Истинная под ёлкой

Глава 1

Катя

— Вот, Катюша, как раз по твоему заказу! — милая бабушка из сувенирного магазина вручает мне огромный красный новогодний шар. — Из самой столицы везли, чтобы твою ёлочку украсил! Я специально просила, чтобы доставили поскорее.

— Спасибо большое! — радуюсь, как маленький ребенок, достаю кошелек. — Вот!

— С Наступающим, Катюша! — улыбается она.

— И вас!

Я копила на этот шар. Огромный красный, с ручной росписью. И вот держу его в руках! Такой красивый! Хочется петь и танцевать!

Хотя мне уже двадцать два, и я в этом году закончила университет, в душе я все еще маленькая девочка. Так мне и говорили всегда одногруппницы.

— У тебя, Катюха, детство в одном месте, и замуж тебя никто состоятельный не возьмет, — цитирую, прижимая елочную игрушку к груди.

А мне не нужен состоятельный! Я любимого хочу! Чтобы только мой. И навсегда!

— Приходите еще! — милая бабушка улыбается, отвечаю тем же.

— Обязательно!

Толкаю стеклянную дверь, обклеенную новогодними наклейками, и попадаю в мир снега. Его в этом году невероятно много! Наши службы ЖКХ, очевидно, впали в спячку на всю зиму и ждут, пока он сам растает.

Но я даже рада! Ведь сейчас погодка поистине волшебная!

Падают крупные хлопья снега, безветренно. Всюду сияют огни гирлянд. Люди спешат по своим делам. До Нового года осталось два дня. В воздухе витает аромат праздника.

А вот я именно вчера нашла первую в своей жизни работу. И завтра, тридцатого декабря, у меня первый рабочий день. Вот такая ирония. Но я и этому рада, поскольку почти полгода ее искала…

Быстро натягиваю свою вязаную шапочку с большим помпоном до самого носа, тёплые меховые варежки и иду к переходу. Только вот… где он? Вся дорога завалена снегом. Вроде бы вон там, где светофор.

Пробираюсь сквозь высоченные сугробы, всё еще прижимая к себе красный шар. Нахожу место, где еще утром была зебра. Гляжу по сторонам — вроде нет машин.

Делаю шаг, затем перехожу на бег и…

ВЖЖЖ!

Слышу резкий противный визг тормозов и замираю. Разворачиваюсь. На меня несется огромный джип. А перед ним гигантское снежное цунами, которое вот-вот меня накроет.

В панике мечусь, чуть не падаю. Шар выпадает из рук и летит прямо под колеса этой гигантской машины.

Тресь!

И моя заветная ёлочная игрушка с хрустом скрывается под левым колесом. Внедорожник тормозит в нескольких сантиметрах. А меня буквально заваливает снежной волной.

С трудом встаю, стряхиваю снег. Он даже в рот попал!

— Ты дура, что ли?! — из машины выскакивает огромный мужик. — Что под колёса кидаешься?

Высоченный, как гора. В модном пальто. Но я оглядываю его лишь мельком, ведь…

Мой… мой… шарик…

Шмыгаю носом. Нет! Ну за что?!

— Эй! Ты чего зависла? — он подходит ко мне. — Жить надоело, спрашиваю?!

Перед глазами мелькают длинные ярко-рыжие волосы. И в нос проникает приятный, но довольно агрессивный аромат парфюма.

— Вы… вы… — поднимаю взгляд и впиваюсь им в его красивое лицо, — мой шарик… раздавили…

— Чего ты там бормочешь? — он смотрит под колесо, достает пару красных осколков.

— Твоё?

— Да, — в глазах стоят слёзы.

Он чешет небритый подбородок, осматривается.

— Живая, не ударилась? — голос смягчается.

— Мой шарик…

— Да что ты заладила, это всего лишь шар! — рычит, я отпрыгиваю. — Эй! Ты куда?! Пошли, куплю тебе такой же!

Нету такого же! Он под заказ ко мне пришел! Несусь на всех парах к автобусной остановке и ныряю в закрывающуюся дверь.

