Идеальные

Знакомство

Что, если дом — не место?

28 августа в трехкомнатной квартире в обыкновенном девятиэтажном доме от звонка будильника на телефоне проснулась женщина по имени Светлана Щербак — Люберецкая. Ее мужа Виктора уже не было в кровати. Сегодня была его очередь готовить завтрак.

Светлана встала, накинула халат и вышла в общую комнату, где на разложенном диване спала ее сестра Татьяна Люберецкая. Ей повезло: ее рабочий день сегодня начинался на час позже.

Светлана тихо прошла мимо комнаты детей. Виктор уже занял ванную. В кухне на столе стоял завтрак. Светлана налила себе кофе.

Спустя приблизительно четыре часа в этой же квартире в детской комнате проснулась Даша Щербак – Люберецкая, дочь Светланы и Виктора. Даша быстро натянула домашнюю футболку вместо ночной. Ее двоюродных сестер в комнате уже не было. Волнуясь, как бы они не съели всю еду, Даша поспешила на кухню.

За столом Кристина читала очередную толстую книгу. Арина пихала в рот кашу, не отрывая глаз от мультика на планшете.

— Доброе утро! – сказала Кристина, откладывая книгу.

— Привет, — пробубнила Арина.

Даша презрительно закатила глаза. Сестры раздражали ее. Через три дня необычайно жаркое лето заканчивалось и девушке предстояло отправиться на первый курс университета. Еще бы ей не волноваться и не раздражаться.

Кристина принялась складывать тарелки.

— Ариша, иди в комнату досматривать.

Арина послушно взяла планшет и отправилась в общую комнату, на уже застеленный специальной простыней для дневного сиденья разложенный диван. Туда же пошла и Даша, надеясь социальными сетями отвлечься от тревоги.

Вечером, в этой же кухне вся семья собралась за чаем. Ели пирожные и кекс, болтали о важном и не очень. Даша упомянула о том, что идти в университет ей страшновато.

— Дашенька, доченька, — сказала Светлана. – А чего ты волнуешься? Ты же золотая медалистка, поступила на бюджет благодаря своему уму. Тебе нечего бояться.

— Ты будешь лучшей на экономическом факультете, — подкинул Виктор. Татьяна кивнула.

Даша натянуто улыбнулась.

— Арина, а ты идешь во второй класс. У тебя уже будут оценки. Тебе тоже нужно быть лучшей, отличницей, как Даша, — продолжала Светлана.

— И как я, — улыбнулась Татьяна.

— Может, не стоит давить на ребенка? – спокойно сказала Кристина. Светлана откашлялась.

— Кристина, то, что ты еле тянешь, — женщина сделала паузу. – Еле тянешь все, за что берешься, не означает, что и сестра будет неучем. У нее должен быть пример для подражания.

— Если бы меня хвалили, она бы мне подражала, — парировала девушка.

— К сожалению, ты не позволяешь маме тобой гордиться, — с наигранной горечью сказала Светлана. Татьяна, разворачивая конфету, сделала лицо, выражающее согласие.

— Чтобы делать что-то хорошее и полезное, нужно воспитать любовь к этому делу. А это делается не криками, обзыванием и побоями, — не отступала Кристина, размешивая в чашке несуществующий сахар.

— Прости, я не поняла, — мама отставила чашку и наклонилась к дочери. — Ты меня обвиняешь в чем-то?

— В том, что…

— Вот зачем врать? И ты после этого хочешь, чтобы сестра тебе подражала? Никогда я к тебе плохо не относилась. Мы живем все вместе уже год и никто никогда такого не замечал, — мама взглянула на семью.

Щербак — Люберецкие согласно кивнули.

— Но ты делала это не при них, — Кристина явно разозлилась, резко звякнула металлической ложкой.

— Кристина, перестань. Ты выдумываешь, чтобы сделать себя несчастной, — мама старалась держать себя в руках.

— Это точно, хотя сама виновата, что не стараешься нигде. Но нет, никогда не признаешь этого. Готова выдумать что угодно, лишь бы не смотреть правде в глаза. И провоцируешь тут всех на конфликт, — заступилась за сестру Светлана.

— Я наелась, спасибо, — Кристина вышла из-за стола и прошла в общую комнату. Уставившись в экран телевизора, она думала о своем.

Не знаю, когда мама начала ссориться с папой. Кажется, после рождения Арины. Я подслушала ее разговор с подругой: мама говорила, что Сергей сначала казался идеальным мужем. Даже позволил маме и дочерям не брать его фамилию. Она у него странная, а наша звучит благородно. Так что мы Люберецкие. Так вот, он сначала был хорошим мужем и отцом, но после моего рождения появились первые звоночки. А после рождения Арины отец начал превращаться в тирана. Он нас не трогал, но маму доставал. В итоге, год назад мама с ним развелась и мы переехали сюда, в квартиру, доставшуюся маме и тете Свете от родителей. И теперь мы живем все вместе, потому что жилищный вопрос очень сложный. Как говорится, из огня да в полымя.

На следующий день Арина и Кристина вернулись с прогулки не одни. В рубашку Кристина завернула котенка.

— Это еще что такое? – спросила Даша, наблюдая, как девчонки укладывают котенка в большую коробку из-под обуви и ставят там блюдце с молоком. Котенок уже умел лакать и с радостью бросился к блюдцу.

— Он такой милый! – Арина пищала покруче, чем сам котенок.

