Измена. Ты обещал защищать меня

Глава 1

Просыпаюсь от громкого шума.

Тяжёлые тёмные шторы закрывают свет из окна, но и так ясно, что сейчас глубокая ночь. Бросаю взгляд на часы: половина третьего.

Выхожу в зал и вижу мужа, неуверенно бредущего по направлению к спальне. По пути он запинается и неудачно падает на стеклянный столик. Скрежет брызнувших во все стороны осколков, кажется, должен перебудить всех обитателей дома, но наше жилище настолько большое, что разбитый вдребезги стол никого не беспокоит.

— Костя, аккуратней, ты поранишься, пойдём, я уберу позже.

Помогаю мужу подняться и веду в нашу комнату, чтобы уложить спать. Он дышит мне в шею, и терпкий запах дорогого виски проникает в лёгкие. Я и боюсь, и жажду того, что может последовать за этим ароматом.

Хочу включить свет, но Костя убирает мою руку от выключателя и раскрывает шторы. Комнату заливает лунный свет.

— Тебе стоит раздеть меня, — охрипшим голосом сообщает муж.

Стянув с него пиджак и галстук, начинаю расстёгивать рубашку и замечаю пристальный взгляд.

— Хочу тебя.

— Тебе завтра на работу.

Костя прижимается носом к моей шее и глубоко вдыхает.

— Обожаю твой запах.

Его руки по-хозяйски начинают шарить по моему телу, прижимая к себе всё сильнее.

— Кость, не надо, пожалуйста, — умоляю, потому что боюсь, что позже буду жалеть.

— Я чего-то не знаю? Мне казалось, что ты всё ещё моя жена, — сверлит меня злым взглядом. — Или хочешь, чтобы я ушёл? Нашёл удовольствие в другом месте?

От его слов сердце покрывается липкой пеленой страха. Желание сопротивляться отходит на второй план.

— Нееет. Ты хорошая девочка. Мой ласковый, нежный, тёплый лучик света. Ты не можешь меня разочаровать. Никому тебя не отдам, — шепчет мне прямо в губы и неистово целует.

Затем, оставляя горячие следы на шее, спускается к ключицам и стаскивает с меня майку. Толкает на кровать, чтобы навалиться сверху.

От его поцелуев голова идёт кругом.

— У нас кончились презервативы, — пытаюсь воззвать к здравому смыслу. Скорее своему, чем его.

— Я один специально припрятал, — достаёт квадратик из прикроватной тумбочки.

Костя расстёгивает ремень одной рукой, упираясь другой в кровать и не сводя с меня взора. В его взгляде горит желание, которое порождает в моей голове ураган эмоций.

Луна освещает чёрную, как смоль, чёлку и тёмно-зелёные вожделеющие глаза.

И я сдаюсь.

Скольжу руками по крепким бицепсам, затем вдоль мускулистой спины спускаюсь к кубикам стального пресса. Не забываю при этом помогать Косте избавляться от остатков одежды, стаскивая его брюки и нижнее бельё ногами.

Этот мужчина будто создан для того, чтобы с него лепили статуи. Разве можно отказать божеству?

Мои губы снова оказываются в плену. Муж порабощает меня касаниями, навязывая свою волю. Кожа горит под его горячими руками, а внизу живота закручивается спираль желания.

Лаская и прикусывая то один сосок, то другой, Костя большим пальцем нащупывает мой клитор и сначала легко, а затем всё активнее массирует его. Я уже вся теку и готова принять его, но моему мужу этого мало.

Знаю, что он хочет услышать.

Но с каждым разом мне всё тяжелее это произнести.

Я приподнимаю бёдра, намекая на готовность к полноценному соитию, но Костя будто не понимает. Он приставляет головку члена к моему входу и слегка проникает, но тут же отодвигается, а я издаю возглас разочарования.

— Пожалуйста.

— Что «пожалуйста»?

Мои стоны перемежаются лёгким хныканьем.

— Не понимаю. Скажи чётко.

— Хочу тебя.

— Как и я тебя. Вот только я могу трахать только ту, что принадлежит мне без остатка.

Знаю, что утром всё будет по-прежнему, но мысли скачут с одной на другую, я перестаю их контролировать и в конечном итоге произношу:

— Я только твоя. Всегда буду твоей.

Тогда Костя перестаёт меня мучить и погружается полностью.

Дааа.

Как же хорошо.

С каждым толчком я чувствую, как улетаю куда-то за пределы нашей спальни. А дойдя до пика, забываю обо всех сомнениях, что гложат меня.

Мы женаты уже больше четырёх лет, и только в постели я перестаю мучиться вопросом: почему я продолжаю жить в этом доме?

Когда Костя засыпает, я возвращаюсь в зал и аккуратно убираю осколки.

Утром просыпаюсь раньше всех и бегу на кухню. Наша повариха взяла сегодня выходной, поэтому я беру приготовление завтрака на себя. Колдую над любимой кашей с варёным яйцом для Кости, омлетом для его матери и бутербродами с филадельфией и солёной красной рыбой для отца.

— Свет очей моих, ты, как всегда, первая на ногах, мммм, вкуснотища.

Глава 2

— Машуль, я надеюсь, вы всей семьёй придёте к моей Юле на выставку? Она смогла собрать потрясающие работы, день и ночь не спала, ведя переговоры по всему миру.

Мы сидим за большим круглым столом, уставленным фитнес-десертами. Мария Алексеевна сегодня в хорошем настроении и ещё не успела пожаловаться на мои недостатки подругам, когда поступило предложение Катрин.

— Не думаю, что моей жене стоит приходить, она всё равно не любит современное искусство, — Костя возникает словно из ниоткуда и кладёт руки мне на плечи.

Вот уж кого не ожидала увидеть на женском сборище, так это своего мужа.

— А отец вечно занят. Думаю, мы с мамой придём вдвоём. Надеюсь, Юля сможет организовать нам индивидуальную экскурсию? — Костя широко улыбается дочери Катрин и садится рядом с ней.

Я же рассматриваю пол в тщетных попытках найти хотя бы одну мусоринку. Муж прав: меня действительно не прельщают современные веяния живописи.

— Между прочим, помимо выставки, я в последнее время увлеклась созданием одежды. Так приятно чувствовать себя творцом. Кстати, один из образцов я принесла сегодня. Свете идеально подойдёт, будет отлично сочетается с еë глазами, — Юля делает знак сотруднице салона, чтобы та принесла коктейльное платье глубокого синего цвета с узкими лямками.

С ужасом представляю, как огромный шрам от ожога будет выставлен на всеобщее обозрение.

— Мне кажется, у меня не очень подходящая фигура. Может, кто-нибудь другой примерит?

— На меня можете даже не смотреть, — категорично заявляет подруга Юли.

— Неужели так сложно примерить платье, даже если оно тебе не идёт? — якобы в пустоту сетует Мария Алексеевна, и я, побоявшись рассердить свекровь, смиряюсь со своей судьбой.

Надев опытный образец, захожу в зал и молча наблюдаю, как удлиняются лица зрительниц. Да, зрелище не особо приятное.

Костя накидывает мне на плечи свой пиджак и насмешливо произносит:

— Не позорь мою семью и переоденься прямо сейчас.

Уходя, успела услышать, как муж извиняющимся тоном обратился к Катрин:

— Мы очень благодарны вам за внимание, но такие платья не для моей жены. Думаю, на вашей дочери оно смотрелось бы куда лучше.

По возвращению я не застаю никого, с кем пила чай. Ко мне подходит администратор:

— Светлана, вам просили передать, чтобы возвращались домой самостоятельно.

Девушка немного мнётся и уточняет:

— Хотите, я вызову вам такси?

Жалость в её голосе режет меня, словно острейшим ножом.

— Нет, благодарю, я доберусь сама.

Такси для меня — непозволительная роскошь.

Я успешно закончила вуз, но Мария Алексеевна грудью встала на защиту моих интересов, запретив и думать о работе по найму: «Женщина в первую очередь должна заботиться о своей семье». Дядя Миша согласился, сказав, что уж кого-кого, а меня всегда сможет обеспечить.

Подразумевается, что деньгами меня снабжает муж, но когда Костя решил выдать банковскую карту, привязанную к его счёту, свекровь вскользь заметила, что я и так живу в роскоши, а требовать дополнительных денег — это верх эгоизма. Муж сказал, что будет странно не иметь карточку, поэтому я её всё равно завела, вот только без работы денег на ней почти никогда не бывало.

Прогуляюсь и воспользуюсь общественным транспортом, а потом опять ножками, ведь ходить пешком — очень полезное занятие.

По пути к метро встречаю толпу шумных подростков и, чтобы не столкнуться с ними, практически прижимаюсь ко входу в кондитерскую. Как только делаю шаг обратно на тротуар, дверь открывается, и я понимаю, что пропала.

В нос бьёт запах горячей выпечки с еле уловимой горчинкой ванили. А дальше всё как в тумане. Очухиваюсь около свежайших эклеров, с полным слюней ртом.

— Настоящие эклеры должны быть хрустящими снаружи и нежными внутри. Попробуйте и скажите, можно ли сравнивать мои десерты с другими.

За прилавком стоит яркая брюнетка, излучающая хорошее настроение.

— А ещё я могу предложить вам ароматнейший кофе… как только разберусь с этой шайтан-машиной, — девушка машет рукой себе за спину, где стоит точь-в-точь наша домашняя кофеварка.

— У вас отличная модель, моя свекровь взяла такую же домой. А она покупает только очень хорошие и качественные вещи.

— Умеешь ею пользоваться?

Мне кажется, что у хозяйки заведения даже глаза начинают блестеть в ожидании моего ответа.

— Ээ, да.

— Супер! Сделай мне капуччино, пожалуйста, а то я сдохну без кофе. Взамен накормлю вкусняшками!

Не успеваю и глазом моргнуть, как меня тащат за прилавок в сторону кофеварки.

Спустя пару минут мы вдвоём уплетаем любезно предложенные эклеры с капуччино.

— Ты ещё сердечко на пенке сделала, так мило, меня кстати Ирина зовут!

— Света.

— Свет, а не хочешь у меня поработать? Я одна совсем не вывожу, недавно только открылась и понимаю, что мне персонал нужен.

Глава 3

По возвращении домой слышу голос свекрови в гостиной:

— Да какой развод, Катрин? Что ты! Михаил — жуткий консерватор, не позволит… И не говори, он на этой девчонке помешался…

Бесшумно ухожу в спальню, чтоб не подслушивать чужой телефонный разговор, но ужасные слова не дают мне покоя.

Неужели дядя Миша изменяет Марии Алексеевне? Невозможно поверить: он всегда такой добрый, любящий, верный.

Так, нехорошие мысли выгоняем вон, нечего было уши развешивать!

Лучше подумать о том, что на ужин приготовить. Костик с дядей Мишей голодные придут совсем скоро.

Пока готовлю соус терияки для курицы, думаю о том, как объяснить своё завтрашнее отсутствие дома. Твёрдо решила оставить работу в секрете, по крайней мере, пока.

Накрываю на стол и зову Марию Алексеевну ужинать. Сама же хочу дождаться мужскую половину нашей семьи.

— Терпеть не могу, когда над душой стоят. Или садись и ешь, или уйди, — холодно замечает свекровь.

— Я подожду Костика и дядю Мишу.

— Долго ждать придётся.

— Почему?

— Михаил куда-то помчался, возможно, что сегодня не вернётся, а Костя поужинает с Юлей.

— В смысле?

— В прямом. Это тебе не интересен мир вокруг, а молодым людям хочется общения, новых впечатлений, какого-никакого досуга. Поэтому они сегодня решили поужинать вместе, обсудить новости. Костику хоть иногда нужно отдыхать. Ты ж его никуда не зовёшь, вот хоть с Юленькой в люди выйдет. Отвлечётся от своей работы. Он, в отличие от тебя, весь день в трудах и заботах.

Молча проглатываю обиду.

Не впервой.

Я знаю, что Костя меня любит, хоть и ворчит периодически. Он не женился бы, если б не имел никаких чувств. Да, он много работает, поэтому срывается дома. А кто бы не срывался? Может, сегодня развеется, и настроение у него улучшится?

Да, именно так.

Ухожу из столовой, старательно не замечая язвительную ухмылку свекрови. Я доверяю своему мужу, пусть намёки оставит при себе.

