Хочу ребенка от Деда Мороза

Глава 1

— Глеб, ты обещал! — мама бежит за мной. — Обещал, что Новый год проведешь с нами! — напоминает уже в десятый раз за этот месяц, словно я когда-то обещания не сдерживал и подводил кого-то.

Новый год — семейный праздник, и его нужно встречать в кругу родных и близких. И пока у меня нет жены, детей, внуков или хотя бы невесты — я намерен быть в этот день с родителями, которые только недавно вновь сошлись после долгого расставания. Нам еще это нужно, чтобы стать крепкой семьей.

— Я не забираю своих слов обратно, — произношу, сменяя домашние тапочки на ботинки. — Я тридцать первого буду у вас! — поднимаю взгляд и дарю ей улыбку. — Обещаю! Но на эту ночь у меня другие планы, мама, — развожу руками.

— В этом костюме? — недоверчиво оглядывает мой наряд Деда Мороза. — Куда ты опять вляпался, сынок? Ты меня заранее предупреди, чтобы я успела подготовить себе успокоительное и морально была готова ко всему этому!

Маменька никак не может забыть мою молодость, когда я чудил, и только влиятельный дедушка спасал мою тушку от бед. Дома я, конечно, получал и от деда, и от матери, но горячая кровь в моих жилах не давала мне спокойствия.

Сейчас дедушки уже нет. Да и я повзрослел.

— Мам, все будет хорошо! — беру ее руки и целую. — Сегодня мы с Артемом в бане отметим уходящий год, а на Новый год я с тобой! Обещаю! Разве я когда-то проводил этот праздник не с тобой? — спрашиваю ее, напоминая о том, что всегда держу слово. — Ты мне лучше скажи, что хочешь под елку?

— Невестку, — нескромно выдает она свои запросы. — И внука или внучку! А лучше сразу двух! — восклицает она. — Или трех… Хотя можно и с одного начать!

— Где я тебе найду невесту, мам? — хмыкаю, хохотнув на ее запрос. Она хочет, чтобы я за два дня встретил девушку, влюбился и сделал ей предложение, а в идеале еще и малыша заделал? — Они, по твоему мнению, на дороге валяются, и я могу любую подобрать, как бездомного котенка?

— Не знаю, Глеб! — рычит и мотает вокруг моей шеи шарф. — Давно пора тебе уже невесту иметь! Больше мне ничего не нужно! Невестку и внуков!

Я бы с радостью, матушка, но… пока не нашел ту самую, с которой готов был бы связать всю жизнь. Да и девушки сейчас не такие, какими мне бы хотелось их видеть.

Отец говорит, что мужчина всегда подсознательно ищет себе в спутницы девушку, хоть немного похожую на свою мать. А таких, как моя мама, больше не делают. С ней и дня спокойно не проживешь. Либо от смеха умрешь, либо залюбит и закормит до смерти.

— Приеду тридцать первого! — обещаю ей и притягиваю, чтобы чмокнуть в макушку.

Люблю рост маменьки, которая мне по грудную клетку. В детстве это ужасно мешало ей на меня ругаться. Обычно она стул приносила, на него забиралась и уже после начинала нотации. Я же не мог в этот момент сдержать смеха и во время ее нравоучений пытался не засмеяться, вместо того чтобы вникать в сказанное ею.

Прощаюсь с матерью и покидаю родительский дом.

В этом году мать расстаралась. Все вокруг выглядит так, словно наш дом — филиал Деда Мороза в Подмосковье.

И самое забавное, что я этот филиал покинул в костюме Деда Мороза. Еще бороду и парик в машине надену и точно стану добрым волшебником для детишек и девушек.

И тогда начнется веселье!

Что бы этот мир делал без женщин? Не представляю! Без них чертовски скучно. Особенно зимой. Холодно, одиноко и грустно. Да и еще эти их тулупы и огромные куртки.

Даже полюбоваться формами нельзя!

Ужасная несправедливость жизни!

Но ничего! Свой Новый год я получу! Вместе с Артемом завалимся в баню. Девчонки должны будут прийти. Малышки будут отчитываться, какими девочками они были в этом году. Хорошим подарки подарим, а вот плохих накажем.

Довольно улыбаясь, иду к своей машине, которую оставил за воротами дома. Рабочие чистили дорожку. Не хотел им мешать. Да и знал, что заеду к маме лишь на час, чтобы забрать костюм Деда Мороза, который у них забыл, и чтобы перекусить. Без плотного обеда мама не выпустила бы из дома.

Кивком прощаюсь с рабочими и покидаю территорию дома, направившись к машине, но даже половины пути не прошел, когда до меня донеслись женские всхлипы и рыдания.

Оглядываюсь по сторонам, ища источник рыданий, и замечаю в одном из сугробов девушку. Точнее, вижу одну босую длинную ногу, тело девицы наполовину, причем она почти что раздета. Не считаю тонкую одежду и легкий халатик одеянием, особенно зимой.

