Измена. Сегодня меня бросят

Глава 1. У счастья есть срок годности

/Маша/

— Замолчи уже! — грубо затыкает меня Руслан. — Достала.

Муж падает рядом, потеряв ко мне всякий интерес.

Берет смартфон, снимает блокировку и открывает соцсети…

И все бы ничего, если бы мы не находились в нашей общей кровати.

Чувствую себя неполноценной, дефектной, одной из тех женщин, которых за глаза называют «бревнами» в постели.

На душе становится гадко. Глаза щиплет от непрошенных слез. Горькая обида разъедает сердце изнутри, наполняя кровь ядовитым газом.

Ну вот за что он так со мной?!

Разве я виновата, что у нас снова ничего не получается?

Так бывает…

Так бывает, когда вы в браке уже почти девять лет. По крайней мере, если верить моему психологу.

По статистике, каждая третья женщина вынуждена имитировать удовольствие – перманентно закатывать глаза от запредельного «кайфа» в те самые две минуты, когда на тебе старательно пыхтит мужчина твоей мечты.

Особенно при том условии, что ты хорошая жена и намерена сохранить свой брак любой ценой.

Даже если про «волшебство» и «небо в алмазах» читала только в Википедии.

Вот только когда у любимого мужа на тебя и на «два часа» ничего не поднимается, невольно начинаешь копаться в себе и комплексовать.

— Я думала, тебе нравится, как я…

— Неправильно ты думала, Маша. — он поворачивается ко мне, а я только ежусь под колючим взглядом его карих, почти черных глаз. — К дешевым немецким фильмам я перегорел еще на студенческой скамье.

То есть все это время ему не нравилось, как я кричу во время секса? А вдруг мой муж вообще меня не хочет?!

БОЖЕ.

Что может быть ужаснее того, чтобы перестать вдруг быть желанной для любимого мужчины?

В горле образовывается неприятный вязкий комок.

Сглатываю, ощущая холодок, обжигающей волной прокатившийся по внутренностям.

— Вот только не реви, а? — Руслан раздраженно проводит рукой по подбородку, покрытому аккуратной щетиной. — Не выноси мозг с самого утра. У меня твой визг уже вот здесь.

Ребром ладони бьет себя по шее, а затем поднимается и уходит, оставляя меня в спальне одну.

Знаете, это явно не то, что мечтает услышать женщина после близости с любимым мужчиной.

«После неудавшейся близости!» — зло нашептывает внутренний голос.

Почему Руслан сегодня так зол ко мне?

Никогда прежде не видела мужа в настолько взвинченном состоянии. Возможно, возникли проблемы в бизнесе?

Или пора признать: в наших отношениях наступил тот самый кризис, о котором кричат направо и налево популярные женские журналы.

Но мне совсем не хочется верить в то, что у счастья есть срок годности.

Наверное, дело в том, что мы уже пять лет пытаемся завести ребенка, а попытки до сих пор так и не увенчались успехом.

Руслан мечтает о сыне…

Чего мы только не делали!

Обошли всех лучших врачей, да без толку.

И я, и Руслан абсолютно здоровы. Никаких причин, мешающих зачать ребенка у нас нет, но…

ПЯТЬ ЛЕТ!

Пять лет я живу в подвешенном состоянии, все равно как безвольная марионетка.

Трачу многие месяцы на правильное питание, бесконечные анализы и обследования, меняя разнообразные препараты и витамины, лишь бы подарить своему любимому человеку желанного малыша. Из-за гормонов даже лишний вес набрала…

Мне уже тридцать! Что называется: часики тикают, я не молодею.

С каждым годом шансов забеременеть становится меньше и меньше. Честно говоря, начинаю терять надежду стать счастливой мамой.

Выбравшись из кровати и накинув на голое тело теплый плюшевый халат, направляюсь на кухню, ожидая застать Руслана за столом.

Сегодня специально встала пораньше, чтобы побаловать мужа его любимыми оладьями с земляничным вареньем. Правда, задуманное пошло не по плану, и мы оказались в постели. А лучше бы просто вместе поели.

Чай давно остыл, как и горка аккуратных оладушек.

Руслан даже не притронулся к завтраку.

Зато наша собака, девятимесячный щенок породы хаски по кличке «Норд» вьется вокруг меня, настойчиво выпрашивая лакомство.

— Прости, дружок, но тебе это нельзя! — ласково чешу любимца за правым ухом.

Сделав несколько глотков ледяного чая, иду в гардеробную, откуда раздается приглушенный шум. Норд бежит за мной, надеясь на утреннюю прогулку…

Руслан стоит перед зеркалом, завязывая галстук.

Вижу его со спины и восхищаюсь своим идеальным красавчиком-мужем.

Никогда не устану этого делать!

Про таких, как он, говорят: «Брутальный альфа-самец с косой саженью в плечах».

Классический костюм от «Dolce Gabbana» выгодно смотрится на его поджарой фигуре, очерчивая эстетичную рельефность мускулатуры.

Мне нравится его спортивное телосложение, в котором нет никаких излишеств, перекаченных бицепсов и мышц.

Обожаю темные, словно обсидиановый шелк, волосы Руслана. Особенно запускать в них свои руки, пропуская пряди сквозь пальцы.

А глубокие карие глаза, в которых мне хочется тонуть снова и снова? В них-то я много лет назад впервые и влюбилась.

Божечки-кошечки, (как сказала бы моя подруга Наташка) мне невероятно повезло с мужем.

— Давай помогу, — подхожу к Руслану и привычным движением разделываюсь с галстуком, поправляя его и одновременно проводя кончиками ногтей по широкой мужской груди, обтянутой тканью безукоризненно белой рубашки. — Ты не позавтракал.

— Нет времени, — отстраняется от меня он. — Заскочу куда-нибудь в обед.

— Я испекла твои любимые оладушки.

Руслан тяжело выдыхает, так что желваки напрягаются, а ноздри от неприкрытого раздражения раздуваются.

— Маша, ты издеваешься? — он надевает пиджак и ловко застегивает пуговицы. — Какие к чертовой бабушке оладьи? У меня совещание через час.

— У тебя проблемы на работе? — едва сдерживаю обиду. — Если так, то не надо срываться на мне.

Глава 2.  Он тебя разлюбил

/Маша/

В сотый раз перечитываю нехитрый текст проклятого сообщения, а мое сердце пропускает сразу несколько ударов, получив убойную дозу инъекции неразбавленного страха.

Бам…

БАМ!

БАМ- БАМ - БАМ!!!

С каждой секундой этот страшный звук в грудной клетке еще больше нарастает, токсичной болью проносясь по всему моему существу.

Не подумайте, я совсем не истеричка.

И уж точно не ревнивая дура из мыльных опер, которая подозревает своего мужа на каждом шагу, стабильно по вечерам устраивая грандиозные скандалы на пустом месте.

Потому что Руслан никогда не давал и малейшего повода усомниться в своей верности.

Он любящий и заботливый, понимающий, надежный… лучший на свете! И я безумно его люблю.

Но почему-то тупое ноющее чувство никуда не уходит, а какие-то едва различимые злые голоски нашептывают мне на ухо жуткие вещи, окончательно сбивая с толку.

Кошки на душе скребут, словно собираясь разодрать все внутренности… дикие кровожадные кошки!

Нет-нет-нет!

Я ни за что в это не поверю!

Боже, да что такое со мной творится?

Это всего лишь дурацкое сообщение!

Может быть, вообще номером ошиблись?

Ну точно… ты совсем дурочка, Маша?

Можно свалить все на совпадение, если бы подобное «письмо счастья» было единственным. Ну или хотя бы вторым. На худой конец, третьим!

А я за последний год столько их получила с того же скрытого номера, что не счесть.

Почему я ничего не сделала? Не устроила разборки мужу?

Хотела. Очень!

Первые два раза точно.

Но вот что я могла предъявить? Глупые эсэмэски неизвестно от кого?

Да Руслан просто посмеялся бы надо мной. И правильно сделал!

Нельзя обвинять своего партнера в измене без железобетонных доказательств. Презумпция невиновности, все такое.

Мне жизненно необходимо позвонить Ангелине… хоть с кем-то поговорить о случившемся. Понять, что мне делать и как вести себя дальше. А ближе младшей сестренки нет никого. Тем более опыта в отношениях у Лины куда больше, чем у меня.

Облачившись в утепленный спортивный костюм, сую в карман телефон и выхожу из дома, первым выпуская наружу Норда. Пес галопом бежит на улицу, радостно лая.

Мне нравится наш новый дом в элитном коттеджном поселке «Ривер Парк» в тридцати минутах от Москвы, куда мы с Русланом переехали всего год назад.

По этому случаю муж подарил мне собаку, о которой я так давно мечтала. Хотя и мать, и свекровь на пару считают, словно щенком мы компенсируем отсутствие детей.

Пока я неспеша иду вдоль лесного озера, Норд гоняет птиц, валяется в недавно выпавшем ноябрьском снегу и то и дело приносит мне одну и ту же палку, тычась в мою руку мокрым носом.

С третьего раза дозвонившись до Ангелины, договорились встретиться с сестрой через пару часов в торговом центре недалеко от Москва-Сити.

С тех пор, как у Лины появился новый мужчина, мы стали очень мало видеться.

Вот и сегодня у нее есть буквально час между маникюром и походом в СПА. Я, конечно, очень рада, но жутко соскучилась по этой шаровой молнии.

Еще немного погуляв с Штруделем (как иногда мы с Русланом ласково называем нашего Нордика), кое-как загнала пса домой, а сама переоделась во что-то более приличное и отправилась на встречу с сестрой.

Как специально, бак был почти на нуле. Пришлось заехать на ближайшую заправку, чтобы ко всему прочему не попасть в нелепую ситуацию посреди дороги.

Права я получила не так давно и пока с опаской вожу машину. И сейчас вздрагиваю всякий раз, когда мне вслед сигналят.

Наконец, завидев очертания торгового центра, свободно выдыхаю, крепко сжимая оплетку руля.

Наскоро оставив машину на подземной парковке, иду к лифту, где нажимаю кнопочку третьего этажа. Если верить геолокации, Лина сейчас находится в бутике нижнего белья.

Ну точно…

Сестра приветливо машет мне из середины зала, сжимая в руках вешалку с провокационным красным боди, к которому я бы лично и подойти никогда не решилась.

Божечки, она ведь несерьезно?

— Ма-ааа-шка! — мелодично тянет Лина мое имя и заключает меня в объятия. В нос бьет сладко-цветочный аромат ее парфюма.

— Ты собираешься ЭТО купить? — прикусываю нижнюю губу, опасливо ощупывая преступно прозрачную ткань боди.

Такое нижнее белье обычно демонстрируют актрисы фильмов для взрослых.

Думаю, не нужно объяснять, что потом происходит с жалкими клочками ткани, едва прикрывающими стратегические места… да ничего не прикрывающими.

Я и перед зеркалом в подобном не рискну повертеться, ни то, что показаться в этом кричащем разврате мужу. Он просто примет меня за девицу легкого поведения!

Впрочем, Ангелина всегда одевалась довольно экстравагантно, вызывающе.

Моя младшая сестра не признает вполне реально существующего слова «комплексы». Вычеркнула его давным-давно из своего персонального толкового словаря. Потому от поклонников у нее никогда и отбоя не было. Мужчины перед Линой буквально в штабеля укладываются.

— До последнего момента сомневалась, — усмехается она. — Но сейчас понимаю: я его беру! Видела бы ты свое лицо, Маш.

— Ну не знаа-ааа-ю…

— Мать, тебе вроде бы не шестьдесят девять, — она показательно закатывает глаза, после чего направляется в сторону примерочных, по пути прихватывая еще парочку комплектов в стиле «Я у мамы вебкам модель». — Хотя я и на пенсии планирую оставаться падшей женщиной. Тебе бы, кстати, тоже не помешало прикупить нечто из ряда вон. Как тебя муженек еще терпит с твоими закидонами юной монахини?

И ничего не терпит…

— Ангелина, моему Руслану это совсем не интересно, — мягко возражаю я, совсем не желая ссориться с сестрой. У меня и без этого проблем воз и маленькая тележка. — Он любит меня такой, какая я есть.

Глава 3.  Отодвинься в сторону

/Маша/

Первые несколько секунд я неотрывно смотрю на младшую сестру, наверное, с самым глупым выражением лица на свете, откровенно не понимая, что такое она мне тут говорит.

В каком смысле, «мне не кажется»?!

Если это шутка, то совсем не смешная!

В груди начинает болезненно колоть, сердечный клапан трудится на износ, словно стараясь проломить мои несчастные ребра.

А еще меня совершенно точно тошнит.

Но это, вероятнее всего, из-за перехваченного на заправке пирожка. Обычно я не ем в подобных местах, но в тот момент меня одолел жуткий сверхъестественный голод.

Нет… не похоже, что Ангелина потешается надо мной. Она выглядит вполне серьезной… а еще очень злой.

Такой сестру я никогда прежде не видела.

Ее кристальных голубых глаз, подернутых зловещей дымкой холода. Пухлых алых губ, искривленных надменной усмешкой. Даже руки, которые она уперла в округлые бедра, словно кричат о ее исключительно воинственном настрое.

— Лина, я не понимаю…

— Как же меня бесит, когда ты так мямлишь, сестра.

Она упирается правым плечом в стену примерочной, виртуозно выпятив свою пятую точку.

Для меня Ангелина звучит на каком-то чужом языке. Неизвестном, мертвом наречии, какого я в своей жизни до последнего момента еще не слышала.

Ее слова долетают словно откуда-то издалека, эхом разносясь повсюду. Ощущение, что уши мои чем-то сильно заложило и как бы я не вслушивалась, все равно разобрать ее голос детально не получается.

Пожалуйста, пусть все будет шуткой!

Она бы не стала скрывать от меня тот факт, что у моего мужа есть любовница. У нас с Линой вообще никаких секретов нет.

— Ты… хочешь сказать…

Она заливисто хохочет, запрокидывая голову назад.

Это теперь уже не моя любимая младшая сестренка Ангелина, а настоящая злая королева или одна из тех грубых и завистливых сводных сестриц Золушки, заставляющих ее делать всю грязную работу по дому, в то время как они с мачехой веселись на балах в поисках прекрасного принца.

У меня галлюцинации?

Это какой-то жестокий розыгрыш?!

Не хочу допускать и мысли, что моя сестра действительно могла молчать про измену Руслана. Хотя бы Лина должна была открыть мне глаза!

Не верю…

— Да, — она смахивает слезы, выступившие на ее глазах от безудержного хохота. — Я сплю с твоим мужем, Маша.

— Что?! — вскрикиваю я и начинаю истерически смеяться. — Это что еще за первоапрельская шуточка?

— Эй, клуша! — Ангелина щелкает пальцами прямо перед моим лицом. — Прием, как слышно? Я. СПЛЮ. С ТВОИМ. МУЖЕМ! Есть мозг? Функцию выполняет?

ЭТОГО НЕ МОЖЕТ БЫТЬ.

Часто-часто моргаю, понемногу врубаясь в происходящее. Она… не шутит?!

Смех застревает в горле, а я продолжаю недоверчиво смотреть на Ангелину, пока все постепенно четко не встает по полочкам на свои места.

Нет-нет-нет!

Руслан бы не стал!

Он бы не сделал мне настолько больно. Только не с моей Линой! Он ведь прекрасно знает, насколько мы с ней близки.

— За что?! — всхлипываю я.

— Не принимай на свой счет, — она равнодушно изучает свой и без того идеальный маникюр. — Ты не подходишь ему. Бесцветная. Невзрачная. Короче, моль.

БОЖЕ.

Я не могу ее слушать! Зажать бы уши руками!

Может, я сплю или в коме? Ущипните меня кто-нибудь!

