Императоры-драконы. Попаданка в дораму

Глава 1. Дорама

Вечер, моя одинокая квартира, доставшаяся мне от покойной бабушки.

Дорама на экране.

Девушку насильно выдают замуж за императора.

Император хорош, чертяга. Высокий, черноволосый, с роскошными густыми волосами до пояса.

Красивый… Эх. И чего она за такого императора красавца не хочет?

Ответ приходит спустя несколько кадров: любовь у неё к другу детства. Сбежала к нему, к любви своей настоящей. Думала, что он поможет ей избежать навязанного брака — оставит царапину на её руке, ведь с порченной кожей в жёны императору не берут. А сама она не в силах сделать это с собой.

И вот, героиня дорамы пришла такая с надеждой, к своему возлюбленному. А он, гад, с другой целуется! Теперь, шанс, что отвергнет её император из-за шрама, канул в реку Сандзу. Да и вообще, предатель ведь, её возлюбленный. Кто бы сомневался.

Смотрю я на экран на это всё, а моё сердце сжимается задавленной болью, и в глазах стоят злые слезы.

Вот и мой Андрюша, друг детства, с которым в одну школу ходили, сейчас на одном курсе востоковедения учимся… Тот самый, который замуж позвал, и я согласилась…

Пошла, называется, встретить его после практики. А он! Со Светкой прямо на подоконнике в аудитории целуется!

И она ещё такая гадина, мне язвительно: ты всё равно ему не даёшь, а у него физиология! Мужикам надо!

Вытираю злые слезы.

Да и хорошо даже, что я их увидела. И чего по ушам Андрей мне ездил, что раз я не готова, то он подождёт до свадьбы?

Вот и хорошо, что не дала ему. Ну и что, что всё ещё девственница в двадцать лет. Зато отличница и не сплю с предателем!

У меня всё обязательно будет хорошо. Я красивая, внимание парней привлекаю. Только у меня до сих пор один Андрей был в голове.

Поплачу, соберу своё сердце из осколков, и обязательно встречу того, кто не из-за секса меня полюбит. И все у меня будет, но по любви, в законном браке… И детишек побольше.

— Полная луна, Сонэ, — низким, хрипловатым голосом обращается император Санхён к невесте. Но при этом смотрит не на неё, а в экран. Точно на меня. — От судьбы не убежишь.

Его золотистые глаза завораживают, гипнотизируют! Я невольно поворачиваю голову к окну и замираю. Полнолуние.

Очертания гостиной вдруг плывут. По стенам и экрану с красивым императором — рябь.

Нарастает гул в ушах.

Хлопок!

И я… в другой комнате! Только здесь передо мной чайный столик. На мне — красный традиционный ханбок с золотистой вышивкой. По виду дорогой… Голову давит причёска.

Стены комнаты покрывает бумага из тутового дерева. Сбоку ширма с изображением сосен и журавлей.

Сквозь решетчатые окна льётся рассеянный свет, а в небольшой жаровне для подогрева воды потрескивает уголь.

Мягкую и приглушенную атмосферу наполняет аромат благовоний.

Я каменею, не в силах двинуться и даже вскрикнуть от неожиданности — горло сдавило.

Ведь я сижу теперь не у себя дома, а совсем в другом месте. На подушках, за столом, накрытым различными угощениями.

И… к моей руке, так не похожей на мою собственную, прикасается крупная мужская рука с длинными красивыми пальцами. Вкладывает в мою-не мою руку белую чахэ — чайную колыбель, наполненную длинным тёмными чайными листами.

— Вдохни аромат, жена наша, — раздается справа от меня низкий хрипловато-вибрирующий мужской голос. — Новый сорт, с горы феникса. Выведен в честь нашей долгожданной свадьбы.

Холодею, осознавая, что сижу между двумя высокими мужчинами в богатых традиционных костюмах — ханбоки. Черные роскошные волосы достигают пояса, чёткие профили лиц, широченный разворот плеч, шире, чем у императора в дораме.

Как такое… что происходит? Где я?! Тру глаза. Щипаю себя. Заснула?.. До чего же сон красочный снится.

Сидящий слева мужчина пододвигает чайную доску – чабань ближе. Его ладонь такая же крупная, но более грубая. Длинные сильные пальцы тянутся к финикам и каштанам, но замирают в паре сантметрах. Я невольно насчитываю четыре финика и два каштана, и в голове отчетливо звучат слова профессора: “Финики и каштаны символизируют пожелание много детей. Старшие родственники бросают их в подол юбки невесты. Считается, сколько фиников и каштанов поймает невеста, столько детей у нее будет.”

