Хозяйка Высокого замка 2. Обручённые магией

Пролог

Девочка стояла за спиной матери и ждала вердикта. Ей казалось, что мать сегодня была особенно грустна. Но видела ли девочка поистине настоящую грусть, пропитанную болью и отчаянием? Девочка не находила ответа, но знала наверняка, что мать будет задавать ей вопросы, на которые ребенок ее возраста навряд ли найдет верные ответы. Поэтому она готовилась быть растоптанной жестокостью собственной матери и приняла поражение еще до того, как первые звуки, превратившиеся в слова, сорвались с губ высокой худой женщины.

Девочка посмотрела на мать и пыталась не отводить взгляда, хотя всегда боялась, что почти черные глаза женщины видят ее насквозь, читают мысли и замечают любую эмоцию, коснувшуюся лица девочки. Но та оставалась стоять к ней спиной, и ее взгляд сейчас был устремлен куда-то вперед. Будто за горизонт. Туда, где девочка могла лишь видеть размытые границы и утопающие в темных красках чужие земли.

Рубеж.

Девочка знала, как они называли это место — границу двух миров. Мир парящих островов и мир упавших островов.

Мир процветающей и великолепной Исоры.

Мир пустоши.

По левую руку от девочки располагался Рольтан. Место, куда мать часто приводила дочь и всегда задавала один и тот же вопрос: «Что там видела ее дочь?».

Ее крошечная, но уже повзрослевшая дочь.

— Северин, подойди ко мне, — сухим скрипучим голосом мать подозвала девочку.

Она вздрогнула. Сжала кулачки, спрятанные в глубоких карманах ее дорожного плаща, и сделала решительный шаг. Она проходила это много раз и уже не должна была бояться. Но девочка не могла не признать — страх все еще отравлял кровь.

Поравнявшись с матерью, Северин — дочь темной колдуньи, дочь проклятого рода, наследница пустоши — посмотрела на Рольтан. Она ждала привычного вопроса, но мать удивила ее. Пожалуй, впервые.

— Я не буду спрашивать тебя о том, что ты видишь, — женщина говорила тихо, но, казалось, ее голос разносился над полем, подхватываемый ветром, — но расскажу тебе о том, что вижу я.

Северин втянула голову, будто пытаясь скрыться от холодного дуновения ветерка. Робко взглянув на мать, она желала запомнить каждое слово, которое та произнесет. Возможно, эти слова будут последними, которые произнесет госпожа Пустоши.

— Давным-давно наши предки пришли сюда. В мир, у которого не было имени, но который оказался дружелюбен и принял нас. Здесь из небольшого племени выросло целое поселение, а позже и вовсе в небо поднялся наш парящий остров. Его назвали Небесным замком. Те времена для рода Рольтана были самыми счастливыми и выдающимися. Мы оседлали драконов, которые стали нашими союзниками. Мы ухаживали за землей под нашими ногами. Мы любили свой остров. И казалось, что наш мир будет вечен.

Женщина умолкла. Северин подумалось, что она так мало знала о своем роде. О предках, которые жили здесь, о тех, кто был рядом с ней сейчас. Потому что мир, о котором ей рассказывала мать, так отличался от того, который видела девочка, что ей с трудом верилось в услышанное.

— Они пришли оттуда. Из-за Хребтов. — Тонкая рука указала в сторону. Туда, где Северин видела лишь горы. — Пришли, чтобы уничтожить наш мир. И мы пали, потому что не были готовы к войне.

Женщина вздохнула и опустила руку. Северин заметила, как ладонь матери сжалась в кулак.

Девочка кое-что слышала от стариков, от тех, кто окружал ее, но столь откровенно могла говорить лишь ее мать, которая сейчас едва сдерживалась, чтобы не кричать. Северин довелось увидеть главную колдунью маргов в действии, и она боялась, что мать не сможет остановиться, если разъярится. Девочке казалось, что эти пустые и холодные земли лишили ее рассудка, но маленькая Рин ни за что на свете не скажет об этом матери. Она будет желать ей добра и любить всем сердцем, несмотря на то, что услышит после. А мать, желающая отмщения, будет взращивать в дочери иное семя.

Месть. Гнев. Злость.

Выпрямившись, колдунья повернулась к дочери.

— Но теперь мы готовы. Мы будем сражаться за право вернуть свой мир. Вернуть свое имя и род. И ты, — женщина взглянула на дочь черными от гнева глазами, — станешь моей опорой и силой. Ты будешь той, кто после займет мое место и получит имя Хозяйки Драконьей пустоши. А когда придет время, ты, Северин, свергнешь исорскую мразь и уничтожишь все их острова. Каждый парящий остров! Если нам не дано коснуться неба, значит, и они лишатся этого.

