Хрустальная ведьма. Грех инквизитора

Глава 1

Завтра самый счастливый день в моей жизни! И пускай Эндрю надо мной смеётся и называет меня своей драгоценной глупышкой, я всё равно буду улыбаться во весь рот. Не собираюсь я скрывать свои чувства, как того требуют приличия высшего общества! И почему я должна строить из себя чопорную даму, если в душе у меня сейчас распускаются буйным цветом мои любимые люпины?

О боже, неужели завтра я выхожу замуж за того, в кого влюбилась ещё в детстве?! Как увидела в первый раз Эндрю, так сразу и влюбилась. Даже несмотря на то, что в первый день нашего с ним знакомства он меня и не заметил, скользнул по мне равнодушным взглядом и отвернулся.

Ещё бы, ведь тогда рядом с ним стояла Элоиза, моя несчастная старшая сестра, которая покинула нас в расцвете лет. Она, подобно одной редкой лунной орхидее, которая расцветает всего на одну ночь, вспыхнула и тут же угасла. Ослепила нас своей красотой и ушла в вечность, унося с собой наши сердца.

В неё невозможно было не влюбиться: красавица с белоснежными волосами и с загадочными глазами цвета бирюзы. Неудивительно, что мужские взгляды так и липли к ней как медоносные пчёлы на цветы. Я это прекрасно помню…

Ведь уже тогда я знала, что влюбилась в жениха своей старшей сестрёнки. Поэтому я с тоской смотрела, как Эндю задерживал свой взгляд на сочных пухлых губках Элоизы, и гнала от себя коварные мысли.

Мне неприятно об этом вспоминать, но тогда я мечтала лишь о том, чтобы они расстались. Да, мне до сих пор стыдно за это, и даже сейчас я чувствую себя чуть-чуть виноватой. Хотя, никакой вины на мне нет, ведь я тогда была совсем девчонкой, глупой и, вдобавок ко всему, влюблённой.

Не знаю, изменилось ли что-нибудь с тех пор, но я и сейчас готова смотреть на Эндрю до бесконечности. И мне плевать, что когда-то он сгорал от любви к моей сестре. Но, слава богу, что она не дожила до этих дней и не испытала всех несчастий, которые уготованы в наше время любой ведьме…

Увы, но в нашем роду по материнской линии были не то колдуны, не то ведьмы, именно поэтому ещё в раннем детстве мама прошла обряд очищения. К сожалению, ей это не помогло, и дурная колдовская кровь всё же взяла вверх. Нет, она не стала ведьмой, но магическая сила проявилась через поколение и обнаружилась у моей сестрёнки.

Но в наше время обрядов очищения не проводили, потому что никто не хотел возрождать варварские обычаи времён инквизиции. Хотя, ведьмам и сейчас жилось несладко. Но их хотя бы не сжигали на кострах как раньше. Тем не менее, рождение в семье ребёнка со сверхъестественными способностями до сих пор считалось настоящей трагедией. Даже если это очень знатное семейство как наше.

Но тогда, пять лет назад, когда мне было пятнадцать, а моей сестре восемнадцать, и она готовилась к свадьбе с Эндрю Дэвенпортом, её проснувшиеся колдовские силы перевернули жизнь нашей семьи с ног на голову.

Несмотря на это Элоиза не пожелала отказываться от своего счастья, поэтому уговорила родителей найти для неё того, кто смог бы провести для неё обряд очищения…

Я никогда не забуду тот день, когда папа сообщил мне, что моей сестрёнки больше нет: моя несчастная и бесконечно любимая Элоиза не пережила этой чудовищной церемонии. После которой мы даже не сумели похоронить её достойно, отчего её тело так и осталось осквернённым.

Поэтому ни для кого не секрет, что в нашем фамильном склепе под мраморной плитой нет никакого тела, хотя там и написано: «Здесь лежит Элоиза Корбетт, которую Бог призвал к себе…» Хотя слуги шептались, что её призвал вовсе не Господь, а тот, имя которого богопослушные люди даже боялись произносить вслух…

Я ещё раз придирчиво осмотрела себя в зеркале и осталась довольна своим видом.

Конечно, до моей покойной сестры мне далеко. Но я и не стремлюсь на неё походить, если только совсем чуть-чуть. Я прекрасно понимаю, что с моей непримечательной внешностью глупо ровняться на ту, которая входила в десятку самых красивых девушек королевства. Тем не менее, я тоже далеко не дурнушка. Просто во мне нет того шика, которым обладают все роковые женщины и ведьмы.

На радостях я вспушила свои кристально-чистые пшеничного цвета волосы и улыбнулась своему отражению. И чтобы не сидеть на собственной свадьбе с тёмными кругами под глазами (от волнения вряд ли у меня получится сегодня заснуть), я нанесла на лицо отбеливающий миндальный крем…

Утром у меня мучительно болела голова. До тошноты, до странной пелены в глазах. Но я не собиралась войти в историю своего рода как падающая в обморок Флоренс Корбетт, поэтому тут же послала служанку в аптечную лавку за каким-нибудь сильным лекарством от головокружения.

— Но мисс Флоренс, ваша мать строго-настрого приказала всей прислуге…

— Дейзи, ты моя служанка, а не миссис Корбетт, поэтому будь добра выполнять мои поручения…

Не успел приглашённый из столицы парикмахер уложить мне волосы в замысловатую причёску, как моя верная Дейзи вернулась из города, сжимая в руке пузатую склянку.

— Мисс Флоренс, а вдруг туда добавлена вербена?.. — лепечет девушка, протягивая мне пузырёк.

— И что? Значит, моя головная боль пройдёт очень быстро. Насколько я знаю, это очень хорошее средство от головной немощи.

— Да, а ещё её используют ведьмы для своих грязных заклинаний… Говорят, вербена усиливает любую магию…

— Бог мой, Дейзи, ты постоянно ворчишь как старуха! Мне уже двадцать, и никаких колдовских сил во мне не было и нет! Потому что любая ведьма проявляет себя задолго до своего совершеннолетия. А если этого не произошло, то значит, и не произойдёт.

Глава 2

Это что, дурной сон? Нет… даже во сне такое невозможно, Эндрю ни за что на свете со мной так бы не поступил!

— Мадам, кажется, вы просто перенервничали, — произношу я как можно спокойнее. Смотрю на мать, стараясь не сорваться в истерику.

— Девочка моя, умоляю тебя, пойми нас! Но у твоего отца и меня не было другого выхода! Элоиза и так уже настрадалась!

Воздух вновь застрял у меня в горле, и я едва им не поперхнулась.

Стоп. Она действительно сказала Элоиза?! Мне это не послышалось??

— Что за трагикомедию вы здесь устраиваете?! — наконец не выдерживаю я. — За что вы так со мной, мама? Вы же знаете, как долго я ждала эту свадьбу! А сейчас вы приходите и несёте какой-то бред про мою умершую сестру!

Раньше я ни за что на свете не осмелилась бы разговаривать с ней в таком тоне, но то, что сейчас вытворяла моя родная мать, выходило за рамки всех приличий.

Не успела я закрыть рот, как дверь моей комнаты вновь распахнулась, и на пороге застыла… нет, этого не может быть! Я отказываюсь в это верить!

Там стояла Элоиза. Живая и, судя по её румянцу, вполне здоровая. Высокая, красивая, с белоснежными волосами, которые изящными волнами спадали на её округлые плечи. И если бы не её глаза, ярко-синие, с бирюзовым отливом, я бы так и сомневалась в том, что передо мной стояла именно Элоиза.

Как заворожённая я уставилась на сестру, от шока не зная, что мне делать, радоваться или же плакать.

— Здравствуй, Флоренс, давно не виделись, — насмешливо обронила она. — А ты, как я посмотрю, так и продолжаешь таскать у меня вещи.

Её взгляд откровенно прилип к моей голове, на которой красовалась жемчужная диадема нашей бабушки, и которую Элоиза получила когда-то по праву старшинства. Но потом, после её кончины, это украшение как-то незаметно перекачивало ко мне. Да мне даже фату сшили специально под эту диадему, украсив воздушную ткань россыпью белоснежного жемчуга!

Неожиданно Элоиза приблизилась ко мне и одним ловким движением сняла с моей головы диадему. Я же в ответ почему-то не проронила ни звука.

Я сейчас была ни на что неспособна. Мне казалось, что я нахожусь в какой-то параллельной реальности, вроде той, что описана в «Алисе в Стране чудес». Сплошной абсурд какой-то.