Около десяти часов вечера я сдаюсь под напором постоянного урчания в животе и иду ужинать. Наскоро запихав еду в рот и не почувствовав ни малейшего вкуса, открываю «нельзяграм» и ищу страницу Юли.

На свеженьком фото девушка лежит в чьих-то объятиях у бассейна. Купальник лишь делает вид, что скрывает тело от постороннего взора. А шею и грудь по-хозяйски обнимает мужская рука.

Чужая мужская рука.

С чужими часами.

Очень похожими на часы Кости.

Жду мужа почти до утра, а потом истерзанная непрошенными мыслями психика отключается, и я незаметно для себя засыпаю.

Утром в столовой слышу довольные голоса мужа и свекрови. Захожу в столовую как раз во время завтрака.

— Света, у тебя сегодня косплей? Вылитая панда, даже костюм не надо. Только на улицу так не выходи, ещё в зоопарк заберут, — подкалывает по обычаю муж.

— Кость, а ты где ночевал? — задаю вопрос, который долго не давал мне уснуть.

— Ну потрясающе, вместо «доброе утро» я слышу претензии. И с каких это пор я должен перед тобой отчитываться? Где ночевал, тебя не касается. Я по барам и бабам не шляюсь, работаю, как проклятый, а мне такие предъявы кидают? Знаешь, что, Светочка? А давай-ка ты начнёшь содержать нашу семью, я же буду лежать дома на диванчике и спрашивать, где ты и что делаешь?

— Я не это имела в виду.

— А я именно это. Я забочусь о тебе, а ты меня изводишь нелепыми подозрениями. Раз уж ты сидишь на моей шее, будь добра сидеть тихо и не вякать.

— Прости, — шепчу, поняв, что мой любимый мужчина серьёзно обижен.

Костя ведь и правда меня опекает. Да, немного жестковат в словах. Но наедине всегда нежен. Разительное отличие в поведении меня расстраивает, но, в конечном итоге, мои эмоции — это мои проблемы.

Муж прощается с Марией Алексеевной и уходит на работу.

— Если бы меня подобрали с улицы и вырастили в сытости и достатке, я бы была более благодарной и послушной, — рассуждает вслух свекровь и торжественно уплывает по своим делам.

Я же чувствую себя побитой собакой, укусившей руку хозяина.

Ругая себя за неуёмное любопытство, собираюсь на работу и незаметно убегаю из дома.

Пекарня снова встречает меня манящими запахами, и я, словно заворожённая, иду на терпкий запах корицы.

— О, Света, ты пораньше, отлично, сделай мне кофе, а то я прямо тут лягу и умру.

— Как ты вообще столько лет прожила, обожая кофе, но не умея его готовить?

— В страданиях и мучениях. Как только найду мужика, что согласится варить мне кофе каждое утро, тут же замуж выскочу.

— Даже если он будет кривой-косой и с седой бородой? — спрашиваю, не удержавшись.

— Сомневаюсь, что он сумеет приготовить НАСТОЛЬКО божественный кофе, но я рассмотрю все варианты, да, — смеётся в ответ Ирина.

Глава 4

Вечером возвращаюсь домой до прихода мужа и пью противозачаточные. Затем прячу таблетки среди своего белья и иду в столовую, прикидывая, стоит ли напомнить ему о покупке презервативов.

Мне сложно признаваться даже самой себе, что параноидально боюсь снова забеременеть. Думаю, перестраховываться — это нормально, но Косте про гормональные я не рассказываю. Нет, я не скрываю от него, просто не пью открыто. Мне бы не хотелось, чтобы он считал меня сумасшедшей.

Интересно, в каком настроении любимый вернётся с работы? Он всё ещё обижается?

Я сто раз пожалела, что задала злополучный вопрос о его ночёвке. Конечно, он разгребал очередной ворох проблем на работе, а те часы с фото… Ну, они же не единственные в мире. Мало ли, кто ещё мог купить такие.

Если бы Костя был виноват передо мной, он бы не обиделся, а, наоборот, чувствовал себя смущённо. Так что надо помириться и больше не провоцировать такими глупостями.

Киваю сама себе и вхожу в столовую, где уже собралась большая часть семейства.

— Светочка, привет, моя хорошая, как здорово, что ты подошла. Косте и Машеньке я уже рассказал, ты тоже должна знать, — встречает меня грустной улыбкой дядя Миша.

Неужели он и правда разводится?!

Получается, надо поддержать Марию Алексеевну? Пока я лихорадочно думаю, как можно посочувствовать бывшей мачехе, не вызвав её раздражения, свёкр продолжает:

— На одном из наших предприятий на Урале ЧП, поэтому мне придётся оставить вас на неопределённое время. Вылет через несколько часов.

Медленно выдыхаю. Вот дурёха, нафантазировала себе. А нечего было подслушивать!

— Машенька, поможешь мне со сборами? — обращается к жене дядя Миша.

— Конечно, милый. Ты толком не рассказал, случилось что-то серьёзное?

— Пока не знаю. Поэтому и лечу. Не переживайте, я вам обязательно позвоню.

— А Костя сегодня придёт? — возвращаюсь к мыслям об обиженном муже.

— Он уже подъезжает, мы только что говорили, — отвечает свёкр.

— А вы всё ещё не помирились? — невинным тоном спрашивает Мария Алексеевна.

— Что случилось? Поругались? — искренне расстраивается мужчина.

— Светочка обвинила Костика в том, что он загулял, тот и вспылил. Ну а кто б на его месте не обиделся?

— Свет очей моих, разве можно так шутить, скорее помиритесь, — мой любимый отчим даже мысли не допускает о возможной измене мужа: знает, что мы любим друг друга.

— Да, дядь Миш, не переживай, сегодня же всё улажу, я так больше не буду, — уверяю с ласковой улыбкой.

— А как будешь? — спрашивает только что зашедший в комнату Костя.

— Вот так, — подхожу к нему, обнимаю за шею и встаю на носочки, чтобы чмокнуть в губы.

Муж подхватывает меня за талию и кружит по комнате под смех свёкра. Моё приподнятое настроение не омрачают даже поджатые губы Марии Алексеевны.

За ужином мы оживлённо беседуем, делясь новостями. Пока у всех отличное настроение, собираюсь сказать, что нашла себе подработку, но дядя Миша ахает:

— У меня же самолёт скоро! Хорошо с вами, но пора чемоданы собирать. Пойдём, Машуля, — и свёкры удаляются.

— Давай посмотрим что-нибудь вместе? — предлагаю мужу по пути в нашу комнату.

— У меня есть план получше, — хитро подмигивает.

— Какой?

Захожу к нам в спальню и не успеваю ахнуть, как меня поворачивают, поднимают и перебрасывают через плечо.

— Я тут подумал… а ну тихо! — прикрикивает муж, шутливо шлёпая меня по ягодицам, чтоб не брыкалась. — Чтоб у тебя не оставалось никаких сомнений в моей верности, ты просто обязана отнимать у меня все силы.

Костя скидывает драгоценную ношу на мягкую кровать, и я, откатившись к стене, наблюдаю, как он раздевается, пожирая меня глазами.

Он оттягивает и снимает галстук, а во взгляде читается чистая незамутнённая похоть.

— Мы не мылись, — шепчу внезапно охрипшим голосом.

— Мм, dirty sex («грязный секс»)... давно пора попробовать.

Хватает меня за ногу и подтягивает к себе, второй рукой задирая юбку. Не ожидав такой поспешности я начинаю шутливо сопротивляться, что, наоборот, позволяет снять мои трусики ещё быстрее. Расстегнув ширинку, Костя наваливается сверху, а я продолжаю отбиваться.

Мы падаем на пол под мой громкий хохот. Любимого это совершенно не смущает. Длинный ворс ковра оказывается не таким уж плохим заменителем матраса, поэтому он продолжает домогаться. Я отмечаю, что возбуждена не меньше мужа, поэтому делаю попытку забраться обратно, чтобы продолжить в кровати.

Развернувшись на четвереньках, заношу руку, когда чувствую упирающийся мне в попу член мужа. Мы никогда особо не экспериментировали: мне было слишком стыдно, а Костя не настаивал. Поэтому такая поза для меня в новинку.

— Прогнись в спине, — звучит команда, которой я беспрекословно подчиняюсь, опуская голову и руки к полу и поднимая попу как можно выше.

Глава 5

— Свет, у меня запонка упала к тебе в ящик, — слышу утром крик Кости.

— Поищи, или подожди минутку: я подойду и помогу найти, — проснулась пару минут назад и сейчас умываюсь перед раковиной.

Выхожу из ванны и вижу, как Костя поворачивается ко мне, держа в руках противозачаточные.

— Это что?

— Таблетки, — мне внезапно становится очень неуютно.

— Ты пьёшь таблетки и в то же время не хочешь заниматься сексом без презерватива? Я настолько противен тебе?

— Нет, что ты! Это… недоразумение.

— Недоразумение?! — гремит муж. — Недоразумение было, когда мы по ошибке пришли в разные рестораны, а это пиздец какой-то!

Костя вытаскивает из блистера таблетки одну за одной и идёт в сторону ванны.

— Подожди!

— Я предлагаю тебе завести ребёнка, а ты втихомолку противозачаточные глотаешь? Вот как проявляется твоя любовь?

— Да нет же! — чуть не реву, когда горсть таблеток летит в унитаз. — Нельзя так прерывать приём, — вспоминаю лекцию врача о возможном кровотечении в случае резкой отмены лекарства.

— Нельзя обманывать мужа! — орёт с горящими огнём ненависти глазами, а я вжимаюсь в стену. — Больше никаких таблеток, поняла меня? Никогда!

— Да, — всхлипываю от страха и, зажмурившись, вжимаюсь в стену.

— Прости, — Костя внезапно меняет тон на участливый, — вспылил, был не прав. Посмотри на меня, я не хотел тебя напугать.

С опаской поднимаю взгляд на мужа, ни на миллиметр не отрываясь от стены.

— Всё хорошо, я больше не сержусь, — поглаживает меня по голове, перебирая пряди волос. — Просто не принимай больше эту гадость. Ладно?

Несмело киваю в ответ, опасаясь нового взрыва.

Рука мужа скользит по моей щеке, затем шее. Он притягивает меня к себе и нежно целует.

— Я не хочу, чтоб ты боялась, мы всё сотрём из твоей памяти, — подхватывает меня на руки, словно пушинку и несёт к кровати.

— Ты опоздаешь на работу.

— Плевать. Я не хочу, чтоб сегодняшнее утро закончилось страхом в твоих глазах.

Как только моя голова касается подушки, Костя ласково покрывает лицо поцелуями. Но теперь с каждой секундой его страсть становится более очевидной, а действия всё активнее.

Моя пижама летит в сторону, вместе с его рубашкой и брюками. Кожа горит после прикосновений любимого. Мужские руки, кажется, исследуют каждый миллиметр моего тела, а губы повторяют этот подвиг, зажигая во мне огонь вожделения.

Я не хочу вспоминать, чем началось моё утро. Имеет значение только то, что мой мужчина делает прямо сейчас.

— Ты моя, — шепчет мне в ухо.

— Только твоя, — резко выдыхаю перед его проникновением.

Костя размеренно двигает бёдрами, вколачиваясь в меня на полную длину.

— Быстрее! — чувствую, что финиш совсем скоро.

— Моя девочка умеет командовать?

— Быстрее… — молю.

Ускорившись, любимый доводит меня до оргазма, кончая сразу же следом за мной.

— С добрым утром, — говорит, улыбаясь и убирая с моего лба прядь волос.

— С добрым утром, — разве можно не ответить на самую очаровательную в мире улыбку?

— Какие планы на сегодня?

«Я обещала сходить на выставку с новой подругой, к которой устроилась на работу, но боюсь признаться тебе в этом».

— Ничего особенного, а у тебя?

— Аналогично. Сейчас на работу, вечером домой. Ладно, я пошёл, а то и так уже опаздываю.

Провожаю Костю и иду завтракать. Сегодня надо обязательно зайти в аптеку и выкупить противозачаточные, чтобы закончить цикл как следует. Но сначала необходимо собраться: мы с Ириной договорились встретиться в районе обеда перед зданием, где проходит выставка.

В кондитерской сегодня работает новенькая, совсем юная девчушка, которую подруга заметила накануне на автобусной остановке. У знойной красавицы талант заводить знакомства с хорошими людьми, когда тем нужна помощь.