Демон возле лифта

На третьей неделе сентября семью Щербак – Люберецких ждали очень неожиданные события.

Впрочем, начиналось все как обычно. Обыкновенным утром все завтракали на кухне. Даша уже уехала в университет. Светлана и Виктор отправились на работу. Татьяна уговаривала Арину съесть еще ложечку овсянки. В конце концов, оставив эти попытки, она отправилась в детскую.

— Кристина, ты что, серьезно не идешь в школу?

Кристина лежала на верхнем ярусе и мерила пульс.

— Нет, я шучу. Мам, у меня сердце болит.

— Ты выпила лекарство?

— Да.

— Почему оно у тебя постоянно болит? По результатам обследования ты здорова, — Татьяна поджала губы. – А Арине, что самой идти в школу? Я и так уже опаздываю.

— Мам, она уже ходила сама. Ничего страшного.

— Ну ладно, — Татьяна вышла из комнаты. Кристина довольно закуталась в одеяло. Сердце болело, но не так сильно, а вот идти в школу и получать двойки за несделанную домашку – увольте. Она и так с трудом скрывала плохие отметки от родных.

Татьяна в спешке убежала на работу. Минут через пятнадцать не спеша вышла Арина. Кристина закрыла за ней дверь и пошла смотреть сериал. Арина тем временем вызвала лифт. Он ехал странно долго. Наконец двери открылись. Девочка вошла внутрь и нажала на кнопку первого этажа. Двери закрылись, но лифт не поехал. Арина нажала еще раз. Лифт стоял. Девочку начала охватывать паника. Она судорожно жала на первый этаж, но лифт не ехал. Арина всегда боялась застрять в нем и мысль о том, что это все же случилось, затмила разумную идею вытащить мобильный и позвонить сестре. Арина начала колотить дверь и в панике кричать:

— Помогите! Я застряла! Пожалуйста, помогите!

Девочка задыхалась, руки вспотели, но она продолжала кричать. Вдруг послышался мощный голос:

— Нажми на кнопку нашего этажа. Со всей силы нажми и держи.

Арина так и сделала. Двери распахнулись, и девочка выскочила наружу. На площадке стояла Валентина – соседка из квартиры рядом. Высокая и крупная женщина с ужасом смотрела на Арину. Девочка с трудом прошептала благодарность и побежала по лестнице, вытирая слезы.

Вечером в семье Щербак – Люберецких разразился скандал. Арина рассказала об утреннем приключении с лифтом семье. Светлана была шокирована, но волновало ее не состояние Арины, у которой все уроки тряслись руки, а другое. Валентина была давним врагом Светланы. Когда она и Виктор только въехали в квартиру, женщина дружила с соседкой. Однако спустя некоторое время между ними произошла пустячная ссора. И вот, до сих пор, из-за пустяка, который уже никто не помнит, Валентина и Светлана ведут соседскую вражду и при случае стараются насолить друг другу. Все это Светлана с горящими глазами поведала Люберецким. А поведав, повернулась к Арине и начала ей укорять:

— Вот объясни мне, зачем ты так кричала? Было сложно по мобильному позвонить? Или, на крайний случай, спокойно объяснить ситуацию тому, кто вышел? Зачем эта истерика?

— Тетя Света, Арина сильно испугалась. Она маленький ребенок, она не может мыслить так логично, как взрослый человек, — встряла Кристина, видя, что глаза сестры наполняются слезами.

— Кристина, не лезь. Мало ты маму свою позорила? – Светлана продолжила укорять девочку, но уже на более высоких тонах. – Ты понимаешь, что ты опозорила меня, всю семью перед Валентиной? Теперь она будет считать, что у нас ребенок неадекватный. А это – лишний повод мне досаждать. Всем другим соседям это расскажет. Косо смотреть будут, — Светлана распалялась все больше.

— Мама, может ты что-то скажешь? Это же твоя дочь, — вновь встряла Кристина.

— Ну, — Татьяна явно не решалась перечить сестре. – Арина, конечно, не виновата, и она испугалась, но свои эмоции надо бы сдерживать. А то действительно, неудобно, когда у ребенка истерики, — Татьяна с трудом связала эту мысль и сразу перевела разговор на другую тему:

— Света, пойдем лучше ужин разогреем. Еще стирку надо закинуть. Витя, сделаешь?

Да, мама. Начала за здравие¸ а закончила за упокой.

Светлана бросила последний многозначительный взгляд на Арину и взрослые разошлись по квартире. Арина пошла к себе в комнату, Кристина взяла с полки раскраску и карандаши, и собралась идти к ней. Даша, все время молчавшая, прокрутилась на офисном кресле и сказала:

— Кажись, еще одна психичка в семье появилась.

Кристина закусила губу и быстро вышла из комнаты.

На следующий день, выйдя из уже работающего лифта, Татьяна увидела у двери напротив женщину, которая возилась с замком.

— Вам помочь?

— Да нет, спасибо. Замок заедает, завтра сменю. О, открылась, — женщина повернулась к Татьяне, ее круглое лицо обрамляли пышные волосы, губы были растянуты в широкой искренней улыбке. – Я Ирина, новая соседка.

— Татьяна. Вы снимаете эту квартиру?

— Нет, я ее хозяйка. Раньше жила у мужа, а квартиру сдавала. А вот развелась – и сразу сюда.

— Вы выглядите весьма счастливой.

— Конечно. Раньше надо было разводиться, да все ждала, что что-то изменится. Теперь поживу для себя.

