Из Азии с любовью, попаданка. 1 том

ПРОЛОГ

Я сидела в комнате, утопая в подушках и окружённая мягким светом искусственных свечей, слушая, как подруги обсуждают очередную новенькую новеллу или дораму. Честно говоря, у меня уже вяли уши от этой приторно-сахарной истории.

«Долбанная романтика… Все эти императоры и принцы так наскучили! Аж уши вянут!»

Их разговоры про магию, драконов и величественные дворцы казались мне далёкими, почти чуждыми. А я сидела и думала, как вырваться из этой рутины. Я устала... От обыденности, от разговоров, в которые меня никто даже не приглашает, оставляя лишь молчаливым слушателем.

— Да что вы понимаете?! — вмешалась я в этот сироп; нервы не выдержали. — Люди любят истории про древние времена?.. Там, где магия, интриги и страсть?! Реально?! Да у нас интриг и в жизни хватает!

Подруги замолчали, взглянув на меня так, что мне захотелось провалиться в бездонную тёмную яму. Я почувствовала, как что-то щемящее пронизывает меня изнутри. Тяжело вздохнув, я поняла, что здесь лишняя, потому как ни черта не смыслю во всём этом.

— Инна… — но я только вздохнула и отмахнулась. Устала…

Встав, я тихо удалилась в одну из комнат съёмного коттеджа.

— Вот тебе и праздники…

Моё праздничное платье было лёгким, но мысли — тяжёлыми.
«Не ту компашку я выбрала, ох, не ту…»

Уже засыпая, я пыталась отрешиться от всего. Хотя бы сделать попытку. Но какой-то странный холод скользнул по коже. Всё же, через некоторое время, у меня получилось закрыть глаза и погрузиться в сладостную тьму сна.

Но даже во сне… что-то было не так. Всё вокруг шло кругом, воронкой. Я летела вниз и кричала. А мой крик растворялся в этой всепоглощающей тьме.

Когда я проснулась, мир вокруг меня изменился. Я лежала в кровати, в странной комнате, где всё было чуждым и непонятным.

— Это… не коттедж…

Тёмно-красные стены, бархатные ткани, золочёные узоры на них. Место, которое, казалось, пришло прямо со страниц какой-то дешёвой романтично-сахарной маньхуа.

Оглянув себя, я заметила, что на мне был надет дорогущий красный шёлк с вышитыми золотой нитью странными узорами, известными, наверное, только Богу.

— Где я, чёрт вас дери?! — воскликнула я и в отчаянии стукнула кулаком по деревянной балке. — Ай-яй! Больно-то как… — прошипела я, потирая руку. — Что происходит? Где я?

Паника постепенно овладевала моим сознанием.

— Это не может быть реальностью… Это… не мой мир! Я наверняка… Да. Я сплю! — с этими словами я с силой ущипнула себя. — Ай! Фсс…

Нет. Не может того быть… Нет.

Встав и пошатываясь, я подошла к тумбочке. На ней блестело маленькое зеркальце. Упав на колени прямо перед ним, я вгляделась в отражение.

— Нет… Нет, нет, нет! Не может того быть! — Я была не я.

Мои руки были украшены драгоценными браслетами, а на мне было платье, сшитое из множества слоёв красного шёлка. Оно… так сжимало тело, что было тяжело вздохнуть полной грудью.

Оглянувшись ещё раз, я осознала: всё вокруг было слишком дорого для какой-то дурацкой шутки от девочек. Хотя…Кто знает?..

Не может же быть, чтобы Светка с Любой сговорились, подмешали мне что-то в кофе и отвезли в какой-то чёртов павильон. Они прекрасно знали, что я смотрю с ними эти дурацкие фильмы и мучаюсь каждый раз. Это моя личная боль. А для них — радость…

— Ха-ха… Смешно…

Подойдя к двери, я дёрнула её со всей силы, что была в руках, но… она была крепко-накрепко заперта.

Я заперта в этом роскошном, но тёмном месте, где всё казалось чужим. Сковывающее чувство в груди не отпускало.

— Помогите! Кто-нибудь! Где я?! — закричала я, но мой голос лишь эхом отозвался в пустой комнате.

С каждым словом мне становилось всё страшнее. Это не могло быть правдой. Это ДУРАЦКАЯ ШУТКА!

Я дёрнула дверь ещё раз, пытаясь выбраться из этой коробки, но вдруг услышала шаги. Тихие, ровные. Кто-то приближался.

Замерев, я почувствовала, как сердце стучит всё сильнее, готовое вырваться из груди. Повернувшись в сторону, я увидела едва различимый силуэт, скрывающийся в тени. Длинные одежды, такие же, как на мне, мягко колыхались, словно подчиняясь невидимому ветру. Он стоял неподвижно, словно статуя, наблюдая за мной.

— Ты не выйдешь отсюда, — послышался голос. Тихий, хриплый, но он резал воздух, как нож.

В горле поднялся ком. Я забыла, как говорить. Я забыла, как дышать. Его лицо скрывалось в тени. Я не могла разобрать черт, только силуэт, стоящий на границе света и мрака.

Я сделала шаг в сторону, пытаясь сбежать, но в этот момент он двинулся ближе. Лицо незнакомца оказалось в луче света.

Он был мне знаком. Его взгляд — холодный, безжалостный, словно кинжал, впивающийся в душу.

— Думала обманом заполучить у отца-Императора разрешение выйти за меня замуж, а теперь сбегаешь? Это твоя стратегия, Цзы Лань?

— Что?! О чём вы?! Что тут происходит?! — закричала я, отшатнувшись и упав на кровать.

— Ты ещё и дурой решила прикинуться. Ничего, и на таких женятся. Всё ради чести. Сегодня наша первая брачная ночь. Надеюсь, дочь генерала Цзы сохранила себя до свадьбы. Иначе позор ляжет не только на вашу семью, но и на меня, второго принца Лань Чжэня.

1.Отныне ты моя жена.

«Лань Чжень» — это имя крутилось у меня в голове, как замедленная съёмка, перемотка и стоп на главных моментах фильма или дешёвой истории любви для маленьких девчонок.

— Лань Чжень… Тебя зовут Лань Чжень? — подняв на него взгляд, спросила я.

Наши взгляды встретились, и тусклый свет немногочисленных свечей осветил его лицо. С моих губ невольно сорвалось:

— Красавчик…

Он же, услышав мою честную оценку, скривился, будто мои слова обожгли его. Это тут же обезобразило его прекрасное, точёное, почти фарфоровое лицо. Сразу видно — принц. Нет, даже белоручка. Ни шрама, ничего, ни малейшего изъяна. Как будто изо дня в день он купается в славе и привилегиях своего титула.

— Замолчи, презренное отродье! — меня словно окатили ледяной водой этими мерзкими словами. — Ты думаешь, получила титул второй принцессы и заполучила меня? Нет. — Он наклонился ближе, прошипев слова, словно змей, готовый вцепиться в горло и отравить своим ядом, который капает с клыков на шею жертвы. — Я женился на тебе по приказу. По приказу и будем жить! Но в моём сердце всегда будет другая — моя Ли Сяо. А ты ничтожество по сравнению с ней. Ты — дочь генерала Цзы, но даже твой род не сможет затмить её. Запомни это! А теперь… нам придётся… — его лицо исказилось ещё сильнее, — …доказать серьёзность наших намерений.

— Придётся?.. — неужели этот чокнутый говорит о… БРАЧНОЙ НОЧИ?!

Я стояла, как вкопанная, не понимая, что мне делать. Куда бежать?!

Его слова эхом отзывались в голове, а в груди медленно наматывался клубок тревоги.

«Лань Чжень… Где я, мать вашу?!»

Не знаю, как вести себя с сумасшедшими. Это не Наполеон Бонапарт, но тоже царёк ещё тот. Всё же есть надежда, что это костюмированное шоу лично для меня. Но… Уж слишком всё наигранно. Приторно сладко — до рвотного рефлекса розового пони.

— Так. Стоп кадр! Эй! Мне, конечно, льстит ваша игра, но на этом, пожалуй, и закончим этот спектакль. — произнесла я, хлопнув в ладоши перед весьма удивленным актёришкой. Нет, соглашусь — играет он вполне себе хорошо. Произнес свой пафосный монолог, не моргнув глазом. Но, с меня и этого достаточно. — Господин, как вас там… Принц Лань Чжень. Должна сказать, что для актёра, которому недоплатили, вы слишком увлеклись сюжетом. Сколько мои подруги вам должны? Я заплачу остаток, только давайте закончим спектакль, откроем двери и разойдёмся тихо-мирно. Ок? — посмотрев на свои руки, увешанные позолоченными тонкими браслетами, я покраснела, чувствуя себя безвкусно наряженной ёлкой, которую вынесли со всем содержимым в марте на помойку. — Вот. Возьмите их в качестве доплаты, только прекращайте этот… Кха!

— Как ты смеешь?! — я почувствовала, как мои ноги оторвались от пола, и я повисла в воздухе, цепляясь в панике за кисти этого чокнутого актёришки.

— П-пустите! Вы явно переигрыва-ете! — запинаясь, выдавила я, цепляясь за его руку, пытаясь хоть как-то сдержать страх, который уже полз по спине.

Лань Чжень, этот актёр-принц, наклонился ближе, его лицо было таким холодным и жестоким, что я едва могла дышать при встрече с его темными, чернильными глазами, подобными обсидиану. В них горела неприкрытая угроза, а губы растянулись в жестокой усмешке.

— Ты ещё не понимаешь, с кем связалась, не так ли? — его голос стал тихим, зловещим. — Ты думала обманом выйти за меня и не ответить за свой подлый поступок? Ты всю жизнь будешь страдать, и это будет напоминанием твоего выбора.

Я не успела ответить, как он неожиданно резко потянул меня к себе. В тишине раздался скрежет рвущихся слоёв алой ткани и мои визги.

— Ты будешь делать всё, что я тебе прикажу, принцесса, — произнёс он, бросив меня на кровать и прижав своим телом, так что я забыла, как дышать.

Я почувствовала, как его рука крадётся вдоль моего бедра. И это не было игрой актёра.

— Ааа!!!

Но его левая рука резко сжалась на моей шее, не давая вдохнуть кислород. Я замерла, как кролик, не в силах вырваться.

— Отныне ты моя жена. И будешь делать всё, что я тебе прикажу, — прошептал он мне на ухо, его дыхание горячо касалось моего уха. Он был так близко, что мне захотелось найти безопасное место, которого не существовало.

Я не могла дышать. Разучилась.

— Ты поняла, вторая принцесса? Поняла меня, Цзы Лань?! Генерал более тебе не поможет! Никто тебе не поможет! Увижу твоих шпионов в своём поместье — казню на твоих глазах. Медленно и беспощадно. И тебя… — его рука двинулась вверх, задирая полы моего платья. — Что мне сделать с тобой, Цзы Лань? Убить тебя я не могу… Но вот… Наказать как муж. Здесь и сейчас.

— Нет! — его рука легла на внутреннюю часть моего бедра. Так близко к…

— Даже сейчас ты хочешь. Как распутная девица из красного квартала. Мог бы, так продал тебя туда на ночь за большие деньги на потеху. Нет. Не вельможам. Челяди! Посмотрим, верны ли слухи! — с этими словами он прижался ко мне вплотную, и я ощутила острое желание.

Он был готов к этой БРАЧНОЙ НОЧИ. А Я — НЕТ.

