Их любимая студентка

ГЛАВА 1

ПРОЛОГ

Плечом наваливаюсь на дверь. Влетаю в комнату. Шаги в коридоре ускоряются, я с грохотом запираюсь.

Поворачиваю замок в ручке. И вытираю влажный лоб. Перевожу дыхание.

Успела.

- Слушай, детка, - звучит за дверью смешок Артема. - Ты играешь нечестно.

- А в чужие дома вламываться честно? - зачем-то стою и веду диалог. Мою семью ограбить хотят, а я слушаю этого мужчину и гадаю, как он выглядит.

Врожденная женская интуиция подсказывает, что он красив, как сволочь. Одним взглядом и парой фраз своего добьется. Обаятельный, лживый, чувственный гад.

- Родная, - Артем будто наклонился к двери, говорит в щелку. - Эту крепость, в которой ты заперлась. Ногтем открыть можно. Выходи, малыш.

- Зачем? - спрашиваю. И нет внутри чувства, что этот человек мне может зло причинить. Уж слишком он...легкий, насмешливый.

- Сделку закроем. Ты снимешь маечку, а я дам фонарик.

- Тём, - низкий хрипловатый голос Вадима словно осаживает его. - Пусть сидит пока. Мы тут по делу, забыл?

И вот тут я покрываюсь мурашками.

Все перестает быть странной, то ли игрой, то ли розыгрышем, меня будто головой об стену приложили, чтобы мозги встали на место.

Никто не шастает по чужим квартирам, чтобы сказать в конце: ты нам просто давно нравишься, Лия, не знали, как с тобой познакомиться. Извини, что напугали тебя. Мы уже уходим. Встретимся днем.

У меня дома сейчас не парни-одногруппники, возомнившие себя мачо, а натуральные самцы, грабители, которые возьмут свое. И то, зачем в мой дом забрались.

И меня.

ГЛАВА 1

ЛИЯ

Три часа ночи, понедельник, 20 сентября

- Сегодня видела новых аспирантов. Такие секси, ты просто упадешь, - заверяет Марина. У нее лицо, как у безумной фанатки.

- У меня парень есть, не упаду, - хихикаю и подтягиваю ближе ноутбук.

- Поспорим? - предлагает подруга. Поднимает глаза к потолку. - Так, слушай. Их зовут Артем и Вадим. Филатов и Разумовский, - называет она фамилии, которые гремят на весь город. - Мажоры, каких свет не видывал.

Киваю.

Даже я слышала. Что мужик с фамилией Филатов - новый кандидат в мэры. А Разумовский - его друг, известный банкир.

А наши аспиранты отпрыски сильных мира сего. Подрастающее поколение. Наследники. На смену отцам придут лет через десять.

А пока в институте будут студенток соблазнять и укладывать в койку, знаю я таких.

- Так что, Лия, спорим? - Марина хитро щурится. - Ставлю...

По экрану бегут полосы, пропадает связь. Подруга еще что-то говорит, но звук доходит с задержкой, и видеозвонок сбрасывается.

Отлично. 

А то я уже не знала, как свернуть беседу.

Зеваю и хлопаю крышкой ноутбука, откладываю его под стол. Сворачиваюсь калачиком на диване.

Только-только начинаю дремать, как в темноте что-то с грохотом падает на пол. И следом раздается глухой мужской голос:

- Вадим, ты слепой что ли? Аккуратнее нельзя?

Открываю глаза. За окнами беспросветная тьма. Шторы плотные, ни света фонарей не пропускают, ни луны.

Кто-то совсем рядом, в нескольких шагах от меня, со смаком чихает.

А у меня волоски на руках дыбом становятся, когда понимаю, что в квартире я больше не одна.

- Да они тут у самого окна дурацких цветов понаставили, - оправдывается низкий хрипловатый голос. 

- А они тебе должны были дверь парадную оставить открытой? Чтобы ты зашел и ограбил дом. Гениально, Вадим.

Моя квартира на первом этаже. Забраться в окно - раз плюнуть, эта мысль стучит в висках, не дает шевельнуться.

- Посвети, - требует уже знакомый хриплый голос.

И в паре сантиметров от меня вспыхивает голубоватая полоса света - фонарик.

Вздрагиваю всем телом, из груди крик рвется, зажимаю ладонями рот, чтобы не заорать во все горло. 

Вадим и Артем - это имена наших новых аспирантов. 

И так зовут грабителей, которые только что влезли в окно.

Луч фонарика снова скользит совсем рядом. Лежу и дышать боюсь, жмурюсь изо всех сил, словно это просто сон.

Ну и ну. Боже мой. Господи. Что же делать.

В изголовье дивана падает большая напольная ваза - слышу по звуку.

Один из мужчин чертыхается.

Второму весело. Вроде бы, это Вадим, тот, который у окна уронил керамическую кадку с монстерой, из-за чего я и проснулась.

- Гениально, Артем, - Вадим негромко, чуть хрипло смеется. И от этого смеха вибрация разбегается по всему телу. 

Осторожно вытягиваюсь на диване, с головой накрываюсь одеялом.

Это как в детстве, когда ночных монстров боялась. Только теперь мне девятнадцать. Папа и старший брат уехали на дачу. Я здесь совсем одна.

А в доме грабители.

Они оба шумно топают совсем рядом со мной. Лениво перебрасываются словами.

- А я думал, что у Крещенского хата на охране стоит, - что-то тихо лопается. Похоже на пузырь жевательной резинки.

- Крещенский верит, что неприкасаем. А мы этой ночью докажем обратное, - звучат грандиозные планы.

И кто-то из мужчин запинается об угол ковра. Там у нас вечно так, все запинаются.

Слушаю отборные маты и грохот - точно, он телевизор с журнального столика опрокинул.

Прикрываю глаза.

Крещенский - фамилия моего отца. Вадим и Артем - не случайные воры, они знают папу.

Лежу под пледом и кусаю губы. Что же мне делать.

- Ты не убился, солнышко? - звучит в тишине издевательский смешок. В гостиной нарастает возня.

- Я тоже буду язвить, - с раздражением отвечает ему глухой голос. - Когда ты ноги переломаешь и в больнице заляжешь. Идиотский палас, - мужчина матерится.

Невольно вздыхаю. Вообще-то, ковер из натуральной шерсти, папа покупал в Польше.

Осторожно поворачиваюсь на диване и приспускаю край пледа.

Из гостиной ведут три арки в другие комнаты, у нас в собственности все четыре квартиры первого этажа.

ГЛАВА 2

ЛИЯ

На меня направляют луч фонарика. Щурюсь и пячусь, босой пяткой наступаю в землю. Горшок с цветком опрокинулся, и все рассыпалось.

Саму уже бесит, что у нас по всей квартире цветы стоят.

- А вот и майор, Вадим, - Артем брякает дверью шкафа. - Какая девочка аппетитная, - выдыхает он шумно. - Хочу тебя попробовать, - откровенно говорит.

И это звучит так пошло, что на миг даже страх отступает. Из-за света фонарика, я как под прожектором стою. А они будто в нише сидят, на представление смотрят.

- Я тоже хочу, - соглашается Вадим. - Как делить будем?

Не вижу их лиц, лишь голоса слышу, по-мужски глубокие, с нотами превосходства, и такие наглые, словно эти двое - у себя дома находятся.

- Вы в мою квартиру залезли, - напоминаю и пячусь по коридору. Ладонью веду по стене, пытаюсь нащупать дверь. - Это преступление. Но до суда вы не доживете. Папа вас в порошок сотрет, - угрожаю.

- Да ладно, майор, - Вадим не пугается, - мы тебя не обидим. Просто немного поиграем. Ты нас арестуешь. Давай. Иди сюда. Наручники есть?

По голосу слышу, что он ухмыляется. И шаги их слышу, все ближе и ближе.

- Уберите чертов свет, - ругаюсь. 

И, о счастье, нащупываю круглую дверную ручку. С тихим щелчком поворачиваю ее, пока Артем говорит. Глухо, но выразительно, это голос соблазнения.

- Предлагаю сделку. Фонарик в обмен на твою маечку, Русалочка.

- Я согласна, - выдыхаю. И плечом наваливаюсь на дверь. Влетаю в комнату. Шаги в коридоре ускоряются, я с грохотом запираюсь.

Поворачиваю замок в ручке. И вытираю влажный лоб. Перевожу дыхание.

Успела.

- Слушай, Русалкина, - звучит за дверью смешок Артема. - Ты играешь нечестно.

- А в чужие дома вламываться честно? - зачем-то стою и веду диалог. Мою семью ограбить хотят, а я слушаю этого мужчину и гадаю, как он выглядит.

Врожденная женская интуиция подсказывает, что он красив, как сволочь. Одним взглядом и парой фраз своего добьется. Обаятельный, лживый, чувственный гад.

- Родная, - Артем будто наклонился к двери, говорит в щелку. - Эту крепость, в которой ты заперлась. Ногтем открыть можно. Выходите, майор Русалкина. Где же ваша доблесть.

- Зачем? - спрашиваю. И нет внутри чувства, что этот человек мне может зло причинить. Уж слишком он...легкий, насмешливый.