Настроение испорчено! Шмыгаю носом, стараюсь не расплакаться прямо в автобусе. И так народ косится, как на дурочку.

Выхожу на своей остановке и угрюмо ползу домой. Я сирота. Повезло, что мне выдали кое-какую квартирку. Привела ее в порядок своими силами. Брала летом подработки и купила мебель.

Захожу, швыряю сумку на пол. Стягиваю мокрую от снега шапку и варежки. Всхлипываю.

В комнате стоит моя елочка. Невысокая, но я наряжала ее с душой. И красный шар должен был украшать ее, висеть в самом видном месте.

— Жалкая, — тихо говорю, — только шару и радуюсь.

Топаю на кухню и делаю скромный обед. На пособия особо не пошикуешь. Все, что зарабатывала, откладывала на карточку.

До вечера пытаюсь себя чем-то занять. Прибираюсь, готовлю вкусный яблочный пирог. Просто, вкусно и ингредиенты недорогие. Ужинаю вчерашними пельменями.

Почему-то из головы не идет образ чуть не сбившего меня мужчины. Такой высоченный, широкоплечий. Со вкусом одетый, на дорогой машине. Пока принимаю душ, вспоминаю его лицо и поразительного цвета волосы.

Я никогда рыжих мужчин прежде не встречала и думала, что они все смешные. Но этот… совсем другое. А ещё он разбил мой шар! Новая порция обиды накрывает с головой.

— Надо было всё ему высказать! Вот всё! — пыхчу, намываюсь дешевым гелем для душа. — И потребовать компенсации.

Вздыхаю. Да, задним умом мы все сильны! Мою голову, стараясь о плохом не думать. Завтра мой первый и последний в этом году рабочий день…

Интересно, как всё будет?

Примут ли меня в коллективе? Чем я буду заниматься? Сказали, что должность — личная помощница айти директора. Сам он меня не собеседовал, потому что должен был из Москвы приехать…

Тоже новенький? Хихикаю.

Выхожу, вытираюсь полотенцем. Смотрю на себя в зеркало и замираю. Присматриваюсь внимательнее. На бедре появилась странная отметина в виде странного рисунка.

— А это что еще такое?!

Приветик, наши любимые!

Как ваши дела? Вовсю закупаете подарочки и готовитесь к Новому Году? У нас для вас тоже есть подарок!

История оборотня Ярослава из книг "Двойная метка" и "Сметанка". Он потерял сестру, а потом его истинная предала стаю и поплатилась жизнью. Но юная ведьма обещала ему счастье. И под Новый Год он его обретет.

Глава 2

Яр

Новый город встречает меня тяжелыми тучами, бесконечным снегопадом и истеричными девицами. После того, как чудо в меховой шапке с помпоном скрывается в автобусе, какое-то время смотрю ей вслед.

Затем присаживаюсь и смотрю на осколки красного шара.

— Красивый, — собираю то, что осталось и складываю остатки игрушки в пакет.

Осматриваюсь. Зачем? Не знаю. Но перед глазами до сих пор стоит печальный взгляд этой девчонки. Словно клеймо врезается в душу…

— Да чтоб тебя! — выругиваюсь, затем паркуюсь и иду к вывеске с новогодними игрушками.

— Здравствуйте! — улыбается бабуля в колпаке Деда Мороза.

— Добрый день, — хмыкаю, — у вас есть красные шары?

— Конечно! Вот, взгляните.

Но то, что она мне показывает…

— Нет, — аккуратно отдаю ей упаковку с небольшими красными шариками, — мне нужен большой, с росписью…

— А, — она улыбается, — сейчас покажу.

Она идет куда-то в свою каморку. А я осматриваюсь. Люди так наивны! Любят верить в чудеса. В Деда Мороза, Снегурочку. Наряжают живые ёлки, украшают шарами. И даже не подозревают, что на самом деле бог Мороз был кровожадным монстром, повелителем зимы и смерти.

