Инкунабула

Лидия

Лидия посмотрела в окно и увидела на улице вихрь пыли кирпичного цвета. Ветра здесь теперь практически не прекращаются. Деревья, эти лысые уродцы, навсегда потеряли свои кроны и окончательно высохли. Теперь даже мальчишка мог пнуть по вековой берёзе и стать причиной превращения её в кучу щепок.

Лидия не хотела думать о будущем. Она вообще не думала в последнее время о чём-то серьёзном, а только механически изо дня в день выполняла свои функции: накормить детей, поговорить с мужем, посмотреть телевизор.

Она бросила взгляд на руку, где среди проводков и блестящих продолговатых железок виднелся островок кожи: символ её человечности и связи с прошлой Землёй. Иногда Лидии казалось, что этот маленький лоскут чешется, и она начинала шкрябать его металлическим пальцем. Двумя годами ранее после таких манипуляций она бы обнаружила на пальце капли крови, но сейчас – ничего. На месте царапанья оставалась лишь слегка обнажённая розоватая плоть, не ощущающая на самом деле ни зуда, ни боли.

Что ж, пора выполнять остатки своего земного предназначения. Лидия увидела, как в кухню вошли дети. Мальчик был полностью металлическим, а у девочки с правой стороны остались половина лица, целая человеческая рука и нога до половины икры. Совсем скоро всё это поменяют на искусственное, а пока можно ностальгировать по своему углеродному происхождению, глядя на изуродованного ребёнка.

Лидия пошла к столешнице и невольно посмотрела в висящее на стене зеркало. Оттуда же на неё глянули чёрные бездонные глазницы, расположенные на круглом гладком подобии лица, похожем на крупную металлическую болванку от бейсбольной биты. Она всё никак не могла привыкнуть к своему отражению. Впрочем, этого и не требовалось. Понятия красоты и привлекательности были теперь лишь отголосками прошлой жизни, выползающими иногда из «преисподней» её подсознания.

Лидия открыла холодильник и достала оттуда брусок чёрной желейной субстанции и банку с содержимым, похожим на зелёный горошек. На одну тарелку она положила этот странный брусок, а на другую высыпала дюжину крупных горошин. Впрочем, содержимое обеих тарелок по своему составу было идентичным.

Тарелка с горошинами отправилась к девочке, а тарелка с бруском к мальчику. Оба сидели молча, когда получили свои порции. Девочка взяла человеческой рукой горошину и положила её в половину рта, а мальчик нажал на три кнопки у себя на груди, после чего титановая грудная клетка «разверзлась» и поглотила положенный в открывшуюся полость брусок чёрной желейной субстанции.

Сверху послышался звонкий топот – это глава семейства торопился на трапезу, приближаясь к лестнице. Вслед за этим звуком Лидия услышала произнесённые металлическим голосом бранные слова: «Чёрт вас побери, проклятые железяки».

Леонид ещё не научился виртуозно управлять свеженькими металлическими ногами, которыми его снабдили совсем недавно. Он до последнего сопротивлялся этому, по его словам, мракобесию, но, когда многочисленные опухоли захватили последнюю свободную костную полость в его теле, замена телесных элементов стала жизненной необходимостью.

Нелепо проковыляв через холл в кухню-гостиную, Леонид остановился возле Лидии, которая пялилась на висящий под потолком телевизор. На экране существо, облик которого был идентичен облику почти всех членов этой семьи, вещало о новых разработках в сфере создания искусственных органов.

— Замените уже нам мозги, и дело с концом, - пробурчал Леонид через металлическую решётку, имитирующую рот.

Лидия вспомнила, что Леонид ненавидит технократию. Он и она были рождены в эпоху технологического рассвета и трансгуманизма, но в Леониде к пятнадцати годам пробудилась романтика начала третьего тысячелетия. Однажды, после обнаружения на чердаке своего дома устройства под названием «Электронная книга», он начал подолгу запираться с ней прямо там, пока никто не видел.

«А ты знала, что раньше обмен генетическим материалом со всеми подходящими особями был моветоном?», - спросил он как-то у Лидии.

«Мове… что?», - поинтересовалась Лидия в ответ.

Леонид часто погружался в свои думы, игнорируя предложения Лидии сходить на виртуальный турнир по семейному караоке или провести время в энергетическом спа-центре. А однажды в их добрачную капсулу прилетел курьер-мотылёк со свёртком, в котором лежала жутко некрасивая штука. Лидия как открыла свёрток, так и отбросила эту чудовищную вещь на диван, после чего Леонид «подлетел» к ней фурией и разорался как сумасшедший: «Ты что с ума сошла?! Хоть знаешь, что это?! Это первый в мире носитель информации! Редкая доисторическая вещь!» - с этими словами возлюбленный убежал наверх и заперся в спальне.

Лидия после этого не видела его двое суток. Она лишь наблюдала, как к окну спальни подлетают курьеры-мотыльки с опасной, официально запрещённой пищей в виде огромной круглой лепёшки и кучей плоских канцерогенных сгустков на ней. В конце концов Леонид покинул своё «бунгало» и сообщил Лидии, что отказывается жить в технократическом мире. Он несколько дней подряд творил невообразимое буйство: заказал контрабандой запрещённый этанол, после употребления которого включал какие-то медленные завывания на телепанели, а потом принимался противно подвывать им в такт, периодически вытирая растёкшиеся по щекам слёзы.

Лидия тогда поняла, что лёгкой семейной жизни у неё не будет. Впрочем, от свадьбы с Леонидом это понимание её не остановило, и в день «X» пара обзавелась брачными чипами, заключив контракт на оплодотворение Лидии Леонидом. Активные связи в попытках зачать ребёнка с подходящими особями, поддерживаемые правительством, не увенчались успехом ни у Леонида, ни у Лидии. Но официальный брак позволял воспользоваться пятью попытками экстракорпорального оплодотворения. И, о чудо, Леониду и Лидии удалось обзавестись двумя потомками! Обычно парам не удавалось обзавестись и одним.

— Опять про свои запчасти. Мы больше не размножаемся, алё-гараж! Кому запчасти-то клепаете? - завопил генератор речи Леонида, «выдернув» Лидию в гнетущую реальность из приятных воспоминаний.

Живгород

На вершине сопки Алегон стояла хрустальная башня. Когда был создал этот шедевр архитектуры сегодня уже никто не помнит, да это и не важно. Важно то, что башня была штабом местного правительства. Внутри её единственного помещения на хрустальных тронах восседали: седовласый старец с посохом в руке, молодая ведьма и полубог. На занимаемые должности их назначили боги, но никто из них не знал, как управлять городом.

Старец бесцельно стучал посохом по хрустальному полу.

— Прекратите же наконец, - пробурчал в его сторону полубог Ладиэль.

Старец Валхар словно его не услышал и продолжал противно постукивать, испытывая на прочность нервную систему полубога.

Атмосфера внутри башни незримо накалялась, хотя температура в этом странном помещении едва ли превышала двух градусов тепла. Было там, мягко говоря, прохладно. Но ни древний волхв, ни ведьма, ни полубог не замечали холода. На то они и сверхъестественные создания.

Слегка придерживая подол фиолетово-чёрного платья, ведьма Герда встала и вышла в середину огромной комнаты. Над её головой возвышался конусообразный хрустальный купол, в самом верху которого было отверстие. Герда подняла голову и посмотрела через это отверстие на кучевые облака, обрамлённые синей каймой темнеющего неба.

— Будет дождь, - сделала своё заключение ведьма.

Она опустила голову и обратилась к мужчине и старику, с которыми оказалась в этом странном месте из-за абсурдного стечения обстоятельств:

— Слушайте. Я, как и вы, не ожидала, что буду здесь. Но раз уж они нас выбрали, то мы должны оправдать их доверие. Мне не особо хочется управлять городом. Дьявол, да мне это вообще не нужно! Но раз уж так получилось, давайте что-нибудь придумаем.

— Тсс. Слушай, - Валхар перебил Герду. – Люди. Они уже близко. Сейчас начнут снова обкидывать башню тухлятиной.

Старец подобрал подол рясы, закинул обе ноги на просторный для одного сухопарого деда трон, и схоронился в нём, словно спрятавшийся в коробке котёнок.

Ладиэль нервничал. Он и сам начал постукивать пальцами по подлокотнику кресла. Глаза его бегали из стороны в сторону, давая понять остальным, что в голове у светловолосого полубога поселилась тревога.

