Измена. Казнить нельзя помиловать

Глава 1 Буду ждать тебя.

Изумительный вечер прервал звонок моего мобильного телефона.

— Может, не будешь отвечать? Не хочу, чтобы тебя отвлекали от меня, — прижал к себе теснее Платон.

В вечер субботы мы с мужем решили насладиться друг другом. В последнее время с нашей работой и постоянной занятостью мы с Платоном проводим время вместе всё реже и реже, словно отдалившись друг от друга.

Работа, быт, шесть лет брака забрали из наших отношений лёгкость. Несмотря на то, что у нас с любимым всё хорошо, мне порой казалось, что Платону всё приелось.

Иначе как объяснить его постоянное желание коротать время в офисе по вечерам? Раньше я не акцентировала на это своё внимание и уважала его желание много и упорно работать.

Но после того, как от моей подруги муж ушел к любовнице, я задумалась, а правильно ли оставлять мужчине столько свободного времени? Хотя у нас с Платоном любовь, взаимное уважение, семья и дом полная чаша.

Но хватит ли всего этого удержать его интерес спустя шесть лет брака? Или я просто накручиваю себя в связи с последними событиями в жизни моей лучшей подруги?

В любом случае я решила устроить романтический вечер с любимым. Хочу встряхнуть Платона так, чтобы у него даже мысли не возникало смотреть по сторонам.

Я очень люблю мужа и, конечно же, верю ему. Верю в его чувство ко мне. Но всегда есть «но». И вот, чтобы его избежать, на сегодня у меня была запланирована обширная программа: ужин при свечах, эротический массаж, ванная с моими любимыми маслами и потрясающая ночь. Чтобы всё это осуществить, я ушла с работы пораньше. Так как надо было успеть в салон, где у меня была запись на эпиляцию, маникюр, педикюр, укладку и макияж.

Когда вышла из салона, то вся светилась от счастья. Прихожие провожали меня глазами и улыбались, заразившись моей улыбкой. Доехала я до дома как раз к приезду курьера, который привёз заранее заказанные мной блюда.

Муж должен был вернуться из недельной командировки сегодня. Я успела безумно соскучиться по нему, пока он заключал один важный контракт в моём родном городе.

Я хотела поехать с ним, но меня не отпустили с работы. Это неделя стала для нас испытанием, несмотря на то, что это не первая командировка мужа.

Но именно в этот раз у меня на душе было тревожно.

Я скучала по Платону, несмотря на то что каждый день мы подолгу разговаривали по видеосвязи. За исключением вчерашнего вечера. Сначала муж не отвечал на звонок, а потом и вовсе механический голос известил, что абонент находится вне зоны сети.

Такое было впервые, ведь Платон всегда был доступен для меня двадцать четыре на семь. Ночью я так и не смогла сомкнуть глаз, настолько переживала.

Утром муж также был недоступен, пока сам не объявился ближе к обеду. Услышав его голос, я разозлилась, чем он таким важным был занят, что не отвечал всю ночь и утро?

— Любимая, прости олуха, пожалуйста, я вчера потерял телефон. А так как магазины были уже закрыты, новый смог купить только утром. Да и сим-карту восстановить удалось после открытия колл-центров.

— Ты бы мог позвонить мне из гостиницы. Или попросить телефон у кого-нибудь, — обиженно просипела я.

— Блин, честно, не подумал об этом. После заключения и оформления контракта голова так сильно разболелась, что всё вылетело из головы.

— Я, между прочим, волновалась, — обиженным голосом продолжила я.

— Малыш, что мне сделать, чтобы ты меня наконец-то простила?

— Ничего не нужно. Просто больше так не делай.

— Больше никогда. Клянусь, — странным голосом пообещал Платон.

— У тебя голос странный. Всё хорошо?
Платон ответил не сразу, и в трубке послышался его тяжёлый вздох.

— Плат? Ты здесь?

— Да, милая, всё нормально. Просто очень устал и безумно по тебе соскучился, — ответил муж.

— В таком случае, что ты там делаешь до сих пор? — игриво спросила я.

— Прилечу первым же рейсом.

— Буду ждать тебя.

— Знала бы, как я сейчас хочу быть с тобой, — как-то отчаянно выдохнул Платон.

— У тебя точно всё в порядке?

— Да, милая. Не бери в голову.

— Тогда до встречи. Люблю тебя.

— Я тебя тоже. Даже представить себе не можешь как сильно.

— Люблю и целую, — и я положила трубку с глупой улыбкой до самых ушей.

Я ждала его приезда с минуты на минуту. Поэтому, накрыв на стол, разложила приборы и пошла одеваться в заранее приготовленном наряде.

Сегодня мой выбор был остановлен на коротком до колен платье, цвета слоновой кости с жемчужными пуговицами по всей длине. «Это моя маленькая месть мужу», — ехидно ухмыльнулась я.

Завершили мой сегодняшний образ туфли на высоких каблуках и пара капель любимых духов.

Когда в двери повернулся ключ, я побежала встречать любимого. Не успел Платон переступить порог, как я прыгнула и повисла на нём, как обезьянка. Муж, не растерявшись, подхватил меня под попу, и я быстро обвила его ногами.

— Ты приехал!

— Наконец-то я дома. Чуть не сдох без тебя. Так сильно скучал, — выдохнул мне в рот муж, прижавшись страстным поцелуем.

Мы целовались, как сумашедшие, изголодавшиеся друг по другу два влюблённых. Я прервала поцелуй, когда лёгкие уже начали гореть от нехватки кислорода. Потому что Платон нагло крал мой воздух.

С большим трудом мы отцепились друг от друга. Но стоило мужу увидеть меня в новом образе, то про ужин пришлось забыть. Прорычав что-то невнятное, муж накинулся на меня прямо в прихожей.