- Сделку закроем. Ты снимешь маечку, а я дам фонарик.

- Тём, - низкий хрипловатый голос Вадима словно осаживает его. - Пусть сидит пока. Мы тут по делу, забыл?

И вот тут я покрываюсь мурашками.

Все перестает быть странной, то ли игрой, то ли розыгрышем, меня будто головой об стену приложили, чтобы встряхнуть мозги.

Никто не шастает по чужим квартирам, чтобы сказать в конце: ты нам просто давно нравишься, Лия, не знали, как с тобой познакомиться. Извини, что напугали тебя. Мы уже уходим. Встретимся днем.

У меня дома сейчас не парни-одногруппники, возомнившие себя мачо, а натуральные самцы, которые возьмут свое, и то, зачем в мой дом забрались.

И меня.

АРТЕМ

Вроде давно вышел из возраста, когда аппетитная женская попка заставляет забыть обо всем на свете, но Русалочка тупо выбила меня из колеи.

И я и правда забыл, что влез в дом Крещенского не для того, чтобы трахнуть его соблазнительную дочку, о которой не имел ни малейшего понятия. Есть дела куда менее приятные, но важные.

Но до чего же хороша!

Аккуратная упругая грудь, тонкая талия, вздернутая попка и стройные ножки. И длиннющие волосы. Раньше плевать было, какой длины у девчонки волосы, больше как-то на другое смотрел, но секси-Русалочка - чертова ведьма.

Околдовала.

Пора думать головой, а не головкой.

- Сейчас малышка, скорее всего, вызовет полицию, - толкнул Вадима, и мы пошли на поиски кабинета. – Нужно убраться из дома до того, как они приедут.

Нас, конечно, в обезьяннике не закроют – слишком известные фамилии носим, чтобы из-за ерунды раздувать скандал. Но отец будет в ярости.

- Тогда ускоримся.

Уже не скрываясь, не стараясь быть тише, открываем дверь за дверью в доме Богдана, и находим его кабинет. Я прислушиваюсь – звуков сирены нет, полиция в нашем городке нерасторопна. Но вряд ли дерзкая Русалочка сидит и трясется от страха. По-любому вызвала ментов.

- Кабинет, - кивнул Вадим, открыв еще одну дверь.

И мы оба вошли внутрь. Темно, но фонарики на айфонах спасают. Обстановка внутри классическая, скучная. До смешного похожа на отцовский кабинет, и на кабинеты всех чиновников, у которых побывал.

- О, Русалочка, - хмыкнул, посветив на фотографию в рамке, стоящую на массивном столе. – Возьму на память, пожалуй.

Быстро вытащил фото, без понятия, зачем оно мне нужно. Девчонку, по-хорошему, стоит оставить в покое. Про Богдана я наслышан, и если его Русалочка будет кривить губки и жаловаться на плохого Артема, то начнется война.

Да и мой отец мне вставит за эти шуточки, если узнает. Но, тем не менее, я достаю фотографию, складываю пополам, и прячу в карман джинсов. Романтик хренов.

- Ящики стола даже не закрыты, - смеется Вадим. – Богдан и твой отец похожи, оба не думают о безопасности.

Закатываю глаза, и не могу не согласиться. Азарт гонит кровь по венам, стоит представить, что сейчас я найду нужные бумаги, и вернусь с ними домой. Отец думает, что я – избалованный малолетка, но я докажу, что он ошибается. Сам накосячил, сам и исправлю.

Вот только с каждой следующей секундой энтузиазм покидает и меня и Вадима.

- Облом.

- Хрень какая-то, - выплевываю я, ведь в ящиках стола и правда хрень.

Банковские выписки, причем не со счетов, на которых баснословные суммы хранятся, а будто на повседневные расходы.

Шарики-антистресс. Канцелярия. Поздравительные открытки и прочая белиберда.

На полках тоже ничего интересного – книги и пресс-папье. И ваза, стоящая на какой-то совершенно жуткой вышитой салфетке с инициалами Л.К.

ГЛАВА 3

ЛИЯ

Оказываюсь в крепких мужских объятиях. Я плотно прижата к широкой твердой груди, окутана ароматом парфюма. 

О, боги. Такой брутальный, такой чувственный аромат, свежий, стойкий, морской бриз и смородина, дыня и капучино.

- Ты чего так дрожишь, Русалочка? - шепот в темноте густой и порочный, у меня ноги подкашиваются.

Свет фонарей падает на мужское лицо, и слабо, но очерчивает его, высокий лоб и спадающую темную челку, прямой нос и четкие губы, с пухлой верхней.

- Майор Русалкина, - повторяет он громче.

И я вздрагиваю всем телом.

Это Вадим. Это он Артема оборвал и увел, когда мы через дверь моей комнаты переговаривались, это от него я опасность чувствовала, и вот он обнимает меня, вжимает в себя.

А я отвести глаз от его лица не могу, наконец-то, в ночи этой не тени вижу, а человека.

- Артем, Русалочка онемела, как в мультике, - зовет он друга.

И я встряхиваюсь.

- Отпусти, - пытаюсь вырваться. - Отпусти меня!

- Тихо, тихо, - со смешком говорит Вадим. В его голосе спокойные ноты, он на моих нервах играет, сдавливает талию, и под его пальцами задирается тонкая майка. - Резвая какая девочка. Кто там нам про полицию дразнился, м?

- Вадим, не пугай малышку, - позади меня с легким шорохом одежды двигается Артем.

- Я вас не боюсь, - говорю и замираю.

На ягодицы вдруг ложатся мужские ладони. По-хозяйски он сдавливает меня, я чувствую его пальцы сквозь кружево, и теряю дар речи.

Меня еще никто так не трогал, откровенно, и почти голую. Весь мой флирт с парнями заканчивался на поцелуях в машине, в моей сексуальной жизни максимум - парочка засосов на шее, которые несколько дней старательно тональником замазывала, иначе папа вышел бы на охоту с ружьем, отстреливать ухажеров.

- Какая попка, - шею опаляет дыхание Артема. - Охренеть. Я тебя хочу. Здесь.

На мне их руки смешиваются, их дыхание, я между двух мужчин зажата, в темноте кухни стою. Я не помню уже про погром в гостиной, и о том, что эти двое по моему дому рыскали, что они через окно залезли, я ощущаю лишь, как грудь вздымается, и как кожу колет иголочками.

- Вас мой папа убьет, - все, что я выдавить могу перед тем, как мои губы накрывает горячий и влажный язык Вадима. Раскрывает, и протакливается мне в рот.

Из груди будто воздух выбили, одним точным ударом на поражение, сразу в цель. Он целует глубоко, напористо, забирается под майку. Его ладони на животе, и чуть выше, отвлекают меня от другой пары рук.

И я будто во сне это чувствую, как пальцы Артема пробираются под кружево трусиков, оглаживают круглые ягодицы, раздвигают их и сжимают.

- Офигенное тело. 

Вадим со вкусом втягивает в рот мои губы, в тишине эти звуки, как гром, такие постыдные и влекущие, меня ведет.

- А Русалочка сама не против, - в уши заползает шепот Артема. Его пальцы с силой сжимаются на моих бедрах. - Хочу драть дочь Богдана Крещенского прямо здесь, на обеденном столе.

Как от пощечины дергаюсь от этих слов, на меня будто таз ледяной воды опрокинули, на колени поставили на гвозди, ремнем хлестнули - все сразу.

С силой кусаю Вадима за губу.

Он с шипением отрывается от меня. Ослабляет хватку на талии, и я вырываюсь. Он глухо ругается.

- Детка любит пожестче. Это было больно, черт.

 - На обеденном столе, - выворачиваюсь из рук Артема и тяжело дышу, - твоя голова будет коронным блюдом.

- Правда что ли? - он тихо усмехается, и разворачивает меня. Оказываемся лицом к лицу.

Он взъерошенный, глаза, как у кота, горят в темноте. Его рука на моей голой коже, пальцы задевают сосок, и меня прошивает током.

Я даже не заметила, как на мне майку задрали, туман в голове путает мысли.

- Мы в квартире одни, ночью, никого не ждем, - шепотом говорит Артем, и по коже мурашки носятся. - Просто расслабься сейчас, сладкая. Не думай. Тебе же это нравится. И нам тоже нравится. Мы не уйдем.

АРТЕМ

Я завелся.

Черт, малышка просто бомба. Девок много было – кто-то искренне наслаждался, кто-то играл и притворялся, некоторые пытались невинность из себя корчить, а некоторые были фригидными, которые ради бабок ноги раздвинуть готовы.

Русалочка же – пьянящий коктейль. Интересно, какой именно?

- Пошли вы… - оборвал ее, притянув к себе, и накрыл ее сладкие губки своими.

Протолкнул язык в ее рот, и застонал тихо, не сдержавшись. Она – текила, с ума сводит. И… отвечает. Робко, неумело, сама не понимая, что творит. Но отвечает на поцелуй.

- Не надо, - шепчет, когда я на секунду отрываюсь от порочного поцелуя, чтобы вдохнуть воздух, и продолжить игру.

