Хозяйка кофейни в принцах (не) нуждается

ГЛАВА 1

Аннотация:

Нина Михайловна – почти обычная пенсионерка, любящая днем наблюдать за людьми в кофейне возле дома, а вечером читать любовные романы.

Делает ее необычной второй шанс в мире, полном приключений. Она собирается воплотить в жизнь все свои мечты, но в любви никак не нуждается, потому что посвятила ей всю свою прошлую жизнь.

Теперь она Нелли Бромфилд – не принцесса и даже не аристократка, а нищая юная девица, которую вот-вот выдадут замуж.

ГЛАВА 1

- Синта*, ваша матушка слишком слаба, боюсь, она не переживет эту ночь, - прошептала пожилая женщина, прикрыв за собой дверь спальни так, чтобы изнутри комнаты пациентка не смогла расслышать ее слова.

Глаза лекарки выглядели устало, а морщины делали лицо тяжелым и обрюзгшим. Нелли подумалось, что синтэрра* Лесса давно устала от своей профессии. Но таким нищим семьям, как их, больше не к кому было обратиться.

Другие лекари, а уж тем более маги-целители запрашивали за свою работу высокую уплату.

- Но почему? В прошлый раз вы сказали, что она идет на поправку, - спохватилась Нелли, шмыгнув носом и сложив ладошки на груди. Она пообещала себе не плакать, но уже примерно час делала только это.

Матушка была единственным человеком, от которого девушка могла ждать безвозмездной поддержки и к тому же как и любая хорошая дочь, Нелли любила женщину, которая ее родила.

- Иногда так бывает, перед смертью человек обретает новые силы, а потом все внезапно ухудшается.

Знахарка почтительно кивнула и двинулась к выходу, скрипя прогнившими половицами, а изнутри спальни Нелли позвал слабый голос.

Девушка отворила дверь и осторожно заглянула в полутемную комнату. Шторы были задвинуты, поскольку больной было тяжело смотреть на яркий свет.

Нелли неловко прошла к расстеленной кровати.

Тут пахло лечебными травами, мазями и… подкрадывающейся смертью. К сожалению, семейство Бромфилдов не могло позволить себе дорогостоящего лекаря или вообще мага, поэтому Мара вынуждена была терпеть боль в последние дни своей жизни. Но она не жаловалась, потому что давно привыкла держать лицо даже перед своими детьми, хотя для дамы ее сословия это не всегда требовалось.

Взволнованная девушка присела на стул рядом с кроватью и взяла в руки мамину ладонь. Ей было больно видеть ее такой уставшей, за последние месяцы пышущая жизнью женщина постарела и превратилась в тень прежней себя. Пронзительные голубые глаза, обрамленные сеточкой морщин, смотрели на Нелли с привычной заботой. Такими она помнила их с детства, и рассчитывала видеть еще множество лет, пока жива сама.

Бромфилды жили возле одной из старых лесопилок, неподалеку от обмельчавшей реки Абаду, что еще полвека назад была полноводной, в то время по ней работали плотогоны – доставляли спиленный лес к месту переработки.

- Где твои отцы?

- Отец Родан беседует с синтэррой Лессой, а у отца Айбла появились срочные дела на лесопилке, верхний пилильщик приболел.

Такие дни, когда удавалась кого-то подменить и заработать деньжат считались в семействе удачными.

- Собери вещи и на рассвете тебе нужно бежать из Брудвука, можешь взять нашу старую кобылу, до столицы она еще дотянет, - прошептала мама хриплым голосом и похлопала дочь по ладошке.

Руки старшей женщины семейства покрылись пигментными пятнами стремительно, еще несколько лет назад Нелли не замечала ничего такого в облике мамы. Она стремительно постарела из-за болезни.

- О чем вы говорите, матушка? – спросила девушка, едва сдерживая слезы.

В последние дни Мара часто бредила и говорила несуразные вещи. Это пугало молодую девушку больше всего, она надеялась, что когда станет старой, то останется в своем уме, а иначе уж лучше ей умереть до того, как начнет с него сходить. Она и представить себе не могла, что даже до бальзаковского возраста ей дожить не суждено.

- Тебе уже восемнадцать, Нелли, и я оберегала тебя как могла, но, когда меня не станет, отцы собираются выдать тебя за сына владельца лесопилки Бауэрмана, так мы могли бы сродниться с фамилией самой почтенной семьи города и улучшить наше финансовое положение. Я пыталась с ними договориться, но Родан считается, что для любви ты найдешь себе второго мужа. Ты знаешь, с ним спорить трудно.

- Но сыну Бауэрмана же за тридцать! – всхлипнула Нелли, прижавшись лбом к маминой ладошке.

Ей нравился сын владельца трактира, Бродрику было что-то около двадцати, но более зрелых мужчин девушка считала стариками, она даже не знала, о чем с ними говорить, считала, что старых мужчин интересуют одни только бревна или охота, в крайнем случае.

Сама Нелли синту* Бауэрману нравилась, при встрече он каждый раз пытался заговорить с девушкой, это ее очень пугало. Она считала его странным и приставучим дяденькой, который почему-то не учитывал, что говорить с молодой девушкой без присутствия мамы или другой замужней дамы может быть чревато для ее репутации.

- Я знаю, дорогая, знаю. Мне всегда хотелось лучшего для тебя, - тяжело вздохнула Мара.

ГЛАВА 2

Нина Михайловна – на первый взгляд обычная пенсионерка, но если присмотреться, то можно было заметить ее удивительную натуру, впрочем, почти ничем не отличающуюся от тех, что были у дам ее возраста.

Она считала себя обычной, хотя не любила сидеть на лавочках у дома с утра до вечера, предпочитала не досаждать детям, устроившим свою личную жизнь и не стремилась завести новый роман после смерти мужа.

Освоив выход в интернет, женщина нашла себе занятие по интересу – вступила в книжный клуб, по вечерам много читала. Дети звонили редко, внуки – еще реже, но она ни на кого не злилась. Живое общение ей заменяли переписки на читательских форумах и в литературных чатах.

Нина Михайловна считала, что жизнь ее прошла на «отлично». А как иначе? У нее было двое детей, своя квартира, а более, чем десять лет назад она стала и бабушкой, чем хвасталась перед соседками, а они в свою очередь рассказывали о своих внуках или даже правнуках.

Она считала, что любая женщина, выжившая до пенсии может собой гордиться. Как выразился бы ее внук, она прошла все уровни сложнейшей игры и ни на одном не умерла.

Были у Нины Михайловны и маленькие вредные привычки, от которых она не могла отказаться даже в силу возраста. Она была заядлой кофеманкой.

Здоровье не позволяло пить кофе в желаемых количествах, но если не дома, то все свое время Нина проводила в красиво обустроенной кофейне неподалеку.

Раз в неделю она позволяла себе фисташковый латте, а потом мучилась от бессонницы, в другие дни женщина просто пила чай с имбирем и корицей, но неизменно приходила к своему столику возле окна, чтобы не упустить ничего интересного: ни прохожих, ни, собственного, того, что творилось в самой кофейне. Ни один скандал или разбитый подстаканник не мог пройти мимо ее внимания.

Летом она стягивала с головы панамку, а зимой – шарф, завязанный под горлом и вешала его на спинку любимого диванчика, уже слегка протертого.

Персонал знал Нину Михайловну по имени и наизусть выучили, в какой день недели она пила кофе, а в какой простой чай. И просто спрашивали:

- Вам как обычно?

Ей нравилась вся эта атмосфера, нравился гомон и нравилось наблюдать за молодыми людьми, полными жизни, баристой и другими посетителями. Так она казалась себе менее старой. В общем, душа Нины Михайловны оставалась молодой даже спустя все эти года.

Когда-то она была жизнерадостной и прекрасной, все юноши хотели Нину Михайловну в жены, а теперь, когда муж умер, а сама она состарилась, приходилось учиться любить одиночество, потому что никакой другой мужчина ей был не нужен.

Кофейня была единственным островком ежедневно счастливого настроения. И она бы прожила так все отведенное время до самой смерти, наконец-то отправляясь на перерождение или в забытье (кто во что верит), но…

Попала Нина Михайловна внезапно. Никто не ожидает в один день проснуться в чужом мире, пожалуй, кроме романтичных молодых девиц.

