Истинная тёмного дракона

Глава 1 Герцог Беррингтон Корнез младший.

Беррингтон Корнез младший. Герцог в седьмом поколении из семейства, приближенного ко двору. Ну, это отец занимался придворными делами, вернее интригами. А я любил поразвлечься с друзьями.

К своим двадцати пяти, мы объездили весь столичный пригород и все более-менее приличные деревеньки. Сколько девок простых попортили –не перечесть. Стоило назвать своё имя, и юбки с легкостью задирались, стройные и не очень ножки раздвигались, девушки и молодые женщины вешались на шею и падали к ногам.

«Падали к ногам», — ухмыльнулся про себя.

Мысль понравилась и крутилась в голове, пока я вдалбливался в рот молоденькой провинциальной простушке, стоящей передо мной на коленях.

«Как эта девица».

Древний род Корнез –волшебное слово. Никакой магии не надо.

Я вцепился в смоляные черные волосы и насаживал Миру всё сильнее, под стоны и хрипы. Стонала так, как нравилось мне, давилась. Вязкая слюна капала на пол, но девушка изо всех сил старалась подстроиться под яростные толчки. Она всегда была готова угодить. Как только услышала фамилию.

Мира без году неделю жила в столице и подражала вольным нравам местных студенток магической академии.

Развратная девица. Как все они.

Кроме ее подружки, такой же простой девушки. Скорее девчонки. Совсем юной и абсолютно наивной стройняшки красоточки с шелковыми каштановыми волосами. С густыми длинными ресницами на бледном кукольном личике и пухлыми губками, в которые так хотелось засунуть то, что сейчас засовывал в другой развратный рот.

Прикрыл глаза, представил, как губки подружки этой гулящей девки обхватывают мое «самое дорогое», как она давится и стонет, как я порчу наивное нетронутое создание.

Даже мой поцелуй для Дары оказался первым. Как это волнительно –быть первым, забрать себе все сливки, всё самое вкусное –наивность, щенячью преданность, обмануть доверие, разбить сердце, преподать урок и научить трезво смотреть на жизнь.

— Дара-аааа, — простонал вслух, кончая.

Мира, которая так старалась, стоя передо мной на коленях, попыталась отпрянуть. Обиделась девка. Но кто ж ей позволит. Я вцепился в волосы и крепко прижал ближе.

— Глотай, всё до последней капельки.

Я запрокинул голову. Ууууу… Чуть не испортила всё. Хорошо, что я не открыл глаз. Кончил в рот Миры, продолжая представлять ее подружку Дару.

Сегодня девочке с каштановыми локонами исполнилось восемнадцать. Ждать больше нет мочи. И так сдерживаюсь около месяца. На всякий случай. Связи с девушками моложе этого возраста незаконны. А она все-таки девственница. Не помню, когда это я так сильно желал девчонку. Когда это я так долго ждал… Ну, ничего, успел нагулять аппетит, распалил желание.

Невинное создание, ангельское воплощение. Сама мысль о том, что стану первым во всем –от поцелуя –до всех возможных форм разврата –вызвала повторное возбуждение, не успело схлынуть первое. Развращать неопытную девушку –отдельный вид удовольствия. Самая захватывающая игра на свете.

Отпустил Миру.

— Опять ты ее имя выкрикиваешь! Ты же знаешь, как мне это не нравится, — она утерла рот рукавом.

— Меня не интересует то, что тебе нравится.

Потянул развратную девицу подняться с пола, развернул задом и пригнул к столу.

— Сегодня еще не всё. Задирай юбку.

Мира попыталась выгнуться и вывернуться. Прижал рукой.

— Быстрее. Пока Дара не вернулась.

— Это нечестно! — попыталась вякнуть потаскушка.

Пришлось самому задрать. Пока одной рукой прижимал к столу, другая запуталась во всех этих рюшках и слоях. Вот, в ротик удобнее и быстрее. Кое-как нащупал рукой попку, придвинулся ближе. Снова подумал про Дару. Мысль о том, что скоро, возможно сегодня, у меня с ней всё случится так подхлестнула, что я вошел и в пару толчков уже снова кончил.

Замер, впитывая послевкусие оргазма, и снова представляя, как подо мной барахтается невинное создание с каштановыми волосами. Мира заерзала. Неугомонная потаскушка. Обижается еще. Было бы на что.

Вытащил, застегнул штаны, одернул юбку.

— Ну, вот и всё. Больше соплей, чем делов-то.

Мира шмыгнула. Только этого не хватало. Достал заранее заготовленный золотой из кармана камзола, швырнул девице. Она не поймала, монета со звоном упала и покатилась по полу.

Как раз в тот момент, когда в сенях скрипнула входная дверь. Вовремя успел.

Мира метнулась за монеткой.

— Нюни подбери, а не только золотой! — рыкнул, бросил грозный взгляд. — Прячь уже быстрее.

Она сунула монетку в карман.

Не хватало, чтоб она мне всё испортила.

— Она тебе всё равно не даст! — прошипела девица. — Только если замуж предложишь.

— Хм, замуж, — презрительно фыркнул. — Посмотрим.

Мира подала идею. Нужно подарить колечко, сделать вид, что зову замуж, чтобы меньше ломалась, чтоб запудрить Даре мозги и спокойно залезть под юбку.

В светлицу вплыла девушка из моих сокровенных мыслей. Мир заиграл новыми яркими красками. Даже птицы за раскрытым окном запели громче. Милашка искренне улыбнулась, обрадовалась, завидев меня. Какая же она красивая! Такая нежная, хрупкая, чистая. Снаружи, внутри. Неиспорченное лакомство. Возбуждение шевельнулось вновь. Хорошо, что я уже пару раз спустил.

— Беррингтон, ты уже пришел!

Так забавно. Она всегда звала полным именем. Почувствовал себя важной персоной.

Я раскрыл объятия:

— Тоже рад тебя видеть, милая.

Дара скользнула ко мне, целомудренно чмокнула в подставленную щеку с легким налетом щетины и засмущалась. Ну, не ангел во плоти? Сладенькая.

Она выпуталась из объятий, отступила на пару шажочков. Стоило лишь представить, как буду учить ее не стесняться… Оооо.

А когда научится и перестанет так себя вести, поищу новенькую. Именно такие заводили больше всего.

Глава 2 Дарина, наивная простота

Зимой темнеет рано и солнышко уже клонилось к закату, когда я в сумерках вернулась в наш маленький домишко.

Я вернулась в наш маленький домишко.

После неудачной попытки поступить в академию, мы с Мирой решили не возвращаться домой, в деревеньку за сто верст от столицы, а попытать счастья на следующий год и взяли внаем ветхий крохотный домик на отшибе в столичном пригороде.

Я устроилась в оранжерею, где проработала уже пару месяцев, занимаясь любимым делом –всегда обожала возиться с растениями. Мира навязалась вместе со мной и теперь мне приходилось тащить на себе всю работу за двоих. У нее руки не из того места росли, ничего общего с растениями подруга не имела.

Вот, и сегодня я задержалась, а она свинтила пораньше. Мне пришлось прикрывать ее и доделывать работу подруги тоже. И это несмотря на то, что сегодня у меня был день рождения! Мне исполнилось восемнадцать.

Перед домом стоял на перевязи аргамак Беррингтона –породистый верховой жеребец. Просто красавец! Как и сам его хозяин.

Прискакал поздравить.

Я мечтательно улыбнулась. На меня обратил внимание сам герцог Корнез младший. Ухаживал, дарил приятные безделушки, даже пару раз водил в ресторацию. Кто он, и кто я? Было так безумно приятно. И на днях он меня поцеловал.

Приложила пальцы к губам. Они до сих пор помнили горячий поцелуй. Это было так странно. Он крепко обхватил ручищами и прижал к себе всем телом. Как это неприлично. До сих пор уши горели –стоило подумать.

Я растерялась и собиралась призвать Беррингтона к порядку, но его язык залез мне прямо в рот, приоткрывшийся от удивления. И хозяйничал там. Потрогал зубы, поелозил по моему языку и всосался в рот так, словно хотел высосать из меня душу.

Потом он отпустил и объявил, что теперь я –его девушка, что мы будем встречаться.

Мира пригорюнилась, услышав новость. Почти уверена, подруга имела на герцога свои виды. Это она нас и познакомила.