— Что за дьявольские пуговицы? Черт, почему их так много?

Я лишь удовлетворенно хихикнула.

— Шалишь, значит? Ну, хорошо. Скажи-ка, что нужно делать с плохими девочками?

— Наказывать? — томно спросила я.

— Умная девочка, — Платон развернул меня лицом к комоду и мягко шлепнул меня по попе, а я сладко застонала в голос. — Малыш, хочу тебя, — муж потерся своим стояком об мою упругую попку.

— Докажи, — потребовала я, теснее прижимаясь к нему.

Платон молча накинулся на меня, чуть не порвал моё новое платье и на протяжении следующих получасов доказывал всю бредовость мыслей, пришедших мне в голову.

Глава 2 Что здесь происходит?

Мне снился сон, настолько волнующий и сладкий, что не хотелось просыпаться.

Сильные, мужские руки жадно гладили моё тело. По коже пробежала волнующая дрожь, а в низу живота приятно заныло. Удовольствие и ощущение невесомости плотно держали меня в плену сна.

Не стала открывать глаза, наслаждаясь волшебным сновидением, в котором каждый участок моего тела ласкали и целовали с таким желанием, что я медленно горела в огне страсти.

В нос ударил терпкий и любимый мужской запах, от которого снова закружилась голова. Такой же неповторимый аромат у Платона, моего мужа.

М-м-м, как же хорошо!

Пальчики на ногах сжались, когда на мой сосок подули а потом твёрдые губы накрыли его с таким желанием, что я невольно застонала.

Удовольствие пронзило меня в самую сердцевину, когда начали сначала нежно, а потом всё более страстно посасывать.

Пока порочные губы доводили меня до безумия, я почувствовала крепкие пальцы, устремившиеся к животу. Обведя мою нежную кожу вокруг пупка, они продолжили свой путь.

За пальцами устремились горячие губы, вызывая дрожь во всём моем теле. Поцелуи медленно спускались вниз, не пропуская ни одного миллиметра кожи, нежно лаская всё на своём пути.

Чем ниже опускались губы, тем выше поднималась шкала моего наслаждения.

И вот, наконец-то дойдя до низа живота, сильные руки уверенно развели бедро в стороны. А дальше — невыносимый фейерверк удовольствия, когда требовательные губы накрыли раскрытое лоно.

Я ахнула и, выгибая спину, потянулась довольной кошечкой. Один за другим из меня вырывались стоны удовольствия.

На первобытном инстинкте я шире развела свои ноги, предоставляя больше доступа и максимально раскрыв себя.

То, что творилось дальше, было настоящим безумием.

Почувствовала, как начала течь прямо на безумно умелые губы, которые подвергли меня такой сладкой пытке, что стоны перешли в крики удовольствия.

Срывая голос, я кричала от желания, затопившего меня с головы до пят. Мужской язык слизывал с меня соки моей любви и наконец-то добрался до клитора. Втянув его в рот, он начал сосать и играть языком с ним. Стоило ему щёлкнуть по чувствительному бугорку, как я снова выгнулась, находясь на пике удовольствия.

Не совладав со своими чувствами, я закричала так, что у самой заложило уши. Ещё пару движений умелого языка, и я начала бурно кончать, выгибаясь дугой.

Но даже в этот момент ласки не прекратились. Крепкие руки еще сильнее держали под попку, не отрывая от своего рта и продлевая мой организм, тем самым выпивая всю влагу, которая из меня обильно сочилась прямо в горячий рот.

Когда всё закончилось, я обессиленно упала на спину в позе морской звезды. За грудиной в бешеном ритме билось сердце. Дыхание также застревало где-то в груди.

Осознание, что это был не сон, пришло, но открыть глаза так и не получилось.

Я чувствовала, что плыву по волнам, на отголосках наслаждения. Затем мои губы накрыли поцелуем, а язык тут же проник внутрь.

— Блядь...Какая же ты сладкая. Так бы и пил тебя до бесконечности, — прохрипел мне в рот Платон. — Открой ротик, попробуй свой вкус.

Как по команде открыла рот, отвечая на поцелуй, а потом пососала язык, который только, что жадно вылизывал меня. Почувствовала на языке вкус своего наслаждения. Это так запретно и так сладко, что снова возникло желание принадлежать мужу.

— Возьми меня! Сейчас же! — я дерзко укусила его за язык. — Хочу почувствовать тебя внутри себя. Так глубоко, как только можно.

— Ты сводишь меня с ума. Хочу тебя так, что яйца ломит, — тяжело дыша, сказал муж.

— Какого лешего ты тогда медлишь? — я в нетерпении поерзала под Платоном.

— Черт! Сладкая, я не буду нежным. Только не сегодня. - предупредил муж.

— Только попробуй нежничать. Я тебя укушу, — вонзилась я острыми зубками в плечо мужа, в тот же миг громко вскрикнув от сильного вторжения.

Но обилие выделенной мной влаги заставило меня буквально захлебнуться от удовольствия.

Платон входил в меня резкими и глубокими толчками. Мы были настолько заведены, что нам хватило всего пару минут перед тем, как взорваться от сильнейшего оргазма.

Острого. Безумно сладкого. Такого ещё у нас не было. Я билась в конвульсиях в то время, как Платон, прижавшись лицом к моей шее, вылизывал меня и продолжал входить в меня, продлевая наше обоюдное удовольствие.

А потом мы лежали, прижавшись друг другу, и приходили в себя после сумасшедшей ночи. Тяжесть тела мужа давила на меня так, что было трудно дышать. Поэтому я беспокойно зашевелилась под ним, пытаясь выползти. Но Платон сам скатился с меня на бок, тут же протянул к себе и поцеловал в висок.