2.Третий не лишний.

— Отпусти! — я кричала, извиваясь под ним, но только сильнее запутывалась в собственном страхе. Лиф платья съехал, обнажив нечто, что едва ли можно было назвать бельем — повязку, столь же бесполезную, сколь и символическую. Секунда — и она оказалась сорвана.

Его рука, сильная и уверенная, легла на мою грудь. Я содрогнулась от властного и такого фривольного касания, тело подалось вперед, предавая меня своей примитивной реакцией.

— Всё же ты слаба, — шепнул принц, его голос был мягким, почти насмешливым. Но в нем чувствовалась натянутая нотка. Словно струна цитры, лопнувшая и разрезавшая собой воздух. — Стоит лишь прикоснуться, и вот, пожалуйста… так почему бы тебе не быть моей игрушкой?

«Довольно!»

Внутри всё кипело от ярости и унижения. Сон или иллюзия — я не собиралась покорно ждать конца. Я стиснула зубы, чтобы не закричать от гнева, и сжала всю волю в кулак.

Резкий рывок — и я ударила его лбом. Боль пронзила виски, звездочки заплясали перед глазами, но я достигла цели.

Играть — так по моим правилам!

— Я дочь генерала Цзы, а не шлюха! — мой голос был холодным, как лезвие. — Нужна шлюха, принц? Идите в квартал красных фонарей, там вас с радостью примут! Вы почетный гость, не сомневаюсь.

Он замер. Его лицо окаменело, будто я бросила вызов, который он не мог проигнорировать. Его пальцы сжали мое плечо до боли, и я вскрикнула.

— Ты… — прорычал он, в глазах горел огонь ненависти. — Как ты смеешь?!

Но я больше не боялась. Гнев поглотил сознание.

— Я не игрушка в ваших руках! — выкрикнула я, вырываясь. Платье окончательно свалилось с плеч, и я, обняв себя руками, попыталась прикрыть наготу.

И вдруг дверь, которую я так и не смогла распахнуть ранее, с грохотом открылась.

— Лань Чжень! — На пороге стояла юная девица с заплаканным лицом. Не вызывало сомнений, кто это.

Ли Сяо — прекрасна и юна. Её силуэт освещал мягкий свет ночного китайского фонаря из рисовой бумаги, который она держала в руках. Острый взгляд скользнул по мне, задержался на моей наготе, и её тонкие губы исказила гримаса.

Неприязнь и ненависть.

— Что здесь происходит? — её голос был низким и дрожал, но всё было искусственно. Фальшиво.

— Ли Сяо, ты не должна была приходить, — голос Лань Чженя изменился. Строгий и жёсткий тон сменился мягкостью, словно он боялся ранить её. Он отступил от меня, будто хотел стереть память. — Уходи.

— Уйти? — она переступила порог, взгляд метался между мной и Лань Чженем. — Ты... здесь... с ней? Брат Чжень!..

«Сколько драматизма и фальши», — подумала я.

Она повернулась ко мне, и я увидела в ней ярость и презрение.

— Иди, Ли Сяо, — он обнял её за плечи, нежно, будто защищая. — Ты не должна видеть этого.

— Но... — её голос дрогнул, но он нежно приложил палец к её губам, заставив замолчать.

— Прошу, любимая.

«И почему меня это задело? Он никто для меня. Шут!»

Я стиснула зубы, ненавидя себя за слабость и эту несправедливость. Они выглядели так, будто были созданы друг для друга. А я казалась ненужной пешкой в игре.

Ли Сяо метнула на меня последний взгляд и выбежала из комнаты, оставив нас одних.

Молчание повисло в воздухе, пропитанное напряжением. Я чувствовала, как кровь пульсирует в висках.

— Ты не только бросила вызов моему авторитету, как твоему супругу, — произнес он, но голос его больше не был спокойным. — Ты осквернила мою честь перед Ли Сяо.

— Ах, честь? — я горько усмехнулась. — Удивительно слышать это от того, кто только что пытался завладеть женским телом!

Лань Чжень сделал шаг ко мне. Лицо ничего не выражало, но в глазах бушевала буря.

Но внезапно за дверями вновь послышались шаги. В покои вбежала Ли Сяо, а за ней несколько служанок, которые, по-видимому, хотели воспрепятствовать её «порыву». Я не успела среагировать. Уж очень ярка и занимательна была эта миниатюра. Как настоящая драма, где я, к сожалению, одна из ключевых героинь чертового треугольника.

Подбежав ко мне, Ли Сяо с яростью хлестким ударом поставила пощёчину, крича:

— Лисица!

Моя голова закружилась от боли, но больше от жгучей обиды. Но прежде чем я успела ответить, она повернулась к Лань Чженю, её голос дрожал от страха и гнева.

— Ты всё потеряешь, он тебя выбросит! Лань Чжень никогда тебя не полюбит! — она подняла взгляд на принца. — Принц, Лань Чжень…

«Плевать», — фыркнула я, и, развернувшись, начала соскребать с пола обрывки своих «одеяний». Но за моей спиной вдруг послышалось:

— Стража! — я вздрогнула, поняв, в каком виде сейчас предстану перед ордой мужчин, но на спину упало полотно. — Сопроводить госпожу Ли до её повозки.

3. Ты - моя собственность.

— Что теперь? — по телу бегали мурашки, но я взяла себя в руки и взглянула в эти обсидиановые глаза, в которых обычный смертный нашел бы свою погибель. Но не я. Никогда не считала, что «красота спасет мир». — Где я нахожусь, ВТОРОЙ ПРИНЦ Лань Чжень?

— Ты верно умом повредилась, Цзы Лань?!

— Не удивительно, учитывая ваше ко мне отношение, принц. Говорите. Где я нахожусь?! — покрепче закутавшись в покрывало, приказным тоном, не скрывая презрение к этому чемодану без ручки, спросила я.

— Я прикажу лекарю осмотреть мою жену… — отойдя на шаг и, пожалуй, убедившись, что голова у меня поехала в одну сторону, произнес он.

— Куда?! Стоять на месте! — завопила я, и тут же в комнату ворвалась стража, ища преступника. А преступник туточки! Они переводили взгляд с меня на принца и обратно на меня.

— Покиньте нас! — пришла очередь Лань Чженя тявкать собачонкой.

Поклонившись в лучших традициях исторических дорам, стайка из стражи попятилась назад, и только лишь, когда двери за ними закрылись, Лань Чжень спросил:

— Довольна? — он буквально цедил каждую буковку сквозь зубы. — Теперь по столице поползут слухи. Мало того, что инцидент с Ли Сяо предадут огласке, и это опорочит её как невесту, но ты… Ты решила вбить последний гвоздь в моё тело?!

— Не волнует.

— Что?..

— Меня не волнуют ваши недомолвки. Вернёмся к главному вопросу. ГДЕ Я НАХОЖУСЬ? — произнесла я, кусая губы. В груди что-то вдруг ёкнуло. Понимание пришло не сразу.

«Не тот ли это мир, где законы, как старинные свитки, разрываются по воле одного человека? В какой момент моя жизнь стала частью этой безумной, чуждой мне вселенной?»

— Ты подданная государству Лань Цзе — Великой Империи Восточного Солнца, первая дочь генерала Цзы, Цзы Лань. Выданная за меня по приказу Его Величества Императора по причине «незначительного инцидента» в саду Его Императорского Величества. В тот день… Был банкет в честь возвращения генерала с победой над восточным княжеством и праздник фонарей…

— Стоп! — Я прервала его назойливое жужжание. — Жужжишь, как муха! Замолчи!

— Да как ты смеешь! — меня схватили за подбородок и приподняли. Наши взгляды встретились в молчаливом поединке, где не было ни проигравшего, ни выигравшего.

— Хоть всю ночь глазей — глаз со стыдливым румянцем не отведу! Я не твоя возлюбленная дева Ли Сяо! — прошипела я змеей.

— Да. Ты не она. И девой вряд ли назвать такую, как ты, можно. Язык сгниет быстрее, чем признаю тебя святой! — произнес он, его губы скривились в злобной усмешке, а глаза вспыхнули темным огнем, от которого мне было ни холодно, ни жарко.

Одно чувство вызывает во мне это чудо в перьях — омерзение.

Я зашипела, не скрывая своего презрения, но внутри меня что-то сжалось в ком. Не мгновение мне показалось — крикни я на него, он бы даже не шелохнулся. Но я не могла просто так позволить ему выигрывать эту бессмысленную на первый взгляд игру в гляделки. Дело чести! Хоть и попахивает детским садом.

— Принц Лань Чжень, — пропела я, скривившись в улыбке, — ты думаешь, что в твоем мире мне есть место? — он непонимающе взглянул на ополоумевшую «жену». — Ты ошибаешься! Я не стану играть по правилам! Пусть Ли Сяо пританцовывает, не я!

Лань Чжень замер на мгновение, и, возможно, что-то во мне все-таки его задело, потому что его рука, сжимающая мой подбородок, вдруг расслабилась. Он медленно опустил её, но взгляд его остался ледяным, удерживающим внимание без лишних жестов.

— Ты не поняла, — произнёс он, глядя на меня, — как важна твоя роль. Ты — моя жена, Цзы Лань. Ты теперь — мой инструмент. Как бы ты не желала — ты не можешь уйти. Забыла? Ты лишь недавно молила, чтобы я женился на тебе. Унижалась, подстроила всё, обыграв представление в свою пользу. Лишила меня любимой! И теперь у тебя язык поворачивается сказать мне НЕТ?! Живи с этим весь остаток дней своих! — он скривился в хищной ухмылке. — Ты — моя, и ты останешься моей. Я покажу тебе, что значит быть подданной государства Лань Цзе.

Я отшатнулась, его слова всё-таки заставили меня почувствовать холод, который пробежал по коже, как вспышка молнии. Неужели это действительно правда?

«Я в другой реальности»?!

Моё имя, Цзы Лань, дочь генерала…

Я оказалась в чуждом, жестоком мире, где мой страх — не моя слабость, а его оружие для этого человека. Он воспользуется мной в своих целях и интересах? А потом что? Выбросит, как и сказала его Ли Сяо?!

Принц подошёл ко мне ещё ближе, наклонился и прошептал мне в самое ухо:

— И если ты думаешь, что можешь сбежать… то я обещаю тебе, что найду тебя быстрее, чем ты сможешь выдохнуть. И твоя жизнь станет ещё более грустной, чем сейчас. Ты — моя собственность, Лань. Генерал передал своё сокровище мне.

В этот момент я ощутила, как сердце сжалось от ужаса. Я не могла поверить в то, что случилось. Я пыталась контролировать свои эмоции, но страх оказался сильнее.

«Другой мир»!

Мой голос сорвался, когда я едва слышно произнесла:

— Ты… ты не человек…

Лань Чжень засмеялся — низким, холодным смехом, который оглушал меня, словно удар в живот.

— Я более чем человек, Цзы Лань, — он больно вцепился в моё плечо, заставив меня поднять глаза и встретиться с его взглядом. — И я могу быть гораздо более страшным, чем ты когда-либо могла себе представить.

И в этот момент за спиной раздался шум.

— Его Величество, Император! — послышался голос… Евнуха?!

Я подняла взгляд на дверь, и тут боковым зрением уловила лезвие в руке Лань Чженя.

— Нет! — заверещала я.

