Искра для снежного феникса

Пролог

Святилище Империи.

За месяц до основных событий…

Врата Лабиринта распахнулись перед ним с видимой неохотой, и только в обмен на крупицу силы. Коридоры соединялись, петляли и нагло обрывались, превращаясь в тупики. Путали, нарочно сбивали с толку! Но тот, кто столь бесцеремонно вторгся в святая святых Империи, изучил повадки Огненного Лабиринта ещё в детстве.

Тогда же научился не обращать внимания на презрение и неприязнь, которыми были буквально пропитаны эти стены!

К тому же когда, как не сегодня быть великодушным?

Он обретёт, наконец, заслуженное могущество!

И бессмертие.

Мужчина, чьё лицо скрывал капюшон плаща, двигался бесшумно. И всё же каждый его шаг отдавались гулким эхом от высоких необозримых сводов и стен, пылающих огниклинописью. Он шёл – и каждый символ, каждая пылинка в столпах света съёживались, будто в попытке отшатнуться. Идолы со светящимися глазами строили жуткие рожи, махали руками и крыльями...

Всё здесь отторгало его.

Казалось, если застыть, замереть, как Идол, можно будет различить тихий, едва уловимый шёпот:

– Чужак… Чужак в Небесном Святилище... Прочь… Прочь… Тебе здесь не место… Тебе здесь не рады…

Не останавливался, не прислушивался. Иного он и не ждал. А вот пушистый белоснежный зверёк, несмело семенивший рядом, вздрагивал от каждого шороха. Оглядывался, испуганно жался к ногам.

– Если нас застукают, хозяин…

Зверёк поднял мордочку с глазами-бусинками и чёрной пуговкой носа и оказался полярной лисицей.

– Они ничего не сделают.

Голос идущего был глух и тих. Вот только уверенности в нём ощущалось куда меньше, чем хотелось бы…

– Тебе, может, и ничего… – нервно протявкала лисица. – А меня – растопят, как пить дать, растопят! Ведь не такая важная птица…

– Ты – не птица. Ты – перевёртыш, – раздражённо буркнул мужчина и в полумраке капюшона мелькнул профиль. Хмурые брови, сжатые губы. Он злился не на перевёртыша, конечно. На себя.

Дело, на которое решился, для которого пришёл сюда, ради которого жил… было слишком рискованным!

Что, если Леда права?

Если их застукают?

Или… Хранительница в последний момент передумает?

В истории случалось и не такое.

– И что? – капризно протянул зверёк. – Что же теперь, бросать меня на амбразуру? На произвол судьбы? На погибель? Не надо так…

– Да кто тебя бросает?

– Я чувствую, они рядом... Я вся иссыхаю от жара их огненных крыльев…

– Помолчи.

– Жалко меня...

– Да ничего с тобой не случится! К тому же… мы у цели.

– У цели?

– Почти…

– Ох!

– Это последняя дверь… Обещаю. Проклятье пепла!

С такими жадными вратами не то, что могущество не обретёшь – остатки силы растеряешь…

И всё же он оказался прав. Дверь была последней.

Святилище обрушилось на них сразу, со всех сторон! Ослепительным светом и танцующим, неверным пространством… Таково действие Звёздного Колодца, или Ока Мироздания, как зовут его за пределами Империи.

Лисица у его ног нервно затявкала.

– Кто это? Кто? Кто?

– Хранительница, – ответил он тихо.

Любопытная Леда тут же взмыла в воздух полярной совой.

Белая птица принялась кружить вокруг Идола Пращурки – мраморной девы с безупречным лицом и крыльями вместо рук. Глаза девы скрывала алая лента. Хранительница Звёздного Колодца, главной святыни Фениксов, должна быть беспристрастной. Но она слышала, как он вошёл – в этом можно было не сомневаться. Мраморные губы дрогнули, растянулись в некоем подобии улыбки.

– Принц… принёс, что обещал?

Голос Хранительницы был тихим.

Таким тихим, что казалось, голос этот звучит у него в голове.

– Да.

Резко выдохнув, будто решился на что-то важное, гость раскрыл ладонь. В центре посверкивала крохотная льдинка.

Идола-Хранителя трудно удивить. Но гостю удалось. Шелестящий голос дрогнул:

– Слеза… Ледяной Ворожеи…

– Она самая. Только конкретно в этой заключена ещё часть души Императора.

– И что ты хочешь за столь ценный Дар?

Прозвучало с придыханием. И с едва уловимой издёвкой.

– Ты знаешь, чего. Пусть моё пламя разгорится!

– Слушаюсь…

Нет, на этот раз Идол явно издевался!

Глава 1

– Ох, сразу видно, что ты не принцесса, – произнесла мадам Во печально.

Она отступила на полшага, окинула меня взглядом и добавила:

– Ну, ничего. В твоём случае красота и грация значения не имеют. Главное – это магия и дети, которых ты можешь подарить.

Голос мадам Во прозвучал покорно, дама изображала сочувствие, но нотки злорадства были слишком очевидны. Впрочем, первые пару недель я этого лицемерия не замечала. Первое время искренне верила, что всё хорошо.

Ну а как иначе? Ведь я в Огненных чертогах, обители самого Императора. И я не просто иномирянка, а сокровище – та, рядом с которой магия фениксов вспыхивает, достигая невероятных высот.

Самая желанная невеста. Идеальная спутница жизни – по крайней мере в теории.

Ради моего появления они даже отложили Императорские смотрины – ключевое событие, главную брачную вечеринку столетия. Теперь двенадцать принцев Огненного крыла ходили необручённые, но заинтригованные, а толпа знатных благородных девиц, прибывших на отбор, мечтала меня убить.

– Мм-м… – к зеркалу приблизилась леди Шанна. – Мне кажется мило. – Она широко улыбнулась. – Но дорогая, где ваша талия? Утонула в пирожках?

«Дорогая» в моём лице сделала глубокий вдох, чтобы не огрызнуться. Просто надоело. Все те дни, что меня готовили к балу, я только и слышала, что придирки. Причём каждая шпилька вонзалась с ласковой улыбкой, под видом этакой неуклюжей помощи. Не критики, а искреннего желания добра.

За эти дни я узнала, что: толстая, угловатая, с короткими ногами, двигаюсь как беременная утка. И волосы-то у меня не такие, и нос неправильный, а жесты и мимика – вообще кошмар.

– Леди так себя не ведут! – в сердцах восклицала леди Шанна. Одна из приставленных ко мне помощниц. – Дорогая, постарайтесь быть сдержанней, иначе вы распугаете всех принцев!

Не скажу, что успела на этой почве всех принцев возненавидеть, но… я была крайне рада, что этот злосчастный день смотрин наконец настал.

До выхода оставалась четверть часа. Я стояла перед зеркалом и старалась не верить бесконечным выпадам. Возможно, помощницы правы, только значения это уже не имело. За пятнадцать минут я не успею стать такой, как нужно принцам. Да и не хочу.

Может неправильно так думать, но меня всё устраивало. Я не казалась себе ни уткой, ни дурнушкой, и даже талия, по собственным ощущениям, была.

Девушка, которую я видела сейчас в зеркале, вообще напоминала принцессу – с блестящими глазами и огненной гривой забранных в сложную причёску волос. А от бриллиантового колье на шее, которое одолжила для бала сама Первая Королева, захватывало дух.

А ведь совсем недавно я и помыслить о подобном не могла! Жила в небольшой квартире на окраине мегаполиса и разрывалась между учёбой и работой. Экономила, чтобы не залезть в кредиты, и ужасно радовалась, когда удавалось отложить немного денег на поездку на море.

Но…

– Искра! – окликнула мадам Во, выдёргивая из внезапных воспоминаний. – Ты нас слышишь?

Леди Шанна недовольно покачала головой:

– Нельзя быть такой невнимательной. Принцы такого не любят.

