Хозяйка Кристальной пещеры

Глава 1

Проснулась я резко и прикрыла глаза от слишком яркого света, который больно ослеплял. Поморщилась. Вроде бы шторы вчера ночью задернула. У меня сосед, немного повернутый на подглядывании, вечно в окна смотрит.

— Хватит притворяться, дочь бездны! — прогромыхало над головой, и я, преодолевая яркий свет, открыла глаза и попыталась отскочить в сторону. Но с довеском в несколько десятков килограммов железа на руках и ногах сделать это было проблематично. Железо противно заскрипело. Голову тут же прострелило болью. Множество картинок, воспоминаний, заполонили мой разум, было так больно, что я не выдержала и, невзирая на то, что вокруг творилась непонятная хрень, застонала.

— Тащите ее к краю, — опять тот же голос, от лица убрали палящий свет факела. — Инквизитор, зачитайте ей приговор.

— Стойте, дайте мне еще раз поговорить с невестой! — молодой мужской голос, от которого внутри все затрепетало.

Боль прекратилась так же быстро, как и наступила. Я смогла открыть глаза и оглядеться. Что я могу сказать? Однозначно это не моя комната в старом бабушкином доме. Это даже не мой мир, потому что у нас точно не ездят на страшных зверюгах, похожих на помесь крота и ящера, и не блестят магией на доспехах. Да и неба я не вижу, лишь бесконечная тьма, которая разбавлена стоящими по кругу факелами. Что, мать их, тут происходит?!

Вокруг меня небольшая толпа странных людей. А нет, подсказывает память, не людей. Гномов! Я замерла, стараясь осмыслить то, что сейчас узнала. Даже я не человек, а гномка, приходит подтверждение. Я с тревогой рассматриваю свою руку: тонкое запястье с железными наручниками, которые немилосердно натирают кожу, аккуратные ноготки с черной каймой из земли под ними. Рыженькие пятнышки веснушек на поверхности белой, как алебастр, кожи. Очень хотелось потрогать свое лицо, но ко мне подошел богато одетый мужчина. По меркам моей новоявленной памяти он очень красив. Но я откинула те чувства, что были не моими, и встретила гнома спокойным взглядом.

— Олли, ты еще можешь все исправить, — прошептал он мне в лицо, обдавая запахом старого перегара и чеснока.

«Арон любит чесночные колбаски», тут же пришло ненужное знание, а гном тем временем продолжал шептать. —Отдай им ее, и ты вновь станешь моей невестой. Поверь, я смогу тебя защитить, луковка моя.

Фу, я еле сдержалась, чтобы не передернутся. Невеста вот этого? Да ни в жизнь! Я только отошла от развода и дележки имущества с бывшим, чтобы опять наступать на те же грабли. И ничего этот гном не красивый. Я оглядела его сразу всего. Да, высокий, все же высший род, да борода густая… а при чем тут борода? Я потрясла головой, чтобы выкинуть из головы чужие мысли.

В моих представлениях гномы — этакие коротышки похожие на комоды, но, судя по стоящим и сидящим на зверюгах представителей этой расы, рост у них довольно приличный. Единственный признак, что остался от гномов — это бороды. До меня стало доходить, что это не розыгрыш подружки Ленки, вот уж кто повернут на всем фэнтезийном…

Я попала! Вот что нужно уяснить, и попала не во дворец к прекрасному принцу! Хотя чего удивляться, мне всегда везет как утопленнице. Стою в какой-то богом забытой пещере, «Дыхание бездны», тут же подсказывает чужая память. Ладно, пусть в пещере «дыхание бездны», и мне собираются объявить какой-то приговор. Кому может еще так повезти, как не мне, Ольге Черноярцевой?!

Если уж попасть в другой мир, то только так, чтобы сразу прибили! Я чертыхнулась. Точно, меня же хотят в черную пропасть кинуть, так тут с преступниками поступают. А бывшая хозяйка тела решила, что лучше отравится, чем лететь в бездну, и отдать свою душу тьме.

— Где ты его спрятала, луковка? Если ты расскажешь, гримор Тадеуш нас отпустит, я точно это знаю, — пронзал меня ласковым взглядом женишок. А я ни сном ни духом, о чем он. Да я все готова отдать, ведь на кону стоит моя новая жизнь, судя по всему, последняя.

Я суматошно стала перебирать память бывшей хозяйки, как слайды мелькали перед глазами картинки из ее жизни. Вот, нашла! Ищут гномы какую-то финтифлюшку на веревочке. Только не могу я эту деревяшку им отдать. Я чуть не взвыла в голос. Схватилась за виски, громыхая цепями, которые соединяли колодки на ногах и наручники на руках. Посмотрела на замершего Арона. Деревяшка пропала, стоило Олли ее на шею повесить, и теперь гномку считали похитительницей старинной реликвии, то есть я теперь считаюсь.

Думаю, начни я сейчас кричать, что заняла это тело и невиновна, меня еще быстрей скинут в сияющую первозданной тьмой бездну.

Олли сразу рассказала, что она хотела просто покрасоваться перед подружками необычным украшением. Дерево в подземных пещерах было очень дорогим материалом, поэтому и взяла реликвию. И не знала она, что это непростая вещица. Деревяшка лежала на столе смотрителя. На ней ведь не написано, что опасно, а то, что сверху стеклянным куполом накрыто, так здесь везде так от пыли вещи сохраняют. И никаких охранных заклинаний на куполе не было…

Олли легко взяла вещицу, но как только надела деревяшку на шею, как она сверкнула пламенем и пропала. Девушка не придала этому значения — ну бывает, магия ушедших она такая, чего зря переживать. А я про себя подумала, что не блистала Олли умом и сообразительностью, а мне теперь отдувайся.

— Хватит, Арон Сибил, — громыхнул голос законника. Дядька был впечатляющий, в серебристом доспехе, верхом на зверюге, которая грызла железные удила и потягивала круглыми ноздрями воздух. – Время вышло, мне еще несколько городов нужно проехать. Тащите преступницу к краю бездны, лучше заранее предотвратить беду. Если реликвия не приняла девчонку, то она переродится в тварь, сами потом пожалеете, что сразу ее не уничтожили.

Глава 2

Наверное, пару минут я орала, кричала так, что в какой-то момент горло перехватило. Я закашлялась, суматошно размахивая руками и ногами, потом попыталась выправиться, чтобы лететь не кубарем, ударяя саму себя, а планировать, раскинув руки и ноги в разные стороны.

Прохлада сменялась теплом. Если еще минуту назад, я боялась разбиться, теперь я думала, что потепление неспроста, а может, я несусь прямо в самое пекло внутреннего ядра планеты. В школе что-то такое проходили, кора, мантия, ядро… мамочки! Я же не сгорю заживо?! Помогите!

Но я все летела, а тепло вроде остановилось на одной отметке. Не знаю, сколько я летела. Хотелось есть, пить, в туалет хотелось. Наверное, прошел не один час, я даже успела вздремнуть. Но тело сразу расслабилось и опять стало кувыркаться, пришлось сжиматься и снова ловить равновесие.

Тьма вокруг постепенно светлела. Я стала видеть стены этой пропасти, кое-где даже какие-то светящиеся точки. Что интересно, скорость падения была одна, то есть я не ускорялась, а комфортно падала. Я даже смирилась, что скоро умру, злилась, что промедление дает надежду, а это плохо.

Когда внизу показался свет, я с облегчением вздохнула, я всегда была нетерпеливой. Очереди для меня были сущим наказанием, а тут за смертью столько лететь пришлось. Чем скорее приближался свет, тем больше я видела вокруг. Стены были не однотонными, кое-где торчали могучие корни деревьев, даже показалось, что мелькнула лестница. А когда свет с зеленоватым и фиолетовым оттенком одновременно раскрылся подо мной во всю ширь, я поняла, что падаю в огромную пещеру.

От открывшегося вида дыхание перехватило. Всюду, куда ни кинешь взгляд, росли огромные кристаллы. Большие, маленькие, просто громадные свисали с потолка. Я выпала из узкой расселины в своде и даже успела увидеть свою измученную физиономию в отражении одного такого гиганта. На мою, кстати, физиономия похожа не была, но, кроме моего тела, больше тут никто не падал, так что лохматое чудо с огромными глазами и открытым ртом это теперь я.

Еще я успела увидеть недалеко руины когда-то прекрасного города. Он и сейчас поражал своим великолепием. Высотные здания, сверкающие разноцветными всполохами стены, навесные мосты, причудливые памятники, необычная растительность зелено-фиолетового цвета. Правда, все это на небольшом участке, а основная территория города ужасала огромными рытвинами и провалами, там ничего не светилось, наоборот, клубился черный туман, и все заросло корявой растительностью.

А потом я поняла, что поверхность стала очень быстро приближаться. Вот и конец! Я, понятное дело, заорала, правда, крик был похож на полузадушенный хрип, но видеть, как земля становится все ближе, было очень страшно. Я орала, а мысли в голове были глупые, хоть бы не описаться и все остальное. Вот найдут меня через сто миллионов лет местные археологи, а я вся в какашках…

— А-а-а-а, — в какой-то момент по сторонам замелькали кристаллы, а потом резкое торможение, отчего волосы закрыли мне лицо, и какая-то сила аккуратно ставит меня на круглую покрытую плетями вьюна каменную платформу.

— Благодарим, ччто ввыбрали наши пути арррейра, — послышался странный, словно механический голос.