— Не кричи, дура! — мои лодыжки взяли в плен сильные мужские руки, и по пятки резануло. Тёплая и вязкая жидкость хлынула по коже. — Вот ты и не дева более. Можешь жить, как тебе угодно. Но из дворца ты не выйдешь никогда.

4. Молись, Цзы Лань!

— Приветствуйте Его Величество Императора! — вопил, едва войдя в покои, плотненький мужчина с выпирающим животиком и непонятной штуковиной в руке, похожей на гигантскую кисть для каллиграфии.

“Вашу ж маму! Я в дораме под названием "Мой личный кошмар"! Брр”...

Меня буквально подбрасывало: то ли от страха, то ли от конфуза. Вот так, обмотанная шторами, я стою на коленях, пав ниц, и даже не осмеливаюсь взглянуть, кто ж там такой Император голубых кровей.

“Кто породил это чудовище по имени Лань Чжень? Кому взбрело в голову зачать этого ублюдка”?!

Лань Чжень, стоявший перед отцом, едва заметно нахмурился, тщательно подбирая слова, прежде чем заговорить:

— Отец, в столь поздний час вы Сам решили почтить нас своим присутствием, не дождавшись утренней церемонии?

“Какой к чертям церемонии? Есть что-то ещё более бредовое, чем брызгать кровь на постельное бельё”?!

Взгляд Лань Чженя оставался непроницаемым, а тон — без единой эмоции. Он умело играл на публику.

— Что привело Отца Императора в мои покои в столь... неприличный момент? — продолжил он, выдержав паузу.

Император Лань Хуан стоял на пороге и не спешил войти. Его лицо скрывал церемониальный убор, украшенный множеством драгоценных бусин, а взгляд казался проникающим насквозь, словно он искал нечто видимое только его взору. Он не ответил сыну сразу, лишь после того, как сделал шаг внутрь. Двери захлопнулись, и мы остались одни. Двое коленопреклонённых и… батюшка-Император всея и вся!

В его руке была изысканная курительная трубка, щедро украшенная драгоценными камнями. Этот элемент его гардероба невольно придавал ему ещё больше власти в глазах любого, кто на него смотрел.

“Весьма изыскано подобранный персонаж. Во всём хорош. Вот кто мне скажет, почему я переродилась в какую-то дочурку генерала Цзы”?

— Не время для пререканий, Лань Чжень, — наконец сказал он, медленно, словно взвешивая каждое слово. — Но твоя молодая жена стала причиной недавнего беспокойства.

Император сделал небольшую паузу, его взгляд опустился на меня, затем снова на сына.

— Я слышал разговор слуг, когда покидал пир в честь вашей свадьбы. Молодая госпожа Ли, дочь наместника северной провинции, ворвалась в вашу спальню. Сегодня. В первую брачную ночь.

Принц сжал кулаки до побеления, и его глаза наполнились гневом. Этот гнев был явно направлен на меня. А Ли Сяо… Что ж, она у нас святая! А я — лисица! Но уж если быть лисицей, то хотя бы девятихвостой. Пока все хвосты не обрубят — удача при мне!

Тем временем мой горе-муженёк продолжал молчать, выжидая, что скажет отец.

Император Лань Хуан продолжил:

— И что она кричала, — его голос стал почти шёпотом, в котором сквозила зловещая угроза. — Она кричала, что твоя жена — блудница, что она недостойна носить титул Второй Принцессы, недостойна быть женой моего сына. Эти слова разнеслись по всему дворцу, и теперь слухи не удержать. Казнить людей нет смысла. Всех не уловишь. Я не мясник, чтобы из-за сплетен кидаться в омут ваших интриг. Наверняка слухи уже достигли городских ворот, а то и самого грязного угла столицы.

Внезапно Лань Хуан приблизился к своему сыну. Его лицо исказилось от злости и разочарования. Он выглядел так, будто готов был вырвать эту новость из земли и отомстить за нанесённое оскорбление.

— Это не просто удар по твоей чести, Лань Чжень. Это удар по чести всего рода Лань! Ты носишь на поясе нефритовый амулет, символ власти и единства семьи. Ты забыл, что этот амулет передаётся только достойным? Твои враги, как шакалы, уже почуяли запах крови. И теперь я должен разобраться в этом до конца. Это правда?!

Супруга Лань, вас это тоже касается! Взгляните мне в глаза! Оба! Я хочу слышать и видеть правду из первых уст. Иначе… я приглашу повитуху, и мы всё узнаем, что тут творится на самом деле. Твоя жена невинна, Лань Чжень?!

Император Лань Хуан приблизился ещё ближе. Его дыхание обжигало, когда он склонился над сыном и его женой.

— Ты молчишь, Лань Чжень. Твоё молчание — как нож в моём сердце. Это правда? Или мне придётся вызвать повитуху прямо сейчас, чтобы убедиться, что ты не стал посмешищем для всего двора?

Лань Чжень вскинул голову. Его взгляд стал стальным, но на долю секунды он перевёл глаза на меня, и в них я увидела… ту же злость, что и в начале.

«Ещё добавь, как маленький мальчик: всё из-за тебя! Из-за тебя наша любовь с Ли Сяо потерпела крах! Ну-ну».

— Отец, — произнёс он наконец. Его голос звучал хрипло, но твёрдо. — Ты говоришь о позоре рода. Но кто больше его разрушает: тот, кто верит сплетням, или тот, кто позволяет им править своими решениями? Моя жена невинна.

Каждое слово было вырезано словно кинжалом. Император нахмурился, его глаза сузились, как у хищника.

— Так докажи это, Лань Чжень, — произнёс он медленно, и его голос наполнил комнату ледяным холодом. — Или я докажу обратное.

И тут меня как будто переключило, разморозило:

— Ваше Императорское Величество! Так вот же доказательство! Прямо перед вами! — Я протянула покрывало с "доказательством", ожидая, что на этом фарс закончится.

Однако Император Лань Хуан даже не взглянул на ткань. Вместо этого он смерил меня ледяным взглядом, и его губы изогнулись в ироничной улыбке.

— Дорогая Цзы Лань… Наивная девочка, ты действительно думаешь, что эта жалкая подделка способна убедить меня? — его голос был холоден, как зимний ветер. — Я был на троне дольше, чем ты живёшь на этом свете. Думаешь, я не распознаю лжи?

Мой мозг лихорадочно заработал, а сердце замерло. Я даже не успела открыть рот, как он повернулся к сыну.

— Лань Чжень, раз твоя жена так рьяно защищает свою "честь", завтра утром она прилюдно докажет невинность перед Матерью Императрицей и всеми наложницами. Это будет в Зале Вечной Луны — месте, где проходят суды рода Лань. Раздвигать ноги каждая горазда. Вопрос в том, не запятнана ли её честь.

5. Эшафот для старой девы

-Не бойтесь, моя госпожа, – щебетала юная девица, всего-то лет около восемнадцати, не больше. А мне… По отражению в этом стареньком зеркале было минимум двадцать, а то и больше. Если подумать, то слухи о моей «порочности» могут быть обоснованы. В древние времена планочка вступления в брак была намного ниже. Люди в то время не так уж сильно разбирались в медицине. Простой чих или порез, рана в бою – и ты улетаешь на небеса к предкам.

А я попала конкретно. Думала, проснусь, и все улетучится, как дурной сон, переслушанный от подруг в рассказах про дорамы.

«Больше никакого вина и прочего алкоголя на ночь, если на следующую ночь проснусь утречком от пения птиц».

-Как тебя зовут? – наконец спросила я.

-Вашу слугу зовут Лэй Хуа, моя госпожа, — девочка присела в изящном поклоне, едва касаясь пола краем своего легкого платья. Ее темные волосы были заплетены в простую косу, а за ушком торчал белоснежный цветок жасмина — символ верности и чистоты.

«Тонкий намек всем присутствующим? Неплохая группа поддержки».

— Лэй Хуа, ты точно уверена, что мне надо идти? — я вздохнула, глядя на ворох шелков, которые юная девица пыталась уложить на мою фигуру. — Может, просто спрячемся где-нибудь, а? Пусть меня посчитают сбежавшей…

— Госпожа! — юная Лэй Хуа широко распахнула глаза, искренне потрясенная моими словами. — Бежать — это все равно что признать вину! А Император и Принц… они же не простят! Вы должны доказать свою невиновность перед Матерью Императрицей! Защитить честь семьи Цзы! Вот что от вас ждет ваш отец.

— Ты так говоришь, будто мне это так просто сделать, — пробормотала я, чувствуя, как тугой пояс впивается в ребра.

— Не бойтесь, моя госпожа, — она посмотрела на меня с неподдельным сочувствием.

— Повитуха только подтвердит то, что вы чисты. И тогда слухи утихнут. А если нет, то тех, кто их будет и далее распространять, жестоко накажут!

-Как?..

-Самым строжайшим образом! Ведь будет задета не только ваша честь, но и честь Императорской семьи, а это – измена!

«Как же всё сложно в этом чертовом мире…»

-Тогда ответь ещё на один вопрос, Лэй Хуа.

-Да… — она заглядывала мне в глаза, как преданный пес. И лишь от этого мне было жутко. Хотелось стать улиткой в домике.

-Сколько мне, по-твоему, лет?

-Боже, госпожа так потрясена, что забыла? — коснувшись указательным пальцем пухлой щеки, задумчиво произнесла девчонка.

-Просто ответь!

-Вам вот-вот стукнет двадцать один.

Даже так… Да я тут за старую деву могу считаться! Или… Как и сказала Ли Сяо — за блудницу. Девку, что любит мужчин до одури. Эх, слухи были бы хороши, если бы не было так грустно на душе…

-Идёмте, госпожа… Нас ожидают. Евнух Фу Лэй прибыл сопроводить нас.

Меня передёрнуло, как подумаю, что меня будут проверять прилюдно.

Лэй Хуа шагала чуть вперёд, словно ограждая меня от невидимых опасностей. Её маленькая фигурка выглядела почти хрупкой, но в каждом движении чувствовалась уверенность.

«Такая малютка, но уже щит для… Госпожи? Смешно звучит»…

Я, обёрнутая в слои шелка, чувствовала себя так, будто иду на эшафот раздетой до гола, а прикрывают меня лишь распущенные волосы.

Пышные узоры ткани, драгоценные нити и блещущие украшения казались тяжелее, чем нужно, как будто их вес давил не только на тело, но и на душу.

— Госпожа, пожалуйста, постарайтесь держать голову чуть выше, — Лэй Хуа чуть обернулась ко мне, её глаза блестели холодным светом. — Они ждут вашей слабости, хотят увидеть страх в глазах. Не позволяйте им победить!

"Они" — это толпа, которую я заметила сразу, как только вошла в Зал Вечной Луны. Дамы всех возрастов, в ярких одеждах, изящно расставленные по местам, как цветочные клумбы. Их взгляды вмиг устремились на жертву сегодняшнего пиршества. Будто я была диковинным зверем в клетке.

И среди этого великолепия, выделяясь своим язвительным выражением лица, стояла Ли Сяо. Вчерашняя гостья. Её глаза блестели от злорадства и торжества «справедливости». А пальцы с длинными золотыми накладными ногтями теребили шелковый платок, словно она не могла дождаться момента, чтобы сделать свой ход.

"Фантастика," — мелькнуло у меня в голове. — "Вот только не та, что в книгах или фильмах, а та, где ты вляпалась по уши и не знаешь, как выбираться."

Евнух Фу Лэй выступил вперёд, объявляя:

— Госпожа Цзы Лань, дочь генерала Цзы Чэня, готова предстать перед Матерью Императрицей для подтверждения своей невиновности.