— Так ты жива?! — выдыхаю я, не понимая от волнения, что несу. Но, несмотря на это, я замечаю, как Элоиза с хозяйским видом присматривается к моему свадебному платью. — Почему родители это от меня скрывали?!

Но сестра, будто меня не слыша, задумчиво произносит:

— Пожалуй, оно мне будет в пору…

— Что?! Но это моё платье и моя свадьба! — наконец-то возражаю я, но как-то растеряно.

— Сестрёнка, я честно не знаю, почему они решили скрыть это от тебя. С вопросами к ним, пожалуйста. Но я и раньше не позволяла забирать у себя то, что принадлежит мне по праву. И поверь мне, с тех пор мало что изменилось…

— Что ты имеешь в виду? — прошептала я, с ужасом понимая, к чему она клонит.

— Я не отдам тебе свою диадему, своего Эндрю и свою свадьбу! Теперь всё понятно?

Я замерла, не веря своим ушам.

Нееет! Мне вообще ничего не понятно!! Как такое возможно?! Почему они так со мной поступают, разве я это заслужила?!

Умом я этого не понимала и не принимала, зато моё сердце уже давно всё поняло и поэтому обливалось сейчас кровью. Мне казалось, что боль буквально сочилась из каждой клеточки моего несчастного тела.

И всё же, когда в дверях появился отец, у меня вспыхнула надежда. Я тотчас взмолилась всем святым за то, что они наконец-то сжалились надо мной и избавили меня от этого кошмара. Ведь я выросла папиной дочкой, и он всегда любил меня сильнее, чем все остальные вместе взятые.

Но, увидев его виноватое выражение лица, у меня всё внутри оборвалось, и я полетела куда-то вниз совсем как Алиса в заячью нору…

Очнулась я на своей кровати.

Свадебного платья на мне уже не было, словно оно существовало только в моих радужных мечтах. Вместо него на мне почему-то красовалось моё старое бальное платье, которое я всегда терпеть не могла. Но которое так нравилось моей матери. Она утверждала, что в нём я выглядела как настоящая леди.

Поразительно, как я в него умудрилась втиснуться? Ведь я не надевала его с тех самых пор, как у меня выросла грудь!

Но что самое странное — я понятия не имела, как и зачем его надела…

Я встала с кровати и с трудом сделала полноценный вздох. Тут же поморщилась из-за узкого лифа и прямиком направилась к платяному шкафу, чтобы переодеться. Но каково было моё удивление, когда я обнаружила там только свои старые платья, которые мама давно уже собиралась отдать в сиротский дом.

После беглого осмотра всего гардероба мне всё же удалось найти два платья, в которых я выглядела более-менее прилично. После чего я надела одно из них и, едва привела в себя в порядок, как со двора послышалась знакомая мне музыка. Причём, именно та, под которую я должна была танцевать с Эндрю на нашей свадьбе…

От неприятных воспоминаний меня бросило в холодный пот.

Глава 3

Там полным ходом шла свадьба. Моя!

Но какая же свадебная церемония без невесты?! Но, судя по счастливым лицам всех присутствующих на ней гостей, невеста на этой свадьбе всё же имелась. И это точно была не я!!

Словно заворожённая я смотрела, как Эндрю вёл под руку мою сестру. Они мило улыбались друг другу, и их лица светились от счастья. А её платье, то есть, моё свадебное платье выглядело на ней просто чудесно. Перламутрово-белоснежная ткань искрилась на солнце словно оперение ангелов. Именно так я и представляла их себе в детстве. Причём, мой свадебный наряд сидел на ней так, будто его сшили специально для Элоизы. Значит, мама и здесь подсуетилась, и платье подгоняли на сестру в самый последний момент…

Только сейчас до меня дошло, что я пропустила самое главное. Даже отсюда я увидела, как Элоиза любуется своим обручальным колечком. И ничего удивительного, что оно ей понравилось. Оно мне тоже сразу же пришлось по душе, когда я увидели его в ювелирной лавке, когда мы вместе с Эндрю пришли туда выбирать обручальные кольца.

О Боже, да их ведь уже обвенчали в церкви, и они теперь муж и жена! Мой любимый Эндрю и моя сестрёнка!!

Неожиданно мои виски пронзила ослепляющая боль, она словно прошила меня изнутри, выжигая мне все внутренности. Мне даже показалось, что кровь закипела у меня в венах! После чего из меня вырвался крик, мучительный, надрывный… будто моя душа разорвалась в клочья, выплюнув из себя отчаяние и боль.

Отчего я тут же схватилась за виски и начала их тереть и, что удивительно, от этого мне стало значительно легче.

Конечно, моё сердце всё ещё обливалось кровью, но в то же время я уже не ощущала себя раздавленной и бесконечно слабой. Мне сейчас просто хотелось посмотреть им в глаза. Меня просто мучил один вопрос: как они собирались после этого жить?! И мне было плевать, что обо мне подумают люди, когда я выйду к ним в растрёпанных чувствах и в платье, из которого я давно уже выросла.

Но едва я отвернулась от окна, как увидела на полу осколки, которых прежде здесь точно не было. Абсолютно ничего не понимая, я окинула взглядом свою комнату и с удивлением обнаружила, что люстра, напольные вазы и зеркало почему-то превратились в груду стекла. Даже мраморные статуэтки на камине и те разлетелись в дребезги!

И не успела я этого осмыслить, как за моей спиной послышался странный треск… Я быстро обернулась и краем глаза успела заметить, как одно из оконных стёкол подёрнулось сеткой мелких трещин. Будто кто набросил на него гигантскую паутину!

О Боже, за что ты меня так, в чём я перед тобой провинилась?! Неужели это сделала я?!

На всякий случай я внимательно осмотрела комнату и, к своему ужасу, никого здесь больше не обнаружила. Выходило, что этот погром устроила я, а это означало лишь одно…

Я не выдержала и разревелась. Горючие слёзы нескончаемым потоком побежали из моих глаз, и я почувствовала себя бесконечно одинокой. А ещё брошенной, обманутой, преданной и нелюбимой. Нисколечко нелюбимой, потому как влюбись в меня Эндрю по-настоящему, он бы так со мной не поступил. Сам бы так не сделал и другим бы не позволил.

— Доченька, я был против их свадьбы, но ты же знаешь свою мать… Но Элоиза и на самом деле натерпелась уже сполна, — услышала я вдруг позади себя тихий голос своего отца.

Я даже не заметила, как он сюда вошёл.

Мой отец, мой замечательный и горячо любимый мною папа, стоял в дверях и смотрел на меня глазами побитой собаки.

— А я-то здесь причём?! Что, теперь пришла моя очередь страдать? Но я не виновата, что она родилась ведьмой! А вы просто взяли и отдали меня в жертву! Но как же я? Я ведь тоже ваша дочь, что теперь будет со мной?!

— Не волнуйся, дорогая, мы уже утрясли этот вопрос. Ты не будешь опозорена, потому что через два дня ты тоже выйдешь замуж.

Я опешила, и поначалу даже отказывалась в это поверить. Но, увидев решительное выражение лица папы, я поняла, что он горячо поддержал мамину идею выдать меня замуж. Вторая попытка — не пытка, как сказала когда-то моя тётушка, после первого неудачного замужества… Но неужели для них всё это оказалось настолько просто? Вот так взяли и за один день нашли мне жениха. И только ради того, чтобы не пострадала честь нашего благородного семейства.

Я почему-то не верила в то, что маму беспокоили мои душевные страдания. Она всегда считала, что у меня всё просто замечательно, и что мне грех жаловаться на свою судьбу. Подумаешь, любила одного, а замуж выходит за другого! Сама-то она понятия не имела, что такое любовь, и замуж за моего отца она выходила только из-за финансовых соображений.

Странно, но меня уже не волновало, что со мной будет. Я даже не посчитала нужным спросить папу о том, кто согласился взять меня замуж. А зачем? Мне это было уже безразлично. Сейчас меня больше волновало то, каким образом я умудрилась разбить люстру вазу и даже мрамор, при этом к ним не прикасаясь? В то, что это случилось как-то само по себе, мне не верилось. Ведь в комнате тогда находилась только я одна.

Папа тоже подумал на меня, но он посчитал это нервным срывом. Якобы я настолько разозлилась из-за свадьбы Элоизы, что начала крушить всё вокруг… как выяснилось, он меня совершенно не знал. И это мой папа, которого я считала самым близким человеком на свете!

Но самое большое разочарование и душераздирающую боль мне принёс всё-таки Энрю, которого я подловила одного, когда тот направлялся в уборную.

Глава 4

Дальше я слушала его с таким ощущением, будто мне зачитывали смертный приговор. Его слова причиняли мне невыносимую боль, они оставляли в моей душе такие раны, словно он наносил их калёным железом… Наверное, поэтому в конце его пылкой речи от моей веры в людей осталось лишь пустое место. Любви к моим близким тоже поубавилось, кажется, она умерла сейчас вместе со мной.

— …Извини меня, Флор. Но я её вчера когда увидел… будто она никуда и не пропадала! Я сразу понял, что любил только её, понимаешь?! И я очень сожалею, что у нас с тобой всё так получилось, — бубнит себе под нос Эндрю и пытается сделать несчастное лицо, но у него это плохо получается. — Флор, поверь мне, если бы не…

Тут Эндрю запинается, и я вижу, как ему мучительно трудно найти подходящие слова. Поэтому я не выдерживаю и заканчиваю фразу за него:

— Если бы Элоиза вчера не свалилась тебе как снег на голову, мы с тобой поженились и жили бы долго и счастливо. Верно?

— Да, именно это я и хотел сказать.

— Эндрю, я всё понимаю. Как говорится, сердцу не прикажешь… но неужели вы не могли немного подождать? Почему ты просто не отменил нашу с тобой свадьбу?! Вместо этого вы за моей спиной всё решили за меня! Да вы взяли и просто заменили невесту!!Но как ты не понимаешь, это была МОЯ свадьба, моё платье, и даже кольцо, которое сейчас на пальце твоей жены тоже моё, и ты это прекрасно знаешь!!

Неожиданно всё изменилось, я даже не поняла, когда это началось. Но Эндрю вдруг схватился за горло, и его аристократически бледное лицо пошло красными пятнами. Вскоре он весь стал багровым, и его дыхание сбилось. Правда, Эндрю попытался вздохнуть полной грудью, но, судя по всему, у него это не вышло. Я расслышала лишь мучительные хрипы…

Я враз забыла о своих обидах, тут же схватила Эндрю за руку, заглядывая ему в глаза. К своему ужасу я увидела там лишь бесцветные стекляшки, которые в одно мгновение потеряли свою ошеломительную синеву и стали похожи на глаза мертвеца.

— Господи, Эндрю! Что происходит?!

Я хотела ему помочь, но не знала, как. Я лишь схватила Эндрю за руку и старалась поддерживать его, чтобы он не упал. Ведь его уже так шатало, что в любой момент он мог потерять равновесие.

Но всё прекратилось также внезапно, как и началось. Эндрю быстро отдышался, и глаза моего возлюбленного вновь превратились в два бездонных озера…

— Флор, это ты во всём виновата! Со своими обвинениями ты меня чуть до сердечного приступа не довела! Что ты теперь от меня хочешь?! — Голос Эндрю срывался на крик, я же стояла перед ним как провинившаяся девчонка. Смотрела на него и ловила себя на мысли, что ещё никогда не видела его таким злым… — Да, Флор, я сожалею, но назад пути уже нет! Или ты предпочла, чтобы я женился на тебе из жалости?

Я отшатнулась от него, как от пощёчины. Но я ещё не отошла от его странного приступа, поэтому решила закончить этот разговор. Не захотела и дальше выслушивать незаслуженные оскорбления всё ещё любимого человека.

— Прощай Эндрю, и постарайся сделать так, чтобы я тебя больше не видела, — произношу я, с трудом выдавливая из себя каждое слово.

— Этого я тебе не могу обещать, ты ведь теперь моя родственница. Тем более, я же не могу пропустить свадьбу свояченицы!

Я уставилась на него непонимающим взглядом, но злая ухмылка Эндрю быстро вернула меня в мою новую реальность.

О Боже, я совсем о ней забыла! У меня завтра свадьба, а я даже не знаю, за кого выхожу замуж. Хотя, не всё ли равно, за кого…

Мне показалось это настолько забавным, что у меня вырвался нервный смешок. Но это только сначала, а потом я уже не смогла себя сдерживать и разразилась истерическим смехом.

Когда я наконец успокоилась, Эндрю с трудом оторвал от меня потрясённый взгляд.

— Оказывается, Флор, я тебя совсем не знаю… — процедил он сквозь зубы, явно опасаясь смотреть мне в глаза.

— Я тебя тоже! — чеканю я, с ужасом понимая, что уже никогда не смогу прикоснуться к его руке, не взъерошу в шутку его светло-русые волосы и не увижу, как он мне улыбается…

Не успела я скрыться от Эндрю в одном из длинных коридоров нашего особняка, в котором мне были знакомы все потайные местечки, как из моих глаз хлынули слёзы. Именно хлынули, а не полились, отчего я тут же юркнула в арку под лестницей и забилась там в беззвучных рыданиях. Но, несмотря на своё состояние, едва часы в прихожей отбили время пятичасового чаепития, как я уже отправилась на поиски отца.

Ведь я уже для себя всё решила.

Думаю, он меня поймёт… я не хочу становиться разменной монетой в грязных играх своей матери и сестрёнки! С меня хватит и того, что они уже со мной сделали! И в этом мне сможет помочь только папа. Только ему под силу выполнить мою единственную просьбу — отменить свадьбу…

— Папа, можно тебя на минуточку? — зову я отца, после того как здороваюсь с многочисленными гостями, которых пригласили на свадьбу. При этом я стараюсь не обращать внимание на их повышенное к себе внимание. Хотя, я их прекрасно понимаю: шли на свадьбу к одной невесте, а попали совсем к другой. Да к тому же ещё к той, которую до вчерашнего дня все считали покойной.

Интересно, какую отговорку нашла моя мать, и что она напела нашим многочисленным знакомым? Хотела бы я это знать. Но я была уверена в том, что все секреты нашей семьи и тайну обряда очищения Элоизы она хранила почище собственной жизни.

Глава 5

Нет, только не Ральф! Если это тот, о ком я думаю…

Но папа тут же подтвердил мои опасения:

— Ты же знаешь, Ральф Арчер королевский судья. Это он управляет всей тайной канцелярией, которая охотится за… кхе-кхе… — Мой отец тотчас закашлялся, запоздало вспомнив, что тема ведьм в нашей семье под большим запретом.

От такой новости у меня опять заболела голова. Сильно, до одуряющей тошноты, до пелены в глазах. Но я постаралась не обращать на это внимание. Ведь если я сейчас слягу, то кто тогда спасёт меня от этого монстра?!

— Значит, ты ничего не можешь сделать? — сухо интересуюсь я у отца.

— Отменить свадьбу? Нет, конечно! Да и зачем? Он очень достойный жених, один из лучших! Я бы даже сказал, он не ровня Эндрю, который только и знает, что торчать в джентельменских клубах! К тому же, Ральф очень богат…

Я сразу поняла, что в этом деле папа мне не помощник. Значит, я должна взять всё в свои руки и переговорить с Ральфом Арчером, несмотря на мою неприязнь к нему. В конце концов, зачем ему жена, которая будет его тихо ненавидеть и проклинать изо дня в день?!

Увы, но это был действительно безнадёжный случай. Я с ним не то чтобы жить, я даже не хотела дышать с ним одним воздухом! Этот тип всегда вызывал у меня страх и стойкую антипатию. Может, потому что он всегда считал меня эдакой избалованной дурочкой, которая только и могла, что играть на клавесине и собирать цветы?

Во всяком случае, сближаться с Ральфом мне никогда не хотелось. Я и не пыталась этого делать, в отличии от Элоизы, которая заставляла мужчин ползать у её ног. Но с Арчером у неё это не получалось. Возможно, он догадывался, что она ведьма, а может, причина была в другом. И всё же, на неё он смотрел как на женщину, в то время как я для него просто не существовала.

И дело вовсе не в разнице в возрасте, просто он не считал меня за человека. Флоренс Корбетт всегда была для него букашкой, безмозглым и никчёмным насекомым! И тут вдруг Ральф Арчер, самый известный холостяк королевства, пожелал взять меня в жёны, разве это не странно?! Но в последний раз мы с ним виделись несколько лет назад. Может, он думает, что за это время я расцвела и стала похожа на свою сестру? Но это совсем не так! А если я ему ещё докажу, что из меня не выйдет робкая и покорная жена… то он сам откажется от этой свадьбы!

