Измена. Нас больше нет, предатель

Глава 1

Говорят, без денег нет счастья.

Эти слова как-то сказал один из моих клиентов, чью свадьбу я должна была организовать на высшем уровне. Он заранее заплатил кругленькую сумму и повелел, чтобы я все обсудила с его будущей женой.

Сейчас она сидит напротив меня, переписывается с кем-то, улыбается, смеётся, а я никак не могу понять, когда мы приступим к делу. Точных указаний она мне даёт. Я не могу читать ее мысли, и чего она хочет на собственной свадьбе, понятия не имею. Но время идёт. Терпение тоже на исходе.

Жена клиента явно переписывается с другим. Потому что на пару минут выйдя из кабинета, я слышала, как она отправляет ему аудиозапись и назначает встречу.

И тут меня мучает вопрос: с чего мой клиент так уверен, что без денег нет счастья? Ну есть у него состояние. Девушку себе нашел, жениться собирается. Каждый ее каприз выполняет, ни в чем не отказывает. Тем не менее все его деньги никак не отменяют того факта, что его без пяти минут жена уже наставляет ему рога…

Неприятно. И даже обидно за мужчину.

— Алевтина Егоровна, мы работать будем?

Ноль реакции. Девушка продолжает смотреть на экран. Как малолетка, ей-богу.

Короткий стук, и дверь распахивается. В проеме появляется ее будущий муж, а я облегченно выдыхаю.

На самом деле я не такая терпеливая, однако сейчас смотрю на эту девушку и молчу. Очень хочется понять, чего ей не хватает. Будь моя воля, я бы подсказала жениху, чтобы проверил ее телефон. Но не мое это дело. Мое — организовать их свадьбу на высшем уровне. Однако учитывая то, что она не хочет мне помогать, у нас ничего не получится. При всем моем желании...

— Артем Сергеевич, какой сюрприз! — говорю радостным голосом, наблюдая, как его будущая жена вздрагивает и нервным движением засовывает телефон под бедро. Поправляет волосы за ухо, тянет вниз кофточку и сглатывает.

— Дорогой! — Она встает, обнимает своего жениха и звонко целует его в губы.

Боже… Какая фальшь.

Говорят ведь, что любовь делает человека слепым. Вот и этот мужчина не замечает очевидных вещей, полностью доверяя этой зажравшейся девчонке. Но я отчётливо понимаю, что он ее действительно любит. Обнимает, целует в ответ так нежно… При взгляде на нее его глаза сверкают.

— Вы решили вопросы?

— К сожалению, нет. Ваша невеста не может решить, где состоится свадьба… — говорю с улыбкой, но впервые за все время отправляю клиенту недовольный взгляд. Целых сорок минут она не может определиться, чего хочет на собственном торжестве.

— Я помогу. Алевтина… — Он поворачивается к будущей жене и улыбается.

А я мысленно ставлю на его место своего сына.

Демьяну девятнадцать. Я бы хотела, чтобы он нашел себе ту единственную и прекратил менять девушек как перчатки. Но вот такую невестку, как эта, которая сидит передо мной, я никогда в жизни не приняла бы.

Поговорив с парой около часа, я наконец записываю все их пожелания и закрываю крышку ноутбука, пообещав справиться как положено. Они уходят, я же собираюсь домой.

Попрощавшись с секретарем, выхожу из офиса. Однако передумываю и сворачиваю в противоположную от дома сторону, решая отправиться к мужу. Заезжаю в магазин, покупаю мужу подарок. Фарфоровая свадьба… Мы в браке двадцать лет!

Купив и упаковав наручные часы, еду в его компанию. Припарковав машину на только что освободившееся место, выхожу из салона и сразу замечаю “Мерседес” мужа. Хмурюсь, потому что на капоте огромными буквами что-то написано. Подхожу ближе и не могу сдержать всхлип, когда вижу надпись:

«Люблю тебя, Котик. Твоя Киса».

Точно написано красной помадой.

От нервов руки начинают дрожать. Достаю из сумки телефон и, едва разблокировав экран, набираю мужа. Он не отвечает. Игнорирует мои звонки!

Но я чувствую что-то неладное.

За двадцать лет я ни разу в нем не сомневалась! Ни разу не подозревала в предательстве. Однако сейчас меня просто колотит. Потому что…. Да потому что не мог же случайный человек написать подобное именно на машине моего мужа!

Захожу в офис. Благо меня тут все знают и впускают без лишних вопросов. Поднимаюсь на семнадцатый этаж, где находится кабинет мужа. Секретаря нет, поэтому распахиваю дверь и захожу без стука. Но застаю за столом не своего мужа, а его зама.

— Егор? А где Демид?

— Эм… — Мужчина поднимается с кресла. — Какими судьбами, Марина?

— Егор, где мой муж? — Меня начинает трясти от злости. Потому что он мямлит и явно не хочет отвечать. Мнется, опускает глаза, трет подбородок…

— Не знаю. Вроде домой уехал.

— Домой? Ты меня за дуру держишь? Егор, сегодня в три часа должна была состояться важная встреча. Но уже седьмой час, и ваши гости явно давно разошлись. Демид не берет трубку, а из офиса он выходит в семь. Где он? Не ври мне!

С Егором я знакома лет десять. Женился недавно. Его свадьбу я же и организовала. Как подарок хорошему другу. С его женой дружу. И вот он стоит напротив меня и лжет.

— В конференц-зале… — наконец отвечает он нехотя и ерошит волосы. — Меня честно уже задолбало то, что он держит тебя за дуру. Пусть он мне дорог, но и ты бесценна.

Эти слова меня не успокаивают. Наоборот: вызывают тревогу, заставляют сердце колотиться, а ладони — влажнеть.

— Где? Где этот зал? — спрашиваю глухо.

— Направо до конца, слева первый кабинет.

Не сказав ни слова, стуча каблуками иду именно туда. Остановившись у двери, тяжело сглатываю, чувствуя неладное. Сжав ручку, тяну ее вниз. Захожу и… застываю, ощущая, как подгибаются колени. Увиденное выбивает весь воздух из лёгких.

Стон за стоном вырывается из горла моего мужа. Запрокинув голову, он расслабленно сидит в кресле. Брюки спущены, а между его бедер на коленях стоит какая-то брюнетка. Она что-то шепчет, а он, положив руку на ее голову, нажимает, углубляясь в ее рот.

Глава 2

Все как в дурном кино, где я играю главную роль. Только там отснятый кадр заканчивается, и актеры возвращаются к обычной жизни, а я петляю по улицам города, где мой ад следует за мной по пятам и делает больно в самом центре души.

Оставив машину во дворе, я вбегаю в дом, мельком взглянув на часы, которые показывают половину восьмого вечера. Скинув обувь, мчусь на второй этаж.

«Ни минуты больше не проведу в этом доме», — даю установку сама себе.

От одной мысли об увиденном я покрываюсь липким потом, и вся грязь прикосновений мужа к другой словно проступает наружу.

В таком состоянии я забываю о том, что внизу наша домработница тетя Яна готовит ужин или уже ждет к столу. На самом деле она давно наш друг и член семьи. А десять лет назад, когда отец Демида бросил свекровь и укатил куда-то строить свою личную жизнь, сделав все это очень некрасиво и со скандалом, она переехала жить к нам.

Дом большой, а Аллу Николаевну я люблю как родную мать. Они с тетей Яной стали лучшими подругами, а в моей жизни появился еще один человек, который дарит тепло и кормит вкуснейшими ужинами.

— Мариша? — слышится голос Яны Мирославовны еще на лестнице, затем становится все ближе. — Мари…

Она застает момент, когда я вытаскиваю из гардеробной чемоданы и открываю их так резко, что пластиковые крышки бьются о паркет, создавая шум.

— Марина! — шокированный возглас заставляет меня остановиться и посмотреть на женщину, застывшую на пороге

— Добрый вечер, теть Ян. Вы простите за шум, случайно вышло.

Становится стыдно, но в голове сейчас мало разумных и рациональных мыслей. Более того, она начинает болеть и кружиться.

— Марин, а ты чего? — Она указывает на чемодан в моих ногах. — Я ужин приготовила… Слышу кто-то бежит, глядь, а это ты. Зову — не отвечаешь... Случилось чего?

Такой простой вопрос, но простого ответа быть не может.

— Яна, это Марина? — Теперь к нам поднимается свекровь, и я понимаю, что вопросов станет больше.

Как и тетя Яна, мать Демида застывает на входе в комнату.

— Марина? Дочка, а… — Ее руки взмывают вверх и опускаются на грудь — любимый жест. — Что это… командировка? Заказ выездной?

Я сжимаю переносицу и закрываю глаза. Мне бы хотелось подыскать слова, чтобы правильно преподнести все то, что натворил муж. В конце концов, я умею писать замечательные речи. Но сейчас, стоя у пропасти буквально на носочках, я и двух слов связать не могу.

Но и оттягивать неизбежное нет никакого смысла. Поэтому я поднимаю глаза на обеих женщин, хотя больше, конечно, обращаюсь к Алле Николаевне.

— Демид мне изменяет, поэтому я… — Последний рывок, где я облекаю в слова все мысли, становится сложным, потому что двадцать лет — это половина жизни, так просто не выбросишь и не забудешь. — Я ухожу.

Обе женщины вздыхают. Причитают по очереди «О господи», а я ухожу в гардеробную и вытаскиваю первую партию своих вещей.

Когда возвращаюсь в спальню, мама мужа и домработница уже сидят на диване и наблюдают за мной. Я знаю, что им тяжело. Мне тоже. Полжизни не уложить в два небольших чемодана.

Я и не пытаюсь. Складываю вещи аккуратно, потому что привыкла к дорогой одежде и мять ее не хочу. Цену деньгам я прекрасно знаю.

— Как же так? — первой задается вопросом свекровь.

Я даже знаю, о чем она думает, учитывая, как уходил свекор.

— Марина, ну погоди, прошу… — Она оказывается за моей спиной и, поглаживая по плечу, просит остановиться.

Теплое прикосновение ее руки буквально тормозит меня, и все вокруг замирает.

— Давай поговорим, дочка. Ну нельзя же так… — Она подводит меня к другой стороне кровати и садится вместе со мной.

— Я не понимаю, Алла Николаевна. Правда не понимаю ничего, — говорю уставшим голосом, немного ссутулившись. — Зачем он так?

— Я — тем более. Ты… Как ты узнала-то, Марина? Сказал кто?

— Если бы! — Я горько усмехаюсь и запрокидываю голову, чтобы не позволить слезам пролиться.

— Если сказали, то послушай меня, как мама тебе совет даю: лучше поговорить. Как бы ни было больно, девочка моя, но лучше все обсудить и понять, что к чему. Ты сломаешь за секунду, а строила двадцать лет общими усилиями. Ты женщина не скандальная, но высказать все надо. Чтобы такие слухи даже не поднимались больше. Как муж и отец, он должен пресекать подобное.

Конечно, она хочет верить в то, что сама говорит.

— Ну не мог Демид с тобой так обойтись. Такая любовь… дар божий, Марина. Кто угодно, но не мой сын. Он за свою семью любого в грязь положит. Да ты вспомни, как он за тебя по молодости! — Она издает смешок.

— Согласна с Аллой, — вмешивается тетя Яна. — Сейчас завистников — пруд пруди. Куда ни глянь, деньги у них в глазах да чужая жизнь. Охотниц этих, бесстыдниц, ой как много. Поэтому не надо им добровольно мужа отдавать. У вас вон дом какой! Бизнес у обоих… сами же выстроили все. Сына вырастили. Уже и он мужчиной стать успел. Через пару лет жениться надумает.

При мысли о Демьяне сердце и вовсе рвется на части. Он всегда брал отца в пример. С самого детства только и слышали: «Вырасту и буду как папа». А теперь я думаю: уж лучше не надо.

— Послушайте… — Я сглатываю неприятную горечь, беру ладони свекрови в свои и говорю как есть, нет смысла подогревать их иллюзии: — Это не слухи, не домыслы и… вообще ничего такого. Если бы я просто услышала или СМС прочла, то пришла бы поговорить с ним в первую очередь, а не вещи собирать. Но все гораздо хуже…

Они делают такой же короткий вдох, как и я, прежде чем сказать правду:

— Я сама все видела. И это не было игрой воображения.

От шока свекровь не знает, что сказать, а я пока не готова успокаивать еще и ее. Самой до спокойствия далеко, хоть и выгляжу со стороны собранной.

Глава 3

— Что за бред, мам?

Сын смотрит с недоумением. А мне сейчас так не хочется объяснять ему все по второму кругу. Обернувшись к свекрови, вздыхаю. Потому что мне очень плохо. Хочется скорее сбежать из этого дома. Из дома, где я жила последние двадцать лет. Из этой спальни, где я каждый божий день ложилась в одну постель с казалось бы с любящим мужем.

— Так надо, Демьян.

— Вы что, поссорились с папой? — Он выгибает бровь, вцепившись в мой локоть. — И это повод собирать шмотки и съезжать? Мам, ты серьезно? Третий десяток пошел, как вы вместе. Ну что между вами произошло, что ты на такое решилась? Детский сад какой-то, честное слово.

— Это не просто ссора, Демьян. — Мне приходится задрать голову, чтобы посмотреть в глаза сына. — Не просто ссора, понимаешь? Это конец брака, который, как ты выразился, шел на третий десяток… Но казалось, что твоему отцу на старости лет нужны молоденькие девушки.

Сын хмурится. Между его бровями образовывается складка. Кажется, он наконец понимает, что я имею в виду. Кивает.

— Девушки? Ты шутишь, мам? Ну, папа, конечно, не старик. Видный мужик, при деньгах. Да и ухаживает за собой как надо. Неудивительно, что бабы по нему тащатся. Но я не думаю, что они отцу нужны.

Крепко сжав ручки чемоданов, чтобы сын не вырвал их у меня из рук, выхожу из помещения, стены которого начинают давить. Шаги быстрые и решительные, но внутри все дрожит от ярости и обиды. Направляюсь к лестнице, стараясь не думать о том, что я сегодня увидела собственными глазами.

Эхо моих шагов разносится по пустому коридору и действует на оголенные нервы так, что хочется взяться за голову и закричать. Может, отпустит… Может, смогу выпустить злость и хоть на какое-то мгновение взглянуть на ситуацию трезво? Мысли превратились в кашу, сердце разорвалось в клочья. Душа вдребезги.

Как он мог? Господи, ну как?

Двадцать лет вместе, а он изменил мне? Мы строили планы, мечтали о будущем. Так хочется, чтобы это был всего лишь кошмарный сон, и я рано или поздно проснусь! Но нет, это реальность, и каждый мой шаг только подтверждает это.

Муж, который ухаживал за мной... Ещё пару дней назад обнимал, целовал и говорил, как сильно любит меня… сегодня показывал свое «достоинство» другой и позволял ей ласкать его. Смотрел на нее так, как давно не смотрел на меня. Унизил меня перед ней. Я буквально ощутила себя тряпкой.

Я же ему этого не прощу…

Касаюсь перил, чувствуя холодный металл, который ощущается, как заряд электричества. В голове стучит только одна мысль: предательство. Я не ожидала удара в спину. Муж, который обещал быть со мной всегда, до последнего вздоха, сейчас оказался в объятиях другой. В том долбаном кабинете, по ту сторону жизни, которую мы строили вместе.

Картина, где та девица стояла перед Демидом на коленях, пробегает перед глазами, и меня словно разрывает на части.

Неужели так просто было разрушить все, что мы создали? Неужели совесть не дрогнула? Я на мгновение останавливаюсь, чтобы прийти в себя, но слова «предательство» и «разочарование» снова накрывают меня ледяной волной. Чемоданы, которые я тащу за собой, становятся все тяжелее, но я продолжаю идти.

— Мам, да подожди ты! — останавливает сын уже в гостиной. — Да куда ты собралась, а? Может, расскажешь, что вообще произошло? Я как в танке, честное слово! Ба! — Он поворачивается к бабушке. — Ты-то хоть знаешь? Введите меня наконец в курс дела!

Свекровь кусает нижнюю губу, но не говорит ни слова. Вместе с ней и тетя Яна. Тоже расстроенная, она смотрит на меня. Я уверена: будь ее воля, она сейчас прижалась бы ко мне и не отпустила. Так сильно любит меня и чувствует мою боль.

— Демьян, родной, — сдавленно говорит свекровь, подходя к внуку. Она обнимает его за талию и кладет голову на его грудь. — Твой отец променял мать на другую.

— Да ну! Что за бред? Очередные сенсации СМИ? И вы в этот бред верите? Мам, ты же знаешь, что у отца много конкурентов. И каждый метит в самое больное — в семью…

— Какие, к черту, конкуренты, Демьян? Его никто не заставлял закрываться в кабинете и заниматься… — Резко замолчав, несусь в двери. Нечего тут истерику устраивать. Сын по-любому мне не поверит.