Грудь вздымается, Русалочка плотно прижата ко мне, и не пытается оттолкнуть. Глаза блестят, в них луна отражается, а губы, эти идеальные губы припухли от поцелуя.

И невольно я представляю, как охерительно эти губы будут ласкать мой член. И как ее язычок будет скользить по стволу – жадно, влажно… черт.

- Хочу тебя трахнуть, - выдохнул в ее сочные губы, подталкивая к столу. – Ты ведь тоже этого хочешь, Русалочка?

- Н-нет, - кусает она губы.

А глаза горят. Хочет, еще как хочет.

Наклоняюсь чуть ниже, веду языком по шее, где сумасшедше бьется жилка, выдавая волнение и возбуждение девушки. А ладонью скольжу по ее бедрам, накрываю лобок сквозь трусики, и от их влажности рычать хочется.

- Не хочешь? Так не хочешь, что вся мокрая? – прикусываю нежную шею, и девушка всхлипывает.

- Майор Русалочка, кажется, тебе придется отдать нам честь, - шепчет Артем, прижавшись к девчонке со спины.

Плотно прижался – так, что девушка вздрогнула. И совсем поплыла. Зажали ее между собой, у меня стоит так, что яйца дымятся. Если не вставлю ей сегодня – сдохну. Именно Русалочка нужна, не другая телка.

- Ну же, милая, не ломайся, - плотнее вжимаю свой стояк в ее живот, от чего девчонку трясет. – Стол такой удобный с виду, ты классно будешь смотреться на нем.

ГЛАВА 4

ЛИЯ

Ни разу в жизни мне не закрывали рот, да еще так грубо. Меня просто заткнули. 

От его ладони пахнет мылом и еле уловимо парфюмом, а еще яблоком почему-то. Чувствую кисло-сладкий привкус крови во рту. Я перестаралась, кожу ему прокусила.

Он крепко держит меня. 

Я хочу слезть на пол.

В дверь тарабанят, не прекращая. Мы втроем в темном коридоре, Артем пялится в глазок. Вадим делает шаг, еще шаг, удобнее перехватывает меня и спиной вжимает в стену.

- Ну-ка тихо, - его рука сдавливает мою челюсть, - Хорошие девочки не кусаются, - горячее дыхание опаляет лицо, - Зубки надо спрятать. У меня на твой рот есть планы.

- Лия! - слышу раздраженный голос подруги за дверью. - Давай открывай. Что у тебя со звонком?

Встрепенувшись, пытаюсь вырваться.

Артем поворачивается и светит фонариком. 

Жмурюсь и мычу в ладонь Вадима. Чувствую себя униженной, мне стыдно становится за то, что я поцелуями этих грабителей наслаждалась. Бьюсь в руках Вадима и ерзаю, спиной протираю холодную стену.

- Подружка явилась, - шепотом говорит Артем и синий луч фонарика упирается в потолок. - Что делать будем?

- Подождем, пока свалит, - негромко отзывается Вадим. - Русалочка тут зубы показывает. Помоги.

Не успеваю осознать, как ладонь с моего рта исчезает. Не успеваю закричать, губы Артема накрывают мои.

- Кровь? - выдыхает он мне в рот.

И набрасывается, с такой жадностью, что я в изумлении пропускаю его язык глубже. И дергаюсь всем телом, когда руки Вадима сдавливают ягодицы.

- Лия! - кричит за дверью Марина. - Ты уснула что ли?

Ох, если бы, это просто сном было, я больше не ощущаю реальности, лишь мужские руки на шее, крепко прижимающие меня к горячим губам.

И внизу, пальцы на кружеве трусиков. Они медленно сдвигают в сторону ткань, и я панике бьюсь, невольно представляю, что случится дальше, дрожу.

И это случается. Пальцы Вадима касаются там, где меня никто ни разу не трогал, размазывают влагу по складкам и раздвигают их.

Это невероятно.

С тихим стоном откидываюсь спиной на стену.

- У тебя когда-нибудь был секс в коридоре? - шепчет Вадим. - Какая гладенькая. Артем. Потрогай.

Что они творят...

Я ничего не могу, языком мне рот заткнули, не соображаю уже, где чьи руки, и содрогаюсь от тока под кожей, промежность поглаживают мужские пальцы, мне кажется, я от этих касаний умру.

- Лия! - стук в дверь смолкает. И Марина по ту сторону с угрозой говорит. - Если сейчас же не откроешь - я позвоню твоему брату.

АРТЕМ

- Вадим, открой, - хрипло бросаю другу, и обращаюсь к нашей Русалочке: - А ты, если хоть слово скажешь – капец тебе, - отрываюсь от сладкого ротика на секунду, чтобы снова заткнуть его.

Поцелуем.

Наши языки сталкиваются, девчонка, кажется, сама не понимает, что творит, и распаляет меня еще больше. Всхлипывает еле слышно, стонет в мои губы, и дерзко отвечает.

Ну и стоило строить из себя недотрогу, майор Русалочкина?

Мы отошли на пару шагов от двери, Вадим открыл, и я с трудом, но все же оторвался от поцелуя. И прижал палец к губам, приказывая молчать.

- Ты же понимаешь, что сейчас я не шучу. Выдашь – отымеем не нежно, а, - не договариваю, вместо слов раздвигаю влажные, набухшие складочки между стройных ножек, и надавливаю на вход.

Сразу двумя пальцами.

Девчонка охает беззвучно, и кивает.

Напугана. Но между ног потоп, рычать хочется от того, что пальцы чувствуют то, что нужно моему члену. И скоро я все это получу – всю нашу дерзкую Русалочку.

- Ну? – Вадим перегораживает вход в квартиру. – Девушка, вы время видели?

- Я к подруге пришла. А вы… вы вообще кто?

- С подругой встретитесь завтра. А я друг ее брата. Присматриваю вот, - Дим понизил голос, с Русалочкиной подружкой говорит своим фирменным тоном, каким первокурсниц привык соблазнять.

- Присматриваете? А Лия спит уже?

- Лия, - хмыкает Вадим, и я запоминаю Русалочкино имя, - спит. Вы хотите зайти, и проверить? Можем посидеть наедине, - друг сделал шаг навстречу девчонке, и Русалочка недовольно завозилась в моих руках.

- Тише, ревнивица, - шепчу, еле сдерживая смех.

А в ответ Лия глазами сверкает гневно. Ой, вы посмотрите на эту принцесску!

- Я… я не против, наверное, - отвечает подруга Русалочки, и Лия сужает глаза.

Ну точно, ревнует. И Вадим, хоть и не видит, но, будто чувствует.

- Я бы с радостью, красавица. Но дом не мой, и вряд ли Крещенские обрадуются, если я без их спроса впущу тебя. Еще увидимся, - мурлычет Вадим, даже не представившись, и не спросив имени девчонки. – Лие я передам, что ты заходила. Утром.

- Но…

Дим не дослушал, и закрыл дверь. Весьма невежливо, обычно мы девчонок так не прогоняем – тем более тех, кто сам пришел. Но эта хоть успокоится, и не станет звонить Андрею – брату нашей Русалочки. И не станет портить нам кайф.

Мы втроем молчим еще минуту, но в дверь больше не стучат.

Мы остались наедине.

- Ну что, Русалочка. Времени до утра осталось много, продолжим, - Вадим отходит от двери, направляясь к нам, и девчонка начинает дрожать в моих руках.

Надеюсь, от предвкушения.

ЛИЯ

В висках мысль стучит, что зря я молчу, мне закричать нужно, пока Марина не ушла. Ведь до утра и, правда, несколько долгих часов, сентябрь, светает поздно...

А мы втроем в моей квартире.

Меня уже целовали, трогали под трусиками, они меня просто растянут вдвоем, никакие это не шутки, я скажу "хватит", но эти двое не остановятся.

Лишь сейчас понимаю, что происходит. И ору во все горло:

- Марина! 

Меня дергают в сторону.

- Марина! - кричу и отступаю от надвигающейся на меня мужской фигуры. - Я здесь!

- Лия, ночью нужно соблюдать тишину, - Артем произносит мое имя так мягко, что я осекаюсь. - Ли-и-ия, - он тянет гласные, словно песенку мне поет. - Кричать нельзя. Кричать плохо.

ГЛАВА 5

ЛИЯ

- Привет? - переспрашивает Марина. Взглядом упирается мне в грудь.

Туже запахиваю тонкий халатик. Знаю, что я под ним голая. И мои грабители это знают.

Один стоит рядом. К косяку прислонился и нахально уставился на мои ноги.

- Лия, я чуть весь подъезд на уши не подняла, - в доказательство своих слов подруга кивает на соседского мужика. - Вот.

- Здрастье, - краснею.

Он хорошо общается с папой. И с моим братом Андреем. Живет с женой и сыном-старшеклассником. И вечерами ковыряется под капотом красной Хонды, запаркованной во дворе. Постоянно повторяет, что главное достоинство мужика золотые руки.

И этими своими золотыми руками он сейчас сжимает монтировку.

- Не поздно для гостей, Лия? - сосед щурится на Вадима.

- А вы кто, полиция нравов? - лениво уточняет Вадим и скрещивает ноги.

