Хроники Теней: Кодекс Крови

Плейлист

Агата Кристи — Подвиг

НонАдаптантЫ — Алкоголики

Melon Soul — Самая плохая версия себя

Эпидемия, Андрей Князев, Ростислав Колпаков — Наваждение

Эпидемия — Придумай Светлый Мир

Fun Mode — Эхо Войны

Fun Mode — Исповедь Тамплиера

ГОРШЕНЕВ — Дельфин

LOUNA — Сердца из стали

СТИНТ — Идиот

Green Day — Boulevard of Broken Dreams

Ария — Отшельник

Ария — Воля и Разум

Король и Шут — Темный Учитель

Король и Шут — Ричард Гордон

Северный Флот — Каждую Ночь

КняZz — Руки к небу

Мельница — Царевич

Сны Саламандры — Экзорцизм

лунный бард — Последняя битва убийцы великанов

Пневмослон — Меня это не страшит

Сказки Чёрного Города — Глава VII. Дотянуться до звёзд

Би-2 — Пекло

ТАйМСКВЕР — Вкус крови

Крематорий — Маленькая девочка

Korn — Coming Undone

Cradle Of Filth — Honey and Sulphur

Jane Air, Smike, Пойманные Муравьеды — Junk

Godsmack — I Stand Alone

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ГЛАВА 1: ОХОТА НА ЛИСИЦУ

— Ты мог бы не убивать меня, охотник... — раненый нетопырь лежал посреди опушки, кряхтя от боли и смотря в мои глаза. Из его спины торчал гигантский болт, который предварительно был смазан особым ядом, чтобы нейтрализовать гиганскую летучую мышь.

Особь была еще молодой: ее туловище размером с первоклассника, зубы желтые, но острее обычной бритвы; они хорошо подходили для наконечника стрел. Глаза тоже были желтого цвета, в них так и горела ярость и жажда отведать людской плоти.

Сегодня была идеальная ночь для выполнения очередного заказа местного ковена. Ведьмы сильно нуждались в крыльях детей ночи. Охотникам хорошо платят за грязную работу, но в моем случае я даже был своего рода санитаром. Терра не должна быть перенаселена тварями Сопряжения; все нетопыри, вампиры, ликаны и прочая живность были выходцами других миров, прямо как я. И чтобы сохранить привычный баланс, чтобы смертные не знали о Сфере миров, порой стоило защищать "вредителей". Люди сами виноваты, что отказались от магии и нет; я их не виню, они скорее молодцы. Они ушли в сторону науки, пока Мелград все еще изучал эфир.

Охотником я был давно — с момента, как родной отец оставил меня на воспитание матерого мужичка по имени Джеймс. Да и имя я сменил. Ныне я Эшли Джеймс Апшер — охотник, страж; звать можно как угодно. И когда мои глаза встретились с глазами чудовища, я лишь выдохнул, понимая, на что способна мышка. Я взялся за основание болта и выдернул его из тела жертвы, отбрасывая в сторону: ему уже не помочь, и все попытки уговорить меня были тщетны. Кровь у них черная и слизкая; она напоминала нефть, которая вот-вот загорится от температуры тела. За мной оставался последний штрих: упокоить зверюшку гуманным способом и погрузить тушу в фургон. Последнее было задачей непростой, так как с учетом крыльев тащить эту громадину не очень-то удобно.

— Не, чувак, прости. Ты сожрал пару людей на днях и поднял шум. А я за тобой это все прибираю. — Вытерев болт об свои брюки, я снова вставил его в свой арбалет, обходя "собеседника".

