Истинная Регентов, или Кара для демонов

Пролог

Сайрир Шерриар’Хэттар

Императорский Дворец

Столица Хэттар

— Ааа! Какого дхара происходит! – зарычал я, едва взглянув на себя в зеркало.

Не поверил собственным глазам. Даже ощупал для убедительности.

Но нет.

Мой идеальный каменный пресс в восемь кубиков бесследно испарился. Вместо него появилось небольшое упругое, словно барабан пузико.

Аккуратное такое.

Идеальное.

Для беременной демоницы на третьем месяце.

Но я не демоница. От слова совсем.

Я стопроцентный демон. С рождения.

С рогами, с хвостом, с крыльями, и с огромным таким членом. От которого демоницы верещат, и сами на него запрыгивают.

Впрочем, верещат не только демоницы.

Но и человечки.

Раз в месяц нам поставляют одну человеческую девственницу из другого мира. Одноразовые бабочки. Мотыльки. Смертные и очень хрупкие.

Но безумно сладкие. Вкусные. Сочные.

Ммм.

Облизнулся в предвкушении сегодняшнего вечера. Как раз прибыла очередная жертва. И мы собирались оттянуться по-полной.

Сэмайнар.

Единственный день в месяце, когда истончается завеса между мирами. И нам могут переправить через Грань наш деликатес.

Нахмурился, вспоминая прошлый Сэмайнар.

И почему богиня решила вмешаться?

Весь кайф обломала. Кому какая разница, что человечка в процессе не выжила? Многие не выживают.

Их поставляют в наш мир пачками. И потом продают с аукционов. Они даже не рабыни. Так, расходный материал.

Их цель — ублажить нас, демонов, отдать нам всю свою энергию, силу и жизнь. И напитать мощью наш алтарь. Дабы сохранить в мире равновесие.

Но сейчас, происходит какая-то дхаровщина.

А ведь все так чудесно начиналось…

Накануне вечером мы весело погуляли.

Пять Регентов. Пять Высших демонов. Из пяти королевских домов.

Регенты… при пустующем троне Хаоса.

Как же меня бесила сложившаяся ситуация.

Каждый из нас считал себя самым достойным, единственным, кто должен занять трон Хаоса.

Но проклятый постамент, напитанный силой от самой Бездны, и связанный с Хаосом, словно насмехался над нами.

Манил, и не подпускал.

А около шести циклов(месяцев) назад, Пифия из Наскального Храма выдала бредовое предсказание.

Даже вспоминать о нем не желаю.

Чертова ведьма, решила, что может указывать нам, Регентам, что делать. Сказала, что оглашает волю нашей богини.

Драххх!

Мы тогда разнесли к драхху один из храмов.

На погром явилась сама богиня. Разгневанная. Прекрасная и ужасная, как никогда.

Наказала так, как может лишь богиня.

Связала нас пятерых невидимыми узами. Брачные татуировки, в виде широких замысловатых браслетов, до сих пор обжигали. Обхватывали руки от запястья до локтей филигранной золотой вязью. Руны на древнем языке складывались в нерушимую клятву.

А сама богиня в белоснежном одеянии светилась одновременно светом и тьмой. Платье в пол, с глубоким вырезом, и длинными расклешенными от локтя рукавами, развевалось на ветру, который из ниоткуда возник в разрушенном храме. Струящаяся ткань облегала изумительную фигуру с пышной грудью и тонкой талией. Голубовато-фиолетовые разряды плавно перетекали по сложному руническому рисунку, украшавшему подол, горловину и рукава. Глубокий вырез до самого низа живота прикрывали лишь тонкие золотые цепочки. Их перезвон при каждом движении богини сливался с шумом ветра, треском молний, и оглушительным громом.

Черные длинные волосы развивались, и искрились фиолетовыми вспышками. Прекрасное, словно высеченное из оникса лицо богини сияло каким-то потусторонним светом.

Высокий лоб венчал золотая корона искусного плетения. Замысловатые линии образуя старинные кельтские символы сливались и переплетались друг с другом в лепестки, соединяясь на лбу в триксель с вставками из трех ярко сияющих зеленых камней.

Этот гарнитур состоял из пяти предметов. Корона. Кольца. Браслеты. Ожерелье. И еще один артефакт, который никогда, и никто не видел.

Вот и сейчас, все четыре предмета украшали богиню.

Демиурга вскинула руки вверх, отчего длинные расклешенные от локтя к запястью рукава упали, обнажая руки, оплетенные золотыми браслетами. От которых переливаясь вились золотые цепочки, соединяясь на всех пальцах с плетеными Кольцами.

Артефакты Хэттиар.