По правде сказать, она думала, что умерла, хотя не сказать, что считала себя специалистом в смертях. Просто однажды проснулась не в своей кровати и люди вокруг были незнакомыми. Они говорили на странном языке, но Нина обнаружила, что понимает каждое слово.

Возле кровати сидела странно одетая женщина примерно ее возраста, на голове своеобразной дамы был небрежно повязан накрахмаленный чепчик, а губы оказались плотно поджаты, словно женщина часто была недовольной. Нина старалась никогда не корчить такое выражение, чтобы не создавать новые морщины на лице.

- Кто вы? – хрипло спросила Нина, пытаясь отвернуться от тряпочки, которой ей вытирали лоб. Она даже не сразу обратила внимание на то, что говорит не на своем родном языке. Это сейчас было меньшим из того, что ее волновало.

- Синтэрра Лесса, - ответила ей странная лекарка и нахмурилась еще сильнее.

Нина Михайловна с трудом огляделась и закашлялась, всего несколько раз перед этим повернув голову. В легкие словно впилась тысяча иголок. Лишних движений лучше бы не делать, но она почти ничего не успела рассмотреть.

- А где я нахожусь? – голос звучал слабо, Нина попыталась подвигать рукой, но получалось плохо – сил не было даже на это.

Обстановка была странной. Далеко не ее уютная квартирка со шторами в мелкий цветочек и подоконником, уставленным фиалками.

Из того, что она успела зацепить взглядом: под потолком паутина, а в грязное окно ничего нельзя было рассмотреть, пол в дырах и кое-где прогнулся. Даже под одеялом чувствовался холод. Вариант с больницей отмелся, она бывала там много раз и ни в одной палате не казалось подобной атмосферы. Ей сразу не понравилось это место.

- Синта Нелли, вы у себя дома.

Нина опешила. Для нее все было похоже на спектакль, а длинное платье этой Лессы только подтверждало догадки: оно закрывало ноги вплоть до щиколоток, укрывало шею и запястья. В таких нарядах ходили в прошлых веках, но уж никак не в двадцать первом столетии.

В себе Нина была недолго, тело чувствовалось слабо и очень хотелось заснуть, что она и сделала. Тем более, что все происходящее казалось несерьезным, больше походило на бред. Оставалось надеяться, что сон поможет.

Примерно в таком темпе прошла еще неделя.

ГЛАВА 3

Параллельно с тем, как вокруг шли разговоры о замужестве, Нелли готовилась к побегу, делая вид, что смирилась. И Родана, и Айбла это несказанно радовало.

Родан, конечно, приглядывался к поведению Нелли потому что не сразу поверил в ее внезапную покладистость, а Айбл сразу принял все за чистую монету. Ему было лишь в радость сбросить груз ответственности. Червячок совести все-таки подъедал изнутри из-за того, что родна дочь не была рада навязанному жениху.

Для приготовлений они пригласили в дом сестру покойной Мары, потому что понятия не имели, как все делается к свадьбе. По мнению мужчин этого мира, планирование подобных мероприятий было сугубо женским занятием, принимать участие в выборе платья и салфеток на стол не то что муторно, а даже позорно.

Корнелия Бромфилд была склочной женщиной, Нелли пришлось прочувствовать это полностью в первые же дни знакомства. Та крутила ее и вертела, говорила, какая она костлявая и советовала есть побольше, потом охала и вздыхала, называя дом семейства крысьей конурой. Так оно и было, но Корнелия была не тем человеком, который мог об этом вот так говорить.

Больше всего, по мнению Нелли, Корнелия говорила о том, что в отличие от сестры смогла выбраться в люди. Под этим растяжимым понятием она имела ввиду переезд в соседнее графство, поближе к столице. В некий Биршим. Нелли сумела выспросить у тетки информацию и сделала некоторые выводы.

Биршим – графство бескрайних полей и сельскохозяйственных культур, в сезоны засева и сбора урожая именно туда слетались все желающие подзаработать, а в остальное время не происходило ничего интересного. Эта точка на карте считалась самой малонаселенной, никому не хотелось жить по соседству с колорадскими жуками и копаться в грязи. Сложно было представить Корнелию, работающую с тяпкой с учетом того, как она расписывала прелести Биршима.

- У тебя такие мудрые глаза, дорогая Нелли. Помню, у нашей бабушки, твоей прабабки, были точно такие же, - щебетала Корнелия, размахивая веером, купленном на блошином рынке. Нелли сразу подумалось, что это опахало не имело никакого отношения к шелковым веерам, что делались в столице и расписывались художниками, как было в подобные века в ее родном мире.

Сама Корнелия не питала теплых чувств к племяннице. Уж слишком Нелли была похожа на свою мать: прелестницу и красавицу, старшую дочь семейства. С самого детства Корнелия чувствовала себя изгоем на фоне блистательной сестры, у которой получалось все.

Корнелия с трепетом в сердце вспоминала тот день, когда Мара вышла за первого своего мужа и съехала с родительского дома в это захолустье, забытое всеми богами. Будучи уже возрастной женщиной, она до сих пор считала, что Брудвук – худшее место во всем королевстве, а может и в мире.

Нелли думала о побеге каждый день. План зрел и постепенно расписывался подробностями.

Она еще с прошлой жизни привыкла ничего не делать наобум. Опыт подсказывал, что хорошо продуманные идеи выстреливают чаще и она думала, а заодно собирала под кроватью остатки хлеба со стола, подворовывала с кухни вяленое мясо и отсыпала в плотные мешочки крупы, а еще присматривалась к вилкам, пока не поняла, что это обычная сталь. В доме действительно сложно было найти что-то, что можно было бы дорого продать. Да и недорого тоже. Нелли пришла к выводу, что ее окружает бесполезный хлам. Даже коллекция кружек, оставшаяся дома, стоила бы больше, чем все здесь.

Единственное, что она оценила – цепного пса Барда, он оказался просто душкой, хоть и выглядел угрожающе, с порванным ухом, но всегда ластился к руке, просил, чтобы его погладили. Он не почувствовал подмены души в теле Нелли или может просто сообразил, что Нина Михайловна хороший человек.

Еще у семейства была старенькая кобыла, но в своей прошлой жизни Нелли не умела обращаться с этими гордыми животными, да и лошадь была уже старой и с трудом бы выдержал даже легкое тело молодой девушки, что уж говорить о дополнительном грузе.

Также она изучала местность, ездила с Корнелией в карете за покупками к свадьбе, стерпела даже примерку платья. Но постоянно пялилась в окно - присматривалась к улочкам и людям. Ни то, ни другое не вызывало в ее душе трепета. Городок, в котором они жили можно было считать обычным селом и люди тут были соответствующие: работяги, пьяницы и простые люди, жившие по средствам.

Больше всего внимания уделила транспорту, на котором можно было выехать в Биршим, а там найти способ перебраться в столицу. Удобнее всего это было сделать на повозках, но даже купцы запрашивали пару медяков с попутчиков и это только если товара оставалось мало и на телеге было где пристроиться.

В итоге было решено бежать с дополнительным набором одежды и едой, которую получится собрать до дня «Х».

Как и положено в таких случаях, девушка решила притвориться парнем, для чего сперла у Райли штаны, рубашку и жакет, деньги с кошеля, лежащего на столе, украсть рука не поднялась. Она все думала, что делать с волосами, а потом стало понятно, что их можно связать летной в низкий хвост, так, например, делал ее навязанный жених и Нэвил.

Официальное знакомство жениха и невесты тоже состоялось.

Синт Бауэрман показался Нелли восторженным юнцом. За столом он воздвигал длинные монологи о бревнах и охоте, казалось, что мужчина не способен поговорить о чем-то другом. И внешностью сын владельца лесопилки не удался, по мнению Нелли.

Сам Бауэрман тем вечером пожирал юную деву глазами, не скрывая плотоядного интереса. Он считал Нелли молодой и здоровой женщиной, которая сможет родить ему целый выводок детей. В основном, жена ему нужна была для секса, готовки и уборки по дому. Такие требования к жене он унаследовал от отца. В Брудвуке все так жили.