— Лина! — с болью выдыхаю я. — Как ты только можешь?! Это мой муж! И мы любим…

— Он тебя не любит, — зло чеканит Ангелина, сверкая ледяными угольками глаз. — Как вообще тебя можно любить? Ты на себя посмотри, Маша! В кого ты превратилась? Зачуханная домохозяйка. Ни один нормальный мужик не захочет видеть рядом с собой располневшую и неухоженную корову.

Нижняя губа начинает дрожать. Я едва держусь, чтобы не расплакаться прямо здесь, на пуфике в примерочной.

Как у нее язык только поворачивается?!

— Не веришь? — она подходит ко мне и силой заставляет обернуться к зеркалу. — Сама посмотри.

— Прекрати!

— Эта нелепая коса с секущимися концами, которую давно пора отрезать, — посягает на святая святых Ангелина. — Нижнее белье как у семидесятилетней старухи, не говоря про твои растянутые оверсайз свитера и спортивные костюмы. А это что, Маша? Целлюлит? Маникюр раз в год, про косметолога мы вообще не слышали. Тебе тридцать, а ты себя так запустила. Конечно же, бедный Русланчик не выдержал. Зрелище не для слабонервных.

— Ты же знаешь, что я на гормонах, Ангелина!

Никто еще так сильно не унижал меня… и услышать столько гнусных оскорблений подряд, да еще и от родной сестры… это по-настоящему больно и обидно.

А самое ужасное, что я и возразить ей толком не могла. Ангелина не позволяла и слова вставить. Она всегда давила кого угодно своим взрывным характером, словно танком.

— А толку? — устало отмахивается от меня она. — Ты бракованная. Даже родить ему не смогла. А он сына хочет. И я ему его подарю!

Моя сестра оглаживает свой еще плоский живот характерным жестом и торжественно улыбается, а я понять не могу, о чем таком она толкует.

Господи, неужели она беременна от моего мужа?!

— Я не понимаю...

Думаю, это шок.

Мне хочется заблокировать себя от ужасной правды.

Отгородиться от жестокой реальности всеми возможными способами. Лишь бы не погружаться в этот грязный липкий омут тьмы и обмана с головой. Потому что я не смогу оттуда выплыть – утону, пойду ко дну!

— О, это твое естественное состояние. Ты не понимаешь, что тебя не любят. Не осознаешь, что тебя не ценят. Ты никому не нужна. Ты лишняя!

— Но...

Не в силах сдержать слез, я беззвучно плачу, ощущая соленые ручейки на своих щеках.

Сердце принимается колотиться быстрее обычного, пульс учащается, а к горлу подступает неконтролируемый приступ паники.

Кажется, я начинаю задыхаться…

Глава 4. Это ещё не предел!

/Маша/

В нос бьет едкий противный запах нашатыря, словно пропитывая собой все внутренности.

Захожусь диким приступом чахоточного кашля, как будто у меня внезапно появляется хронический бронхит.

Глаза открываются тяжело. Ощущение, что в них песок попал.

Пытаюсь проморгаться, но толку от этого нет от слова «совсем».

— Женщина? — кто-то с силой трясет меня за плечи. — Женщина, вы в порядке? Галя, скорую вызывай!

Галя, ты опоздала! Меня теперь только если с мигалками в веселенькое заведение или на опыты...

— Не надо скорую, — вяло протестую, облизывая пересохшие губы.

Щеки щиплет от слез.

До сих пор мутит и подташнивает.

А теперь к тому же еще и голова раскалывается.

Вангую, давление подскочило до критической отметки. Такими темпами на смену гормонам придет андипал и чай с ромашкой вместо красного сухого.

Докатилась ты, Марья Петровна. Тебе всего тридцать, а уже «женщина»!

И почему я думаю сейчас не о том, как бы поскорее уехать отсюда? Как вести себя и что делать дальше? С Русланом… после того, что вывалила на меня Лина?

Все мои мысли по неведомой причине занимает это оскорбительное слово на букву «Ж».

Честно, как будто я уже дряхлая старуха под восемьдесят и с меня вовсю песок сыплется.

Хотя само по себе, быть женщиной ведь не обидно.

Чисто с логической точки зрения: девушки мы только до восемнадцати, в независимости девственница ты или уже давно подарила кому-то свою драгоценную «ягодку».

Не помню точно, в какой умной книжке я этого прочла, но было дело...

Поднимаю глаза и вижу Ангелину.

Шторка закинута наверх и теперь вся зона примерочных передо мной как на ладони.

Сестра (если вообще можно так назвать эту змею подколодную!), сидит на одном из диванчиков, предназначенных для клиенток, но по большей части для сопровождающих их мужей и детей, закинув ногу на ногу и вперив взгляд в свой смартфон.

Розовые стразы на чехле ярко блестят, провоцируя резь в глазах.

Почему она еще здесь?

Меня от нее просто тошнит!

Как родной человек, младшая сестра может поступить так низко?

Я ведь люблю ее больше жизни!

Мы с Линой были лучшими подругами, ну просто не разлей вода. Несмотря на разницу в возрасте.

Я бы никогда не смогла причинить ей боль! Что же получила взамен?

Меня ужалили! В самое сердце!

— Женщина, вы говорить можете? — снова раздается чей-то обеспокоенный голос.

Боже!

Вот ведь заладила, как попка.

Мне хочется орать во всю глотку, что я не в порядке, что мне адски больно, а внутри и живого места не осталось!

— Со мной все хорошо, — с трудом выговариваю. — Минутная слабость.

— Хороша слабость, — произносит эффектная брюнетка стервозной наружности. Похоже, что управляющая бутиком. — Вы потеряли сознание.

Я упала в обморок?! Стыд-то какой…

— Жарко тут у вас, — жалуюсь я. — Мне просто нужно на воздух и все будет в порядке.

— Галя, принеси воды! — командует брюнетка. — Может, все же скорую?

— Это лишнее.

Когда меня наконец-то оставляют в покое, я возвращаю шторку на место и несколько минут сижу на пуфике, спиной привалившись к стене.

В голове все еще вертятся слова, сказанные Ангелиной.

Я никак не могу перестать о них думать. Начинаю представлять их с Русланом и хочется белугой реветь.

Нужно взять себя в руки. Не хочу больше здесь оставаться. И домой ехать тоже не хочу…

Наскоро одевшись, выхожу из примерочной, захватив с собой только рюкзак, куда предварительно запихнула свой телефон с треснутым экраном.

Впрочем, меня это сейчас мало беспокоит.

Управляющая вместе с администратором и консультантами провожают меня жалостливыми взглядами, как будто они долбаные экстрасенсы или ведьмы и умеют читать мысли.

А может, у меня на лице вся скорбь мира написана?

Неудивительно.

Я выгляжу будто привидение. Бледная, зареванная, растрепанная. Как там сказала моя ядовитая сестрица?

Ах, точно.

Моль!

— Надеюсь, ты не беременна? — Ангелина вышагивает рядом со мной как будто ни в чем небывало.

Никогда не желала своей сестре ничего плохого, но сейчас… готова вцепиться ей в глотку и требовать, чтобы она забрала свои гнусные слова назад.

Ментально, конечно же. Ведь при помощи грубой силы проблемы не решить.

— Твое какое дело?

— У нас голос прорезался? — усмехается Лина.

— Что тебе нужно? — раздражаюсь я. — Оставь меня в покое.

Ангелина перегоняет меня, встав посреди дороги, уперев в руки бока. Мне приходится остановиться, иначе бы я в нее просто врезалась.

— А теперь послушай меня, Машенька…

— Мне показалось, ты все сказала.

— Тебе показалась, — она исподлобья смотрит на меня. — Если ты залетела, лучше тебе сделать аборт. И чем раньше, тем лучше.

На больное давит, ведьма. Жалит прямо в Ахиллесову пяту.

Лина прекрасно знает, как мы с Русланом… как я хотела стать мамой.

А теперь, выходит, у меня нет даже и мужа.

— Не волнуйся, я не беременна.

Пытаюсь обойти ее, но Лина хватает меня под локоть, до острой боли впиваясь в кожу ногтями.

— Тебе же будет лучше, — криво усмехается она. — Мать-одиночка звучит жалко.

Бегу к эскалатору, пока мне вслед доносится издевательский смех Ангелины.

Позволяю себе расслабиться только на парковке, когда сажусь в салон своего уютного Мини Купера.

Сжимаю руль, так что костяшки пальцев белеют от напряжения и делаю несколько глубоких вдохов.

Выдыхаю…

Я в порядке!

Повторяю про себя эти три слова как священную мантру и, кажется, это действительно работает.

Достаю смартфон из рюкзака, устанавливаю его в держатель и включаю навигатор.

После чего смахиваю слезы, нажимаю на кнопку автозапуска и сдаю назад.

Глава 5.  Авария в сердце

/Маша/

Точно не знаю, по какой конкретной причине у меня разыгрывается тахикардия в комплекте с сумасшедшим тремором рук.

Возможно, все дело в моей первой автомобильной аварии.

Хотя больше я склоняюсь к тому, что всему виной внезапный звонок от «любимого» мужа.

Зачем он звонит?

Сейчас меньше всего на свете мне хочется слышать его голос.

Идеальный бархатный тембр с едва различимой хрипотцой, такой знакомый и родной…

Я не смогу этого сделать.

Не смогу взять и сказать привычное «Алло, любимый!»

Не после того, что вывалила на меня родная сестра.

Неужели мой Руслан такой трус и не смог признаться, что разлюбил меня? Что у него появилась любовница?

Неужели нельзя было сделать все нормально? По-человечески?!

А не так… не так подло.

Будут ли у меня силы пережить этот кошмар снова?

Когда меня ткнут носом в мои же недостатки, сделав главной виновницей супружеской измены?

— Привет, — все-таки принимаю входящий.

Странно, что я вообще выжала из себя хоть одно слово.

Но, признаюсь честно, голос мой был похож на гул демонов преисподней, не меньше.

— Что-то случилось? — с фальшивой заботой спрашивает Руслан.

О да!

Ты изменил мне, любимый! С моей младшей сестрой!

Но вслух я этого, конечно, не сказала. Не осмелилась бы просто!

Пожалуй, в одном Ангелина все-таки права.

Гордость – это все, что у меня осталось.

У меня больше ничего нет…

Ни любви, ни семьи, ничего нет.

— Немного приболела, — отвечаю я. — А ты… зачем позвонил?

— Мы как-то плохо утром расстались, — своим обычным спокойным ледяным тоном говорит Руслан. Я даже представляю ямочки на его щеках, взгляд черных глаз, устремленных в пустоту его кабинета. Боже, Маша… — Может, сходим в ресторан сегодня вечером?

«Чтобы расстаться уже по-настоящему» — думаю про себя я.

Именно так Ангелина мне и сказала:

«Сегодня тебя бросят, а ты, уж сделай одолжение, будь хорошей девочкой и подвинься в сторону, без истерик и слез…»

— Какой у нас повод? — сглатываю, пытаясь унять режущую боль под ребрами.

— Неужели должен быть особый повод, чтобы пригласить свою жену поужинать?

Лицемер! Негодяй! Предатель!

Как он может так искусно и виртуозно врать? Играть в любовь, когда сам… когда сам променял меня на мою младшую сестру?!

Почему же любимые люди так жестоки… почему?

Ничто не способно ударить больнее, чем предательство самых близких сердцу людей. И, пожалуй, это копье с отравленными концами вонзилось в меня уже два раза подряд.

«А если Лина врет? Если она просто завидует нам?» — коварный внутренний голосок принимается нашептывать мне на ухо раскаленную опиумом надежду.

Боже мой! Я точно сошла с ума! Мое пробудившееся альтер эго превратилось в какую-то извращенную версию Голлума.

Теперь остается дождаться, когда за мной явится Гэндальф и отправит спасать Средиземье. Именно в этот прекрасный момент меня и запрут в психушке, предварительно надев смирительную рубашку вместо кольчуги из мифрила.

— Ладно, — спустя вечность отвечаю я. — Скинь сообщением, куда мне подъехать.

Руслан отключается, даже не произнесся своего стандартного «целую». А я бросаю телефон на сидение и выбираюсь из салона.

Несколько секунд жадно хапаю свежий воздух, словно не могу надышаться. И краем уха слышу грубый мужской голос:

— Кто этим чебурашкам только права продает?

Конечно…

В моем самом отвратительном дне во вселенной не хватает только сексистов, пренебрежительно относящихся к женщинам за рулем. Точь-в-точь как мой инструктор по вождению.

Молча обойдя свой Мини Купер, осматриваю машинку на предмет повреждений.

Фух!

Удар вроде бы не очень сильный.

На бампере всего пара царапин. Да и с автомобилем, в который я вписалась «задом» со всей дури, тоже ничего особо страшного не произошло. С матового черного Гелендвагена лишь чуть-чуть краска слезла, появилась длинная продолговатая царапина, да номера перекосились.

— Напела в микрофон, — неприятный мужик все не унимается. — Глеб Саныч, чую, нам сейчас натуру предлагать начнут.

Вот же хам!

Обычно я себя не веду подобным образом. Как будто я рыночная торговка или дочь портового трактирщика.

Но…

Мой день дерьмо. И лучше он не становится.

Круто развернувшись на каблуках (вернее на платформе своих любимых кед), подхожу к огромному мужику в черном.

А-ля рэкетир из лихих девяностых.

Лысый такой, тучный, а под одеждой явно прячутся татуировки. Насчет последнего не уверена, воображение слишком разыгралось.

— А без оскорблений никак нельзя?

— Пардон, — щурится бритоголовый.

— Вызываем ГАИ?

— Глеб Саныч, дамочка гаишниками грозится, — с противной ухмылочкой выдает мужик.

— Ничего я не грозюсь! — выпаливаю я. Грозю? Грожу? Ох! Великий и могучий русский язык. — В смысле, это не угрозы. Слушайте, я сегодня не в настроении, давайте как-нибудь решим проблему. Я сама ГАИ вызову…

— Поехали, Прохор.

— Но…

И только тут я замечаю второго мужика.

Нет, ну правда, шовинист из девяностых настолько большой, что может запросто все на свете перегородить своим телом. Дядя Степа просто… ну… плюс сайз.

Он как раз отходит в сторону, открывая обзор на мрачного широкоплечего типа в куртке авиаторе и темных джинсах.

— Маша?! — спрашивает меня таинственный незнакомец, сверкая глубокими сапфировыми глазами.

Только тогда я и узнаю его.

_________________________

[1] Голлум – вымышленное существо, один из ключевых персонажей произведений Джона Р. Р. Толкина «Хоббит, или туда и обратно» и «Властелин Колец». Личность: Голлум довольно силен, но труслив и лжив. Он начинает страдать раздвоением личности, разговаривать сам с собой, разделяясь на наивного, трусливого Смеагола и злобного Голлума

Глава 6. Сегодня меня бросят

/Маша/

Не верю своим глазам.

Это и правда тот самый Глеб Бестужев?

Соседский мальчишка из моего детства?

Тот щупленький, худой, бледный паренек, собирающий по всей округе бездомных кошек и собак? Добродушный рубаха-парень, увлекающийся фотографиями?

Думаю, не стоит объяснять, что все девчонки в школе беззастенчиво использовали его в своих целях.

Мы даже дружили… пока родители не запретили мне с ним общаться, потому что Глеб был другого круга.

Отец – военный летчик, мать – учительница истории, пусть и в элитном пансионе.

Какое-то время мы виделись тайком, называли себя «Леди и Бродяга», пока… пока он просто не перестал обращать на меня внимание, начав встречаться с первой красавицей школы.

Сколько мы не виделись?

Лет десять, наверное. А может, и того больше.

Я ведь после выпускного сразу в МГУ поступила и в столицу переехала, поближе к университету. Бабушка с дедушкой мне квартиру на совершеннолетие подарили. Потом же я почти сразу замуж вышла. Вот и вся истории Маши.

