Хроники Бескрайности. Книга 1

Глава 1

Приглушённый свет бара «Эхо галактики», расположенного напротив одноимённого мотеля, обволакивал Лиру, словно бархатный кокон. Ароматы диковинных блюд и коктейлей, собранных со всех уголков галактики, рождали странное чувство умиротворения, напоминая о земных вечерах, чья память скоро померкнет в далёких звёздных системах. До старта в «Астру» оставалось меньше суток. Она медленно потягивала свой коктейль – причудливую смесь сока маракуйи, искрящейся газировки и томного умбгводского нектара, – и в её памяти всплывал день, когда она решила покинуть родную планету.

Мать отговаривала от поездки на Землю, убеждая, что люди мелочны и жестоки, и что, кроме разочарования, в межгалактической федерации её ничего не ждёт. У матери были свои причины для этих слов, но Лира всегда мечтала увидеть вторую родину и продолжить дело отца который был, а, возможно, ещё оставался капитаном Звёздного Флота.

Девушка, стараясь раствориться в полумраке, забилась в самый дальний угол. Несколько раз шумная стайка юношей и девушек, опознаваемая по одинаковым значкам – точно такой же, какой Лира получила вместе с письмом о зачислении, – пыталась выманить её из убежища, завлечь в свой жизнерадостный хоровод, но девушка лишь робко улыбалась в ответ, отказываясь от настойчивых приглашений.

Отставив бокал, Лира нырнула рукой в сумку и извлекла оттуда плотный, цвета индиго, конверт, бархатистый на ощупь. Девушка, затаив дыхание, извлекла письмо и торопливо пробежала глазами по строчкам, проверяя, не забыла ли чего-то жизненно важного.

«Уважаемая Лира Нова’Ар!

Мы рады сообщить вам о вашем зачислении в Межгалактическую Академию «Астра»! Ваше поступление – это большая честь и признание вашего потенциала для службы в Звездном флоте.

Пожалуйста, примите к сведению, что первый год обучения является подготовительным. Это крайне важный этап, на котором происходит отсев курсантов, не способных соответствовать высоким стандартам Звездного флота. Обучение будет интенсивным и потребует от вас максимальной отдачи. Будьте готовы к сложным испытаниям, как в интеллектуальном, так и в физическом плане.

По окончании первого года, на основании ваших успехов и личных предпочтений, состоится распределение по факультетам, которые также являются корпусами академии «Астра». Каждый корпус специализируется на определенной области деятельности Звездного флота, и ваше будущее будет зависеть от вашего выбора и способностей.

Ваше отправление в корпус «Астра 1», расположенный на орбите Земли, состоится:

Дата: 14.08.01.3347.

Время: 07:00 по Земному времени

Место: Марианский порт, Земля

Пожалуйста, будьте на месте отправления за час до указанного времени для прохождения регистрации и предполётного инструктажа.

Вам необходимо иметь при себе следующее:

Рекомендуется взять с собой личные вещи, которые помогут вам адаптироваться к новому окружению (книги, фотографии и т.д., но не более 15 кг).

Внимание! Оружие, взрывчатые вещества, наркотические вещества и любые инородные биологические образцы строго запрещены и будут конфискованы.

Мы с нетерпением ждём вашей встречи в «Астре 1». Уверены, что вы станете достойным членом Межгалактической Академии и гордостью Звёздного Флота.

С уважением,

Куратор Сираксия Кро’Ман.»

Лира судорожно выдохнула, чувствуя, как холодеют пальцы от нахлынувшей волны предвкушения и волнения. Письмо вернулось в сумку, а девушка с грустью обнаружила, что бокал почти опустел. Закинув сумку на плечо, арканка проскользнула к бару и, опершись на стойку, попросила что-нибудь покрепче. Её серебристые волосы, стянутые в строгий пучок, и глаза цвета аметиста, невольно выдавали её неземное происхождение, но в этом месте, казалось, никому не было до этого дела. Или, по крайней мере, так было до его появления.

Высокий, широкоплечий, с копной непокорных каштановых волос и глазами цвета мокрого асфальта. Лира почувствовала его приближение ещё до того, как он подошёл. Землянин. Харизматичный. Её эмпатические способности сигнализировали об уверенности, граничащей с наглостью, и о неутолимом любопытстве.

– Одинокая звёздочка в такой глуши? – Его голос был низким, бархатистым, с лёгкой хрипотцой. Незнакомец бесцеремонно опустился на соседний стул.