— Да, жена наша, — снова вибрация справа, — судьба уготовила нам шесть детей.

Я поднимаю взгляд на мужчину и тут же тону в золоте его глаз. Сердце пропускает удар, я забываю, как дышать. Это же он! Император Санхён. Из дорамы!

Но, как такое возможное?! Точно я уснула сидя перед телевизором и теперь вижу такой реалистичный сон!

Только вот чай сейчас не с одним императором…

Медленно перевожу взгляд налево.

Меня пронзает грозная синева глаз. Я вижу императора. Другого императора. Мрачного близнеца!

Я пью чай с двумя императорами!..

Глава 2. Чайная церемония

— Вдохни, Сонэ, — хрипло произносит император с золотыми глазами, — затем выдох, и снова вдох.

Тот, первый, Санхён его в дораме звали. И он называет меня… Сонэ?! Это разве не имя героини из дорамы? Той миниатюрной, нежной милашки с длинными черными волосами, светлой кожей и пухлыми губками.

Санхён смотрит на меня внимательно, ждёт. Я же, испуганно вжимая голову в плечи, невольно покоряюсь его словам. Подношу чахэ к носу и делаю так, как он сказал.

С первым вдохом я слышу горечь, но затем аромат чая меняется, и теперь я вдыхаю сладость.

— Что ты почувствовала, жена наша? — спрашивает Санхён, и я тут же вздрагиваю, когда его пальцы касаются моей скулы.

Внутри меня что-то щёлкает, и к страху добавляется желание. Мне приятны нежные прикосновения императора. Сердце стучит чаще, а щёки заливает краска.

Смущённо отвожу глаза в сторону, я ставлю чахэ на чайную доску и едва слышно отвечаю:

— Горечь, а затем сладость.

Мой голос звучит незнакомо. Мягко и переливчато.

— Так и в жизни, Сонэ. Сладость всегда приходит после горечи. Баланс должен быть во всём.

Всё ещё не проронивший ни слова мрачный император-близнец садится передо мной и пересыпает чай в белую чашу с крышкой и блюдцем – гайвань.

Я скольжу взглядом по его мощному телу в сером ханбоке, отмечая его рельефный торс под драгоценной тканью и сильные руки. На лице мужчины непроницаемая маска. Спокойствие и точность в каждом движении.

— Думаю, трёх проливов будет достаточно, Дэшань, — обращается к нему Санхён.

Так вот как зовут этот синеглазый мрак.

Дэшань заливает чай небольшим количеством горячей воды на несколько секунд. Перемешивает, держа гайвань в своей крупной ладони и сливает в отверстия на чайной доске.

На миг Дэшань бросает на меня цепкий взгляд, от которого у меня по телу бегут мурашки и внизу живота теплеет, и снова возвращает к чаю. Заливает длинные чаинки горячей водой и даёт настояться в течение нескольких секунд.

Мужчины одновременно пугают меня и непреодолимо притягивают.

Я настолько ошеломлена происходящем, что не в силах вымолвить и слова. Лишь молча наблюдаю за чайной церемонией, чувствуя, как пальцы Санхёна поглаживают мою спину.

Сквозь плотную ткань это едва ощутимо. Но мне и этого достаточно, чтобы трепетать от каждого прикосновения.

А когда Дэшань смотрит на меня: молча, властно и так проникновенно, то я вовсе теряюсь. Боюсь. Чувствую себя маленьким зверьком в логове опасных хищников.

Дэшань снова бросает на меня взгляд из-под опущенных ресниц, и переливает чай из чаши в кувшин. Разливает его по пиалам и протягивает одну мне.

В момент, когда наши с Дэшанем пальцы соприкасаются, по телу бегут искорки. Я выдыхаю и подношу пиалу к губам. Делаю маленький глоток.

— Обрати внимание на аромат, вкус и послевкусие, — хрипло произносит Санхён, забирая пиалу из рук Дэшаня.

Мужчины смотрят на меня с вниманием, и пить почему-то не спешат. Ждут, когда я поделюсь ощущениями.

— Терпкий, — отвечаю я.

Дэшань и Санхён делают глоток одновременно. Переглядываются и кивают друг другу.

— Здесь наши драконьи вкусы полностью соответствуют твоим, Сонэ.

