Хищные мужья для невезучей. Академия Псиоников

Глава 1

Майя

Ты точно решила, Майя?

Конечно! Я решила!

Нечего и думать.

Ведь это ради любви — а любовь стоит того, чтобы рисковать.

В окна общежития Академии Лекарей Псиоников уже заглядывала ледяная космическая ночь. Но в моей крохотной комнатке было тепло и насколько это возможно — уютно. Темноту разгонял ночник в виде полумесяца. Идеальная чистота и ничего лишнего, как положено в казённой комнате.

Сигнал к отбою давно дали. В соседних спальнях царила тишина, сокурсники уже спали, как и положено усталым после долгого дня студентам.

Обычно и я не нарушала внутренний распорядок Академии, но сегодня…

Сегодня мне предстояла особенная ночь. Сегодня я собиралась побороться за свою любовь!

И теперь не находила места от волнения.

Со вздохом я откинулась на подушках своей кровати.

Снова села, нервно поёрзала. Взбила подушки, поправила новую сорочку — красную, довольно закрытую, но с неуставным кружевом на декольте. Провела пальцами как расчёской по своим густым светлым волосам и принялась нервно наощупь заплетать их в косу — так мне ещё мама на земле заплетала. Теперь в Академии пси-лекарей это воспоминание казалось сном.

Мне повезло получить здесь место, стипендию и карт-бланш для разработки моих научных исследований о пси-потенциале работы мозга в различных состояниях. Особенно много я корпела над темой пси-сноведений и программирования в тета-диапазоне. В этом я была сильна — без ложной скромности. Но в Академии я скрывала часть моих изысканий. Иначе мне не позволили бы углубляться в некоторые темы… и уж тем более, не разрешили бы создавать экспериментальные образцы и тестировать их.

Один из таких “образцов” сейчас лежал на полочке возле кровати.

Это был стимулятор моего собственного производства. Результат двухлетнего труда. Инъекция такого стимулятора погружала в глубокие слои пси, и становилось возможным попасть в бессознательное поле другого человека, даже если он находился далеко.

Если простыми словами — я могла попасть в чужой сон.

Этим я и собиралась заняться сегодня.

Но почему-то медлила.

Я была уверена в безопасности и эффективности образца, предварительные тесты прошли успешно, но вместо решительных действий, я переплетала косу уже в третий раз.

“Ты точно решила, Майя?” — в который раз мысленно спросила я себя.

И ответ оставался твёрдым: — “Конечно! Я решила! Я готова на всё ради любви! Даже на риск!”

Всё ради моего сокурсника — Роланда — утончённого и популярного “короля Академии”, о котором мечтает здесь каждая девочка.

Но я не “одна из многих”. Мои чувства к нему — это совсем другое. У меня — всё серьёзно! Это первая любовь в моей жизни. Один раз и навсегда.

Да, сейчас Роланд на меня даже и не смотрит, а если смотрит, то… скорее презрительно-снисходительно. Но он просто пока не понимает… Но я собираюсь это исправить.

Мой план прост — я незаметной тенью проникну в его сон, понаблюдаю, побуду рядом, узнаю, что он любит, о чём его мечты и волнения… а когда вернусь в реальность, то обязательно сделаю так, что он заметит меня и влюбится. Я окажусь в нужное время в нужном месте, разделю самый сокровенный интерес. Как говорила моя мама, в любви все средства хороши! Я обязательно справлюсь!

Мельчайшие пси-алкены в растворе уже набраны в стерильный шприц. Они настроены на код пси поля Роланда. Один укол — и я окажусь в подсознании своего возлюбленного.

Во сне он меня не увидит. Я буду всё равно что призрак. Это на благо.

Снова поёрзав на кровати, я расплетаю косу. Это уже четвёртый раз.

Вдох-выдох.

И неожиданно для себя самой — не давая и доли секунды на раздумье — быстро хватаю с прикроватного столика шприц и делаю чёткий прокол!

***

Почти неощутимый укол в локтевой сгиб наношприцем (на нашем пси-лекраском факультете лучше меня никто не делает инъекции).

Отбрасываю пустой шприц обратно и глубоко выдыхаю.

Пути назад нет.

Это всё ради нас, Роланд. Кто-то всегда должен сделать первый шаг.

Жар пси-алекнов щиплет мои вены. Сначала тепло охватывает тонкий сосудистый узор плеча. Затем грудь и живот. Двойной спиралью уходит в голову и разрывается сонмом искр в пси-дипазаоне. Жар инъекции неумолимо остро захватывает мою вторую руку, таз и обе ноги — щекотно пробирает до кончиков пальцев.