Крик застыл в горле. Я оглянулась. Что, мать вашу, происходит?! Я уже умерла?!

— Сойдите с приемного пути, арейра, пройдите на выход, вас встретит проверяющий, всего хор-р-р-рош-шего, – голос стал заикаться, и я, еле перебирая ставшими ватными конечностями, пошла вниз по ступенькам.

Возле платформы, или, как сказал голос, путей я обессиленно упала и замерла, переживая бурю эмоций. Я жива! Ведь так! Я с силой ущипнула многострадальное тело и выдохнула. Было больно.

Потом замерла. Если я не умерла, где я? Я, конечно, просила провидение о насыщенной жизни, чтобы забыть о разводе с мужем гаденышем, но не о такой насыщенной. Другого мира я не заказывала. Хотелось просто на морюшко, позагорать на золотистом пляже, попивая дорогие напитки. А где тут море и все остальное? Из всех запросов только тишина и одиночество.

Я выдохнула истерику. Не время, Оля, не время рыдать, соберись! Почему я тут? Почему я в этом теле? Почему меня сразу решили грохнуть?! Нет, почему решили понятно, я какая-то там проклятая, но за что мне все это?!

Я опять выдохнула сквозь зубы и прислушалась к тому, что происходит вокруг. Было тихо. Что интересно, тут дул тихий ветерок, колыша разноцветные листики вьюна. Большая площадь размером с футбольную площадку, а на краю мрачно возвышается высокое здание.

Если судить по тому, что я прибыла на какие-то пути, то это какой-то вокзал. Может, там есть туалет? В туалет захотелось еще сильнее. Я встала, топнула, черканула ногой в сторону, очищая от вьюна каменную поверхность. Она была ровной, словно стеклянная, внутри еле заметно светились рунные символы. Я удивленно топнула, и символы засветились еще сильнее.

Красиво. Интересно, это технология или магия? Шмагия! Сразу себя одернула, потом буду обо всем думать. Нужно сходить в туалет и понять, как жить дальше, нужно покопаться в памяти бывшей владелицы. Память, единственное положительное действие в этой всей гадости, что со мной произошла.

Жаль, конечно, девчонку, Олли была очень молоденькой и глупенькой. Родители у нее погибли, но оставили хорошее приданное, и Олли очень скоро должна была выйти замуж. Но по глупости взяла вещь, которую брать не следовало. Так, пока хватит. Я остановилась, не зная, куда идти дальше. Здание при более детальном осмотре оказалось из камня, такого же, как пол подо мной. Красивые узоры, которые наполнялись светом на полу, на здании были потухшими.

Я осмотрелась еще раз, приметила платформу, с которой сошла. Таких же похожих возвышений было несколько десятков. Видимо, когда-то здесь было очень многолюдно или многогномно. Память услужливо подсказывает, что люди жили на поверхности и погибли. На поверхности вообще ничего нет. Весь мир уничтожен, есть жизнь только тут в глубинах, и в основном здесь живут гномы. Есть, конечно, и другие расы, те, кто успел спастись, но их очень мало. Я потрясла головой, в какой страшный мир я попала.

Глава 3

Я замерла, боясь шевельнуться, и наблюдала, как мужчина в кителе сел, потряс головой, потом быстро оглянулся. Увидел меня, нахмурился.

— Доложить, — проскрипел он. Его возраст определить трудно, наверное, пятьдесят. Волосы собраны в хвост, виски выбриты, на них тоже татуировки. Нос чуть большеват, а вот губы тонкие, которые он еще и сжимал. Борода с седыми полосками собрана в два хвоста и скреплена железными зажимами.

Гном довольно бодро для больного выскочил из артефакта и уставился на табличку с символами. Потом посмотрел на меня уже чуть более осмысленным взглядом.

— Сколько? — голос его резко охрип, — Сколько прошло лет после падения?

— Я не знаю, — покачала я головой.

— Откуда ты?

Я подняла к потолку глаза.

— Сверху, командор.

Что-то пиликнуло, и от ладони командира поднялось облачко пара, которое он стал внимательно рассматривать. Я завороженно наблюдала за магией, ведь если лечащий артефакт, то это магия, ну или техномагия.

— …— послышалось от гнома непечатное и очень трехэтажное.

Он сел на каменную скамью.

— Как ты тут оказалась? — глухо спросил он. Облачко юркнуло в его татуировки, полностью растворяясь.

— Меня скинули в пропасть, казнили, получается, я тут оказалась на путях.

— Дикари, — со стоном выдохнул мужчина, — почему казнили, что ты натворила?

— Надела на себя какую-то древнюю деревяшку, и она пропала, говорят, если не появились руны, то превращаешься в монстра и людишек, то есть гномов, есть начинаешь.

— Постой, — мужчина подошел ко мне, а у меня даже сил отшатнуться от него не было, так я была ошарашена тем, что происходит. Это же просто сногсшибающе, гном пролежал в артефакте столько лет. Вот кого нужно пытать и узнавать, что тут произошло и почему меня, то есть мою душу, сюда притянуло. – Деревяшка была такой?

Гном опять вызвал облачко, и прямо в пространстве показалась картинка деревяшки, только она новенькой была, красивой, а та, что Олли надела, старая, со сколами. Я кивнула.

— Странно, — сказал мужчина, — это же простой начальный сайрон, такие детям внедряют, они учат познавать силу. Ладно, не время разгадывать загадки, почему детский активатор стал превращать гномов в монстров, — командор убрал свое облачко. — Времени нет. Как тебя зовут?

— Ольга, — сказала я ему свое настоящее имя.

— Оллья, — по-своему сказал командор, — странно не то, что у вас активаторы не работают, а почему ты не заражена. Ведь не заражена?

Я покачала головой.

— Я вообще не понимаю, что у вас тут происходит.

Мужчина вдруг скривился и потер виски.

— У нас от силы пару часов, Оллья, потом я стану тварью, которая захочет тобой перекусить. Во мне споры тьмы. Иди сюда.

Я неуверенно сделала шаг к мужчине, и он опять выпустил облачко, которое щекотно прошлось по моему телу и опять юркнуло в татуировку к командору.

— Да, ты чиста, но как? — я сделала шаг назад от мужчины. Тот опять скривился. — Ладно, времени все равно нет, да и не ученый я, чтобы опыты проводить. Мне нужно, чтобы ты очистила город от пыльцы, Оллья, раз на тебя не действует тьма.

— Вы издеваетесь? — я нашла в себе силы и сделала еще один шаг от командора. — Я, пока летела, видела ваш этот город, да там все в пропастях и рытвинах, он погиб.

— Сразу после того, как на наш мир упал черный камень и пришла тьма, мы еще боролись, нашли способ не допускать ее в наши города, но люди и драконы решили, что наша столица должна принадлежать им. Думали, поймут, как работают очищающие артефакты и смогут потом очистить город для себя. Они специально заразили столицу пыльцой, Оллья.

Командор скрипнул зубами. Я удивленно хлопала глазами. Вот что за жадность у разумных. Весь мир погиб, а они разделяются, нет бы вместе, сообща. Я покачала головой.

— Я помогал во время эвакуации, заразился и решил остаться тут до того момента, пока придет помощь от верхних уровней. Надеялся, что к тому времени ученые, алхимики и артефакторы найдут способ очищать живых от спор тьмы, — ненависть блеснула в глазах командора, я сделала еще один шаг от него. Мужчина очень быстро менялся. Темными жгутами стали покрываться руки, а белки глаз зарастали тьмой. Командор выдохнул:

— Нельзя поддаваться тьме, — прошептал он себе. Потом затих, скрежеща зубами, — так вот, Оллья, — сказал командор торжественным голосом и поднял голову, я увидела, что белки у него очистились, — Я передам тебе свой сай, у тебя будет допуск даже во дворец короля. Я объясню, как нужно очистить город, где взять артефакты и как их зарядить. У нас не хватило всего несколько часов, чтобы обнародовать наши изобретения. Мы могли спасти столько городов… За дело, Оллья! — строго сказал командор, и я поняла, что спрашивать меня, хочу ли я стать спасительницей города, гном не собирался.

— Это, конечно, все очень интересно и правильно то, что вы говорите, — стала я заговаривать ему зубы, — но вам не кажется, что вы взваливаете на хрупкую девушку непосильные подвиги? К тому же наверху как-то живут без ваших очистителей, тьмы не боятся.

— Ты гномка, Оллья! Ты должна!

— Я не гномка! — сказала я. — Вернее, моя душа не гномья, я вообще из другого мира. И спасать ваш, уж извините, не собираюсь, мне бы просто выжить.

Командор, нахмурившись, разглядывал меня. Пару раз он приподнимал брови, словно до него что-то доходило. Потом все же ответил:

— Тогда понятно, почему на тебя не действуют споры, душа другого мира, — сказал он устало. — Скорее всего, в вашем мире тьма не убивала, а ассимилировала разумных под себя. И теперь та, что здесь, тебе не страшна. Споры прорастают в душе и вытягивают все черное, что есть внутри, заражают, изменяют.

Командор потер виски, встал, налил себе воды из-под крана и залпом выпил.

— Что ты хочешь за то, чтобы помочь мне, Оллья? — спросил он.

«Ну вот, это уже лучше» подумала я про себя, а мужчине сказала:

— Я хочу выжить, как любой разумный организм, я хочу жить. А у вас тут с этим тяжело, то в пропасть кидают, то хотят мир заставить спасать. Мне вот интересно, если тьма делает из разумных тварей, где они? Не скажете? Думаю, как раз там, куда вы хотите меня услать. Я не воин.