Более могущественных магических предметов не видел ни один мир. Выкованные Светом и Тьмой, напитанные силой самой Бездны.

Они давали своему обладателю безграничную власть.

Богиня, впав в транс, вскинув руки вверх, начала читать заклинание.

«Навечно. Навсегда. Связаны пятеро кровью и телом, духом и сердцем, тьмой и светом, волей и судьбой. Узы нерушимые, благословленные огнем и водой, воздухом и землей. Высшая связь, Кара Небесная. Бездной благословленная. Навечно. Навсегда.»

Ураган усилился, из кончиков пальцев богини, вырывались молнии, исчезая в грозовых облаках.

С каждым ее словом, буря набирала обороты, закручивалась спиралью, пока наконец не произошел взрыв такой силы, что демонов-регентов отшвырнуло в разные стороны.

Когда наконец, все прояснилось. Богиня просто исчезла.

И лишь в воздухе еще долго пахло озоном, и звенели ее последние слова:

— Я вернусь только тогда, когда вы все смиритесь с моей волей, и примите кару небесную всей душой, всем сердцем, телом и кровью.

С той поры никто не видел нашу Хэттиар. А ее храмы исчезли. Оставив после себя лишь храмовый каменный алтарь в Наскальном Храме, окруженный защитным щитом.

Поначалу, ни один из нас не смирился с ее волей. Все воспротивились таким узам.

Что мы только не делали, лишь бы избавиться от подобного позора. Но воля богини оказалась нерушима. И лишь усиливалась с каждой нашей попыткой освободиться.

Скривился, вспомнив что случилось на совете тысячу лет назад.

Глава 1

Сайрир Шерриар’Хэттар

Императорский Дворец

Столица Хэттар

Но и это не вся правда.

«Единение должно быть по обоюдному согласию. Лишь тогда, наши наследники вернуться в лоно матери. Лишь тогда, сила Трона создаст, а не разрушит».

Абракатабра какая-то.

Слова богини выжгло в моем сознании. Пришлось подчинится ее воле. Скрепя зубами. Слишком высокомерные и заносчивые Владыки не привыкли кому-либо подчиняться.

Но разве богиню обманешь?

Нет.

Она отыгралась за все…

Вот тогда, мы узнали, насколько изощренную месть уготовила нам Хэттиар.

Через Пифию, богиня провозгласила, что мы должны найти истинную пару среди тех, кого убили.

Одну на всех.

Насмешка Судьбы.

Мы ревнивые до чертиков демоны… со всеми вытекающими.

Одно дело, делить человечек между собой.

Они так, лишь еда. Осушил и забыл. Выбросив в топку иссушенный обтянутый кожей скелет.

И другое…

Стать полноценной семьей?

Пять демонов, которые друг друга терпеть не могут, должны стать семьей.

Бред.

И найти одну для всех истинную пару.

Еще больший бред.

Мы сопротивлялись до конца.

И не собирались играть в то, чего не было. На что демоны отродясь не были способны.

Но богиня опять нас обыграла.

По всем фронтам.

Мне до сих пор не верилось в то, что произошло месяц назад в Наскальном Храме.

Но похоже, проклятие богини лишь усугубилось.

Я снова ощупал свой живот, почувствовал толчок в ладонь из под жесткой словно бронированная кольчуга, натянутой кожи. Ощущал биение трех крохотных сердечек. Их ауры. Их энергию.

Сомнений не оставалось.

Драххово проклятие!

Я каким-то непостежимым образом оказался беременным! Непонятно на каком сроке!

Прекратил метаться по собственной спальне.

Поднес ко рту бутылку с самым крепким пойлом, желая забыться… Думаю, что как только очнусь, все это окажется жутким кошмаром. Страшным сном.

Но даже не пригубил его, отшвырнув бутыль в стенку.

Наблюдал как она разлетелась на миллионы осколков, как коричневая жидкость стекает каплями вниз по стене.

Драххх!

Придется менять обои.

Метнулся к плоскому кристаллическому черному экрану, висевшему на противоположной от кровати стене. Провел по нему рукой, активируя видео с Наскальным Храмом.

Верховная Пифия ответила мгновенно, словно ожидала моего звонка.

— Слушаю вас, мой Владыка. – Произнесла почтительно, склонившись сжала кулаки, и скрестила руки на груди.

Но прежде, чем проклятая провидица опустила в знак почтения голову, я успел заметить в ее глазах насмешку.

Сучка.

— У вас что-то случилось? – произнесла Верховная не менее насмешливо.

— Случилось? Случилось? Да, драхх возьми, ничего не случилось! Если не считать того, что я проснулся сегодня утром вот с этим! – Если по началу я говорил тихо, сдерживая ярость, то под конец своей речи уже орал во все горло, так что стены моего кабинета пошли трещинами. А с потолка посыпались камни.