Лира внутренне вздохнула. Она чувствовала его интерес, его настойчивое желание разгадать её. Ей это не нравилось. На её лице застыла вежливая, но отстранённая улыбка.

Глава 2

Лире не спалось. Всю ночь, предвкушая грядущее, она ворочалась в постели, не в силах сомкнуть глаз. За окном неумолимо приближался рассвет, окрашивая небо в нежные пастельные тона. На часах высветилось предательское: пять сорок пять по земному исчислению. С тихим вздохом Лира покинула свою скромную постель..

«Пойду пораньше», – прошептала она, осмотрев маленькую комнату отеля. Кто знает, когда ей доведётся сюда вернуться? Родная планета отца манила её куда сильнее Аркана. Печально улыбнувшись своим мыслям, девушка облачилась в строгую кадетскую форму и взяла небольшую сумку с самым необходимым, которую не разбирала с момента прибытия. Ещё раз проверила документы и закрепила на форму значок.

На улице пахло свежестью раннего утра. Планета ещё дремала, укутанная в полумрак, и Лира шла по едва прогретым солнцем улочкам в почти полном одиночестве. Лишь в порту уже кипела жизнь. Сотни техников, словно муравьи, сновали вокруг шаттла, готовя его к отправке. Среди них мелькали лазурные пятна кадетской формы, разбавляя монотонность серой униформы. Лира остановилась возле невзрачного здания и погрузилась в ожидание.

В толпе она выхватила взглядом знакомые лица, с невольным огорчением отмечая ссадины и синяки на их лицах. Парни выглядели невыспавшимися и злыми. С ними разговаривала какая-то девушка. Лира бегло осмотрела её: зелёная кожа, её волосы пепельно-красные, почти розовые, уложенные в сложную, вызывающую причёску, - Лира пришла к выводу, что перед ней была мередианка.

Усмешка тронула губы Лиры. Она понимала, почему парни, словно зачарованные, ловили каждое слово и каждый жест незнакомки. Ещё на Аркане, погружаясь в пыльные страницы трактата «Мозаика Культур: Этнографический Сборник Федерации», она узнала о чарах мередианок – о феромонах, пленяющих мужчин, независимо от их расы. Лишь истинная любовь или эмоциональная холодность, присущая, например, кристаллианцам, могла противостоять этому колдовству. Но эти феромоны могли не только влюблять, но и влиять на поведение окружающих. Мередианцы могли использовать их для внушения симпатии, страха, подчинения или даже для искажения восприятия реальности у других людей. Но применяли это крайне редко - это отнимало у них слишком много сил.

Вдруг незнакомка перевела взгляд на Лиру, широко улыбнулась и, попрощавшись со вчерашними бойцами, приблизилась к арканке.

- Привет, - слишком слащаво протянула мередианка, - Я Зефира. А ты та самая воительница, разнёсшая в щепки стул в баре?

- Лира, – сухо отозвалась она, стараясь не выдать ни тени интереса. Имя мередианки её не впечатлило.

– Лира, – повторила Зефира, словно пробуя имя на вкус. – Странное имя. По-аркански значит… Лира - «инструмент»? Подходящее имя для… тебя.

Лира скривила губы.

– А Зефира? Это, кажется, бог западного ветра? Тебе идёт. Надувная.

Зефира на секунду потеряла уверенность, но быстро взяла себя в руки. Её зелёные глаза сузились.

– Остроумно, арканка. Но, боюсь, ты ошибаешься, если думаешь, что этим меня заденешь. У меня к тебе дело.

– У меня тоже. Скройся.

Лира наблюдала, как по лицу Зефиры пробегает тень раздражения, но та, словно опытный игрок, быстро скрыла её под маской дружелюбия.

– Не стоит быть такой неприветливой, Лира. Мы могли бы стать отличными подругами.

Лира прищурилась, оценивая слова мередианки. Слишком навязчиво. Слишком подозрительно.

– Сомневаюсь...

Зефира наклонилась ближе, её шелковые волосы коснулись плеча Лиры.

– Советую тебе быть осторожной, Лира. В академии, как и в жизни, нужно уметь выбирать сторону. А так же правильных союзников.

С этими словами Зефира отступила, и её сладковатый аромат, вызывающий головокружение, растворился в воздухе. Лира проводила Зефиру взглядом, ощущая неприятное покалывание где-то в глубине сознания. Что-то в этой встрече было неправильно. Слишком много наигранной доброжелательности, слишком мало искренности. Она чувствовала фальшь каждой порой своего тела, словно яд медленно просачивался под кожу.