Когда я окончательно решила, что встречусь сегодня лицом к лицу с этим типом, то моя головная боль сразу же стихла. Наверное, волнения этих дней всё же дали о себе знать, и стоило лишь появиться слабой надежде на спасение, как мой организм надо мной сжалился и перестал мучить меня головной болью.

Я критично посмотрела на себя в зеркало и осталась довольна своим странным видом. Плевать, что я выгляжу нелепо, в моём случае это как раз то, что нужно…

Отсутствие платьев меня нисколько сейчас не волновало. Меня даже не злило то, что все они перекачивали к моей сестре. Да меня сейчас вообще ничего не волновало, кроме участи стать миссис Арчер. Чего нельзя было сказать о моей служанке, которая и не старалась скрыть своего возмущения:

— Мисс Флоренс, да у вас не осталось ни одного приличного платья! Я не понимаю, почему миссис Корбетт позволила вашей сестре обобрать вас до нитки?! Она думает, что если у вас скоро будет богатый муж, то он вам…

— Никого у меня не будет! Дейзи, перестань нести всякую чушь!..

Я посмотрела в окно и на душе у меня стало ещё тоскливее.

Опять дождь. Он зарядил ещё ночью, и с тех пор ничего не изменилось. Лето в этом году выдалось слякотным, из-за чего я вся испереживалась: думала, что погода испортит мне свадьбу. Но беда пришла оттуда, откуда я её и не ждала.

Посылать Дейзи за накидкой я не стала, не захотела напрашиваться на лишние расспросы. Поэтому я прихватила чёрную накидку Элоизы, которую она вчера здесь забыла. Но когда я накинула её на себя, то с удивлением обнаружила, что это вовсе и не накидка, а монашеская мантия.

Я сразу обо всём догадалась…

Корситольское аббатство иногда давала приют девушкам из знатных семейств. В основном причиной для этого служила позорная беременность или ещё какие-то прегрешения. Но что если в качестве исключения и, наверняка за очень большое вознаграждение монахини держали у себя ведьму? Где-то же жила Элоиза все эти годы! Но тогда ей можно было только посочувствовать, потому что монахини Корситольского аббатства славились своей жестокостью и зверскими методами перевоспитания.

На всякий случай я вышла из дома через кухню. Ловя на себе удивлённые взгляды прохожих, я громко окликнула кучера, свободный кэб которого стоял неподалёку на пересечении улиц. Не обращая внимание на возмущённых дам, уставившихся на меня без всякого стеснения, я быстро забралась в экипаж.

Увы, но даже здесь, в Плэлбее, девушка не могла пройтись по улицам в гордом одиночестве. А уж для леди это было просто недопустимо, поэтому на прогулках меня всегда сопровождала Дейзи. Так что сейчас я нарушала все правила приличия, и меня это нисколько не волновало.

И всё же я вспомнила о своей девичьей чести, когда спрыгнула с высокой подножки кэба. Потому что едва моя нога коснулась вымощенной булыжником дороги, как моя грудь едва не выскочила из тесного лифа. Мне даже пришлось незаметно вернуть её на место.

Но впереди меня ждало испытание посерьёзнее этого… ведь не успела я подойти к Тайной Канцелярии, располагающейся на дворцовой площади, как на входе меня остановила специальная королевская гвардия.

Глава 6

Я отчаянно убеждаю себя, что ничего не боюсь, и эта проверка — всего лишь формальность. Но в памяти тут же всплывает случай, который приключился со мной сегодня. Ведь объяснение ему я так и не нашла. Я так и не поняла, кто разнёс мою комнату.

Но подозрения, конечно же, у меня имелись… Неужели дурная колдовская кровь обнаружилась и у меня?! Но это же невозможно! Ведьмовские силы проявляются задолго до совершеннолетия, а у меня даже намёков на них никогда не было! Тем более, нельзя вот так просто взять и что-то наколдовать, для этого нужно знать заклинание или же призвать кого-то. Об этом мне говорила моя гувернантка, мисс Бейтс, которую мама потом выгнала по непонятным мне причинам.

Может, те вещи разбились от какого-то физического явления, пока ещё неизвестного науке?

Успокоив себя таким образом, я с решимостью прошла в комнату вслед за работником Тайной Канцелярии. И едва я переступила её порог, как мой взгляд прилип к странному прибору, стоящего на столе.

Такого я ещё точно не видела, он напоминал мне одновременно и микроскоп, и телескоп и, как это не странно, огромные часы. Во всяком случае, у него имелся циферблат и нечто, напоминающее стрелку.

— Это прибор инквизитора? — в шутку интересуюсь я у работника Тайной Канцелярии, чтобы скрыть своё волнение.

— А вы думали, я стану смотреть на вас через деревяшку со сквозной дыркой от выпавшего сучка? — снисходительно замечает тот. — В старину так определяли ведьм, считалось, что только таким способом можно увидеть её настоящий облик. Но мы-то с вами не в каменном веке… но девушке не стоит забивать голову подобной чепухой, это наука.

— А я думала, вы будете искать у меня на теле странные отметины и считать мои родинки! — с неожиданной для себя злостью отвечаю я, потому что терпеть не могу, когда ко мне относятся как к глупой курице.

Тем временем этот чересчур важный работник, который ненамного-то старше меня, жестом предлагает мне занять место возле стола. После чего он просит протянуть к нему руки и положить их на специальную подставку у основания прибора.

Не успела я это сделать, как диковинная штука на столе громко звякнула, и дикий первородный страх разлился по моим венам. Но испугалась не только я одна, работник канцелярии тоже побледнел. Сначала он уставился на стрелку, зависшую напротив цифры шесть, а потом уже на меня.

Это повторилось несколько раз, его взгляд так и метался от меня к прибору и обратно, после чего он неожиданно сорвался с места и молча выскочил из кабинета…

— Да, до ведьмы она не дотянула, но прибор показал огромное остаточное колдовство. Никогда такого не видел, — долетел из коридора голос сбежавшего от меня работника.

Дверь тут же распахнулась, и на пороге застыл мужчина… Из-за него я сюда пришла, несмотря на то, что не хотела видеть его больше всего на свете…

Надо же, с тех пор Ральф Арчер почти не изменился, всё тот же взгляд хищника. Наверное, из-за него он мне всегда не нравился. Тогда он также, как и сейчас ощупывал меня глазами, будто старался увидеть во мне то, что другим было не под силу.

С годами он ещё больше стал похож на волка. Его светло-карие, почти жёлтые глаза больше походили на звериные, да и волнистые тёмно-русые волосы, небрежно зачёсанные назад, давали стойкое ощущение какой-то одичалости. Будто он варвар какой-то, которые существовали на заре человечества. Ему только шкуры на плечах не хватает!

— Флоренс? — небрежно замечает он с таким видом, будто мы виделись с ним только вчера. — На вас есть чужие вещи или аксессуары, которые ещё совсем недавно принадлежали не вам?

Его вопрос не показался мне странным, ведь я сразу поняла, куда он клонит. Но мысль о том, что я не ведьма, и мне больше ничего не грозит, позволило мне сохранять спокойствие:

— Да, на мне плащ моей сестры, но она точно не ведьма. Вернее, уже не ведьма, потому что она совсем недавно м-м-м… излечилась от этой напасти.

— Мне об этом известно. Мы её тоже уже проверили, и прибор также показал остаточное колдовство. Это ерунда и скоро пройдёт, но вы же ко мне пожаловали не из-за сестры, верно? Насколько я знаю, наша свадьба завтра, поэтому я вас сегодня не ждал, — произнёс Ральф и усмехнулся. Его глаза откровенно ощупали меня с головы до пят и остановились на моей груди. И, как мне показалось, на его лице появилась гримаса отвращения. По-моему, ему совсем не понравилось то, что он там увидел.

Честно говоря, мне тоже, и во всём виновато это чёртово платье, которое мне безвозвратно мало! Но когда его глаза буквально пожелтели от гнева, всё внутри у меня сжалось.

— Зачем вы это делаете, зачем вам эта свадьба?! Вы же меня едва выносите! — взмолилась я, не помня себя от страха.

— Как и вы меня… но хоть какие-то чувства у нас с вами взаимны. — Ральф окинул меня презрительным взглядом. — Наши семьи были когда-то очень близки, а ваш отец был так настойчив… Дорогая моя невестушка, есть такие предложения, от которых невозможно отказаться.

Догадка полоснула мозг, и в моей душе разлилось озеро стыда, отчаянья и страха. Невыносимого страха, который уже начал пожирать меня изнутри… В очередной раз послав мольбы Богу, я прошептала:

— Мой отец заплатил вам за то, чтобы вы взяли меня замуж?

