Икар из гаража

Закат полосовал небо ржавыми кляксами, просачиваясь сквозь паутину на грязном окне гаража. Внутри, в полумраке, освещенном лишь болтающейся на проводе лампочкой, двадцатилетний Алекс, худой и сутулый, словно всю жизнь провел под тяжестью невидимого груза, склонился над чертежами. Стол вокруг него — не просто беспорядок, а воплощение хаоса его разума: груды деталей, инструменты, пустые банки из-под энергетиков, свидетельствовавшие о бессонных ночах. Он грыз кончик карандаша, хмурясь на формулу, выведенную на пожелтевшем листе. Формула, которая должна была изменить всё.

Внезапно грохот распахнувшейся двери разрезал тишину. Двое, словно изваянные из света уличных фонарей, застыли на пороге. Марк, долговязый и очкастый, вечно смотрящий на мир сквозь призму скепсиса, окинул взглядом царство хаоса.

— Ну и как продвигается твой… проект, Алекс? — спросил он, с еле уловимой, но болезненно знакомой Алексу издевкой.

Дэвид, коренастый и неунывающий, как всегда пытающийся сгладить острые углы, хлопнул Алекса по плечу.

— Брось, Марк! Завидуешь, что у него смелости хватает взяться за то, о чем ты только трындишь за кружкой пива!

Алекс обернулся, блеск в его глазах, единственное, что выдавало в нем жизнь, не угас.

— Расчеты варп-двигателя почти готовы, — кивнул он на доску, испещренную графиками, вырезками и заметками, написанными почерком, понятным только ему самому. — Осталось только… — он запнулся, нахмурившись. Слово «тахионы» застряло в горле, словно кусок непрожеванной мечты. — Стабилизировать… поток… энергии.

Марк фыркнул, поправляя очки.

— Энергии? Из тахионов? Серьезно? Это же теория! Даже в ЦЕРНе их поймать не могут! Ты хочешь сказать, что ты, в своем гараже, сделаешь то, на что миллиарды долларов и лучшие умы планеты не способны?

— Но они существуют, — упрямо, почти шепотом, повторил Алекс. В этих словах была не столько уверенность ученого, сколько вера фанатика. — Я… я знаю. И я найду способ… их использовать.

Дэвид вздохнул, проведя рукой по своим коротким волосам. Он видел, как Алекс угасает в своей одержимости, и ему было больно на это смотреть.

— Алекс, мы же сто раз говорили… Это слишком сложно. Даже для целой команды ученых, с суперкомпьютерами и неограниченным финансированием. А ты один… бросил университет, работу… жизнь… ради… этого… — он махнул рукой на гараж, полный безумных фантазий.

— Один, зато без оков, — усмехнулся Алекс, но в его улыбке было больше горечи, чем иронии. — Без бюрократии, грантов, и… чужих умных мыслей, которые душат все новое, все смелое… Я делаю то, во что верю. Даже если весь мир против меня.

Марк подошел к доске, вглядываясь в схемы с прищуром специалиста. Он не мог не признать, что в этом хаосе есть своя логика, свой, пусть и фантастический, смысл.

— Ладно, допустим, ты чудесным образом отловишь свои тахионы и построишь свой… варп-двигатель. А как ты собираешься… — он обвел рукой гараж. — …построить космический корабль вот здесь? У тебя даже сварочника нормального нет! Ты же понимаешь, что это не картонная моделька, которую можно склеить из бумаги и мечтать, что она полетит?

Алекс загадочно улыбнулся, и в его глазах вспыхнул тот самый огонь, который когда-то привлекал к нему людей, а потом отталкивал своей интенсивностью.

— У меня есть кое-что получше. Нечто, что изменит все…

Он отвел друзей в угол, скрытый потертым брезентом. Рванув ткань с резким звуком, он открыл… небольшой, но мощный 3D-принтер, подключенный к сети старых, но модернизированных компьютеров. Это было его тайное оружие, его надежда, его билет к звездам.

— Знакомьтесь, — произнес Алекс, и его глаза загорелись фанатичным огнем. — Мой верный помощник. Он напечатает все, что нужно. Из любого материала. Он — ключ к будущему…

Марк и Дэвид переглянулись. В их взглядах — смесь удивления, недоверия и… зависти. Мечта Алекса казалась безумием, но… безумием притягательным. Они видели перед собой не просто чудака, а человека, готового пожертвовать всем ради своей мечты.

Сумерки сгущались за окном, а в гараже, в этом храме безумной мечты, рождалось нечто невероятное. Нечто, что изменит жизнь Алекса, а может, и всего человечества. История только начиналась.

***

Детство Алекса прошло под рёв ракет, уходящих к звездам с близлежащего космодрома. Этот звук, подобный рыку пробуждающегося божества, впитался в него, стал частью его самого. Он не просто видел ракеты — он чувствовал их мощь, их стремление к бесконечности. Пока другие дети играли в песочнице, он рисовал космические корабли на обоях, мечтая о далеких галактиках.

Школа была для него тюрьмой. Законы физики и математики он схватывал на лету, словно они были ему врождены. Но все остальное — история, литература, даже биология — казалось бессмысленным набором фактов, бледными тенями по сравнению с сиянием звезд. Учителя, не видя в нем ничего, кроме странного и необщительного ученика, пророчили ему унылое будущее непризнанного гения.

Однажды, лет в четырнадцать, он пробрался на заброшенный ангар на окраине космодрома. Там, среди ржавеющего металла и запаха керосина, он нашел свою библию — потрепанную книгу Циолковского. Формулы и диаграммы, словно древние руны, открыли ему тайный путь. Путь к звездам, путь одиночки, бросившего вызов непознанному.

Он учился жадно, поглощая знания как губка. Библиотеки, интернет, старые научные журналы — все шло в ход. Он строил модели ракет, экспериментировал с двигателями, превращая свой гараж в алтарь своей мечты. Гараж стал его убежищем, его миром, его вселенной.

Конечно, его считали чудаком. Соседи шептались за спиной, жалуясь на странные звуки и запахи, доносящиеся из его гаража. Родители, встревоженные его замкнутостью и фанатизмом, пытались направить его на «правильный» путь, убедить его получить «нормальную» профессию. Друзья, даже те, кто когда-то разделял его увлечение космосом, постепенно отдалились, не в силах понять его одержимости.