Хозяйка дома с секретом

Часть 1

Удары полотенцем в целом безболезненны.

Но только в том случае если полотенце сухое. Стоит только его намочить - удары становится похожи на пинки, хлесткие, тугие и с оттягом. Это крайне неприятно. Обидно ещё и то, что доказать факт избиения полотенцем сложно, поскольку следов такие удары не оставляют.

Именно поэтому Джослин сейчас стояла в середине кухни и терпеливо сжимала губы, стараясь заглушить стоны и всхлипы, потому что мачеха с остервенением лупила её и приговаривала:

- Да в кого ты такая дура! Говорили, отец твой был умным! Каким-то образом он же смог стать маркизом! Получить земли и этот дом! И ведь не дожил до тех времён, когда ему пришлось бы своими глазами видеть, как его дочь с каждым днём становится все глупее никчёмнее! Совсем никому не нужна! Ты ещё благодарна мне должна быть! Кормлю тебя даром!

- Матушка, - попыталась заговорить Джослин, - я ведь не нарочно… не я виновата, а ваша свинка…

- Да как ты смеешь, - заорала как не в себе мачеха, - обвинять мою милую поросёнку?! Она самая очаровательное, аккуратное и грациозное создание на земле! Это ты своими руками-крюками перевернула на моё платье суп! Даже не пытайся переложить вину на моего поросёнка!

Поросёнка мачеха держала в качестве питомца и ласково называла его Кристофом. Джослин могла бы понять, если бы это был мини-поросёнок. В Ливенрохе это сейчас модно. Мини-хрюшек брали с собой на балы, приемы, наряжали в сатиновые юбочки и надевали колпачки на головы. Но стоят такие хрюшки по сотне золотом за малявку, а мачеха Горзалия решила остановить выбор на настоящем диком кабане. Хотя наследство маркиза Штеймора позволяло покупать не только мини-хрюшек.

Теперь по особняку разгуливал упитанный вепрь, массивный, с пятаком, клыками и грязными копытами, следы от которых Джослин приходилось оттирать каждый день, стоя на четвереньках.

- И вообще, - продолжала орать Горзалия, - сколько раз говорила не называть меня матерью! Какая я тебе мать? Мне тридцать пять. Не могла же я тебя в семнадцать родить! И не похожи мы совсем!

В этом мачеха Горзалия была совершенно права. Если она обладала копной прямых каштановых волос, чёрными глазами и стройной, даже тощей фигурой, то Джослин - полная ее противоположность: голубоглазая блондинка с тонкой талией, грудью четвёртого размера и вздернутыми округлыми ягодицами.

По мнению Горзалии Джослин настоящая корова.

- Простите… - пролепетала Джослин, сдерживая всхлип от очередного удара полотенцем.

- Что мне твоё простите? Платье мне чисть бегом! Чего стоишь? Марш пошла, коровище!

И Джослин из кухни вылетела почти бегом, радуясь, что хотя бы прекратились побои. Лучше она будет чистить платье и драить полы, чем бесконечно выносить унижение от мачехи.

Пробежав по широким коридорам особняка, Джослин спряталась в своей коморке. Туда ее переселила Горзалия со словами:

- Тебе и тут будет нормально.

Сперва Джослин очень страдала без окон, но потом даже привыкла. Во всяком случае, здесь она могла спрятаться от нападок мачехи.

В свои восемнадцать она уже четко уяснила – если рядом агрессор, лучше не высовываться.  А кто, если не агрессор, ее мачеха?

Вытерев мокрые от слез щеки, Джослин закрылась в коморке и принялась за чистку платья Горзалии Штеймор. Фамилию мачеха взяла от отца Джослин и теперь всем казалось, что Горзалия заботливая опекунша.

На деле получалось так, что все причитавшееся Джослин наследство прибрала к рукам алчная женщина. При этом не уставала издеваться, а когда Джослин намекала, что пора бы ей, как и всем девушкам ее возраста, поискать достойного мужа, мачеха только унизительно смеялась и говорила:

- Мужа? Ты себя в зеркало видела? Не леди, а деревенщина. Леди – это стройная и воспитанная. А ты? Корова с четвертым размером. Какой лорд себе захочет такую лошадь? Тебя попробуй прокорми. Нет уж, тебе самое место быть служанкой в этом доме.

В свое оправдание Джослин могла сказать лишь, что ест раз в день и то кашу со льном и сыром. В остальное время ей не перепадало и маковой росинки – мачеха умудрялась нагружать ее так, что некогда присесть.

Очищая дорогую ткань платья порошком фей (который стоил умопомрачительных денег. Удивительно, как только Горзалия на него раскошелилась), Джослин тихонько всхлипывала. Понятия, за что мачеха так её ненавидит она не имела.

И все же изо всех сил старалась завоевать ее расположение. Она верила, что если окружить такого человека, как она заботой, черствое сердце Горзалии смягчится и оттает.

Отец женился на ней довольно рано, а матери своей Джослин не знала. И Горзалия стала для нее единственным примером женщины и материнского отношения. От нее она получила доходчивый опыт о том, что будет если не подчиняться ей. А так же впитала мысль, что она Джослин – несуразная и неуклюжая дурнушка, которая должна буквально молиться на мачеху Горзалию за заботу и опеку.

Попытка учиться мачехой была категорически пресечена, хотя Джослин испытывала острую тягу к знаниям. Ей хотелось посещать гимназию. Но мачеха пришла в ужас от одной мыли, что Джослин туда пойдет.

- Что ты там забыла?! – изумилась она, когда Джослин однажды заговорила об обучении. – Ты и так уже столько пропустила. Будешь выглядеть полной дурой. Или хочешь бросить тень на репутацию семьи Штеймор? Ну не, дорогуша. Никакой гимназии. К тому же туда ходят леди. А какая из тебя леди? Марш полы драить.