ГЛАВА 4

Нелли не поняла, что произошло, только что он был жив, а тут умер за секунду, еще и после таких ее кровожадных мыслей.

Это было похоже на мгновенную карму.

Она даже попыталась нащупать пульс на шее обмякшего пьяницы – его не нашлось. Тело было еще теплым, но это ненадолго.

Параллель провести было несложно, но воспринять ее всерьез девушка не решалась. Этот мужчина не мог умереть от силы ее мысли. Это бред. Должно быть, он и без того был уже при смерти, да еще и выпивал ночью, не зная меры.

Ей понадобилось еще какое-то время, чтобы прийти в себя и осторожно отбросить в сторону остывающую тушу. Несмотря на то, что мужчина поступил с Нелли плохо, она пыталась вести себя с трупом осторожнее, не хотелось глумиться над мертвым. Он и без того получил по заслугам.

Тело Нелли била дрожь, но она понимала, что нужно собираться, пока никто не пришел. Одежный магазин скоро должен был открываться, а люди выходить на работу. Не хотелось, чтобы смерть пьяницы списали на нее.

Нелли понимала, что никто не станет выяснять, почему этот человек умер. Вряд ли у него были близкие и заботливые родственники, раз уж он жил на улице и пил.

На мгновение девушке стало очень его жаль, ведь непонятно, как человек пришел к этом, но Нелли быстро отринула всю жалость – он собирался ее изнасиловать вполне осознанно. А пьяное состояние – это только отягощающих фактор.

Она осторожно, проверила карманы одежд мужчины и в одном из них нашла полупустую стеклянную бутыль с янтарной жидкостью, принюхавшись она пришла к выводу, что это алкоголь. Вернув пузырек на место, Нелли пошла дальше, стараясь не оборачиваться. Так было больше шансов, что остекленевшие глаза мертвеца не станут появляться в кошмарах.

Кочевые торговцы оказались именно там, где она запомнила, торгаши как раз собирались в путь и складывали свои шалаши. Нелли прекрасно понимала, что за бесплатно ее не возьмут, но ничего ценного у нее с собой не было. Украсть денег у родственников она так и не решилась, а горсть круп и пара очерствевших кусков хлеба вряд ли кого-то заинтересовали бы, как плата за помощь.

Сначала она думала, что стоит попытаться уговорить кого-нибудь из торговцев, полагаясь лишь на силу своего обаяния и говорливость, но заметив нищего паренька, что ходил от повозки к повозке и раз за разом получал отказ и вереницу не особо ласковых прозвищ, пришла к выводу, что пока ее никто не заметил, не стоит самостоятельно обращать на себя внимание.

Расстроенный паренек как раз свернул в переулок, из которого она выглядывала, исследуя обстановку.

- Уважаемый синт, у вас не найдется немного еды? – жалобно спросил мальчик, обращаясь к Нелли и состроил страдальческое выражение лица.

Вблизи стало видно, что ему не больше пятнадцати или парень настолько недоедает, что не может набрать достаточно веса, чтобы казаться взрослым. И цвет лица у него был бледным. В том, что живет он впроголодь сомнений не было.

- Прости, я сам на мели, - скрипя сердцем пробормотала Нелли, чувствуя себя обманщицей, хотя за душой действительно не было ни медяка.

- Моя мама болеет, - горько добавил паренек, не отрывая от Нелли молящего взгляда.

Девушка мысленно чертыхнулась. Ей частенько было жаль страждущих, а уж голодающие и больные дети и вовсе вызывали в ней то состояние, в котором не жалко было отдать последнее. Она знала, что добудет еще. Руки и ноги есть, работать сможет.

- Держи, - Нелли переложила в один из мешочков с крупами несколько кусочков зачерствелого хлеба и хороших кусков вяленого мяса, протянув все это обрадовавшемуся парню.

Он раскланялся и чуть ли не в ноги стал падать, рассыпаясь в благодарностях и пожеланиях на всю будущую Неллину жизнь.

Уходя, мальчишка случайно, но несильно задел Нелли плечом, извинился и довольный скрылся за поворотом, сразу запихнув за обе щеки по куску хлеба и мяса.

А Нелли вернулась к своему занятию – разглядыванию купцов.

Почти все из них уже собрали шалаши и товары по телегам, некоторые только заканчивали упаковываться, другие сидели на повозках и подгоняли нерасторопных товарищей. Путешествовать в одиночку могло быть опасно. Купцы побогаче иногда даже нанимали охранников из головорезов, которые сопровождали их по опасным трактам, защищая от нападок разбойников.

Но сейчас было более-менее мирное время. Обычно за головы членов группировок, обворовывающих караваны, назначались награды от глав близлежащих городов, поэтому не многие маргинальные личности шли на грабеж.

Подглядывающая за торгашами Нелли решила, что лучшего момента не найти – никто не смотрел в ее сторону и в ближайшей телеге было укромное место между полупустыми ящиками с овощами. Она решила, что первое время там ее точно никто не заметит.

Тем более, что выбранный ею купец должен был ехать в самом конце позади всех остальных повозок.

Добравшись перебежками до нужного транспортного средства, Нелли юркнула в нишу, места там было мало, даже дышать было трудно, но ее новое тело позволяло просидеть в таком положении хоть целый день, пока они доберутся до первого пристанища в Биршиме.

Но она надеялась, что получится проехать и дальше.

ГЛАВА 5

- Мария… - восторженно выдохнула девушка, оглядываясь по сторонам с воодушевленным видом маленькой девочки.

Никогда прежде она не была в подобных городах. По правде сказать, сама Нина ни разу в жизни не побывала за пределами области, в которой родилась, а тут перед ее ногами распластался целый новый мир. Сказать, что она была в восторге – не сказать ничего. Стоило выехать за пределы Брудвука, как стало понятно, что все, что происходит вокруг нее – не иллюзия.

И пусть она снова была голодна, пусть не знала, где будет ночевать следующей ночью, но счастье переполняло грудь Нины Михайловны, а такого не было уже давно.

Поглядев на торговцев, обосновавшихся на другой стороне круглой площади, Нелли развернулась и пошла в противоположном направлении. Не нравилось ей, как недобро поглядывал тот торгаш, в повозке которого она провела два дня.

Нырнув в ближайший переулок, Нелли оказалась на торговой улочке с магазинчиками и разноцветными вывесками с рекламирующими надписями. Вопреки всему Неллино внимание мало что привлекало, маркетинг в этом мире был не так сильно развит, как в ее прошлом мире и визуальное пространство было загружено минимально разного рода саморекламой. У некоторых магазинчиков даже не было вывесок с названиями.

Мощеная дорожка извилистой тропой плутала между домами, большая часть которых сдавалась под магазинчики и лавки разнообразного толка.

Первое, что бросилось ей в глаза – маленький пестрый фейерверк, что взрывался возле одного из названий: «Столичная Мария». Это был самый элитный магазин в округе.

Открыв рот, она наблюдала за чудом, но никак не могла понять, как это происходит, потому что фейерверк точно был не изображением на экране (до такого прогресс в этом мире еще не дошел) и не игрой света. Маленькие огоньки раз за разом вспыхивали и потухали, опадая вниз, а потом все начиналось сначала. Тогда магия?

Нелли представляла, сколько всего можно сотворить, полагаясь на волшебство. Должно быть, оно круто упрощало жизнь местным жителям.

Нелли подошла поближе к магазинчику, называвшемуся в честь города, но теперь перевела взгляд на роскошную витрину. Солнце палило над городом и покрывало прозрачную поверхность отблесками, пришлось подойти вплотную к стеклу.

За ним была настоящая композиция из нарядов. Каждая деталь элегантных дамских образов сочеталась между собой на каком-то немыслимом уровне, даже окрас фона витринной комнатки подчеркивал цвета тканей. Облегающие одеяния послушно сидели на глянцевых белых манекенах с худенькими женскими фигурами, изображающих каждый свою грациозную позу на маленьком диванчике или в стоящем положении.

Нелли сразу влюбилась в одном из платьев, которое, конечно, было ей не по зубам.

Оно было ярко-алым, но выразительность ткани заключалась не только в глубине цвета, но и в том, что материал поблескивал под лучами солнца по-разному с каждой стороны, в зависимости от того, с какого ракурса на него смотреть.