- Я не с тобой разговаривал, - сосед делает шаг к нам.

Сзади чья-то рука задирает халатик. Ощущаю как мужские пальцы оттягивают кожу на ягодице и подскакиваю, вырываюсь вперед.

Меня ущипнули за попу. Когда вокруг куча народу. Возмущение вертится в голове, путает мысли.

- Все нормально, дядя Слава. Это...- кошусь на Вадима. - Друг...Андрея. Руки у него золотые. Пришел чинить...мультиварку.

- Но пока не починил, - заканчивает Вадим. - Всё? Фантастика, - он усмехается. - Если бы мои соседи ночами совались в мою квартиру я бы капкан поставил. И он бы такой щелк, - Вадим щелкает пальцами, - и длинный нос прищемил.

- Вадим, - машинально дергаю его за рукав, и взглядом задерживаюсь на его фигуре.

Здесь, при ярком свете лампы он выглядит совсем иначе. Высокий, русоволосый, взъерошенный, в небрежно накинутом капюшоне фирменной толстовки.

Натуральный грабитель, как из фильмов. 

Отросшая щетина, прищур исподлобья, руки в карманы, он едва заметно двигает челюстью - жвачку жует.

Такой расслабленный, самоуверенный, вызывающий и...черт его возьми, сексуальный.

- Лия, - врывается в мои мысли голос дяди Славы. - Мне все это не нравится. Четыре утра. Где отец? Я ему сейчас позвоню.

- Не нужно отцу звонить, - соображаю с трудом, но от этих слов отшатываюсь, как от удара.

Если папу разбудят среди ночи с заявлением, что в нашей квартире мужчина. А я его принимаю в гостях, нацепив короткий халатик...

Папа примчится домой.

И замок врежет в дверь моей комнаты, а потом из-под земли достанет и Вадима, и Артема, оторвет им головы, и повесит в гостиной на стену. Вместо той безвкусной головы коня, которую нам несколько лет назад подарили на новоселье.

Чувствую, как мужская рука снова касается ягодиц. Пальцы скользят в промежность.

Из меня вырывается тихий стон, я едва на ногах держусь. Семеню в сторону.

- Правда, не надо Богдану Николаевичу звонить, - оживляется Марина. Косится на монтировку в руках дяди Славы и улыбается. - Я сама с Лией побуду. Гостя мы проводим, - из-под густой каштановой челки она смотрит на Вадима.

А меня вдруг неприятно покалывает где-то в груди.

Что за взгляды.

Саму себя узнавать перестаю, забываю о том, что звала подругу, хотела, чтобы она осталась, не уходила, спасла меня из грубых лап этих озабоченных грабителей.

- Точно справитесь? - дядя Слава постукивает по ладони монтировкой.

- Слушай, мужик, - Вадим отлипает от косяка. - Иди домой.

- Дядя Слава, спасибо, - вклиниваюсь с благодарностью, опасливо смотрю в потемневшие глаза соседа. - Все...нормально.

Или нет.

По уму мне бы закричать надо, броситься к нему, рассказать, что ко мне в квартиру грабители залезли.

Но на языке совсем другой рассказ вертится. Про темноту и кухню, и как меня с двух сторон зажимали. Как меня целовали и толкали пальцы в трусики, растирали влагу, сдавливали ягодицы...

Как я ногами обвивала крепкие мужские бедра.

И чувствовала толстый возбужденный член под плотной тканью брюк.

Где-то наверху хлопает дверь. И женский голос зовет:

- Слава, все в порядке?

Дядя Слава отступает. Подозрительным взглядом проходится по Вадиму. С ног до головы изучает меня, и я стягиваю халатик на груди.

- Ладно, - с заминкой говорит сосед. - Провожай гостей, Лиля, спать пора.

- Да-да, - машинально соглашаюсь и наблюдаю, как он поднимается по лестнице домой.

АРТЕМ

Из квартиры вышли двое.

А возвращаются трое.

- Вадим, - представляется приятель девушке, которую я в глазок двери видел.

- Марина, - растерянно произносит она, и переводит взгляд на меня.

Думаю, лишь силуэт видно.

- Артем, - киваю Русалочкиной подруге, а самой Русалочки и след простыл.

Так-так, только что ведь здесь была. Куда удрала?

Впрочем, через пару секунд я получаю ответ на свой вопрос, и щурюсь от ударившего в глаза света. Как-то привык к темноте, освоился в этом доме, этой ночью. Ночью, в которой электрический свет и эта Марина здесь явно лишние.

Нет, она ничего, конечно, но Русалочка просто огонь.

- Никто не против, что я включила свет? – вскидывает она голову. – А то сидим в темноте как самые настоящие грабители.

Вадим пару раз кашляет, а Марина неловко смеется, поддерживая непонятную ей шутку.

Шутку эту лишь мы втроем можем оценить. Ну какие из нас с Тёмычем грабители? Ничего не нашли… хотя я не жалею.

Свой трофей у нас есть, и он поважнее отцовских бумаг. Хм, а вдруг Русалочка что-то знает про них?

- Вы все друзья Андрея? – невинно интересуется Марина.

- Да, лучшие друзья, - с нажимом отвечает Русалочка, кидая на нас хитрые, чуть ехидные взгляды. – Вот пришли побыть со мной. Такие заботливые.

- Все для тебя, Лия. Такой девушке нельзя проводить ночь в одиночестве, - Вадим включается в игру, приобнимая Лию за хрупкие плечи, которые облегает тонкая ткань халатика.

А я сглатываю. Помню ведь, что под этим халатиком она голая. И она охренительно красива. Рассмотреть бы ее как следует, разложить на ковре. Но эта чертова подружка мешает.

ГЛАВА 6

ЛИЯ

Сижу верхом на Артеме, ногами сжимаю его бедра. Я раздета, перед глазами кабинет плывет, и голова кружится, я совсем потерялась, не ведаю, что творю.

- Лия! - подруга тарабанит в кабинет.

Дверь заперта.

Ее Вадим закрыл.

Они оба здесь, и оба стянули брюки с трусами, а я лишь на один инструмент удовольствия хотела глянуть. Два - это много.

- Поставь меня, - прошу сквозь зубы и завожу руки назад, разжимаю его пальцы.

Спрыгиваю на пол.

- Я эту обломщицу выгоню нахрен, - Вадим придерживает брюки и шагает к двери. Как есть, даже не застегнулся.

- Не открывай! - пугаюсь и хватаю халат с пола.

Слышу тихий щелчок ручки и понимаю - подчиняться этот мужчина не привык. Он распахивает дверь, я юркаю в сторону. Дрожащими руками пытаюсь расправить скомканный халатик.

- Чего тебе, - отрывисто бросает Вадим. - Четыре утра. Давай шагай домой.

Марина молчит, а я заливаюсь краской. Представляю ее шок, и куда она сейчас смотрит.

На его член, который он спрятать не потрудился.

Пораженная этой наглостью нервно влезаю в халатик и кошусь на Артема. Он гораздо приличнее, кое-какие правила этикета помнит еще, подтягивает брюки и укладывает в боксерах своего богатыря.

- Где...Лия, - голос подруги севший, Марина там точно в шоке стоит.

- Я здесь, - звонко отвечаю и завязываю поясок. - Ищу виски.

Поворачиваюсь к папиному бару в углу кабинета и распахиваю стеклянные створки.

- Марина, иди сюда, - зову подругу. Невидящим взглядом изучаю батарею бутылок. Меня крупная дрожь бьет, невольно представляю, чем бы все кончилось, если бы Марина не постучала.

Я. Грабители. Папин стол. 

И четыре руки, растянувшие меня по мятым документам.

За спиной звучат голоса. Не глядя хватаю первую попавшуюся бутылку. И ойкаю, когда меня цапают за локоть.

Поворачиваюсь на подругу. У Марины лицо перекошено, я в таком изумлении ее последний раз видела на экзамене. Она по всем билетам настрочила шпаргалки и справилась на отлично.

А потом препод задал ей дополнительный вопрос.

И она выпала в осадок.

 - Знаешь что, Лия, - шипит подруга и бросает взгляды через плечо. - Это как понимать? Он мне дверь сейчас открыл без трусов. Чем вы тут без меня занимались? Я все-таки позвоню твоему брату.

- Зачем звонить моему брату? - резко переспрашиваю и толкаю бутылку с ликером ей в грудь.

Стараюсь взять себя в руки. Но ее слова "чем вы занимаетесь без меня"  - царапнули, при чем тут, вообще, она.

Ей домой пора.

- А нафига он брюки снял? - Марина оглядывается на Вадима.

Тоже оборачиваюсь.

И краснею.

Этот гад так и не оделся. Стоит у двери, и нагло смотрит мне в глаза. Его эрекция словно вышка, чуть ниже резинка синих боксеров сжимает загорелые бедра.

Он никакой неловкости не чувствует, размеров своих не стесняется. Внимание его не смущает, он всем видом показывает, что дико хочет меня, и моя подруга ему не помеха.

Но разве так можно.

Он бесстыдный, порочный, самоуверенный...жеребец.

- Будешь ликер? - бормочу. - Он сейчас оденется.

Марина смотрит на Вадима. У нее глаза блестят. Я этот ее взгляд знаю, и мысли ее в воздухе висят, это нечто на уровне инстинктов, животная тяга к сильному привлекательному самцу.

- Буду виски, - с заминкой решает Марина и гремит бутылками в папином баре.

Сгребаю волосы на одно плечо. Прижимаю к себе ликер и пересекаю кабинет. Вильнув в сторону от преградившего дорогу Артема, подхожу к Вадиму.

- Одевайся, - цежу. - Выставил свое хозяйство всем на обозрение.

- Это двойные стандарты, Лия, - усмехается Вадим, но все таки подтягивает боксеры. - Когда дверь была закрыта - ты хотела, чтобы мы тебя вдвоем до визга затрахали.

От его слов вспыхиваю и замахиваюсь. Залепляю ему звонкую пощечину.

Улыбка с его губ исчезает, взгляд темнеет. Вадим перехватывает мою руку. 

- Вон из моего дома! - задыхаюсь от злости.

- Дим, отпусти Русалочку, - звучит за спиной спокойный голос Артема. - Ей больно.

Вадим словно не слышит, в упор смотрит на меня. Моя грудь тяжело вздымается, я еле стою на месте, хочется кинуться на него, и это нахальное, чувственное лицо расцарапать, а потом впиться в губы, и кусать, и целовать, и чтобы он к стене меня толкнул, и порвал халатик.

Его глаза огнем полыхают, я в этом пламени сгорю заживо.

- Лия, не надо никого выгонять, - по другую сторону Марина, тянет меня за поясок. - Я взяла виски. Парни, - в ее голосе игривые ноты. - До утра еще далеко, давайте развлекаться. Выпьем за знакомство.

АРТЕМ

- Надо нахрен выставить эту блюстительницу нравов, - хмуро говорит Вадим, и добавляет весомо: - За*бала, блть.

- Обломщица, - киваю.

Реально, бесит. А еще бесит то, что Русалочка охренеть какая отзывчивая. Откликалась ведь на ласки, не против была, но когда подружка приперлась, Лия носик вздернула. Мол, не очень-то и хотелось, и вообще я не такая.

Динамщица.

Но не заваливать же ее силой. Мы не ангелы, конечно, но и не последние сволочи. Так, серединка на половинку. Сволочами быть прикольно, когда девчонка не против пожестче. А Русалочка… цену набивает? Или что? Никак не пойму.

- Марина, а чего тебе не спалось дома? – спрашиваю, разливая по бокалам виски.

- Меня подруга позвала. В свой дом, - припечатывает, и протягивает карты: - Вот, в секретере взяла. Мы же играть собирались.

Собирались, блть. И, желательно, без тебя.

Хочу сказать ей это, и банально добавить: «Пошла вон», но Лия будто мысли мои прочитала, и мрачно качает головой.

- Не смей, - шепчет одними губами.

Ну ок. Хотите поиграть – поиграем, но девчонка уйдет сама. Нефиг ей здесь делать.

- В покер, - предлагает Вадим, перемешивая колоду.

- В дурака давайте. Не умею я в покер, - вставляет свои пять копеек Марина, и уже Вадим открывает рот, чтобы послать ее куда подальше.

ГЛАВА 7

ЛИЯ

Слышу голос отца, и внутри все переворачивается, так страшно мне не было очень давно, класса с десятого. Тогда папа узнал, что я общаюсь с парнем из универа, и началось...

Тогда он и сказал: если этот урод тебя тронет - я его убью, пусть и сяду потом.

- Быстрее, - кричу шепотом и упираюсь ладонями в мужскую спину. Почти выталкиваю Вадима на улицу.

Внизу, под окном, кусты шуршат и раздаются приглушенные маты. Осенний ветер треплет волосы, забирается под тонкий халатик.

Дрожу всем телом и закрываю окно.

И в гостиной тут же вспыхивает слепящий свет.

Оглядываюсь.

- Это что такое? - папа стоит на пороге. С удивлением рассматривает осколки вазы на ковре и опрокинутый телевизор. Столик, уставленный стаканами и две бутылки из его домашнего бара - ликер и виски.

Закусываю губу.

Ну и дура же я. 

Вместо того, чтобы прибираться, флиртовала и целовалась, и пялилась на своих грабителей, обо всем на свете позабыла.

- Лия, это что такое, я тебя спрашиваю? - из голоса отца исчезло изумление, теперь он гремит, словно гром.

- Это...- обнимаю себя за плечи. Босыми ногами перескакиваю осколки, иду к папе. - Я все объясню.

- Уж потрудись.

- Вау, - слышу насмешливый голос брата, и сам он заглядывает в комнату. Присвистывает. - Кто-то хорошо отдохнул, пока мы были на даче. Колись, сестренка. Одногруппниками гудели?

- Андрей, не вижу ничего смешного, - осаживает его папа. Хмуро шагает к столу и подхватывает бутылки. - Лие девятнадцать лет. В таком возрасте алкоголь вреден.

- Алкоголь вреден в любом возрасте, Богдан Николаевич, - спорит брат и подмигивает мне.

Он спокойный, веселый, чуть уставший, наверняка уверен, что здесь были студенческие посиделки. Считает моих одногруппников малолетками, которые в гостях себя вести не умеют.

Бьют вазы и роняют телевизоры.

И все так, он прав. Вот только сегодня ночью в нашем доме были не студенты. А взрослые мужчины, от взглядов которых меня ведет до сих пор.

- Пап...- начинаю, вдохновленная ехидным взглядом брата. - Мы тут...

- Брысь отсюда, - бросает папа. Собирает стаканы со стола. - Спать ложись, Лия. Тебе на учебу вставать через три часа. Утром поговорим о твоей вечеринке.

Выдыхаю, и юркаю в коридор. Меня не убили - и это главное, самое страшное позади.

Запираюсь в своей комнате. Отбрасываю волосы с разгоряченного лица, стягиваю халатик с плеч.

И столбенею, когда слышу. Как кто-то кидает камешки в окно.

Мелкими шажками иду к окну. В стекло снова стучит камешек. 

Подхожу ближе и останавливаюсь. На улице еще темно, лишь фонари горят. И лишь два человека в это время могут стоят под моим окном.

Негромко откашливаюсь и поправляю халатик. Открываю створку, сквозь черную решетку смотрю вниз.

- Ага, - с удовлетворением говорит знакомый голос. - Артем, ты правильно ее комнату вычислил.

Холодный ветер приятно ласкает разгоряченные щеки. Вглядываюсь в два темных мужских силуэта и улыбаюсь - они не ушли.

- Лия, - Артем держится за дерево и привстает на кирпичи, огораживающие клумбу. - На один вопрос ответь. Сколько тебе лет? Ты же в институте учишься?

Хихикаю.

Поздно заволновались.

Такие вещи мужчина должен спрашивать сразу, а не когда уже облапал и свой инструмент удовольствия продемонстрировал.

- В институте, - успокаиваю. - И утром мне на пары. Я ложусь спать.

Жду, чтобы они меня остановили. Хочется постоять и еще поболтать.

И меня останавливают. Вадим подходит ближе к окну, задирает голову. Слабый желтоватый свет фонаря падает на его лицо.

- Ладно. Грудь покажи, и мы пойдем.

- А больше ничего не надо?

- Нет, - нагло отвечает он. 

Носом вжимаюсь в решетку и молчу. Не похожи эти двое на доблестных принцев из сказки, принцессу никто не просил снять халатик.

А эти...уставились на меня в ожидании.

Чувствую, как набухли соски, от холода или под их взглядами. В волнении топчусь на месте. Мне самой хочется, снова услышать их восхищенные выдохи.

Но...это все так бесстыдно.

- Давай, Русалочка, - поторапливает Артем. - Хватит ломаться. Покажи грудь. А лучше сбрось тряпки и покрутись.

Возмущенно хмыкаю на это нахальное требование. И соглашаюсь.

- Хорошо, - берусь за ворот халатика, медленно стягиваю с плеч тонкую ткань. Улыбаюсь, вижу, как в темноте загораются взгляды.

Смеюсь.

И с грохотом захлопываю окно.

АРТЕМ

- Вау! – выдохнул Вадим, когда мы сели в тачку.

- Вау! – повторил я за ним. – Вроде и облом по всем фронтам, но… вау, блть.

Бумаги не достали, отец в бешенство придет. Он бы итак разорался, узнай, что мы влезли в дом Крещенского. Но, добудь мы компромат, злобствовал не так сильно. А мы ничего не достали, Крещенский вполне может узнать о нашем визите. Русалочку не поимели.

Короче, реально обломались по полной.

Но, все равно, ночка выдалась охренительной! Я так не отжигал… да никогда.

Даже дикие тусовки на Ибице, даже веселуха с моделями, гонки по ночным трасам не доставляли такого кайфа. А вот сиськи в окне доставили, и поставили не точку, а многоточие.

- Она не скажет, - хмыкает Вадим, видимо, мы об одном и том же думаем. – Отцу точно не скажет, нас не сдаст. Русалочка из тех, кто с виду паинька, а на самом деле та еще зажигалка.