Надо же, каким он стал!

Неудивительно, что сразу не узнала его.

Глеб так сильно изменился…

Серьезный, взрослый, брутальный.

Он определенно возмужал.

Стал шире в плечах, сменил прическу… раньше Глеб носил длинные волосы, собирал их в пучок. Сейчас же у него аккуратный модный «ежик». В синих глазах потух по-детски искренний восторг.

Я кожей ощущаю холод от осколков льда, застывших в этих сапфировых океанах.

— Глеб? — зачем-то спрашиваю я.

— Маша, — повторяет он.

На его лице лишь появляется намек на полуулыбку. Но от нее мне хочется съежиться и закутаться поскорее в теплый плед. Желательно прихватив с собой чашечку обжигающего мятного чая.

— Ты изменился.

— А ты все такая же.

«Наивная простушка Маша» — мысленно проговариваю про себя.

С каждой секундой начинаю чувствовать себя еще более неловко.

Не постоянно все-таки сталкиваешься на парковке торгового центра со своей первой любовью.

— Ну-ууу… — тяну я и нервно заламываю руки. — Что делать будем? Я все-таки врезалась в тебя.

— Пустяки, — его взгляд опускается ниже, заставляя меня покраснеть. — Ты замужем?

Вздрагиваю.

Долго думаю, прежде чем ответить «да».

Почему запинаюсь, сама не знаю. Наверное, все оттого, что я без пяти минут разведенка.

Но не говорить же о своих проблемах первому встречному, правильно?

Мне вообще никому не хочется сообщать о своем позоре и предательстве двух самых близких людей.

— Замужем, — отвечаю я и зачем-то прячу руки в карманах. — Знаешь, мне бежать пора… может, я оставлю тебе свой номер, и мы потом все решим?

Глеб едва заметно кивает и достает смартфон в матовом черном чехле.

Без задней мысли диктую телефон и, наспех попрощавшись с мужчиной из прошлого, предпочитаю побыстрее вернуться в свою машинку. И только выехав с парковки, до меня доходит.

Я что только что дала ему свой телефон? И он просто взял и записал его?!

Да и плевать!

Это, получается, мужу можно спать с моей младшей сестрой? А я и номер никому дать не могу?

Тем более, что ничего такого я и не хотела… просто врезалась в машину Глеба и должна хотя бы ремонт оплатить.

Сегодня я не в состоянии разбираться с подобными глупостями. Да и Глеб тоже спешил по своим делам.

Мне еще предстоит ужин с Русланом. Чувствую, прощальный…

Добравшись до дома, напрочь забываю о встрече с Глебом Бестужевым. Эта информация банально вылетает из моей головы. Варюсь полностью в Руслане и нашем предстоящем ужине.

Хожу из угла в угол, не зная, как мне быть, за что хвататься… может, принять успокоительное? Или сказать мужу, что заболела и никуда не поеду? Растянуть агонию еще ненадолго!

Нордик ходит за мной по пятам, радостно виляя хвостом.

Кормлю пса. Себе наливаю чай, стараясь успокоиться. Но будем честны, вся валерьянка в мире не способна привести меня в чувство.

Пальцы дрожат, так что я неуклюже разливаю чай. Сердце колошматит со всей силы, с грохотом ударяясь о ребра. И я снова плачу, да еще и навзрыд, расслабленная мыслью, что никто тут меня не услышит, кроме Норда.

Штрудель кладет свою морду мне на колени, смотрит в глаза преданно и внимательно, словно знает все то, о чем я думаю.

— Мой ты хороший, — всхлипываю я. — Только ты у меня и остался…

Получаю от Руслана сообщение с названием ресторана и временем встречи.

«Заказал столик в Византии на 20:00»

Смотрите-ка, наш любимый ресторан. Там он сделал мне предложение девять лет назад и там же собирается меня бросить.

Подонок!

Хватаю чашку со стола и подумываю швырнуть об стену, но не решаюсь. Убирать кому потом? К тому же, Норд наступит, поранится не дай бог…

Да, девочки! Страдать из-за мужиков в тридцать уже совсем ни то, что в шестнадцать. Впрочем, я и не знаю толком, как это.

Собираюсь.

Надеваю первое попавшееся платье, которое не застегивается на талии.

Встаю боком перед зеркалом в гардеробной, щипая себя за живот и бока.

Ну вот и откуда взялся весь этот жир?

Ангелина не открыла Америку, когда сказала о том, что я набрала вес. Из-за гормонов я действительно поправилась. Вот только не замечала, насколько сильно.

Конечно, худенькой я никогда не была. В отличии от младшей сестры.

У Лины просто шикарная фигура. Даже шаблонная. Тонкая талия, большая грудь, попа как «орех» и модные сейчас широкие бедра. С таким телом ей сам бог велел становиться моделью.

Невольно сравниваю себя с идеальной сестрой. Вспоминаю, как выглядела Ангелина в том провокационном комплекте. Ни то что я… просто какая-то несуразная деревенщина.

Мою талию украла домашняя выпечка, грудь же явно нуждается в поддерживающем лифчике с эффектом пушап.

Провожу руками по бедрам и недовольно хмыкаю.

Глава 7. Годовщина

/Маша/

Очень хорошо, что Руслан предварительно позаботился о том, чтобы наш столик располагался в закрытой кабинке за ширмой, вдалеке от других посетителей.

Впрочем, ничего удивительного в этом нет.

Муж всегда предпочитал уединение. Социопаты они такие.

Как только хостес оставляет нас наедине, позволяю себе занять место на бархатном диванчике напротив Руслана.

— Хорошо выглядишь, — говорит он, сдержанно улыбаясь.

Э-э-э… что, простите?

Могу ошибаться, но надоевших жен бросают немного иначе, как мне кажется.

Или перед финальным унижением, он решил довести меня до ручки? Если дело действительно обстоит именно так, то у него неплохо получается…

— Спасибо, — подыгрываю я ему.

Уверена, актриса из меня паршивая.

Мне непросто сохранять перед ним «лицо», оставаться спокойной и хладнокровной. Эмоции буквально просятся наружу, срывают предохранители, требуют немедленного выхода.

— Я заказал твой любимый стейк из форели и цезарь с креветками, ты не против? — осведомляется Руслан, разливая напитки по бокалам.

А что, собственно, происходит?

Ничего уже не соображаю… можно пояснительную бригаду?

— Нет, — пожимаю я плечами, не сводя с него пристального взгляда.

— Почему ты так смотришь? — Руслан протягивает мне бокал, вынуждая чокнуться с ним.

А мне все труднее продолжать держать себя в руках.

Честное слово, куда больше желания выплеснуть ему содержимое бокала прямо в лицо, а потом высказать все, что думаю…

Но вместо этого я делаю пару глотков, надеясь хоть немного справиться со своими внутренними Всадниками Апокалипсиса.

Отчаяние. Предательство. Ложь. Боль.

— Ничего, — тяжело выдыхаю, ставлю фужер на столешницу, а сама откидываюсь на спинку дивана.

На грудную клетку со всей силы что-то давит. Как будто установили на нее тяжеленную гранитную плиту.

А я просто смиренно жду, когда Руслан наконец приведет в исполнение мой смертный приговор.

— Забыла, да? — усмехается он, доставая из кармана пиджака маленькую бархатную коробочку. — У нас сегодня годовщина, Машуль.

Че-еее-го?!

Принимаюсь лихорадочно вспоминать, какое сегодня число.

Годовщина, и правда…

И не знаю, чему мне вообще тут стоит удивляться, из-за чего злиться.

То ли от того, что он решил бросить меня именно в этот знаменательный день или от того, что зачем-то приготовил подарок!

Он какой-то извращенец? Кайф получает от чужих страданий?

— Что? — переспрашиваю я, поднимаясь и подаваясь к нему навстречу.

— С годовщиной, милая… — нагло улыбается Руслан и вкладывает в мою руку этот злополучный ящик Пандоры. — Знаю, утром мы немного повздорили, но я очень сильно тебя люблю.

Нет сил терпеть!

Не могу!

Да он, сволочь такая, издевается!

— Как ты можешь?! — сердито шиплю я, едва ли не брызжа праведным ядом в разные стороны. — Разве так любят?!

Дайте этому невозможному мужику «Оскар». Он его заслужил, как никто другой.

Стоит только посмотреть на его каменное лицо, на котором ни один мускул и на секунду не дрогнул, можно стоя аплодировать такому таланту.

Железобетонный покерфейс, будто он чист как младенец.

— Опять старая песня о главном. Слушай, ну так бывает в сексе. Ты постоянно взвинчена, на нервах, вот и не можешь расслабиться и получить удовольствие.

Что?

Я фигею...

Надо же, как он виртуозно все выкрутил. Опять перевел стрелки на мои утренние неудачи на постельном фронте.

— Зато ты всегда можешь.

— Ты взяла установку вынести мне мозг и испортить нам настроение?

Не нахожу, что ему на это ответить. Чувствую себя растерянной и потерянной. Невольно начинаю сомневаться в собственной адекватности.
Только зло фыркаю, хмуря лоб. Это все, на что я способна.

— И из нас двоих, — снова подаёт голос. — Это не я забыл о годовщине нашего брака. Подарок тебе приготовил, цветы купил, ресторан твой любимый организовал.

Боже!

Да вразумите этого мужика хоть кто-нибудь!!!

У Руслана вообще совесть есть?

Как у него язык поворачивается самозабвенно врать собственной жене прямо в глаза после того, как с кем-то кувыркался?

И не просто с кем-то...

Как можно быть таким самоуверенным козлом?!

Как?!

— Ты мне изменяешь! — выпаливаю я.

И так больно мне становится, так горько, что я не в силах сдержать слез, брызнувших из глаз.

Но в ответ он только устало закатывает глаза, словно я так уже утомила его, что сил больше нет.

Мы оба синхронно замолкаем.

Поскольку наше уединение нарушают официанты, расставляя блюда и закуски.

Устраивать скандал на весь ресторан мне не хочется, но и молчать в тряпочку я более не способна.

— Этот вечер еще не поздно спасти, — первым нарушает тишину Руслан. — Давай спокойно поужинаем и насладимся нашим днем.

Чего я ждала, когда приперла его к стенке?

Ну точно ни того, что Руслан продолжит вести себя как ни в чем не бывало.

Я ждала, что он начнет извиняться, оправдываться, вымаливать прощение, стоя на коленях желательно! Слезно целуя мне руки и цитируя ну Стаса Михайлова, например. А ещё лучше, Валерия Меладзе.

А он спокоен как удав, только что еще не сожрал глупую Машу полностью.

— Я в шоке с тебя...

— Чего тебе не хватает? — ледяным колючим тоном спрашивает у меня Руслан. — Я пашу сутками лишь бы у тебя все было. Украшения, загородный дом, отпуск в любое время года, чтобы моя любимая женщина могла не работать и ни в чем не нуждалась. Любой твой каприз выполняю. Хочешь собаку — ради бога, новая машина — пожалуйста. А кольца и серьги, которые на тебе? Некоторые люди годами на такие зарабатывают. Тебе все мало. Измену какую-то придумала.

И если бы не младшая сестра, скинувшая меня с небес на землю, я бы, наверное, поверила ему.

— Ангелина мне все рассказала...

Глава 8.  Хороший левак укрепляет брак

/Маша/

Разновидность: мужик обыкновенный, гулящий

Возраст: 35

Сверхъестественные способности: виртуозно переобувается в воздухе

Вот именно такая карточка с характеристикой была бы у Руслана, если бы я ударилась в нон-фикшн и написала книгу про жизнь после измены.

Типа: «Фантастические твари и где они обитают».

Это правда.

Это гребаная правда!

Мой муж спит с моей сестрой!

В моей голове до сих пор не укладывается, как самые близкие люди могли так подло поступить со мной. Неужели им плевать, какую боль они мне причинили?

До последнего он стоял на своем, пытаясь сделать из меня дуру, но теперь, когда отступать ему уже некуда, Руслан все равно выглядит победителем в этой долбаной вселенной.

Я должна чувствовать себя хозяйкой положения!

Ведь именно я загнала его в угол, практически с поличным поймала.

Только события развиваются в точности до наоборот.

Кажется, начинаю понимать, отчего Ангелина велела мне молчать в тряпочку.

Кирсанов, видать не в курсе, что должен меня бросить.

Да я не просто змею на груди пригрела! Я жила бок о бок с настоящей анакондой, готовящейся проглотить меня целиком!

— Давай ты сейчас успокоишься, — произносит Руслан медленно. — И мы с тобой поговорим.

Да о чем тут разговаривать?!

— Ты шутишь? — не верю собственным ушам. — Ты переспал с моей сестрой!

— Не раздувай из мухи слона… — он раздражающе постукивает костяшками пальцев по столешнице.

— Я?! Раздуваю?

Если что сейчас и раздувается, то мои ноздри. От ярости и гнева! Потому что я в бешенстве.

Знаете, как говорят?

В тихом омуте черти водятся…

Так вот, эти черти моему муженьку придутся ой как не по душе.

— Это одноразовый секс, — пожимает он плечами. — Было и было. Хороший левак укрепляет брак. Если тебе необходимо, мы можем походить к семейному психологу.

Это все какой-то сюр.

Мой муж заговорил фразочками из популярных женских романов.

— Хочешь сказать, что я истеричка? — изумленно выдыхаю.

— Я ничего не хочу сказать, — он раздраженно проводит рукой по щетине. — Но эту проблему надо решить. В конце концов, не я виноват в том, что захотел пойти налево.

Он меня винит?!

— Руслан, да как ты смеешь…

— А ты посмотри на себя, Маша. Какая ты стала… где женщина, в которую я влюбился? Ты превратилась в самую настоящую бабу. — Он протягивает руку ко мне, дотрагивается до волос, словно до чего-то очень мерзкого и противного. — Я уже не помню, когда ты делала нормальную прическу. Ты носишь спортивные костюмы, растолстела, дома ходишь в зачуханной футболке и трениках. Ты как женщина меня привлекать перестала.

Какая сволочь!

— Т-ты…

Глаза застилает пелена слез.

Всхлипываю, зажимая рот рукой.

Что он такое говорит…

— Давай только не реви, — он заливает в себя остатки содержимого своего бокала. — Нормально поужинаем и поедем домой.

— Я с тобой не поеду! Я… я ведь из-за тебя жить спокойно перестала, по врачам ходила, на гормонах сидела, чтобы только родить тебе сына!

Он скучающе закатывает глаза.

— Я тебя просил? Носишься со своей манией забеременеть как с идеей фикс.

— Боже, а сказать мне не судьба? Если ты хотел красивого белья на мне и всего остального, то...

— Ну слушай, — хмыкает он. — Секс у нас только по расписанию, а не ради удовольствия. Я устал от такой жизни. Разумеется, когда твоя сестрица покрутила передо мной задницей, я не устоял. Ни один мужик не смог бы. К слову, я дал твоей Ангелине денег на аборт. Ибо дети от нелюбимой женщины мне не нужны.

— Ч-что? Может, ты вообще детей не хочешь?

— Это была исключительно твоя идея, я лишь тебя поддержал, как хороший муж. Если ты хочешь ребенка – значит, и я его хочу.

Ничего себе, хороший…

— По-твоему, хороший муж изменяет своей жене? — вскакиваю, подхватывая сумочку. — Хватит с меня. Я хочу развестись.

— Очнись, все мужики изменяют. Это нормальная практика.

— Ты слышишь себя?

— А ты? Разводиться из-за какой-то глупости придумала.

— Ребенок – это не глупость!

Какой-то страшный сон!

Разве это мой Руслан?

Мужчина, в которого я влюбилась и вышла замуж? От которого детей хотела?

Просто ущипните меня кто-нибудь!

— Ты же умная женщина, — он принимается за ужин, будто ничего не произошло. — Мы десять лет в браке. Зачем рубить с плеча?

— Девять, — сухо возражаю я. — Ты даже не помнишь, сколько мы вместе.

— Мужики вообще в этом не сильны. Ты должна радоваться, что я вспомнил про нашу годовщину. А ты, моя дорогая, все испортила.

Он просто невероятен...

Невероятный козел!

— Сядь, — холодно чеканит муж.

Он до сих пор думает, что я останусь с ним ужинать? После всего?

— Я соберу вещи и поживу в своей московской квартире. И Норда я тоже забираю.

— Пожалуй, тебе нужно остыть, — не спорит Руслан. — Погреешься где-нибудь в Таиланде, придешь в себя.

Да как же он не поймет, что поздно уже? Поздно локти кусать!

Тут уже не помогут звёзды, моря и океаны.

Тут ничего не поможет...

— Мне не море нужно, — устало выдыхаю и все-таки сажусь обратно, потому что от всего этого мракобесия у меня голова идет кругом. — А развод. Я больше не хочу быть твоей женой.

— Ладно, — он откладывает в сторону приборы. — Я мудак. Прости меня.

Нервно сглатываю.

Не понимаю уже, чего ждать от Руслана.

Раз он изменяет мне, почему держит сейчас, не отпускает?

О какой еще великой любви идет речь?!

— Это так не работает, — отрицательно качаю головой.

— Давай по-другому, придем к компромиссу. Я стану верным мужем. Но и ты должна поработать над собой, чтобы я хотел возвращаться домой, а не видеть изо дня в день обабившуюся жену-домохозяйку.

Глава 9. Все кончено

/Руслан/

— Сделай уже что-нибудь с долбаным окном! — глухо стону я, прикладывая ко лбу бутылку минералки.

Кайф!

Холод приятно отрезвляет, хотя башка раскалывается просто безбожно.

Моя помощница Дина, маленькая сексапильная брюнетка, нажимает на адском механизме, именуемым пультом управления, какие-то кнопки, опуская жалюзи на окнах.

В кабинете мгновенно воцаряется комфортный полумрак.

Хорошо-то как!

Пока я все в той же позе плющу зад на диване, помощница без остановки тараторит, зачитывая мое сегодняшнее расписание.

Честно говоря, сегодня я ни на процент не в состоянии заниматься рабочими делами.

Девушка умещается на подлокотнике кресла напротив, невольно притягивая взгляд к своей аппетитной фигурке.

А посмотреть там есть на что, уж поверьте.

Тонкая талия, пышный бюст, крепкая задница. И все упаковано в атласный футляр темно-красного цвета от какого-то известного модного дома.

Только вот не надо обвинять меня сразу во всех смертных грехах, ладно?

У нас с Диной исключительно рабочие отношения. Я – начальник, она моя подчиненная.

Служебные интрижки – зло на земле.

Кроме того, я неспроста выбрал в помощницы кого-то вроде нее. Карьеристку и трудоголика до мозга костей. Последняя секретарша доставила слишком много проблем, вбив в голову бесперспективные матримониальные планы касательно меня. И даже если вы меня уже записали без права исключения в общество безнадежных бабников, то и тогда тоже нет. Дина уже два года замужем за наследником нефтянной компании, у них скоро будет ребенок, а я лишусь хорошего сотрудника...

Дерьмо, что так плохо-то?

— Заглохни немного, — не выдерживаю я, швыряя уже бесполезную бутылку на диван. — И принеси льда.

— Хороший вечер выдался, Руслан Федорович? — понимающе усмехается Дина.

Ах, если бы!

Моя жена устроила форменный вынос мозга своей тупой бабской истерикой, превратив день нашей годовщины в плохую мыльную оперу.

Гадство какое…

Маша не должна была узнать ни про Гелю, ни про ее ребенка.

И какого, к черту, ребенка?!

Тру виски пальцами, ибо голова продолжает пульсировать, вынуждая морщиться от острой боли.

Нет, банька с мужиками действительно оказалась плохой идеей, но вчера мне казалось иначе. После ссоры с женой и встречи с выслеживающей меня любовницей жизненно необходимо было перезарядиться.

Пристрелите меня кто-нибудь!

Только вместо спасения, рабочий телефон принимается разрываться громкой трелью звонка, а у меня возникает закономерное и непреодолимое желание крушить все и вся на своем пути а-ля Невероятный Халк.

Полагаю, в данный момент я мало чем отличаюсь от большого зеленого парня из комиксов.

Дина отвечает на звонок, бессвязно произнося что-то в трубку. Да и пофиг вообще…

— Руслан Федорович, к вам посетительница. Говорит, ваша жена. Пропустить?

Нисколько не сомневался, что мою Машу надолго не хватит. Она просто неспособна долго на меня сердиться.

Плавали, знаем.

Вот и сейчас, заявилась прямо в офис. Хотя раньше никогда здесь не появлялась.

— Пропустите, — стараюсь принять удобное положение, пытаясь немного взбодриться. — И принеси нам чай.

— Будет сделано.

Дина почти сразу испаряется, оставляя меня одного в кабинете.

Однако я недолго наслаждаюсь блаженными минутами спокойствия. Дверь с грохотом открывается, а в нос ударяет сладкий аромат знакомого парфюма.

— Что ты здесь забыла? — даже не поворачиваю головы в сторону Ангелины.

Боюсь, придушу ее прямо на месте.

По ее милости Маша развода требует, а я в этом совсем не заинтересован.

Меня полностью устраивает моя жизнь и жена тоже устраивает. Я же не просто так на ней женился, верно?

Любящая, покладистая, хорошая домохозяйка и верный друг. Возвращаясь домой, я знаю, что меня там ждет женщина, которая всегда будет смотреть на меня глазами, полными обожания. Выслушает, поддержит.

Черт, я люблю свою жену.

Она перебесится, но простит. Что ей там не хватает для счастья? Спиногрызов?

— Нам надо поговорить, — Геля встает передо мной, уперев руки в бока.

Наверное, здесь я все же налажал.

У любого нормального мужика есть постоянная любовница или надежная эскортница на тот случай, когда жена немного приелась или просто не в состоянии удовлетворить тебя.

Но с Ангелиной я допустил ошибку. Нашу связь стоило оборвать еще после первого сумбурного раза.

Нет, мне нравилось проводить с ней время. Дикая и отвязная в постели. Понятливая… не требующая звонков и постоянного внимания. Тамагочи для взрослых мальчиков.

Рано или поздно, но интрижка с сестрой жены бы вскрылась… скорее всего, поздно, потому что Маша никогда бы не заподозрила ничего такого, если бы чрезмерно активная Геля не взяла дело в свои руки.

— Да ладно? — усмехаюсь я. — Ну объясни мне тогда, что ты устроила?

— Я люблю тебя! — ненатурально принимается плакать она. — У нас будет ребенок, о котором ты так мечтал!

Родная кровь, сказать нечего.

Синхронизировались они, что ли, мыслями про детей?

Меня только забыли спросить, хочу я выступать в роли быка-осеменителя или нет.

Но если Маше я готов был это дать, как какую-то блажь, лишь бы отвязалась от меня, то Ангелина изначально знала правила игры.

Без обязательств. Без лирики. Только голый секс.

— Тебе велели сделать аборт. Не хочешь объяснить, откуда взялся этот мифический ребенок?

— Он твой! — заверяет меня Ангелина.

Сильно сомневаюсь.

— Услышу ответ или как?

— Прости, — она облизывает губы, покрытые вишневой помадой. — Я… перепутала сроки… и делать аборт уже поздно. Нам придется оставить его.

— Нам? — переспрашиваю я.

— Ты же не бросишь своего сына? — она принимается наглаживать свой живот. — Теперь, когда этой клуши больше не будет в твоей жизни…

Глава 10.  «Палата №6»

/Руслан/

Отменив все свои встречи и дела на весь день, возвращаюсь домой уже к обеду.

Хоть и обещал Маше, что не объявлюсь, пока она типа не съедет, но… это мой дом и жена тоже моя.

Да и кого она хочет обмануть?

Она не сможет без меня.

К тому же, я просто не принял ее слова за чистую монету.

Стоит только закрыть за собой дверь, как с лестницы второго этажа сбегает Штрудель. Пес приносит мне в зубах мяч, ожидая, что мы поиграем.

Значит, Маша никуда не уехала. Что и требовалось доказать. Уверен, ждала меня, чтобы устроить очередную показательную истерику.

— И где наша мама? — спрашиваю я, почесав Норда за ухом, как он очень любит.

С кухни по обыкновению не разносится ароматного запаха еды. Ощущение, словно Маша действительно уехала. Но она бы ни за что не оставила Норда.

Жену нахожу в гардеробной.

Стоит спиной ко мне, подперев одной рукой правый бок, а второй прижимает к уху телефон.

— Не думаю, что смогу сегодня с тобой встретиться, — задумчиво говорит в трубку.

А всего через несколько секунд Маша уже заливисто смеется.

Я так давно не слышал ее смех, что забыл, как мелодично он может звучать.

— Глеб, ну ты скажешь…

ЧТО ЗА…

Что еще за Глеб к чертовой бабушке?!

Кашляю, заявляя о своем присутствии.

Маша мгновенно оборачивается, уставившись на меня своими серо-голубыми и огромными как у олененка Бемби глазами.

На ней одна из тех дурацких пижам, которые если увидишь, хочешь незамедлительно сжечь.

Плюшевая сиреневая кофта в цветочек, с ушками на капюшоне и безразмерные штаны из той же серии. Это прикольно, когда тебе пятнадцать, а не тридцать.

И не говорите после этого, что я дебил, променявший красавицу жену на доступный секс.

Я взрослый мужик со своими потребностями и желаниями.

Конечно, мне периодически нужно красивое и горячее женское тело. Желательно в симпатичной обертке.

А на Машу последнее время смотреть и то не было никакого желания.

Кто в этом виноват?

Ну это же она себя запустила, а не я.

Но женщинам в кайф всю ответственность скидывать на козла мужа. Мол, он обязан любить меня такой, какая я есть! При этом стабильно приносить домой мамонта и души не чаять в домохозяйке со шлейфом духов «Борщ номер пять».

Будем честны, если бы я отрастил пивное брюхо, недельную щетину и поселился на диване, Маша сама бы нашла мне замену. Причем в рекордные сроки.

— Извини, — шепчет она в трубку. — Я перезвоню тебе.

Ну это вряд ли.

— Кто это? — осведомляюсь я.

— Какая разница? — хмурится, бросая телефон на гримерный столик. — Тебя это уже не должно волновать. Скоро мы разведемся.

Как я устал от этого бесконечного спектакля под названием «Развод и девичья фамилия».

А может, она только и ждала, пока я оступлюсь, а сама к любовнику бегала?

Почти сразу отметаю дурацкую мысль.

Маша не такая.

Она и врать толком не умеет. Всегда краснеть начинает, губы кусать, слова путать.

Всегда нравилась в ней именно такая чистая искренность.

— Решила тоже любовника завести?

— А если и да, то что? — она мгновенно заливается краской. На щеках проступает яркий румянец.

Уже похоже на правду.

Как очаровательно… она пытается заставить меня ревновать. Еще одно доказательство того, что разводу не бывать.

— Ничего.

— Тебе можно ходить налево, а мне нельзя?! — срывается на крик.

— Маш… — делаю попытку обнять ее, но получаю ее маленьким кулачком по груди.

— Ты предал меня, предал! — кричит она без остановки. — Ненавижу тебя, Кирсанов! Слышишь?!

Все-таки сгребаю в охапку и прижимаю к себе. Тело Маши колотит крупная дрожь. От истеричного плача ее потряхивает с такой невероятной силой, что у меня едва получается удержать ее в своих объятиях.

Приходится дать свободу.

Возможно, стоит оставить ее одну и позволить выплакаться, успокоиться.

— Подлый изменщик! — залепляет мне звонкую пощечину. Глаза горят праведным гневом. — Вот и катись к своей Ангелине, а я подаю на развод!

Когда Маша заносит руку во второй раз, я перехватываю ее за запястье.

Нет, больно бы я ей не сделал никогда. Надо быть последним мерзавцем, чтобы женщину ударить. Тем более свою. Но и колошматить себя почем зря я тоже не позволю.

— Успокойся! — чеканю холодно я. — Дыши или чему тебя там твоя психологиня учила?

Шмыгает носом, стремглав вылетает из гардеробной. Штрудель несется за ней, то и дело врезаясь в стены.

Натуральный дурдом «Ромашка» …

Добро пожаловать в «Палату №6», что называется.

Иду на кухню.

Ставлю чайник, разогреваю себе остатки вчерашнего щавелевого супа. Оказывается, что вареное яйцо там само не появляется по мановению руки.

Ни то чтобы я совсем беспомощный, но я так привык к заботе Маши, что даже толком не знаю, где на нашей кухне находятся конкретные вещи.

За чисткой несчастного яйца меня и застает врасплох звонок от матери. Ее только не хватало. Матушка моя никогда просто так не объявляется.

В общем, пришла беда, откуда не ждали.

— Здравствуй, мама.

— Ты же помнишь, что через две недели у отца юбилей? — сразу переходит к делу.

— Помню.

Что-то мне совсем не нравится наша беседа.

— Чтобы на празднике никаких скандалов, — мать выжидает несколько секунд. — Разберись со своими женщинами, сын. Нам с отцом все равно, кто из них будет тебе рожать.

И откуда матери стало об этом известно?

Нет, Маша не стала бы звонить ей и рассказывать о наших семейных проблемах.

А вот Геля вполне могла.

Глава 11. Новая беда

Так больно,

Что не вдохнуть!

Больно –

Кометой учащается

Пульс.

В крови моей

Чистая ртуть,

Так больно мне –

Ну и пусть…

/Маша/

Едва покинув кабинет своего психолога, ловлю какое-то болезненное облегчение.

Нет, мне не стало лучше.

Нисколько!

Скорее даже наоборот.

Но, освободившись хоть от малой части ярости и обиды, скопившихся в моей душе, я внезапно осознала, что измена – это еще не конец света.

Так, маленький Апокалипсис.

Подумаешь, жизнь рушится.

Плевать, что меня предали самые близкие и родные.

И не важно, сколько мне лет и где я буду искать последний вагон, чтобы запрыгнуть в него… но, вероятнее всего, просто окружу себя сорока кошками и куплю пожизненную подписку на турецкие сериалы.

Боже, кого пытаюсь обмануть?

Я полная неудачница!

Всего на секунду представляю себя в ночном кошмаре, которому нет ни конца, ни края. Как было бы замечательно, если бы мне правда все лишь привиделось!

Не было никакой измены Руслана и предательства родной сестры…

Черт!

А так ведь в стократ хуже.

Сколько я томилась в темном беспроглядном неведении?

Может быть, весь наш брак изначально строился на паутине нескончаемой лжи, колючем раздражении и морозном недовольстве?

Русу не нравилось, как я одеваюсь, как пахну, как заплетаю волосы, как занимаюсь сексом…

Такая вся неуклюжая и уродливая жена, способная лишь на готовку, глажку и прочее.

И даже ребенка оказалась не способна родить.

Который, как выяснилось недавно, Руслану совсем не нужен.

Но раз я настолько ужасна, почему не развестись?

Он наотрез отказывается отпускать меня, все талдычит о своей токсичной мифической «любви»!

А я так больше не могу…

Я просто не готова проглотить это унижение и жить с ним, как и прежде. Несмотря на то, что мне чудовищно больно, что я люблю этого мужчину больше жизни, что он мой первый и единственный…

У меня ничего нет.

Ни любящего мужа, ни детей, ни сестры… хотя бы гордость должна остаться со мной! В конце концов, я себя не на помойке нашла. Пусть все вокруг пытаются доказать обратное.

— Ну неужели! — разводит руками моя подруга Натали, едва завидев меня.