Не исключено, что при создании этого творения использовалась магия, потому блеск ткани казался магическим, а не искусственным, с него не должны были сыпаться блестки при ходьбе.

У одного из манекенов нашелся и зонтик, похож на те, которые Нелли уже видела сегодня у высокомерных дам возле фонтана. Она решила, что сейчас это последний писк моды, но поглядев на ценник совсем поникла. За такие деньги они могли питаться в Брудвуке несколько недель всей семьей.

Застыв у витрины с поникшим взглядом, Нелли не заметила, как из магазина «Столичная Мария» выскочила недовольная дама в приталенном костюмчике с длинной юбкой-карандаш, на голове у нее был высокий начес, похожий на пчелиный улей.

Неприветливая женщина набросилась на Нелли с длинной лопаткой для туфелек и несколько раз замахнулась да так, что девушка едва успела отскочить в сторону, чтобы не обзавестись новыми синяками.

- Убирайся отсюда, оборванец! – кричала дама, грозно помахивая «оружием».

Нелли попятилась и сбежала, несправедливо чувствуя себя преступницей, хотя ничего не собиралась красть или даже прикасаться.

Завернув за угол, она решила рассмотреть себя внимательнее, но в облике паренька из неблагополучной семьи не нашла ничего такого, за что ее можно было оскорбить или побить.

Нелли пошла по улочке, дальше, но больше таких заведений, как «Столичная Мария» не попадалось.

Голодный желудок привел ее к пекарне.

Нелли засунула руки в карманы, но ничего, кроме всякого мусора там не нащупала. У нее не было ни цента. Она, что никто не покормит ее бесплатно, да и в купе с простым нарядом голодные взгляды могли расцениваться превратно, поэтому пришлось пойти дальше, позволив себе взглянуть на выпечку только одним глазком.

Первым делом Нелли заметила пирожные, очень похожи на те, что она иногда брала в кофейне в своем мире вприкуску к горячему напитку.

Пекарня была ничем не примечательной и, если бы не запах свежей сдобы, тянущейся по улочкам Нелли бы прошла мимо, так и не заприметив здание, скрытой в углу узкой дорожки.

Над тяжелой дверью пекарни даже не было никакой вывески. Мимо проходящий человек и не заметил бы, что это магазинчик. Сколько потенциальных покупателей могло переступить через порог здания…

ГЛАВА 6

К пекарне Нелли спустилась лишь ближе к вечеру.

Ей снова хотелось еды, но попрошайничать и в этот раз она не собиралась. Пока решила потерпеть. Не хотелось быть прожорливой и слишком наседать на Бриэма. Даже если он и владелец, это все равно не бесплатно. Пока ей было нечем отплатить и не очень хотелось проверять, что за заботу спросит молодой парень.

Бриэм сам начал распекать Нелли, предлагая воду и разные съестные сладости.

Устоять было невозможно, и она сдалась. Пока ела, думала, что хорошо бы это все запивать чем-то по типу ее любимого латте. Нелли пришла к выводу, что кофе в этом мире не сильно распространен, а значит придется терпеть и довольствоваться тем, что есть. Например, водой. Она и за это была благодарна.

- Скажи, Бриэм, ты владеешь магией? – этим вопросом она собиралась лишь подступиться к теме, какой бы ни был ответ, он бы дал Нелли уже чуточку больше информации об этом мире. Те жалкие крохи, которые она знала сейчас совсем не проливали свет на множество вопросов.

Теперь парочку из них можно было задать Бриэму.

Парень выпучил глаза и закашлялся, подавившись булкой, но быстро запил все водой. Упершись в столешницу одной рукой, пекарь пытался отдышаться.

- Разве я похож на особу, приближенную к королю? – весело спросил он, но улыбка была напряженной.

Если бы у него была магия, не пришлось бы тяжело работать. Бриэм знал, что магам все проще дается, но в его семье никогда не передавалось по наследству даже самых ничтожных даров.

- А по-твоему магия подвластна только тем, кто яшкаеться с монархом? – задала наводящий вопрос, спрятав хитрый взгляд за стаканом.

Бриэма разговорить было просто. Он не слишком обращал внимание на детали и даже не задумывался, для чего этот разговор начался.

- Ну-у это общеизвестный факт среди людей. Конечно, у гномов, эльфов, оборотней и других существ все немножко по-другому. А что, вы встречали кого-то из крестьян с хоть малейшим проявлением чародейства?

- Нет, не встречала, но понадеялась, что ты о таких слыхал.

- Было пару случаев, когда я был еще маленьким.

Иногда у людей случались какие-то мутации, и магия доставалась тем, у которых до этого в семье не было ни одного мага. Такое случалось крайне редко и обычно удачливые крестьяне быстро становились богатыми, потому что были привычными к труду и впоследствии содержали всю семью вплоть до прабабушек и их сестер.

С Бриэмом они болтали до поздней ночи. Нелли расспрашивала его о семье, было искренне интересно, не сиротка ли этот парень, потому что в таком случае ей было бы вдвойне стыдно брать у него еду.

Оказалось, у него есть большая семья в еще одном соседнем графстве – Вильтон. Как поведал Нелли собеседник, там разводили крупный и мелкий рогатый скот, можно сказать, сам Бриэм вырос, бегая по полям с быками, коровами и козами. Эдакий сельский паренек, поцелованный солнцем: рыжий, с веснушками и забавной улыбкой, которую невозможно игнорировать.

Но его семья отличилась и прославилась на окрестности родного графства не этим. В молодости мать Бриэма увлеклась кондитерским искусством и посвятила этому почти всю жизнь, придумывая новые рецепты сладостей. Не сложно догадаться, что все дети просто обожали свою мамочку.

Оказывается, в Вильтоне у семьи Бриэма есть свой магазин со сладостями. Подумать только… наверное, большей популярностью там пользовались конфеты с молоком, подумалось Нелли. Ибо именно на фермах в Вильтоне паслись почти все коровы королевства и оттуда снабжали молоком остальные регионы.

- Так значит, ты сам делаешь эти изумительные пирожные? – спросила девушка, как раз проглатывая большой кусок пропитанного бисквита с кремом на верхушке.

Бриэм снова мило покраснел и неловко ответил:

- Да, мама обучила меня всему, что знает. К сожалению, ей так и не удалось родить девочку, хотя у меня есть несколько братьев которые решили не продолжать семейное дело.

Вот этой истерии по дочерям Нелли все еще не могла понять, хотя, может она просто не успела разобраться в вопросе.

- Почему решил открыть пекарню, а не кондитерскую? – вместо вопроса, вертевшегося на языке Нелли спросила о логичном.

- Отцы несколько лет собирали на то, чтобы я мог арендовать помещение рядом со столицей хоть несколько месяцев. Продавать и хлеб, и сладости оказалось куда выгоднее, теперь я сам оплачиваю аренду, - не без гордости поведал он, Нелли подчеркнула для себя, что у него тоже несколько отцов. – Заниматься своим делом в городе Мария не так дорого, как в остальных городах графства Деллви, пусть городок и маленький, но людей тут все равно много.

Вскоре Бриэм принялся делать заготовки на следующий рабочий день и разговор сошел на нет.

Нелли снова ушла наверх. Молодой пекарь дал ей хорошую пищу для размышления, хотя едва ли она смогла бы сейчас воплотить хоть одну из своих идей, оказавшись в положении, в прямом смысле, нахлебницы, но это не мешало ей мечтать и представлять, как все будет.

Найдя в ящиках новое постельное белье, Нелли сноровисто перестелила его на кровати, чтобы Бриэму было удобнее, когда придет спать, а сама взяла одну из подушек, плед из шкафа и ушла спать на пол, рядом с кроватью. Нечего ей теснить этого молодого и трудолюбивого парня.

ГЛАВА 7

В следующие дни Нелли стала помогать Бриэму с заготовками, бегала между печами и столом, вытирала поверхности и подметала пол у стойки и возле входа, в один из вечеров устроила генеральную уборку и наконец-то вычистила полы, которые уже потихоньку стали протираться от множества ботинок, что шаркали тут каждый день.