Алёна плакала, сидя на скамеечке, когда Ирина заговорила с ней и выяснила, что юную страдалицу только что выставили козлом отпущения и выгнали с работы из магазина за недостачу. Работала она неофициально, поэтому и предъявить ничего не смогла.

Я на скорую руку обучила девушку премудростям работы с кофемашиной, и сегодня с утра она вышла на работу вместо меня, а с обеда будет заменять и Ирину тоже. Короче, девчонку ждёт весёлый первый рабочий день.

Не торопясь подбираю подходящую одежду и наношу лёгкий макияж, чтобы в нужный час ждать подругу у помпезного здания, ставшего пристанищем новомодной выставки, которую обязана посетить подруга.

— Света, привет! Спасибо тебе огромнющее, что согласилась пойти. Меня просто коробит от необходимости посещать сборища нашего бомонда. Вечно надменные дамочки и высокомерные папины сынки. Буэ. Давай поздороваемся со всеми и незаметно свалим.

Глава 6

Бреду по улице, не замечая ничего вокруг. В голове серое безликое ничто. Ни единой мысли. Прихожу в себя от долгого пронзительного гудка автомобиля. Оказывается, я стою на проезжей части и мешаю двигаться довольно агрессивно артикулирующему мужчине в машине.

— Простите, — неслышно извиняюсь, уходя с дороги.

Ловлю взглядом обёртку конфеты, что гонит по тротуару ветер, и следую за ней. Иногда сталкиваюсь с препятствиями, но не отрываю взгляда от фантика. Мне чрезвычайно важно не потерять его из виду.

Внезапно на бумажку наступает маленькая ножка. Потом такая же крохотная ручонка вытаскивает её из-под ботинка и несёт в урну.

— Мама, я мусор выкинула, я молодец? — радостно спрашивает у матери девочка.

«… мы избавимся от этого мусора…»

«… хозяйка мероприятия со своим очередным любовником… они и не скрываются…»

«… Костик не женился бы…»

«Я всегда буду защищать тебя…»

Истерика всецело накрывает мою психику, как цунами захлёстывает хлипкое судёнышко. Болезненный смех вырывается из груди.

Костя никогда не говорил, что любит меня. Собственно, как и дядя Миша. Мне казалось, это само собой разумеющимся: любовь требует поступков, а не пустых обещаний. Предложение руки и сердца от любимого и редкая, но искренняя забота человека, заменившего мне отца, говорили о чувствах лучше тысячи слов.

Так я думала раньше.

На деле же я являюсь балластом, который хочется, но никак не получается скинуть. Я всегда подписывала приносимые мне бумаги не задумываясь. Даже не читая. А зря, стоило бы внимательнее смотреть на документы, из-за которых меня столько лет держат в доме.

Когда в очередной раз сталкиваюсь с кем-то плечом, понимаю, что мешаю спешащим по делам людям. Оглядываюсь и с удивлением обнаруживаю себя возле кондитерской, к которой успела прикипеть за столь короткий срок.

Судьба, или ноги сами привели сюда?

Захожу внутрь как раз в начале зарождающегося скандала.

— Что за наглость продавать сухари? И вы называете себя кондитерской? — тучная женщина потрясывает тарелочкой с лежащим на ней эклером. — В любой пекарне возьмёшь пироженки, и на них следы от пальцев остаются, такие они мягкие. А у вас что?

Алёна стоит за прилавком со втянутой в плечи головой и не знает, что ответить.

— Настоящие эклеры, — вспоминаю первые слова, сказанные мне Ириной в день знакомства, — должны быть хрустящими снаружи и нежными внутри. Если на десерте остаются вмятины от пальцев, значит, он лежит в холодильнике уже несколько часов и тесто размякло. Попробуйте сначала, прежде чем выносить вердикт. Наша хозяйка сама всё печёт и относится очень ответственно к своей работе.

Женщина сердито смотрит в мою сторону и всё же решает попробовать.

— Хмм, в общем и целом неплохо, есть можно, — бурчит, довольно похрустывая.

— Можем ещё предложить вам чай или кофе.

— Давайте капучино.

Подмигиваю Алёне и бегу мыть руки и надевать униформу, чтобы быстро приготовить напиток и нарисовать сливками в чашке розочку.

— Угощайтесь.

Несложившаяся скандалистка расплывается в улыбке:

— Какая красота, как это у вас получилось?

— Секрет фирмы, — радуюсь похвале, — приходите к нам ещё, я вам лебедя нарисую.

— Может быть, может быть, — кивает мне женщина.

Возвращаюсь к прилавку и тихонько спрашиваю у Алёны, как дела.

— Нормально, — сдавленно выдыхает девчонка, — ты очень вовремя пришла, я даже растерялась. А где Ирина?

— Ай! Я же ушла, не предупредив. Вот балда! Она, наверняка, меня ищет.

Достаю телефон и отхожу в сторонку, чтоб не мешать Алёне обслуживать покупателей.

— Алло, Ирина, прости, пожалуйста, мне пришлось срочно уйти. Получилось, будто бросила тебя. И даже не предупредила, — в моём голосе столько сожаления, что красавица на другой стороне звонка совсем не злится.

— Да ладно, Свет, не переживай. Я бы тоже сбежала, если б была хоть малейшая возможность. Ты сейчас где?

— В кондитерской.

— Отлично. Скоро буду.

— Договорились, — облегчённо выдыхаю.

Осознаю, что в суете рабочих вопросов я перестаю быть безжизненной куклой. Первым желанием становится набрать как можно больше смен, но понимаю, что Алëне деньги нужны не меньше, чем мне отдушина. Поэтому подхожу к девушке и спрашиваю, не против ли она, что я доработаю день вместе с ней.

— Конечно, я только за! Если б не ты, стояла бы сейчас с открытым ртом и слушала, как нас поливают грязью. Даже если б сама захотела уйти, я бы не отпустила, — смеётся, а мне становится капельку легче.

Порхаю от кофемашины к прилавку и обратно, это помогает на время отвлечься. Старательно улыбаюсь покупателям и рассказываю то, что сама только недавно узнала от Ирины.

Вот, кстати, и сам кладезь информации о вкусняшках всех мастей. Подруга зашла вместе с каким-то блондинистым пареньком в футболке. Похоже, опять кого-то подобрала.

Глава 7

Я боюсь возвращаться домой.

Пугает перспектива столкнуться с тем, что может пошатнуть моё психическое здоровье. Пока кондитерская обволакивает меня пряными запахами, мир снаружи выглядит ласковым и доброжелательным. Но стоит только выйти на улицу, и жестокие кошмары становятся реальностью.

Вечер подкрадывается незаметно, и мне всё же приходится двигаться в сторону дома. Я пытаюсь придумать оправдание или хотя бы объяснение тому, что увидела и услышала на выставке, но получается из рук вон плохо.

Знаю, каким бывает мой Костя нежным и ласковым наедине. Но я знаю его и другого: жёсткого, грозного, злого. Какой из них настоящий? И мой ли он ещё?

Вопросы, на которые нет ответа.

В счёт будущей зарплаты беру с собой несколько шоколадных капкейков. Думаю, они понравятся мужу, он любит насыщенный вкус шоколада. А мне десерт нужен, чтобы оставить рядом с собой ощущение комфорта. Мне настолько тепло и уютно в кондитерской, что сладости становятся моим бронежилетом.

Оставляю вкусняшки на кухне и иду переодеваться в домашнее, пока дом пустует. Не знаю, как себя вести и что вообще говорить при встрече с мужем. В голове снова пустота.

Спускаюсь вниз и слышу разноголосье и весёлый смех в столовой.

— О, Светик, ты дома? — приветствует меня Юля и окидывает пренебрежительным взглядом. — Костя, ты был полностью прав, мои платья не подходят твоей жене, слишком изысканные. Ей больше идёт домашняя одежда.

«Такие платья не для моей жены. Думаю, на вашей дочери оно смотрелось бы куда лучше», — всплывает в моей голове. — «Наши влюблённые наконец-то смогут быть вместе».

Смотрю на Юлю и Костю, стоящих рядом. Они и правда хорошо смотрятся вместе. Оба в дорогой брендовой одежде, с надменными взглядами, с холодными усмешками.

А я действительно больше домашняя. Вот только… раньше мне казалось, что Косте это нравилось. Он всячески убеждал меня, что ему необходим домашний уют, который я всеми силами и создавала.

— Светочка, попробуй эти капкейки, — продолжает Юля, уплетая купленные мною сладости. — Костя такие обожает. Они умопомрачительные. Такой глубокий шоколадный вкус, а начинка, ммм. Ложечку можешь взять в ящике.

— Знаю, ведь это мой муж и мой дом, — не выдерживаю.

— Здрасте-пожалуйста! То есть меня ты уже списала со счетов? — вмешивается молчавшая до этого свекровь. — Старую и больную мать пора переселить в дом престарелых из ТВОЕГО дома. Так получается?

— Мария Алексеевна, я же совершенно другое имела в виду.

— То есть я ещё и идиотка, по-твоему, которая не может понять, о чём идёт речь?

— Нет, конечно. Видимо, я не так выразилась и ввела вас в заблуждение, — по привычке вжимаю голову в плечи.

— Если не умеешь выражать свои мысли, лучше вообще молчать.

Замечаю ехидную ухмылку Юли и, чтоб не провоцировать скандал, просто ухожу в спальню. Обида и усталость обволакивают меня, будто я скована тяжёлым ватным одеялом. Сложно даже просто переставлять ноги.

Приготовившись ко сну, бросаю взгляд на часы и понимаю, что ещё слишком рано. Проворочавшись на кровати около получаса, достаю книгу, которую давно рекомендовал Костя.

Чтение помогает скоротать время до момента прихода мужа, который спокойно заходит в спальню и замечает роман у меня в руках.

— Всё же решила почитать?

— Да, стало интересно, ты давно советовал.

— И как? Понравилось?

— Не особо, — вижу недоумённый взгляд и поясняю, — герои поступают неправильно. Там нет ни одного симпатичного персонажа. Ну максимум один, и тот помер.

— А по-моему, они очень похожи на настоящих людей, которые сомневаются и трусят.

Да уж, прямо как я сейчас: скрываюсь от реальности за будничным разговором.

— Настоящий герой книги должен заработать миллиард, победить дракона, спасти принцессу и навалять всем кланам мафии вместе взятым, — высказываю свою точку зрения. — А в этом романе люди сбегают от опасности, предают близких, совершают глупые и нелогичные поступки.

— Да, прямо как в жизни. И мы их даже не ненавидим, а скорее жалеем.

— Возможно, но хотя бы в книгах я хочу видеть тех героев, на которых хотелось бы равняться, а не таких, что существуют в действительности. Пусть рыцарь хотя бы в сказке спасёт деву из бушующего огня, пусть боец хотя бы на страницах выдуманного произведения выиграет заведомо проигрышный бой, пусть царевна хотя бы в моих фантазиях сбежит от Кощея и обретёт свободу.

В моих глазах и словах только горечь.

— К чёрту книги, иди ко мне.

Костя наклоняется и пытается поцеловать меня, но я отворачиваюсь.

— Света, ты расстроена, я знаю. Поведение Юли было не очень корректным, но знаешь же, как трепетно относится к гостям мама. Мне не хотелось устраивать скандал. Ну же, милая, не обижайся. Пожалуйста, — приподнимает моё лицо за подбородок. — Улыбнись. Мне так не хватает твоей улыбки.

Растягиваю губы в искусственном оскале.

Глава 8

— Свет, погнали в эти выхи на картинг? — говорит мне Ирина следующим утром. — Отдохнём, развеемся, тусанём, а то у меня до сих пор привкус паршивой выставки во рту.

— Прости, я вряд ли смогу, — вспоминаю предложение Кости провести время вдвоём.

— Забыла уточнить: это Маська нас приглашает, так что совершенно бесплатно.

Подруга явно обратила внимание на моё скромное финансовое положение. Вопросы задавать не стала, но выводы сделала.

— Дело не в деньгах. Просто муж предлагал побыть вместе, — объясняю, чтоб не осталось недоразумений.

— Что, прямо все выходные от рассвета до заката? Вот скажи честно, часто ты встречаешься с друзьями?