– Вероятно ты будущая королева, – добавила Во назидательно. Но она в меня точно не верила. – Королевам нельзя так себя вести.

Королевам нельзя то, нельзя это, а избранницам принцев запрещено ещё больше… Только я твёрдо решила не расстраиваться, не впечатляться и не ныть.

Как будет, так будет. Раз уж судьба выдернула меня из родного мира, значит был какой-то умысел. Вдруг здесь, в этом удивительном Огненном дворце, мне встретится тот, кого полюблю всем сердцем? И кто полюбит меня?

Словно вторя этим мыслям, послышался сердитый звон колокола. Сигнал к началу празднества – я сделала новый глубокий вдох. Потом благодарно кивнула своим умудрённым жизнью помощницам и смело шагнула к двери.

– Искра! – воскликнула мадам Во.

Я обернулась, а леди Шанна сказала:

– Удачи.

Кажется, в этот раз она не издевалась и не лгала.

***

– Искра Чеканова, иномирянка! – оглушил голос из золотого рога над головой.

Я поспешно присела, склонив голову, как учила мадам Во. Быстро поморгала, привыкая к свету.

Остальных дебютанток сопровождали заботливые матушки и именитые родственники. Мне же предстояло пройти по янтарному мосту, до самого Огненного престола в гордом одиночестве.

Прежде, чем начнётся главный бал сезона, все дебютантки должны быть представлены Императорской чете.

Ступать приходилось по такой гладкой поверхности, что каждый шаг смело можно было вносить в резюме, в раздел особых достижений. К тому же мост был настолько прозрачным, что при одном взгляде под ноги начинала кружиться голова.

Но самое главное – идти нужно было мимо тех самых Двенадцати Принцев, гордости и опоры Империи, ради которых и затевались Императорские смотрины.

Вереница из принцев – по старшинству – выстроилась по пути к престолу, на котором восседал Император. Хозяина Огненного дворца сопровождали жёны, их было четверо, и от красоты каждой кружилась голова.

Глава 2

Я замерла. Потом медленно обернулась к высоким хрустальным дверям и непонимающе уставилась на того, кто стоял на пороге.

Молодой мужчина – статный, широкоплечий, с длинными серебристыми волосами. За его спиной тоже были крылья, но другие. Перья искрились, словно припорошенные снегом, да и сам он чем-то напоминал ледяную статую. Словно был высечен из куска льда.

– М-да, – чуть слышно произнёс Фаеро. – Только этого не хватало.

Кружение над нашими головами прекратилось. Фениксы изящно, но грозно спускались вниз, занимая ступени лестницы. Выстроились словно охрана, а по лицу Императора скользнула странная тень.

Императрица и Королевы выпрямились – я не знала, что можно стать ещё прямее, но тем не менее. На лицах женщин появилась отчётливая неприязнь, и это невзирая на маски невозмутимого спокойствия.

Глядя на всё это, я тоже занервничала.

– Мы оставим вас ненадолго, леди Искра, – произнёс темноволосый принц. Восьмой, кажется… Он отпустил мои пальцы и взлетел, чтобы приземлиться внизу, перед лестницей.

Фаеро поступил так же, только, прежде чем отпустить, поцеловал мою ладонь.

Прикосновение губ обожгло, и этот жар оказался очень приятным. Сам жест был мимолётным, практически незаметным, и тем удивительней было различить реакцию странного гостя – он очень недобро, чуть ли ни с ненавистью, прищурил глаза.

На секунду я затаила дыхание. Весь огромный зал, вся бесчисленная толпа дебютанток и гостей, замолчала. В этой тишине был слышен лишь перезвон хрустальных подвесок – звук получился немного зловещим, невзирая на всю его красоту.

Пауза. Она была недолгой, а потом странный гость произнёс:

– Добрый вечер.

Сказал и двинулся вперёд, через зал.

Шёл уверенно, но движения тоже напоминали ледяную глыбу. Были тяжёлыми, резкими и несли в себе непонятную опасность. Да что там движения – опасность предвещал каждый его вздох!

Не дойдя пары метров до замерших в напряжённых позах Фаеро и смуглолицего, незнакомец остановился, и его губы неожиданно дрогнули.

Это была не улыбка, а этакая исполненная высокомерия усмешка. Подумалось, что он сейчас скажет огненнокрылым какую-нибудь колкость, но вместо этого гость обратился к Императору:

– Долгих дней и чистого неба под твоими крыльями, отец.

Прозвучало почтительно. Поклон, которым сопровождались слова, выглядел более чем пристойно. Но все, включая и хозяина Огненного дворца, почему-то напряглись ещё больше.

После новой неприятной паузы прозвучало величественное:

– Благодарю, сын.

Ответ Императора напоминал камень, брошенный с горы, и вот это «сын» прозвучало как-то странно. С некоей особой интонацией.

Я нахмурилась. Мне говорили, что принцев двенадцать, и только что я с двенадцатью и познакомилась. А этот?..

Тут тот самый смуглый, что сопровождал меня на подъёме не выдержал и сделал угрожающий шаг вперёд:

– Что тебе нужно, бастард?

Ещё один камень, брошенный с горы. Но уже другой – прицельный, агрессивный.

Я увидела как на губах гостя расцвела новая нехорошая усмешка. Он сложил руки на груди, став как будто шире, и расправил крылья. Теперь я смогла рассмотреть их гораздо лучше – они были тёмными и да, на перьях действительно мерцал снег.

Снег? И фениксы? Я ничего не поняла и тряхнула головой.

– И тебе не болеть, Сваргус, – ответил гость. Прозвучало как пожелание сдохнуть.

Фаеро выступил вперёд, выпячивая подбородок и грудь:

– Приветствую, Фиар. Зачем ты пришёл?

Гость посмотрел на Императора, на Фаеро, на остальных… Потом его взгляд устремился выше, к злосчастному пяточку в конце парящей лестницы. Внешне я осталась спокойна, но под острым прицелом его взгляда захотелось поёжиться.

А потом вспомнилась сказка про Спящую красавицу – вернее, эпизод про злую колдунью, которую не пригласили на торжество.

– Что значит «зачем»? – в голосе названного Фиаром прозвучало недоброе веселье. – Сегодня вечер представления невест. А я принц, пусть и незаконнорожденный, и тоже имею право выбирать пару. И я не понимаю, почему в этот раз приглашения мне не прислали.

Ответил ему пожилой феникс – он был распорядителем:

– Ваше высочество, я прошу прощения, но за последнее столетие вы не появились ни на одном приёме, вот мы и решили…

– Ну вот и я решил изменить своим привычкам и прийти, – перебил Фиар.

Он обернулся, обвёл толпу побледневших дебютанток быстрым взглядом…

– Тебе ведь не нужна жена, – неожиданно заявил Фаеро. – Ты ведь сам говорил, что никогда…

– Я передумал, – снова перебил снежный.

Взглянув на дебютанток ещё раз, он указал на вершину созданной Фаеро лестницы и заявил:

– Я выбираю её.

***

Я сначала не поверила – просто в голове не укладывалось. Меня? Он же на меня показывает? Но почему?

Глава 3

– Яска, Ясочка… – Зовёт меня бабуля и гладит по щеке. – Просыпайся, сладенькая. За молоком пойдём, на выпас.

Не открывая глаз, ёжусь, кутаясь в пушистое одеяло и бабуленькины объятия. От бабули пахнет стужей и холодом, будто только зашла в дом с мороза. А ведь на дворе лето. Иначе какой выпас? И пальцы на моей щеке почему-то холодные…

– Мм… Ещё минутку, бабуль. Ну пожа-алуйста!

– Открой глазки, Ясочка…

На этот раз слушаюсь… чтобы спустя секунду подавиться собственным воплем!

– Бабуля?!