Часть 2

Пару мгновений Джослин просто пыталась это переварить.                                        

Её мачеха хочет ее убить.

За что? За то, что этот оборотень-кабан назвал ее красивой? Так ведь она сама говорила, что Джослин корова нескладная. Зачем верить его словам? Разве такая красавица, как Горзалия Штеймор вообще может ревновать?                                                

Но взгляд мачехи выражал такую решимость и ярость, что ясно - настроена она серьезно.

Какой ужас…                                                    

Выходит, теперь у Джослин нет безопасного места. В родном доме она на прицеле у мачехи, и гоняться за ней будет настоящий оборотень. Как же она сразу не догадалась, что этот вепрь не простой. Иначе с какой стати мачеха стала бы вообще держать дома дикую свинью.                                                       

Нет, у мачехи всегда во всем есть корысть. И сейчас ее корысть – убрать соперницу, которой считает ее, Джослин.                                                                     

Что же ей теперь делать?

Повинуясь какому-то внутреннему порыву, она попятилась, все еще прижимая к груди так старательно отчищенное платье мачехи.

За что? За что она ее так не любит? Неужели Джослин недостаточно делает? Неужели она мало работает, мало старается? Она ведь встает раньше всех, бегает на рынок, когда только привозят самые свежие продукты, готовит, убирает.

Но, видимо недостаточно. И Джослин могла бы постараться выполнять обязанности лучше, но теперь это не безопасно.

Горзалия приняла жуткое решение.

Как же теперь быть?

Джослин наткнулась спиной на стену, и ответ пришел сам собой.

Ей надо бежать.

Оставаться здесь больше не безопасно.

Но куда? Она ведь никого не знает. Одинокой девушке без защиты в Ливенрохе не справиться. Да и что она умеет? Вести дом, готовить, стирать, убирать. Быть хорошей хозяйкой. Так такого добра в каждой семье полно. Кому она в качестве лишнего рта нужна?

Разве что куда-то в леса. Но там опасно. Дикие звери, разбойники, беглые маги и оборотни.

С другой стороны, если она останется в городе, мачеха найдет ее. Она не успокоится, пока не достигнет поставленной цели.                                                           

Подумать только! Горзалия Штеймор решила, что Джослин может увести у нее оборотня!

Какая ерунда. И из-за этой ерунды ей теперь придется бежать из родного дома.

С бешено колотящимся сердцем Джослин промчалась по коридорам особняка, сбежала по лестнице в свою коморку и стала спешно собирать вещи. Платье мачехи она бросила на постель. Больше она не будет его чистить.

По иронии вещей у Джослин оказалось мало – два домашних платья, башмаки на ней, немного белья и кулон, который она, сколько помнила, всегда носила на себе.

Сложив весь небольшой скарб в заплечный мешок, она набросила на плечи накидку, закинула за спину мешок и выскользнула из коморки.

Никогда еще Джослин так не кралась, не боялась, перемещаясь по особняку и не вздрагивала от каждого шороха.

Если ее сейчас заметит мачеха или оборотень – все пропало. Она не выберется отсюда живой.

Да. Она приняла правильно решение бежать отсюда. Пытаться что-то объяснить Горзалии, доказать, что Джослин не имеет никаких претензий на этого свиномордого вообще без вариантов.

И она испытала настоящее облегчение, когда удалось выскользнуть из входной двери незамеченной.

Неужели боги к ней сегодня благосклонны?

Но стоило только ей оказаться на крыльце, как на пути возникла прачка. Вообще-то добродушная и милая, но ужасно болтливая. Все самый новые сплетни дом Штейморов узнавал именно от нее.                                  

- Салли! – выдохнула испугано Джослин. Как отделаться от этой очаровательной прилипалы, она пока не придумала. - Ты что тут э… делаешь?

Прачка округлила и без того ненормально круглые глаза и растерянно надула губы. Судя по виду, она тоже делала что-то запретное. Возможно, отлучилась со из особняка в рабочее время. Или стянула из подвала банку с шелковичным вареньем – вон как карман под передником торчит.                                                                 

- Э… Я? – заблеяла прачка, - да просто… иду домой…                                                         

- Через хозяйское крыльцо? – изумилась Джослин и покосилась назад в зал, где в любую секунду могли появиться мачеха или боров-оборотень.

- Э… просто так ближе… - еще больше замялась прачка.                                                               

Ситуация явно обеим была неудобной – слугам пользоваться парадным входом Горзалия запрещала. Только в исключительных случаях. А это вряд ли он.

Среди них обеих Джослин оказалась находчивей.

- Слушай, давай мы друг друга не видели, - с казала она. – И всё обойдется.                                       

Часть 3

- Кто здесь? - не выдержав напряжения, спросила Джослин, обращаясь к лесу.

- Я, - раздался тихий, мягкий голос.

Вздрогнув, Джослин медленно повернулась к источнику звука.

В двух шагах от нее стоял мужчина в длинном плаще с капюшоном, под которым виднелась два горящих белым глаза, самого лица не видно. Из-под плаща выглядывают сапоги для верховой езды.

 Мужчина покачал головой.

Его молчание пугало так, что у Джослин перехвалило дыхание. Кто это? Преследователь? Посланник мачехи? Как он смог так быстро ее догнать? Хотя… Почему нет? Она ведь пешком. Мало ли, как добирался этот человек.

И вообще, человек ли он? Светящиеся глаза не слишком похожи на человеческие.

- Кто вы? - снова спросила Джослин дрогнувшим голосом и интуитивно начала пятиться.

Несколько мгновений человек или кто бы он ни был, молчал. Потом глухо зарычал и в следующий момент кинулся на нее.

Наверное, Джослин стоит благодарить отца – крепкого и сильного мужчину. И его наследственность. Иначе как объяснить ее внезапную расторопность и сноровку?

Она успела броситься бежать раньше, чем это существо успело ее схватить.

