Истинность не предлагать

1

Я возненавидела этот день с самого утра.

Вся Академия магии сходила с ума из-за прибытия наследника Водного дома Вальмон.
Все разговоры были лишь о том, что он приезжает в поисках невесты. Перспективный брак с будущим главой одной из четырёх влиятельных семей на континенте стал самой обсуждаемой новостью.

Девушки сновали туда-сюда, шурша платьями и подбирая лучший наряд, а коридоры академии пропитались дорогими духами настолько, что казалось — здесь ими моют полы.

Я мечтала только об одном — найти укромное место и спокойно дописать финал своего романа.

Вся эта лихорадочная погоня за вниманием парня только раздражала.

К тому же я уже влюблена.

В героя своего романа. Увы, в реальной жизни такого я точно не встречу никогда.

В моей истории парень сражается за даму своего сердца, а не наоборот. Он не прибывает в академию, чтобы построить в ряд всех прекрасных дам и выбрать ту, что больше всего подходит по параметрам. Мой герой — скромен, силён и заботлив, он оберегает её, единственную и любимую. Для него не существует других.

Поэтому мне чужд весь этот любовный переполох, а мысль, что я буду участвовать в подобном - вызывает лишь отвращение. Я принципиально не собираюсь бороться за сердце такого мужчины. Предпочитаю проводить свободное от занятий время, дописывая роман.

Однако сейчас, когда на меня несётся обезумевшая толпа, я понимаю: моим планам не суждено сбыться

— Он здесь! — выкрикивает кто-то из девчонок в другом конце коридора, и меня поглощает поток визжащих студенток.

Увы, я слишком низкого роста, чтобы меня разглядели длинноногие красотки. Нет… Сейчас они похожи на стаю диких самок, увидевших первого самца за пятьсот лет — будто это единственный шанс к размножению.

Удар в плечо. Я спотыкаюсь, падаю, меня кто-то толкает, в ногу впивается чей-то каблук, а потом я больно ударяюсь головой о стену.

Отчего-то становится обидно до слёз: попасть в самый эпицентр событий я не планировала, и уж тем более — рисковать жизнью ради парня, для которого я одна из многих. Это он должен был бы рисковать ради меня!
Поздно. Народ всё прибывает, я же рискую быть втоптанной в каменный пол коридора и предстать перед наследником в виде красной ковровой дорожки.
Надо что-то делать. Я прижимаюсь к стене, терпеливо ожидая, пока сумасшедшая толпа, поглотившая наследника, минует.

Только после этого я выдыхаю. Пронесло. Гул голосов постепенно отдаляется.

Бок саднит, а от удара кружится голова. Но я всё равно допишу главу. Вот сейчас как запрусь в самом дальнем углу библиотеки и примусь за работу.
Тянусь к лямке своей сумки — и не ощущаю её на плече.
Там же моя рукопись!
Опустив глаза, понимаю: всё содержимое валяется на полу. Листы бумаги, на которых я так тщательно выводила каждую букву своего романа, теперь покрыты отпечатками обуви, а где-то продырявлены шпильками и разодраны. От увиденного начинает щипать в глазах.

Присаживаюсь, чтобы собрать остатки моего романа. Листы перепутались — как теперь всё это собрать?

— Он притянул меня за талию, и наши губы соприкоснулись… — до меня доносится чей-то незнакомый мужской голос, решительный и пробирающий до дрожи.
Он звучит совсем рядом, оглушает и наполняет коридор.
Кто-то читает строчку из моей рукописи...
Только не это!
Я резко поднимаю голову и замираю. Щёки вспыхивают.

Ещё мгновение — и я сгорю от стыда.

Передо мной стоит незнакомый парень. Он высок, широк в плечах, одет в белоснежную рубашку и скромный чёрный плащ. Он больше похож на стража, чем на студента…

Голубые глаза, небрежно взъерошенные темные волосы…

— Что это за бред? — возмущается парень. - Вас здесь этому учат?

Звучит, как приговор.

Я теряю способность не только разговаривать. Боюсь, что я больше не напишу ни строчки!

Визуал Селена

Предлагаю посмотреть на главную героиню: Селену❤️

2

– Отдай немедленно! – я резко встаю, в один прыжок оказываюсь рядом с ним и вырываю лист из его рук, как будто это улика, за которую меня отправят в самую страшную тюрьму, из которой ещё никто не выбирался.

Не хватает, чтобы он прочитал то, что будет дальше.

Кончики пальцев неожиданно воспламеняются, а вырванную страницу мгновенно пожирает огонь. Я с трудом усмиряю свою стихию, которая норовит вырваться на полную и спалить всю академию.
Последний раз такое было очень давно, и меня прошибает пот, как только я вспоминаю, чем все это чуть было не закончилось...
Можно сказать, что тогда мне повезло.
Я была на площади в людном месте и очень расстроилась, когда какой-то карманный вор сорвал с шеи мамин кулон - единственную вещь, которая могла привести меня к ней. Я плохо помню человека, которому удалось погасить мой вспыхнувший огонь. Однако, мамин кулон я так и не нашла.

Я слышу высокомерный смешок, пока нервно пытаюсь потушить лист бумаги и сохранить хоть немного текста.

– Это ты написала? – задаёт он вопрос. – Так себе из тебя писательница.

Я собираю всю свою волю в кулак и поворачиваюсь к наглецу.

– Твоего мнения я не просила! – выдавливаю я со злостью, а затем щёлкаю зубами — громко, на весь коридор.
Сама вздрагиваю от неожиданности.

Встречаюсь взглядом с его бездонными глазами — и забываю, как дышать.
Потому что именно таким я представляла своего героя!

Этого не может быть… Он будто сошёл со страниц.

Колени подгибаются, когда парень делает резкий шаг ко мне, ловко обхватывает мою талию и тянет на себя, словно стебель какого-то цветка.

Я едва успеваю упереться ладонями в его грудь, прекрасно понимая, что он намеревается сделать.

Поцеловать.

Он собирается повторить то, что только что прочитал вслух!

Его лицо неприлично близко — еще немного и вспыхнет каждая клеточка моего тела.

Заметив мое смущение, губы незнакомца замирают в сантиметре от моих.

– Пишешь о поцелуях, а сама ни разу не целовалась? – откуда он это знает?

Неужели это так… заметно?

Визуал Теренс

А теперь посмотрим на телохранителя наследника - Теренса☺️

3

— Целовалась, — вру я шёпотом.

Незнакомец всматривается в моё лицо, нисколько не переживая, что я могу его спалить.

А я ведь могу. Запросто.

Все-таки магия выходит из-под контроля. Я вижу, как по коже рук пробегает огонёк: ещё немного — и я спалю всю его одежду.

— Убери свои руки! – возмущаюсь я. Парень, заметив опасность, всё же послушно отстраняется, с подозрением меня рассматривая. – Тебя это не касается!

– Эй… тише, тише, – успокаивает он. – Я просто хотел помочь.

Он выпускает меня из рук, и я отскакиваю на приличное расстояние.

– Или поцелуй с простым телохранителем тебя не привлекает? – он прищуривается. – О ком ты мечтаешь? О принце? О наследнике? Это с ним целовалась... она? - парень указывает пальцем на разбросанные листы.

Я смотрю на него, размышляя о том, смогу ли когда-нибудь настолько управлять магией огня, чтобы сжигать одним взглядом.

Наверное, да. И очень скоро.

Парень принимает моё молчание за согласие и продолжает:

— Тогда почему же ты здесь? Тебе нужно быть в первых рядах тех девушек, чтобы пробиться к наследнику, не так ли?

Я закрываю глаза, считаю до десяти, как учила Мирелла, глубоко дышу, молясь, чтобы этот позор оказался простым кошмаром.

— Эй! — окликает он и склоняется к полу, чтобы поднять ещё один лист бумаги.

Я опережаю его.

– Я не разрешала тебе ни читать мою рукопись, ни давать рекомендации, ни прикасаться ко мне! — фыркаю я ему в лицо.

– А я должен спрашивать разрешения? — ухмыляется он, выпрямившись и опершись о стену.

Теперь он наблюдает за тем, как я собираю оставшиеся листы.

– Конечно! – бросаю я.

– Я просто хотел помочь, – делает он невинное выражение лица.

Почему он вообще появился в этом коридоре? Ещё не хватало, чтобы он прочитал что-то неприличное! Я не собиралась никому давать читать свой роман.

Тем более — незнакомому парню, так похожему на выдуманного мной персонажа.

Он складывает руки на груди, задумчиво меня рассматривая. А я боюсь лишний раз взглянуть в его сторону, чтобы снова не сравнить его с моим героем.

Как же они похожи. В этом и вся проблема: я влюблена в вымышленного персонажа, но… нет же, в реальности его не существует. Конечно, нет. И всё же мозг изнывает от любопытства.

– Кто ты вообще такой? Я… ни разу тебя здесь не видела, – наконец интересуюсь, подобрав все страницы и убедившись, что не опозорюсь ещё больше перед этим парнем.

– Теренс, – представляется он. – Можешь считать меня новым студентом.

– Селена, – отвечаю я взаимностью.

Я отмечаю пару клинков, грозно висящих на его поясе.

Указываю на них пальцем:

– В академию нельзя с оружием. Тебе разве не сказали?

– Сказали. Но мне можно. - уверенно заявляет Теренс.

– Это почему же? Тебя правила не касаются?

Он улыбается, и сердце подскакивает в груди, словно меня уносит ввысь на качелях.

– Возможно. Я здесь не только для учёбы. Я на работе.

Я хмурюсь, не понимая о чем он.

– Я охраняю наследника, – говорит он, внимательно изучая моё лицо. – Его телохранитель.

Я открываю рот.

– Тогда… почему ты здесь? – я всматриваюсь вглубь коридора, в котором исчезла толпа. – Разве ты не должен быть там?

4

Жду ответа, ведь телохранитель должен быть рядом с тем, чьё тело ему доверено охранять.

Однако мой вопрос не особо задевает Теренса. Он безучастно пожимает плечами, словно безопасность наследника его вовсе не касается. Разве это не странно? Он точно его телохранитель?

— Зачем? — ухмыляется Теренс. — Защищать его от горячего внимания девушек? Да это же мечта любого мужчины. Сам разберётся.

«Мечта?»

— Это отвратительно, — фыркаю я и морщу нос. За это Теренс щёлкает меня пальцем по самому кончику.

— Эй! — вскрикиваю я, награждая его гневным взглядом и пряча нос в ладонь.

Не потому что больно, а потому что неожиданно.

— Прости, не удержался. У тебя слишком милый носик, — дразнит он меня. И мне хочется топнуть ногой, пригрозить пальцем или даже поджечь подол его чёрного плаща. Но на лице Теренса появляется такая очаровательная улыбка, что моё сердце замирает, пропуская удар.

— Почему «отвратительно»? — продолжает он. — Ему нравится внимание девушек. Девушкам нравится его внимание. Что тут плохого? Он знает, как всем его дать.

Я закатываю глаза, представляя, как наследник пытается уделить внимание каждой студентке Академии.

— Ты… хорошо с ним знаком, раз так уверен, что его хватит на всех, — я сдуваю прядь волос со лба и подбираю последние листы рукописи.

— Да. Мы с ним с детства вместе, — ухмыляется Теренс.

— И ты теперь всю жизнь потратишь на то, чтобы охранять этого болвана?

— Возможно. Но тебе не стоит называть его так. Я ведь могу ему рассказать.

Я поднимаю на него глаза — и не вижу в них угрозы.

— Пфф… Рассказывай. А заодно можешь доложить, что вряд ли он так найдёт себе девушку, которая будет верна ему сердцем. И ещё — что я считаю его самодовольным наглецом.

— Но ты же его даже никогда не видела!

— Мне не нужно видеть, чтобы понять, насколько эгоистичен человек!

— Ну-ка, расскажи, почему это он эгоистичен?

Я заминаюсь. И правда, с чего я решила, что он надменный эгоист?

— Во-первых, только такие будут пользоваться положением, чтобы выбрать себе девушку. А во-вторых, чтобы по-настоящему претендовать на Водный престол, он должен был пробудить своего дракона. Однако этого ещё не произошло, а он строит из себя…

— Кто тебе это сказал? — спрашивает Теренс.

Его голос спокоен, но в глазах проскальзывает странный блеск. Возможно, это не была информация для всех. Сказать, что я случайно подслушала разговор декана?

Я одёргиваю себя.

— Не помню, — вру я, кожей ощущая, как обстановка накаляется.

— Это всё слухи, — как-то холодно бросает Теренс, но затем резко смягчает тон. — Наследник не так уж и плох. Знаешь, я не против короткой экскурсии по Академии. Составишь мне компанию? Поможешь освоиться. А я, возможно, забуду о том, что только что прочитал.

Теренс не спрашивает. Он приказывает. Мои щёки вновь вспыхивают.

Я не успеваю ответить: в конце коридора раздаются голоса. Толпа возвращается. Мы с Теренсом быстро переглядываемся.

Секунда — и он тянет меня за собой в сторону каменного выступа, о существовании которого я даже не подозревала. И кто кому ещё должен проводить экскурсию?

Возможно, когда-то там стояла статуя горгульи или что-то вроде того, но теперь место пустует.

Без слов поняв, что он собирается сделать, я втискиваюсь в расщелину в стене вместе с ним. Это позволяет избежать столкновения с толпой.

Однако тесное пространство заставляет нас прижиматься друг к другу.

Я стараюсь не смотреть ему в лицо, но прикосновения его горячего дыхания к моей коже достаточно, чтобы покрыться мурашками с ног до головы.

Это очень романтично. Бесспорно. Возможно, я даже вставлю похожую сцену в свою историю… если, конечно, моё сердце не выпрыгнет из груди.

А он красивый… Украдкой всё же приподнимаю взгляд. Он наблюдает за мной. Его губы растягиваются в лёгкой улыбке.

— Я тебе нравлюсь, — произносит шёпотом, констатируя факт.

— Я… я просто ищу вдохновение для новой главы, — оправдываюсь я, почти задыхаясь от нахлынувшего смущения.

— Ты только что назвала меня вдохновением и ещё отрицаешь то, что я тебе нравлюсь?

Интересно, у меня всё написано на лбу? Он так быстро разгадал мои намерения, что мне неловко.

Его глаза приобретают оттенок вечернего неба. Они мгновенно затягивают ввысь, лишая воздуха.

— Ты не так понял. Я не сказала, что нашла его. Я сказала, что ищу! — чеканю я, стараясь отвести взгляд от его лица.

Он несносен настолько, насколько притягателен!

5

Толпа минует наше пыльное укрытие. Но жар в теле продолжает нарастать.

Я выпрыгиваю из потайного места так, словно кипящая лава выстреливает из жерла вулкана. Ноги ватные, но я нахожу опору в виде противоположной стены коридора. Холодный камень остужает.

Надо прийти в себя.

Срочно.

Безотлагательно.

— Так, что насчёт экскурсии, Селена? — догоняет меня голос Теренса.

— У меня… дела, — я поправляю рубашку и юбку, отряхивая пыль и приводя в порядок свой внешний вид.

— Какие же? Всё же решила попробовать себя в роли невесты наследника? — опять он за своё.

— Нет. Я же уже сказала, что всё это представление мне неинтересно. Мне нужно… — сказать ему, что мне срочно нужно увидеться с другом, который наверняка поможет утихомирить взбесившуюся внутри стихию?

Нет. Я не хочу, чтобы об этом знали другие люди.

О моём прошлом и неконтролируемом всплеске знают только три человека.

Рудольф — старшекурсник в академии и мой друг, который помогает мне совладать со стихией.

Гвендалина Свон — его мама и по совместительству ректор академии.

Мирелла — моя соседка по комнате, которую пришлось предупредить на всякий случай: вдруг во сне приснится кошмар, и я подожгу одеяло.

Да, такое тоже бывает. Но это всё мелочи по сравнению с тем, что может случиться, если я отдамся стихии на полную. Остальное мне удаётся держать под контролем.

Пока. Но надолго ли?

С момента встречи с Теренсом, я ощущаю внутреннюю неустойчивость. Это пугает.

Сначала я думаю, что мне ответить и как избавиться от Теренса, не спускающего с меня взгляд.

Может, он собирается теперь стать моим телохранителем?

Прямо как рыцарь в моей истории…

Так, стоп!