Верховная скривилась при упоминании Драхха. Ага, не любила Верховная Жрица Хэттиар этого бога. Покровителя мужчин.

— Не поминайте его всуе, Владыка. И объясните спокойно, что у вас случилось?

— А вы, Верховная, не знаете. – Съязвил я. – Вот что случилось! – Гневно вскрикнул, и распахнул полы черного халата. Совсем забыв, что под ним ничего больше нет.

Жрица, яростно зашипев, зажмурилась, скривилась от боли, и отвернулась.

— Владыка Сайрир Шерриар’Хэттар, немедленно прикройтесь. Какой срам. – Голос Верховной не исменился. Стальная выдержка. Ни единого стона не смотря на боль.

Ага, Жрицам Хэттиар запрещено смотреть на мужчин до определенного момента. У них воспламеняются глаза.

Задумчиво запахнул полы халата, провел пальцем по подбородку. Значит, это правда. Учту на будущее.

— Можете открывать глаза, и оборачиваться, Верховная. Я привел себя в порядок.

Жрица мгновенно обернулась, со все еще полыхающими глазами.

— Вы сделали это специально, Владыка. Нехорошо. – Она перевела дух, постепенно гася огонь. – Так что вас сюда привело? Кроме как желание посверкать своими фамильными драгоценностями, да выжечь мне глаза.

— А вы не заметили? – Из меня так и сочился сарказм вперемешку с иронией. – Я проснулся сегодня утром, пошел принимать утренние процедуры, затем…

— Обойдемся без подробностей, Владыка, ближе к теме. – Перебила меня жрица.

— Да куда уж ближе. Я сегодня проснулся с пузом.

— Поменьше нужно предаваться возлияниям. Тут ничем не помогу. Обратитесь к лекарю. – Вредная старушенция уже замерцала, собираясь раствориться в воздухе.

— Постойте. Я сегодня проснулся… беременный… — Еле выдавил из себя. Почему-то не смотря на гнев и ярость, с какой-то затаенной нежностью погладил свой животик прямо через халат. Не став на этот раз смущать старушку.

— Беременный? – недоверчиво переспросила старая ведьма, а затем расхохоталась. Заливисто так, заразительно. Весело.

— Не вижу ничего смешного, — рыкнул яростно. – Как от этого избавиться. Я демон. А не демоница. И Владыка. Один из пяти Регентов. Я не могу быть беременным. – Из мои глаз разве только искры не сыпались.

Глаза Жрицы замерцали серебром, лицо стало одухотворенным. Миг и она снова смотрит на меня нормальными черными глазами.

— Надо же, и правда, беременный. – Старушка улыбнулась. – Впервые на моей памяти, наша богиня придумала такое наказание.

— Так она меня наказать решила за неповиновение? – мой рык сотряс каменные стены кабинета.

— Не только вас, Владыка. – Старушка снова улыбнулась. – Всем регентам воздастся по заслугам. Богине надоел ваш образ жизни. То, как вы себя ведете…

— Это я и так понял. – Прервал жрицу бесцеремонно. – Как это исправить? Как вот от этого избавиться? – Указал на свое пузико. Аккуратное такое. Месяцев на пять беременности.

Глава 2

До сих пор в ушах звенят слова Жрицы.

Решайте.

Словно я мог бы убить собственных детей.

От одной этой мысли становилось дурно. Чертова старуха. Чертовы прорицания.

Я метался по кабинету, ругался, громил все что под руку попадалось. А когда наконец, выдохся, замер, оглядел царивший вокруг хаос, принял решение.

Каким бы мудаком и шовинистом я ни был, никогда бы не избавился от собственных детей.

Для нас демонов, дети это святое. Это самое драгоценное для каждого рода. А для правителей тем более.

Впервые, с тех пор как проснулся, потянулся рукой к упругому, словно барабан, животику. Осторожно коснулся натянутой кожи. И вздрогнул.

Богиня.

Прислушался к собственным ощущениям. Под моими ладонями пульсировали три искры жизни. Тук. Тук. Тук. Размеренный, чуть учащенный стук трех сердечек.

Внутренним взором увидел ярко синюю ауру.

Такие маленькие. И такие хрупкие. От одной мысли, что кто-то причинит им вред, темнело в глазах. Хотелось рвать и метать, убить любого, кто посмеет даже косо взглянуть в сторону моих кровиночек.

Мой зверь согласно и удовлетворенно заурчал, осознав, что я не собираюсь убивать детей. Что хочу их сохранить. Потоптался, и улегся, окружая собственным телом яркие огоньки. Окутывая их своей аурой.