Герба подошла к Ладиэлю и дотронулась ладонью до его руки с целью вернуть из плена тревожных мыслей в настоящее, но тут же одёрнула свою руку.

— Ай! Ты чего такой горячий?! – вскрикнула она.

— Потому что температура моего тела и так на порядок выше температуры тел обычных людей, а сейчас я ещё и нервничаю. – Ладиэль уставился на ведьму. – Что делать-то будем, красавица?

Герда изо всех сил хотела скрыть смущение, от чего казалась ещё более смущённой.

— Я… я не знаю. Надо подумать, что ли? Ну не можем мы больше тут прятаться. Уже пятьдесят дней прошло, а мы ничего не сделали: законы никакие не написали, людям ничего не дали. Давайте уже пошевеливаться, иначе они нас на суп разделают, - предложила Герда решение проблемы.

Ладиэль встал, сцепил руки за спиной и начал ходить вдоль стен хрустальной башни, опасливо поглядывая в большие продолговатые отверстия, имитирующие окна.

Шум за стенами башни усиливался. Зелёные сопки долины стали чёрными из-за обилия на них людей. Люди шли, казалось, из всех уголков поселения Живгород. А поселение это было одна из самых крупных в Дивномирье. Образовавшаяся снаружи компания при должном усилии могла бы снести башню и похоронить под обрушенными сводами трёх непутёвых правителей.

Ладиэль три раза прошёлся вдоль закруглённых стен башни, а потом приблизился к центру помещения, аккуратно подвинул Герду, встал в середину и начал говорить:

— Я пришёл к выводу, что нам нужно чудо.

После сказанного полубогом старец расправил плечи и сел на троне так, как и подобает правителю, а Герда практически упёрлась носом в плечо Ладиэля и быстро-быстро заморгала.

Ладиэль был значительно выше Герды. Он повернулся и посмотрел на неё, как родитель смотрит на нашкодившего ребёнка. Спустя пару секунд взгляд полубога смягчился, и он улыбнулся:

— Ну, что скажешь, красавица? Будем чудо устраивать?

— Ты что, забыл, что мы низвергнутые? Чудеса мы теперь творить не можем! Мы должны править по законам этого мира, и энергии Высшего здесь не сработают. – саркастично осадил полубога Валхар.

Ладиэль пристально посмотрел на волхва. Потом он подошёл к Герде со спины, обхватил двумя руками за талию и поднял. От неожиданности ведьма вскрикнула, и её писклявый голосок эхом разлетелся по единственному помещению башни.

— А вот тебе чем не чудо? У нас тут, между прочим, настоящая ведьма! – прокричал Ладиэль Валхару, а затем бережно опустил Герду на пол.

— Ну и что? Какое такое чудо ведьма может явить народу, чтобы усыпить его бдительность? Её взяли в управление, чтобы свои штучки с травами пустила на пользу населения: всякие удобрения варила, да пшеницу. Для чуда она слишком слабая. Сотворить его могут только боги.

Ладиэль сжал руки в кулаки, а затем подбоченился и справедливо возмутился:

— Полубог, ведьма и волхв. Думаю, у нас хватит мощности, чтобы явить людям одно-единственное чудо, – он опустил руки и шёпотом добавил, - Иначе нам всем конец.

Валхар достал откуда-то из рясы свёрток бумаги, взял из стоящей рядом с троном на хрустальном столике чернильницы перо и начал составлять список чудес.

Через минуту там появились:

«Исцеление»

«Воскрешение»

«Манна небесная».

Ладиэль и Герда склонились над столиком, чтобы прочитать список.

— Я смотрю, ты старых манускриптов с байками про богов из других измерений начитался? – удивлённо спросил Ладиэль.

— Но ведь у них сработало. В городах многих стран их планет до сих пор недостаток еды и разруха. И ни один мещанин бунт не поднял, потому что все увидели чудеса и верят, что такое положение вещей случилось исключительно по задумке богов. Учитесь!

За стенами башни уже собралась огромная толпа, каждый элемент которой готов растерзать любого из правителей. Раньше Живгород безбедно существовал благодаря мощным светлым магам. Здесь всегда были вечно цветущие сады, плодоносные луга и благоприятный климат. Живущие тут люди болели редко, а если уж какая хворь их и настигала, то потом быстро растворялась под воздействием чудотворных манипуляций магов.