Его не должно волновать, куда и зачем я иду. Кто он такой, чтобы я перед ним отчитывалась?

— Не твоё дело, Теренс, куда я иду.

— Какие мы грозные! — он равняется со мной, опуская на меня взгляд. Теперь я чувствую себя крохотной. — А кто-то обещал показать мне академию!

— Я ничего тебе не обещала! — возмущаюсь я.

— Это должно было бы стать компенсацией после того, как я прочитал… то, что прочитал. Мне нужно отвлечься.

— Отвлечься?!

— Да, именно. Иначе я долго буду представлять в уме эту сцену.

Он бьёт по больному.

Неужели это было настолько отвратительно, что ему нужно «отвлечься»?

Но не спорю. Хватит. Чем быстрее я удовлетворю его просьбу, тем скорее встречусь с Рудольфом и поделюсь своими переживаниями по поводу всплеска стихии. Каждая секунда, проведённая рядом с телохранителем наследника, стирает моё самообладание.

— Ладно. Я могу показать тебе библиотеку, — иду я на компромисс.

Теренс поднимает бровь, как будто говоря: «И всё?»

— Столовую. Тренировочный зал, — перечисляю я под его одобрительные кивки. — Главный корпус…

Я специально выбираю те места, до которых быстрее добраться.

— Магический сад. Корпуса и башни стихий. Подземные катакомбы, — добавляет от себя Теренс.

Он издевается? На всё это может уйти целый день! И я сама не особо с ними знакома, особенно с катакомбами!

— Не сейчас, — качаю я головой.

— Сегодня вечером, — настаивает он, улыбаясь так, что я чувствую себя взлетающей к потолку.

Это свидание?

Меня приглашают на свидание?

Моё первое, мать его, настоящее свидание?

Сдерживаю себя, чтобы не ахнуть от трепета в груди и предвкушения.

Какая же бурная у меня фантазия! Он просто шутит.

Стоит неимоверного труда спустить себя на землю.

Мне нужно срочно к Рудольфу, чтобы он помог мне вновь взять под контроль огонь. А пока я не могу рисковать ни собой, ни другими людьми.

— Постой, ты знаешь о катакомбах? — мне казалось, что о них знает только преподавательский состав и Рудольф, как сын ректора.

— Ага, — усмехается он. — Хочешь, покажу? Вдруг там ты найдёшь вдохновение для новой главы? — его взгляд опускается на мои губы, неоднозначно намекая о каком вдохновении он говорит.

На этом мои сомнения в том, что он знает академию лучше, чем я, находят подтверждение.

Он просто водит меня за нос. За кончик носа.

Пока его ямочки на щеках завораживают.

— Ты уже был здесь! — выдаю я свою догадку.

— Правильно. Я учился здесь несколько лет назад. Просто хочу убедиться, что всё остаётся на своих местах. Ну что, я провожу тебя, куда тебе надо, и мы встретимся вечером на мосту Сирен?

Я опускаю взгляд в ноги.

Конечно, моё сердце рвётся на первое свидание, которое обещает быть более чем романтичным.

Конечно, этот парень сногсшибателен и буквально вышел из моей истории… Он сводит с ума мою стихию.

Но это ощущение, что меня просто разводят… огорчает.

— Теренс, я сегодня занята. У меня есть парень, — вру я.

Почти вру. Вымышленный парень же тоже считается?

Теренс замирает.

Я пользуюсь моментом, чтобы слинять, пока меня не затащили ещё в какую-нибудь щель.

В конце коридора меня догоняет его голос:

— И он даже ни разу тебя не целовал?

Я не отвечаю. Ускоряю шаг, словно его вопрос давит мне в спину.

6

Я спешу по просторному коридору к выходу из учебного корпуса. Затем проскальзываю по внутреннему двору так, чтобы меня никто не заметил.

Обычно здесь можно увидеть студентов, мирно развалившихся по лавочкам и попивающих бодрящий кокосовый кофе перед занятиями или после — перед тем как направиться на тренировки или на выполнение каких-либо проектов. Но сейчас здесь царит полнейший хаос.

Толпа приветствует наследника. Здесь не только девушки: парни из команд по магкею теперь пытаются переманить желанного гостя каждый в свою команду, а рядом — старшекурсники и наследники из других стихийных домов, приготовившиеся праздновать прибытие долгожданного водника.

Что же, мне это на руку.

Удаётся остаться незамеченной.

Я выбегаю в маленький сквер и направляюсь в сторону водного сектора Академии — туда, где располагается общежитие учеников с превалирующей стихией воды.

Миную высокую водную арку, тихо журчащую у меня над головой, — знак, что здесь начинается зона водников.

Их корпус нависает над озером с болотными кипарисами. Осенью здесь по-особенному красиво — листья деревьев приобретают разные краски: желтые, оранжевые, красные…

Следую по деревянному мосту до самого входа в общежитие. Меня окутывает прохлада и спокойствие — то, что нужно. Здесь царит тишина и умиротворение.

Проскальзываю в самый конец, туда, где находится комната Рудольфа. Я нахожу дверь приоткрытой и замираю, услышав голос ректора Гвендалины Свон, его матери.

— Просто запомни: ты не должен к нему подходить близко. Тем более прикасаться. Лучше, если ты временно будешь заниматься в комнате, понял? — её авторитетный и бархатный голос обволакивает. Она умеет командовать.

— Да, мам. Я понял, — безропотно соглашается Рудольф.

— Хорошо. Увидимся на ужине.

Я слышу чмокающий звук, как от поцелуя. Дверь распахивается, почти впечатав меня в стену.

— Селена! Прости, я не думала тебя здесь увидеть, — взволнованно говорит ректор Свон.

Затем она заботливо осматривает меня с ног до головы, убеждаясь, что я в порядке. Она всегда относилась ко мне хорошо, поддерживала в тяжёлые моменты. Возможно, в чём-то она заменила мне мать.

— Я думала, что все там… с этим…

— С наследником дома Вальмон, — безразлично заканчивает за неё Рудольф.

Губы Гвендалины Свон плотно сжимаются, она морщит нос, словно услышала нецензурную брань. Такое я вижу впервые…

— Хорошо хоть не все поддались этому сумасшествию, — заключает ректор, поправляя очки на носу.

Я бросаю взгляд на Рудольфа — он повторяет за матерью и тем же жестом поправляет свои. Как же они похожи. Мать и сын. У них даже форма оправы одинакова.

— Не буду вам мешать. Рада тебя видеть, Селена, — ректор впускает меня в комнату и закрывает дверь.

Я остаюсь наедине с молчаливым и немного грустным Рудольфом.

Должно быть, ректор Свон имела в виду наследника, когда говорила сыну не приближаться к кому-то.

Пока в Академии не было наследника престола водной стихии, главным здесь считался спокойный и миролюбивый Рудольф. Ведь он сын Гвендалины, ректора. Но теперь всё меняется. Теперь у водного корпуса есть лидер — наследник стихии. Водный трон по праву его, как и сам корпус со всеми почестями элитного клуба студентов.

И пока неясно, какие правила выдумает отпрыск Вальмона.

— Это из-за наследника? — спрашиваю я Рудольфа, заметив, что его голубые глаза тускловаты.

Он поправляет свои пепельные волосы, почти спадающие до его плеч, выпрямляется в полный рост и осматривает меня задумчивым взглядом сверху вниз.

Я почти забыла, как он высок.

— Что с тобой? — Рудольф не отвечает на мой вопрос, очевидно не желая касаться этой темы. — Ты мне кажешься… взволнованной.

— Да. Я хотела попросить тебя помочь совладать с моей стихией, — мне неудобно просить Рудольфа о помощи в момент, когда ему явно не до этого. Но иначе я могу натворить делов…

— Что случилось? Рассказывай. — он заходит мне за спину, и вскоре я начинаю ощущать прохладу на своих лопатках: Рудольф приступает к диагностике моего состояния.

7

– Когда именно это произошло? – тихо, но требовательно интересуется Рудольф, после того как я рассказываю ему о своём неожиданном всплеске и о том, как огонь вдруг вышел из-под контроля. Его глаза сияют влажным блеском, будто отражая воду озера, на котором стоит корпус.

– Эээ… Я была в коридоре. Шла по делам. Попала в толпу, – отвечаю я неуверенно и кусаю губу. На самом деле, я всё ещё сомневаюсь, стоит ли рассказывать ему о своём новом знакомом.

– Ты испугалась толпы? – уточняет Рудольф, одновременно углубляясь в осмотр.

Я ощущаю, как его магия оживает. Холодные, но невидимые струи, словно тончайшие щупальца, пробираются по позвоночнику, поднимаются к вискам. Прохлада окутывает голову, словно я погружаюсь под воду. Удивительно: каждый раз это похоже на прикосновение близости, почти интимное, хотя на деле это всего лишь необходимость. Нужно выявить триггер, эмоцию, с которой я не справилась.

– Ну… почти, – признаю я, стараясь не морщиться от ощущения, будто кто-то заглядывает прямо в душу.

– Было что-то ещё, – резюмирует Рудольф, его голос становится твёрже. – Это не страх. Ты разозлилась? Как тогда, в детстве?

Я вздрагиваю. Его вопросы смущают меня, и воспоминания накатывают слишком живо. Но я знаю: если Рудольф свяжет заклинание-блок, оно перекроет нужное чувство, и тогда мне будет проще удерживать стихию. Мы уже делали это много раз.

Рудольф знает обо мне всё. Даже историю с кулоном матери, который стал первым неконтролируемым взрывом для моей магии.

Мы познакомились с ним задолго до Академии, когда отец, растерянный и уставший, привёл меня к Гвендали́не Свон с просьбой помочь воспитать внезапно появившуюся дочь. Ректор согласилась сразу. Она знала, что значит растить ребёнка одной: у неё самой был только сын, Рудольф, без отца. К тому же он с детства обладает мощным даром воды, и в академии его учёба превратилась в череду важных экспериментов.

Он всегда был рядом. Со временем я стала воспринимать его не просто как друга, а как брата, способного в любой момент укрыть от огненной бури.

Его пальцы пробегаются по моей шее, оставляя за собой прохладный след. Я вздрагиваю, потому что в этом касании есть что-то большее, чем просто магия.

– Было много чего, – выдыхаю я, наконец. – Стыд. Смущение. Один парень прочитал мой… текст. Пошутил надо мной. Покритиковал. А потом… Мне показалось, что он захотел меня поцеловать. И ещё… он пригласил меня на свидание. Вроде…

В одно мгновение сильные ладони Рудольфа впиваются мне в плечи и разворачивают лицом к себе. Я ойкаю от неожиданности. Его глаза сверкают льдом.

– Кто? – голос Рудольфа звучит жёстко, почти угрожающе. – Кто он?

Я впервые вижу его таким. Его дыхание стало неровным, линии лица напрягаются. Он зол? Он… ревнует? Или просто слишком опекает меня?

– Это Теренс, телохранитель наследника. Мы случайно встретились, – торопливо оправдываюсь я, хотя не понимаю, за что именно.

– Телохранитель? – Рудольф хмурится, брови сходятся. – Значит, наследник настолько боится, что притащил с собой охранника… любопытно. – Он снова смотрит на меня пронзительно. – Селена, больше не контактируй с этим парнем. Не стоит. Я на всякий случай поставлю тебе блок на стыд и смущение. Временно.

– Ты думаешь, это поможет?

– Уверен, – отвечает он, и на его лице вновь проступает сосредоточенность. – Сегодня я поговорю с мамой, мы решим, как лучше. Но скажи честно… Ты смутилась из-за критики своего романа?
Он быстро двигает своими тонкими пальцами, сплетая заклинание, светящееся голубым, успокаивающим светом. Затем, он оставляет его впитаться в мое тело, чуть ниже шеи.

Я глубоко вздыхаю. Глупо звучит, но это правда.

– Да. Из меня плохой писатель.

– Эй… – Рудольф неожиданно и заботливо зажимает моё лицо ладонями и заставляет посмотреть в его глаза. – Ты талантливая писательница.

– Но ты же даже не читал…

– А ты забыла, как однажды оставила рукопись в моей комнате? – он улыбается уголками губ, взгляд его теплеет.

Я замираю.

– Ты… правда её читал?

– Ага. – Он склоняет голову ближе, и я чувствую его дыхание. – Ну что, стыдно?

Я отрицательно качаю головой, и в этот момент понимаю: смущение действительно исчезло. Осталось только странное волнение, будто в комнате стало слишком тесно.

– Значит, сработало, – заключает он и чуть дольше, чем нужно, удерживает мой взгляд.

- Спасибо, - я улыбаюсь, чмокаю его в щеку и выхожу из комнаты.
Ощущаю себя свободной птицей, а еще, внутри проснулось вдохновение. Хочется как можно быстрее сесть за рукопись. Поэтому я направляюсь в библиотеку.
Ничто меня не остановит.

Визуал

Дорогие читатели,

Еще немного визуала героев)

А вот и Рудольф

Еще немного Теренса

И общага водников)

Я сама бы в такой хотела пожить)

8

Вдохновение настолько захлёстывает меня, что я не замечаю, как темнеет за цветными высокими окнами библиотеки. Помещение погружается во мрак.

Щелчок пальцами — и надо мной нависает маленький клочок огня. Простая магия.

Я продолжаю работу над романом. Меняю сюжет. Отчего-то захотелось ввести ещё одного персонажа, который станет ухаживать за героиней и бороться за её сердце — просто чтобы герой не расслаблялся. Так, мне кажется, интереснее.

Сцена с поцелуем вышла не такой уж и плохой. Я её оставляю. Может, перепишу в будущем, когда… Когда сама узнаю, каково это.

А пока влюблённых ждут испытания.

Родители обещают выдать героиню за наследного принца. Её отправляют в соседнее королевство в тот момент, когда рыцарь находится в военном походе. Теперь он рискует всем, даже жизнью, чтобы вернуть возлюбленную.

— Уже лучше, — я слышу голос Теренса над головой и усмехаюсь.

— Ещё бы! — самодовольно улыбаюсь, расправляю плечи и массирую уставшие пальцы.

До меня не сразу доходит, что Теренс говорит не в моей голове. Он здесь. Его дыхание щекочет мне шею.

Он что, всё это время читал мою рукопись?

Однако меня это больше не смущает. Пусть читает. Сейчас я готова даже скопировать текст и раздать всем в академии… Но ещё рано. Роман не закончен. Мне предстоит много работы: правки, редактура…

Передо мной медленно опускается стеклянная креманка с тирамису, покрытым какао и кокосовой стружкой.

Он принёс мне еды?

В животе что-то урчит, в нос ударяет кремовый запах маскарпоне, во рту скапливается слюна.

— Ты наверняка проголодалась, — продолжает он, подтверждая, что я не брежу.

Я поворачиваюсь и встречаюсь с голубыми глазами Теренса. Дух захватывает от глубины его взгляда и задорной улыбки.

Он подмигивает и вкладывает в пальцы ложку.

Я молча принимаюсь за десерт, иногда кидая на парня взгляд и убеждаясь, что он не фрукт моего воображения, как и вкуснейшее тирамису.

— Спасибо. Что ты здесь делаешь? — спрашиваю, закончив с умопомрачительной вкусняшкой. Вспоминаю, что Рудольф советовал не встречаться с этим парнем, чтобы не провоцировать мою взбунтовавшуюся стихию.

Пока что он утолил мой голод.

— Тебя жду. Ты обещала экскурсию. Забыла? — он поправляет выбившуюся прядь волос, заставляя меня вспыхнуть.

Нет… Это не стыд. И не смущение. Это что-то ещё.

Огонь, который вспыхивает внутри, кажется другим… Не убийственным и разрушительным, а наполняющим, делающим меня цельной.

— Я не обещала, — всё же успеваю отстраниться, когда Теренс пытается поймать ещё одну прядь волос.

— Обещала. Мы договорились: ты проводишь мне экскурсию, а я никому не рассказываю о твоём романе. Ты даже предложила начать с библиотеки… И я подумал, что ты как раз здесь, чтобы начать прогулку.

Внутри ещё сильнее разгорается пламя. Я замечаю, что рука Теренса властно лежит на спинке стула. Он стоит, склонившись надо мной, его так много, что аромат бергамота и влажного дерева одурманивает. Мне нравится его запах.