— Да можно сказать, что никогда. У нас с Костиком общие друзья, ну и они как-то больше его, чем мои.

И ведь правда, почему раньше не задумывалась? Все мои друзья и не друзья, на самом деле. Скорее знакомые, которые несколько раз в год звонят поздравить с днём рождения или Новым годом. Я уже давно не принимаю участия в совместных посиделках.

— Вот. О чём я и говорю. Мы заедем за тобой завтра после обеда. Не обсуждается! — машет руками Ирина, пока я пытаюсь открыть рот для возражений. — Тсс, клиент идёт.

Мы обслуживаем одного покупателя, потом второго, затем стайку студентов, что повадились к нам за пряными тыквенными кексами. Вереница посетителей не заканчивается, всё больше радуя наш кассовый аппарат. Поговорить с Ириной и объяснить твёрдость своего отказа так и не удаётся. В конечном итоге я думаю, что это судьба, а с Костей можно договориться.

Придя вечером домой, я застаю его лежащим на кровати с телефоном в руках. Муж бесцельно смотрит видяшки в ютубе.

— Ты где была?

Сейчас. Прямо в этот момент есть отличная возможность рассказать о моей работе.

— Костяяяя, — раздаётся зовущий голос Марии Алексеевны.

— Я тут, — подскакивает муж и открывает дверь для своей матери.

— Костик, милый, мне сейчас Катрин звонила. Представляешь, Юлина подруга заболела и не сможет завтра составить ей компанию. Поэтому Катрин отказывается от нашего похода по магазинам в пользу дочери. У меня слов не хватает! Мы месяц не выбирались за покупками, а тут уже договорились, спланировали! Ах, — свекровь картинно прикладывает руку к груди, — не могу поверить, что всё сорвалось. Даже сердце закололо.

— Ты хочешь, чтоб я отвлёк Юлю?

— А это замечательная идея! Мне бы и в голову не пришло просить, но было бы чудесно. Всегда знала, что у меня самый сообразительный сын! — довольно щебечет женщина.

Костя бросает на меня странный взгляд с какой-то ноткой сожаления, а может, мне просто кажется.

— Свет, мы хотели побыть завтра вместе, — начинает муж, когда за Марией Алексеевной закрылась дверь, — но ты сама видишь, что получается.

— Ничего страшного, — с грустью улыбаюсь я, не позволяя себе думать, чем конкретно он будет отвлекать Юлю. — Я найду, чем себя занять.

И я не обманываю. Собираюсь провести завтрашний день совершенно необычным для себя образом. Беру телефон и пишу Ирине, что согласна.

«Ты крутышка, я в тебе и не сомневалась!», — отвечает подруга.

А чуть позже добавляет: «Да врёт она, ходила ногти грызла, пойдёшь ты или нет».

И ещё позже: «Свет, сходи со мной на похороны брата, он сейчас скоропостижно скончается».

— Чему улыбаешься?

Поднимаю глаза на мужа и осознаю, что растягиваю губы от уха до уха.

— Просто переписывалась с подругой.

— Какой?

— Ирина, ты её не знаешь, мы недавно познакомились.

— Где?

— В кондитерской, — чувствую себя как на допросе в гестапо.

— В кондитерской? — Косте явно необходим развёрнутый ответ.

— Да, она очень вкусно готовит и только что открыла своё дело, я зашла в её первый рабочий день, вот и познакомились.

— Когда я её увижу?

Судя по тону, муж настроен весьма серьёзно.

— Зачем вам встречаться? — спрашиваю несколько недоумённо.

— Затем, что это единственный человек в твоём окружении, с которым я не знаком, и меня это беспокоит. Я бы хотел узнать девушку, которой ты пишешь с такой радостной улыбкой на губах.

— Она замечательная. Давай заедем к ней в кондитерскую в воскресенье? — решаюсь я.

Заодно расскажу и о своей работе, почему бы и нет. Может, и он поделится какой-нибудь своей тайной.

— Хорошо, — соглашается Костя.

Назавтра, ближе к обеду, я провожаю родных, и одеваюсь сама. Никогда раньше не сидела за рулём автомобиля, пусть и маленького, поэтому предвкушаю острые ощущения.

Друзья заезжают за мной и по пути объясняют, что кататься будем по кругу наперегонки. Кто победит в финальном заезде, тот загадывает желание.

— Вы обе будете валяться у моих ног, моля о пощаде! — Мася издаёт картинный громогласный смех.

Глава 9

— Нет, Кость, Ирина сейчас прыгает от счастья на финише, а это её брат Максим, — оперативно объясняю двоякую ситуацию мужу, который не обращает на меня и малейшего внимания.

— Не получилось украсть у меня лучшего аналитика, так ты на жену перекинулся? — презрительно спрашивает муж, не сводя глаз с Масика.

— Я и забыл, какой ты жуткий собственник, — хохотнул парень. — С аналитиком да, признаю, прокололся, а вот насчёт Светы ты ошибаешься. Я даже не знал, за кем она замужем.

— Поэтому лапал её своими ручонками? — рычит Костя и тащит меня к себе за спину.

— Ай, — выдёргиваю руку из цепкого захвата и дую на ожог.

Муж наконец переводит на меня взгляд и внимательно осматривает больное место.

— Какого чёрта она без защиты?!

— Костя, я сама виновата, меня предупреждали, что не надо к мотору лезть, — пытаюсь сгладить ситуацию.

— Если б этот идиот дал тебе спецкостюм, ты была бы в норме.

Моё внимание привлекает шум подъезжающего карта, из которого выскакивает Ирина.

— Что происходит?

— Света устала и едет домой, — отрезает муж, не давая мне вставить и словечка.

— Костик, а как же я? Ты обещал мне покататься, — плаксивым тоном спрашивает Юля, только что подошедшая к нашей тёплой компании. Надутые губки и обиженный взгляд девушки демонстрируют всю полноту её огорчения. Она не отрывает глаза от Кости, и я понимаю: разве можно смотреть куда-то в сторону, когда перед тобой живое воплощение совершенной мужской красоты? Хорошо, что слюной не капает.

Любимый на пару секунд закрывает глаза, и я замечаю желваки, пробежавшие по его лицу.

— Прости, покатайся пока с ребятами, мне нужно отвезти жену домой.

— Жену?! — ошарашенно переспрашивает ничего не понимающая Ирина.

Она переводит взгляд с Кости на меня, а потом на Юлю и прижимает руку ко рту, осознав всю «прелесть» ситуации.

— Мы уходим, когда в следующий раз соберёшься задурить Свете голову, позвони сначала мне: быстро вправлю мозги, и ты сразу передумаешь, — кидает муж то ли Масе, то ли его сестре.

— Я хочу остаться, — с трудом выдавливаю из себя.

— А я хочу, чтобы дома меня ждала целая и невредимая супруга, но ни один из нас не получает желаемого.

И не дав мне времени на раздумье, обнимает за плечи, подталкивая в направлении выхода с территории.

— Костя! — кричит вслед Юля.

— Я позвоню, — отрезает муж, не поворачивая головы.

Домой мы добираемся в полном молчании. Любимый заводит меня в комнату и уходит, вернувшись через несколько минут с аптечкой в руках.

— Ожог не сильный, тут только покраснение, не надо ничего делать, — чувствую себя не особо уютно.

Костя молча берёт мою руку и брызгает спреем, покрывающим место ожога тонким слоем белой пены.

— Посиди спокойно или полежи. Ничего не трогай, чтоб не смазать.

Муж помогает мне усесться в подушках, оперевшись спиной на спинку кровати.

— Кость…

— Чем ты думала?! — взрывается муж. — Без защиты, без должного инструктажа, ты даже за рулём никогда не сидела!

— Меня впервые позвали куда-то, и мне стало интересно, — тихо объясняю, опасаясь ещё больше разозлить мужчину.

— Вот поэтому я и хотел завести ребёнка: ты бы полностью посвятила себя материнству и не занималась глупостями.

Ребёнок… Я же так и не купила таблетки! Сколько прошло с момента последнего приёма?..

Нет.

Чёрт-чёрт-чёрт!

Уже поздно, придётся ждать месячных и с нового цикла начинать заново. Надеюсь, для моего организма такие потрясения пройдут бесследно. Должно же мне хоть в чём-то везти.

— Я не готова сейчас говорить о детях.

— Почему же? По-моему, сейчас самое время: возраст подходящий, свободного времени у тебя с избытком, да и финансовое положение позволяет завести хоть дюжину.

— Твоя мама вряд ли обрадуется, что приобретёт статус бабушки. Я уверена, что она чувствует себя слишком молодой для этого, — захожу с другой стороны.

— Как же я устал, — Костя откидывается назад на кровать и закрывает глаза.

— Ты спишь с Юлей? — вопрос слетает с моих губ сам собой, и я пугаюсь его гораздо больше, чем муж.

Он приподнимается, затем пододвигается так, чтобы умастить голову мне на ноги и, разглядывая потолок, отвечает:

— Света, ты самая добрая и нежная женщина из всех, что я встречал. Всегда любил тебя, сколько себя помню. Каким же глупцом я буду, если начну изменять? Ты всегда верила мне безоговорочно, и всё было прекрасно. Не усложняй ничего. Просто верь мне.

А прямо так и не ответил.

Всегда любил… И сейчас тоже?

Но вслух я так и не решаюсь спросить.

Остаток дня Костя не разрешает мне выходить, повторно наносит пену и сам приносит еду прямо в спальню. Мы читаем, смотрим фильм и разговариваем на разные темы, но к обсуждению сегодняшнего дня больше не возвращаемся. Хоть мне и любопытно узнать, как он оказался знаком с Масей, я не задаю вопросов, чтобы не нарушать хрупкую идиллию момента.

Глава 10

— Доброе утро. Как спала? — Костя улыбается и заправляет мне за ухо упавшие на лицо волосы.

Сложно побороть многолетние привычки, поэтому мои губы растягиваются на автомате. Но вспоминаю произошедшее и усилием воли гашу улыбку.

Молча иду умываться, а муж маячит в дверях.

— Чем думаешь сегодня заняться? Может, поиграем во что-нибудь? Я го купил, давай попробуем. Помнишь, рассказывал тебе правила?

Молча чищу зубы и возвращаюсь в постель, накрывшись с головой.

— Свет, ну хватит, а. Давай поговорим.

Не отвечаю.

Уже неделю не отвечаю мужу.

Целыми днями валяюсь в кровати с книгой, ничего другого делать не могу. Хотела сначала довязать почти законченный шарф для Кости с изображением его любимого киногероя. Много времени потратила на эскиз и подбор нитей, чтоб было узнаваемо и аккуратно. Но пальцы сами начали распускать пряжу. Я не стала их останавливать. Пока сматывала нитки, дала волю слезам.

Почему бы и не поплакать над своим загубленным трудом?

Когда убрала в шкаф последний клубок, слёзы кончились. Осталось только ослиное упрямство. Я и не подозревала, что оно у меня есть.

— Света, сегодня выходной, у меня полно времени, поэтому я никуда не уйду, пока мы не поговорим.

Значит, сегодня в этой комнате будет обитать не только безмолвная тень, но и всё более раздражающийся мужчина.

— Света, хватит!

Одеяло отлетает в сторону, а к моему лицу приближаются сверкающие тёмно-зелёные глаза, которые каждый раз гипнотизируют меня. И поэтому мой единственный выход — зажмуриться.

— Цветочек, сделай же что-нибудь: накричи на меня, побей, заплачь. Хоть что-нибудь! Только не молчи.

В бессилии начинает трясти меня за плечи, отчего мои глаза раскрываются, но пустой взгляд направлен в никуда, что скорее всего и останавливает мужа.

— Можешь выйти из комнаты, но покидать дом я не разрешаю, — делает крохотную уступку таким тоном, словно позволяет покорить Эверест, переплыть Тихий океан и нырнуть в Марианскую впадину одновременно.

— А мой телефон? — нарушаю недельное молчание в попытках выцарапать кусочек свободы.

— Он всё ещё в ремонте, — секундное молчание. — Так что, будем в го? — продолжает лицемерно бодрым тоном.

Отворачиваюсь на другой бок и пытаюсь призвать Морфея, ставшего с недавних пор моим лучшим спутником и другом.

— У меня идея, я отлучусь ненадолго. Скоро вернусь, и мы сыграем, изучи пока правила, они на тумбе.