На миг я пугаюсь — что, если ошиблась в формуле?

визуал

Майя
*

Глава 2

Майя

До самого утра я не сомкнула глаз.

Включив настольную лампу и усевшись на пластиковый стул, я разложила на столе листочки со своими записями, и до самого утра изучала их, пытаясь понять, где допустила ошибку.

Почему, бездна его дери, “стимулятор” сработал иначе?!

Он совершенно точно должен был отправить меня к Роланду!

Но…

Святая космическая дыра! Где я ошиблась?!

Неправильно оценила длину волны нанитов? Зря усилила формулу пси-нейронами?

— Всё, Майа! С этого момента больше никаких полевых экспериментов! — горячо сказала я себе. И даже записала этот постулат на полях тетради и трижды обвела зелёным кружком.

Обычно записи велись сразу в вирт пространстве или, в крайнем случае, на электронном носителе, но мне нравилось по старинке — как делала ещё моя мама. Ручкой по тетради, когда слышно, как кончик царапает бумагу, и когда можно поддаться дурацкой привычке — покусать от волнения колпачок.

А ещё, такие записи сложнее было украсть. Тогда как виртуальное пространство частенько просматривалось кураторами курса.

Ещё бы! Ведь негласно считалось, что всё созданное учеником, пока он учится в академии — академии и принадлежит. В общем, я хотела схитрить… и схитрила себе на беду!

Хорошо хоть “образец” был одноразовый, с коротким периодом действия.

Меня довольно быстро выкинуло из сна шиарийцев… Если бы только я сдержалась ещё чуть-чуть! Не дёрнулась, не ударила бы одного из них!

Ох… Звук пощёчины до сих пор звучал в ушах, а перед глазами, стоило прикрыть веки, всплывали жёсткие лица с ледяными взглядами, в которых читалась жажда убийства.

Оставят ли они это так просто?

Или будут меня искать?

Откинув ручку, я упёрлась локтями в стол и устало опустила голову на руки. Взгляд упал на алую ночнушку, которая всё ещё была на мне… К щекам тут же прилил жар.

— Безумие. Чистейшее безумие, — прошептала я.

Я попала в сон не кому-то! А к представителям альфа-расы! Люди для них всё равно что слабые букашки. Так может… одну конкретную маленькую букашечку эти шиарийцы не станут искать?

“Впрочем, даже если станут… ну и что?” — Встрепенулась я.

Ведь в этом сне у меня было другое лицо — я изменила черты в самом начале. И даже волосы сделала рыжие, и длинна у них была совсем иная! Я почти ничего не говорила, и по “голосовому отпечатку” меня не найти. Да и ночнушка была не из тех, что носят в Академии! И моё пси-поле во сне тоже не прочесть.

Так получается, зря я волнуюсь?

Получается, даже если захотят — они меня не найдут!

Да, шиарийцы — сильнейшая раса псиоников, но и у них есть предел!

А этот дурацкий стимулятор я принимать больше не стану, значит, в их сон не вернусь.

— Ух, — с облегчением выдохнула я, откинувшись на спинку.

Тревога постепенно отпускала моё испуганное сердце.

Я даже улыбнулась самыми уголками губ.

Буду считать, что это был просто сон! Такой вот неприличный, горячий, пугающий сон! Который больше никогда не повторится.

***

В то же самое время

Планетарная туманность Трио, сектор Миа-9

Боевой Крейсер “Ева” спец отряд КАС, мостик капитанов

Сайрос

— Попалась, крошка! — победно оскалился Оберон, выскальзывая из глубокого пси обратно на мостик управления кораблём. — Поймал нить её волны!

Его чёрный хвост азартно щёлкнул по воздуху. Брат выглядел довольным, как бывает доволен хищник, напавший на след добычи.

Никто бы другой не смог взять след по столь крохотной информации, но мы — особый случай. Работка была как раз для командиров спецотряда КАС.

Сейчас наше объединённое псионическое поле бурлило от мощной энергии. Конечно, и откат будет жёсткий, но лишь так можно было ухватиться за ниточку связи, ведущей к маленькой человечке.

Такой сладкой, что её вкус до сих пор на языке.

Я уже трижды проанализировал проекцию того, что случилось во сне.

И каждый раз подмечал что-то новое — дрожание её пушистых ресниц, тихие вздохи, трепет нежного тела. Девочка притворялась проекцией — но так неумело! А мы были столь погружены в процесс, что ничего не замечали. Накинулись будто одержимые.

На нас это не похоже.

Нет, скорее даже — это противоречит самой нашей сути.

