Иса Ивановна выдает Альку замуж

Иса и Алька подруги. А то, что Ису все называют Иса Ивановна, тому есть причины. Иса, как и полагается хорошей подруге, специалист по чужому счастью. Замечали, что все знают, как другому человеку жить и поступать? Вот и Иса знает. Сидит сейчас Иса со своей подругой в кафе, глотают они горький кофе без сахара и ведут душеразрушительные беседы об Алькином горе.

— Не могу я больше так. Всю душу он мне вымотал. Ну что ему надо? Почему не женится?

Ну как Иса скажет: «А зачем ему эта головная боль?» А поскольку сказать так не может, вот и сидит выслушивает.

- Иска, ну помоги!

— Я тебе что, бюро исполнения желаний? Помоги! Аль, ну на черта он тебе?

— Да я на него полгода угробила!

Это, конечно, довод. Полгода — это, конечно, да, серьезная ситуация. Угробила полгода. Иса представляет, как похоронное бюро в полном составе с девочкой на рецепшине, с гробовщиком (а как еще назвать?), с музыкантами (что там еще по штату?) — со всей своей гоп-компанией, ой, извините, со всей своей печальной компанией заявляются к Альке в ее однокомнатную квартирку на окраине города. «Кого, — спрашивают они, — будем хоронить?» А в ответ на это печальная Алька говорит о похоронах и возложении в гроб полгода ее жизни. Ну а как иначе — угробила же. Значит, в гроб положила. Охо-хо. По этому поводу все говорят, что Иса «с пулей в голове». Она не отрицает. Она просто не договаривает, что она на самом деле «со снарядом в голове».

Иса делает еще один глоток и поднимает руку:

— Будьте добры.

В этом кафе, возле офиса Альки бариста к клиентам не подходит. Но не для Исы. К Исе он подходит и даже слегка наклонет голову и поворачивается ухом к лицу клиентки.

— Молодой человек, Вы сегодня немного рассеяны, уж не случилось ли чего?

— Нет, Иса Ивановна, все хорошо. Просто Вы с подругой и я не знаю, допустимо ли сегодня... Не секрет ли это?

— Да Вы ж мой бесценный! Сварите, пожалуйста, кофе для меня.

Иса улыбается и подмигивает.

— Иса, а как ты с ними договариваешься? Это же те еще жуки. Здесь не бариста, здесь просто несговорчивые...

— Тише, Аля, тише. А то в следующий раз приготовят тебе такой кофе, что никогда ты за своего Козла Петровича замуж не выйдешь! Это же просто бариста! Это один из братьев Владыки Кармы!

— Кто?

— Владыки Кармы. Меня с ними одна бумагамарака познакомила. Работала она раньше со мной... Как ее? А вот — Лариса Ясень. Бариста тут один фирменный напиток готовят — кофе по-Ларискински. Но заказывать его безопасно, только если ты на хорошей волне и с этими ребятами в кафе, и с самой Лариской. А то не ровён час. Мало ли какую каверзу учинят.

— Ис, будь человеком, помоги.

— Помочь я тебе помогу, но только потом на меня не пеняй. Вот женится, допустим, твой беспощадный Угробитель полгода твоей жизни, а что потом? Будет он сам у себя, верно любимого, на первом месте всю оставшуюся жизнь, как, впрочем, и сейчас... Будет тебе рассказывать, что у тебя уже есть три красные сумочки и незачем тебе четвертая, опять же — красная.

— Но твой-то ничего тебе не говорит, хотя у тебя уже тринадцать красных и восемь зеленых сумочек!

— Мой? Мой говорил. Но я ему сказала, что вот возьму фамилию Сумочкина и куплю себе еще пятнадцать синих, потому что фамилия обязывает!

Подруги прыскают со смеху.

— Ладно, Аль, показывай свою беду.

Алька чуть не подпрыгивает. Это же Иса. Иса вернула Люське мужа, когда он загулял с Веркой. А Верке она помогла урезонить начальника, который забывал подавать стимулирующие выплаты, а самому начальнику нашла невредную секретаршу, но правда с кошкой. Кошку они взяли у Светы. А Свете она ... Ой, о Свете лучше помолчать. Неравен час, о Свете станет что известно. Тццц!

— Вот Ис, смотри, - Алька открывает телефон, - пишет, что не готов к браку.

— А стандартная ситуация. Что ты хотела писать?

— Ну, что подожду.

— Мать моя женщина, а не мужчина! Потому что мужчина — отец! Пиши: «Я рада, что ты серьезно относишься к браку».

— Так он же не об этом... Ис.

— А мне-то что? Мне всё равно, о чем он там! Лесть, чтобы быть действенной, должна быть наглой до самозабвения.

— Вот тут еще, Ис. «Зачем нам брак — нам и так хорошо».

— Отвечай ему, что с браком будет еще лучше. Не факт, конечно, но пиши. А вот еще что, скажи, что а вдруг несчастье какое, вдруг тебя машина собьет, да не его, а тебя, Аль, а его и в больницу не пустят, и квартиру он не унаследует за тобой. Слушай, Аль, а звучит не очень. Ладно. Ты пиши... А ты точно за него замуж хочешь?

— Точно!

— Ну ладно. Ухаживал хоть красиво? Конфетно-букетный этап выглядел как? — Иса мечтательно взводит глаза вверх.

— Да в общем-то никак, — отвечает Алька.

Иса аж кофейную ложечку со стола смахнула! Хорошо, что официант подошел, поднял. А то некрасиво вышло.

— А что еще там твое сокровище пишет?

— Вот пишет, что в сегодняшнем мире ни на кого положиться нельзя...

— Ну, на него, значит, точно нельзя, Алька. Вот скажи, на фига... Поняла. Пиши. «Согласна, риски всегда есть, но такой умный и сильный мужчина... бла-бла-бла... точно справится со всеми невзгодами...»