Измена. Кукла Колдуна

От авторов.

Любовь — это не романтика. Это эксперимент, где я Валик Колдун, черный Купидон — его главный лаборант.

Уважаемые читатели, перед вами история, где:

- Свидания напоминают поле боя.

- Признания звучат, как обвинения.

- Страсть пахнет дешевым виски и сожженными мостами.

Мария-Магдалина — женщина, которая разучилась верить в чудеса.
Теобальдо — мужчина, застрявший в плену своих фантазий.

Я свел их вместе — не для счастья, а для зрелища.

В тексте вас ждёт:
🔥 Горячие сцены — где смех граничит с отчаянием.
💔 Жесткие диалоги — которые бьют точнее, чем пощечина.
🎭 Неожиданные повороты сюжета — потому что настоящая любовь не поддается правилам.

Эта книга — как зеркало:
✔ Смешно? Да.
✔ Жестоко? Безусловно.
✔ Правдиво? К сожалению.

"После прочтения вы:

– Посмеетесь над абсурдом отношений

– Узнаете себя в героях (и это вас испугает)

– Задумаетесь — а стоит ли вообще искать любовь?"

P.S. Первые 50 читателей получат дополнительную главу — "Как мы случайно создали самый циничный роман века".

💘 Открывайте. Читайте. Удивляйтесь.
(И да, пристегните ремни — этот текст выбьет вас из колеи.)

"Как мы случайно создали самый циничный роман века".

(Дополнительная глава для тех, кто дочитал до конца и не сбежал в ужасе)

Всё началось с трёх бутылок виски, сломанной клавиатуры и острого желания доказать, что любовь — это миф, придуманный продавцами открыток.

Мы писали нашу новинку в перерывах между:
✔ Разводами друзей (спасибо за вдохновение, ребята!)
✔ Просмотром ток-шоу (лучший учебник по человеческой глупости).
✔ Попытками объяснить маме, чем мы вообще занимаемся (родители сих пор не верят, что писатель наша "работа").

Факты о создании:

- Первая глава родилась после того, как мы случайно подслушали ссору в кафе (спасибо той паре — вы гении драматургии).

- Имена героев — это реальные люди из нашей жизни (если вы узнали себя — поздравляю, вы вошли в историю).

- Самые циничные фразы приходили к нам в 3 часа ночи (видимо, сарказм активируется только при лунном свете).

Почему это шедевр?
✔ Философская глубина: "Если любовь существует, то почему у всех моих бывших новые парни — мудаки?"
✔ Практическая польза: После прочтения вы либо перестанете бояться одиночества, либо купите дзен-буддизм для чайников.
✔ Социальный эксперимент: 80% читателей пытались сжечь книгу, но потом все-таки прочитали — вот она, магия цинизма!

Бонус для самых упорных:
Если вы дочитали до этой главы — вы либо наш духовный наследник, либо вам срочно нужен психолог. В любом случае — добро пожаловать в клуб.

P.S. Напоминаю: все совпадения с реальностью не случайны.

И да, мы не извиняемся. 😈

(Конец. Или начало? Всё зависит от того, насколько вы циничны.)

БУДЕТ ДИКО ЖЕСТКО И НЕПРЕДСКАЗУЕМО!!!

Предупреждение: СТРОГО 18+ !!!

Пролог

Всем привет!

Я черный купидон Валик Колдун - я властелин любви. 💘🔪

Я - тот самый уёбищный ангелочек, что шепчет слова "давай, сука, рискни" в ухо твоей последней трезвой мысли.

Мой кузен - розовозадый Валентин - раздает открытки и конфетки.

Я же раздаю пиздюли судьбы и бутылки дешевого вискаря.

Я пью, курю, свожу ебнутых - не по любви, а чтобы не сдохнуть со скуки.

Моё резюме:

✔ Изобрёл "Дом-2" (простите, блядь, был пьян).

✔ Это я, блядь, после третьего стакана вискаря прошептал на ухо какому-то спящему продюсеру про Дурдом. Ну, и, пиздец случился. Силиконовые шлюхи с IQ таракана, мужики с куриными мозгами и членом в полтора сантиметра собрались в одном месте.

✔ Я превратил романтику в рулетку с патроном в барабане.

✔ Мой личный рекорд: 3 развода, 2 нервных срыва и один поджог машины за вечер.

Но сегодня я в ударе, измены - мой новый конек.