Семейные традиции

Кристина медленно наклонилась над тетрадью. Она чувствовала, что засыпает. Мерное жужжание вытяжки на кухне только убаюкивало девушку. Кристина оторвалась от конспекта и потрясла головой. Она подумала, не забить ли на все это, но история была ее любимым предметом, и провалить контрольную не хотелось.

В гостиной послышался телефонный звонок. Трубку взяла Светлана и, как обычно, громко заговорила. Кристина воткнула наушники в уши и пролистала плейлист вниз, ища тяжелый рок. Рядом мелькнула тень. Девушка повернулась и вынула наушники. Над ней стояла сестра.

— У нас семейный совет, — сказала Даша и вышла из комнаты.

Кристина ненавидела эти семейные советы, потому что ничего приятного на них, как правило, не происходило. Девушка вышла из комнаты и уселась на диван в гостиной. Светлана начала:

— Нам звонила бабушка. Она приглашает всех себе в гости. Мы уже давно не виделись, поэтому поход обязателен. Думаю, мы пойдем послезавтра. Или в выходные.

— Я не пойду, — спокойно сказала Кристина.

— Почему? – встрепенулась Татьяна.

— Потому что.

Татьяна закатила глаза и глубоко вздохнула, как всегда, когда дочь лезла со своим подростковым бунтом против семьи. Зато Светлана и не пыталась сдерживать недовольство.

— Нет, дорогуша, так не пойдет. Перечисли, пожалуйста, причины, по которым ты не пойдешь.

— Я не хочу. Мне не интересно. Я не должна. Я не обязана.

— Это не причины. Понимаешь, Кристина, это твоя семья и твои родные. Я догадываюсь, что ты никого не любишь, но нужно вести себя прилично. Поэтому ты пойдешь.

— Что ты как дикарка, в самом деле? – сказала Татьяна.

— Но я не пойду.

— Посмотрим, — уверенно хмыкнула Светлана.

В пятницу вечером в квартире началось шевеление. Кристина собралась спрятаться в квартире в надежде, что про нее забудут или вспомнят, что она не идет, но эта надежда была наивной даже для нее самой, потому что мама бросилась к ней, не успела девушка встать с дивана.

— Кристина, одевайся. Мы идем к бабушке,— Татьяна решительно вздернула подбородок.

— Мама, я же говорила, я не иду.

— Кристина, хватит. Мне надоели твои постоянные выходки, — женщина начала закипать. – Иди одеваться.

— Нет.

— Вставай, — Татьяна схватила дочь за руку и потянула на себя.

— Мама, ты неадекватная? Я тебя трогала? – Кристина пыталась вырвать руку, но говорила спокойно.

— Что происходит? – вбежала Светлана.

— Она не хочет идти.

Светлана поджала губы.

— Почему ты такая эгоистка? Не хочешь идти? Хорошо, тогда мы все не пойдем. Из-за тебя.

— Так не идите. Ваше дело, — Кристина встала и ушла в свою комнату. Когда через некоторое время она вышла в кухню, то обнаружила, что семья действительно не пошла.

Перед Дашей стояли три лака, из которых она должна была выбрать один для ногтей на руках и один для ногтей на ногах. Но ее мысли были связаны с другим.

Хоть за что-то я могу быть благодарна Кристине. Поход к родственничкам отложился. Ненавижу их. Бабушка и дедушка совсем не божьи одуванчики, так еще и с ними живет их сын с женой и маленькой дочкой. Тоже еще те штучки. Хорошо хоть не с нами живут. Ненавижу к ним ходить. Но не расстраивать же родителей. Я же не Кристина.

В воскресенье мама постучала в дверь и вошла в комнату, где Кристина на кровати что-то читала.

— Мы пойдем гулять. Просто походим по городу. Давно так не делали. Пойдешь с нами?

Кристина удивилась тону матери, который обычно был грозным, а не ласковым, но решила, что у нее наконец-то хорошее настроение. Да и ей захотелось оторваться от книги.

Семья все шла и шла по городу. Кристина не могла понять, зачем они пошли в соседний район, а не в центр. Дорога казалась ей знакомой, но из-за своего топографического кретинизма она не могла понять, куда же все-таки все идут. Выйдя в частный сектор, семья нашла большой дом и позвонила в звонок на воротах. И тут до девушки дошло.

— Это же дом Люберецких. Мы же шли гулять, а не к ним.

— Во-первых, не Люберецких, а твоих дедушки и бабушки. Во-вторых, ну зашли по дороге к ним, что такого, — под невозмутимым лицом Светланы играла довольная улыбка, которую она никак не могла сдержать.

— Вы меня обманули. И ты, мама, — Кристина скривилась, словно собралась заплакать, — Ты тоже меня обманула.

— Кристина, хватит. Заходи уже, — Татьяна нетерпеливо втолкнула дочь во двор, словно боялась, что она сбежит. Кристина могла бы, но не стала, потому что поняла: пока ее не покорят себе, не отстанут.

По традиции, все Люберецкие собрались за большим столом, взрослые пили вино, специально припрятанное для таких случаев, дети – сок. Обсуждали жизнь, политику, работу. Кристина сидела с самого края стола и ее не замечали, по большей части Люберецких — старших волновала Даша и то, идет ли она на диплом с отличием. Все шло неплохо, пока под конец застолья брату Светланы и Татьяны не захотелось поделиться успехами своей девятилетней дочери. Особенно он гордился тем, как хорошо она выучила таблицу умножения всего за месяц.