— Сцены ревности на старости лет, — говорит сын со смешком. — Блин, вам скоро внуков растить, а вы…

— Вот именно! Нам внуков пора растить, но мой муж теперь ходит по молодым девицам, которые охотятся за его деньгами! В том-то и дело, что он не видит очевидных вещей!

— Мам, он взрослый мужик. И совершенно не такой глупый, как ты хочешь показать.

Свекровь ахает, а меня убивает догадка.

— Ты знал? Знал, да, Демьян? Отвечай! — Отпустив ручки чемоданов, подхожу к сыну и смотрю в упор, жду ответа. Но он молчит, сжав губы в тонкую линию. — С кем я разговариваю? Ты знал, что твой отец наставил мне рога?

— Мариночка, я тебя умоляю… Не говори так, дочка, — плачет тетя Яна.

— Нет, конечно! Это бред! Я не верю!

На глазах наворачиваются слезы. Я чувствую себя так, словно стою у края пропасти. Вот-вот упаду туда, откуда невозможно выбраться. Мне больно. Адски больно.

Обуваюсь и беру сумку со шкафа.

— Ну мам!

Открываю дверь и… сталкиваюсь с Демидом. Он в одном костюме, видимо, пальто где-то оставил. Кажется, после горячей стены с той шлюхой ему до сих пор жарко.

— Куда это ты собралась? — рычит муж, преградив мне путь.

— Туда, где тебя не будет! — зло выплевываю я. — Пойдем, Демьян?

Глядя на отца, сын меняется в лице. Кажется, он все понимает. От Демида на расстоянии несет чужими женскими духами. Это не тот парфюм, который использую я. Я такое сладкое не люблю, меня тошнит…

Глава 4

— Подвинься, — прошу мужа, потому что он мешает открыть дверь автомобиля. Но он упрямо остается на месте и продолжает смотреть на меня. — Демид… — повышаю голос.

— Почему ты упираешься, Марин?

Вопрос настолько нелепый и почти невинный, что мне хочется смеяться, но я лишь закатываю глаза.

— Действительно, причин же нет. Уйди, говорю! — Хватаюсь за ручку и дергаю, надеясь, что он одумается и наконец перестанет притворяться идиотом. — Мне надоел этот разговор.

Однако муж словно не слышит, продолжая говорить:

— Думаешь, это так просто, да? Захотела и развелась?

— Вот адвокаты этим и займутся. А у меня работа есть. Бегать за тобой и заявления таскать на подпись не собираюсь.

— Марина, алё! — Он щелкает перед моим лицом пальцами, но я бью по его руке. — Тут твои принципы не работают. Я же не отрицаю того, что случилось. Ну есть у меня интрижка. Думаешь, не бывает такого в других семьях?

Сам факт его слов, то, как он эту грязь приравнивает к норме, морально угнетает. Будто кто-то вычеркнул адекватность из его понимания и оставил лишь бред, которым он сейчас козыряет.

— Слушай… — Я заставляю себя говорить спокойно, так как уже нахожусь на грани, что мне совершенно не свойственно. — Я тебя поняла. Ты хочешь иметь потаскушек, тащить их в дом и в свою постель. У тебя появился какой-то там комплекс после сорока, окей. Демид, это твое право, оно у тебя почти законное. Но для начала — развод, а не наоборот.

— Опять за свое.

— И опять, и снова. Двадцать лет супружеской жизни ради такого унижения? Хреновая плата, я тебе скажу. Выставил меня не пойми кем, высмеял… — Я запинаюсь от злости, вспомнив, как стояла там перед ним и той девкой. — Поэтому катись к черту, но сделай так, чтобы я в этом не участвовала. Поставь штамп и топай на все четыре стороны. Слабо было прийти и попросить развода, и лишь потом лезть в трусы к той шлюхе?

— А я и не хотел разводиться.

— Как удобно думать лишь о себе!

— И она не шлюха.

— О, давай поговорим о морали? Ты серьезно веришь в то, что говоришь? Нашел божий одуванчик, а я тут, выходит, зло? Эта дрянь несколько дней подряд выносит мне мозг организацией свадьбы, только с другим «котиком». — Я делаю акцент на этих пошлых словах.

— Господи… — Демид сует руки в карманы и запрокидывает голову к небу, изображая вселенскую усталость. — Марин, ну большего бреда я не слышал.

— А ты и не слышишь. Я бы удивилась, услышь ты меня сейчас.

— Знаешь, я думал, что ты скажешь нечто подобное, но твоей фантазии можно только позавидовать. И как все у тебя совпало! И пришла она именно к тебе, у нас ведь в миллионнике нет других свадебных организаторов. Марин, не смеши.

Нервы наконец сдают, и я начинаю хохотать и от его слепоты, и общей нелепости ситуации.

— Стой, — выставляю руку, все еще посмеиваясь. — Хочешь сказать, я выдумала все про эту дешевку и жениха из-за тебя? Чтобы вас рассорить и… И что? Себе забрать? Алё! — Я щелкаю перед его лицом, намерено дерзко возвращая жест. — Нет, Демид. Твое личное дело, купаться ли в этой грязи добровольно. Что касается меня — увольте. Мы разводимся, и на этом все. Считай мои попытки открыть тебе глаза прощальным подарком. А развод обсуждению не подлежит.

Он, злится, щурится, крылья носа раздуваются. Демид делает шаг ко мне и хватает за локоть, причиняя легкую боль.

— Быстро отпустил! — Я вцепляюсь в его кисть и пытаюсь отодрать от себя.

— Тебе что, совсем плевать на наш брак? — Голос грубый и натурально злой, не говоря уже о пылающих гневом глазах и неровном дыхании. — Думаешь, это так легко: увидела с другой и побежала на развод подавать?

— Одному из нас было гораздо легче, когда он там пользовал другую, — отвечаю я, но Демид спешит меня перебить:

— А как же твоя любовь, о которой ты тут постоянно твердила? Куда она делась, а?

— Моя любовь была в нашем браке единственным связующим звеном, — шиплю я и дергаюсь, вырывая-таки локоть. — А умерла она, когда между твоих ног начала резвиться та шлюха. Ты бы подумал о том, что до тебя она, возможно, стояла на коленях перед другим мужиком. А потом лезла целовать своим поганым ртом тебя.

Морщусь от отвращения и картинок перед глазами. Как подумаю, что эта скотина приходила домой и лезла ко мне своими грязными губами…

За своими эмоциями не замечаю, как Демид выходит из себя. Одумываюсь, когда он, схватив меня за плечи, начинает трясти.

— Ма-ри-на! — почти орет он, но тут вмешивается сын.

— Па, хватит! — Он отрывает от меня отца и отправляет в сторону. — Маме остыть надо. И тебе тоже. Иди в дом, потом поговорите.

Демид оборачивается и прожигает меня злым взглядом. Я знатно его вывела из себя, но ни о чем не жалею.

Сын перекрывает отцу обзор, и я стараюсь прийти в себя.

— Мам… — зовет Демьян привычным голосом.

Материнское сердце замирает, но его слова снова причиняют боль.

— Слушай, ну в самом деле. Устроили тут. Папа ошибся. Видно же, что раскаивается и больше такого не допустит. А ты разобиделась вдруг.

— Сын, я очень не хочу объяснять тебе, что такое предательство. И искренне не понимаю, почему ты так легко поддерживаешь отца. Почему принимаешь сторону предателя, оставляя меня в одиночестве?

— Ну ты опять в драму играешь. — Он закатывает глаза.

— Знаешь, как бывает: в машине водитель и преступник. Один просто за рулем, второй совершает преступление, а перед законом виноваты оба. Ты сейчас такой же преступник. Отец совершил, а ты за ним. Вы оба предатели.

— Короче, понятно. — Сын кивает и отходит, позволяя мне наконец-то сесть в машину.

— Твой отец спросил — как я без него, а у меня язык не поворачивается спросить то же самое у тебя.

От его молчаливого взгляда все внутри обрывается. Чтобы не расплакаться, я сажусь завожу автомобиль и уезжаю.

Отъехав от дома на приличное расстояние, останавливаюсь на первом светофоре. Слезы льются сами собой. Горечь и боль тисками сжимают сердце, когда я раз за разом вспоминаю предательство мужа.

Глава 5

Меня трясет. Такие необъяснимые ощущения… хочется закричать, схватить ее за волосы и выкинуть отсюда, как мешок мусора. Но почему-то я стою на месте как вкопанная, не в силах оторвать глаз от ее идеального тела. Да, фигура как у модели, талия тонкая, длинные волосы чуть ли не до задницы. Смотрю и не могу забыть слова мужа, что она ему нравится.

Вода стекает по её коже. Девица не замечает меня, напевает что-то себе под нос, берет шампунь и выжимает на ладонь. Сердце буквально замирает. Меня накрывает смесью боли от предательства и ярости. Это комом поднимается в груди и не позволяет дышать.

Я думаю о времени, которое мы с Демидом провели вместе. О доверии, о любви, в которой еще недавно друг другу признавались. И от собственной глупости становится противно.

Боже, какая же я дура.

Муж смотрел мне в глаза, обнимал, заправлял волосы за ухо и, глядя прямо в лицо, врал, говоря, как безумно любит меня. А сейчас… Сейчас в нашей квартире живет его любовница. Зачем он ее сюда притащил? И почему так хотел знать, куда я уезжаю?

Догадка бьет прямо в сердце. Разрывает его в клочья. Демид увидел на экране имя моего отца и подумал, что я уезжаю к родителям. Знал бы, что приеду сюда, наверное, предупредил бы эту сучку, чтобы исчезла из квартиры.

Как он мог? Эта мысль бесконечно крутится в голове, хотя я пытаюсь ее отогнать. Он же знал, как я люблю эту квартиру, каждую деталь интерьера. Все для этого жилья выбирала и покупала я. А сейчас в моей с любовью обставленной ванной комнате плещется эта тварь! Так, будто это её дом.

Пульс бьёт по мозгам. В ушах звенит. Здравые мысли исчезают, будто по щелчку пальцев. Эмоции накрывают меня волной — от слез до ярости. Я хочу закричать, выругаться, но вместо этого остаюсь на месте, парализованная шоком. Нет, я не была готова к этому. К такому повороту.

Девушка домывает волосы, а потом открывает глаза и видит меня в отражении зеркала. Вскрикивает и прикрывает ладонями сиськи, смотрит на меня ошарашенным взглядом. Я же дерзко вздергиваю подбородок. Судя по тому, как бегают ее темные глаза, она напугана. И понимает, что я в буквальном смысле на грани.

— Какого черта ты делаешь в моей квартире? — рычу.

Она выходит из душевой кабины, хватает со спинки стула махровый халат и закутывается в него. Мой халат, между прочим! Тварь бесстыжая!

— А как ты думаешь, Марина? Без ключей уж не зашла бы, да? Так что я тут с позволения хозяина этой квартиры. И тебя в ней точно не должно быть!

— Меня? — От возмущения меня колотит. Бьёт мелкой дрожью. — Ты что, сука, себе позволяешь, а? Кто ты такая, чтобы лезть в мою квартиру, еще и права качать? Вести себя так самодовольно? Кто ты, мать твою?

— Послушай, а? — Она достает из шкафа фен, чтобы высушить волосы. Действует так, будто находится тут не впервые.

Конечно не впервые! Новая зубная щётка, несколько парфюмов на полочке, кремы… Как давно она тут? Сколько времени трахается с моим мужем?

— Что тебя слушать? Вали вон отсюда, пока я тебя сама не выкинула! Вон! — Я повышаю голос, тыча пальцем в сторону прихожей.

— Я? Марина, это тебе надо уйти. Не ты меня сюда привела, не тебе и выгонять!

От ее дерзости сводит зубы — до такой степени я их стискиваю. Демид… Как же ты меня растоптал! Как же унизил! Как мог привезти сюда эту тварь? Да у нее ж на лице написано, что она каждый божий день спит с разными мужчинами! Сначала тот несчастный, которого она за нос крутит… якобы жених. Теперь Демид. Как же эта продажная баба умудряется так ослепить их?

Она включает фен и начинает сушить волосы. Выводит меня из себя своей самоуверенностью. Неужели думает, что это сойдёт ей с рук? Я же ее уничтожу.

Захожу в ванную и, сжав шнурок фена, тяну на себя. Резко, так что девка ахает и роняет его.

— Вон отсюда! — кричу на нее. — И да, я сейчас же позвоню твоему любимому жениху и скажу, чтобы он приехал за тобой.

Вытаскиваю из кармана телефон и кручу перед ее лицом. Заходить в контакты не спешу. Если я хочу поставить эту тварь на место, в первую очередь мне нужны доказательства. И незаметно включенная на сотовом камера мне их даст.

— Что? Думаешь, он тебе поверит, дура старая? Да кто ты такая, а? Да я любого с ума сведу! Я же молоденькая такая. — Она крутится вокруг своей оси, демонстрируя вываливающуюся из выреза халата грудь, и самодовольно ухмыляется. — Фигура как надо. Умею все! А ты… — Она рассматривает меня и кривит ботоксные губы.

— Ну да, ты высший класс, я это поняла. Где ты высшее образование получала? В школе минета? Я же видела, как ты умело сосала моему мужу! А с женихом как? Он тебя не устраивает, что ли? Зато ты его ещё как, раз под венец тебя затащить хочет, несмотря на твои выходки! Что тебе в нем не хватило, что ты к чужим мужьям лезешь, Алевтина?

— Зачем мне жених, который живет на отцовские деньги? — смеется она, поправляя выпавшую влажную прядь за ухо. — А Демид — то, что мне надо. При деньгах, бизнес поднимается с каждым днём. Самоуверенный, сильный, красивый! И да, ты ему вообще не пара! Он тебя не любит! Только меня, слышишь? А я — его!

Глава 5.2

— Ну, окей. Согласна с тобой. Сегодня у жениха бабки есть, а завтра может и не быть. Сегодня его папаша спонсирует, завтра перестанет. Так почему бы не порвать с ним? Зачем рядом держишь, если не нужен?

— Потому что он пообещал сеть магазинов на меня переписать. Это будет свадебный подарок сыну от его отца, — признается Алевтина.

У меня чуть челюсть не отпадает. Боже мой! Какая сучка, а! Вся ее жизнь — сплошная игра ради денег!

Я не удивляюсь. Ничуть. Стараюсь держать телефон так, чтобы ее кукольное личико было идеально видно. Красивая, да. И в каком-то смысле этого слова — умная. Вон как нескольким мужикам сразу мозги пудрит. Получается замечательно. Значит, будущее у нее будет просто огонь.

Ага, будет. Я буду не я, если не покажу всем ее истинное лицо. Всему свое время.

Я не сучка. Ни разу! Но тот, кто меня унижает, обязательно получит по заслугам. И это относится ко всем. Даже родного сына я пока прощать не собираюсь. Своими словами он словно нож мне в спину воткнул.

— А как ты с ним потом разведешься, Алевтина? Повод уже придумала? Не думаю, что он тебя просто так отпустит. Артем Сергеевич разве настолько глупый человек?

Эта девчонка настолько уверена в себе, что сейчас без угрызений совести выкладывает мне свои планы. Я ей ни разу не подруга, но чтобы выставить себя самой «умной», она рассказывает все. С каждым ее словом у меня крепнет ощущение, что эта сучка действительно способна на все. Даже на преступление. Главное, чтобы деньги не переводились.

— ПФ! Нашла над чем париться. — Она складывает руки на груди и дерзко вздергивает подбородок. — Я найду способ, ты за меня не волнуйся.

— И потом за Демида замуж выйдешь?

Из горла вырывается смешок. Сжимаю телефон сильнее. Разговор ужасно неприятен, но я терплю. Видит бог, как хочется выпереть ее из моей квартиры! Но мне нужна правда. Нужно разоблачить эту тварь.

— А почему бы и нет? — Алевтина закатывает глаза и мечтательно улыбается. — Мужик он красивый, а главное — у него свои деньги есть. И он щедрый любовник… Меня устраивает. Все в нем устраивает. — Она смотрит на меня и хмыкает. — И единственная преграда между нами — это ты. Но ты же поняла, что ничего не сможешь сделать? Он выбрал меня. Доказал, что ему нужна я, а не ты. Овца старая.

От ее слов почему-то становится смешно. В сорок с хвостиком еще никто не называл меня старой. У меня есть собственные деньги и есть возможность ухаживать за собой. Я хорошо выгляжу и прекрасно об этом знаю. Ладно, пусть говорит, что хочет. Рано или поздно она пожалеет, что вообще перешла мне дорогу.

— Милая, неужели ты думаешь, что я собираюсь что-то делать? Если кто-то и будет умолять, так это Демид. И умолять он будет не тебя, а меня… чтобы я к нему вернулась. Поспорим? — Я складываю руки на груди, не забывая, что камера телефона должна смотреть этой гадине в лицо. Внутри плещет азарт. — А ты так и будешь прыгать из койки в койку и охотиться на папиков с толстыми кошельками. Демид не дурак и скоро увидит твое истинное лицо и намерения. И он отомстит. Думаю, он не оставит тебе ни единого шанса выкарабкаться из дерьма. И бедняга Артем тоже за тебя не заступится. Потому что… рано или поздно и он очухается. Все это лишь вопрос времени.