"Прекрасно. Как будто мне было недостаточно взгляда Ли Сяо. Теперь я ещё и в центре внимания как преступница."

Меня передёрнуло от такой прямолинейности. Всё по факту. А где же принц? Он же желал подтверждения или… моего краха? Избавились бы, как выстрел в зайца. Прямо в глаз!

Я сделала шаг вперёд, ощущая, как взгляды проникают под кожу. Лэй Хуа незаметно сжала мою руку, словно пытаясь передать хотя бы частичку своего оптимизма.

— Ну что, Цзы Лань, — раздался тонкий, но ядовитый голос Ли Сяо. — Сегодняшний день решит всё. Не правда ли?

— А вы что, решили на меня посмотреть, чтобы убедиться, что не зря клеветали? — мой голос звучал ровно, но внутри всё кипело.

Её улыбка стала шире.

— Просто решила поддержать вас в такой трудный для вас час. Никогда не знаешь, кому понадобится доброе слово.

"Доброе слово? Да ты бы с ножом на меня бросилась, будь твоя воля!"

Евнух кивнул мне, указывая на центр зала. На подиуме стояла высокая женщина с суровым взглядом и седыми волосами, уложенными в строгий пучок. Это, без сомнения, была та самая повитуха, которой предстояло вынести вердикт.

— Госпожа, пройдемте, — произнесла она холодно.

Я не знала, что ответить. Просто подняла голову и сделала ещё шаг вперёд, чувствуя, как сердце грохочет в груди, а спина покрывается холодным потом.

"Ну, вперёд. Фантастика так фантастика. К чёрту всё!"

— Госпожа, пройдемте, — произнесла повитуха холодно.

6. Проверка на верность двору

Двери Зала Вечной Луны с громким скрипом распахнулись, и в наступившей тишине раздался уверенный, властный голос:
— Остановитесь! Вы не имеете права!

Я замерла на месте, чувствуя, как десятки взглядов буквально пригвоздили меня к полу. Сердце гулко стучало в груди, пока я медленно оборачивалась на этот голос. Высокий мужчина с седыми висками и хищным взглядом вошел в зал, словно грозовая туча, готовая обрушиться на всех вокруг. Его яркий мундир, украшенный золотыми нашивками, сверкал в лучах света.

«Будто с поля боя, да на женские курсы вязания крючком»…

— Кто это? — одними губами прошептала я, не в силах оторвать глаз от приближающегося незнакомца.

— Ваш отец, генерал Цзы, — ответила Лэй Хуа с благоговением в голосе, слегка склонив голову в знак почтения.

— Кто клеветал на мою дочь?! — прогремел мужчина, остановившись в центре зала.

Его голос эхом разлетелся по мраморным стенам. Толпа, как по команде, расступилась, освобождая ему пространство.

Мои колени дрогнули, но я быстро взяла себя в руки. Тишина в зале стала почти невыносимой, пока генерал Цзы, обводя взглядом присутствующих, не остановил его на Матери Императрице. Её лицо оставалось бесстрастным, словно происходящее её вовсе не касалось.

«Скучно, батенька»…

— Генерал Цзы Чэнь, ваша дочь обвиняется в нарушении приличий и оскорблении нашей чести, — наконец произнесла она. Её голос звучал как шелестящий ветер — холодный и безэмоциональный. — Мы собрались здесь, чтобы установить истину.

— Истину?! — мужчина шагнул вперёд, его глаза вспыхнули гневом. — Кто из вас осмелился порочить доброе имя моей семьи?! Пусть представит доказательства! Если моя дочь виновата, я первым потребую наказания, и оно будет строже, чем вы можете себе представить! Но если это ложь… — он замолчал, обводя толпу острым взглядом. — За ложь этот человек будет наказан по всей строгости законов Империи!

Толпа зашепталась, как потревоженный осиный улей. Женщины переглядывались, евнухи кашляли, стараясь спрятаться за спинами других. Единственной, кто осталась непоколебимой, была Ли Сяо. Она сделала шаг вперёд, и её тонкие губы растянулись в язвительной улыбке.

— О, генерал, — начала она с насмешкой, — мы все уважаем вашу честь и доблесть, но… разве слухи рождаются без огня? Разве можно обвинять всех здесь присутствующих, когда…

— Довольно! — громко произнёс Цзы Чэнь, резко поднимая руку. — Я не позволю превращать зал, где вершится суд, в место для дешёвых сплетен, которым место на базаре.

Он перевёл взгляд на меня, и в его глазах впервые мелькнуло что-то тёплое. Я почувствовала, как внутри поднимается странная смесь облегчения и… страха.

— Цзы Лань, подойди ко мне, — произнёс он мягче, чем я ожидала.

Я сделала шаг вперёд, чувствуя, как шелка моего платья скользят по полу. Спина покрылась холодным потом, но я старалась держать голову высоко поднятой, как учила Лэй Хуа.

— Госпожа Цзы Лань, — голос Матери Императрицы вновь прервал напряжённую тишину. — Вы готовы доказать свою невиновность перед нами и перед всем двором?

Моё дыхание сбилось. Слова застряли в горле, но я кивнула, не отводя взгляда от её строгого лица. Но я смогла произнести:

— В таком случае пусть начнётся проверка, — объявила она, махнув рукой повитухе.

Но прежде чем женщина успела сделать шаг, генерал Цзы Чэнь поднял руку:

— Это допустимо лишь в том случае, если моя дочь не врала, смотря в глаза Императору! — его голос был твёрд. — Я доверяю своей дочери. Если она говорит, что невиновна, её слова для меня весомее любых проверок. Те, кто клеветал на неё, пусть докажут свои обвинения! Где ваши свидетели? Где ваши доказательства?!

Слова, только что сорвавшиеся с моих губ, повисли в воздухе, как тяжёлая тень, заставив все взгляды устремиться ко мне. Я видела, как лица присутствующих изменились — от удивления до тихого восхищения. Кто-то даже зажмурился, как будто боялся услышать, что я произнесу.

Моя рука слегка дрогнула, но я тут же сжала её в кулак, чувствуя, как напряжение с каждой секундой нарастает. Я обвела взглядом зал, пытаясь поймать того, кто осмелился бросить в меня эти грязные слова. Но среди множества лиц не было того, кто, как я чувствовала, должен был отвечать за всё.

— Это серьёзное заявление, госпожа Цзы Лань, — произнесла Императрица с заметным интересом в голосе, её холодный взгляд не покидал меня. — Однако если вы утверждаете, что кто-то осмелился оскорбить вас в эту ночь, вы обязаны назвать его имя. Ведь обвинения должны быть подкреплены доказательствами.

— Я не буду скрывать свои слова, — ответила я, не отводя взгляда от Ли Сяо, которая, как мне показалось, слегка смутилась. — Все, кто был свидетелями того, что произошло в эту ночь, могут подтвердить. Но за клевету, как я уже сказала, я требую справедливости. И если виновный не осмелится выйти, я сама найду способ наказать его.

Сердце продолжало биться быстрее, но внутри меня взыграла гордость. Я могла стоять здесь и не показывать страха, даже если на меня смотрели десятки глаз, и даже если за каждым шагом скрывалась опасность.

Ли Сяо, увидев мой взгляд, слегка побледнела, и это было как знак — она поняла, что её манипуляции теперь могут обернуться против неё.

Толпа зашепталась, и я почувствовала, как напряжение в зале достигло своей вершины. Никто не осмеливался прервать молчание, все ожидали развязки.

Сглотнув, я произнесла:

— Я пройду вашу проверку, но в случае моей невиновности прошу соразмерного наказания для того, кто клеветал на меня в день моей свадьбы. — Мой взгляд скользнул по Ли Сяо. — И для того, кто оскорбил меня в эту ночь, назвав распутницей.

Зал замер. Я огляделась, в поисках наглеца, но в лицо мне взглянул лишь холодный ветер молчания. Трус!

7. Старая дева в цене

Все же, ради приличия, ширму поставили. Вердикт огласили быстро. Я, Цзы Лань, дочь генерала Цзы, — оказалась старой девой! В огорчение всем, затаившим дыхание.

С грохотом на мраморный пол упала чаша с фруктами, но никто не обратил на это внимания. Весь зал замер, глядя на меня и на генерала Цзы, который, казалось, вот-вот взорвется от ярости. Его лицо покрылось багровыми пятнами, а глаза пылали злобой.

— Моя дочь до сих пор невинна?! И это называется заключение брака на небесах?! — прорычал генерал Цзы, его голос был подобен грому. — Вы смеете называть её старой девой? Да за такие слова, за эту грязь, подать в суд будет недостаточно! Я сотрясу эту землю, и имена тех, кто смеет клеветать на мою семью, исчезнут навсегда! Клеветник поймет, что значит идти против Цзы!

«Вау! Вот это папаша! Всем такого!» — подумалось мне.

Он шагнул вперед, его высокая фигура, казалось, заполнила собой весь зал. Я чувствовала, как с каждым его словом напряжение растет, как трещит воздух.

В этой тишине было слышно лишь его тяжелое дыхание и приближающиеся шаги, которые заставляли всех присутствующих сжиматься в страхе.

Ли Сяо стояла в центре зала, её обычно самоуверенный взгляд был похож на фарфоровые блюдца. В её взгляде читался не только ужас, но и растерянность — она явно не ожидала подобного исхода.

«Мда… Иной раз и старой девой быть выгодно».

— Генерал... я... — её голос предательски дрогнул, но стервочка быстро взяла себя в руки, стараясь выглядеть уверенно.

Но её смущение было слишком очевидным.

— Ты что, искренне не понимаешь, что наделала?! Опозорила свою семью, клеветница! Никто такую и замуж теперь не возьмёт. Уж я позабочусь. Кому нужна женщина с таким грязным языком?! — генерал Цзы резко повернулся к ней, не давая ей возможности оправдаться. — Ты распускаешь слухи о моей дочери, и теперь твоя душонка дрожит, когда все знают, кто ты на самом деле!

Ли Сяо сделала шаг назад, её взгляд скользнул по залу. Я видела, как она побледнела как мел. Ли Сяо знала, что генерал Цзы не позволит ей тихо покинуть помещение, если она не сможет найти способ отступить.

Я не могла сдержать кривой усмешки, хоть и чувствовала в груди жалость к ней. Совсем немного. Слова генерала Цзы отрезвили всех, включая саму Ли Сяо. Она, которая ранее так уверенно строила свою игру, теперь была зажата в угол по своей же вине.

— Я никогда не прощу тех, кто осмелился осквернить честь моей дочери, — продолжил генерал, его голос был полон льда. — Требую полного расследования! И если кто-то ещё осмелится причислить мою дочь к старым девам, в следующий раз они почувствуют на себе всю тяжесть ответственности за брошенное слово!

Зал затаил дыхание. Это было больше, чем просто обвинение. Это был вызов на бой, за честь семьи, которую я ранее не видела.

«Гордость-то берет»…

Я шагнула вперёд, встречая взгляд Ли Сяо. В её глазах я увидела не только страх, но и горечь обиды. Этот момент не был для неё просто поражением.

Нет. Сюрпризы ещё будут, если я не найду способ выбраться из этого дурдома.

— Итак, госпожа Ли Сяо, — произнесла я, расправляя плечи и сдерживая смех. — Думаю, вам пора понять, что не все слухи могут стать правдой. Особенно те, которые вы так легко вообразили.

Тут, как гром среди ясного неба, раздался новый голос, будто разорвавший тишину в зале.

— Достаточно!

Все головы мгновенно повернулись в сторону двери, где стоял он. Мужчина, чье присутствие было столь внезапным и сдавливающим мою душонку, что сразу же заставило каждого ощутить, как напряжение в воздухе ещё больше усилилось. Лань Чжень. Второй принц. Мой муж.

Его холодный взгляд скользнул по всем присутствующим, и даже генерал Цзы, который не мог обуздать свою ярость, на мгновение замер. Ли Сяо, изумленная, как и все остальные, немедленно отступила назад, прижимая губы.

— Цзы Лань, — сказал он, его голос был тихим, но таким властным, что все тут же поняли — спорить с ним было невозможно. — Мы уходим.

Как только Лань Чжень произнес эти слова, весь зал словно замер. Его взгляд был ледяным и непоколебимым, и в нем не было ни тени сомнения. Все вокруг почувствовали, что его слова не подлежат обсуждению. Генерал Цзы, несмотря на свой гнев, чуть опустил взгляд, выражая приветствие.

Ли Сяо, которая только что была готова ответить мне, теперь стояла в полном ошеломлении, как и все остальные. Каждый в зале осознал, что теперь моя судьба зависит только от одного человека — от Лань Чженя.

Я замерла на месте, внутренне борясь с растерянностью. Мой муж, принц, на глазах у всех схватил меня за руки и потащил на выход за собой. С каждым шагом я ощущала, как моё сердце учащенно бьется. Почему? Почему он вмешался?

И как только я обернулась, взывая к помощи, столкнулась с режущим взглядом отца. Генерал, не в силах возразить, лишь угрожающе кинул взгляд в его сторону. Но и словом не обмолвился.

«Что будет дальше?» — этот вопрос висел в воздухе, не имея ответа.

8. Не в этот раз

— Не приближайся! Не трожь меня! Я… — Я прижалась спиной к стене, наши тела разделяла лишь узкая граница кровати. Мои руки сжались в кулаки, я могла лишь найти силы преградить ему путь огромной подушкой, которую направила на Лань Чжена, как первобытную дубинку. — Я пожалуюсь!

Лань Чжень стоял у постели, его холодные черные обсидиановые зрачки были устремлены на меня, а уголки тонких губ чуть приподнялись в ледяной, до ужаса пробивающей усмешке, которая заставляла сердце замирать. Он медленно, почти лениво, стянул с себя верхнюю одежду, напоминающую халат. Да это и был халат. Шелковый, расшитый золотыми нитями в замысловатые восточные узоры, в которых я ни черта не смыслила.

Мужчина, не отрывая от меня своего пристального и хищного взгляда, как у ястреба-стервятника.

— Кому? Императору? — Его голос стал тихим, но каждый слог, произнесенный Лань Чженью, звучал угрозой в мой адрес. — За то, что я исполнил свой долг перед супругой? Поскольку вчера нас… Оклеветали…

«Оклеветали?! Да ты издеваешься, ублюдок?! Ты в первых рядах петухом без головы орал, что я шлюха ещё та! А сейчас?! Напротив, резко поменялся?! Крови девственниц испить захотелось, ублюдок?!»

— … то сегодняшним днем мы исполним долг и представим доказательство всему двору. Его Императорское Величество и Матушка Императрица не любят долго ждать.

Я чувствовала, как сердце бешено колотится в груди. С каждым движением его тела напряжение в комнате возрастало. Он не отводил от меня взгляда, и мне становилось всё труднее дышать.

— Ты… Ты не можешь! Не посмеешь! — я попыталась говорить уверенно, но голос дрогнул, выдав меня. Лань Чжень подошел ближе, и я не могла отвести взгляд от его статной накаченной фигуры.

«Зависнуть на такой красоте можно и нужно… Но не в этот же момент?!»

Он действительно был хорош собой. Не единого изъяна на лице, что не скажешь о теле. Но при дневном свете он выглядел чуть иначе, чем во тьме ночи. В схватках он бывал — сразу видно. Шрамы на груди и торсе выдали в Лань Чжене воина со всеми вытекающими.

— Не могу? — Он подкрался ко мне, подобно тигру, и схватился за подушку-пуфик, которой я «оборонялась». Я чувствовала его дыхание так близко, что ощущала тепло на своей шее. И от этого голова шла кругом. Не лучшее чувство для того, чтобы спасти свою шкуру от неминуемого. Его взгляд был пронизывающим, почти физически ощутимым. — Я уже сделал «это», и ты это знаешь.

«Это»…

Ах, ну да, ну да… Пал жертвой женских интриг, к которым я причастна косвенно и совершенно не понимаю до конца, что же мне делать со всей этой «волшебной» историей любви. По сути — любовным треугольником, где я, девушка по имени Цзы Лань — лишнее звено.

«Меня либо убьют на каком-нибудь пиру, по классике жанра. Либо подставят под удар, обвиняя в измене Государю Императору. А в лучшем случае — отправят в монастырь или в богадельню для умалишённых.»

М-да… Вот же фантазия разыгралась. Да как тут не разыграется?! Тут такое творится! Передо мной мужик в одном исподнем!

Мои мысли метались, я не могла понять, что он хочет от меня в первую очередь — раздеть или повалить на постель.

И тут, как гром среди ясного неба, его рука коснулась моего плеча. В ту же секунду я ощутила лед его прикосновения, которое моментально сжало мое сердце. Заморозило тело в прямом смысле. Я окоченела от страха.

А он… Он не собирался останавливаться. Я не могла больше скрыться от его острого взора, не могла отвести взгляд.

«Брр! Мерзко…»

— Прекрати, — едва выдохнула я, но вместо ответа Лань Чжень лишь наклонил голову, не сводя с меня глаз.

И вот. Лань Чжень остановился. В комнате воцарилась полная тишина, прерываемая только нашим тяжелым дыханием. В тот момент я почувствовала, как его внутренняя сила, его присутствие затмило всё вокруг. Как будто все потемнело разом. Даже свечи, что горели в спальне, больше не могли дать мне свет надежды.

«Все? Конец? Может, сейчас этот гребанный сон закончит свое существование? Так сказать — зафиналим мой личный кошмар. Отпалируем».

Он поднял руку, но не для того, чтобы коснуться меня.

— Ты ошибаешься, — сказал он, его голос был таким низким и твердым, что я почувствовала, как земля под ногами начинает исчезать, и я сижу в темном углу невесомости. — Ты думаешь, что можешь выбрать свой путь в жизни? Но это не так. Наши семьи заключили договор. К сожалению. МОЕМУ.

«Эгоист! Дятел отбитый!» — так и хотелось крикнуть в лицо уроду-принцу.
Я не успела ничего ответить, как его пальцы коснулись моего подбородка, заставляя меня поднять голову и взглянуть ему в глаза.

И вот он сказал то, что я никогда не ожидала услышать. Нет — это меня убило. Добило на месте:

— Возможно, у нас будет ребенок. Это должно успокоить наших отцов. Но более, между нами, ничего нет. Ты понимаешь меня, Цзы Лань?

Мой взгляд метнулся к его губам, скривившимся в ухмылке. Лань Чжень произнес эти слова с ледяным спокойствием. Его голос был как приговор. Я не успела ничего сказать, не успела оттолкнуть его — он склонился ближе, так близко, что я почувствовала его дыхание на своей коже.

— И если ты не выполнишь свою роль покорной жены, — продолжил он, голосом, от которого кровь стыла в жилах, — тебе больше некуда будет бежать.

Я замахнулась ногой, искренне надеясь ударить его промеж глаз, но он перехватил меня, резким движением сбив на постель. Его рука крепко сжала мою лодыжку, закинув ногу на плечо, и шелковая ткань соблазнительно сползла чуть выше колена, оголив тонкую ногу. В его взгляде мелькнуло что-то тёмное, пугающее.

— Не в этот раз, жена, — прошептал он, его голос был похож на рык. А пальцы впились в кожу до боли. Так, что я невольно всхлипнула. — Если ты не ответишь, — Лань Чжень сделал паузу, его голос стал холоднее, чем лед, — завтра твоя семья заплатит цену за твоё упрямство.

Я сглотнула, чувствуя, как холод пробирает до самых костей. Ответ застрял у меня в горле. Все слова испарились, словно их никогда не было.

9. Крик в тишине

За дверью спальни послышался тихий всхлип, напоминающий стон раненого зверя. Слуги, стоящие на страже, переглянулись.

— Как думаете?.. — шепотом спросил молодой слуга у Лэй Хуа, прислуги Цзы Лань.

— Я не думаю. Я знаю, — ледяным тоном ответила она, даже не удостоив мальчишку взглядом. — Мою госпожу оболгали. И сегодня все увидят доказательство её невиновности и чистоты. Клеветники ещё пожалеют о своих словах. Теперь они оскорбили не просто дочь генерала Цзы, но и принцессу Лань!

Тем временем, в спальне…

— Хватит... Достаточно! Слезь с меня! Прошу...

Я задыхалась, чувствуя, как тяжесть его тела вдавливает меня в постель. Моя грудь с трудом ловила воздух, а в голове звенело от бессилия и ярости.

Его руки впивались в мои запястья, оставляя красные пятна, словно железные тиски. Каждый раз, когда я пыталась вырваться, хватка Лань Чженя становилась всё крепче. Он будто намеренно давил на меня, заставляя бороться за каждый вдох.

— Слушай меня, Лань! — его голос прорезал воздух, глухой, тяжёлый, наполненный чем-то, что одновременно вызывало во мне страх и бешенство. — Ты сама заставила меня так поступить. Сама подстроила всё для того, чтобы опорочить нас обоих. Если бы ты сразу признала свою вину... Ничего бы не было!

— Я не виновата! — выкрикнула я, чувствуя, как его возбужденная плоть чуть касается моего бедра. — Ты даже не дал мне объясниться!

— В твоих словах нет ни единой капли правды, Цзы Лань. Ты можешь быть чиста, но внутри ты грязна и порочна! А вот чистоту физическую, так и быть — я заберу себе, — срывая с меня последние слои платья и оставляя лишь нижнее бельё, произнёс Лань Чжень.

— Так… чем ты… отличаешься?! — закричала я, и на миг его рука застыла, остановившись на бедре.

— Я?.. — казалось, он задумался, и во мне загорелась толика надежды. Но ненадолго. В следующий миг он произнёс: — По крайней мере, я не лгу в глаза Императору, что намеренно хотел опорочить тебя, дорогая жена.

С этими словами он коснулся меня в самом сокровенном месте, заставив выгнуться дугой.

— Что и требовалось доказать. Твои мысли порочны, как игра куртизанки на цитре, — хмыкнул он, продолжая ласки, от которых я не могла отрешиться, поддаваясь Лань Чженю в его коварной игре.

— Пожалуйста… — застонала я, когда его ласки зашли слишком далеко, и я окончательно поняла, чем закончится для меня эта примитивная сцена в дораме, не моей мечты.

«Это совершенно не то, о чём я когда-то мечтала. Не то место, не то время и не ТОТ МИР! Где моя реальность?! Где?!»

— Ты отказываешься от того, о чём меня молила? Там, в саду? Довольно интересная стратегия дочери генерала Цзы… Что же вы задумали вместе с ним? Держать меня под своим каблуком?!?! – его палец резко вошел в меня. Это не было лаской, и я почувствовала, что значит быть невинной в этих чёртовых фильмах с розовыми пони.