А Снегурочка…

Усмехаюсь сам себе. Марена. Дева зимы. Мать рассказывала мне ее историю. Там всё печально. А елки живые? Они погибают, стоя украшенными в людских квартирах.

— Вот! — бабушка продавец приносит мне каталог. — Это игрушки на заказ. Из Москвы. Недавно один такой шар продала милой девчушке. Их мало берут, дорогие.

И я его разбил. Легкий укол вины. А затем слабый импульс на коже. Там, где у меня была метка истинности. Почему была? Потому что она почти стёрлась.

— И как зовут девчушку? — спрашиваю, как бы невзначай.

— Катенька. Очень хорошая девочка.

Листаю каталог. И вижу шар. Точно такой же, который пал смертью храбрых под колесами моей тачки.

— И когда приедет этот шар? — спрашиваю.

— Через неделю, как раз к концу новогодних, — вздыхает бабуля.

— Я его закажу…

Выхожу из магазина, меня одолевают странные чувства. Вроде бы сотворил какую-то глупость. А вроде бы и поступил правильно. Она ведь чуть не расплакалась из-за этого шара…

Сажусь в тачку, пристегиваюсь. Выруливаю на заснеженную дорогу. Мои мысли не покидает эта Катя. И метка вдруг ожила. Вспоминаю слова ведьмы, которая пророчила мне новый шанс…

Ты должен принять себя. Тогда твоя судьба тебя найдет…

Закатываю рукав, гляжу на едва проступающую метку.

— Второй шанс, значит? — усмехаюсь, вспомнив наполненные слезами огромные зеленые глаза.

Конечно же, на встречу с моим риэлтором я опаздываю. Но это полбеды. Самая жесть начинается, когда он распахивает дверь квартиры.

— Серьезно? — скрещиваю руки на груди, осматривая убогонькое жилище.

— У нас было мало времени и… — блеет он, — выбрали, что могли. Простите.

Вздыхаю.

— Здесь придется поработать, — хмыкаю, касаюсь кончиками пальцев пожелтевших обоев.

— После праздников мы сможем найти варианты получше, — опускает взгляд молодой оборотень.

— Исчезни! — рычу, и он испаряется.

Заношу сумки. Распахиваю все окна. Завтра мне предстоит вступить в должность айти директора местного филиала компании моих альф. Я все еще член стаи, но в последние дни меня одолевают сомнения.

Одиноким волком быть сложно. Но так я хотя бы больше никого не погублю.

Тщательно проветриваю квартиру и весь остаток дня занимаюсь уборкой. Выгребаю пять мешков грязи и пыли. Развешиваю вещи.

Перед сном с трудом принимаю душ. Сначала льется ледяная вода, потом кипяток. Будь я человеком, обязательно бы замерз или ошпарился. Выхожу, матерюсь себе под нос.

— Вот же занесло! — укладываюсь на отвратительную скрипучую кровать, закрываю глаза.

Ощущение шелковистой кожи под пальцами. Трепет нежного девичьего тела. Я не вижу ее, но чувствую…

— Ах! — она вся мокрая, горячая.

Моя истинная. Сжимаю ее в руках, позволяю себе всё. Ведь нам можно…

Сгораю в этих чувствах, они волной накрывают. Член стоит колом, жаждет проникнуть в лоно моей пары. Рожденной лишь для меня…

— Пожалуйста… — шепчет нежный голосок, — Яр… ты мне нужен…

И я проникаю. Тугая плоть смыкается вокруг моего члена. Он проскальзывает и упирается в преграду. Невинная? Градус возбуждения подскакивает до небес.

Жестко толкаюсь и рву свою истинную. Она кричит, хнычет. Не хочу делать ей больно, но инстинкт берет верх… натягиваю длинные волосы на кулак, разворачиваю ее и вжимаю лицом в подушку.

— Сейчас я тебя покрою…

В уши врывается мерзкий звук будильника. Скатываюсь с постели. Опускаю взгляд и вижу крепкий стояк. А еще все мои бедра в сперме и низ живота приятно пульсирует.