Приземляюсь в кресло напротив нее, бросив на соседнее сумку и пальто.

— Привет, — только говорю я.

На большее сил у меня пока не хватит.

С трудом удалось себя заставить выползти хоть на чашку кофе с подругой. Да и то… если бы не психолог, я бы вряд ли нарушила свое уютное затворничество.

Наташка пододвигает ко мне кружку, наливая ярко-оранжевую жидкость из большого стеклянного чайничка.

— Заказала твой любимый, облепиховый.

— Спасибо.

Делаю несколько глотков, оглядываюсь по сторонам.

Мы часто с Наташей в этой кофейне встречаемся.

Она находится в центре города, в уютном ресторанном квартале среди других авторских заведений.

Подруга чай не признает. Как и всегда, она пьет кофе. На сей раз это что-то очень похожее на латте с какими-то особыми добавками.

— Белый шоколад и маршмеллоу, — усмехается она, проследив за моим взглядом.

— Новый вкус?

— Ты стрелки не переводи, — она наклоняется ко мне, даже чуть приподнявшись на попе. — Твоя мать все уши моей прожужжала о вашем разводе с Кирсановым.

О, Господи…

Наши мамы дружат с самого детства. Они даже родили нас почти одновременно. Так и получилось, что мы с Наташей всю жизнь вместе. Детский сад, школа, университет…

Только Наташа любимая жена и счастливая мама, а я…

— Как быстро все вскрылось.

Впрочем, чему тут удивляться?

Ангелина всегда любила «почесать» языком.

— Вы разводитесь?! — ахает подруга.

Вдох – выдох…

— Похоже на то, — заторможенно отвечаю. — Жить с Русланом я точно больше не буду. Только вот он не хочет давать развод.

— Что у вас произошло?

А как это нормально объяснить? Как это вообще можно объяснить?!

— Обычное дело, — пожимаю плечами. — Он мне изменил.

И без того огромные зеленые глаза Натали округляются. Она падает на свое место, удивленно хлопая ресницами.

— Козел! — выносит вердикт лучшая подруга. — Надо что-то делать, Маша!

— Что, например?

— Русланчика предлагаю кастрировать, — мстительно усмехается она. — А эту швабру… ты, кстати, знаешь, кто она? В общем, неважно, но я бы повыдирала жабе этакой все лохмы!

— Ангелина.

— Чего? Сестра твоя тут каким боком?

Прямым!

Своим идеальным фигуристым боком!

— Ну вот…

— Твою бабушку! — Наташка прижимает руки к щекам. — Ты серьезно?.. вот стерва, а?!

Мягко сказано.

Чувствую, что глаза снова начинает от слез щипать и прячу лицо от подруги, чтобы не разреветься прямо перед ней.

— Ну не надо, — Наташа накрывает мою руку своей. — Не стоят они твоих страданий.

Пытаюсь дышать, найти островок спокойствия где-то глубоко внутри.

— Я знаю.

Допиваю свой чай, наливаю еще одну кружку.

Подруга все это время смотрит на меня, явно переживая за мое душевное равновесие.

— Она всегда была гадиной, — шипит сквозь зубы Наташа. — И Руслан этот… газлайтер чертов.

— Он…

— Ой, давай без этого? — отмахивается Наташа. — Не вздумай защищать его.

Собираюсь ответить ей, что и в мыслях такого нет. Ведь я уже и без того достаточно унижена. Куда ниже падать?

Но, оказалось, что дна я еще не достигла. Оно было совсем рядом…

Глава 12. Давай поговорим

/Маша/

Между мной и мамой изначально зародились довольно странные отношения.

Кажется, что всю свою жизнь я только и чувствовала, как по-разному любит родная мама двух своих дочерей.

С Ангелины чуть ли не все пылинки сдували. Любой каприз выполняли и носились с ней, будто с писанной торбой. Собственно, так до сих пор и происходит.

Мной же вечно маменька оставалась недовольна. В независимости от моих успехов и неудач.

В детстве и юности я из-за этого очень сильно переживала. Копалась в себе, искала причины, старалась быть хорошей дочкой. И вот он, результат…

— Здравствуй, мама.

Не имею никакого желания сейчас говорить с ней.

Но если проигнорировать звонок родительницы, будет только хуже.

Наша с подлой предательницей Линой мать – настоящая Железная Леди. Несгибаемая, черствая, как старый сухарь, упрямая, циничная, напрочь лишенная чувства такта и этики, с крайне паршивым характером женщина.

Отличная новость: я по всем показателям пошла в папу.

Родители поженились рано. Да и на свет я появилась, когда отцу было двадцать, а матери девятнадцать. Согласитесь, еще совсем зеленые. Сами дети малые. Я в этом возрасте практически в куклы играла…

Именно на это и списывала холодное отношение мамы к себе.

Ей приходилось получать образование, строить карьеру параллельно с воспитанием ребенка. Впрочем, мной в основном бабушка с дедушкой занимались. Вот кто во мне души не чаял!

— Заеду к тебе через час, — привычным деловым тоном сообщает мне.

Наташа морщит лоб, вслушиваясь в наш милейший диалог.

А мне больше всего на свете хочется сбросить вызов и отключить телефон от греха подальше.

Все-таки зря я проявила слабость и ответила… бес попутал!

— Не уверена, что через час буду дома. Давай увидимся в другой раз.

— Нет, — в ее голосе ясно слышатся стальные нотки. — Нам незамедлительно нужно встретиться, Мария. В нашей семейной ситуации время – это непозволительная роскошь.

В нашей?!

Интересно как получается.

— Я правильно понимаю, что ты на стороне этой гадюки?

И совсем не удивительно.

Наташка поднимает вверх большой палец правой руки, выказывая свое одобрение.

Сама подруга, конечно, давно бы послала мою дражайшую матушку в дальние дали, а вернее, в трехдневное эротическое путешествие по известному маршруту.

— Ты не о том думаешь, — почти представляю как лицо матери искажается от обыкновенной и свойственной Каролине Михайловне Уваровой надменной ухмылки. — Вместо того, чтобы по-детски обижаться…

О чем толкует эта безумная Яжемать?!

Я бы посмотрела, если бы ее сестра поступила подобным образом! Моей маме просто несказанно повезло, что она единственный ребенок в семье.

Как вообще женщина… любая женщина может принять обратную сторону? Сторону любовницы!!!

В моей голове такое не укладывается.

— Знаешь, я не хочу с тобой обсуждать свою личную жизнь, — слишком резко для самой себя произношу я. — Пока, мам.

После чего тупо скидываю звонок и включаю режим «в самолете».

Боже, а ведь мы с Русланом еще даже не развелись!

Представить страшно, что дальше меня ждет.

Отец, когда узнает, то его вообще удар хватит. У папы и без того сердце слабое. Он сейчас в Швейцарии на ежегодном обследовании…

— Горжусь тобой, — тепло улыбается мне подруга. — Может, по этому случаю закажем что-нибудь с пузырьками?

— Прости, — качаю головой. — Я только закончила курс гормональных, впереди еще анализы. Надо пока воздержаться от напитков покрепче.

ЧЕРТ.

ЧЕРТ! ЧЕРТ! ЧЕРТ!

Только теперь до меня доходит…

Ведь все это мне больше не надо. По крайней мере, не с Русланом.

Ни лекарства, ни анализы в бесконечных попытках забеременеть от любимого мужчины.

Потому что нет у меня… нет у меня любимого мужчины, который бы стоил того, чтобы родила ему сына или дочку.

Пусть я не могу выкинуть его из жизни за несколько дней, разлюбить его, но… я ведь и остаться с ним не могу.

Не хочу!

Не после всего того, что произошло.

У меня гордость есть!

— Ты в порядке? — озабоченно спрашивает Наташа.

— Да, — тяжело вздыхаю и принимаюсь растираясь виски пальцами. — Мы же ребенка хотели, я из клиники не вылазила, а теперь вот…

МЫ ХОТЕЛИ.

Как не горько признавать, но я ошибалась и на этот счет.

— Скотина! — недовольно щурится подруга. — А я тебе говорила! Еще в универе его скользкую сущность заприметила.

Ближайшие несколько часов мы проводим за приятной болтовней. Прямо как в студенческие времена. Пьем чай с пирожными, а Наташа пытается меня отвлечь своими беззаботными шутками и пересказами последних сплетен. Уж по этой части ей равных нет!

У меня даже получилось ненадолго расслабиться и забыться, не думать про проблемы в своей жизни, про будущий развод, ожидаемые размолвки с родственниками и раздел имущества, конечно же.

Надеюсь, Кирсанов не ждет, что я собираюсь уйти от него в чем мать родила.

Я потратила на этого говнюка девять лет своей прекрасной жизни. И хоть из 3285 дней я была несчастна всего один, сути это не меняет.

В восьмом часу вечера решили выдвигаться по домам. Наташа торопилась в сад за близнецами. А мне надо было вернуться к себе, чтобы сегодня наконец закончить финальные сборы вещей.

За годы брака накопилось слишком много вещей.

Нельзя взять и за раз собрать все свои манатки в узелок и уйти в закат. Я-то надеялась, что Руслан пойдет мне навстречу и позволит спокойно уйти, но, очевидно, верить ему нельзя уже ни в чем.

Домой возвращаюсь уже затемно.

По пути совершаю набег на супермаркет. Беру вкусняшки Норду и себе любимую лазанью.

В магазинах уже вовсю готовятся к новогодним праздникам. В атмосфере витает сказочная зимняя атмосфера, но мне совсем не до веселья.

По понятным причинам…

Руслан встречает меня на парадном крыльце в компании Норда. Песель приветливо лает, радостно виляя хвостиком. Не могу не улыбнуться, глядя на моего Штруделя. Животные гораздо более преданнее, чем люди, правда?

Глава 13. Любовь живет три года

/Маша/

А может, и правда любовь живет три года?

И чем жарче она, чем напористее и стремительнее, тем более тихий у нее конец? Настолько, что, когда она вдруг разобьется, никто и не заметит сразу осколков.

Я думала, мы с Русланом любим друг друга... знаете, долго и счастливо, всегда и навечно, в болезни и здравии, и все такое.

Да-да, я та самая наивная Маша в огромных розовых очках, которая всегда верила в настоящую любовь, в ее волшебную целительную силу и прекрасных принцев.

Оказалось же, что любовь слепа, жестока и несправедлива к тем, кто любит. Особенно к ним. А принцы... всего лишь тщеславные красавчики.

Девочкам стоит запретить читать сказки про Золушку, Спящую Красавицу, Белоснежку и других принцесс, чтобы, повзрослев, не разочароваться.

— Ты мог бы и предупредить, что моя мама у нас, — произношу я, избегая смотреть на мужа (в перспективе бывшего) прямым взглядом.

Надо признать, что даже разговор с Русланом наедине, вот так, с глазу на глаз, в замкнутом пространстве его кабинета, напоминающим сейчас тесную сжимающуюся клетку, не настолько страшен, как моя дражайшая матушка.

— Я бы и рад, любовь моя, но ты выключила телефон.

Точно...

«Любовь моя»

Как же фальшиво и жестоко звучит это из его уст!

— Прекрати, — я морщусь словно от нестерпимой боли. — Неужели твоего предательства мало, Рус?

Он закатывает глаза, шумно выдыхает, а потом смотрит на меня в упор, буквально расстреливая без вынесения приговора.

Я же надоела ему! Приелась! Опротивела!

Что мешает отпустить и наслаждаться жизнью с молодой и эффектной любовницей? Или любовницами. Черт знает, сколько у него могло быть женщин за эти проклятые девять лет.

— Не раздувай из мухи слона, — с нескрываемым раздражением говорит он. — Этот спектакль уже непозволительно затянулся.

Перевожу на чистый женский:

«Не выноси мне мозг, жена!»

— А я и не шучу, — осмеливаюсь посмотреть на него, выдерживаю недолгую паузу, чтобы набраться смелости. — Я подала заявление на расторжение брака. Это не угроза, это не истерика, не бабский каприз. Ты мне изменил, и я этого не прощу.

Снимаю обручальное кольцо и протягиваю ему.

— Маша, твою же...

— Забери, — стараюсь говорить как можно увереннее, но голос предательски дрожит. — Это фамильная драгоценность вашей семьи. Подаришь новой жене.

По щеке все-таки скользит слезинка, я шмыгаю носом и обхожу Руслана, дабы оставить проклятое кольцо на столе. Потому что мой пока еще муж тупо не шевелится, превратившись в каменное изваяние.

— Да не хочу я с тобой разводиться! — психует Руслан и хватает меня за плечи. — Тебе надо успокоиться.

Боже, да сколько можно?!

Но я рада, что он вышел из себя хоть немного, сбросил идеальный стальной панцирь с ледяными шипами. Показал на крохотную часть того мужчину, в которого я когда-то влюбилась.

Да только лучше бы он этого не делал!

Потому что с каждой секундой я все меньше уверена в самой себе.

Начинаю сомневаться в принятом решении. А правильно ли я поступаю?

Может быть, мне не стоит так торопиться с разводом?

Боже!

Ты себя слышишь вообще Маша?

ОН. МНЕ. ИЗМЕНИЛ.

С МОЕЙ РОДНОЙ СЕСТРОЙ!!!

Какие тут могут быть дополнительные раздумья?

Выход только один, пусть это самое болезненное и сложное, что мне приходилось делать в своей жизни.

Я уже достаточно проходила в эксклюзивных розовых очках. Пора снять бесполезный аксессуар и желательно попрыгать смачно в каблуках!

Каждую секунду я только и представляю, что Руслана со своей сестрой. Это дико. Это ненормально. И это адски больно!!!

К тому же, она носит под сердцем его ребенка.

Не я — ОНА!

Ангелина даже мечту у меня забрала вместе с любимым мужчиной.

Мечту стать матерью его детей.

— Почему? — тихо переспрашиваю я.

— Что?

— Почему ты не хочешь разводиться?

Он падает в кресло, берет со столешницы мое обручальное кольцо, крутит его в руках.

— Ты действуешь сейчас на эмоциях, — наконец говорит он. — Давай решать нашу проблему, а не бежать от нее.

Поджимаю губы.

Как легко у него все получается!

Это что, надень я красивое кружевное белье, сбрось килограмм пять и все?

Да не будет уже ничто как раньше.

НИКОГДА!!!

— Ты любишь меня? — зачем-то спрашиваю.

Наверное, я конченная мазохистка. Мало того, что раны кровоточат, надо их еще солью сверху посыпать. От души!

— Конечно, люблю, Маша.

Угу.

Не любит.

Он меня не любит!!!

Может быть, и не любил никогда.

— Тогда отпусти, — говорю я полушепотом. — Нас и так разведут, Руслан. Да, у нас брачный контракт, но детей нет, так что все продлится очень недолго. Конечно, ты можешь и затянуть процесс, но... Если в тебе хоть что-то светлое ко мне осталось, хоть немного уважения, то...

— Боже, как я от тебя устал! — он швыряет кольцо на стол. — Ты сама потом прибежишь, Уварова. Но мне такой брак тоже неинтересен. Я хочу видеть рядом с собой достойную понимающую женщину, а не ту, что клюет мои мозги сорок восемь часов в сутки.

Молча выхожу.

Сначала просто приваливаюсь к стене, чтобы перевести дух.

Это сложнее, чем казалось. Хочется лечь и просто забыться, но тут до сих пор моя мать...

Господи!

Спаси и сохрани!

Глава 14. Люди не меняются

/Маша/

Пока разогреваю лазанью и завариваю чай, на кухне неслышно появляется моя мать.

Но как бы тихо и бесшумно она не кралась, я бы при любом раскладе услышала ее шаги. Спинным мозгом почувствовала, третье око активировалось бы…

— А я смотрю, ты совсем не рада моему приезду, — мать медленно проводит по столешнице левой рукой, после чего словно стряхивает с нее невидимые пылинки.