- Стой! – уже совсем не человеческим голосом зарычало оно.

Но Джослин уже мчалась во весь опор сквозь темноту леса. Ветки больно били по лицу, на бегу она слышала трест ткани – это юбка цепляется за колючки и беспощадно рвется. В голове лишь одна мысль – спастись! То, что это существо явно не намеренно с ней чаи распивать понятно без слов. А еще и этот рык, который вот прям только что раздался совсем близко…

- Ааа! – закричала Джослин, когда вдруг земля из мод ног исчезла, и она кубарем покатилась в черноту.

Пока летела, успела подумать, что на этом, наверное, ее побег и закончится. Спасать ее некому, а отбиться самостоятельно от этой твари она не сможет. Какая же она глупая, если понадеялась выжить в этом лесу одна!

Впрочем, какая разница. Она хотя бы попыталась. Дома ее точно ждала неминуемая гибель.

Поток мыслей прервался сильным ударом во что-то твердое. Кажется дерево. Джослин вскрикнула и перекатилась на спину. Подниматься было тяжело. Но она все же справилась и, покачиваясь, подняла голову.

И ужаснулась настолько, что крик застыл у нее в горле.

Там, по склону прямо на нее неслось что-то ужасное. С горящими белыми глазами и чернотой вместо лица под капюшоном.

«Ну все, прибежала», - мелькнуло у Джослин в голове.

Она приготовилась к худшему. Убежать от твари у нее определенно не получилось, остается только кричать и умолять о пощаде. Но вряд ли тварь ее услышит.

Расстояние между ними стремительно сокращалось, а сердце Джослин билось все сильнее и чаще. Неужели это все? Неужели…

Она как заторможенная смотрела на приближение кошмара, но вдруг что-то произошло. Джослин успела заметить лишь как мелькнула какая-то тень и несущуюся на нее тварь сшибло в сторону. Раздался болезненный хрип, затем скулеж, послышались удары и треск ломаемых веток.

Это длилось несколько минут. И за это время Джослин несколько раз ощущала, как сердце уходит в пятки, а колени подкашиваются. Воображение рисовало картины одна другой страшнее, но она не могла шевельнуться. Страх и ужас буквально парализовал ее.

 А потом все затихло. И в этой тишине Джослин слышала биение своего сердца так громко, будто били в барабаны.

Хруст ветки.

Еще один…

Что это?

Новая опасность?

Немудрено. Она ведь ночью в Киринейском лесу. И до утра ей, по всей видимости, не дожить.

- Энергетические пиявки очень активны в это время суток, - вдруг раздался из темноты уверенный мужской голос. – Как раз в полночь у них пиковая активность. Тебе очень повезло, что эта молодая и неопытная. Иначе и пикнуть не успела бы.

В первую секунду Джослин оторопела. Она не умерла? С ней сейчас действительно кто-то разговаривает? Мужчина? Или это уже бред на том свете?

- Эээ… - только и смогла протянуть она, потому что страх отшиб речь.

- И скажи на милость, - продолжил мужской голос из темноты, - какого ящера такая девочка делает среди ночи в лесу?

Он с ней говорит?

Ну конечно с ней. С кем же еще. Молчать невежливо. Надо отвечать. Но как, если колени дрожат, а дубы выбивают частую дробь?

- Б-бежала… - наконец удалось выдавить Джослин.

- Я вижу, что бежала, - согласился голос. – Куда? Точнее откуда? То, что бежала от кого-то очевидно. Иначе даже не знаю, зачем такой девочке забираться в дебри Киринейского леса.

Джослин все еще трясло. Теперь еще и от того, что она разговаривает в темноте с обладателем таинственного голоса. Но, кажется, вред причинять он ей не собирается. Иначе зачем спас?

- Я из Ливенроха… - наконец смогла выдавить из себя Джослин.

- Так, уже лучше, - ободряюще отозвался некто из тьмы. – И убежала ты из города, потому что…

Часть 4

Джослин моментально оробела. Только сейчас до нее дошло – раньше она никогда не оставалась одна с лицами противоположного пола. А сейчас мало того, что она в лесу ночью, так еще и противоположный пол – настоящий эльф.

Смятение и противоречия моментально нахлынули на нее плотной волной и Джослин интуитивно попятилась.

Естественно, эльф это заметил. На его лице скользнула неоднозначная ухмылка – то ли надменная, то ли снисходительная.

- Успокойся, - сказал он, поправляя что-то на плече (в темноте Джослин так и не разглядела, чем сражался этот остроухий с энергетической пиявкой), - я не собираюсь делать с тобой ничего такого, за что пришлось бы краснеть.

Звучало неубедительно. Особенно учитывая странное выражение лица эльфа. Джослин сказала:

- Мне кажется, у нас свами разные причины того, от чего можно краснеть.

Эльф хмыкнул.

- Возможно. Но сейчас я не настроен на игрища или что ты там себе придумала. Я предложил сделку, ты, вроде как, согласилась. Или уже передумала? Тогда я с чистой совестью оставлю тебя в лесу среди энергопиявок. Мой острый слух прекрасно слышит, как они кружат вокруг нас.

Джослин вздрогнула, а плечи покрылись зябкими мурашками – в ее памяти леденящие душу светящиеся белые глаза пиявки все еще свежи.

- К-кружат? – с запинкой переспросила она.

- Еще как, - кивая, согласился эльф. – И не подходят только потому, что у меня на шее синий оникс. Он излучает сильную магию против всяких низших тварей. Но если тебе не терпится поближе ближе познакомиться с энергопиявками, кто я такой, чтобы мешать этому.

- Да я не то, что бы хочу… - начала Джослин и заозиралась. Если эти твари действительно их окружили, самостоятельно ей никак не выбраться. Да и о чем вообще речь? В Киринейском лесу девушке в одиночку выжить – это просто сказка какая-то.