— Блядь! — рычу, встаю и несусь в ванную. — Я уже вырос из того возраста, когда испытывают ночные поллюции… сука!

Но как же было приятно сжимать тело истинной в руках! Упираюсь ладонью в кафель, и он тут же трескается. Осколки падают в ванну.

— Твою мать! — рычу, чищу зубы и иду собираться.

Надеваю костюм, начищаю туфли и складываю их в пакет. Натягиваю пальто. У оборотней высокая температура тела, и нам достаточно в мороз носить легкие куртки или пальто.

И то больше для того, чтобы не спалиться.

Еду в офис. Естественно, никакого рабочего настроения ни у кого, кроме меня, нет. Всюду сияют гирлянды, снуют курьеры с подарочными пакетами. Аккуратно заезжаю на заснеженную парковку.

Первым делом нужно будет дать звездюлей генеральному и разобраться, почему тут не чистят улицу перед офисом. И тут перед глазами мелькает огромный помпон.

Резко даю по тормозам. Выскакиваю из машины.

— Опять ты?! — рычу, видя, как моя вчерашняя знакомая барахтается в снегу, как рыба.

Подаю ей руку. Она презрительно фыркает и с медвежьей грацией встает сама. Отряхивается.

Глава 3

Катя

Чем я так провинилась перед высшими силами? Сначала на ноге вылезло какое-то родимое пятно, которое так и не удалось смыть или убрать…, а оно еще и странно покалывает.

Нужно показаться врачу после праздников. Вдруг опухоль или что похуже…

Но вернемся к моим неудачам! В завершение всей этой котовасии я снова попала под колеса… угадайте, к кому? К вредному рыжему мужику на огромной машине!

Ну, это уже ни в какие ворота! Гордо отряхиваясь от снега, под издевательским взглядом незнакомца шлепаю в офис. Ну вот, теперь мокрая вся! На юбке пятна остались!

— Доброе утро! Чем могу помочь? — улыбчивая девушка на ресепшн смотрит на меня небесно-голубыми глазами.

Она такая красивая! Не то, что я…

— Я… эм… — теряюсь.

— Почему ты постоянно от меня убегаешь? — раздается низкий баритон над ухом, по телу рассыпаются мурашки.

— Вы и на работе меня преследуете?! — рычу, разворачиваюсь.

Впиваюсь в рыжего взглядом.

— Ой, Ярослав Владимирович! — раздается писк сзади. — Вы уже приехали! Добро пожаловать!

Ярослав Владимирович? В смысле? Смотрю на довольную ухмыляющуюся рожу, и до меня медленно доходит. Я устроилась помощницей к некоему Рыкову Ярославу Владимировичу…

Этого же не может быть… нееет! Этот рыжий хам и разрушитель новогодних шаров — мой босс?

Пучу на него глаза, открываю и закрываю рот.

— Катенька, рот закройте, — ухмыляется, — ворона залетит.

— Ярослав Владимирович! — щебечет девчонка на ресепшн, напрочь забыв про меня. — Ваш кабинет почти готов! Задержались, сами понимаете, Новый Год на носу…

Блин, я же первая подошла! А меня словно нет? Осматриваю себя, может, я стала невидимкой?

— Не понимаю, — внезапно голос мужчины приобретает стальную хрипотцу, — сегодня рабочий день. Будьте добры работать, а не заниматься ерундой. Катенька, вы же моя помощница?

— Видимо, — блею.

— Пойдемте, — подталкивает меня к лифту, — для девушки готов пропуск?

— Пока нет, но…

— Почему? — жестко спрашивает. — Как я буду без помощницы?

— Мы не думали… — она густо краснеет, метнув в меня яростный взгляд.

— А вам и не нужно, — говорит тихо, но жестко, — через десять минут должен быть готов кабинет, рабочее место для моего ассистента и наши пропуска. Иначе вопрос по новогодним премиям буду пересматривать…

Девчонка поджимает губы, хватает трубку и начинает кому-то звонить. Ярослав Владимирович снимает пальто, затем обивает ботинки от снега.