Мне глаза закатить хочется.

Каждый раз к чему-то, да придирается.

К несуществующей пыли, к пересоленному ужину, к слишком терпкому чаю…

Как будто матушка заявляется ко мне домой исключительно в рамках популярного телешоу «Ревизорро».

— Не рада, — не спорю я. — Знаешь ли, сейчас я не в настроении принимать родственников и прочих гостей.

Родительница занимает мое любимое кресло, изящно закинув ногу на ногу.

Как и всегда, она выглядит идеально. Совершенна в каждой мелочи и крохотной детали своего внешнего вида.

Начиная с повседневного макияжа, прически, в которой волосинка к волосинке лежит, и заканчивая кашемировым изумрудным платьем, подчеркивающим изгибы ее фигуры. В свои почти шестьдесят она выглядит лет на сорок. В старшие сестры мне годится, но никак не в матери.

Я совсем не похожа на маму. В то время как Ангелина – буквально копия Каролины Уваровой. Обе шикарные длинноногие блондинки с яркими голубыми глазами и безупречными телами. Ощущение, что обе из спортзала неделями не выходят.

Ну а я… лишь серая бледная тень на их фоне, на кого лишь падает легкая тень семьи Уваровых.

Мне достались серо-голубые глаза от папы, соломенного цвета волосы и дурацкие веснушки на носу. Не говоря уже о том, что я никогда не была особо худой. Присуща мне эта деревенская мягкотелость в комплекте с пухлыми щечками, как у настоящей русской девицы из старых сказок.

С самого детства мама водила Лину на кастинги в модельные агентства. Когда же я просилась с ними, то меня никогда не брали с собой.

«Мы с Ангелиной на съёмки, а ты будь умницей и слушайся бабку с дедом».

Страшно представить, только теперь до меня в полной мере доходит, что я была для своей родной мамы ненужным ребенком. За что она меня так невзлюбила? Ума не приложу…

— Ты поговорила с Русланом? — спрашивает она безобидным тоном, как будто и не волнует ее нисколько эта тема.

Ну да…

Она ведь совсем не ради своей милой Ангелиночки заявилась. Учитывая, что с моим (пока еще!) мужем у матушки отношения оставляют желать лучшего.

Рус всегда с папой предпочитал общаться, делая вид, что тещи в природе не существует. Не могу его за это осуждать… вытерпеть мою мать не всякий способен. Она как злобная мачеха, королева-ведьма из сказки про Белоснежку.

— Наша семейная жизнь тебя не касается, мама.

— Ошибаешься, — криво усмехается она. — Твоя сестра беременна…

Не выдерживаю и начинаю смеяться.

— Мария, я анекдот какой-то рассказываю?

— Нет, — беру в руки кружку и делаю несколько глотков гранатового чая. — Просто ты так предсказуема. Скажи, мам… это вообще нормально?!

— Не понимаю тебя.

— Твоя драгоценная Ангелина спала с моим мужем!

Или спит…

А-а-а, куда орать?!

— А ты сама до этого довела, — пожимает она плечами. — Теперь скидываешь с больной головы на здоровую. Никогда не умела признавать своих ошибок.

БОЖЕ.

Как так вышло, что материнская любовь работает исключительно в одну сторону?

Я не понимаю…

НЕ ХОЧУ ПОНИМАТЬ!

— И в чем я виновата? — с грохотом ставлю кружку обратно. — Сама, что ли, толкнула эту вертихвостку к своему мужу?

Мать неодобрительно цокает.

— Как тебе не стыдно говорить о сестре в подобном тоне?

— А тебе как не стыдно?!

— Мария, не устраивай трагикомедию, — она окидывает меня насмешливым взглядом. — Тебе не пятнадцать лет, имей гордость. Я все сказала, вам с Русланом необходимо развестись. Ангелине нужен муж, а моему внуку отец.

— А если мы не разведемся?

— Уступи место сестре, — цедит сквозь зубы. — Тебе присмотрим нового мужа. Ну и, в конце концов, если ты так одержима детьми, есть ЭКО. Выберешь донора и проблемы никакой нет. Ну не судьба вам быть вместе с Русланом.

Я валяюсь…

Ну просто какой-то сюр, честное слово!

Переключите кто-нибудь глупый сериал, я вас умоляю. Но рекламной паузы не наступает, потому что это долбаная реальность.

Реальность, в которой мой муж изменяет мне с моей же младшей сестрой, эта самая сестра залетела, а мать… да лучше бы не было у меня никакой матери, чем такая!

Становится дурно.

Меня словно штормит, ноги подкашиваются, в горле пересыхает. Тянусь за кружкой, но руки перестают слушаться, и она летит на пол, с адским шумом разбиваясь. Горячей чай брызжет в разные стороны. Осколки разлетаются по всей кухне.

Зацепило и мать.

Учитывая, что она вскакивает и принимается орать, как главная потерпевшая.

Я же сползаю на пол, изо всех сил пытаюсь дышать, чтобы прийти в себя, как учила меня моя психологиня.

Не работает ни разу!

ЧЕРТ ВОЗЬМИ!

Наоборот, становится только хуже. Мне хочется швырять посуду, гнать всех поганой метлой и остаться одной.

У меня истерика.

Это все. Ниже падать уже некуда!

— Идиотка! — вопит мать.

— Уходи, — хриплю я.

— Что?! — вскрикивает она. — Ты отдаешь себе отчет, Мария?!

Да ничего я уже не отдаю…

— Я видеть тебя не хочу, — поднимаю на нее глаза. — Ни тебя, ни твою Ангелину.

Она набирает в легкие воздух, очень напоминая собой большую ядовитую раздувающуюся лягушку, готовую вот-вот лопнуть.

Ну неспроста же, тещ то жабами, то змеями называют.

Правда, стало быть.

— Что у вас происходит? — на кухню заглядывает Руслан.

— Утихомирь свою жену! — моя матушка морщится и принимается вытирать свое платье бумажными салфетками. — А я ухожу.

Глава 15. Моя реальность

Так больно в сердце

Вонзился

Ядовитый кинжал

Твоей нелюбви.

Зло сказал, что я

Не та,

В которую ты

Влюбился –

Вот, назад возвращаю

Твою душу,

Лови!

/Маша/

Чем больше времени проходит, тем больше я убеждаюсь в том, что правильно поступаю.

Нам необходим развод. Мне необходим!

Если я только дам слабину, покажу Руслану хоть на секундочку свою нерешительность в отношении нашего рухнувшего брака, то все…

Меня будет уже не спасти.

А я точно не хочу превратиться в одну их тех мягкотелых женщин, которые, задвинув себя на задний план, терпят супружескую неверность лишь по одной причине: он мой муж и я его люблю.

Муж!

Объелся груш!!!

Нельзя так с собой, понимаете?

Я всегда Руслана на первое место ставила. Чтобы ему хорошо было!

Угодить ему пыталась, сделать счастливым. Готовила его любимые блюда. С работы ушла, стараясь находиться с ним почаще.

И в итоге что?

Крест на своей карьере поставила, пока любимый муж с моей сестрой кувыркался. Да и не с ней одной, полагаю.

Боже.

Моя жизнь и правда превратилась в сериал, где в каждой серии героиню поджидает новый триггер. А зрители с интересом наблюдают за развитием событий, сидя у экранов с попкорном.

Руслан прижимает к моему лбу свою ладонь. Почему-то она мне кажется по-настоящему холодной, даже ледяной.

— Хватит! — отталкиваю его. — Мне противна твоя забота.

И правда мерзко.

Потому что этими самыми руками он трогал Лину, мою младшую сестру.

Обнимал ее, целовал, сжимал в своих объятиях, пока… не понимаю зачем, но я и их разгоряченные тела перед глазами вижу, стоит только зажмуриться. Как они переплетаются, раскачиваются в ритме страсти, как им хорошо вместе…

Это просто невыносимо!

— У тебя жар, — говорит он. — Вызову скорую.

— Мне не нужна скорая!

Руслан садится на кровать рядом со мной, его ноздри от раздражения широко раздуваются.

— Может, у тебя ПМС? — выпаливает он.

У мужиков один ответ на все вопросы.

Злишься — те самые дни.

Голова болит или недовольна – ПМС близко.

Истерика «на ровном месте» — менструальный цикл все еще не закончился.

Нервно смеюсь, откинув голову назад и неосторожно бьюсь со всей дури об изголовье кровати.

Так больно, что из глаз буквально искры летят.

— Черт…

— Эта женщина сведет меня с ума.

Он уходит, наконец, оставляя меня одну.

Я не знаю радоваться или, наоборот, злиться.

Наверное, мне настолько паршиво еще и потому, что Руслан вовсе не считает себя виноватым.

Все вокруг пытаются вдолбить в мою голову, словно если бы не я, то наш брак остался бы крепким, как сплав хрома, кобальта и никеля. В общем, самым твердым материалом, который только существует в нашей вселенной.

Но не успеваю и насладиться своим одиночеством, как он возвращается и прикладывает к моей голове пакет со льдом.

Какое блаженство…

— Спасибо, — выдавливаю из себя.

Лед приятно охлаждает, я даже начинаю чувствовать себя гораздо лучше.

— Как это было?

Господи!

Да зачем?!

Зачем мне нужно все на свете знать?

— Что?

— Все кончено, — пожимаю я плечами. — Просто ответь, как это было? Где? Она лучше меня?

Заткните меня кто-нибудь!!!

— У меня эта тема уже вот здесь, — он проводит рукой по своему горлу. — Мы уже выяснили, что я спал с твоей сестрой. Чего ты еще хочешь?

А я вдруг понимаю – мы пробили стратосферу. Это была не однодневная связь, а настоящий роман.

Теплились призрачные надежды, что хоть в чем-то он мне не врал.

Хотелось наивно верить в ложь и коварство Ангелины.

Я бы не простила, но спала крепче, если бы вдруг выяснилось, что это она охмурила моего Руслана.

Глупо, понимаю…

Это ничего не изменило бы. Ровным счетом ничего.

Прикидываю в уме, сколько точно по времени мне приходили эсэмэски от уже совсем не тайной любовницы мужа и прихожу в самый настоящий шок.

— Оставь меня одну, — сквозь слезы шепчу я.

— Если ты не забыла, то это наша общая спальня.

Поднимаю на него заплаканное лицо.

Руслан в ответ закатывает глаза.

— У тебя с головой реально проблемы, — вздыхает он. — Советую сменить психолога. Я у себя в кабинете.

Хочу крикнуть ему вслед что-то вроде:

«Катись в ад, козел!»

Или:

«Мне пофиг, где ты, предатель!»

А еще вот это тоже неплохо:

«Вали к своей вертихвостке Ангелине, мерзавец!»

Но вместо этого я переворачиваюсь, падаю лицом на подушку и даю волю слезам.

Как же больно…

Как мне больно!

***

Просыпаюсь я рано. Нордик просится гулять.

Призрачной тенью крадусь по коридору, а потом на цыпочках спускаюсь на первый этаж. Нет никакого желания столкнуться с Русланом.

Не подумайте, не о его сне беспокоюсь. Просто очень не хочу видеть подлого предателя.

Иду в душ, умываюсь, чищу зубы. Кормлю пса и завариваю себе крепкий ристретто, чтобы окончательно взбодриться. Кофе я не люблю, пью крайне редко, но сейчас мне жизненно необходимо воскрешающее зелье.

Прогулка на свежем воздухе идет на пользу. В мыслях становится ясно, проходят головокружение и слабость.

Глава 16.  Наша батарея разрядилась

/Маша/

Какая скотина!

Изменяет он, а эгоистичная дрянь я получаюсь. Правильно все расслышала?!

Козел…

Негодяй! Подлец! Мерзавец!

Но я даже и в машину сесть не успеваю, когда Руслан догоняет и хватает меня под локоть.

— Что еще? — зло спрашиваю, вырываясь на свободу. — Не все оскорбления вспомнил?

— Туше, — говорит он, поднимая руки в воздух. — Но признай, это ты бесконечно доводишь меня до белого каления.

— Я?!

Боже!

Слушать его уже не могу!

Щелкнуть бы пальцами и телепортироваться куда-нибудь подальше отсюда, только бы не видеть Руслана больше, не слышать все эти мерзкие слова, которые без остановки слетают с его губ.

Но у меня нет сверхъестественных способностей.

Я ведь считала себя женой самого лучшего в мире мужчины.

Руслан был для меня идеальным, совершенным. Таким мужем, о каком все женщины вокруг мечтают.

— Стоило появиться маленькой трудности, как ты тут же руки опустила, сдалась.

Да у него кукуха во внеочередном отпуске!

— Трудности? — задыхаюсь от возмущения. — Маленькой? Моя беременная от тебя сестра что трудность? Микроскопическая, да?!

Выключите его кто-нибудь, умоляю.

Нажмите «СТОП!»

— О том и речь, — Руслан пытается обнять меня, но я судорожно отшатываюсь в сторону. — Ты позволяешь всему разрушиться, словно и ждала первого шторма.

Это просто невозможно!

Любое мое слово, каждое действие он использует против меня самой же.

Стреляет в упор без предупреждения.

А снарядами с избытком муженька снабжаю я.

Позволяю бомбить укрепления и стены, чтобы в конечном итоге от моей брони лишь каменная крошка осталась.

Мне нужно быть настойчивее и просто послать его в задницу!

— И что, по-твоему, мне стоило сделать? — горько усмехаюсь.

— Бороться, — тут же отвечает. — Но если ты готова смотреть на то, как все летит в тартарары, то я нет.

У меня уже голова от него кругом идет.

О чем он толкует? О чем?!

Нам нечего спасать… некому кидать спасательный круг. Я одна что-то там болтыхаюсь в страшном водовороте под названием «измена».

— Замолчи…

— Я тебя люблю, — одной короткой фразой убивает меня и ей же воскрешает, но исключительно для того, чтобы повторить смертную казнь в трехтысячный раз. — Маша, я не дам тебе уничтожить десять лет нашего брака из-за глупой мелочи. А если ты и дальше собираешься вытворять всякую дичь, то мне придется показать тебе реальный мир. И уж поверь, он не настолько радужный, каким ты воображаешь его в своих ванильно-розовых мечтах.

Боже мой.

Нет слов! Нет эмоций! Одни маты!

— Ты… — у меня вырывается нервный смешок. — Угрожаешь мне?

Он напрягается.

Да так, что желваки дергаются, а глаза Руслана застилает концентрированная тьма.

В этот момент мне просто страшно, что он окончательно выйдет из себя. Схватит меня, в дом утащит или еще того хуже.

Нет-нет-нет!

Он не такой, я точно знаю.

Помню, за какого Руслана Кирсанова замуж выходила. Он может быть кем угодно, но руки на женщину в жизни не поднимет, даже если его очень сильно доведут.

Только вот бояться никто не мог мне запретить. Кажется, я перешла последнюю черту. Ту допустимую грань, за которую заходить нельзя.

Ведь мы так никогда не ссорились. Я не ссорилась… всегда старалась сгладить конфликт, замять скандал еще на корню. И гордилась, что мы с Русланом так ценим комфорт друг друга.

Вообще для всех пыталась быть удобной, доброй простушкой Машей. Сначала для родителей и сестры, потом для друзей и мужа.

Ну и к чему все привело?

За последние несколько дней я орала больше, чем за все тридцать лет своей жизни.

— Я не дам сделать тебе глупость, — холодно поясняет он. — Езжай… — протягивает руку и заправляет выбившуюся прядь волос мне за ухо. — Тебе и правда надо привести нервы в порядок.

Открывает передо мной дверцу моего Мини Купера.

Ничего не остается как сесть за руль, изображая его послушную Машу.

Руслан наклоняется, чтобы чмокнуть меня в щеку и только после этого закрывает мою машинку.