— Люблю тебя. Даже представить себя не можешь как сильно, — прошептал он, зарывшись губами в мои волосы.

— И я тебя люблю очень и очень.

— Прости меня, дурака...

— Ты о чём? — сонно пробормотала я.

— Так, ни о чём. Просто знай, что я люблю тебя. Что бы ни случилось, всегда помни об этом. .

— Плат, я тебя не понимаю, — тихо отозвалась я, стараясь вынырнуть из сонного плена.

— Спи, сладкая. Всё будет хорошо.

И я уснула безмятежным сном в объятиях любимого мужа. А во сне все мои страхи улетучились, и плохое предчувствие пропало.

Мой муж меня любит. Он никогда не предаст, ведь любимым не изменяют. А Платон любит меня. У нас всё хорошо: и в жизни, и в постели. Мы счастливы вдвоем, и никто другой нам не нужен.

Не знаю, сколько времени я спала, но проснулась от сильного толчка. Меня накрыло чувство безысходности, словно должно произойти что-то очень плохое.

Но что?

Всё же хорошо. Я посмотрела на сторону мужа, но его не было рядом со мной в постели. Проведя рукой по смятой простыне, где всю ночь спал мой муж, я почувствовала его тепло. Значит, он встал совсем недавно. Возможно, только что, вот поэтому я и проснулась.

Уверена, он сейчас готовит мне завтрак, как всегда делал после каждой бурной ночи.

Глава 3 Нам проблемы не нужны.

Услышав мой гневный крик, Платон и девица аж подпрыгнули. То ли от неожиданности, то ли от страха, не знаю.

А может, и от первого, и от второго? Кто его знает? Вон, мне даже непонятно почему у них такие испуганные лица.

По лицу мужа лишь на долю секунду всё же пробежало что-то похожее на страх. Или мне это показалось?

Я смотрела исключительно на него, не удостоив девушку даже взглядом.

— Что здесь происходит? — более требовательно повторила я свой вопрос.

— Ой, прости меня, тёть Саша, во всём виновата только я. Дядя не сделал ничего плохого, — пискнула незнакомая девица.

— Милка? — недоверчиво спросила я, во все глаза пялясь на изумительную красотку, которая стояла рядом с моим мужем. Только сейчас заметила чемодан возле входной двери.

— Да, — скромно ответила моя племянница, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. — Извини, что не позвонила заранее, но у меня деньги на телефоне закончились.

— Боже, какое предупреждение? Ты же не к чужим приехала, а к родной тётке! Проходи. Ты чего на пороге стоишь-то?

— Да вот, оступилась на каблуках и чуть не упала. А дядя Платон меня удержал. Иначе точно бы ногу подвернула, — капризно надула свои сочные губки Милка.

— Такая же рассеянная. Впрочем, как всегда. Когда же ты перестанешь витать в облаках? — проворчала я и подошла к племяшке, удерживая одной рукой простыню, а другой прижала её к себе. Моя маленькая егоза выросла и превратилась в потрясающую красотку. — Ну, что ты как неродная? Иди ко мне, обниму тебя. Как доехала, солнце?

— Ужасно устала. Хочется принять душ и завалиться спать. - тут же пожаловалась племяшка.

— Тогда так и сделаем. Но сначала обязательно поешь. Негоже ложиться спать на голодный желудок.

— Ну, тётя...

— И прекрати называть меня тётей. — отдернула Милу. — Знаешь же, что это мне не нравится, — напомнила я о том, о чем постоянно говорила Миле.

Никаких тётей, пусть ко мне обращается по имени. А то чувствую себя старой клячей с её «тётя».

— Ты старше меня. Некрасиво будет.

— Старше на сколько?! Ты наверное шутишь, потому что семь лет это вовсе не такая большая разница в возрасте. Знай, что если не прекратишь, то я буду обращаться к тебе исключительно, как Людмиле, поняла? — пошла я в контр наступление, причём без особой жалости.

Милка такая, ей палец в рот не клади, по самый локоть откусит. С ней всегда надо быть предельно строгой, иначе в два счета сядет на шею.

— А вот это уже удар ниже пояса. Какая же ты жёсткая, тётя. — капризно надула губки.

— Я предупредила, Людмила, — выделила я имя девушки максимально чётко.

— Хорошо, хорошо, — сразу же капитулировала племянница, насупившись.

— Вот и прекрасно, — удовлетворённо улыбнулась я. — Чего стоим в прихожей? Давайте зайдем. Платон? — удивилась выражению лица мужа.

Муж смотрел на нас таким несчастным взглядом, что я на мгновение растерялась. Что с ним?

— Да, любимая? — Платон быстро сменил выражение лица.

— Ты же помнишь Милку? Эта малышка — дочь Иришки. Мы вчера о ней говорили.

— Да, помню, — бесцветно ответил муж. — Мы уже успели поговорить, пока ты спала.

— А почему не зашли, в прихожей зачем стоять -то?

— Да, вот я заболтала дядю Платона, а потом чуть ногу не подвернула. Ты как раз спустилась к этому моменту.

— Ясно. Но с ногой точно всё в порядке? Не болит?

— Дядя Платон быстро среагировал и спас меня от падения, — счастливо пропела племяшка.

— Отлично! Спасибо тебе, милый.

— Не за что, — буркнул муж.
Не выспался, что ли?

— Мил, ты пока иди, помой руки, — я ей показала, где ванная у нас на первом этаже, а потом указала на дверь кухни. — Подожди нас на кухне, пожалуйста. Мы сейчас оденемся и спустимся к тебе, хорошо?

— Да, конечно. Извини, если я помешали вашей, кхм... Ну, ты поняла, утренним игрищам.