Я прошла сквозь калитку и дальше через палисадник, утопающий в снегу, по узкой расчищенной дорожке до порога. Земли у домишки было немного, но я рассчитывала по весне устроить здесь пышные клумбы. Толкнула дверь, раздался скрежет несмазанных петель и скрип половиц под ногами.

Скинула башмаки, протопала в тесную светлицу. Деревянный стол с лавкой, да пару стульев –только и втиснулось в комнатку с печкой. Еще мои горшки с цветами у подоконников.

Казалось, всё остальное пространство занял широкий разворот плеч Беррингтона, который оперся задом о стол. Как всегда, идеально безупречен в расписном камзоле по последней столичной моде, в кожаных сапогах с набойками –он никогда не разувался у нас, с шелковым шейным платком, обхватывающим массивную шею.

Красивый. Такой же породистый, как его жеребец у входа. Я залюбовалась: заостренные аристократические черты лица в обрамлении темной копны волос чуть выше плеч, черные брови, едва не сросшиеся на переносице, карие зрачки, лукаво выглядывающие из-под густых ресниц, ровный, словно выточенный по заказу искусного архитектора нос. Тонкие губы насмешливо изогнулись, как только он завидел меня.

Он всегда так смотрел –насмешливо-снисходительно, как будто с высоты своего титула, подтрунивал и отпускал ироничные замечания. А еще он всегда точно знал, чего хочет. И привык получать.

— Беррингтон, ты уже пришел!

Молодой герцог распахнул объятия. Я теперь его девушка и надо подойти. Как-то непривычно, неудобно, когда обнимает посторонний мужчина. Ну, уже не посторонний. Я всё-таки стала его девушкой.

Поспешила в объятия, пряча неловкость, поскользнулась на чем-то мокром на полу. Чем тут Мира напачкала? Практически упала в раскрытые объятия. Ой, как неловко получилось. Чмокнула в щечку. Губы кольнуло легкой щетиной. Скорее отступила на пару шажочков. Смущение спрятать не удалось. Он всё видел, ухмыльнулся, уставился цепким взглядом.

Чувствовала себя неловко, когда он так пристально рассматривал. А он постоянно так делал, словно ему нравилось меня смущать. А еще глаза его словно загорались, и мне всегда приходил на ум образ хищника, вышедшего на охоту.

Не успела переброситься парой слов с Мирой, как Беррингтон ловко соскользнул со стола, схватил и протянул огромный букет алых роз, который прятался за его огромной спиной. Как такой большой парень, который казалось, занял больше половины пространства нашей маленькой горницы, мог так грациозно двигаться?

Я приняла цветы, уколола палец. Заставила себя выдавить улыбку –не хотелось казаться неблагодарной. Розы зимой -это, конечно, дорогая роскошь. Знала, сама в оранжерее работала.

Но, я ненавидела срезанные цветы. Мне было их жалко до слёз, как будто я ощущала чужую смерть.

Однажды Мира видела, как я плакала над букетом и посмеялась надо мной.

Она и сейчас внимательно наблюдала. Ждала, пока я опозорюсь и разревусь? Не дождется. Я проглотила комок в горле.

— С днём рождения, моя дорогая девушка, — пробасил герцог.

На слове «девушка» Мира обхватила себя руками и отвернулась, внимательно рассматривая что-то за окном. Подруга была недовольна и воротила нос. Уж я-то ее изучила. С детства росли вместе. Потом расспрошу, что тут у них произошло с Беррингтоном. Надеюсь, он ее не обидел. Он такой высокомерный, что мог задеть словом и даже не заметить.

Беррингтон придвинулся ближе, прищурился, потянулся поцеловать – мешал огромный букет между нами. Герцог ограничился тем, что провел пальцем по моим губам, а сам аж приоткрыл рот, предвкушая несостоявшийся поцелуй? Как можно – Мира же наблюдала, хоть и делала вид, что пялилась в окно.

Он чуть высунул кончик языка, впитывая мою растерянность, тяжело выдохнул, продолжая смотреть на мои губы.

— Скоро, маленькая, — вырвалось с легким хрипом.

Он простудился?

— Скоро, маленькая, поздравлю с днем рождения, как следует. Я приготовил сюрприз, Дара.

Беррингтон отпрянул.

— Извозчик должен подъехать с минуту на минуту. Где ваши подружки?

Глава 3 Фальшивое предложение

За Беррингтоном хлопнула дверь.

Герцог пригласил меня с Мирой и наших подруг магичек в одно из родовых поместий неподалеку, обещал, что слуги накроют вкусный стол с угощеньями в честь моего дня совершеннолетия, что привезут торт из кондитерской Малфина. Еще приедут его друзья.

Подруги пришли в полный восторг. А я сомневалась. Я знала о свободных нравах, царящих в академии среди магичек, но опасалась, что такая поездка в гости скомпрометирует нас с Мирой.

А Мира убеждала, что это всего лишь званый ужин. В мою честь. Она поставила точку в моих терзаниях, закатив глазки и уточнив: «Перед кем скомпрометирует?»

Родители писали из деревни, что скоро навестят и заранее передавали поздравления. Они не узнают. Хотелось посмотреть роскошное поместье, хоть одним глазком.

Подруга гневно сверкала глазищами пока я ставила розы в ведро с водой. Я шмыгнула носом, стараясь не заплакать, чувствуя, как цветы умирают прямо на глазах.

Она склонила голову к плечу, задумчиво протянула:

— И что он в тебе нашел? Ты всегда была такой странной…

– Я?

О чём это Мира? Завидует, что Беррингтон называет своей девушкой? Я вздохнула.

— Мира, думаешь, герцог может жениться на мне?

Подруга резко рассмеялась.

—Какая же ты наивная. Жениться! На простолюдинке?

Ее настроение заметно улучшилось.

Ничего я не наивная. Ну, не женится, так хоть в его девушках похожу. Приятно все-таки. Лишь бы больше не губил цветы ради меня.

Мне захотелось поделиться с Мирой.

— Сегодня ночью мне приснился странный сон. Прям в руку – под день моего нарождения. Да, и луна обещает ночью быть полной.

Подруга хмыкнула:

— Думаешь, что видела вещий сон? И что там? Только не говори, что Беррингтон сделал тебе предложение, — лицо Миры вновь напряглось.

Обидно. Подруга все-таки, а совсем в меня не верит. А, что если герцог и, правда, захочет на мне жениться? Она тогда совсем перестанет со мной общаться? Хорошая девчонка Мира, только завистливая. С детства дружим –знаю, как облупленную.

Я отмахнулась.

— Мне приснился другой мужчина. Но видела я его лишь со спины. Высокий, с широкими плечами –шире, чем у герцога, — добавила, стараясь придать важности своему сну. — И это точно был не Беррингтон. У мужчины были длинные черные волосы, прям цвета вороного крыла –красивые. На солнышке переливались всеми оттенками иссини-черного. Одет был тоже во всё чёрное.

— Ну, и чем он занимался? Стоя к тебе спиной? Может, он вообще, урод на лицо.

Вот, вечно ей лишь бы всё испортить. Не стала спорить, а продолжила рассказывать:

— Он развел руки в стороны и побежал. И на ходу превратился в огромного тёмного … дракона с таким широким размахом крыльев! Но солнце слепило в глаза –мне не удалось толком разглядеть.

Мира снова повеселела. Не от того ли, что успокоилась, что мне не Беррингтон приснился?

— Ну, и выдумщица ты –Дара! Я-то думала, тебе и, правда, вещий сон пригрезился. А это так. Ерунда полная! Ты на ночь сказки не читала?

— Мира, а вдруг драконы существуют? Ведь, никто из людей еще не перебирался через каменную горную гряду по северной границе земель? Ну, по крайней мере, никто не возвращался.

— Какая же ты наивная, — подруга снова назвала меня этим словом. Да, почему она считает себя умнее? Уж, я не глупей ее точно.

Я почти закончила с цветами. Надо поторопиться. Герцог ускакал на своем жеребце, а нам в экипаже добираться дольше.

Мира отрезала:

— Это всё слухи –что за горами сохранилась магия, и что живут там сказочные существа. Может там, кто и живет, но я не верю в сказки. И тебе тоже, Дара, пора повзрослеть и вырасти –тебе сегодня восемнадцать. А ведешь себя, как малолетка. Мало тебе герцога. Так ты ему во сне с каким-то выдуманным драконом изменяешь!