Защищая.

Порыкивая.

«Мои. Они мои».

«Наши».

Поправил мысленно.

Чувствуя внутреннее умиротворение. Счастье и радость. Меня разрывало на части от нахлынувших непередаваемых эмоций. Никогда в жизни такого не испытывал. Не чувствовал.

Я уже и забыл, что в моей груди бьется сердце, а не кусок черный кусок гранита.

Осталась самая малость.

Убедить остальных, что я правда беременный нашими общими детьми.

И найти среди тех, кого мы когда-то убили, нашу истинную пару.

Что делать дальше, не задумывался, решив решать проблемы по мере их поступления.

— Райх, — крикнул адьютанта и телохранителя.

— Слушаю, Владыка. – Словно из под земли, возник высокий беловолосый демон, с жуткими серебристыми глазами. Облаченный в белый военный мундир, состоящий из длинного до середины бедра кителя с воротником стойкой, длинными рукавами, застегнутый под горло на крупный прямоугольные пуговицы по правой стороне. Украшенный черной вышивкой и знаками различия мундир дополняли черный штаны с серебряными эполетами, да высокие до колен, начищенные до блеска черные сапоги на толстой подошве. К широкому поясу на талии крепилось различное оружие, от витого клинка с одной стороны, до кнута и странных черных продолговатых ручек с другой стороны.

— Райх, связь с Регентами. Срочно. – Отдал я приказ запахивая полы длинного черного халата. – И пусть здесь наведут порядок.

Райх, мой личный телохранитель и адъютант, так же носил титул Адмирала, и командовал особым Высшим Легионом. Так же, являлся моим лучшим другом. Моей правой рукой.

— Слушаюсь, Владыка.

Уже через пол часа, я стоял напротив парящей в воздухе видеора. Сразу ответили не все. Пришлось раз пять вызывать Хархурана, прежде чем, он наконец, соизволил ответить.

Наконец, на экране появились все четыре Регента.

— Сайрир, какого драхха… — И уже куда-то в сторону. – Сгинь с глаз моих… — Послышалось покорное «Да, Владыка», и Хархуран снова обернулся к экрану. – Чем обязан? – Скривился от сарказма в его голосе.

— Привет, Хархуран! И я так же рад тебя видеть, — хмыкнул, окинув взглядом пятерых Владык. – У нас проблема!

— У нас?

— Нет никаких нас!

— С каких это пор ты говоришь «мы»?

— Заткнитесь, — взревел я, перекрывая перепалку. – С тех пор как проснулся сегодня утром, и обнаружил вот это!

Распахнул халат, и указал пальцем на свой живот.

— Толстеешь, мужик, — с издевкой ухмыльнулся Арсторар, — тебе бы фитнесом заняться, ну или бегом. А мне некогда пялится на твой живот. И прикройся уже чем-нибудь!

— Согласен, при чем тут мы все? – вмешался Серин.

— Когда случится действительно что-то, касающееся государственных дел, позовете, — равнодушно отрезал Джармак, и отключился.

— Идиоты, разве вы не понимаете? Это оно, проклятие Хэттиар…

— Это все бред, — послышалось раздраженно со всех сторон. – Джар прав, случится что-то экстренное, позовешь.

И все четыре демона разом отключились.

А ведь я так и не успел сообщить им самого главного.

О чем вспомнил только сейчас.

О том, что я слышал этой ночью во сне от Демиурги.

Ее голос до сих пор звучал у меня в ушах. Ее предсказание выжжено в моем подсознании.

«Даю вам месяц, чтобы найти мать ваших детей. Ту, что вы убили. Ту, что сможет принять вас всех. Ту, что сможет выносить наследников. Избранницу Хаоса, Бездны и Тьмы. Иначе, ваши дети умрут. Иначе, вы все погибните».

Как, драххх все побери, нам найти эту избранницу? Как переселить в нее детей? Как? Если эту драххову избранницу мы убили? И как заставить эти упрямых ублюдков выслушать меня?

Как рассказать им, что я, Владыка Демонов, беременный!

Глава 3

Месяц назад

Наскальный Храм Оракула

Очнулась резко, словно меня окатили, нет, не ведром ледяной воды, а огнем. Жидким, пробирающим до самой души пламенем. Оно опалило кожу, разгоняя мурашки по всему телу.

Будоража кровь, заставляя выгибаться и стонать на обжигающе горячем каменном ложе.

Я все плавилась, от кончиков рыжих вьющихся волоса, до самой последней веснушке на лице.

По венам растекалась лава, от чего каждая клеточка во мне полыхала от странного нестерпимого жара.

Особенно чувствительной стала грудь.