— Девушка, что с вами? — подхожу ближе к ней, решив помочь. — Вас ограбили? — задаю единственный логичный вопрос, оценив ее внешний вид.

Раздетая, ревущая, но явно не глупая. Такая бы голой на улицу не вышла, а значит, произошло что-то ужасное.

— А? — поднимает брюнетка на меня взгляд. В огромных карих глазах застыли слезы. Она недоуменно моргает, а потом прищуривается. — Дедушка? Дедушка Мороз? Это ты?

Так и хочется расхохотаться и спросить: ”Тепло ли тебе, девица? Тепло ли тебе, красавица?”. Но зареванной она больше на Марфушу похожа, чем на Настеньку.

— Ага, — киваю я и тяну к ней руку. — Вставай давай! Застудишь все! Заболеешь еще, не дай бог!

— А оно мне не надо! — бросает девушка и заходится в новом приступе слез.

Недовольно смотрю на эту Марфушу и закатываю глаза.

Дуреха!

Истерить-то можно. У женщин это обязательная функция. Но без вреда для здоровья.

Молодая ведь еще! Детей рожать, воспитывать! Вся жизнь впереди!

— Вставай давай! — повторяю свое требование.

— Не могу! — тянет сквозь рыдания. — Я застряла!

Вздыхаю и лезу спасать девицу. Забираюсь на сугроб и, схватив Марфушу за руку, рывком вытягиваю ее из западни, отметив, что девочка весит как пушинка.

Оно и неудивительно, что вылезти сама не могла. Силенок маловато для таких маневров у холодной ледышки.

Ставлю Марфушу на землю и слезаю сам с сугроба.

Девушка, обхватив себя руками, поджимает пальцы на ногах, пытается согреться. Но кругом снег, лед и страшный мороз. Не согреешься, будучи босой и раздетой.

Глава 2

— Бедняга! — тяну я, обращаясь к бедолаге, застрявшей в снегу.

— И выбраться не могла, — продолжает Марфуша доверчиво жаловаться. — Никак! Я и так пробовала, и так! Но никак! Только одну ногу высунуть смогла, и все! И вообще, из-за этого маневра стоять стало совсем неудобно!

— Ты бы ела побольше. Может, и силы были бы! — произношу, оглядев ее фигуру. — А чего плакала-то? Случилось что? Обидел кто или что случилось?

— Неважно, — бросает и отворачивается.

Не спорю с ней. У каждого своя степень уязвимости и эмоциональности. Но ее ответ все же кое-что проясняет. Никакого ограбления, убийства или насилия. Иначе бы призналась во всем. О таком обычно не молчат.

Оборачиваюсь и смотрю на дом Марфушки.

— Там же Ульянов живет, — недоуменно тяну.

Марфуша — его домработница? Не похожа с виду. Волосы ухоженные, ноготки аккуратные.

Очередная его девушка?

— Ага. Кирилл Ульянов, — подтверждает она. — Я его девушка. Бывшая девушка.

Значит, очередная.

Даже жаль девчонку.

Глаза наивные. Наверное, решила, что встретила своего принца. Что он влюбится в нее, и они поженятся. Только у этого принца таких принцесс каждый день в клубе по две или три.

— И он тебя в таком виде выгнал? — указываю на ее домашний наряд.

Откуда вообще у девицы, которую Ульянов подцепил, могут быть домашние вещи? В сумочке их носила на случай, если вдруг принца встретит?

— Сказал, чтобы прогулялась и на него не кричала, — надувшись, рассказывает брюнетка. — А я решила, что хватит это терпеть! Решила к родителям уехать, а с этим идиотом все закончить! Мы семь лет вместе! — восклицает и своими словами меня шокирует. — А он ни предложения, ни детей не хочет! А у меня-то часики уже тикают! Я семью хочу! Ребенка хочу, а Кирилл сказал, что дети в его планы не входят, как и женитьба! Что, если хочу быть с ним и дальше, должна успокоиться и забыть обо всем этом. Все будет, когда время придет! А когда его время придет? Когда мое закончится?!

— Вы семь лет вместе? — растерянно уточняю.

— Да, мы семь лет живем вместе, — отвечает она, и у меня совсем в голове каша возникает. Он же почти каждый вечер в клубе с разными девицами, а дома у него своя красавица. Даже слов подобрать не могу, чтобы описать этого идиота. — А полгода до этого встречались.

Ну приехали!

Интересно, а она знает про измены своего бывшего?

Не думаю! Никто бы не стал такое терпеть. К тому же даже не в статусе жены или невесты.

— Семь лет и правда большой срок, — тяну, потому что не знаю, что ей еще сказать. — Мог бы и предложение тебе сделать.

Только вот зачем, когда твоя девушка наивная дурочка, которая не замечает твоих измен и соглашается быть рядом и обстирывать?

Никогда мне этот Ульянов не нравился! И теперь, глядя на ледышку в своей машине, чувствую, как моя ненависть становится ощутимее.