А еще консультировала по товару, особенно ей нравилось рассказывать о фирменных пирожных. За несколько дней она перепробовала все вариации, что предлагал Бриэм и решила, что больше всего ей нравится Лимонный чизкейк. Это она дала сладкому ломтю название, проведя аналогию с одним из любимых лакомств со своей прежней жизни. Тогда она ела их мало из-за сахарного диабета, а теперь не хотелось объедать бедного парня. Вот так и проходит жизнь, в молодости на сладкое нет денег, а в старости здоровья.

Теперь она могла съесть сколько угодно сладостей, избавившись от всех своих болезней, а еще несказанно радовалась, что метаболизм этого тела настолько быстрый, что растолстеть можно не бояться. Хотя с непривычки может и наберется килограмм-другой. Это вообще не страшно. Больно уж бывшая Нелли была костлявой.

- Хорошо бы придумать названия всем товарам и подписать на маленьких табличках, еще надо указывать цену, покупатель должен всегда видеть, сколько стоит товар, - Нелли делилась своими мыслями с неопытным предпринимателем, - а еще над дверью надо сделать вывеску с названием пекарни, люди любят все яркое и охотнее заходят в такие заведения.

Если честно, то она судила лишь по себе, но считала это не худшим примером, потому что была ничем не примечательной женщиной. Как все. И действовали на нее самые обычные приемы акул бизнеса.

Вечером они во всю размышляли над тем, какое название лучше дать пекарне. Молодого хозяина лавки этот вопрос сильно озадачил, он встрепал пятерней рыжую шевелюру и ответил, что никогда не задумывался над названием. В конечном итоге Бриэм протянул Нелли листик с названием, которое придумал сам путем несколько часового мозгового штурма. Вчитавшись, девушка отметила для себя, что понимает и письменность этого мира, хоть она и кажется ей несколько непривычной.

«Семейная кондитерская Алистэров. И пекарня» - гласила строчка. Нелли смутилась. Это совсем не емко и не запоминается, хотя, конечно, не ее дело, как назвать заведение. Немного подумав, она все же приписала снизу и свой вариант, протягивая листик Бриэму.

- «Хлебная сладость»? – недоуменно переспросил парень, а потом его глаза зажглись предвкушением. – А мне нравится!

Еще несколько часов они провели, размышляя над стилизацией вывески. Нелли хотелось сделать все идеально и со вкусом. Она рисовала наброски, а Бриэм выбирал, что ему нравится больше. В конце концов у нее глаз более привычный к таким вещам, она-то в своем прежнем мире постоянно видела магазинчики, обвешенные разного рода завлекающими надписями. Насмотренность – дело не последнее, но тут важно совпадать с покупателями, они-то не были там, где жила Нелли и могут не воспринимать какие-нибудь тонкие отсылки.

***

Чтобы заказать стильную вывеску, пришлось знатно попотеть, Нелли решила, что продавцы в соседних лавках с уже готовыми охотно поделятся информацией о том, где можно найти хороших мастеров по изготовлению. Бриэм выделил ей определенную сумму на это дело, и она чувствовала себя очень ответственно.

Нелли убедилась, что выглядит прилично и заглянула в «Столичную Марию», вывеска которой ей нравилась более всего. Нелли до сих пор не разобралась в природе того фейерверка рядом с названием, но уже основательно подозревала, что это магия.

Она надеялась, что сможет выйти на контакт с той бойкой женщиной, что недавно едва не намяла ей бока лопаткой для обуви. Отворив дверь, она огляделась. В нос сразу ударил запах дорогого парфюма и девушке сразу же захотелось сбежать. Нина и в прежней жизни не любила бутики – дорого, а главное – нет удобных платьев в мелкий цветочек.

Она продвинулась немного дальше, по бокам от входа стояло несколько манекенов в красивых нарядах. Определить к какому примерно периоду относится одежда в этом мире Нелли не решалась, но было отчетливо понятно, что женщины носят длинные, но облегающие платья. Еще в магазине были кожаные корсеты, а если пройти вглубь помещения, то можно заметить стенды с обувью – лодочками на невысоком каблуке разных цветов.

Нелли поглазела немного на красивую одежду, а потом переключила взор на отделку помещения. Все было в одном бежево-коричневом стиле, ковер под ногами цвета слоновьей кости смотрелся так, будто на него никогда не ступала нога человека – как новый. Все это было роскошно и даже в какой-то степени уютно, но совершенно не практично и не ложилось на душу. В общем, наряды были лучше, чем сам магазинчик. А еще у Нелли не выходил из головы тот алый блестящий костюм, что она видела на витрине. В своей прошлой жизни она не позволяла себе такое носить, считала, что уже не по возрасту. А тут просто было не по карману.

На Нелли сразу же выскочила та бойкая дама. Сегодня она тоже выглядела хорошо, в приталенном черном платьице в пол с жемчужными бусами на шее, но больше всего внимание приковывали ее губы, намалеванные красной помадой, цвет был настолько вырвиглазным, что в глаза посмотреть оказалось невозможным – они просто расплывались на фоне алой размазни под ее носом.

- Чем могу быть полезна? – прощебетала дама, улыбаясь во весь рот, совсем не то, что прежде.

Нелли невольно подумалось, что сон и вода творят чудеса, раз уж теперь ее сочли достойной клиенткой.

ГЛАВА 8

Бриэм ловил всю полезную информацию на лету и сразу воплощал маркетинговые идеи в жизнь, а Нелли страховала. Вернее, подсказывала, как будет лучше.

Нина Михайловна прожила целую жизнь в мире, переполненном разного рода рекламой и была более насмотренной, чем Бриэм, лишь недавно переехавший в крупный город из сельской местности, где и магазинчиков насчитывалось с десяток на все графство. И те были лишь необходимостью, но никак не избытком.

В один из последующих дней вывеску с названием все-таки доставили и Бриэму с Нелли понадобилось придумать, как приколотить буквы в пространстве над дверью и крышей. Конечно, вариант нанять рабочих для этого дела был отброшен сразу. Зачем, когда можно сделать самостоятельно и сэкономить?

Стремянки или хоть какой-то лестницы не нашлось, поэтому Бриэму приходилось придерживать Нелли, которая прибивала гвоздями к стене буквы, складывающиеся в слова. Пару раз буквы приходилось отдирать по причине того, что Нелли прикрепила одну вверх ногами или не той стороной.

Не слишком удавалось сосредоточиться, сидя у кого-то на шее. Вернее, Нелли сидела у Бриэма на плечах. Парень одной рукой придерживал ее за ногу, а второй подавал материалы. Он был красным, как помидор и сильно смущался.

Девушке едва удалось уговорить Бриэма на такую идею. Он все ссылался на девичью честь, но после скептического Неллиного взгляда пришлось сдаться. По правде сказать, пекарь думал о том, что это скорее Нелли его обесчестит, чем наоборот.

Прохожие проходили мимо не без любопытства, но не осуждали. Два работающих парня – дело обычное, но девушка, так открыто прикасающаяся к мужчине, который не ее брат, муж или отец – сплетня и позор.

Причем, для девушки, но не для мужчины.

Будь Нелли в платье, ее репутация оказалась бы запятнана в этом городе навсегда. Но ей было все равно, она не боялась отпугнуть ухажеров. Кому надо – тот не уйдет так просто!

Расправившись с вывеской, Нелли соскочила на землю и, уперев руки в боки, с гордостью посмотрела на наименование пекарни. Несколько буков висели криво, одна была чуть ниже остальных, но в целом работа была выполнена идеально!

Следующие дни от покупателей отбоя не было. В городе оказалось особенно много любителей мучного, но вопреки стереотипам никто из них не казался толстым или пухлым. Наверное, жизнь в самом популярном графстве не сахар и приходилось постоянно работать и быть на ногах.

Пекарь с помощницей едва успевали управляться. Мука летела во все стороны, Бриэм неудачно открыл крышку печи и на ладони остался ожог. Нелли пришлось быстро обработать рану, пока парень мучительно краснел от близости ее лица и вымученно отворачивался.

Нелли списывала все на юношескую робость. Нужно было возвращаться к работе.

То, что лежало на полках скупалось з считанные часы. К вечеру работники пекарни умаялись следить за тем, чтобы подносы всегда были полны хлеба на выбор, но работа только продолжалась, после такого ажиотажа заготовок на утро нужно было в два, а то и в три раза больше.

