История одного Рода

Глава 1. Каяла

Художественный роман охватывает большой исторический период времени с 1185 года до XXI столетия. Эпопея построена по принципу обозрения народной жизни, эпох со своими сложными и противоречивыми явлениями. Это история переселения славян, живших в междуречье Днепра и Дона (с Чалы и Дона), в Сибирь задолго до Ермака. Во имя спасения и продолжения рода они уходят от страшных войн на поиски новых земель. Произведение пронизано постоянной борьбой за лучшую жизнь. Увлекательный, захватывающий сюжет с приключенческими моментами погружает в прошлое, заставляя задумываться над настоящим. Персонажи показаны читателю в легкодоступной форме. Волшебные истории любви переплетаются с трагическими событиями. В романе красочно описывается живая природа, неразрывно связанная с бытом славян и угров. Отражается отношение к обучению и воспитанию детей, подрастающего поколения в разные периоды истории.

Как дорог мне в родном народе

Тот молодеческий резон,

Что звал всегда его к свободе,

К мечте, живущей испокон.

А. Т. Твардовский

Поле, словно ковер, усеянное нежно-белыми ромашками и красными тюльпанами, вдруг как в сказке явилось взору Дарины и Любомира. На миг замерев от дивной красоты, они, беззаботно рассмеявшись, пустились вприпрыжку к изрезанному оврагами берегу. Река Каяла, стремительно извиваясь между крутоярами, поросшими шатровидными ивами с цветущими пушистыми желто-зелеными цветками, встретила их свежим легким дуновением. Майский ветер, внезапно пришедший с Черного моря на лесостепную равнину, быстро пробежавшись по глади реки и слегка сморщив ее, нежно коснулся юных лиц и вмиг затих.

– Какая же здесь тишь да благодать, – полушепотом обронила девушка, точно боясь спугнуть эту умиротворяющую тишину. И, откинув легким движением руки светло-русую косу, подняла кроткий взгляд на юношу, будто бы ища поддержки в его глазах.

– Даринка! – только и смог выдохнуть Любомир, смущенно смотря в большие, как неба синь, глаза своей невесты. И внезапно сорвавшись с места, пылко бросил: – Да люба ты мне, ох, как люба!

И, лихо скатившись кубарем с обрыва, крикнул:

– Прыгай!

– А ты словишь? – звонко рассмеявшись, отозвалась юная краса. И решительно подойдя к краю откоса, ласточкой полетела вниз в широко расставленные руки юноши. А он, поймав и нежно прижав ее к себе, как самую драгоценную ношу, рванул вместе с ней по кромке берега в сторону плеса. И только зайдя глубоко в воду, бережно, точно русалочку, отпустил навстречу веселой ряби. Нырок – и вот он уже, размашисто взмахивая руками, плывет к противоположному пологому берегу.

– Не отставай! – громко кричит он.

Выйдя на сушу и проскочив песчаную косу, они со смехом падают в шелковистую изумрудно-зеленую траву. Запах луговых цветов, опьяняя ароматом, в сей миг погружает их в счастливые мечты. И лишь жужжание пчел, треск кузнечиков и порхание разноцветных бабочек над цветами да пение полевых жаворонков сладостно отвлекают молодых людей от светлых дум.

– Даринка, а ты знаешь, о чем хочу поведать я тебе? – И, одарив ее улыбкой, с нежностью посмотрел на нее.

– О чем? – как-то сразу напрягшись, выдохнула она.

– Но ты должна дать мне обещание, что об этом никто не должен прознать, даже самые близкие.

– Конечно, сокол мой ясный, – догадываясь, о чем может пойти речь, озорно улыбнулась прелестница, – будь уверен, чтобы ты ни сказал, об этом не узнает ни одна душа.

И юноша, еще раз внимательно посмотрев ей в глаза, вкрадчиво поведал:

– На днях мои родители пошлют в ваш дом сватов. Никто же не догадывается о наших отношениях. Теперь-то понимаешь, почему это должно остаться нашей тайной. А родичи мои пущай думают, что это они выбрали мне невесту.

– А ежели откажут? – приклонив голову к его плечу, грустно улыбнулась девица.

– Не бывать этому. Ты же работящая да к тому же еще и красавица.

– Суженый мой, какой же ты умный и смелый! – с благодарным блеском в глазах горячо воскликнула она.

– Вон ужо и сумерки спускаются на землю, – как бы пропуская ее слова, тихо подхватывает Любомир, прислушиваясь к звукам и внимательно всматриваясь вдаль.

– Смотри, смотри, как красиво солнышко-то садится, и прямо в речку, – восторженно шепчет Дарина, хлопая широко распахнутыми глазами, – а водная гладь-то какая спокойная, да и тишина уж чересчур таинственная, я бы даже сказала, подозрительная. Тебе, Любомирушка, так не кажется?

Юноша, вновь напрягая слух, вглядывается в вечернюю мглу. И в какой-то момент, приложив палец к губам, вжимается в землю.

– Поползли, – шепчет он. И они бесшумно отползают под крону ивы, которая своими густыми, опускающимися почти до земли ветвями скрывает их.

– Опять басурмане пришли, что-то уж часто повадились они к нам, как будто медом здесь намазано, – играя желваками, с болью выдавил Любомир.

– Сколько же их много! – шепчет Дарина, с тревогой глядя на многочисленные колонны половцев, движущихся под покровом темноты в сопровождении воя зверей и скрипа телег.

– Видно, битве быть. Не зря же весть о походе княжеского войска недавно разнеслась не только до черноморских степей, но и аж до Тмутаракани и Корсуня.

Глава 2. Комони

И содрогнулась от ужаса степь, и вздрогнули люди, и задрожали от испуга жеребята, дружно трусившие за обозом, и встрепенулись комони, заслышав ржание своих сородичей за Каялой-рекой. Еще мгновение, и ярко-голубое небо затягивается зловеще нависшими над землей тяжелыми мрачными тучами. И яркая молния, устрашающе извиваясь, пронзает небосвод, неся за собой оглушительный грохот грома.

– Что-то там произошло! – как от боли взревел Любомир, устремив свой встревоженный взор в сторону недавно покинутой родины.

– Ты тоже это чуешь? – взволнованно спросила Дарина, напряженно вглядываясь во мглу.

– Да, голубка моя, – с трепетным надрывом ответил он, помогая ей соскочить с лошади. Соскользнув прямо к нему в руки, она долго и с какой-то надеждой смотрит на него. И вдруг стон срывается с девичьих губ. Блеснувшие от отчаяния слезы в ее распахнутых глазах, превращаясь в крупные горошины, медленно скатывались по пухленьким щекам. Так и стояли они, прижавшись, друг к другу, не обращая внимания на внезапно обрушившийся ливень.

В течение нескольких дней беспрестанно лил дождь, смывая кровь и позор с земли русской.

А когда дождь прекратился и яркое солнце, играя в блестящих капельках-дождинках, вновь озарило землю, степные жители причерноморских степей, вылезая из-под своих временных укрытий, снова начали собираться в неизведанный путь.

Начались пойменные леса. Встречающиеся сосны и березово-ольховые колки плавно переходили в заливные луга и разнотравно-ковыльные степи с привлекающими к себе внимание ярко-красными тюльпанами.

– Лепота! – широко раскинув руки в стороны, шумно выдохнул всей грудью сын Мирославы и Миколы Первуша.

– А какой запах, братец, а как прекрасны тюльпановые степи, насыщенные нежным и ласкающим ароматом, – печально вторила ему Дарина, – а помнишь, как мама радовалась, плетя венки на праздник Ивана Купалы? – И она, понурив голову, всхлипнула.

Впереди показалась широкая полноводная река.

