Иван Царевич и Серый Волк.

0. Переход

«Трудный народ эти женщины!»

М. Булгаков

"Было у отца три сына. Старший - умный был детина. Средний был и так и сяк. Младший - вовсе был дурак."

- Да,.. точно был дурак, - подумал Иван.
Почему-то, начало старой сказки всплыло в его сознании в тот момент, когда он уже лежал на операционном столе, лицом вниз и смотрел в пол через отверстие для лица.

Анестезиолог сказал, что: «Всё, процесс пошёл». Сознание начало медленно затуманиваться. Он уплывал и, самое интересное, осознавал, что желания вернуться не было. Ему было почти безразлично, чем закончится операция.
Иван медленно кружился в темноте, удаляясь от своего тела, в ушах нарастал гул, появилась сильная вибрация, потом стало светло. Всё его существо залил яркий свет, гул стал высоким, потом свет стал сужаться и уменьшился до маленькой яркой мерцающей точки. Потом и она погасла, звук исчез.
Он почувствовал себя в своём теле, язык прилип к нëбу, веки ощущались неподъемными, сложно было их разлепить.
Наконец, глаза открылись, и он увидел...
Нет, не небо, и не балдахин царской кровати.
Тёмный сводчатый потолок из красного кирпича, освещённый огнём, пляшущие тени на стенах от факелов.
Спина лежала на чём-то холодном и ровном. Шея была скована ремнём, руки и ноги тоже. Ремень под грудью и на животе.
В нос ударило множество сложных запахов: дым, дерево, смола, травы, шерсть, камень, сырая земля, мыши где-то там, женщина молодая и чистая, на коже масло розовое и жасмин. Где же она?
Иван покрутил головой в поиске своей...тюремщицы? Мучительницы? Почему он связан?
Он попытался спросить:
- Где я?
Вышло:
- Оу-у!
Что такое с его горлом? Язык есть? Он облизал лицо. Есть язык. Лицо облизал? Языком? Какого же он размера? И почему он не может говорить, если язык есть?
Иван собрался и ещё раз спросил:
- О-у-у?!
- Потерпи, серый, скоро закончим! - раздался справа нежный, мелодичный голос.
В поле зрения появилась молодая женщина, прекрасная, свежая, яркая. Темно-русые роскошные волосы убраны в сложную причёску, сияющая идеальная кожа, лёгкий румянец, тонкий носик, полные губы, брови вразлет, идеальный разрез синих глаз. Тёмно-синее платье с серебряным шитьём, в тонких длинных пальчиках скальпель.
Что?!
- Воу! Женщина! Что вы делаете! Пустите меня! - то есть, он собирался сказать это, а получилось :

- Во-оу! У-у! А-у-у! У-у-у!
Да, наркоз даёт побочку, он слышал, теперь он понял, что у него глюки, и он видит хирурга. Наверное, во время операции проснулся. Поэтому говорить не может.
- Лежи, малыш! Сейчас мы из тебя человека делать будем! - усмехнулась циничная красавица, - Хотя, судя по выражению глаз, ты уже там, внутри? Слышишь меня? Кивни, если понял.
Иван медленно кивнул.
- О, великолепно! Ритуал получился! Капа, неси пучок, надо обездвижить его!
Он услышал шлепки чего-то влажного о каменный пол, у красавицы в руках появился дымящийся пучок трав. Шалфей, полынь, бессмертник, дурман и ещё что-то, что не успел идентифицировать, потому что пучок ткунли в нос, он хотел чихнуть, и не смог. Всё тело застыло, как замороженное.
- Вот, побудь немного чучелком. А то мне надо тебе в трёх местах шкурку подпороть, да зелья туда капнуть, - причитала себе под нос сумашедшая девица, - А потом зелье вид меняющее тебе волью в пасть. А уж от него как плющит! Нельзя тебе в ремешках, серенький! Задушат... А уж потом и отпустит, - успокоила она.
Иван слышал все её движения и понял, что девица не шутит, она скальпелем разрезает его кожу на груди, потом на животе. Хорошо, хоть боли не чувствует!
Что же это за приход такой посреди операции?
Он же должен был лежать на животе и наблюдать пол операционной, если уж очнулся. И работать должны были с грудным отделом позвоночника. Как же так вышло, что он на спине и в подвале?
Девица, между тем, времени даром не теряла, налила ему вонючей жидкости под кожу. Всё тело загорелось. А она, даже не думая зашить раны, взяла склянку какую-то старинную и налила ему в рот шипящую жидкость, похожую на перекись. О-о-о, какая гадость! В горле заклокотало, зашипело.
- Говорить будешь человеческим голосом! - властно приказала садистка.
Жидкость полилась в желудок, всё запылало, потом его стало трясти и распирать изнутри, ломая кости и разрывая мышцы. Непереносимо, отвратительно, но, что самое странное - не больно.
