Истинное имя

— Как распорядится судьба? Кому из нас выпадет горькая доля хоронить другого? — произнес он, тяжело вздохнув. Его некогда сильное тело будто поддалось усталости, и он откинулся на спинку скамьи, закинув голову к звездному небу.

— Ну как так можно? Смотри какая чудесная ночь, а ты такие слова произносишь… — укоризненно сказала она.

Ночь действительно была прекрасна. Теплая, ясная, словно сама природа решила создать идеальные условия для созерцания мироздания. Три луны, что обычно доминировали на небосводе, скрылись за горизонтом, оставив бездну звездного света для их взора. Звезды, будто алмазы, сверкали во тьме, рассыпая древний серебристый свет. Иногда внезапно по небу проносился метеор — огненный всполох добавлял волшебства в спокойствие ночи.

Она придвинулась к нему ближе, положив голову на его плечо. Её дыхание было спокойным и размеренным, а знакомый аромат шерсти спутника пробуждал в ней чувство полного умиротворения. Он поднял руку и привычным жестом обнял её за плечи, нежно прижимая к себе её ставшее таким хрупким тело. Его ладонь нашла руку спутницы и сжала её, как будто пытаясь удержать мгновение. За очень долгий, пройденный вместе путь, он изучил каждый изгиб её тела, все её мельчайшие особенности. Его руки сами знали, как прикасаться к ней.

Так они сидели, погружённые в безмолвие, нарушаемое только мягкими звуками ночного сада. Ветер шептался с листвой, деликатно трогая кусты и деревья.

— Эта мысль не даёт мне покоя, — тихо сказал он, не глядя на неё. — Мне всё чаще кажется, что разлука неизбежна и приближается… Эта мысль вгоняет в уныние.

Она с любовью проводила рукой по его шерсти, которая уже давно стала серебристой, и тихо произнесла:

— Не стоит об этом беспокоиться. Всё в этом мире имеет свой конец, и Создатель отмерил каждому своё время. Смерть — это не конец, а лишь завершение одного из этапов.

Он долго молчал, собираясь с мыслями и подбирая нужные слова, прежде чем заговорить.

— Я не боюсь смерти, — сказал он наконец, но его голос слегка дрогнул. — Иногда я даже жду её, как избавительницу... Ну ты понимаешь... Но меня страшит перспектива остаться тут без тебя в одиночестве...

Она молчала, перебирая его шерсть тонкими пальцами. Когда она наконец заговорила, её голос звучал спокойно и уверенно:

— Даже если я уйду первой, ты не будешь один. Дети и их потомки будут с тобой. Ты не будешь одинок на последнем переходе.

Он слегка дёрнулся, и ей не нужно было видеть его лица, чтобы понять, что он не согласен.

— Это не то, — отозвался он. — Дети — это другое. Я люблю их, но это совсем… Как бы тебе объяснить?

Она хотела возразить, но замолчала, зная, что иногда лучше просто слушать.

— Знаешь, — продолжил он, — за эти сто семнадцать циклов ты стала неотъемлемой частью меня самого. Я привык быть рядом с тобой, знать, что ты есть где-то поблизости. Слышать твое дыхание по ночам, вдыхать твой запах и есть выращенные тобой плоды, говорить и спорить с тобой.

Они долго молчали, прежде чем она решилась произнести:

— А что, если первым закончишь свой путь именно ты? Тогда тебе не придется страдать в одиночестве...

— От этой мысли мне становится ещё страшнее... Ведь тогда ты останешься без моей поддержки. Как ты закончишь свой путь, если тебе самостоятельно сложно и десяток ки пройти?

Он с лёгкой грустью улыбнулся, произнеся этот каламбур.

— Я стараюсь не думать об этом, — ответила она. — Просто наслаждаюсь каждым новым днём. К тому же, мы с тобой уже прошли все пути, которые нам предначертано было пройти. Здесь, в этом саду, мы нашли свой последний приют, и нам больше некуда идти. Здесь так уютно и красиво.

Произнося это, она протянула руку и с нежностью провела пальцами по листьям куста, росшего поблизости.

Они молча наблюдали за звёздами. Считалось, что в такие ночи, когда свет лун не примешивался к звёздному, можно прикоснуться к мудрости древних светил. Серебро звёздного света, проникая через глаза, попадает в ум смотрящего, становясь гениальными идеями и прозрениями.

Сколько уже было таких тихих и тёплых ночей, когда они проводили время, наблюдая за причудливыми узорами далёких солнц, но ни разу их не посетило озарение. Только спокойствие и умиротворение наполняло их души в эти моменты.

— Ну как, гениальная мысль посетила тебя в этот раз? — с лёгкой насмешкой спросила она, когда над горизонтом начал подниматься краешек Сель, малой серебристой луны, наполняя сад мягким, чуть мерцающим светом.

Её вопрос звучал как привычная реплика в долгой игре, в которой они участвовали на протяжении многих циклов. Игра началась давно, в те времена, когда они были молоды, полны сил и веры в бесконечность своего пути.

— Сегодня ночью не будет на небе лун, а небо будет безоблачным! — однажды возбуждённо сказал он, с искорками детского восторга в глазах. — Давай будем смотреть на звёздный свет!

Она, тогда ещё юная и немного скептичная, с усмешкой ответила:

— Зачем тебе это? Не лучше ли выспаться как следует?

Его не задел её тон, наоборот, а только подстегнул желание уговорить.