Я приоткрыла рот в изумлении:

— Изменяю?

Хотя, какой-то смысл в ее словах и был. Пусть я и видела мужчину лишь со спины, но он намертво врезался в память. Я не могла себе объяснить, почему. Во сне я чувствовала связь между нами. Но всё растаяло с первыми лучами солнца. Остался лишь легкий привкус.

И как Мира уловила мои ощущения от сна, от этого таинственного дракона, когда я сама себе лишь только что в этом призналась? Мира тоже знает меня, как облупленную. Ничего от нее не скрыть!

Подруга поторопила:

— Хватит возиться с этим колючим веником. Извозчик и девочки нас уже заждались.

На дворе пошёл мелкий редкий снег. Ко мне кинулись обниматься две подружки – магички, с которыми мы познакомились при поступлении. Столичные штучки –как за глаза прозвала их Мира. Им посчастливилось больше нашего –девушки поступили на бытовой факультет. У них обнаружился магический потенциал. И теперь Мира изо всех сил поддерживала с ними связь, чтобы быть в курсе всего, что происходило в академии.

— С днем рождения, красавица! — зашумели подруги.

Обе с русыми волосами: Лина посветлее, а Ивона немного темнее. Обе стройные и красивые. Обе с талантом к магии.

Магия сегодня на вес золота в нашем мире. Она рассеяна в пространстве, и с каждым годом ее становится все меньше. Так, что подругам повезло. Они могли управляться с теми крупицами волшебства, что еще сохранились. А, вот раньше говорят, всё было по-другому. Много столетий назад, магии было в избытке, ее хватало на всех.

Ехать в поместье Корнезов за десять верст. На какую только авантюру не подпишешься ради подруг.

Всю дорогу девчонки переглядывались и отпускали шуточки по поводу молодого герцога и его интереса ко мне. Девушки предвкушали знакомство с его высокородными друзьями, радовались возможности приобщиться к таким статусным господам.

Еще на подъезде к поместью, мне стало неуютно. За окном хмурилось тёмное небо –как бы метель не занялась. И черные вороны кружили низко над огромным поместьем, похожим на замок. Темные каменные стены рвались ввысь, прокалывая свинцовые облака острыми шпилями башен.

Глава 4 Надень это для меня

Я не выдержала, шагнула внутрь, чтобы увеличить между нами расстояние, оглянулась через плечо. Он довольно улыбнулся. Видимо, на то и был расчёт.

— Надень. Я подожду здесь.

— Это же слишком дорого, — попыталась возразить, но мои слова встретились с закрытой дверью.

Подошла ближе, потрогала шелковую ткань. О таком платье я даже не мечтала. Сравнила со своим хлопковым сарафаном поверх сатиновой рубашки. Снова потрогала мягкую ткань. В конце концов, у меня сегодня праздник. А Беррингтон –настоящий герцог. Что для него какое-то платье? Пусть и из боснийского серебряного шелка. Пусть и от самой знаменитой столичной модистки –Элен Шер.

Вздохнула. Отдернула руку. Нет, не могу. Слишком дорого.

«Надень» — зудел внутренний противный голосок.

Я развернулась и решительно протопала обратно к двери. Если ему не нравится, как я выгляжу, пусть отправляет домой, что я ему и высказала. Правда, получилось только тихое:

— Я хочу домой.

Каждое слово тише предыдущего под грозным взглядом карих глаз и сдвинутых бровей.

Мужские губы изогнулись в усмешке:

— А домой сегодня не получится. Карета сломалась.

— Как же так? — опешила я.

Беррингтон перестал хмуриться.

— Вам придется заночевать здесь, завтра приедет мастер и всё починит.

Он аккуратно щелкнул пальцем мне по носу.

— Не волнуйся. Места всем хватит. Можешь устроиться в этой гостевой комнате.

Я кусала губы. Не нравилось мне всё это.

— Маленькая, не обижай хозяина. Надень платьице, — и добил: — Тебе помочь?

Я выдавила:

— Сама справлюсь, – и закрыла дверь перед аристократическим точеным носом.

Только дверь громко хлопнула из-за сквозняка. Как-то неудобно получилось.

Вернулась к кровати. Медленно расшнуровала корсет. Набрала побольше воздуха, как перед нырком воду и стащила сарафан через голову, бросила на кровать. Рядом полетела рубашка. На мне осталась одна тонкая нижняя сорочка.

Уже потянулась руками к платью, когда над ухом раздался мурлыкающий шепот:

— Сорочку тоже надо снять. Она будет видна в разрезе платья.

Я вскрикнула от неожиданности, резко развернулась, прикрываясь руками.

Не слышала, как подкрался герцог.

Беррингтон не стесняясь разглядывал меня. А я стояла перед ним почти голая и желала провалиться сквозь землю. Сквозь пол и потолок. Ага, прямо на первый этаж –зудел в голове ехидный внутренний голосок.

— Отвернись! Выйди! — взвизгнула я. — Зачем ты зашел?

Его зрачки расширились, почти поглотив карие радужки, казалось, из глаз выливался жар. Он облизал нижнюю губу:

— Ты так мило стесняешься, — голос прозвучал хрипло. — Разденься, Дара. Разденься для меня, моя невеста.

— Выйди, — прозвучало жалко. — Пожалуйста.

— Я ничего не сделаю, — хрипло продолжал уговаривать Беррингтон, — просто посмотрю. Обещаю.

Он развел руки в сторону, показывая открытые ладони, а потом демонстративно скрестил на груди и продолжил разглядывать.

— Разденься, маленькая, — герцог тяжело выдохнул. — Обещаю. Ничего не будет. Не сейчас.

— Не надо, — только смогла выдавить.

Мне так и казалось, что он сейчас сам меня схватит и разорвет на мне сорочку. Как будто хищник затаился перед прыжком. Одно мое неловкое движение и набросится.

Он шумно втянул воздух. Ждал. Шумно выдохнул. И ледяным голосом приказал:

— Снимай сорочку. Сейчас же. Мы помолвлены. Уже можно, – глаза сузились, договорил мягче: — Иначе, я за себя не ручаюсь. Потом не говори, что не предупреждал, дорогая невеста.

О чем не предупреждал? Я не поняла. Мне было страшно. И стыдно. Я не знала, что надо делать. Я только знала, что не хотела раздеваться перед ним. Колечко жгло палец. Почему я не стала возражать?

— Тебе помочь? — прозвучало грозно. — Но тогда я не остановлюсь, маленькая. Накажу за непослушание.

Я судорожно выдохнула, сдерживая порыв зарыдать.

Он расплел руки, скрещенные на груди, потянулся коснуться.

Из моих глаз закапали слёзы.

Беррингтон застыл с протянутой рукой, так и не прикоснувшись ко мне.

— Что тебя смущает? — мне показалось, что это он сам смутился.

Я сглатывала слёзы. Довольно безуспешно. Часть из них продолжали скатываться по щекам.

— Для меня это много значит, — судорожно всхлипнула, закрыла глаза, на одном дыхании выговорила: — Я буду раздеваться только перед мужем.

Выдохнула. Всё. Сказала.

Подглядывала через полуприкрытые ресницы, полностью открыть глаза было ужасно страшно.

Беррингтон перестал ко мне тянуться, а просто взял за руку, со злосчастным колечком на пальце.

— Хм, перед мужем, — пробубнил под нос, повертел мою ладошку в своих руках. — А это, что по-твоему, дорогая невеста? Твоим мужем стану Я. Мне не нравятся женские слёзы, — Беррингтон брезгливо скривился. — Успокойся и приведи себя в порядок. Что обо мне подумают друзья, если увидят тебя в таком виде? Перестань меня позорить. А то, я уже начинаю сомневаться, что сделал правильный выбор…

Это –мой шанс. Я вырвала руку и потянулась снять кольцо. Ну, и пусть потом подружки меня высмеивают. Было так страшно, что даже замуж расхотелось.

Герцог так грозно сверкнул глазами, что даже слов не понадобилось. Я так и застыла, не в силах снять кольцо.

— Не смей, Дара, — прошипел. — Привыкай ко мне. Мы повторим позже.

Он развернулся, пошел на выход.