— Всё нормально. Не бери в голову. Мы всегда успеем наверстать, — подмигнула Милке, которая при этом посмотрела на меня странным взглядом, значение которого я так и не поняла.

— Оу, я смотрю, у вас бурная личная жизнь.

— Не люблю обсуждать эту тему, поэтому считаю неправильным твой интерес. Как-никак ты — моя племянница, а не подружка.

— Прости, пожалуйста... — Милка сложила руки в молитвенном жесте, прямо как в детстве, и насупилась.

— Ладно, забудь. Умойся и жди нас на кухне. Мы скоро.

— Хорошо.

Кивнув Миле, я пошла к себе в комнату. Но нашла Платона там же, где он стоял, когда я спустилась.

— Всё в порядке? — спросила я.

— Да, — ответил муж.

— Саша, прости, пожалуйста, а можно я пока себе кофе сделаю? Никогда не видела раньше такую крутую кофемашину, — прибежав к нам, на радостях чуть ли не прыгала Милка.

При этом её груди волнительно подпрыгнули, да и коротенькая юбочка поднялась, открывая красивые бёдра.

И только теперь я обратила внимание на одежду, в которой племянница приехала ко мне. Топ с открытыми плечами, который открывал проколотый пирсингом животик, и коротенькая до самых бёдер юбочка в складочках.

Учитывая её формы, наряд выглядел достаточно провокационно.

Я в жизни так не одевалась, даже когда была в её возрасте. Наверное, мне стоит с ней поговорить на тему, как нужно будет одеваться в моём доме. Раз сестра не потрудилась об этом рассказать, то придётся мне всё объяснить Милке.

Я живу не одна, и у меня молодой и здоровый муж. Нам всем лишние проблемы не нужны. Я верю Платону и абсолютно в нём уверена. Но испытывать судьбу не имею ни малейшего желания.

Надеюсь, Милка не обидится на меня. Если хочет жить с нами, то пусть научится считаться с нашими мнениями и желаниями. А в своём доме я не желаю видеть красивую и взрослую девушку в таких откровенных нарядах.

— Да, конечно, пользуйся. Если голодная, то поешь. В холодильнике всё есть. А мы пока пойдём одеваться.

— Спасибо большое, — поблагодарила племянница и походкой от бедра продефилировала на своих высоких каблуках.

Глава 4 Звучит, как вызов!

Мне удалось уговорить мужа позавтракать со мной и Милкой, и он согласился, скрипя зубами. Когда мы спустились, то внизу витали потрясающие запахи. Мои вкусовые рецепторы от них чуть не сошли с ума.

Мы с Платоном зашли на кухню, а Милка, пританцовывая, колдовала возле плиты с лопаткой в руке.

Так как она не сразу нас заметила, то такие «восьмёрки» совершала бёдрами и так трясла попой, что даже я на мгновение зависла. Коротенькая юбочка, длинные и красивые ноги способны завлечь любого мужчину.

Вон даже Платон смотрел чуть ли не с открытым ртом. Я заметила, что в ушах племяшки наушники, и поняла, почему она не услышала, как мы зашли.

Укоризненно пригрозив мужу пальчиком, я подошла к Милке и напугала её, когда вытащила из её уха один наушник. Она аж подпрыгнула от неожиданности:

— Боже! Саша, у меня чуть сердце не остановилось! Кто же так делает?!

— Солнышко, прости, но ты в наушниках не услышала нас. И так увлеклась своей музыкой и танцами, что мне ничего не оставалось, как снять один твоих наушников.

— Да, я кажется, чересчур увлеклась. Просто я очень люблю танцы.

— Да? А я и не знала.

— Я скрываю от мамы, что занимаюсь танцами в свободное время.

— Которого у тебя полно, — не сдержалась я, но, увидев расстроенное лицо племянницы, прикусила язык.

Вот зря ляпнула, не подумав, что ей, наверное, нужна не критика, а поддержка. Я многое могу понять. Но развлекать себя танцами, когда твоя мама трудиться в поте лица, лишь бы у тебя всё было, считаю не совсем правильным.

Танцы — это, конечно, хорошо, но сестру я люблю больше и жалею. Она работает, как проклятая, с зари до зари, лишь бы её дочь ни в чем не нуждалась. А та тем временем учится попой трясти. Ну, просто блеск!

— Ой, ты сейчас говоришь, как моя мама. Пожалуйста, не будь такой же душнилой. Ты же не такая, как она. Ты реально крутая, современная, с широкими взглядами на жизнь. Саш, я тебя не узнаю.

— Это я тебя не узнаю. Зачем тебе заниматься тем, что в жизни не понадобится? Для чего, Мил? Или ты решила связать свою жизнь с танцами?

— Я жить хочу своей жизнью, понимаешь? Своей! А мама мне и шагу не даёт сделать без её ведома. Постоянный контроль. Я устала. Мне всего лишь девятнадцать лет, а не двадцать девять, как тебе. Или тридцать семь, как маме, а всего-навсего девятнадцать. Я всё успею — стать рассудительной, замуж выйти и детишек нарожать. А сейчас я хочу жить одним днем, без напряжения и предрассудков. Хочу встречаться, любить, найти себя в жизни, не работать, как ломовая лошадь.

Закончив свою пламенную речь, Мила выбежала из кухни вся в слезах. Мы с Платоном удивленно переглянулись. Что это было?

— Думаешь, я такая противная? — спросила я у мужа, затаив дыхание.

Неужели я Платона тоже душу чрезвычайной заботой и своей любовью? Ведь я очень требовательный к себе человек, соответственно, от ближнего жду большего, чем просто совместное проживание. Мне хочется довести всё до совершенства.

У меня потрясающий и преуспевающий муж, шикарный дом, идеальная семья, развивающийся бизнес, который даёт мне отличную прибыль.

Финансово я не завишу от мужа. А когда мы начали жить вместе, то были бедными, как церковные мыши. Обе приезжие, но безумно амбициозные и готовые работать, не покладая рук, чтобы достичь своих целей.

И вот, после шести лет брака мы, можно сказать, добились всего, о чем мечтали в первый день приезда в столицу.

У мужа сейчас есть сеть медицинских клиник, а у меня — маленький, но прибыльный бизнес женской одежды и обуви. Четыре бутика находятся в нашем городе, и я планирую открытие ещё двух в другом городе. В каком именно, пока не определилась, но бюджет уже выделила, да и Платон обещал вложиться.

Наш уровень жизни соответствует нашему заработку. Живём можно сказать в шоколаде.

А вот у сестры жизнь не заладилась с самого начала. Она сразу после школы забеременела и испугалась сделать аборт. Потом родила, но пришлось пожертвовать своими мечтами о высшем образовании.

Она постоянно работает в нескольких местах и хватается за всё подряд, лишь бы Мила жила в достатке.

И, соответственно, хочет уберечь её от своих ошибок. Эти мечты о любви и весёлой жизни сделали из неё ту, кем она стала сегодня.

И по мне, Мила несправедливо к матери. Она должна учиться на ошибках своей матери, а не наоборот — наплодить новые проблемы. Как сделала я в свое время: после школы поступила на факультет моды и стиля, а параллельно пошла зубрить науку финансов и бизнеса.

В итоге у меня два диплома, и я с лёгкостью смогла построить стратегию для своего дела. А когда появились деньги и возможности, то сразу же открыла свой первый бутик, где была и владельцем, и продавцом — короче говоря, всем-всем. Потому что приходилась экономить каждую копейку.

— Любимая, не слушай глупую девчонку. У неё в голове один ветер. А ты у меня умница, красавица и самая прекрасная жена.

— Даже не знаю. Мне сестру жаль, но и Милку, наверное, тоже можно понять. Она, как и все её ровесницы, хочет жить, познавая все радости жизни. Думает, что сложности и проблемы обойдут её стороной. Но ведь так не бывает, правда же, Платон?

— Конечно, нет. Красивую жизнь она не получит на блюдечке с голубой каемочкой. Ей придётся попотеть, чтобы достичь твоего уровня.

— Я хочу ей помочь. Пусть Милка хотя бы не столкнётся с таким количеством подводных камней на своём жизненном пути. Наверное, лёгкую жизнь я ей обеспечить не смогу, но с работой помочь — в моих силах.

— Сладкая, дай ей возможность самой встать на ноги. Пусть в трудностях закаляет свой характер.

— Я так не могу. Ира и так постоянно отказывается от помощи, а Мила нуждается в поддержке. Она в чужом городе. Без денег и крыши над головой.

— Что ты предлагаешь? — почему-то напрягся Платон.

Можно подумать, что эта тема ему неприятна.

— Пусть Милка поживёт у нас. Я устрою её на работу в один из своих бутиков. А заодно могу за ней присмотреть, чтобы не натворила глупостей.

Глава 5 Я сладкая мечта мужчин!

Уезжала я из родного города вся на взводе. Мама вконец сошла с ума и до последнего не хотела меня отпускать.

Но мне уже девятнадцать лет.

Надоело зависеть от её жалких грошей. Я достойна большего, чем быть внебрачной дочкой престарелой кассирши местного супермаркета.

Ей и сорока нет, а выглядит на все пятьдесят. Нет ни чувства стиля, ни вкуса, вечно растрёпанная, неухоженная с серым цветом лица и «мешками» под глазами.

Нет, чтоб накраситься, масочки поделать. Вместо этого мама гоняется за работой, где получает сущие гроши, а в свободное время размахивает грязной тряпкой: моет полы и чистит туалеты.

Бр-р-р! Кошмар, а не жизнь!

Надоело, что все смеются надо мной, и всё из-за мамы. Она позорит меня везде, где можно и нельзя.

Была бы моя воля, давно отреклась от неё. Но я сама не работаю и не собираюсь, а жить на что-то надо. Даже мысли не допускаю, что буду драить туалеты и до посинения пробивать на кассе товары.

Вот не моё это!

Рождённые летать ползать не могут.

Да и своей внешностью я дорожу и берегу как зеницу ока. С тех пор, как мне исполнилось шестнадцать лет, ни дня не ходила без маникюра.

Внешность у меня — зашибись! Я из тех, про кого говорят: сладкая мечта мужчин. К таким, как я, мужики уходят от опостылевших жён. Или же избалованные мажорчики плюют на родительский запрет, лишь бы залезть в мои трусы.

Но я — девочка умная — хранила свою непорочность, чтобы подороже её продать, но однажды сильно промахнулась.

Сын местного депутата наобещал мне золотые горы, увёз на Мальдивы, и там я перестала быть девочкой. Продешевила, когда взамен на маленький брюлик в колечке, раздвинула ножки перед похотливым мажором и потеряла свою ценность.

Думала, что по приезду он женится на мне. Ведь все две недели, которые мы провели с ним в самом красивом месте, которое мне когда-либо доводилось видеть, были сказочными.

Но любовь богатого мальчика оказалась иллюзией. Сукин сын! Обманул.

Две недели меня использовал, как шлюху, чтобы по возвращению домой жениться на дочери друга семьи.

Мой первый мужчина, на которого я возлагала большие надежды, выкинул меня из своей жизни, как использованное средство контрацепции.

А его чекнутая невеста меня чуть лысой не оставила.