Месть и благородство

— Тетя Света, ну пожалуйста. Мне всего тридцатку.

Светловолосый высокий парень в потрепанной куртке бежал за Светланой по лестнице. С недавних пор женщина решила начать ходить пешком, а не ездить на лифте. И сразу же об этом пожалела. Игорь встретил ее, спускаясь вниз, и не поленился снова пойти наверх, чтобы выклянчить у Светланы денег. Игорь живет в одной из двух квартир напротив Щербак – Люберецких. В доме с ним стараются не связываться, поскольку он вроде как замешан в криминальных делах и любит выпить. На счет последнего Светлана сомневалась, поскольку никогда не видела Игоря пьяным. По крайней мере, все те бесчисленные разы, когда он приходил занять денег. Собственно, Игорь только с ней и общался. Светлана вела себя с ним строго, но деньги давала, ведь знала – он все вернет. Да и парень он спокойный, безобидный. Однажды даже шоколадку подарил, в качестве компенсации за постоянные приходы. Светлана подошла к двери своей квартиры. Она посмотрела на умоляющее, бледное лицо Игоря и, вынув кошелек, потянула ему тридцатку.

— Спасибо. Я верну через неделю, — парень помчался вниз по лестнице.

— Блин, кто это сделал? – Даша вылетела из своей комнаты и вбежала в гостиную, где сидели ее сестры. Кристина прекратила печатать и подняла голову от телефона.

— Кто это сделал? Кристина, ты? – Даша размахивала перед лицами девочек тетрадью с конспектами. Страницы в ней были полностью залиты цветной водой.

— Я не ношу никакую жидкость к столу, — сказала Кристина. Арина медленно сползла с дивана и пошла к двери, но Даша оказалась быстрее.

— Куда это ты собралась? – девушка преградила выход из комнаты.

— Прости, Даша, — Арина поняла, что придется признаться. – Я рисовала красками и стакан с водой случайно опрокинула на твою тетрадь.

— Дура тупая, — Даша даже не попыталась сдержать эмоции.

— Не обзывай ее так, — Кристина отложила телефон.

— А что я должна сказать? Спасибо сестричка, испортила мне конспект?

— Это не смертельно. Там всего две страницы, перепишешь.

— Заткнись, — Даша включила компьютер. – Сама тупая и сестра такая же.

— Не обзывайся. Вообще, иди уже переписывай свой конспект, — Кристина не удержалась и все-таки добавила. – А то получишь плохую оценку, и родители тебя разлюбят.

Глаза Даши вспыхнули злобой. Она размахнулась и ударила сестру по голове.

— Не бей меня! – Кристина вскочила и схватила Дашу за руку, но та оказалась проворней, вырвалась, повалила сестру на диван, схватила за волосы и принялась лупить по голове ладонью, приговаривая:

— Никогда. Так. Не говори.

Даша дернула волосы и отпустила. Встала и села за компьютер.

— Кристина, — Арина принялась убирать волосы с лица девушки, но та резким движением откинула их назад, встала, подошла к креслу и ударила Дашу по спине. Сестра моментально вскочила и замахнулась, но подготовленная Кристина перехватила руку и скрутила ее за спиной.

— Кристина, что ты делаешь?! – резкий голос Светланы заставил всех подскочить.

Кристина выпустила Дашу, которая упала на диван и заныла:

— Мне так больно!

Светлана подбежала к ней, принялась обнимать и спрашивать, что случилось.

— Арина пролила воду на мои конспекты. Я ее отчитала, а Кристина принялась меня за это бить, — Даша усиленно терла руками глаза, чтобы увлажнить их.

Светлана повернулась к Кристине.

— Это не правда. Даша первая начала обзывать и бить. Я защищалась.

— Дорогая моя, — Светлана начала спокойно и все сразу поняла, что за этим последует. – Мы все знаем, что ты у нас девочка не совсем нормальная, но если ты думаешь, что побои сойдут тебе из-за этого с рук, то ты ошибаешься. Я уже поняла, что ты жестока, поняла, что словами до тебя не дойдет. Я вынуждена принять радикальные меры, — Светлана, глядя Кристине прямо в глаза, приказала дочери:

— Даша, ударь ее.

— Мама, может не стоит? – неуверенно спросила она.

— Конечно стоит. Если не мы, не ее семья, кто ее воспитает? Ты же видишь, Таня не в состоянии с ней справиться. Ударь ее.

— Не надо, — попросила Арина, но ее никто не услышал. Даша делала робкие движения руками, как бы примериваясь, куда ударить сестру. Арина в углу тихо заплакала.

В тишине прозвучала звонкая пощечина.

— Кристина, тебе приятно? – спросила Светлана.

— Нет, — девушка тяжело дышала, как после пробежки.

— Что надо сказать?

— Прости, Даша, я больше не буду тебя бить.

— Надеюсь, ты сейчас сказала правду. Дашенька, пойдем, я покажу, что я тебе купила, — будто ничего не было, Светлана отправилась на кухню. Даша помедлила, обернулась к Кристине и прошептала:

— Ты действительно думала, что поверят тебе, а не мне? Психичка.

Даша ушла, а Кристина села на диван и закрыла покрасневшее лицо руками.