Глава 4

Я была послушным ребенком. Мать, родив меня от залетного командировочного, махнула хвостом и пропала без следа, и растила меня бабуля. Она переживала за дочь, я знала, что она искала ее через полицию, слушала, как она иногда плачет по ночам, но в то время я мало что понимала. За матерью я не страдала, подругам, у которых есть мамы, не завидовала. Некогда было страдать: школа, кружки, работа в сарае и огороде… у бабули не забалуешь, она человек старой закалки. Надо сделать, значит, надо, через нехочу.

Жили мы в деревне недалеко от города. Корова, поросята, огород, в котором можно раком с утра до вечера стоять, пропалывая грядки. Я мечтала о том дне, когда сбегу от бабули в город учится. И первые годы жила как в эйфории. Учеба, новые друзья, первая любовь. Я редко приезжала в поселок и старалась найти себе занятие на летних каникулах, чтобы не ехать домой. Сейчас мне стыдно это вспоминать…

Я жила своей жизнью, звонила бабуле редко, погруженная в работу и семью, я забыла о ней. А когда после пяти лет брака я узнала, что у мужа есть вторая семья, где подрастает ребенок, я поехала к бабуле. И только тогда поняла, как же она постарела. Все так же пахнет в старинном, построенном предками доме, травами и выпечкой, все так же отсчитывают время громоздкие раритетные часы, а бабулька моя… уже не порхает легко по дому, не командует громким голосом. Я рыдала на ее груди и просила прощения.

Муж ни в какую не хотел расходиться полюбовно, продать квартиру, за которую мы вместе платили по ипотеке, и разделить деньги, пытался забрать себе все. У меня же нет детей, а он кормилец. Сначала было больно, ведь мы вместе решили повременить с детьми, пока не выплатим ипотеку и не наживемся для себя. Видимо, он просто не хотел детей от меня…

Почти сразу, как я оформила развод, потратив целый год на суды, бабуля умерла. Я тогда поняла, что все это — квартиры, деньги, вещи, не стоят того, чтобы забывать о родном человеке. Деньги можно заработать, квартиры и вещи купить, но того, кто умер, не вернешь.

Я собрала вещи и переехала в поселок, в дом, который остался от бабули. Хотела переосмыслить свою жизнь и понять, как жить дальше. Денег после раздела имущества пока хватало, можно не думать о еде. В деревне денег нужно в два раза меньше, а я человек непривередливый.

В какой-то момент поняла, что с души упал камень. Мне стало свободно, и вставать по утрам стала с охотой, и в огороде пропадала по полдня, копаясь в земле и высаживая грядки. Я чувствовала себя умиротворенной, подумывала съездить на море, попутешествовать, посмотреть, как живут в других странах. А то с этой ипотекой, а потом с тем, чтобы купить хорошую технику, мы с мужем съездили на море лишь раз. Это потом я узнала, что ему просто было с кем ездить на отдых, и его командировки неделями, и ровный загар не просто так.

И чего, спрашивается, сейчас я все это вспомнила? Больше той жизни у меня нет... Я смотрела, как медленно открывается крышка саркофага, и прислушивалась к себе. В голове мелькнула мысль, которую я постаралась отогнать подальше. Командор обещал, что продержится, значит, продержится. Когда я села, сразу видела мужчину. Он внимательно смотрел на меня, бледный, с капельками пота на лбу и синяками под глазами.

— Айгарнга, — сказал мужчина, и тут же перед моим взором появилось облачко, которое вытягивалось из моего тела. Ощущения я вам скажу, неприятные, зато гном выдохнул с облегчением. — Получилось. Вылезай Оллья, мне нужно рассказать тебе, как пользоваться сайгоном.

К слову, чувствовала я себя отдохнувшей и неголодной, хотя, когда ложилась в артефакт, под ложечкой уже не просто сосало, там уже болело.

Я быстро вылезла и даже подпрыгнула, чувствуя в ногах силу перепрыгнуть горы. Я еще не привыкла к такому мелкому телу, мой рост на Земле был около метр восемьдесят, а тут как бы не метр пятьдесят. Командор был намного выше меня.

— Садись, — приказал гном.

— Как убрать это облако, мешает, — я осторожно пошла к скамье, чтобы не споткнутся обо что-нибудь.

— Сейчас все объясню, — выдохнул мужчина, и когда я села, продолжил: — Сайгон — это своего рода помощник. В древности наши предки работали с силой напрямую, но это лишало их многих лет жизни, ведь земля и все, что с ней связано, тяжелая стихия. В принципе, после того, как гномы изобрели сайгон, маги всех стихий стали работать через эти артефакты. Когда ребенок рождался, ему внедряли в тело зачаток сайгона, ты видела, как он выглядит. Деревяшка с семенем внутри. Сайгон это не просто артефакт, это смешение живого и магии, гномы работали не одно столетие над его созданием, сотрудничали с эльфами, с людьми. Он растет в теле ребенка, и дает тому возможность взаимодействовать с магией без потери жизненной энергии. Ты хоть что-то поняла? — Командор дышал все тяжелее.

— Почти все, — я кивнула, — и как с ним работать?

— У тебя был зачаток сайгона, детский. Из твоего рассказа я понял, что ты получила его недавно, и это странно. Сайгон внедряли всем детям, имеющим искру силы. Если не сделать этого в детстве, придется перекрывать дар, чтобы маг прожил дольше. Сила, она убивает тело, если пользоваться ею без сайгона.

— И сколько жили маги? — спросила я, чтобы сравнить с той информацией, которую получила от предыдущей хозяйки тела.

— До пятисот лет, а те, кто полностью посвятил свою жизнь магии и до семисот доживали, — все же ответил командор.

— Ужас, — я удивленно посмотрела на гнома, — сейчас маги живут двести лет, простые гномы около семидесяти лет, это же огромная разница.

Командор хмыкнул:

— Я уже не узнаю, почему это случилось, пять веков в стазисе, это слишком много. Если бы ты не пришла, через сто лет накопитель просто рассыпался от старости, и я бы умер, так и не выполнив свой долг. Итак, слушай внимательно: я соединил твой сайгон и мой. На то, чтобы они срослись и стали нормально работать уйдет не один месяц, но уже сейчас ты будешь сильна Оллья, очень сильна. Твоя душа, как бы это сказать, она очень густая, старая душа, только поэтому ты приняла оба сайгона.

Глава 5

Пещера большая, конечно, до столичной ей было далеко, но первое впечатление было:

— Ого! И это теперь все мое?! — потом я внимательно стала рассматривать, что мне досталось. Сами пути находились на небольшом возвышении, всего в двадцати метрах от стены, которая уходила ввысь свода, мерцая разнокалиберными кристаллами.

— Свод «Надежда», рада приветствовать главного координатора, — натужно проскрипел голос из-под ног. Я, уже наученная опытом, осталась на месте, только постаралась освободить свои многострадальные пальцы от поклажи.

— Катя, чего этой пещере от меня нужно? – спросила я сайгон. Дико было общаться с чем-то, что сидит внутри тебя.

— На данный момент разумных в своде «Надежда» не наблюдается, последняя запись на координирующий центр была зафиксирована пятьсот лет назад. Требуется просмотр записи.

— И что мне делать?

Я опасалась сходить с путей. Рядом была небольшая площадь, судя по всему, тут сортировали припасы. Здесь остались ящики, которые покрылись пылью, и вездесущим вьюном, он даже на кристаллах по стенам вился, отсвечивая зеленью.

Пещера радовала небольшим озерком, в которое прямо из стены низвергался небольшой водопад, а из озера тонкий ручеек уходил куда-то за стену. Уже лучше, тут есть вода. Утопал в зелени и кристаллах небольшой каменный поселок. Самое большое здание имело два этажа и большую вывеску. Вот, первым делом нужно учиться читать. Это же стыд какой, даже вывеску не могу прочитать.

— Согласно закону великого подгорного королевства, свод, простоявший без надзора больше двухсот лет, меняет своего хозяина. Им становится первый, кто предъявил на него права.

— Тогда предъявляю, — согласилась я, продолжая осмотр. Тут везде были кристаллы, на стенах, возле домов, на берегу озера. Пахло, кстати, прекрасно, созревшими фруктами, свежескошенной травой. Сладко пахло, даже приторно. Судя по всему, среди этой розоватой зелени притаился сад, а может, и огород. Скорей всего, все растения одичали, но радует, что с голоду я умру не сразу.

— Прошу дать согласие на принятие в записи метрики свод «Надежда» как основное жилье.

— Даю, записывай, все, что нужно по закону, — согласилась я и даже не удивилась, когда небольшая боль прошлась по запястью и у меня образовалась еще одна вязь татуировки. Розовато-изумрудная, как и вся растительность в этой пещере.

— Свод «Надежда», хозяйка — Олли Чер. Желаете послать данные на главной кристалл накопитель?

— Нет! — я быстро сообразила, что послать данные — это значит сказать, что где-то есть пещерка, грабьте на здоровье. Что-то я сомневаюсь, что гномы соблюдают законы давно канувшего в лету королевства. Хотя, если у них нет сайгонов, значит, и взаимодействовать со старыми артефактами они не могут.