Скорее, коза.

Завела, и не дала.

Нет, и такое тоже было – пытались телки недотрог корчить. Но это, скорее, бесило. Всегда же видно, когда девчонка хочет, но цену набивает. И это тупо. А Русалочка не бесит, а вызывает… азарт, что ли.

Или еще что-то, хер поймешь.

- Трахну ее, - решаю, и понимаю, что вслух это сказал. – Теперь это уже дело принципа. А потом пусть хоть убивают за это.

В мыслях одна за другой мелькают сладкие картинки: я опрокидываю Лию на свои колени круглой попой вверх, и ее зад уже через минуту горит от отпечатков моей ладони… потому что нельзя быть динамщицей такой!

ГЛАВА 8

ЛИЯ

- Заходите, - говорит Артем. - Давайте.

Он словно не в аудиторию нас приглашает, а на казнь - такое у него лицо.

Сбрасываю с плеч руку Гуфи и пячусь, спиной вылетаю обратно в коридор. Наскакиваю на подругу.

- Лия, - охает Марина. - Туфли новые.

Смотрю на ее замшевые лодочки, которые я затоптала и прикладываю ладони к горящим щекам.

Не может быть. Это какая-то ошибка. Обман зрения. Просто сон.

- Что там такое? - Марина пугается, настолько безумной я, наверное, выгляжу со стороны. 

Она вытягивает шею. Заглядывает в кабинет. Несколько секунд молчит. А потом громко ахает.

- Да ладно! А он тут откуда?!

Звенит звонок. К нам в коридор выходит мой парень. Светловолосый, высокий, в мешковатых брюках и рубашке навыпуск. Он любит бейсболки и рэп, и все его называют Гуфи. Он самый красивый на потоке, и добивался меня весь первый курс.

На прошлой неделе я согласилась встречаться, он мне тоже нравится.

Нравился. Ведь сегодня ночью...

- Ты куда убежала, детка? - он выключает музыку и сует телефон в карман. - Пара началась.

- Лия новым преподом впечатлилась, - хихикает Марина. - В ваших отношениях грядут перемены.

Морщусь.

Марина не успокоится. Сегодня, мы как всегда, вышли во двор в одно время. Папа привез нас в универ. По дороге не разговаривали, Марина обиделась.

Только пятнадцать минут назад, в холле, она высказала. Что я поступила подло, что она не собачка, а ночью ее выгнали, чуть ли не пинками.

И я понимаю, это было некрасиво. Я же сама ей позвонила, кричала про грабителей. Но Артем не шутил со мной, он же ничего не стесняется, бесстыдник. Он взял бы меня на том столе.

- Гуфи, Лия у нас девушка впечатлительная. Думаю, вы расстаетесь, - язвительно сообщает ему Марина.

- В смысле? Че за херня? - он поворачивается на меня.

- Потом поговорим, - тереблю сумку.

В моей квартире творилось такое, что вслух не сказать, как вспомню - уши полыхать начинают. Все утро за завтраком, пока папа меня отчитывал за вечеринку - я думала про грабителей.

И тайком представляла нашу новую встречу. Когда на улицу вышла оглядывалась, как дура, надеялась, что они где-то рядом. И когда в универ ехали - высматривала на тротуарах две крепкие мужские фигуры.

И вот.

Кошусь на двери аудитории, и сердце выскакивает из груди.

Я туда не пойду. Да я со стыда сгорю, если Артем будет смотреть на меня. Мы трое наворотили то, что не исправить уже.

- Вам нужно отдельное приглашение? - слышу хриплый голос и вздрагиваю.

Артем.

Сейчас он загонит всех в в аудиторию. Останется здесь со мной. Схватит меня, прижмет к стене.

И мы будем целоваться.

Поворачиваюсь на него.

Артем стоит на пороге. Шире распахивает дверь. Смотрит на меня, чуть раздраженно, как на прогульщицу, что мешает ему работать.

- Девушки. И парень, у которого скоро днюха, - переводит он взгляд на Гуфи и усмехается. - Либо заходим, либо до свидания.

Чувствую невольный укол обиды. Непохоже, что он целоваться собирается. Но я все такие сжимаю сумку и топчусь на месте. Наблюдаю, как Гуфи скрывается в кабинете, за ним Марина.

Откашливаюсь и жду. Каких-нибудь слов. Про ночь, и что я попалась.

Но Артем молча, не глядя больше на меня, заходит в аудиторию. 

И закрывает дверь у меня перед носом.

Стою оглушенная, на меня будто наорали. Недоверчиво осматриваюсь в пустом коридоре, изучаю лаковую дверь.

Как это он совсем ничего не сказал? Не остался со мной, не напомнил про ночь?

Он ведь узнал меня, точно.

Встряхиваю волосами и распахиваю дверь. Делаю шаг внутрь.

- Я, кажется, сказал уже, до свидания, - тут же реагирует Артем и усаживается на платформе, закидывает ногу на ногу. - Дверь закройте с той стороны.

- Но...

- Вы нам мешаете, - он смотрит в упор на меня. - В следующий раз быстрее соображайте. Учиться вы пришли или музыку слушать в коридоре. До свидания.

Марина сидит в переднем ряду и улыбается. Раскладывает цветные тетрадки. У нее на лице написано, что она сейчас думает.

Что я ночью им двоим сдалась. Они взяли, что хотели. И меня послали.

Сглатываю горечь во рту и под взглядами однокурсников отступаю в коридор.

Давно меня так не позорили. Да, вообще, никогда, с преподами я договариваться умею, меня любят.

Смотрю на закрытую аудиторию и кусаю губы.

Не понимаю, что случилось, на рассвете эти мужчины под моими окнами торчали и камешки кидали в стекло, просили грудь им показать.

А теперь выставляют с пары, да еще так грубо.

Слышу, как от расстройства урчит желудок и решительно шагаю в столовую. С чаем и булочкой сажусь возле окна. Ем и пытаюсь успокоиться.

Козел какой.

Поверить не могу.

Строит из себя препода, а сам ночами по чужим квартирам гуляет, запугивает, лапает, лезет целоваться.

Что на это скажет ректор?

Со злостью поднимаюсь со стула.

Я это так не оставлю.

Стряхиваю крошки с платья и выхожу в коридор. С разбегу налетаю на кого-то, улавливаю знакомый аромат парфюма - лайм и перец.

В волнении задираю голову.

И натыкаюсь на изумленный взгляд Вадима.

ВАДИМ

Чокнутый универ для нищебродов. И угораздило же, а!

Пришел, как паинька. Готовился уже заставить какого-нибудь очкастого ботаника диктовать лекцию, и дать мне отоспаться на задней парте. В принципе, какая вообще разница, кто диктует эту лабуду?!

Но окно в универе оказалось сломано, слетела щеколда, и едва мы вошли, студентки начали ныть про сквозняк, который прически им портит.

- Идиотизм, - иду по коридорам в поисках загадочного завхоза или типа того, который придет, и починит окно. Или пусть другую аудиторию дадут. Или пусть уже все пойдут к черту. – Гадство! Бл…

ГЛАВА 9

АРТЕМ

Козел.

Очаровательно!

Нет, меня так называли, и довольно часто. Козлом и мудаком – любимые эпитеты телочек в мой адрес. Я на такое с четырнадцати лет не обижаюсь. Но разве это повод портить мне тачку?!

- Ну, вставай, Русалочка, - хмыкаю, оглядывая русалочью попку, которую неплохо бы выдрать за хулиганские выходки. – Или боишься злого дядю, который сейчас снимет ремень?

- Вот еще, - встает с независимым видом. – Это тебе стоит бояться. И хватит называть меня Русалочкой!

- И правда, хватит, - наступаю на нее, а подружка, Марина, кажется, отступает. – Ты нифига не Русалочка. Ты коза!

Выматерился бы, да Русалочка – нежная девочка. Разобидится всерьез. Хм, она и на козу обиделась, судя по всему. Вон как глазами сверкает!

- Это ты козел, Артем, - она указала на поруганную тачку. – Видишь, даже на твоей повозке написано, чтобы люди сразу видели, кто пожаловал. Так что не стоит обзываться в стиле «Сама дура», придумай что пооригинальнее.

- Уйди, - рыкнул я на Марину, стоящую неподалеку от нас, и явно греющую уши.

Девчонка поджала губы, бросила обиженный взгляд на меня, и еще, почему-то на Лию, и ушла. Гордо подняв голову. Еще одна коза.

Все же, с эскортницами и модельками как-то проще. Они хоть машины не портят. Того и гляди, скоро я буду скучать по милым, и таким понятным проституткам.

- Оригинальности тебе захотелось? Потому напакостить решила, оригиналка херова?

Подхожу все ближе, Лия в западне. Не станет же она удирать с криками.

- Если тебе правда глаза колет, могу скинуть на карточку деньги на ремонт, - приподняла Лия бровь. – Скажешь, сколько с меня. Вернее, скажете, уважаемый преподаватель.

- Ах, вот оно что, - хлопнул в ладоши. – Маленькая девочка Лия надула губки, и обиделась, что ее не зажали в универе, и не оттрахали как следует, да?!