Эльф тем временем не успокаивался и продолжал:

- Энергопиявки настоящие проглоты. Нападают на всех подряд, но больше всего любят, конечно, нежных девушек. У них и кожа мягче, и энергия слаще. Впиваются прямо вот сюда, - он показал себе на шею, - и окутывают щупальцами. Они у них под балахоном вместо ног. А потом тянут жизненную энергию, пока жертва не упадет замертво. Все еще хочешь с ними общаться?

Джослин не выдержала и выкрикнула в ужасе:

- Да я не хочу с ними общаться!

Эльф гаркнул в ответ:

- Тогда иди сюда и хватит болтать! Оникс, конечно, мощный, но и энергопиявок много!

Голос эльфа прозвучал так решительно и властно, что Джослин сама не поняла, как ее ноги сделали несколько широких шагов к нему.

В следующий момент сильная и уверенная рука обхватила ее за талию и прижала к мощному мужскому торсу. Внутри Джослин все замерло – вот такого она точно никогда не делала. Обниматься с мужчиной-эльфом в ночном лесу – это вообще какой-то предел… распутства? С другой стороны, у нее ведь нет выбора. Только он может помочь выбраться из этой глуши и оказаться подальше от Горзалии. А мачеха не остановится, пока не закончит задуманное. И лучше Джослин находиться как можно дальше от нее.

- Готова? – раздался приглушенный голос эльфа над головой совсем близко.

Его терпковатый, немного древесный запах, перемешанный с ароматом вереска и лаванды на секунду вскружил голову Джослин. В какой-то миг она даже забыла, что происходит и где находится, но голос эльфа быстро вернул ее в чувства.

- Ну? – спросил он.

Джослин неуверенно кивнула.

- Да…

К чему быть готовой она даже представить не могла.

А потом увидела, как остроухий выхватил из-за спины серебристый арбалет и быстро пустил стрелу. Движение произошло моментально, а в следующий момент их дернуло, перед глазами замелькали тени, по краям за шелестело, и Джослин с запозданием поняла – они летят.

- Ой! – перепугалась она и инстинктивно вцепилась в торс эльфа.

Тот усмехнулся, их дернуло и снова понесло вперед между толстыми стволами на головокружительной высоте.

- Не бойся, перемещаться на магических арбалетах естественно для эльфов моего класса.

- К-какого класса? – пробормотала Джослин, пытаясь не думать, сколько метров под ними до земли.

- Ты совсем ничего не знаешь о стране магов, да? – вопросом на вопрос ответил остроухий.

- Я впервые вышла так далеко из дома за всю жизнь.

Ветер свистел в ушах, из снова дернуло – эльф выпустил очередную стрелу, которая помчала их обоих все дальше к границе гор Эш.

- Ну книги-то ты читала? У людей ведь есть книги, - перехватывая ее поудобнее, спросил тот.

Сейчас Джослин было совсем не до разговоров об ее умственных способностях – внутри все дрожало от страха. Страха перед высотой, на которой они с головокружительной скоростью несутся сквозь Киринейский лес, страха перед Горзалией, которая вряд ли отступит, страха перед энергопиявками – кто знает, может они гонятся попятам. Но больше всего ее пугал эльф, к которому она сейчас вынуждена прижиматься всем телом. Пугала его насмешливость, уверенность, высокомерие и какой-то одуряющий запах, от которого в голову лезут странные мысли, а в теле возникают незнакомые, будоражащие ощущения.

Часть 5

Кинариэль сразу отодвинул Джослин себе за спину, и пощупал арбалет на поясе. Гаспар, который секунду назад был, вроде как, настроен неоднозначно, моментально встал рядом с эльфом.                            

- Что происходит? – спросила Джослин, дрогнувшим голосом. Хотя, разумеется, даже с ее необразованностью поняла – зреет какая-то стычка. Правда, не понятно, с чего вдруг.

Гаспар крякнул почему-то довольно и погладил рукоять булавы у себя на поясе.

- Шуйгуйцы, - многозначительно проговорил он.

Джослин для себя определила их, как нечто среднее между торговцами и разбойникам. Можно сказать – «торгбойники». И как страшно они все смотрят на нее. Причем одновременно. Какая жуть…

Из толпы шуйгуйцев выступил один, в малиновых штанах и подпоясанный черным кушаком. Остановился, демонстративно расставив ноги и заложил большие пальцы за пояс, где в ножнах покачивается кривая сабля.

Когда заговорил, Джослин покривилась от того, как шуйгуец коверкает слова и то ли шепелявит, то ли присвистывает.                                                                                         

- Ельфа, - сказал он, щурясь. – Дай нам сваю деващьку. Многа золотой дадим.                                          

Джослин оцепенела. Они действительно вышли из шатра целой толпой только из-за нее? В другой ситуации, возможно, ей это даже польстило бы. Но сейчас, после рассказа Гаспара о том, что они делают с девушками, ей меньше всего хотелось оказаться у них в руках.

- Не отдавай меня им… - едва слышно прошептала Джослин Кинариэлю.                                                                 

Тот даже дернулся и гневно посмотрел на нее через плечо.

- Что? Да я и не собирался!                                  

Шугуец их диалога не слышал и снова заговорил.

- Ельфа, ми хотим тваю деващку. Красивий деващка, зад крепкий, ноги стройная. Будем брать деващку многа, нам будет харасо. Большая золота тебе предлагаем.                                                   

Лица Кинариэля Джослин не видела, но даже так ощутила, как он напрягся – кожаные доспехи на плечах заскрипели, спина как-то раздалась, а его терпкий и будоражащий запах окутал ее и на мгновение снова вскружил голову.                                                      

Джослин настойчиво тряхнула головой – не те ощущения ее сейчас посетили. Ой, не те.

- Послушай, - начал Кинариэль спокойно, хотя Джослин уловила напряжение в его голосе, - идите себе мирно, куда шли. И мы пойдем.