Драконьи вкусы?! Надо же. В моём сне они не просто статусные красавцы-мужчины, так ещё и драконы. Интересно, они и правда умеют превращаться в тех самых азиатских драконов с длинным телом и могут летать?

Чувство нереальности меня не отпускает. И почему-то я совсем-совсем не могу сопротивляться чувствам, наполняющим меня. Присутствие императоров я ощущаю всей кожей, они обладают полной властью надо мной.

Дэшань садится подле меня. Делает ещё несколько проливов, но на этот раз я пью не сама.

Мужчины по очереди поют меня из пиалы, то и дело нежно касаясь пальцами моих губ, пробуждая во мне трепет и желание большего. В воздухе растёт напряжение.

В мыслях моих замедленных словно искусственно — я та самая София, студентка факультета востоковедения, смотревшая у себя дома дораму.

Но в ощущениях, в чувствах, во всём моём существе я — кто-то другая… Сонэ? Жена императора… двух императоров?

Санхён опускает пальцы на моё плечо, тянет шёлковую ткань с плеча. Почему я не останавливаю его? Почему моё новое тело наполняется таким трепетным восторгом?..

Он наклоняется, прикасается горячими сухими губами к голой коже и глубоко вдыхает.

— Ты, конечно, не та жена, которую нам готовили. Но тело всё ещё её.

Его слова поражают меня настолько, что я, преодолевая густой морок их влияния на меня, нахожу силы отстраниться и стыдливо возвращаю стянутую им ткань на плечо.

— Мы знали, что истинность пробудится после бракосочетания, — золотые глаза Санхёна вспыхивают желанием. — До того, как ты пришла в её тело, к ней совершенно не влекло. Но мы знали, что ты придёшь. Ждали именно тебя.

Дэшань бескомпромиссным жестом берёт мою руку и глубоко вдыхает запах у моего запястья. Смотрит на меня с мрачным желанием, так что у меня кровь в кипяток превращается.

А потом он переводит пристальный взгляд на Санхёна.

— Ты пришла, наша настоящая, — на чувственных губах Санхёна появляется медленная улыбка. — Без сомнений, ты та самая. Как изменился аромат, какой блеск заискрился в глазах, как стали изящны жесты…

Я оторопело смотрю то в золотые глаза Санхёна, то в глубокую синеву Дэшаня, чувствуя, как меня тянет в их сильные объятия неодолимой силой.

— Да, ты не из нашего мира, но ты наша. Не бойся, что не знаешь, как быть императрицей. Мы научим.

Глава 3. Купальня

— Отведите и подготовьте императрицу к купанию, — приказывает Санхён, бросая взгляд на вошедших в комнату служанок.

Две девушки, в скромных ханбоках, состоящих из синей блузки и сиреневой юбки, покорно склоняют головы. Их взгляды опущены в пол, плечи напряжены.

На вид им лет двадцать, не больше.

Императоры поднимаются на ноги во весь свой внушительный рост. Я замираю, даже дышать перестаю. Поистине драконы! Высокие, статные, внушающие трепет одним лишь присутствием.

— Не задерживайся, жена наша, — мягко произносит Санхён.

Дэшань осторожно сжимает мои пальцы в своей горячей ладони, помогая подняться с подушек. Его взгляд скользит по моему лицу и задерживается на губах.

Я растерянно отвожу взгляд. Дэшанем и Санхёном можно любоваться, как прекрасной картиной.

Императоры покидают комнату, оставляя меня наедине со своими мыслями и чувствами.

Если ещё в начале церемонии я была уверена, что это сон. То теперь, после слов Санхёна, что я не из их мира, у меня появились сомнения.

И если это моя новая реальность, то я должна сделать всё возможное, чтобы вернуться. Оставаться в этом мире мне нельзя.

Если я здесь, то кто тогда в моём теле?

На выходе служанки раздвигают передо мной двери из тонких деревянных решеток и бумаги – сальмун. Пропускают меня вперёд и, не поднимая головы, выходят следом.

Вечерняя прохлада ласково касается моих горящих щёк и не менее разгорячённого от близости императоров тела. В звёздном небе светит полная луна, издали доносится стрёкот сверчков.

Куда идти, я не представляю. Поэтому, ссылаясь на усталость, прошу служанок показать мне дорогу.

Они покорно кланяются и просят следовать за ними.

Идя по коридору, я с замиранием сердца рассматриваю резьбу и роспись на красных колоннах. По обе стороны возвышаются здания с изогнутыми крышами в окружении садов. Вдоль помоста тянется искусственный пруд.