Северин задрожала. Ее обуял ужас, которым были пропитаны слова матери. Она едва не обхватила крошечными руками плечи, но страх заставил девочку стоять прямо и смотреть в глаза матери.

— Возвращайся. Ты должна выучить все руны. Должна быть готова к битве. А нам пора.

Девочка вздрогнула, когда поняла, что мать уже не смотрела на нее. Кто-то появился за спиной девочки, и Северин с трудом удалось повернуть голову, чтобы увидеть в полутьме силуэты других маргов. Воинов рун. Тех, кто примет бой этой ночью.

— Уходи, — приказала мать, и голос ее был полон льда.

Северин качнула головой, поклонившись, как делали остальные, и развернулась на скользких камнях, едва не упав. Удержав равновесие, она тихо выдохнула. Быть наследницей великой колдуньи и в то же время растянуться перед ее воинами... Северин не могла себе позволить лишиться внимания матери и стать посмешищем перед теми, кто однажды должен будет присягнуть ей на верность.

Глава 1. Темные сны

Пекарня Кина была одной из лучших на длинной улочке в Переулке Подмастерьев. Аннабель всегда знала, что, отправившись к пекарю Кину, не прогадает — он никогда не обманывал дочку Кастора Чейза и всегда предлагал только самую свежую и самую вкусную выпечку. Поэтому, выйдя из дома засветло, Анна не спеша прогуливалась по улочкам, рассматривала дома, то и дело отвлекаясь на всякие глупости. Она уже стала взрослой для того, чтобы витать в облаках, но разве в такой чудесный день нельзя было помечтать? Улыбаясь и мурлыкая песенку себе под нос, она шла и шла, пока не очутилась около лавки цветочницы. Мариса была давней подругой семьи и частенько баловала Анну бесплатным цветочком.

— О, Бэль! Здравствуй! — невысокая женщина с изумрудными глазами улыбалась и махала рукой.

Анна приблизилась к ней и поприветствовала знакомую, наслаждаясь днем и встречей. Особенно ей нравилось, что Мариса называла ее коротким именем, как и отец. Остальные же звали иным сокращением.

— Как дела?

— Уф, ты даже не представляешь! — проговорила Мариса, выставляя перед лавкой вазу с оранжевыми цветами. — Вчера вечером привезли новые растения, а сегодня вон, смотри, что получилось.

Мариса отодвинула вазу и достала мешок, в котором были сложены увядшие цветы. Их стебли стали бурыми и изогнулись, листья осыпались, а сами цветки почернели.

— Засохли?

Цветочница отмахнулась.

— У меня цветы не сохнут. Эти растения были заражены.

Аннабель нахмурилась. И кому в голову могло такое прийти? Анна внимательно посмотрела на сухие стебли и серые листья. Она совершенно не разбиралась в ботанике, и растения для нее всегда были загадкой. Особенно то, что маги могли делать с растениями. Если бы Анна хоть чуточку владела магией, возможно, она бы могла понять: не наложили ли на цветы заклинание, или Мариса была права, и те были просто заражены.

— И что теперь делать?

Мариса пожала плечами. Глянула на мешок с испорченным товаром и нахмурилась.

— Ну, для начала буду ругаться с Кирком, он мой поставщик, и требовать свои деньги обратно. Ты же знаешь меня — никому нельзя обманывать Марису Хансу.

Аннабель улыбнулась, увидев, как зеленые глаза знакомой едва ли не вспыхнули огнем.

— А если не отдаст...

— Отдаст! — возмутилась цветочница и ударила кулаком по столу. Вазы, стоявшие там, дружно подпрыгнули с тихим звяканьем.

Аннабель едва не рассмеялась. Если поставщик и откажется отдавать деньги, то Мариса выбьет из него все до последней крохи кулаками. Несмотря на свой низкий рост, она была крепкой женщиной со сложным характером.

— Как отец, кстати? Давненько я его не видела. Не захворал ли часом?

Анна покачала головой, вцепившись пальцами в корзину для покупок.

— О нет! Он здоров и полон сил. Вот только вновь закопался в своих книгах. Говорит, что ищет что-то важное, но мне об этом «важном» ни словечка.

Мариса, подбоченившись, рассмеялась.

— Узнаю Кастора! Вечно очки на нос нацепит и выхаживает: грудь колесом, как павлин.