Но Рудольф прав — мне не стоит находиться рядом с этим человеком, хотя бы пока я не поняла, что со мной происходит.

Нужно придумать отмазку.

— Нет, — твёрдо говорю я. — Я жду не тебя, Теренс. Я думала, что ясно дала тебе понять. У меня есть парень. — Я встаю со стула, телом отодвигая его назад.

Он выпрямляется, но не спешит освобождать моё пространство. Смотрит.

И я смотрю. На его ровные губы. Хочется их потрогать. Пальцем. А потом описать в тексте, каковы они на ощупь…

Прежде чем я осознаю свои действия, мой тонкий указательный палец поднимается к лицу Теренса и опускается на его нижнюю губу.

Что со мной? Я совсем стыд потеряла? Да. Ведь Рудольф мне его заблокировал.

Мягко, нежно провожу по контуру.

Теренс замирает. Его зрачки расширяются, делая глаза почти чёрными. Его дыхание становится неровным… Но он позволяет себя изучить, и я этим пользуюсь.

Я пытаюсь включить мозг.

Разум.

Или что там от него осталось.

Ничего.

Что-то внутри говорит — нет, кричит, — что мне нужно попробовать эти губы на вкус, особенно после съеденного тирамису. Находится тысяча причин, почему я должна это сделать. А то, что я могу спалить всю библиотеку дотла, уже не волнует.

Пусть горит.

Я сглатываю и облизываю губы, будто готовясь к поцелую.

Теренс перехватывает моё запястье и кладёт руку себе на грудь, на полурасстёгнутую рубашку.

— И где же твой парень? — шепчет он.

Двери библиотеки с грохотом открываются.

— Селена! — раздаётся непривычно громкий голос Рудольфа.

— Я здесь! — отзываюсь я и обращаюсь к Теренсу: — А вот и он.

Как вовремя… Потому что ещё немного — и я была готова расстегнуть каждую пуговицу, чтобы посмотреть на то, что предлагает Теренс. Я уже успела почувствовать: там есть, на что посмотреть.

Ловлю себя на том, как бешено бьётся сердце. Медленно поворачиваю голову в сторону приближающегося Рудольфа.

Странная ситуация.

Если бы мне не заблокировали стыд, я бы точно уже сгорела.

— Селена, пойдём, — Рудольф протягивает мне руку, в то время как Теренс кладёт ладонь на мою талию и тянет на себя.

Что. Происходит?

— Это твой парень? — интересуется Теренс, прижимая к себе и заставляя млеть.

Рука, пытающаяся оттолкнуть телохранителя, делает это неубедительно.

— Да, — вру я, отмечая, как дико сверкнули глаза Рудольфа. — Это мой парень.

Я никогда не видела его таким. Он быстро останавливается напротив телохранителя наследника.

— Пусти девушку, — тон Рудольфа звучит угрожающе и остро, как нож.

Я прихожу в себя и убираю руку Теренса со своей талии. Отстраняюсь на несколько шагов.

Когда ко мне вернутся стыд и смущение — наверное, я умру.

— Не смей даже притрагиваться к ней, — разрезает библиотечную тишину голос Рудольфа.

— Она не твоя собственность, — Теренс расправляет плечи и придвигается к моему фиктивному парню вплотную.

9

— Рудольф, нам пора. Прости, что задержалась, — говорю я и тут же ловлю на себе две пары голубых глаз.

Они, словно кинжалы, проходят меня насквозь, но в конце вновь сходятся в бою. Не отступают.

И что теперь делать?

Втиснуться между парнями?

Меня же убьёт током!

— Что здесь происходит? — слышу незнакомый голос, поворачиваюсь и замечаю молодого парня в белой рубашке с золотой вышивкой и тёмно-синей мантии водников.
В темной библиотеке становится многолюдно...

Новоприбывший мог бы сойти за простого студента, если бы не массивная фибула из синих драгоценных камней, указывающая на принадлежность к дому Вальмон — правящей семье водной стихии. Его манжеты сверкают камнями.

У меня нет сомнений: передо мной наследник. Тот самый, из-за которого сейчас сходит с ума вся академия…

Глаза парня пробегают по Рудольфу и Теренсу, а затем ненадолго останавливаются на мне.

Ещё одна пара голубых и цепких глаз.

Удивительно, как черты его лица схожи с Теренсом. Может, это какой-то трюк — подбирать телохранителя, похожего на наследника? Чтобы, если что, могли перепутать, как двойника.

А это же сюжет!

Пока в голове всплывает новый поворот для моего романа, наследник приближается ко мне и немного опускает голову, представляясь:

— Лиам Вальмон. Наследник водного престола. — Он протягивает мне руку и сразу же убирает её, как только сухой кашель Теренса разрезает молчание.

Телохранитель будто нарочно привлекает к себе внимание и добивается своего. Наследник тут же теряет ко мне интерес и даже не дожидается, пока я представлюсь и назову своё имя.

Что за манеры?

Хотя… понимаю. Он таких, как я, целый день выслушивал.

Может, спутал с кем-то ещё.

Лиам минует меня и приближается к парням.

— Теренс, что здесь происходит? А ты? Кто ты такой, очкастый? — начинает нагло докапываться до помрачневшего Рудольфа.

Я замечаю, как скулы на лице моего фиктивного парня напрягаются, он едва сдерживается, чтобы не ответить бранным словом.

— Молчишь? Чего привязался к моему телохранителю? — Лиам подходит вплотную, почти сталкиваясь грудью с Рудольфом.

— Лиам, — останавливает его Теренс, втискивая руку между парнями. — Всё хорошо.

— Что хорошо? — перебивает его наследник и ловит взгляд Рудольфа. — Я вижу, как он на тебя смотрит! Если ты что-то имеешь против него, тебе нужно решать этот вопрос со мной! — он с наигранным высокомерием задирает подбородок.

На лице Рудольфа появляется гримаса отвращения.

Я сама шокирована тем, что наследник ведёт себя как уличный мальчишка. Неужели их не воспитывают?

У них же свои учителя. Говорят, он занимался с лучшими из лучших.

Тут же ловлю себя на том, что не имею права его осуждать: сама только что вела себя как уличная девка. Трогала губы малознакомого парня.

Ладно, я-то не из элиты!

— Всё хорошо, — глухо повторяет Теренс, практически отгораживая Рудольфа от глупых нападок Лиама.

Может, его приставили к наследнику вовсе не чтобы защищать, а чтобы предотвращать глупые поступки, порочащие имя дома Вальмон?

Я пользуюсь моментом, чтобы подойти к заледеневшему айсбергом Рудольфу. Беру его за руку и тяну за собой.

Ректор Свон предупреждала, чтобы он не приближался к наследнику, но сейчас ситуация слишком накалилась, и я всё же вмешиваюсь, насильно оттаскивая парня.

— Нам пора, — фыркаю я так, чтобы услышали все.

Встречаюсь взглядом с Теренсом. Выражение его лица становится мрачным, прибивающим к земле. Как будто я вырвала у него сердце из груди.

Он стальной хваткой держит разгорячившегося Лиама, отчаянно сжимающего кулаки, за плечо, чтобы тот не ринулся вдогонку.

— Спасибо за тирамису, — кидаю я на прощание, но Теренс не отвечает. Просто сверлит взглядом наши с Рудольфом переплетённые пальцы.

Говорила же, что у меня есть парень! Не верил?

Вот доказательство. Фальшивое, но какое есть. Теперь же он перестанет выпрашивать экскурсию по академии?

10

Оказавшись на улице, во внутреннем дворе академии, я наконец-то спокойно выдыхаю. На всякий случай оглядываюсь — вдруг Теренс бредёт за мной по пятам. Я уже два раза встретилась с этим парнем, и каждый раз это случалось так неожиданно, будто встреча с привидением.

Окидываю взглядом Рудольфа. Черты его лица настолько напряжены, что кажется — ещё секунда, и по коже пойдут трещины.

— Всё в порядке? — спрашиваю я, и он возвращается из своих мрачных мыслей.

— Да, Селена. Всё в порядке. Я просто… задумался. С каких пор мы… вместе? — интересуется он.

— А, это… Я на самом деле соврала. Когда этот парень, телохранитель, пригласил меня прогуляться, я сказала, что занята. И что у меня есть парень. Но он не верил. Ты пришёл вовремя, и я знала, что ты мне подыграешь. Так что спасибо. Теперь он от меня точно отстанет, — невинно улыбаюсь я, признаваясь в собственной шалости.

Но Рудольф не разделяет моего азарта. Напротив, его взгляд тяжелеет, рука упирается в колонну, подпирающую арку, тем самым преграждая мне путь.

— Что, если мы попробуем это на самом деле? — спрашивает неровным голосом.

Я хлопаю ресницами, не понимая, о чём он.

— Попробуем что? — удивляюсь я.

Рудольф молчит, поджимает губы так, словно на него наложили заклинание немоты и он не может произнести ни слова. Затем отводит взгляд. Я пытаюсь восстановить зрительный контакт, но он отворачивается и даже отходит от меня на несколько шагов.

Что с ним?

Я шагаю следом. Меня осеняет.

— Ты о том, чтобы стать парой? Парнем и девушкой? Я и ты?

Рудольф останавливается, а я продолжаю:

— Ты же знаешь, что для меня ты больше, чем друг. Но я… я пока не готова к отношениям. Ни с кем, — отвечаю искренне, ожидая, что Рудольф, как и всегда, примет мой ответ, скромно улыбнётся и скажет что-то в напутствие, по-братски.

Но в этот раз он угрюмо избегает меня.

— Рудольф! — я вынуждена повысить голос, потому что его поведение меня волнует.

Он мотает головой, будто ведя внутри себя сложный диалог, но всё же поворачивается.

— Чего? — устало выдаёт.

— Это всё из-за наследника? Да? Я слышала, что ректор Свон не хочет, чтобы ты с ним встречался. Почему?

Рудольф возвращается ко мне. Теперь я могу разглядеть, насколько он измотан, словно не спал несколько дней. Словно изнутри его что-то ломает.

— Понятия не имею, — бросает он. — Я провожу тебя. Идём.

Я одобрительно киваю. Мы вместе выходим из учебного корпуса академии, чтобы направиться в общежитие огневиков. Там, где живу я.

Пока мы добираемся до огненной арки, Рудольф молчит. А я даже не знаю, что сказать.

— Возможно, мне стоит снять с тебя блок на стыд и смущение, — бросает он.

— Почему? Мне кажется, что всё работает, — робко мямлю я. — Я не спалила сегодня библиотеку. А ведь могла.

— Возможно, дело в другой эмоции, — он провожает меня до пустынной территории, на которой стоит наше общежитие — большой глиняный дворец. Часть надстроена над землёй, а часть уходит вглубь и формирует сеть туннелей, в которых огневики могут спокойно тренироваться, не переживая о последствиях.

— Поняла, — отвечаю дрожащим голосом, уже просчитывая, что как только ко мне вернётся стыд и смущение, я спрячусь именно в подземных туннелях и никогда оттуда не выйду.

— Это займёт пару минут, — объясняет Рудольф, следуя за мной к моей комнате. — Я зайду?

Киваю.

Открываю дверь и встречаюсь взглядом с Миреллой, засидевшейся над книгой допоздна. Она резко поднимает голову, и её розово-красные кудри разлетаются в разные стороны. Глаза округляются при виде Рудольфа. Она вскрикивает и быстро натягивает простынь на ноги, чтобы скрыть их наготу — она всегда спит в одной майке.

А я даже не подумала, что соседка может быть в таком виде — ведь ночь же!

— Прости, Мирелла, — извиняюсь.

— Мы не хотели тебе мешать, — добавляет Рудольф, поворачиваясь ко мне и указывая жестом сесть на кровать рядом с ним. — Я ненадолго, — его голос звучит безучастно.

— Всё нормально. Заходите. Не спешите. Можете делать то, что вам необходимо, — щебечет она, поправляя волосы и приводя себя в порядок. — Если вам что-то нужно, я могу помочь.

— Тогда помолчи, пожалуйста, — холодно просит её Рудольф. Он прикасается к моей спине одной рукой, а другой начинает выводить заклинание в воздухе.

Я встречаюсь взглядом с Миреллой. Она кусает губу, а я жму плечами ей в ответ. Сама в недоумении. Рудольф, кажется, стал грубоватым и странным.

Снятие блока и правда занимает не более двух минут.

А после…

После в голове всплывают все мои поступки, от которых мурашки бегут по коже. Я вспоминаю каждое слово, которое вывела на бумаге… Ой, что же я там написалааа…

Стараюсь не подавать виду, прощаюсь с Рудольфом и терпеливо жду, когда его изучающий пронзительный взгляд оставит меня в покое.

Только после этого я утыкаюсь носом в подушку. Лицо горит от стыда.

— Что… что случилось? — интересуется Мирелла.

— Аааааа… — стону я в подушку. — Много чего.

11

Это утро должно было быть спокойным.

Сегодня выходной: никаких занятий, никакой учебы. За исключением факультативных мероприятий вроде зарядки или подготовки к турниру по магкею, до которых мне нет никакого дела. Тем более я могу предположить, что там будет твориться.

Отбор.

Унизительный досмотр потенциальных невест. Об этом мне вчера уже рассказала Мирелла.

Как на такое вообще можно согласиться?

Я даже не заводила будильник, поэтому проспала почти до обеда. Вероятно, это из-за заклинания. Так бывает.

Соседки в комнате уже нет, я одна.

Спокойно потягиваюсь, вспоминая обрывки сна, где я доедала очередное кокосовое тирамису в компании Теренса…

Конечно, сегодня мне стыдно. Но как же это было вкусно! Я, он и тирамису.

Улыбаюсь и обнимаю сама себя.

И тут меня словно ошпаривает кипятком.

На своей руке я нащупываю… нет, это не волосы. Это самая настоящая шерсть.

Я подскакиваю и несусь в ванную. Не может быть. Не может быть!

Я не могу быть оборотнем.

Я понимаю: в этом нет ничего плохого, в Академии даже учатся пара северных волков. Но я? Я слишком взрослая для первого обращения. И потом — сейчас не полнолуние!

Смотрю в зеркало, поворачиваюсь спиной. Ладонь сама затыкает рот.

Я в ужасе.

Моя спина вся покрыта желтовато-рыжей короткой шерстью.

Разве у волков бывает такая? Я не эксперт по животным, но это кажется чем-то другим. Я больна? Это заразно? На меня наложили проклятие?

Ноги подкашиваются.

— Селена! Я тебе кое-что принесла! — слышу звонкий голос Миреллы.

В панике кутаюсь в халат с ног до головы. Оставляю лишь кончик носа и глаза.

В том, что я не просто маг, нет ничего плохого. Но я не готова принять себя как… как что я такое?!

— Что… ты принесла? — спрашиваю дрожащим и хриплым голосом.

— Вот, новую книгу. Смотри, её сейчас вся Академия читает, — Мирелла протягивает мне тоненькую брошюрку. Там всего несколько листов. Это и книгой-то не назовешь.

Я вижу название, открываю первую страницу…

И вспоминаю, что оставила черновик своей рукописи в библиотеке.

— Там такое! Он ей такое сделал! Там таакие подробности! Все в шоке, — щебечет Мирелла.

Я покрываюсь холодным липким потом.

Конечно, там все подробности. Я писала это без стыда и совести!

Чувствую, как вспыхивают щеки.

Листаю и ужасаюсь.

Это мой роман.

— Где ты это взяла? — я едва слышу сама себя.

— В библиотеке. Но там уже всё разобрали. Я могу тебе одолжить, — она мило улыбается.

— Разобрали?! — кажется, что мои волосы шевелятся сами по себе — и на голове, и на теле, особенно те, что отросли за ночь!

— Да, было около ста копий.

Ста копий?!

Кровь бурлит кипятком. В голове пульсирует одно слово. Точнее, имя.

Теренс.

Это его рук дело! Решил отомстить за то, что я не провела ему экскурсию. Ведь он говорил, что забудет о моем романе, если я пойду с ним! И это он оставался в библиотеке с наследником, после того, как мы с Рудольфом ушли оттуда!

Вот же подлец.

Еще и смел мне сниться сегодня.

И я ведь не закончила рукопись!

— Эй, ты чего? Ты почитай! Затягивает с первых строк. Никто не знает имя автора… но все уже ждут новых глав, — весело болтает Мирелла.

А мне хочется просто исчезнуть.