— Пошли, — направляется к будке охраны.

Вот она, разница. Я новенькая, и он тоже. Но мужчина ведет себя так, словно он тут главный, а я боюсь даже своей тени. Вот что значит неуверенность в себе.

— Катенька! — до меня доносится строгий голос Ярослава Владимировича. — Вы так и будете витать в облаках?

— Простите, — густо краснею, бедро снова начинает сильно покалывать.

И вообще, я чувствую себя очень странно! Рядом с боссом меня охватывает необъяснимое волнение.

— Кто вас собеседовал? — спрашивает он, когда мы заходим в лифт.

— Эм… девушка из отдела кадров, — тихо говорю.

— Какой у вас опыт работы личным помощником? — голос босса становится жестче.

— Никакого, — почти шепчу.

— Что с голосом? Как вы планируете доносить до коллектива мои задания, раз даже со мной пищите, как котенок?

— Да как вы смеете?! — возмущаюсь уже во весь голос. — Ни стыда, ни совести! Вы мне шар разбили вчера! И не извинились даже!

— Я знаю, и мне жаль, — говорит с улыбкой, — вот видите, можете, когда хотите.

Густо краснею, понимая, что чуть было не наорала на начальника.

— И сейчас вы будете меня собеседовать? — с подозрением спрашиваю.

— Нет, я вас нанимаю, — улыбается, — но придется много работать, в том числе и сегодня. Какие у вас планы на Новый Год? Муж, дети? Семейное застолье?

Вот же наглый! Кусаю губы, уж больно не хочется признаваться в том, что я никому не нужная сиротка и меня можно как следует загрузить работой в Новый Год.

— У меня есть планы, — тихо говорю, тереблю край сумочки, — в Новый год я работать не буду!

— Никто и не просит, — смеется он.

У Ярослава Владимировича грудной низкий голос. И смех красивый. Почему я об этом думаю? Мне кажется, или в лифте становится жарко? Почему? По спине стекают капельки пота.

— Вам жарко? — выгибает бровь босс, и мне на миг кажется, что его глаза вспыхивают жёлтым.

Да ну нет! Галлюцинации какие-то…

— Нет, я… — дико стесняюсь.

— Вы вся красная и вспотели, — он отворачивается.

Двери лифта открываются, я выхожу следом за Ярославом Владимировичем. Надо же было два раза чуть не попасть под колеса машины собственного босса! Да он со свету меня сживет!

Хотя пока мужчина настроен благожелательно. И это хорошо.

— Так, — он подходит к кабинету, осматривается.

Вокруг никого нет, и кажется, что я слышу стук собственного сердца. Топчусь, ругая себя за бездействие. Наверняка, помощница директора должна быть бойкой, уверенной.

Решать задачи еще до того, как ее босс узнает. А я мямля. И бесхарактерная… и…

— Катенька! — зовет меня босс, его голос почему-то становится мягче, когда он ко мне обращается. — Вернитесь на землю, у нас куча работы.

— Да! — делаю шаг в его кабинет и вижу огромный директорский стол.

Дубовый, чёрный. Массивный. На нём лежит ноутбук, стоят канцелярские принадлежности. В углу наряженная ёлочка. А у самого входа мой небольшой столик.

— Мне сюда? — пищу.

— Почему такой убогий стол? — хмурится босс. — Подождите, я разберусь.

И прежде, чем я успеваю хоть что-то сказать, Ярослав Владимирович скрывается за дверью. Тишина офиса угнетает.

Я понимаю, что если не проявлю себя и не прекращу мямлить, меня уволят…

Глава 4

Яр

Бардак! Конечно, я и приехал, чтобы решать проблемы по просьбе моих вожаков. Но такое! Не удивлен, что в этом филиале показатели самые низкие. Направляюсь к лифту и быстро спускаюсь на первый этаж.

Блондинка на ресепшн — волчица. Она вытягивается в струнку при моем приближении.

— Что за стол вы выдали моей помощнице? — рычу. — Он вот-вот развалится. Как ей работать?