Быть на стороже, держать полный контроль, бить на опережение и сразу на смерть — таковы “настройки” каждого в отряде КАС, а уж у нас — его командиров — они взвинчены до небес.

А в итоге Оберон пропустил пощёчину.

Что, конечно, очень смешно. Но и о многом говорит.

визуал Оберон

Оберон

Глава 3

Майя

Студенты начали вываливаться из аудиторий, вливаясь в стройный шумный поток, который хочешь-не хочешь, тащил каждого, кто в него попадал, к главному залу академии. Я попыталась было двинуться наперерез, надеясь затеряться и спрятаться в туалете, но Алистер Дрейк крепко схватил меня за локоть.

— Хочешь, чтобы задавили, Майя Эванс?! — рявкнул он. — Так обратись ко мне! Столько домашки задам, что она тебя точно задавит!

Кураторы других групп тоже пытались навести подобие порядка, грозя снизить баллы тем, кто открывает рот. Но студенты перешёптывались несмотря на опасность потерять рейтинг, ведь событие было из ряда вон.

Крейсер категории альфа?!

Проверка деятельности академии?!

Кто-то волновался, кто-то радовался, но все умирали от любопытства.

Все, кроме меня! Мне было вообще неинтересно, кто там прилетел. Не знала и знать не хотела. Ведь слишком жутко было бы увидеть там… их!

— Адептам второго и третьего года явиться в сопровождении кураторов… – безупречным тоном продолжала вещать СаРа.

— Если опозорите меня, — прорычал Алистер Дрейк, — то оставлю на второй год без права на стипендию! — и почему-то он посмотрел на меня, которую всё ещё держал за локоть. — Тебе ясно, Эванс?

— Д-да… — пролепетала я.

Через пару минут наша группа уже зашла в главный зал. Под высоким сводом народу собралось видимо-невидимо!

Мой взгляд сразу метнулся к полукруглой сцене. Там одиноко мялся наш пузатый директор. Внешне он чем-то напоминал помидор на ножках, у него были красные круглые щёки и приплюснутый нос, и будто чтобы усилить сходство, он надел зелёный костюм.

Звали его — Грей Бойрон, но студенты между собой называли его “синьор Громобой”. Потому что его голос усиливали вживлённые в связки нано-импланты, которые наш директор забывал отключать даже при личном разговоре.

— Побыстрее! — громогласно поторапливал он, промокая платком испарину со лба.

Адаптивный зал при необходимости позволял стульям “вырастать” из встроенных в пол металлических блоков. Но сейчас – стулья были убраны, и нам предстояло просто стоять перед важными гостями.

От этого было ещё более некомфортно. Как будто ты солдат, который должен вытянуться по стойке смирно перед суровым командиром, а не лекарь или исследователь в гражданской Академии…

Все адепты равномерно распределились по строгой казённой зале, лишь посередине – там, где проходила мягко подсвеченная широкая “неоновая дорожка”, соединяющая главный вход со сценой президиума – пространство пустовало. Между собой мы называли её “аллея славы”. В дни защит дипломных работ и сдачи итоговых презентаций – по ней пафосно заходили в зал члены президиума – деканат и директор Академии.

Сейчас наша неоновая “аллея славы” явно послужит для эффектного появления внезапной комиссии, что прилетела на крейсере категории альфа!

Все нервно переминались и возбуждённо перешёптывались, развернувшись лицами к неоновой дорожке, то и дело бросая заинтересованные взгляды на входную дверь. Нашу группу расположили третьим рядом, я снова оказалась возле Рональда, он стоял ближе к входу в зал. Ближе к сцене поставили лучших адептов лекарского факультета. Ида, конечно же, оказалась среди них — так что эта склочная лекарша-брюнетка замерла с другой стороны от меня – ближе к сцене.

— Тишина! — рявкнул Громобой так громко, что у меня едва не лопнули перепонки, а в следующий миг по залу прошёлся удивлённый гул.

Двери в зал распахнулись…

Все впились взглядами в пустующий проём.

Я тоже замерла, холодея нутром...

***

А потом в зал вошли они… Нет, правильнее ОНИ!!! Те самые… мужчины. Альфа-самцы. Представители опаснейшей расы. Гуманоиды, больше похожие на машины для убийства. По крайней мере, ауру они источали именно убийственную.

“Проклятье-проклятье-проклятье!” — стучало в висках по нарастающей.

“Они здесь! Из-за меня?! Наверняка! Но как нашли?! Что теперь будут делать?! Святой космос!”

Я сглотнула тугой ком сухим горлом, чувствуя, что земля уходит из-под ног.

Это больше не сон — реальность!

И если они уже знают, кто я…

Нет! Невозможно!!! Но ведь я также думала, что невозможно понять откуда я, но всё же они тут!