— Господи… — Она качает головой, глядя на меня, как на идиотку. Будто я только что что-то дурацкое сказала. — Тарахтишь тут… а на деле ты, — щелкает пальцами, — никто. Пшик.

— Вот оно как… Ну и ладно… Наверное, ты права. — Я усмехаюсь собственным словам. — Хотя бы раз в жизни скажи честно, Алевтина. Ведь Демид и Артем… Они тебе неинтересны, верно? Любишь ты совершенно другого, — говорю аккуратно, но, судя по тому, что с губ стервы слетает самодовольная улыбка, попадаю в точку.

— Конечно, я люблю другого. Он доставляет мне такое удовольствие, что ни дня без него прожить не могу. Что ты так смотришь, а? Завидуешь, что вокруг меня столько мужчин, а ты… никому не нужная старушка?

— Зато голова работает. И меня все вокруг уважают, ценят и любят. Не считают сучкой и дешёвой шлюхой, как тебя. Я ни в ком не нуждаюсь, и в отличие от тебя, стою на собственных ногах. А теперь вали, Алевтина. Ты слишком много тут наговорила. Уверена, теперь будешь винить себя всю жизнь. Вон из моего дома!

— Твоего дома? Эта квартира скоро будет моей, вот увидишь!

Вот тут меня наконец уносит. Я просто больше не могу держать себя в руках. Подхожу к дешёвке и, схватив ее за волосы, тяну к выходу. Она орет, царапая длинными ногтями мое запястье, но мне плевать. Боль не ощущаю, лишь потребность скорее выкинуть ее отсюда. Дрянь малолетняя! Возомнила себя не пойми кем! Думает, прокатит? Думает, сможет вот так вот всю жизнь крутить на пальце мужиков? Рано или поздно я ее разоблачу! И тогда каждый, кому эта сука наставляла рога, отомстит ей по-своему.

Открыв дверь, вышвыриваю ее на лестничную площадку прямо в халате.

— Да что ты себе позволяешь? — орет она.

Но я захлопываю дверь перед ее носом, не обращая внимания на то, что она тут же начинает стучать и ломиться обратно.

Возвращаюсь в ванную. Всю её одежду запихиваю в какой-то пакет, который нахожу на кухне. Она, сука, ещё и еду заказала? В какое состояние привела мою квартиру! Вот курица!

Духи на полочках, зубная щетка… Все в пакет. Даже ее телефон и сумку. Иду в спальню — покрывало на полу, простыня тоже. Боже, я будто в свинарник попала!

К удивлению, никакой другой одежды я не нахожу. Возвращаюсь в прихожую, открываю дверь. Девка так и стучит, еще и в кнопку дверного звонка пальцами тычет.

— Мне одеться надо! — орет она.

— На! — Я бросаю ей в лицо ее тряпки и опять захлопываю дверь.

Мне плевать, где она будет одеваться. Плевать, что с ней произойдет. Но она точно не пропадет. Вызовет кого-нибудь из любовников с машиной.

Глава 6

Отступаю на шаг от двери и смотрю на свои руки. Они дрожат. Все мое тело сейчас как игрушка из детства сына. Ее оттягиваешь, отпускаешь, и пружина в основании долго так вибрирует и трясется.

Оцепенение медленно сходит, но лавина эмоций, что обрушилась на меня, уничтожила и мое спокойствие и все рациональные мысли.

В дверь снова стучит эта ненормальная и требует свою обувь.

Нахожу ее глазами на стойке и пинаю.

— В мусорке заберешь, когда я выкину все то, что ты притащила в мою квартиру, — отвечаю и отхожу от входной двери.

Глаза хаотично осматривают квартиру. Хочется вымыть ее с хлоркой, чтобы избавиться от присутствия этой дряни. Будь это день, я бы позвонила в клининговую службу, чтобы даже не мараться, но ждать до утра и спать в этой грязи я просто не хочу.

В чемоданах я нахожу штаны и майку для фитнеса. В некотором роде мне действительно предстоит очередное занятие спортом.

Первым делом иду в спальню. Упуская в суматохе то одну деталь, то другую, собираю в черный мусорный пакет остатки вещей девицы. Даже белье, на котором сама не успела поспать ни разу. Вот за него реально обидно. Но теперь не могу допустить и мысли о том, чтобы его использовать.

Вычистив из гостиной и кухни все до последней мелочи, я принимаюсь за мытье. Все это время мной движут гнев и злость. Кажется, просто сгорю сейчас от ярости.

Я полгода делала тут ремонт. Каждая деталь выбиралась с любовью и подходит по стилю. И Демид это знал. Он знал, черт бы его побрал!

— Придурок, — бормочу себе под нос, вновь и вновь ополаскивая тряпку, пока не домываю наконец и коридор.

Силы разом покидают уставшее тело. Будто кто-то резко выключил меня, и я могу думать лишь о сне. На часах полночь, но нужно развесить по шкафам свою одежду. Поэтому я варю себе кофе, радуясь, что эта дрянь не пользовалась кофемашиной. Наверняка просто не умеет.

— Хорошо хоть, не сломала.

Это кофемашина была едва ли не первой вещью, которую я сюда купила. Такая же, как дома. Кофе я люблю, и утро без его аромата равносильно катастрофе.

Опускаюсь на барный стул, потому что сидеть в столовой за столом на восемь человек как-то глупо и одиноко. Впервые за последние несколько часов достаю телефон и читаю список непринятых вызовов и непрочитанных сообщений.

Оставляю без внимания попытки сына и мужа со мной связаться, но на сообщениях от свекрови и тети Яны останавливаюсь. Записываю голосовые им обеим и желаю спокойной ночи, не рассказывая о случившемся. Для одного дня потрясений достаточно

Еще пара рабочих моментов, которые отмечаю в ежедневнике, затем блокирую телефон и с чашкой иду в спальню. Время переваливает за полночь, и я с грустью смотрю из окна спальни в ночное небо.

Вид на миллион долларов. Когда мы покупали эту квартиру, я представляла себя в разное время дня и ночи и все думала, как будет замечательно здесь жить. Я любила наш дом, но эту квартиру почему-то боготворила.

Сейчас, конечно, появляются странные мысли. Возможно, это был какой-то знак? Что судьба в свое время подарила нам шанс не очень дорого купить квартиру, чтобы я приехала сюда и почувствовала себя дома?

В любом случае дом оставляю им, пусть живут. А квартира останется моей. При разводе это будет одним из условий соглашения.

Снова смотрю на часы и усмехаюсь. В день годовщины я думаю не о любви и не о семейном счастье, а о разводе.

— Вот тебе и фарфоровая свадьба, Марина, — шепчу, и тут, словно по волшебству, где-то вдали небо озаряет фейерверк. — Вот уж спасибо, — хмыкаю и отхожу к шкафу.

Развесив офисную одежду, я отмечаю ту, что следует отпарить. Некоторые платья тоже требуют внимания, но в остальном порядок.

Женские мелочи раскладываю на туалетном столике. Полочки ванной заполняю своими гигиеническими средствами и сразу же принимаю душ, надеясь, что он поможет расслабить напряженное тело.

Из состояния прострации вода меня все-таки выталкивает, и в спальню я возвращаюсь в уже более-менее нормальном состоянии.

Мобильный оживает, пока я наношу крем на кожу лица и шеи. Взгляд ловит имя контакта: «Сынок» и единственное, о чем я думаю, ощущая, как в глазах собираются слезы: «Я была хорошей матерью».

***

Вы сердце матери порвали на куски.

Вы душу нежную бездушно в грязь столкнули.

Вы женщину свою не сберегли.

И нож в ее любовь безжалостно воткнули.

***

Сплю беспокойно и просыпаюсь с уже больной головой. Аптечки у меня здесь нет, а в холодильнике остатки того, что я не выбросила вчера вечером, пока проводила дезинфекцию квартиры.

Два йогурта и минеральная вода.

— Боже, сколько можно! — Выбрасываю и их. Одевшись, чтобы сходить в магазин, прихватываю с собой мусор.

Мусоропровод с трудом принимает набитые пакеты, и я с улыбкой слушаю, как они проваливаются вниз.

В супермаркете покупаю самое необходимое, потому что через три часа нужно быть в банкетном зале в центре города и времени на полноценную закупку нет.

Выйдя из лифта, я обнаруживаю то, что почему-то не увидела сразу.

— Вот же стерва, — ругаюсь, рассматривая надпись на двери все той же красной помадой, как и на машине Демида. «Гори в аду, тварь».

Оставив пакеты и быстро приняв таблетку обезболивающего, беру очиститель и тряпку, чтобы стереть грязь.

— Ой, — слышу позади себя женский голос, — Марин, ты?

Обернувшись, вижу соседку из квартиры напротив. Мы успели познакомиться и немного сдружиться еще на этапе ремонта.

— Привет, Юль.

— Привет. Слушай, ну и концерт ты нам тут устроила.

— Прошу прощения, — трясу головой, ощущая стыд.

— Да ладно, хоть избавила от этой хамки. Это, конечно, не мое дело, — она прикладывает руки к груди, — но лучше запрети сыну общаться с этой дамочкой.

От ее предположения, что Алевтина — девушка сына, я чуть ли не смеюсь. Никто в здравом уме не подумал бы, что это любовница моего мужа.

Глава 6.2

— Трех?! — Держите мою челюсть. — А выглядели как, не заметила?

И этот дурак мне не верит.

— Один солидный такой… На мой взгляд, конечно. Взрослый. Я с ним прямо встретилась лицом к лицу у лифта. Второй — молодой-молодой, — машет она рукой. — А третий вообще на гопника похож был. Я аж побоялась его разглядывать.

Мысленно отмываю квартиру снова, аж до тошноты все эти рассказы.

Принимаюсь за мытье двери, поэтому соседка через пару минут уходит, оставляя меня наедине с мыслями. А когда, закончив, вхожу в квартиру, мне звонит муж.

Поднимаю трубку и ставлю на громкую связь, чтобы разложить покупки.

— Чего тебе?

— Где ты?

— Какая разница, Демид? Я спросила, зачем позвонил? Решил устроить разнос? Заступиться за любовницу?

— Чего?

— Того. Как ты вообще посмел это сделать?

Он сначала молчит, потом заторможенно интересуется:

— Ты о чем вообще?

— У тебя что, закончились оправдания, и ты решил сыграть в несознанку? Или просто для самоудовлетворения надо мной издеваешься?

— Марина, я ни черта не понимаю! О чем ты говоришь? — Он повышает тон.

— Да о том! — Я хватаю телефон и перевожу звонок на обычный режим. — Вчера я выгнала твою девку из моей квартиры. Ты вообще охамел, притащив сюда ее, Демид?

Он снова молчит, и меня прям бесить начинают эти паузы.

— Да какая квартира, Марина?

Стараясь успокоиться, прикрываю глаза и глубоко дышу.

— Так, все. Лучше мне больше не звони. Если успею, свяжусь сегодня с адвокатом, если нет — завтра. Ты своего найми и контакты дай. Или с фирмы своей подключай, мне все равно. Мне с тобой больше говорить не о чем.

— Стой, ты серьезно? Какой развод, Мариш? Я его тебе не дам. Слышишь? Хватит уже, успокойся.

— Успокоюсь, когда ты из моей жизни исчезнешь. — Я сбрасываю вызов. Перезванивать Демид не спешит.

Приготовив завтрак, сажусь опять за барную стойку и листаю новости на ноутбуке.

Телефон оживает вновь, и на экране я вижу самый, пожалуй, нужный сейчас контакт.

— Привет, — улыбаюсь, будто подруга может меня сейчас видеть.

— Мариш, — говорит она неуверенно, словно прощупывает почву. — Ты как?

— Не буду юлить и сразу скажу: если хочешь поговорить, приезжай на Коммунаров.

— В квартиру вашу, что ли? Ты не дома?

— Нет. Я теперь тут.

— Ладненько. Я недалеко, буду минут через десять. Что-нибудь купить?

— Не стоит.

Через полчаса раздается дверной звонок. Подруга не заставляет себя долго ждать.

Мы обнимаемся на пороге, а затем проходим на кухню, где я только что поставила горячий кофе.

— Слушай, давно я тут не была… Даже забыла, как тут здорово.

— Ты бы видела, что тут вчера случилось.

— Что? — Олеся округляет глаза.

— Ну ты, наверное, знаешь уже от Егора все?

— Не все, но слышала кое-что.

Я кратко пересказываю ей все, что было. Голос у самой дрожит, а она и вовсе с мокрыми глазами.

— Демьян так и сказал?

— Он самый. А потом я приезжаю сюда, а эта шалава в моей ванной купается, представь?!

— Ты серьезно?

— А то. Видео показать?

— Какое видео?

Включаю, и подруга видит все своими глазами.

— Матерь божья… Он что на это, — указывает в экран морщась, — променял двадцать лет брака?

— Очевидно, да. И самое главное, говорит мне так запросто: «Я не дам тебе развод».

— Вот же… А если правда не даст?

— Я тебя умоляю, Олесь, если бы все были такие хитросделанные, то не было бы судебной системы. Я просто чувствую, что это все вытянет из меня все соки.

Вздыхаю и встав, отхожу к окну.

— Но ведь если не развод, то…

— Ни за что, — мотаю головой. — Такой муж не нужен никому. Ни одной женщине такой мужчина не должен быть нужен.

Ещё полчаса обсуждений той твари и Демида, которого я бы сейчас придушила, будь он здесь. Хорошо, что приехала сюда. В очередной раз убедилась в его лжи и отчётливо поняла, что та сучка действительно важна для него.

Ну и ладно. Он сделал выбор. Если ему так хорошо с той шлюхой… то пусть. Пусть будет с ней. Больно-то как от этой мысли! Но у меня тоже особого выбора нет. Прощать предателя я не намерена. Не в этой жизни.

Простившись с Олесей, я собираюсь на встречу, и пока брожу по спальне и одеваюсь, телефон уже переполнен сообщениями от сына, чтобы я взяла трубку.

Усмехнувшись, все же, отвечаю ему:

— В чем дело? Соскучился уже?

— Мам, ты где? — Голос такой, словно он спешит услышать мой ответ.

— Опять двадцать пять. Вы что, сговорились с отцом?

— Ма, да просто ответь, а.

— Какая тебе-то разница?

— Нам поговорить надо.

— На данный момент, Демьян, нам не о чем разговаривать. Ты вчера сказал все что надо, спасибо.

Он даже не дослушивает и просто перебивает.

— Мам, ты в квартире? Нашей той, да? — Голос становится злым и даже грубым.

— Да, тебе-то что? Дайте мне успокоиться. Вам добить меня надо? Нет уж, никаких встреч и разговоров. Просто не трогайте меня. Ни видеть, ни слышать вас не хочу. И чтобы не приезжал, ясно?

— Да блин, ну зачем ты туда поехала? Ну зачем? — срывается он на крик, но я отключаюсь, не желая слушать.

Глава 7

Сын разочаровал, муж — тем более. Весь день не могу выкинуть из головы картину, как он сидел в кресле, а та девица пыхтела перед его стояком на коленях. Ну да, хорошая шлюшка, причем умная, раз способна крутиться сразу с несколькими мужиками и при этом не спалиться. Это дар, наверное… Не каждая так может.

Включаю видео и снова слушаю ее слова. Все понятно и четко, но в то же время слушать это очень больно.

— Демид, ну как так, а? — шепчу себе под нос. — Я же в тебе за двадцать лет никогда не сомневалась. Не думала, что ты можешь меня на такую дрянь променять. Интересно даже, что случится, когда ты увидишь ее истинное лицо.

Качаю головой. Я потихоньку схожу с ума. Слишком много всего за одну ночь… Слишком много ударов. Так нельзя. Нужно собраться и пойти на работу. Сегодня ко мне должен был прийти жених Алевтины. Интересно будет посмотреть на его реакцию. Может, она отменит свадьбу? Или… ради сети магазинов, которую должен подарить ей будущий муж, пойдет до конца?

Усмехнувшись, встаю. Убираю со стола, мою посуду, а потом иду в душ. Таблетка приводит меня в чувство, головная боль отходит во второй план, но в груди все так же ноет.

У меня больше нет семьи. Муж предал, сын тоже… И непонятно, зачем он так орал. Почему я не должна была ехать в свою же квартиру?

«Лучше запрети сыну общаться с этой дамочкой». — Слова соседки — как острые иголки в самое сердце.