Закрывая дверь с обратной стороны, крикнул:

— Только попробуй не надеть мое платье. Вернемся и закончим начатое. И тогда я не остановлюсь.

Дверь снова хлопнула. Это он хлопнул или сквозняк?

Единственный вопрос, который крутился в голове, был о том, как пережить предстоящую ночь.

Серебристое платье уже не радовало. Оно идеально село на мою фигуру, и, да, сорочку пришлось снять, она бы просвечивала и торчала сверху изумительного наряда: открытые плечи и шея, декольте на грани приличия, косточки приподнимали небольшую грудь и подчеркивали силуэт узкой талии, которую я дополнительно утянула шнуровкой сзади. Такое платье надо надевать с помощью служанки, но я изловчилась, справилась сама.

Глава 5 Впереди -целая ночь

Герцог Беррингтон Корнез младший.

Впереди –целая ночь.

Малышка оказалась более стеснительной и закомплексованной, чем я ожидал. Наотрез отказалась раздеваться для меня. Так забавно пыталась прикрыться ручками, стоя передо мной в одной нижней сорочке.

Надо подарить ей что-нибудь кружевное воздушное.

Но, даже сквозь дешевый тонкий лен можно было рассмотреть контуры тела и меня затапливал тихий восторг, нагоняя возбуждения, там, наверху, в гостевой комнате.

Голые длинные стройные ножки, мягкие коленки, округлые бедра и узкая талия –всё, как я люблю. И это жуткое стеснение. Возбуждало до чертиков, срывая крышу. Чем больше противится, тем интересней.

Чуть всё не испортил, напугав ее. Хорошо, что вовремя притормозил. А то, перебил бы себе весь аппетит, смазал бы всё удовольствие.

Будет раздеваться только перед мужем. Наивная. Ухмыльнулся. Будет раздеваться передо мной, как миленькая.

Я умудрился нацепить Даре на палец одно из матушкиных колец, которое стащил из её комнаты. Вряд ли родительница заметит пропажу среди кучи ювелирки в трюмо. А у меня не было времени, чтобы тащиться за покупкой в город. Да, и довольствие отец обрезал. Заставлял взяться за ум. Хм. Старый хрыч. И пусть пеняет на себя, что мне пришлось связаться с черными заклинателями за его спиной.

Пусть маленькая Дара считает, что станет моей невестой –это поможет немного раскрепостить ее. Дам время, чтобы успокоилась. Я не спешу. Но сегодня я получу то, чего так страстно желаю.

Я пялился в закрытую дверь, пытаясь прожечь взглядом дырку, чтобы подсмотреть, как там маленькая Дара переодевается. Представлял, как малышка стаскивает сорочку через голову, и стоит ко мне голой спинкой с округлыми ягодицами, которые так и хочется раздвинуть руками, залезть пальцами между ножек, туда, где еще никто не трогал.

Предвкушал ее стеснение, то как эти ножки подрагивают от страха, который она преодолевает, позволяя мне делать с ней, что хочу. Потому что просто не может отказать. Потому что готова подчиниться. Мне.

Потянулся рукой себе между ног. Снова каменное возбуждение и кровь ударяет в голову. Сколько можно находиться в таком состоянии? Скоро. Скоро мне будет так сладко. Как же я обожаю эти моменты предвкушений.

Но кончить хотелось.

Поспешил вниз, вытащил подружку Дары из-за стола, сказал, что идем на кухню поторопить с горячим.

Магички не подали виду, что что-то не так. Умные. Понимают, что не стоит перечить герцогу. Или ссориться со мной. Да и заняты моими дружками. Может, друзьям сегодня тоже обломится. Магички частенько ведут себя вполне доступно.

Дилан хмыкнул, Грегор качнул головой. Я показал им одними глазами, чтоб заткнулись. Я им магичек на сегодня намутил. Пусть их обхаживают. А эта девица моя. И Дара, тем более.

Мира снова стала противиться, еле переставляла ноги, пока тащил ее в чулан. Потом надула губы. Глаза б мои на это кислое лицо не смотрели. Опять развернул задом и пригнул –девка уперлась руками в полки. Я спешил. Надо успеть, пока Дара переодевается.

Снова пришлось копаться в женских юбках. Сегодня там было много кружева и даже местами шелковые вставки. Где-то раздобыла приличное платье.

А перед глазами –Дара в сорочке, прикрывается ручками. А потом голая спинка и округлые ягодицы, которые нафантазировал себе пялясь в закрытую дверь гостевой комнаты, где она переодевалась. Представил, как нагинаю ее, как девочка изворачивается, смотрит растерянным взглядом назад через плечо, как ее глаза умоляют не делать, а щечки покрываются румянцем смущения. Как она преодолевает свой страх и позволяет войти в нее… Глубже… сильнее.

— Дараааа, маленькая… — мои стоны вслух раздражают развратную подружку подо мной.

Она напрягается, ее мышцы сжимаются сильнее, только добавляя возбуждения. Она вырывает из фантазий о Даре, но ее недовольство тоже возбуждает само по себе. Она недовольна, но позволяет мне вдалбливаться в свое тело. Сучка. Я сладко кончаю.

Визуал

Герцог Беррингтон Корнез младший

Дара. Невинная девушка, которую жаждет собзлазнить и обмануть герцог.

Глава 6 Я заслужил поцелуй, маленькая!

Дара

Беррингтон налил мне вина в изящный хрустальный бокал на длинной ножке.

Огоньки свечей отражались от граней, играли бликами на красной жидкости.

Я лишь пригубила, отставила обратно на стол.

Мне нужна трезвая голова. Я не собиралась спать этой ночью. Надо дождаться утра, мастера, который починит карету и потом отосплюсь уже дома. Хорошо, что завтра у меня выходной в оранжерее. Хотя, я бы все равно туда пошла. Растения и цветы –были для меня не работой. Они были частью моей жизни.

Герцог придвинул к себе мой стул неприлично близко, и сейчас его нога нет-нет, да и касалась моего бедра, заставляя каждый раз вздрагивать и замирать. Похоже, его это забавляло. Зря я согласилась поехать сюда.

Лина завела разговор про особняк Беррингтонов.

— У нас в академии ходят мрачные слухи про ваше поместье.

Ивона поддержала:

— Да, говорят, что ваш дом построен на костях.

Беррингтон хмыкнул:

— Ну, да. Дед построил его на месте древнего капища. Ууууу…, — затянул с подвыванием, пригнувшись к столу, пытаясь напугать. А самому было смешно.

Я зябко поежилась. Почему-то мне было не смешно. Девочки тоже как-то растерялись. Это признание прозвучало жутко. Может потому, что на дворе царила глубокая ночь и дом погрузился в темноту, которая зловеще таилась по углам, куда не проникал свет камина и свечей. Да в окна заглядывала полная луна.

А может потому, что говорят, в древних капищах, черные заклинатели совершали жестокие убийства и приносили кровавые жертвы. Не зря, особняк с самого начала показался мне грозным и омертвелым.

Всё в мире оставляет след, имеет последствия, как говорила мама.

В академии у меня не обнаружили магический потенциал, но иногда мне казалось, что я кожей чувствую эти «следы» —темные или светлые. Вот, когда я занимаюсь с цветами, четко ощущаю их жизненный потенциал –он как будто искрится, переливается, такой легкий, воздушный мерцающий эфир, дарящий тепло и радость. А когда цветы сорваны —я чувствую, иногда, кажется вижу глазами, как этот эфир истончается, перестает искрить, и, наоборот, наливается темнотой. Жизнь угасает.

Беррингтон откинулся на спинку стула. Рассмеялся.

— Может, когда-то магия и была частью нашего мира, но сейчас ее почти не осталось. Впереди нас ждет научный прогресс. Отец пророчит технический переворот. Вы же знаете о всех тех новинках по работе с двигателями на пару? — молодой герцог блистал эрудицией. — Вот, это не сказки –это наша реальность. А магия –пережитки прошлого.

Мира принялась поддакивать:

— Про капище –это просто слухи и старые легенды. Чушь, короче.

Она вообще весь вечер заглядывала Беррингтону в рот и пыталась привлечь его внимание. Особенно, когда поняла, что с друзьями герцога ей ловить нечего. Они увлеклись магичками.