Мудак! Мог бы заплатить за моральный ущерб! Но мне показали средний палец и отправили на три буквы.

И осталась я в свои семнадцать лет ни с чем, при этом потеряла самое ценное, что планировала продать подороже.

Но у меня осталось одно утешение. На мою шикарную внешность мужики летят, как пчёлы на мёд, чем я и начала пользоваться.

Маме врала, что еду на дачу к подругам помогать, а сама отрывалась по полной. Доила денежку с тупых и похотливых толстосумов, а взамен доставляла им все радости, которые даже не снились их зачуханным жёнам.

Но такой образ жизни не был моей конечной целью. Я хотела добиться большего, чем быть в ролях любовницы и игрушки для постельных утех.

Я планировала околцевать какого-нибудь богатого буратино. Но все имеющиеся варианты не удовлетворяли мои запросы.

Мне нужно было всё. Абсолютно всё!

Каждую ночь перед сном я открывала в соцсетях страничку своей противной тётки и мечтала о её жизни.

Почему это старая кошелка добилась в жизни таких высот?

К тому же она ещё и мужика отпадного во всех смыслах охомутала. Везучая дрянь, не то, что моя неудачливая мамка.

Я завидовала тётке чёрной завистью и готова была на всё, лишь бы занять её место.

Днём кататься на её машине и обедать в самых фешенебельных ресторанах столицы, владеть гламурными бутиками и вращаться среди светского бомонда.

А по ночам скакать на потрясном жеребце по имени Платон. Тётка не заслуживает такого как мой секси-дядюшка.

Заслужила все это — я!

Я моложе, красивее и в миллион раз сексуальнее!

А тётка должна пододвинуться! Пожила в роскоши и достатке? Пусть теперь валит в закат. Теперь моя очередь. Я тоже хочу так жить.

Это идея фикс преследовала меня и днём и ночью. Поэтому я следила за её жизнью с отчаянным интересом фанатки. Не тётки, а её образом жизни и её мужчины.

Мне есть, что предложить дяде Платоше. Поэтому при первой же возможности я отберу сначала её мужа, а потом и её жизнь. Всё её станет моим.

Ох, как долго я ждала своего звёздного часа — целых два года. И каково же было моё удивление, когда в одном из элитных ночных клубов моего города я встретила своего многоуважаемого дядюшку!

Так фортануть может раз в жизни. Нужно быть дурой, чтобы не воспользоваться своим шансом. А я вроде очень даже умненькая девочка.

Платон был в компании презентабельных мужчин, которые отмечали заключение сделки.

А я была в составе девушек, которые должны были им помочь разбавить все краски удовольствия.

Каждый знал, почему здесь находится. Ханжам здесь не место. Большие деньги всегда вращаются на пару с грязным сексом. И сегодня каждый исполнит свою роль. Я в том числе.

Девочки разделились и начали окучивать своих потенциальных клиентов. Ну а я решила сыграть роль маленькой и испуганной девственницы.

Обычно мужики на это клюют, им нравится чувствовать себя рыцарями пришедшими на помощь слабым девам.

Я так вжилась в образ, что ко мне начал клеиться другой мужик из компании дядюшки. А Платон сидел особняком и никого из девчонок не подпускал к себе в трусы, хотя в это время в випке чуть ли не оргия началась.

Жесть, какой он стойкий. У меня аж слюнки потекли. Настоящий кремень, но и я непроста. Он мне по зубам. Хочу его в тысячу раз больше, чем до этого вечера.

Как хорошо, что я иногда принимаю приглашение девчонок поразвлечься и подзаработать, хотя поначалу хотела отказаться от сегодняшнего вечера. Не было настроение.

Но слава всем коварным разлучницам подняла попу и пришла в клубешник, иначе такой улов пропустила бы.

Ей-богу никогда себе этого не простила бы.

Глава 6 Всему своё время.

— Как тебя зовут? — поинтересовался Платон, когда мы ждали такси на выходе из клуба.

Я не сразу ответила на его вопрос и поежилась из-за лёгкого ветерка. А Платон решил, что я испугалась его строгого голоса.

Ага, страшно как.

Какой страх? В душе ликует предвкушение. Желанный мужчина рядом. У меня трусики уже мокрые от одного взгляда на него. Готова прямо здесь встать на колени и начать ублажать дядюшку. Да так, как не снилось его старой кляче, но пока нельзя. А то ещё не дай бог спугну его раньше времени.

Не-не, у меня образ. Пока нельзя. Я в своём любимом амплуа. Сладкая девочка для удовольствий — вот кто я сегодня. Одна ошибка и всем моим планам придёт конец. А дерзкой соблазнительницей я стану, когда смогу остаться с ним на всю ночь.

— Ты что, под кайфом?

— Н-нет. Что вы? — округлила я глаза в наигранном изумлении. Ещё под каким кайфом. И имя тому - Платон. Жалко только, что пока я не "под" ним. Но это пока, временно. Скоро всё изменится.

— А почему такая заторможенная? — придирчиво посмотрел на меня Платон. — Говори правду. Что ты принимала?

— Ничего, — всхлипнула я. — Я не употребляю запрещённые вещества. Я не такая.

— Ну да, ну да. Кто бы сомневался, — хмыкнул Платон.

— Правда, правда. Я вам, чем хотите, клянусь. Даже не представляете, как мне стыдно. Впервые в такой ситуации оказалась.

— Ещё скажи, что в этом клубе сегодня была в первый раз.

— Ну, зачем вы так? — обиженно опустила я глаза, делая самый невинный вид, на который способна. — Я и вправду здесь впервые.

— Сказки не рассказывай. Ты была в компании шлюх, которые обслуживают мужчин за деньги. Хочешь сказать, что тебя сюда случайно ветром занесло?