Нет, это бред. Ему же двадцати нет! Неужели он встречается с этой сучкой, которая старше на несколько лет? Нет-нет, быть такого не может… У него же ещё недавно девушка была. Переписывался с ней часто, на свидания звал. Я думала, он с ней наконец серьезно…

Снова отбрасываю эти дурацкие мысли. Не может мой сын спать с такой шлюхой. Зачем, когда вокруг него крутится столько нормальных девушек?

Почему же Демьян тогда злился? Насчет квартиры спрашивал? Ведь получается… он ее сюда привел?.. Судя по словам Демида, он об этом ничего не знал. А та успела настучать?

Я не понимаю… Логическая цепочка не укладывается в голове. Если Алевтина все ему рассказала, неужели не подумала, что я могу рассказать и о ее связи с Демидом? Что тогда? Сын закроет на это глаза? Как на что-то само собой разумеющееся?

Господи, помоги мне не думать ни о чем. Мне надо ехать на работу — в этом доме я просто с ума сойду.

Переодеваюсь, звоню в клининговую службу. Мне обещают прямо сегодня приехать, потому что я обещала двойную ставку. Пусть вычистят эту квартиру так, чтобы тут и следа от ее присутствия не осталось. Мне кажется, куда бы я не прикасалась, везде грязь. Пусть чистят…

Ключи Юле дам, пусть пустит в квартиру работников, а завтра поменяю замки.

Привожу себя в порядок. Забрав сумку, иду в прихожую. Не успеваю обуться, как раздается звонок в дверь. Подхожу, смотрю в глазок и мысленно бью себя в лоб. Да господи боже мой!

— Здравствуй, сын, — говорю, едва открыв дверь.

Демьян не здоровается. Заходит в дом в обуви, разглядывает каждую комнату, а потом идёт на кухню. Положив на стол сумку, телефон и ключи, жду, когда он заговорит. Но Демьян не торопится по сравнению со мной…

— Мне на работу надо. Говори, что хотел, и уходи.

— Уходить? Тебе не кажется, что я имею право тут находиться? Это квартира моего отца, а не твоя собственность, откуда ты можешь меня выгнать!

Ощущение, будто сын мне пощечину влепил. Нет, даже хуже: острый кинжал в сердце воткнул!

— Что ты несёшь? Вообще слышишь, что говоришь?

— Разве я неправ, мама? Какого черта ты прибежала сюда? И с чего решила, что имеешь право кого-то отсюда выгонять? Я сюда привел свою девушку, а ты ее… Голой отсюда выставила?

Демьян рычит, сцепляя челюсти. Бьёт ладонью в стол, а потом вообще толкает его в сторону. С грохотом оттуда сыплются все мои вещи.

— Для начала сбавь тон, Демьян, — говорю строго. — Не забывай, с кем ты вообще разговариваешь. Я твоя мать, а не баба из борделя! Пожаловалась, значит, сучка вчера?

— Выбирай выражения, когда о ней говоришь! — Он шокирует меня каждым словом, я не узнаю собственного сына. — Она не такая истеричка, как ты! Ничего мне не говорила, хотя должна была! Ни слова! Зато хорошие соседи все рассказали! Как ты ее голой выкинула и при этом оскорбила! Я тебе этого никогда не прощу, ясно тебе?

Сын одним махом валит на пол все, что еще осталось на столешнице. Я в шоке открываю рот и… закрываю его. Не то чтобы мне нечего было ему сказать. Наоборот! Но, черт возьми, почему-то я от боли ничего выговорить не могу.

Это мой сын? Это Демьян, которого я родила, растила столько лет? Тот самый малыш, который меня на работу не пускал? Говорил, что будет скучать по мне? Который расцеловывал меня перед сном и просил, чтобы я отходила от него? Это тот самый сын, которому я искала самую лучшую школу, а потом и университет? Ради которого я делала все, что он только просил?

Тот самый? Самый родной человек на свете? Из моей плоти и крови?

— Ты набросился на меня из-за какой-то гулящей девицы, Демьян? — едва слышу свой голос. — Из-за той…

— Хватит ее так называть! — кричит он. Глаза красные-красные, губы от злости поджаты. А в следующий момент его кулак вообще впечатывается в стену рядом с моей головой. — Мама, прекрати! Когда ты успела стать такой, а? Как ты можешь вмешиваться в мою жизнь и уничтожать? Она моя девушка! Нравится тебе это или нет, но это факт!

— Девушка, которая спит сразу с несколькими мужиками, и есть гулящая! — теперь кричу я и отталкиваю сына, упершись в его грудь ладонями. Он чуть ли не падает, наткнувшись на стол, который сам же свалил на пол, но равновесие все же удерживает. Он выпрямляется и смотрит на меня ненавидящим, убивающим взглядом. — Открой глаза и посмотри вокруг! Я именно с ней застала твоего отца в его офисе!

Глава 7.2

Уму непостижимо. Мне с трудом верится, что это действительно происходит в моей жизни. Муж и сын спят с одной и той же девицей. К тому же у нее в запасе ещё несколько. А также она готовится к свадьбе.

Но ни муж, ни сын мне не верят. Как так получилось, что она может их убедить, а я, мать и жена, не могу показать ее истинное лицо всем, кого она на пальцах крутит!

Да я же то видео всем на свете разошлю! Ещё и в сеть загружу, чтобы звездой ее сделать! Звездой порно, ага!

Черт бы ее побрал! Получается, она не бросала слова на ветер, когда орала, что всех любимых у меня отнимет!

Но я не позволю! Покажу! И жениху покажу то видео, там же все видно и слышно! Все ее признания! Я это дело просто так не оставлю! Докажу в первую очередь сыну и мужу, что я не истеричка! Что я права! И что они не имею права так со мной обращаться!

Все покажу и докажу, а потом… Потом перестану с ними общаться. Как бы больно ни было, я действительно всех потеряла. И мужа, и сына.

Вот так вот… Мою жизнь, семью сломала какая-то девица. А самое тяжелое, что мои родные мне не верят.

— Не думал, что ты до такого докатишься. Папа, конечно, был прав, когда говорил, что ты истеришь, но я всё-таки считал, что в чем-то ты тоже права. Бред за бредом несёшь… Папа и Аля? Господи…

Глаза сына недобро сверкают. Он смотрит на меня так… Будто перед ним враг, а не родная мать, которая его родила и воспитала.

Я же понимаю, что вырастила сына неправильно. Слишком его избаловала, слишком доверилась. Всегда поддерживала. Очень зря.

— Мне вот интересно, как бы ты отреагировал, застукай свою «любимую», — делаю акцент на последнем слове, — с другим. Так бы и сказал: ну бывает! Ради здоровья тела!

— Моя любимая не посмеет мне изменить!

— Вот оно как… А то, что твой отец был с другой — это нормально? Не находишь, что у тебя проблемы с логикой?

— Он мужик, мама! Причем видный мужик! Если бы моя жена постоянно истерила, мне тоже стало бы на нее плевать. Поэтому я уже поддерживаю отца, да! И не жалею!

— Я никогда не истерила, — хриплю.

Боль в груди усиливается. Тело дрожит, а на глаза набегают слезы. Сын не щадит. Не задумываясь, бьёт в самое больное. И все ради какой-то сучки. Он проходится по мне, как каток. Так сильно любит ее, что и на мать наплевать? Я бы не лезла к нему, будь его девушка нормальной, а не продажной, которая спит сразу с несколькими мужиками!

— Да верю, ага! — рычит он сквозь стиснутые зубы. — Правильно папа делает!

— Мужчинам можно сразу с несколькими, а женщинам нет? То, что вы делаете — это предательство, сынок. По сути, это я для вас все сделала. Я вас на ноги подняла. Всегда была рядом, поддерживала. А вы при первой же возможности… пошли налево. Молодцы. Слов нет. Ты пожалеешь, Демьян!

— Господи… Мама, да что с тобой? Кто тебя предал-то, а? Ну папа с другой бабой разочек переспал, что с того? Перешагнете и забудете. А насчёт сожаления… Это ты как раз пожалеешь. Может, тебе надо было для начала мне позвонить? Перед тем, как Алю выгнать отсюда? Ну или хотя бы позволить ей одеться? Что за дичь ты натворила?

— Говоришь, она тебе не жаловалась? — Я горько усмехаюсь. — Окей, я тебе верю. А причину ты хоть знаешь, а? Не задумываешься? — Кручу пальцем у виска. — Да потому что спалиться боится! Допустим, я несу бред. Ведь всегда была тупой истеричкой, да, Демьян? — Я кривлюсь от собственных слов. Неужели сын действительно считает меня такой? Или от злости так говорит? — Иди к отцу. Покажи фотографию своей любимой Али и спроси, не она ли ему сосала в кабинете!

Противно от своей же речи. Никогда не думала, что с сыном такое буду обсуждать. Но выбора мне не оставили.

— Из-за того, что ты пытаешься очернить мою девушку, я должен спрашивать у отца заведомую чушь? Это бред. Моя Аля не такая. Вон, даже не стала звонить и говорить, как ты с ней поступила. Хватит уже. Я с тобой даже разговаривать не хочу. Никогда не думал, что моя мать так со мной поступит. Надо будет прощения у нее попросить… Как бы ты поступила на ее месте?

— Я никогда не буду на ее месте. Я не такая подлая и низкая. Не смей нас сравнивать. Я всегда была верной и любящей женой. А еще… старалась быть лучшей матерью. Жаль, что не получилось, раз собственный сын таким оказался.

— Каким таким, а? — смеется он, запрокинув голову. — При первой же возможности укатила от отца! Молодец!

Качаю головой. Это какой-то страшный сон, ей-богу. Это же Демьян передо мной стоит? Это точно мой сын?

По щекам текут слезы. Не сразу соображаю показать ему вчерашний спектакль. Ищу глазами свой телефон. Такой бардак на кухне, что скорее уйти хочется.

— Сейчас покажу тебе истинное лицо твоей любимой Али, — проговариваю зло. Шарю рукой по вещам на полу. Стакан сломан, чайник тоже. А телефон… вон он, нашла.

Беру в руки и хочу снять с блокировки, но телефон черный. Явно отключился.

Не включается… Чер-р-рт! Что происходит? Мобильный не реагирует. Замечаю небольшую трещину на экране.

Господи, это конец!

— Ну? Показывай! — торопит сын.

«Вселенная на стороне твоей любимой Али!» — хочется закричать, но я кусаю губу изнутри.

Может, ещё не всё потеряно?

ЧЕРНАЯ ПЯТНИЦА! КРУПНЫЕ СКИДКИ НА ВСЕЕЕЕ КНИГИ! https://litnet.com/shrt/Vlnk

Глава 8

Я быстро обдумываю вариант восстановления телефона и всех файлов, вытираю со щек остатки слез.

Разумеется, я все копирую в облачное хранилище, так как часто работаю с документами по пути из одной точки города в другую, или же когда под рукой нет ноутбука. Я всегда должна иметь доступ к файлам. По идее, все, что попадает в телефон, должно сразу же копироваться туда. Однако я не уверена, что это происходит автоматически. Документы я намеренно загружаю, а фото и видео? Да и сейчас я здесь мама, а не Шерлок Холмс.

Поднимаю взгляд на Демьяна и пытаюсь успокоиться.

— Сломал телефон, сын. — Подношу телефон к его глазам и опускаю его на стол. — Теперь мне нужно ехать не на встречу, а восстанавливать его. Это то, чего ты хотел?

Голос становится спокойней, адреналин в крови снижается.

— Браво, мам.

— В какой момент ты стал считать меня врагом, Демьян?

— Это что, кружок драмы?

— Это взрослый разговор. Или ты думал, что будешь приходить и орать, а я — оправдываться? Пришел поговорить? Мы поговорим. Давай, — киваю на стул.

Он закатывает глаза и садится вразвалку. А я мысленно повторяю старую как мир цитату: «Дети — цветы жизни». Интересно, сталкивался ли автор этих слов с парнем девятнадцати лет? Уверена, да. Мне бы не помешал совет, как обуздать его гормоны.

— Итак, ты привел в нашу квартиру девушку?

— Мы опять по новой?

Вот засранец!

— Сбавь тон, молодой человек, я тебе мать, а не уличная девка. Ровней меня своей увидел? Или применишь силу, чтобы показать, насколько ты стал взрослым в свои девятнадцать? Не имея за душой ничего, кроме наших с отцом денег? — говорю строго, стараясь не расплакаться от обиды. Просто оставляю на потом всю боль и сожаление.

Что удивительно, он внезапно тушуется и опускает глаза. Я же натурально дрожу. Чтобы скрыть это, складываю руки на груди и моргаю несколько раз.

— Вопрос повторить? — не меняю тон.

— Не надо! — рявкает недовольно. — Привел, и?..

— И? Напомни, сколько раз я просила тебя перестать бегать по бабам и задуматься о серьезных отношениях? Познакомить нас со своей пассией?

Он цокает языком и отворачивается.

— Правильно, много. Так вот представим. Ты приводишь девушку в квартиру. Да, без нашего позволения, опустим это пока. Я внезапно приезжаю и вижу ее. И ни с того ни с сего вытаскиваю ее за волосы и выкидываю голой в подъезд, обзывая шлюхой?

— Ну, так и было, нет?

— Ты за кого меня принимаешь? Будь эта девушка мне незнакома, я бы поинтересовалась, кто она и как сюда попала. И как твоя девушка, она, зная, что это квартира твоих родителей, должна была ответить примерно следующее: «Ой, а вы, наверное, мама, Демьяна? Меня зовут Аля. Простите…» После чего я оставила бы ее в ванной, чтобы она оделась, и позвонила бы тебе, чтобы подтвердить ее слова.

— Ой вот не надо, а?

Пытаюсь совладать с собой, чтобы правильно донести до него информацию.

— Еще как надо. Но дело в том, что эта… девушка мне как раз знакома. Некий Артем и Алевтина неделю назад стали клиентами моего агентства. Им нужно в сжатые сроки устроить свадьбу. Ты ведь знаешь, что я встречаюсь с клиентами лицом к лицу, а не говорю с ними по телефону?

Демьян снова цокает языком, но я продолжаю:

— Вчера я снова с ними виделась, после чего, поехала на работу к Демиду. Его друг и зам, которого ты знаешь — Егор, — указал на кабинет, где у твоего отца была «встреча». Можешь поинтересоваться у него. И когда я вошла, эта самая встреча была в самом разгаре. Между ног твоего папы. И каково же было мое удивление, когда отец года, поправив штаны и указывая на вытирающую рот прекрасную леди, заявил: «Она мне нравится, Марина. Хочешь уйти — уходи». Сказать, кто была эта леди, или сам догадался? Остальную часть ситуации нужно воспроизводить?

Сын сужает глаза и смотрит так… словно понимает.

Я на грани счастья. Неужели сын наконец меня услышал? Но надежды рушатся, когда он начинает ехидно смеяться.

— А теперь давай я дополню этот великолепный рассказ. — Демьян складывает пальцы у губ. — Потом ты записала изумительное видео с разоблачением, где эта девушка призналась в каком-то там многоходовом обмане. Но в ответственный момент твой телефон внезапно оказался “сломан”, и доказательств, естественно, нет. Не многовато ли совпадений, ма?

Горло сдавливает, но я игнорирую. В груди печет, но и это опускаю. Я просто смотрю в глаза своего ребенка и ощущаю пустоту.

— Знаешь, что действительно смешно? На то, что ты поссорилась с отцом из-за каких-то там возрастных принципов, мне плевать. Но в итоге ты потеряла еще и сына.

К этому моменту в уголках глаз скапливаются слезы. Я аккуратно промакиваю их кончиками пальцев. Затем запрокидываю голову и обмахиваю лицо ладонями.

— Вау, — киваю ему, — впечатляет. Ты наверняка станешь хорошим адвокатом, который умеет писать красивые речи, не сомневайся, Демьян. Но сейчас… — Я прочищаю горло, которое саднит от сдерживаемой боли. Мне придется сказать то, что ни одна мать не должна говорить своему ребенку. — Сейчас ты выходишь из этой квартиры и не появляешься передо мной до тех пор, пока я сама этого не захочу. Вон.

— Пфф…

— Закрой рот, СЫН, — говорю жестко, заставляя его замолчать. — Поверь, желания видеть вас у меня нет. Однако я уверена, что я, ты и твой кумир — отец — все же встретимся на свадьбе некой милейшей особы. А потом я починю телефон и покажу вам видео, на котором эта умненькая хитрая дрянь делает из вас полных дебилов. И я посмеюсь над вами, но поаплодирую ей, уж поверь мне.

Он снова хохочет и, встав со стула, сует руки в карманы.

— Да, ма-а-ам. Полжизни нормальная была, че с тобой стало?

— Вот тогда и задашь себе этот вопрос. Правда, ответить на него тебе придется самому. — Я обхватываю его локоть и, показывая на выход, подталкиваю туда: — Свободен.

— Ага, еще чего? Это квартира отца, ты не можешь меня выгнать, бред не гони!

Глава 8.2

— Этого еще не хватало, — бормочу тихо, ожидая пока он подойдет и сядет напротив.