Твердые вершинки терлись о тонкую кружевную сорочку при каждом вздохе. Посылая искры наслаждения прямо к пульсирующему клитору. Низ живота стянуло сладким спазмом, с каждой секундой закручивая спираль удовольствия все сильней и сильней.

Надо же, какой реалистичный сон.

Прямо до восхитительных мурашек на коже.

Мне казалось, что по венам течет тягучая патока, смешанная с лавой. Что все тело плавилось от невыносимого, но столь желанного возбуждения.

Я металась на почему-то жесткой постели, сгорая, пеплом оседая на влажных скомканных простынях. Дергала руками и ногами, желая облегчить собственные мучения. Но не смогла.

Потому что оказалась прикованной к постели. Руки заведены за голову, и зафиксированы в изголовье.

А широко разведенные ноги не оставляли сомнений, что я надежно связана. Так что не вырваться и не убежать.

Словно жертвенный агнец на алтаре.

Лежала в ожидании тех, для кого приготовили сие подношение.

Постепенно, до меня начало доходить что это вовсе не сон. Что я на самом деле оказалась черте где, связанная по рукам и ногам. В полупрозрачном кружевном пеньюаре, который не скрывал ни стройной изящной фигуры, ни высокой упругой груди с затвердевшими вершинками сосков, ни манящего изгиба широки разведенных бедер.

Ни того, что на мне не оказалось нижнего белья.

Попыталась свести ноги, сделать хоть что-то, чтобы облегчить ноющую пульсацию между бедер… и не смогла.

Даже пошевелится не получалось, чертовы путы надежно фиксировали на холодной каменюке.

Самое странное, я не чувствовала холода. Наоборот, все тело полыхало словно в огне, и плавилось, стекая патокой на твердое ложе. Никогда в жизни я еще так не истекала влагой, даже когда смотрела порнуху на буке, или читала эротические истории.

Никогда не чувствовала настолько нестерпимой страсти.

Смесь страха и возбуждения струилась по венам, будоража кровь. Восхитительные искорки наслаждения разлетались по всему организму, воспламеняя каждое нервное окончание, каждую частичку, каждую клеточку.

И я металась из стороны в сторону, стонала уже в голос. Сгорая заживо от неутоленной страсти.

Почти ничего не осознавая, одурманенная похотью, желая лишь одного, чтобы эту мучительную пустоту наконец заполнили. Чтобы уняли все нарастающие вибрации, охватившие все тело.

Я не понимала, что со мной происходит. Почему тело словно живет своей жизнью, и жаждет хорошего траха.

Да, я желала, чтоб меня именно трахнули. Жестко. И нежно. Грубо. И ласково. До звездочек перед глазами. До потери сознания.

Нестерпимое желание ощутить в себе почему-то сразу три члена сводило с ума. Низ живот пульсировал, лоно сжималось и разжималось, истекая влагой. Клитор увеличился, выглядывая из под защитного капюшона, изнывал и требовал внимания.

Соски превратились в жесткие бусинки. При каждом моем вздохе или стоне, терлись о тонкую кружевную ткань, посылая искорки наслаждения по всему телу.

Распаляя и без того полыхающее сладким огнем тело.

У меня словно случилось раздвоение личности.

Одна часть, запряталась глубоко внутри подсознания, забилась в угол, и скулила от ужаса и неизвестности.

Другая часть, о которой я и не подозревала, вырвалась на свободу. Развратная и похотливая ведьма с жадностью насыщалась витавшей в воздухе похотью. Требовала еще и еще. Ей было мало, очень мало.

Она словно голодная фурия вдыхала отравленный феромонами воздух. Погружалась в вязкий дурман все больше и больше.

И та другая я, наблюдала словно со стороны, спрятавшись за прозрачными энергетическими стенами, как мое тело все сильней вязнет в друмане. Как та другая я, выгибается на каменном алтаре натянутой тетивой, сгорая от похоти и страсти.

Как она плавится, стекая капельками влаги прямо на вспыхнувший пламенем алтарь.

Жертва, преподнесенная им, Высшим Владыкам.

Связанная, возбужденная феромонами демонов, текущая самка, жаждущая дикого первобытного траха.

Тогда я ничего этого не знала. Лишь желала, чтобы кто-то унял сжирающее меня заживо пламя. Погасил мучительный огонь страсти.

Я неосознанно звала их.

Владык Демонов.

И они явились.

Мрачные жуткие фигуры, скрытые вязким туманом, окружили алтарь, протянув ко мне руки.

Я понятия не имела, сколько их. Перед моим взором лишь мелькали темные размытые тени.