- Бегать будешь на четырёх ногах, а ходить на двух! - продолжала приказывать сумасшедшая красотка, - Будешь менять свой вид по образу и подобию любому увиденному тобою! Служить будешь мне верою и правдою! - голос её поднялся под своды подвала, где-то тренькнуло и все его мышцы расслабились, стали вялыми, как тряпочки, потеряли тонус моментально. Он обмяк на столе с потерял сознание.

1. Пробуждение

В этот раз пробуждение было немного более похожим на естественное, он проснулся и открыл глаза. Понял, что лежит на боку, на нормальной, слава Богу, белой простыне, под головой - подушечка. Правда, почему-то на полу, но потом подумалось, из-за того, что руки и ноги вытянуты вперёд. На узкой кровати так не ляжешь.
Прямо перед собой он видел противоположную стену темно-бирюзового цвета, широкий плинтус по типу бруса, с растительным узором. Пол был деревянный, гладко отполированный, из красивой, массивной доски.
Недалеко от него стояла деревянная гладкая миска с водой. Вода чистая, он чувствовал запах. Интересно, зачем она?
Захотелось пить. Иван не знал, можно ли ему поднимать голову. Но, как ни странно, повязок не чувствовал. Как прошла операция? А если попробовать пошевелить пальцами? Он попытался. Ощущалось слабое движение, это воодушевило. Неужели получилось? Неужели он сможет двигать руками?

За два года после травмы Иван уже свыкся с мыслью, что будет жить, как говорящая голова. Поэтому он и не пытался поднять голову сейчас и посмотреть на себя, было страшно. Ведь позвоночник весь включается в движение. Когда же придёт медсестра и скажет, что ему можно? И пить так хочется! Он сглотнул и прошёлся языком по зубам и нëбу. Странно, зубы ощущались крупнее, а о клык он чуть не поцарапал язык. Что за...? Всё же он решился приподнять голову и скосил глаза набок. Увидев серо-коричнево-белесую густую шерсть и лапы, он в панике опустил голову и зажмурился.
Глюки продолжались. Это что же - он совсем спятил? Иван решил не открывать глаза, дождаться медперсонал и послушать, что о нём будут говорить. Если будут как с человеком обращаться, то он спятил. А если как с волком? То спятил ещё сильнее?
Время шло. Никто не появлялся. Зато мочевой пузырь чувствовался. Это тоже было приятно, ведь он не контролировал функции до операции.
Наконец, послышался какой-то шорох и шлепки босых ног по доскам. Кто-то подошёл к его месту лежания и потрогал пульс на шее прохладными пальцами.
- Ну чего ты? Будешь очухиваться? Уж вторые сутки лежьмя лежишь! - упрекнул его кто-то немного скрипучим голосом.
- А какое сегодня число? - спросил Иван и поразился низкому, глуховатому голосу. Но голос был человеческим!
- Ишь ты! Число ему скажи! Весна сейчас!
- А месяц?
- Да чего пристал-то? Открывай глаза давай!
- Не буду, скажите, кто я? - сдался он и затаил дыхание в ожидании ответа.
- Известно кто, бандит ты и хулиган! - заявила наглая медсестра.
Хулиганом его могли назвать на законных основаниях, он вёл довольно хаотичную жизнь, полную экстрима и приключений до травмы. А вот бандитом - здесь Иван был не согласен.
- Почему это я бандит?
- Потому что зайца нашего, посыльного сожрал, серый проходимец! У самых ворот! А какой был славный зайчик! Тёплый, мягонький... Вот и поплатился ты за это! Сам теперь на посылках будешь у Госпожи.
Это звучало бредово и он решил посмотреть, с кем вообще разговаривает.
Напротив, на корточках сидела огромная серая жаба в белом переднике. Смотрела на него круглыми глазами с оранжевыми ободками и улыбалась. Всё, финиш!
- Ну вот, продрал глазоньки-то! Вставай, давай! Я тебе там мяска мелко порубила. Поешь! - душевно моргнула жаба.
Иван поморгал, но видение не исчезало.
- Что значит - вставай? Я могу встать?
- А то? Конечно! Уж всё заросло. Эликсиры-то наша Сударыня знатные делает! - жабу распирало от гордости.
Он пошевелил ногами, то есть лапами, они сгибались и разгибались, передние лапы тоже. А как же вставать с позы лежа на боку, если у тебя четыре лапы? Он задумался. Вспомнил, как вставал с лежанки его Рекс, похожий на волка. Вроде, он сначала головой движение делал, а за головой шло всё тело.
Он с опаской приподнял голову, нигде ничего не болело. И решительно вскочил на ноги, то есть на лапы. Движение было слитным, быстрым. Тело ощущалось лёгким и очень сильным. Это было... приятно. Он подошёл к чашке с водой, понюхал и лизнул жидкость. Питьё вышло не сразу, много воды оказалось вокруг чашки, что вызвало ворчание жабы. Но, всё же, он утолил жажду. И теперь чувствовал голод.
- А мясо где?
- Да около печки на кухне, пойдём, покажу.