Мужчина выглядит, мягко скажем, нервно. Он дергает галстук, который, и так уже косо висит на шее.

Стараясь не обращать внимания ни на его настроение, ни тем более свое, профессиональным тоном здороваюсь.

— Прошу вас, побыстрее. Рабочий день заканчивается, а вы не договаривались о встрече. Или возникли какие-то проблемы?

— Скажите, — недовольным тоном отвечает он, — свадьба меньше чем через две недели, все ли к ней готово? Вы успеваете продумать программу?

— С нашей стороны нет никаких изменений. Все, что мы с вами и вашей невестой обсудили, уже в процессе. Основные моменты учтены и отправлены в работу. Я понимаю ваше беспокойство, но не вижу для него никаких причин.

Финалю свою речь улыбкой, пусть даже и усталой.

Он снова смотрит на меня каким-то потерянным взглядом. Задает наводящие вопросы, совершенно нелепые, потому что мы давно все обсудили. Доставка тех же цветов уж точно будет осуществлена в срок.

— Я могу предложить вам кофе?

— Кофе?

— Простите, но вы выглядите уставшим.

— Не надо.

— Уверены, что все в порядке? Очень сжатые сроки. Обычно к нам не обращаются за две недели до даты. Минимум месяц…

— Да. — Он обдает меня тяжелым взглядом. — И за эту скорость я плачу вам немалые деньги.

— Дело не во мне. Просто порой люди могут поторопиться, а потом внезапно передумать. — Знаю, что выхожу за профессиональные рамки. Но так вышло, что на мою личную территорию ступила его ушлая невеста, поэтому я решаю поступиться правилами. — Это нормально — быть растерянным. Ваша невеста тоже не особо разговорчива и довольно пассивна в плане обсуждения деталей свадьбы. Я бы сказала, что ей это совершенно не интересно. Простите, если веду себя бестактно. Быть может, вы не уверены в этом шаге? Или она?

Пока Артем раздумывает над моими словами, я рассматриваю его. Объективно он красивый мужчина. Статусный и при деньгах. Так почему что он, что Демид повелись на… такую банальную девку, как эта Алевтина? Ладно сын, он молод и безрассуден, любую мелочь может воспринять как любовь, учитывая, что эта дрянь неплохой манипулятор. Но никак не такие мужчины.

Безумие какое-то. Как ей удается, держать всех на коротком поводке? А главное, чем держать? Молодым телом? Бред. Временная мера — это одно, идти под венец — иной уровень.

— А давайте вы займетесь своей работой и вспомните, что вы организатор свадеб, а не психоаналитик? — в итоге заявляет мужчина, и я снова улыбаюсь.

— Конечно, простите. Мы сделаем все по высшему разряду, можете не сомневаться. И сроки не помеха, будьте уверены.

Кивнув, он встает и выходит. Я остаюсь в тишине, и внезапно заработавший мыслительный процесс подкидывает мне слова Демьяна о том, что уж слишком хорошо все совпало. “Моя” невеста — любовница моего мужа и девушка моего сына.

КАК такое совпадение возможно в огромном городе? Подходит ли сюда вообще слово «совпадение»?

Смысла нет что-либо говорить Артёму. Он по-любому мне не поверит. Если уж муж и родной сын не поверили, чего ожидать от постороннего человека, который по уши влюблен в ту девицу… Без доказательств я ничего не сделаю. Но и терять шанс не хочу. У меня есть хорошая возможность показать ее истинное лицо всем, кого она обводит всех вокруг пальца, прямо в ее самый счастливый день.

Самой смешно становится от этих мыслей. Ее счастье — это деньги. Значит, надо сделать все, чтобы их у нее не осталось.

Стресс доходит до пика, и я вновь испытываю головную боль.

Разминаю шею и смотрю на часы, когда ко мне заходит помощница.

— Марина, можно?

— Конечно, входи.

Пока она идет к столу, я выгибаю спину до тихого хруста и устало откидываюсь на спинку своего кресла.

— Боже, я так устала сегодня, ты бы знала, Кристина.

— Понимаю. Вам бы отдохнуть.

Вздыхаю и улыбаюсь.

— Что такое отдых в этом суматошном мире, скажи, пожалуйста?

— Ой, кстати! Я вчера с парнем своим ходила в клуб и видела там нашу клиентку.

— Какую? — хмурюсь, надеясь, что больше совпадений не будет. В городе больше тридцати клубов. Каков шанс?

— Ну, девушку этого мужчины, что сейчас тут был.

— Стой… вчера?

Она вчера тут голой по подъезду бегала, а потом побежала в клуб?

— Вчера. Хорошее совпадение, да?

У меня от этого слова даже смех вырывается.

Звонит новый мобильник. Мастер из салона связи извиняется и говорит, что быстро отремонтировать телефон не получилось.

Покинув офис, я возвращаюсь в квартиру. Здесь пахнет свежестью. Пахнет так, как я люблю. То, что разбил сын, заменили по моей оставленной в заявке просьбе. Также постелили новое белье и вычистили до блеска каждую поверхность.

— Боже, как хорошо! — Я сажусь на любимый диван и провожу по нему руками, глубоко вдыхая аромат чистоты и рассматривая ночной город, сверкающий тысячей огней.

Собираясь выпить чай, обнаруживаю, что кружку из парного сервиза, который дарила мама, сын тоже разбил. И вспоминаю то, о чем забыла.

— Вот же черт! — Вытаскиваю свой новый телефон, так как старый будут ремонтировать до завтра, и нахожу в контактах на сим-карте папин номер.

Со всей этой неразберихой в своей жизни я совершенно забыла позвонить родителям.

— Как я могла забыть? — ругаю себя.

Отец поднимает трубку не сразу.

— Мариша, привет дочь.

Я улыбаюсь и стыжусь одновременно.

— Пап, прости, я забегалась и забыла. Как мама?

Тяжелый вздох кажется мне странным, и сердце замирает от ожидания его ответа.

— Мама нормально.

— Нормально? Тебе потребовалось на это слово полминуты? В чем дело?

— Врачам не понравились анализы, что пришли этим утром. Они сделали что-то там развернутое и… Маме нужна операция. Ее давление подскочило не просто так.

— Господи, пап! — Я теряюсь от страха.

— Все в порядке. Все будет в порядке. — Он устало вздыхает и зевает.

Глава 9

На следующий день меня действительно никто не трогает. Сын, который разочаровал гораздо больше мужа… Демид, который понял, что бесполезно упираться. На контакт я не пойду. Даже свекровь не звонит, хотя мне казалось, что она будет требовать, чтобы я вернулась к ним. Мы столько лет вместе и привыкли друг к другу. У нас никогда не было разногласий. Ни разу. Хотя многие женщины в основном жалуются на матерей мужа, якобы те пытаются сломать им жизнь. Не знаю, как все, но Алла Николаевна вполне адекватная, умная и добрая женщина.

Вспоминаю последний звонок мужа и ужасаюсь. Бесит одна элементарная вещь: неужели он думает, что я прощу его после той картины и слов, которые он сказал мне при своей девке? Унизил перед какой-то очень хорошо обученной шлюхой? Нет, конечно, не дождется. Не в этой жизни.

Одевшись, я выхожу из дома. Спускаюсь на лифте, иду к своей машине. Нажимаю на кнопку брелока, открываю дверь, но замираю, услышав женский голос:

— Марина!

Да, я не ослышалась, меня действительно кто-то зовёт.

Оборачиваюсь и вижу Аллу Николаевну. Поспешно расплатившись с таксистом, она быстрыми шагами идет в мою сторону.

— Доброе утро, милая. Как ты?

— Замечательно, а вы? — Я натягиваю на лицо улыбку.

Свекровь качает головой, с сожалением глядя на меня.

— Мне так жаль, что все так обернулось… Все еще поверить не могу. Мариш, мы же можем с тобой поговорить в тихой обстановке?

Выдохнув, киваю.

— Тут неподалеку кафе есть. Можем там поговорить. Но времени у меня не так много, извините. Встреча на одиннадцать назначена.

— Конечно. Я ненадолго.

Едем в абсолютной тишине. Алла Николаевна странно молчит, хотя она любит говорить и говорить. Лишь когда мы садимся и заказываем по чашке кофе, она наконец выдыхает и бросает, глядя в окно:

— Я ругала Демида со вчерашнего дня раз двадцать. Заходила в кабинет, ворчала-ворчала, а потом уходила. Через несколько минут снова от злости кипела, возвращалась, снова высказывалась… и так по кругу.

Свекровь избегает моего прямого взгляда.

— Зачем? Что это изменит, Алла Николаевна? Ровным счётом ничего. Я не вижу смысла что-либо говорить Демиду. Свой выбор он сделал. Увы, не в пользу нашей семьи. Но что поделать?

— Вот меня то и убивает, что он уничтожил такую прекрасную семью, Мариша. Ну как так можно, а? Сам с отцом перестал из-за этого общаться, но пошел по его стопам!

— Вы многое не знаете, Алла Николаевна. Оказывается, никакой семьи вовсе не было.

Мне больно говорить. Горло дерет в буквальном смысле этого слова. Будто туда битого стекла насыпали. Но ещё больнее в груди, где кровоточит сердце. Как мне сказать этой женщине, что ее сын и внук одновременно имели одну и ту же девицу? Это я как-то приняла, даже успокоилась, но Алла Николаевна точно не переживет. Еще, не дай бог, инфаркт прихватит. У нее и так с сердцем проблемы.

А ещё больнее признавать, что сын оказался совершенно другим. Я думала, он ценит родителей, любит, но я, родная мать, оказалась за бортом, едва попыталась открыть собственному ребенку глаза…

Усмехаюсь своим мыслям. Нервным движением заправляю выпавшую прядь за ухо, сжимаю руками чашку кофе.

Мне очень больно. Словами не описать, что я сейчас испытываю. Разочарование, досада, неверие, что все это на самом деле произошло с нами. С нашей, казалось бы, идеальной семьей. Безысходность…

Моя душевная боль не сравнится ни с какой глубокой раной…

— Ну конечно! Ты вправе так считать. Демид все испортил!

Выдохнув, я все думаю, как бы рассказать свекрови правду. Она должна знать. Но в то же время боюсь за ее здоровье.

— Мариш, Демид так сильно изменился, что даже с Демьяном весь вечер спорил. Скорее всего, Дем отца ругал за то, что тот так тебя предал. На ту… променял.

Ох, господи! Да нет же, нет! Скорее всего, они спорили именно из-за той девицы. Разделить ее не могут!

Боже, как больно! Как же хочется исчезнуть и ничего не знать!

— Они во двор вышли. Я ничего не смогла расслышать, но видела, как сын бесится. Наверное не понравилось, что Демьян его отчитывает. Сам в свое время так же со своим отцом общался. Быстро забыл… И свои слова, которые говорил в его адрес, и обещания, что никогда таким не станет.

Свекровь мрачнеет. А потом вовсе начинает плакать. Я не люблю это дело. Всегда умела держать эмоции под контролем, но сейчас тоже хочется разреветься. Наконец отодвинуть свою гордость и выдержку и опустошить душу. Но я не могу себе этого позволить. Это война, которую объявили мне не только чужие люди, но и мои самые родные и близкие. Сын и муж…

И я должна продержаться. Победить, в конце концов, хоть и в итоге эта победа мне ничего не даст. Семья разрушена, я потеряла собственного ребенка.

Знать бы ещё, где и что я сделала не так… Когда Демьян успел стать таким, и почему я не заметила в нем изменений. Настолько была занята работой, что мой сын стал эгоистом? Ослеп настолько, что дальше своего носа не видит и родной матери не верит, считая, что ей просто не понравилась его девушка…

Бред. Больше всего на свете я хочу, чтобы мой ребенок был счастлив. Наверное, когда-то он поймет свои ошибки. Тогда, когда сам станет отцом, наверное… И поймет, что родители никогда не захотят для своего сына плохого.

Телефон свекрови оживает. Она быстро вытирает мокрое от слез лицо и тянется за мобильным в сумку. Ищет его отчего-то долго, а меня начинает раздражать рингтон. Раньше я была спокойной, а сейчас нахожусь на грани…

— Да, Яна. — Алла Николаевна берет трубку и ставит на громкую связь. Для чего — понятия не имею.

— Аллочка, я кое-что узнала. Во-первых, Демид улетает. У него командировка нарисовалась. С одной стороны, мне его так жаль… Ни есть не даем, ни пить. А сам он ничего не ест. На кухню даже не заходит. Даже в лицо не смотрит! Проходит мимо…

Глава 9.2

Из горла вырывается нервный смешок. Я действительно вот-вот сорвусь. У меня случится нервный срыв. Такого рода ощущений у меня никогда не было. Впервые я чувствую себя никому не нужным ничтожеством.

У меня тоже много вопросов. Может, тетя Яна действительно права, и Демид хочет отвязаться от меня, отдав ту самую квартиру? Неужели думает, что я ещё чего-то захочу? Из-за этого не хочет развода? Мне его имущество и даром не сдалось. У меня свой офис, своя работа… Мне вполне хватает того, что я зарабатываю.

Неужели он действительно такого мнения обо мне?

И опять адская боль в груди. Сердце сжимает, словно тисками, к горлу подкатывает комок. Ладони влажнеют. Мне неприятно от этой мысли. Неприятно от всей этой ситуации. Когда это закончится? Когда я привыкну к предательству мужа и сына? Когда смогу не думать о них, разлюбить?

— Алла, Марина там, что ли?

— Да, я решила с ней встретиться и поговорить. Ладно, я тебя поняла, Яна. Скоро приеду. Когда Демид, говоришь, улетает?

— Сегодня вечером.

— Хорошо, давай, до встречи. Прислушивайся к каждому разговору Демида, Яна. Я это дело так не оставлю. Либо мой сын изменится, либо… У него больше не будет матери.

Алла у отключается и кладет телефон на стол. Я же смотрю в окно, разбитая, сломленная. Даже не знаю уже, что ощущаю. Лишь воздуха не хватает.

— Марин, все будет хорошо. Я уверена, что Демид поймет свою ошибку.

— Это ничего не изменит. Я связывалась с адвокатом. Завтра он предоставит документы о разводе. А потом…

— Мариночка…

— Не обсуждается, Алла Николаевна. Я не намерена сохранять семью с предателем. Пусть идёт к своей молоденькой…

Достав кошелек, бросаю на стол деньги.

— Мариш…

— Мне пора на работу. Простите. — Выдохнув, встаю с места. — У меня всего одна просьба. Пожалуйста, не стоит в чем-либо убеждать Демида. Он не ребенок. Свой выбор сделал. Ему виднее, с кем ему лучше, с кем хорошо. И пусть будет с тем человеком, с кем ему действительно приятно. Всего хорошего, Алла Николаевна.

Не дождавшись ответа свекрови (хотя вижу, что она хочет возмутиться), быстро иду к выходу. Нет сил что-либо слушать. Достаточно.

В офисе ко мне сразу же стучится моя секретарша с небольшой коробкой на руках.

— Добрый день, — улыбается она.

— Добрый, Кристин. Телефон принесли?

— Угу. Мне кажется, ты заждалась.

— Ещё как.

Открываю коробку и беру свой любимый телефон. Включаю. Проверяю, все ли на месте, а главное — то видео.

Да, оно тут. Включаю, не обращая внимания на Кристи. Она у меня хорошая, работает со мной с того дня, как я открыла фирму по организации свадеб. Я ей полностью доверяю.

Мерзко смотреть на лицо этой шлюхи, но я, включив звук, слушаю.

— Ох, — единственное, что говорит секретарша. Она обходит стол и останавливается рядом. Наблюдает вместе со мной, каждый раз ахая. — Да ладно!

— Красивая? — Я горько усмехаюсь. — Она моему мужу сосала в его офисе, Кристи. А потом оказалось, что и с сыном спит. Я впервые с Демьяном так сильно поссорилась…

— Ты рассказала ему все? Не поверил, что ли?

— Ни одному слову, — качаю головой. — Он ее ещё и в мою квартиру притащил. Там я ее и застала. И это видео сняла, — киваю на телефон.

Подняв голову, ловлю шокированный и неверящий взгляд Кристины.

— Люди одного нормального мужика найти не могут, а эта… ну капец! Совершенно не ожидала от твоего мужа. Да, Демьян, конечно, мажор… Каждый день девушек меняет. Но Демид…

— Сама все еще в шоке.

— Кроме меня кто-то ещё знает об этой ситуации?

— Не-а. — Я издаю очередной нервный смешок. — Про то, что отец и сын тр@хают одну и ту же бабу — нет. Кристина, когда я сказала, что организовываю ее свадьбу с другим, ни сын, ни муж мне поверили.

— Шок за шоком! — Девушка закрывает ладонью рот. — И что ты собираешься делать, Марин?

— Ну, свои обязанности я выполню. Ты же знаешь, какие я торжества организовываю… — смеюсь зловеще. — Незабываемые. Вот у нашей Али и будет лучшая за все годы моей работы свадьба. Я тебе обещаю.

— Ой, да я даже не сомневаюсь! Надо ее разоблачить и на место поставить! Я с тобой и готова сделать что угодно! Вот же сучка такая… Получается, у нее несколько мужиков! Как она успевает, а? У нее что, плотный график и все по часам расписано, с кем и когда она встретится?

Ответить на этот вопрос я не успеваю, потому что дверь распахивается. Вырубив звук телефона, прячу его в ящик. Даже умудряюсь широко улыбнуться, когда Алевтина походкой от бедра подходит к моему столу и по-хозяйски опускается в кресло.

Кристи фыркает.

— От меня что-то требуется?

— Нет, милая. Только почини то, о чем я попросила, — киваю в сторону стены, где стоит большая картина.

Кристина следит за моим взглядом и хмурится: не сразу понимает. А потом улыбается.

— Конечно. С удовольствием.

Она уходит, а я устремляю взгляд на Алевтину, которая сидит передо мной, довольная собой.

— Я тебя слушаю… Аля…

— Меня так только Демьян называет. А ты, будь добра, официально… Алевтина Егоровна.

Глава 10

При упоминании моего сына я ощущаю себя бомбой с зажженным фитилем. Демьян может вести себя по-скотски, и я даже не стою на пороге его прощения, но материнское сердце не угомонишь, если оно знает, что твоего ребенка использует подобная дрянь.

Сегодня по пути на работу я кое-что решила. И это кое-что заключается в максимальном игноре ситуации.

Я так устала за последние сутки, что сложно поверить, что занимаюсь организацией прекрасных торжеств. А там стресса столько, что потом месяц на успокоительных живешь. Быть может, я немного утрирую, но суть в том, что я просто хочу быть морально здоровой. И если даже свадьбы, которыми ты занимаешься профессионально, способны выбить тебя из колеи, то как можно оставить на полке сердце и не думать о разрушении своей семьи?

И вот теперь передо мной сидит «это» и ехидно ухмыляется.

Сложив руки перед собой, я постукиваю пальцами по столу и выжидаю.

Она, очевидно, тоже, потому что молчит.

Быстрый взгляд на часы над дверью. Оцениваю количество времени и объявляю ей:

— У тебя осталось восемь минут, дальше у меня будет встреча, и я попрошу тебя на выход.

— Типа в босса играешь?

— Боже, — усмехаюсь. — Ты либо что-то умное скажи, либо предъяви то, зачем сюда явилась, либо выйди в ту же дверь, откуда пришла. У взрослых, как ты выразилась, «боссов», только без «типа», есть настоящие дела.

Она прищуривается, а потом надменно выставляет ладонь, демонстрируя маникюр или же свою важность, понятия не имею. Затем откидывается на спинку гостевого кресла и складывает руки в замок.

— Ты меня удивила, — говорит Алевтина, выгибая тонкую бровь.

— Прости?

— Да, Марина, удивила. Я ожидала претензий. Приготовилась отразить удар, а тут — полнейшая тишина. Ни отец, ни сын ни сном ни духом. Звонят, пишут… И все еще обожают меня так, как никогда не обожали тебя.

Ярость начинает набирать обороты, но я все еще держу ее под замком. Таков план. Я не могу растрачивать себя на такие пустяки, как эта девка. К тому же она должна думать, что мне плевать.

— Следовательно, ты ничего им не рассказала. И, прежде чем я спрошу: «Почему», задам другой вопрос: «Ты отказываешься заниматься организацией моей свадьбы?”

А вот это предположение меня удивляет.

— Почему я должна так халатно отнестись к своей работе? Почему должна отказаться?

— Ответ с моей стороны очевиден, вот и жду, что скажешь ты.

Мне хочется рявкнуть на нее, выгнать из кабинета, как из квартиры, и отменить сотрудничество с этими двумя. Но этого не будет. Я на грани, не спорю, но я держусь. Осталось ведь совсем немного.

А теперь главное, чтобы она увидела, насколько мне плевать на произошедшее.

— Ну, для этого есть рассудок, самоконтроль и самоуважение. — Она открывает рот, чтобы что-то сказать, но я не позволяю. — Не стоит, эти слова тебе не нужно запоминать или записывать на листочке, они тебе не пригодятся. Произошедшее не отмотать и не изменить. Заявление на развод готовится, и процесс запущен. А что касается работы… — Я пожимаю плечами. — Это очевидно же, я в деле. Мое агентство имеет изумительную репутацию. Ты с женихом получишь замечательную свадьбу, и тогда тебе уже не понадобятся твои многочисленные любовники, не так ли? А пока играй в свои игры, разве кто-то просит тебя остановиться?

Она смотрит на меня долгим взглядом. По лицу проходит какая-то зловещая тень и резко исчезает.

Думает. Анализирует мои слова. Ей не нравится, что своей речью ломаю я ее планы и ставлю ее ниже себя. Хочет выглядеть лучше меня, но этому не бывать. Я — самодостаточная женщина, которая знает, чего хочет. Я прилично зарабатываю и не нуждаюсь в деньгах какого-то мужика. В отличие от нее, я ни от кого не завишу. Это огромный плюс. А она… Всего лишь продажная девка. И уверена: даже если я не покажу ее истинное лицо на ее же свадьбе, рано или поздно мой муж и даже сын устанут от нее. Она не сможет разорваться между ними. Не сможет обхаживать сразу всех. Все равно ее «тайны» раскроются. Но я хочу САМА показать всем, какая она на самом деле дрянь. Всем, кто от нее в восторге. И пока я этого не сделаю — не остыну.

Возможно, во мне сейчас говорит злость. Однако мое мнение вряд ли изменится. Благо свадьба у этой… Егоровны очень скоро. До того момента я точно не передумаю насчет своего плана.

— Не-а, — с улыбкой на губах говорит девка. — Замуж я-то выйду, но вот любимого не отпущу даже после этого.

С губ срывается усмешка.

— Послушай, — стараюсь сдержаться, чтобы не расхохотаться, — по-моему, ты уже и сама запуталась, кто там из обилия твоих мужчин «любимый». Если сначала я насчитала троих, то прибавилось еще как минимум двое.

Она закатывает глаза, будто я говорю глупости, но, возможно так и есть. Статуса любовницы я никогда не имела и не знаю правил.

— А чему ты удивляешься? Конечно, их у меня несколько. Всегда должен быть запасной вариант. Не получилось с одним, у тебя уже есть другой. Но любимый только один, и он слишком горячий мальчик. — Последнее слово она выделяет и снова улыбается.

Я сжимаю кулаки, и боль от впившихся в мягкую плоть ногтей помогает отвлечься от того, как сильно мне хочется ударить ее по лицу.

Я должна сдержаться. Должна устроить эту свадьбу, и тогда успокоюсь.

Выдохнув, я снова само очарование.

— И это, опять же, твое право. Развлекайся, Алевтина. Моему сыну подобный опыт пойдет на руку. То у него каждые выходные были разные женщины, теперь одна. Он молод и пользуется своей молодостью. Тем более когда кто-то сам приглашает, даже просить не надо. Бесплатное удовольствие, почему нет?

Глава 10.2

Ее губы вытягиваются в ровную линию, а лицо багровеет от злости.

— Ах вот как ты думаешь? Бесплатное удовольствие? Посмотрим.

Хохотнув, я согласно киваю. Ну нет смысла продолжать этот разговор. К тому же я снова услышала то, что мне надо. Спровоцировала, и она выложила все. Никогда не думала, что когда-то на такое пойду…

Взглянув на ту самую картину, я улыбаюсь.

В моем кабинете нет явных камер видеонаблюдения, но есть одна скрытая, которую как раз и включила Кристина. Мы ставили ее очень давно и в итоге не убрали.

— Ладно, если с этим разобрались, пожалуй, стоит поговорить о делах. Свадьба у меня готова, и надеюсь, что платье ты уже выбрала, раз уж отказалась от помощи.

— Выберу, не переживай, — ехидно заявляет она. — А даже если того, которое я хочу, не будет, Артем его найдет и принесет.

Я откидываюсь на спинку и рассматриваю девушку.

— Чего? — Она тут же принимается поправлять волосы.

— Да просто не понимаю. Мужчина зовет замуж, готов достать тебе что угодно, при этом имеет деньги, и очевидно, это важно для тебя, но… Ты предпочитаешь иметь уйму любовников? Дело, конечно, твое. Только знаешь, — наклоняюсь ближе к столу, — заставляя страдать других, в итоге больше всех страдать будешь ты сама.

Она фыркает и усмехается.

— Советы при себе оставь, а? Я буду “на коне”, а не ты.

— Боюсь, в итоге ты останешься за бортом, одна и без коня, если не возьмешь себя в руки. И свою жизнь, собственно, тоже.

Она начинает наигранно и фальшиво хохотать, что меня нисколечко не трогает.

— Не, мне твои советы не нужны. Из нас двоих именно ты за бортом. Главное, под ногами не мешайся и не мешай мне с моим мальчиком.

Она демонстративно поднимается и одергивает подол платья.

— Ах да, и вот еще что: Артему ни слова. Он, как и остальные мне поверит, в этом ты, я думаю, уже убедилась. Поэтому не выставляй себя идиоткой, а спокойно устраивай мою свадьбу. Ты ведь организатор? Вот и организовывай.

Как бы ни хотелось признавать, но без доказательств моим словам так никто и не поверил бы. Ни сын, который чуть руку на меня не поднял, ни муж, который наконец перестал звонить и требовать понимания. Что говорить о женихе?

Нет уж, это было бы ошибкой. К тому же у меня есть план, и все пройдет гладко.

Але надоедает мое молчание. Взмахнув копной волос, она разворачивается, и, бросив короткое «Пока», виляя бедрами, выходит из кабинета.

Не проходит и минуты, как входит моя помощница с широко раскрытыми глазами.

— Слушай, ну это шок.

— Еще какой. Все записалось?

— Конечно. Я сейчас обрежу видео и пришлю тебе на телефон.

— Хорошо. Спасибо.

Она двигается к двери, но останавливается.

— Марин?

— М?

— Ты как?

— Будет преувеличением, если скажу, что хорошо, но… Нормально.

— Ладно.

Я остаюсь одна, и мой телефон разражается звонком.

«Адвокат».

— Евгения Игоревна?

— Марина, документы готовы. Могу отправить их вам или отдать при встрече.

— Отлично. Лучше отправьте в офис, так будет удобней.

— Хорошо. Значит, так и поступим. Когда ознакомитесь, дайте понять, будут ли у вас какие-то поправки или предложения.

— Конечно.

Мы заканчиваем разговор, и я сразу же набираю Демида.

— Марина? Здравствуй. Неожиданно. Как ты?

— Нам нужно встретиться, — полностью игнорирую его вопрос.

— Слушай, я не могу…

— Пожалуйста, без оправданий. Это короткая встреча. Все, что потребуется, — это твоя подпись на документах.

Он молчит некоторое время. Я различаю шум, который его окружает.

— Это невозможно, Мариш. Я в аэропорту. Поэтому вообще никак не могу приехать. А ты не успеешь сюда, так как посадка в самолет через тридцать минут. Неделя, Марин. Я вернусь через семь дней, и мы сможем поговорить. Этого времени будет достаточно на подумать и успокоиться?

— Подумать? О чем? Где ставить подпись в документах о расторжении брака, Демид? Я не хочу ждать неделю. И я спокойна.

— Марин… — протяжный вздох. — Во-первых, я не согласен на развод и никакой подписи не поставил бы, будь я свободен. Во-вторых, даже если бы ты сейчас уговорила меня на развод, я не успел бы ничего подписать. Я улетаю.

Разозлившись, я сбрасываю вызов и смотрю на экран, где всплывает уведомление, что Кристина скинула файл.

Ярость затмевает разум, и я вхожу в галерею. Нажимаю на видео из квартиры с этой стервой и отправляю Демиду, подписав:

«Надеюсь, твоя командировка пройдет успешно и продуктивно. Это для поднятия рабочего духа. Наслаждайся, пока еще муж!»

Глава 11

Сердце в груди грохочет, когда я захожу в галерею и смотрю на наши с сыном фотографии. Нахожу и общую с Демидом. Мы на ней обнимаемся, а на другой, прижавшись друг к другу, делаем селфи. Этот снимок был сделан буквально месяц назад. Тогда я даже не догадывалась, что скоро наша семья разобьется вдребезги, оставив в душе глубокую рану, которая вряд ли быстро заживет.

Точнее, не заживет никогда.

Листаю дальше, ищу детские фотки Демьяна. Натыкаюсь на видео, которое длится пару минут. Вот он едва начинает ходить, постоянно падает на попу и, кое-как поднявшись, снова шагает вперед, к телевизору, где показывают мультики.

Ему интересно, да, но больше я прислушиваясь к голосу мужа:

«Молодец, сынок. Видишь, Мариш, какой он красавчик? Ну какой ребенок в год вот так вот ходит, а?»

«И разговаривает Демка. Да, действительно молодец», — доносится голос свекрови.

Я же продолжаю снимать сына. Резко развернувшись, малыш улыбается, демонстрируя четыре зуба, и быстро-быстро идет ко мне.

«Ой, сладкий мой мальчик», — шепчу, прижимая его к себе, и теперь снимаю нас двоих.

Сын начинает тянуться к груди, намекая, что он голоден. Слышу смех мужа и свекрови, прекращаю снимать.

Да, я помню тот день, будто все это было вчера. Я поднялась на верхний этаж — в спальню, и накормила сына. Он сразу же уснул, а я некоторое время наблюдала за ним.

Тогда я и представить не могла, каким он станет спустя восемнадцать лет. Что влюбится в девицу легкого поведения. Точнее, просто будет спать с продажной бабой, у которой мужиков — целый вагон. И с каждым из которых она вытворяет всякую дичь. Пользуется…

Несмотря на мои усилия воспитать умного мужчину, в итоге мой сын оказался совсем не таким, каким я его видела. Он действительно никогда не повышал на меня голос, не ставил ультиматумов. Но сейчас я боюсь его. Настолько сильно, что не хочу видеть. Потому что если он перегнет палку ещё раз… Я вычеркну его из своего сердца раз и навсегда. Сейчас у меня еще есть надежда, что он придет в себя, поймет ошибку…

Не знаю, в какой момент я так сильно накосячила, стала слепой. Мой сын… Мой Демьян ведет себя как неуравновешенный зажравшийся мажор. Да, он часто встречался с девушками. С разными, признаю. И за это я его постоянно ругала. Говорила, что нельзя быть таким, нельзя разбивать чужие сердца… Нельзя переспать и тут же расстаться. В последнее время Демьян вообще перестал мне что-либо рассказывать. И я подумала, что он исправился. Взялся за ум.

Но… оказывается, он просто нашел ту, которая держит его на цепи. Не отпускает. Будь это другая девушка… Умная, хорошая… Клянусь, я бы ее поблагодарила. И пожелала бы бесконечного счастья.

Но не с той дрянью… Егоровной.

Посмотрев еще пару фотографий, я блокирую экран отремонтированного телефона и бросаю его на стол. На всякий случай отправила те видео самой себе в разных социальных сетях и закинула в компьютер. Мало ли, что может произойти. А ту дрянь необходимо вывести на чистую воду, иначе я просто сойду с ума. Такие, как она, не должны ходить с высоко поднятой головой. Пупом земли себя считает, а на деле просто шлюха, которая не думает ни о чем, кроме денег. И никого кроме себя не любит.

Собираю вещи. Выпив чашечку кофе, выхожу из кабинета. Завтра назначена встреча с другим клиентом, нужно пораньше приехать и обговорить детали.

— Домой… или? — Заметив меня, Кристина встаёт. Подумав, что задала неудобный вопрос, прикусывает губу.

— Нет, домой пока не хочу. Прогуляюсь, наверное. Свежим воздухом подышать хочется. И… подумать.

— Я могу составить тебе компанию? Просто тоже домой не хочу, — невесело усмехается она. — Буду молчать, обещаю. Лишь бы одной не оставаться.

— Конечно. Пойдем.

Выходим вместе с Кристи и идем к моей машине. Я выезжаю с парковки и еду в парк, который находится в десяти минутах езды от офиса.

Я люблю наблюдать за детьми, сидя на лавочке. Или просто размышлять и что-то придумывать. Раньше тоже туда ездила, когда хотела сделать свадьбу дочери моей подруги незабываемой. На чистом воздухе мозг работает гораздо лучше. А потом в какой-то момент перестала…

Кристи покупает мороженое, протягивает одно мне. Забрав, киваю в сторону беседки.

— Расскажешь, что у тебя творится, Крис? — спрашиваю, едва садимся за небольшим круглым столом.