— Мы встречаться начали, когда мне восемнадцать было, а сейчас мне двадцать пять! — продолжает девушка, почувствовав во мне поддержку и хорошего слушателя. — Самое время для первого малыша!

— Так вы, значит, расстались сегодня, получается, да? — задумчиво тяну.

— Да! — восклицает девица. — Выгнал меня из дома в тапочках и в халате! Да что он о себе думает?! Я себя не на помойке нашла! Замуж не зовет, детей от меня не хочет, а навредить моему здоровью стремится! Разве делают так люди?! И ведь это не первый раз! — тараторит она на эмоциях. — Как-то он меня уже выгонял на улицу, но, правда, я тогда была тепло одета…

— М-да уж…

— К родителям надо! — решительно произносит Марфуша. — Поеду к родителям!

— Может, тебе такси вызвать к ним или отвезти самому? — предлагаю ей. Не оставлять же девушку в беде. Сам себе этого не прощу. — Мне не сложно сейчас крюк сделать по дороге.

— Крюк до Владивостока? — со смешком уточняет она. — Долго ехать, Дедушка Мороз. Да и денег у меня нет. Разве что сережки, — снимает она их, демонстрируя мне. — Как думаете, в ломбарде за них дадут хотя бы тысяч сорок? — спрашивает, визуально сама оценивания, и понимает, что не дадут ей столько. — Или… можно понаглеть? У вас одолжить денег? Мне чисто одежду купить и билет! А как только приеду, все до копейки вам отдам! — обещает она, очаровывая своим взглядом. — У моего папы во Владивостоке бизнес! Я вам все верну! Он вернет! Честное слово!

— Эх, внученька, — тяну я, ухмыльнувшись, — исполню твое желание! Куплю тебе все, что нужно после бегства от козлов, — хмыкаю и достаю телефон.

Звоню своей помощнице.

— Катюша, зайчик мой, — обращаюсь к помощнице, как только она поднимает трубку, — знаю, что дал тебе выходной, но побудь часок помощницей Деда Мороза. Найди мне билет до Владивостока ближайший. Желательно на самолет.

— Пару минут, шеф, — произносит она и отключается.

Опускаю руку вниз и бросаю взгляд на Марфушу, чувствуя, что так просто я этой барышне помочь не смогу. Если уж у нее телефона нет, то, боюсь, и другого необходимого тоже не найдется.

— Сейчас моя помощница все найдет, — заговариваю и так аккуратненько, чтобы еще одну истерику не услышать, интересуюсь: — Паспорт-то у тебя есть, внученька? Как билет взять?

— Ой… — округляет она глаза и испуганно оборачивается ко мне. — Паспорта нет… Кирилл его порвал, когда я сказала, что к родителям поеду! Скажу все папе, и он… он его крабам скормит.

Ну, я бы тоже паспорт порвал, если бы мне крабом угрожали.

— Ага…

— Но в телефоне есть скан! — восклицает брюнетка и тут же понимает. — Только… Только Кирилл его разбил… — вспоминает она с ужасом и вновь возвращается к радости. — Но! Но мои фотографии автоматически загружаются в облако! Если скан подойдет и вы на минуту дадите свой телефон, то я смогу достать эту фотографию! Подойдет, да?!

— Уточним, когда Катя наберет меня, — успокаиваю, но уже заранее знаю ответ. Скан документа в аэропорту и на вокзалах не принимают. — Тебе еще холодно? — уточняю, заметив, что она все так же обнимает себя за плечи.

Глава 3

Марина

Бросаю оценивающий взгляд на своего спасителя в образе Дедушки Мороза. Какой-то сюр, но даже забавно, что моим спасителем стал не какой-то дворник, бизнесмен или пожилой мужчина, а вполне себе молодой мужчина в карнавальном костюме.

Мужчина ведет машину и ни о чем не переживает. У меня же переживаний полная голова.

Нужно как-то признаться папе, что я ушла от Кирилла. Порадовать его тем, что он был прав, и с Ульяновым у меня ничего не вышло. Признаюсь в том, что ничего в жизни не добилась. Ни профессии толковой, ни семьи, ни-че-го!

У меня правда ничего нет! Я никак себя не проявила! Ни как жена, ни как талантливый специалист, ни как мать. Никакого толка от меня для общества.

Папа и так уже несколько месяцев требует, чтобы я вернулась домой и работала у него. Чтобы взялась за семейное дело, а не тратила себя на мужика, который за семь лет даже попытки к чему-то серьезному не предпринял.

Я даже переехала к нему случайно. Просто мою арендованную квартиру затопило, и Кирилл предложил переждать у него. И я осталась на шесть лет в его доме.

И самое ужасное, что сейчас я с папой совершенно согласна. Сейчас согласна, когда Кирилл это сделал. Выгнал меня на улицу практически раздетой, а я только неделю как после простуды.

Ненавижу его!

А если и правда себе все женские органы застудила бы? Что, если уже застудила и никогда не стану мамой? Что, если эта выходка мощно ударит по моему здоровью?