Хищное лицо Тринадцатого Принца не имело ничего общего с круглым, сморщенным, как печёное яблочко, и самым добрым на свете лицом моей бабуленьки!

Вот совсем непохож!

– Какая я тебе бабуля? – рассудил так же и сам принц, отстраняясь.

– Худшая бабуля из всех возможных, – хмуро согласилась я, щурясь и подслеповато моргая от белой пелены перед глазами и от белого же света. Чёрт! Как же его много!

– Так уж и худшая. – Фыркнул мой похититель.

Я тоже фыркнула и на всякий случай подтянула одеяло до подбородка.

Вчерашний вечер, сулящий мне, по заверению мадам Во, небывалые перспективы, завершился кошмаром. Тринадцатый принц утянул меня в снежный вихрь, где не было ни верха, ни низа… лишь мужские обжигающе-ледяные ладони на моих плечах. От всей этой круговерти перед глазами плыло, а от жгучего морозного воздуха я начала задыхаться.

Мучительство и, пожалуй, даже тиранство прекратилось так же внезапно, как началось.

Я вдруг оказалась в белоснежной комнате, словно сошедшей с картинки из детской сказки о Снежной Королеве. Только льдинок для слова «вечность» с окончанием на «опа» не хватало…

Голова немилосердно кружилась, тело было ватным, непослушным. Я поспешила присесть, или, скорее свалиться на кровать посреди покоев. Целый ворох пуховых одеял, подушки, окаймлённые изысканным кружевом, скрипящие от свежести простыни – всё здесь буквально кусалось холодом! Правда, и камин присутствовал. Покрытый коркой льда, чтоб его! Спеша согреться, я забралась под все эти одеяла, свернулась калачиком и, вопреки всем невзгодам и тяготам, уснула. Бабуля всегда говорила, что умение засыпать богатырским сном в любых обстоятельствах – моя суперсила.

… Под кроватью вдруг запыхтели. Тяжёлое дыхание и звуки возни вернули меня в ослепительно белую и кусающую за щёки морозную реальность. Реальность, частью которой был пугающий своими намерениями и ещё больше – своей силой мужчина с длинными серебристыми волосами и припорошенными снегом крыльями.

Перед мысленным взором скакали картинки моего вчерашнего дебюта. Тринадцатый, о котором ни словом не обмолвились мадам Во с леди Шанной, в лёгкую расправился со своими огненнокрылыми братьями! Псих.

– Красивая? Она красивая? – раздался из-под кровати громкий шёпот и принц нахмурил брови.

– Мне отсюда не видно. – Прошептали в ответ. – Подсади!

– Кто там?

На всякий пожарный я вжалась спиной в изголовье кровати.

– Те, кому было ясно сказано: не лезть. – Отрезал тиран снежный.

Но хоть с постели моей поднялся, и на том спасибо.

Над кипенно-белым краем показалась снежная макушка, а за ней и остальная круглая голова с большими удивлёнными глазами и носом-пуговкой. Пыхтя и отдуваясь, снежный человечек забрался на кровать и, склонив голову набок, принялся меня разглядывать.

Я протянула к малышу руку, и он смешно обнюхал её, прямо как любопытный щенок.

– Какой ты хорошенький!

Снежный феникс фыркнул, а под кроватью снова задышали.

– Красивая, красивая, – глядя на меня не мигая, сообщил кому-то снеговичок и робко улыбнулся. – Ещё лучше, чем…

Я моргнуть не успела, как малыш жалобно пискнул и взвился вихрем, чтобы спустя секунду осыпался на простыни пушистыми хлопьями!

– Ах ты, скотина бездушная! – Заорала я на того, кого минуту назад сочла пугающим и вообще решила не лезть на рожон. – Как ты посмел?!

– Что?

Моргнув, принц уставился на меня. Вид у него был опешивший. Охотно верю, что этот деспот в жизни слова против не слышал! Не говоря уж о том, чтобы именоваться скотиной. Ну а кто он после такого?!

– За что ты его убил?! – Продолжала я вопить, забыв об осторожности. Просто снеговичок был таким славным… – Тиран бесчувственный! Деспот! Сейчас же, сию секунду, верни меня в Огненные чертоги!

По и без того хмурому лицу тирана и деспота пробежала тень.

– Убийца! – с ненавистью глядя ему в глаза, прошипела я.

– А я всегда ему говорила, что он слишком вспыльчив. – Протявкала полярная лисица, забираясь на кровать.

– Помолчи, Леда. – Отмахнулся от лисицы принц и обернулся ко мне: – Ничего с Вьюго не сделалось.

– Это расскажешь прокурору!

Что я могу сказать в своё оправдание? Когда меня несёт – меня несёт. Не зря всю жизнь слышу, что вспыхиваю, как свечка. Зато я отходчивая… Впрочем сейчас это не важно, и к Тринадцатому отношения не имеет.

Глава 4

То, что это война, стало понятно сразу как завершился завтрак. Я пронаблюдала как со стола волшебным образом исчезают приборы, оценила позёмку, которая проскользила по скатерти, и подняла глаза на похитителя.

– Ну что? – спросила бодро, но с надеждой, что ничего всё-таки не будет. – Идём?

Принц одарил неприязненным взглядом и кивнул.

Только, прежде чем подняться со стула, он трижды хлопнул в ладони, и большие полупрозрачные двери распахнулись, являя моему взгляду слугу. В отличие от забавных снеговичков с уморительными ужимками, этот казался каким-то ненастоящим – этакая ожившая смесь из льда и снега. Я молчаливо ахнула, а Фиар велел:

– Шубу госпоже принеси.

Шубу? Иронично. Я даже улыбнулась, вспомнив, что шуба в моём мире – один из «атрибутов» большой-пребольшой любви.

– А можно мне ещё новый айфон и Феррари с блатным номером? – пошутила не сдержавшись.

Тринадцатый посмотрел непонимающе, и опять-таки заломил бровь.

Ну а потом вернулся слуга, и шутить расхотелось. Просто то, что он торжественно нёс в своих снежно-ледяных руках было настоящей роскошью – я и близко такого не видела. Даже на картинках!

Белоснежная мантия из мерцающего пушистого меха с длиннющим шлейфом.

Я даже сглотнула. На секунду разучилась дышать.

Внезапно из-за спины слуги вынырнула невысокая, щупленькая снежная женщина и поспешила вперёд – она несла белые, подбитые тем же мехом и украшенные какими-то камешками сапожки.

Я не собиралась восхищаться. Ни за что! Но мой рот непроизвольно приоткрылся, и по лицу феникса скользнула насмешливая тень.

До сего момента мне почему-то думалось, что Фиар живёт уединённо, но он оказался слишком хорошо знаком с повадками и вкусами женщин. Меня подловили, причём влёгкую, и это оказалось неприятно. Правда не настолько, чтобы отказаться от мантии и сапог – всё-таки холод вокруг.

Женщина помогла переобуться, а вот шубу у слуги отобрали. Феникс накинул её на мои плечи лично! При этом наклонился, скользнув неожиданно тёплым дыханием по шее, и спросил:

– Послушай, а чем ты всё-таки возмущена?

Переход на «ты» был плавным и каким-то естественным. Но сам вопрос…

– По-твоему, приятно быть трофеем? Невестой, которую выбрали назло родственникам?

– А как надо-то? – усмехнулся он холодно.

Я сглотнула и повернулась к принцу лицом. Отступила на шаг и ответила честно:

– Конечно, по любви.

И снова заломленная бровь! Так, что невольно вспомнилось любимое выражение бабули: «не кривляйся, а то так и останется».

– И кого же из моих огненных братьев ты успела полюбить за те полчаса, что длился бал?

Вопрос с подколкой, и мне страсть как захотелось назвать какое-нибудь имя. Но я не смогла, слишком чётко осознав, что бесполезно – сейчас Фиар словно видел меня насквозь. Будто знал, что никого в моём сердце нет.

После недолгого молчания мужчина продолжил:

– Принцы не женятся по любви, леди Искра. Симпатия – да, а любовь… как говорит Огненный Император, любовь – величина непостоянная.

Тут, конечно, вспомнились четверо императорских жён, но я по-прежнему не понимала к чему Фиар клонит.

– Не тешь себя иллюзией, Искра. Брак со мной ничем не отличается от союза с Фаеро или Вартом. Ну разве что владения мои чуть севернее, а сам я – отверженный бастард.

В последнем слове не прозвучало ни грусти, ни боли, даже наоборот – Фиар словно гордился своим положением.

– Мне бы позволили присмотреться к жениху, – сказала без особой уверенности. – Нам бы дали время, чтобы…

Фиар рассмеялся:

– Ещё одно излюбленное выражение Императора: любовь, как и аппетит, приходит во время… ну ты поняла чего.

От намёка на постель у меня порозовели щёки. Заодно подумалось о помощницах, которые, кроме подготовки к балу, вводили в курс дел и объясняли обычаи этого мира. Так вот, во всех их наставлениях слов о любви действительно не звучало.

О моей полезности? О желанности для фениксов? Да! О любви между супругами – нет.

Но почему я заметила это лишь сейчас?

Слова снежного внесли смуту, только отчаиваться я не спешила. Волевым усилием отодвинула все мысли подальше – позже обдумаю, а сейчас…

– Ну, если без любви, тогда красота, стать, богатство супруга, – я принялась загибать пальцы, искренне надеясь, что выгляжу достаточно расчётливой, чтобы отпугнуть кавалера.

Ведь кому нужна настолько меркантильная невеста?

– Богатство говоришь? – протянул феникс загадочно. – Ну, тогда начнём с сокровищницы.

Он шагнул навстречу, обвил рукой мою талию, и нас закружил снежный вихрь.

И опять – где верх, где низ? Непонятно! Зато я ощущала близость сильного мужского тела, и от этого чуточку закружилась голова.

Едва вихрь развеялся, я отодвинулась от феникса и посмотрела возмущённо.

Глава 5

Фиар

Кто не знает, что пламя разгорается от искры? Подумаешь, мудрость. Даже мраморный болван-Идол не отказал себе в удовольствии лишний раз позубоскалить на эту тему. Или, скорее, напомнить ему об этом.

Можно подумать, он был не в курсе.

Даже будь так – кружащие коршунами вокруг хрупкой фигурки братья были самым красноречивым тому доказательством.

Ещё на подлёте Фиар ощутил стремительно разгорающуюся мощь их огненных крыльев. И это из-за одной-единственной иномирянки? Той самой? Немыслимо! И тем не менее, приходилось верить своим глазам и дару. А ещё гадкому внутреннему голосу, подозрительно похожему на голос Идола, который нашёптывал, что его пламя тоже разгорелось бы рядом с ней…

Если бы только оно у него было!

Распорядитель что-то бубнил, братья вертелись рядом, норовя заслонить иномирянку в цветах императорского дома своими крыльями… Если бы они только знали, что он и сам не мог смотреть на неё. Больно глазам становилось.

Без преломляющего эффекта Окна она оказалась ещё удивительнее.

Живая. Пленительно-огненная. Сияющая.

Будто солнце, равно дарящее своё тепло всем, независимо от того, кто в нём нуждается, а кто нет. И неважно солнцу, принц ты или бастард…

Очередная странность заключалась в том, что он больше не изнывал от пламени крыльев своих братьев. Их жар всегда был хлёстким, прицельным, норовящим укусить, а там уж вгрызться намертво, пока не обглодает до головешки… Только ценой невероятного упорства и усилий, ощутимо выходящих за пределы человеческих возможностей, Фиар сперва научился сдерживать себя в их присутствии. Контролировать.

А потом обращать своё проклятье в преимущество...

И вот то ли их пламя перестало жечь, то ли он обезумел, бросаясь в каждый бой, будто в последний раз… Братья нападали резко и зло, как их пламя, он же и вовсе шёл напролом, атаковал, не разбирая, где из них кто – кто там сильнейший, кто мудрейший, а кто самый хитроп…хитропёрый.

Лишь бы не пришлось снова смотреть на фигурку, что стояла на самом верху, маленькая, прямая, неподвижная. Сама похожая на диковинную нерукотворную статуэтку, дар высших.

Произошедшее следом заняло от силы секунду, но секунду эту Фиар запомнит на всю жизнь…

…В висках бьётся императорское «Убирайся!», причём произнесённое тем самым тоном, который прежде с ума сводил от несправедливой обиды, выжигающей душу и оставляющей после себя ненависть, а теперь… Теперь вместо ненависти грудь распирает торжеством, опьянением победой!

«Моя!» – поёт всё внутри, когда он взлетает к ней и дыхание так и перехватывает от переполняющего ощущения чуда. Того самого, детского, чистого. Неповторимого.

«Моя! Моя!» – скандирует на все лады внутренний голос. Всё ещё не веря, будто стоит коснуться её – и она исчезнет, он протягивает руку и когда по пальцам его струится тепло, голова и вовсе идёт кругом от восторга.

Ха! А ведь теперь у него есть то, что просто дозарезу нужно всем его братьям! Как же он мечтал о подобном, когда был мальчишкой! Только почему сейчас сама мысль об этом повергает в бешенство?

«Моя!!!» – прикосновение, которое длилось, казалось, целую вечность, обрывается так жестоко и так внезапно, что грудь сдавливает железным кольцом.

И приходит следом осознание, трезвое и болезненное: ему и в самом деле плевать на то, что иномирянка с пламенем в волосах нужна его братьям.

Потому что она нужна ему самому.

…Прежде, чем оставить Искру одну, он рискнул снова взглянуть на неё. И снова оторопел. Какая же она, оказывается, юная. Девчонка совсем. Девчонка с ну очень соблазнительными формами…

«Кстати, были бы эти формы чуть менее соблазнительными, не повёлся бы на льстивые обещания Идола и искушение Звёздного Колодца, не дал бы обвести себя вокруг крыла, как последний болван! – не замедлил подгадить внутренний голос. – Эта девчонка – теперь вечное напоминание о твоей слабости. Глупости. Доверчивости, наконец! Тьфу, а не принц».

Голосу Фиар не ответил. А выходя из Вихря уже в собственной спальне, хмыкнул. Слабость, глупость, доверчивость, говорите?

Император о таком сыне, конечно, всю жизнь мечтал.

***

Чего он не ожидал – так это сложностей с иномирянкой. Это олицетворение его слабости и не думало радоваться открывшимся перспективам. Хуже того: вместо того, чтобы радоваться, она так и рвалась обратно, во дворец!

Затаив дыхание, спросил о братьях и, когда ответила, понял, что то были не сложности даже, а тьфу и растереть. Потому что главным оружием Искры оказалась её непредсказуемость. Напополам с противоречивостью.

С одной стороны, и к его облегчению, конечно, на вопрос о братьях Искра осталась спокойна.

С другой – тут же принялась выдумывать кучу поводов, лишь бы вернуться!

Прежде Фиару с подобным сталкиваться не доводилось.

Предвкушая общение с «трофеем», он ожидал, что это будет забавно. На деле всё шло не так, как предполагалось. Захотелось вдруг, чтобы она пожелала остаться сама. Чтобы засветилась как вчера, на приёме.

Глава 6

Бабуля говаривала в таких случаях: как чёрт из коробочки. Ведь стоило только подумать о Фиаровой любовнице – а вот и она!

Что обидно – снежная, как я и предполагала. И что обидно вдвойне – она оказалась бесподобной. Просто ослепительной!

Если собрать воедино все образы Снежных Королев и Снегурочек – даже вскладчину они позорно проигрывали красавице, горделиво застывшей посреди зала и взиравшей на меня… словом, взиравшей.

Я же невольно залюбовалась ею. Гладкая кожа, белоснежный шёлк волос, нежный румянец на фарфоровых щеках… И блеск сотен, а то и тысяч бриллиантов, щедро рассыпанных по длинному, в пол, платью! Красота ледяной девы была, что и логично, холодной, величественной, надменной… И всё же она была Красотой.

– И долго мне ждать? – скривилась ледяная дева. А может, и дива, кто их тут разберёт. – Кто-то представит мне наконец, хм, девушку?

– Прошу прощения, госпожа. – Склонилась в поклоне Джилла. – Леди Искра к вашим услугам.

Насчёт к услугам я бы поспорила. Собственно, я и собиралась, но тут незваная гостья иронично прищурилась, приподнимая бровь…

Теперь меня разглядывали с тем особым выражением лица, с каким смотрят на мышь или на другую живность в месте, совершенно для этой самой живности непредназначенном. В Ледяном Замке, например…

Вот только мне резко стало не до внутреннего диалога с «любовницей» Тринадцатого принца. Слишком уж знакомой оказалась эта саркастическая усмешка и залом брови!

– Леди? Вот как? – продолжала тем временем гостья, в чьём голосе слышались знакомые интонации, подтверждая мои худшие опасения. – Стало быть, ты из знатного рода? И сколько же у твоей семьи земель? Замков? Насколько древен ваш род?

Упс. Ещё недавно я храбрилась, «задирая» Фиара подобными вопросами, а теперь вот сама оказалась в его шкуре. По закону подлости вопросы, что сыпались из внезапно нагрянувшей в гости свекрови словно горох из прохудившегося мешка, имели ту же цель, что и мои утренние.

Продемонстрировать абсолютную бесполезность, а, пожалуй, что и глупость выбора Тринадцатого принца. Вот только в мои планы не входило ранить чувства Фиара или как-то задеть. Матушка же его колола каждым словом будто ледяной спицей, вынуждая меня трижды пожалеть об утреннем красноречии.

– В моём мире давно нет никаких лордов и леди, – призналась я, пожимая плечами. – Никто у нас не смотрит на древность рода или голубую кровь, когда хочет узнать что-то о человеке. Людей вообще не принято оценивать. А если необходимо сложить о человеке мнение, смотрят на другое. Поступки, характер, личные достижения… все эти дворянские титулы и регалии остались в прошлом. Простите, не знаю, как к вам обращаться…

– Ворожеи Великого Севера не называют своих имён. – Отрезала свекровь. – И какие у тебя личные достижения?

Вот уж правда, лучше бы она оказалась любовницей! С той хоть понятно было бы, как себя вести. Спасибо историческим романам и сериалам. Уверенно, подчёркнуто вежливо и, если уж на то пошло, с лёгким оттенком презрения.

А как быть с матушкой Фиара? Да ещё и с такой?

– Я школу закончила с золотой медалью. – Брякнула первое, что пришло в голову. – Разряд по плаванию есть… В шахматы, говорят, играю неплохо. А, и в универе на красный диплом иду.

Свекровь окинула меня взглядом из серии «надо же, говорящая мышь» и обернулась к Джилле.

– Грамотная. Уже хорошо.

Не успела я ответить, что четвёртый курс переводческого факультета МГУ – не совсем то же самое, что «грамотная», как Ледяная Ворожея уже щупала оценивающим взглядом мою фигуру.

– Что ж. – Произнесла она задумчиво. – По крайней мере, ты способна иметь детей. – И уже в сторону, повысив голос: – Мне долго ждать, пока накроют на стол?

При одной только мысли об обеде наедине с ледяной свекровью по коже строем ринулись мурашки, а желудок свернулся в протестующую трубочку. И где, спрашивается, Фиар, когда он так необходим? Или, зная характер матушки, сбежал, повесив ту на невесту?

– Ну? Чего застыла? – Ледяная Ворожея вновь повернулась ко мне. – Садись!

Она небрежно кивнула на сервированный стол и, грациозно покачивая бёдрами, направилась к месту по правую руку от хозяйского.

Глядя на неё, очень хотелось устроиться на противоположном конце стола – таком далёком, что ни одна едкая шпилька не долетит. Но… Во-первых, там не было тарелок, а во-вторых, если сейчас продемонстрирую слабость, мне этого точно не простят.

Собрав волю в кулак, я сделала медленный шаг к столу, и вздрогнула, когда от приоткрытой двери донеслось:

– Брр-р! Как же холодно!

Голос был женским и очень знакомым. Ещё не веря в своё счастье, я резко обернулась, и…

– О, Искра, милая, тебя здесь не заморозили насмерть? – воскликнула Первая Королева.

Она стремительно входила в зал.

Вся такая подвижная, переливающаяся, лёгкая! Румяная, с трепещущими огненными крыльями за спиной. Она протягивала мне руки в приветливом жесте и тараторила без умолку. Словом, полная противоположность ледяной свекрови, застывшей при её появлении, как статуя.

– Здравствуйте, госпожа О! – не скрывая радости, обратилась я к Первой Королеве по имени, приседая в местном книксене. – Вы, наверное, за ожерельем? Так неудобно получилось… Зато вы прямо к обеду!

Глава 7

Королева говорила долго и бурно, ничуть не скрывая досады. С её слов – Огненный дворец и вся знать пребывали в невероятном возмущении от «выходки, которую учинил этот презренный бастард».

Заявления были самыми разными, от «он не имел права» до «ты огонь, а он лёд, это всё исключительно из мести!». Я кивала и искренне сочувствовала самой себе.

Когда излияние эмоций закончилось, уважаемая леди О перешла к изложению планов. Они были несколько сумбурными, но сам факт их наличия порадовал и польстил.

– Не думаю, что Фиар намерен на тебе жениться, – заявила собеседница, – полагаю, он назначит день свадьбы лишь после того, как этого потребует Огненный Император. А пока Император не вмешался, у нас достаточно времени, чтобы вытащить тебя из этой ловушки. Сломать его подлый план!

Тихим шёпотом, изредка оглядываясь на дверь, королева поведала о нескольких приготовленных диверсиях. Для начала, доверенные лица обострили давний конфликт на Огненных островах. Этот конфликт был связан с разделом территории, с правом владения, и я не очень-то поняла, но по словам О любые телодвижения в сторону островов Фиара жутко нервируют.

Во-вторых, со дня на день запустится многоуровневая дипломатическая атака. Претензии от принцев, игнорировать которые Фиар не сможет ну никак.

Третье – это физическое воздействие. Не убийство, но поединки.

– Моим мальчикам только бы выманить этого бастарда! – горячо сказала королева.

Тут вспомнился поединок во дворце и, невзирая на всё моё уважение к огненнокрылым, с языка слетело жалобное:

– А может не надо?

Я сказала и смутилась. Ведь странно сомневаться в силе законных наследников самого Императора.

Особенно при их матери!

Особенно с учётом того, что Первая Королева совершенно верно поняла этот мой стон.

Взгляд сверкнул остротой и недовольством, но длилась вспышка секунду. Потом леди О сказала:

– Девочка моя, если ты намекаешь на события, которые привели тебя в эту ледяную обитель, то зря. Да, в прежнем поединке наши мальчики проиграли, но это досадная случайность. Я уверена, что Фиар сражался нечестно. Перед балом он наверняка подпитался силой Сердца Ледяной горы.

– Э… – произнесла я. – А Ледяная гора – это где? – Надо же «знать в лицо» иголку своего Кощея?

– Это здесь, – сказала королева сурово. – На Ледяной горе стоит этот замок, например.

Я кивнула, решив, что прозвучавшего объяснения достаточно. Вот только за фениксов, которые собрались вновь сразиться с Тринадцатым, было по-прежнему страшно.

Леди О словно почувствовала – накрыла своей ладонью мою руку и шепнула:

– Не волнуйся, всё получится.

А ответить я не успела – увы.

Миг, и дверь, ведущая в гостиную моих покоев, распахнулась. О стену, выбивая ледяную штукатурку, не ударилась, однако была к этому близка.

На пороге стоял Фиар – жутко недовольный, заметно потрёпанный и припорошенный снегом. Я невольно втянула голову в плечи, ожидая, что её величество сейчас плюнет в «презренного бастарда» ядом, но… интриги – везде интриги. Одна из жён Огненного Императора и не подумала нападать.

Лёгкой искрящейся птичкой она вспорхнула с софы и воскликнула:

– Фиар, мальчик мой, с возвращением!

Снежный замер в явном замешательстве, бровь привычно приподнялась.

– Как я рада! И не смотри так, – продолжила петь королева, подскакивая к фениксу, – ведь ты, будучи плотью от плоти нашего супруга, нам не чужой!

Кажется, это был фарс, хотя звучало всё-таки логично. Не зная всей подноготной полигамного семейства Императора, определить я не могла.

Зато чётко видела тщательно спрятанное удивление феникса.

– Как ты сражался на балу! – продолжила нахваливать О. Она стояла рядом с пасынком, словно собираясь обнять. – Настоящий герой! Хоть и смертный.

Так, ну вот и шпилька.

Фиар чуть дёрнулся – тема смертности была ему явно неприятна.

– Ну, ничего! – в голосе О смешались торжество и сочувствие. – Ведь главное не сколько, а как проживаешь свою жизнь!

Королева всё же попыталась взять Фиара за руку, но тот ловко отступил и спросил холодно:

– Что происходит?

– Как «что»? – королева встрепенулась. – После того, что было, после того, как мы… – тут её голос дрогнул, – едва не потеряли в том жутком поединке своих детей, мы поняли, что ты… вырос, а враждовать глупо. Наши отношения нужно менять, Фиар.

Бастард не обрадовался и точно не поверил.

– Шутите, ваше величество? – спросил холоднее прежнего.

– Даже не думала, о любезный сын!

Актриса. Я смотрела на О и пребывала в немом восхищении. Ведь знаю, что леди притворяется, но с какой искренностью она это делает! Идеально. Ведущие актёры нашего мира нервно курят по углам.

В какой-то миг даже возникло чувство, будто всё остальное померещилось. Что все эти разговоры о вызволении из плена – плод моих собственных фантазий.

Глава 8

Искра

Оказалось, что всего сада Фиар показать не успел. Следом за площадкой, припорошенной снегом, по которой мы проходили, обнаружилась хрустальная оранжерея – в форме ледяного терема с башнями по сторонам – и за ней ещё одна площадка. А если судить по размерам, пожалуй, что и площадь…

- Так… а где же снежноцветы? – растерянно спросила я Вьюго. – И… что ты говорил, светится в темноте?

– Вот и я думаю, – с серьёзным видом сдвинул на середину лба снежные бровки Вьюго. – Должно быть, снежноцветы не успели посадить. А лишайник – вон, на деревьях, у беседки. Эй, а ну-ка, сюда!

Он хлопнул в ладоши и взметнувшиеся над снежными клумбами бурунчики приняли форму снеговиков.

- А ну, за работу! - Пропищал Вьюго. – Где снежноцветы для госпожи?

Леда, что деловито склёвывала алую ягоду с белых висячих грядок, сердито чирикнула на малышей. Те присели в комичном ужасе и бросились врассыпную.

– Сейчас всё будет! – аж подпрыгнул от азарта Вьюго.

Вскоре снеговики вернулись. Пища и толкаясь, они волокли по дорожкам несколько ящиков с голубоватыми, будто припорошенными инеем, ростками. Вьюго захлопал в ладоши и принялся руководить посадкой ростков в промёрзшую почву.

– Такая лучше всего подходит для высадки снежноцвета, – серьёзно объяснил он мне.

На мои робкие заверения, что не стоило так торопиться, Вьюго лишь засуетился ещё больше!

Я вздохнула и решила не мешать. Вспомнив о лишайнике, потопала к беседке, на которую указал Вьюго. Сам лишайник, похожий на свисающие с веток лоскуты немного разочаровал. Потому что светящимися растениями всё же нужно любоваться в темноте. Зато моим вниманием завладела беседка. Точная копия оранжереи, только совсем маленькая. С хрустальными шариками на четырёх башнях и высокими арочными окнами. Внутри беседки обнаружился круглый стол с бокалом на высокой ножке и кресло. Одно. Сердце вдруг сжалось от невольной жалости к Фиару. Ничто здесь больше не кричало об одиночестве хозяина замка так громко, как это кресло. Даже огромный пустой замок не был столь красноречив…

Поёжившись, я подошла к окну.

И тут же невольно вздрогнула: хрустальные двери оранжереи распахнулись и в нашу часть сада вышли Ледяная Ворожея с Фиаром.

Полы искрящегося плаща на плечах свекрови взметнулись, на миг придавая Ворожее сходство с большой белой птицей. Затем игривой снежной змеёй вокруг прогуливающихся взмыла позёмка и спустя секунду Тринадцатый принц с матерью уже вышагивали мимо беседки! При этом они не замешкались ни на шаг.

Меня не заметили – я скорее от неожиданности, нежели осознанно, отпрянула от окна.

Совершенно бесшумно, но отчаянно мешая друг другу, в проём вслед за мной протиснулись Вьюго с Ледой. При этом они отчаянно жестикулировали и корчили друг другу рожи.

Оказавшись внутри, Вьюго чиркнул ребром ладошки по тому месту, где у снеговичка должна быть шея, и Леда с жаром закивала, мол, так и будет, уж поверь.

- …И пока здесь вьёт кольца эта гадина О, тебе, как никогда следует быть настороже, Фиар, – донёсся из окна голос Ледяной Ворожеи.

– Вы преувеличиваете, мама. Не удивлюсь, если О здесь только чтобы вас позлить. И пролонгировать интересы Брана с Вартом. Больше этот номер у неё не пройдёт.

– Где твоё благоразумие, сын? – тоном королевы в изгнании поинтересовалась Ледяная Ворожея. – Из-за этой…

– Осторожно, мама. – Вдруг сказал Фиар таким тоном, что меня озноб прошиб. Я даже не подозревала, что у него может быть настолько ледяной голос. – Искра здесь дома. Вы – нет.

– Ты утратил своё хладнокровие, сын. – Ничуть не обиделась Ворожея. – Это плохо.

Мне вдруг представилось детство Фиара – сидит этакий «кроха-Кай» у ног этой Снежной Королевы и слова из льдинок выкладывает… А она вещает свысока со всей своей невозмутимостью что-то о хладнокровии и благоразумии. Самое то, что нужно маленькому мальчику, как же. Я аж поёжилась – такой картинка грустной и холодной вышла. И Фиара ещё жальче стало. Ещё и кресло это, чтоб его…

– Но хоть ты не оправдал оказанного тебе доверия, ещё не поздно всё исправить.

– Это бессмысленный разговор, мама. – Отчеканил Фиар.

– Пока брак не осуществлён… - и не подумала прислушаться к сыну Ледяная Ворожея.

Как назло, вновь поднялся снежный вихрь, перебрасывая Фиара с ледяной свекровью дальше, так что окончание фразы Ворожеи оборвалось.

Подслушанный разговор оставил странное послевкусие. Я крепко задумалась, даже собралась удариться в философию, но не успела – Вьюго и Леда отвлекли.

Леда обернулась совой и, вспорхнув, заглянула в окно.

– Всё! – воскликнула она. – Чисто! Путь свободен!

Вьюго тут же выпрямился на манер бравого солдата и взял под козырёк.