Сегодняшний проект, клиентка:

- Мария-Магдалина "Разъёб" Стоун.

- Дети в истерике.

- Телка - на грани, 40+ лет отчаяния.

- Муж сбежал с ее сестрой (ожидаемо, сука).

- Последняя фотка в телефоне - селфи с бутылкой ксанакса.

Идеальная жертва.

Кого к ней пристегнуть?

Ага…

Идеальный кандидат:

- Теобальдо Лысый уёбок, основное хобби - дрочка под порно с большими сиськами.

- 45 лет бессмысленного онанизма.

- Живет с мамкой (которая его ненавидит).

- Мечтает о большой любви (но, только если баба будет молчать и готовить).

Моя стрела влетает ему прямо в трудовую мозолистую руку:

- Завязывай с дрочкой, дегенерат! Пора показать миру, что твой член не миф!

Мария тем временем рыдает в подушку. Моя вторая стрела попала - ей прямо в задницу:

- Хватит ныть, дура! Ты же богиня, блядь! Соберись, тряпка, иди нахуй вперед! Возьми вина, надень трусы с кружевами , трахни свою жизнь в новом ракурсе!

Баба задумалась.

Я ржу.

Что из этого вышло?..

Читай книгу, лови пиздец.

В тексте будет:

- 🔥 Горячо.

- 💦 Грязно.

- 🚫 Без цензуры.

Строго 18+!!!

Глава 1

«…Очень жаль, что ты тогда

Мне поверить не смогла,

В то, что новый твой приятель

Не такой, как все!

Ты осталась с ним вдвоём,

Не зная ничего о нём.

Что для всех опасен он,

Наплевать тебе!

И ты попала!

К настоящему колдуну,

Он загубил таких, как ты, не одну!

Словно куклой в час ночной

Теперь он может управлять тобой!...»

Город дышал ночью, выдыхая пар на холодный асфальт, расписанный неоновыми иероглифами вывесок. В хаосе призрачного света и глубоких теней, словно кадр из забытого нуарного шедевра, застыли двое.

Теобальдо – гора плоти и решимости. Его лысина ловила отсветы, как полированный камень, а взгляд, устремленный в темноту, был острым и неумолимым, как лезвие. В каждой напряженной мышце, в самой его позе читалась готовность сокрушить любую угрозу, брошенную этой мрачной реальностью. Он был воплощением земной, почти первобытной силы, якорем в бушующем море ночи.

Рядом с ним, как нежный побег, пробившийся сквозь асфальт, цвела Мария-Магдалина. Ее волосы – темная река, окаймленная нежным инеем седины, – казалось, излучали собственный, таинственный свет, отталкивая мрак. В глазах, глубоких, как колодцы забытых времен, плескались целые миры загадок и невысказанных песен. Она была хрупкой фарфоровой статуэткой, ангелом, затерявшимся в каменных джунглях, олицетворением красоты, что расцветает вопреки всему.

Между ними – как злая насмешка, как благословение свыше, как неоспоримый факт иного мира – парил он. Маленький, крылатый Валик. Но не розовощекий шалун из слащавых открыток. Нет. Его кожа отливала темным перламутром ночи, крылья были похожи на сгустки теней, в глазах светилась древняя, нечеловеческая мудрость. Стрела давно покинула тетиву его лука, невидимой нитью пронзив пространство и времени, навеки сплела судьбы двух таких разных людей.

Черный Купидон – вестник любви, рожденной не на солнечных лугах, а в самых потаенных, мистических глубинах вселенной.

Эта сцена была больше, чем просто картина.

Это была иероглифическая поэма, написанная светом и тьмой на пергаменте ночного города.

Поэма о любви. Не о сладкой и безмятежной, а о той, что вспыхивает, как молния, в грозовом небе судьбы. О любви, что находит приют не в золоченых покоях, а в самом сердце мрака, между грубой силой Теобальдо и эфирной тайной Марии-Магдалины. О контрастах, которые не отталкивают, а притягиваются с необъяснимой силой, словно полюса магнита, созданного по законам, недоступным смертному разуму.

Это приглашение заглянуть за завесу видимого:

Что скрывает суровый взгляд Теобальдо?..

Какие древние истории шепчет седина в волосах юной Марии-Магдалины?..

И кто на самом деле послал Чёрного Купидона?..

Добрый ли это дух, или посланец иных, более загадочных сил, испытывающих человеческие сердца на прочность?..