Как-то быстро моя задача передать королю информацию о тьме стала совсем уже невыполнимой. Хотя, можно просто найти такого чело… гнома, который вхож во дворец, и передать с ним. Почему-то перед глазами сразу встал образ инквизитора. Серебристые глаза, которые смотрят лениво, со скукой, брезгливо искривленные пухлые губы…

Тьфу! Только не ему! Очень надеюсь, что его я больше не встречу. Но кому я могу доверить такие знания? Задал же мне задачу командор. Стало тоскливо, я отгоняла мысли о его смерти, чтобы не впасть в истерику, хорохорилась, но мне искренне было жаль этого гнома.

Я выдохнула и, сбросив с себя весь свой скарб, пошла к краю площади, которая по кругу была огорожена каменными бордюрами. Вниз в долину вела каменная, выбитая прямо в стене, лестница.

— А лифт где? — возмутилась я, — Как-то же спускали в долину эти ящики? Катя? — я посмотрела на руку, где красовался сайгон.

— Нет данных, мне нужно соединится с контрольным накопителем свода «Надежда».

— А вдруг там вирус какой-нибудь, ты заразишься и заглючишь, как старый компьютер, и потом не сможешь открыть мне пути, и умру я тут в одиночестве? Нет уж, пока не пойму, что по чем никаких соединений.

Я вздохнула и посмотрела вниз. Делать нечего, нужно идти по лестнице. Я повернулась на пути (нужно взять пару сумок) и увидела, что обе моющие губки вылезли из сумки и усердно трут кристаллы, поднимаясь по стене.

— Эй, куда?! — Я попыталась ухватить последнюю, но не успела. Эти два пушистых комочка лихо взялись за работу, быстро поднимаясь по кристаллам. Еле успела перехватить пылесос, который увяз в вьюне и буксовал на месте.

— Смотри, какие усердные. Ты мне в новом доме пригодишься, — сказала я и сунула пылесос назад в баул. Потом взяла ту сумку, где была шкатулка командора, и ту, где гудел пылесос, простилась со своими моющими губками, которые поднимались все выше и выше, очищая кристаллы от столетней пыли, и потопала вниз в долину.

Из памяти Олли я знала, что в жилых пещерах есть сменяемость дня и ночи. Есть время, когда кристаллы почти не светят, еле мерцают, а потом разгораются очень ярко. В памяти девушки это было естественным, как для меня смена дня и ночи на Земле, мне же все это казалось чудом. Так вот, я спешила найти себе место для сна, пока кристаллы не погасли на ночь.

Пещера была обитаема. Стрекотали в траве насекомые, жужжали мухи, куда ж без них. Тут весело порхали мелкие пичужки, щебеча на своем, на птичьем, и с любопытством кружа над головой. Хоть бы подарочка на голову не кинули. Я и так грязная и пыльная, очень хотелось помыться.

Олли рано потеряла мать, а тетка, у которой она воспитывалась, не уделяла времени, чтобы обучить девушку простым навыкам гигиены. Я не понимаю, почему Олли редко мылась, может статься, у них воды вдоволь нет. Буду потом перебирать всю информацию и раскладывать в голове по полочкам. Главное, я сразу не свихнулась от всего, что со мной приключилось, зато теперь удивить меня уже нечем.

Ах, как же я была не права!

Спуск вниз занял с полчаса. Потом дорога в поселок еще полчаса. По дороге я посматривала по сторонам. Я успела заметить пару яблонек, кустики малины и смородины. Какой-то необычный кустик с оранжевыми ягодками, которые переливались, как драгоценные камешки.

Глава 6

За последние сутки моей жизни столько всего произошло, что вид еще одной мумии, вызвал просто временный ступор. Горло схватило спазмом, я еле расслабилась. Выдохнула. Повернула кресло в другую сторону, чтобы не видеть бывшего хозяина этого дома. Если он был последний, то вполне понятно, почему не похоронили.

— Посмотри на послание Мава Бриса, — сказала Катя. Внутри меня еще все тряслось от испуга, но я взяла себя в руки. Мумия не то, чего стоит бояться, хотя жутко, да. Я встала возле стола и посмотрела на вязь.

— Я, Мава Брис, пишу это послание своему другу командору Фобосу, в последние минуты своей жизни. Хотя понимаю, что если за двести лет ты не пришел, то, скорей всего, тебя уже нет в живых.

Все умерли, все двадцать гномов, которые остались здесь, чтобы участвовать в эксперименте. Великие умы Подгорного королевства. Тьма до нас не добралась, очистители работают, но до нас добрались время и… нежелание жить. Когда ты не пришёл в назначенный час, мы поняли, что случилось непоправимое.

За эти годы мы пытались выбраться из свода, даже хотели проложить новый туннель, но не зря эту пещеру нашли совершенно случайно. Ее прикрывают огромные залежи драконьей руды, которая не дает увидеть пустоту в камне. Мы не смогли пробиться через драконью руду.

В общину пришла апатия. Все наши родные, близкие, скорей всего, уже погибли. Знал бы ты, что творилось с женщинами, там остались их дети, внуки. Двух не досчитались в первый год, они не выдержали и ушли из жизни сами. Я, наверное, продержался дольше всех, потому что у меня не было близких в столице. Мы получали данные с центрального кристалла, но данные были удручающими. Центральный кристалл засыпал из-за нехватки энергии, а это значит, или пала столица, или королевский род потерял последнего наследника.

Наши опыты увенчались успехом, тьма побеждена, но кто же теперь об этом узнает. Все данные хранятся на главном кристалле свода «Надежда». Все там…

Нам пришлось жить тут не одно столетие, в пещере есть все для этого: вода, плодородная земля, кристаллы, которые плодятся сами без нашего участия. Кстати, проверь их, мне кажется, они меняются. У меня нет на это времени и сил…

У нас были проблемы с мясом, но мы их решили, посмотришь в отчетах, может, это пригодится нашим потомкам.

Я надеюсь, что это ты читаешь мое послание, дорогой мой друг…

Если ты не командор Фобос, значит, тот, кто стал его наследником, тот кто получил сай от моего друга и доступ ко всем пещерам Подгорного королевства...

Сожги мои кости, как того требуют наши боги, я хочу, чтобы моя душа ушла в огонь бога кузнеца, что творит свою волшбу на благо своих детей гномов. Я верю, что это не конец, я верю, что наши потомки еще будут потрясать пласты драконьей руды…

Я еще пару секунд стояла, осмысливая написанное. Очень хотелось рыдать. Мне было жаль гномов, что остались тут одни, без своих родных и близких. Страшно, даже мне страшно, остаться тут одной на всю жизнь. Очень хотелось бежать к путям и куда-нибудь перенестись, чтобы осознать, что я могу это делать. Пришлось себя успокаивать силой воли. Соберись, Оля! Ты же сильная! Я могу выбраться из этой пещеры!

— Вы можете путешествовать по всему Подгорному королевству, — тут же ожила Катя, — но некоторые пути не отвечают, а другие находятся в зараженных ярусах королевства.

— Все хорошо, — я взяла себя в руки, — минутная слабость.

Я вышла из кабинета и поднялась в дом. Сначала я хочу просто вымыться, выспаться, а потом решать проблемы по мере их поступления.

— Верное решение, аррейра, — Катя опять влезла в мои мысли.

— Что такое «аррейра»? Я уже слышала это слово, — чтобы разбавить тишину, что давила на уши, спросила я вслух.

— Это означает магов женского рода, — тут же ответил или все же ответила сай. – Вы можете обращаться ко мне, как хотите. Я не имею привязки к полу.

— Будешь Катя, она, — сказала я.

Потом я осматривала все комнаты более пристально. В кухне в стазисном ларе нашла замороженное мясо и овощи, надеюсь, не отравлюсь. Под присмотром сай сумела включить плиту и поставить запекаться это мясо в духовку, высыпав сверху овощи. Все довольно просто, нужно лишь отдавать команды дому и вливать магию в небольшие рунные накопители. Жаль, что все приправы давно превратились в труху, а так бы было вообще прекрасно, но это я уже ворчу от усталости.

Только потеряв, а потом опять обретя, можно понять всю благость цивилизации. Как же приятно лежать в теплой воде в своем доме, в защищенном месте и ни о чем не думать. Пока ни о чем не думать.

Я довольно долго отмокала в воде, мылила волосы всем, что нашла в стасизном шкафу, надеюсь, не облезу. Благоухая довольно терпкими ароматами (все же рассчитано на мужчину) облачилась в халат и потопала на кухню. Пылесос все так же носился по дому и создавал некий уют и обман, что я тут не одна. В принципе, гномы сами по себе не очень общительные, и я теперь гномка, так что камень, что нависает над головой, на меня не давит, а наоборот, дает впечатления уюта и защиты.

Мясо было жестковато, но вполне съедобно, зубы у меня хорошие, я умяла за один присест довольно большую порцию и чуть не заснула прям там за столом. Кое-как доплелась до кровати и, упав на нее, тут же отключилась.

Попадание в этот мир был довольно страшным и хлопотным. Но сон, который мне приснился, был тревожным… Я видела инквизитора, и он говорил обо мне.

— Ты уверен? — собеседник светловолосого мужчины был необычен. Серая, почти черная кожа, фиолетовые глаза, белоснежные волосы. И, несмотря на сильные различия, чем-то неуловимо эти двое были похожи.