Здесь не только всё было преувеличено, но и до жути больно! Тело адски заныло, и я громко всхлипнула, так, что за дверями наверняка подумали: свершилось! Вот — вот да, зазвенят трещотки, пустят фейерверки и начнутся гуляния в честь сего события.

Но это был не конец. Наша плоть соприкоснулись, и я взвизгнула, то ли от страха, то ли от отвращения. От понимания нашей с этим ненормальным принцем близости. Его плоть ласкала меня, приближая желание. Бьёт прямо в сознание, и мозг как сумасшедший кричал: хочу, дай мне, дай!

А что же я сама? Я улетала куда-то далеко и надолго в этот самый ответственный момент. Рассудок сказал: я вышел погулять. Не ждите до вечера.

-Ммм… — только и смогла простонать я, когда сие действие набирало ход. Постель трещала под тяжестью тел, а я… Я была морской черепахой, которую перевернули кверх ногами, оставив беспомощной на радость хищнику. А хищник — это Лань Чжень.

Его движения были грубыми и резкими. Выпады, как у озабоченного кроля. Он как будто спал с проституткой из квартала красных фонарей, но не с супругой. Пусть и подставившей его, укравшей жизнь, место, любимую. Но я не она, не Цзы Лань. Я не из этого мира.

Да кому нужна эта правда?..

Наконец, я почувствовала дрожь в его теле и как сокращается обжигающая меня плоть, он извергся в меня без остатка. Мне сразу же захотелось избавиться от него, от всего, что с ним связано. Не хочу иметь с этим чудовищем ничего общего!

Но тут Лань Чжень сам резко отстранился, и я вздохнула с облегчением, готовая вырваться из этого кошмара.

Поджав под себя ноги, я посмотрела на него с презрением. Он же одарил меня ледяным взглядом и произнес:

-Будем ждать результата, жена. Семя, однажды посаженное, дает свои плоды.

-Надеюсь, что оно гнилое! — не выдержав, ляпнула я, и меня одарили таким взглядом, что в пору было спрятаться в норку.

Лань Чжень замер, его взгляд стал ледяным, как сталь. А затем, подойдя, он резко схватил меня за шею, поднимая так, что дыхание перехватило. В его глазах зажегся такой яростный огонь, что я почувствовала, как будто вся комната наполнилась адским пламенем.

— В таком случае, ты будешь жалеть о своих словах каждую ночь, что будешь проводить в моих объятиях, — процедил Лань Чжень сквозь зубы. Это звучало как реальная угроза. Но я не желала иметь с ним ничего общего.

10. Типичная сцена дорамы

На ветру развивалось белое полотно с небольшим крестным пятном, и каждый, кто проходил мимо стен дворца второй принцессы Лань, мог убедиться, что слухи, распускавшиеся всего лишь сутки назад, — лживы.

Мне же было плевать на эту чертову покоцанную ветром тряпку. Я не верила в его силу очистить мою «девичью честь». У меня её уже забрал тот урод-принц! Смысл что-либо защищать и доказывать? Простому люду? Так они пошумят и забудут, увидев новую жертву сплетен на горизонте интриг.

Ткань опровергла только ложь, распускавшуюся за последние сутки, как цветок. Невинность — лишь причина. Одна из них. Но какая примитивная и действенная!

Стоя, я наблюдала за всем из беседки, чувствуя, как каждый взгляд, брошенный мимо, словно проклятие, проникал в моё сердце.

"Ты виновна," — слышала я шёпот, который преследовал меня на каждом шагу.

«В чём? В том, что попала и не могу выкарабкаться?! Это да — засада. Жопа!»

Я знала — мир жесток ко мне, но не думала, что и тут судьба прилетит бумерангом. Ничто не меняется. Люди — сквернословы!

Я всё ещё помнила тот момент, когда услышала, что меня обвиняют. Это невозможно выкинуть, перечеркнуть...

Это — позор.

«Я, Цзы Лань, дочь генерала Цзы, жена второго принца Лань Чженя, в одночасье стала звездой! Прекрасно! Мне бы Оскар и звезду на аллее славы. Не меньше!»

Если бы не Ли Сяо — не видать мне славы в этом мире. Спасибо, удружила…

Я не понимала, почему эти слухи стали огнём, который охватил весь дворец. Даже когда моя невиновность доказана, осадок остался.

К сожалению, я хорошо знаю, как работает чёрный пиар в моём мире. А уж в этом… Палец в рот не клади — откусят до самого плеча. Тут, по-видимому, я разменная пешка в игре. То-то генерал Цзы примчался на всех парах. Тогда мне показалось, что его намерения искренни по отношению к чести своей дочери. Но… оказалось, что я у него не одна дочурка. И… если на меня падёт тень, то его любимице не найти хорошую партию. А меня — бросили в клетку к дикому волку. Только ради того, чтобы уберечь младшенькую Цзы Мэй.

-Ваш чай, госпожа, — тихо прошептала Лэй Хуа. — Он благотворно влияет на женский организм.

«Так и подмывает огрызнуться…»

-А есть что-то, что влияет благотворно… скажем так, на то, чего ты не желаешь в данный момент?

Лэй Хуа испуганно посмотрела на меня, но промолчала, поняв, чего я хочу. Лишь чуть кивнула в знак того, что попытается сделать всё, что от неё зависит.

«Все люди тут, что имеют ранг слуги, — похожи друг на друга, как выдрессированные балоночки».

Сидя на террасе, я наблюдала, как лёгкий ветерок играет с тканью одежды, ощущая на себе приятный телу холодок. Этот момент был для меня единственным, где я могла позволить себе немного покоя. Вчерашний день был для меня переворотом, а то, что происходило после свадьбы — ад преисподний. Мы с Лань Чжэнем, несмотря на все преграды, стали супругами. Как бы того не хотели. Но под конец — я увидела похотливое чудовище.

На мгновение я закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Каждая клеточка моего тела всё ещё была напряжена, не зная, как справляться с последствиями нашего «побоища».

«Какие контрацептивы в этом древнем мире вообще существуют?» — вот, что меня волновало в первую очередь.

Тишину внезапно нарушил чей-то шаг. Я не обратила внимания. Плевать. Но вскоре надо мной нависла тень, и в нос ударил приторный аромат масляных духов, до боли знакомый. Повернув голову, я встретила взгляд Ли Сяо. Она стояла прямо передо мной, будто специально пришла, чтобы прервать мой момент покоя в аду.

-Вы пьёте чай в одиночестве, госпожа? — её голос был ровным, но в нём слышалась едва скрытая насмешка. — Или в вашем мире уже стало нормой глотать несчастье, поглощая каждую каплю боли и облегчения одновременно?

Я не ответила, продолжая смотреть на неё. Прямая осанка и холодный взгляд. Она, как всегда, уверенная в своём превосходстве. И хотя она не сделала более ни шага, её присутствие было слишком навязчивым, почти осязаемым.
Ли Сяо не надо было говорить, чтобы обозначить свои намерения.

-Думаю, тебе стоит подумать, Цзы Лань. Ты жена... — Она смерила меня острым взглядом. — Но эта игра, где правила изменчивы. Не всем дано держаться на плаву, — сказала она, взяла одну из чаш и налила себе чай.

Я смотрела сквозь неё. Ответить я могла бы много чем, но что толку говорить с человеком, который не слышит? Как видно, Ли Сяо — мастер в манипуляциях и игре словами, и отступать не собирается.

-Зачем ты пришла, госпожа Ли? — мой голос был полон безразличия.

Ли Сяо сделала шаг вперёд, её взгляд был полон льда.

-Пришла проверить, как ты себя чувствуешь. Или, может быть, чтобы убедиться, что ты не забудешь, кто ты на самом деле. Ты всё ещё считаешь, что Лань Чжень навеки твой? Ты ведь знаешь, что он по-настоящему мой. Он любит меня.

Я хмыкнула.

«Как это по-детски».

Я знала, что Ли Сяо не уйдёт, пока не получит того, чего хочет. Её присутствие стало невыносимо для меня.

-Ты излишне самоуверенная натура, — произнесла я, не скрывая раздражения. — Думаешь, что можешь забрать Лань Чженя, не спросив его самого?

Я увидела презрение в её взгляде. Она не просто желает Лань Чженя. Она хочет разорвать меня на куски. Думает, что я слабая, сомневающаяся в себе девчонка. Она хочет видеть, как я паду перед ней.

«Обойдешься! Такое лишь в прописанных сценариях дорам».

-У тебя есть выбор, Цзы Лань, — её голос был подобен тонкому лезвию. — Ты можешь жить спокойно, смирившись с тем, что он любит меня. Или ты можешь бороться за него. Но знай одно: я всегда буду на шаг впереди. Подле него.

«А ты не ошиблась? Не жена ты ему, ох не жена».

Я прекрасно осознавала — она не просто соперница. Она — угроза моей жизни. Возможно.

Но вдруг её голос стал намного тише, как если бы она решила под конец своей игры добавить реальность своим детским угрозам. Заполировать их в ажурную розовую рамочку.

11. Братец Чжень?!

-Брат Чжень, а мы тут премило болтали, — передразнила я так «вовремя» появившегося муженька. — Что привело тебя в МОЙ ДОМ, МУЖ МОЙ?

Лань Чжень остановился в нескольких шагах от меня, в его взгляде промелькнули огоньки.

«Ха… Неужели его так задел наш с Ли Сяо разговор "по душам"? Так-то тут жертва? Она или я? Парниша, а ты там ничего не попутал? Ах да, совсем забыла — любовь туманит разум, превращая мозг в сладкую вату… Вроде так».

Разговор с Ли Сяо был для меня недоразумением. Но чтобы он мог перевернуть все наизнанку и выставить меня злодейкой — это на раз-два. Кто плохая девочка?! Я плохая девочка! Просто, тупо, но по правилам спектакля.

Хотя я и не была уверена, что он хоть что-то слышал, но его взгляд пугал. Не отошла я от его «ласк» пока что. Надеюсь, этот принц найдет себе наложницу по вкусу и запросам быстро…

-Ты все еще не собрана, Цзы Лань? Какой позор… — его голос был сух и чуть более резок, чем в прошлый раз.

Я нахмурилась. Мне не хотелось усваивать еще какой-нибудь урок, посланный жизнью. Не сейчас.

-О, да ладно вам, Ваше Высочество Лань Чжень! — я улыбнулась, слегка издеваясь. — Вас ведь никто не заставлял приходить. Но раз уж вы здесь... что привело Вас в МОЙ дом?

-Какие переходы, — процедил он сквозь натянутую улыбку. Аж кожа по швам потрескалась. — Вижу, Вы «тренировались» в этикете. Кто помогал? Как вижу, Ли Сяо составила вам компанию. Вы окрепли душевным здоровьем, Цзы Лань?

Меня перекосило, а краем глаза я уловила, с каким неимоверным интересом Ли Сяо впитывает каждое брошенное нами в огонь обоюдной ненависти слово.

В этот раз прошу меня не винить за новые слухи, если те появятся. А в этом сомнений нет. У девчонки чуть ли уши не взлетают, так любопытно…

Лань Чжень нежно отцепил от себя любовь всей жизни Си Ляо и подошел ближе, не отводя взгляда ни на мгновение. Словно убить хотел.

-Так зачем пожаловали? — спросила я.

-Император и Императрица ждут нас на чайной церемонии, а вы тут греете свое бренное тело на солнцепеке, — язвительно произнес Лань Чжень. — Вы разве хотите оскорбить Его Величество Императора и Императрицу?

-Братец Чжень, я как раз говорила о важности традиций госпоже Цзы! — начала лепить из себя дурочку Ли Сяо. — Но она как будто не слышит… Она так зазналась, только лишь получив положение при дворе, что забыла о наших традициях, и я боюсь, что она опозорит их…

-Тц! — неожиданно для меня Лань Чжень властно поднял руку, заставив возлюбленную замолчать и поставив её на место.
Возможно ли, что это его игра?

-У нас мало времени. Где прохлаждается твоя слуга? Если она сейчас же не приведет тебя в порядок, то я прикажу дать ей двадцать ударов палкой.

-Что?! — я подскочила с места, так что голова закружилась, и желудок, что был пуст, скрутился в тугой узел. — Двадцать ударов? С ума сошел?!

-Тридцать. — спокойно произнес Лань Чжень, с удовольствием заметив, что нашел рычаг давления.

-Да от тридцати ударов дубиной можно кони отбросить!

-Так не заставляй меня ждать слишком долго, принцесса, — Лань Чжень был расслаблен, но в его голосе сквозил холод.

Моё сердце бешено колотилось, как у загнанного зверька. Он что, издевается?
Это откровенный шантаж. И этот гад прекрасно знает, что я не позволю, чтобы из-за моего упрямства пострадали невинные.

-Прекрасно, — прошипела я, чувствуя, как гнев захлестывает меня с головой. — Надеюсь, Ваше Высочество останется довольным.

Он наклонил голову, чуть улыбнувшись — улыбка была до ужаса самодовольной.

-Ты еще не перестала удивлять меня своими метаморфозами, Цзы Лань.

Я хотела было ответить что-то колкое, но в этот момент со стороны ворот раздались торопливые шаги. Появившийся слуга склонился в глубоком поклоне перед Лань Чженем.

-Ваше Высочество Второй Принц, срочное сообщение из дворца, — проговорил он, протягивая свернутый в трубку свиток.

“Ааа! Как же меня бесят эти обращения… Идите вы все в топку!”

Лань Чжень взял его, спокойно развернул и пробежал быстрым взглядом по строкам. Его лицо оставалось бесстрастным, но в какой-то момент я заметила, как его пальцы чуть сильнее сжали пергамент.

-Что там? — не выдержала я, пытаясь разглядеть хоть что-то, что возможно и не пойму.
Он поднял на меня взгляд, и в нем читалось нечто такое, от чего у меня по спине пробежал холод.

-Наш поход к Императору отменяется, — коротко бросил он, сминая свиток в руке.

-Почему?.. — слова сорвались прежде, чем я успела их обдумать. Зря спросила, его ответ меня, ой как не обрадовал.

-Потому что теперь нас зовут не на чайную церемонию, — его голос прозвучал тихо, но в нём чувствовалась насмешка в пересмешку с угрозой. — А в Зал Небесного Правосудия.

«Хотят избавиться от пешки? Ну конечно! Как у них это делается? Сразу три поколения семь голов с плеч?! Во попала!»

У меня перехватило дыхание. Зал Небесного Правосудия. Там вершились дела, касавшиеся не просто чести, там выносили смертельные приговоры тем, кто предал. Стал изменником, кому нет доверия.

-Кто… Кто осмелился? — прошептала я, чувствуя, как кровь отливает от лица и оно не то чтобы бледнеет, а синеет. Как у мертвеца.

Лань Чжень не ответил, но я заметила, как его взгляд метнулся в сторону Ли Сяо.
Она изобразила на личике выражение невинности, слегка качнув головой и сложив руки перед собой.

-Брат Чжень, как можно такое подумать? — её голос звучал мягко, как шелк. — Разве я могла бы…

-Ты лучше всех умеешь прятать нож за улыбкой, — внезапно прервал её Лань Чжень, не отводя от неё взгляда. Но уголок его губ предательски дернулся. Они планировали это или нет?! — Но я разберусь. И если это твоя работа, последствия тебя не пощадят.
Ли Сяо осталась стоять на месте, но её руки даже не дрогнули.

-Цзы Лань, — снова обратился он ко мне, холодное выражение на его лице окончательно сменилось жестким. — Если у тебя есть что скрывать, лучше скажи сейчас. Позже я ничего не смогу сделать. Ни для тебя, ни для генерала Цзы. В чем твоя вина?

12. Без права выбора

Я стояла перед Императором и Императрицей, чувствуя, как платье липнет к спине. Казалось, всё позади: я доказала свою невиновность, каждое слово было выверено и взвешено, а взгляд — сосредоточен. Но ощущение, что это лишь начало бездны, в которую я упала и не могу достичь дна, впилось в сознание, не давая вдохнуть свежести воздуха.

Император поднял на меня взгляд, такой холодный, что, казалось, время застыло.

— Правда оказалась с тобой, вторая принцесса Лань, — произнёс он. Голос был тихим, но от него несло холодом ещё пуще, чем от его отпрыска. Яблоня от яблони, что говорится. Недалеко упал. — Однако есть вопросы, которые требуют большего внимания, чем твои слова.

Моё сердце сжалось. "Большее"? Что ещё они хотят выудить из меня, чего я не знаю и знать не хочу?

Императрица, отложив чашу с жасминовым чаем в сторону, заговорила со мной с почти ласковой улыбкой, но в ней не слышалось и толики доброй души:

— Время не терпит, юная принцесса Лань. Наследник должен появиться как можно скорее. Ваш брак — союз ради будущего империи. И ваши личные… кхм… недоразумения не должны ставить под угрозу будущее Императорской семьи. Это в той же степени касается и тебя, СЫН МОЙ, Лань Чжень.

Краем глаза я заметила, что уголки губ Лань Чженя чуть дрогнули.

«Только я это заметила?.. Может ли быть так, что Императрица… не его родная мать?! Это же классика любой истории. Жертвы, интриги, грусть, печалька и месть за все хорошее!»

Но я не могла отделаться от того чувства, что каждое слово Императрицы било и по моему самообладанию. Наследник? Время? Они серьёзно думают, что это можно решить за чашкой чая?!

«Да это вообще невозможно! Я его ненавижу!»

— Я... понимаю, Ваше Величество, — пролепетала я, стараясь, чтобы голос звучал твёрдо. — Но наследник — это вопрос не только времени, но и… желания?

Император оборвал меня, его голос резанул, как сталь.

— Это вопрос вашего долга! Традиции требуют от вас подчинения. А кому подчиняться, если не умудрённому опытом Императору и его жене, Императрице? Ты выражаешь недовольство НАШИМ ПОЖЕЛАНИЯМ БЛАГОПОЛУЧИЯ?

- Отец! – Я почувствовала руку Лань Чженя у себя на плече, и как он потянул меня вниз за собой, чтобы пасть ниц. Пришлось поддаться… - Лань плохо себя чувствует со вчерашнего дня! Вот и не смогла уместно высказать свою… Радость. Вы благословляете нас на рождение потомков Великой династии Лань! Благодарим Вас!

«Во артист!»

Я опустила голову, чувствуя, как пальцы вцепляются в полы тонких тканей платья. Не этого я себе желала.

«Это ад чистой воды! Только от него избавилась! Так на те — приехали!»

Вся моя жизнь превращается в цепь обязанностей, и с каждым днём они только туже затягиваются вокруг меня. Пока я рано или поздно не перестану дышать. Или мне не помогут. А желающая вон… Стоит тенью у двери. Ли Сяо… Какая же ты сейчас… серая мышь! Хоть полюбоваться разок на такое великолепное зрелище.

Когда нас отпустили, тишина коридоров казалась тяжелее, чем их слова. Мы с Лань Чженем шли молча, но я знала: этот разговор не закончился.

Он нагнал меня, как хищник, вынюхивающий добычу, и заговорил, не глядя в мою сторону:

— Надеюсь, ты поняла, что от тебя требуется.

«Он явно с головой не дружен. Махать мечом — да. Трясти достоинством — запросто. А откуда дети берутся — забыл? Святоша!»

Я остановилась, и слова вырвались прежде, чем я смогла их обдумать.

— Требуется? Наследник? Или покорность тебе, мой принц? — Желчь так и лезла наружу. Я вскинула голову, глядя ему прямо в глаза. — Скажи, муж мой, сколько времени ты даёшь мне, прежде чем внезапно нагрянешь?

Мои слова повисли в воздухе, как удар молнии. Лань Чжень резко остановился, его плечи напряглись, и на мгновение мне показалось, что он вовсе не мужчина, а нечто гораздо более опасное, чем я могла себе представить. Его взгляд, полный холодной решимости, как будто разрезал меня на куски, оставляя в груди пустоту, которая только разрасталась.

Он обернулся ко мне, и в его глазах вспыхнуло нечто, что я едва успела заметить. Это была не злоба, а нечто куда более зловещее — ощущение полного контроля, будто он держал в своих руках не только меня, но и этот весь мир.

— Ты не понимаешь, — сказал он, его голос стал низким, едва слышным, но в нём не было ни капли сочувствия. — Твои слова — это последняя привилегия, которую ты можешь позволить себе. Если ты решишь продолжать делать вид, что всё это — игра, ты скоро поймёшь, что цена не важна. А вот мне нужно лишь одно — чтобы ты сделала всё, как велено.

Я отступила на шаг назад, ощущая, как что-то холодное и тяжёлое давит на грудь. Он подошёл ещё ближе, его дыхание едва касалось моей кожи.

— Наследник. Покорность... У тебя нет выбора, Цзы Лань. Ты лишь выберешь, сколько времени тебе нужно. Но знай одно — времени у тебя всё меньше.

— Вы, наверное, что-то перепутали, принц… У нас… — я замолкла, чувствуя, как холодок пробегает по коже, и сжала кулаки, чтобы скрыть дрожь.

Лань Чжень шагнул вперёд, и его взгляд проник в самую душу, как остриё ножа. Он остановился в шаге от меня и тихо прошептал:

— Ты всё ещё не понимаешь, что ты не вправе выбирать.

— А ты, Лань Чжень?

13. Бунт против судьбы

В темноте комнаты, наполненной лишь слабым светом луны, я лежала, мирно обнявшись с опустошённым, приличных размеров глиняным бутылём из-под рисового вина, которое в жизни не пила до этого самого момента.

Зажмурив глаза, я пыталась забыться, но мысли не отпускали. Они крутились в голове, натягивая струны расшатанных нервов, что ещё остались после всей этой кутерьмы.

— Наследник... Они выжили из ума?! И Лань Чжень вместе с ними, — пролепетала я, еле ворочая языком. Пьяна я была знатно.

Слова правителя сего мира, сказанные с таким холодным, властным тоном, разрубили меня на мелкие кусочки. А самое ужасное — мне некуда бежать. За дверями этого дворца-клетки для меня — охрана, а за дверью в павильон, кроме охраны, ещё и преданные слуги. Одни принцу и единственная девочка-служанка, которую я, будучи настоящей героиней, привела с собой из отчего дома генерала Цзы.

Сейчас же я — лишь тень с именем, данным тем домом. Цзы Лань.

— У нас даже имена похожи. Тот, кто писал эту историю, мог бы и постараться! Для приличия… А то ни черта не понятно… Кто, как и почему... — проныла я и вновь добавила обречённо: — Наследник.