Спустя полчаса бесцельно брожу по дому, думая, что вышла совершенно зря и бессмысленно, когда слышу голоса у входной двери.

— Доставка для Светланы от Константина.

— Я передам.

— Извините, но в заказе есть чёткое указание, что доставить нужно прямо в руки.

— Боюсь сейчас это невозможно.

Подхожу и вижу Игоря, преграждающего проход Ирине с пакетом в руках.

— Здравствуйте, это для меня? — стараюсь не показать, что мы знакомы.

— Для Светланы от Константина, протягивает пакет подруга.

Заглядываю внутрь и вижу картонную коробку для десертов, к которой прикреплён листок с надписью: «Если тебя нужно вытащить, скажи, что тут не хватает эклеров».

— Здесь не весь заказ, ещё должны быть эклеры, — не раздумывая говорю я.

— Неужели не всё упаковала, — Ирина театрально суёт нос в пакет. — Ай-ай-ай, простите, пожалуйста, у меня с собой все заказы, видимо, оставила коробочку среди остальных, пойдёмте, всё отдам.

Делаю шаг к выходу, который тут же перекрывает рука бугая. Поднимаю взгляд вверх и готовлюсь получить «Оскар» и «Золотую пальмовую ветвь» одновременно.

— Игорь, вы хотите, чтобы курьер подумал, будто я заложница в собственном доме?

Впервые услышав мой голос, растерявшийся надзиратель хлопает глазами, пока я прохожу мимо. За воротами дома стоит мотоцикл, к которому Ирина спокойно подходит и достаёт из короба на багажнике ещё один пакет.

— Вот, держите, ещё раз извините.

— Ничего страшного, вы давно водите мотоцикл?

— Да, с детства, меня папа учил кататься, хотите послушать, как звучит? Это мощь! Сейчас заведу.

Подруга седлает и заводит двухколёсного друга в нескольких шагах от моего тюремщика.

— Садись, — шепчет мне одними губами, и через пару секунд мы уже мчимся по улице.

Через несколько поворотов Ирина тормозит, чтобы выдать мне шлем. Сама надевает такой же и, сказав: «Дома поговорим», трогается в путь.

***

— Нет, я, конечно, сразу поняла, что у тебя странная ситуация, но чтоб такое… — швыркаем горячим чаем в кондитерской, пока Алёна хлопочет за прилавком.

— Я думала, мы к тебе домой, — перевожу тему, устав от обсуждения моей личной жизни.

— Это и есть дом, — подруга пожимает плечами. — У родителей меня вечно дёргают, а здесь я сама себе хозяйка. Эта пекарня — мой мир. Вот накоплю деньжат и куплю квартиру в этом же здании, вообще красота будет.

Глава 11

Вижу в окне, как рядом с кондитерской резко притормаживает автомобиль Кости, и инстинктивно сползаю под стол.

— Мы в домике? — Мася ныряет под столешницу следом за мной.

Понимаю, насколько глупо это выглядит, и не могу сдержать истерического смеха. Парень выпрямляется сам и помогает выбраться мне.

Так нас и застаёт вошедший муж: рука в руке и с широкими улыбками.

— Отойди от неё, — угрожающий голос не предвещает мирного урегулирования проблемы.

Максим загораживает меня от разгневанного супруга и насмешливо уточняет:

— А то что?

— Мась, — хочу сообщить другу, что Костя несколько лет занимался единоборствами, но не успеваю, потому что любимый уже замахивается для удара.

К моему огромному удивлению, предупреждение оказывается излишним: Макс блокирует удар и уходит в сторону.

— Давненько это было, даже соскучился. Разомнёмся? — этот сумасшедший намеренно провоцирует моего и так взбешённого мужа!

— А ну марш отсюда!

Мы все оборачиваемся к разъярённой Ирине, которая стоит, уперев руки в бока.

— Проваливайте и выясняйте свои отношения на улице, иначе на обоих заявление напишу за хулиганство!

— Нам нечего выяснять, — моментально реагирует муж. — Света, садись в машину.

— Нет.

— Я просил только одного, чтоб ты мне верила.

— А я и верила. Даже слишком долго, — наконец решаюсь сказать то, что так мучительно скрывала.

— Света, ты прямо сейчас возвращаешься домой, и я закрываю глаза на сегодняшнее недоразумение.

— А если не вернусь? — поддержка друзей пробуждает во мне невиданную доселе храбрость.

Костя внимательно рассматривает всех находящихся в кондитерской и спокойно отвечает:

— Ты моя, я никому не позволю забрать тебя. Даже если придётся действовать жёстко.

— Проваливай, жёсткий парень, — Ирина встаёт прямо передо мной.

— Что ж. Раз так… Буду с нетерпением ждать, когда ты сама придёшь, — Костя бросает на меня последний взгляд и уходит.

— У меня мурашки от твоего мужа бегают. Он всегда такой? — спрашивает подруга, когда за ним закрывается дверь.

— Да.

— Нет.

Хором отвечаем с Масей и переглядываемся.

— Ну я его знаю уже лет восемь, и он всегда резок, борз и популярен у девчонок, — легкомысленно пожимает плечами парень.

— Где познакомились? — не сдерживаю любопытства.

— Учились вместе, и к одному тренеру ходили.

Теперь понятно, почему Масик смог отразить удар: он был далеко не первым. Удивительно, как мало я знаю об окружении мужа, который всячески ограждал меня от внешнего мира.

— Со мной он бывает другим: добрым, ласковым, нежным и заботливым, — словно напоминаю самой себе.

— Кто? Костя? Может тебе приснилось, или головой ударилась. Ирин, ну-ка осмотри её, точно побоев нет?

— Иди в пень, — отмахивается подруга, внимательно наблюдая за моим лицом. — Эй, Свет, всё хорошо. Даже если сейчас не очень, то в будущем точно будет. Веришь мне?

Пару секунд думаю, а потом задорно киваю.

— Верю!

***

Проблемы начались спустя несколько дней.

Ирине пришло уведомление от налоговой о выездной проверке в ближайшем будущем. Затем внезапно нагрянула пожарная инспекция. Следом пришёл специалист из Роспотребнадзора.

Мы с подругой сидели на Масиной кухне и пили чай, прикидывая, кого ждать дальше.

— Свет, пойдём в магазин завтра. — меняет тему Ирина. — Мне надоело смотреть, как ты трусы себе каждый день стираешь. Купим тебе пару шмоток, бельё, косметики чутка, ну и так, по мелочи всякого. Я не обеднею.

— Вот зарплату получу и пойдём, — чувствую себя неуютно: живу и ем бесплатно, да ещё и притащила кучу проблем. Не собираюсь, ко всему прочему, деньги взаймы брать.

— Дам я тебе зарплату, дам.

— Нет, надо всё по-честному.

— Ты в кого такая упрямая? Ничего же брать не хочешь! Щётку зубную, и ту на последние сама купила. А месячные начнутся, тряпочку подстилать будешь или туалетную бумагу? Слушай, давай я хотя бы прокладками поделюсь.

И тут меня осеняет: месячные должны были начаться пару дней назад.

Ирина сходу считывает моё побледневшее лицо:

— Только не говори, что беременна.

— Нет, мне нельзя. Ни в коем случае нельзя, — шепчу вмиг побледневшими губами.

— Сиди здесь, скоро буду.

Неуёмная брюнетка возвращается через пятнадцать минут с целым пакетом разных тестов.

— А ну марш в туалет! — и вручает аптечные богатства.

Следующие пятнадцать минут я провожу в аду, в котором стрелки часов передвигаются с мучительной медлительностью.

Глава 12

— Девочки, я вернулась, — забегаю в кондитерскую и сразу мчусь мыть руки и переодеваться.

Похоже, я очень вовремя: у нас уже скопилась приличная очередь, ожидающая кофе с плюшками. Как мне сказать подруге, что ей стоит подыскать нового сотрудника?

Мечусь от прилавка к кофемашине и обратно, оперативно укорачивая вереницу клиентов.

Ближе к вечеру набираюсь храбрости:

— Ирина, благодарна тебя за всё, что ты для меня сделала. Вы с Масей показали мне, что существует выбор, что у меня могут быть друзья.

— Терпеть не могу возвышенные речи, давай лучше деньги зарабатывать.

Да, именно этого я хочу: дать тебе возможность спокойно получать прибыль и дальше.

— Прости, я увольняюсь.

— Что?

— Последнее время я думала над тем, какой жизни себя лишаю, и приняла решение вернуться домой.

— Ты типа чувство юмора тренируешь? Плохо получается, пробуй ещё.

— Это не шутка. Сама посуди. Живу в чужой квартире, где у меня даже лифчика сменного нет. Питаюсь через раз, чтоб лишний раз тебя не ущемлять. А там я королева: огромная гардеробная, лучшая техника, прислуга, а на обед — первое, второе и вино, — убеждаю больше себя, чем Ирину.

— Это из-за дурацких проверок? Не переживай, мы же почти все прошли, остался последний рывок. Я им, наоборот, рада: отличная закалка.

Нет, Ириш, это только начало, даже думать не хочу, что будет дальше. Не могу позволить вам страдать за меня.

— Я уже приняла решение. Но если ты не против, буду приходить сюда иногда. Кофе попить, вкусняшек поесть.

— Ты была у Кости сейчас? — дожидается моего кивка. — Что он тебе сказал?

— Что ждёт меня дома.

Лишь бы голос не сорвался…

— Давай вечером ещё раз всё обсудим? — не может смириться подруга.

— К Масе не буду возвращаться, после работы сразу туда. Мою зубную щётку можешь выкинуть.

— Не передумаешь?

— Нет.

— Если не заедешь к нам в течение недели, я опять организую тебе доставку.

Смеёмся, и я крепко обнимаю Ирину, из последних сил сдерживая слёзы.

Домой я возвращаюсь с мрачной решимостью следить за поведением мужа: он и пальцем не должен тронуть моих друзей.

— О, блудная дочь вернулась, — встречает меня в гостиной свекровь. — Надолго?

— И я рада вас видеть, Мария Алексеевна. Как поживали?

— До недавнего времени просто замечательно. Но сегодня снова появилась какая-то зудящая боль в голове, даже не представляю, с чем это может быть связано, — невинным тоном жалуется женщина.

— Вам стоит обратиться к врачу. В вашем возрасте любая хворь может иметь непредсказуемые последствия.

Божечки, я что, сейчас съязвила в ответ?

— Никогда не разрешу себе оставить тебя одну в этом огромном доме, — лелейным голосом отвечает свекровь. — Мишенька ещё неизвестно когда вернётся, Костя целыми днями на работе, поэтому я обязана позаботиться о тебе. А знаешь, чего не могут позволить себе такие людишки, как ты? Заводить врагов…

Место ожога начинает чесаться, будто напоминая о событиях многолетней давности. Я быстро киваю и поднимаюсь к себе, не желая больше продолжать неприятную беседу.

За короткое время комната, годы служившая мне убежищем, стала словно чужой. Я провожу пальцами по столу, шкафу, спинке кровати. Будто попала в другое измерение.

Рука дрожит от мыслей и переживаний, поэтому, чтобы Костя случайно не заметил моего состояния, если войдёт, прячу её в карман кофты.

Нащупываю там тест на беременность, и вновь возникший страх из-за так и не начавшихся месячных гонит меня в ванную.

Сижу на стульчике и минут десять тупо смотрю на две яркие полоски. Стук в дверь заставляет меня вздрогнуть.

— Света, ты там? — слышится голос Кости.

— Да, скоро выйду, — моими устами говорит совершенно чужой человек, но муж, к счастью, этого не замечает.

Первым делом надо уничтожить тест.

Смываю всё, вплоть до мелко изорванной коробочки в унитаз, надеясь, что от одного такого эксперимента он не засорится.

Тщательно умываюсь и рассматриваю себя в зеркало, слегка пощипывая по щекам, чтобы замаскировать бледность.

Беру себя в руки и обещаю подумать обо всём позже. Сейчас нужно спуститься вниз, отужинать с семьёй и лечь спать. Всё остальное — завтра.

Я концентрируюсь на том, чтобы вести себя незаметно: бесшумно дышать, легко идти, чуть улыбаться и не поднимать взгляд. Именно из-за сосредоточенности на себе не сразу замечаю, что стол накрыт на четверых.

Дядя Миша? Нет, он не скоро вернётся.