Снеговик вывалился из беседки, а я последовала за ним, чтобы обнаружить поразительную картину. Сад был пуст! То есть абсолютно! Снежные работники словно испарились, и лишь торчащие из земли голубоватые ростки свидетельствовали, что мне не померещилось.

Глава 9

Искра

Фиар выглядел сейчас таким нормальным, таким неожиданно приятным, что я расслабилась. Потянулась к нему и уже открыла рот, чтобы поведать о своей жизни, но тут в голове щёлкнуло – подожди, Искра, не спеши.

Подозрительность расправила крылья и недобро сощурилась. Под её напором вспомнилось вдруг, что я вообще-то в другом мире, и что меня наглым образом похитили. Забрали против воли, а потом заявили, что я не очень-то нужна.

А теперь? Что этот крылатый мужчина делает? Разжёг камин, подпоил леди вином и неожиданно перестал заламывать в надменном жесте бровь?

Разве так бывает? И почему всё происходящее вызывает этакое ощущение ну очень профессионального пикапа?

Одно из двух: или я чего-то не понимаю в фениксах, или кое-кто совсем берега попутал. Решил прикинуться хорошим, чтобы… я не замёрзла в такую холодную ночь?

Кстати, за окном стремительно темнело, а атмосфера в комнате становилась всё романтичнее. И пусть я ещё не научилась ориентироваться в архитектурных решениях этого мира, в их сложной планировке жилых помещений, но возникла одна не очень радужная мысль…

В итоге вместо слов о своём прошлом, о семье и учёбе в универе, я спросила:

– Фиар, а можно уточнить? Мы сейчас где находимся?

– В гостиной моих личных покоев, – ответил Снежный помедлив.

Я привстала и принялась оглядываться.

– А вон та дверь ведёт в твою личную очень роскошную спальню? – я ткнула пальцем, указывая направление.

Он опять-таки сказал не сразу:

– Да.

Бинго. Что и следовало доказать.

Я упала обратно, широко улыбнулась, и… нет, льдистый мой. Не дождёшься!

Пикапер недобитый быстро всё сопоставил и заявил:

– Искра, это не то, о чём ты подумала.

– Оу, а ты ещё и мысли читать умеешь? – фыркнула я.

Феникс стиснул зубы и даже бровь заломить в свойственной себе ироничной манере попытался, но едва заметный румянец на скулах выдал его с головой! И это оказалось мило. Не так мило, конечно, как у того же Вьюго или любого другого снежного малыша... И всё же глядя на разоблачённого и краснеющего принца приходилось сдерживаться, чтобы не расхохотаться, как совсем недавно в зимнем саду.

Не знаю, что такого разглядел вдруг во мне Фиар, но взгляд его из смущённого стал хищным и таким жадным, что в следующую секунду краснеть пришлось уже мне.

А как и все рыжие я краснею густо и обильно, заливаясь свекольным румянцем по уши. Марфушенька-душенька в самом ярком и запоминающимся своём образе нервно курит в сторонке.

И чем сильнее пылали мои щёки, тем более жадно смотрел Тринадцатый принц. Ноздри его хищно раздувались, глаза под сдвинутыми к переносице бровями сощурились. В их синей глубине вспыхнули ледяные звёзды, и вокруг них понеслись в дикой, неистовой пляске целые полчища снежинок.

– Фиар, – выдохнула я и не узнала свой голос. Таким он внезапно стал низким и слабым. – Не надо. Не смотри на меня так.

Феникс сглотнул, не прерывая своего гипнотизирующего взгляда и сделал шаг навстречу.

– А как я смотрю на тебя, Искра?

– Не знаю. – Нервно ответила я, вновь поднимаясь и отступая на шаг. Не ожидая от себя самой вдруг выпалила: – Но на трофей так не смотрят.

Движение феникса застыло в воздухе. Потухли эти тревожные, гипнотизирующие звёзды в глазах.

– Послушай, Искра, – начал было Фиар совсем другим тоном, но тут раздался стук в дверь.

Не сумев сдержать облегчённого выдоха, я порывисто обернулась.

Кажется, я сейчас и ледяной свекрови обрадовалась бы, как родной матери, только бы не слышать от Фиара ровных отстранённых фраз о принципе, о желании что-то там доказать братьям вкупе с Императором…

Только не сейчас.

К счастью, за дверью оказался Джолт.

– Пора! – Изрёк ледяной слуга с видом Воланда над грозой. – Ужин через десять минут.

Тоном ничего хорошего Джолту не сулящим Фиар напомнил, что распоряжался накрыть ужин на двоих прямо здесь.

Но ледяной слуга и бровью не повёл. Может, Джилла прислала его мне на помощь – из чувства женской солидарности. А может – и что-то подсказывает мне, что скорее именно так – Джолта допекли-таки Королева с Ворожеей.

– Мой принц. Леди. – Джолт склонился в почтительном, но непримиримом поклоне и позволил мне убедиться в правдивости второго предположения: – Возьму на себя смелость напомнить, что если ваши матушки, мой принц, придут на ужин первыми, боюсь, нам не миновать замкотрясения.

Тринадцатый принц скривился так, словно у него разболелся зуб.

– Мои матушки? – хмыкнул он, хмурясь. – Джолт, я чего-то о себе не знаю?

Я не выдержала, прыснула. Смешок вышел с ноткой мстительного удовольствия: неизвестно до чего могло дойти, останься мы с этим снежным соблазнителем наедине чуть дольше.

Глава 10

В назначенное время Тринадцатый принц постучался в двери.

Они не успели захлопнуться за широкой спиной феникса, как он уже протягивал руку в привычном жесте. И я почти накрыла мужскую ладонь пальцами, но в последний момент отдёрнула руку.

– Что-то не так? – уже привычно заломил бровь принц.

А мне всё слишком «так» было. Настолько – так, что от одного взгляда Фиара колени грозили в вату превратиться. А стоило вспомнить чьи-то возмутительно-обжигающие ладони на своей талии, что я твёрдо решила: не на ту напал. Обломится тебе согревание трофея в холодную зимнюю ночь, мой ты снежный.

– Путешествовать в вихре, конечно, очень занимательно. – Подпустив в голос строгости, проговорила я. – Но в моём родном мире в досвадебные ухаживания входят обязательные прогулки под звёздами. И, кстати, в послесвадебные ухаживания тоже!

– Под звёздами, значит. – Смерил меня взглядом принц. – Послесвадебные... А что, меня устраивает.

И послал такую улыбку, мол, сама напросилась.

Окно со всхлипом распахнулось ставнями наружу и в комнату ворвался рой танцующих снежинок. Я ахнуть не успела, как Фиар увлёк меня в их центр и ловким движением подхватил на руки.

В следующий миг феникс одним прыжком оказался на подоконнике. А у меня сердце в пятки ушло. Буквально.

– Значит, прогулка под звёздами, Искра? – склонился ко мне Фиар.

– Бабуля стояние на подоконнике в обуви точно не одобрила бы, –тряхнула я головой с отвагой. – Прогулка – так прогулка.

Я понять ничего не успела, как Тринадцатый принц со мной на руках шагнул в пустоту.

– Аа-ааа! Маа-ама!

…Но вот за спиной феникса с гулким хлопком распахнулись крылья и мой позорный визг сменился визгом радостным!..

– Ух! Это!.. Это просто восторг, Фиар! Ты тоже это видишь? Серьёзно?!

Ворожея была права – Аврора оказалась истинной драгоценностью этого мира. Звёзды и луны здесь тоже были, но на фоне всех оттенков пурпура и малахита самого неба они просто терялись…

Бескрайняя снежная пустыня больше не была белой.

Розовой, голубой, зелёной… фиолетовой. Искристой, люминесцирующей. Живой. Тончайшие оттенки двигались, перетекали один в другой… нежничали друг с другом… играли… сплетались в самых восхитительных узорах!