Среди пышного сада я замечаю яркую беседку. Ловлю себя на мысли, что хочу заглянуть туда. Насладиться природой и предаться размышлениям.

Но, нельзя мне о таком думать. Сейчас все мои мысли должны быть о возвращении в свой мир, только вот удержать их не получается. Всё в какой-то дымке. Будто я под чужеродным влиянием.

Заходя в соседнее здание, мы проходим просторный зал. Я, как будущий востоковед, подмечаю искусную каллиграфию на стенах и пытаюсь понять, какая это эпоха.

Предположение есть, но нужно рассмотреть их лучше.

Мы снова оказываемся на улице и идём к следующему зданию. Уже там служанки начинают готовить меня к купанию.

Я чувствую витающую в воздухе влажность и аромат трав. Отдалённо до меня доносятся всплески и голос… Санхёна?!

Судя по его властной интонации, он кому-то отдаёт приказ:

«Используй пар и проверь, что все складки разглажены».

— Может, пока не стоит меня переодевать? — настороженно спрашиваю я, когда служанки снимают с меня ханбок.

— Отчего же, госпожа? — осторожно спрашивает девушка, стягивая с меня блузку.

Когда её пальцы касаются моего запястья, я вздрагиваю. Ледяные!

— Сегодня ваше первое совместное купание, — добавляет вторая. — Императоры ждут вас.

Как бы я не старалась оттянуть неизбежное, но длиться вечно это не может. Служанки облачают меня в шёлковое, белоснежное одеяние по типу сорочки, я глубоко вздыхаю и выхожу в купальню.

Императоры сидят в воде, усыпанной лепестками роз. Над гладью клубится пар. По всему периметру стоят вазы с хризантемами, наполняя воздух приятным ароматом.

От их запаха, мне становится спокойнее.

Черная накидка из шёлка небрежно прикрывает рельефную грудь Дэшаня. Его длинные волосы перевязаны голубой лентой на затылке. Император, прижавшись спиной к стенке купальни, облокачивается о бортик. Смотрит на меня своим пронзительным, немигающим взглядом из-под опущенных ресниц. Следит за каждым моим движением.

Рядом сидит Санхён. Волосы также собраны. Его руки широко разведены и опираются о борт. Мощная, оголённая грудь медленно вздымается, соблазнительно блестя в свете огней.

— Подойди, Сонэ, — от его хриплого, низкого голоса бегут мурашки. Золотые глаза Санхёна кажутся ещё ярче в отблеске огня. — Позволь своему телу отдохнуть.

Нервно сжимая ткань сорочки, я неторопливо подхожу к императорам. Замираю. Не решаюсь спуститься в логово опасных драконов.

Санхён, замечая мою нерешительность, поддаётся вперёд. Осторожно обхватывает меня за талию и под мой испуганный писк, утягивает в воду.

Я снова оказываюсь зажатой между императорами. Дэшань медленно вытаскивает заколку из моих волос, позволяя им рассыпаться по плечам. Пропускает пряди сквозь пальцы, и аккуратно укладывает на грудь. При этом задевает мои отвердевшие то ли от прохлады, то ли от возбуждения соски сквозь ткань мокрой сорочки.

Я невольно закусываю нижнюю губу и прикрываю глаза. Млею от мимолётного, но такого нежного прикосновения.

— Расслабься, жена наша, — шепчет у уха Санхён. Его горячее дыхание касается кожи, заставляя низ живота наполниться сладкой истомой.

Пальцы Санхёна ведут по моему телу вниз и задерживаются на бедре. Сжимают его, гладят, а затем…

От прикосновения к внутренней стороне бедра, внутри меня что-то обрывается. Из горла вырывается стон удовольствия.

Глава 4. Истинность

Мой стон заглушается губами Дэшаня.

Мрачный молчаливый дракон просто повернул моё лицо к себе и накрыл губами мои губы.

Горячо! Жарко! Ах!

Напор его губ, жёсткость его руки, вдавливающей меня в его умопомрачительный рельеф. Вторжение его языка в глубину моего ошеломлённого рта.

Дэшань не церемонится. Не медлит. И не даёт мне пощады.

Почему же мне это так нравится?..

Молчаливый император обрушивает меня в чистое, концентрированное наслаждение сходу. Его губы, язык, творят в глубине моего рта подлинную магию, уверенно ласкают, точно зная, как пробудить во мне пожар.