Садимся ужинать, а тарелка слева от свекрови так и стоит сиротливо без хозяина.

— Мы ждём гостей? — не выдерживаю.

Глава 13

Этой ночью Костя так и не пришёл в нашу спальню. Утром, хорошенько выспавшись, я перестаю обманывать себя и придумывать ему оправдания. Знаю точно, где он провёл ночь. Предатель. Какой же он лжец. А ещё просил доверять ему.

И ведь понимаю, что должно быть больно. Но моя измученная психика странно реагирует, создавая впечатление, что я смотрю фильм. Всё происходит не со мной, а с героиней в телеэкране.

Вместо того, чтобы рыдать, я беру телефон и тщательно изучаю, что происходит с эмбрионом в первые недели развития. Что рекомендуется кушать будущей маме. Каких нагрузок лучше избегать.

Мне нужно позаботиться о ребёнке, поэтому спускаюсь вниз и вместо привычной каши прошу подать омлет, чтобы обогатить рацион белковой едой.

С сегодняшнего дня начинаю более ответственно относиться к тому, что употребляю в пищу. Поэтому на полдник заказываю нашему повару сырники и уточняю, чтоб они были приготовлены на сухой сковороде без масла. А ещё прошу купить разных орехов для перекуса.

Женщина выпучивает глаза, когда я в корректной форме озвучиваю свои желания. Она настолько привыкла к моему молчаливому согласию на любое меню, что просьба выводит её из равновесия.

— Я сделала что-то не так? — неуверенно задаёт вопрос.

— Нет-нет, что вы. Всё отлично. Просто я решила пересмотреть свой подход к питанию.

— Светлана, у вас всё в порядке? Если вдруг врач дал конкретные рекомендации, то расскажите мне, я подгоню меню под ваши требования.

— Не переживайте, я не больна, просто начиталась статей про здоровое питание и решила попробовать. Если, конечно, вам не сложно. В принципе, я и сама могу готовить.

— Ни в коем случае. Всё будет сделано, с удовольствием приготовлю для вас, — улыбается повариха.

Надо быть осторожнее в своих действиях. Я знаю о беременности меньше суток, и уже вызвала подозрение персонала. А если начнётся токсикоз? Надо срочно бежать отсюда.

И первым этапом на пути к моей свободе станет развод. Впервые эта мысль посетила меня вчера перед сном. Ещё месяц назад она бы напугала, либо не была воспринята серьёзно. Но сегодня… Сегодня я начинаю планировать свою жизнь без мужа.

Закончив завтракать, пытаюсь уйти из столовой, но сталкиваюсь нос к носу с Юлей.

— О, Светик, привет. Как раз тебя искала. Что у нас на завтрак?

— Есть овсяная каша и омлет.

— Мм, не хочу такое. Мне нравится по утрам кус-кус с бананом, творожным сыром, грецкими орехами и свежими ягодами.

— Наш повар уже закончила приготовление завтрака. Ты можешь съесть сейчас что-то готовое, а на завтра оставить свои пожелания, — объясняю на мой взгляд элементарные вещи.

— А я хочу кус-кус, — плаксивым тоном заявляет девушка.

— Если тебе принципиально конкретное блюдо, можешь приготовить сама, ингредиенты я тебе достану, — широко открываю дверь и делаю приглашающий жест рукой.

— Мария Алексеевна, — плаксивым голосом жалуется Юля только что спустившейся свекрови, — у вас принято, чтобы гости сами себя обслуживали? Света не разрешает мне завтракать и требует, чтобы я готовила.

— Что? Я совсем не так сказала, — пытаюсь возмутиться, но не успеваю, потому что меня перебивает громогласный голос.

— Этого ещё не хватало! Что за хамство?! Немедленно сходи и приготовь Юле завтрак!

— Но еда готова, она отказывается есть, — аккуратно доношу свою мысль до взбешённой женщины.

— Значит, приготовь такой завтрак, который просит гостья. Не позорь меня, — цедит сквозь зубы свекровь.

Мне не хочется в очередной раз выслушивать, как меня подобрали, приютили, обогрели, а я совсем обнаглела и совершенно не ценю усилия семьи. Поэтому выдыхаю тонкой струйкой воздух и иду на кухню запаривать кус-кус и резать остальные составляющие блюда.

Когда лакомство готово, выношу его в столовую, где меня поджидают две ярких представительницы семейства аспидов.

— Посиди с нами, поболтаем, — приглашает Мария Алексеевна, и я не нахожу сходу подходящего предлога для отказа.

Юля ковыряется ложкой в блюде, всем своим видом демонстрируя недовольство.

— Вкус совершенно не сбалансирован.

— Я пробовала, прежде чем выложить в креманку, по-моему, получилось отменно.

— Хочешь сказать, что я вру? — цепляется к словам.

— Извинись, — сразу же подхватывает свекровь.

— Мне на за что извиняться, — тут бы мне и замолчать, но я зачем-то продолжаю. — Не я веду себя как зажравшаяся…

Не успеваю договорить, потому что в лицо прилетает целый стакан воды, только что выплеснутый Юлей.

Моя кофта намокла, глаза щиплет от непрошенных слёз, но когда очередная капля падает с моих волос на пол, она становится последней во всех смыслах этого слова.

Я поднимаюсь, не отрывая взгляда от злорадной ухмылки избалованной девицы. На ощупь тянусь рукой в сторону и через пару секунд вполне сознательно выливаю ей на голову целый графин морса.

Нечленораздельные крики и яростный визг смешиваются в громкую какофонию, пока я стремительным шагом пытаюсь покинуть столовую.

Глава 14

В течение дня стараюсь не выходить лишний раз из комнаты, чтобы не пересекаться больше с Юлей или Марией Алексеевной. Моя цель — поговорить с Костей, а не нарваться на новую стычку.

Даже не пытаюсь гадать, почему пока-ещё-муж оказался дома в рабочее время. Но его забота о маникюре Юли, возможно, спасла мои глаза.

Вечером стучусь и приоткрываю дверь кабинета, где Костя перебирает бумаги.

— Ты занят, давай поговорим?

— Что-то важное? Свет, я очень устал. Может, завтра?

— Думаю, нам лучше не тянуть, — прохожу внутрь. Я и так слишком долго собиралась с мыслями.

Костя устало трёт глаза и откидывается на кресло, приготовившись меня выслушать.

— Мы поженились совсем молодыми, не успев толком понять, что за жизнь ожидает нас впереди, — начинаю издалека. — Когда-то давно ты сказал, что будешь защищать меня, и это обещание сковывало тебя, заставляя жить в определённых рамках. Думаю, пришло время освободиться от этого уговора и пойти разными дорогами.

Мы словно играем в гляделки, ни один из нас не хочет отводить взгляд, боясь упустить реакцию другого. Молчу несколько секунд, набираясь смелости сказать главное:

— Давай разведёмся.

На секунду его глаза широко распахиваются, выдавая изумление, но на лице не дёргается ни единый мускул. Мне б такое хладнокровие.

— Нет.

— Костя, ты хочешь быть счастлив?

— А что, есть кто-то, кто не хочет? — отвечает с горечью.

— Мы несчастливы друг с другом. Ты хочешь быть с другой, а я желаю свободы. Давай просто облегчим жизнь нам обоим.

— Я сказал, нет. Это не обсуждается. Развод ты не получишь.

Тон ровный, но шестым чувством я понимаю, что муж злится.

— Почему?

Несколько мгновений Костя тщательно вглядывается в меня, будто пытается найти нечто, известное только ему. В его взгляде столько любви и нежности, что, попроси он сейчас отправиться с ним на край света, я побегу, не оглядываясь. Кажется, будто он решается на что-то, и я уже опрометчиво готова согласиться на любую авантюру. Но слова, что произносит муж спустя пару секунд, совершенно не соответствуют моим мечтаниям:

— На протяжении многих лет моя семья тебя кормила, поила, одевала. И такой чёрной неблагодарностью ты хочешь отплатить нам? Просто уйти?

— А что, надо отработать потраченное? — пытаюсь перевести в шутку.

— Да, было бы неплохо.

Я давлюсь воздухом, а Костя продолжает:

— У тебя всегда были скромные потребности, поэтому, думаю, десяти миллионов хватит.

Он ведь не серьёзно? Кто же оценивает любовь и заботу в рублях?

— Это шутка?

— Нет, я вполне серьёзен. Как только сможешь вернуть эту сумму, поговорим о разводе, а до этого не думай и заикаться о нём.

Киваю, проглатывая обиду, и молча выхожу из кабинета, не в силах поверить, что годы любви были пересчитаны на звонкие монеты.

Хотя, чему тут удивляться?

Судя по последним событиям, в нашем браке одной стороне положено было любить, а другой — пополнять счёт в банке.

Мне есть, о чём поразмыслить. Например, где в короткие сроки достать десять миллионов. Потому что тянуть больше двух-трёх месяцев нельзя. Нужно уйти из этого дома до того, как начнёт расти живот.

Слышу голос Марии Алексеевны и замедляю шаг, чтобы не нарваться на гарпий. Мысленно ругаю себя за подобное определение и задумываюсь, когда пропало моё уважение к свекрови. Но не могу вспомнить, а было ли оно. Послушание, подчинение и страх не дали возможности сформироваться этому замечательному чувству.

— Юленька, ну потерпи ты полгодика. Совсем же чуть-чуть осталось.

— Почему из-за какой-то паршивой сиротки я должна ждать?

— Костя не может сейчас развестись. Шесть месяцев, и он будет полностью твой.

— Но я хочу немедленно! — в голосе капризные нотки ребёнка, привыкшего получать любую игрушку.

— Это невозможно, мне жаль, милая.

— Вы все твердите одно и то же, но никто не отвечает! Почему сейчас нельзя, а через полгода можно?

Этот вопрос волнует меня гораздо больше избалованной девчонки.

— Эта паразитка ни копейки не заработала, не сделала ничего для семьи, весь бизнес Миша поднимал один! Мы еë выходили-выкормили, а она же ещё и хозяйкой хотела оказаться. Да я скорее умру, чем допущу такое!

Стою за стеной, затаив дыхание, и практически вижу, как свекровь слюной брызжет.

— Я сразу Косте сказала, что надо составить брачный договор, по которому всё имущество к нему переходит. Но он говорил, что по нашему законодательству это невозможно. Только когда я всерьёз собралась на консультацию с юристом, он сам оформил документы. Правда молодой ещё, допустил ошибку, надо было, чтоб сразу по заключению брака права к нему переходили, а он, глупыш, сделал отсрочку. Хорошо, что я вовремя заметила: изначально срок был двадцать пять лет. Костик, конечно, локти грыз, что чуть не опростоволосился, благодарил за подсказку и уверил, что свёл задержку к минимальному сроку. К пяти годам.

Глава 15

В эту ночь Костя снова не приходит спать в нашу комнату. И я совершенно не расстраиваюсь. А уснуть не могу не потому, что оставались крупицы надежды, нет. Причина в том, что надо найти свои старые работы, чтобы быть готовой к завтрашнему дню. Мне абсолютно безразлично, где проводит ночи муж, ведь он совсем скоро станет бывшим. А те несколько слезинок, что с готовностью прячет подушка, вызваны гормональной перестройкой в организме.

Утром я уже знаю, куда пойду в первую очередь. Мой куратор практики активно зазывала меня в их компанию, и именно с них я и начну. Конечно, я знаю, что это выглядит довольно странно: приходить без предварительного созвона и внезапно проситься на работу спустя столько времени. Но телефон Полины Игоревны у меня не сохранился. А других вариантов сходу не придумываю.

Покидаю дом до пробуждения свекрови и её будущей невестки, не забыв плотно позавтракать и взять с собой перекус. Моя надежда не встретить также и Костю оправдывается. Считаю это хорошим знаком и с облегчением выхожу на улицу, где меня ждёт Ирина.

— Привет! Подброшу тебя, куда скажешь, и сразу в кондитерскую, встретить не смогу, извини.

— Конечно, ты вообще могла не приезжать, у тебя же утро всегда авральное, надо готовить.

— И пропустить, как мой птенчик расправляет крылья? Не дождёшься! Кстати, я наняла ещё помощницу, переманила у Маси, у неё талант к готовке, а он её фигнёй всякой заставлял заниматься. Хорошо, что я вовремя заметила. Так что теперь будет побольше свободного времени.