– Это волшебно, – искренне вымолвила я, заметив, что Фиар наблюдает за моей реакцией. – Снег, он…

– Цветной? – понимающе усмехнулся Фиар и вдруг признался: – Никогда не видел снег белым. У него столько оттенков… И да, он живой. Он дышит. Как дышал источник до того, как я пробудил его. Кстати, об источниках. Ну что, к Сердцу Горы?

С этими словами Фиар прекратил набирать высоту, и, развернувшись в воздухе, осторожно выдохнул. Его дыхание выстроило танцующие снежинки в ледяной поток. Поймав его крыльями, феникс, прижимая меня к груди, понёсся вниз с невероятной скоростью! Только страшно больше не было. Было невероятно просто и волнительно, как в детстве! Успевшее забыться чувство приближающегося чуда…

Опустился Фиар на небольшую площадку, занесённую снегом и мягко поставил меня на ноги. Взмах рукой – и вечная мерзлота перед нами расступилась, образовав впечатляющих размеров вход в ледяную пещеру. От высоты у меня закружилась голова.

– Фиар, не надо. – Не ожидав от себя самой, попросила я.

– Чего – не надо? – Не понял феникс.

– Твоя мама права. И я сейчас не шучу, я серьёзно. Если это Сердце Горы так значимо для всех вас, не стоит вести туда чужачку.

– Желание моей невесты – закон. – Повторил Фиар то, что уже говорил за ужином. Только на этот раз совсем другим тоном. – И никогда больше не называй себя чужачкой.

– Может, вихрь? – робко спросила я, осторожно заглядывая в бездонный хрустальный колодец.

– И не мечтай, – усмехнулся Фиар, снова подхватывая меня на руки. – Прогулка так прогулка. К тому же в Хрустальном гроте есть на что посмотреть.

Я поняла, о чём говорил феникс, когда мы принялись снижаться по спирали. Морозные узоры на хрустальных стенах при ближайшем рассмотрении оказались искуснейшей росписью. Дивные места, словно сошедшие с картинок сказок, диковинные звери, крохотные фигурки… Стоило зацепиться вниманием за одну из изображённых сцен, как силуэты начинали двигаться, наполняться цветом, становились совсем реальными! Даже удивительно было, как я успеваю разглядеть всё это в полёте.

– Магия Ледяного Сердца. – Пояснил Фиар, будто подслушав мои мысли. – Озера. Здесь всё пропитано волшебством… Искра.

Моим вниманием завладели парящие на вихревых потоках прекрасные девы с белоснежными волосами, развевающимися на ветру и крохотные фигурки напротив. Фигурки с чарующе прекрасными огненными крыльями…

– Здесь запечатлена история Ворожей и Фениксов, – пояснил Фиар, заметив моё любопытство. – История двух племён, которые враждовали ещё в глубокой древности.

Насколько глубокой? Словно отвечая на мой вопрос, взгляд привлекла пара: прекрасный огненнокрылый юноша держит в объятиях хрупкую снежную деву.

– Похоже, всё же не всегда враждовали...

Глава 11

Фиар

Стычка между Ледяной Владычицей и Первой Королевой была очень некстати.

Фиар понимал, что столкновение возможно, но, зная стальной характер матери и изворотливость интриганки О, до последнего не верил, что стычка произойдёт.

Особенно такая! С применением магии и явным взаимным бешенством.

Что или кого они не поделили? Неужто Императора? Нет, вряд ли. Ледяная Ворожея давно не претендует на внимание мужчины, которым буквально грезила несколько веков назад.

Значит, причина либо в Фиаре, либо в Искре. Королева О будто бы симпатизирует иномирянке, а Ворожее девушка пришлась не по душе…

Впрочем, есть и другой вариант – леди слишком долго копили ненависть и, очутившись на одной территории, наконец нашли повод выплеснуть эмоции.

И лучше так, чем какая-то подстроенная интрига – некий продуманный шаг, понять смысл которого Фиар пока не мог.

Он мог лишь надеяться, что эта драка не аукнется. Что это просто ссора без лишних подтекстов. Вот только интуиция продолжала беспокоиться, ворочаться и требовать, чтобы Фиар предпринял хоть что-нибудь.

Когда Ледяная и Огненная разошлись в разные стороны, Фиар перенёс Искру в её покои и отправился к матери.

В комнатах Ворожеи он застал неприятную картину – Ледяная злилась и швыряла вещи в большой, окованный серебром и покрытый узорами сундук.

– Матушка, – попытался позвать он.

Обычно сдержанная Ворожея зашипела.

– Из-за чего вы… – новая попытка обсудить, но Ледяная сверкнула глазами так, что он едва не отступил.

Через миг она ответила:

– Прекрати, Фиар! Я уже всё тебе сказала и не желаю повторяться!

– Матушка…

Ворожея нервно отмахнулась.

Бросив в сундук последнее платье, она захлопнула крышку и стукнула по ней ногтем. Сундук покрылся толстым слоем льда и исчез.

– Мам…

– Даже слушать не желаю! – взвизгнула волшебница. – Я покидаю замок немедленно! Развёл тут… – она запнулась, подбирая слово пообиднее, – какой-то зверинец из огненных. Решил позаигрывать с Императорским двором? Ужасное решение, но ты уже слишком взрослый, чтобы я могла запретить!

Ледяная Ворожея замерла, беря короткую паузу – это было предложение одуматься. Но сын был не менее упрямым, чем эта могущественная женщина. А может в нём совместились сразу два упрямства – ведь Огненный Император покладистым характером тоже не блистал?

Снежный феникс грозно сложил руки на груди и промолчал.

– Ну вот и поговорили, – иронично фыркнула Ворожея.

Она тряхнула завитыми в кольца волосами и исчезла, оставив после себя тонкий слой льда, пробежавший по полу, стенам и затронувший потолок.

Фиар покачал головой и призвал Джолта.

– Что произошло? Из-за чего они поцапались? – без лишней надежды спросил феникс у слуги.

И оказался прав в своих ожиданиях:

– Ваше высочество, мы не знаем. Никто из нас не решился бы шпионить за этими леди.

– Понятно, – принц кивнул и призвал новый вихрь.

Через миг он вышел возле двери апартаментов, отведённых Первой Королеве, и вежливо постучал.

Интуиция снова забеспокоилась. Заворочалась, предсказывая нечто неприятное, только… нет. Ничего не произошло.

Поведение О было не странным, а вполне закономерным. Огненная не сказала ни слова о причинах драки, вообще ни звука по делу, зато стенала и страдала на все лады. Бесконечно!

Леди сокрушалась! Охала! Заламывала руки! При этом уезжать не собиралась, а новость об отъезде Ворожеи – Фиар озвучил в надежде избавиться и от О – ей явно пришлась по душе.

– Уехала? – переспросила Королева почти нейтрально. – Какая прелесть.

И тут же добавила:

– Хорошо. Значит Искре будет легче! А я нашу девочку, конечно, поддержу.

Фиару это не понравилось. Очень! Но что он мог? Выгнать О – как минимум нарваться на дипломатический скандал.

А Тринадцатого и без этого будут трепать. Точно будут, ведь от «похищения» Искры братья, мягко говоря, не в восторге.

Ну что ж… Придётся подождать и посмотреть, что будет дальше. Пусть постараются, свою невесту он в любом случае никому не отдаст.

Искра

Утром выяснилось, что на рассвете О всё-таки уехала.

– Надо же, даже не попрощалась... – вырвалось у меня, когда Джилла сообщила о «сим печальном обстоятельстве». – У нас говорят в таких случаях по-английски.

– У нас тоже так говорят. – Кивнула снежная прислужница. - Как последняя сволочь.

С этими словами Джилла протянула мне поднос.

В центре покоился свиток из жёлтой бумаги с золотой окантовкой.