Измена. Ты пожалеешь, что бросил меня!

Глава 1. Геля, у нас отмена!

1 часть бесплатно - https://litnet.com/shrt/lePe

В твоих глазах больше

не таится любовь,

Я сам убил ее своим ударом.

Но ты сейчас –

Как адреналином в кровь,

Сносишь с ног ураганом.

/Руслан/

Спустя три месяца

Благотворительный аукцион

в доме миллионера Аркадьева

— Заколебала, — выдыхаю я, отрубая очередной назойливый входящий от своей невесты. Просил же не дергать по пустякам сегодняшним вечером! — У меня с этой свадьбой скоро фляга окончательно протечет.

— А ты как хотел, милый друг? — хохочет Аркадьев, по-дружески ободряюще хлопая меня рукой по спине. — Признаться, я не думал, что ты так рано снова окольцуешь себя.

Аналогично. Та же история.

— Скучно быть холостяком, — радостно улыбаюсь во все тридцать два зуба, а у самого аж челюсти сводит. — Сам-то не собираешься Марину осчастливить обручальным колечком с брюликом в три тысячи карат?

— Свят-свят-свят! — приятель даже принимается активно перекрещиваться. К слову, кажется, он и малейшего понятия не имеет, как это правильно делается. — Я на себя супружеское ярмо если и позволю надеть, то лет так через двадцать-тридцать. Исключительно ради стакана воды без газа в старости. Женюсь на какой-нибудь молодой, горячей кукле… а Марина уже года через три в тираж выйдет.

С моих губ срывается смешок.

Альберт в своем репертуаре. Убежденный холостяк до мозга костей.

— Маринка в курсе? — усмехаюсь я.

— А кто ее спрашивает вообще? — Ал смотрит куда-то за мою спину. Моментально в лице меняется.

Очередную жертву своих чар прицелом лазера ловит.

Я бы и сам с радостью «охоту» устроил, но сегодня занят исключительно деловыми вопросами на этом благотворительном аукционе в резиденции Аркадьева.

Если повезет, то разведу одного влиятельного человека на выгодный для себя контракт.

— