Инкарната

I.I

Я просыпаюсь оттого, что кто-то проводит рукой по моему боку. Вокруг темно, только у входа в пещеру горит костер, поддерживаемый ночными стражами. Отбрасываю волосы с лица и оглядываюсь: рядом на корточках сидит младший сын вождя. Я скорее угадываю, чем вижу, что это именно он: по запаху, по блику от огня в голубых глазах, по уверенности, с которой его рука касается меня.

– Эйа-а, – тихо и низко звучит его голос, отзываясь вибрацией в моей груди.

И я понимаю, что мое время пришло.

Последние луны я ходила взволнованная и смятенная, ощущая странное томление в груди. Путаясь в словах, я обратилась к своей матери, носящей гордое имя Рождающая Жизнь, ведь все ее дети после меня, самой старшей, появлялись на свет по двое — и все девочки. Девочки — это дар Великой Маа, знак того, что племя благословенно и процветает.

Рождающая Жизнь посмотрела на меня внимательно, коснулась груди, живота, погладила по голове. И улыбнулась светло и немного грустно.

– Ты стала взрослой, моя малышка, мой Первоцвет-Сияющий-Во-Тьме, – сказала мама, сняв с себя одно из красивых ожерелий. – Он уже знает это, и скоро придет за тобой.

Невольно дотронувшись до украшающей мою шею низки полупрозрачных оранжевых камешков, я понимаю, что да. Он пришел.

Ррок, так его зовут. Его длинные волосы цвета речного песка спадают на обнаженные плечи, его кожа гладкая, а на лице только недавно начали расти волосы. Ррок красив, как и все сыновья вождя племени. На него приятно смотреть. И я смотрела, когда он возвращался с остальными мужчинами с первой охоты, весь перемазанный кровью Полосатой смерти, что крадется в ночи. Я смотрела, когда он в шутку боролся со старшими братьями у входа в пещеру, и громко смеялся, сверкая белыми зубами. Я смотрела, пусть и тайно, как он плещется в заводи, сняв с себя все шкуры.

И я знаю, что он тоже смотрел. Ловила на себе его взгляд, когда играла с детьми, обучая их отличать съедобные ягоды. Спиной ощущала внимание, когда, сидя в кругу с другими женщинами, чинила одежду. И когда я думала о том, что и он смотрит из зарослей, как я вхожу в реку, совершенно обнаженная, мое тело окатывала волна жара.

– Эйа, – повторяет он и тянет за руку, заставляя встать.

Я иду за ним в глубь пещеры. Осторожно пробираюсь мимо спящих сестренок, чтобы не разбудить. Ррок не отпускает мою руку, крепко сжимая пальцы, будто думает, что я захочу убежать. Глупый, как все мужчины. Невольно улыбаюсь: женщины знают, что от судьбы убежать невозможно.

I.II

В дальнем от входа конце нашего пристанища обнаруживается закуток. Камень прихотливо изгибается, создавая естественное укрытие. Я протискиваюсь вслед за своей судьбой сквозь узкий проход и замираю. Над нашими головами свод уходит высоко вверх, и в маленьком проеме видно ночное небо, а под ногами на мягком песке расстелена полосатая шкура.

Мужчина обхватывает меня двумя руками и прижимает к себе. Подняв голову, я смотрю в синие глаза, в которых отражаются звезды. Или это его собственный свет?

Завороженная зрелищем, я пропускаю момент, когда он наклоняется и втягивает носом воздух около моего уха. И судорожно сглатываю, когда его зубы касаются моей шеи, прихватывая кожу, не больно, но чувствительно. На мгновение становится страшно: я такая маленькая и слабая по сравнению с ним, что я могу ему противопоставить? Но тут же выдыхаю. Страху не место между теми, кто соединяется для радости, так учила меня мама. Поднимаю руки и обнимаю его в ответ, глажу шею и плечи.

Я знаю, что сейчас произойдет. Иногда я даже пыталась представить, каково это. Гадала, кто придет ко мне, чтобы подарить первого ребенка и удовольствие быть женщиной. Просила Великую Маа, чтобы это был он, и Великая Маа откликнулась, потому что она любит своих дочерей. Из моей груди вырывается ликующий смех, и я чувствую огромную силу в своем маленьком теле и власть, которой прежде не обладала. Желание принадлежать делает меня легкой и беспечной как ветерок.

Я сбрасываю с себя одежду и ставлю ноги пошире, чтобы он коснулся меня там. Мне кажется, он все еще удивлен моей готовностью. Тяну его руку к своему лону, и мужчина охотно поддается, касаясь горячей влажной плоти, трогает, усиливая нажим, скользит вверх и вниз.

Я тоже не отказываю себе в удовольствии. На ощупь развязываю шнуры, держащие шкуры на его бедрах, и нахожу плоть, отличающую мужчин от женщин. Она твердая и горячая, и такая большая, что дух захватывает при мысли о том, как скоро она окажется внутри меня. Ррок тяжело дышит, будто ему больно, и сжимает в ответ мою грудь. Я встаю на цыпочки и тянусь к нему губами, потому что хочу попробовать его на вкус. Касаюсь щеки, трогаю кончиком языка. Запах мужчины заполняет меня полностью — он втягивает мой язык, потом отпускает, и тут же повторяет мое же движение, но грубо, напористо. Я позволяю ему вторгаться внутрь, покорно расслабляю губы, пока он вылизывает мой рот.

Полыхнув напоследок синими глазами, мужчина разворачивает меня к себе спиной и тянет вниз, на шкуру. По бедрам течет влага, когда я опускаюсь на колени. Он давит ладонью на спину, вынуждая наклониться вперед, и я покорно упираюсь руками в песчаный пол, а мои волосы тяжелыми волнами падают по обе стороны от лица. Все тело горит в ожидании, и я чувствую каждую песчинку, ласкающую меня между пальцев, мягкость шкуры, жар, исходящий от его тела.

К моему лону прижимается мужская плоть, скользит, как его пальцы недавно, а потом обнаруживает вход самым естественным в мире движением. Сильные руки удерживают мои бедра, но все равно ему приходится приложить усилия, чтобы проникнуть в меня полностью. Внутри очень узко, и я шире развожу колени, чтобы облегчить давление, часто дышу ртом, как женщины в родах. Это помогает, и тупая боль в лоне уходит, оставляя только странное томление. Что-то нужно, прямо сейчас…

Ррок подается назад, потом снова вперед, и я понимаю, что это оно. Нужно, чтобы он так двигался, не останавливаясь, внутрь и наружу, и снова внутрь, быстрее, сильнее. Нужно сжимать пальцы, набирая горсти прохладного песка, и снова отпускать. Шире и шире раздвигать колени, чтобы получить еще больше. Часто дышать, вскрикивая на особенно сильных толчках. В низу живота разгорается огонь, раскручиваясь спиралью, и я содрогаюсь в ритме Вселенной, соединенная с ней. Мерно бьется морской прилив, деревья тянут соки из земли, трава рвется к светилу из-под снега, яркой вспышкой зарождается новая жизнь. Замерев на пару мгновений, мужчина падает на шкуру рядом со мной и крепко прижимает к сильному телу, оплетая руками и ногами.

Проваливаясь в сон, я загадываю желание. Великая Маа, пусть у моего первенца будут синие глаза.