Словно сама первозданная тьма скрывала их, не показывала, берегла мой рассудок. А я тянулась к их огню, к их тьме, к их силе. К ним самим. Желала согреться в их объятиях.

И мужчины меня не разочаровали. Она согревали ласками. Целовали.

Кто-то зарылся пальцами в мои волосы, запрокидывая голову назад. Покрывая поцелуями лицо, шею, плечи, руки.

Кто-то сжимал груди, перекатывая пальчиками затвердевшие соски. Посылая искры наслаждения от тугих вершинок прямо в пульсирующее, и стекающее соками лоно. Ощущала как мышцы влагалища сжимают ноющую пустоту.

Как же я в тот момент жаждала ощутить наполненность. Хотела толстый жесткий член.

И эти мужчины вскоре дали мне все, и даже больше.

Вскоре, послышался треск, и остатки тонкой кружевной сорочки разлетелись в стороны, опадая невесомыми лоскутками на холодный каменный пол.

А невидимые тени ринулись ко мне, обжигая поцелуями и ласками.

Кто-то касался груди, кто-то бедер, они были всюду и везде одновременно.

Глава 4

Наши дни

Параллельный мир

Альтернативная Земля

Кара Небесная

Я подскочила на смятых и раскуроченных простынях, словно свалилась в собственное тело откуда-то сверху.

Задыхалась от жажды, почему-то все мое тело словно полыхало огнем. Соски затвердели. Между ног ныло и пульсировало, как будто я всю ночь занималась непотребством.

И почему я проснулась голая? Когда точно помню, что легла спать в пижаме. Коротких шелковых шортиках, маечке на тонких бретельках.

Так, спокойно Кара, это же надо, приснится же такое. Вспомнила горячий сон, закончившийся кошмаром.

Какие-то темные фигуры в балахонах. Которые буквально затрахали меня до смерти на какой-то каменюке.

От нее, кстати, до сих пор весьма реально болела спина. Так же реально, ныл низ живота. Вернее, не просто ныл, он полыхал огнем, от спазмов скручивало в узел внутренности. В матке ощущалась странная пустота. Словно, я потерла нечто очень важное.

Вытерла навернувшиеся на глаза слезы, и спустила ноги с кровати на пол.

Ошеломленно замерла.

Моя разорванная в клочья пижама, вместе с хлопковыми белыми окровавленными трусиками валялась беспорядочной кучкой на полу, возле кровати.

Какого хрена!

Что произошло?

Сон вспоминался лишь обрывками. Смутными образами. Какие-то тени, каменная постель, и мрачные мужики, лиц которых я совершенно не помнила.

С трудом переставляя ноги, добралась до ванной комнаты. Включила свет. И замерла. Разглядывая собственное тело, в огромное, в пол зеркало напротив.

Всклоченные волосы рыжие волосы, больше напоминавшие колтун. Засосы и синяки от укусов на шее, на груди, на животе, и на бедрах. Кровавые разводы и стекающая с меня на пол влага.

Провела пальцами по лобку, и дальше между припухших половых губ. Скользких и мокрых. Дальше во влагалище, желая проверить то, что и так было очевидным.

Легко скользнула пальцев во влагалище, слегка поморщилась от дискомфорта…

Моя догадка подтвердилась…

Девственной плевы не было.

Клитор до сих пор пульсировал. Припухший и натруженный. Словно его кто-то всю ночь очень старательно сосал.

Со стоном убрала руку и сжала бедра.

Сомнений не оставалось, сегодня ночью я занималась сексом.

Уставилась на пальцы, с которых капала на пол сперма. Судя по тому, сколько в меня накончали, не один раз.

Но почему, я ни черта не помнила?

Даже то, был ли секс по согласию?

Или меня опоили какой-то дрянью, и просто изнасиловали?

И почему, наиболее яркое воспоминание, такое кошмарное?

Почему, я в этих то ли воспоминаниях, то ли во сне, сгорела заживо прямо во время процесса?

Встряхнулась, отринула воспоминания, как нехороший сон. Постаралась забыть. Этот кошмар снился мне постоянно, вот уже в течение месяца. Одно и тоже. Каменная холодная пещера, уставленная свечами, жесткий черный, словной оникс, но с красными всполохами алтарь, усеянный какими-то странными переливающимися огнем рунами. Пять фигур в темно-зеленых балахонах. Низко надвинутые на голове капюшоны, так что я при всем желании, не смогла рассмотреть их лица.

Странное горловое пение. От чего мурашки будоража кровь, растекались по жилам, концентрируясь в сосках, клиторе и матке.

Все эти сны, заканчивались на одном и том же. Как я сгораю на этом алтаре под мужчиной. Причем мужчины были постоянно разные. Я лишь помню, что их было пять.