Я сжала кулаки так сильно, что впилась ногтями в собственные ладони. Пульс стучал в висках, а тело одеревенело от страха. Воображение рисовало ужасные картины… как шиарийцы вытаскивают меня за шкирку — перед всеми! Как ставят на колени на сцене и заставляют повиниться во всём. А потом… Космос! Да мне даже фантазии не хватает! Но то, что моя прежняя жизнь закончится — это точно.

А если они в добавок узнают, что у меня высокий уровень лекаря — то вовсе посадят на цепь. Слышала, что они людей за личности не считают и разрешения у них не спрашивают. Буду их вечной мартышкой, которая лечит. Это ещё в лучшем случае…

Шиарийцы шли по залу, будто по собственным угодьям.

Они были выше любого мужчины, какого я видела! Мышцы туго натягивали чёрные военные космийки, на поясе поблёскивали бластеры новейшего образца. Гривы буйных волос рассыпались по широким плечам. Хвосты хищно раскачивались, будто в поисках жертвы. Братья улыбались уголками губ, но в их золотых глазах и в жёстких лицах царил один лишь ледяной холод.

визуал маршалы

Маршал Сайрос
***
Маршал Оберон
***

визуал

Майя

Глава 4

Майя

К счастью, на этот раз вездесущий куратор Дрейк мне не встретился, миг – и я неслась по опустевшим коридорам академии, пока студентки формировали очередь к кабинету 6-9С.

Я влетела в стерильно белое помещение и сразу пошла к хранилищу с тестовыми образцами. Но по дороге замедлила шаг… из зала с оборудованием тянуло гарью. Нахмурившись, я толкнула дверь в пустое помещение, включила свет. И ахнула. Что тут вообще случилось?!

От массивного хромированного аппарата под названием “Эф-дуга” поднималась струйка дыма. И это не просто была сбита калибровка… Дорогущую технику, визуализирующую пси-волны, как будто… спалили! Не саму дугу, а только схемы...

Я выругалась сквозь зубы. Это Веста… Больше некому.

Талантливая девочка, но порой слишком увлекающаяся — о технике безопасности совершенно забывает! Надеюсь, сама не поранилась… Интересно, Веста хоть поняла, что спалила аппарат? Задымился он наверняка не сразу… Если она поняла бы, то первая прибежала бы ко мне в слезах.

Ну… ладно, ничего страшного. Аппарат и так на ладан дышал. А Веста не со зла… Эту тихую хрупкую первокурсницу с вечно испуганными глазами (чем-то она напоминала мне зайчонка) я не стану пугать ещё сильнее, только попрошу быть аккуратнее, объясню, где она ошиблась. А перепаять схемы эф-дуги я вполне могу и сама. Ночью, например. Допуск у меня, как у старосты есть.

Да, я починю Эф-дугу – никто и не заметит!

Покинув комнату с аппаратурой, я торопливо дошла до хранилища. Введя пароль, зашла в стерильное помещение и сразу закопалась на дальней полке высокого стеклянного шкафа, полного колбочек и бутылочек без опознавательных надписей.

Это были “неудачные” образцы. Но сегодня у меня созрел план, как использовать один из них. Хорошо, что память у меня была отличная, и я помнила, как выглядит нужная мне колба.

Я нашла её без труда. Подняв хрупкое стекло к свету, покрутила перед глазами.

Названия у жидкости внутри ещё не было (и не факт что будет), но в уме я гордо нарекла её “Мимикрия” — потому что она поможет мне скрыться от инстинкта шиарийцев!

Это был экстракт, полученный из тестового лабораторного вида лунного алоэ. С ним работали по заказу ксенологов (те изучали и приручали опасных инопланетных животных).

По задаче мы должны были получить определённое соединение, которое поможет увеличить привлекательность “добычи” в глазах “хищника”... а получилось в точности да наоборот.

В итоге, мышь, которая выпила экстракт, спокойно гуляла по террариуму со змеями, и даже коты от неё носы воротили. Если упростить феномен — у мыши на неуловимом человеческому носу уровне изменился запах, и она больше не пахла как “еда”.

В общем, интерес хищников к этой мышке пропал и даже вызвал неприязнь — средство действовало на уровне инстинктов.

Правда, потом мышь укусила змею за хвост и та сразу изменила мнение… Покойся с миром грызунчик!

Однако эффект меня заинтересовал, и какое-то время я из личного энтузиазма гоняла образец по тестам. Средство незримо меняло слой излучаемых феромонов — работало не слишком долго, но мягко, эффективно и безопасно (на этот раз точно!).