Украдкой я замечала странные взгляды, которыми они одаривали Миру. Мне чудился оттенок легкого презрения. Неужели магички вызывают больше уважения просто потому, что им удалось поступить в академию? Или потому что у них есть небольшой потенциал?

А Беррингтон возразил:

— Я бы не сказал, что про капище –это слухи. В особняке сохранились подвальные катакомбы. Отец полагает, что это – как раз фундамент того древнего места.

Грегор усмехнулся:

— Берри, ты нам давно задолжал экскурсию по твоим катакомбам. Уверен, девушкам тоже понравится, — он подмигнул Ивонне, протянул провоцируя: — Или вы испугаетесь, милые магини? Что скажете?

Грегор явно положил на магичку глаз. Ивонна повелась на провокацию и принялась храбриться:

— Мы? Нет, конечно. Тем более в компании таких отважных защитников.

Что она творит? Так неприкрыто заигрывает. Лина не отставала. Она весь вечер строила глазки Дилану.

— Какое интересное приключение затевается!

Мира поддержала затею, и мне ничего не оставалось делать, как согласиться. Нехорошее предчувствие не давало покоя.

Молодые мужчины вооружились целым арсеналом свечей – в подвалах не было встроенного магического освещения. Досталось и нам по большой свече в изящных подсвечниках.

Поместье оказалось просто огромным. Беррингтон вел длинными коридорами, и я пыталась запомнить дорогу на всякий случай. Мы спустились на цокольный этаж. Потом еще ниже, на подземный уровень. Чем ниже спускались, тем неспокойнее становилось на душе.

Наконец, герцог подвел к небольшой дверце, распахнул ее с противным скрипом. Пахнуло стылой темнотой и затхлостью. А еще мурашки пробежались по спине. Я кожей чувствовала «тёмный» след, которым веяло из прохода, как от могильных плит на кладбище.

Впереди открылся узкий проход, уходящий каменными ступенями вниз, больше похожий на потайной лаз. Им давно не пользовались – грубая старинная кладка стен была покрыта пыльным налетом, с потолка свисали клоки паутины.

Герцог пропустил друзей вперед, а меня придержал, встал сзади и ухватился одной рукой за талию, прижался слишком близко. В другой руке свеча подсвечивала наш путь.

Я вцепилась в свою свечу обеими руками, как будто она могла защитить и попыталась аккуратно отстраниться, но он лишь прижал сильнее:

— Здесь скользкие ступени, я проконтролирую, чтобы ты не упала.

Его ладонь трогала мой живот, обжигая через ткань. Горячее мужское дыхание скользило по открытому плечу и шее.

Мира бросила на эту ладонь недовольный взгляд. Я пожала плечами, и извиняясь, и в поисках поддержки. Округлила глаза. Может, подруга что-нибудь придумает? Как неудобно, что герцог меня лапает вот так при всех. Да, и вообще лапает. Чувствовала себя разгульной девкой.

Беррингтон махнул рукой со свечой, поощряя Миру идти вниз, вслед за остальной компанией, которая спускалась впереди, довольно грубо бросил:

— Пошевеливайся, все уже ушли. Мы с Дарой замыкаем.

Подруга закусила губу, отвернулась и поспешила догнать остальных.

Беррингтон так и прижимал меня, замедляя наше движение. Мы сильно отстали от компании, пока дотащились до ровного пола. Перед нами открылось огромное пустое помещение с низким потолком.

Глава 7 Герцогам не отказывают.

В зале послышалось эхо голосов. Вернулись друзья Беррингтона и магички с Мирой.

Грегор пробасил:

— Смотри, Берри, что мы нарыли в твоих катакомбах!

Дилан с азартом поддержал:

— Артефакты ночного видения, силки и лассо с магической настройкой на самоприцел. Всё для охоты на ночных вепрей. Что ж ты молчал, что у вас тут такие приблуды хранятся?

Друзья герцога стали наперебой требовать:

— Мы тут у тебя засиделись, наелись и напились до отвала. Хотим развлечений.

— У нас еще есть время до рассвета. Вот, и девушки хотят попробовать мясо вепря. Порадуем наших красавиц деликатесом?

Беррингтон в сердцах бросил:

— А, порадуем! Раз девушки не собираются нас сегодня ничем другим порадовать.

Дилан с Грегором хмыкнули.

— Ну, еще всё впереди.

— Сначала мясо, потом радости. Да, девушки?

Кто-то из магичек взвизгнул. Как будто ее ущипнули за зад. Радостно так взвизгнул.

Уууу. Развратные магички. Вот, ведь знала, что они на всё согласны. Зачем вообще связалась с такой компанией? К одной Мире сегодня никто не пристает. Повезло ей.

Мира спросила:

— А где Дара?

Так протянула, что я прямо представила, как она подозрительно прищурилась. Хоть кто-то обо мне переживает.

Беррингтон недовольно ответил:

— Ваша подружка решила в прятки поиграть. А пойдем-ка мы притащим для вас вепря. А вы пока сами тут разберитесь, найдите Дару и успокойте девочку.

Эхо удаляющихся шагов разнеслось по каменной подземной зале. Девочки принялись звать меня.

Я прекрасно слышала, как они топали рядом, но выжидала. Вышла, когда смогла пересилить страх, и сразу наткнулась на Миру, которая зашипела:

— Чего ты из себя недотрогу строишь? Цену набиваешь?

Я опешила:

— Мира, ты о чём?

Подруга попеняла:

— Беррингтон остался недоволен. Нельзя злить герцога.

Я сглотнула и шепотом призналась:

— Он приставал ко мне. Просил раздеться перед ним, там, наверху. А здесь, когда вы ушли… — я не могла себя заставить произнести вслух, зажмурилась и всё-таки пожаловалась: — Он… он целовал мне грудь.

Всё. Уши загорелись. Но было темно, вряд ли Мира могла разглядеть.

Подруга противно хмыкнула и почему-то обвинила меня:

— И что? Не понравилось? Вертишь перед ними сиськами наружу в этом открытом платье, а потом жалуешься, что он к тебе пристает. Он же –мужчина, Дара! Ему нужна настоящая женщина. Которой и грудь приласкать можно, и не только… — протянула и многозначительно выпучила глаза.

— Мира! Как ты можешь? — ушам своим не верила. — Ты бы ему разрешила? Вот так, запросто, без всяких обязательств?

Подруга лишь покачала головой и закатила глаза:

— Это же Бер-ринг-тон! — произнесла имя по слогам. — Ему не отказывают, — потом фыркнула. — Подумаешь, без обязательств. Ишь, чего захотела. Замуж за герцога. Подумать только! — посмотрела на меня, как на наивную дурочку.

Такой я себя и чувствовала.

А Мира добила:

— Перестань строить из себя недотрогу. Полезет под юбку, стой и терпи. Не ты первая –не ты последняя. Попортит немного и отстанет. Ты своими отказами только раззадориваешь его, — на мой оторопелый взгляд, пояснила: — Первый раз потерпеть придется. И всё. Потом, с другими уже не больно будет.

— Откуда ты знаешь? — только и смогла вымолвить, а Мира отмахнулась. — Магички из академки рассказывали.

Пока я хлопала глазами, откуда-то из дальнего угла позвала Ивонна:

— Девочки, смотрите, что я нашла.

Мира задрала нос и отвернулась всем своим видом выражая неодобрение моему отказу Беррингтону, пошла на зов магички.

Обида жгла изнутри. Мира –моя самая близкая подруга, а предлагала мне такое!

Я бросила ей в спину:

— Вот, сама стой и терпи, раз так хочется, чтоб кто-нибудь тебя попортил.

Пятно света, отбрасываемое ее свечой на пол, вздрогнуло, подруга замерла, чуть ссутулила плечи, но не повернулась. Она пошла дальше, и я поплелась следом.

Ивонна с Линой стояли у огромного напольного зеркала в позолоченной старинной раме, украшенной драгоценными камнями и почерневшей от времени. Огоньки свечей тускло поблескивали, отражаясь в мутноватом стекле.

Лина бросила на меня насмешливый взгляд:

— Что? Не понравился Беррингтон? Чего не порадовала герцога-то?

Я потупилась в пол. Я правильно понимаю, на что она намекает или мне просто кажется?

Ивонна поддержала насмешливый тон:

— Недовольные мужчины ушли на охоту, а нам теперь тут самим развлекаться. Ну, не спать же идти?