— Да не вру я. Сегодня подруга, с которой я снимаю квартиру, пригласила меня на день рождения своей знакомой.

— А почему не уехала, когда поняла, что это не так?

— Я растерялась... — снова захныкала я.

Как раз в этот момент приехало такси, Платон открыл дверь и велел мне залезть на заднее сиденье.

Я послушно села и расправила невидимые складки. Юбка у меня короткая и летящая, поэтому быстро задралась, когда я придвинулась к двери, заметив, что Платон собирается сесть рядом со мной.

У меня ноги красивые и с лёгким загаром, который создает мерцающий эффект. Ни один мужчина с нормальной потенцией не устоит перед такой, как я.

Но тёткин муж даже не посмотрел на меня. Насупившись, я отвернулась к окну. Какой же он упрямый! Нет, чтобы пожалеть и приласкать бедную девушку, попавшую в сложную ситуацию!

— Куда тебя отвезти? Адрес назови, — спросил Платон, стоило машине тронуться с места.

— Понимаете, я живу с одной из девушек, которая осталась в клубе. Поэтому мои ключи остались с сумочкой и телефоном там же. Вы же не позволили мне забрать свои вещи.

— Не позволил? Это когда именно я не позволил? Когда снимал с тебя очередного клиента?

— Никакой он не клиент. Этот мужчина набросился на меня, когда я меньше всего этого ожидала, — я пустила в ход самое действующее женское оружие — слезы.

Ведь мужчинам трудно видеть женские слезы. Они всегда от растерянности теряют бдительность.

— Ладно, проехали. Тебе больше некуда ехать, что ли?

— Да-а-а, — зарыдала я в голос. — Я приезжая. У меня в этом городе никого нет. И денег нет. Всё осталось в клубе. Теперь только завтра смогу всё забрать, когда подруга вернётся домой. Дождусь её возле подъезда. Хорошо хоть, сейчас не зима.

— Всё, успокаивайся. Я помогу тебе. Но это в последний раз, поняла?

— Спасибо, огромное вам спасибо. Я вам всё верну.

Фух, на душе такая радость, что хочется начать отплясывать прямо сейчас. Платон повёлся на мой образ, как глупый мальчишка. Зацелую себя, как только доберусь до первого зеркало.

— Что именно ты мне вернёшь? — удивлённо спросил дядюшка.

— Деньги за гостиницу! Вы даже представить себе не можете, как я вам благодарна! — затараторила я на радостях.

— Так, стоп! Какая гостиница? Я тебе ничего снимать не буду. По клубам шляться ума хватило. Значит — не пропадёшь.

— Но как же так? Вы бросите меня ночью, без денег и телефона? Но мне некуда идти.

Вот, черт, Платон сейчас издевается? Перед ним сидит такая богиня, как я, а он хочет отпихнуть меня, как надоевшего щенка?

Ну уж нет! Платон от меня так легко не отделается. Надо будет, зубами и когтями буду держаться за него, за нас из-за наше счастливое будущее.

— Помолчи уже. Твой визгливый голос уже бесит меня. Я помогу, но не так, как ты думаешь.

— А как? — глупо похлопала ресничками.

— Мы уже подъезжаем к моему отелю. Я расплачусь за такси и договорюсь, чтобы тебя отвезли обратно в клуб. Поедешь и заберешь свои вещи.

— Но мне страшно. А вдруг тот сумасшедший мужчина опять на меня накинется?

— Не накинется.

— Откуда вы знаете?

— Уверен, он уже нашёл тебе замену и с удовольствием шпилит новую «дырку».

— Фу-у-у, какой вы грубый!

— А ты, можно подумать, принцесса Уэльская.

— Почему вы так со мной разговариваете? Я же вам не сделала ничего плохого.

— Ты меня сейчас задерживаешь. Я очень устал и хочу отдохнуть, а не присматривать за малолетней дурой.

— Никакая я не малололетка! Я, между прочим, уже совершеннолетняя. Мне девятнадцать лет.

— А это, по-твоему, охренеть как много, я правильно понял? — теряя терпение, съязвил мой упрямый дядюшка.

Нет, спорить с ним нельзя. Необходимо быть умнее, а ещё лучше — хитрее. Мужчины любят в женщинах слабость и беззащитность. Сыграю я на этом. Авось повезёт.

— Прошу вас, помогите мне. Я обещаю, что не буду вам докучать. Обещаю, буду вести себя, как мышка. Вы меня даже не услышите.

Платон на мгновение нахмурился, словно решал, что со мной делать. А я затаила дыхание, боясь даже вздохнуть. Только бы не спугнуть. За этим самцом я охочусь не первый год. Ждала и терпела, и сейчас я просто не имею право всё портить. Терпение — мой главный и единственный добродетель.

Глава 7 Мой сладкий, ты попался!

— Как это нет свободных номеров? — недовольно пробурчал Платон. — Нам нужен одноместный номер всего на одну ночь.

— Я вас прекрасно услышала. Но у нас на данный момент нет ни одного сводного номера. Абсолютно все занято.

— Войдите в наше положение. Вот этой девушке, — Платон указал на мою скромную фигуру в стороне, — нужен один малюсенький номер. Всего на одну ночь. Сегодня ей не где ночевать.

Я потупила глазки и сделала очень грустное лицо. Но у некоторых индивидов напрочь отсутствует чувство жалости к окружающим.

— Я бы с удовольствием помогла вам. Но в данный момент нам нечего предложить милой девушке, — администратор неприязненно бросила на меня взгляд.

Хоть меня это и задело, но пришлось проглотить вырвавшиеся слова в адрес этой высокомерной сучки.