Яд сделал свое дело, и тело обмякло, а рычание утихло, словно оно уснуло после тяжелой битвы. Убивать их всегда трудно, понимая, что их злодеяния — это просто обычный инстинкт выживания. Хищники, что пытаются прокормить себя и свое потомство. И если там, в Тенях, их не трогают, то тут они представляют собой огромную угрозу, как я говорил ранее. Было жаль нетопыря; несмотря на годы своей охоты, я всегда скорбил, сам не понимая почему. Топая в сторону машины, мне приходилось постоянно оборачиваться к туше, чтобы убедиться, не вскочит ли создание и не нападет на меня. Но все тихо: оно мертво и больше не откроет своих глаз. Это успокаивало, ведь гонясь за этой мышью, я выдохся. Спортсменом меня точно нельзя назвать; даже тело об этом кричало. Меня скорее можно обозвать дистрофиком, в чей рацион входит светлое нефильтрованное пиво, и моему учителю этот факт не сильно нравился. Убирая оружие в багажник, мне оставалось только загрузить эту тушу. Последние мои мысли были о том, сколько заплатят за работу, так как ведьмы не сильно щедры. В отличие от вампиров ведьмы даже аванс за работу не платили; им все равно, умрешь ты или нет — просто добудь для них ингредиент, который умеет летать и жрать. Порой коварные дамы, чей опыт идет со времен Сотворения Сфер, могли вообще не заплатить, скинув на то, что ты повредил важный для ритуала орган — будь то глаз, челюсть или крыло. Их жадности могли позавидовать евреи.

Хватая нетопыря за короткие ноги, я поволок его к багажнику, оставляя на траве черный маслянистый след крови, словно кто-то пробил бочку с нефтью, которая вот-вот загорится, если я посмею закурить. Но до меня поздно доходит осознание: крылья нужно было прислонить к телу и связать; было уже поздно. Гигантское крыло нетопыря зацепилось за острый камень и оставило глубокий порез, словно маньяк небрежно провел своей бритвой. Мне оставалось бросаться только бранными словами, понимая что я только что удешевил свою работу. Во избежание травм я бросил труп и принялся связывать крылья.

На ощупь крылья гладкие, чем-то напоминали искусственную кожу, которая трескалась при удобной возможности. Большие пальцы крыла у нетопыря острые, напоминали опасную бритву цирюльника, которая одним взмахом могла перерезать глотку клиенту. Они не были как у простых летучих мышей. Несмотря на размер монстра, их крылья хрупкие, ведь в них текла магия. Связав мышь, я набрал в легкие воздуха и закинул тело на свою спину. До фургона было шагов пять, но из-за тяжести нетопыря казалось, что целый километр. Медленно оттащив на своей спине труп, я закинул его к арбалету и закрыл багажник, тяжело дыша после такой-то зарядки. Я сел в машину, завел ее ржавеющий мотор (его давно стоило сменить, да вот лень) и тронулся. Оставалось только доехать до ковена, что так скромно ютится на краю города в библиотеке, словно они там испокон веков работали.

В бардачке выискиваю старую кассету моего папы (технически он мне никто, просто учитель, но Джеймс воспитал меня, и я обязан называть его папой), которая потерлась со временем, и ручкой было выцарапано название группы и альбома, но со временем эта царапина исчезала. Если прищуриться и поднести древний артефакт человечества на свет, то можно заметить, что кассета была с альбомом AC/DC. Каким — уже не важно; оно стерлось. В моей памяти отпечаталось, как Джеймс аккуратно ножом вырезал название, не обнаружив под рукой маркера или ручки. Мне было от силы тогда лет двенадцать, когда он повез меня на первый рок-фестиваль. Я понял для себя, что хочу связать жизнь с музыкой: с толпой, что будет орать «какой ты говнарь» и «что звук с колонок — говно», с фанатками, что будут мечтать о подлатом вокалисте какой-нибудь блэк-метал группы; с алкоголем и туром по всей Земле, а точнее — по Терре.

Я знаю свое происхождение. Я знаю, чья во мне кровь. Я знаю, что мое бремя отмечено печатью короны.