Раньше я понятия не имела, как применить Мимикрию… Но сегодня идея пронзила меня как вспышка!

…но подействует ли оно на шиарийцев?

Я понятия не имела. Но должна была попробовать.

Решительно нахмурившись, я отщёлкнула с колбы герметичную крышечку и сделала большой глоток. Пряная густая жидкость растеклась во рту. Проглотив всё до конца, я спешно закрыла колбу и сунула на прежнее место.

Вот и отлично. Я – молодец! Теперь — главное, чтобы сработало! Посмотрим… Это всё равно что тест в реальных условиях. Хуже точно не сделает — а лучше — наверняка! Хотя с этими шиарийцами никогда ничего не ясно… Я до сих пор не поняла, почему моё средство для попадания в сон к Роланду сработало настолько неправильно.

Я замерла в сомнении, но почти сразу встрепенулась, встряхнула головой.

“Выбора сейчас нет!” — мысленно сказала я себе. — “Иначе хвосты снова укажут на меня остриями — уже не отверчусь. А так, хотя бы есть шанс!”

Если всё будет хорошо… — пожалуйста, пожалуйста, пусть всё будет хорошо — то придётся пить по глотку Мимикрии каждый день пока шиарийцы тут.

Спрятав колбу поглубже в шкаф, я понеслась обратно и через несколько минут оказалась в шумной толпе адепток, что ждали своей очереди на разговор с шиарийцами.

Девушки были взбодоражены, но все по разному.

Кто-то был бледен и напуган. У кого-то, как у Иды Войт, горели глаза и проявлялись иные признаки возбуждения, вызывающие неизбежные ассоциации с озабоченной течной самкой.

Я хотела просто пристроиться в конце очереди, но… тут меня привлёк шум впереди.

***

Почти у самых дверей аудитории 6-9С три высокоуровневые псионички-лекарши с третьего курса толкали друг от друга как живой мячик несчастную Весту! Да-да, ту самую хрупкую первокурсницу, которая в силу выдающихся, но не всегда контролируемых способностей — сожгла Эф-дугу.

За поломку я должна была на неё сердиться, но не получалось. Эта малышка неуловимо напоминала мне мою младшую сестру, которая не пережила космической лихорадки в юном возрасте. У Весты были глаза такого же цвета — медово-карие. А ещё она была невероятно упорной. Никогда не сдавалась. И при этом оставалась тихой и незаметной как зайчонок. Высокий пси-потенциал у неё уживался с природной робостью.

Глава 5

Майя

Глядя на меня, Оберон снова повёл носом, как тогда, в коридоре.

Сайрос сощурил золотые глаза.

Невероятные хвосты шиарийцев улеглись на мягкий бархат диванных подушек. Через прозрачную столешницу (она была такой, чтобы ловить адептов на списывании) я видела, как агрессивно покачиваются стальные раздвоенные кончики.

— Что ж, тогда начнём, — произнёс Оберон.

Я застыла на уголке дивана, глядя только на свои руки, но краем взгляда я видела, как маршал взял со стола планшет и открыл на нём моё личное дело.

— Вы — Майя Эванс, верно?

— Да, — кивнула я.

—…адептка второго курса, научный факультет. Получаете стипендию, — продолжил Оберон.

Голос у него был глубокий, немного рычащий… “Приятный… и опасный”, — подумалось мне.

— Вас зарегистрировали как пробудившегося псионика в десять лет, способности лечебного спектра — вы гаситель гамма-волн. Уровень 3 из 10… Хм, это ниже среднего. Управляете научным кружком. Рейтинг всегда был высоким… но сегодня, насколько вижу, вам успели его серьёзно снизить. Что случилось?

— Я… я плохо подготовилась к уроку, поэтому… профессор Алистер Дрейк снизил мне бал.

— То есть, это справедливое снижение? — Уточнил Сайрос.

— Да… — не поднимая глаз, я сцепила руки на коленях.

— Смотрите, пожалуйста, на нас, когда отвечаете, — рычаще потребовал Оберон. — Или вам есть что скрывать?

— Н-нет, — я вскинула глаза и тут же наткнулась на два горящих взгляда. Испуганная стайка мурашек побежала с шеи на лопатки. Невольно захотелось вжать голову в плечи. Но я заставила себя сидеть неподвижно.

В аудитории были только мы втроём.

Как и в том сне…

“Я мышка. Мышка… Я им не нужна”, — повторила я в уме.

— Значит, вы не успели подготовиться к занятию? — по-звериному наклонив голову, мягко спросил Сайрос. Взгляд в отличие от голоса у него был совсем не мягкий, а острый как бритва.

— Да.