Впоследствии в один из следующих дней Бриэм признался, что даже в час-пик у него обычно не было столько покупателей, как теперь с утра.

А все благодаря действенным советам!

Больше всего людям, кажется, нравилось, что теперь цены на всё были видны и можно было рассчитать, на сколько сладостей или булочек хватит налички. Поэтому набирали побольше. Бриэм точно не понимал, как это работает, но главное, что выручка текла рекой.

Теперь вечером на длинные беседы не хватало ни времени, ни сил. Нелли даже подумывала, не стоит ли обжиться еще одной кроватью, потому что на полу она себе все уже отлежала и совершенно не высыпалась.

Денег было достаточно и Бриэм принял решение, что, кажется, пора нанимать еще кого-то дополнительно, а еще он протянул Нелли несколько купюр за ее работу, отчего девушка растерялась.

Это была хорошая сумма по местным меркам. Двести питт в бумажном виде. Питты – денежная единица королевства Ширмар уже много сотен лет, с тех пор, как территория обрела независимость и на ней образовалось государство.

Были и монеты, и бумажные деньги. Правда, больше использовались именно бумажные, потому что монеты, в основном, отливались из драгоценных металлов. За несколько золотых монет тут можно было купить дом, считалось, что в одной золотой монете десять тысяч питт. Но за такую монету ничего нельзя было купить, нужно было идти в банк и разменивать на бумажки, а банк есть только в столице.

Замкнутый круг. Впрочем, особенности не мешали экономике.

- Но я ведь живу у тебя…

Вчера они повесили неподалеку от лавки объявление, в котором описали, какой работник им требуется в пекарню. С вечера и утром пока что никто не откликнулся, но они не отчаивались. Нелли думала, что Бриэму стоит платить эти деньги настоящему работнику, а не кому-то типа нее.

Она и так готова была помогать.

- Бери, - настоял он, взял ее за запястье и впихнул наличные в руку.

Бриэм не собирался препираться, но был готов отстаивать право оплачивать работу юной помощницы до последнего. Девочкам ведь нужны всякие штуки, да и личные потребности никто не отменял. В общем, ему проще было заплатить, чем потом волноваться, не нуждается ли Нелли в чем-то, о чем он даже постесняется спросить.

ГЛАВА 9

На утро следующего дня, пока Бриэм наверху умывался и чистил зубы, Нелли подготавливала пекарню к открытию. Она впервые была в платье и чувствовала себя немного волнительно, хотя по реакции своего сожителя и понимала, что выглядит хорошо. К ним часто заходили другие молодые леди, некоторые даже пытались флиртовать с симпатичным парнем, пока матушка или провожатая отворачивались, но он не краснел и почти никак не реагировал на заигрывания.

Вдруг Нелли заметила, что возле окна кто-то ошивается, пытаясь рассмотреть сквозь стекло, есть ли люди внутри. Это был молодой человек в клетчатой шляпе, хлопковой рубашке и жилете, у которого не хватало пары пуговиц. На вид ему было чуть больше двадцати. Нелли напряглась, а потом поняла, что парень, скорее всего, пришел по объявлению. До открытия оставалось еще двадцать минут и как раз было время, чтобы с ним побеседовать.

Разговор вел Бриэм, потому что Нелли не слишком много понимала, какой именно работник ему нужен и какие обязанности он будет выполнять, помимо работы с печью и подметанием полов. Она выкладывала на витрину свежие сладости, ориентируясь на свой эстетический вкус по их расположению на тарелке и украшению листиками или ягодами, подписывала уже заученными названиями и ценами и вполуха слушала беседу.

Выяснилось, что парня зовут Грэди и он пару лет помогал маме печь хлеб на всю их огромную семью, а было их десять братьев и три сестры. Нелли подумалось, что мама у него на редкость сильная женщина, раз уж возилась с целым детским садом, да еще и успевала учить детей чему-то.

- Мне неделю назад исполнилось двадцать, и мама отправила искать работу, но нигде не берут, - развел руками Грэди, - Мария не очень большой город, тут все работают с родственниками или знакомыми.

- Вам есть, где жить?

Грэди кивнул:

- Буду приходить к назначенному времени.

Бриэм взял Грэди на работу, они оговорили зарплату и всем все понравилось, к работе приступили сразу же и вдвоем. Они сдружились уже в первый день. Много говорили о дрожжах, муке, свежей корочке и хрусте хлеба. И ни слова о девушках, по крайнем мере, в присутствии Нелли. Она с умилением все это слушала. Два парня казались настолько похожими, что в итоге она неволей начала их путать. Но как не начать, если даже тесто они замешивали синхронно? Ей подумалось, что теперь Бриэм не пропадет, даже если их пути разминуться.

Теперь у Нелли появилось больше свободного времени, она иногда гуляла по улочкам Марии, чувствуя себя не оборванцем, а полноправным членом общества. На нее не косились и не прогоняли. Она даже сидела возле фонтана на главной площади, рядом с леди с зонтиками, которые приходили сюда почти каждый день к полудню. До этого она тоже любила много гулять, но теперь в ней словно второе дыхание открылось.

***

Следующим днем настроение у нее было деятельное. Внимание притянул к себе ковер, он снова испачкался, потому что теперь тут обитало два человека. Стащив дорожку с пола, девушка открыла скрипучие створки окна и стала его вытряхивать. Поднялось неприятное облако пыли и Нелли зажала нос двумя пальцами, надеясь не расчихаться.

Вдруг она заметила внизу смутно знакомую фигуру. Мужчина с низким хвостом, повязанным лентой, прохаживался вокруг и что-то вынюхивал, расспрашивал прохожих бурно жестикулируя и останавливая ладонь возле плеча, словно показывал чей-то примерный рост, благодарно кивал и бежал к следующему человеку.

Нелли напряглась и присела ниже, выглядывая так, чтобы мимолетным взглядом ее невозможно было заметить. Сомнений не было – это синт Бауэрман, ее жених. Он искал ее, это было очевидно.

- Нелли, ты там уснула? – крикнул снизу Бриэм, а потом поднялся к ней.

Заметив, чем занята девушка, тоже выглянул в окно.

- Присядь, - шикнула на него Нелли и потянула за руку вниз.

Бриэм присел, но все равно был немного выше миниатюрной девушки, потому его голова из окна выглядывала чуть больше. Так и стояли вдвоем с подогнутыми коленками, рассматривая прохожих.

- Вот он мой жених, - Нелли кивнула вниз, туда, где прогуливались по магазинам люди и между ними болтался синт Бауэрман.

Внезапно из магазина напротив вышли Родан с Айблом. Нелли аж поплохело: кровь отхлынула от лица, а ладони наоборот вспотели. Они как обычно выглядели полярными противоположностями, но преследовали единственную цель – найти ее и увезти.

- А это мои отцы, - перепугано шепнула.

- Нелли, неудобно спрашивать, но сколько тебе лет?

Она задумалась. Никто и никогда не озвучивал ей, сколько этому телу лет, но она знала, что девятнадцатилетний Райли, ее брат, на год старше. Поэтому тихо проговорила:

- Восемнадцать.

Бриэм нахмурился еще сильнее, показалось, что стиснул зубы, лишь бы не чертыхнуться.

- Нелли, если они найдут тебя, то имеют полное право увезти домой. До двадцати лет девочки считаются собственностью родителей.

Нелли зажмурилась, отсчитывая до десяти, лишь бы не упасть в обморок от такой информации. Ей что теперь, два года прятаться от преследований? Может жених и успокоится в конечном счете, но отцы – вряд ли. Они найдут другого, более выгодного жениха, под которого можно подложить нерадивую дочь, чтобы иметь стабильный доход.

ГЛАВА 10

Приземлилась Нелли не слишком мягко, но, кажется, ничего себе не переломала. Она ощупала все конечности, пытаясь выявить перелом, но ни ноги, ни руки не болели. В последствии выяснилось, что от одной из ракушек откололась часть из-за удара, но девушка надеялась, что даже так она будет работать. Обладательница магии воды собиралась скрывать от посторонних людей свой дар, а значит водные артефакты все-таки были ей нужны в качестве прикрытия.