Аннабель улыбнулась. Пожалуй, немногие могли так отзываться о ее отце, при этом ни капли не оскорбив. Отчасти Анна была согласна с Марисой — отец вечно казался занятым, а от этой занятости — важным, и дальше собственного носа ничего не замечал.

— Я передам ему привет от тебя.

— Конечно! А еще скажи, чтобы наконец-то вылез из своего пыльного кабинета и заглянул в гости, иначе я сама приду за ним.

Девушка рассмеялась, представив, как Мариса ломится к ним в дом, приказывая Кастору Чейзу бросать свитки и отправляться в таверну к Мойсу пить холодный эль. Редко, но такие посиделки у старших случались, а потом отец возвращался домой и клятвенно уверял дочку, что в жизни больше не пустит Марису на порог. Она неблагоприятно влияет на его здоровье и благоразумие.

— А ты куда идешь-то? — цветочница взглянула на корзину.

— К Кину за свежей выпечкой.

Мариса кивнула.

— Заглядывай еще!

Аннабель помахала на прощание, отправляясь дальше. В этот погожий теплый денек она не спешила возвращаться домой. В ее планы входило пройтись по магазинам, купить выпечки и фруктов. Но серая тучка, внезапно нависшая над городом, спугнула многих прохожих, в том числе и Аннабель. Она бежала со всех ног, зная, что не сможет противостоять стихии, которая вот-вот обрушится на них. И ей придется промокнуть насквозь или прятаться в каком-нибудь магазинчике, тщательно скрывая свою маленькую тайну.

Домой Аннабель вернулась, успев немного промокнуть. В ее корзине одиноко лежала связка с яблоками — все, что Анна успела купить. Поставив корзину на тумбе около двери, Анна скинула мокрые туфельки и прошла в холл небольшого двухэтажного домика, точно такого же, как и многие другие в их переулке. На первом этаже дома располагались гостиная, кухня, кабинет и чулан, а на втором — две спальни с небольшой ванной комнатой и гардеробной. Жилище было обставлено скромно, но со вкусом — многие вещи здесь хранились еще со времен, когда была жива мать Анны, а Кастор был чересчур сентиментальным мужчиной, так и не выбросив ничего. Он крепко держался за прошлое, не желая отпускать память о покойной жене. Возможно, поэтому они все еще жили здесь, хранили ее вещи и книги и, конечно же, по этой же причине Кастор так и не женился, посвятив остаток жизни воспитанию дочери и путешествиям. С последним он практически покончил — после того, как Бенджамин Кроули решил отойти от дел, для Кастора тоже не осталось работы, хотя он изредка участвовал в исследовательских путешествиях скорее ради того, чтобы прокормить семью, а не ради интереса. Анна прекрасно помнила, как отец однажды вернулся, заявив, что лучшие его изыскания остались в прошлом с Бенджамином Кроули. Анна прекрасно понимала тоску отца, ведь и ее теперь не брали с собой в путешествия — для девочки там было небезопасно.

Глава 2. Предательство

— И долго ты будешь здесь сидеть?

За спиной Маркуса послышался голос Аллана. Он не обернулся, продолжая внимательно рассматривать портрет, висевший на высокой и широкой стене в библиотеке. На Маркуса смотрел немигающим взглядом мужчина средних лет с темными волосами, еще не тронутыми сединой. Его глаза, однако, были светлыми — серыми с крапинками зелени. Возможно, художник, выполнявший заказ, немного приукрасил, но Маркус не сомневался — его дядя всегда отличался приятной наружностью. Вроде и характер у него тоже был неплохим, но Маркус долгие годы старался не думать о Бенджамине Кроули, который выступал категорически против его решений. Он всегда видел племянника следующим хозяином Высокого замка, а Маркус всегда желал для себя иной участи, чем до самой старости сидеть в каменном строении, парящим над землей, и разбираться с проблемами крестьян и жителей замка. У Анны это получалось намного лучше.

У Анны...

— Маркус? — Аллан вновь позвал его по имени, поравнявшись с Кроули. Встал рядом, взглянул на портрет Бенджамина и нахмурился. — Чем-то ты на него все же похож. Хотя дядя твой был посимпатичнее.

Неуместная шутка, которая в иной ситуации лишь посмешила бы, сейчас разозлила Маркуса. Он никогда не стремился походить на дядю — ни во внешности, ни характером, ни уж тем более поступками. Поэтому никогда бы не ввязался в странную авантюру, которую Маркусу пришлось тайно расследовать, или вовсе не приютил бы в своем доме убийцу.

— Что-нибудь нашли?