— Уверен, — скривился господин инквизитор, а я удивленно осмотрела себя. Страха не было, было удивление. Вроде бы я заснула у себя, Катя не отвечает, а когда поняла, что меня никто не замечает, успокоилась. Все же сон. Пару раз себя ущипнула, поняла, что буду находиться тут, пока не проснусь, и довольно комфортно уселась на скамью, поджав голые ноги под себя. Осмотрелась.

Глава 7

Мою пещеру можно обойти за сутки. Я, конечно, этого не делала, но взобравшись на местную башню, в которой был установлен огромный кристалл, все хорошенько вокруг рассмотрела. Напитывать магией кристалл довольно легко, он сам ее из меня забирает, и быстро, так что в глазах мутнеет. Пока приходила в себя после магического опустошения глазела по сторонам.

— Этот кристалл отвечает за работу путей и связь с другими пещерами, он важен. Тебе нужно будет каждый день сбрасывать в него свою силу. Постоянные магические работы хорошо воздействуют на искру, — Катя не обошлась без поучений, — она учится работать на полную мощность.

— Учту, — сказала я и попила воды из небольшой фляжки. Удобная вещь, вроде маленькая, а в нее несколько литров воды помещается.

Дорога пронзала весь поселок красивой светящейся лентой. Два дома, один, в котором жила я и второй рядом, который я обследовала, сверкали рунами по стенам. Остальные пока спали. Я решила сегодня их не трогать. Рядом с моим домом жила женщина, лекарь, там я искала одежду. Теперь я хорошо одета и даже экипирована небольшим копьем, на кончике которого скапливается заряд молний. Уж не знаю, для чего использовала молнии лекарша, но мне с ним спокойнее. Птички тут выжили, могли, и другие животные остаться и расплодится, не думаю, что они будут рады моему соседству.

Недалеко от поселка утопал в зелени сад, а рядом с ним поделенный на участки огород. Зрение позволяло увидеть, что сад зарос кустарником, а огород заполонила трава. Но радовало, что здесь была система полива, так что носится с ведрами я не буду. По краю пещеры, по стенам, забираясь на высокий свод, росли кристаллы.

Я уже знала, что кристаллами засевали все пещеры, чтобы прийти через пару веков в уже сформированную экосистему, так гномы поднимали свою целину. Кристаллы — это очищенный воздух, свет для растений и живых организмов, кристаллы — это жизнь. И их тут было много.

— Свод «Надежда» по шкале михта может претендовать на высшую категорию, — сказала катя.

— Чем мне это грозит? — Я завороженно рассматривала свои владения, — Меня ради нее убьют?

— Судя по воспоминаниям бывшей хозяйки этого тела, тебя, скорее всего, выдадут замуж за сильного мужчину.

— А? — Я оторвалась от лицезрения своего рая и удивленно открыла рот. — Замуж? — почему-то сразу представила, что за инквизитора. О чем ты вообще думаешь, Оля? Какой замуж? Тебе мало было на Земле? Думаешь, тут мужики другие? Я потрясла головой, выкидывая из головы все мысли о светлоглазом мужчине. Он меня в пропасть скинул без всяких угрызений совести, вот пусть теперь сидит без жены! Я найду способ нашу связь душ разорвать, вот так!

Я понимала, что в голове у меня совсем другие мысли бродят, мне даже послышалось, что я услышала смешок Кати, но отринула насмешки от сая, она ведь не живая... Я вздохнула и решительно стала спускаться по крутой лестнице вниз.

Мне еще Бриса нужно проводить в последний путь и огород посетить.

В стазисном шкафу у лекарши я нашла замороженные овощи, у себя дома — мясо, если походить по другим домам, можно найти еще что-то, но, этого мало. Я тут, скорее, всего навсегда, так что оседаем основательно, и думаем на века вперед, жизнь у меня впереди длинная.

Самым страшным было унести тело Бриса. Тут помогла Катя, она рассказала о специальном артефакте для грузов, так оказывается тут громоздкие вещи и грузы переносили. Артефакт я нашла возле лестницы, которая вела вверх на пути. Правда, пришлось порыться в траве, пока нашла, куда его спрятала растительность. Главное — откопать кристалл, который этот артефакт питает, а потом напитать его силой. Даже рука заныла, так резко скакнула из меня энергия в кристалл. Артефакт вздрогнул, я отскочила, и в воздух поднялась небольшая, полтора метра на полметра, платформа. Грязная, в слое сгнившей листвы и земли, но рабочая, что важнее. Я даже вниз посмотрела на чем она летает, но кроме переливающихся рун ничего не увидела.

— За мной, — скомандовала платформе, и та медленно поплыла следом, — интересно, здесь есть еще такие нужные в жизни девайсы?

— Конечно, есть, — успокоила меня Катя, — постепенно мы все найдем.

Сначала я платформу сводила к озерку, спуск к нему был пологий. Смыла с нее весь мусор, полюбовалась красотой изделия — могли предки делать. Не то, что на года, на века делали.

А потом была печальная работа этого дня. Я перевезла тело Бриса к небольшому домику на окраине поселка и, в который раз напитав кристалл кремационной камеры, сожгла мумию.

— Пусть твое следующее перерождение будет счастливее, спасибо за силу воли и терпение, — сказала я, когда железный ящик уполз в жерло гудящего голодного огня.

Было горько, я вспомнила бабулю, всплакнула. Как же мне не хватает ее доброго взгляда и ободряющих слов.

— В жизни всякое случается, Олька, — всегда говорила она мне, — главное — оставаться человеком.

Я вытерла слезы и глубоко вздохнула. Закрыла дверь в кремационный артефакт и решительно пошла в сторону огорода.

Там, скорей всего, остались овощи, пусть дикие, но, если хоть что-то найду, не зря день прошел. Уже завтра я пробегу по всем домам, соберу вещи. Точно! Вещи! Я же на путях столько всего оставила, тоже нужно перенести к дому и перебрать. Тем более, у меня теперь есть это. Я любовно посмотрела на летящий рядом артефакт. Хмыкнула и решила попробовать сесть на него, интересно, утащит? Утащил. Оказывается, артефакт не только слушался моего голоса, но и мог быстро лететь, когда надо. Так что до огородов мы долетели довольно быстро.

— Скоро кристаллы погаснут для отдыха, Олли, лучше поторопится, — предостерегла меня Катя.

— Я недолго, только гляну на фронт работ.

Огород меня порадовал. В небольшом сарайчике был, как вы думаете что? Конечно, кристалл, который нужно было напитать. Я неверно за день свою искру сразу на годы вперед прокачала.

— Не мечтай, — катя безэмоционально спустила меня с небес, — твой дневной лимит на прокачку силы ты еще не выполнила.

Глава 8

Я удивленно похлопала глазами и осмотрелась. Какая-то небольшая пещерка, похоже, чья-то спальня. Большая кровать посередине, с разобранной постелью, на стенах выцветшие гобелены. Несколько дроу мужчин, которые стояли с безразличными лицами на страже возле дверей, скрестив оружие, длинные пики.

Инквизитор, как-его-там Аньян сидел на полу, что интересно, связанный. Как только я появилась, он встрепенулся, пошарил по пещере взглядом. Сжал зубы, когда девушка дроу, которая стояла перед ним почти голая, пнула его в грудь. Немилосердно пнула. Я сразу разъярилась. Моего инквизитора бьют! Я его для себя припасла, вообще-то. Это я его пинать буду, когда найду и в пропасть скину… наверное… пусть полетает.

— Не смей отводить от меня взгляд, Аньян, — рявкнула на мужчину девушка, — ты должен мне ночь. Твоя мать продала тебя на одну ночь, так что отрабатывай. Я хочу ребенка от тебя.

Если бы я не сидела на полу, я бы, наверное, свалилась от удивления. Что? Она его связала, чтобы изнасиловать?! Я оглянулась. Куда я попала? И ведь у Кати не спросишь, свой сай я опять не чувствовала. Оказывается, уже привыкла к ее постоянному бурчанию в голове, и теперь как-то не по себе. Посмотрела на прозрачную руку, выдохнула. Все, я сюда не сама перемещаюсь, не телом, вернее.

— Тебе мать обещала, с нее и спрашивай, Ильяна, я за ее слова не отвечаю. И продать она меня не могла, я ей не принадлежу. Советую тебе снять с меня плеть, пока я не выпустил огонь, — небрежно сказал инквизитор, словно ничего страшного не происходило.

— Твоего папочки больше нет, — прошипела взбешенная девица, а я подобралась поближе, чтобы ее рассмотреть, — и некому будет тебя защитить, когда я подам на тебя жалобу в королевский суд, Аньян. Мужчины обязаны оплодотворять женщин!

— Я вне этого статуса, Ильяна. Я — инквизитор, мы очищаем помещения от спор тьмы. Хотя можешь подать жалобу, мне даже интересно, что тебе ответит Оскар.

— Я подниму все кланы, и твой подгорный королек прикроет рот, — девушка походила на змею, злобную и опасную. И весьма красивую: темная серая кожа, острые ушки, большие фиолетовые глаза, как у предыдущего дроу. — Мне нужен твой ребенок, и плевать мне, что ты не хочешь. Сейчас сок дайя подействует, и ты будешь готов влезть на любую девку. Может, я еще сестру позову, она тоже давно мечтает о тебе.

Инквизитор нагло усмехнулся, его ничем не пронять. Потом он посмотрел в мою сторону, и я вздрогнула, он словно видит меня. Губы медленно изогнулись в улыбке.

— Ты пришла, — сказал он, не обращая внимания на нависающую над ним девушку, — у меня временные проблемы с родственниками, Олли, не бойся.