— Какой был, Ярослав Владимирович, — опускает голову.

Да, я не альфа, но у меня личное поручение вожаков моей стаи. Поэтому оборотни этого города меня слушаются и боятся.

— Найдите другой, — подхожу к ней, — иначе альфам это очень не понравится.

Не могу понять, почему так сильно бешусь от того, что малявке не дали хороший стол. Она мелкая, неуклюжая…, но почему-то я не могу перестать на неё смотреть.

И метка странно себя ведет. Катя же не может быть…

— Хорошо, — волчица вздрагивает, отвлекая меня, — мы не подведем альф.

Наши вожаки: Наиль Арзанов и Григорий Шахов известны далеко за пределами столицы. Они управляют стаями через верных лишь альфам оборотней.

Я когда-то был вожаком собственной стаи. Мы с сестрой унаследовали это от родителей. Но Гелла сошла с ума, пыталась убить истинную наших альф. И пришлось ее ликвидировать.

Я так говорю, потому что сам это сделал. А фраза: убил собственную сестру, пусть и за страшнейшее преступление, звучит не очень.

— Пропуска готовы?

— Да, вот, — она протягивает мне два конверта.

— Моей помощнице нужен нормальный стол. Еще кресло и рабочий компьютер с настроенными программами. Когда это будет?

— Через час сделаем, — блеет девчонка.

— У вас полчаса, я пока проинструктирую ее, — разворачиваюсь и ухожу.

Возвращаюсь в кабинет. Обалдеваю. Мой стол просто сияет, а Катя бодро елозит шваброй по полу.

— Вы что делаете? — хмурюсь.

— Пока у меня нет рабочего места, я хоть что-то полезное сделаю.

— Тут есть уборщицы, и они за это получают деньги, — вздыхаю, — у вас другая задача и работа. Бросайте швабру, Катя.

Она смахивает пот со лба. Каштановые волосы рассыпаны по плечам. И тут до меня доходит ненавязчивый сладкий аромат. От которого всё моё волчье нутро тут же напрягается.

А метка начинает пускать по телу тёплые импульсы. И член тут же встает. Блядь…

Хорошо, что я в просторном пальто, а то вышел бы казус. Но почему эта человеческая самка вызывает такую реакцию?

— С вами все хорошо, Ярослав Владимирович? — хлопает ресницами.

А меня к ней как магнитом тянет. Не могу понять, что за хуйня? У меня была истинная. Но она погибла в битве с драконом. Ася попалась в ловушку Древнего зверя, предала меня и ее убили.

Но в тот раз мои реакции были спокойнее. Сейчас запах этой девчонки бьет в нос, сводит моего волка с ума.

Гляжу на ее скромную одежду и желаю разорвать эту ткань в клочья. Прижаться носом к шее и…

— Ярослав Владимирович! — строгий голос, словно музыка для волчьих ушей. — Вам не жарко в пальто? Тут климат-контроль работает…

Да, мне жарко. Но точно не от климатической техники. Опасно! Катя пугливая, если я хоть что-то предприму для сближения, она перепугается…

Если она моя истинная, я просто не могу потерять ее… не в этот раз!

— Нормально, — мне пиздец жарко, но демонстрировать свой стояк при помощнице я не намерен, — идите сюда, садитесь.

Ставлю стул рядом с собой. Сам сажусь в директорское кресло. Несмотря на весьма формальную должность, фактически я получил полный карт-бланш от вожаков на наведение порядка.

Катя садится рядом, ее аромат становится гуще. Черт!

— Значит, вы никогда помощницей не работали? — от аромата Катеньки у зверя уже начинается натуральная истерика.

Он скребется внутри, скулит и рычит. Ему срочно нужно закрепить истинную связь и покрыть самку.

— Нет, — краснеет, губы дует.

— Знаете, в чем будет заключаться ваша работа? — пристально смотрю на неё, девушка отворачивается.

— Мне сказали на собеседовании, что нужно варить кофе, готовить документы на подпись и выполнять иные поручения.