— Ага, — подхватила Лина, — не в холодную же постель.

Магички рассмеялись. А у меня на глазах навернулись слёзы.

Тогда Ивонна спохватилась:

— Да ладно тебе сопли распускать, — она подошла и приобняла. — Не хочешь –не заставит. Он же не насильник. Чего ты испугалась?

Я шмыгнула носом.

Лина подначила:

— Потом еще пожалеешь. Сам герцог в любовники набивался. Приголубил бы, подарков надарил. Эх, ты. Будешь потом локти кусать.

Я лишь бросила на нее хмурый взгляд исподлобья. Похоже, здесь никто не собирался отказать герцогу, если бы он захотел. Но хотел он именно меня. И теперь уже точно не осталось сомнений, чего именно он от меня хотел. Явно не замуж позвать.

Мира встала на их сторону, принялась меня высмеивать:

— Дара, наивная дурочка, думала, что он захочет на ней жениться. Она же мечтает о большой и светлой любви. Что появится в её жизни суженный и будет им совет, да любовь –неземная, да во веки веков.

Ивонна неожиданно одернула зарвавшуюся Миру:

— Хватит насмехаться. Ну, верит девочка в настоящую любовь – что в этом плохого? А, вот, возьмёт герцог и женится на Даре? Что, язык проглотила, завистливая Мира?

Мира почему-то и, правда, словно в рот воды набрала. Смеяться перестала, надулась и принялась сверлить меня взглядом, раздувая ноздри. Потом в сердцах выдала:

—И что он в ней нашёл?

Глава 8 Призрак из зеркала

Эти отчаянные магички явно искали приключений на свою пятую точку. И Мира вместе с ними. И меня приплели.

Они встали рядом, по обе стороны, взялись за руки, чтобы объединить магический потенциал.

Лина скомандовала тихими голосом:

— Дара, прикрой глаза и постарайся почувствовать. Здесь сохранилась магия.

На дворе стояла теплая летняя ночь, а здесь в сыром подвале повеяло стылым холодком и мурашки пробежали по коже. Я поежилась.

Место, действительно, ощущалось странно –оно холодило душу ледяным страхом.

На вступительных экзаменах, во мне не обнаружили магический потенциал, но здесь я словно кожей ощущала тьму, пропитавшую всё вокруг.

— Я лишь чувствую, что это нехорошее место. Какая бы здесь не сохранилась магия, это не к добру. Вдруг усадьба и, правда, построена на месте древнего капища, в котором совершались жестокие убийства и проносились кровавые жертвы?

Мира хмыкнула:

— Слухи и старые легенды. Чушь, короче.

Лина засмеялась, пытаясь разрядить обстановку:

— Да, не бойся. Скорее всего магии просто не хватит и ничего не выйдет. А если получится, то ты увидишь своего суженного. У тебя перед глазами должен появиться образ. Может, ты своего Беррингтона и разглядишь!

Только последние слова прозвучали скорее насмешкой. Лина не верила, что герцог имеет серьезные намерения. Никто из них не верил.

Магички зашептали:

— … именем темным образ мы заклинаем. Явись пред очами, повелеваем!

Вдруг по подвалу пронесся порыв свежего ветра, дрогнули огоньки свечей на полу –парочка погасла. Откуда сквозняк? Когда здесь даже окон не было?

Неужели герцог с друзьями уже вернулся с охоты или они и вовсе никуда не поехали?

Обернулась –сзади никого не было, зато на периферии зрения я поймала какое-то движение в зеркале. Кто-то из девчонок завизжал, кажется Мира.

Я резко развернулась обратно. Мне не показалось – я разглядела в зеркале чье-то отражение.

Хотелось тоже завизжать, но крик застрял в горле.

Справа Лина крепче вцепилась в мою руку, царапая длинными, отточенными ногтями. Слева Ивонна дернула вниз –она потеряла равновесие и упала на пол, выпустила мою ладонь и присоединилась к визгу Миры.

Я закрыла глаза, потрясла головой. Снова открыла. Изображение в зеркале не думало исчезать. Оно только становилось четче и ярче.

Темный пугающий силуэт увеличивался в объемах. На месте глаз горели два красных огонька –сначала тускло отсвечивали, а потом разгорелись ярче. Кто-то смотрел на меня, заглядывал прямо в душу, подкидывая дров в увеличивающуюся панику.

Странно. Почему я подумала о дровах? Мне стало жарко в этом сыром стылом подвале. От страха же, наоборот, холодеют? А мне становилось всё жарче.

Девочки вокруг затихли, расползлись по разным сторонам. Бросили меня одну перед зеркалом. А я не могла пошевелиться, завороженно наблюдала, как силуэт увеличился в размерах и сделал шаг вперед, вышел из рамы к нам в подвал.

Тень приобрела объем, уплотнилась, хотя и осталась темной, с расплывающимися контурами. Это была тень мужчины, поражающая внушительными габаритами. Я потянулась рукой, чтобы потрогать, но в последний момент сдержала порыв и отдернула руку, спрятала за спину.

Темное порождение шагнуло ближе.

Горящие провалы глаз завораживали, затягивали сознание внутрь. Оторваться от них не получалось. Время будто остановилось.

Мне стало жарче. Жар поднимался откуда-то из низа живота, разливался по телу, отдавался томлением …в груди? Губы пересохли, сглотнуть не получилось – горло сжало спазмом страха. Или это был не страх? Странные мурашки прокатились от кончиков волос до самых пяток.

Тень потянулась ко мне ближе, вырвав из оцепенения.

Еще ближе. Глаза в глаза. За пылающим красным пламенем рассмотреть зрачки не получалось, но казалось, они вытянулись в узкую черную линию. Так не бывает.

Сердце учащенно билось. Похоже его тоже. У призраков есть сердце? Казалось наши сердца подстроились в ритм, их стук отдавался в висках, застревал в горле, спускался ниже, разнося по телу незнакомые ощущения.

Руки подрагивали, ноги онемели. Волнение перекатывалось по телу эхом предвкушения чего-то неизведанного ранее.

Его тяжелое дыхание на моем лице закрутило эмоции спиралью, грозящей вырваться наружу чувственным торнадо. Я боялась, но жаждала прикосновения пугающего незнакомца.

И он коснулся моих губ своими. Нежное едва уловимое касание отозвалось мелкой дрожью в кончиках пальцев на руках. Дыхание совершенно сбилось. Никогда в жизни я так себя не ощущала. Рот сам приоткрылся.

А он медленно мягко втянул мою верхнюю губу, пробуя на вкус, потом попробовал нижнюю. Я не заметила, как его руки обвились вокруг талии, прижимая ближе –к вполне себе материальному, крепкому мужскому телу.

Его губы целовали меня, а я … а… я… неумело отвечала, не в силах сопротивляться. Соски прострелило маленькой молнией, прямо чувствовала, как они напряглись. Потом в животе перекатилась незнакомая волна, и еще одна, оставляя за собой едва заметную пульсацию, которая спустилась в самый низ. Теперь низ живота сокращался вместе с сердцем.

Призрак увлекся поцелуем, который становился всё глубже. Сквозь полуприкрытые ресницы, красные огоньки глаз было почти незаметно, потому что он тоже прикрыл глаза, впитывая меня, где-то в глубине мужской груди нарастало утробное урчание, и в какой-то момент прорвалось наружу страстным рычанием, которое немного привело меня в чувства.

Его руки хозяйничали на моей спине, гладили, ласкали, пальцы задевали край низкого выреза, трогали кожу, залезая под кромку ткани, посылая мурашки. Мужские пальцы на моей голой коже усиливали дрожь в кончиках пальцев, заставляли кровь бежать по венам быстрее.

Глава 9 Тёмный дракон Тарен

Я объезжал границу земель у подножия гор.

Хребет протянулся на много километров в разные стороны –и не было ему ни конца, ни края.

С обоих сторон горы упирались в океан, так что этот хребет был непроходимой границей, заслонкой от остального внешнего мира. Легенды гласили, что за горами тоже есть жизнь. Что за горами живут люди.

Высокие пики покрывал снег –они казались обманчиво близкими. Но сколько драконы не пытались перелететь на другую сторону –еще ни у кого не вышло. Драконы набирали высоту –воздух становился настолько разряжен, что дышать получалось с трудом. Некоторые звери и вовсе ловили горную болезнь и падали камнем вниз –сколько их, смельчаков, поразбились на смерть в горах.