— Судя по оценкам, это не в вашем стиле. Чем вы были так заняты вечером?

— Ничем таким! Просто…

— А ночью? — спросил Оберон, вглядываясь в моё лицо. Его энергия снова накатила на мой пси-щит, отчего спина покрылась холодным потом.

Со стороны — мы просто беседовали. А чувство было такое, будто на меня наставили бластер.

— Я… — я снова опустила глаза, не в силах выдержать пристальный взгляд. Но тут же вскинула его вновь. Стиснула кулаки на коленях. И вздёрнула подбородок. — У меня много работы в научном кружке. Голова забита исследованиями! Да, снижение баллов было… но это временно! Я всё верну назад.

— Уверен, так и будет, виана, — оскалился Оберон. И я заметила, что его клыки были чуть длиннее, чем у людей.

“Будто звериные”, — холодом пронеслось в мыслях. И одновременно странный жар стал сворачиваться в животе.

— Тогда давайте поговорим о ваше научном клубе, — вкрадчиво продолжил Сайрос.

— А что с ним? — настороженно спросила я.

— Вы доверяете своим подопечным?

— В полной мере!

— А они вам?

— Конечно! — возмутилась я.

— Судя по отчётам, вы сейчас работаете над новыми пси-тониками. Какие самые интересные разработки, на ваш взгляд?

— М-м-м… Мне кажется, наиболее интересные — это стимуляторы способностей, чтобы смягчить откат чистки. Мы добились больших результатов в том, чтобы…

— А что насчёт снов?

— Снов? — я едва не пискнула, в последний момент удержав голос.

— Ну, у вас есть какие-то разработки, связанные с усилением пси-активности… сновидений? — Сайрос спрашивал с улыбкой. Но улыбка это была не добрая, а будто у ищейки, что напала на след.

Святая туманность! Я никогда не была хорошим лжецом.

Но сейчас делала всё возможное!

— Нет, ничего такого, — я отрицательно качнула головой.

И будто кожей почувствовала колючее недоверие, льдом мелькнувшее в золотых глазах шиарийцев. Может, что-то неправильное было в моём тембре голоса или в лице — я не знала. Но нужно было срочно спасать ситуацию.

— Впрочем! — торопливо добавила я. — Я могу отвечать за своих подопечных, но не за другие научные группы! Вдобавок есть исследования, к которым мне доступ закрыт. Также имеются разработки, которые косвенно можно применить к снам. Вы можете сами посетить лабораторию и убедиться. Все образцы находятся под наблюдением. Ничего незаконного! Вы можете их изучить…

“...если вам кажется, что лаборатория что-то скрывает!” — этого я не сказала вслух, но это зависло в воздухе.

Несколько долгих секунд длилось молчание.

А потом Сайрос откинулся на спинку.

— Любопытно… — прокомментировал Оберон, качнув хвостом.

Глава 6

Оберон

Девчонка, очевидно, сбега́ла от нас.

За миг до того, как она вылетела за дверь аудитории, я словил себя на нелепой мысли: хочу, чтобы она обернулась… Взглянула на меня. Взглянула на Сайроса. Мне нужно, чтобы она на нас смотрела, мне…

Дверь хлопнула, закрываясь за вианой-адепткой – Майей Эванс.

И я ослабил волю лишь самую малость – мой хвост тут же возмущённо щёлкнул по полу, оставляя колею на нанопластике пола аудитории. Я сжал зубы, давя гнев. Почему? Почему я так на неё реагирую?!

По всем объективным показателям белокурая умница – вовсе не та, кто нам нужен. Ничтожный пси-потенциал. Три из десяти! И такой странный не подходящий ей запах. С подтоном технического антисептика и какой-то органики, несвойственной гуманоидом. Что это? Я сначала подумал — запах наносной. Но и на вкус он такой же.

Крошечный шанс, что он её личный… Может, адептка Эванс имеет какую-то мозаичную мутацию, по итогу имитирующую генетический рисунок даже не животного... растения! Что-то из асфоделовых с неестественной кисло горчинкой! Что за нелепый запах?

Почему же от Майи Эванс так пахнет? Поломка клеток от работы в лаборатории? Из-за того, что этот идиот директор Бойрон отдал адептам списанную эф-дугу со свалки. Не удивлюсь, если ту, что числится по инвентарной описи вместо этой рухляди – он на самом деле продал на чёрном рынке! А детей в итоге облучает эта пакость или…

Мои мысли обретали все более мрачный оттенок. Хвост возмущённо хлестал по полу аудитории, уже отбивая ритм подобно метроному.