Иные — да. Например, раздвигать передо мной свои стройные ножки. Да сука! Я всегда считал себя сдержанным. Но сейчас буквально слышу, как мой самоконтроль рвется на части…

Залипаю на алые губы Катеньки. Сочные, наверняка сладкие.

— В принципе, всё верно, — складываю руки в замок перед собой, — еще вам нужно будет много взаимодействовать с другими отделами.

— Поняла.

— Я приехал, чтобы навести тут порядок. И мне нужна будет помощь, Катя. Если вы готовы много работать…

— Я ГОТОВА! — выпаливает, вдыхаю аромат ее свежего дыхания.

Усмехаюсь. Меня словно в воронку затягивает. Взгляд цепляется за Катю, и потом его не оторвать.

— С чего начнем, босс? — она резко подскакивает, роняет свою сумку.

Затем неловко наклоняется, сшибает папки с моего стола. И в итоге бьется головой о стул, на котором только что сидела. Нервничает, что ли? Почему она такая неуклюжая?

— Ой, — хватается за голову, а я вздыхаю.

— Катенька, сядьте! — командую. — Пока от вас требуется лишь не убиться и не попасть кому-нибудь под колеса.

— Просто было много снега, — бурчит, губы дует.

— Я сам отвезу вас домой, — заявляю уверенно, — и это не обсуждается, Катенька. Вас либо кто-нибудь собьет, либо снегом занесет…

— Ладно, — опускает взгляд, но я вижу кроткую улыбку, появившуюся на пухлых сладких губах.

Глава 5

Катя

— Вот, ваш новый стол, — в кабинет босса заходят несколько молодых парней.

Тащат просторный деревянный стол. Старый уносят. Затем мне вручают коробку с канцелярскими принадлежностями, которую я по неловкости роняю.

— Сейчас придет специалист, настроит компьютер, — приятный молодой парень открыто мне улыбается, — Ярослав Ладимыч, а ваш…

— Я сам, — недовольно тянет босс, — сгинь с глаз.

Паренек убегает.

Беру папку, но она начинает прыгать в моих руках и валится на пол. Кряхтя, поднимаю.

Ярослав Владимирович закатывает глаза. А я не понимаю, что со мной! В его присутствии забываю, как дышать. Начинает ныть кожа на бедре. Неужели аллергия на лайкру?

— Катенька, — босс чешет идеально выбритый подбородок, — почему у вас всё из рук валится?

А я откуда знаю? От бессилия кричать хочется. Сначала я решила впечатлить начальника, убрав кабинет. Но выяснилось, что есть уборщица. Момент был неловкий.

А потом я эпично опозорилась, уронив сумку и запустив цепную реакцию. Теперь у меня на голове шишка, а в душе рана.

Но в итоге босс предложил меня подвезти. Хотя это слабо напоминало предложение, скорее, констатацию факта. Однако не буду спорить, это польстило.

— Катенька, — ухмыляется Ярослав Владимирович, — где вы опять витаете?

— Я? Ой! — быстро двигаю стул к столу, усаживаюсь.

— Постарайтесь не убиться в первый рабочий день, — он принимается что-то быстро печатать на ноутбуке, а я украдкой поглядываю на этого красивого мужчину.

Его пальцы ловко порхают по клавиатуре, а взгляд серьезен и сосредоточен. Невольно начинаю любоваться Ярославом Владимировичем. Есть в нём что-то хищное. Волчье? Пожалуй!

Я очень люблю книги про оборотней. Он напоминает мне ликана из знаменитых фильмов. Отмахиваюсь от навязчивых мыслей. Оборотней не существует!

Неужели я и правда ребенок?

Воспитательница в детском доме говорила, что я особенная. Потому что, несмотря на все невзгоды, не растеряла детской непосредственности. Но моя мечтательность часто лишь мешает…

— Ярослав Владимирович, — к нам вплывает блондинка с ресепшн, — всё в порядке? Руслан Петрович в отъезде до пятого января.