Следующим вечером Кристина била боксерскую грушу в прихожей, когда в дверь позвонили. Глянув в глазок, девушка крикнула:

Судный день

Кристина знала, что это произойдет. И больше всего она боялась именно этого дня. Дня, когда мама и Арина сядут делать уроки. И вот он пришел.

В начале учебного года ничего не предвещало беды. Арина делала почти все сама, мама лишь проверяла ее тетради, убеждаясь, что все готово. Но в середине октября Арина получила плохую оценку.

Кристина уже приготовилась защищать сестру от скандалов и ругани, но мама вдруг заявила, что это ее вина – она должна была помогать дочери, а не просто проверять выполняемость. Так что уже несколько вечеров они учили уроки вместе. Мама не кричала, не обзывала и не била, но Кристина знала, что будет критический день, когда мать сорвется. Так и произошло.

Началось все с того, что Арина опять получила плохую оценку по математике, на этот раз уже за ответ на уроке. Татьяна была в ярости, которую, впрочем, смогла скрыть. Кристина поняла – сценарий повторится.

Тут, пожалуй, стоит немного рассказать о нашей семье. Все здесь посвятили свою жизнь математике. Мама и тетя Света – экономистки, дядя Витя – бухгалтер. Даша учится на экономическом факультете. Все поколения Люберецких были связаны с математикой. Мама начала готовить меня в математики едва я пошла в первый класс, попутно рассказывая, что нужно быть круглой отличницей и такой же идеальной, как вся семья. С математикой у меня было не особо, я ее не любила, но когда мы переехали сюда, к дяде с тетей, все стало еще хуже. Они уверенны, что математика – единственная вещь, которой стоит заниматься, все остальное тупо и не престижно. В общем, от стресса из-за развода родителей и протеста давлению семьи я забила на учебу в принципе. Мой табель за восьмой класс спрятан в самый дальний угол квартиры, ведь он позорит семью.

Татьяна сама села за объяснение задач Арине. Вот только дочь упорно отказывалась понимать. Кристина сидела на кровати в комнате и из-под книги наблюдала за этим действом, готовая в любой момент защитить сестру. Она видела, что мама уже на грани крика, но тут женщин предприняла очень неожиданную вещь.

— Света, иди сюда!

— Что? – Светлана с готовностью заглянула в комнату.

— Помоги мне объяснить Арине эту задачу.

Светлана села за столом рядом с сестрой и племянницей, и принялась читать условие, а Кристина поежилась. Она помнила тот ад делания уроков с мамой – крики и подзатыльники, страницы в тетрадях мокрые от слез. И папа, никогда не вмешивающийся. Лишь один раз он остановил маму – девочка понадеялась, что он объяснит ей, что не стоит так вести себя с ребенком, но ему просто захотелось скандала с женой. Крики, потом удар по лицу мамы – с тех пор Кристина стала бояться учиться, особенно с родителями.

Приход тети Светы ухудшал все. Она всегда говорила спокойно, но что она говорила…

А тем временем Светлана уже объясняла Арине эту проклятую задачу. Когда у нее не получилось, на помощь позвали Виктора. С горем пополам Арина все же смогла решить и понять. Но ведь на дом задали две задачи.

Дела со второй пошли еще хуже. Казалось, мозг Арины сопротивлялся тому, что навязывают детям в этой семье с рождения. Татьяна не выдержала и швырнула ручку.

— Да что же такое, Арина! Почему ты такая тупая!?

— Мама, не надо, — Кристина поняла, что пора вмешаться.

— Кристина, замолчи.

— Ну, я не понимаю, — Арина была готова заплакать. – Кристина же тоже не понимает.

— Не надо равняться на Кристину. Мы тебе это много раз повторяли. В нашей семье все умные. Кристина просто исключение, — сказала Светлана.

— Как ошибка природы, — вставил Виктор. Светлана усмехнулась.

— Спасибо большое, — Кристина захлопнула книгу и встала с кровати.

— Кристина, на правду не обижаются, — Светлана состроила на лице свое ложное сочувствие: « Это твоя вина, что мы вынуждены над тобой смеяться».

— Все, хватит. Я не буду разговаривать с тобой, Арина, пока ты не поймешь и не решишь задачу, — Татьяна отправилась в гостиную, Кристина помчалась за ней.

— Мама, нельзя наказывать игнорированием. Ты причиняешь ей этим боль. Как причиняла мне.

— Кристина, ты издеваешься? Не лезь не в свое дело. Займись чем-то. Возьми себе другую книжку, у нас шесть забитых доверху полок, — мама яростно щелкала пультом от телевизора.

Кристина пришла к выводу, что сестре она сейчас нужнее и пошла в детскую. Арина сидела за столом и тупо смотрела в тетрадь.

— Мама меня не любит.

— С чего ты взяла? – Кристина села за стол.

— Она не хочет со мной разговаривать. А значит, не любит и скоро бросит.

— Это не так. Мама просто расстроилась, поэтому решила остыть и не с кем не разговаривать.

— Я люблю тебя, Кристюша, — Арина обняла сестру.

Спустя 15 минут радостные сестры вышли из комнаты.

— Я поняла и решила задачу, — Арина подошла к маме и обняла ее. – Мне Кристина помогла.

— Радует, что хотя бы за второй класс ты можешь решить, — хмыкнула Светлана.

— Угу, — хорошее настроение Кристины испарилось, как спирт, пролитый на стол.