Она пошла, переваливаясь, шлепая по полу перепончатыми лапами. Иван учуял запах свежего сырого мяса. Ягнёнок! Рот наполнился слюной, и он прибавил ходу. Его скорость оказалась гораздо больше жабьей.
- Ишь, рванул! - донеслось сзади, - Разбойник!
Иван увидел большую расписную миску, скорее тазик, с парным мясом, накинулся, вдыхая этот божественный запах, начал есть, почти трясясь и вдруг услышал из горла ворчание. Это его притормозило. Мелькнула мысль, что он совсем не человек теперь. Но что делать? Может, это и к лучшему?
Наевшись, Иван спросил жабу, можно ли выйти во двор. Очень хотелось по малой нужде.
- Иди, да только за ворота не выходи, три дня тут будь.
- А почему три дня?
- Слаб ты ещё, а зелье си-и-льное, - протянула жаба, - сердце может не выдержать.
- Ясно.
Иван вышел на высокое крыльцо расписного терема из двух этажей. Красивого, богатого, как на рисунках. Деревянное кружево, цветная роспись, лак, витражные стрельчатые окна с разноцветными стеклышками. Снаружи был большой двор, окружённый садом или парком, за кустами и деревьями виднелся мощный забор. Он быстро забежал вглубь сада и пристроился к какому-то дереву, стесняясь и оглядываясь. С одной стороны, было невероятно приятно снова владеть телом и самому мочиться, а с другой, он как будто наблюдал со стороны за большим серым зверем, не в состоянии осознать, что он теперь такой. Он словно играл роль волка.
Побродив между деревьями, подивившись морю запахов и тому, как каждый запах раскладывается на составляющие, а ещё звукам, которые его уши улавливали отовсюду, он присел под калиной и начал наблюдать.
- Кар-р, волк!
Он задрал голову и увидел ворону на ветке.
- И тебе привет! Ты тоже человек в теле птицы?
- Нет, я птица.
- А почему я тебя понимаю?
- Ты нас понимаешь. А мы - тебя. Ты обор-ротень. Что, завор-рожила тебя Елена?
- Елена? Да, если ты о той ведьме с синими глазами.
- Уже сказал ей своё имя?
- Вроде, не говорил.
- И не называй, а то и полностью власть над тобой возьмёт.
- А я всегда волком теперь буду?
- Всё, что я вижу, ты обор-ротень. А какой - не знаю.
- А что оборотни разные?
- Кто-то может в человека и волка, а кто-то в любое существо.
- А как оборот делать?
- Это я не знаю. Видела, как делают.
- А как сбежать от неё?
- Обычно никак. Служить, может, сама отпустит.
- Да-а-а... Невесело пока. Эй, а у тебя имя есть?
- Можешь Чуррой звать.
- Спасибо, Чурра!
- Бывай, волк! - ворона взлетела, и он остался переваривать новую информацию.
Народу в тереме не было слышно. Никто не ходил, людьми не пахло. А как же слуги? Не одна ведь жаба всё делает?
Вон, небольшая конюшня справа, слышен запах лошадей, свежего сена, за ней курятник. К курятнику возник охотничий интерес, похожий на азарт. Видны грядки с травами да овощами. Это не интересно.
Ухо уловило лёгкий топот коня, потом он увидел, как большие резные ворота сами распахнулись, и во двор лёгкой, воздушной рысью вбежал Чудо-конь. Иван в лошадях не очень разбирался, иное дело - тачки. Но этот конь был невозможно, ослепительно хорош! Высокий, тонконогий, с длинной сильной шеей, он словно по воздуху ступал. Белоснежная шкура лоснилась атласом. А грива была длинная, всех оттенков солнца - от ярко белого до золотого и рыжего. Хвост коня был заплетен в сложную косу. Уздечка и седло отделаны желтым металлом, похоже, золотом. Золотые фигурки свисали с ремешков, седло было из белой кожи.
С коня сошла, легко, как будто слетела, давешняя девица со скальпелем. На ней был изумрудного цвета наряд, отделанный золотым шитьём. Тонкая талия, гордая посадка головы на длинной шее, роскошные волосы, походка лёгкая, но по-королевски величественная. Да, дивная птица!
Она три раза хлопнула в ладоши, из воздуха возникли руки и взяли коня за уздечку, повели в конюшню. Иван раскрыл рот, то есть пасть. Ужас какой!
Красавица взлетела на крыльцо, он покрался поближе, под окно коридора.
Уши уловили лёгкую поступь на лестнице. Потом она позвала:
- Капа, где волк?
Послышались торопливые шлепки лапок и ответ:
- Сударыня, волк здесь где-то. Очухался, попил, пожрал ягнятины, да во двор сбежал.
- Позови. А хотя, стой.
После небольшой паузы, он услышал, прямо над собой звук открывающейся створки окна и увидел голову девушки.
- Подслушиваешь? Иди сюда, будем знакомиться.
Иван пошёл в терем, поднялся по широкой деревянной лестнице с невысокими ступеньками. По запаху и на слух нашёл комнату, где была хозяйка дома.