Глаза шуйгуйца округлились, похоже он не ожидал такого ответа.                                                 

- Нихощешь много золота? – удивился он. – Дадим много лошадь. Хороший лошадь, шуйгуйский.

Гаспар наклонился к острому уху эльфа и прошептал:                                               

- Не верь. Поганые у них клячи. Только таким коротконогим и ездить. Коренастые степные кобылки. Выносливые, но с твоим ростом будешь ногами перебирать, пока едешь.                                         

Эльф скрипнул зубами.

- Да мне плевать на их лошадей, - сказал он Гаспару. – И на золото. Что я, золото не добуду что ли? – и уже громче объявил шуйгуйцам: - Девчонка моя. Не продается. Кто-то имеет что-то против?

Джослин даже тронула такая агрессивная забота, но справа раздался раздосадованный выдох Гаспара.

- А вот это ты зря сказал.                                     

- Почему? – не поняла Джослин.

В следующий момент раздался громкий, призывный клич и вся толпа шуйгуйцев с улюлюканьем ринулась на них.                                     

- Вот почему! – выпучив глаза, сообщил Гаспар и выхватил булаву из-за пояса. – Ну что, поборемся, робяты!                                                                                                           

А потом началась драка.                                           

Настоящая и беспощадная. Джослин в принципе драк никогда не видела, а в избиениях, как правило, выступала в качестве девочки для бития у мачехи. Но там это ограничивалось лупцеванием мокрым полотенцем, а здесь схлестнулись настоящие воины.                                           

Шуйгуйцы налетели вихрем, кто-то толкнул Джослин в бок, она грохнулась в пыль и тут же постаралась отползти, чтобы не быть затоптанной грязными сапогами шуйгуйцев.

Кинариэль двигался между ними, как плотоядная лань с арбалетом, подпрыгивал, кувыркался и вообще напоминал какого-то лесного бога. Свистели стрелы, сабли, Джослин в прямом смысле цепенела от ужаса.

Как же это все получилось? Она глазам своим не верила и не могла признать того факта, что целая толпа мужчин устроила жестокую драку из-за нее. Из-за неё! И, более того, двое других яростно ее защищают!

Это безумие? Помешательство? Неужели она может быть кому-то интересна? Она же глупая, необразованная и совсем непривлекательная. Мачеха ей популярно это объясняла в течение многих лет. Уж это Джослин усвоила четко. Как и то, что мужского внимания глупые и некрасивые девушки не получают.

Часть 6

То, что испытала Джослин в этот момент – даже не страх. Это был какой-то глубинный ужас перед чем-то огромным, массивным и, безусловно, опасным. Потому что только опасное существо может издавать такой леденящий душу рев.

Единственное, что показалось ей самым логичным в эту минуту – это упасть на колени (что, довольно трудно на таком узком выступе), и начать возносить молитву богам.

- О, Солнцеликая! Спаси нас!!! – взмолилась Джослин, прижимая ладони к груди и склонив голову. Конечно, сейчас ночь, и Солнцеликая богиня, естественно, отдыхает, а правит миром в данный момент ее вечный брат – Темнейший. Но он ведь должен позволить молитве Джослин достичь ушей Солнцеликой? Он не может позволить им сгинуть среди этих кошмарных шуйгуйцев. А молить Темнейшего она не может. Она ведь давала клятвы Солнцеликой…

- Не самое лучшее время ты выбрала для молебны, - резким тоном вырвал Джослин из лап ужаса голос Кинариэля.

- Чт-то? – растерянно спросила она, подняв на него голову.

- Ни что, - отозвался нравоучительно эльф, - а шевелись.

После чего ухватил ее за плени и рывком поставил на ноги. Потом все произошло так быстро, что Джослин даже не успела испугаться. А пугаться было чему.

Едва она оказалась на ногах, на крохотный свободный клочок скалы с грохотом обрушилось массивное тело ящера размером с дом. Чешуя переливается золотом, за каждую такую чешуйку можно выручить, наверное, сундук серебра. Крылья  - как огромные паруса раскинулись в обе стороны и покачиваются, едва не сдувая ветром ее и эльфа со скалы. Хвост свис почти до самой земли и раздраженно качается из стороны в сторону. А морда…

Громадная, вытянутая, напоминающая волчью и змеиную одновременно. Желтые глаза с вертикальными зрачками – как здоровенные подносы, а и пасти торчат ряды опасных, словно мечи, зубов.

Настоящий дракон. Прямо перед ней.

- О боги… - только и смогла пролепетать Джослин и запоздало ощутила, как ее колени подкашиваются от страха и… Каких-то странных ощущений ниже пупка.

- Хватит зевать, - скомандовал эльф и, цапнув ее за локоть, потащил к дракону.

Только теперь до Джослин дошел весь ужас ситуации, страх перед массивным, мощным и неукротимым зверем оказался таким сильным, что она, вопреки логике, закричала во весь голос, стала упираться и брыкаться.

- Нет! Нет! Нет!

- Да что ж ты за девчонка такая! – выругался эльф и легким движением перекинул ее через плечо.

Потом был прыжок, толчок, а в следующий момент Джослин уже сидела, широко раздвинув ноги лицом к эльфу и через его плечо видела, как толчками стремительно удаляется выступ скалы, на который хлынула орда шуйгуйцев.

Ее глаза расширились.

- Как… что происхо… - попыталась хоть что-нибудь сказать она, но ничего не получалось. Слова застревали в горле, а мысли путались.

И, лишь когда крепкая рука эльфа обхватила ее за талию, и притянула к себе, на нее хлынул весь поток осмысления.

Она верхом на драконе, в компании эльфа летит в ночном небе! Причем поза этого полета не то, что не целомудренная, а крайне разнузданная!