Бабайка

У Арины случилось расстройство желудка, и она неделю не ходила в школу. Это было, конечно, плохо, но порадовало Кристину: ведь мама больше не носилась с уроками и не устраивала скандалы, как с теми злополучными задачами. Но сестра быстро выздоровела и все пошло по кривой.

Татьяна все время предъявляла Арине претензии, которых с каждым днем становилось все больше. Не так учится, не так решает, не так пишет, не тем занимается. Кристина знала все это назубок, потому что до сих пор постоянно слышала от мамы, как же у нее все не так.

Однажды вечером Кристина отправилась на кухню за йогуртом, но перед дверью остановилась, услышав, как мама опять что-то выговаривает Арине.

— А если ты не будешь стараться, то тебя заберут в детский дом, — закончила свою речь мама.

— Правда? – не видя лица сестры, Кристина поняла, что она в ужасе по паническим ноткам в ее голосе. Но маму это не взволновало.

— Конечно, а что ты думаешь. Учителя в школе обращают внимание на детей со странностями, детей, которые плохо учатся, плохо себя ведут, не понимают что-то. Потом идут жаловаться куда надо, в семье будут проблемы. Во всем обвиняют родителей и детей забирают.

В детстве мама запугивала Кристину точно так же. Девочка долго верила всему этому и жила в страхе, что ее заберут. Потом она узнала, что все, что говорила мама, неправда, и на смену страху пришло разочарование. Теперь она не верила ни одному слову матери. Проблема в том, что надо как-то донести Арине, что никто ее не заберет. Глубоко вдохнув, Кристина вошла в кухню и без лишних подготовок перешла в наступление.

— Арина, не слушай маму. Это все неправда, она тебя пугает. А ты, мама, могла бы уже на моем примере понять, что от твоих запугиваний толку нет.

— На каком таком примере, Кристина? Когда это я тебя запугивала?

— Во втором и третьем классе ты мне тоже самое, что и Арине говорила.

— Никогда такого не было, что ты выдумываешь.

— Да было такое.

— Кристина, что ты на маму наговариваешь. Тебе никогда такого не говорили. А с Ариной это не запугивания, это мотивация, — вмешалась вошедшая Светлана. Кристина поняла, что она давно слушала их разговор.

— У нее крыша окончательно едет, — сказала Даша, которая тоже пришла в кухню, чтобы готовить запеканку.

Кристине очень хотелось накричать на них, сказать, доказать, что такое было, но она сдержалась, потому что знала: они помнят все, они все знают, просто хотят ее заставить сомневаться в себе.

— Вы с нами даже не жили тогда, откуда вам знать, — огрызнулась девушка, и, взяв Арину, ушла.

Кристина с трудом убедила сестру не верить маме. Это вроде неправильно, развивает недоверие ребенка к родителям, делает их неавторитетными, но лучше так, чем вечный страх. К несчастью, на третий день затишья снова вернулись задачи.

На этот раз вся семья решила оставить Татьяну наедине с дочерью. Кристина этому порадовалась, но все равно все пошло прахом.

Мама изо всех сил старалась быть спокойной. Она объясняла и объясняла, но когда Арина не смогла решить простой пример, спокойствие женщины закончилось.

— Да что же ты такая тупица! Я час тут с тобой сижу, как об стенку горохом. Возьми этот долбанный черновик и реши на нем первое действие, — прокричав это, Татьяна с такой силой хлопнула ладонью по лежащему на столе черновику, что Кристина подскочила.

От крика Арина замкнулась в себе. Девочка положила ручку и тупо смотрела на черновик. Такое поведение еще больше раздражило Татьяну.

— Бери ручку и решай, чего ты сидишь. Через час уже спать пора ложиться. Решай, давай, — последнюю фразу она снова прокричала. Кристина уже открыла рот, чтобы сказать что-нибудь, но тут Арина встала из-за стола.

— Не буду я их решать, — с этими словами она вышла из комнаты. Мама вскочила и пошла за ней, Кристина поступила так же. Арина вошла в кухню и попыталась закрыть дверь, но мама распахнула ее и выволокла оттуда Арину. Она втащила ее в комнату и дала ей пощечину, не особенно волнуясь о том, что на пальцах у нее были кольца, больно ударившие. Арина схватилась за щеку и заплакала.

— Мама, что ты сделала? – Кристина бросилась к сестре, но та забилась в угол кровати и плакала. Тогда девушка ринулась к матери. – Выйди отсюда. Оставь нас с Ариной и выйди отсюда!

— Да уйди ты, Кристина! – мама дала девушке подзатыльник и вытолкала из комнаты в коридор, где уже стояла все семья и смотрела на это.

— Как ты могла ее ударить?! И не бей меня! – Кристина сама стала кричать. Мама попыталась вытащить плачущую Арину к столу, продолжая ее бить своими кольцами, но в итоге ушла курить на кухню. Стоя посреди комнаты, Кристина пыталась успокоиться и принять тот факт, что мама не меняется, что она будет бить Арину точно так же, как и ее, из-за дурацких уроков.

Девушка пошла на кухню. Там она застала такую картину: мама курила, плакала и приговаривала шепотом:

— Что же мне так не повезло: с мужем не сложилось, одна дочь ни черта не может, толку от нее нет, а вторая в нее пошла. Что же за жизнь у меня: ни детей нормальных, ни семьи, только работа. Идти домой с нее не хочу, когда думаю, что меня такие дочки дома ждут. Чем же я так провинилась, Господи?!

— Хватит уже рыдать! — Кристина была возмущена до бешенства. – Никого не волнует, что ты сделала больно Арине, нет?

С пятого на четвертый

— Черт, где же ты?

Стоя возле подъездной двери, Татьяна никак не могла найти ключи от квартиры. Она осмотрела все карманы в сумке и уже заволновалась, что забыла их на работе, когда они звякнули, падая на землю вместе с вынутыми бумагами. Женщина наклонилась, чтобы поднять и увидела перед собой ноги в блестящих черных туфлях. Она поднялась. Перед ней стоял улыбающийся мужчина, с обыкновенным типом лица, не особо привлекательный.

— Добрый вечер! Вы та самая красавица с пятого этажа?

— О, ну наверное, я не знаю. У нас много женщин на этаже живет, — засмущалась Татьяна.

— Нет, это точно Вы. Я давно Вас заметил и, скажу честно, вы мне очень понравились. Может, зайдем к Вам, выпьем чашку чая, познакомимся?

— Вы знаете, сейчас не совсем удобно, у меня все дома. Но я с удовольствием приму Ваше предложение. Кстати, я Татьяна.

— А я Павел, с четвертого этажа, 45 квартира. Тогда до завтра?

— До завтра, Павел с четвертого этажа, 45 квартиры, — Татьяна улыбнулась.

Дома женщина решила ничего не говорить про Павла, хотя и призналась себе, что он ей понравился. Зато Татьяна сразу же нашла к чему придраться у старшей дочери.

— Почему нельзя было мне сказать, что ты сожгла сковородку? Почему я должна узнавать об этом от Даши и Светы и краснеть за тебя? — мама шла за Кристиной в гостиную, куда девушка словно пыталась сбежать от нее.

— Потому что когда в последний раз я что-то сделала не так на кухне, ты меня побила, — Кристина уселась на диван и победно оглядела всех, как будто бы ждала, что ее слова заставят семью заступиться за нее.

— Что ты выдумываешь? — зашипела Татьяна. — Я тебя никогда не била.

— Вот именно! Опять на маму наговариваешь, — конечно же, вмешалась Светлана. — Пора уже брать на себя ответственность за свои поступки. Если ты криворукая и глупая, то маме тяжело не шлепнуть тебя. Но это же не избиение.

— Тогда мне было больно, — твердо, но уже с разочарованием в голосе, сказала Кристина.

— Тебе всегда больно. Тебя никогда никто не трогает, творишь что хочешь — плохо учишься, дома все из-под палки делаешь — и еще и за наказание обижаешься. Рассказываешь тут басни, ах, меня побили. Пошла вон, лгать она еще будет, — Светлана кивнула на дверь. Кристина вышла, опустив голову.

Мама как с цепи сорвалась. Что это с ней? Ничего не понимаю. Они все время мне твердят, что я выдумываю. Но я все помню. Или я действительно неправа, и меня не так уж сильно и били, и обзывали? Или вообще этого не делали? Такое чувство, что я схожу с ума. Помню одно, чувствую одно, а мне говорят совсем другое. Почему именно я всегда такая психичка?

Татьяна не глядя на сестру села у стола. После разговора с Павлом на нее напало плохое настроение, хотя она и ждала их следующей встречи.

На следующий день, воспользовавшись своим выходным, Татьяна утром зашла к Павлу, который работал на дому, и пригласила его к себе. Они несколько часов сидели, пили кофе и говорили о всяком.

Вечером женщине уже скорее хотелось поделиться со Светланой знакомством с соседом. Едва Светлана пришла домой после работы и уселась в гостиной на диван, как Татьяна бросила поливку цветов и пошла к ней. Она вошла в гостиную и немедля попросила Кристину освободить ей место рядом с сестрой.

— Мам, ты не могла бы сесть в кресло с той стороны? Мне тут так удобно…

— Кристина, мать пришла уставшая, а ты не можешь ей освободить то место, которое она просит? – перебила Светлана.

— Так какая разница, с какой стороны сидеть?

— Кристина, вообще, выйди отсюда. Я хочу поговорить с тетей Светой наедине, — дождавшись, пока дочь уйдет в свою комнату, Татьяна лихорадочно принялась рассказывать про Павла.

— Ну, поговорила ты с ним утром и что решила?

— Решила, что не буду иметь с ним ничего общего.

— Почему? – искренне удивилась Светлана.

— Он не в моем вкусе. Да и странный он такой. Идеи у него странные, жизнь темным пятном покрыта. Непонятно чем занимается. Ничего толкового о себе не рассказал. И когда я пришла к нему в квартиру, чтобы пригласить к себе, то увидела много пустых бутылок из-под спиртного. И по лицу Паши видно, что любит он того… Оно мне надо?

— Ты права. Зачем он тебе? Еще найдешь себе нормального мужчину. Ты же не старуха.

— Ага, в 45 лет.

— В 45 жизнь только начинается. Поверь мне, я всего на два года тебя старше, я знаю.

Сестры рассмеялись.

Усадив Арину смотреть мультики в наушниках, Кристина приоткрыла дверь и слушала разговор. Услышав последние фразы мамы про Павла, девушка ухмыльнулась.

Я знаю, почему она его отвергает. Не из-за алкоголя, ее это никогда не пугало. И не из-за странностей и недостатков – их она прощает всем, кроме меня и Арины. Просто мама не может разлюбить папу. У нее зависимость от него. Вот чего она вчера такая злая была. Терзалась мыслями о папе.