Русалочка задохнулась от возмущения. И это просто загляденье – то, как высоко вздымается ее грудь, как яростно она сжимает кулачки. Наверное, мечтает отходить меня по роже, а лучше расцарапать ее. Дикая кошечка.

И от ее злого возбуждения я и сам начинаю с ума сходить. Делаю еще шаг, и…

- Круть! Русалочка у нас балуется наскальной живописью, - слышу смешок за спиной, чувствую запах дыма, и через секунду Вадим подходит ближе. – Что, детка, обиделась, да?

- Да пошли вы! Оба! Я… я… - Лия сузила глаза, пытаясь подобрать, что она там «я».

А у меня в крови дурной азарт забурлил. И вполне ожидаемо спустился ниже, да так, что в паху сладкой болью прострелило. Русалочка ведь явно нарывается, а мы ей шанс дали, чтобы забыть все, что случилось ночью.

Но она им не воспользовалась. Да и я сейчас не могу вспомнить, почему решил сделать вид, что мы не знакомы. В задницу все эти решения, Лию надо трахнуть.

Она напрашивается.

- Ты хочешь, чтобы тебя, наконец, трахнули, - удовлетворенно киваю Лие. – Вряд ли этот твой мальчишка так уж хорош. Чем вы там в кровати занимаетесь, плэй-листы собираете? – вспомнил этого обсоса, и еще больше разозлился непонятно с чего.

- Сами себя трахайте! – выдала Русалочка, и Вадим тихо засмеялся.

- Зря ты, - покачал Дим головой. – Сама пришла, Лия. Напакостила, - кивнул он на машину. – Явно на наказание напрашиваешься. А ведь стоило просто подойти и попросить: «Оттрахайте меня».

- Думаю, она любит пожестче, - бросил приятелю, краем глаза наблюдая за бесящейся Лией. – Девочка и правда жаждет быть наказанной. Любит играть в догонялки, так? И чтобы не совсем добровольно все было? Сейчас все будет, Русалочка. Все для тебя!

Злость смешалась во мне с дикой похотью. Нет, тачку можно подлатать, хотя это тоже выбесило маленько. Но больше всего раздражает, что вот эта мелкая, но охренеть какая сексуальная девчонка может доставить нам ху*ву тучу проблем. И по-хорошему, нам бы подальше от Русалочки держаться.

Но не получается. А я ведь старался… эти несколько часов я и правда думал, что все. Рыбы в море много, и все такое. Но сейчас понимаю, что Русалочка-то одна, и я в жизни себе не прощу, если ее не трахну.

- Ммм, детка, - Вадим не стал терять время, прижался к Лие, и чтобы обхватить ее попку, и чтобы не дергалась, - куда ты хочешь? Ко мне, к Артему, или зажжём в отеле? Садись в машину.

-  Я сейчас заору! – предупредила Лия, кусая губы. – Все, пошутили, и хватит. У меня… у меня парень есть, ясно вам?

- Парень? – зло рассмеялся я. – Бля, Дим, видел бы ты этого сосунка.

- Считай, что парня у тебя нет, - Дим обхватил подбородок Лии, и коротко поцеловал, как припечатал. – Ясно? Давай, будь хорошей девочкой, и скажи то, что я хочу услышать.

- Пошел ты! – прошептала Лия, будто голос потеряла.

Вижу, она немного испугана, и… и также охренительно возбуждена, как и я. Да девчонку прет вся эта ситуация, мы не ошиблись. Яркая, дерзкая, в постели, наверное, огонь. И от тех картинок, которые в голове возникают, когда я невольно представляю, что сделаю с Лией, я чуть ли не в голос стону.

- Так, Дим, заталкивай ее в тачку. Пора уже попробовать эту конфетку, - говорю, и сам не узнаю свой хриплый голос.

- А я хочу твой очаровательный ротик, - Дим открывает дверцу машины, и Лия упирается. – Давай, детка, смелее. Сейчас приедем ко мне, ты хорошенько поработаешь ротиком, и мы сделаем тебе приятно.

Уламываем Русалочку, но я осознаю – надолго нас не хватит. Меня, так уж точно. Еще минута дипломатии, и я нахрен силком Лию в тачку впихну. Увезу, и буду драть в свое и ее удовольствие. Хватит уже, наболтались.

- Н-нет, - Лия качает головой, отпирается, но маленький шаг к машине делает сама. Колеблется. – Я… я не думаю…

- Лия, - Марина подбегает к нам, - там твой отец приехал! С Андреем! – пищит девчонка.

Да твою ж мать!

Лия отталкивает руки Вадима, который несмотря на Крещенского пытается ее удержать. Бежит по парковке. Марина не соврала, я отсюда вижу дылду-Андрея и массивную фигуру Крещенского-старшего. И сейчас я ненавижу мужскую часть этой семейки так, как никого и никогда не ненавидел.

ГЛАВА 10

АРТЕМ

- Я не…

- Давай без всяких «не». Зае*ало нахрен это все уже, - рычу раздраженно.

Сам себя понять не могу, но веду себя как пацан, которого сиськами поманили. Впервые будто. И знакомы мы мало, и Лия… нет, она охренительно горячая, тут сомнений никаких, но что ж на ней так переклинило?! Были ведь у меня такие телки, от которых все знакомые мужики чуть ли не дохли от зависти.

И вот она, Русалочка. За которой я слежу, как гребаный сталкер, плюнув на то, что папаша ее может мою жизнь укоротить. И мой батя его поймет. Отец мне частенько говорил, что рад, что у него пацан. Мол, не особо жалко. А была бы дочка, принцесса, он бы за нее порвал.

- Я правда не знаю. Как-то все неправильно, быстро, - лепечет Лия, вдруг растеряв всю уверенность. И я вижу, что все еще хочет, но ломается не из-за игры, а… хрен знает эти ее бабские заморочки.

- А тебе нужно, чтобы медленно? Чтобы хоровод вокруг тебя водили? – пытаюсь сдержать раздражение. – Слушай, взрослые ведь люди. Я тебе понравился, это я еще ночью понял. Ты мне тоже нравишься. Чего время терять?

Хм, не понял. Вроде, сказал все как есть, и даже вежливо, но за что меня по почкам бить? А именно это Лия и сделала – вмазала мне.

Снова.

- Я привлекателен, вы чертовски привлекательны, - процитировала она язвительно. – Так, да?

- Ну да.

- А я вот так не хочу. Все, поиграли, и хватит, - непонятно с чего обиделась Лия. – Уйди, я тут гуляю вообще-то, компания мне не нужна. Иди, и не теряй время с кем-нибудь другим.

Так, кажется, она не поняла.

- Лия, я же сказал, что ты мне нравишься, - терпеливо произнес, пытаясь донести до девчонки простую истину, что хватит, блть, ломаться. – Мы суперски время проведем. Ты заводная такая, просто огонь! Меня в жизни так от телки… то есть, от девушки не торкало! Садись уже в машину.

Она сузила глаза, придерживая свою собаку Баскервилей.

- Нет! Говорю же, все. Несерьезно это, а я так не хочу. Хоть бы… блин, ну хоть бы уж букет цветов принес, - злится девушка, и в этот момент она еще сексуальнее. – У меня помутнение случилось. Временное. А вы с другом этим воспользовались. Если свербит в одном месте, думаю, ты прекрасно справишься с этим и без моей помощи!

Так, блть. В очередной раз динамо включила. Как же это бесит! Все же, у моделек и эскортниц есть несомненное преимущество перед «не такими» - с ними просто. Не нужны эти ритуальные пляски, они не требуют читать стихи Есенина и устраивать тупые совместные фотосессии. А Лия, видимо, из вот таких вот. Из заводных, которые хотят казаться правильными, и включают динамо.

Пора это динамо выключить, самой понравится.

- Все, наслушался, - скривился, обхватил девчонку, из рук которой выпал поводок от неожиданности, и банально впихнул в машину попой кверху. – В кровати поговорим.

- Козел! – возмущенно пропищала Лия, и я усмехнулся.

- Ну да, сама накорябала это слово на моей машине. Вот, стараюсь соответствовать высокому званию.

Ожидал, что от дурной псины придется отбиваться, но Баскервилей почему-то поскакала по улице, и свернула за соседний дом, будто не я силком впихнул ее хозяйку в машину с самыми злодейскими намерениями. Хреновая хозяйка из Русалочки, бестолковую псину воспитала.

- Граф, ату его! – выкрикнула Лия, когда я уже почти сел за руль.

Граф меня не «ату». Но дверь мне захлопнуть не позволили.

- Что за нахрен? – прорычал Андрей, дергая меня за плечо. – Выходи, мать твою! Лия, тоже выходи, - обратился он к младшей сестре, и уже ко мне, со злостью: - Ты ничего не попутал, сука?

- Андрей, - испуганно пропищала девчонка. – Я… я…

- Домой иди, мелкая, - Андрей даже не обернулся к слегка помятой, испуганной сестре. Весь на мне сконцентрировался, кулаки сжал.

Сейчас будет мордобой.