И всегда после этих сновидений оставались следы, синяки на груди и бедрах, засосы, укусы, и капающая с меня сперма.

В полицию обращаться не стала. Наоборот, постаралась скрыть ото всех то, что со мной происходило.

Дабы, не попасть в лапы Инквизиторам.

Все, кто осмеливался заявить об изнасиловании, оказывались там.

В КИ.

Корпус Инквизиции.

Самое страшное и жуткое отделение полиции.

По сравнению с ними, даже неизвестные насильники казались мне просто святыми ангелами.

Я до сих пор помнила, как по галовизору показывали репортаж. Рассказывали о работе КИ.

Так вот, там прямо в прямом эфире, на глазах всех присутствующих, из медицинского крыла департамента, появились Инквизиторы. Они волокли за собой упирающуюся и кричащую девушку, в одной больничной тонкой рубашке.

Она обратилась в КСЛ. Корпус Святого Лазаря. С заявлением об изнасиловании. Ее выслушали, и даже отправили пройти медицинское освидетельствование. Но… никакой спермы не нашли. От слова совсем. Врачи вообще ничего не нашли на ней. Ни спермы, ни укусов, ни засосов, ни синяков. НИЧЕГО.

И вызвали КИ.

Корпус Инквизиторов.

Именно этот отдел отвечал за ложные вызовы. И за связи с демонами, и прочей нечистью.

В чем и обвинили девушку.

Говорят, она до сих пор находится в их застенках.

А это… Смертный приговор… Об Инквизиторах ходили ужасные слухи. Никто не знал, где правда, а где вымысел. Но, тех кто попадал к ним, больше никто не видел. По слухам, тех кто к ним попадал, просто приговаривали к сожжению на костре. Или к заключению в трудовой лагерь.

Место, где царил беспредел, где ни одна женщина не выживала даже первые сутки.

По сути, для женщин заключение в эту тюрьму приравнивалось к смертному приговору.

Для мужчин там еще имелся призрачный шанс выжить.

Я испугалась. И никуда не пошла.

А что, если и на мне ничего не найдут?

Что, если и я окажусь там? В застенках Инквизиторов.

Я видела все следы. Они никуда с моего тела не делись. Наоборот, появлялись после каждой подобной ночи.

А вот копы, судя по всему, ничего не найдут.

Поэтому, я никуда обращаться не стала. И никому не говорила о повторяющихся в течение месяца, почти каждую ночь кошмарах.

Поначалу, думала, что рехнулась. И попала в какой-то мистический порно фильм. В качестве главной героини. Где меня как хотели трахали пять демонов. То, что они именно демоны, сомнений не оставалось. И то, что их пять, тоже.

Глава 5

Кара Небесная

Очнулась резко, от того, что кто-то вылил на меня холодной воды, по ощущениям, не меньше ведра.

Подскочила на кровати, оглядываясь вокруг безумным взглядом, и задыхаясь. Фыркая и отплевываясь от воды, стекающей по лицу и волосам, в насквозь промокшей одежде.

Замерла, задрожала от ужаса, увидев перед собой офицера в форме Корпуса Инквизиции.

Отшатнулась, едва не закричав, вжалась в стенку.

Так, спокойно, Кара, спокойно. Это все лишь дурной сон.

— Офицер, — произнесла чуть охрипшим голосом, — позвольте поинтересоваться, что вы делаете в моем купе? И зачем обили водой?

— Вставай, ведьма. – Прорычал вместо ответа вмиг оказавшийся рядом инквизитор, больно схватил за растрепавшиеся со сна волосы, а они у меня шикарные, рыжего цвета с золотистыми вкраплениями, кучерявые, длиной почти до лопаток. Мое настоящее сокровище.

За которое меня сейчас вот так безжалостно стащили с лавки прямо на пол купе. Инквизитор усилил хватку, безумным взглядом впился в шикарные шелковистые кудри. Дернул рукой, заставляя задрать голову, посмотреть на него снизу вверх.

— Попалась, ведьма…

— Вот видите, видите, — заверещал откуда-то из-за сутулой спины инквизитора тонкий писклявый женский голосок. – Я же говорила, что она ведьма, самая настоящая ведьма. Вы только взгляните на эти волосы. Они же словно из чистого золота. – С какой-то одержимостью верещала контролер. – Вы же отдадите их мне, правда? – Закончила она с потаенной надеждой.

А ты сучка крашенная, своих волос на голове с три пердинки в шесть рядов, на мои позарилась? Неужели, только из-за этого сдала Инквизиторам?

— Ах ты падаль, стукачка, — выплюнула со всей скопившейся ненавистью. – Позарилась на мои волосы? Свои отрасти, лысая курва.