Идеально чувствует меня. Я — податливый воск в его руках, под его властными губами.

Меня наполняет то, что сильнее меня. Невозможно этому противиться.

И не только Дэшань мне желанен, мне срочно, немедленно необходимы губы Санхёна на мне.

Ведь они, эти двое — мои самые главные, самые желанные. Те, для кого я и была рождена, всегда была предназначена.

Дэшань целует, овладевает моим ртом с чувственным властным напором, а Санхён проводит ладонями по моей спине, поднимаясь к плечам, вызывая во мне сладкую дрожь и желание большего. Намного большего.

— Ты чувствуешь, — вибрирующе-бархатно произносит Санхён, стягивая с моих плеч влажную ткань. — Это истинная связь, жена наша. Ты не сможешь ей противиться. Это сильнее тебя, сильнее нас, сильнее мироздания. Разреши себе насладиться нашей первой брачной ночью. Разреши себе получить наслаждение от нас.

Дэшань отпускает мои губы, целует шею, вырисовывает на нежной коже влажный узор быстрым умелым языком.

Санхён стягивает ткань с моих плеч ниже, обнажая грудь — подставляя её губам Дэшаня, и тот берёт это приглашение, спускается на неё огненной дорожкой возбуждающих поцелуев.

Императоры обнажают меня полностью, и широкие ладони Дэшаня подхватывают меня под ягодицы, а я выгибаюсь в спине, подставляя грудь под его горячие опытные губы.

Ох… восхитительно! Идеально чувствуется в его руках, в тёплой воде.

Санхён уверенным неторопливым жестом гладит мою шею, проникает пальцами под мои волосы, гладит заднюю поверхность шеи. Захватывает волосы большим пальцем, чуть тянет, запрокидывая мою голову и целует.

Ммм… как же он целует… напористо, властно, подчиняя и… одаривая. Ласкает языком и губами так, что дух захватывает.

И Дэшань… его поцелуи на моей груди, его пальцы между моих бёдер… что? он трогает мои половые губы порочно-чувственным движением — и меня выгибает в их сильных руках, и я стону глухо под поцелуем Санхёна.

— Это не… неправильно! — всё же выдаю я, когда Санхён разрывает поцелуй, чтобы всмотреться в мои глаза.

Дэшань убирает руки из моих интимных мест, прижимает меня к себе и смотрит на второго императора своим тёмным штормовым взглядом.

Санхён кивает ему и легко целует меня в губы.

— Что неправильно? — улыбается Санхён, лаская меня внимательным взглядом.

— Если вы знаете… — начинаю я, торопливо пользуясь просветлением в мозгах, — что я не из вашего мира, только в этом теле…

— Знаем, — кивает Санхён, — другого способа не было нам встретиться. Сонэ, когда готовилась к нам, знала, что уйдёт в твой мир. Что её тело станет вместилищем нашей истинной души.

Я распахиваю глаза, глядя на него в полном потрясении.

— Знала? Добровольно?.. Но я-то не собиралась…

— Это всё равно бы произошло, — лицо Санхёна камнеет, голос наливается сталью. — Стихийно. Убив и тебя и её. Ты должна была родиться здесь, но родилась в другом мире. Истинные души притягиваются. Мы, драконы, сильнее. Поэтому тебя притянуло к нам.

Я замираю потрясённо от таких новостей.

— Что лучше, истинная моя, переместиться стихийно, неподконтрольно, убив при этом душу в этом теле, а потом провалившись в мир теней? — пристально смотрит на меня Санхён. — Или взять этот процесс под контроль? Позаботиться о том, чтобы душа этого тела переместилась туда. А ты пришла уже женой? Чтобы ничто не мешало тебе закрепить нашу связь, — медленное движение кончиков его длинных пальцев по моему плечу, — чтобы не дать тебе провалиться в мир теней.

— Если мы не закрепим нашу связь, ты не сможешь задержаться в этом теле, — вдруг говорит Дэшань, заставляя меня замереть от мощного звука его глубокого низко-рокочущего голоса. — Назад ты не вернёшься. Это невозможно. Тебе придётся остаться с нами.

Дэшань берёт моё лицо сильными пальцами, поворачивает к себе, заставляя посмотреть в свои колдовские синие глаза с вертикальными зрачками.

— Истинная связь говорит тебе, что всё правильно, — давит он голосом, — наши прикосновения желанны тебе. Мы не отдадим тебя теням. Не думай. Чувствуй. Иди ко мне, жена.