Ладно, хорошо, что хотя бы без имени.

— Спасибо, — я хватаю копию и свою форму. Быстро закрываюсь в ванной, переодеваюсь так, чтобы никто не увидел странной шерсти.

Как он посмел?!

Соседка говорит что-то еще, но я её не слышу.

Я намерена спалить наглого телохранителя. И если понадобится — вместе с наследником, которого он охраняет!

Я решительно направляюсь к арене по магкею. Несмотря на осень, озеро уже заморозили, чтобы спортсмены разных стихий могли начать тренировки.

Я сразу замечаю толпу.

Теренса.

Лиама во главе — он что-то рассказывает зрителям.

И ряд девушек, которых наследник заставил дефилировать по льду на высоченных каблуках, пока остальные парни разных команд с интересом наблюдают.

Какая мерзость!

— Смотрите, кто к нам пожаловал! — развязно хлопает в ладони Лиам. — Хочешь поучаствовать в отборе? Прошу на лед! — он указывает рукой, но я его игнорирую и подхожу к Теренсу.

— Это ты? Это сделал ты? — спрашиваю, чувствуя, как тело готово взорваться от напряжения.

— Сделал что? — Теренс смотрит непонимающе.

— Вот это! — я показываю ему копию моей рукописи.

Телохранитель внимательно смотрит на брошюрку.

— Это не я, — задумчиво говорит он.

— Теренс! Чего ты встал? — перебивает Лиам. — Давай её на лед!

— На лед?! — ахаю я и обвожу глазами собравшихся. Толпа скандирует мое имя, требуя отправить меня к девушкам, с трудом балансирующим на льду. Некоторые уже передвигаются на четвереньках.

Меня накрывает возмущением, яростью и разочарованием.

Теренс бросает странный взгляд на Лиама.

— Чего смотришь? На лед её! Давай! — приказывает тот.

— На лед! На лед! — гудит толпа.

Я покрываюсь испариной. Помимо телохранителя, ко мне приближаются другие парни, готовые выслужиться перед наследником.

Теренс хватает меня за руку. Он собирается послушаться приказа?

— Пусти! — сердце разрывается на части. Я и так о нем не лучшего мнения… но это?!

Он сжимает сильнее.

— Не двигайся. Я просто хочу помочь, — шепчет в ухо.

Но уже поздно.

Я вспыхиваю. Буквально. Ярко.

Теренс и другие отшатываются. Толпа кричит. Лед тает прямо у моих ног.

Я покрываюсь огнем, который сжигает одежду в одно мгновение. И понимаю: как только пламя погаснет, я останусь голой. Перед всеми. С шерстью на спине и плечах.

От этого осознания огонь вспыхивает сильнее. Стихия готова спалить всех свидетелей. И я уже не в силах её сдерживать.

Это конец.

12

Внезапно мои лодыжки окутывает вода. Постепенно она поднимается выше по ногам, гася мой огонь.

Секунда — и тело полностью захватывает в водный плен. Еще секунда — и кто-то укутывает меня в тёмный плащ. Меня подхватывают на руки и куда-то несут.

Я всхлипываю. Не возражаю. Лишь бы оказаться подальше от толпы.

Прячусь лицом в жёсткую ткань плаща. Наверное, я никогда больше не выйду из комнаты. В груди словно тысячи иголок снуют туда-сюда, одна больнее другой. Обида и несправедливость жалят сильнее всего.

И ведь никому ничего не докажешь.

Я принюхиваюсь. Знакомый аромат бергамота и мокрого дерева позволяет догадаться: меня сейчас сжимают твёрдые руки Теренса.

Он несёт меня долго. Куда — всё равно.

Вскоре по звуку журчащей воды я догадываюсь: меня несут в дом водников.

И всё равно ничего не говорю. Мне стыдно даже слышать собственный шёпот.

Хлопок дверью — и меня укладывают на кровать. Я укутываюсь плотнее. Вдруг он увидит мою шерсть? Не хотелось бы.

— Если тебе так нравится мой плащ, можешь забрать его себе, — слышу голос Теренса.

— Прости. Я… без одежды. Всё сгорело. Ты не мог бы что-то одолжить? Я верну. Спасибо, что помог. Я просто… была зла. Думала, что ты собираешься вытащить меня насильно на лёд.

Теренс громко и озадаченно вздыхает:

— Точно. Я дам тебе что-то из своего. Пойдёт?

— Угу.

Я слышу его шаги.

Освобождаю лицо от ткани плаща и оглядываюсь. Комната. Явно мужская. Большая. Нет, огромная! Это не сравнится с комнатушкой Рудольфа… Это целые апартаменты!

— Ты принёс меня… в комнату наследника? — удивляюсь я.

— А куда я должен был тебя принести? Я не знаю, где ты обитаешь!

— Но не в его же комнату! — я кутаюсь плотнее. А вдруг этот напыщенный индюк сейчас придёт?

Теренс приближает своё лицо и легко стукает пальцем по кончику моего носа. Я тру рукой кончик и сощуриваюсь на телохранителе.

— Прости, ты слишком мило выглядишь. Пожалуй, я подарю тебе свой плащ.

Он издевается?

— Держи. Это должно подойти, — он подаёт чистую рубашку и штаны.

Я мысленно прикидываю: скроет ли эта одежда мою шерсть? Должна. Конечно, нижнего белья не предусмотрено, но наглеть не хочется. Добегу до своего общежития и там переоденусь.

— Спасибо, — прижимаю одежду к груди.

Встаю с огромной кровати и осматриваюсь.

— Где ванная?

Взгляд Теренса скользит по мне так, будто на мне и нет никакого плаща. Он зажмуривается и указывает направление. Я улыбаюсь, даже если он не видит.

Ванна наследника тоже оказывается королевской: позолота, громадные зеркала. Я быстро переодеваюсь, с грустью отмечая — шерсть осталась там, где была. Проклятье…

Выхожу в комнату. Теренс встречает меня полураскрытым ртом.с

— Тебе идёт, — отмечает он, а я набираю полную грудь воздуха.

Мысль о том, что я в одежде парня… Который спас меня от позора. Который спас Академию от меня. Который накормил меня самым вкусным тирамису во сне и наяву…

Тело покрывается мурашками. Взгляды соприкасаются слишком тесно. Виснет молчание.

Я понимаю, что нужно что-то сказать.

— Спасибо.

— Оу, не за что.

— Я просто хотела узнать… — почти вырывается вопрос о романе, но я вспоминаю: Теренс говорил, что это не он. Обвинять человека, который только что помог, — неправильно. — Когда вы с наследником уходили из библиотеки, там был кто-то ещё?

Теренс подходит ближе, заставляя внутренний огонь всколыхнуться, но не вырваться наружу.

— Никого. Но не исключаю, что кто-то мог зайти после нас. Я постараюсь понять, кто это сделал.

Я чувствую его запах, и тело покрывается мурашками.

— Теперь я могу рассчитывать на свидание? — вибрация его голоса заставляет сердце подпрыгнуть и сделать сальто.

Он приглашает меня после всего, что произошло? А вдруг своей магией он уже почувствовал сколько на мне... шерсти?

— Свидание? Разве речь шла не об экскурсии? — зачем я несу чушь? Мне просто так неловко!

Теренс улыбается.

— Тогда это была экскурсия. Теперь — свидание, — говорит он уверенно и бросает лёгкий взгляд на мои губы.

— Когда? — мой голос дрожит. Я вспоминаю слова Рудольфа, что мне не стоит приближаться к Теренсу… Но если бы не он, от Академии остался бы только пепел.

А ведь он действительно спас меня.

— Я принесу тебе приглашение. Но сначала покажи, где ты живёшь. Я провожу тебя, если ты не против.

13

Лёгкая дрожь пробегает по телу, когда Теренс, как мне кажется, склоняется ко мне, словно для поцелуя, и я даже приоткрываю губы навстречу. Но поцелуя не происходит: телохранитель поворачивается к двери и жестом приглашает к выходу.

Я прохожу вперёд, касаясь ладонями щёк и убеждаясь, что они не пылают огнём.

Я была более чем готова к этому.

Если отбросить пока ещё непонятную историю с копиями моего романа, то Теренс вполне мог бы стать героем — рыцарем с моих страниц.

А вдруг он уже прочитал его? Конечно! Он же следил за мной в библиотеке и даже комментировал!

Мы идём к выходу из общежития водников, и впервые я так наслаждаюсь этой молчаливой прогулкой. Как я раньше не замечала этой красоты? Я ведь не раз приходила к Рудольфу… Но сегодня всё иначе: близость Теренса словно обостряет мои чувства.

Корни болотных кипарисов больше не кажутся чудовищами, злобно выглядывающими из воды. Теперь они похожи на мудрых старцев, приветливо улыбающихся юнцам. Между деревьями я замечаю птиц, а в воде — рыб, больших и маленьких. Теперь я понимаю, зачем здесь столько подвесных мостков: кажется, будто я гуляю в парке, созданном самой природой.

— Нравится? — догоняет меня голос Теренса, когда я останавливаюсь у каната и любуюсь сверкающими в воде рыбами.

— Да, — поворачиваюсь я и встречаюсь с его пронзительным взглядом.

Его глаза затягивают морским вихрем.

Даже без прикосновений одежда Теренса будто обнимает меня вместо своего хозяина. Кожа становится такой чувствительной, словно по ней скользят лёгкие разряды тока. Всё тело пульсирует в ответ на его внимание. Такого со мной ещё не было.
Он не торопит, лишь рассматривает. Но этого достаточно, чтобы сердце забилось так, что его не остановить. Я собираю себя по крупицам и делаю шаг в сторону академии. Героиня моего романа не поддалась бы так легко, даже если её спасли. Значит, и мне стоит быть осмотрительной, сосредоточенной — и не терять голову при первом же блеске чужих глаз.
— Ты говорил, что уже учился здесь? — осторожно интересуюсь я.

— Да. Это было очень короткое приключение, — Теренс криво усмехается.

— Тебя отчислили?

— Можно сказать и так. — Его голос сух, он явно не собирается продолжать хту тему. Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, чтобы не задавать лишних вопросов.

Мы выходим в сквер у академии. Навстречу попадается группа длинноногих однокурсниц во главе с Луизой — черноволосой красавицей с ореховыми глазами. Они уже побывали у озера, свои туфли они держат в руках. Их взгляды скользят по Теренсу и по мне в его одежде. Я напрягаюсь. Нет, мы с Луизой не враги, но и не подруги: она строит своё королевство поклонников здесь, а я живу в историях.

— Стоять! — громко произносит она. Подружки быстро выстраиваются вокруг неё, как пчёлы вокруг королевы.

— Селена, мне нужно с тобой поговорить. Но без него, — говорит Луиза, даже не глядя на Теренса, словно он лишний десерт, от которого можно располнеть.

Я не успеваю ничего ответить: она хватает меня за руку и отводит в сторону.

— У меня для тебя дело. Я вижу, ты в хороших отношениях с этим… — она пренебрежительно кивает на Теренса. — Так вот, если сможешь задержать его на ночь, я дам тебе место за нашим столиком.

Я моргаю. Она что, серьёзно? Ей неизвестно, что я предпочитаю обедать одна — ведь во время еды мне нравится додумывать сюжет? Конечно, нет. Ей всё равно. Её волнует лишь наследник.

— Прости, я не могу помочь, — качаю я головой.

За кого она меня принимает? И как, по её мнению, я должна «задержать» телохранителя наследника на целую ночь?

Луиза на секунду сжимает зубы, поправляет волосы и вдруг разражается звонким смехом.

— Ты поверила? Шучу! Но видела бы ты своё лицо. Он тебе нравится? Признайся!
Я нервно сглатываю. Ситуация неприятная, особенно наигранный смех Луизы.

— Ладно, всё серьёзно. Профессор Фуоко видел твой перформанс у озера и срочно зовёт тебя в Огненный зал. Немедленно.

Словно тяжесть падает на грудь. Если проф видел… значит, понял, что у меня проблемы с контролем стихии? А вдруг меня отчислят? Или отправят в диспансер? Ректор Свон вряд ли пойдёт против него… Холод пробегает по спине, а в голове роятся предположения, каждое страшнее предыдущего.

— Поторапливайся, он тебя обыскался. Всю академию поднял. А ты… вот где. Кстати, можешь прихватить и его, — она кивает на Теренса. — Как свидетеля.

Я бросаю умоляющий взгляд на парня, терпеливо ждущего окончания разговора.

— Спасибо за совет, — тихо говорю я, пытаясь судорожно сообразить, как я буду отчитываться перед профом.

Втягивать Теренса не хочется, но, похоже, придётся: ведь только благодаря ему моя стихия успокоилась.

— Не за что. Иди. Пока проф не вышел из себя, — кидает Луиза и, развернувшись, уходит к своим подружкам.

14

– Теренс, – произношу я со всей неловкостью в голосе. – Мне нужно срочно в Огненный зал, встретиться с профессором. Ты… — я запинаюсь и тяжело вздыхаю.

Слова не даются, не хочется просить его идти со мной на встречу с преподавателем, который может отправить меня в исправительный диспансер. Он вообще-то планировал довести меня до комнаты.
– Ты не сходишь со мной? – я подбираю слова, как объяснить, что ему возможно придется предстать как свидетель перед профессором Фуоко.
– Схожу, – легко и просто отвечает Теренс.

Я погружаюсь в его голубые глаза, пока думаю — продолжить ли объяснять, что его ждет, или оставить так, как есть.

– Идем? Огненный зал в той стороне. – Он кивает и сплетает со мной пальцы.

Как же это приятно.

Ладно, там и расскажу.

Через несколько минут мы уже стоим перед входом в Огненный зал, расположенный в общежитии огневиков. Он находится под землей. Пол здесь засыпан песком, а стены обмазаны глиной, чтобы огонь не просачивался наружу.

Если моя стихия выйдет из-под контроля – эти стены должны минимизировать ущерб. Если, конечно, запереть вход как положено.
Мое тело напрягается. Лучше предупредить его сразу.

– Если хочешь, я подожду тебя здесь, – предлагает Теренс.

– Ты можешь… зайти со мной?

– Зачем? – он удивляется.

– Скорее всего, профессор захочет задать тебе несколько вопросов о том, что случилось у озера.

Я прикусываю губу, притягивая его взгляд. Он улыбается.

– Без проблем. Не думал, что всё так серьезно.

– Серьезно. У меня некоторые проблемы с удержанием стихии.

Я умалчиваю о том, что они появились с тех пор, как в академии появился он.

Он катализатор. Он же и тот, кто меня гасит…

Обвинять его? Или благодарить? Я уже запуталась.

– Мне показалось, что ты просто хотела себя защитить, – говорит он, поправляя на мне воротник рубашки.

Я виновато поджимаю губы. Да. Он прав. Я хотела защититься… От него. А потом и от позора. Просто часть меня решила, что проще всех спалить, чем мучиться.
Киваю.

Огненный зал встречает нас тишиной. Я прохожу вперед, к кладовке, проверяю, не спустился ли профессор туда. Но и там его нет.

– Ты уверена, что он должен был ждать тебя здесь?

– Да. Здесь обычно экзаменуют «опасных» студентов.

Таких, как я.

– И кто тебе об этом сказал?

– Луиза. – я смолкаю.

Сначала она просит меня задержать на ночь Теренса. А потом… Потом говорит, что меня ищет проф.

Последнее, конечно, более чем вероятно. Но что, если она соврала?

Теренс направляется к выходу еще до того, как эта приходит и мне.

Он весело усмехается, когда дверь не поддается.

Нас заперли.

И до меня наконец-то доходит, чьих рук это дело.

Луиза.

Проблема в том, что по вечерам Огненный зал пустует, за редкими исключениями. Есть надежда, что кто-то придет на тренировку завтра утром… Но завтра выходной. Придется надеяться, что профессор Фуоко действительно меня ищет.

Теренс пробует еще несколько раз открыть дверь.

Потом довольно приближается ко мне, окаменевшей.

– Кажется, нас заперли, – говорит он с широкой улыбкой.

Ему весело?

А что, если я вновь вспыхну? Если перестану себя контролировать и мои руки потянутся трогать то, чего не должны?

Он же бесподобен. Особенно сейчас, в свете огней, освещающих зал.

– Они тебя подговорили? – спрашивает Теренс с азартом, будто выиграл в лотерею. – Те девчонки?