— Ну наконец-то ты заговорил, — выдохнул Аллан, взглянув на живого Кроули. Тот, что был портретом, более не привлекал внимание мага. — Нет, не нашли. Если она и исчезла из замка, то сделала это на высшем уровне. Я даже завидую ей.

Губы Маркуса искривились в ехидной улыбке.

— Чему ты завидуешь? Она — предательница, возможно, виновная в его смерти, — и он кивком указал на портрет.

Аллан пожал плечами.

— Тому, как легко ей удалось сбежать из-под носа сразу трех магов короля. Тебе не кажется необычным, что мы, пытаясь найти ее след, ничего в итоге так и не выяснили? Она словно растворилась в воздухе.

Маркус сжал челюсти с такой силой, что едва не заскрежетал зубами.

Тайна, которую хранила Аннабель — вот в чем причина ее скорого исчезновения.

— Войдите!

Маркус развернулся к двери и уставился на управляющего, который, едва передвигая ногами, вошел в библиотеку. Он был все также бледен и напуган, а когда взглянул на хозяина, то едва не лишился чувств. Маркус был зол. Не просто зол, а свиреп.

— Я привел его, — прохрипел Ганс, потупив взор. — Он здесь.

Маркус махнул рукой, позволяя войти в библиотеку Еннсу — еще одному жителю Высокого замка, который что-то должен был знать. А ведь Маркус сначала решил, что старика обвели вокруг пальца, теперь же он сомневался. Еннс был посвящен в тайны Бенджамина Кроули, хотя умело все это время притворялся. Отчего Маркус еще сильнее злился. Если бы он подошел к вопросу более тщательно и не жалел старого мейстера, Аннабель не сбежала, испарившись в воздухе.

— Лорд, — качнув головой, Еннс, кряхтя и что-то бормоча себе под нос, проковылял через библиотеку и приблизился к двум магам.

Маркус неустанно следил за мейстером, а Аллан был заинтригован, понимая, что в замке творились интересные дела, в которые ему по чистой случайности удалось попасть.

— Говори, — отдал приказ Маркус, но мейстер непонимающе уставился на него. — Я знаю, что ты помогал ей сбежать. Признавайся.

Еннс затряс седой головой и едва ли не согнулся пополам.

— Помилуйте, лорд Кроули! Я никому не помогал.

Маркус выдохнул.

— Послушай, ты так старика в могилу загонишь, — шепнул Аллан, выступая вперед. — Хотя я могу тебе помочь.

— И отправить его в могилу еще раньше, — устало добавил Маркус, глянув на боевого товарища.

Аллан удивленно изогнул бровь.

— Лишь слегка, — и поднял руку, направив раскрытую ладонь в сторону сгорбившегося мейстера, — чтобы всем нам помочь. Ты же не намереваешься допрашивать всех слуг еще несколько дней. Потому что время не на нашей стороне.

Маркус понимал, что Найт был прав. Чем дольше ему приходилось выпытывать правду из слуг, не применяя свои силы, тем дальше уходила Аннабель. А он не желал ее отпускать, но и не мог найти. Узы, которые связали их, не действовали, и Маркус лишь сейчас понимал, по какой именно причине. Что не давало ему найти Анну. Тайна, которую так тщательно берег Бенджамин, теперь не была секретом для Маркуса. Но слишком поздно — время было упущено, и его супруга сбежала.

— Давай.

Аллан кивнул, и цвет его глаз вмиг изменился — серебряная дужка заискрила. На кончиках пальцев появились едва уловимые блики — так действовала магия Лорда-Дознавателя. Мага, который мог найти самые сокровенные тайны, а тайн у Еннса оказалось предостаточно. Поэтому, когда Лорд-Дознаватель завершил, старик с глухим стуком сел на пол и часто задышал, а Аллан, опустив руку, обернулся к Кроули и странно ухмыльнулся.

— Интересно получается, — проговорил он, прикусив губу. — Очень интересно.

Глава 3. Враг ближе

Аннабель с ужасом уставилась на свою помощницу, которой доверяла больше, чем кому-либо на свете. Мира улыбнулась, сложив руки на груди. Вот только ее улыбка теперь была иной — снисходительной, жесткой и пугающей. Что бы ни происходило в прошлом, даже когда они обе оказались в Геранте, Мира никогда не выглядела так, как сейчас.

— Я не верю, — прошептала Анна, задрожав.

— А верить и не нужно, — отмахнула Мира, сделав несколько шагов. — Я бы с тобой поболтала, дорогая моя хозяйка, но времени у нас, к сожалению, мало. Твой досточтимый муженек скоро спохватится и начнет искать тебя. Я, конечно же, попыталась замести следы, но не думаю, что мне долго удастся водить за нос сразу трех магов. Чтоб их! — рыкнула она, приблизившись к лежащей Аннабель.