— Ничего особенного. Все как всегда… — Она пожимает плечами, откусив кусочек мороженого. — Я же бесплодна. И мой гражданский муж хочет расстаться. Тоже ходит налево. Так что… таких мужиков немало, Марин. Но если мой понятно от чего устал, то твой… Даже не знаю, чего ему не хватило в вашем браке, что он начал тебе изменять. Мне искренне жаль вашу семью. Какая-то дура все сломала…

— Ну, она, может, и дура, но у моих… мужа и сына голова на плечах для чего? Ладно Демьян… его тоже в чем-то могу понять. Молодой, горячий… ему всегда мало девушек. Но Демид? — Я не могу сдержаться и усмехаюсь. Горько. Больно-то как… — Просто не понимаю, что с ним случилось. В тот день он вел себя крайне странно. Изменил ведь. И он прекрасно знает мой характер. Знает, что я не приму предательства и однозначно разведусь. Так почему так… подло поступил? А главное, почему сейчас отказывается дать развод?

— Мариш, а может, он это… Ну не хочу я о Демиде плохо думать. Мысль подкрадывается. Может, его подставили?

Я улыбаюсь, а потом начинаю хохотать. Не могу сдержать эмоции. Накатывает истерика, аж до слез. Потом резко замолкаю и смотрю на Кристи уже совершенно иначе.

— Моя хорошая… Наверное, я бы допустила такую мысль, если бы застала его в постели с другой, а он был бы не в себе. Но все не так. Я застала его в совершенно другой позе. Да, он вел себя странно, так, будто я для него пустое место, а не жена, с которой он прожил в браке двадцать лет. Но выглядел он вполне нормально. Так что нет, это невозможно. Она ему в тот момент сосала, если тебе так хочется узнать подробности.

Глава 12

Какое-то время после звонка нахожусь в прострации. Потом плеча касается Кристина.

— Марин, ну ты чего, а?

— Что?

— Что случилось-то? Ты так побледнела... Кто звонил?

— Это… Это неважно, — отмахиваюсь я и убираю телефон в карман. — Я сейчас рассеяна немного, так что…

Крис перебивает меня коротким «Угу» и добавляет:

— Еще бы ты не была рассеянна. Давай по домам.

— Хорошо. Слушай, насчет тебя и твоего… Я советчик никудышный, сама варюсь в каше из грязи, но ты в своей жизни такого не допускай, милая. Иначе потом не выберешься из проблем.

Она хмурится, словно пытается не заплакать.

— И не плачь, — тут же говорю, вызвав ее смех.

— Ладно. Пока и спасибо.

— Пока.

Легко улыбаясь, я сажусь в машину. Дав газ, выруливаю на свою полосу. Раздается звонок отца, и я чуть не вскрикиваю от понимания, что опять забыла про маму.

— Алло? Господи, пап, простите меня! Я забыла… боже… — Злюсь на себя за то, что могла так поступить с родителями.

— Дочь, привет. Ничего страшного. Мы все равно сегодня занимались больничными делами. Я звоню не поэтому.

— Нет, нет. Я сейчас приеду в больницу, и мы…

— Я и звоню, потому что ты приедешь, а нас там нет. Домой подъезжай, Марин.

— Домой? Маму выписали?

— Да.

Я тут же перестраиваюсь так, чтобы сделать разворот в обратном направлении.

— Как она?

— Нормально. Ты давай там аккуратней на дороге, хорошо?

— Конечно. Скоро буду.

Он сбрасывает вызов первым. Я по привычке включаю радио. А через десять минут заезжаю в кондитерскую, где покупаю булочки с корицей. Родители их обожают.

Тем не менее не могу перестать думать об этом звонке. Кто эти люди? Их угрозы коснулись моей семьи. Они даже приплели к этому безобразию моего сына, а это уже другой разговор. Пусть это и не оправдывает ни поступки Демьяна, ни поступки Демида.

«Не напрашивайся на неприятности. И не смей устраивать проблемы Алевтине, если тебе дороги муж и сын. Ясно тебе?» — прокручиваю в голове.

— Не устраивать неприятности — это то, чего я и хотела, по крайней мере, временно… — бормочу в пустоту. — Ваша Алевтина сама себе их устраивает, а не я.

Депрессивная песня по радио сменяется мажорной и ритмичной, поэтому я делаю звук громче и подпеваю во весь голос. Плевать на весь мир. Хотя бы на оставшиеся двадцать минут пути.

Паркую автомобиль за воротами родительского дома, чтобы не тревожить папу и не просить его открывать. Забираю из салона булочки, от которых текут слюнки, и иду к двери.

Папа встречает меня почти на пороге. Очевидно, спешил открыть проезд.

— Ну и чего не подождала?

— Ну и чего мне тебя беспокоить?

— Марина! — Он смеется и раскрывает объятия.

— Привет, пап.

— Здравствуй.

— Это вам с мамой. — Я поднимаю пакет и протягиваю ему.

— Спасибо. Проснется — поедим. А ты выбирай: зал или кухня?

— Ладно, пусть тогда отдохнет. Пойдем на кухню, чтобы точно не разбудить.

Мы садимся напротив друг друга с чашками чая, и я смотрю на своего отца. Рассматриваю его лицо, понимая, что страх за маму прибавил ему лет пять. Но вижу и то, как он держится ради нее.

— Ну и чего ты? — Я сжимаю его ладонь. — Ты же ее знаешь, па.

— Упрямицу эту? — с доброй усмешкой спрашивает он и кивает самому себе. — Знаю, но не могу не переживать. Он — легонько стучит себя по левой стороне груди.

— Ну и где тут старик? Уж не на себя ли ты намекаешь?

— Ладно, — отмахивается отец и внимательно смотрит на меня.

— Когда операция?

— Через два дня. А как Демьян? Учится? — переводит тему отец, и я понимаю, что он не хочет говорить о чем-то неприятном. Проблема в том, что как ему не хочется говорить о болезни мамы, так мне не хочется говорить о сыне и муже.

— Нормально, — нехотя отвечаю я, и атмосфера становится напряженной.

— У всех всегда нормально, это самый простой ответ. Но не у тебя и не сейчас. Рассказывай.

Я вздыхаю. Папа чувствует меня сильней, чем мама. Она скорее ориентируется на изменения в настроении и поведении. Папе же достаточно задать один вопрос, и все станет ясно.

— Пап, ну куда сейчас-то разговоры эти, когда мама…

— Не используй состояние матери как предлог.

— Я бы не…

— Только что ты это сделала.

Открываю рот, чтобы напомнить, что мне уже за сорок и я не маленькая, но он опережает.

— И я в курсе сколько дней рождения прошло с момента твоего появления на свет, Марина.

— Пап, — смеюсь. — Ты мои мысли читаешь?

— И зачем мне это? Я просто твой отец.

Смех сменяется улыбкой, затем она становится грустной, и боль растекается по венам. Но сейчас мне нечего сказать родителям. Просто не могу быть такой эгоисткой — вываливать на них проблемы, заставляя переживать еще и за меня.

— Я со всем справлюсь.

— Ну что ж ты такая упрямая-то, Мариша?

Мы с папой говорим еще какое-то время, а когда допиваем чай, просыпается мама.

Я быстро иду к ней и с радостью обнаруживаю ее красивой и даже отдохнувшей.

— Мамочка! — Склоняюсь и обнимаю ее.

— Он и тебя напугать успел? Ну что ты за человек, Евгений? — Мама смотрит мне за спину, где на пороге комнаты стоит отец.

Она всегда называет его полным именем, если нервничает или сердится.

— Он ни при чем, мы просто тебя любим.

— Любят они, — хмурится делано.

Пока мы обнимаемся папа уходит, оставляя нас наедине. Я выпрямляюсь и смотрю на мать — ищу признаки страха. Или для самой себя хочу убедиться, что с ней все в порядке.

— Видишь? Я в порядке.

— Теперь вижу. Я купила булочек с корицей, будешь?

— Только после того как скажешь, что с тобой.

— Со мной? — Я делаю удивленное лицо.

— Марина, ты не годилась в актрисы в двадцать, не годишься и в сорок. А мать не обманешь. Что случилось?

— Мам… Все нормально. Ну с чего ты это взяла?

Глава 13

— Что ты несёшь, Демьян? Я смотрю, у тебя язык слишком длинным стал. Откуда такая смелость? Ты забываешь, с кем разговариваешь! Напротив тебя не какой-то пацан стоит, а твоя мать. Сбавь тон. Понял?

Я смотрю на своего сына и не узнаю его. Этот взгляд, это пренебрежение, с которым он отмахивается от моих слов, буквально разрывают мое сердце. Я всегда мечтала о том, каким он станет — добрым, честным, достойным. Я вложила в него, в его воспитание, всю свою душу, все свои силы. Но сейчас передо мной стоит человек, который не проявляет уважения не только к себе, но и, что еще более ужасно, ко мне.

Он влюблён в девушку легкого поведения, и я уже не знаю, как ему это объяснить. Как до него достучаться, господи? Слова застревают в горле, когда я снова хочу сказать, что Алевтина не та, с кем следует связывать жизнь. Потому что умом понимаю, что мои слова и заботу он воспримет как наезд и ложь. Как пустые обвинения в адрес его «Алечки». Все мои попытки уберечь его от беды для него не имеют значения. Он буквально заглядывает ей в рот и верит каждому ее слову…

Как она умудрилась обвести вокруг пальца сразу столько мужчин? Ну как, господи? Уму непостижимо!

— Ага, опять началось! Что, бить будешь? Давай.

Он наступает на меня. Смотрит с такой ухмылкой, что я впервые хочу его ударить. Может, тогда очнется наконец? Хотя вряд ли…

— Я ни разу на тебя руку не поднимала. Зато ты… — вырывается с горькой усмешкой. На глазах наворачиваются слезы, которые я очень пытаюсь сдержать. — Последний раз говорю, сынок. Она не та, за кого себя выдает. Прекрати за ней таскаться.

Я вновь и вновь повторяю одно и то же, а он лишь смеётся в ответ или, что ещё хуже, смотрит на меня презрительно. В душе постепенно нарастает отчаяние.

Тянусь за телефоном, решая показать то самое видео, но… черт! Где мой мобильный?! Чувствую себя идиоткой, ей-богу! В машине, наверное, забыла.

— Слушай, что скажу. Не пытайся мне что-либо доказать. Я уже понял, чего ты добиваешься. Ты так упорно вбивала мне в голову, что нужно выбрать одну-единственную… Но сейчас, когда я наконец-то делаю всё так, как ты говоришь, ты устраиваешь сцены ревности. И все потому, что моя девушка тебе не понравилась! Мне стыдно называть тебя матерью. Я был о тебе другого мнения. Считал самой лучшей, доброй, самой понятливой! А сейчас… Сейчас ты просто ревнуешь меня к ней!

Больно осознавать, что он не верит мне. Я его мать. Как можно не доверять человеку, который всегда был рядом, знал его с первых дней жизни? Который воспитывал, не спал из-за него ночами. Который переживал, когда он просто кашлял? Как можно быть таким глупым, чтобы решить, что мать ревнует родного сына? Господи, да как он может так думать? Я всю жизнь буду благодарна богу, если мой ребенок будет счастлив! По-настоящему счастлив!

— Ты обо мне ложного мнения. И это мнение появилось совсем недавно. Когда ты познакомился с ней, — говорю настолько спокойно, что сама удивляюсь. — Поверь, Демьян, я больше не буду ни в чем тебя убеждать. Когда ты наконец очнешься и увидишь правду, сняв розовые бабские очки, ты поймёшь, что я имела в виду. И что я никогда не желала тебе ничего плохого. Но тогда будет поздно. Не так больно излечить разбитое сердце. Гораздо больнее осознать, что у тебя больше нет матери.

Я вкладываю в каждое слово всю свою любовь. Несмотря на хладнокровность, схожу с ума от мысли, что его жизнь идет по такому ложному пути, а я ничего не могу с этим поделать.

— Ты еще поплачь, а? Чтобы я тебе поверил! Мам, ты вообще с ума сошла!

Смотрю, как он опускается всё ниже, становится всё более невоспитанным и грубым, и в сердце появляется очередная глубокая рана. Мне кажется, что годы воспитания, усилия, потраченные на то, чтобы сделать его достойным мужчиной, просто испарились… Мои старания разбились в пух и прах.

Я просто мысленно кричу от отчаяния. Но этот крик никто не слышит. Каждое мое слово, каждая попытка достучаться до сына лишь еще больше отталкивают нас друг от друга. Между нами образовалась пропасть. И эту пропасть нам не перешагнуть. Точно не сейчас, когда та девица железобетонной стеной стоит между нами. Настраивает сына против родной матери. Никогда никого не проклинала, но сейчас прямо мечтаю, чтобы ей за все воздалось!

— Плакать из-за неблагодарного сына? Сына, которому наплевать на мать? Не знаю, что с тобой произошло, Демьян, но я такого сына точно не воспитывала. И, знаешь, я так жалею…

— Что родила меня? — Он смеется. Запрокидывает голову и хохочет. — Мам, ты очень поздно опомнилась. Увы…

— Нет. Что всегда поддерживала тебя и была на твоей стороне. Поэтому ты и стал таким. Да, только я виновата во всем. Воспитала мужчину, который думает не той головой, которой следует. Хорошо, Демьян. Будь счастлив.

Делаю несколько шагов в сторону. Сын не пытается меня остановить, но…

— Мам, — зовёт он меня вдруг.

Остановившись, разворачиваюсь к нему. Нет, он не жалеет, хочет добить, но я не позволяю:

— У тебя больше нет матери, Демьян. А у меня нет сына.

Больно! Как же больно, господи! Но другого выхода у меня нет! Не оставил.

Сажусь в машину и еду домой.

Всю ночь ворочаюсь в кровати, но уснуть получается только к утру. Я совершенно без сил и выгляжу неважно. Уставшая, будто не спала несколько дней подряд, темные круги и глаза, похожие на два блюдца — я плакала несколько часов подряд. Хоть и старалась держать лицо и контролировать эмоции. Но едва зашла в квартиру, как меня просто прорвало.

Даже сильным иногда нужно опустошить душу. Поплакать, покричать…

Около часа стою под струями воды. Не могу остыть. Прокручиваю в голове слова сына, все думаю, как мы докатились до такого состояния. И неужели Демиду плевать? Он мне до сих пор не ответил, даже не позвонил!

Серьезно? Ему все равно, что они трахают одну и ту же девицу? И сын, и отец? Поэтому он никак не отреагировал, получив то видео?

На работу не тороплюсь. Ехать туда совершенно не хочется, хотя нужно закрыть некоторые вопросы. Приходится взять себя в руки и всё-таки выйти из дома. Я ведь обещала привезти документы.

Глава 14

Хочется разбить проклятый телефон. Но я просто встаю и иду к кофемашине, чтобы сделать себе кофе со сливками. Кристина уже пошла заниматься делами, деликатно оставив меня наедине с моими мыслями.

Сегодня солнечный день, и только это заставляет улыбнуться, встав у окна.

Сердце медленно успокаивается от гнева, и я снова могу дышать.

Мобильный оживает. На экране фотография мамы. Полагаю, папа сделал ее тайком, потому что мама любит быть красивой и готовой к таким памятным моментам, как фото.

После операции прошло еще мало времени, и она пока в больнице, а отец не желает отходить ни на шаг. Слава богу, все прошло хорошо, и она скоро приедет домой.

Открываю планер и записываю ужин в доме родителей на выходных. Хочу приготовить его самостоятельно. В субботу все пройдет быстро, а воскресенье я проведу с родными.

— Отличный план, — снова улыбаюсь.

— Марин, запись на одиннадцать, — сообщает помощница.

— Пригласи.

Встаю рядом со своим столом и с улыбкой встречаю мужчину и женщину.

— Добрый день. Пожалуйста, присаживайтесь.

— Вам что-нибудь принести?

— Чай, пожалуйста.

Кристина кивает и выходит.

Сажусь напротив клиентов, и все негативные мысли испаряются. В конце концов, свое дело я люблю всем сердцем, и это ничто не изменит.

Мои клиенты — взрослая пара под сорок, которые внезапно обрели друг друга и хотят узаконить свои отношения и дать клятвы любви.

— Итак, у вас есть какие-то мысли по поводу торжества? Это поможет нам понять, в каком направлении двигаться.

— Ну, разумеется, это природа, когда все вокруг цветет. Возможно, пруд и белый шатер, — мечтательно говорит женщина, а я мысленно рисую тот самый образ. — Мягкие пудровые оттенки.

— Замечательно, — киваю, записывая идеи.

— Количество гостей, мы полагаем, не более пятидесяти. Некоторые будут издалека, поэтому хочется, чтобы была возможность быстро добраться до отеля. А лучше, чтобы он был на этой же территории.

— Это не проблема, — тут же заверяю их. — За последние десять лет появилось множество загородных отелей и домов отдыха, специализирующихся на свадьбах и предлагающих номера.

— Отлично.

— Церемония будет выездная или вы приедете после ЗАГСа?