— Прямо в точку.

— Но у вас же такая высокая должность при дворе, неужели вам не хватает денег?!

Глава 7

— Как мне убедить вас не совершать самую большую ошибку на свете?! Нельзя же настолько себя не любить! — в сердцах говорю я.

— Я как-нибудь сам о себе позабочусь.

— Но вы же себе только вредите! И отнимаете у себя шанс быть счастливым, потому что я вас никогда не смогу полюбить! Никогда!! — Меня всю трясёт и, как это часто случается со мной в последнее время, вместе с волнением приходит и головная боль.

Неожиданно Арчер улыбается мне так, что я едва не задыхаюсь от его презрения. Это больше напоминает волчий оскал, чем улыбку.

— А кто сказал, что мне нужна ваша любовь? — цедит он сквозь зубы. — По-моему, это совершенно бесполезная вещь. Одному вы уже пытались навязать свою любовь, но Дэвенпорт выбрал вашу сестру, и я его прекрасно понимаю…

Я перестаю дышать.

Боже, это как агония души, только что у меня вырвали последнюю надежду! Наверное, поэтому боль в висках вмиг вспыхнула с невыносимой силой, и я почувствовала, как мои злость и отчаяние вырываются наружу…

Неожиданно странный треск прорезал тишину этой казённой комнатушки, что меня и отвлекло и не позволило окончательно сорваться в эмоциональное безумие. Поэтому я тут же обшарила взглядом скудную обстановку этой комнаты и, не заметив ничего подозрительного, невольно посмотрела на Арчера.

Судя по выражению его лица, он тоже, кажется, ничего не понял. Но уже в следующее мгновение он подскочил к столу и уставился на прибор… Его вопль буквально сотряс здание всей Тайной Канцелярии.

— Бакстер, безмозглый ты дуралей! Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не затягивал штатив на линзах?! — Арчер начал смотреть в блестящий цилиндр, который явно был важной частью этого прибора, сокрушаясь себе под нос: — Потрескались все окуляры, это ж надо было так постараться!

В комнату тут же влетел тот самый юнец, который проверял меня на антиколдовском приборе.

— Но сэр, этого не может быть! Когда я уходил, все линзы были целы!

— Ты хочешь сказать, это моя вина?..

Я тихо выскользнула из Тайной Канцелярии и бросилась к первому попавшемуся мне кэбу, быстро в него забралась и без сил рухнула на сидение, обитое мягкой кожей. С моих губ сорвался вымученный стон, и я начала тереть себе виски.

Лучше б я к нему не ходила, не пришлось бы проходить через такой позор! Ещё вчера я была брошенкой, самой несчастной невестой на свете, от которой отказались, можно сказать, у самого алтаря. А сегодня меня буквально втоптал в грязь жених под номером два. Хотя, можно было бы сразу догадаться, что он не отступит. О чём я только думала?!

А дома меня уже ждали далеко не приятные хлопоты, а жуткие для меня приготовления. И дело было даже не в том, что я не хотела этой свадьбы, просто невозможно подготовиться к такому торжеству за два дня. Но, как вскоре выяснилось, никто и не планировал готовить для меня настоящую свадьбу, приглашать гостей тоже.

Так что папа здорово покривил душой, когда обещал мне свадьбу как у сестры. Он уже тогда знал, что ничего этого не будет, просто ему не хотелось огорчать меня раньше времени…

Значит, и разговоры про то, что я не буду опозорена, тоже пустые слова. Потому что тайная и скорая свадьба обозначала только одно — запятнанную честь невесты. Так что по прихоти своей сестры я скоро стану в приличном обществе персоной нон грата. За моей спиной наверняка все будут смеяться и называть меня грязной потаскухой…

— Мисс Флоренс, это платье вам совсем не подходит! Даже если портниха подгонит его под вас, оно не станет от этого лучше, — со свойственной ей прямотой замечает Дейзи.

— Я знаю, но мне уже безразлично, как я буду выглядеть.

— Но также нельзя! Вы этого не заслужили! — Девушка отчаянно пытается своими проворными пальчиками взбить дешёвые кружева на моём свадебном наряде, чтобы они казались пышнее. Но это то же самое, что делать из двух цветочков шикарный букет.

— Дейзи, прекрати это, тут уже ничего не поделаешь. К тому же, меня в нём всё равно никто не увидит, потому что никакого торжества не будет.

— Между прочим, я слышала, как мистер Корбетт говорил вашей матери, чтобы она не мелочилась, и что на вашу свадьбу он ей выделил кругленькую сумму… Не понимаю, почему миссис Корбетт так с вами поступила?

Дейзи этого не понимала, а вот мне всё было ясно. Я же прекрасно знала, как работали мозги у моей матери.

Мама уверена в том, что Эндрю с его скромным жалованием и любовью к джентельменским клубам не сумеет обеспечить моей сестре достойную жизнь. А Элоиза так настрадалась в аббатстве, отчего ей теперь необходимы роскошь и развлекательные путешествия по всему миру. У меня же, в отличие от бедняжки Элоизы, скоро будет и богатый муж, и всё, что я только пожелаю…

На следующий день, несмотря на мои мольбы, в которых я призывала Бога прекратить это безумие, наш экипаж отправился к церкви Святого Августина, главному собору Велинталии. Я отчаянно сжимала в руках букетик невесты и старалась не смотреть по сторонам. А зачем? Ничего хорошего я там не ожидала увидеть.

В то время как отец всю дорогу старался не смотреть мне в глаза. Похоже, он сам был потрясён дешевизной этого торжества, одно только моё свадебное платье чего стоило! И лишь мама чувствовала себя сейчас просто замечательно, она всё время выглядывала в окно и постоянно улыбалась.

Глава 8

Мой луч надежды засиял в полную силу, и я горячо понадеялась на то, что Ральф Арчер уже не приедет. Никогда.

Плевать, что я стану первой невестой, которую дважды бросили у алтаря. В конце концов, независимо от того объявится мой жених или нет, меня в любом случае ждёт позор и унижение. Но так я хотя бы не стану женой этого монстра, волка в человеческом обличии!

Мне тотчас вспомнились его карие глаза, настолько светлые, что по цвету они напоминали доминиканский янтарь. Или луну, холодную и зловещую.

— Приношу свои глубокие извинения! — услышала я издалека знакомый мужской голос, отчего моё сердце сжалось от ужаса.

Я даже не заметила, как он появился. Но при виде Арчера лицо мамы озарилось счастливой улыбкой, папа тоже заметно подобрел, и только я послала в адрес своего жениха дюжину проклятий. Но не успел опоздавший на собственную свадьбу жених к нам приблизиться, как мама удивлённо воскликнула:

— Мистер Арчер, что с вашим лицом?!

Я машинально смотрю на жениха и вижу на его щеке две кровоточащие отметины, которые вероятнее всего оставили женские ногти. Отчего у меня перед глазами сразу же встают кричащие газетные заголовки, рассказывающие о любовных похождениях моего будущего мужа. Правда, я вспоминаю и другие статьи, где писалось о том, что вся грязь, вылитая на Арчера — ни что иное, как месть Бездушных. Ведь он на них охотится и днём, и ночью, очищая Велинталию от колдовской нечисти. Не спроста же они называют его чёрным инквизитором…

Но эти царапины настолько не вязались с его великолепным видом, что вызывали невольное недоумение. И как бы я его ненавидела, но сейчас Арчер выглядел просто сногсшибательно: удлинённый до колен сюртук чёрного цвета и ослепительно белая рубашка с высоким воротником и кружевным жабо. Но первое, что бросалось в глаза, это, конечно же, тончайшие французские кружева. Одни они, наверное, стоили больше всего моего свадебного наряда.

Причём его шафер, который не отставал от него ни на шаг, смотрелся не хуже самого жениха…

От одной только мысли, что в своём дешёвом платье я буду казаться рядом с ним жалкой и смешной, у меня начинают невыносимо щипать глаза. Но из-за того, что за два дня я выплакалась на много лет вперёд, мои глаза всё же остаются сухими. В то время как алые бусинки на царапинах Ральфа сливаются в одну большую каплю, которая быстро скользит вниз…

— Вы сейчас запачкайте свою рубашку! — неожиданно для себя самой вскрикиваю я, привлекая к себе внимание. Но едва я замолкаю, как меня тут же бросает в холодный пот.

Господи, да какое мне дело до его рубашки? Пусть хоть всю её зальёт своей кровью!!

Не успела я об этом подумать, как из его царапин ручейками побежала кровь, и он тут же схватился за лицо. Его пальцы в белоснежной перчатке вмиг стали тёмно-красными, но хоть его великолепное жабо при этом не пострадало.

Свободной рукой Ральф ловко выудил из кармана брюк изящный платок и прижал её к своей щеке.

— Хм, странно… Эти царапины затянулись у меня ещё вчера, — произнёс он, не сводя с меня пристального взгляда. И не успела я опомниться, как он вплотную подошёл ко мне. — Флоренс, что это было? Забота или приступ жадности? Но вы не волнуйтесь о таких пустяках, моя дорогая, я способен купить себе сотни новых рубашек.

Странно, но его приглушённый бархатный баритон словно меня обволакивает, заставляя нервничать больше обычного.

— Не обольщайтесь, сэр, мне дела нет ни до вас, ни до ваших рубашек! У меня это выскочило случайно. Видимо, сказались волнения последних дней.

— Понятно… — К моему ужасу Ральф наклоняется вперёд и шепчет мне на ухо: — Кстати, о рубашках… Не волнуйтесь, вас я тоже не обижу в этом плане. Во всяком случае, я не допущу, чтобы моя супруга выглядела настолько дешево и безвкусно. Я бы даже сказал неприлично… почти как вы сейчас.

Кровь моментально прилила к моим щекам, а глоток воздуха дался мне с большим трудом…

Я со страхом посмотрела по сторонам.

Мама не сводила с нас с Арчером довольного взгляда. Отец тоже деликатно отворачивался, опасаясь меня смутить… Наверняка они думали, что мой жених говорит мне на ушко какие-нибудь комплименты. На самом же деле мне приходилось выслушивать сейчас одни только гадости. И за что мне всё это, в чём я так согрешила?!

Наконец-то Арчер оставил меня в покое и, под предлогом того, что ему нужно привести себя в порядок, направился куда-то вместе со своим шафером. Я же осталась на пороге собора, раздираемая обидой и ненавистью.

— Да он прямо истекает кровью! Боюсь, что он может отложить свадьбу. Никогда не видела, чтоб из небольших ссадин лилось столько крови! — сокрушается мама, театрально подкатывая глаза.

— Не волнуйся, дорогая, Арчер сдержит своё слово, я в этом уверен, — успокаивает её отец.

— Да, да… не волнуйтесь, мадам, сегодня вы от меня избавитесь раз и навсегда! — в сердцах добавляю я и отхожу в тень огромного раскидистого клёна, росшего рядом с церковью.

Его листва уже слега подёрнулась лёгким налётом золота. Ещё чуть-чуть и все клёны нашего королевства станут цвета кармина. Но пока ещё только конец августа, а в сентябре… А в сентябре у нас с Арчером будет медовый месяц. Но это даже звучит дико, какой уж тут мёд! Даже не сомневаюсь в том, что мой медовый месяц станет очень и очень горьким…

Глава 9

Сначала я даже не поняла, что случилось. Но когда я всё осознала и посмотрела на себя со стороны, то мир вокруг меня зашатался. Невидящим взглядом я уставилась на свои ладони, и мне стало предельно ясно, что это вовсе не пепел, это моя жизнь утекла сквозь пальцы… Неужели я всё-таки одна из них?! Неужели я ведьма?!

Странные происшествия последних дней вмиг стали для меня понятными и объяснимыми. Сначала погром в моей комнате, затем потрескавшиеся ни с того, ни с сего линзы в том антиколдовском приборе, а также необычное кровотечение у Арчера, которое я ему в сердцах пожелала. И всё это сотворила я одна!!

Я в ужасе закрыла глаза, враз позабыв и о свадьбе, и о ненавистном мне Ральфе Арчере…

Я ведьма.

Я бездушная тварь, которых когда-то сжигали на кострах.

Это сейчас такие методы борьбы с нечистой силой кажутся всем бесчеловечными и жестокими, а что если у инквизиции просто не было другого выхода? Ведь колдуны и ведьмы чертовски умны и коварны, а всю заразу испокон веков уничтожали огнём.

Но я же ведь не такая, я и букашки не обижу! Но это сейчас… а потом я наверняка стану такой же, как и они. И тогда… я посмотрела на Арчера, а он, словно почувствовав это, оглянулся и остановил на мне долгий испытующий взгляд.

— Мисс Корбет, — послышался вдруг за моей спиной женский голос, и не успела я обернуться, как этот же голос добавил: — Кузнечик Флоренс…

Так меня называла только она, мисс Бейтс, моя гувернантка, которую семь лет назад мама уволила без всяких тому объяснений. Горячо любимая мною учительница в шутку утверждала, что из-за моих длинных ног и выпуклых коленок я напоминаю ей смешного кузнечика.

— Вы?! — прошептала я дрожащими губами, глядя на женщину, лицо которой скрывала густая траурная вуаль.

— Так… Флоренс, успокойся. Это ещё не конец света.

Не понимая, что она имеет в виду, я попыталась ей всё объяснить. Ведь она единственная, кому я могу довериться, даже сейчас, спустя столько лет. Но из-за волнения мой рассказ получился очень сумбурным. Но посмотрела бы я на того, у кого получилось бы за минуту рассказать о крахе всей его жизни!

— …И теперь я не знаю, что мне делать! — заканчиваю я, с ужасом наблюдая за тем, как ко мне направляется отец.

Даже издалека видно, как нервничают мои родители, и даже мой жених-инквизитор, видимо, не понимает, почему я торчу под этим деревом, разговаривая с какой-то незнакомкой.

— Милая, я не хочу, чтобы меня узнал твой отец… Но запомни, ты не одна. На, возьми кианит. Ведьмы его не любят, потому что он ослабляет их силу. Но для тебя он как раз то, что нужно, — быстро говорит мисс Бейтс, вкладывая мне в руку чёрный мешочек размером с каштан. — Вытащи из него проклятый камень и положи его в лиф платья. Кианит должен касаться твоей кожи, иначе он тебе не поможет. И запомни, с ним тебе будет плохо, но без него ещё хуже… Носи его постоянно с собой. Только мужу не показывай, иначе он всё поймёт…

К тому моменту, как отец оказывается возле меня, мисс Бейтс уже успевает исчезнуть в зарослях вейгелы. Мне тоже за это время удаётся вытащить из мешочка невзрачный с виду голубой кристалл и незаметно положить его в лиф платья.

— Флоренс, священник недоволен… — извиняющимся тоном замечает с ходу отец, жестом предлагая мне взять его под локоть. — Пора, милая…

Как и полагается, отец торжественно ведёт меня к алтарю, где нас уже поджидает мой будущий муж. Лопаясь от гордости, мой папа по обычаю передаёт меня жениху, тем самым олицетворяя завершение сделки. То есть из одних мужских рук я попадаю в другие — глупейшая традиция, лишний раз доказывающая женское бесправие. И теперь я принадлежу Ральфу Арчеру, я его собственность!!

Словно в подтверждении своих прав на меня Ральф надевает мне на палец обручальное колечко. Между прочим, оно очень изящное и наверняка дорогое. При других обстоятельствах я бы сейчас задыхалась от счастья. Но мне почему-то это кольцо представляется ведьминскими клещами, с помощью которых инквизиторы когда-то ломали несчастным девушкам пальцы.

Из-за волнения я даже не слышала собственного голоса, слова клятвы слетали с моих губ так, будто я произносила их в пьяном угаре…

Сразу же после церемонии бракосочетания свадебный экипаж повёз меня и Ральфа обратно. Но каково же было моё удивление, когда экипаж, в котором ехали мои родители свернул по направление к нашему дому, а тот, в котором находились мы с Ральфом почему-то поехал дальше!

— Куда мы направляемся? — стараясь не волноваться, интересуюсь я у Арчера.

— К себе домой, моя дорогая жёнушка.

Ральф окидывает меня насмешливым взглядом, отчего у меня буквально кровь стынет в жилах.

— Значит, свадьбы как таковой у меня не будет? — зачем-то спрашиваю я у него, хотя это торжество меня сейчас волнует меньше всего на свете.

— Будет, но в тесном семейном кругу.

— Насколько тесном?

— Я и вы, миссис Арчер. И не делайте такого обиженного выражения лица, — сухо продолжает он. — Я не собираюсь отмечать это событие должным образом, потому что у нас далеко не обычная свадьба, и вы это прекрасно знаете.

— Что вы хотите этим сказать?