Наклонившись, она покачала головой.

Аннабель сглотнула вязкую слюну.

— Как же легко тобой управлять, — усмехнулась она и выпрямилась. — Все время было так легко, что я даже стала уставать.

— Я не понимаю...

— Ну вот, опять! — Мира развела руками. — Что же здесь непонятно, леди? Я водила тебя за нос с самого первого дня. И ты мне доверяла все это время. Глупышка.

Аннабель сжала челюсти, желая выругаться. Возможно, ей стоило отпустить эмоции и потребовать от Миры объяснений, но в голове творился кошмар. Тем временем Мира обернулась и уставилась на второго пленного.

— И вы тоже очнулись, господин Кирик.

— С кем имею честь говорить?

Мужчина оказался более собранным и подготовленным к встрече, чем Анна. И пока она пыталась привести мысли в порядок, до ее уха долетел незамысловатый диалог.

— Не думаю, что мое имя вам о чем-то скажет, — проворковала помощница. — Но в Исоре я жила под именем Мирелы Доус, поэтому можете звать меня так.

— Значит, Доус.

— Мирела.

— Хорошо, Мирела. Значит, вы не из этих мест?

— Вы правы, господин Кирик.

— И я думаю, что раз мы все еще находимся в Эделине, именно там, куда я прибыл недавно, вы стремитесь попасть в Рольтан?

— И вновь вы правы.

— Догадаться не составило труда.

Мира грубо рассмеялась, отчего Анна поморщилась. Она никогда не слышала, чтобы Мира смеялась так — злобно и жестоко.

— Только я пока не стремлюсь вернуться домой, — продолжила ворковать Мира, расхаживая по комнате, в которой держала двух пленников. — Мне нужна ваша помощь, господин Кирик.

— И какая же? — спустя секундную заминку поинтересовался мужчина.

Мира усмехнулась. Хлопнула в ладоши, и через миг дверь вновь открылась, и на пороге возникли двое мужчин. Они быстро огляделись по сторонам, сфокусировав в итоге свое внимание на Мире и на мужчине, которого Анна так и не смогла разглядеть.

— Забирайте его. Нужно начинать.

Они подошли к Кирику, и Аннабель задержала дыхание. Куда они поведут его? Что будут делать? Пытать? Страх охватил ее, напоминая о самых ужасных днях в Геранте, когда она каждый миг ждала, что и за ней вот так придут и уведут куда-то, откуда Анна уже не вернется. И пока она, словно парализованная, лежала и боялась пошевелиться, Кирика отвязали и вытащили из комнаты. Анне показалось, что ему сложно было передвигаться, или эти молчаливые помощники Миры сделали с ним что-то, что он не смог сопротивляться.

— А ты полежи пока здесь, — бросила на прощание Мира, собираясь уходить, и тогда-то Анне вернулась способность говорить.

— Постой! — крикнула она, уставившись в спину бывшей помощницы. Подруги...

— Ну, что еще? — выдохнула Мира, замерев на пороге и обернувшись. Анна сжала кулаки и взглянула на нее.

— Расскажи, зачем я тебе?

Мира усмехнулась.

— Это очень длинная история, и я не уверена, что у меня есть время на то, чтобы болтать с тобой.

— Ты боишься, что он найдет меня?

Лицо Миры изменилось. Ехидная улыбка сползла, оголяя истинные эмоции. На миг, но Анна разглядела в ее глазах страх. Такой же страх испытывала Аннабель, вот только теперь она не боялась Маркуса. Теперь она желала, чтобы он нашел ее.

— Он в любом случае найдет тебя, — словно читая ее мысли, проговорила Мирела.

— А что будет дальше?

— Дальше? — Мира хмыкнула и шагнула обратно, приближаясь к Анне. Опустилась около ее лежанки, чуть-чуть наклонилась вперед, так, что их лица практически оказались на одном уровне. — А дальше он умрет.

Горло Аннабель сдавила невидимая рука ужаса.

— Умрет? — прохрипела она, замечая, как недобро сверкнули глаза Миры. Она не лгала, не играла с ней. Она говорила правду. План, который обязательно будет приведен в исполнение.

— Конечно же, умрет. Знаешь, лорды-маги нам порядком надоели, — проворковала она, хищно улыбаясь. — Столько лет терпеть их, терпеть поражения лишь из-за того, что они так преданы короне. Они мешают нам.

— Вам? — Губы Аннабель дрожали, и ей едва удавалось выдавить из себя вопрос.