– Эта Волга, а раньше наши предки прозывали ее Итиль, так мне отец рассказывал, – с грустью в голосе поведал Любомир. – Бывали мы тут с ним, а вот теперь мы здесь, а они там.

И он, расправив плечи и вскинув кудлатую голову, долго смотрит вдаль. Все замолкают, потому что знают, что в это самое время их предводитель думает о них, своих собратьях, и о том, как лучше перебраться на другой берег.

– Братья и сёстры, вот и для нас настал час испытаний. И только вместе, действуя дружно и слаженно и не паникуя, мы сможем преодолеть великую реку. – И он, махнув рукой в сторону противоположного берега, громко провозгласил: – Там свобода! Так думали наши отцы и деды, отправляя нас в далекую дорогу. О счастье своих детей мечтали наши матери, благословляя в тяжелый путь. Так выполним же с честью волю родителей! Не посрамим наш род! И на новом месте продолжим дело наших предков! – И, обведя ясным взором своих соплеменников, спокойно и уверенно продолжил: – Видите, сколько хвойных деревьев растет вдоль побережья? Это дает нам возможность соорудить большие и надежные плоты для переправы. Завтра у нас нелегкий день, посему сейчас всем спать.

Все следующие пять дней ушли на строительство плотов. Работали все: мужики валили высокие деревья, женщины и подростки обрубали сучьи, а на крепких бахмутах подвозили сосновые стволы прямо к берегу. Спустив брёвна на воду, связывали их березовыми ветками, укрепляя оба конца длинными поперечными жердями.

– А как же лошадей и скотину переплавлять будем? – приподняв брови, спросил рыжеволосый Добрыня. Любомир, быстро повернув голову в сторону парня, неторопливо и рассудительно начал высказывать свое мнение:

– Я так смекаю, что комони и коровы и сами смогут переплыть реку, им же таковое не впервой, а тем более нашим выносливым бахмутам преодолеть эту водную преграду будет только одно удовольствие, да и коровам оное не составит особого труда.

– А что будем делать с остальной скотиной, не оставлять же ее здесь? – не унимался Добрыня, озабоченно бросая взгляды то на мужиков, то на вожака.

– А для наших самых маленьких жеребят и мелкого скота построим особый плот с настилом из стесанных бревен. Понятно? – подавшись немного вперед, пояснил в этот раз Любомир.

– Вот теперича, кубыть, всё ясно, – простодушно ощерился в улыбке юноша, а вместе с ним повеселела и вся братия, работающая на плотбище. А Добрыня, показывая пример, как надо исполнять наказ молодого предводителя, первым взял топор и умело, слой за слоем, стал снимать древесину с толстых бревен. Вслед за ним потянулись и остальные. И вновь закипела работа, и в этой звонкой приречной тишине лишь слышны были стук топоров да посапывание молодых мужиков. А уже к вечеру, стесав положенное количество бревен, уложили второй ряд плота.

– Вот видите, какой получился настил, и щели совсем небольшие, – с улыбкой, не сходящей с лица, говорил Любомир, внимательно осматривая работу, – теперь осталось только огородить, чтобы никто из наших питомцев ненароком не смог свалиться за борт.

– Это что ж получается, загон треба сделать, что ли? – прозвучал за спиной Любомира чей-то басовитый голос. Повернувшись, Любомир поймал веселый, вприщур, взгляд совсем юного безусого парня. Стушевавшись, молодец, не отводя глаз от пронзительного взгляда вожака, как-то спешно выпалил: – Так что же тогда стоим, мы враз всё это сробим!

– Не торопись, Ждан, – похлопав по плечу, спокойно отреагировал на порыв юнца Любомир, – на сегодня хватит, и так славно поработали, а сейчас будем отдыхать, потому что силушку-то поберечь надобно, она еще нам ой как понадобится в нашем дальнем переходе. А с утречка всё и доделаем.