Елена сидела в богатой библиотеке, в огромном темно-зеленом бархатном кресле, на столике рядом с ней стояла чашка, кувшин и тарелка с яблочными, судя по аромату, пирожками, маленькими и хрустящими, только из печи. Вдруг, прямо из неоткуда, рядом со столиком материализовался маленький широколицый бородатый мужичок в красном кафтане, чёрных штанах и сапожках и поставил на стол блюдо с кашей, украшенной изюмом, вишней и голубикой.
Волк опять почувствовал слюноотделение. Интересно, он не только мясо может есть?
Мужичок поклонился и спросил:
- Госпоже ещё будет чего-нить угодно?
- Нет, довольно, ступай, Коня.
Мужичок поклонился и растворился в воздухе.
Елена перевела взгляд на волка:
- Ну, заходи!
Иван зашел, но не ступил на богатый ковер, сел рядом, внимательно рассматривая волшебницу.
- Как зовут тебя, человек? - не спросила, приказала.
- Петром называли, - старательно ровно ответил он.
- Пётр? - приподняла бровь, наклонилась вперёд, - Ну хорошо, Петя, иди сюда, ближе!
Он неуверенно поднялся и осторожно подошёл к креслу. Елена протянула руку, как будто погладить его по лицу, по морде то есть. Остановила ладонь в сантиметре от его носа. Иван втянул ноздрями и услышал массу смешанных запахов, накладывающихся на основной лёгкий аромат её кожи.
- Лизни, запомни вкус, - приказала она.
Он мягко лизнул ладонь, где-то в животе потеплело. Он неотрывно глядя ей в глаза, отошёл на шаг и сел.
- Да, вижу, гордое волчье нутро притянуло не менее строптивую душу. Рабом не будешь. Коль будем жить в ладу и понимании, послужишь мне десять лет, за удачные дела буду золотом платить, а потом отпущу и дам княжеский титул. Хочешь?
Иван кивнул. Это лучше, чем всю жизнь на посылках.
- Ну хорошо, если хочешь, надо тебе освоить оборот за семь дней после ритуала. Осталось пять. А не то волк закрепится как основная форма.
- А как оборот делать?
- Завтра попробуем. Я запущу, а ты подберешь слово. Потом само слово и память будут работать. Сейчас иди, отдыхай, Петя.
Иван кивнул, отступил на шаг, повернулся и вышел.
Он забыл спросить, где же его место в доме? Или какая-то конура будет?
Отыскал Капу на первом этаже, в той же просторной светлой кухне, где его кормили мясом. Большая белая печь с двумя отделениями для дров, была также расписана охрой, золотистым и коричневым узором. Огромный, массивный стол, тяжёлая скамья с удобной спинкой. Жаба месила тесто. Зрелище завораживало: вперив немигающий взгляд с оранжевыми ободками в окно, она медитативно прокатывала, преворачивала, шлепала об стол и снова прокатывала ком теста в крупных четырехпалых лапах. На ней был белый передник.
- Капа, - тихонько позвал Иван, - спросить хочу.
- А? Чего ты? - уставилась она на него.
- А где мне жить?
- А-а-а, посиди, я сейчас закончу месить и покажу.
Капа ещё минут пять помесила, сделала идеальный колобок, накрыла влажной тряпочкой и, не смущаясь, объела остатки теста с лапок.
- Пойдём, там есть небольшая комната, сделаем тебе лежанку пока. А потом, если захочешь в человечьем обличье спать, кровать там себе поставишь. Корней тебе справит.
- А он кто?
- Домовой, конечно, ты что не втюхал?
- Ну, догадывался...
Растянувшись на мягкой стеганой подстилке, Иван переваривал события дня и размышлял, является ли всё это его бредом и галлюцинациями, или нет. Может, он попал в другую реальность?

2. Оборот

На другой день Иван проснулся рано, на рассвете, сбегал во двор, пробежался по периметру сада, заглянул в конюшню, там спал чудесный конь.
- Да не конь, кобыла, - понял он.
В курятник решил не совать нос, вдруг не удержится?
Но есть уже хотелось. Он пробрался в кухню и тихонько позвал:
- Корней!
За печкой зашуршало, появился мужичок в белой рубахе и чёрных штанах.
- Чего тебе, волк?
- Как мне поесть себе добыть, не причиняя вреда имуществу?
- Эт хорошо, что ты об имуществе печешься. Меня зови, я принесу, - повернулся к печке и пропал.
- Корней! - позвал Иван.
- Ну чего? - из ниоткуда появилась голова.
- Зову. Дай поесть?
- Так бы и сказал. Что изволишь? Мясо, птица, рыба?
- Птицу. Курицу хочу. Сырую, - потом подумал и добавил - ощипанную и без кишок.
Корней появился и поставил перед ним на полу плоское блюдо с куриной тушкой. Пахло хорошо. Иван с удовольствием впился зубами в нежную мякоть, захрустели косточки.
Насытившись, он сказал в воздух:
- Спасибо!
Блюдо исчезло.
Чудно! И здорово.
Через пару часов Елена позвала его во двор. Он волновался, ждал. Пошёл за ней.
На гладкой площадке перед баней, между аккуратными поленницами, волшебница остановилась и показала ему место, где встать.
- Я сейчас заклинание прочитаю, облегчающее оборот. А ты представь хорошо свою человеческую форму. Вспомни себя, захоти стать собой. Как начнётся, произнеси вслух слово короткое.
- А мне себя в одежде представлять?
Елена округлила синие глаза:
- Конечно, в одежде, охальник!
- Я не охальник, просто не знал. Вдруг, без одежды надо.
- С чего ты это взял?
- В кино видел.
- Там у вас может и превращаются без одежды, а у меня не вздумать! - строго сказала она.
- Хорошо. Принял.
Иван ещё вечером продумал в мельчайших деталях свой образ, как он хочет выглядеть. Он решил, что, чем меньше будет похож не себя, тем лучше.
Волшебница начала читать заклинание. Там было и про Буян, и про камень, но дальше она как будто читала, что на камне написано:
"Многолик, обернись, посолонь поклонись,
Новый вид, новый взор
Выбор делай, серый вор."
Иван закрыл глаза и представил себе высокого, хорошо сложенного молодого мужчину, темноволосого, брутального, с яркими глазами, в богатом кафтане, шёлковой рубашке, мягких штанах и удобных сапогах из хорошей кожи. Он попытался почувствовать себя им.
Теперь слово. Пришло на ум "старт". Хорошо. Пусть будет старт.
Он почувствовал, как его мышцы и кости загорелись огнём, начали плавиться, потекли. Было больно, но терпимо. Он действительно превращался, стараясь удержать образ.
Через минуту-другую ощущение огня стихло. Он открыл глаза, глянул под ноги, голова немного закружилась - изменилось зрение и высота. Он посмотрел на Елену. Та с интересом его изучала. Потом одобрительно кивнула:
- Неплохо. Можно в таком виде и на люди показаться. Это твой вид? Или придумал?
- Так я не вижу себя, - руки были мужскими, крупными, на нём был синий кафтан с воротником из волчьей шерсти, на ногах сапоги, на голове густые волосы. Очень хотелось пощупать в паху, но удержался.
Волшебница хлопнула три раза и крикнула:
- Зеркало!
Тотчас перед ним возникло зеркало в пояс. Он увидел себя, как представлял. Красивый, брутальный самец смотрел на него яркими синими глазами, чёрные слегка вьющиеся волосы, дерзкие брови, мужской подбородок, небольшая щетина, крепкая шея, широкие плечи. Он улыбнулся, зубы сверкнули. Хорош!
- Да, это мой вид, улыбнулся он Елене. Та закатила глаза, отмахнулась рукой, сказала:
- Ну ладно. Слово запомнил?
- Да.
- Сейчас походи пару часов так, поешь, потом придём, обратно перекинешься.
- Хорошо.
Он прошёлся по двору, по дому, показался Капе, та всплеснула лапками и расплылась в улыбке. Сходил по-человечески в богатую, просторную уборную. Отметил, что с мужским достоинством тоже всё в порядке. Поел на кухне пирога, запил молоком. Решил, что человеческая форма ему нравится больше, хотя и нет такого богатства запахов, звуков, и немного громоздко, но, он всегда мечтал выглядеть так. Его родное тело было тоже неплохим, но он был изящнее, тоньше при той жизни. И много месяцев провёл в кровати или кресле, без движения, как мешок. Сейчас ощущение тела было восхитительным.
Через пару часов Елена позвала его во двор.
- Ну что, готов? Я опять читать буду, а ты обратно в волка превращайся.
- А можно мне в-основном в человеческой форме оставаться? Всё же привычнее...
- Можно. Но раз в неделю превращайся в волка. А потом пробуй другие формы. Тренируйся. Часто не надо. Энергию забирает. Потом надо поесть. В волчьем виде можно быть дольше.
- Спасибо, - решил сказать он. Действительно, девушка дала ему шанс жить, двигаться, ощущать. Да он готов работать на неё!
- Ну давай!
И она начала читать заговор опять. Иван вспомнил себя волком, сказал "старт", всё опять загорелось, стало переплавляться, он встал на четыре лапы, встряхнулся.
- Получилось?
- Да, очень хорошо! - волшебница обрадовалась, - Завтра повторим. Пока будь волком. Сам не пробуй.
Потрепала его по загривку и легко удалилась. Иван потрусил в сад и там лёг в тени яблони.
В ближайшие несколько дней он уже самостоятельно перекидывался один день в волка, другой - в человека. Аппетит после превращений был волчий. Но результатом он был доволен. С помощью домового Иван обзавёлся кроватью, креслом и столом в отведённой ему комнате. Для волка была лежанка, но он пришёл к выводу, что спать на земле, под яблоней ему нравится больше.
Через неделю Елена позволила ему начать исследование прилегающей к терему территории. Было интересно, что там за забором? Запахи и звуки говорили, что там был лес, где-то неподалёку текла речка. Жилья он не чувствовал.