Глава 10

— С моей девичьей честью всё в порядке!! Мой папа навязал вам меня не из-за этого! — возмущаюсь я, стараясь не сорваться в истерику. — Эндрю бросил меня чуть ли не в день нашей свадьбы, поэтому папа думал, что спасает меня от позора! Я только не понимаю… Ральф, зачем я тебе понадобилась?!

Неожиданно тошнотворная волна подступила к горлу, и я машинально закрыла рот ладонью и бросилась к окну. И едва мне удалось его открыть, как меня буквально вывернуло наизнанку. Но на этом мой позор не закончился… В следующую секунду перед глазами у меня вдруг всё поплыло, и я едва не выпала из окна экипажа.

Наверное, не подхвати меня Арчер в самый последний момент, я бы так и вывалилась из свадебного экипажа. После чего, наверное, сразу бы попала под колёса встречного кэба, и мой новоявленный муж возвратился бы домой уже вдовцом.

И всё это произошло при полном молчании. Только потом я сообразила выдавить из себя слова благодарности, но ответа от Арчера я так и не дождалась…

Я искоса посмотрела на Ральфа и увидела лишь его профиль, гордый и надменный. Он даже не посмотрел в мою сторону. Вместо этого он демонстративно уставился в окно, будто там происходило что-то из ряда вон выходящее. Я же бросилась приводить себя в порядок. Я даже осмелилась краешком свадебной вуали незаметно промокнуть себе рот. Не могла же я попросить платок у Ральфа! Но, как вскоре выяснилось, сделать это незаметно у меня всё же не получилось. Потому что уже в следующую секунду я поймала на себе его презрительный, просто уничтожающий взгляд. Без единого слова мой муж буквально размазал моё человеческое достоинство, и не успела я выбраться из старой грязи, как он втоптал меня в новую.

Перед глазами у меня сразу же пронеслись мои юные годы, которые мне изрядно подпортил сидящий рядом мужчина. Точнее, мой муж… сказали бы мне тогда, что им окажется этот невыносимый тип, я бы просто рассмеялась тому в лицо, настолько это было дико и нелепо. Но, увы, это случилось…

Сколько я себя помню, я всегда росла в тени очаровательной Элоизы, которой все неизменно восхищались. Наверное, поэтому я ощущала себя тогда нескладной, долговязой и неуверенной в себе девочкой. Мне казалось, что я всего лишь серая мышка, которая ничего не добьётся в жизни. Мама лишь подтверждала мои опасения, называя меня недальновидной и бесперспективной, ведь наши с ней взгляды на жизнь уже тогда не совпадали.

Но мне не хотелось быть как она, и я не мечтала о больших богатствах как моя мать. Правда, красивые платья я тоже очень любила, но всё же книги я ценила больше. И о богатом женихе я никогда не мечтала, я хотела для себя лишь любимого.

В то время папу и мистера Харланда Арчера связывали деловые отношения, из-за чего наши семьи всегда дружили. Мы постоянно ездили друг к другу в гости, встречались на балах и на других великосветских развлечениях. В высшем обществе так было принято, родители из кожи вон лезли, чтобы заполучить для своих чад выгодную партию.

Не сомневаюсь, что моя мама спала и видела, как одна из её дочерей выходит замуж за какого-нибудь Арчера. А лучше сразу обе, потому что у них было три сына, и каждый из них мог бы осчастливить любую девушку из хорошей семьи. Так считала мама и всячески поощряла наше общение и всевозможные семейные встречи. Но я тогда была слишком юной, чтобы относиться к этому серьёзно. К тому же, мне совсем не хотелось играть с ними в глупые игры, строя из себя манерную девицу. И самое главное — мне никогда не нравился Ральф Арчер, до умопомрачения, до нервной дрожи! Уже тогда я его не выносила и слегка побаивалась, поэтому делала вид, что он для меня не существует.

Не знаю, почему, но он всегда вёл себя так, будто его послали ко мне высшие силы, чтобы он портил мне жизнь. И в то время, когда остальные братья Арчеры относились ко мне снисходительно мило, Ральф всячески меня доставал.

Именно тогда его старший брат Моррис ухаживал за моей сестрой. Впрочем, как и все остальные мужчины старше восемнадцати, стоило ей только появиться на их горизонте. Но Моррису Арчеру Элоиза не просто нравилась, мне кажется, он был в неё по-настоящему влюблён. Но моя сестра на тот момент уже вовсю строила глазки Эндрю, тем самым разбивая моё несчастное сердечко.

В один из таких моментов, когда я ничего не подозревала, ко мне подошёл Ральф Арчер со своей неизменной высокомерной улыбочкой:

— А малышка Флоренс опять шпионит за своей сестрой… Лучше бы занялась каким-нибудь делом, в твоём возрасте девочки ещё собирают цветочки, а не заглядываются на чужих ухажёров.

Он небрежно подхватил с моих колен раскрытую книгу, явно ожидая увидеть на ней название какого-нибудь бульварного романа. Но, обнаружив, что это учебник по минералогии, он окинул меня удивлённым взглядом.

— Да, представь себе, Ральф, у меня даже есть мозги!

— Я считаю, что девушке они ни к чему. Но когда ей больше нечем похвастать, то сойдут и мозги.

Как сейчас помню, насколько мне тогда стало обидно. Я вмиг почувствовала себя нескладной уродиной с дурацкими воланами на лифе, которые, как я надеялась, скрывали мою плоскую грудь.

Но к тому времени я уже привыкла к его шпилькам, поэтому ответила ему тем же:

— А ты бесишься, потому что Элоиза выбрала Эндрю, а не твоего брата?

В то время я ещё не боялась говорить вслух то, что думала. Ведь я была уверена в том, что Ральф специально игнорировал Элоизу, чтобы не мешать своему младшему брату.

Глава 11

Я вдруг представила себе, как эти длинные сильные пальцы сжимают моё горло, и мне стало совсем плохо. Тут ещё этот камень напомнил о себе жгучей, почти уже невыносимой болью. Боже, мне сейчас только этого не хватало! Хоть ты меня пожалей, милый камушек! Может, перестанешь меня жечь, потому что я понятия не имею, за что ты меня наказываешь!

Я поймала себя на мысли, что разговариваю сейчас с камнем. Но ирония в том, что меня не пожалели даже близкие мне люди, а чего уж говорить о камне!..

Неожиданно всё изменилось, и я вдруг ощутила долгожданное облегчение. Жгучая боль ушла, а вместо неё появилось странное успокоение. Я даже почувствовала себя немного счастливой.

Неудивительно, что после этого мне захотелось расцеловать этот камушек, и я мысленно его поблагодарила и даже назвала безумно красивым. После чего я уже по-настоящему заинтересовалась красотами Хесэртонского леса и перестала обращать внимание на своего хмурящегося мужа…

Вилла Ральфа оказалась в точности такой, какой её и описывали горожане. При виде этой каменной крепости у меня даже возникло ощущение, что я очутилась в какой-то средневековой глухомани, а сам дом Арчера напомнил мне замок сказочного людоеда.

Наверняка чёрный инквизитор неплохо справлялся с ролью злодея, и в его большом и мрачном доме происходили тёмные дела. Ради чего ещё нужно было забираться в такую глушь?

Словно прочитав мои мысли, Ральф спокойно заметил:

— Знаю, невесёлое местечко, но ты привыкнешь. Я же смог, значит, и у тебя получится.

— Хочешь сказать, ты поселился здесь против своей воли?

— Можно и так сказать. Это дом одного старого колдуна, который перед смертью решил отказаться от своей тёмной сущности.

— Он сам решил или ты его заставил это сделать? — с усмешкой переспрашиваю я.

— Скажем, я его убедил… Чтобы бороться с врагом, нужно знать, чем он дышит. А где это лучше понять, как не в его доме? — Ральф галантно предложил мне руку, и я скрепя сердце приняла его помощь. Но как только я сошла с подножки дилижанса, мои пальцы тотчас выскользнули из его ладони. И только тогда я выдохнула с облегчением.

Боже, его прикосновения просто невыносимы, меня буквально трясёт от него! Но если даже это мне в тягость, то как я вынесу всё остальное?!

Я с трудом сглотнула. От волнения у меня пересохло в горле, но я постаралась не думать об этой стороне замужества…

При этом я прекрасно понимала, что это вовсе не отвращение. Это был страх, первородный, ужас из глубин моей души. На самом деле, как мужчина Ральф Арчер мне даже нравился. Но я не могла видеть в нём своего мужа, не могла! Для меня он оставался чёрным инквизитором и только.