Спрятавшись в ближайших кустах, она выглянула, намереваясь понять, заметили ли ее отцы, но в эту сторону они даже не смотрели. Времени было мало, стало понятно, что вскоре эта троица начнет рыскать по Марии в поисках беглянки, если не подключит еще и кого-то из властных структур. Скрыться от толпы стражников, у которых есть ее портрет, будет куда сложнее.

Ей нужно было найти место, где посмотреть не додумаются, и она сможет затаиться, пока все не уляжется. Хотя бы день, в который можно было бы придумать, как выбраться из города незамеченной. Или замеченной, но не пойманной.

Выбежав с другой стороны улицы, Нелли побежала в противоположном от пекарни направлении. Некоторые люди все-таки обращали на нее внимание, но, наверное, лишь потому что юным леди не пристало бегать по улицам. Нелли догадалась об этом и ей пришлось успокоиться, чтобы не привлекать слишком много внимания, а то люди ее запоминали. В таком случае расспросив свидетелей найти ее по горячим следам было бы не так уж и сложно.

Через десять минут прогуливающегося шага она наткнулась на небольшой базар. Кажется, на этой улочке она ни разу не была, хотя думала, что обходила почти весь город.

За одним из полуцелых прилавков стояла сухонькая старушка, опершись об балку. Сначала Нелли показалось, что она щелкает семечками, но скорлупы либо не было, либо женщина ела и ее.

Подойдя ближе, Нелли обнаружила, что в руках у бабульки горсть не обжаренных кофейных зерен, имеющих характерный зеленоватый оттенок, которые пожилая женщина раскусывала и жевала. Насколько у нее были крепкие зубы Нелли и представить себе не могла. Торговала она не зернами, а вязаной одеждой. Нелли обрадовалась, значит в этом мире есть пряжа. Она умела вязать, но не настолько искусно, чтобы ее поделки смотрелись хорошо в современном мире. В основном, одежду она брала в магазине или на рынке.

- Сколько стоит этот жакет? – спросила она у торгашки, попытавшись состроить деловитое выражение лица. Ей не хотелось сразу выдавать истинную причину своей заинтересованности.

- Двадцать питт, - оживилась бабуля, - показать поближе? – спросила она и не дожидаясь ответа, подскочила к вязаному изделию, на которое указывала Нелли.

Нелли застыла, пока женщина крутила и вертела жакет, прикладывая его к молодой леди с разных сторон. Девушка все время косилась на зерна, которые бабушка из ладони ссыпала на прилавок. При ближайшем рассмотрении стало понятно, что эти кофейные зерна ничем не отличаются от тех, к которым она привыкла. Просто не подверглись еще обработке.

- Будете брать? – спросила женщина и только тогда Нелли поняла, что это уже не первый вопрос.

- Что? А, да… только у меня не хватит денег, - проговорила немного пристыженно, ей правда было не по себе из-за того, что пришлось отобрать у бабушки время, но ей хотелось убедиться, что кофе в этом мире может существовать.

Бабушка напряглась, проследила за Неллиным взглядом и улыбнулась, по-доброму так и без каверзы. Она, наверное, уже давно привыкла, что ее зерна привлекают много внимание, поскольку нигде до этого в продаже или просто у кого-нибудь Нелли их не видела. Значит это редкость.

- Пойдем, у меня есть много этих бобов, - по секрету проговорила старушка и подмигнула Нелли, а потом принялась запихивать в мешок свои изделия, справившись с этим бабулька пошлепала в сторону ближайшего двухэтажного домика с подгнивающей крышей и облупившимся фасадом, с деревянных ступенек которого проросло несколько сорняков, слева перила не было, оно лежало неподалеку в траве и уже сроднилось с ней, скоротав вместе несколько сезонов.

Бабуля открыла дверь своим ключом и резво зашла внутрь, скрываясь в глубине коридора. Это был дом со своей атмосферой и историей – такое сразу чувствовалось. Звуки разносились по-особенному, а каждый предмет, вплоть до скрипучей доски мог поведать уникальный рассказ. К тому же тут было теплее, чем на улице.

Оказавшись внутри Нелли почувствовала себя в безопасности. Ее родственники не смогут заходить подряд во все дома, пытаясь найти ее.

Оглядевшись, девушка старалась ни к чему не прикасаться. Дом был старым, но, кажется, заваливаться в ближайшие пару десятков лет не собирался, хотя и нуждался в капитальном ремонте. Он чем-то напомнил ей то поместье, в котором она очнулась, оказавшись в этом теле. Много бесполезного пространства – жилых комнат всего несколько. В холодные деньки требуется большая охапка дров для отопления.

Впереди оказалась уютная гостиная и шторы с ее любимым мелким цветочком. Старый и скрипучий пол был прикрыт ковром, а неподалеку стоял покосившийся сервант без одной ножки. Нелли сразу заметила небольшую стеклянную емкость, полную зеленовато-желтых кофейных зерен. Некоторые зернышки в банке отличались друг от друга по оттенку и форме, стало понятно, что это разные сорта.

А еще было очевидно, что в этом мире пока не нашли достойного применения для зерен кофе. Их просто ели в сыром виде. Не обжаривали, не мололи, не заваривали. А значит пока что Нелли не смогла бы нигде найти свое любимое фисташковое латте. Это ее немного расстроило, но не смертельно. В конце концов в этом мире не было многого из того, что она любила.

ГЛАВА 11

Аделия задернула шторку поплотнее, зажгла магический светильник и прошла к банке с зернами. Нелли уже знала, что это за светильники, точно такие же были в пекарне у Бриэма, но они их включали только снизу, в торговом помещении, потому что на втором этаже всегда валились с ног и мигом засыпали, едва обменявшись вялыми «доброй ночи».

Старушка взяла горсть круглых зерен и протянула Нелли:

- Попробуй, это очень вкусно и бодрит, говорят, принцы могут не спать по нескольку дней, питаясь этими бобами. Они вбирают в себя много энергии солнца.

Нелли сразу же подумала, что Аделия утрирует, никакой кофе не может иметь такого эффекта, хотя насчет зерен нельзя сказать однозначно.

Она взяла предложенную пригоршню, но есть все это просто так ей совершенно не хотелось, тем более она не слишком была осведомлена о том, как влияют на организм человека не обжаренные кофейные зерна. Не хотелось потом всю ночь посидеть в уборной, тем более, что такая роскошь была не в каждом доме. Зато везде можно было найти ведро.

- Я могу обжарить эти зерна?

- Можешь, это теперь твое, но зачем портить хорошие бобы? – удивленно спросила Аделия, на миг ее глаза стали светло-желтого оттенка.

- Хочу сделать из этого напиток.

Аделия заинтересовалась и предоставила в Неллино распоряжение свою кухню. Конечно, она сильно отличалась от привычной. Хотя кое-что все-таки было знакомым. Например – столешницы, на которых принято было готовить. И еще ящики, в которых хранились кухонные принадлежности и некоторые не магические приборы по типу вилки или ложки. Пожалуй, на этом все.

Нелли к тому моменту уже догадалась, что вместо плиты в этом мире используют магический артефакт. Он безопасный и не способен спалить дом, потому что огонь от такого не расходится, только тепло. Этот предмет оказался очень похожим на электрическую плиту, но был еще и компактным, по размеру похожим на круглую подставку под сковородку.

К слову, самих чугунных или антипригарных сковородок тут не было, как и сотейника или кастрюль, хотя было кое-что похожее на последнее из списка. На теплый артефакт ставилась обычная посудила без ручек и с высокими бортиками, кажется, из эмали или местного аналога.

Нелли приблизительно пятнадцать минут разогревала емкость на средней температуре, потом всыпала туда свою горсть зерен и принялась сразу же помешивать приспособлением, похожим на венчик. Она никогда до этого не жарила зерна и даже не увлекалась этим вопросом, так, видела пару раз как это делается в кулинарных шоу по телевизору. В памяти отложились этапы процесса.

Переворачивать каждое зернышко было довольно сложно, нельзя было допустить, чтобы они пригорели или пожарились неравномерно. Но, конечно, Нелли была слишком неопытной в этом вопросе, чтобы все получилось идеально.