Наставник Сорес говаривал –что эти горы проклятье Богов. Или благословенье. Это как посмотреть. Он вычитал в древних рукописях, что когда-то границы не существовало. А потом произошел конфликт между человеческим и драконьим родом и вырос могучий горный хребет.

Сорес –старик философ, заменил мне с братом отца, когда тот ушел в себя от горя после смерти матери, а потом и вовсе умом тронулся. Старшему брату пришлось быстро повзрослеть и занять место Владыки.

Наставник и моё тёмное проклятье называл даром.

Проклятье, с которым я родился, которое убило мою мать в родах, давало мне силы выстраивать порталы и затыкать дыры, через которые утекала магия.

Я заметил новые проколы в пространстве и подъехал ближе, чтобы залатать.

В основном утечки происходили по линии хребта. Поэтому в мои обязанности входило патрулирование границы по вызовам от населения.

Как только где-то случался перекос с магическими потоками, мне надо было приехать, исправить. Мы наблюдали, как мелкие, так и огромные проколы, когда вихревая воронка высасывала магию тоннами. И если маленькие утечки нас не тревожили, то большие выбросы магии в никуда из нашей замкнутой островной экосистемы нарушали баланс, грозили оставить жителей без стабильного энергетического фона.

И только мои способности позволяли исправить ситуацию.

Очередная вихревая утечка привлекла необычной структурой потоков. Я подъехал рассмотреть ближе, когда на руке внезапно проснулся обручальный браслет –предсмертный подарок матери. Вернее, это было ее последнее желание перед тем, как я её убил своим появлением на свет. Она попросила наставника изготовить артефакт, который поможет найти подходящую девушку.

На истинную пару я уже и не рассчитывал. За столько лет я прекрасно усвоил, что ни одна девушка не может вынести близости со мной без тяжелых физических последствий из-за моего проклятого тёмного дара. А браслет носил в память о матери, считал красивой безделушкой.

Какого же было моё удивление, когда эта ювелирная пустышка засветилась, настойчиво толкая меня подойти еще ближе к воронке, высасывающей магию. Я засмотрелся на браслет и упустил момент, когда надо было схлопнуть дыру.

И вдруг я оказался в темном сыром подземелье, с едва тлеющими свечами на полу. Пахнуло затхлостью и тёмной силой. Вдохнул поглубже –в теле появилась необычная лёгкость. Никогда раньше я не сталкивался с чёрными энергиями, подобно своей, полученной от рождения. А здесь воздух ощущался густым и вязким от концентрации тьмы.

Но это было не главным.

Прямо передо мной стояла растерянная девушка с густыми каштановыми волосами в очаровательном серебряном платье –узкая талия затянута в корсет, груди в открытым декольте соблазняли упругими формами.

Она хлопнула густыми ресницами, приоткрыла пухлые губки и потянулась ко мне рукой. В последний момент отдернула её, спрятала за спину.

Я шагнул навстречу.

В этом стылом тёмном подземелье девушка казалась лучиком света. Что это милое создание, искрящееся спрятанной светлой магией, делает в таком ужасном мрачном месте?

Она смотрела мне прямо в глаза, словно завороженная, не в силах отвести взгляд.

Это было взаимно.

Её запах вскружил голову, её тело пульсировало жаром, усиливая аромат женского желания.

Её сердечко колотилось о грудную клетку, словно маленькая птичка в тесной клетке. Моё собственное сердце пропустило удар.

Я наклонился к её лицу. Ниже. Еще ниже.

Почувствовал её сбившееся горячее дыхание на своём лице.

Не смог противиться желанию коснуться. Я знал, что близость со мной –непростое испытание. Многие хотели, но я старался не злоупотреблять.

А эта милая девочка даже не готовилась к связи со мной.

Но хотя бы простое прикосновение, один поцелуй –я не мог отказать себе в этом.

Её губы приоткрылись в предвкушении, я потянулся к ним. Девочка –такая чистая, светлая, нежная, млела и едва заметно дрожала в моих руках. Она казалась такой неискушенной, невинной. Вдохнул глубже –да, девственница.

Я с наслаждением изучал эти сладкие губы, верхнюю, потом нижнюю. Обвил руки вокруг тонкой талии, прижал сильнее. Она отвечала. Неумело и страстно, сдерживала стон.

Хрупкое тело чувственно отзывалось на мои прикосновения. Как податливый кусок глины –я мог бы вылепить из неё всё, что угодно. Как бы с ней было сладко в постели. Я бы любил её долго и нежно. Сначала.

Потом, когда она привыкла бы ко мне, вдалбливался бы без остановки, пока не довёл бы до исступления. Уверен, это не заняло бы много времени.

Внутри меня нарастал утробный рык. Зверь одобрял, зверю нравилось, требовал забрать, унести и спрятать.

Надо быть осторожнее. Нельзя причинить ей боль. Надо прекратить поцелуй, иначе не смогу остановиться. Потом буду жалеть, что сделал больно.

Её спрятанный свет прорвался наружу – засветился в глазах и в кончиках волос, и даже кожа засияла матовым ровным оттенком. Не может быть. Как на картинках Свахили –древнего народа, покинувшего наши земли примерно во времена моего рождения и забравшего с собой благословение богов.

Глава 10 Фамильное кольцо рода Корнез

Дара.

Призрак исчез, но показалось, что он нацепил мне что-то на запястье.

Я тут же остервенело затрясла рукой – что это? Божечки. Почему мои руки светятся?

С запястья что-то слетело и покатилось по полу.

Тяжелое дыхание вырывалось у меня судорожными хрипами. Я моргнула. Нет, с руками всё в порядке. Просто показалось. Я обшарила пол глазами в поисках того, что слетело с запястья.

Но взгляд наткнулся на тяжелый серебряный подсвечник, брошенный на полу.

Не думая, схватила его и со всего размаха кинула в зеркало. В ушах застыл гулкий звук удара.

Доли секунды ничего не происходило, а потом по тусклой зеркальной поверхности поползли трещины, расчерчивая ее неровным крестом по диагоналям.

А тень куда-то исчезла. Неужели мне всё привиделось?

Я коснулась припухших губ. Нет же, поцелуй был настоящим.

Я тихонечко позвала:

— Девочкиии… Вы где?

С разных сторон донеслись шорохи. Страшно было, аж жуть. А вдруг этот призрак не исчез или здесь были и другие?

Тьма, скопившаяся в подвале, стала осязаема наощупь –она казалась вязкой и противной, липла к рукам, затрудняла дыхание. Что со мной происходит? Мне надо убраться отсюда подальше.

Оказалось, это шуршали юбки.

Девочки подкрались незаметно. Вспышка свечи выбила последний дух, и я завизжала. Ко мне присоединились подруги. Но, это Ивона зажгла свечу магией и чуть не выронила её из-за моего крика.

Она зашептала:

— Что это было, девочки?

У Лины в руке тоже загорелась свеча:

— Мы такого в академии не изучали. Считается, что призраков не существует. Можно лишь видеть отражения некоторых сущностей. Но, чтобы так, кто-то появился из ниоткуда –нет, так не бывает, — она затрясла головой, отгоняя наваждение.

Зато Мира почему-то злилась:

— Ну, что, разглядела суженного? — у подруги в руке тоже появилась горящая свеча.

Да, и мне Ивона подсунула еще одну. Стало немного светлее. Огоньки пламени как будто отгоняли страх, по крайней мере за пределы световых пятен. Но выбраться из подвала хотелось поскорее. Почему Мира злится?

Подруга уставилась на меня в упор, сверлила недобрым взглядом:

— Ты целовалась. С каким-то незнакомым мужиком! Это в день, когда тебе сделал предложение сам герцог Беррингтон Корнез младший! Ты, — подруга наставила на меня палец, обличая в грехе, — потаскушка!

Я приоткрыла рот, неосознанно потянулась пальцами к губам. Они всё еще горели. Потрогала, потом облизала. Я и, правда, чувствовала себя распутной девкой.

Я не признаюсь в этом вслух, но этот поцелуй… что-то сломал внутри меня, словно открылась заслонка. Сердечко билось сильнее, стоило прикрыть глаза, вспоминая мужские губы. Спина горела в тех местах, где её трогали сильные мужские руки.