Это я-то боюсь? Я возмущенно посмотрела на Аньяна и вздрогнула, дроу опять пнула мужчину и попала ему по губам, брызнула кровь.

— С кем ты говоришь? Хотя, это, наверное, сок дайя подействовал, — девушка некрасиво оскалилась и, стянув с себя последний предмет одежды, небольшую юбку, прыгнула на колени инквизитору.

— Я научу тебя правильно любить, — прошептала она мужчине. Потом полезла к нему своими грязными ручонками. Да она совсем, что ли, при других этими делами заниматься? Я удивленно посмотрела на мужчин возле двери, извращенка!

Девка закопошилась возле ног инквизитора, тряся грудью перед его носом, но этот гад… смотрел в мою сторону и улыбался совершенно безумной улыбкой. Неужели видит? Я переместилась, а инквизитор головы не повернул. Нет, не видит, я облегченно выдохнула.

— Ты! — девушка возмущенно зашипела. — Как такое возможно?! Сок дайя и мертвого поднимет!

— Я сказал тебе, Ильяна, ты не получишь моего ребенка и меня, — инквизитор нагло рассмеялся, а девушка зашипела как змея.

В следующий момент двери выбили и внутрь заскочили еще дроу, весело тут у них.

— Медеус, — вскинулась Ильяна, — какого темного тебе тут надо?

Пришедшие с Медеусом воины быстро скрутили тех, кто был на страже, а сам дроу скинул с колен инквизитора девку, спросил брата:

— Ты как, в порядке?

— Вы будете наказаны! — кричала голая дроу, совершенно не заботясь, чтобы прикрыться, — Я — младшая мать! Вы не имеете право тут распоряжаться.

— Ты украла моего брата, надела на него плети боли, думаешь, тебе это сойдет с рук, младшая мать? — прошипел девушке Медеус. Он помог подняться Аньяну и стал снимать с его тела веревку. Вернее, я так думала, что веревку. Это была какая-то мерзость, которая шевелила множеством отростков и, как репей, цеплялась за все, до чего могла добраться. А еще эта веревка была в крови. И только сейчас я поняла, что рубашка инквизитора не красная, вернее, она красная, но от его крови. Эта тварь его пытала!

Я была зла на инквизитора, но не желала ему такого. Я оторопело смотрела, как Медеус применил магию к плети, и та замерла, а он быстро скрутил ее в клубок и засунул в небольшой мешочек.

— Идти сможешь?

— Могу, — Аньян расправил плечи, потом снял с себя рубашку и кинул ее на пол. Дроу уже не просто что-то кричала, она шипела как бешеная змея, смотри, Кондратий хватит. Потом я заметила, что в ее руках словно вспухает темный шарик, а глаза блестят от ненависти.

— Нет! — возмутилась я, выпустила из себя всю силу, как не раз делала это сегодня. Оказывается, магичить я могу и без тела. Неожиданный получился результат. Девушку что есть силы приложила об стену, темный шарик в ее руках погас, впитавшись опять в ее тело, а дроу, не ожидавший того, что их вместе с девушкой сметет с ног, быстро вскочил на ноги, оглядываясь по сторонам

— Магия древних! Ян, тут какой-то артефакт.

Инквизитор, скрипя зубами, поднялся, по всему торсу у него было множество мелких дырочек. Кровь уже не лилась, но было видно, что ему еще больно. У меня же сразу после применения магии все вокруг стало темнеть и возникло тянущее знакомое чувство, словно меня куда-то засасывает.

— Это не артефакт, Мед, это моя Олли…

Меня утащило в темноту сна, полную негодования. Это с какого фига, я стала его Олли?!

Глава 9

Стазисные залы с животными нашла через пять минут. Поняла, что лабораторный кристалл не зря выпил из меня столько энергии. Животных было немало. Они стояли на пьедесталах, словно застывшие в стекле.

— Сколько их тут! — удивилась я. Зал был довольно большой, около двухсот квадратных метров.

— В пещере было собрано много животных и растений, на которых ученые проверяли действие тьмы и очистителей.

Я застыла возле козла, у которого были глаза навыкате, испугался, бедолага.

— Надеюсь, они живые?

— Они живы, Олли, но пока их не следует выпускать из стазиса.

— Я понимаю, у нас нет для них еды, — сказала я, — нужно сначала подготовиться. — Я замерла возле небольшой черной свинки, которая прижала уши-лопухи к морде. Кажется, вот-вот хрюкнет и понесется вперед.

Глубоко вздохнула. Комок в душе постепенно проходил. Я постараюсь сделать так, чтобы труд этих героев не был напрасным. Если клятва, данная командору, тяготила меня, то желание, чтобы о гномах, которые тут жили и трудились, узнали, заставило мою совесть поднять голову. Я не я буду, если король не узнает об этих очистителях! И о гномах, что трудились тут для общего блага и умерли, так и не узнав, что не все погибли.

Я обошла весь зал, насчитала около пятнадцати свинок c мощным хряком во главе; три пары коз и одного козла; птиц трех видов; трех коров с двумя телятами и громадным быком. Вот его бы я в последнюю очередь оживляла, есть у меня неприятные воспоминания из детства, когда поселковый производитель меня и еще пару ребятишек гонял по поселку. Я даже отшатнулась от этой угрюмой морды с кольцом в носу. Остальных я просто не стала считать, задумалась.

— Вот что странно он ни слова не сказал о квиках. Откуда зверек?

— Это и правда странно, — согласилась со мной Катя, — а если посмотреть на то, что это детеныш, не могу понять, как он тут выжил. Управляющий Брис умер сто лет назад. Квики живут около пятьдесят лет, если не имеют хозяина.

— А если имеют хозяина?

— Они живут столько же, сколько хозяин, — тут же ответила Катя, — квики магически выведенные животные. Их создали эльфы, а те обожали играть с разными видами, комбинируя и улучшая породы животных и тем самым делая жизнь разумных более благоустроенной. Те же квики, они не давали эльфам погрязнуть в вечном растениеводстве. Но как они тут появились, не известно, в управляющем кристалле нет данных, Олли.

— Может, ученые все же дошли туннелем до какой-нибудь пещеры? И квики оттуда? —– спросила я. – Хотя тогда они бы все равно отразили это в своих отчетах, — я покачала головой. — Давай после того, как я позанимаюсь рунами, схожу посмотрю на мелкого. Если у него есть родители хорошо, а если он тут один? Нужно думать, откуда он. Что-то меня напрягает возможность проникнуть в мою пещеру. Я еще не могу защитить себя.

— Не забывай, ты сильна магически, да и рассекатель довольно сильное оружие.

— Моя палка? — удивилась я, — Я думала, это просто пугалка.

— Я нашла данные по нему, — нудно стала объяснять Катя, — рассекатель последней серии, выброс магии зависит от искры владельца.

— Я могу развалить камень, — я усмехнулась. Пока мы болтали с Катей, я успела дойти до зала с кристаллом управления и удобно уселась в кресло за большим столом управляющего.

— Ты можешь развалить пещеру, Олли, — лаконично сказала Катя, а я порадовалась, что не стала проверять силу молний на своей палке. Как такой сильный артефакт мог просто так валяться в доме у лекарши? Непорядок. Но и прятать свой артефакт мне уже не хотелось, иметь такое средство защиты пусть и опасно, но греет душу.

Еще несколько часов я училась. Для того, кто уже умеет читать, научиться читать заново намного легче. Мне нужно была понять, какие звуки к каким рунам относятся потом заучить их, помогла довольно улучшенная сайгонами память, и через пару часов я худо-бедно читала по слогам. Даже пискнула от радости.

Пока шли к дому, я читала все, что подворачивалось под руку, и внимательно разглядывала дома. Оказывается, на всех домах была разные надписи. И там говорилось, что дом умеет и чем оснащен. Катя была права, все дома были своего рода защитными сооружениями на случай прорыва тьмы. Правда, там были еще какие-то обозначения, которые я не понимала, а Катя не торопилась мне рассказывать. Ну и ладно. Я залезла на смотровую башню и подумала, что зря не прихватила с собой платформу, можно было бы пробраться в сад и посмотреть, есть ли там фрукты.

— В сад пойдем после обеда, Олли, — напомнила про план Катя и я, вздохнув, посмотрела на огород.

Челюсть моя медленно упала. Третья часть огорода была убрана от сухих кустов, травы, и вспахана.

— Это чего это? — удивилась я.

— Квик, — был ответ от Кати. Я почти кубарем скатилась с башни и понеслась в сторону огородов. Неужели такой маленький зверек всего за сутки успел вспахать огород? Да ладно вспахать, он его сначала очистил! Это для меня, взрослого человека, нереально, там же столько работы!

Я встала возле ограды и перевела дух от быстрого бега. Аккуратные грядки уже были чем-то засеяны и даже политы водой.

— Как это? — опять глупо спросила я, а потом заметила совсем недалеко темное тельце квика. Понеслась к нему, аккуратно перевернула, лапки слабо пошевелились. Все тельце в комках земли и мелких веточках.

— Малыш? — я с жалостью посмотрела на зверька.
Он медленно открыл большие глаза и тихо пискнул:

— Квик.

—Успокойся, — увещевала меня Катя, когда я неслась к дому, — он просто сильно устал. Для своего возраста он очень силен. Твое появление подстегнуло развитие его источника. Квики так настроены, выращивать еду для разумных.