Иван в волчьей форме вышел за самооткрывающиеся ворота и побежал по дорожке, вдоль неширокого луга к лесу, туда, где пахло животными, грибами, птицами, насекомыми и водой. Он помчался между соснами, берёзами, елями, легко вытягиваясь и собираясь. Тело разогревалось, становилось лёгким, он вдруг заметил, что почти не касается земли и перемахивает через крупные овраги одним прыжком. Постепенно сбросив скорость, он остановился и принюхался. Далеко его занесло! Вокруг чернел старый лес, не было ветра, воздух казался остановившимся. Птиц не слыхать. Иван покрутился, унюхивая свой след. Вот направление, откуда он прибежал. Здесь ему не нравилось, надо возвращаться. Сначала след вёл его, потом он понял внутренним чутьём, где его дом и побежал быстрее.
Вернувшись, он спросил Елену, есть ли карта этих земель, как посмотреть, что находится вокруг? Она согласилась показать карты, рассказать о соседях.
- Скоро начнётся твоя служба, и тебе нужно будет бегать по разным делам далеко и близко.
На следующий день, когда он обернулся человеком, волшебница показала ему карты в библиотеке. Это были зачарованные страницы, на которых картинки, если всмотреться, становились ближе, детальнее, иногда оживали. Смотрящий, как будто оказывался над этой местностью и видел всё волшебным оком.
Земли, где они жили, назывались Белыми, недалеко от терема Елены лежали несколько поселений, к востоку находился Белый град, а на северо-западе чернел Мёртвый лес, переходящий далее, севернее, за рекой Смородиной, во владения Царя Кащея. Земли Кащея лежали в гористой местности, городов там не было видно, лишь его замок и небольшое поселение вокруг.
Дальше на юго-востоке начинались земли Срединного Царства, там правил Афрон, царство было побольше Белого, и крупных городов было три, царский дворец стоял в Златограде.
Южное Царство начиналось у небольшой горной гряды и прилегало к морю, Царём там был Далмат. Его дворец находился в городе Приморском, стоящем среди густой зелени, виноградников и садов.
Восточнее начиналось Царство, лежащее среди лесов зелёных и лугов со множеством озёр, идущее до северной горной гряды, и правил там Демьян.
От домового Иван узнал, что госпожа Елена Премудрая - правительница Белых Земель. Отец её, Касим, убит в сражении змеем. А мать Лада умерла вскоре после его гибели, когда их единственному ребёнку - дочери, было всего одиннадцать лет.
Про Кащея домовой говорить не захотел, замкнулся:
- Чего о нём говорить, о душегубе. Войско у него неживое. Да и люди туда бегут жить разбойные, лихие, что награбят, тем и живут. Днём, слышь, они его охраняють...
Про тихий лес, куда он добежал, который, как оказалось, назывался Мёртвым, Корней сказал:
- Удача, что нашёл ты с первого раза след свой. Туда просто так не ходют. Заблудиться - раз плюнуть. Там Яга главная.
Иван постарался смириться со всеми этими сказочными реалиями. Глаза и уши и все чувства говорили, что он действительно попал в мир, где живут персонажи русских сказок. Но он допускал мысль о том, что это какой-то посмертный бред, или просто психоз, или он в коме сейчас лежит, ожидая отключения. Это было печально. Но он решил, что надо жить ту жизнь, какая есть. И получал огромное удовольствие от обеих своих форм.
Он начал осваивать превращения в другие объекты - быть Капой ему не понравилось,
на следующий день он обратился золотогривой кобылой, и это было круто. Елена посмотрела и сказала, что можно побегать в чистом поле, если хочется. Это чистое, стопроцентное удовольствие, решил он после того, как набегался, нафыркался и накупался в речке.
В свою правительницу Иван долго не хотел превращаться, хоть та и настаивала, потому что может понадобиться для дела. В итоге, через пару дней сопротивления, он стал Еленой. Она сначала нахмурилась, потом несколько раз вдохнула и выдохнула, сама ведь приказала.
- Да-а, хорошо получается у тебя, не вижу разницы. А ну, пройдись!
Иван прошёлся, как получилось. Тело ощущалось необычно тонким, гибким. Он хотел пощупать грудь, но не решился провоцировать.
- Пётр, ты что, как девка гулящая идешь? Не виляй бёдрами! Выпрямись и неси себя, как царице подобает! - командовала Елена.
Он старательно выпрямился, расправил плечи, царственно голову поднял:
- А что, у вас есть гулящие?
- А у вас нет?
- Ну, я думал, здесь устои, порядки. А где они есть?
- А ты не можешь уже? Ещё не заработал, - отрезала она.
- Так я на будущее, когда заработаю.
- Тогда и спросишь, - усмехнулась волшебница, - Улыбочку с лица похотливую убери, я так не скалюсь.
Иван попробовал вспомнить, как она улыбается и не смог. Стёр с лица улыбку и пошёл, надменно, стервозно глядя вперёд.