Сайрос замер рядом со мной каменным изваянием. Брат злился не меньше меня, но несмотря на то, что мы были близнецовой парой – гнев мы стабильно выражали диаметрально противоположным образом.

Я пробивал обшивку стен, пола и мебели.

А Сайрос столбенел. Копил холодную злобу, чтобы выплеснуть его на первого неосторожного, кто…

Дверь аудитории приоткрылась.

Кто бы это ни был – зря.

Не могу объяснить логически, что настолько выбесило нас с братом, но…

Мордашка адептки Иды Войт просунулась в дверную щель. Губы-бант кокетливо сжаты. Идеально симметричные – как бывает лишь после дорогостоящих косметических инъекций. Стреляет в нас глазками, импланты радужки дают подсветку в сине-фиолетовом спектре (по наивным представлениям этот цветовой спектр неосознанно привлекает шиарийцев. Ну-ну).

— Маршалы, – жеманно тянет адептка Войт, – вианы…

— Не сейчас, — рыкнул я.

— Но я должна сообщить вам нечто важн…

— Пошла вон!!! – зарычал мой брат, и его серебристый хвост с размаху опустился на стоя́щий рядом прозрачный стол, разрубая се́нсорную столешницу на две идеально ровные половинки.

Войт остолбенела. С её юной мордашки сошла вся краска, лицо стало землисто-серым. Вот-вот в обморок хлопнется. Чёрные волосы уложены идеально, белый форменный китель не по размеру вульгарно врезается в пухлый бюст студентки. И это внезапно вызывает такое отторжение, что меня берёт за горло лютая ярость. Что ей надо? Разве мы неясно сказали, что сами найдём её, если что-то понадобится.

Ей стоило бы бежать от нас со всех ног.

Но её тело явно выбрало замереть – не самая выгодная в плане перспектив выживания реакция на таких хищников, как шиарийцы.

– Ладно. Говорите, адептка, – елейным голосом прошипел я, мой хвост описал в воздухе широкую восьмёрку и хищно щёлкнул раздвоенным кончиком.

– Д-директор Б-бойрон приглашает вас на открытый урок теории Пси в аудиторию 3-F…

– “Приглашает”? – скрипнул зубами я. – Мы сами знаем, что нам инспектировать, когда и у каких учебных групп.

Ида Войт побледнела сильнее. Хотя я, признаться, думал, что дальше некуда.

– И-з-з-звините… – пискнула девчонка и, наконец, нашла в себе силы податься назад и прикрыть дверь со стороны коридора.

Нам с Сайросом сейчас нужна была тишина и абсолютный покой.

Надо разобраться…

“Оберон, – безмолвно позвал брат на нашей личной закрытой пси-волне, – меня кроет боевым инстинктом…”

“Меня тоже, брат…”

“Я едва держусь, чтобы тут всё не разнести…”

“Аналогично…”

“Но почему?”

Несколько мгновений мы оба помолчали. И вслух, и в мыслях.

“Из-за вианы Майи Эванс”, – послал я брату вывод, который напрашивался. Вывод, который он сделал и без меня.

– Прикасаться к ней хвостом… и не только. Трогать её, смотреть на неё – было очень приятно, но…

– Её тонкая трепетная талия словно создана быть обвитой шиарийскими хвостами, Сайрос, – хищно усмехнулся я, обходя полукругом руины, что остались от се́нсорного столика, – а судя по форме таза, она идеальна для репродуктивных задач нашей расы...

– Коснуться её языком, вдохнуть запах… это кажется так естественно и уместно. Согласен, Оберон?

Я не отвечал. Сайрос прекрасно знал, что я более чем согласен с ним.

Глава 7

Майя

Зал моделирования пси-чистки морально давил, хотя и представлял собой просторную белую комнату, полную света и воздуха с потолком-куполом из нано-стекла.

Центр зала занимал круглый, как блюдо, гигантский демонстрационный стол. Во время прохождения адептами заданий на столешнице возникала симуляция – оживала объёмная картинка, транслируя то, что происходит в пси диапазоне адепта-лекаря. Так что мои ошибки будут на всеобщем обозрении, а значит, совершать их надо очень убедительно.

Я метнула быстрый взгляд в угол комнаты – на преподавательские места. Там за панелью управления симулятором было три места для экзаменационной комиссии. Два из них сейчас пустовали, а вот директор Бойрон уже втиснул своё грузное тело в кресло с прозрачной спинкой – практически затёк в него, как фруктовое желе в пиалу. Я невольно хихикнула (от волнения, ей-богу!). Бойрон кинул в меня уничтожающий взгляд.