Сама относится чуть ли не к обслуживающему персоналу, а смотрит с таким пренебрежением, словно она — леди благородных кровей.

Зато вон как пялится на Платона, ещё чуть-чуть, и заляпает свою блузку слюнями. Ну уж нет, стерва, закатай губу обратно. Этот сексуальный жеребец — мой, и скакать на нём сегодня ночью буду исключительно я.

— Хорошо. Но, может быть, чуть попозже освободится номер? — с надеждой в голосе спросил мой дядюшка, который, судя по всему, планировал избавиться от меня этой ночью.

Ага, щас!

Не позволю. Не так быстро и не так легко. Надо будет, я его свяжу и кляп в рот засуну, но в трусы к нему обязательно залезу.

— Прошу, наберите мой номер, если что-нибудь освободится, — Платон протянул свою визитную карточку и пару купюр администратору.

Та, в свою очередь довольно оскалившись, забрала визитку и деньги ещё имела наглость бросить на меня ликующий взгляд. Мол, вот как мужику хочется избавиться от тебя.

— Да, конечно, — обворожительно улыбнулась моему мужчине она. Или почти моему. Но Платон всё равно будет моим. Рано или поздно, хотя лучше поздно, чем никогда.

Сука!

Так и хочется выдрать её рыжие космы и стереть её наглую улыбку с губ! Но я резко себя осадила, усмирив свой гнев. Это дрянь не стоит моих разрушенных планов. Она никто, просто тупая администраторша за стойкой, которая должна жопу лизать всем здешним толстосумам.

— Идём, — Платон больно схватил меня за локоть и потащила в сторону лифта.

А я не могла отказать себе в маленьком удовольствии. Обернувшись, я показала грудастой стерве за стойкой средний палец. Та мгновенно вспыхнула и покрылась красными пятнами. А на контрасте с рыжими волосами это выглядело очень некрасиво. Вот так-то. Получи фашист гранату. Хрен тебе, а не мой мужчина.

Широко улыбнувшись, я с удовольствием поняла, что мы с Платоном сейчас поднимемся в его номер. Администраторша тоже это понимала, и из её ушей чуть ли не дым повалил. Кажется, она была задета до глубины души моим ребячеством.

Но что только не сделаешь ради своего эго и конечно себя любимой.

Платон остановился возле лифта и нажал на кнопку вызова. Мы застыли в ожидании, а лифта всё нет и нет. Мужчина начал злиться и в нетерпении несколько раз бил по кнопке вызова.

Наконец лифт спустился, а его двери открылись. Платон снова меня схватил, затащил в лифт и нажал на кнопку двенадцатого этажа. Лифт тронулся и начал подниматься.

Мы стояли друг против друга, и я скромно опустила глаза вниз, скрывая триумфальный блеск в своих глазах. Чувствуя на себе раздражённый взгляд дядюшки, я не осмеливалась поднять глаза.

— Слушай меня внимательно. Мы сейчас поднимемся в мой номер. Но сразу предупреждаю, без фокусов. Ведёшь себя тише воды, ниже травы. Как только освободится первый номер, берёшь ноги в руки и сваливаешь с моих глаз, поняла? — заявил Платон.

— Да, — тихо пролепетала я, а сама стала закипать: «Как он смеет так со мной разговаривать?!»

Лифт остановился на цифре двенадцать, и мы вышли. Меня задевало то, что Платон не уступает, не считается со мной, грубит и оскорбляет своей холодностью, соблюдая дистанцию.

— Мне нужно сделать пару звонков и отправить несколько писем. Если услышу хоть писк с твоей стороны, то будешь ждать в холле, пока освободится какой-нибудь номер, — холодно бросил Платон.

Я согласно кивнула, хотя нам обоим известно, что в два счета меня пинками выставят под упругий зад с этого шикарного отеля, стоит Платону отойти от меня на два шага.

Да и кто мне позволит дожидаться освобождения номера?

Тут никто не страдает плохим зрением, и каждому постояльцу станет понятно, при первом взгляде, что у меня не хватит денег даже воду купить в этом месте, не то чтобы номер снять на всю ночь. Один лишь Платон ничего не видит. Он так легко проглотил мою ложь относительно подруги и сумочки, что мне даже стало смешно.

Неужели дядюшка настолько доверчивый, что поверил в мою маленькую ложь о том, что мне негде сегодня переночевать. Или же всё он прекрасно понимает и подсознательно хочет остаться со мной наедине?

А к чему это приведёт, не догадается разве что последний дурак. А муж моей тётки может быть кем угодно, но только не дураком. Платон открыл свои апартаменты ключ-картой и вошел внутрь, не дожидаясь меня.

Я быстро зашла за ним следом и остановилась, как вкопанная, прямо на пороге. Эти апартаменты — скорее президентский люкс.

Здесь площадь больше, чем наша с мамой квартира. Огромная гостиная, две двери вдоль стены и одна в конце гостиной. Скорее всего, это балкон.

Очуметь!

Я чувствовала себя такой везучей. Интерьер номера ошеломлял своей роскошью. Такое я видела только в телевизоре, а в жизни — никогда. Своими ногам отсюда я точно не уйду и не позволю вытравить меня, как жалкое насекомое.

Это люкс - наслаждение для глаз. Светлые тона, мебель, достойная королей, пушистый белый ковёр, красивая отделка всего пространства, открывавшегося глазам.

Одним словом — дорого-богато. Для тех, кто родился с золотой ложкой.

Но я тоже ничем не хуже некоторых зазнавшихся соплячек. Хочу и буду жить в таких роскошных условиях, а Платон в этом мне поможет. Осталось дело за малым — влюбить дядюшку в себя и избавиться от опостылевшей жены по совместительству моей тётушки.