Дом Ральфа был ему под стать, внутри он выглядел ещё неприветливее, чем снаружи. Стены, обитые панелями из красного дерева, казались мне какими-то кровавыми. Газовые светильники очень странной и необычной формы лишь добавляли этому интерьеру мрачности. Из них лился ядовито-жёлтый свет, отчего по стенам расползались пугающе причудливые тени.

Я застыла на пороге этого странного дома. Мне хватило одного взгляда, чтобы возненавидеть его всеми фибрами своей души. Но, несмотря на это, меня сразу же заинтересовал символ на паркете при входе в вестибюль. Он показался мне очень необычным и красивым.

— Неплохо смотрится? Но он тут вовсе не для красоты, — доносится до меня голос Ральфа. — Это мощный артефакт, способный остановить даже сильную ведьму или колдуна. Он мне достался вместе с домом.

— Но ты же сказал, что раньше здесь жил колдун!

— Да, жил. Но к старости он стал таким параноиком, что больше всего на свете боялся себе подобных.

— А в свой дом он заходил через окно? — дрожащими от страха губами бормочу я, не в силах оторвать глаз от коварного знака на полу…

— Не думаю, ведь заговор на него делал сам колдун, а значит, он мог его с лёгкостью снять. Но тебе не стоит касаться этой темы. Я не хочу, чтобы ты имела к этому хоть какое-то отношение, Флоренс.

Это был откровенный приказ, и всё же больше всего на свете я боялась сейчас антиколдовской метки, чем своего мужа. Из-за этого моя голова чуть ли не лопалась от волнения, я лихорадочно соображала и всячески тянула время.

— Ты борешься против колдовства с помощью колдовского артефакта? Как же это благородно! — язвлю я, опасаясь даже пошевелиться. Делаю вид, что разглядываю символ, а сама мысленно умоляю свой камень мне помочь.

В конце концов, один раз у меня это получилось, может, он сжалится надо мной ещё разок? По-моему, в камнях сострадания больше, чем в людях, поэтому, я могу надеяться сейчас только на него. Ведь если защитный артефакт не позволит мне войти в дом, то я тут же окажусь в подвале этого жуткого места среди других Бездушных…

— Дорогая моя жёнушка, иногда приходится бороться с ведьмами и колдунами их же оружием. К сожалению, за много веков они научились противостоять святым реликвиям… Флоренс, тебе абсолютно нечего бояться, можешь спокойно проходить в дом, — заканчивает Ральф и идёт к центральной лестнице.

Случись это раньше, ещё до того, как меня угораздило стать ведьмой, я бы обязательно перекрестилась и шагнула навстречу неизвестности. Но сейчас… вряд ли мне это поможет, на небесах меня уже давно занесли в чёрный список бездушных тварей.

Глава 12

— У меня даже желания нет дотрагиваться до тебя! Особенно, после того, что случилось в дилижансе!..

Ральф меряет спальню нервными шагами. Меня же от его метаний с одной стороны в другую снова начинает мутить, отчего я молю свой камень помочь мне сдержаться. Не дай бог моя колдовская сила, которой я совершенно не могу управлять, начнёт сейчас бить стёкла и светильники на стенах!

Я стараюсь его не слушать, но слова Ральфа оставляют в моей душе след словно калёное железо на плоти. Но самое обидное в том, что его обвинения незаслуженные, в этом отношении меня не за что упрекать. Да, мы с Эндрю целовались пару раз, но при этом он никогда и не посягал на мою честь! Вина Эндрю Дэвенпорта лишь в том, что он хотел жениться на девушке, которую не любил.

— Если я вам настолько противна, какая тогда необходимость спать в одной постели?! Выделите мне другую спальню, — тихо возражаю я, стараясь не расплакаться от силы его неприязни ко мне.

— Флоренс, ты мне НЕ противна, просто я не хочу становиться одним из тех тупоголовых мужей, которые растят не своих детей и даже не подозревают об этом! Я вовсе не отказываюсь содержать твоего ребёнка, у него будет всё, что ты только пожелаешь. Но при этом я хотя бы буду знать, что он не от меня.

— Господи, да сколько раз тебе повторять, что с моей девичьей честью всё в порядке?! И я тебе вовсе не навязываюсь, я тебя также не хочу, как и ты меня!!

— А кто тебе сказал, что… — Арчер запнулся, и даже в сумраке этой мрачной спальни я заметила его пристальный взгляд. Скорее, я его почувствовала. Но когда он вновь заговорил и опять начал мерить спальню большими шагами, только тогда я смогла сделать полноценный вздох. — Флоренс, я тебе уже говорил, что у нас это чувство взаимное, и наш брак точно не по любви. Но в большинстве случаев супруги вообще ничего не испытывают друг к другу…

— Замечательно. Значит, я могу отправляться спать в любую свободную комнату.

Я с готовностью вскакиваю с постели и решительно иду к двери. Но не успеваю я сделать и нескольких шагов, как меня останавливает приказной голос мужа:

— Нет, не можешь. Ты останешься здесь, и будешь спать в нашей супружеской кровати не только сегодня, но и всегда.

— Но почему? Мы же едва выносим друг друга?!

— Потому что ты моя жена. Я не хочу, чтобы прислуга растрезвонила на весь город, что мы с тобой спим в разных спальнях. Это не по-божески.

Я лишь сильнее сжала зубы, но промолчала.

Вот лицемер! А по-божески жениться вот так?! Кто бы говорил…

Без посторонней помощи я переодеваюсь в соседней, примыкающей к спальне комнате. Надеваю приготовленную для меня ночную рубашку, которая, на мой взгляд, чересчур открытая… Всё правильно, это же для моей первой брачной ночи, для жарких ласк, поцелуев и прочих нежностей, которых у меня никогда не будет.

Я тихо проскальзываю в тёмную спальню и неслышно ложусь на самый краешек кровати. И пускай меня и Ральфа разделяет приличное расстояние, так как постель поистине огромных размеров, меня всю колотит от напряжения. Ведь я точно знаю, что он где-то здесь, в темноте — мой муж, мой чёрный инквизитор и, возможно, мой палач…

Я смогла заснуть лишь под утро. Точнее, забыться каким-то лихорадочным, нездоровым сном. Неудивительно, что очнулась я ни свет ни заря с тяжёлой головой и ощущением, что меня всю ночь истязали неведомые силы. Но меня неслыханно обрадовало то, что Ральфа рядом не оказалось. Подушка мужа тоже куда-то исчезла… и тут в памяти всплыли некоторые подробности нашей с ним «брачной» ночи…

Я лежала под лёгким покрывалом напряжённая, опасаясь даже вздохнуть полной грудью. Замирала от каждого шороха и больше напоминала оловянного солдатика, чем живого человека. В то время как Ральф ворочался без конца, а иногда с его стороны долетали тяжёлые вздохи…

Конечно, ему это «нравилось» также, как и мне, но я не понимала, почему он так на меня злился?! Это был его выбор, а не мой!

В конце концов промучившись так чуть ли не до утра, Ральф вскочил с кровати как ужаленный и вышел из спальни. Назад он так и не вернулся, что меня неслыханно обрадовало. Настолько, что после его ухода я смогла даже заснуть.

Значит, уходя, он прихватил с собой зачем-то подушку… Но, если мне не изменяет память, за этой дверью находилась гардеробная. Спрашивается, что он там забыл посреди ночи?

Я вскочила с постели и осторожно приоткрыла дверь в смежную комнату.

Ральф полулежал в небольшом кресле, вытянув ноги и откинув назад руки. Подушка подпирала его голову, но, несмотря на это, вся его поза говорила о диком неудобстве.

Не зная, почему, но я неслышно приблизилась к спящему мужу и невольно начала его рассматривать. Ведь за последнее время мне так и не представилась такая возможность. По сути, я вышла замуж за незнакомца…

Благородные черты лица, волевой подбородок и неожиданно длинные пушистые ресницы — это первое, что мне бросилось в глаза. Остальное я рассмотреть не успела, потому что Ральф вдруг зашевелился и открыл глаза. Толком непроснувшийся инквизитор скользнул по мне взглядом, и его светло-карие, почти жёлтые глаза вспыхнули как янтарь на солнце.

Меня будто окатили ледяной водой.

— Доброе утро, жёнушка. Прекрасно выглядишь, лесной воздух явно пошёл тебе на пользу. Чего нельзя сказать обо мне. — Он потянулся и, поморщившись, схватился за шею. — Сегодня у меня будет тяжёлый день, после такой-то ночки…