– Ra’aksashs… – недовольно пробормотала Лира, тут же вздрогнув от внезапного:

– Совершенно согласен, звёздочка.

Лира резко обернулась и устремила взгляд на Зэйна. Его небрежная поза, руки, засунутые в карманы брюк, ироничный взгляд – все в нем говорило о непринуждённости, совершенно не сочетающейся с разукрашенным в драке лицом.

– Что ты здесь делаешь? – прошипела Лира, стараясь говорить как можно тише, чтобы не привлекать лишнего внимания. Кадеты, похоже, вновь увлёкшись Зефирой, не заметили Зэйна, увлечённые выяснением отношений друг с другом. Ей совсем не хотелось возобновления конфликта.

– Провожаю тебя, звёздочка. Не мог же я позволить такой красоте улететь в эту вашу… «Астру», без должного прощания. – мужчина одарил её обворожительной улыбкой, и Лира почувствовала, как внутри неё снова поднимается волна тепла, смешанная с раздражением. Он намеренно играл с ней, она это чувствовала. Но отрицать притяжение было бы глупо. - К тому же ты мне должна пятьдесят пять тысяч кредитов. Ну, знаешь, за вчерашнее.

- За вчерашнее? - вспыхнула девушка. - Ты сам нарвался на драку!

- Я заступался за тебя, - с невозмутимым видом отозвался мужчина, - не помнишь?

Глава 3

Орлакс – кристаллианец, коммандер Звёздного Флота, – стоял в зале Совета Капитанов, ощущая на себе невысказанное неодобрение. Хотя, «ощущал», было не совсем подходящее слово. Как истинный представитель своей расы, он, скорее, анализировал их, интерпретировал по едва уловимым изменениям в тоне голоса, по микроскопическим движениям мышц лица. Но ясности это не добавляло. Логика – вот что вело его по жизни, и логика твердила, что он поступил правильно.

Последняя высадка. Планета, затерянная в рукаве Ориона, с примитивной цивилизацией, даже не подозревающей о своём скором конце. Метеорит, огромная глыба, несущаяся прямиком к планете. Орлакс, рискуя жизнью, лично возглавил операцию по отклонению астероида. Ему это почти удалось. Почти. Осколки, пробившие атмосферу, несли неминуемую гибель. Он помнил жар плазмы, боль, разрывающую тело, и внезапное спасение, когда луч телепортации вырвал его из пылающего шаттла в последний момент.

Капитан Чэйз. Импульсивный, отчаянный, но, безусловно, одарённый пилот, спас Орлакса. Но за спасение пришлось заплатить непомерную цену. Зэйн, в безудержном порыве благородности, явил неандертальцам свой корабль, сияющую громаду межзвёздного крейсера. Тем самым поправ Первую Директиву – совершив недопустимое вмешательство в ход развития чужой цивилизации.

Орлакс был обязан доложить. Он и доложил. Зэйна разжаловали и сослали в «Астру», академию, кузницу офицерских кадров Звёздного Флота. И теперь, вместо признательности, он стоит здесь, перед Советом, пытаясь постичь, в чем же его вина.

Адмирал Кларисса Браун, воплощение сухости и строгости, пронзила его оценивающим взглядом.

– Коммандер Орлакс, ваши действия безукоризненны с точки зрения закона. Вы действовали в строгом соответствии с уставом. Это не подлежит сомнению. – Она сделала паузу, и Орлакс уловил едва ощутимое изменение в интонации. – Однако… Неужели вы не испытываете… благодарности к капитану Чэйзу за ваше спасение?

Орлакс проанализировал вопрос. Благодарность. Чувство, порождённое эмоциональной привязанностью. Незнакомое его расе.

– Я признаю, что капитан Чэйз спас мою жизнь. Однако, его последующий поступок перечеркнул его героизм. Нарушение устава не может быть оправдано никакими обстоятельствами.

Совет обменялся взглядами. Он знал, что они не понимают его. Что ждут проявления человечности, эмоций. Но он не мог им этого дать. Он был кристаллианцем.

– А что говорит ваша «человеческая» половина? – Прозвучал вопрос адмирала Браун, но не дождавшись ответа, женщина заключила: – Совет должен вынести решение, покиньте нас.