Я хмурюсь. Как он мог так подумать?

– К твоему сведению… они предлагали мне это сделать, но я отказалась сразу же.

Из его груди вырывается смешок.

– Тогда почему мы здесь? - он разводит руками в стороны.

Я отворачиваюсь, впиваюсь взглядом в противоположную стену. Ну почему так получилось?

Потому что я поверила. Испугалась, что меня и правда ищет профессор Фуоко.

Палец Теренса легонько касается кончика моего носа.

– Опять? - фыркаю я.

Я тру нос ладонью, испепеляя Теренса взглядом. Это, похоже, вошло у него в привычку. Невыносимую привычку.

Он смеется.

– Ты просто слишком милая. Прости. Да, опять не удержался.

– Это что, так забавно? – зло кидаю я, топаю ногой, делаю шаг в сторону, но тут же оказываюсь прижата к его груди. Руки Теренса смыкаются на моем животе, заставляя всё внутри перевернуться от этой близости.

– Это более чем забавно, – его голос становится ниже. – Потому что перед тем, как войти сюда, я подумал, как было бы здорово оказаться запертым здесь с тобой.

15

Он думал… что?! Ему нравится идея быть запертым здесь, со мной?!

Я вырываюсь, даже если тело умоляет остаться в его объятиях — тёплых, ласковых, дурманящих.

Я становлюсь почти в боевую стойку напротив Теренса, глядя на него так, будто готова провести целую ночь, борясь с его очарованием. Хотя внутри знаю — сдамся сразу.

— Я имел в виду, что было бы здорово с тобой потренироваться, — поправляется Теренс. — Раз ты переживаешь о контроле своей стихии, я мог бы преподать тебе урок. Знаешь, если ты не можешь сдерживать стихию, это наверняка связано с какой-то эмоцией.

— Знаю, — фыркаю я, не понимая, злюсь ли я на него за то, что он… на самом деле думал о тренировке, а не о чём-то другом.

— Да, но раз твоя проблема завязана на эмоции, мы могли бы начать именно с этого. Ты боишься её проявлять — а значит, не контролируешь. Сейчас, — он обводит пальцем огненный зал, — ты можешь выплеснуть её без жертв. И как только дашь ей волю — поймёшь, что эта эмоция больше тебе не угрожает.

— Ты… в своём уме? — я складываю руки на груди. — Твоя жертва не считается? Ничего, что я могу тебя сжечь?

— О, — усмехается Теренс. — Поверь, меня не так просто вывести из игры. И я вроде уже показал это тебе на озере. Но если сомневаешься — попробуй.

Он отходит на пару шагов, указывая на себя, словно на мишень. А я собираюсь с мыслями. Он действительно хочет, чтобы я обрушила на него свою стихию?

— Давай, покажи, на что ты способна, мисс Зажигалочка, — дразнит меня Теренс.

У него совершенно другое мнение о том, как лечить мою проблему. Он собирается меня спровоцировать. Рудольф никогда бы этого не сделал.

Я всё ещё сомневаюсь, насколько он выдержит мой огонь, но когда на меня обрушивается поток ледяной воды, я вскрикиваю от неожиданности. Он облил меня?!

— Ах ты! - срывается с губ.

Одежда мгновенно мокнет, рубашка прилипает к телу, очерчивая изгиб груди.
Ну все, он сам напросился.

Секунда — и в него летит огненный шар. Он хочет, нет, жаждет увидеть меня в гневе. Значит, получит. Злость вспыхивает огнём и сразу окружает Теренса.

Он выставляет водный щит, но его недостаточно: огненные капли прожигают рубашку.

Я вижу как Теренс удивлённо поднимает бровь.

— Впечатляет, — усмехается он.

Вскоре меня сносит с ног его волной. Я падаю навзничь, но вода смягчает удар.

Он издевается? Сначала злит, а потом проявляет заботу?

Я поднимаюсь быстро и даю стихии полную волю, уже не думая о том, что могу навредить Теренсу.

Злость — вот что делает меня неконтролируемой. И сейчас я показываю всё, что накопилось: даже ту боль, когда у меня украли мамин кулон. Я отдаю ему всё — бесконтрольно, безлимитно.

Огонь заполняет пространство тренировочного зала. Я больше не вижу Теренса.

— Это всё, на что ты способна? — его голос звучит прямо над ухом.

Вода окутывает моё тело, охлаждая до дрожи. Тёплые руки под рубашкой заставляют меня предательски потянуться к нему навстречу.

А вдруг он нащупает мою шерсть?

Меня пронзает ужас. Новая вспышка огня — и Теренс отскакивает.

— Я уже всю тебя исследовал, так что можешь не переживать по поводу своей гривы.

Что?! Гривы?!

Во мне вскипает коктейль чувств, и всё выплёскивается на телохранителя наследника без сожаления. Наши стихии схлестываются.

Внезапно я вижу лицо Теренса прямо перед собой, оно появляется из огня.

Он так близко!

Секунда и я ощущаю его губы на моих.

Мягкие, нежные, заботливые. До дрожи и сумасшедших мурашек.

Поцелуй — как глоток воздуха. Настолько неожиданный, что я замираю. Мир исчезает.

Мой первый поцелуй.

Я не знаю, сколько он длится, но вскоре моя стихия успокаивается. Ярость отступает.

Внутри наступает тишина, как будто все лишнее сгорело в этом безумном огне.

— Полегчало? — его голос звучит как ласка.

Он держит мое лицо между своих ладоней, смотрит в глаза. Даже если сейчас он увидит меня с гривой — это больше не катастрофа. Он уже знает об этом. Ну и пусть.

Сердце бешено скачет, будто после забега, но такой внутренней тишины я не ощущала давно.

Огонь погас.

— Всё? Успокоилась? — шепчет он, и я поднимаю глаза на него.

Молчу.

Потом, медленно опускаюсь на песок. Тело окутывает блаженный покой. Это не усталость. Это свобода — от злости, ярости, стыда.

Я ложусь прямо на песочный пол.

Теренс устраивается рядом. Он поворачивается на бок, опираясь на ладонь и рассматривая меня.

Осторожно касается моих волос.

— Я же говорил, что меня не так просто вывести из игры.

— Я уже это поняла, — шепчу я, дотрагиваясь до его губ, которые только что покорили мою стихию.

Целого романа будет мало, чтобы это описать.

— Но ты меня удивила, — говорит он, внезапно став близким, как собственное сердце.

Я улыбаюсь, мои глаза закрываются сами собой и я засыпаю, полностью поддавшись расслабленному состоянию.

16

Я просыпаюсь там же, где заснула, прямо на песке в Огненном зале. И я не просто лежу — я обнимаю спящего Теренса, словно он мой единственный спасательный круг в открытом океане.

Я пытаюсь отстраниться как можно быстрее, чтобы у телохранителя наследника не появились в голове странные мысли по поводу моей… легкомысленности.

Но стоит мне приподнять голову с его груди, как он открывает голубые глаза и тут же ловит мой взгляд.

Проклятье!

— Выспалась, зажигалочка? — он ещё и улыбается! — Тебе было удобно спать со мной?

Подловил меня с поличным.

Я поджимаю губы, чтобы не заорать, и подскакиваю на ноги, словно кошка, случайно упавшая в воду. В памяти мелькают воспоминания нашей тренировки… поцелуя.

Даже не верится, что это произошло. Внутри что-то вспыхивает — не огонь, а самый настоящий фейерверк, искрами разлетающийся по всему телу.

— Нам, наверное, пора, — хрипло произношу я, пытаясь сделать вид, будто у меня всё под контролем, и ничего такого не произошло.
Но я вру самой себе.

Похоже, мы пролежали вместе очень долго.
Вероятно, уже глубокая ночь.

Я что, спала с парнем?!

Героиня моего романа ни за что бы не согласилась на подобное спустя сутки знакомства! Нет, по сюжету герой должен был бы добиваться её месяцами, чтобы она хотя бы взглянула в его сторону. Я же…

— Да, пора, — соглашается Теренс. — Но мы всё ещё заперты. — Он приподнимается на локтях, не спеша, и рассматривает меня так, как кот смотрит на валерьяновую подушку после того, как уже успел кайфануть и собирается на второй заход.

Я делаю вид, что не замечаю, поправляю на себе его одежду, которая уже успела просохнуть. Ещё бы: в этом зале было столько огня! По ощущениям — сейчас его стало ещё больше.

Бесстыдство.

Но что ещё ужаснее, так это то, что я сказала Теренсу, будто у меня есть парень. Какого он теперь будет мнения обо мне? Я целовалась с ним, будучи в отношениях с другим. Я спала с ним, обнимала его. Всё это — как минимум беспринципно. Я бы о себе подумала очень, очень плохо.

Щёки горят, словно смазанные красным перцем.

— Надо попробовать кого-то позвать, — предлагаю первое, что приходит в голову.

— Кого?

— Не знаю.

— А почему бы нам просто не остаться здесь до утра? — теперь Теренс встаёт и направляется ко мне. — Или тебе не понравилось, как мы провели время?

Что он обо мне возомнил?

То, что я ему показала, конечно же. Лёгкая добыча, ветреная девушка, изменяющая своему парню с первым встречным.

И всё же… я ведь могу ему объяснить? Сказать, что наврала. Признаться в чувствах.

Я решаюсь.

— Понравилось, — тихо говорю я, рассматривая его лицо.

Я уверена: он собирается опять поцеловать меня.

Почему я не двигаюсь? Почему стою, как заворожённая, и жду, пока он это сделает? Я уже чувствую трепет в теле и предвкушаю сладость от прикосновений его губ.

Однако Теренс не успевает.

Дверь в Огненный зал открывается.

— Селена! — слышу взволнованный голос Рудольфа.

Мы с Теренсом вместе и одновременно поворачиваемся на звук, оба с нескрываемым разочарованием.

— …ты здесь… — голос Рудольфа сразу становится сбивчивым.

Он замечает телохранителя, и это ему явно не нравится.

— Я тебя искал. Мне сказали, что случилось на реке. Я подумал, что ты можешь быть здесь, но представить не мог, что… с ним. — Глаза друга сверкают открытой неприязнью. — Что он здесь делает?

— Нас заперли вместе, — отвечаю как можно быстрее, чтобы предотвратить вспышку агрессии, витающую в воздухе между парнями.

— Но кто?

— Луиза.

Рудольф поправляет очки на переносице, смеряя Теренса недоверчивым взглядом.

— Идём. — Он решительно тянет ко мне руку, но её сразу же останавливает Теренс.

Глаза обоих вспыхивают голубым огнём. Теперь это не неприязнь, а ледяная ненависть. Меня даже пробирает до мурашек.

— Никуда она с тобой не пойдёт, — решительно заявляет Теренс, будто я уже дала ему право решать за меня.

— Она моя девушка, — напирает Рудольф и обращается ко мне: — Селена, мне нужно проанализировать твоё состояние. Идём. — Его голос твёрд, он непреклонен.

— Так это на самом деле твой парень? А как тогда понимать то, что было между нами? — Теренс давит на больное.

Я зажмуриваюсь в полной растерянности.

— Что… было?… — голос Рудольфа звучит оторопело. Я открываю один глаз, чтобы посмотреть, насколько он потрясён.

Сама виновата — попросила его подыграть, но всё вышло из-под контроля. Просто я не могла подумать, что события развернутся именно так. Есть вещи, которые невозможно предугадать. Например, притяжение между мной и Теренсом которое словно гравитация – его не видно, но как же тянет

— Хватит, — говорю я со спокойствием и даже набираюсь смелости взглянуть каждому из парней в глаза. — Я ничья девушка и никому из вас не давала согласия. Точнее, никто из вас меня об этом не спрашивал! Я попросила Рудольфа подыграть мне, стать моим парнем, чтобы ты оставил меня в покое. Но раз даже это тебя не останавливает, смысла в спектакле больше нет. Извиняюсь перед вами обоими.

Высказав всё прямо и ненадолго погордившись собственной смелостью, я смущённо опускаю взгляд.

— А теперь мне точно пора.

Я поворачиваюсь к двери. После всего случившегося хочется просто побыть одной.

— Селена, я должен проанализировать твоё состояние, — раздаётся за спиной голос Рудольфа.

Я останавливаю его рукой.

— Спасибо, но в этом нет необходимости. - Я покидаю Огненный зал.

Убедившись, что помещение погружается в абсолютную тишину, а вскоре оба парня выходят оттуда целыми и невредимыми, расходясь в разные стороны, я с облегчением отправляюсь в свою комнату.

17

Лиам (настоящий Лиам)

Теренса я застаю уже спящим — в обнимку с какой-то студенткой, к счастью одетой, но с разбросанным нижним бельём по всей комнате.
Ощущение, будто здесь взорвали контейнер с женскими трусиками.

Приходится разбудить и вежливо пригласить девушку на выход. А потом — ещё двух, заснувших на диване.

Похоже, мой телохранитель и правда провёл жаркую ночь.

— Не слишком ли ты вжился в роль? — я тяну Теренса за ухо, заставляя его поднять заспанное лицо с подушек.

Теперь, когда мы одни, можно не притворяться.

Он отмахивается рукой.

— Мне казалось, ты не против, — сонно лепечет он.

— Тебе казалось. Помни о своём задании. Тебе нужно быть осторожным и наблюдательным.

Я толкаю его в бок, скидывая с постели.

Настроение пропало сразу после того, как зажигалочка дала понять — она хочет, чтобы я оставил её в покое. По крайней мере, специально для меня разыграла историю с пареньком, чтобы я думал — она в отношениях.

И у меня просто взрывается мозг от её поведения: то она млеет в моих руках от поцелуя, то уходит, ткнув в нос, что я ей ничего не предлагал.

Вот и пойми этих девушек!

Одно хорошо: мои сомнения подтвердились — этот Рудольф не был её парнем. Однако его морда кричит о том, что он к ней неравнодушен.

И это ещё не всё, что меня напрягает.

Селена что-то знает о моей проблеме. Знает, что я не могу обращаться в дракона. А это бросает на неё тень подозрения. Она может быть замешана в краже моей Чешуи Наследия — той самой, без которой я не смогу принять власть над стихией и стать полноценным наследником водного престола.

Она была во мне с самого рождения. Но потом… исчезла. И самое странное — я не заметил, когда это произошло. Кто-то поступил подло. Либо я сам её потерял. Но это же больно. Очень больно. Разве можно такое не заметить?

Я узнал о пропаже, когда отец попросил показать своё драконье обличье. А я не смог. Сначала все думали, что дело в старой травме пятилетней давности, но после диагностики выяснилось страшное — чешуя пропала. Возможно, моё восстановление после травмы было таким долгим именно из-за этого.

Надо ли говорить, в каком бешенстве был отец, чей единственный наследник не может занять водный престол? Я думал, он превратит меня в горстку пепла.

Пришлось перебирать свои воспоминания.

И тогда я вспомнил промежуток времени, что провёл в академии. Пять лет назад. Это длилось недолго. Всего лишь месяц: неделю я нормально посещал занятия, а остальные три недели пролежал в магической коме, пока из черепа вытаскивали осколок шайбы. После этого отец, разумеется, забрал меня из академии, заставив заниматься индивидуально с лучшими из лучших.

Обучение давалось мне тяжело, пришлось долго восстанавливаться.

Тогда, во время моего предыдущего пребывания в академии, у кого-то могла быть возможность вытащить Чешую Наследия.

Сейчас я убедился, что мои предположения верны. Она должна быть где-то здесь. Я чувствую это: моё тело отзывается на Чешую. Просто пока не могу понять, где.

Выбор невесты изначально был лишь отвлекающим манёвром, а Теренс — наживкой. Вор уже наверняка понял, что использовать Чешую Наследия, пока предыдущий носитель жив, невозможно.

Мой телохранитель должен быть наготове: на него могут напасть в любой момент. Но его, похоже, целиком занимают брачные игры.

— Что это вообще такое? Ты что, заставил всех девушек принести нижнее бельё и выбирал по запаху? — я морщусь от отвращения.

— Они сами. Заставили. Устроили засаду. Сжалься уже надо мной, — Теренс приподнимается на локтях. — Чего такой нервный?

Я не отвечаю. Тяжело вздыхаю. Просто потому, что теперь мне не хватает не только чешуи, но и взрывной зажигалки, которая будто подпитывает меня своей огненной энергией.