- Пусти меня! – выкрикнула Джослин, и тут же поняла, что просьба крайне опрометчива. Особенно после того, как покосилась в сторону. Там, конечно, ничего не разобрать – просто бугристая темно-синяя поверхность в бледном свете луны. Но что-то подсказывает, что эта поверхность очень далеко, и, если свалиться с такой высоты – мало не покажется.

- Даже не подумаю, - ответил Кинариэль, и Джослин невольно испытала облегчение. Все-таки когда он ее держит, Джослин чувствует себя значительно надежнее на этом огромном звере.

Правда то, что она раздвинула ноги перед эльфом, пусть их и разделяет плотная юбка, смущает и еще как.

Несколько минут Джослин молчала и собирала воедино мысли, пыталась совладать с чувствами. Получалось это не очень, но все же через некоторое время она смогла заговорить.

- Мы… действительно на драконе?

- Очевидно же, - фыркнул эльф.

- Но… как?! Драконы ведь ужасные чудовища! Мачеха рассказывала…

Она даже не закончила фразу, как дракон под ней зарычал и громко то ли рявкнул, то ли гаркнул, окатив волной дыма.

Лицо эльфа приняло немного надменное выражение, он снисходительно усмехнулся.

- Может и чудовища, - сказал он, - но не ужасные это точно.

- Но…

- Сама посмотришь, - загадочно проговорил Кинариэль. – Вообще Доркен пользуется большой популярностью среди женщин всех известны мне рас.

Джослин не поняла.

- Доркен?

Кинариэль кивнул.

- Дракон, на котором мы летим. Его зовут Доркен.

То, что у таки чудовищ могут быть имена, Джослин даже не догадывалась. Теперь, сидя верхом и чувствуя, как под ее ягодицами движутся чешуйки, как раздуваются бока между ее ног, слыша трепет массивных крыльев, она стала прислушиваться к собственным ощущениям.

Да, бояться этого зверя есть за что. И она честно боится. Но еще она снова поймала себя на необъяснимом чувстве все в той же области ниже пупка – теплом, каком-то волнующем и будоражащем. Нет, это не похоже на страх. Это что-то другое, что-то новое.

Часть 7

Дом, в котором выросла Джослин, маленьким никогда не был. Но то, что она увидела сейчас, не шло с ним нив какое сравнение.

Даже в полумраке ночи, освещаемый только луной, он выглядел величественно со своими башнями и зарослями деревьев вокруг.

- Ого… - только и проговорила Джослин, пока эльф и дракон вели не по песчаной дорожке между темных кустов, кажется, жасмина.

- Наш замок большой, - отвечая на ее немой вопрос, проговорил Кинариэль. - И, как понимаешь, следить за его благоустройством довольно непросто. Но детали ты узнаешь позже. Сейчас стоит отдохнуть.

Внутреннее убранство заставило Джослин охнуть. Очень много места, широкие залы, высокие окна, замысловатые рельефы на стенах. И все это великолепие покрыто пылью и паутиной. Судя по всему, старой на столько, что похожа на серые простыни под потолками.

- Как здесь… - начала она, но запнулась. Не слишком-то вежливо будучи гостьей говорить о порядке в доме.

Но дракон Доркен продолжил вместо неё:

- Грязно? Пыльно? Неуютно?

Джослин смутилась.

- Я не это хотела сказать.

- Но подумала именно это, - уверенно сообщил Доркен.

Рыжеволосый дракон вызывал в Джослин неоднозначные чувства. С одной стороны, он их спас и на спине привёз сюда. С другой - у неё возникло ощущение, что она ему не нравится что ли.

- Я имела ввиду, что здесь очень просторно, - попыталась исправить ситуацию Джослин.

Кинариэль, идущий все это время справа, усмехнулся и проговорил:

- Не стоит изображать деликатность. Мы и сами знаем, что в замке Эмрох бардак бардаком. Потому нам и требуется тот, кто приведёт это место в порядок.

- Разумно, - согласилась Джослин. - А как вышло, что замок пришёл в такое… состояние?

Дракон фыркнул и пробормотал:

- Любопытная какая.

Но Кинариэль его одернул, как поняла Джослин, в их компании эльф пользуется большим авторитетом.

- Да перестань ты, Доркен. Если она будет здесь работать и жить, то имеет право знать историю замка.

- Ну сам и рассказывай.

- Да без проблем, - усмехнулся эльф и они втроём дошли до развилки лестницы.

Дракон проговорил:

- Не думаю, что я нужен для этой беседы. Как-нибудь сам справишься.

- А ты куда? - с плохо скрываемой усмешкой спросил Кинариэль.

- Не твоё дело.

Усмешка Кинариэля стала ещё отчетливее.

- Значит к горничным заглянуть приспичило. Ну иди, иди, утоляй плоть. Главное, не как в прошлый раз, а то у нас сразу три девушки попросили денежной поддержки в воспитании детей.

Джослин прохлопала ресницами - смысл сказанного до неё доходил медленно. А когда все же дошёл, она охнула и прикрыла рот ладонью. Зато дракон поморщился и сказал:

- Ещё надо проверить, чьи это дети.

Эльф хлопнул его по плечу и проговорил:

- Их ярко-рыжие шевелюры говорят сами за себя.

- Вот только не надо мне мораль читать, - скривился дракон. - На себя посмотри.

- Я таких следов не оставляю, - заметил остроухий. - В общем я предупредил. А то никаких горничных не напасёшься. У нас и так сложности с сотрудниками.

Доркен ничего не ответил, только окинул Джослин таким взглядом, что у неё екнуло где-то внизу. Что это за взгляд? Посмотрел - как огнем опалил. Слишком много волнений вызывает этот дракон. Впрочем, эльф не лучше. Если дракон показал своё отношение открыто, то эльф кажется каким-то хитрым, непонятным.

Когда дракон неспешной и уверенной походкой направился к какой-то двери, Джослин поймала себя на том, что украдкой рассматривает его упругий зад.