Только хочу ли я брать на себя ответственность власти? Мне плевать на свой статус дракона-принца, плевать на то, что я выродок Создателя Миров. Это круто, только от тебя постоянно чего-то требуют. Мой родной отец думал, что если скинет меня в Терру на попечительство охотника, то я образумлюсь и захочу вернуться в королевскую клетку, что носит имя замок. Только Виктор Калиостро (это не его настоящее имя, но все уже привыкли) понятия не имеет, что просчитался. Я проникся миром, где магия вне закона, где наука берет вверх и музыка — инструмент для протеста. Хотел меня этот дракон созвездий и неба вернуть домой, как я, будучи подростком, стал сопротивляться. Наорал, словно отбирали дорогую игрушку, и свалил подальше в глубь леса, что охранял и без того неспокойный городок Вайнер, что был расположен в десяти километрах от Лейквуда. Говнюк в короне каждый месяц посещал меня с монологом о важности короны и о том, какая ответственность меня ждет, но каждый раз король глотал тонны моих слов о том, как мне плевать на корону. Да и о какой ответственности может идти речь, когда я могу просто забыть снять с плиты суп, который так усердно готовил мой учитель? Я не был даже отличником в школе. Мне прекрасно давалась математика или физика; просто мне было плевать на уроки. Постоянно сбегал и через друзей Джеймса просил купить пива. Ведь как правило без пива и гитара не запоет должным образом.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ГЛАВА 2: ОХОТА НА ЛИСИЦУ

— Заказ? — переспросил я, словно на секунду оглох. — От главы Ковена? Если мне за него хорошо заплатят, то может быть...

— Эльф Крови. — тут же перебила ведьма и словила свои руки в замок, сверля меня своим взглядом.

Я замолчал, мне было нечего ответить. Стоял лишь вопрос: шутка ли это? И чего они вспомнили эльфов, что пустили под нож за покровительство Богу Предателю? Их истребили всех, а потом и мир повергли в хаос, испепелили всё живое и сровняли с землёй. Говорят, кто бывал на руинах некогда великой Сатарии, тот видел реки крови и пепел, остатки некогда великой цивилизации и мудрости эльфийского рода. Осталось много сатарийцев, что рассосались по Сфере, но ни одного эльфа, что хранил магию крови. Черная Кровь — опухоль Сферы, по мнению моих драконих родичей. Если верить магам, то такая тёмная магия брала верх над её обладателем: постоянный голод, голоса тёмного бога в голове и потеря контроля над собой. Твоё тело будет постоянно нуждаться в крови, так как алая жидкость у магов — это топливо. Таким образом появились первые вампиры: не обуздали дикую, неукротимую магию и теперь они служат примером того, к чему приводит искусство сатарийских эльфов. Магия обратила их в созданий, что настолько исхудали от магического голода, что солнце сжигало тела некогда великих магов; да и само колдовство лишило их жизни — сердце больше не бьётся. Со временем вампиры эволюционировали, но утратили способность управлять кровью. Они не могли достичь мастерства сатарийских эльфов — ведь Черная кровь дарована самим Богом Смерти. Тем самым Богом Предателем Орфеном, которого создала Сатария в тайне от Создателя миров.

Запах старых книг из библиотеки и крепкого чёрного чая заставили меня чихнуть — я и сделал это, отвернувшись от Ингрид. Вся эта возня с призрачными эльфами ни разу меня не радовала. Значит, мне заплатили меньше обещанного — так что теперь ещё ищи то, от чего даже эфирного следа не осталось. Ведьма же в первую очередь вежливо попросила Ульгу оставить нас наедине; моя знакомая лишь помахала на прощание рукой. Теперь мне было некомфортно находиться напротив женщины в летах. Наверное, её молодость остановилась где-то лет так в тридцать пять — когда ещё цвела акация в этом городке. Но она вся пропала для очередных экспериментов проклятых ведьмочек. Цвет её глаз напоминал синее пламя, которое часто можно увидеть в рекламе дешёвых энергетиков; волосы перекрашены в тёмно-фиолетовый цвет — его наверняка видно под лучами солнца: можно подумать, что она брюнетка. Бережно взяв мои руки, Ингрид смотрит мне в лицо, выискивая ответы на те вопросы, которые мне тоже непонятны. Стало уже страшно: хотелось извиниться, убрать её руки и уехать домой — заправляя свой желудок хмельным напитком и больше не брать заказы у Ковена.