— Марфуш, не хмурься! Пугаешь меня! — звучит со стороны водителя.

— А? — не сразу понимаю, что он сказал.

— Говорю: не хмурься, — повторяет он, мягко улыбнувшись. — Пугаешь меня своим молчанием и этой непонятной гримасой на лице. Непонятно, злишься ты или пакость какую-то задумала.

— Простите!

— Что у тебя на уме? — Глеб от меня не отстает, скорее всего, решив, что он психолог, и, если он со мной не будет говорить, я точно глупость сделаю. — О расставании грустишь?

— Нет! — восклицаю я, гневно сжав кулачки. — Ни о чем не жалею! Пусть катится колбаской!

— Правильно! — поддерживает меня Дедушка Мороз без бороды и совсем не седой. — Ты еще бутербродик назло ему съешь!

— А вот возьму и съем! — восклицаю, вгрызаясь во второй кусок. — Фот так ему! — рычу, жуя бутерброд. — И еще ему! — вновь кусаю.

Глеб отворачивается, пряча свою улыбку, но я-то все вижу и чувствую. Смешно ему. А у меня трагедия! Я семь лет жизни сейчас перечеркнула.

Я доверяла Кириллу! Верила ему и его обещаниям, что все будет хорошо. Верила, что он меня любит! А он… Разве нормальные люди так делают?! Разве выгоняют зимой людей?

— А можно я с вашего телефона папу наберу? — обращаюсь к Морозову, рукой вытерев слезы. — Может, он сможет что-то сделать?

— Бери, — протягивает мне свой смартфон.

Аккуратно забираю из его рук телефон и включаю его. На экране высвечивается фотография моего временного водителя в окружении котят. Самых разных. Не породистых, но очень милых. И Глеб на этом фото сам как котенок милый, светлый и очень красивый.

— Это… — поднимаю взгляд на мужчину.

— Это питомник, которому я помогаю, — отвечает он, снова улыбаясь. — Он рядом с моим домом. Корм им закупаю и за свет плачу. А там за это мне котят дают первому потискать. Это самый масштабный улов был. Семнадцать котят приютили. Я в их власти. И мне очень нравится эта фотография! Даже не проси ее сменить на твое фото! Я не соглашусь! Я слишком самовлюбленный, — ловит мой взгляд и поигрывает бровями.

— Это мило. Даже очень, — признаю и протягиваю ему смартфон обратно. — Разблокируешь телефон? — прошу Дедушку Мороза.

— Семнадцать, десять, девятнадцать.

Ввожу код и странно кошусь на Морозова, который спокойно отдал мне пароль от собственной жизни. В наших реалиях телефон — это все! Мозг, душа, связи и даже воспоминания.

Кто вообще называет код от телефона незнакомому человеку? Маньяк какой-то!

К кому я вообще села в машину?

Забиваю в поисковике название компании отца. Нахожу сайт его фирмы, который делала сама, а в самом углу — номер телефона.

Набираю номер и прикладываю телефон к уху.

— Добрый день! Приемная “Лопатин-софт”, — представляется папина секретарша. — Меня зовут Ирина!

— Ирина, меня зовут Марина Лопатина, — представляюсь я в ответ. — Мне нужно связаться с папой. Григорием Лопатиным. Я телефон потеряла. Не могу его номер найти и лично набрать.

— Пару минут, — бросает женщина. — Уточню информацию.

Бросаю взгляд на водителя, думая, что он подслушивает. Но этот странный человек пританцовывает под еле слышные звуки из динамиков.

Дурачок какой-то!

Ох, у мужчин все просто! Что у этого, что у Кирилла! Никаких забот! А у меня их куча. Даже завидую этому Деду Морозу.

— Марина, — голос папы появляется в телефоне.

— Пап, это я!

— Что случилось, Марина? — взволнованно спрашивает отец и словно бьет в яблочко с первого удара. — Этот дурак тебя бросил, да?

Он что, за мной следит? Откуда все знает?

— Пап!

— Так я и знал, что ты не справишься! — продолжает папа, словно бы и не слышит меня. — Знал, что этот урод поматросит тебя — да бросит! Где ты? Я приеду и заберу тебя! Говори! И не реви! Будь сильной! Приедешь, устрою тебя к себе! И сам тебе жениха выберу! Достойного! Сразу на тебе женится! И…

Ну нет! Знаю я его кандидатов!

— Пап, это… — перебиваю его. — Я замуж выхожу, и вообще — скоро у меня будет ребенок! Звоню сказать, чтобы ты в планы на следующий год вписал свадьбу дочери! И вообще… я телефон потеряла! Скажи маме, чтобы не волновалась! — восклицаю и отключаюсь.

Громко дышу, глядя перед собой.

Что я только что натворила?! Зачем это сказала?! Зачем папе соврала?!

Где я теперь жениха и ребенка ему найду?!

Папа будет в ярости, когда узнает об обмане!