— Вы слышали? Слышали, господин инквизитор? Она же меня только что прокляла! – Заверещала словно резанная контролерша, поспешно ощупывая свой редкий грязный мышиного цвета пучок на голове.

Инквизитор, одной рукой удерживая меня, другой что-то вытащил из кармана.

— Открой рот, сучка, — прорычал уже не молодой, обрюзгший служитель закона, с выпирающим поз засаленным черным кителем пузом.

Я упрямо сжала губы, воспротивилась всеми фибрами души, чтобы вот это убожество пихало мне в рот хоть что-то.

Инквизитор поднес к моему рту серебряный шарик с ремешками. Заставив лишь еще крепче сжать рот.

Афазор.

Ни за что не допущу, что бы в меня засунули эту дрянь. По слухам, неправильно настроенный афзор лишал голос, насовсем.

Поэтому, я затрясла головой, насколько позволяла хватка мудака в черном кителе.

Ни за что.

Никогда.

Я наконец, отмерла, осознала, что меня вот вот поймают инквизиторы, а из их застенков уже не выбраться.

И забилась в руках этого урода в кителе, замотала головой, изо всех сил вырываясь, пытаясь освободиться. Сбежать, да хотя бы из окна выпрыгнуть на полном ходу, куда угодно, лишь бы подальше от них.

Хоть обратно к тем демонам, что в течение месяца терзали мое тело каждую ночь. Теперь, они казались мне наименьшим злом.

Если бы я тогда знала, насколько окажусь права.

Похоже, инквизитору надоело мое сопротивление, он понял, что одеть мне на рот афазор не выйдет, и пошел другим путем…

Я поняла это лишь тогда, когда послышался щелчок замка, и мою шею стянул стальной серебряный обруч…

Ошейник подчинения, успела подумать я, прежде чем застыв, прекратила сопротивляться, и покорно застыла каменным изваянием. Не смогла даже моргнуть без команды.

Нет, мысленно я боролась изо всех сил, ругалась и царапалась словно кошка, но больше не двигаться. Вообще. Ни рукой, ни ногой, ни головой.

Лишь осела на колени у ног инквизитора, глотая безмолвные слезы отчаяния.

Взглядом выражая всю сжигающую меня изнутри ненависть, как к этому уродливому служке закона, так и к чертовой худосочной контролерше аэропоезда.

Я перестала управлять собственным телом, и словно марионетка в руках кукловода, послушно выполняла все команды чертового инквизитора.

— Вот так-то лучше, сидеть. – Мое тело вопреки воле разума осело на пол купе. – Молодец, хорошая ведьмочка. А теперь, открой рот. – Рот открылся сам по себе. – Умница.

Инквизитор мерзко ухмыляясь, показал шарик с гладкими широкими ремешками.

— А теперь, будь хорошей девочкой, ведьма, и прими по доброй воле афазор. Будешь сопротивляться его действию, будет больно. Ты же не хочешь, чтобы было больно?

Я в настоящий момент хотела, жаждала лишь одного, оказаться как можно дальше отсюда, вернуть контроль над собственным телом, ну и так по мелочи… отомстить этим ублюдкам.

— Открой рот, ведьма, и прими по доброй воле афазор. – Рот я открыла, а вот насчет доброй воли… хрен вам.

Не отдам свой голос.

Инквизитор буквально воткнул мне в рот гладкий серебристый шарик.

— Сомкни губы, — приказал ублюдок, и мой рот автоматом сомкнулся на холодной матовой поверхности. Для предосторожности, инквизитор потянул за ремешки, так что шарик как можно глубже вошел в мой рот, и застегнул серебристые полоски на затылке. Послышался щелчок фиксатора, все нарастающее жужжание. От затылка по ремешкам прокатилась все возрастающая вибрация. Она все нарастала и нарастала, концентрируясь на шарике у меня во рту.

Я честно сопротивлялась, пыталась выпихнуть его языком, распахнуть рот, выплюнуть эту дрянь.

Но на самом деле, мой рот сжался лишь сильнее. От моего внутреннего сопротивления, действие афазора лишь усиливалось.

Я чувствовала, как шарик сначала расплавился у меня во рту, обжигая слизистую жидким серебром, заливающим каждую пору, проникая в горло.

И закричала от дикой безумной боли, раскаленный металл впивался острыми жалящими иглами в голосовые связки. От нахлынувшей боли помутилось сознание, казалось, словно кто-то безжалостной рукой просто вырвал мое измученное истерзанное горло. Прижег раскаленным металлом обнаженные нервные окончания. Серебро затвердело у меня во рту, парализуя голосовые связки, навсегда отнимая у меня голос.