Теренс трактует моё молчание по-своему.

— Что, сложно завоёвывать сердце девушки, когда у тебя нет власти, денег, сокровищ? Не дают просто так наследнику водного престола? А она ничего. Есть в ней что-то…

Сегодня он явно испытывает моё терпение.

— Заткнись, — фыркаю я, а потом добавляю: — Я не собираюсь связывать себя с той, которую можно завоевать деньгами и сокровищами.

— Наивный. Она такая же, как и все.

— Она не такая. — При мысли о Селене внутри всё сворачивается от желания разыскать её немедленно и прижать к себе сильнее. Я уверен, что не она воровка моей Чешуи Наследия — тогда её даже не было в академии. Но факт, что она всё же знает то, чего другие знать не должны, — тревожит и распарывает грудь словно наживую.

— Ха! Влюбился? — усмехается Теренс. И мне хочется проверить, каково это — прибить собственного двойника.

— Не твоё дело, — бросаю я. — И тебе нужно перестать даже смотреть в её сторону. И уж тем более заставлять участвовать в дурацком отборе. — Я бросаю предупреждающий взгляд в его сторону.

Нет, он не прав. Это не похоже на влюблённость. Это нечто большее, связывающее по рукам и ногам. А ещё и по крыльям с хвостом. От этого ещё труднее держать голову холодной.

— Она знает, что я не могу обращаться в дракона, — признаю я.

— Что? О-о-о… Так ты серьёзно попал. И теперь ты влюблён в ту, которая…

— Это не она, — перебиваю я его. — Это кто-то другой.

— Ну постой, это же идеальный вариант: соблазнить телохранителя наследника, усыпить его бдительность, а потом… — не унимается Теренс.

— Что ты сказал? — я встаю и делаю шаг к нему вовсе не для того, чтобы погладить по голове.

Он останавливает меня поднятыми руками.

— Как твой телохранитель я обязан тебя предупредить: знаешь, пока женщина падка на деньги и богатства, с ней хотя бы всё понятно. А когда нет — такая может свести с ума.

Вот именно.

Она уже сводит меня с ума.

— Она не училась в академии пять лет назад. И если ты думаешь, что она собирается меня просто соблазнить, зачем тогда выдавать саму себя тем, что знает о моей проблеме?

Теренс подпирает подбородок кулаком и начинает думать. Ему полезно.

18

Селена

– Ты вернулась! Я уже думала бежать и стучаться в деканат! – возмущается Мирелла. Её зелёные глаза широко распахнуты, она кажется взволнованной.

– Он всё равно на выходных не работает. И уж тем более ночью, – отстранённо отвечаю я, потому что мыслями всё ещё в Огненном зале, вместе с Теренсом…

Я даже ощущаю себя виноватой, будто сделала что-то очень плохое, накосячила. Может, так оно и есть. Перед глазами всё ещё стоят недоумённые и потерянные лица Теренса и Рудольфа.

Теперь я задаюсь вопросом: правильно ли поступила, что высказала всё? Что призналась в обмане, что отказала Рудольфу, когда он имел все основания предложить помощь? Он же ведь хотел как лучше.

И как теперь быть?

– Ты… Почему ты в мужской одежде? – не успокаивается подруга.

Точно. Я осторожно разглаживаю на своей груди рубашку Теренса.

– Потому что моя сгорела.

Я приближаюсь к своей кровати, раскидываю руки немного в стороны и падаю на постель, захватив подушку в свой плен, словно передо мной сам Теренс.

Да, именно это мне хочется сделать: обнять его и не отпускать. Заставить его быть моей подушкой, как в Огненном зале… насладиться его ароматом, вкусом губ.

При мысли о поцелуе мои щёки загораются от смущения. А потом внутри просыпается волнение — из тех, что накатывают на ночь глядя, когда собираешься лечь спать, но вот она, тревожная мысль, словно червячок копошится и не даёт заснуть.

Что если Теренс после всего откажется от меня? Вдруг перестанет замечать? Я ведь призналась, что обманывала его нарочно, желая избавиться от его настойчивого внимания…

Он дважды помог мне утихомирить стихию, а теперь… Что если я его обидела? С другой стороны, я больше не могла обманывать ни его, ни себя.

Аааа!

Я терзаю подушку, словно это она виновата в моей прямоте.

– Эй… А где ты была всё это время? – Мирелла встаёт надо мной и рассматривает моё лицо, которое ежесекундно меняет выражения: с довольного на взволнованное и обратно. – Я искала тебя после того, как мне сказали, что ты…

– Чуть не спалила академию, – продолжаю я вместо неё. – Нечего было меня злить, – отвечаю и вновь улыбаюсь воспоминаниям о том, как Теренс нёс меня прочь. Он настоящий рыцарь, как герой моего романа.

– Поняла. И всё же, где ты была и чья на тебе одежда?

Осознавая, что Мирелла не отстанет, пока я не расскажу хоть что-то, обосновав моё исчезновение почти на всю ночь, я сдаюсь.

– Я была в Огненном зале. Луиза заперла меня там с Теренсом. Она хотела отвлечь телохранителя и что-то сделать с наследником. Я имею в виду…

– Да, я знаю. Они ему такое устроили, – хихикает Мирелла, держась одной рукой за живот, а другой стуча по постели от переизбытка эмоций.

Теперь интересно становится уже мне.

– Что они ему устроили?

– Ты не поверишь…

– Говори!

– Кто-то из команды по магкею сказал наследнику, что лучший способ выбрать суженую – это по… – Мирелла захлёбывается смехом и не может договорить.

Я подпираю ладонью подбородок и терпеливо жду, пока она успокоится и скажет что-то связное. Это должно быть нечто из ряда вон, иначе как оправдать всё это ожидание?

– Что лучше всего выбрать девушку по её нижнему белью.

– Чего? – я привстаю с кровати.

– Ага. Молчи, это ещё не всё, – Мирелла делает вдох и выдох, чтобы сдержать очередной приступ смеха. – Луиза это услышала и со своими подругами оккупировала общагу водников. Она принесла туда чемодан белья и заставила наследника выбирать. Но есть одно «но»…

– Какое?

– Всё нижнее бельё принадлежало ей.

– Это… отвратительно. Хотя, признаюсь, я не сомневалась, что она способна на подобное.

Теперь понятно, почему она хотела избавиться от Теренса. Он вряд ли бы позволил такие мероприятия. Дефиле по льду на этом фоне кажется даже приличным.

– Согласна. Я рада, что не наблюдала за этим. Луиза устроила всё за закрытыми дверьми.

– И? Он выбрал? – отчего-то в груди заскреблись кошки. Если наследник выберет девушку и добьется цели, ради которой сюда приехал — он может уехать. Вряд ли он намерен продолжать обучение. А вместе с ним уедет и Теренс.

У нас останется слишком мало времени, чтобы… Чтобы что? О чём я думаю?

– Никто пока не знает. Но Луиза вроде как ещё не вышла из его апартов. Так что… – Мирелла поднимает брови, делая озорной вид, будто всем всё ясно, чем закончилась эта безумная ночь.

Я поджимаю губы. Луиза борется за своё счастье, локтями отодвигая любого, кто встаёт у неё на пути. Она даже не смущается подобных методов. И вот результат: она с тем, с кем хотела быть. А я в пролёте, потому что, как и моя героиня, жду, что меня будут добиваться, за меня будут сражаться и будут искать.

– Ладно, я спать. Так устала, что мне даже не интересно, чья на тебе одежда и почему ты не спешишь её снять, – наконец возвращается к своей кровати Мирелла и укутывается в одеяло. – Хотя нет, подожди. Как ты думаешь, кто автор романа о принцессе и рыцаре? Мы тут все думаем и никак не догадаемся. Наверняка же это кто-то из студентов! Кто бы ещё стал писать такие вещи и на всех распространять?

– Я… я не знаю, – вру нагло и бессовестно. – Неужели тебе понравилось?

– Ну, как сказать… – начинает Мирелла, и в груди у меня леденеет в ожидании приговора. – Конечно. Но не хватило. Надо больше. А теперь непонятно, когда ждать следующий отрывок. Знать бы, кто автор – можно было бы вытрясти. А так… ходи и гадай, и надейся, что он продолжит писать.

Соседка задумчиво смотрит куда-то в стену, потом в потолок, а в конце встречается со мной взглядом.

– Это же не ты, так ведь? – её глаза вновь расширяются, а я перестаю дышать. – Нет, это не можешь быть ты. Ты же даже не целовалась, чтобы описывать такие подробности, – озвучивает она догадку, и мне даже становится обидно. Что это значит? Если не попробовал – то не можешь описать? А вот Теренс сразу догадался, что я не целовалась. Сколько людей – столько и мнений.

19

Я всхлипываю от ужаса, провожу ладонями по коже, ставшей немного шершавой и тёмной.

Что я такое?!

К кому мне идти, чтобы узнать? К папе? Он слишком далеко. А вдруг ещё и испугается собственной дочери! Я сама себя боюсь!

Мирелла стучит в ванную комнату.

— Селена, всё в порядке?

— Ага, — стону я, хватаясь за волосы и продолжая разглядывать себя в зеркале.

— К тебе тут пришли.

— Чего? То есть, кто? — я не дышу, больно прикусываю нижнюю губу. Уровень тревоги зашкаливает и вот-вот прорвёт дамбу моего самообладания.

— Это Рудольф, — сообщает Мирелла. — Он сказал, что подождёт тебя здесь, в комнате.

Проклятье! Я сейчас никого не хочу видеть, даже саму себя!

Я закрываю глаза, считая до десяти.

— Пожалуйста, скажи ему, чтобы уходил, — прошу я её.

— Ты… серьёзно? — удивляется она.

— Да. Я сейчас… занята.

И вообще, я почти уверена, что больше никогда не выйду из ванной комнаты!

— Селена, я подожду, — теперь я слышу сдержанный голос Рудольфа.

Настойчивости ему хоть отбавляй!

— Ладно, я пойду. Вы сами разберётесь, — бросает Мирелла, вероятно, подумав, что мне с Рудольфом обязательно нужно поговорить.

А я не могу её остановить. Не буду же я кричать через дверь, что у меня проблемы с кожей и я пока никого не хочу видеть. Тем более Рудольфа. Он там, всё слышит.

Хлопает дверь, и я понимаю, что Мирелла ушла.

— Селена, я просто хочу с тобой поговорить, — начинает Рудольф.

— Говори, — выдавливаю я, параллельно смазывая свои змеиные бока волшебной увлажняющей маской.

Может, я просто вчера подгорела в Огненном зале? Я пытаюсь придумать глупые объяснения, отрицая очевидное. Я превращаюсь в змею. Частями.

— Я не могу, пока ты за дверью. Я хочу видеть тебя. Я должен сказать тебе это, смотря в глаза, — Рудольф говорит с явным смущением в голосе.

Я впервые слышу его таким.

— Тогда это не самый лучший момент. Ты можешь сказать мне это… вечером?

— Нет. Сейчас. Я не спал ночь, думая о том, что ты сказала в Огненном зале, — продолжает он, пока я вытираю бесполезный крем с боков.

Я делаю это так рьяно, что на лбу и висках выступает испарина.

Всё безрезультатно. Я готова разбить это зеркало и содрать с себя эту кожу!

— Рудольф. Пожалуйста, уходи. Просто уходи! Я занята, сказала же!

Я чуть не плачу. Почему он не понимает?

В дверь раздаётся стук, будто кто-то со всей дури запульнул в неё шайбой из магкея.

Я вздрагиваю.

Тишина. Хлопок дверью — грубый, как от внезапного сквозняка.

Я обидела его?

Но блин, разве не понятно, что не стоит приходить к девушке с самого утра на серьёзный разговор? Тем более когда у неё странный гормональный всплеск и она покрывается то шерстью, то змеиной кожей.

Ситуация с Рудольфом оставляет неприятный осадок. Я же сказала, что занята!

Я устало опускаюсь на стул в ванной и запускаю пальцы в волосы, которые — пока ещё мои, привычные…

И как мне теперь быть?

Я несколько минут сижу, жалея саму себя. Может, стоит поговорить с ректором Свон? Она женщина, возможно, подскажет, что делать со всем этим. Она многое сделала для меня…

В конце концов, я всё же решаюсь. Одеваюсь, привожу себя в порядок. Выхожу из ванной в пустую комнату. Я обязательно поговорю с Рудольфом, как только разберусь, что со мной происходит.

Я покидаю общежитие и направляюсь в учебный корпус. Шанс застать ректора Свон в выходной день мал, но я намерена ждать её хоть до завтрашнего утра. И потом, я помню: она говорила, что иногда приезжает в свой кабинет, доделать работу и подготовиться к новой учебной неделе. В остальное время она живёт за пределами академии. Простым студентам нужен пропуск, чтобы выехать, и даже Рудольф строго выполняет это правило, так что вариантов мало.

Я петляю по пустынным коридорам, пока не дохожу до знакомой двери.

Заметив, что она приоткрыта, я с облегчением вздыхаю. Значит, не придётся долго ждать. Толкаю дверь и захожу внутрь.

Никого. Мне казалось, что я слышала шум перелистываемых страниц. Странно.

Я глазами пробегаю по шкафчику с документами студентов и нахожу один из них приоткрытым.

А ещё… запах бергамота и мокрого дерева обволакивает, словно самый сладкий сон.

Теренс.

Тёплая ладонь касается моей талии и скользит на живот.

Это он.

Секунда — и я оказываюсь прижатой к его груди, не в силах сдержать слабый стон.

— Ты следила за мной, зажигалочка? — шепчет он мне в ухо, вызывая дрожь во всём теле.

20

Что-то в глубине сознания советует сказать, что ни за кем я не следила и, вообще, спросить, что он здесь делает. Но попытка разума прорваться сквозь такую внезапную волну наслаждения оказывается бессмысленной, когда Теренс разворачивает меня к себе, секунду рассматривает диким, безумным взглядом, а потом — прикасается к моим губам с невероятной нежностью.

И мне бы, да оттолкнуть его. Ведь неприлично. Героиня моего романа никогда бы себе такого не позволила, но я послушно следую за Теренсом в пучину страсти, открывая для себя совершенно новые ощущения.

Тело вспыхивает миллионами ярких искр, и я впиваюсь пальцами в плечи телохранителя.

Теренс сжимает меня крепче, поднимает и подсаживает на письменный стол ректора Свон. Я вспыхиваю от стыда, но решительные прикосновения Теренса кидают любое смущение в топку растущей страсти. Его пальцы ловко расстёгивают мою рубашку, и если бы не змеиные бока, о которых я мельком вспоминаю, не выбраться бы мне из этого огненного торнадо.

Он сошёл с ума?! И я, вместе с ним.

Я с трудом, но отстраняюсь.

Это было великолепно. Мало, очень мало. Но как я вообще такое позволила, да еще и здесь?!

Я встречаюсь с затуманенным, непонимающим взглядом Теренса.

И даже не знаю, что сказать.

— Тебе же нравится, — задумчиво говорит он. — В чём дело?

— То, что мы в кабинете ректора Свон, тебя не смущает? — спрашиваю я, восстанавливая дыхание.

— Нет. Но если проблема в этом, то я найду место. Я просто… — он выглядит таким напряжённым, будто ему приходится сдерживать двери, за которыми он прячет своих демонов. Развратных и похотливых.

— Дело не в месте, — хрипло произношу я, разгоняя в голове варианты мест, куда мог бы меня привести Теренс и чем бы мы могли там заняться…

Теперь моё воображение становится врагом, вырисовывая такие картинки, от которых я теряю ориентацию в пространстве. Что со мной? Отголоски блокировки стыда, сделанной Рудольфом? Он точно ее снял?

— Прости, но к такому я пока не готова, — опускаю взгляд и наблюдаю за тем, как на руках Теренса проявляется голубая чешуя. Мне опять кажется? Пока смотрю на его ладони, глаза выхватывают небрежно брошенную папку на столе ректора Свон.

Теренс замечает мой взгляд и резко прячет её за своей спиной. Но я уже успела прочитать на папке имя… моё имя.

— Ты наводишь обо мне справки?! — вскрикиваю я, пока ещё точно не понимая: я злюсь или радуюсь, получив подтверждение, что заинтересовала его?