Мои пальцы вцепились в простыню, и я почувствовала, как лёгкая дрожь пробежала по телу. Неужели мне придётся уступить?! Неужели я не смогу избежать этой хитроумной ловушки? Это… месть Императрицы за дерзость генерала Цзы, когда он вломился на суд?!

— Как вариант. Это единственно логичное объяснение… — заплетающимся языком произнесла я. В горле — сушь земель Сахары. Тело отяжелело, подняться было невозможно.

Я заставила себя приподняться хотя бы на локти и оглядела тёмную спальню. И тут же заметила высокие тени стражей.

«Блюстители покоя»…

Охрана стояла у дверей, но, несмотря на их присутствие, мне было не спокойнее.

Вдруг в саду раздался шум. Тихий, едва уловимый, но знакомый звук, который я не могла игнорировать. Шаги были уверенные, такие, как у него. Лань Чжень. Он всё-таки пришёл. Моя надежда на ночь в одиночестве угасла, как прогоревший до конца фитиль свечи.

Я замерла, сердце бешено застучало в груди.

«Какого чёрта я напилась?! Я — лёгкая добыча!»

Чуть слышный, но такой скрипучий звук раздвижной двери разорвал тишину комнаты, возвестив о «незваном» госте. Я вздрогнула, едва не выпустив бутыль из рук.

— Цзы Лань, — его голос звучал глухо, но отчётливо.

Я молчала, судорожно пытаясь придумать, как объяснить своё «лёгкое» состояние.

«Может, притвориться спящей?»

— Я знаю, что ты не спишь, — продолжил он, тихо ступая по половицам, будто прочитав мои мысли. — Твои слуги слишком плохо прячут то, что происходит в этом павильоне.

Я подскочила на месте.

«Прячут? О чём он вообще?!»

— Лань Чжень… Уходи, — попыталась я придать голосу твёрдость, но он предательски заплелся в морской узел. — Нам не о чем говорить.

«Да, детка! Почувствуй себя героиней дорамы на полную!» — хихикнул внутренний голосок.

— О, мы как раз поговорим, — в его голосе проскользнули стальные нотки. Позади павильона послышались шаги, оглянувшись, я более не увидела ни тени стражей, ни прислуги.

«Сбежали».

— Ты пьёшь? — в его взгляде промелькнуло удивление, но почти сразу оно сменилось холодным презрением. — Наследник будущей империи, должно быть, гордился бы тобой.

— Наследник?! — голос сорвался, и я отшатнулась к стене. — Ты хоть сам слышишь, что говоришь? Я — не инкубатор для твоих амбиций, Лань Чжень! И я не беременна! Факт!

— Ты стала частью Императорской семьи и смеешь перечить желаниям Его Величества Императора? Мне самому сообщить о твоём нежелании или сама на поклон пойдёшь? — язвительно поинтересовался Лань Чжень. — Ты же знала, выходя за меня, что от нас потребуют. Или ты правда думаешь, что твоя жизнь принадлежит тебе? Если бы это было так, согласился ли я на брак с такой корыстной дурой, с загребущими, как у её отца, лапами?

В тишине комнаты прозвучала звонкая пощёчина.

«Я… не промахнулась», — я закрыла рот ладонью, чтобы не рассмеяться сквозь град слёз, которые грозились хлынуть из глаз. «Не успел увернуться, гадёныш!»

Лань Чжень молчал. Его лицо оставалось непроницаемым, но я видела, как его пальцы чуть дрогнули, сжавшись на миг в кулак и обратно. Будто он с трудом сдерживал себя.

— Значит, таков твой выбор? Решила бунтовать, — произнёс он тихо, почти шёпотом, но в этом шёпоте звучал холод металла. — Что ж, посмотрим, как долго ты сможешь играть в эту игру.

Я сжала кулаки, чувствуя, как от отчаяния сдавливает грудь.

— Уходи! — воскликнула я, стараясь перекричать пульсирующую в висках кровь.

Но вместо того чтобы уйти, он сделал ещё один шаг вперёд. Медленный, выверенный, словно проверяя мою готовность к сопротивлению. Затем ещё один. И ещё.

— Лань Чжень… — мой голос дрогнул, предав меня.

Его взгляд не отрывался от моего лица. Лань Чжень остановился всего в шаге от постели. Руки медленно поднялись к вороту его верхней одежды.

— Ты думаешь, что вправе устанавливать новые «законы»? — спросил он, не повышая голоса, но от этого мне стало только страшнее. — Ты живёшь за счёт моей семьи, под защитой моего имени, и смеешь диктовать условия?

Его пальцы дёрнули завязки одежды, и шёлковая ткань легко соскользнула с плеч, оставляя его грудь открытой. Я отшатнулась, чувствуя, как паника поднимается волной.

— Что ты делаешь?! — прохрипела я не своим голосом.
Он медленно наклонился ближе, и я могла видеть отблески лунного света в его зрачках.

— Показываю тебе, что такое настоящий долг, Лань, — ответил он, и его голос звучал зловеще.

Я хотела отступить, но за спиной была только холодная стена.

— Ты… не посмеешь.

Он усмехнулся.

— О, я посмею. Но ты ещё пожалеешь, что вздумала сопротивляться...

Затем он снял последние слои одежды и сделал последний шаг, разделивший "до" и "после".

14. Последняя ставка в Го

Что делать?! Что же мне делать? Он же сейчас… Как это у них в исторических дорамах называется… возляжет со мной?!

Думай, Цзы Лань, думай!

В панике я оглядела комнату, погружённую в полумрак.Лань Чжень медленно, почти по-садистски, обнажал передо мной каждый миллиметр своего красивого, накаченного тела. Было видно — он побывал не в одном бою, судя по шрамам на груди, которые скрывали красивые и дорогие шелковые одеяния.

Но тут, в углу, моё внимание привлекла доска для игры в го. И меня словно молнией ударило в темечко. Это был мой единственный шанс протянуть время.

— Го! — воскликнула я, и Лань Чжень, уже наклонившийся ко мне, застыл, словно нефритовая статуя. — Давай сыграем в го на спор, Лань Чжень. И… тогда кто из нас выиграет, тот и решит судьбу проигравшего! Это справедливо.

— Да. Ты права, — он резко отстранился и накинул рубаху, так и не завязав её, оставив открытые виды на радость мне.

«Странно… Но хотя бы он отстал».

— У меня есть предложение. Дополним эту игру, — вдруг сказал он.
— Чем?..

— Раз уж тебе так полюбилось рисовое вино, то почему бы нам не выпить вместе? Каждый проигранный игроком ход — он проливает выпивкой.

У меня уже трещала голова и от вина, и от самого Лань Чженя, но я согласилась.

— По рукам… — неуверенно протянув мужу руку, я надеялась, что Лань Чжень просто-напросто пожмёт её, но…

Он наклонился, схватил меня за кисть и, притянув к себе, внезапно поцеловал. Этот поцелуй не был предназначен для любимой женщины. Да и мы не были влюблены — мы ненавидели друг друга. Искренне, без прикрас.

Поцелуй любовников — грубый и ненасытный с его стороны. От такой наглости сердце забилось как гонг, оглушая меня. Я едва не потеряла чувство собственного достоинства.

— Нет! — воскликнула я, пытаясь отстраниться, но Лань Чжень сам отступил, с усмешкой, полной презрения.

Он был настолько уверен в своих силах и удаче, что мне стало жутко. И, на самом деле, это было оправданное чувство.

«Я — полный профан. Не то что в карточной игре "дурак", а уж в шахматах и подавно. Что говорить о такой сложной стратегии, как го. Одна надежда на то, что главная героиня этого сумасшедшего спектакля умеет играть в игру».

Но его взгляд — гордый и холодный — был пугающе убийствен. Как лезвие ножа, стоящее у самого горла.

Я стояла, обмотанная по самую шею в чертов шелк, который изрядно помялся. А Лань Чжень презрительно повернулся ко мне спиной. Что, впрочем, на миг дало мне почувствовать себя свободной от его внимания.

Длинные чернильные волосы Лань Чженя были собраны в тугой конский хвост, а на пучке красовался золотой обруч, переливающийся в темноте отблесками света.

Я осознавала: для Лань Чженя я всего лишь марионетка, от которой он всей душой желает избавиться. Я — помеха его счастью с Ли Сяо.

Муженек медленно подошел к столу, на котором красовалась дорогая доска для игры в го из красного дерева, а по правую и левую сторону — две чаши с черными и белыми шлифованными плоскими камушками. Напряжение, витавшее между нами, казалось, заполняло комнату густым, почти осязаемым облаком.

Сильный, приторный запах мускуса смешивался с ароматом сандала, словно нарочно утяжеляя атмосферу. Этот удушающий коктейль заставлял меня чувствовать себя пленницей особняка второй принцессы Лань, которую медленно душат тонкими невидимыми нитями.

«Удивительно, как Лань Чжень, казалось, не замечал ничего из этого. Хотя нет, он привык ко всей этой прекрасной вони аромапалочек. Я же — нет. Никогда не баловалась этой незначительной ерундой, живя себе преспокойненько в своем реальном мире. И никто меня не трогал, никто не докапывался. А уж тем более не проводил брачную ночь с антуражем из классической, незапоминающейся никому дорамы»!

– Подойди, – бросил он холодно, не утруждая себя даже посмотреть на меня.

Его взгляд был прикован к доске, а тонкие, длинные пальцы играли с темным круглым камнем при тусклом свете китайского фонаря.

Я неуверенно подошла ближе, чувствуя, как каждое мое движение затрудняло этот проклятый мускус. А взгляд Лань Чженя, даже без прямого контакта, продолжал пригвождать меня к месту.

«Думай, Цзы Лань, думай! Ты должна что-то придумать. Главное — не показать, что ты в этой игре полный профан».

– Сядь. Стоя в эту игру не играют.

Рядом с доской стоял небольшой поднос, а на нем красивый фарфоровый чайничек с двумя маленькими нефритовыми рюмками, из которых культурные люди пили рисовое вино. А не так, как я — прямо из горла, жалея саму себя и кляня Лань Чжена на чем свет стоит.

***

Я замерла, опустилась на колени перед доской, нервно поглядывая на строгие линии, выложенные Лань Чженем фигуры. Эти камушки казались мне опаснее самого острого лезвия, приставленного к горлу.

Лань Чжень сидел напротив, на его лице красовалась улыбка-полумесяц.

— Не дрожи так, жена моя, — усмехнулся он, перекатывая между пальцами очередной камень. — Это всего лишь игра. Или... в тебя уже не лезет рюмка?

Я прикусила пересохшую нижнюю губу, глядя на доску, и кивнула, притворяясь бывалым игроком.

«Не показывай слабость», — одна и та же мысль крутилась в голове, как заезженная пластинка. Сердце готово было выпрыгнуть из груди.

— Твой ход, ЛЮБОВЬ ВСЕЙ МОЕЙ ЖИЗНИ. — Эти слова чуть не выбили последнюю спицу из несчастного колеса судьбы.

Лань Чжень подался вперёд, его лицо оказалось так близко, что я ощутила горячее дыхание на своей коже. Он положил камень на доску так, что звук отразился эхом в пустоте комнаты.

— Ты ведь понимаешь, жена, — прошептал он, касаясь губами моего уха, — если ты проиграешь, спать этой ночью тебе точно не придётся.

Он откинулся назад, словно уже знал, что результат игры решён. А я... А я впервые за долгое время по-настоящему боялась.