В ушах будто пробки. Я плохо слышу. Почти не соображаю. Как во сне выезжаю за ворота, вцепившись в руль так сильно, что костяшки пальцев смертельно бледнеют. И только лай Нордика на заднем сидении немного приводит меня в чувство.

— Все хорошо, — говорю я и себе, и псу. — Скоро домой приедем…

Губы Руслана оставили на моей щеке свой ядовитый отпечаток.

Огненное клеймо, которое теперь сжигало меня изнутри, заставляя ментально проходить через все круги ада. Снова и снова… снова и снова!

За эти дни меня уже сотню раз убили. В два раза больше насильно вдохнули жизнь. Пытали и мучали, втаптывали в грязь…

Всего на секунду я позволяю себе допустить вероятность того, что мы снова вместе.

Но…

Не получится.

Официально заявляю: батарея нашей любви разрядилась. Даже одного паршивого процентика у аккумулятора не осталось. Оригинальный еще можно было бы починить, заменить, перезарядить, но мне досталась дерьмовая китайская реплика.

Он сдох!

Безвозвратно.

Глава 17.  Страсти кипят

/Маша/

— Мань, ты как, в порядке? — спрашивает меня Наташка, с аппетитом уплетая овсяное печенье с шоколадной крошкой моего собственного приготовления. — Выглядишь так, словно простуду подхватила.

— Или как ты, когда сидишь на одних смузи из брокколи, — хохочет ее муж, Пашка.

Ребята приехали ко мне вчера на новоселье, сплавив близняшек Дашу и Матвея бабушке с дедушкой.

Спасибо им за это.

Иначе бы я точно сидела и ревела весь вечер, периодически прерываясь на обнимашки с Нордиком.

С другой стороны, смотреть на них просто невыносимо больно и тоскливо.

Счастливых, любящих, весело подкалывающих друг друга.

Тошно, что у меня все совсем иначе сложилось в семейной жизни.

Все мечты разбились в хлам… это же не шуточки, когда ты упала с высоты пятисот метров. Когда парашют не раскрылся и ты просто превратилась в мокрое пятно на асфальте.

Помните, как фургончик Элли из «Изумрудного города» приземлился в аккурат на злобную Гингему?

Вот и меня придавило предательством Руслана и Ангелины точно так же.

Про матушку мою вообще отдельная история. Но ее поведение – единственная неизменная переменная в моей жизни.

Но чем я это заслужила? Почему с хорошими людьми происходит всякое дерьмо?

Наташа и Паша громко смеются на фоне, а мне превратиться в невидимку хочется.

Исчезнуть, раствориться!

— Серьезно, — подруга вдруг прикладывает к моему лбу ладонь. — Ты вся горишь! По-любому температура.

— Да я просто очень устала, — пожимаю плечами. — Переезд этот, сплю мало. Надо отоспаться и все сразу наладится.

— Козлина! — моментально вспыхивает Наташа и грозит куда-то в пустоту своим крохотным кулачком. — Скажи ей, Паш!

Паша утвердительно мычит, активно жестикулируя в знак своего одобрения. Он сейчас слишком занят едой, чтобы отвечать нам.

— Хватит уже жевать, — ворчит подруга, а сама тянется к блюду с печеньками. — Мы тут разговариваем вообще-то.

Едва прожевав, Паша говорит:

— Ты сама уминаешь Машкино печенье за обе щеки… — он поворочается ко мне и непринужденно подмигивает. — Осел твой Руслан. Если бы Натали мне каждый день вкусняшки готовила, я бы ее на руках носил.

Он отлучается позвонить по работе, а мы с Наташкой остаемся одни. Подруга провожает мужа бесконечно влюбленным взглядом.

Я ужасный человек, но у меня нет никаких сил радоваться за друзей. Кроме зависти, ни на что не способна сейчас.

— Ты должна дать мне рецепт этого печенья! Хотя не факт, что я не спалю квартиру.

Начинаем смеяться, вспомнив ее последнюю попытку испечь пирожки. Дым стоял такой, что соседи Арефьевых пожарных вызвали.

— Зато ты лучше всех жаришь мясо.

— По прожарке я спец, да. Надо как-нибудь выехать всем вместе на шашлыки, — подруга мечтательно потягивается. — Возьмем детей, тебя, попрошу Пашу, чтобы он друга с работы позвал для компании…

О нет.

Нет. Нет. Нет.

Никаких друзей. Никаких мужчин.

Я ведь даже еще не развелась!

Не готова к настолько активной социальной жизни!

Мне на работу устроиться надо, а не романы крутить.

— Наташ, выключи сваху, я тебя умоляю.

— А что? — недоумевает она. — Расслабиться точно не помешает.

— Я пока не готова к…

— А я не говорю, чтобы ты детей с ним крестила! Просто развеешься. Ты десять лет угробила на своего бесподобного Руслана, имеешь полное право оторваться как следует.

В это самый момент мой смартфон вибрирует, а Наташка, выпучив глаза, смотрит на меня.

— Здрасьте приехали, — разводит она руками. — Что это еще за Глеб? У тебя уже новый мужик, а я в ни одном глазу?

Божечки!

Наташа кого угодно с ума сведет, вот точно.

— Это ни то, что ты подумала.

— Трубку возьми, кем бы он не был! Ну, кроме Руслана, естественно.

— Естественно.

— Он же перестанет звонить.

— Я на секунду.

— Давай-давай, — усмехается подруга. — Будь тигрицей.

— Мяу.

Это я произношу почему-то уже в трубку, словно хочу заменить привычное «Алло» на что-то более оригинальное.

Отожгла…

— Ой, прости. Это я не тебе.

Чувствую, что заливаюсь краской и спешу покинуть кухню, пока совсем в варенного рака не превратилась.

— Боюсь представить, — раздается из динамика голос Глеба.

Спокойный, размеренный. Без тени сарказма. Будто и не я сказала ему «мяу» минуту назад.

Выпустила из загона тигрицу, называется.

— Да просто тут… игра такая… — понимаю внезапно, что делаю еще хуже каждым своим словом. — Не важно.

И вообще, почему я оправдываюсь?

А если он подумает, что я из этих… ну тех, кто насмотрелся «Пятьдесят оттенков серого».

Ну и какая разница? Мне пофиг!

— Привет, — говорит Глеб.

— Привет.

Наконец-то могу свободно выдохнуть.

Стою у туалетного столика в ванной, нервно перекатывая по столешнице тюбик крема.

— Что делаешь сегодня вечером?

— Гуляю с собакой и…

А-а-а.

Ой!

В этом смысле?

Ничего. Я не делаю ничего.

Ведь в перспективе я одинокая разведенка без работы. Но хотя бы нет детей. Еще не разобралась до конца, плюс это или минус. Но даже остаться матерью-одиночкой лучше, чем простить Руслана.

Минутку…

Глеб видел обручальное кольцо на моем пальце.

Какая я дура!

Сама дала ему свой номер телефона, чтобы решить наш случай с легкой аварией. А теперь вбила себе в голову, будто он флиртует со мной?

Три тысячи раз!

— Прости, что в прошлый раз так сбежала, — произношу я спустя время. — Можем встретиться сегодня, обсудить все за чашечкой кофе.

Что я творю!

БОЖЕ.

Но Наташка была бы довольна моей внезапно осмелевшей тигрицей.

— Давай часов в восемь.

— Давай.

Сбрасываю звонок. Кладу телефон на столик и упираюсь руками в его углы, не сводя взгляда со своего отражения в зеркале.

Глава 18. Время собирать урожай

/Маша/

— Это что сейчас было?! — выпаливаю я, зло глядя на Пашу.

Он не просто муж моей лучшей подруги, но и мой друг тоже.

Мы все вместе учились на одном факультете, с первого курса не разлей вода.

У Наташи и Паши така-ааа-я любовь… ну как в лучших традициях романтических комедий нулевых!

В универе их парочку даже сравнивали с Моникой и Чендлером из сериала «Друзья».

Мне ведь все показалось, правда? Пожалуйста…

— А на что это похоже, по-твоему?

Че-еее-рт!

Мне абсолютно точно не нравится, как он смотрит на меня.

Грязно, жадно, пошло.

Боже, какая мерзость!

В сердце гулко грохочет, по коже ползут противные липкие мурашки. Меня даже передергивает от омерзения.

Ужасное, тошнотворное чувство раздирает мою душу где-то за ребрами.

— Надеюсь, это всего лишь твоя очередная идиотская шутка.

Паша надвигается на меня, вынуждая пятиться назад. Пока не загоняет в ловушку, практически впечатывая своим телом в стену.

В горле от страха пересыхает. Чувствую себя глупой мышкой, угодившей в лапы голодного кота.

Как он только может?!

— Что ты творишь? Ты женат на моей лучшей подруге! — пытаюсь воззвать я к его здравомыслию, если оно вообще осталось там на задворках сознания. — Мы с тобой друзья!

Кем надо быть, чтобы приставать к другой женщине, когда твоя любимая находится в этой же квартире?

Бессердечным негодяем!

— Расслабься, Машка… — и на секунду мне кажется, словно у меня и правда с головой что-то ни то приключилось. — Я ведь не любовь до гроба предлагаю. Я устал от жены, тебе расслабиться надо. Просто поможем друг другу. Ведь именно так лучшие друзья поступают?

Ну и сволочь, оказывается, Арефьев!

Появляется непреодолимое желание заехать ему прямо между ног, чтобы кровь в мозг начала заново поступать.

Почему всем нормальным женщинам достаются всякие рогатые личности?

— Не боишься, что Наташе расскажу?

Он приглушенно смеется.

— Что?

— Ты ко мне приставал!

— Ну докажи, — его губы расползаются в кривой усмешке. — Попробуй. Но кому поверят? Неуравновешенный истеричке, которой Русланчик с сестрой изменил, или верному и любимому мужу?

Подонок!

— Какой же ты…

— Не пыхти так, — он наклоняется ко мне, а я пытаюсь вжаться сильнее в плитку, просочиться сквозь нее. — И подумай над моим предложением, Уварова.

Он стремительно уходит. Я наконец-то остаюсь одна.

Бессильно сползаю вниз по стене, все еще не веря в то, что сейчас произошло.

Это наш Пашка? Веселый и добрый Пашка, душа компании?

Что с ним стало?

Он ведь хорошим всегда был, с Наташки пылинки сдувал.

А если он ей изменяет?

БОЖЕ.

Он ей точно изменяет.

Что мне теперь делать?

Рассказать…

Мне надо открыть лучшей подруге правду.

Черт возьми!

Закрываю лицо ладонями. Меня всю трясет от перенапряжения и ужаса.

Да что я ей скажу?!

«Наташ, нет времени объяснять, но тут твой Пашка меня домогался!»

Не хочется быть эгоисткой и думать исключительно о себе, но страшно потерять еще и лучшую подругу.

У меня кроме нее никого не осталось. Только она да Нордик. Ну еще и папа. Но у него со здоровьем проблемы. Я его волновать совсем не хочу.

С другой стороны, я должна быть другом, а не картонной декорацией.

Как скрывать такое?

Знать, не говорить, утаивать… рано или поздно, но правда всегда всплывает наружу. Как случилось и у нас с Русланом.

Кроме всего прочего, у них есть дети! Двое чудесных близнецов. Я просто не смогу влезть в их отношения, разрушить «идеальную» семью, лишить Дашу и Матвея родителей.

Можете осуждать меня за слабость, но нет сил.

Да и какие доказательства? Только мои слова….

Кое-как поднимаюсь на ноги, умываюсь холодной водой. Ладонями хлопаю себя по щекам, стараясь прийти в чувство.

Мне нужно выйти к ним и сделать вид, словно я в порядке.

НО Я НЕ В ПОРЯДКЕ!!!

— Маш, — в ванную заглядывает улыбающаяся Наташка. — Ты как тут?

— Нормально.

Нет, я точно ей ничего не скажу. Не смогу.

Наташа слишком счастливая для того, чтобы я разбивала ее жизнь на мелкие кусочки. Буду просто от Паши держаться подальше, вот и все.

Я ужасна, да? Знаю…

Слабовольная трусиха!

— Слушай, нам уже ехать надо. — Подруга расстроенно мне улыбается. — Надо детей от свекрови забрать успеть.

— Не переживай за меня.

— Но я переживаю, — она обнимает меня. Так крепко стискивает в своих объятиях, что кости, кажется, вот-вот и треснут. — Кстати, что за таинственный Глеб?

— Бестужев. Помнишь, с нашей школы.

— Бестужев?!

Наташка отшатывается от меня, смотрит с неподдельным удивлением. Даже рот слегка приоткрывает, словно реально в каком-то шоке.

— А что? Подумаешь первую любовь встретила, с кем не бывает. Это Москва, детка.

— Да, но ты в курсе, каким он стал? — глаза подруги прямо горят от предвкушения. — Не была бы я замужем…

Тяжело выдыхаю, мечтая поскорее остаться наедине с собой.

Усмирите кто-нибудь эту женщину!

— Я же сказала, что мне сейчас совсем не до мужиков.

— Даже до таких, как Глеб Бестужев? — хихикает Наташа.

— Даже до сексуальных красавчиков, да.

— Посмотрим-посмотрим. Я-то помню, что ты в него влюблена была по самые помидоры.

Остановите планету, я сойду!

Даже, когда я иду провожать ребят, подруга все не может забыть про новый виток моего «романа» с Глебом.

Не знаю, с чего она это взяла.

Ах, ну да.

Я неосторожно обмолвилась, что мы с Глебом встретимся сегодня за чашкой кофе. Не стоило этого делать…

— Пора двигать, — Наташа в очередной раз обнимает меня. — Если свекровь не попадет в театр, то сожрет с Пашкой со всеми потрохами.

— Напишите, как доедете.

Глава 19. Папарацци

/Маша/

Вернувшись домой после длительной прогулки с Нордиком, бреду в ванную, где наскоро скидываю одежду и встаю под теплые струи воды.

Душ – это именно то, что мне сейчас необходимо.

Хотя я бы предпочла ароматную ванну с пеной, солью, благовониями и парочкой любимых ароматических свечей, но на долгие ритуалы у меня просто нет времени. К восьми я должна быть в грузинском ресторанчике в районе Арбата.

Хорошо, что моя квартира находится в центре города.

До условленного места на машине доберусь минут за пятнадцать. Если пробок не будет.

Наношу на тело скраб и принимаюсь втирать его в кожу медленными массажными движениями. Особое внимание уделяю бокам и попе.

Уж не знаю, борется ли сие волшебное средство с целлюлитом и правда ли настолько чудесно подтягивает кожу, придется поверить производителю на слово. Чем черт не шутит?

После душа чувствую себя свежей, обновленной. Мне даже дышится легче.

А выпив кружечку облепихового чая, почти убеждаюсь в том, что моя жизнь не так плоха, какой я ее себя воображаю.

Сытый и довольный Нордик спит на своем диване в обнимку с изрядно потрепанным розовым кроликом. Надо будет купить псу новую игрушку для битья…

Нет, ну подумаешь муж изменил, да?

О нет.

Не подумаешь!

Не утешает даже та мысль, что в подобной ситуации оказываются семьдесят процентов женщин, я не одинока со своей бедой. Но какое мне до них дело?

Вот она, моя проблема. Не стереть ее, не удалить. Только жить дальше.

Закрутив волосы в гульку, достаю из шкафа комплект нижнего белья и натягиваю трусы и лифчик на еще влажную кожу. Замираю перед зеркалом, зачем-то воспроизводя в памяти слова Ангелины и Руслана.

«Нижнее белье как у семидесятилетней старухи, не говоря про твои растянутые оверсайз свитера и спортивные костюмы. А это что, Маша? Целлюлит? Маникюр раз в год, про косметолога мы вообще не слышали. Тебе тридцать, а ты себя так запустила. Конечно же, бедный Русланчик не выдержал. Зрелище не для слабонервных...»