Неуверенно оборачиваюсь в сторону Морозова, почему-то ища в нем какую-то поддержку или утешение.

Глава 4

Немного ранее…

Глеб

— Где ты, мать твою? — раздраженно рычит друг в трубку. — Что за подстава?! Я уже час торчу в этой бане! — не сдерживает он своего гнева.

Мгновенно вспоминаю о том, какие планы у меня были на этот вечер. Маскарад, баня, друг, девочки, прощание со старым годом и… приятные душе игры.

Черт!

Я же сам Артема уговорил на эту баню и в итоге не пришел.

И не приду!

Не оставлять же Марфушу одну.

Точно сбежит.

За ней глаз да глаз нужен.

— Слушай, давай позже, — прошу его с мольбой в голосе. — Мне тут одну ненормальную нужно угомонить, — тяну, тяжело вздохнув.

Оглядываюсь назад, отметив, что моя беглянка так и не выбралась из окна. Ни назад, ни вперед. Придется помогать, иначе замерзнет, простудится и не дай бог поранится.

Издевательства издевательствами, но без вреда для здоровья.

— Не понимаю…

— И какого чёрта я её в свой дом притащил? — до сих пор не понимаю. Осознаю, что всему виной мама с загаданным на Новый год подарком. А также мое желание всем вечно помогать, но тащить незнакомку в свой дом с намерением оставить ее здесь навсегда… Может, я тоже болен? Мозг без шапки отморозил? — Сидела бы себе и дальше ревела, но нет. Решил помочь! Теперь мучайся!

Мучайся со своими чувствами, мыслями и целями.

И самое ужасное, что еще пару часов назад я и не думал заводить детей и жениться. А сейчас…

Точно мать что-то сделала.

Я во все эти привороты не верю, но вдруг?

— У тебя там все хорошо? — спрашивает Артем настороженно.

— Все шикарно, не считая того факта, что я решил жениться, — признаюсь ему. — Ребенка завести.

Троих…

Его ответа не слышу. Голова другим занята. Мыслями о том, что я встрял. Крупно и по самое горло.

Нет, это точно мама что-то наколдовала!

Еще вчера я не чувствовал и не испытывал желания завести семью ни с одной девушкой. Считал, что после как-нибудь женюсь, когда время подойдет. И со временем до ребенка дорасту.

Но… сейчас…

Я, конечно, искал любовь и не мог найти. Но стоило матери сказать о своих желаниях — и уже через несколько минут я нахожу свою будущую жену.

Не верю я в такие совпадения!

Может, мама что-то подстроила?

С нее станется!

— Да, все серьезно… — тяну я. — Сразу после Нового года женюсь! Или, может, до… Думаю еще. Если, конечно, мы выживем оба, — последнее бросаю в трубку ровно в тот момент, когда оборачиваюсь и вижу, что Марина все же справилась с окном и с грохотом падает на землю. — Артем, потом! — кричу в трубку.

Бросаю телефон и лечу к ней, испугавшись до безумия.

В доме обрабатываю ей все раны, а после заставляю сидеть со мной рядом, пока я рублю дрова.

Истинно девочка-беда!

И что мне с ней делать? Что, если она убьет себя раньше, чем я смогу ее в себя влюбить?

И как вообще ее влюбить в себя, если она боится меня? Считает маньяком?

— Пойдем в дом, — командую, подхватив охапку дров.

На первое время хватит. В доме еще есть небольшие запасы. Согреемся.

— Ага, — кивает она и послушно следует за мной. Что немного странно, ведь я каждую минуту жду от нее очередной выходки и попытки бегства. — Глеб, а ты мне документы уже начал восстанавливать?

— Наберу, как только вернемся в дом, — отвечаю ей, осознавая, что здесь она права. Нужно заняться этим.

— Хорошо, — вздыхает она. — А то я решила, что забыл…

Забудешь здесь про документы!

Без паспорта нас не распишут!

— Что-нибудь еще болит? — интересуюсь у нее уже дома, чтобы немного сбить тему с документами.

— Нет, — качает она головой и садится на диван. — Я в порядке! Все двигается.

— А чего сбежать-то решила? — спрашиваю, занявшись огнем.

— Боюсь тебя.

— Боишься меня? — хмыкаю, обернувшись к Марфуше и заметив на ее лице стеснение и неловкость от собственных слов.

Решаю оставить камин на пару минут. Нахожу пульт и включаю телевизор. Проверяю подключение к интернету и, найдя поисковик, вбиваю свое имя.

— Я пока камином займусь, а ты читай, — кидаю ей пульт. — Я обычно ничего не скрываю от прессы. Так что многое можно узнать обо мне. Я обычный человек. Не без странностей, но все мы иногда чудим.

— Ладно, — важно берет пульт в руки и, включив первую вкладку, вчитывается в строки, переходя от одной статьи к другой.

Успеваю за это время разжечь камин, заказать доставку некоторых продуктов и даже переодеться.

Спускаюсь вниз и встречаюсь с ее заинтересованным и чуть расслабленным взглядом.