Аделия наблюдала за манипуляциями с очень заинтересованным выражением лица, ее глаза были ярко-желтыми и выдавали незаурядную степень интереса. Нелли подумалось, что наверняка с такими глазами очень неудобно, для окружающих фея становится открытой книгой, но другая сторона медали давала понять, что с феями достаточно просто общаться, потому что понимаешь реакцию на свои слова.

Да, деловым партнером лучше фею не брать.

После десяти минут обжаривания Нелли высыпала потемневшие зерна в другую емкость, подставленную Аделией. Им обеим казалось, что все получилось неплохо, от зерен исходил приятный аромат и вроде бы даже пахло не гарью.

Они поставили поджаренные зерна остывать возле приоткрытого окна и вернулись в гостиную. Теперь Нелли не была занята важным делом и Аделия решила, что можно усыпать ее вопросами, которые крутились на языке последний час.

- Ты раньше так делала с этими бобами?

- Нет, для меня это делали другие люди, - правдиво ответила девушка, вспоминая про любимую кофейню возле дома. Хотя, даже там никто зерна не обжаривал, а покупали уже готовые от опытного производителя, а потом часть дела брала на себя кофеварка.

- И что, теперь вкус будет другой, когда они остынут?

- Точно другой, но я все равно не буду есть их.

- Разве может получиться напиток из таких больших бобов, это ведь не чайные листики?

- Получится, - уверенно кивнула Нелли, правда умолчала о том, что вкус у такого напитка может быть очень специфическим, это зависит от множества факторов и божьего промысла. И все равно будет не так идеально, как из пачки, купленной в магазине.

Поболтав немного, они выглянули в окно, проверить, остались ли там стражники. Солнце уже садилось и в проулке никого не осталось. В старом доме беглянку никто поискать не догадался. Значит, она не оставила достаточно весомых следов.

Ближе к вечеру, когда зерна уже точно остыли, женщины приступили к следующему не менее ответственному этапу.

Аделия по просьбе дала Нелли доску и большой нож, который правильнее было бы назвать тесаком, ручка у него оказалась деревянной и шатающейся, почти сломанной, но Нелли нужна была не она, а сама плоскость ножа.

Сначала девушка раздавила зерна, для этого потребовалось приложить некоторые усилия, потом прошлась по второму, а дальше и по третьему кругу. Это было физически трудно, но увлекательно. Она не знала, делает ли все правильно, но очень старалась и была увлечена процессом не меньше хозяйки дома, которая заглядывала на стол то с одной, то с другой стороны.

ГЛАВА 12

Аделия постелила Нелли в спальне, что находилась по соседству от хозяйской комнатки.

Гостевая спальня была такой же скрипучей, как и остальной дом. С небольшой кроватью, устеленной накрахмаленным постельным бельем, со старой швейной машинкой в углу и пыльной шторой и ковром, кое-где погрызенным молью.

Нелли не могла уснуть несколько часов, ворочаясь из стороны в сторону. Пусть тело и поменялось, но кажется, что привычки остались неизменными. Хотя может дело в том, что юная Нелли была совсем непривычной к действию бодрящего напитка и теперь телу нужна была активность, чтобы сбросить неуместную бодрость.

Она много размышляла. Ей понравилось то чувство, когда пьешь кофе, которое изготовила с первого этапа и до конца самостоятельно, если не считать пункт с выращиванием зерен. Хотелось продолжить этим заниматься. Делать лучше, вкуснее, совершенствоваться. Правда, не было дорожки, на которой удалось бы разогнаться. Да и цели как таковой тоже не нашлось.

А еще она думала о том, как сбежать из города. Она чувствовала, что немножко вне закона и не знала, какие препятствия ждут впереди. А вдруг стражники дожидаются ее с портретом на въезде и выезде и сравнивают с каждой юной девушкой? Вряд ли, конечно, ее семье и жениху хватило бы на это денег и власти. Не первая она сбежавшая из-под венца невеста. И не последняя.

Голова разрывалась от мыслей и в конце концов она попыталась выбросить все из головы. Завтра у нее сложный день, нужно было выспаться. Может тело и молодое, крепкое, но она не хотела морить его нестабильным сном. Она собиралась холить и лелеять то пристанище, в котором поселилась ее душа. По мере сил и возможностей.

Утром ее разбудила Аделия. Девушка поспешила умыться, почистила зубы и причесалась перед тем, как выйти на кухню.

Оказывается, хозяйка дома уже приготовила завтрак на двоих из четырех вареных яиц и накрошила салат, в котором Нелли узнала некоторые овощи, она их пробовала – что-то похожее по вкусу на капусту и немножко пресный огурец.

Рядом стояли чашечки с ароматным чаем. Нелли не понимала этой культуры с малюсенькими чайными чашечками. Это на два глотка, а потом подливать еще. Не проще ли купить большую кружку и напиться до отвала? В кофейне она всегда заказывала напиток в самом большом из возможных стаканчиков.

Хотя, конечно, она знала откуда растут ноги. Маленькие чайные чашки предназначены как раз для чая не просто так. Это огромная культура, которая в какой-то степени унижается современным миром и огромными чашками, в которых вкус чая раскрывается однобоко.

- Я хотела заварить кофе, как ты вчера, но это слишком сложно, я спалила зерна, - хозяйка дома указала на емкость, из которой воняло чем-то горелым, - не тот у меня уже возраст, чтобы следить за тем, что требует столько внимания.

Нелли поблагодарила хозяйку и за это и села за стол. Были они в небольшой столовой с простеньким интерьером. Стул, на который присела Нелли пошатнулся и чуть не завалился прямо с девушкой. Хозяйка дома ойкнула и пододвинула другой.

Кажется, сама Аделия крайне редко трапезничала в столовой. Помещение было слишком большим и холодным для маленькой старушки. Нелли почему-то подумалось, что обычно она ест прямо возле дивана, поставив тарелку на стул и параллельно вяжет или читает.

Ели молча. Яйца оказались идеальными и Аделия подсунула Нелли солонку. Подсоленной еда вообще показалась божественной. Но лучше всего оказался чай, заваренный из зеленых трав. Нелли не знала точно из каких, но отчетливо чувствовала вкус мяты на языке. И еще что-то пикантное. Она не разобрала.

За завтраком Нелли размышляла о том, какие виды транспорта она видела в городе, помимо повозок тут еще были и кареты. Аделия подсказала ей, что в общественных дилижансах ездило сразу по многу человек, деньги нужно было платить кучеру, а он в свою очередь отдавал большую часть владельцам транспорта. Нелли надеялось, что ей хватит оставшихся денег, чтобы прокатиться с попутчиками. Это комфортнее и безопаснее, чем в телеге, из которой могут вышвырнуть на половине пути где-нибудь в поле.

После еды стала собираться в дорогу. Она подумывала заглянуть к Бриэму перед отъездом, но была практически полностью уверена, что где-то рядом с пекарней ее дожидается засланный казачок. Так что этот вариант отметался.

Перед тем, как выходить из дома она выглянула в окно. Солнце только поднималось – ему еще далеко было до зенита, но люди уже вышли из своих домов и спешили по неотложным делам. Никого похожих на стражников или родственников поблизости Нелли не заметила.

Аделия провела ее до двери и внезапно обняла. Нелли и сама на ментальном уровне чувствовала родственную душу, слишком старушка напоминала ей теплый образ из прошлой жизни. Очень далекое отражение ее собственной мамы. Хотя она уже давным-давно сама стала мамой, а потом и бабушкой, но это не значит, что ей не хотелось душевного тепла.

Все-таки напиток, выпитый из одной чашки сближает души людей.

- Береги себя, - проговорила Аделия, отпуская Нелли в долгую дорогу.

Когда дверь за ее спиной медленно захлопнулась, девушка поспешила скрыться в одном из узеньких переулков. Шла к дилижансам, они были неподалеку от площади с фонтаном и большими часами. Путь много времени не занял, но Нелли старалась быть максимально осторожной. Во-первых, она тщательно прислушивалась нет ли за ней слежки, во-вторых, минут десять стояла за углом, осматривала местность, особенно поблизости самих дилижансов – нет ли там ее жениха, отцов или кого-то подозрительного.