— Мы, — начинает женщина и смотрит на мужчину, который тихо посмеивается, — пока не решили. Я бы хотела сделать это публично, произнести клятвы. А Саша считает, что этой молодежной ерундой мы лишь рассмешим гостей.

— Вот как? — улыбаюсь.

Они настолько гармоничны, что я млею, смотря на такую пару.

— Хорошо. Давайте я вам кое-что покажу, и вы сможете понять, подходит вам это или нет.

— Будем рады.

Я вытаскиваю папки с макетами и фото реальных свадеб и начинаю демонстрацию. Каждая папка — отдельная церемония. Примерно в том же стиле, который они хотят.

Среди них есть и моя любимая. Это была пожилая пара, которая повторяла свои клятвы спустя пятьдесят лет. Шикарная церемония, которую я не могу забыть до сих пор.

Показывая все это, словно каждый раз открываешь шкатулку с секретом и просишь сохранить его.

— Какая красота! — восхищенно говорит невеста, глядя на последний макет. — Это ведь не постановка?

— Нет. Здесь нет ни одного постановочного снимка.

Она снова опускает глаза и проводит рукой по макету, куда вклеены все элементы, для наглядного примера.

— Этот нравится. Что скажешь?

Мужчина с каким-то благоговением смотрит на нее и кивает, приобняв за плечи.

— И мне нравится.

Я прокашливаюсь, чувствуя, что эта свадьба станет еще одним памятным моментом в моей работе.

— Я дам вам эти журналы. Там информация по цветам, платьям и салонам. И, разумеется, и еще много всего, что поможет вам определиться с каждым элементом свадьбы. Следующую встречу я назначу позже, так как скоро уеду из города. Возможно, организацией будет заниматься моя команда. Но уверяю: ваша свадьба будет именно такой, какой вы ее себе и представляете.

— Спасибо большое.

Выкладываю на стол буклеты магазинов, с которыми мы работаем чаще всего. Они забирают их, затем я провожаю пару.

— Всего доброго.

— И вам продуктивной работы.

Закрыв дверь, я ощущаю себя гораздо лучше.

Проверив расписание, собираюсь поехать на обед. Потом надо посмотреть банкетный зал, где в субботу пройдет другая свадьба. Но вот в чем парадокс: и это празднование запомнится надолго.

Взяв сумочку, выключаю компьютер, убираю в сумку ноутбук, мой второй помощник везде и во всем. Окинув кабинет взглядом, делаю шаг, но ко мне врывается Кристина.

— Скорее глянь! — Она подбегает к окну и мы наблюдаем за тем, как у машины разговаривают Артем и Алевтина.

— Да чтоб тебя, — ругаюсь и цокаю от негодования. — Не было же договоренности о встрече.

— Не-а. Но думаю, им все равно. Смотри, какой важный! И эта пиявка присасывается.

— Последнее она умеет больше всего, — бормочу я, убирая сумку в стол.

— Пойду встречать, а то они вот-вот войдут.

— Ага, — киваю я и опускаюсь в кресло. — Ничего, Марина, скоро это закончится.

В ожидании стучу пальцами по столу, а услышав разговор за дверью, смотрю прямо на входящих клиентов.

— Добрый день, — здороваюсь первой, все же я тут не уборщица, а хозяйка кабинета.

— Здравствуйте. — Артем Сергеевич мягко подталкивает стерву, которая лебезит перед рогоносцем, а этот и рад.

Просто бесят. Слепцы и глупцы. Никого не жаль.

Он помогает ей сесть, а “актриса” играет роль.

— Спасибо, милый. Ты чудо.

Ну и пошлятина.

— С чем связан ваш визит.?

— У нас свадьба, не забыли? — дерзит он.

Алевтина успокаивающе поглаживает его по руке.

— Не имею такой привычки. Появились вопросы? — натянуто улыбаюсь я.

Лиса ухмыляется, слушая наш с Артёмом диалог.

— Да. Завтра все должно пройти идеально. И это волнует меня больше всего. У вас все готово?

Глава 15

Дорога занимает много времени. Я застреваю в пробках, ежеминутно смотрю на наручные часы и в итоге понимаю, что опаздываю. Уверена, Демид давно ждёт меня в назначенном месте. Потому что он не привык задерживаться. Он точный, как часы, хотя порой его и замыкает, как в прошлый раз в том кабинете.

Перед глазами опять встают картины измены Я усмехаюсь, потому что действительно смешно. Боже, ну как так, а? Я же в него верила как в бога.

Какие дурацкие ощущения… Не пойму, что изменилось. Раньше было больно, а сейчас я равнодушна. Или это на меня так действует предвкушение завтрашнего дня? Я же получу удовольствие, когда глаза всем идиотам открою. И тогда да, мне окончательно будет плевать на Демида. Это будет моя маленькая победа, как говорит Кристина несколько раз в день, когда мы обсуждаем Алю и ее жениха.

Посмотрев на наручные часы, ищу свободное место в парковке. Наконец выхожу из машины и быстро, стуча каблуками иду в сторону ресторана.

Демид сидит в дальнем углу зала. Напротив него — куча бумаг. Заметив меня, он убирает в папку, а я мысленно отмечаю, что он похудел. А ещё, кажется… седины больше стало. Уставший какой-то. Неужели командировка так вымотала? Или же и там нашел себе развлечение и не спал ночами?

— Здравствуй. — Он быстро поднимается и отодвигает мне стул, предлагая сесть.

Присаживаясь и жду, когда он сядет сам, не свожу взгляда.

Демид призывает официанта, тот приносит меню.

— Я ничего не хочу. Не ужинать пришла. — Достав из сумки папку, придвигаю к нему. — Единственное, чего я от тебя хочу, — в этих бумагах.

— Два кофе, — говорит парню Демид.

Тот, быстро записав, уходит.

— Я не хочу разводиться, Марина, — произносит он так спокойно, будто вообще ничего плохого не сделал и совершенно недостоин такого обращения к себе.

— А зачем мне брак, который ты абсолютно не ценишь? Демид, ты вообще понимаешь, что сделал? Ты мне изменил. Мало того, унизил меня перед той сучкой, которая, кстати говоря, по уши влюблена в нашего сына. Видео ты посмотрел, ее признания услышал. Ну вы, конечно, молодцы… В огромном городе нашли девицу для общего использования. Не знаю, о чем думаешь ты, но Демьян тоже неравнодушен к ней. Ему на меня плевать. Мало того что наорал на меня, обозвал низкой, так ещё теперь я не имею права жить в собственном доме. Должна была уступить квартиру той девице, у которой завтра свадьба. С какой стати?

— Для начала я бы хотел объясниться… — начинает он хрипло.

Глаза все еще мужа обегают зал. Он смотрит то за мою спину, то в окно, то на подошедшего с подносом официанта, который ставит перед нами кофе.

— Что ты собираешься объяснять, Демид? Скажешь, что все увиденное я не так поняла, да? — Из горла вырывается нервный смешок. — Попытка засчитана. Считай, я поверила. Но даже это не отменит того факта, что я хочу с тобой развестись.

Демид кивает. Открывает папку, которую принесла я, и изучает.

— То есть мирно расходимся? Ты забираешь только квартиру и ни на что больше не претендуешь?

— Так точно. Мой офис — он мой. Твоя компания — твоя. Как и особняк. Как и все то, что ты купил для себя. Мне ничего от тебя не нужно. Лишь подпись. Лишь развод.

— И ты будешь жить дальше? Будто ничего не произошло?

Вроде бы я ничего плохого не сделала, но его слова звучат так, будто в нашем разрыве виновата именно я.

— Моя совесть чиста, Демид. Почему бы мне не жить так, будто вовсе ничего не произошло? — копирую его слова и тон, которым он их произнес. — Я должна волосы себе рвать из-за того, что муж мне изменил? Что выбрал продажную лицемерку? Нет, я до такого не опущусь. А вот ты как раз достоин такой сучки. Если ты не ценишь то, что у тебя есть, то и тебя будут ценить по достоинству. Раз тебе нравятся дешевки, то пусть в твоей жизни всегда будут именно они. Тебе стало мало меня и ты начал искать развлечений на стороне? Поэтому я ухожу с твоего пути, Демид. Подписывай и делай все, чего желает твое сердце. По крайней мере после разводы ты сможешь спокойно встречаться со своими девочками. С чистой совестью. Хотя… Откуда она у тебя?

Демид хмурится, сводит брови к переносице. Крепко сжимает папку, а на его щеках ходят желваки. Вижу, как на шее вздуваются венка. Злится, да, но на что? Не думаю, что он жалеет об измене.

Мои губы начинают дрожать. Как и руки, которые я сразу прячу под столом. К кружке даже не прикасаюсь. Держать ее сил не хватит. Демид сразу поймет, что я нервничаю.

— Квартира принадлежит тебе. Демьян не посмеет к тебе лезть. Я с ним поговорил, и мы все решили.

— Вот как… Ты рассказал ему, что было между тобой и его… любимой Алечкой?

— Не рассказал.

Усмехаюсь.

— Даже интересно, по какой причине ты промолчал.

— Так было надо.

Вот оно как. Надо было, ага.

— То есть тебе плевать на то, что наш сын встречается с легкомысленной продажной тварью, у которой завтра свадьба? Демид, ты серьезно? Когда ты успел таким стать? Как можешь так равнодушно к этому относиться? Ты разрушил нашу семью, а теперь закрываешь глаза на то, что у Демьяна нет будущего из-за той девицы?

— Он давно не маленький, Марина. Слушать меня не станет.

— Но ты даже не попытался до него достучаться! — повышаю я голос. — Как так, а? Как? Да какой из тебя отец после этого! Отец года, мать вашу! Подписывай! — Подавшись вперёд, я тычу пальцем туда, где ему следует оставить подпись. Поняв, что ручки нет, тянусь к своей сумке и достаю оттуда. Кладу перед мужем, который через считаные секунды станет бывшим.

— Ты уверена, что хочешь развестись, Марина? — спрашивает он тихо, но жёстко. Опять смотрит куда угодно, но только не на меня.

— Ни капли сомнения в том, что поступаю правильно. Давай уже. Мне нужно ехать. Я и так потратила на тебя много времени. Зачем я веду этот бессмысленный диалог — сама не пойму! Давай!

Тороплю, да, но другого выхода нет. Хочу поскорее свалить отсюда и остаться наедине со своими мыслями. Со своими слезами, которые колючим комом застряли в горле и требуют немедленного выхода. Иначе я задохнусь. Умру от боли, которую причиняет Демид своим равнодушием. Ему все равно. Плевать на нас. На наш брак. На нашу семью. На нашего сына. На его будущее!

Глава 16

Мой день начинается в шесть утра. Если не брать в расчет нервы и эйфорию от ожидаемого триумфа — я выспалась и у меня прекрасное настроение.

Сварив кофе, собираю сумку и сверяюсь со списком, чтобы точно ничего не забыть. Когда нужно помнить сотню мелочей, память способна подвести, поэтому я составляю на такие дни списки дел.

Организатор свадеб — своего рода фея, у которой под рукой всегда есть палочка-выручалочка, если что-то идет не так.

Забавно, ведь идея стать той самой феей зародилась после фильма, просмотренного мной много лет назад. Я восхитилась героиней, которая умудрилась превратить настоящее цунами в небольшую волну. При этом в собственной жизни у нее был полнейший бардак и неразбериха.

Закончив дела дома, я еду в офис. Кристина уже там и, как и я, собирается выезжать на место проведения свадьбы.

— Привет, босс.

— Привет, — усмехаюсь я. Прохожу в кабинет, но не закрываю дверь.

Помощница спешит за мной, читая по пунктам, что уже успела проверить.

— Созвонись с фотографом, который будет ждать жениха и невесту у ЗАГСа на выходе, — отдаю поручение. — Убедись, что он там. Видеооператор должен быть в зале к моему приезду. Он пропустил нашу последнюю встречу, и мы не обсудили, откуда начнется видеосъемка.

— Записала. Что-то еще?

Я ненадолго задумываюсь, и, мысленно прикинув, отрицательно качаю головой.

— Нет, это все.

Она спешит на выход, но останавливается.

— Видео я поставлю сама.

— Да. Скорее всего, я буду на подхвате, а ты руководишь. К тому же я хочу все видеть не из закулисья, а лично.

— Кровожадная! — рычит Кристина, вызывая смех.

— Они моей крови попили достаточно. Все, занимайся. Я тоже вся в делах.

Мы выезжаем из офиса через полчаса.

В банкетном зале уже завершаются последние штрихи. Флористы расставляют букеты, подарочные пакеты стоят на местах, подписанных для каждого гостя.

Белоснежные скатерти с бордовыми салфетками, блестящее серебро сверкает, как и идеально натертые бокалы.

— Изумительно.

— Марина Евгеньевна… — Ко мне подходит оператор. — Добрый день.

— Здравствуйте, вы-то мне как раз и нужны.

Мы выходим к подъездной дорожке.

— Съемку начинаем отсюда. Первые три машины проезжают мимо вас. Следующий кадр — невеста вылезает из машины.

— А может, жених? Он же дверь открывает.

— Нет. Пожеланием было, чтобы им открывали двери. Затем жених огибает машину и подходит к невесте. Он целует ее, и они под руку входят в зал.

— Понял.

— Следом идут друг и подруга невесты, затем — родители.

— Интересные люди.

— Еще какие. Съемка внутри стандартная. Как вы поняли, будет видео о молодых, поэтому важно уловить первые кадры, затем показать лица жениха и невесты. Их эмоции и… — Я стараюсь не рассмеяться и продолжаю: — В общем, вы поняли.

— Разумеется.

— А теперь извините, пойду проверю музыкантов.

Он кивает, и мы расходимся.

Живая музыка очень популярна. Особенно у обеспеченных заказчиков.

Вздохнув, я получаю отчет: жених и невеста из ЗАГСа вышли, а значит, пришло время для особых гостей на этом празднике.

Первым в моем списке значится Демид. Хоть вчера мы и решили вопрос с документами о разводе, но, кажется, он не слишком сожалеет об обмане. А может, и вовсе не поверил.

«Привет, Демид. Полагаю, пока ты нахваливал свою любовницу, мои слова о том, что она собой представляет, были для тебя неубедительны. Раз одурев из-за нее, ты решил развалить наш брак. Одно я могу признать: она замечательная… лгунья. Исключительная. Может, для себя ты все уже решил, но стоит увидеть все своими глазами. Ниже — адрес банкетного зала, где сейчас проходит свадьба вашей с Демьяном обожаемой женщины. Ты хочешь это увидеть, не отрицай. Приезжай, чтобы разделить этот момент с ней и своим сыном».

Отправив сообщение, смотрю на часы. У меня меньше двадцати минут.

Пока идет фотосессия молодых и их родных, мы принимаем гостей, прибывших первыми в банкетный зал. Официанты разносят напитки, предлагают легкие закуски.

Я отхожу в сторонку и звоню сыну, но он не отвечает.

— Вот же… — злюсь и набираю снова, затем отправляю сообщение.

«Ответь, чтобы я смогла назвать тебе адрес свадьбы твоей Алечки. Будешь почетным гостем в роли любовника, рядом со своим отцом».

Вижу, как галочки окрашиваются в синий, и снова звоню.

К моему удивлению, сын поднимает трубку.

— Ма, у тебя удар, что ли? Возьми отгул от работы, а?

— А ты что, такой трус?

— Понятно, короче. Номер мой забудь уже.

— Боже, да вынь ты голову из штанов! Наберись мужества и посмотри правде в глаза. Просто приезжай и посмотри на то, как ты ничтожен в своей вере какой-то девке.

— Да не собираюсь я… — снова продолжает отнекиваться он, но я перебиваю:

— Если ты приедешь и убедишься, что я лгу, на этом я забываю твой номер и мы заканчиваем любое общение. Разрываем связи.

— Стой-стой, — усмехается он. — Ты вроде как уже сказала, что ты мне не мать. И сына у тебя нет. На фига звонишь тогда? Это был твой выбор — остаться одной и уйти из дома. Заняться нечем? Скучно стало?

Гнев переполняет меня, и я почти рычу.

— Зачем, зачем… Да чтобы у тебя, дурака, глаза наконец открылись, раз уж ты — слепец такой!

Сбрасываю вызов как раз в тот момент, когда подъезжают машины.

Щурясь, смотрю, как разворачивается спланированная мной свадебная церемония. Как оживает картинка, которую я выстраивала эти две недели.

— Идеально, — шепчу, восхищаясь тем, что все идет правильно, даже несмотря на то, что в главной роли женщина, разрушившая мою семью.

Она в идеальном белом платье. Идеальные волосы, макияж. Гости смотрят с восхищением, а ее теперь уже муж не может не улыбаться.

Телефон в руке молчит, и я буквально захлебываюсь злостью.

Поднимаю смартфон, и когда жених и невеста оказываются рядом, целуются и счастливо улыбаются, делаю несколько фото. На экране четко видны лица. Видны поцелуи и объятия.