Что? Серьезно? Она рассматривает мужские ягодицы? Вот так запросто? Да уж, такому мачеха ее не учила. Впрочем, мачеха ее вообще мало чему учила. Кроме того, что в жизни надо постоянно быть на стороже и подчиняться сильному. А мачеха Горзалия была просто оплотом силы в представлении Джослин.

Кинариэль повел ее через коридоры и залы, в которых Джослин увидела еще больше запустения и беспорядка. Снаружи даже в темноте замок выглядит величественно и мощно, но внутри ощущения жутковатое и все время кажется, что из-за какой-нибудь статуи вылетит приведение. Или образы на покрытых пылью картинах вдруг оживут и протянут к ней крючковатые пальцы.

- Страшно здесь, - проговорила Джослин и невольно придвинулась к эльфу прямо на ходу.

Тот хмыкнул.

- Да, наш дом пришел в упадок после того, как им перестали заниматься.

- Но почему так случилось? - удивилась Джослин. - Как кто-то может перестать заниматься родным домом?

В голове это звучало не так грубо, но только произнеся она поняла, какими бестактными выглядят ее слова. Она тут же попыталась исправиться.

- Ой... Я не это имела ввиду, - торопливо проговорила она. - В смысле, я не хотела сказать, что вы плохие хозяева, просто...

Часть 8

Это уже совсем ни на что не было похоже. Всю свою жизнь Джослин только и слышала, что она некрасивая, глупая и вообще должна радоваться, что такая благодетельница, как Горзалия, не выгнала ее и заботится, кормит и одевает.

Но стремительно изменившаяся реальность показывает в данный момент что-то невероятное, непривычное, даже в каком-то смысле пугающее. Она-то привыкла к мысли, что непутевая и неприглядная. Но уже от которого человека слышит приятные слова в свой адрес и это смущает. Одно из двух: либо они все здесь зачем-то бессовестно льстят, либо говорят правду и тогда мачеха Горзалия лгала. Но зачем она это делала?

- Пойдемте, мисс Джослин, - вырвала ее из мыслей Пэгги. – Я покажу вам замок.

И они отправились бродить по бесконечным коридорам замка Эмрох.

То, что Джослин видела вчера ночью, пока Кинариэль вел ее в апартаменты, была лишь верхушка айсберга. В действительности пыли и грязи здесь было раза в два больше. Мебель покрылась таким слоем серой взвеси, что местами не везде можно понять – диван перед ними или просто нагромождение хлама. Запустение и беспорядок царили всюду. Джослин только охала, то там, то тут натыкаясь на громадных пауков в серединах паутин.

Даже сад на заднем дворе, большой вообще-то, и наверное, в прежние времена пышущий красотой, ужасно мрачный и больше напоминает чащу. Джослин никогда бы не подумала, что яблони могут выглядеть так пугающе.

- Что же здесь случилось? – не выдержала Джослин и спросила, когда они шли через сад по дорожке обратно к замку. – Такое красивое место, огромный замок и такое… запустение.

Пэгги вздохнула.

- Вы правы, мисс Джослин, - сказала она печально. – Эмрох сейчас пугает. Но поверьте, раньше это место было очень красивым. Я тогда была еще маленькой, но моя мать служила здесь горничной и рассказывала, что Эмрох был одним из самых красивых замков в горах Эш.

- Ты все больше меня интригуешь, Пэгги, - проговорила Джослин. Она действительно не представляла, что такого могло случиться. – Расскажи, пожалуйста.

- Дело в том, что… - начала Пэгги, но ее перебил низкий мужской голос позади.

- Пэгги, приготовь ванну для нашей новой управительницы. Я сам продолжу знакомить ее с замком.

Девушки разом обернулись и Джослин в миг оробела, увидев совершенно незнакомого брюнета в черном бархатном костюме. Волосы до лопаток, глаза черные, как уголь, сам широкоплечий и статный. А черты лица правильные, четкие, даже немного хищные.

Раньше Джослин не приходилось общаться с таким количеством мужчин, тем более таких выдающихся. И на нее снова напал ступор.

- К-кто это? – едва слышно спросила она у Пэгги.

Но незнакомец, очевидно, обладал недюжинным слухом и ответил вместо нее:

- Я Руд Гаросс, - представился мужчина. – Третий собственник замка Эмрох. Доркен и Кинариэль отбыли по делам, так что знакомство с местными особенностями проведу я.

Джослин только сейчас поняла – эльф и дракон не просто друзья. Они вместе обладают этим огромным замком. Но как так? Разве замок не принадлежит какой-то одной семье?

Видимо, ее лицо выражало столько вопросов, что Руд Гаросс проговорил:

- Я объясню, - сказал он все тем же низким, даже бархатистым голосом. – Пэгги, можешь идти.

Горничная почему-то бросила лукавый взгляд на Джослин и после короткого поклона быстро исчезла. А Руд повел Джослин дальше по саду.

- Понимаю, - начал он спустя пару минут после того, как они вошли в мрачноватый лабиринт из живой изгороди. – У тебя много вопросов. Обещаю, я отвечу на все. Во-первых, как я уже сказал, я являюсь третьим собственником замка Эмрох. А если быть точным, то первым. Я предложил выкупить этот замок, пока время не сыграло с ним злую шутку.

- Время? – не поверила Джослин. Неужели все это случилось с замком только из-за времени? Хотя не мудрено, время единственная сила, которая может буквально все.

Правда концентрироваться на вопросах ей не просто рядом с этим незнакомым и, что кривить душой, очень волнующим мужчиной. Волнующим потому, что от него веет чем-то… Джослин сама не знала, что это такое, но казалось, что из всех трех новых ее знакомых – этот какой-то хищный. Об этой хищности в нем говорило все – движения, манера, повороты головы, взгляды, которые он украдкой бросает на Джослин. На вид мужчине около тридцати, и это вызывает еще больший трепет перед ним.