Что объединяет красивую пару – лишь стрела шаловливого божка, или нечто гораздо более глубокое, предопределенное звездами или написанное в Книге Судеб кровью?

История шепчет:

Любовь – самая могущественная мистика из всех, она приходит не по расписанию, не в сиянии дня, а как Черный Купидон – внезапно, парадоксально, из самой гущи теней. Она способна озарить даже самую беспросветную ночь, связать невидимыми, но неразрывными нитями два, казалось бы, несовместимых мира – мир грубой силы и мир хрупкой тайны. В этом внезапном, рациональном соединении – величайшее чудо и вечная загадка бытия...

Глава 2

“Фокус на Незнакомце и Предчувствии Беды”.

Все говорили ей:

- Осторожней!!! - шептали за спиной, ловили встревоженным взглядом.

Только Мария-Магдалина верила.

Верила в странное обаяние Валика Колдуна, в его шепот, который казался ей слаще разумных доводов.

Молодая женщина верила, что он не такой, как все остальные – скучные, предсказуемые, лишенные той загадочной искры, что манила ее, как мотылька на пламя.

Валик появился внезапно, окутанный легендами и полуправдой, и, она, вопреки всем предостережениям, вопреки даже голосу собственной интуиции, заглушенному пьянящим чувством новизны, осталась. Осталась с ним наедине в полумраке, не зная ни его истинного имени, ни прошлого, окутанного мраком более густым, чем ночь за окном…

Мария-Магдалина не знала, что за улыбкой Валика таится бездна. Она не верила, что прикосновение его рук может нести не страсть, а погибель. Что слова «он опасен» – не пустая зависть, а леденящая душу правда, выстраданная теми, кто исчез до нее.

Теперь слишком поздно.

Теперь она знает.

Знает цену своей слепоты.

Мария-Магдалина попала в сети не просто обольстителя, а настоящего Колдуна. Того, для кого души вроде ее – лишь расходный материал, искра жизни – топливо для темных ритуалов.

Валик сломил многих.

Теперь ее очередь.

Воля молодой женщины тает, как воск от пламени.

Тело больше ей не повинуется, двигается нелепо и жутко по чужой указке.

Мария – всего лишь марионетка в руках Колдуна, она обречена танцевать под ледяные напевы ночи, пока не оборвется последняя нить.

Кукла.

Час ночной только начинается…

Глава 3

“Фокус на Антагонисте и Его Мотивах”.

Валик.

Они всегда мне не верят. Людям почему-то кажется, что ТОЛЬКО ИХ СЛУЧАЙ – особенный.

Что Я – не такой, как те, о ком ходят шепотом мрачные истории.

Жалкие человечишки слушают мои предостережения сквозь пальцы, они опьянены предложенной мной новизной, жаждой запретного, иллюзией избранности.

Они с радостью остаются со мной наедине, в тишине, что так удобна для моих темных дел.

Она была одной из них…

Яркой, самоуверенной, глухой к голосу разума и крикам интуиции.

Она не хотела знать, кто я на самом деле.

Да и какая собственно разница?...

Я был иным – это манило ее сильней любого страха.

Опасен?

Да какая ей разница!

Наплевать!!!

И вот она здесь.

Еще один трофей в долгой череде.

Еще одна душа попала в мои сети.

Я не обольститель, я не эксцентрик – я холодный, расчетливый маг, для которого такие, как она – лишь источник силы, глина для лепки, инструмент.

Я сломал уже даже не одну.

Она – следующая в ряду.

Процесс всегда один: ослепить, заманить, изолировать.

А потом... потом приходит час ночной.

Час, когда воля жертвы гаснет, как свеча на сквозняке. Тело становится послушной глиной, разум – пленником за толстым стеклом.

Я поднимаю руку, и, моя кукла начинает свой жуткий танец.

Управляемая.

Беспомощная.

Обреченная.

Начало положено.

Она проигнорировала все предупреждения.

Поверила, что Я – исключение из правил.

Опасность?

Наплевать.

Она осталась со мной наедине в зыбком сумраке.

Она не знала, что за дверью ее ждет не страсть, а гибель.

Теперь она знает.

Слишком поздно.

Она попала в лапы не человека, а Колдуна.

Я мастер марионеток.

Я сгубил многих до нее.

Теперь ее тело – не ее тело.

Воля – не ее воля.