Я сглотнула и… принялась стаскивать обручальное колечко.

Я вдруг чётко осознала, что не хочу замуж за герцога.

Девочки округлили глаза:

— Что ты делаешь?

Я остервенело дергала тонкий золотой ободок, но у меня не получалось его снять:

— Я еще не готова. Герцог пугает меня. Всё, как-то не по-человечески. Он не познакомил меня с родителями, не спросил благословения моего батюшки, — отчаянно, до боли дёрнула в очередной раз и снова золотой ободок остался на месте. — Вы же сами не верите, что он женится на мне.

Мира сунула свою свечу Ивоне и подскочила ко мне, схватила за руку, и сама принялась с остервенением стаскивать кольцо.

— Вот и снимай, раз тебе не нужно. Нечего водить Беррингтона за нос.

Я вырвала несчастные пальчики из крепкой хватки подруги.

— Сдурела? Чуть палец мне не оторвала.

Мира раздувала ноздри. Что на неё нашло? Она злобно выплюнула:

— Я расскажу герцогу про твоё неприличное поведение.

Тут уже магички не выдержали. Ивона ухмыльнулась:

— Что ты расскажешь, Мира? Что видела призрака? Выставишь себя душевнобольной?

Ивона подмигнула мне. А Лина подошла ближе, взяла мою многострадальную руку с колечком, поднесла к лицу, рассматривая.

— Что-то здесь нечисто с колечком, — она вертела руку в разные стороны. — Ага, это фамильная реликвия. Похоже, мы все ошибались, Дара. Это не простая дорогая побрякушка. Думаю, это – родовой артефакт. И если я права, то снять его сможет только сам герцог.

— Что? — взвыла Мира. — Не может быть! Неужели герцог и, правда, решил жениться? На ком? — она окатила презрительным взглядом. — На простой деревенской девушке со странностями?

Ивона снова вступилась за меня:

—Хорошего же ты мнения о своей самой близкой подруге.

Лина поддержала:

—Мира, у тебя зависть прям сочится из глаз.

Глава 11 Утро доброе! Даже слишком.

Тёмный дракон Тарен

Я проснулся от того, что мне хотелось кончить.

Сквозь полудрёму, я понял, что мне не просто хочется кончить, а что я уже на грани.

С удивлением обнаружил, что кто-то старательно отсасывал мне. Глубоко, профессионально. Губы двигались вверх-вниз по члену, ручки ласкали у основания и ниже. Раздавались причмокивания.

—Уууу… – вырвался сладкий стон.

И член глубоко вошел в самую глотку –горловой минет?

Я был на подходе.

Еще.

Я лежал на спине, чуть приоткрыл глаза, сквозь ресницы разглядел чёрную макушку, длинные волосы рассыпались по моему телу и на простыни.

Девушка очень старалась. Сама слегка постанывала, давясь, пропихивая поглубже. Еще чуть дальше виднелась приподнятая голая попка. Девушка лежала у меня между ног, чуть приподнявшись на коленках.

Я был полностью одет, пошевелил пальцами ног –и обут. Только брюки на мне были расстёгнуты.

Я запустил пальцы в волосы, с удовольствием придавил голову к паху кончая. Застонал.

У меня давно не было женщины. Не любил делать им больно. А без этого не обходилось. С моим-то родовым проклятьем.

И тут я широко распахнул глаза. А кто это у меня сейчас так старательно отсасывал? Ослабил хватку.

Мельком глянул вокруг –где это я? Незнакомая спальня.

Но больше интересовало, кто это у меня между ног… и какой вред я причинил девушке. Надо было сдержаться. Не стоило кончать, не разобравшись, что происходит.

Любая интимная связь –это прежде всего обмен энергиями. А моя тьма, вырываясь вместе с оргазмом, делает больно и оставляет физические следы на теле женщин. Обычно перед связью со мной им требуется специальная подготовка –аскезы, медитации. Я позволял себе связи лишь с самыми обученными драконицами, которые хорошо владели магическими потоками. И то не обходилось без повреждений.

Оттянул чёрную макушку, заглянул в глаза, которые заволокло страстью. Девушка тяжело дышала. По губам размазалась сперма. Она облизнулась.

Я простонал. Плечи, руки, и даже грудь местами покрывали синяки. Кто это?

Похожа на невменяемую. Принюхался. Не драконица? Передо мной человек? Как и вчерашняя девушка из подземелья? Воспоминания хлынули потоком. Я прямо чувствовал, как мои глаза округлились.

Что я наделал? Зачем я кончил ей в рот? Нет, не так. Что она делала у меня между ног?

Девушка потянулась рукой вытереть рот.

На ее запястье красовался мой браслет. Это точно был мой фамильный артефакт –подарок матери. Я чувствовал его энергетическую структуру. Но, браслет принял странную форму –превратился в тоненький серебристый ободок. И это уж точно была не девушка, которую я целовал.

Принюхался –она сочилась ароматом неудовлетворенного желания. Мой запах подействовал и на неё. Ну, да. Небольшая компенсация моим любовницам. Во время страстных кувырканий, они чувствуют сильнейшее возбуждение и не замечают боль, а вот …после. Бывало неумелые девицы всеми правдами и неправдами, запрыгивающие ко мне в постель, оказывались и у целителей после ночи со мной.

Я тщательно отбирал кандидаток, но попадались неугомонные, не понимающие на что идут, врущие про свои магические таланты. На что только некоторые драконицы были не готовы, чтобы залезть в постель Тёмному дракону в надежде устроить свою личную жизнь. Почему-то каждая считала, что окажется именно той, кто останется со мной навсегда.

Я встряхнул девицу. Одной рукой так и продолжал удерживать за голову, вцепившись в волосы, другой похлопал по щекам.

— Эй… Посмотри на меня.

Девица сфокусировала взгляд. Теперь её глаза расширились, когда она уставилась на моё лицо в немом ужасе.

Осторожно поинтересовался:

— Ты как? Двигаться можешь? Или тебе надо к целителям?

Она открыла рот. Потом захлопнула. Потом снова открыла:

— Ты кто? Где Беррингтон?

Её глаза часто-часто заморгали:

— Он что, обманул и всё-таки попёрся ночью к Даре, а не ко мне, как обещал? Ещё и прислал ко мне кого-то… — она обиженно надула губки. — Совсем меня за гулящую девку держит?

Понятия не имел о чём говорит странная девушка, которая еще и человек, а не драконица. Раз обойдётся без целителей, у меня были свои вопросы:

— Ты зачем взяла то, что тебе не принадлежит? — я ухватил девушку за руку, повертел перед её носом браслетом.

Девушка хлопала глазами. Того и гляди заплачет. О, нет. Только не это.

— Я его нашла, — выдернула руку. — Он валялся на полу, — девица отпрянула и закуталась в плед. — Что упало, то пропало.

— Как упало? — не понял я. — Я же надел браслет другой девушке. Ты, что, милая –воровка?

Девица в удивлении приоткрыла ротик:

— Так это ты пришёл из зеркала? В подвале было видно лишь тёмную тень. А как это так?

Хм. Через зеркало… Да, когда я очнулся в подвале, пол оказался усеян битыми осколками –и рама большая в позолоте и каменьях там была. Надо бы осмотреть.

Но именно сейчас меня интересовал другой вопрос:

— Так, ты своровала браслет?

Девица упрямо надула губки. Кажется, реветь больше не собиралась –и на том, спасибо. Я ждал ответ.

— Не воровала. Браслет упал на пол. Если Даре не нужно, то почем добру зря пропадать?

Она приосанилась, насколько это было возможно, закутавшись в плед. Рассматривала меня с интересом.

— Вот только я точно видела, что браслет этот был очень дорогой! Золотой и с огромными драгоценными камнями, — она помахала рукой перед моим носом. — А это что? Что этот такое, спрашиваю? Подделка фальшивая? Это хотя бы серебро или вообще железка?

Совсем осмелела девица. Я чуть не подавился от такой наглости. Я бы сказал, не осмелела, а охамела.

— Это –мой фамильный артефакт. Он предназначался не тебе, — я протянул руку. — Снимай. Верни.

— Щас тебе, — девица спрятала руку за спину. — Удовольствие получил? А платить не собираешься? — она уставилась выжидающе.

Угораздило меня. Сомнительное удовольствие…