Новый день, новый стыд

— Мне все это очень не нравится. Отсутствие старательности, частые прогулы, плохие тематические оценки по большей части предметов.

Татьяна сидела за столом напротив завуча школы и в третий раз за почти полтора учебных года слушала о неудачах Кристины.

— Но мы стараемся ее мотивировать. Наказываем за плохие оценки. Понимаете…

— Послушайте, меня не волнует, что Вы там с ней делаете или не делаете. Меня волнует, чтобы у моих учеников была нормальная успеваемость.

— Мы постараемся что-нибудь сделать. Можно еще одну попытку?

— Мы уже давали Кристине два шанса. Она обещала, что с нового учебного года будет стараться. Этого не произошло. Поэтому я ставлю перед директором вопрос об отчислении Кристины из школы. Мне жаль, — завуч с сухим сочувствием посмотрела на Татьяну.

Весь вечер Татьяна не находила себе места. Она хотела поговорить с Кристиной о происходящем, но не могла этого сделать, ведь вся семья была дома. В конце концов женщина выбрала момент, когда все сгрудились у телевизора за просмотром «Марсианина» и пошла в комнату к дочери. Как всегда, не постучав, она вошла и села на кровать.

— Кристина, ты сделала уроки?

— Да, — Кристина не отрывала глаз от электронной книги.

— А судя по твоим оценкам, ты вообще ничего не делала и не делаешь. Ты знаешь, что я сегодня была в школе и узнала, что тебя могут выгнать?

— Ну, что поделать, — Кристина лениво потянулась.

— Почему ты такая? Почему все в нашей семье были отличниками, почти все получили красный диплом в университете, а ты не можешь? Ты знаешь, как мне больно? – Татьяна начала всхлипывать, ее голос задрожал. – Смотрю на Дашу и не могу просто. Мне обидно и стыдно. Тебе самой нравится позориться, выглядеть тупицей перед Дашей? Почему ты не можешь? – Татьяна заплакала. Кристина отложила книгу и холодно рассмеялась.

— А ты как думаешь? – сказала она и ушла из комнаты.

Даша и Кристина повздорили из-за просмотра телевизора. Обыкновенная ссора детей в семье, которые в одно время хотят смотреть каждый разные фильмы.

— Отдай мне пульт! – приказала Даша.

— Что ты как маленькая? Из-за телевизора обижаться. Тебе же уже 18, — Кристина засмеялась и, включив фильм, спрятала пульт себе за пазуху.

— Отдай, или я расскажу о тебе кое-что неприятное.

— Нет, ты точно в детство впала, — Кристина вынула пульт и увеличила звук.

— Кристину из школы собираются выгнать. Я вчера ее разговор с тетей Таней услышала, — нарочито громко сказала девушка.

Татьяна отвернулась, и по ее закрытым глазам можно было понять, насколько усиленно она пытается совладать с собой. Светлана и Виктор с интересом повернули головы к Даше.

— Тань, это правда? – спросила Светлана.

— Да.

Виктор осуждающе покачал головой. В институте он не получил красный диплом, но в школе был отличником. Светлана сделала свою фирменную многозначительную улыбку.

— Кристина, ну кто бы сомневался, что от тебя не будет проблем. Ну почему ты такая? – женщина задала традиционный для Люберецких вопрос и, как и мама, перечислила достижения всех членов семьи и их родственников, не забывая подчеркивать ничтожность Кристины. А в конце задала еще один традиционный вопрос:

— Вот тебе не стыдно? На себя плюнула, а на мать то зачем? Ты хоть представляешь, как это унизительно, когда столько надежд было на ребенка, и вроде все есть, а ребенок не вышел?

— А может, я не хочу быть как все в семье и оправдывать мамины надежды? – Кристина кинула пульт на диван и пошла в свою комнату.

— Танюш, ты не расстраивайся, — сочувственно, но при этом с легкой улыбкой сказала Светлана. Татьяна кивнула. Даша обняла маму и прошептала:

— Ты меня любишь?

— Конечно, — Светлана прижала к себе дочь.

Через неделю Татьяна вошла в комнату к дочери и сообщила:

— Тебя решили не отчислять из школы. Ты там в какой-то олимпиаде место заняла, и директор дала тебе еще один, последний шанс.

— Ну, слава Богу, — Кристина переодевала школьную форму на домашнюю одежду. Натянув на себя майку и лосины, она принялась развешивать все в шкафу. Татьяна взяла лежащий на кровати ремень от штанов.

— О, дай мне его, — Кристина подошла к маме и протянула руку, но женщина вдруг повалила дочь на кровать.

— Что ты делаешь?! – Кристина попыталась встать, но мама прижала ее ладонью и принялась наносить удары ремнем.

— Мам, не надо, мне же больно! – Кристина извивалась, но Татьяна била и била, даже не глядя, куда попадает, нанося удары по всему телу.

— Ай, ай, ай! Хватит, пожалуйста, хватит! – девочка кричала, слезы потекли по лицу.

— Хватит? А тебе не хватит меня позорить? Не хватит тебе так себя вести? Не хватит меня разочаровывать? Хотя здесь можешь продолжать, ты уже и так показала всем, какая ты. Тебе не хватит? Сколько можно? Это твоя вина, что мне стыдно. Мне стыдно из-за тебя! – Татьяна кричала и била, кричала и била. Она остановилась только тогда, когда Кристина затихла и перестала дергаться.