А еще Джослин успела заметить, что все трое мужчин пахнут совершенно по-разному, но при этом очень для нее выразительно и… Она сама не могла дать определение этому состоянию, но рядом с каждым у нее возникали очень странные, необъяснимые и волнующие ощущения.

И это очень глупо, потому что знает она их всех без году один день.

- Время, - кивая, согласился Руд. – История замка Эмрох необычна. Та, возможно, знаешь, что по легенде горы Эш – это позвоночник гигантского змея, чей дух отправился в небесные чертоги, а тело окаменело и стало горами.

Джослин покачала головой.

- Нет, - сказала она. – Мне не разрешали учиться.

А когда она поймала на себя возмущенный взгляд брюнета, то быстро добавила:

Часть 9

И все же сражаться не перестала. Она продолжила дергаться и извиваться под ним, как червяк, хотя пользы это приносило от слова «никакой». В конце концов оборотень поймал ее руки и прижал к песку, заведя ей за голову. Но Джослин не остановило и это. Кто знает, сколько сил у него в запасе, она должна драться до последнего.

- Джослин! – в который раз гаркнул Руд. – Да перестань дергаться!

- Ну нет! – выкрикнула она ему в лицо неожиданно даже для себя.

Оборотень зарычал, как настоящий зверь, а потом вдруг буквально обрушил на ее губы поцелуй. Настоящий мужской поцелуй, требовательный, жесткий. Джослин от такой неожиданности моментально замерла и присмирела. Больше дергаться не решалась. Да и как можно дергаться, если прямо сейчас на ней лежит мужчина-оборотень и целует ее. В самом деле целует!

По мере того, как она становилась спокойнее, поцелуй оборотня обретал мягкость. Вот он уже не впивается жадно в ее губы, не утоляет какую-то необъяснимую жажду. Теперь его поцелуй нежный, томительный тягучий…

О небеса, что вообще происходит??

- Ммм… - протянула Джослин теряясь в собственных ощущениях. По всем законам логики она должна была убежать от него и спрятаться в каком-нибудь удаленном углу сада, где и дождаться ночи, пока кто-нибудь из горничных ее не надет.

Но все пошло не так. Он ее догнал. Хотя, конечно, о чем она думала? Естественно догнал. Это ведь его замок. Его лабиринт. Он все здесь знает.

И оборотень повалил ее на песок, а теперь бесстыдно целует и ласкает губами. А она? Она позволяет ему это делать. И уже даже не только потому, что деваться ей некуда. Нет. Теперь еще и по очень глупой и даже постыдной причине – ей нравится.

Небеса великие! Ей нравится, как этот абсолютно незнакомый ей мужчина-оборотень целует ее и заламывает руки за голову.

 Дыхание Джослин участилось, сердцебиение стало быстрее, а запах оборотня стал казаться особенно будоражащим и волнительным. Что с ней происходит?

- Ммм… - снова промычала она.

 Ее пугала реакция ее тела. Пугали ощущения, которые стали откликаться на умелые поцелуи оборотня. И когда она готова была смириться со всем этим безумием, в которое вдруг провалилась, Руд вдруг оторвался от ее губ и проговорил заметно охрипшим голосом:

- Успокоилась?

Джослин в себя пришла не сразу. Да и как это возможно после такого?

- Ч-что? – выдавила она, поморгав и вытаращившись пряма в глаза оборотню. – В каком смысле?

- В прямом, - отозвался тот и поднялся, увлекая Джослин за собой. -  Я же должен был каким-то образом тебя привести в чувства. Иначе ты своей истерикой всех зверей в округе распугала бы.

Джослин вспыхнула.

- И вовсе я не истерила!

- Угу. Не истерила. «Пусти!» «Спасите!» Да кто тебя вообще трогал?

- Вы! – не веря ушам выдохнула она. – Вы вели себя дико и не… непонятно!

- Я вел и веду себя как оборотень, сухо констатировал Руд. – Да будет тебе известно, - моя сладкая и милая девочка, что оборотни ориентируются в первую очередь по запаху. И слуху. Но запаху в первую очередь. Так вот для того чтобы быть уверенным, что наш дорогой Кинариэль по доброте душевной не притащил в замок какую-нибудь воровку, я должен был убедиться.

Не смотря на природное спокойствие и эффекты от воспитания мачехи Горзалии, Джослин возмутилась.

- Воровку? Ха. Ну и что? Убедились?

- Вполне.

- Поздравляю, - фыркнула она.

- Спасибо.

Его спокойствие и нескрываемая звероватость бесили Джослин.

- Да как вы смеете так говорить? Я приличная девушка всегда ею была. Красть у вас? Не смешите меня. Даже будь я воровкой – в вашем замке все равно нечего брать. Кроме пауков и патины!

Она предполагала, что такие слова его точно выведут из себя, точнее опасалась этого, но Руд только хмыкнул.

- Теперь это твоя забота, а не моя.

Джослин опешила.

- Что-оо??

И только секунду спустя вспомнила, что оборотень вообще-то прав. Теперь она должна заниматься этим огромным замком, привести ее в порядок. И, честно сказать, работы здесь непочатый край.

Но всего этого сказать она не успела, потому что Руд развернулся к ней спиной и направился прочь из лабиринта.

- Ты идешь? Или будешь сама искать выход?

Джослин ничего не ответила, только молча побрела ха ним следом.

Шли в тишине, только слышно, как шуршат мелкие камешки под обувью. Она поглядывала на широкую и могучую спину оборотня и не могла понять, какие эмоции он в ней вызывает. С одной стороны Руд пугал. А как может не пугать такой напористый и суровый мужчина? Тем более оборотень. А с оборотнями она имела лишь одно знакомство и оно было совсем неприятным. А с другой – от этого Руда веет чем-то монолитным, основательным и надежным.

Джослин пока не смогла четко определить. Но решила для себя, что осторожной ей стоит быть со всеми тремя.