Мне приятно осознавать, что парень, рядом с которым у меня сносит крышу, заинтересован во мне настолько, что пробрался в кабинет ректора, почитать мои личные документы

— Признаюсь, я хочу узнать о тебе больше, — Теренс садится рядом на стол.

— Почему у меня не спросил?

Он что, постеснялся? Теренс не похож на того, кто робеет перед девушкой. Конечно, мы много не разговаривали, и в последний раз наш разговор закончился не совсем романтично, но всё же.

Я смотрю перед собой и жду его объяснений. Но вместо ответа Теренс легонько стукает меня по носу и улыбается.

— Прости! Ты слишком милая, когда задумываешься.

Я соскальзываю со стола, тру нос ладонью и возмущаюсь.

— Эй! Там всё равно ничего интересного нет, — язвлю я в ответ на его выходку, которая уже вошла у него в привычку.

— Ты… уверена? — что-то в его голосе заставляет насторожиться.

Я складываю руки на груди.

А вдруг там есть то, чего я не знаю? Например, что-то о моей матери? С отцом мы о ней не разговариваем, он всячески избегает этой темы. Возможно, просто чтобы меня не ранить лишний раз, особенно после того, как я потеряла её кулон… Но ректору Свон он мог что-то сказать. Мне даже хочется в это верить — что я наконец-то смогу узнать больше о маме.

Моё замешательство не ускользает от Теренса: он загадочно улыбается, словно точно знает что-то, чего не знаю я.

Я тяну руку за папкой, но он поднимает её вверх над своей головой, явно меня дразня.

Раз уж на это пошло, я сдаваться не собираюсь. Жаль только, что я не могу применить свой огонь. Сжечь документы было бы глупо.

— Там же нет ничего интересного, — наигранно и задумчиво говорит Теренс.

— Я просто хочу посмотреть, всё ли на месте. А то вдруг ты что-то украл?

Я встаю на цыпочки, пытаясь достать до папки. Но это бесполезно — Теренс гораздо выше, чем я, — даже сидя на столе ректора.

Тогда я запрыгиваю на него верхом, опираясь коленками на стол и обвивая его руками, как… змея?

Его дыхание тут же сбивается, а свободная рука обхватывает мой зад, поддерживая и ощупывая. Наглец. Я толкаю его и он теряет равновесие, подается назад, заваливаясь спиной на столешницу, и заодно, утягивает меня за собой.

— Ты играешь с огнём, Селена, — хрипло говорит Теренс, пока я нависаю над ним собирая в кулак последнюю каплю самообладания.

— О нет, — поправляю его я. — Это ты играешь с огнём.
Я подмигиваю ему, улыбаюсь и пользуюсь моментом, чтобы вырвать папку из его рук…

21

Отвоёвав документы, я пытаюсь слезть с Теренса, разлегшегося на столе ректора.

Но не тут-то было. Его руки, освободившиеся от папки, сжимают мои бёдра так, что я вынуждена усесться на него верхом.

Я трепыхаюсь, но бесполезно: Теренс держит мёртвой хваткой и жадно наблюдает за моими действиями полузакрытыми глазами, словно нанюхавшийся валерьянки кот.

Он издевается!

Я могла бы его сжечь. Но у меня есть идея получше. Я отбрасываю попытки освободиться, игнорирую напористость и то, что сижу на его самом горячем месте. С умным видом открываю папку и делаю вид, что погружаюсь в чтение, хотя всё тело изнывает от желания не просто сидеть, а лечь на него целиком.

Внизу, подо мной, что-то шевелится. Когда я понимаю, что именно — забываю алфавит.

— Почитай ещё немного, — хрипло просит он, не сводя с меня глаз и не двигаясь. Он плотно прижимает меня к себе.

Если бы мы сейчас были не одеты… Неужели я думаю об этом?

Я раскрываю папку и прячу за ней лицо, будто могу спрятать стыд.

— Селена. Читай вслух, — его голос проникает внутрь и заставляет послушаться.

Теренс сводит меня с ума. Он же понимает это?

— Селена Родригес… — я сглатываю скопившееся напряжение. — Родители. Отец — Эмануэль Родригес, родом из Южного Сельвандеса. Мать… Имя отсутствует. Родом из… Вечной пустыни.

Я перечитываю несколько раз.

Судя по документам, моя мать родом из места, которое на всех картах отмечено как «непригодное для обитания». Туда даже туристические поездки не устраивают — слишком опасно.

— Читай дальше… — подгоняет Теренс, ласково проводя пальцами по моему бедру.

Слишком интимно. Мысли путаются.

— Доминирующая стихия — огонь. Ипостась — неопределённая…

Последнее напоминает мне о моих змеиных боках. Очень вовремя, потому что Теренс как раз в этот момент намеревается запустить руку под мою рубашку.

Я подскакиваю, словно ужаленная, и мгновенно спрыгиваю со стола.

— Что такое? — испуганно смотрит он, присаживаясь на край. — Я сделал тебе больно?

— Нет, вовсе нет, — качаю головой.

Не скажу же я ему, что у меня отросли змеиные бока и я боюсь, как он отреагирует, если увидит… или нащупает. Шерсть его не удивила, но вот это…

— Что значит: ипостась — неопределена? — спрашиваю я.

— Я думал, ты мне расскажешь. Или сама не знаешь, кто ты? Но ты не волк, иначе тебя бы так и записали. Твоя шерсть… — Теренс спрыгивает со стола и подходит ближе. — Могу взглянуть?

Он тянется к моей рубашке, и я издаю какой-то странный звук. Рычание? Шипение? Не знаю, но звучит это жутко.

Брови Теренса удивленно взлетают вверх. Он отдёргивает руку.

— Понял. Может, тогда сама поделишься своими предположениями?

Ага, прямо так и вижу: рассказываю ему, что вчера чувствовала себя львицей, а сегодня — змеёй. Всё зависит от настроения…

— Думаю, на меня навели порчу, — неловко улыбаюсь. — Отсюда и шерсть.

И змеиная кожа…

— А так я просто обычный маг.

Теренс ухмыляется.

— Но тогда бы графа «Ипостась» была бы зачеркнута. — Выдает он предположение.

Значит, ректор Свон тоже задавалась этим вопросом, просто не поняла до конца.

— Ты не знаешь… Но я могу помочь определить, — Теренс вновь разводит руки, будто собирается меня обнять. Я уворачиваюсь.

— Не сейчас. Мы и так уже…

— Что — «уже»? — он смотрит с любопытством. Или просто хочет, чтобы я подробно рассказала, в чём именно мы отличились.

— Я сама.

— Ты боишься, что я узнаю, кто ты?

Да. Именно этого я и боюсь. Сама не знаю, и боюсь, что другие узнают.

— Возможно, — отвечаю честно.

— Хорошо. Но когда будешь готова — зови. Я приду.

Сердце ёкает от его соблазнительного тона. В голове застревают три слова: позвать — он придёт. Я даже трясу головой, пытаясь сбросить наваждение.

— Кстати, а ты зачем сюда пришла? Искала ректора Свон? Или… меня?

22

— Зачем я пришла… Пришла… — шепчу сама себе, удивляясь, как смогла забыть обо всём на свете. — Хотела поговорить с ректором. Но её здесь нет. Так что… — Я отступаю к двери, где меня нагоняет Теренс.

Воздух, который мы вдыхаем, становится сладким и головокружительным.

Он смотрит мне в глаза и, заметив дикое смущение от осознания того, что могло бы произойти между нами, выдыхает.

— Я тоже уже закончил. Мы можем пойти вместе. Хочешь, угощу тебя кокосовым тирамису.

Помимо того что во рту моментально накапливается слюна, мне ещё и становится интересно, где он его берёт, потому что в меню столовой такого нет. Я широко улыбаюсь:

— С удовольствием!

Из учебного корпуса мы направляемся в сторону столовой. Сейчас она пуста: до обеда ещё есть время. К моему удивлению, мы не останавливаемся возле столиков, а проходим на кухню. Теренс держит меня за руку и приветливо здоровается с поварами, уже занятыми готовкой. Кажется, он знает здесь каждого.

Миновав помещение, где кипит работа, клубится пар и трещит жир на сковородах, мы заходим в комнату поменьше, уставленную холодильниками со сладостями.

Я уже начинаю облизываться от предвкушения, рассматривая десерты, но тирамису не нахожу. Зато Теренс начинает вытаскивать что-то из шкафчиков.

Я наблюдаю за ним, сложив руки на груди и слегка приоткрыв рот: сахар, кокосовая стружка, печенье, какао… Всё оказывается на широком столе посередине комнаты. Он достаёт миски, миксер, засучивает рукава…

Он собирается готовить?

То есть, то наивкуснейшее тирамису, которое я ела в библиотеке… он сделал его сам?!

Теренс упирается ладонями в стол, окидывает ингредиенты задорным взглядом, будто проверяет, всё ли на месте, а потом поднимает глаза на меня.

— Хочешь помочь или просто посмотришь? — подмигивает.

Я вспоминаю, что это не сон. Передо мной стоит парень, с которым я целовалась, от которого у меня сносит голову… и он собирается готовить для меня?!

— Я… Я помогу, — язык заплетается, самообладание трещит по швам. Но то, что мы на кухне, рядом с поварами, которые время от времени заглядывают сюда за ингредиентами, придаёт уверенности: мы не закончим готовку сидя друг на друге, как в кабинете ректора Свон, или еще чем…

И о чём я думаю?!

Теренс просто сводит меня с ума. Несмотря на моё желание «помочь», я застываю с открытым ртом, наблюдая, как он смешивает маскарпоне с кокосовой стружкой и сахаром. Его руки — уверенные, сильные, решительные… Если бы он не был телохранителем, я решила бы, что он повар.

Ложка с деликатной кокосовой начинкой оказывается у меня во рту, вырывая из транса.

— Вкусно? — спрашивает он, пристально всматриваясь в моё лицо.

Я облизываю ложку и киваю, не скрывая удовольствия.

— Рад, что тебе нравится, — его взгляд, пронзительный до дрожи, опускается на мои губы.

Если бы не кто-то с кухни, заглянувший с кокосовым кофе для тирамису, который ранее попросил Теренс, дело точно закончилось бы поцелуем.

Затем мы вместе обмакиваем печенье в кофе и раскладываем его по креманкам. Наши руки соприкасаются снова и снова, будто сами ищут контакта. Печенье ломается, кофе капает на стол, а я с трудом соображаю. Так неловко, и одновременно притягательно…

Теренс оказывается позади, кладёт ладони на мои руки. Теперь он ведёт их, а я могу расслабиться и вдохнуть аромат.

— В следующий раз мы можем сделать это в моей комнате, — шепчет он. Я не сразу понимаю, о чём он: о тирамису… или о чём-то совсем другом?

Закончив готовку и убрав креманки в холодильник, Теренс ловит мой голодный взгляд.

— Надо чуть подождать, чтобы настоялось, а потом можно кушать. Селена… — его голос становится серьёзным, но до жути манящим. — Завтра в академии будет вечеринка. Я хочу, чтобы ты пошла со мной.

Я тону в его глазах, как в океане. На вечеринку? Я? С ним?

— Хорошо. Я согласна, — отвечаю и замечаю его улыбку.

— Спасибо.

Он берёт миску с остатками крема, запускает туда палец и пробует.

Я облизываюсь: аромат кокоса сводит с ума. Но раз он уже начал… я не выдерживаю и тоже запускаю палец в миску. Однако он попадает в рот Теренсу — и меня не просто бьёт током. Меня разносит на атомы.

— С твоего пальца ещё вкуснее… — он управляет моей рукой, снова зачерпывая крем и погружая мой палец в свой рот.

Он использует меня вместо ложки. Мне нужно этому воспротивиться?.. Или…

***

И если вдруг кто захочет попробовать кокосовое тирамису от Лиама☺️

Вот рецепт👌 (сегодня сама приготовила, пальчики точно оближешь!)

Ингредиенты:

• 500 г маскарпоне

• 150 мл сливок (жирность 30–35%)

• 150 г сахара

• 40-50 г кокосовой стружки (+ немного для украшения)

• 2 чашки крепкого кофе

• немного кокосового молока (добавить в кофе)

• Савоярди (печенье) — около 200 г

Приготовление:

1. В глубокой миске соединить маскарпоне, сахар и кокосовую стружку. Размешать до однородности.

2. Отдельно взбить сливки и аккуратно вмешать их в крем, сохраняя воздушность.

3. Смешать кофе с кокосовым молоком. Быстро обмакнуть печенье савоярди в кофе с кокосовым молоком.

4. Выложить слой печенья в форму или креманки, сверху распределить слой крема.

5. Верхний слой посыпать кокосовой стружкой.

6. Поставить в холодильник минимум на 3–4 часа, чтобы десерт пропитался.

Вуаля🤤

Нежное, ароматное и освежающее кокосовое тирамису готово.

Если кто будет готовить — пишите, получилось ли?

23

Я стою перед ним и рассыпаюсь, как сахар, который Теренс совсем недавно высыпал в миску. Грудь наполняется новым ощущением невесомости. Я сейчас взлечу.

Не знаю, чем бы всё это закончилось, если бы в комнату с десертами не зашёл Рудольф.

Его глаза расширяются, когда он замечает мой палец во рту у Теренса.

— Селена… Вот ты где… — мне кажется, что я слышу стон боли из его груди.

Точно. Он же хотел со мной поговорить. А я отказалась. Я вспоминаю резкий хлопок дверью и слова Рудольфа о том, что он не спал всю ночь.

Становится стыдно. Он столько раз мне помогал, а я напрочь забыла о нём!

Выдёргиваю ладонь из руки Теренса, зачем-то прячу её позади себя, как улику моего бесстыдства.

— Рудольф, я… Прости, мне нужно было кое-что сделать, — оправдываюсь я, потому что глаза друга убийственно и опасно темнеют.

— Кое-что? — его тон сочится ядом, он с откровенной ненавистью смотрит на Теренса.

— У тебя проблемы с тем, что она проводит со мной время? — телохранитель заслоняет меня собой. — Она не твоя девушка.

В помещении становится слишком тесно и жарко. Стеклянные холодильники больше не справляются со стремительно разгорающейся драмой. А я начинаю быть уверенной в том, что синяя чешуя на руках обоих парней мне больше не кажется. У этих двоих есть что-то общее — и это немного пугает.

— Теренс, мы с Рудольфом должны были поговорить. Я обещала ему. Это и всё.

Телохранитель бросает на меня взгляд.

— Хорошо. Я понял, — он открывает холодильник, достаёт три креманки с тирамису и ложечки. — Давайте поговорим вместе.

Теренс предлагает одну порцию мне, другую вручает посеревшему от злости Рудольфу, а третью оставляет себе.

Сначала мне хочется запротестовать: ведь Рудольф наверняка хотел поговорить со мной наедине. Но потом, заметив, каким голодным взглядом он окидывает кокосовый тирамису, я решаюсь подыграть Теренсу. Наверняка Рудольф даже не позавтракал. Вдруг на сытый желудок ему станет лучше?

— Попробуй. Мы только что это приготовили, — я улыбаюсь другу. — Очень вкусно.

Я зачерпываю свой тирамису ложкой и под внимательным взглядом Теренса с удовольствием облизываю её.

— Очень вкусно!

Рудольф морщится, отворачивается в сторону. Но в конце всё же берёт креманку и пробует десерт.

Я даже вздыхаю с облегчением. А потом мои брови взлетают вверх: Рудольф настолько быстро поглощает свою порцию, что кажется — её и не было вовсе. Мы переглядываемся с Теренсом.

— Ещё? — он протягивает ему свою порцию, которую даже не успел попробовать.

Рудольф качает головой и смотрит на меня через очки. Его лицо теперь кажется более спокойным.

— И о чём ты хотел поговорить? — спрашивает Теренс.

— Не с тобой, — огрызается Рудольф, но без ненависти в голосе. — С Селеной.

— Я… я слушаю, — тихо бормочу.

Рудольф подходит ко мне ближе, на что Теренс дёргается, перекрывая ему путь. Я кладу руку на плечо телохранителя, призывая его жестом успокоиться.

Друг с победным выражением лица окидывает Теренса, затем обращается ко мне:

— Селена, завтра в академии будет вечеринка… — начинает Рудольф, и я замираю.