— Я тебе верю, — я кивнула и посмотрела на сопевшего в подоле квика. У бедняжки даже сил не было убежать от меня. Все, что он мог делать это открывать глаза и слабо попискивать.

Я сразу прошла в ванную.

— Набери теплой воды, — приказала дому.

Глава 10

Отступление

Аньян Риш был желанным ребенком для матери. Любая младшая мать желает подняться в иерархии дроу, но не всем это под силу.

Аньян не знал, на какую хитрость пошла его мать, чтобы привлечь отца на ложе страсти, и знать не хотел. Но для матери рождение полукровки с сильным даром было прекрасным событием, после которого она стала старшей матерью.

Она очень дорого продала своего сына отцу дракону, и еще половину жизни Аньяна она требовала с отца золото, поддержку и всего того, что мог дать золотой дракон.

До десяти лет полукровка рос с матерью, как все мальчики дроу, может, поэтому они стали близки с Медеусом. Нелегко выживать мальчишкам в обществе, где правит матриархат. Еще тяжелей, если тебя продают, как скот.

После пришествия тьмы дроу выжили, как и гномы, но их пещеры безвозвратно потеряны. Им приходится ютиться в пещерах гномов, которые раньше использовались как склады. И умолять бородатых, чтобы они расширяли своды, ведь только у них получается работать с камнем так же хорошо, как у человеческих магов земли.

Все детство Аньян жил с мыслью, что он никому не нужен. Так, еще один мальчишка из целого выводка. Девочек рождалось намного меньше, они были магически одарены, а мальчишек много, и дар у них всегда слабее.

Когда за ним приехал отец, для Аньяна это стало потрясением. Его отец, золотой дракон, тот, кто очищает пещеры от тьмы, тот, кто дает защиту простым гномам, людям, дроу, драконам, всем тем, кому посчастливилось или нет, спастись в темные времена.

И у него началась другая жизнь, у него и его брата, ведь Аньян ни в какую не хотел уезжать без брата. Кричал как бешеный, цеплялся за камни пока отец не плюнул и не выкупил еще и Медеуса. Простой мальчишка дроу обошелся ему ненамного дешевле, чем сын, ведь мать сразу поняла, что можно содрать с бывшего любовника немало золота.

Драконов было мало, очень мало по сравнению с другими расами. Многие из них погибли в первые столетия, когда пытались остановить тьму, что хлынула с нижних сводов. Но драконы справились и даже остановили заражение тьмой. Всего-то нужно было перестать пользоваться артефактами, созданными эльфами. Магия эльфов притягивала тьму, давала ей огромную силу разрастаться. В то время все артефакты с силой эльфов уничтожались, сайгоны, которыми пользовались повсеместно, выжигались прямо внутри живых, навсегда перекрывая магию.

Это были темные годы, «черный век», когда гномов осталось совсем мало, а драконов еще меньше. Только люди все так же плодились, заменяя собой поредевшие расы.

Новое государство так и осталось подгорным королевством, в нем так же правил подгорный король, но магия для живых стала и привилегией, и несчастьем, ведь без сайгона она быстро изнашивала тело мага. Вернулись древние времена, когда магия стала чудом, а те, кто ею владел, хорошо жили, правда, недолго. Некоторые специально шли на неприятный шаг, запечатывали своим детям искру, которая без постоянной подпитки угасала. Все же жить восемьдесят лет или сто двадцать имеет значение. Особенно если ты аристократ и у тебя есть кристаллы, чтобы жить хорошо.

Только драконы, магическая раса, которой сайгоны не требовались, остались при своей магии. И Аньяну повезло, что он взял от отца силу дракона, иначе бы золотой дракон не выкупил сына.

Отец был спокойным в общении с Аньяном. Детей у него кроме полукровки не было. Он растил его как умел, учил магии, изматывал тренировками. После магической академии посодействовал, чтобы его взяли на работу в «светлый надзор» младшим инквизитором.

Аньян очень быстро поднялся по карьерной лестнице ,и когда отец погиб под завалами одной из пещер, он был уже старшим инквизитором, наделенным немалыми полномочиями.

Полукровка мало задумывался о том, как он будет жить без отца, и был обескуражен, что все деньги, которые, как он думал, достанутся ему, ушли дальним родственникам отца, драконам. По законам ящеров полукровки не имели шанса получить наследство дракона.

Шикарный дом в столичной пещере, две шахты с рудой и одна с драгоценными камнями, несколько счетов с золотыми запасами, в которых были и его деньги, все ушло семейке Маккой. В то время Аньян был так зол, что убрал из своего имени род отца и остался просто Аньян Раш. Светлый Раш, так его еще называли. Это прозвище Аньяну нравилось. Уничтожай споры тьмы в пещерах, борись с порождениями тьмы, которые иногда лезут с нижних этажей. Помогай в очищении новых шахт и жилых пещер. Полукровке нравилась такая жизнь.

Но потом случился очередной поворот в его жизни. Он встретил ее, Анору Кир, драконицу, которая решила, что хорошо бы приручить полукровку. Девушка была избалована и капризна, единственная дочь у богатого рода. Она закончила столичную академию и успешно проходила практику в том же ведомстве, где работал Аньян. У них был бурный роман, из-за чего впервые Аньяна посетила мысль о женитьбе и своей семье. И как же он был унижен, когда после любовных игрищ сделал предложение своей девушке, а она рассмеялась ему в ответ:

— Ани, дорогой мой, ну какая женитьба! Я Анора Кир, а ты — полукровка. Что у тебя есть за душой, Раш? Только твоя ставка инквизитора? Я прекрасно знаю, что Маккой отобрали у тебя все. — Она опять рассмеялась. — На что ты собрался меня содержать? Как ты собрался обеспечивать наших детей? Нет, дорогой мой. Ты прекрасный любовник, один из лучших, что у меня были, но стать твоей женой было бы ошибкой. Я не выйду за тебя замуж, Ани.

Аньян крепко сжал челюсть, чтобы не зарычал от бури, что бушевала в его душе. Первые светлые чувства, которые он испытал к девушке, и такая боль. Он понимал, что она права: он беден, он полукровка, а она драконица. Драгоценное украшение рода. Весьма богатого рода. На что он рассчитывал, когда просил ее стать его женой?! Глупец!

Аньян встал с широкого ложа, на котором, изгибаясь в зазывающую позу, разлеглась девушка, и стал одеваться.

— Ну, Аньян, не дуйся, зачем все усложнять? Нам хорошо вдвоем, и у нас есть еще время, пока меня не выдали замуж. Иди ко мне, мой полукровка, покажи, как ты можешь любить меня.

Глава 11

Ольга

Утро встретило меня пушистым коротким хвостиком и квикской задницей, которую мелкий умостил мне прямо под нос.

— Фу, — я оттолкнула квикнувшего звереныша. Тот приоткрыл один глаз, фыркнул на меня, он, видите ли, одолжение мне сделал, а я не оценила его благосклонность.

— Квик принял тебя как новую семью, обычно матери долго ухаживают за детьми…

— Не продолжай, — сказала я и, повалявшись еще немного, решительно встала. Дела сами себя не сделают. Квик тоже подскочил, за озирался вокруг, и выцепив меня взглядом, пискнул:

— Квик?

— Да, пора за работу, сначала позавтракаем, а потом вперед, на освоение, — я прошлепала в ванную, умылась, переоделась в чистое. Звереныш пискнул, потом я услышала характерные звуки и выскочила в коридор.

— Ну спасибо! — я стукнула себя по лбу. Как сразу не подумала, что ему горшок нужен.

Взяла тряпку, вытерла какашки, собрала весь мусор и связала в баул. Мусор гномы всегда сжигают. Специальный артефакт, который это делает, стоит недалеко от путей. Так что закину по пути.

Звереныш виновато жался к двери, а я покачала головой.

— Пошли, покажу тебе, где тебе свои делишки делать, — тот словно понял и пошкрябал за мной.

Я нашла на кухне глубокую плоскую миску похожую на таз и поставила около двери в ванной.

— Вот сюда будешь кака и пипи, понял?

Квик моргнул, явно не понимая, мне кажется, Катя внутри меня усмехнулась. Я раскорячилась и присела над тазом, сделала вид, что дуюсь, и указала пальцем на таз.

—Какать туда, понял?

Я бы очень удивилась, если бы питомец сейчас мне кивнул, вздохнула, поставила таз в угол и посадила внутрь квика, который тут же выскочил на пол и подозрительно обнюхал таз, а потом воззрился на меня как на дуру.

— Горе луковое, как тебя к туалету приучать? А может, ты как собака? Тебя выгуливать надо? — в деревне учеба котов, как ходить на лоток, прошла мимо меня. Да и редко они это делали дома, предпочитая выходить на улицу, призывно мяукая под дверью. Но квик не кот, так что фиг его знает, как лучше.

Есть не хотелось, поэтому я выпила воды и, подхватив квика в одну руку и мусор в другую, потопала на улицу. Там погрузила мусор на платформу. Пустила малыша на землю, опасаясь, что он сбежит, но квик немного отбежал в сторону огородов, потом повернулся ко мне и, жалобно квикнув, посмотрел зелеными глазищами.

— Обязательно сходим на огород, — я тут же его успокоила, — и все твои посадки польем, и сорняки проредим. Ох, ты ж мой трудолюбивый. Иди сюда.

Я подхватила мелкого и посадила его на платформу. Уже наученный кататься на артефактах, квик спокойно воспринял свой полет, я же шла пешком, разминая ноги.