Нет, понять я его могу. Наверное. Сестра, все же. И ясно теперь, куда псинка убежала – унюхала Андрюху, и за помощью понеслась. И вот она, помощь, стоит, и готовится меня убивать.

А я что сказать могу? Что Лия вроде как хотела, но «да» не сказала из бабской вредности?

Чер-р-рт!

- Это что за дела, Филатов? – бычит Андрей. – Ты мою сестру случайно со своими шлюхами не перепутал? Ты, - он сузил глаза, - что, успел уже с ней…

Он не договорил, но глаза налились дурной кровью. Явно, представил нас с Лией именно так, как я уже сутки представляю.

- Андрюх, угомонись…

- Угомонись, блть? – шипит, и тут же орет: - Угомонись? Сука, да я тебя сейчас грохну! Батя вас у универа засек, да и я заподозрил. Лия… она ведь еще совсем мелкая, ты какого х*я к ней лезешь? Знаешь, что я сейчас с тобой сделаю?

Знаю.

Вот только я тоже не слабак. Драться не хочется, но у меня с тобой, приятель, свои счеты.

ЛИЯ

- Граф! - взвизгиваю, когда вижу мужской кулак в воздухе.

Доля секунды - и этот кулак впечатывается в скулу моего брата.

Артем ударил. Первый.

А Андрей ведь всего лишь меня защищал.

Брат пошатывается, чуть заваливается назад, резко выпрямляется и бьет в ответ.

- Граф, - падаю на корточки и успеваю схватить собаку за ошейник. Вдруг ясно становится, это не похоже на обычные разборки, куда можно ввинтиться легко и разнять драчунов.

Тут и Графа затопчут, и меня - только сунься, вижу блеснувшую в свете фонаря кровь на губе Артема и крепче сжимаю ошейник.

- Еще...раз...на метр...к моей сестре...- сквозь долгие паузы выплевывает Андрей, его кулаки молотят противника с такой скоростью, что воздух свистит. Удары сыплются на Артема, и я забываю на миг, что он первый начал, и в груди разливается тревога за него.

- Да я твою сестру, - глухо говорит Артем и выпрямляется, обеими руками в грудь толкает моего брата, - я ее сегодня же в постели своей раздевать буду, понял.

Вспыхиваю. И глазам не верю, когда этот мужчина - тот, кто ночью обнимал меня и целовал так жарко - начинает молотить моего брата.

ГЛАВА 11

ВАДИМ

- Масик, ты чего такой? – наигранно дуется Ульяна, и трется об меня своими выдающимися сиськами.

- Какой?

- Ну… такой, хм, - Уля пытается подобрать слово, но словарный запас у девицы невелик. Не из-за словарного запаса я с ней зависал. Но Ульяна, наконец, справляется с непосильной задачей, и выдает: - Ты грустный какой-то.

- Я уставший, - подавляю зевок, и плескаю по бокалам вискарь.

В «Да Винчи» какая-то умопомрачительная тематическая пати. Для этого городка очень уж экстравагантно, в стиле самых диких клубов Ибицы. Здесь и дрэг-куинс, и гребаные новые панки – те, у кого волосы фиолетовыми сосульками на башке стоят, и соски проколоты. Играет трэп, та еще тусовка.

А я, вместо того чтобы окунуться в это безумие, а после хорошенько оттрахать на все согласную Ульяну, сижу, и хлещу вискарь. Реально, устал.

- От чего это ты устал? – хмурится Уля, и мурлычет, поглаживая мое бедро: - Хочешь, я помогу тебе расслабиться?

- Позже, - отвечаю на последний вопрос.

Не объяснять же девке, от чего я устал. Да она заснет на второй минуте моего рассказа. Оказывается, преподавание – тот еще пздц. Пара длится полтора часа, и к одному сраному занятию нужно готовиться несколько часов. Расписывать план лекции, готовить вопросы, а еще же домашние задания, эссе, семинары… Это жесть какая-то! Вот я и окосел малость, сидя за ноутбуком.

- Что-то с тобой не так, - недовольно морщится Ульяна. – Танцевать не хочешь, все остальное тоже не хочешь. Раньше тебе усталость не мешала.

Бедная Уля. Сидит со мной, не решается отклеиться. А ей танцевать охота, трахаться. Вот только мне сейчас лень ее трахать, другую хочется. Глаза цепляют в толпе танцующих отдаленно похожих девчонок, но все не то: у кого-то слишком большие сиськи, у кого-то волосы не того оттенка, и короткие. Ульяна сейчас не катит. Брюнеток я любил до прошлой ночи, сейчас же мне нужна совсем другая девочка.

- Хай, - слышу за спиной, и через секунду в кресло в нашей ложе падает Артем, и сразу тянется к бутылке.

- Ой, Тёмочка, что с тобой? – ахает Ульяна, и Артем морщится.

- Все ок. Уля, иди потанцуй, будь хорошей девочкой, - приятель старается быть вежливым, и я знаю, что это ему сложно дается: Ульяна его дико бесит нарочитой глупостью.

Тёмыч предпочитает умных стерв. А я вот был доволен тупенькой, но доброй Ульяной. До вчерашнего дня.

- Иди, - киваю девчонке, и протягиваю пару крупных купюр. – Завтра созвонимся.

Ульяна пытается скрыть радость, но у нее плохо получается. Не любит девица-красавица скучных мужиков, а я сегодня именно что скучный. Чувствую себя старым пердуном, которых полно в ложах. Не танцуют, а лишь бухают, и даже своих молодых секретарш не всегда могут трахнуть из-за импотенции.

- Ну и что за хрень? – спрашиваю, когда мы остаемся вдвоем. – Тебя выловили студенты и избили из-за хреново проведенной лекции?

- Угу, - приятель льет на салфетку вискарь, и прикладывает ко лбу.

- А серьезно?

- С Андрюхой сцепился.

- Ездил к ней? – уточняю, и неожиданно для самого себя злюсь. – И…?

- Ездил. Да. И вот, - Артем прикладывает ко лбу салфетку, смоченную алкоголем, - на Андрея нарвался. Все уже почти на мази было, но сорвалось.

Сорвалось.

Я против воли улыбаюсь, понимая, что Артем Русалочку не трахнул. Вроде и не должно меня это волновать. Ну да, девчонка не дала, это всегда подогревает интерес. Но не до такой же степени, чтобы залипать на одной единственной. И, тем не менее, я охренительно рад, что у них ничего не было.

- Андрей все обломал? Или и сама Лия ломалась? – уточняю.

- Андрей – та еще сука, - вызверился Артем. – Блть, как я мог быть таким кретином, что его в свой дом ввел? Пздц ему, он труп! Теперь в открытую будем с этим г*ндоном разбираться, больше никаких ночных вылазок в дом Крещенского!

- Что он? – собрался я, постаравшись выбросить из головы мысли про Русалочку. – Давай, рассказывай по порядку.

Артем наливает еще бокал, цедит виски, и рассказывает про встречу с Лией и Андреем. И с каждым словом дуреет еще сильнее. Да я и сам понимаю, что все, это война в открытую.

- Лия специально задницей перед нами крутит, - заключаю я. – Мы кое о чем забыли: она – Крещенская.

- Угу, за идиотов нас держит, - зло бросает Артем. – А мы и купились. Вроде вот она, перед глазами, вся такая доступная. Но не дает. Нашла лошков. Семейка, блть.

Хм, Андрей спер документы, и Лия могла нас видеть. На фотографиях, или еще где. И тупо решила поиграть, а мы, дебилы, купились на кукольную мордашку и заводной характер. Малышка играет… я так думал, вот только эта игра перестала мне нравиться. Когда играют все – это хорошо, а когда играют тобой – это хреново.

- Андрея я урою, - рычит Артем. – Ему капец. А Лия… посмотрим.

- Пока просто сделаем вид, что ее нет, - соглашаюсь с приятелем. – А если что, способов устроить ей веселую жизнь в универе множество.

Артем усмехается, и салютует мне бокалом.

ЛИЯ

- Даже если вам очень сильно хочется наказать преступников - существует закон, смиритесь с этим, - говорит Вадим и усаживается на стул.

Он на платформе, возвышается перед нами. Скоро звонок, и пара кончится, и он все объяснял верно, но...

- Можно вопрос? - поднимаю руку. Ловлю его быстрый взгляд и отвожу глаза. - Если бы у тебя жену убили, - говорю и сама поражаюсь своей смелости, - ты бы тоже ждал? Когда закон разберется с преступником.

В аудитории гул, я пытаюсь не отвлекаться. Смотрю на Вадима, на его темные волосы и взъерошенную челку, на его руку, он карандаш держит и постукивает им по столу.

Такой красивый.

И мне больно думать, что он когда-нибудь женится...не на мне.

- Если бы убили мою жену, - его голос негромкий, но все студенты сразу отрываются от своих бессмысленных дел. Вадим видит это и усмехается, облизывает губу. - Если бы убили мою жену - я бы расстрелял в ответ. Не задумываясь. Смотрел бы, как эта сволочь дохнет. Но мы говорим не обо мне, - Вадим садится ровнее и складывает руки на столе. - По закону. За любые неправомерные действия вас решетка ждет и шконка, вы же знаете. Домашнее задание все записали?