Я посчитала за лучшее снова уставиться на стол для симуляций. Он неспроста был так огромен. Симуляционное поле – одно на десять учеников. И предполагалось, что мы рассядемся за ним как рыцари круглого стола из сказок и легенд Земли-2, которые мне рассказывала мама в детстве перед сном.

Но рыцарями тут не пахло. А вокруг стола вместо диковинных деревянных кресел – стояли десять стульев, прозрачных как "пиала для желе" Бойрона, но с плоскими сидениями и вообще без спинок. Девушек на тест тоже позвали как раз ровно десять, так что нам всем хватило места.

Мы расселись вокруг “рыцарского” стола на равном расстоянии друг от друга. Напротив меня оказались Ида и Зоя. Малышка Веста робко присела на стул слева от меня. Остальные места заняли девушки из других групп — их я или не знала, или знала шапочно. Однако все они были лекарями-псиониками высоких уровней… и только я — ниже среднего.

Я поёрзала на стуле, пытаясь скрыть волнение. С опаской скосила взгляд в сторону панели управления. Там только надувался, как сытая жаба Бойрон… А где же маршалы?

Двери в этой аудитории были старого образца. Не раздвижные технологичные, что бесшумно раскрываются лепестками. А такие, что могут звучно хлопнуть об стену, если резко открыть.

Так что когда в наш белоснежный “рыцарский зал” стремительно вошли шиарийцы, чуть не вбив дверные створки в стену – дёрнулись абсолютно все.

Оберон и Сайрос не церемонились. Шли куда им надо, порой в прямом смысле “напролом”. Широким шагом братья подошли к панели управления и нависли над директором.

— “Бойрон, где положенные по регламенту двери?” – прочитала по губам Оберона. Мимика ничего не выражала, а вот хвост черноволосого маршала угрожающе щёлкнул.

Бойрон побледнел на глазах.

Я знала ответ на вопрос маршалов. Автоматическая дверь там же, где новая Эф-дуга. Наверняка Бойрон наложил лапу на бюджет Академии и здесь… вот они ему устроят! Хотелось бы посмотреть…

Но тут меня вернули в реальность новые щелчки маршальских хвостов, и я вся выпрямилась, натянулась как струна.

Соберись, Майя! Если шиарийцы тебя раскусят, то сделают с тобой нечто похуже, чем с вороватым директором Академии! Думай, как выпутаться. Не отвлекайся.

Вдох-выдох. И я собралась.

Маршалы вместе с директором расположились за панелью управления. Хвосты шиарийцев покачивались за широкими спинами и так хищно водили раздоенными кончиками, будто принюхиваясь и приглядываясь к участницам теста.

Мне мерещилось, будто острые стальные кончики то и дело “смотрят” в мою сторону, тогда как сами маршалы как будто не проявляли интереса. Вели себя со мной также отстранённо и холодно. Даже взглядом не удостоили.

А вот их хвосты… Даже сейчас они недовольно щёлкнули по воздуху и агрессивно указали на меня.

Мамочки! Или я надумываю?!

Закусив губу, я незаметно вытерла вспотевшие от волнения ладони о брюки. Чтобы успокоиться, коснулась кармана, где лежала записка от Роланда…

— Всё готово! — громогласно объявил директор, поднимаясь на ноги и отклеивая зад от кресла-пиалы. Бойрон улыбался, но по его красному лицу читалась нервозность. — Адептки, займите позицию для проведения чистки! Выложитесь на максимум. Не посрамите честь академии! — на этих словах острые глазки директора почему-то упёрлись в меня.

Будто он считал, что кто-то его “посрамит” — это непременно буду я.

Что ж, не без оснований…

“Занять позицию для чистки” значило, что надо выпрямить спину и положить обе руки на столешницу так, как если бы мы касались кожи пациента, нуждающегося в лечении от негативных волн.

Я опустила ладони на столешницу. На ощупь она была как изо льда, и слегка покалывала кожу от крохотных электрических разрядов. Так ощущался особый псионический минерал — редкий и дорогой. Прошло всего несколько секунд, а он уже стал нагреваться под ладонями. Из небольшого углубления рядом выехал обтекаемый счётчик энергии. Такой же появился возле каждой девушки.

Сейчас на экранах светилась цифра: НОЛЬ (0). Это потому, что фиксация ещё не началась Показатель — СТО (100) — соответствует десятому уровню псионической активности лекаря. Моя задача была, чтобы счётчик показал не выше 30-39.

Хорошо, что нет технологии улавливающий жульничество, направленное на занижение силы. Ведь обычно всё наоборот. Девушки изо всех сил пытаются завысить свои показатели, для этого идут на всяческие ухищрения. Я пробежалась взглядам по лицам других девушек.