Орлакс, одёрнув длинными бледными пальцами форму цвета индиго, послушно ретировался из кабинета. Встав за дверью, он задумался: «человеческая половина?». Он инстинктивно провёл ладонью по груди, там, где у людей должно быть сердце, и где на его безупречной коже без единого изъяна, расположилось родимое пятно - единственное напоминание о его матери. Нет, эта половина давно выжжена, вырвана с корнем. Он кристаллианец, им он родился, им и останется до конца своих дней.

Десять минут спустя его вновь вызвали в зал. Кларисса поднялась, и за ней последовали остальные капитаны.

– Коммандер Орлакс, вы сохраните своё звание. Применение к вам тех же санкций, что и к капитану Чэйзу, было бы, мягко говоря, несправедливо. – Орлакс благодарно кивнул, но женщина остановила его жестом. – Однако вы будете отстранены от полётов на неопределённый срок. Вас направят в «Астру», не в качестве наказания, а скорее, для… перевоспитания. В ваши обязанности войдёт аттестация новых кадетов, передача им вашего опыта. К тому же будущим пилотам будет полезно узнать о ваших выдающихся навыках. А, может быть, и вы сами сможете научиться чему-то новому. Чему-то, что лежит за пределами холодной логики и сухого устава. Чему-то, что зовется… человечностью.

– При всем уважении, адмирал, боюсь, ваша задача невыполнима.

– Возможно, да, а возможно, и нет. Наше решение не подлежит обжалованию. Я рекомендую вам немедленно отправиться в академию, чтобы успеть к прибытию ваших подопечных.

Орлакс вновь склонился в поклоне. Его и без того тонкие губы сжались в прямую линию – единственный признак того, что он думал обо всем этом.

– Да пребудет с вами ясность, адмирал.

В тот же вечер он отбыл на «Астру-1».

В восемь утра Орлакс уже стоял в ангаре, ожидая прибытия шаттла. Слова адмирала не давали ему покоя. Он уже был здесь, стоял на этой платформе, но по другую сторону, и академия не дала ему ничего, кроме практических знаний. И он сам вовсе не горел желанием учиться «человечности».

Вскоре объявили о посадке. Орлакс подтянулся, пригладил форму и направился к массивным воротам. Но первым, кто их пересёк, оказался старый знакомый.

– Капитан Чэйз, – Орлакс склонил голову.

Зэйн, пусть и без формы и капитанских погон, оставался собой. Широкая улыбка, немного небрежная земная одежда, будто наспех наброшенная, – все в нем кричало о неподдельной живости, которая резко контрастировала с выверенной холодностью Орлакса. Единственное, что насторожило кристаллианца, – свежие гематомы на лице бывшего напарника.

– Орлакс! Какая встреча! – воскликнул Чэйз, с неожиданной силой сжимая руку кристаллианца. – Уже не капитан, забыл? А ты что здесь делаешь?

Глава 4

Утро ворвалось в жизнь Лиры с бодрящей стремительностью кометы.

Едва начался первый день непосредственного обучения, как синтезированный голос разорвал тишину комнаты:

– Единое время – семь часов тридцать минут до полудня. Температура на территории академии – двадцать градусов Цельсия, влажность – шестьдесят процентов, что соответствует строгим нормам Межгалактической Конвенции Здравоохранения Гуманоидных Форм Жизни. Доброе утро!

Лира распахнула глаза и тут же заметила парящую над ней светящуюся сферу, окутанную нежным голубым сиянием.

– Что за…

Размышления девушки прервал воинственный клич Ксании. Соседка, с яростью берсерка, схватила подушку и обрушила её на непрошеного гостя. Сфера, проявив чудеса акробатики, ловко увернулась и что-то проворчала на незнакомом Лире морбуландском языке. Ксания огрызнулась в ответ, и по её тону арканка поняла, что сфере указали направление полёта к самым дальним звёздам.

– Это что ещё за mar’ma des? – Ксания нахмурила брови, подозрительно переводя взгляд с одного парящего шара на другой. В её глазах плескалось недоверие.

– В оскорблениях нет необходимости, – откликнулась сфера Лиры, повернувшись к морбуландке своей единственной линзой. Второй шар тем временем продолжал бесстрастно сканировать свою «хозяйку». – Я – нейро-спутник ОНИКС, предоставленный каждому первокурснику академии «Астра-1». Моё имя – аббревиатура от Оценивание, Навигация, Информирование и Контроль Состояния студентов. Но вы можете дать мне любое другое имя, если пожелаете. Для вашего удобства, общение происходит на комфортном вам языке, который вы указали во вчерашней анкете.