Поздравляю подругу, и мы мчимся к нужному мне зданию, игнорируя все пробки.

В мире столько вещей, которые я не пробовала, поэтому завела себе блокнот для записи своих пожеланий. Обязательно внесу туда управление мотоциклом. Конечно, в ближайшем будущем я не смогу позволить себе дорогую покупку, а потом родится ребёнок. Но это не значит, что мне нельзя научиться.

— Светик, удачи! — Ирина машет мне рукой и летит дальше, а я поправляю одежду и настраиваюсь на лучшее.

Когда успокаиваю сбившееся из-за волнения дыхание, солнечный лучик пробивается сквозь облака и освещает нужный мне вход. Радуюсь доброму знаку и чуть ли не вприпрыжку иду вперёд,

Уже подхожу к секретарю, чтобы спросить, как мне связаться с Полиной Игоревной, и именно в этот момент мой бывший куратор подходит к стойке.

Сегодня определённо мой день.

— Здравствуйте, Полина Игоревна! — привлекаю внимание.

— Света? Светочка, рада тебя видеть, какими судьбами? — радуется моему появлению женщина, а я расслабляюсь, видя её реакцию.

— Пришла узнать, не нужны ли вам оформители. Ищу работу и в первую очередь вспомнила про вас.

— Ты не поверишь, от нас только что ушла сотрудница! Бросила работу на полпути, сказала, что нашла своё призвание и уволилась. Завтра хотела начать собеседование на её место, а тут такой подарок.

— Могу начать прямо сейчас! — надо хватать удачу за хвост.

— Пойдём, дела тебе передавать некому, но ты сообразительная, быстро разберёшься. Была б я директором, та кулёма бы у меня каждую секунду из положенных двух недель отработала, — разорялась Полина Игоревна. — Не знаю, чем наш генеральный думал, что велел отпустить её просто так.

К вечеру я уже официально устроена на испытательный срок и активно разбираюсь в текущей деятельности.

— Пчёлка ты моя золотая, — подходит ко мне куратор, — рабочий день уже пятнадцать минут как закончился, домой пора.

— Да-да, Полина Игоревна, я как раз заканчиваю, ещё минутку.

— Вот будут у тебя свои ключи, и хоть две минутки сиди, а сейчас бросай всё, и шагом марш на выход! — показательно строго прикрикнула начальница.

А у самой улыбка так и норовит прорваться сквозь сжатые губы. Приходится согласиться и, уважив руководство, быстренько собраться домой.

— Спасибо вам, Полина Игоревна, вы меня очень выручили. Я не ожидала, что сегодня же и начну работать! — искренне рассыпаюсь в благодарностях, ощущая, как в душе крепнет и набирает высоту волна уверенности в собственные силы.

— Это ты меня выручила: пришла как нельзя кстати. Так что мы обе оказались в выигрыше. А я, между прочим, давно тебя звала! Но уж ладно, прощаю. Лучше поздно, чем никогда, — смеётся и кивает мне на прощанье.

А я смотрю, как она уходит, и прикидываю, как бы максимально быстро и дёшево добраться до дома.

— Подбросить? — за спиной стоит улыбающийся Мася.

— Привет! Ты что здесь делаешь? Ирина заставила?

— Пфф, вот ещё! Будто эта козявка может меня заставить, — замечает мой скептический взгляд, — ну допустим, может. Но это не она. Правда. Я просто собирался поужинать тут рядом и случайно тебя заметил.

При словах о еде мой живот активно урчит, словно крохотное существо внутри меня слишком активно развивается и уже кричит, требуя покормить его.

— Понятно, — смеётся парень, — пошли, сначала поедим, я угощаю.

Уже собираюсь сказать, что могу поужинать и дома, но вспоминаю о своём решении следить за питанием и с благодарностью соглашаюсь.

Мася приводит меня в небольшую уютную блинную, оформленную в тёплых бежевых тонах с мягкими креслицами у столов. Обстановка располагает к тому, чтобы расслабиться и с удовольствием поесть. Чем мы и занимаемся весь ближайший час.

Глава 16

Потягиваюсь, лёжа на удобной мягкой подушке. Открываю глаза, и реальность обрушивается на меня ледяным цунами.

Я потеряла сознание!

У меня никогда не было проблем со здоровьем. Я нормальная! Почему тогда упала? Но самое главное — что с моим ребёнком?

Ужас, проникнув в кровь, проникает в каждую частичку моего тела.

Пытаюсь мыслить рационально, но, если честно, получается не очень хорошо. Так. Для начала надо понять, где я.

По идее, я должна быть в больнице, потому что к руке ведёт капельница, но в палате оказывается куча домашних мелочей, что обычно делают комнату уютной. Ну или захламляют её, превращая родное пространство в царство Хаоса. К тому же вряд ли врачи будут ставить цветы в вазу и развешивать картины по стенам.

— Очнулась? — Максим входит с подносом в руках.

— Мась, где мы?

— Это частная клиника. Все члены нашей семьи много лет здесь наблюдаются. Держи.

Парень ставит рядом со мной горячую кружку с чаем и большую плитку шоколада. Божечки, да! Я очень хочу чай и шоколад.

— Как ты догадался? — шамкаю, набив полный рот. — Мм, как вкусно.

— Подсказали, — довольно хмыкает.

И в ту же секунду в палату заходит женщина средних лет в белом халате и круглых очках с волосами, собранными в аккуратный пучок.

— Здравствуйте, Светлана, меня зовут Олеся, я терапевт. Максим, будьте так любезны, принесите ещё стакан воды на случай, если чай слишком горячий.

Избавившись от посторонних ушей, доктор продолжает:

— Ваши основные показатели в норме. Скорее всего, сказались психологические и физические нагрузки плюс гормональный фон пошаливает. Предлагаю пройти УЗИ, чтобы удостовериться, что с вашим ребёнком всё в порядке, и могу вас отпустить.

Во время последних слов врача я не свожу глаз с входной двери, которую только что открыл Мася. Судя по остолбеневшему взгляду, он слышал каждое слово.

Соглашаюсь на процедуру и после ухода доктора обращаюсь к парню:

— Никто, кроме тебя не знает. Я даже Ирине ещё не рассказала. И уж точно не планирую посвящать Костю. Предохранялась отчаянно, как сумасшедшая, но не повезло. Поэтому буду благодарна, если ты оставишь пока моё положение в секрете.

— Положение? Какое положение? А, ты про обморок. Вопросов нет, я могила, — строит из себя дурачка.

— Спасибо.

— Время уже позднее. Если не хочешь возвращаться домой, можешь переночевать у меня. Кстати, твой гоблин уже звонил несколько раз, я не стал брать, — Мася достаёт мой телефон из кармана. — Ты его выронила, когда вырубилась.

Блин. И что мне говорить Косте? Прости, я не дома, потому что упала в обморок, вызванный скрываемой от тебя беременностью?

— Хорошо, что не ответил. Отвезёшь меня домой после УЗИ?

— Ко мне домой?

— Нет, — благодарно улыбаюсь, — ко мне. Но спасибо за готовность приютить.

Мася подвозит меня к самому дому, наотрез отказываясь высадить раньше.

— Я вообще считаю, что должен довести тебя до кровати и проследить, чтоб ты уснула, а не впала в бессознательное состояние.

— Но ты же понимаешь, что в этом доме тебе не будут рады?

— Да чхать я хотел на их радости, пусть засунут её себе…

— Макс! — перебиваю со смехом. — Со мной всё в порядке, правда. Ещё раз спасибо за помощь.

Второй раз за день открываю дверь, чтобы выйти из машины, и на всякий случай добавляю:

— Провожать не надо.

А то ведь и правда решит до кровати довести. Это даже не драка будет, а настоящее побоище, если Костя увидит.

— Где ты была? — первое, что слышу по приходу в спальню. — Я звонил тебе раз пятнадцать.

В голосе Кости намешаны волнение, злость и что-то ещё. Ревность?

— Работала. Десять миллионов из воздуха не возьмутся, — и ведь ни капельки не вру.

— Мне казалось, что я достаточно ясно объяснил, во что выльется твоя работа в той пекарне.

— Я устроилась по специальности, — спокойно разъясняю недопонимание.

Сил на скандал у меня нет, поэтому хочу решить всё мирно и пойти спать. Но у мужа, похоже, другие планы.

— Зачем тебе это? Ты каждый день просыпаешься в шикарном доме, который даже не нужно убирать, потому что это делает прислуга. На завтрак, обед и ужин ты можешь заказывать блюда как в ресторане. У тебя есть возможность уделять время себе, своему хобби и семье без волнений на тему заработка. Зачем пытаться сбежать от комфорта, за который большинство убило бы не глядя?

Мой истеричный смех прерывает лицемерие мужа.

— Комфорт? Прости, — пытаюсь размеренно дышать, чтобы успокоиться, — мы по-разному понимаем это слово. Моя клетка может быть триста раз покрыта золотом, но она не перестанет быть тюрьмой. Но знаешь, что самое замечательное? Я собираюсь выйти на свободу. Уж лучше буду волноваться на тему заработка, чем терпеть унижения в заточении.

Глава 17

Не могу не думать о причинах, по которым Костя так и не ушёл прошлым вечером. У меня не хватило смелости попросить его убрать руки, поэтому провалилась в сон в крепких объятиях мужа.

В любую свободную минуту на работе я возвращаюсь мыслями к прошедшей ночи, перебирая возможные мотивы мужчины.

Хотелось бы верить, что он остался, потому что любит меня и чувствует свою вину, но я уже не та наивная дурочка, что была месяц назад.

Я бы подумала, что муж пытается отсрочить развод, чтобы добраться до моего состояния, но он молчал. Не просил прощения, не уговаривал. Ни слова больше не произнёс. Только обнимал и нежно прижимал к себе. И это больше всего сбивало с толку.

Сегодня я заканчиваю в одно время со всеми, и, хотя у меня уже есть ключи, задерживаться не вижу смысла, ведь план работы выполнен.

— Полина Игоревна, подождите меня, вместе выйдем, — привлекаю внимание женщины, которая рассеянно смотрит в одну точку. — О чём задумались?

— Днём была у генерального. Похвасталась, какого замечательного сотрудника отхватила вместо той кулёмы, а он усмехнулся и сказал, что удачно поменялся. Всё гадаю, что значили его слова.

— Почему у него не спросили? Строгий?

— Кто? Максим Николаевич? Нет, ни сколько. Вон, кстати, и он, пойдём познакомлю.

Мы выходим из здания, и в нескольких шагах от нас стоит мужчина средних лет в деловом костюме, разговаривающий с молодым парнем, в котором я узнаю Масю. Что он опять здесь делает?

— Максим Николаевич, знакомьтесь, наша новенькая, Светлана.

Куратор представляет меня, а я натягиваю улыбку подчинённого и смотрю на мужчину в пиджаке. У того странно бегают глаза, а Мася сбоку от меня начинает смеяться.

— То есть ты даже на секунду не допускаешь мысли о том, что я могу быть твоим боссом? — уточняет, похохатывая.

Чувствую, как к щекам приливает кровь.

— Мась… ксим Николаевич, приятно познакомиться, — запинаясь, пытаюсь сохранить лицо, но ещё больше смешу парня.

— Да ладно тебе, чего напряглась-то? — обнимает меня за плечи.

— Все будут думать, что я попала сюда по блату. А после твоего жеста — что ещё и с директором сплю. Мась, у тебя совесть есть? — внезапно даже для самой себя начинаю отчитывать друга, скидывая его руку.

— Предлагаешь мне уволиться? — обалдело спрашивает тот.

— Было бы идеально, — радуюсь как ребёнок предложенному варианту.

Тут уже не выдерживают Полина Игоревна и тот мужчина в костюме. Под дружный хохот и я начинаю смеяться.

— Значит, ты занимаешься организацией мероприятий, а я думала, вы с Костей конкуренты, — продолжаю беседу, немного отдышавшись.

— Почему?

— Он у Ирины в кондитерской что-то на тему аналитика говорил.

— А, помню, хороший спец. Это батя пытался его к себе переманить, а у меня идея тогда возникла, как помочь родителю, но твой благоверный не дурак, крепко держит сотрудников. Не получилось. Ааа, чёрта помянешь…

Оглядываюсь и вижу мужа, стремительно сокращающего расстояние между нами. По лицу ходят желваки, а в глазах желание убивать.