— Благотворительные акции? — спрашивает она меня, когда я оказываюсь рядом с диваном. — Бизнесмен, спортсмен и бабник.

— Последнее лишь до того момента, пока не встречу ту самую, — отвечаю ей с улыбкой и, поиграв бровями, добавляю: — Или, может, я уже ее встретил… — загадочно тяну, намекая на нее.

— Ага, конечно! Так я и поверила! — фыркает она на мои слова. — У меня не хватит сил, чтобы переделать второго такого же. Это около года работы!

Решаю ее не расстраивать насчет Кирилла. Пусть думает, что у нее вышло.

Зачем разбивать ей сердце еще больше? К Кириллу я не дам ей вернуться. А значит, правду она не узнает. Да и не нужна она Марфуше.

— И как мне перестать быть бабником? — сажусь на диван, но так, чтобы Марина чувствовала себя в безопасности. Немного поодаль от нее.

— Это полностью задача девушки, — произносит она, пожав плечами. — Она должна окружить любимого вниманием, заботой и всем, что ему нужно. Удовлетворять его настолько, чтобы ему хватало ее во всех сферах их совместной жизни!

— Наивно, — хмыкаю.

— Нет, это так! Поверь мне! — восклицает она и неожиданно сама пододвигается ближе. — Я знаю, о чем говорю! Только таким путем можно получить любовь!

Пряди ее волос завораживают. Не отвести взгляда от того, как они струятся по ее плечам и спинке моего дивана.

Глава 5

Морозов точно какой-то чудик!

Он предлагает мне брак, хотя знает меня несколько часов! Впустил в свой дом! Накормил и без конца твердит про замужество и детей.

И даже непонятно, кто из нас больше ненормальный. Я, которая пришла в его дом, или он, который притащил меня сюда.

В который раз за ночь меряю шагами комнату. Сна ни в одном глазу. Его слова не выходят из головы. Они сводят с ума.

Выйти за него!

За того, кого знаю пару часов!

Но папа бы перестал меня гнобить. Я бы сразу вышла на новый уровень. Я бы выросла в его глазах! И тогда можно было бы не возвращаться в родной город и на остров. Могла бы жить свободно.

И все же брак с Морозовым — это не вариант!

Я его не знаю!

Как соглашаться на его предложение?

В дверь моей комнаты стучат. Тихо, но я не сплю, поэтому слышу.

— Марин, ты спишь? — звучит тихое за дверью.

— Не сплю, — отвечаю ему и, подойдя к двери, открываю ее.

Оглядываю одетого в костюм Деда Мороза хозяина дома с шальной улыбкой на лице.

— Пойдем снеговика лепить, — бросает он мне.

— Что? — не сразу доходит до меня.

— Пошли армию снеговиков лепить! — повторяет он, еще шире улыбнувшись.

— А?

— Мне не спится. Пошли снеговиков лепить, — повторяет уже в который раз.

— Ты нормальный? — вырывается у меня. Хотя это мои мысли, и их даже на лице прочитать можно.

— Не очень! — признается он в своей неадекватности. — Но я хочу фотографию в социальные сети! Я костюм Деда Мороза арендовал, если ты не заметила, — указывает он мне на свой наряд. — Было бы круто в костюме на фоне армии снеговиков фотографию сделать! Крутая идея, да?

— Ты явно ненормальный! — бросаю я и отворачиваюсь, принявшись собираться. — Дополнительные перчатки есть? У меня руки быстро мерзнут.

— Есть! — довольно отвечает он. — Пошли. Я тебе еще дутые штаны матери выдам, чтобы теплее было! — щедро заявляет мужчина.

Господи, куда я попала?!

И… и почему я улыбаюсь?

Ненормальность заразна?.. Я подцепила этот вирус?

Натягиваю на себя принесенный Дедушкой Морозом костюм. Дутые штаны и куртку светло-голубого цвета.

Немного великовато, но главное, что тепло, а остальное мелочи, которые не имеют значения.

— И последний штрих! — произносит Морозов и повязывает мне шарф.

У самого такой же на шее висит поверх почти такого же костюма, но черного цвета. Костюм Дедушки Мороза было принято решение снять, чтобы не намочить раньше фотосессии.

— Я чувствую себя снеговиком, — произношу, пытаясь освободить рот и нос от шарфа.

— Все правильно! — восклицает мужчина, вновь натянув шарф мне на рот и нос. — Ты будешь предводителем снеговиков. Моим любимым снеговиком, которого я оживил, влюбившись.

— А что, нормального человека полюбить не удалось? — подкалываю его. — Решил слепить? Или тебя нормальный человек полюбить не смог, и ты решил слепить того, кто не сможет от тебя уйти? — бросаю с издевкой и первой выхожу на улицу.

Так ему и надо! Ишь что удумал!

Оживил он меня!

Он не Дедушка Мороз, а баран упертый! Втемяшил себе в голову, что мы вместе, и ни шагу в сторону не делает.