- Так воть зачем этот… ОНИКСь каверкать мой язык, - Ксания отмахнулась от своего нейро-спутника, словно от назойливого насекомого. – Пусть лучше говорит на земляндском.

– В мои функции не входит изменение запрограммированного языка, - ОНИКС вновь обратился к Лире. - Если в ваши планы входит завтрак, вам следует поторопиться.

Академия была огромной. Сориентироваться в «Астре» без сторонней помощи было чем-то из разряда фантастики, и ОНИКСы пришлись очень кстати.

Завтрак в столовой оказался зрелищем не менее впечатляющим, чем вчера. Длинные фуршетные столы ломились от яств, собранных со всех уголков галактики. Здесь были и хрустящие земные тосты, и экзотические фрукты с далёких планет, и даже шипящие белковые слизни с Кассиопеи. Лира набрала себе скромную порцию тостов с джемом, а Ксания, не стесняясь, набросилась на гору кассиопейских деликатесов, демонстрируя удивительную устойчивость к подобной экзотике. Её ОНИКС что-то постоянно вырыкивал на морбуландском, но Ксания упорно игнорировала его. Лира поинтересовалась:

– Чего он хочет?

– Говорить, что мне вредно есть такое. Мне плевать. Консервные банки мне не указь.

После завтрака ОНИКСы повели их лабиринтом коридоров академии к первому испытанию дня – «Космическому праву и политике». Аудитория встретила их гулом голосов, эхом, разносившимся под сводами огромного амфитеатра, заполненного пёстрой толпой студентов всевозможных рас и видов. Профессор Бирбурдак, почтенный старец с планеты Сигмар, чей мудрый взгляд проникал в самую душу, а шесть конечностей грациозно парили над кафедрой, приветствовал собравшихся каскадом из тридцати шести языков, словно ткал полотно уважения к культуре каждого ученика.

Первая пара пронеслась вихрем новых знаний. Лира жадно ловила каждое слово, её планшет послушно фиксировал замысловатые фразы и концепции. Ксания же томилась в плену скуки, украдкой бросая взгляды на голографические часы.

После окончания занятия ОНИКСы вновь взяли на себя роль проводников, ведя их к следующему предмету – «Аэрокосмическая инженерия». Здесь роли поменялись: глаза Ксании загорелись неугасимым огнём, она впивалась в каждое слово профессора Ксанте, землянина, чьи лекции были словно симфония для её инженерной души. Не теряя ни секунды, она записалась на факультатив «Техническое обслуживание и ремонт межгалактического корабля», ведомый уже знакомым Лире Джерри Волкером. Лира же изнывала от тоски, считая минуты до заветного звонка.

С коммандером Орлаксом первокурсники должны были сталкиваться чаще, чем с иными преподавателями – на его плечи легло бремя сразу двух фундаментальных дисциплин: «Теоретическая астрофизика и космология» и «Логистика и стратегическое планирование космических миссий». Его ум, способный проникать в сокровенные тайны мироздания, порождал сложные математические модели вселенной, описывающие чёрные дыры, природу тёмной материи и энергии. Безупречная логика и дар предвидения позволяли ему филигранно анализировать риски, превращая Орлакса в незаменимого стратега при разработке эффективных и безопасных планов для дерзких дальних космических путешествий и амбициозных проектов колонизации. Удивительно, но Лира практически не испытывала дискомфорта, находясь в одном кабинете с Орлаксом, несмотря на конфуз первого дня. Она знала, что кристаллианцы прагматичны, и, если бы причина для отчисления была достаточно веской, она в тот же день отправилась бы обратно на Землю.

После кадеты погрузились в захватывающий мир «навигации и управления космическими аппаратами», в который входило практические аспекты пилотирования и управления кораблём, расчёт траекторий движения, ориентация в космосе, стыковку и расстыковку, а также выходы в открытый космос. Лишь тень лейтенанта Чэйза, нависшая над этими занятиями в роли преподавателя, омрачала общее состояние Лиры. Но время лекции шло, и Зэйн, казалось, утратил всякий интерес к арканке, общаясь с ней бесстрастно, как и с остальными учениками, за исключением, разве что, тех девиц, в том числе и Зефиры, что сами настойчиво искали его внимания. Однако Лиру, как ни странно, это раздражало ещё сильнее.