— Костя, что ты тут делаешь? — преграждаю ему дорогу. Драки мне ещё не хватало чуть ли не на рабочем месте.

— Света, в машину садись, — цедит сквозь зубы, даже не посмотрев на меня.

Обидно, будто собачонке команду отдаёт.

— Света, беги, я его задержу, — Мася неуместно шутит, нарочно играя с огнём.

— Мась! — строгим предупреждением пытаюсь его осадить. — Костя, поехали домой.

Пытаюсь взять мужа за руку, но тот вырывается.

— Я предупреждал, — повышает голос. — Говорил, чтобы ты держалась подальше от этой семейки!

— Костя, послушай меня, — психологи говорят, что надо проговаривать вслух имя человека, когда он на взводе, так до него проще достучаться. Но, похоже, с мужем это не особо работает. — Я не знала, что компания, в которую устроилась работать, принадлежит Максиму. Выяснила буквально пять минут назад. Это недоразумение.

— Ты сама вынуждаешь меня действовать жёстко. Я растопчу их, мокрого места не оставлю! — орёт, будто окончательно слетел с катушек.

Никогда ещё его угрозы не были так реальны. От озлобленного тона страх проникал в самое сердце, поднимая дыбом волоски по всему телу.

— Нет, ты этого не сделаешь, — похоже, я только что приняла для себя важнейшее решение. — Мы оба прекрасно знаем, кому принадлежит практически половина твоей компании. Я никогда не мешала тебе. И впредь не буду этого делать. Но если мои друзья, или их бизнес, пострадают, я сделаю всё, чтобы уничтожить твоё семейное дело.

Наконец-то смогла привлечь внимание мужа. Костя неверяще смотрит на меня.

— Цветочек, да что с тобой?

— Я задавалась этим вопросом слишком долго. Теперь со мной всё в порядке.

— Хорошо, поговорим об этом по дороге домой.

— Нет, Кость, езжай один. Я хочу прогуляться.

Глава 18

После нашего семейного скандала всем становится неуютно. Полина Игоревна быстро прощается, уходит и мужчина в пиджаке. Мы с Масей остаёмся вдвоём.

— Свет, ЗАГС тебе не поможет, уж извини.

— Как это не поможет? Думаешь, Костя и там всех купит? — лихорадочно прикидываю, куда мой муж не сможет протянуть свои властные лапищи.

— Не в этом дело, просто в ЗАГС идут по обоюдному согласию, а твой гоблин явно будет против, поэтому только через суд.

— И что же мне делать? — спрашиваю растерянно. Никогда ни с кем не судилась и не думала, что когда-либо буду, и уж точно не с собственным мужем.

— Да ничего особенного: бери свидетельство о браке, завтра напишешь заявление, и скатаемся в суд.

Наши бумаги, наверняка, в сейфе вместе с остальными важными документами.

— А без свидетельства можно? Боюсь, Костя мне его не отдаст.

— Вообще да, но придётся повозиться. Надо будет дубликат запросить, и уже с ним можно идти. Потребуется больше времени.

Чего-чего, а времени у меня нет совершенно.

— Откуда ты всё знаешь, разводился недавно?

— Нет, — ухмыляется. — Друг поймал жену на горяченьком. Но она настолько привыкла к беззаботной жизни, что никак не хотела признать действительность: умоляла простить, плакала, угрожала, даже документы сожгла, чтоб он в суд пойти не смог. Так что, считай, я всё это проходил, помогу и тебе.

— Спасибо, Мась. Даже не представляю, что бы я без вас с Ириной делала. Вы так добры ко мне, а мне даже отплатить нечем.

— Да брось, — смеётся парень. — Мы не делаем ничего особенного.

— И всё же вы особенные, — искренне улыбаюсь, а Максим отворачивается, пытаясь скрыть румянец.

Дом встречает меня мёртвой тишиной.

Странно.

Я была уверена, что Костя дождётся моего возвращения, чтобы продолжить спектакль.

Может, это и к лучшему.

Я облегчённо выдыхаю, когда получается поужинать в спокойном одиночестве. Куда пропали жительницы серпентария, меня совершенно не волнует.

Через пару часов всё же начинаю переживать. Ощущение затишья перед бурей поселяет в сердце тревогу. Какой сюрприз готовят мне на этот раз?

Я уже собираюсь ко сну, когда слышу шаркающие шаги. Костя вваливается в комнату, еле стоя на ногах.

— Я пришёл к тебе, — медленно проговаривает слова.

Захмелев, он всегда начинает говорить быстрее, потом его язык заплетается, путая и пропуская звуки. А в самой крайней степени опьянения Костя пытается выговорить каждую букву, будто переживает, что его не поймут.

— Всегда приходил к тебе. Ты мой нежный цветочек. Мой лучик света, — продолжает, держась за дверной проём. — Ты не можешь уйти от меня. Не пущу. Ты моя, только моя. Слышишь? Ты просто не понимаешь.

Спотыкаясь, муж приближается к кровати.

— Разденешь? — многозначительно улыбается, а в моей голове рождается идиотский в своей дерзости план.

— Скажи, наш брак очень важен для тебя?

— Да, — утвердительно кивает головой, и чуть не летит на пол от резкого движения.

— Тогда почему ты не хранишь наше свидетельство о браке в сейфе? — спрашиваю возмущённо.

— Храню!

— Покажи, — молюсь про себя в надежде, что он выпил достаточно много и не раскусит такой элементарный ход.

— Пойдём, — обнимает меня за талию. — Или можем остаться тут, — вдыхает запах моих волос. — Давай останемся.

— Сначала докажи, что свидетельство в сейфе, — не сдаюсь.

— Хо-ро-шо!

Мы спускаемся в кабинет и подходим к заветному металлическому ящику. Костя заводит нужный пароль и открывает дверцу. Пару минут копошится спиной ко мне, приговаривая:

— Не то, опять не то, это тоже не то…

— Давай я поищу, — предлагаю, не выдерживая.

— Нашёл! — Костя с победным видом разворачивается, держа в руках розовый бланк.

— Покажи, — протягиваю руку.

— Нееее. Не дам. Моё. И его не дам, и тебя. Никому не дам, — мотает головой.

— Ты мне врёшь, это свидетельство твоих родителей, — пытаюсь разыграть спектакль, достойный сцены Большого театра.

— Что? Нет.

— Да, сам посмотри. Там нет наших имён, — стараюсь быть максимально убедительной. — Сейчас же найди наше! Или признайся, что оно тебе совсем не важно, ты потерял его!

— Я найду, — примирительно вскидывает руки. — Подержи, — отдаёт мне свидетельство о браке, а я не верю своему счастью.

Пока Костя снова копается в документах, я засовываю бумагу в домашние шорты вдоль живота и прикрываю майкой.

— Милый, — привлекаю его внимание.

— А?

— Я верю тебе, можешь не искать. Знаю, что ты дорожишь нашим браком, — кокетливо строю глазки, чтобы увести его мысли в другое направление.

Глава 19

Утром меня продолжают терзать вчерашние размышления о том, не совершаю ли я ошибки, подавая на развод. Вконец измученная, погружаюсь в работу и выкидываю из головы всё, что не касается выставки.

Разразившийся трелью телефон привлекает моё внимание, и я, не отрывая взгляда от монитора, отвечаю.

— Свет очей моих, — слышу родной голос человека, заменившего мне отца, — прости, что не звонил долго. Машенька мне, конечно, рассказывает, как у вас дела, да и с Костей часто по делам созваниваюсь. Но уж очень по тебе соскучился, по улыбке твоей. Расскажи, чем занимаешься.

На секунду у меня пропадает дар речи. Из-за всех последних событий любимый свёкр совершенно выпал из моего поля зрения.

— Алло, Светочка, слышишь меня?

— Да-да, дядь Миш, — прочищаю горло, — я работу нашла, представляешь? Тружусь художником-оформителем, как и хотела.

— Не сидится тебе дома, — смеётся по-доброму, а у меня слёзы от его ласкового голоса наворачиваются, — ну и правильно, сходи, поработай, надо всё в жизни попробовать. А то потом детки пойдут, не до выставок тебе будет.

— Не думаю, что мы с Костей в ближайшем будущем о детях задумаемся, — прикладываю руку к животу в защитном жесте.

— Когда-нибудь всё равно решитесь, я же не говорю, что сейчас. Может, через год-два, а то и пяток лет. Тут уж вам решать. Я лезть не буду.

— Как ваши дела, когда возвращаетесь? — перевожу тему.

— Ох, Светик, тут полнейшая жо…сткая неразбериха, даже говорить об этом не хочу. Кстати, Машенька сказала, ты подругу позвала к нам пожить, я совершенно не против. Знаю твоё великодушие, в этом вся ты.

Свекровь сработала на опережение. Знает, что я не буду обвинять её во лжи.

— Юля уже несколько дней у нас живёт, вписалась как родная.

— Ну вот и славненько, — не слышит горечи в моих словах. — Ладно, Светик, побежал я, передавай всем привет!

— Пока, дядь Миш, возвращайся скорее.

На миг мне хочется, чтобы всё произошедшее оказалось страшным сном. Будто бы меня лихорадит, и я вижу кошмары. Но дядя Миша вернётся, и всё встанет на свои места. Я проснусь, Костя подоткнёт мне одеяло и даст воды, а Мария Алексеевна хоть и колюче, но вполне беззлобно пожелает скорейшего выздоровления.

На всякий случай, щипаю себя за руку. Заметив, как покраснела кожа, убеждаюсь, что это не сон.

И осознание реальности происходящего даёт мне необходимый толчок: пора действовать.

Я возвращаюсь домой как раз к ужину. В столовой мой муж мирно разговаривает со своей матерью и будущей женой. Даже жаль разрушать их идиллию. Но я проголодалась. Поэтому молча сажусь за стол чуть поодаль от остальных.

Сегодня у нас говяжьи медальоны, которые получились невероятно нежными. Мясо буквально тает во рту, а я чувствую жуткий голод, поэтому старательно уплетаю, не вслушиваясь в разговор.

Чувствую на себе чей-то взгляд и, с трудом оторвавшись от тарелки, поднимаю глаза. С удивлением замечаю нежную улыбку Кости.

— Добавки положить? — спрашивает, показывая на мою опустевшую тарелку.

— Она не безрукая, сама сможет, — тут же реагирует Мария Алексеевна. — Сколько можно её обхаживать? Нельзя же быть такой лентяйкой!

— Вам не придётся долго меня терпеть, — вытираю губы салфеткой, морально приготовившись к военным действиям, — я подала заявление на развод.

Столовая погружается в напряжённую тишину, будто бы мы разом ухнули на глубину океана.

— Свет, я понимаю, что ты обижена, но пустые угрозы тебе не к лицу, — мягко говорит муж. — Без свидетельства о браке невозможно развестись.

— Да, это точно. Поэтому я безмерна благодарна тебе за то, что вчера собственными руками отдал мне документ.

— Что? — Костя хмурится, пытаясь вспомнить подробности вчерашнего вечера. — Нет, не может быть, — бросает приборы, выскакивает из-за стола и быстрым шагом направляется в кабинет.

— Светочка, что за спешность? — внезапно елейным голосом обращается ко мне Мария Алексеевна. — Давай попробуем решить наши проблемы миром. Есть хорошие семейные психологи, помогающие сохранить брак. Нельзя убегать при первых же возникших трудностях. Давайте хотя бы попробуем поработать над отношениями. Можем даже установить сроки. Допустим, если в течение полугода ты не передумаешь, тогда разведётесь.

Меня так и подмывает то ли расхохотаться, то ли расплакаться от лицемерия женщины.

— Знаете, я ждала и работала над отношениями и так слишком долго.

Костя возвращается с побелевшим лицом.

— Света, не делай этого. Пожалуйста, — в голосе появляются умоляющие интонации. — Не поступай так со мной. Я… я обещаю, что сделаю тебя счастливой. Цветочек…

— Я обязательно буду счастливой. Но без тебя, — поднимаюсь изо стола. — Даже смешно, я столько лет верила твоему обещанию защищать меня, что совсем упустила из виду очевидное: нужно научиться делать это самостоятельно.

Окидываю столовую грустным взглядом. Возможно, я вижу её последний раз. Всё-таки здесь было много и хороших воспоминаний.