- Во-от, теперь похоже, - успокоилась Елена, - походи, потренируйся, обедать вместе будем, поучишься есть, как я.
Возникший перед ними обеими на обеде домовой, ошарашенно посмотрел сначала на одну, потом на другую хозяйку, покрепче сжал кувшин с квасом и поклонился обеим.
- Молодец, - похвалила Елена, - прямо сидишь.
За едой Иван старательно повторял её жесты, вспоминая практику в театральном кружке. Несколько раз невольно встретился взглядом, почувствовал волнение и лёгкое возбуждение внизу живота. Обычно он старался дистанцию соблюдать и не пялиться в глаза правительнице. Но эта трапеза была более личной, интимной, чем их общение до этого. И тело он ощущал, что тоже беспокоило.
Вечером он с облегчением обратился в волка, поел и побежал прогуляться, проветриться.

3. Царь Афрон

Через неделю волшебница призвала его к себе и дала первое задание:
- Побежишь к царю Афрону, в город Златоград, передашь мои условия выплаты виры за деревню приграничную, что при моём отце нашей была. Волком там не показывайся, будь в облике Петра, скажи, воевода мой.
И передала ему свиток с описанием выплаты.
Дорогу по карте Иван уже изучил, Елена привязала ему свиток и кошелёк на шнурке на шею, в чистой тряпице, и он помчался. Бежал он на хорошей скорости, почти целый день. К вечеру остановился в лесочке у ближайшей к городу деревни, перекинулся в Петра и пошёл на постоялый двор. Он всё ещё удивлялся, рассматривая старого типа постройки, деревянную утварь, колодцы, а больше всего - людей. Крестьяне были одеты в белые, серые, коричневые, зелёные льняные рубахи, штаны, лапти, сапоги. На женщинах сарафаны, вышитые рубахи, подолы, платки. Люди были яркими, неожиданно благовидными, здоровыми. На постоялом дворе он поел от души жаркого из кролика, пирогов и поспал в отдельной комнате. Наутро купил лучшего коня и поехал в город, как положено знатному послу. В душе Иван благодарил маму, которая несколько лет ездила с ним на ипподром, они вместе учились скакать, распрягали, ухаживали за лошадьми. Оказывается, это было полезно не только для взаимопонимания.
Златоград оказался большим городом за белой стеной, с добротными домами, деревом мощеными тротуарами и площадью перед царским дворцом, выложенной желтым камнем.
На входе в царский двор его опросили, и впустили, мальчик подошёл и взял коня, слуга провёл в расписанную в золотых и красных тонах приёмную палату, где ждали ещё несколько богато одетых мужчин и женщин. Вскоре вышел секретарь и выкрикнул имя ожидающего, мужчина купеческого вида поднялся и прошёл за ним.
- Интересно, - подумал Иван, - А где же принимает людей моя правительница? Что-то не видел я у неё очереди перед воротами.
Так просидел он три часа, когда его позвали для аудиенции.
Царь Афрон принимал в большом, богато украшенном зале, восседая на возвышении в большом кресле, обитом парчой.
Сам он был широк, массивен, невысок. Коричневый кафтан заткан золотом, подбит парчой. Чёрные с проседью волосы были расчесаны на два ряда, чёрная с сединой борода широко лежала на округлой груди. Ему было лет пятьдесят на вид. Широкое лицо, немного оплывшие щеки, широкий короткий нос, чёрные брови и небольшие круглые карие глаза.
Иван поклонился, как учила Елена, в пояс:
- Здравия желаю, Ваше Царское Величество, Афрон Афанасьевич!
- Воевода при Елене? - поднял одну бровь царь, - С каких это пор у неё войско-то? Аль ты и есть войско?
Иван решил смолчать.
- Ты сам-то тамошний или пришлый?
- Я приезжий.
- Наёмник, значит? Ну что, дружина большая у тебя?
- Про то я сказывать правительницей моей не уполномочен, - решил ответить он, - но есть у меня послание от Елены Касимовны к Вашему Величеству, здесь опись виры за поселение Ладный тракт - и протянул свиток с поклоном.
Афрон хмыкнул:
- Ишь ты!
Прочитав свиток, оп откинулся на спинку, побарабанил пальцами по подлокотнику, разглядывая Ивана. Потом изрёк:
- Не дело это, такие важные вопросы через посыльного решать. Ступай к Елене, скажи, что жду её в начале разноцвета на пир по случаю женитьбы моей дочери Рядны и сына старшего царя Демьяна. Там и договоримся.
Иван поклонился и вышел.
Ему не понравилось пренебрежение к Елене, которое прозвучало в тоне Афрона.
Продав коня в другой деревне и прибежав домой в волчьем обличье, Иван волшебницу не застал. Капа пришлепала, накормила его, напоила и сказала, что госпожа ускакала в город.
- А что, Капа, наша госпожа людей подданных принимает где-то?
- Знамо дело! В городе у неё дворец, там раньше Касим с супругой жил, а здесь их летний дом. Елена его больше любит, за уединенность. Там в Белом она и принимает два дни подряд через пять. Сегодня вот второй день. Завтра будет здесь.