Катя сказала, что гномам нужно усиленно работать, их тело приспособлено к силовым нагрузкам, даже такое мелкое, как мое. Раньше гномы были все рудознатцами, кузнецами, каменотесами, рунными мастерами. Как обстоят дела сейчас, мы не знали. А чтобы узнать, нужно идти в жилые пещеры.

Мусорка заросла вездесущей лианой, так что я сначала хорошенько ободрала огромный короб, а потом поискала кристалл. Конечно, как и везде тут нужно подпитать камень батарейку. Уже привычная тянущая боль в руке, и общее утомление, я сажусь на землю, достаю фляжку. Квик носится рядом за мухой, недовольно фыркая, защитник.

Через пару минут полегчало, я вообще заметила, что сегодня чувствую себя прекрасно.

— Твоя искра развивается, Олли, — Катя тут как тут, — не забудь забрать вещи с путей. Тут могут быть мелкие грызуны.

Я закинула баул с мусором в ящик и ткнула под наставление сай светящиеся руны, напитывая их магией. Внутри что-то жахнуло, надеюсь, артефакт не сломан, я же тут в мусоре погрязну.

Я еще подождала и аккуратно приоткрыла короб. Внутри блестели каменные отполированные стенки, мусора не было. Я выдохнула, работает.

Потом я взбиралась на пути, подмечая, что стены пещеры не везде одинаково отвесные. Тут, например, пологий спуск. Нужно посмотреть туннель, который пытались бить предыдущие жильцы. Все же мне не давала спокойствие мысль, откуда тут квик.

Я, конечно, рада, что он у меня есть, но все же лучше знать, откуда может прийти беда. Я не заражусь тьмой, но вот все остальное, даже растения ей подвержены. Нужно пробраться в жилые пещеры и понять, почему они все живы. Как спасаются от заразы. А может, тьма за эти столетия ослабла и только на глубине еще имеет силу? Все это надо разведать.

— Еще рано Олли, ты не готова, — тут же влезла сай, — твоя искра не потянет дальние переходы.

— А раньше не могла сказать? — я даже остановилась и недовольно нахмурилась. — Получается, пока я не прокачаю искру, не смогу ходить путями.

— На переход в другие пещеры, тратится твоя сила, Олли. Раньше не всех путях стояли проводники, для тех, кто не имел магии или был слаб. Теперь их нет, и переход будет брать магию из тебя, Олли. Представь, если тебе не хватит силы на переход, ты просто распылишься в пространстве. Магия путей, великое изобретение нескольких рас, повторить такое сейчас навряд ли смогут, и она очень затратная.

Я вздохнула. Что еще остается, буду работать. Нужно привести свою пещеру в порядок. Может, разбудить нескольких животных, козу, кур, можно кроликов для мяса.

Я продолжила путь наверх.

На путях ничего не изменилось, кроме одного, моих вещей стало намного меньше, а к ступенькам вели заметные следы, как будто тащили один из сундучков.

— Это что еще такое? — я возмущенно осмотрела свою поклажу. Да, не хватает одного сундучка. Я точно помню, что их было два. Я посмотрела на удивленного квика, — А ты точно тут один?

— Навряд ли квикам понадобятся твои вещи, — тут же влезла Катя, — это что-то другое.

— Ты сказала, тут нет хищников, все домашние животные в стазисе, только квик тут бодрствовал, может это его родня.

— Нет, посмотри на следы. Есть следы от сундука и есть следы от чего-то, что… ползло, скорее всего.

Глава 12

Но мои опасения не подтвердились и через сутки, и через два дня, три, неделю, инквизитор меня не тревожил. Я успокоилась и занялась работой.

Первым делом разобрала вещи, в сумках. Нашла лечащие артефакты, разную мелочевку, которую сложила в большой сундук. Радовали лечебные пластинки, мало ли что может случиться со мной или с квиком, а тут такая помощь лечебная. Я, правд,а уже выучила два заклинания. Одно сдувать, — ветряная мельница, второе сушить, волосы хорошо высушивает после ванны.

Магия — это нечто, она завораживает. Особенно то, что это делает не какой-то там артефакт или техника с помощью магии или электричества, а делаешь ты сам, своей энергией. Будоражит. Сайгон помогала мне правильно произносить слова заклинания и также правильно руками рисовать загогули в воздухе. Что интересно я видела их сверкающей иллюзией в пространстве, это как раз и есть помощь сайгона. Чтобы новичку было легче увидеть, какие ошибки он совершил в прорисовке рун.

О магии пока все, было много других дел, от которых зависит моя жизнь.

Мелкий добросовестно тащил меня каждый день на огород, где моей работой было активировать полив воды после его ухаживаний за грядками.

На второй день мы сходили в сад. Травы тут было много, прорвали небольшой участок. Нашли настоящий комплекс артефактов по заготовке еды для животных и также артефакт для быстрого создания перегноя.

В коробах для создания комбикорма, конечно, были кристаллы для питания артефактов, которые пришлось напитывать магией. Принцип работы артефактов довольно прост. В короб закидываешь зелень, с корнями и с землей. Включаешь его, и на выходе в специальный короб выпадают чуть теплые кирпичики комбикорма. Как написано на коробе, эта еда подходит всем травоядным животным, и даже картинками показано, кому сколько брикетов нужно за раз.

Были там, конечно, указания по питательным веществам, добавки, получается, но их пока у нас нет. Добавки к комбикорму нужно в зельвеварне делать, рецепты там есть, но какой из меня зельевар.

Мы делали комбикорм впрок, в таком состоянии он может почти год лежать. Я все же решила вывести животных из стазиса, но не всех. Можно разбудить козу для молока, пока на корову у меня сил нет, кур хорошо бы и семейку кролей.

Был тут и еще один нужный артефакт, для создания перегноя, тоже все картинками хорошо объяснялось. Напитала кристалл и закинула остатки зелени, пару лопат земли, что хорошо можно с камнями и в другой короб сыпется темно-коричневая, почти черная земля — перегной.

Так что работы прибавилось. Теперь мы каждый день не только в огороде ковыряемся, но и в сад убираем от зелени, постепенно его облагораживая. Все, что собираем: ветки, сорняки, подгнившие яблоки — тут же складываем в два короба, один для кормежки наших будущих животных, второй для перегноя, в наш огород. Кстати, нужно с грибами поделится.

Эти шляпочники поняли, что мы им не угроза, и мелькали вблизи, оставляя после себя темные бороздки перепаханной земли. Наверно, не теряют надежду пустить нас на удобрения. Неунывающие.

На третий день, после всех обязательных работ по огороду и саду, я решила пройтись по домам всех жителей и посмотреть, есть ли еще продукты. Очень хотелось молочки, сметаны, творога, в последнее время я покупала у одной знакомой все домашнее, уже подумывая самой завести корову. Но решила, что съезжу на море, а уже потом буду думать. И вот, на море не получилось съездить… но молочного охота.

— В стазисах ты не найдешь молочных продуктов, — обрадовала Катя, но я и сама это понимала.

Сначала проверила дома, по своему ряду. Открывала двери, осматривала комнаты. Как я поняла, Брис все ценное переносил в лабораторию, так что здесь в стазис-шкафах были только вещи. Почти все морозильные стазисы были пусты. Лишь в одном я нашла замороженную морковь в прозрачном пакете, впервые увидев целлофановые пакеты.

У древних гномов была и резина, и целлюлоза, и, судя по вещам, которые я собрала на вокзале путей, хорошо развитая промышленность. Зато память Олли говорила о существующей пугающей действительности. Были пещеры с полями, где выращивали травы для ткани, грибные пещеры. Много пещер деревень, каждая из которых производила какой-то один продукт. Были и свинофермы, и коровники, курятники и даже овцефермы, но такие дорогие продукты могли позволить себе только богатые.

Бедным же приходилось довольствоваться мясом домашних кирсов, что-то типа грызуна размером с собаку, и похлебки из ополо, вьющегося растения из семейства бобовых. Его сажали везде, где только можно. Оно неприхотливое, быстро растет и дает много крупных стручков с круглыми красными зернами. Это растение специально вывели для подземных пещер люди, так что оно не подвержено изменениям тьмы. Стручки употребляли разумные, из них делали все, что можно, крупу, муку. А кирсов кормили плетьми и зеленью ополо. Двойная выгода от его выращивания.

Конечно, у кого был свой клочок земли возле дома, сажали огороды, тем и жили простые люди. Хотя нет, в памяти Олли я видела еще одну статью дохода. Вылазки в зараженные пещеры. Правда, опасное это дело, и мало кто туда ходит, но отчаявшихся хватало. Специальные костюмы для вылазок, артефакты защиты. А после возвращения недельный карантин, чтобы выявить зараженных.

И еще я нашла в памяти Олли, что путями ходили только богатые и высшие чины. Для всех остальных существовали длительные переходы по туннелям. После пришествия тьмы пути долго не работали, но драконы нашли выход и создали специальные артефакты, с помощью которых проходят по путям в нужные места. Жаль, что у меня нет такого пропуска. Мне придется по старинке, адрес набирать. Я даже слетала к путям, и Катя проверила работу портала, ведь пути это и есть настоящий портал.

— Олли, ты можешь отправиться, куда захочешь, драконы не смогли убрать доступ высших уровней. Они заблокировали только проходы для простых граждан подгорного королевства. Твой допуск выше.