Каждое ее движение, каждый ее вздох – по моему приказу.

Я дергаю ее за нити, а она, как кукла в ночи, послушно танцует под мою ледяную дудку.

Игра началась.

Глава 4

“ Лос-Анджелес. Затишье перед основным развитием событий…”

Город лежал, как перегретый зверь, под безжалостным калифорнийским солнцем. Воздух дрожал над асфальтом, превращая далекие небоскребы Downtown в миражи. Океанский бриз, обычно приносящий спасение, сегодня лениво перекатывался через холмы, лишь слегка шевеля пальмы на бульварах, чьи названия звучали как обещания: “Сансет”, “Санта-Моника”, “Голливуд”.

Это был город контрастов, залитых одинаково ярким светом. На Родео-Драйв блестели витрины бутиков, отражая лица, отполированные ботоксом и деньгами. Все было гладко, слишком гладко – как декорация к фильму, где еще не начались съемки. В то же время, в тени этих сияющих фасадов, в переулках Ист-Сайда или на пыльных окраинах долины Сан-Фернандо, жизнь пульсировала иначе: гул дешевых мотоциклов, запах жареной кукурузы с лосьоном для загара, испанская речь, вылившаяся из распахнутых окон, яркие муралы на стенах, рассказывающие истории, которые не прочтешь в глянцевых журналах.

Голливуд – само имя висело в воздухе, смешанное с запахом кофе и отчаяния. Знак на холме – не маяк, а скорее надгробие старой мечты, освещенное прожекторами для туристов. Студии работали, конечно. Где-то в павильонах ставили свет для очередного блокбастера, а на тротуарах бульвара Голливуд тени «Суперменов» и «Человеков-пауков» в потертых костюмах терпеливо ждали туристов с долларами. Но была в этой суете какая-то... рутина. Ожидание. Как будто сам город затаил дыхание, зная, что скоро сценарий перепишут.

Океан – вечный, холодный, равнодушный – катил волны к берегам Санта-Моники и Венис-Бич. Серферы ловили последние лучи, пляжные волейболисты кричали что-то радостное и бессмысленное. Но даже здесь, в этом царстве вечного лета, было ощущение хрупкости. Как будто яркая картинка вот-вот треснет. Повсюду – легкая пыльца мистики, незримо витает в воздухе…

Солнце бьет так ярко, что тени становятся густыми, почти материальными. В них легко было представить что-то еще не проявленное, таящееся. Особенно вечерами, когда неоновые вывески старых мотелей на бульваре Сансет (The Pink Elephant, The Paradise Inn) загорались, отбрасывая на асфальт призрачные, движущиеся узоры. Они не освещали, а скорее очерчивали темноту.

Городские Легенды: шепотки о заброшенных тоннелях под центром города, о странных световых аномалиях в небе над пустыней на востоке, о старой киностудии, где якобы до сих пор бродит призрак немого актера. Их рассказывали на кухнях, пересказывали в баре Musso & Frank за мартини, обсуждали на форумах любителей паранормального. Большинство смеялось. Но некоторые всерьез щупали пульс города, ощущая его необъяснимый, чуть учащенный ритм.

Ощущение Сцены: Лос-Анджелес иногда казался грандиозной, слегка обветшавшей декорацией. Готовой к тому, чтобы на нее вышли настоящие актеры и началось настоящее действие. Ощущение, что за фасадами домов, за витринами магазинов, даже за улыбками прохожих скрывается иной слой реальности, пока еще дремлющий, но готовый проснуться. Возможно, это было наследие кино – город, который слишком долго играл сам себя. А возможно... предчувствие.

Это был Лос-Анджелес до...

До того, как обычное стало невозможным. До того, как тени ожили, а свет стал обманывать. До того, как городские легенды перестали быть просто сказками. До того, как контрасты не просто бросились в глаза, а схлестнулись в открытом противостоянии.

Это был город, красивый, обманчивый и глубоко странный, купающийся в последних лучах своей наивной нормальности. Он еще не знал, что скоро станет ареной, а его жители – не только зрителями, но и участниками чего-то невообразимого. Воздух был густым, сладким от цветущих жасминов и тяжелым от невысказанных предчувствий.

Лос-Анджелес замер, в этой паузе, между гудком машины и криком чайки, между каплей пота на виске и бликом на стекле небоскреба, уже висело незримое, гулкое

Скоро....