- Понятно, - Иван решил не ехать туда с вестями, она не говорила.
- А можно тебя, Петя, попросить об услуге? - спросила жаба.
- Давай!
- Помоги мне принести с озера раков из ловушек? Завтра сделаю их красиво на блюде, полакомится Госпожа.
Иван согласился. На берегу он обернулся человеком, представив на себе простую рубаху и штаны, чтобы было удобно работать. Вытащил рачевни, полные крупных раков. Они сложили их в два мешка и привязали к палке. Так он собрался их нести на плече. Жаба протянула ему узелок, где оказалась булка и немного сала.
- Спасибо, Капитоша, я всегда голодный после оборота.
Он сел на бревнышко, закусить, глядя на озеро. Капа пошлепала к воде, напилась и присела на мелководье, высунув голову.
- Купаешься?
- Люблю водицу! И раньше любила. Смотрю на тебя, Петя, какой же ты красивый! Прям, витязь.
- Ну спасибо! - он подумал, что, к сожалению, не может того же сказать про неё.
- Да, я жаба мерзкая. И быть мне такой, наверное, всю жизнь, - протянула она.
- А разве ты не всегда была такой? - он подумал про лягушку-царевну.
- Нет, я девушка была. Баба Яга меня заколдовала, да выкинула в лес. Я еле живая осталась. Госпожа подобрала.
- Тоже царевна?
- Нет, что ты! Я простая. Мачеха меня отправила к ней за зельем приворотным. А она осерчала. Сказала, надо отработать. Я работала, всё делала по дому, не к чему придраться. И она меня решила оставить. А я домой бежать решилась. Да не смогла уйти.
- Нехорошо она с тобой. А как тебя расколдовать? Если надо поцелуем, могу попробовать, - Иван решил, что какое-то дурацкое чувство отвращения не повод.
У Капы открылся рот и она уставилась на него выпученными глазами.
- Доброе у тебя сердце, Петя. Но нет, хотя мне было бы приятно, - наконец продребезжала она с волнением в голосе, - Мне быть жабой, пока Яга меня не расколдует. Но я уж лучше жабой при госпоже, чем девушкой при Яге.
Вскоре она выбралась из озера, где-то под осокой послышался всплеск.
- Может, сюда прийти с удочкой? Рыба крупная, вроде есть.
- Что ты Петя, это такая рыба... Лучше тебе её не ловить. Ишь, пялится, мамошка бессовестная.
- Кто пялится?
- Да русалка, чешуйчатая. Они тебя давно приметили, да шептать начали. Но я выучила защиту от них у хозяйки. Шиш им, а не добрый молодец!
- Постой, я никогда не видел русалок.
- Не надо на них смотреть. Утянут на дно и погубят, - Капа сердито пошлепала по тропинке, Иван глянул на озеро и пошёл за ней с веткой и мешками с раками.
На следующее утро приехала Елена, сошла с Зарницы, которую руки тут же увели. И сразу, пройдя в терем призвала Ивана.
- Ну рассказывай! - уселась она в любимое кресло и налила себе взвару из кувшинчика.
Иван ей всё передал подробно. Она хмурилась, смотрела в разноцветные стеклышки окна прозрачными синими глазами, прикусила губу.
- Вот ядовитый змей! Ну ладно, поедем через неделю вместе, на пир. Войско ему моё интересно! А где он был, когда отец один с Кощеевым сражался? Сидел на толстых своих ляжках ровно. Ещё и прихватил себе деревню с ярмаркой на путях из Южного! Пока я ребёнком была.
Она встала и прошлась, злясь и хмурясь.
Иван решился спросить:
- А что с войском в твоём царстве, Сударыня?
- Есть у меня магическое воинство, благодаря отцу. На случай атаки. Да можно позвать немного в ополчение мужчин, но то, если человеческий неприятель позарится. А просто содержать дружину невыгодно. Наёмники сжирают прорву провианта.
- Понятно. А есть ли история про военные конфликты и политические дрязги между государствами? Может, могу я ознакомиться?
Елена щелкнула пальцами, появился домовой.
- Дай Петру всё по истории, - и повернулась к нему - Я смотрю, ты учёный? Кем ты был у себя?
- Да было у меня образование, но здесь его не вижу, как можно применить. Пока. А так, я младший сын богатых родителей. Избалованный и непутевый, как говорил отец. Теперь я с ним согласен.
Она внимательно в него вгляделась. Он выдержал.
- Да, вижу, правду говоришь. Ну чтож, ступай, непутёвый... Через неделю едем.
И вышла, подметая пол синим подолом, оставив в воздухе аромат жасмина, розы, земляники и сандала. Он прикрыл глаза, смакуя этот аромат. В последнее время в человеческом облике он сохранял лучшее зрение, слух и обоняние. Физическая сила тоже была гораздо выше среднего и скорость реакции порой удивляла. На губах появилась улыбка, ему продолжала нравится жизнь.