— Знаешь, моему отцу твой юмор тоже понравится, — произносит Глеб, выйдя из дома вслед за мной.

— Что? — оборачиваюсь к нему.

— Твой юмор, — повторяет он, догнав и остановившись в шаге от меня. Натягивая перчатки на свои руки, продолжает: — Идеальный для моего отца. Вроде бы и обидела, но так невинно и мило, что и обижаться глупо.

— А ты обиделся, Дедушка? — спрашиваю, и смех вырывается сам по себе, не выдерживаю вида этой “обиженной” мордашки.

— Я в страшной обиде! Придется к психологу теперь ходить, чтобы залечить свои душевные раны, — театрально всхлипывает он. — Предлагаю такой вариант. Я катаю те шары, что побольше, а ты голову. Морковки втыкаешь тоже ты. Как и делаешь им рот, глаза и руки.

— А из чего делать руки? — уточняю, оглядевшись по сторонам.

— Деревья ломать жалко, — хмыкает он, и с его словами я согласна. — Думаю из снега делать отростки. В сарае, — указывает он на небольшой домик. — Там есть ведра, лопаты, инструменты и так далее. Все это можно использовать в качестве атрибутов. Где-то в доме даже есть пакет с ненужными вещами… Я должен был в приют отвезти, но забыл это сделать. Намечай территорию, где будет стоять наша армия, а я пока сбегаю и принесу пакет с вещами. Там, по-моему, шарфы и шапки есть.

— Ты крепко взялся за это дело, — бросаю ему вслед.

— Ну так фотография же нужна! — напоминает он, прежде чем войти в дом.

Глеб возвращается уже через несколько минут с огромным пакетом различной одежды. Отдает его мне и принимается за работу.

Внутри пакета с вещами для приюта нахожу кучу всего. Даже два шарфа и три зимние женские шапки. Одну бейсболку и широкую пляжную шляпу.

И дело начинается!

Катаем шары до самого утра. Даже не замечаем, как время проходит. Веселимся, дурачимся… Так весело мне давно не было.

Я почувствовала себя ребенком, у которого начались каникулы. Который промок насквозь и который, придя домой, получит от мамы по самому мокрому месту, на котором скатывался с горки.

А потом будет вкусный чай, булочки, и… и вот оно — ощущение Нового года.

То, что забыто уже очень давно…

У нас получается тридцать один снеговик. И снег для одного мы даже своровали у соседей, но это наш с Морозовым секрет. Мы поклялись никому в жизни не рассказывать, что забрались на территорию чужого дома, скатали у них два шара и чудом их на свою территорию транспортировали.

Стыд и позор!

Но весело так, как никогда не было!

— Раздеваемся здесь, — командую хозяином дома, не пустив его дальше входной двери. — Чтобы воду по всему дому не растаскать, — объясняю, заметив его удивление моим командным тоном. — Предлагаю закинуть все в стиралку, а затем в сушку…

— Согласен с тобой, — кивает Глеб и за несколько секунд раздевается, представ передо мной в одних лишь трусах. И Морозова это ни капли не смутило, в отличие от меня. — Закинешь мое? — просит он, а я даже посмотреть в его сторону не могу. Делаю вид, что снег с себя стряхиваю. — Я пока за одеждой нам с тобой и чайник поставлю.

Глава 6

Утром просыпаюсь первой. Спина болит от неудобной позы, а под головой что-то громко дышит и теплое.

Резко распахиваю глаза и замечаю себя спящей на Морозове. Мужчина еще одной рукой меня приобнял и на себя перетащил. И я его обняла в ответ. Руку на его щеку положила.

Дело пахнет плохо!

Дело пахнет влюбленностью. Моей.

Но я не могу влюбиться! Потому что я только что рассталась с Кириллом. Я не могла его разлюбить за один день и влюбиться в другого!

Это невозможно!

Я не такая ветреная!

Поднимаю взгляд на Глеба и разглядываю его. Красивый. Слишком красивый. И добрый. Веселый и милый.

— Долго еще разглядывать будешь? — спрашивает это сонное создание меня, даже глаза не открыв, но откуда-то догадавшись, чем я занимаюсь.

— Я? — хочу вырваться из его объятий, но его рука крепче перехватывает меня и подтягивает выше.

— Ты, — отвечает, открыв глаза и взглянув на меня. — И ты либо целуй, либо меня не провоцируй!

— Да я даже не думала об этом! — восклицаю.

— Жаль, — вздыхает он и отпускает меня, позволяя уйти. Только… уходить не хочется. Уютненько с ним. В его объятиях, в окружении его аромата. — Мы, кстати, вторую стирку не запустили, — хмыкает он. — Заснули.

— Да! Я быстро! — вскакиваю.

Я не могу в его влюбиться! Не так быстро!

— Я тогда закажу завтрак, — сменяет лежачую позу на сидячую.

— Нет! Я приготовлю что-то! — обещаю ему.