«А ты посмотри на себя, Маша. Какая ты стала… где женщина, в которую я влюбился? Ты превратилась в самую настоящую бабу…»

Ведь правда…

У меня нет красивого белья.

Вернее, оно есть, но я как-то не особо люблю кружева. Неудобно в них. Грудь почти не поддерживает, материал колется. Про стринги вообще молчу. Никогда не любила носить такое.

Мне по душе больше комфортное, бесшовное белье в классическом стиле. Без всяких рюшечек, оборок и бесстыдных разрезов.

Но если бы Руслан сказал мне, что хочет видеть меня в ажурном белье, я бы потерпела для него.

Сейчас уже поздно что-то менять. Наш брак рассыпался, будто карточный домик.

Но несмотря на все, я считала себя любимой и желанной женщиной.

Муж осыпал меня подарками, боготворил, все мои желания исполнял. Да, я перестала носить платья, как стала домохозяйкой, но… зачем они мне были нужны дома?

Смотрю на свои ногти.

Да, на них нет кричащего красного лака по образу и подобию Ангелины, но ногти аккуратные, ухоженные, идеальной квадратной формы.

Не верю! Как низко я пала!

Стою перед зеркалом и рассматриваю все свои изъяны, на которые мне «любезно» указали самые родные люди.

Смахнув слезы, достаю из шкафа длинное голубое платье на запах, подаренное матерью на прошлый Новый год.

Помнится, оно было велико. Грудь вываливалась из огромного разреза, на попе мешком висело. Зато сейчас село как влитое. Ну да, я набрала немного, пока на гормонах сидела.

Улыбаюсь собственному отражению. Сейчас сделаю макияж, волосы уложу и вообще красавица.

Пусть я никогда не претендовала на звание «Девушки с обложки», но я себе нравлюсь. Главное не сколько ты весишь и тонкая ли у тебя талия, а то, что в душе. Глупо судить людей по внешности.

Мне жаль людей, которые не способны заглянуть дальше фасада. Разглядывают фарфоровые маски друг друга с лживыми улыбками на губах, любят не по-настоящему, варятся в собственном яде.

Но Лину и Руслана мне не жаль. В аду для них уготовлен отдельный котел.

Закончив сборы, накидываю свою белую шубку, вместо привычных кед останавливаю свой выбор на сапогах на пятисантиметровых шпильках, что привезла летом из Милана, когда бабушку навещать ездила.

В ресторан приезжаю почти вовремя. На пять минут всего опаздываю.

Улыбчивая хостес показывает, где оставить верхнюю одежду, а потом провожает меня на закрытую террасу, где накрыты всего несколько столиков. Играет живая музыка, одна из парочек танцует вальс.

— Привет, — усаживаюсь напротив Глеба. — Давно ждешь?

— Здравствуй, — он окидывает меня заинтересованным взглядом. — Не очень. Ты хорошо выглядишь.

— Спасибо. Ты тоже.

Божечки.

Не знаю, почему я нервничаю, но мне действительно не по себе. Кажется, даже давление подскочило. Что со мной такое? Будто мужчина на меня давно не смотрел вот так… проникновенно, чувственно… как на красивую молодую женщину.

Точно…

Так оно и есть.

Вот до чего Руслан меня довел! Я закомплексованная тридцатилетняя старая перечница. Крест уже на себе поставила. Разве это дело?

— Ты не голодная? — спрашивает у меня Глеб, отрываясь от меню. — Я бы поужинал, если ты не против.

В животе у меня одобрительно урчит. Ну, конечно, сегодня я без завтрака и без обеда. Только чай пила с печеньем.

— Тогда и я закажу себе что-нибудь, — беру в руки меню и принимаюсь его изучать. Боже, харчо. Я готова душу за него отдать, честно.

Мы с Глебом оба заказываем харчо, только он выбирает еще хинкали и черный кофе, а я пусть и очень хочу всего и побольше, но останавливаюсь на хачапури и малиновом чае с мятой.

Еду нам приносят очень быстро. Так что мы успеваем только парой дежурных фраз переброситься. И возвращаемся к беседе лишь тогда, когда справляемся с первыми блюдами.

Глава 20. Испорченный вечер

/Маша/

Меня бросает то в жар, то в холод, колотит озноб, сердце наворачивает в грудной клетке кульбиты и петли, замедляя и ускоряя темп.

От этого внутри очень противное чувство возникает, тошнотворное.

Где-то за ребрами сильно колет, а в горле появляется мерзкий комок, будто сейчас всю вывернет наизнанку. Несколько раз подряд.

Либо с хачапури что-то ни то, либо на Ангелину уже острая форма аллергии началась.

И, знаете, к еде все же больше доверия, чем к этой змее подколодной, которую я умудрилась на груди пригреть.

— Пошла вон, — тяжело выдыхая, говорю я. — Не позорь меня.

Лина скользит по Глебу уж слишком заинтересованным взглядом.

Я бы назвала его даже плотоядным.

Так смотрят дикие кошки на свою добычу прежде, чем вонзить в нее смертоносные клыки.

Видимо, Руслана для ее коллекции маловато. Надо еще пару экземплярчиков на полочку с трофеями поставить.

Пиранья долбаная.

Странно…

Странно вдруг возненавидеть младшую сестру.

Я ведь всю жизнь любила ее. Гуляла с ней, когда Лина крошкой была, заботилась, делила с ней комнату. Мы были лучшими подружками, несмотря на разницу в возрасте.

Да, не могла не замечать, какой паршивый у Ангелины характер.

Маленькая капризная принцесса, привыкшая получать все, что только захочет. Она пожелала моего мужа и получила его…

Как в сценарии дешевого сериала, правда.

— Вызвать охрану? — спрашивает Глеб, накрывая мою руку своей.

Меня прошибает током. По коже бегут горячие мурашки, а перед глазами проносится все наше прошлое. Надо же, я до сих пор помню тепло его кожи. Хоть и прошло столько лет. Между нами должна бы растянуться темная пропасть…

Вздрагиваю от очередного щелчка камеры и чисто инстинктивно отдергиваю руку в сторону.

— Я уже все увидела, — Лина убирает телефон в крохотную сумочку и принимается накручивать на палец собственный локон.

Хочется глаза закатить.

Какая же она жалкая. Я и не подозревала.

— Прости, — перевожу взгляд на Бестужева. — Отлучусь в уборную.

— Конечно.

Сестра идет за мной в дамскую комнату, периодически надувая из розовой жвачки огромный пузырь и лопая его.

Жутко раздражает…

Прицепилась как мерзкий клещ.

— Вообще-то я с тобой поговорить хотела, — произносит, манерно растягивая слова, пока я мою руки.

— Могла просто набрать.

Не факт, что я взяла бы трубку, правда.

Точно не взяла бы. Но Ангелине об этом знать вовсе не обязательно.

— Мама сказала, ты переехала в квартиру бабки.

На минутку, это моя квартира.

— Если ты не заметила, беседовать с тобой у меня нет никакого желания.

Кажется, я действительно как-то нездорово реагирую на Ангелину. До сих пор подташнивает.

— Все еще обижаешься? — фыркает, словно и не она залетела от моего мужа и разбила нашу семью. — Зря. Знаешь, как говорят? Если кобель не захочет, баба не вскочит.

— Вообще-то наоборот.

— Неважно, — она пожимает плечами. — Ты должна повлиять на Руслана, Маша. Дай ему развод, не удерживай.

В шоке.

Она серьезно просит меня об этом?

У нее ничего там не лопнет от наглости? Например, ее силиконовая грудь. И плевать мне, что у Лины все натурпродукт.

— Сделай одолжение, — перевожу на сестру взгляд. — Никогда больше не попадайся мне на глаза.

— Не вини меня в своих косяках, — она встает лицом к зеркалу, достает из сумочки красную помаду и начинает тщательно подкрашивать губы. — Пока ты варила ему борщи и играла роль рабочей жены, я была настоящей.

Захотелось взять ее за волосы и прямо в раковину мордой, как нашкодившую кошку. Разница только в том, что кошку я бы никогда за шкирку не схватила.

— Ты явилась унижать меня? — усмехаюсь я, вытираю руки бумажным полотенцем и выбрасываю то в урну. — Вот только ты саму себя с плинтусом ровняешь, сестренка.

— После того, как он увидит эти фотки, — зло и с ненавистью цедит сквозь зубы Ангелина, почти выплевывая в меня свой яд. — Он сам с тобой разведется.

Боже!

Выключите кто-нибудь это безумное радио…

Она вылетает из уборной, громко захлопнув за собой дверь.

Бреду в туалетную кабинку, где пару минут стою, привалившись к стене и пытаюсь прийти в себя.

Что-то мне совсем нехорошо стало.

Голова кружится, все плывет перед глазами.

Без понятия, сколько провожу здесь времени. Кажется, что целую вечность.

Потом еще долго лицо холодной водой умываю, чтобы привести себя в чувство. Надо возвращаться назад, иначе Глеб объявит меня в розыск.

Гребаная Лина испортила единственный вечер за последнюю неделю, который почти стал нормальным. Не чудесным, нет. А обычным днем моей новой жизни.

Пока вытираю руки, обращаю внимание на кейс, предназначенный для покупки средств женской гигиены.

Замираю.

Та-ааа-к…

Когда у меня были последние месячные?

Отсчитываю в уме.

Не сходится.

От страха меня охватывает паника. Сердце гулко колотится, перед глазами какие-то яркие пятна сверкают.

Я же не беременна? Жизнь не может оказаться ко мне настолько жестокой. Хотя судьба та еще шутница, хочу заметить.

Остаток ужина проходит напряженно. Пытаюсь вести себя как ни в чем небывало, но слишком сильно нервничаю от одной перспективы забеременеть от практически бывшего мужа.

Глеб отметает все мои заявления относительно компенсировать последствия нашей небольшой аварии. Вместо этого уговаривает сходить с ним в театр на следующей неделе.

Домой возвращаюсь ближе к одиннадцати.

Приходится на обратном пути заскочить в супермаркет за продуктами. Очень тороплюсь оказаться в квартире, чтобы проверить свою дикую догадку.

Если я не сделаю этого, то просто чокнусь. Тогда точно можно будет в веселенькое заведеньице ехать с мигалками.

Радостный Нордик встречает меня у порога. Опускаюсь на корточки, чешу пса за ушком, а он лезет целоваться, ведь очень соскучился по своей загулявшей хозяйке….

Глава 21. Беда не приходит одна

Больно желчью едкой

Слова твои бьют,

И не поможет таблетка,

Когда в душу плюют.

Прячусь за гранитной

Стеной,

Возвожу вокруг

Укрепления.

Ты больше не мой

Герой,

Уже не одолевают

сомнения.

Время не лечит,

Ржавеют стрелы

Былой любви.

Этот доктор только

Калечит,

Да сердце рвет на куски.

/Маша/

Если на тридцать первом году жизни у меня случится сердечный приступ, то вы знаете, кого в этом винить.

Руслана!

Боже, что он тут делает? Зачем приехал?

Неужели Лина уже успела ему на уши присесть?

Да уж… представляю, что умудрилась наговорить моя вездесущая сестрица! Никакого спасу от родственничков нет.

Молчание убивает меня.

Принимаюсь накручивать себя еще сильнее.

От нервов даже в горле пересыхает, словно я сутки слоняюсь по пустыне, а запасы воды давно иссякли.

В груди образуется сжимающаяся пружина.

Старая, ржавая, скрипучая. Почти чувствую, как она распрямляется, чтобы в очередной раз ударить по самому больному.

Но разве можно доставить еще большую муку той, кто и без того ментально кровью истекает?

Оказывается, да. Бинты не помогают. Перекись лишь жжется.

Рус опускается на корточки и ласково треплет Нордика за ухом.

— Ну, привет, дружище!

Пес радуется Руслану. Так и норовит лизнуть того в нос, встречает его приветливым лаем. Он ведь не понимает, что у папы с мамой разлад.

Я и не представляла, как буду скучать по этой картинке идеального брака. Фальшивой, но все-таки…

— Что-то случилось? — осмеливаюсь спросить я.

Мы все еще стоим в прихожей.

Входная дверь лишь слегка прикрыта и от этого чувствуется легкий сквозняк из подъезда.

— С чего ты взяла? — глядит на меня снизу вверх. — Ты лучше выглядишь.

Боже, что он несет?

Мне не нужны теперь его комплименты. Тем более такие сомнительные. Раньше надо было обращать внимание на свою жену. До того, как затеял Одиссею с изменой.

Что значит «лучше»? В смысле, хуже, да? И на слабую троечку не тяну?

А я ведь никогда не замечала этой его черты.

Что он… другой… не принц из сказки, не герой средневекового романа, не доблестный рыцарь.

Кажется, словно я какого-то другого Руслана Кирсанова знала и любила. Выходит, глубоко заблуждалась.

— Для чего тогда ты приехал? — скрещиваю руки на груди и смотрю на него выжидающе.

— Ты все еще моя жена.

Хочется закатить глаза.

Что же он не вспоминал об этом, когда с моей сестрой развлекался? Когда ребенка ей заделал?

Появляется дикое желание пощечину ему залепить, чтобы лишь на миг на его холодном безмятежном лице проступили хоть какие-то эмоции!

— Руслан, — тяжело выдыхаю и качаю головой обескураженно. — Сколько ты будешь меня мучить? Изменил? Имей смелость признать это, как настоящий мужчина!

Он поднимается, молча захлопывает дверь до щелчка, а затем принимается раздеваться.

— Сделай нам чаю, — коротко бросает мне и направляется на кухню. — Поговорим.

Вся наша жизнь проносится перед моими глазами, будто в замедленной съемке плохого качества. Картинку то заедает, то прокручивает слишком быстро, то изображение искажается.

А ведь Ангелина, стерва такая, права!

Я. РАБОЧАЯ. ЖЕНА.

Не любимая женщина! Нет!

Удобная Маша, которая готовила ему, убирала, стирала, рубашки наглаживала…

Все делала для него и не заметила, как превратилась в домработницу!

Боже.

БОЖЕ МОЙ!

С престижной должности уволилась, чтобы больше времени семье и мужу посвящать.

Пять долбаных лет корила себя и ненавидела, что родить любимому мужчине не могу.

Встречала его с работы, часами у плиты стояла ради него…

Почему я не видела этого раньше?

Почему не поняла, кто я для него?!

Чайник ставлю на автомате.

Руслан сидит, развалившись на небольшом угловом диванчике и залипает в своем смартфоне.

Может, прямо сейчас с очередной любовницей переписывается.

Такая знакомая сцена, как дежавю. Часто суетилась перед ним, когда он, придя с работы сидел и просто ждал, как само собой разумеющегося, вкусного ужина со всеми вытекающими.

Вот так же!!!

С этим раздражающе самоуверенным выражением лица, вытянув ноги и нахмурив густые брови.

Ну просто Владимир Красно Солнышко.

Фиг ему без масла, а не мой чай!

От души наполнив большую кружку горячим напитком, усаживаюсь за стол напротив Руслана и протягиваю руку за печеньем.

С минуту будущий бывший муж смотрит на меня, совершенно забыв про свой телефон.

— Я так понимаю, это очередная истерика, — хмыкает он.

— Нет, — откидываюсь на спинку стула. — Кружки в шкафу, чайник на столе.

— Ладно, — усмехается он. — Пойду вымою руки.

До меня слишком запоздало доходит весь масштаб трагедии. Опомнившись, бегу за Русланом, но он выходит из ванной мне навстречу, практически тыча в лицо использованным тестом на беременность.

Душа уходит в пятки…

Сердце в груди грохочет, отбивая что-то очень похожее на похоронный марш.

— Маша, что это? — цедит сквозь зубы Руслан. — Ты беременна?