— Я уже понял. А без генерального вы совсем распоясались, да? — он даже не смотрит на эту девушку.

А я немного радуюсь. Хотя это ничего и не значит. Не могу понять, откуда вообще взялись эти отголоски ревности в моей душе?

— Так, Лада, правильно? — спрашивает босс.

— Да, — тянет слово, словно кошка.

Она бросает на меня презрительный взгляд и подходит к Ярославу Владимировичу. Качает круглыми бедрами. К моему сожалению, мы с этой Ладой не соперницы точно.

Я плоская и мелкая. Она вся упругая и высокая. Они бы хорошо смотрелись вместе.

И почему мне так горько? Я этого мужика два дня знаю!

— Кофе хотите, босс? — накручивает платиновый локон на палец.

— Хочу. Но его мне будет делать помощница. Покажите ей, где тут кофемашина и научите готовить кофе. Я пью американо с одной ложкой сахара.

Лада закатывает глаза.

А что такое американо? Я кофе не пью и не разбираюсь.

— Пошли, — бросает мне, я встаю и семеню за этой девушкой, — ты умеешь готовить кофе в специальной машине?

— Нет, — блею.

Почему-то рядом с ней мне некомфортно. Лада идет чуть впереди меня, походка гордая, плечи расправлены. А я тащусь, меня словно к полу придавливает. Не понимаю!

— Вот, — мы заходим в небольшую тёмную комнатку.

Она включает свет. Посередине стоят черный круглый столик и два стула. На небольшой столешнице у стены огромная кофемашина с разными знаками на кнопках. Понятия не имею, что они значат…

Кусаю губы, стесняюсь спросить.

— Показываю один раз, — она подходит к подносу с чистыми кружками, — берешь кружку. Ну, бери, что встала?

Я хватаю чашку, сжимаю в руках. Хочу поскорее всё узнать, чтобы не выглядеть глупой неумехой.

— Ставь ее в машину, — показывает тонким пальцем, — и жми на кнопку американо.

— А где здесь… — не понимаю, ведь там ничего не написано.

— Вот эту, — она закатывает глаза и тычет в кнопку, где изображена чашка на блюдце с поднимающимся дымком.

Тыкаю.

— Сахар в шкафчике. Мы обычно закупаем на весь офис, но для дирекции помощницы заказывают сами. Когда пикнет, забирай чашку, клади одну ложку сахара, ставь на поднос и неси начальнику. Всё поняла?

— Да, — пищу.

— Ключ от комнаты будешь брать у охраны.

— Хорошо.

Топчусь у кофемашины, рассматриваю кнопки. Интересно, а что значит, где просто кружка? Автомат издает противный писк, беру кружку с молочным напитком.

Так американо — это с молоком? Интересно. По-моему, боссу подойдет больше просто черный кофе. Кладу сахар. Настроение улучшается, подхватываю поднос и возвращаюсь.

Ставлю его рядом с начальником, который полностью погружен в работу.

— Спасибо, Катя, — от его хриплого голоса мурашки по телу бегут.

Ярослав Владимирович берет чашку и делает глоток. Морщится, затем глядит в кружку.

— Это что за дрянь? — рычит. — Я же сказал — американо. Катя!

Гаркает так, что у меня ноги подкашиваются. Пячусь, чуть не падаю. Босс недовольно смотрит на меня. Не выдерживаю напряжения и начинаю плакать. Ну почему я такая неудачница?!

— Вы знаете, что такое американо? — голос босса становится мягче, он встает и подходит ко мне.

— Нет, — всхлипываю, заливаясь слезами, — простите, пожалуйста…

— Это Лада тебе так сказала? — он подцепляет мой подбородок, вынуждает меня смотреть в его пронзительные глаза.

— Нет, — шмыгаю носом, зачем-то защищаю противную девку.

— Да, — ухмыляется босс, — не плачь.

От его томного хриплого голоса я словно воспламеняюсь. Что это за чувство? Бедро приятно пульсирует. Чувствую на губах горячее дыхание Ярослава Владимировича.

Он наклоняется ниже…