— Не хочу, чтобы ты готовила, — ловит он мой взгляд. — Предлагаю заварить чай и продолжить смотреть фильм. У нас ленивые выходные! Готовка в ленивые выходные запрещена!

— Но…

— Марфуш, мне нужна ты, а не домработница, — хмыкает, подарив улыбку. — То, что ты стирку запустишь — спасибо! Правда, спасибо за помощь по дому! А вот остальное оставь профессионалам, — вновь подмигивает. — Но мы можем поменяться, если так хочешь зайти на кухню. Ты заваришь чай, а я стирку поставлю.

— Почему ты такой? — задаю вопрос, взглянув на него совершенно иначе.

— Какой?

— Совсем ни о чем не переживаешь, — поясняю. — Все словно бы идет своим чередом, и ты согласен с этим. То, что ты притащил незнакомку в дом — для тебя все равно. То, что мы проснулись в обнимку, тоже все равно! Почему ты не думаешь о последствиях? О чувствах?

— А чего мне сопротивляться? — поднимается он на ноги. — Я живу на своей волне. Она ведет меня к тем или иным событиям. Что изменится, если я начну по поводу и без переживать? Седым раньше времени стану или лысым, — задумчиво тянет. — Лучше седым!

— И как ты так живешь?

— Просто и без лишних волнений, — разводит Глеб руками. — Когда ты к жизни проще — она к тебе еще проще. Понимаешь? Люди усложняют свою жизнь, и от этого куча проблем.

— Я привыкла волноваться всегда, — признаюсь ему. — Переживать! Эмоционировать!

— Я тоже эмоционирую и проявляю чувства, но в остальном не беру в голову лишнее, — отвечает он, продолжая удивлять своими ответами. — Если у меня заболеют родители — я буду переживать. Но если ты не приготовишь мне завтрак, влюбишься в меня чуть позже — нет. Некоторые мелочи лишь тратят нашу энергию и время, которое отведено нам на этом свете.

— Но из мелочей складывается жизнь!

— Жизнь, милая, а не причины для мучений!

— Я стирку запускать! — бросаю ему и резко разворачиваюсь.

И откуда он такой… спокойный?

— Я чай заварю и доставку закажу, — кидает он мне в спину. — Завтрак обычно за полчаса привозят.

Захожу в постирочную и, достав костюм Глеба из стиральной машины, закидываю в сушилку. Свой костюм загружаю в стиральную машину. Запускаю обе машинки, но из постирочной не выхожу.

Несколько минут еще стою внутри и думаю, что делать. Что делать с непонятно откуда взявшейся влюбленностью. А может даже, с обыкновенной симпатией.

Мне нравится Морозов. Мне понравились эти сутки в его доме. Мне даже нравится то, что он говорит, но решаться на брак с тем, кого я знаю не больше суток — глупость!

Но и ехать к нему было глупостью, а затем оставаться. Я совершаю одну глупость за другой. И решусь ли на очередную?

Признаться честно, очень хочется. До безумия хочется. Но… все же страшно.

— Долго ты там еще? — спрашивает Глеб, зайдя внутрь. Не дает до конца принять решение. А это значит, что мой ответ, возможно, будет ошибочным, а может, его и не будет.

— А что? — оборачиваюсь к нему.

— Соскучился, — ослепляет улыбкой. — Очень! — скалится на меня.

— Думаешь, как бы не украла чего? — подкалываю его и, подцепив ногтем один из носков в корзине для белья, поднимаю его в воздух. — Например, твои грязные носки или… — опускаю взгляд и понимаю, что это я бы не украла. Мужские трусы.

Румянец заливает щеки, и Морозов это замечает, громко расхохотавшись.

— Думаю, как бы не сбежала, — отвечает он, продолжая смеяться, и отбирает у меня носок, вернув его на место. — И хоть мы вроде все обсудили, но от тебя можно всего ожидать, — пожимает плечами.

— Что мы обсудили?

— Брак, дети, любовь, — перечисляет он. — Все по традициям настоящей семьи.

— Опять ты за свое, — цокаю и выхожу из постирочной, а мужчина вслед за мной.

Давит и давит на меня. И самое ужасное, что склоняет он меня лишь к одному ответу, не давая другому варианту даже право на жизнь.

— Почему же за свое, милая? — восклицает он, нагнав меня и развернув к себе лицом. — Я за наше говорю! За общее!

— И как ты представляешь нашу совместную жизнь? — спрашиваю его в лоб. — Ты думаешь, что у нас всегда будет все так хорошо? Чем мы будем заниматься?

Сбегая от отца к Кириллу, я уходила без планов и мыслей. Точнее, у меня был план поступить в университет, но в первый год я не успела подать документы, во второй у Кирилла была командировка, и мы жили в Петербурге до октября. А затем все забылось.

Я стала домохозяйкой.

Сотню раз сетовала на то, что, даже сбежав от папы, все равно живу по его установке. Все для своего мужчины. Ни образования, ни карьеры, ни-ка-ких шагов в будущее. Главное, чтобы любимый был счастлив.