Первым делом она приблизилась к моему лицу, нарушая зону комфорта — я неловко хихикнул, осознавая свою нынешнюю ситуацию. Её шепот был похож на лёгкое завывание ветра в ночном лесу: он пробивал до дрожи — заставляя замерзнуть не только кровь, но и внутренности.

— Она давно высматривает тебя, принц. Жаждет крови... Мстит... Этой лисице не терпится испить кровь дракона. — её шёпот только заставлял меня нервничать; руки легли на мои плечи и сжимали так сильно, что тело загудело от лёгкого дискомфорта.

— Я вас не понимаю, Верховная... — с натяжкой ответил я, убирая её руки с себя и отталкиваясь на безопасное расстояние.

— Сатарии нет, но одна эльфийка выжила. Ее приютил клан Розы. Эта наглая дама уничтожила нашу поставку ядов, — теперь она выпрямилась, заговорила как ни в чем не бывало, словно не шептала мне бред безумца, что видел банши. — Мы не знаем её имени, но я уверена, что она работает на главу клана.

— Джейкоб Блэр? — наконец-то дальнейшая информация не была столь сложной для меня.

Я знал его лично, даже очень хорошо. Вампир, покрытый шрамами со времён первых Крестовых Походов. Некогда тамплиер, который с отрядом шел прямо на Иерусалим. Подробностей мне вампир никогда не рассказывал, лишь знаю, что он поздно понял, что всё это стоило жалких денег. Познакомился я с ним банально просто: будучи старшеклассником, он вел у нас историю. Учебники он ненавидел, говорил, что в них больше лжи и он знает всё прекрасно, так как видел ли он — тесно был в каком-то британском сообществе историков. Ложь. Он был свидетелем всех событий и глядя на учебники только заливался смехом, говоря, что всё было совершенно по-другому. О том, что он представитель кровососущих, узнал чисто случайно: Джейкоб ворвался в кабинет химии, пока я устранял призрака — остатки эфира некогда сильного человека, который был склонен к магии. Он мне тогда сильно помог и узнал, кто я на самом деле. Лишь умолчал о том, что я принц — это не имеет значения. С тех пор он мой лучший друг, и каждую встречу я забываю о том, что так-то мой кореш — глава влиятельного клана, который уже много лет держит порядок среди тварей. Лишь с ведьмами ничего не срастается — им не нравится система их правления.

— Он самый. Мы хотели решить этот вопрос, но эта жалкая пародия на некроманта в мире детей ночи отрицает, что укрывает последнего эльфа. Ты и сам знаешь, что все создания Орфена вне закона. Особенно те, кто в силах управлять кровью.

Её страх... Я чувствовал: призрачный эльф навёл у ведьм шороха — боялись того, что этот призрак старой эпохи перережет их всех. Ощущал как холод тревоги сковывал Ингрид — заставлял постоянно осмысливаться; ведь кто знает — может их «заказ» наблюдает за нами и продумывает план убийства меня и хозяйки магии. От всего этого мне стало плохо — закружилась голова от этой байки. Был уверен: это ликан терзает их; волки хорошо знают страхи ковена — вот и вспомнили старый геноцид некогда великих эльфов крови. Так как если один и выжил — то Виктор Калиостро (он же дракон звезд и король миров) сразу сорвал с цепи свою верную инквизицию во главе с моей тёткой. Я решил сказать это Ингрид... но она была не в восторге от моего сомнения. Нахмурила брови и отошла от меня, поправляя подол своего шелкового платья цвета красного вина.