Вспыхивает яркое предчувствие: он собирается пригласить меня, и это много для него значит. А я ведь уже…

— Да, и Селена идёт туда со мной, — перебивает его Теренс, а у меня выпадает ложка из рук.

— Я разговариваю с ней, а не с тобой! — фыркает Рудольф, а я прикусываю губу, понимая, что сейчас мне придётся подобрать слова и отказать так, чтобы не обидеть друга.

Но уже поздно.

Рудольф ловит мой взгляд и без слов понимает, что его ждёт отказ. Он плотно сжимает зубы, воздерживается от вопроса, поворачивается к Теренсу, и я начинаю переживать о том, что сейчас будет.

Молчание.

Рудольф нервно сглатывает, резко выхватывает из рук телохранителя тирамису и выходит из помещения, вновь громко хлопнув дверью.

Я корю себя за то, что в момент, когда я нужна другу, когда он ищет меня для разговора, — я оказываюсь совсем в другом месте и с другим человеком. Однако я всё так же не могу понять, какие чувства испытывает ко мне Рудольф. Это была обида или ревность? Или и то, и другое?

Настроение падает.

— Мне… пора, — сообщаю я, решив, что будет лучше переждать этот день в комнате.

— Я провожу тебя, — понимающе кивает Теренс, берёт в руки пару порций своего тирамису.

24

— Что за вечеринка? — интересуюсь я у Теренса по пути в общежитие.

— О, это особая вечеринка. Лиам пригласил знакомого астромага, который умеет высчитывать совместимость, — телохранитель бросает на меня взгляд, а моё сердце подпрыгивает несколько раз и делает сальто.

— Совместимость? — переспрашиваю я с придыханием.

— Ага. И не только ее.

Наследник всерьёз озаботился поиском своей суженой — иначе как объяснить приглашение самого астромага? Таких единицы. Они обладают особой водной магией — астромагией времени и расчётов.

Их услуги стоят неимоверно дорого, что делает их доступными только элите…

— Да, наследнику здесь настолько понравилось, что он решил сделать подарок всем желающим учащимся и даже преподавателям. Обряд совместимости и, в случае, если совпадут пары, — ритуал истинности.

Ого.

Мои глаза округляются.

Конечно.

Это самый быстрый способ выбрать невесту.

Повстречать более-менее совместимого — уже успех! Найти истинного — это как дар богов.

Если на вечеринке будут совместимые или даже истинные, астромагия это покажет. Что до ритуала истинности — это особая услуга, которая позволяет истинным стать ближе настолько, чтобы они смогли читать мысли друг друга.

Конечно, я об этом знаю. Недавно мне нужна была эта информация доя моего романа.

— Ты же не против в этом поучаствовать? — спрашивает Теренс, замедляя шаг вместе со мной.

Я ловлю ртом воздух. Конечно хочу! Это же покажет, насколько мы с Теренсом совместимы…

— Только если ты будешь в этом участвовать, — говорю я робко.

— Я буду, — отвечает он, улыбаясь, как будто он уже прочитал мою мысль о том, что у нас должна быть если не истинность, то хотя бы высокая совместимость!

— Эй, ты! — к нам навстречу выходит Луиза и соблазнительно манит Теренса. — Мне нужно с тобой поговорить! Срочно! — она почти бросается на его грудь, сжимая ворот рубашки. — Мы начали не с той ноги!

Теренс явно не ожидал подобного, он замирает, балансируя креманками с тирамису, но и не отталкивает нахалку. Ведь очевидно, что она играет! У меня от её наглости даже начинает рябить в глазах.

— Мы же можем договориться? — бархатным голосом шепчет она. — Миленький, сделай так, чтобы я стала истинной для Лиама. Ты умненький, я знаю, что ты можешь договориться. Я отплачу всем, чем хочешь! — она умоляет Теренса и ещё так складывает губы, что мне хочется по ним треснуть.

— Хватит меня трогать! — громко разносится голос Теренса как раз в тот момент, когда я собиралась подпалить идеально уложенную шевелюру Луизы.

Она смолкает, оставляет в покое ворот рубашки Теренса, хлопает кукольными ресницами.

По щекам Теренса ходят желваки, он смотрит на ладони Луизы так, словно она разносчик чумы.

Секунда — и он нервным, резким жестом вручает ей креманку с тирамису. Она с непониманием смотрит на десерт, а потом переводит глаза на Теренса.

Вновь хлопает ресницами. В следующий раз я начну подпаливать именно их, а не волосы. Чтобы больше не моргала.

— Расчёт совместимости нельзя подделать. И если ты ещё раз ко мне прикоснёшься, я выдам тебе красную карточку, и ты больше не сможешь участвовать ни в отборе, ни в астровечеринке! — тон Теренса звучит настолько властно и непреклонно, что теперь я начинаю хлопать глазами от неожиданности.

Ещё раз одарив девушку убийственным взглядом, он берёт меня за руки и уводит, оставляя Луизу одиноко стоять и всматриваться в кокосовую стружку, покрывающую тирамису, будто там она найдёт ответ или идею для нового плана по завоеванию сердца наследника.

До двери моей комнаты мы идём молча.

— Я зайду за тобой завтра в шесть. — говорит он мне, и очень мило целует в висок.

Попрощавшись с Теренсом и скрывшись в своей комнате, я первым делом проверяю свои змеиные бока. Если мне предстоит завтра пойти на вечеринку, надо что-то с этим сделать.

И в этот раз меня ждёт приятный сюрприз: моя кожа стала обычной. Я даже присаживаюсь на полу в ванной и облегчённо выпускаю воздух.
Может, это правда была простая порча? Теперь можно не спешить к ректору Свон. И как понимать, что все исчезло? Волшебный тирамису? На всякий случай я съедаю ещё одну порцию.

Вкусно.

25

Лиам

Я поправляю воротник своей выглаженной рубашки. Я при полном параде, больше не собираюсь скрывать свою личность. Сегодня тот день, когда я расскажу Селене правду, а заодно, узнаю нашу совместимость…

Что она скажет, когда узнает, кто я на самом деле?

Я мельком вспоминаю руки Луизы на своей груди. Клянусь: если кто-то ещё раз посмеет прикоснуться ко мне без моего разрешения, то я покажу, какие пытки применяли водные маги несколько сотен лет назад.

Конечно же это не касается Селены. Она может трогать меня, когда захочет и как захочет.

Сегодня мне особенно не терпится её увидеть. Я больше ничего не хочу от нее скрывать.

— Решил-таки раскрыться? Может, стоит ещё немного подождать? — бросает мой телохранитель, лежа на боку на кровати, и наблюдая за мной. — Астромаг всё равно сможет поменять наши натальные сферы местами, тебе не обязательно торопиться.

— Жаль прощаться с ролью наследника? — спрашиваю я. — Понравилось?

— Да нет. Просто… — Теренс задумчиво откидывается на спину и смотрит в потолок.

— Просто что? — впервые вижу его таким загадочным.

— Мы так ещё и не нашли Чешую. — как-то мечтательно говорит он.

— Я уверен, что она близко. Нет смысла больше скрывать мою персону. Тем более что покушений так и не было. Возможно, раскрывшись, нам станет проще ее искать. А вот ты дел наворотил достаточно, чтобы заставить дом Вальмон краснеть ещё сотню лет.

— Как хочешь.

Хочу так. Что-то внутри не позволяет дальше скрывать правду обо мне. Тем более что мы с Селеной уже так сблизились. Что, если мы с ней окажемся совместимы или истинны, а она будет думать, что астромаг связывает её с фальшивым наследником? Она испугается. Будучи импульсивной, способна вспыхнуть…

— О, там, кстати, принесли твой любимый тирамису.

Я замираю. Разве я просил кого-то его приготовить? Обычно я делаю это сам, ведь это единственное, что я умею готовить.

— Кто? — спрашиваю.

— Не знаю. Я нашёл у двери.

Должно быть, это Селена… Вчера мы готовили вместе. Я улыбаюсь своему отражению.

— Неси, — приказываю.

Она приготовила его для меня. Становится тепло на душе. Должно быть, это знак. Ей понравилось кормить меня с пальцев. А как понравилось мне… Сегодняшний вечер обещает быть насыщенным.

Я поворачиваюсь к Теренсу, который вносит поднос с одной креманкой. В нос бьёт аромат кокоса — слишком сильный. Переборщила? Я всё равно это съем. Даже если она вместо кокосовой стружки добавила туда соли.

— Эй! Руки прочь! — кричу я на Теренса, который берёт тирамису и подносит его к носу. — Поставь на место сейчас же! — я чувствую, как во мне просыпается дракон. Неуклюже. Неумело. Но он тоже злится, словно кто-то посмел покушаться на моё сокровище.

Теренс не слушает, вдыхает ещё глубже аромат, словно загипнотизированный.

— А ну поставил! — я оказываюсь рядом, намереваясь вырвать креманку из рук, но он отводит её в сторону.

— Отравлено, — произносит он сухо.

— Не может быть! — рявкаю я так, что по стеклам в комнате пробегает дрожь.

— Может, — отрезает Теренс; его лицо становится серьёзным, а это ничего хорошего не сулит.

— Она не могла меня отравить. Нет.

Демонстративно беру десерт, принюхиваюсь, смотря в глаза Теренсу так, будто вот-вот собираюсь его раздавить. Однако, он оказывается прав, в запахе под сладким кокосом слышится нечто чужеродное, чего в моём рецепте быть не должно. Она не переборщила с кокосовой стружкой — она пыталась перебить запах чего-то еще.
Теренс пользуется моментом, чтобы запустить в креманку специальную иглу, и проверить десерт на присутствие яда. Инструмент чернеет…

Кто-то пытался меня отравить.

Что-то внутри гнётся под лавиной подозрений, но тут же возвращается на место.

Это не Селена. Это мог быть кто-то ещё.

— Так и собираешься раскрыть свою личность? — спрашивает Теренс, но без ехидства.

Я поворачиваюсь обратно к зеркалу.

— Проверь состав и определи, что это за яд, — бросаю телохранителю, снимая с себя фибулу и плащ наследника водного трона.

Я поторопился. Раскрывать карты слишком рано.

26

Селена

Я тщательно рассматриваю себя в зеркало, переживая, что вот-вот на моей коже появится что-то ещё. Вечернее тёмно-синее платье в пол кажется скромным, если бы не глубокий вырез, оголяющий не только зону декольте, но и приличную часть спины. И вот здесь-то меня и подстрекает волнение. Лучше было бы найти закрытое платье, но, увы, это единственное, которое я смогла одолжить у соседки по комнате. Мирелла заверила, что я смотрюсь в нем сногсшибательно. Повторит ли она то же самое, если на мне вырастет шерсть? Или змеиная кожа?

Желудок неприятно сжимается: Теренс должен был зайти за мной целых двадцать минут назад, но его всё ещё нет. Даже Мирелла уже отправилась на вечеринку, которую, конечно же, не могла пропустить. Я прислушиваюсь к звукам за дверью. Почему его ещё нет? Наследник наверняка завалил его работой. Вот же наглец!

Стук в дверь. Вместо того чтобы побежать и открыть её нараспашку, как того просит часть меня, я замираю и несколько раз глубоко вдыхаю и выдыхаю.

Стук повторяется. Я открываю.

Ноги подгибаются от взгляда, которым осматривает меня Теренс. Он приоткрывает рот, чтобы что-то сказать, но слова не слетают с его губ. Я немного смущаюсь и делаю шаг назад, однако сразу чувствую сильные руки, которые притягивают меня к твёрдой груди. Внутри всё сразу переворачивается, заставляя голову закружиться от прилива приятных ощущений в теле.

— Ты… сногсшибательна, — хрипло произносит он мне на ухо.

Меня прошибает сладкая дрожь.

Я могу сказать то же самое. На нём белоснежная рубашка, тёмные волосы красиво уложены, он до безумия вкусно пахнет. Сейчас я более чем уверена: у нас должна быть высокая совместимость. Иначе этот астромаг — простой шарлатан.

— Селена, ответь мне на вопрос, — Теренс поправляет мои волосы, и мне приятно от этих нежных, мимолётных прикосновений.

— Какой?

— Это ты приготовила для меня тирамису? — спрашивает он.

Я хмурюсь.

— Нет, — резко отвечаю, пока внутри разгорается ревность: у него есть кто-то ещё, кто мог бы это сделать?

Чувствую, как Теренс крепче прижимает меня к себе.

— Спасибо, — в его тоне ощущается радость, а я не понимаю, к чему она относится: к тому, что кто-то приготовил ему вкусняшку, или к тому, что это была не я…

— Мы, наверное, уже опоздали на начало… — я поджимаю губы. Он мог бы извиниться за опоздание, но вместо этого я узнаю, что кто-то сделал ему кокосовый тирамису…

— Не переживай. Без нас не начнут, — улыбается он своей очаровательной улыбкой. — Прости, я задержался.

Я робко киваю. Внутри — напряжение, но я пытаюсь его подавить. Если мы с Теренсом совместимы или истинны — мне вообще не о чем переживать.

Вскоре мы заходим в большой зал. Меня ослепляет блеск украшений и элегантных нарядов. Здесь собрались даже преподаватели. В стороне, у стены, я замечаю столы с едой и напитками, а на сцене пока ещё никого нет. Теренс прав — нас будто ждали.

Я успеваю только выпить стаканчик сока и заесть его диковинным деликатесом — всё под пристальным взглядом телохранителя. После музыка стихает, и на сцену выходит астромаг с наследником.

— Приветствую! — астромаг поднимает руки, будто выпрашивая аплодисменты толпы, и получает их.
На нем красивая синяя мантия с вышитыми созвездиями.

— Представляю вам Джероламо Бонатти, лучшего из астромагов, — объявляет наследник, а затем с прищуренным взглядом выискивает Теренса из толпы и жестом подзывает его к себе.

Жаль. Я киваю своему кавалеру, до того как он ставит меня в известность, что ему нужно отлучиться.

— Я подожду тебя, — бросаю я, но Теренс не спешит уходить. Он берёт мою ладонь, элегантно прижимает её к губам и тихо говорит:

— Селена, чтобы ни случилось, каким бы ни был результат, пообещай, что мы это обсудим, прежде чем принимать решение.

— Хорошо, — отвечаю я, не понимая, к чему он это говорит, и о каком решении идёт речь.

Теренс целует меня в щёку и выходит на сцену, где астромаг продолжает перечислять свои регалии и успехи.

— Что же, начнём-с! — Джероламо с важным видом закрывает глаза и хлопает в ладони.

Из его рук начинает вытекать нечто, похожее на огромный мыльный пузырь, блестящий и подрагивающий от каждого веяния воздуха. Он с каждой секундой разрастается, становясь таким огромным, что выходит за пределы сцены. Под восторженные вздохи пузырь застывает над головами студентов, практически перекрывая весь потолок.

— Теперь каждый, кто собирается участвовать, может подходить и оставлять на этой специальной пергамене свой отпечаток и имя. Это позволит вычислить точное время вашего рождения, даже если вы сами его не знаете. Делайте это быстро, мы должны всё успеть, — торопит астромаг.

Первый студент подходит к столу, окунает указательный палец в нечто, похожее на чернила, оставляет отпечаток на пергамене, а потом подписывает своё имя. И случается настоящее волшебство: с пергамента сходит маленькая сфера, которая разрастается до размеров головы. Внутри неё вспыхивают черточки, геометрические фигуры, какие-то символы и цифры. Это завораживает. После этого астромаг направляет натальную сферу в огромный пузырь. Так он делает с каждой сферой.

Когда очередь доходит до меня, я замечаю рядом Рудольфа. Он подходит к столу вместе со мной. Сейчас он выглядит более спокойным и даже улыбается. Я ставлю отпечаток, подписываю, мельком бросаю взгляд на Теренса, который следит за каждым моим движением. Моя натальная сфера раздувается, её поверхность искрит — что вызывает удивление не только у меня, но и у окружающих.

— Что с ней? — спрашиваю я с нескрываемым волнением.

— Всё… нормально… — говорит астромаг, но в его голосе слышится замешательство. Он мельком скользит взглядом в сторону Теренса, прежде чем отправить сферу в общий шар, где уже копошатся, словно бабочки, остальные сферы.

Я поворачиваюсь к Рудольфу: он уже успел поставить отпечаток, а его сфера загорается светло-голубым светом. И вновь астромаг бросает многозначительный взгляд на Теренса и на наследника.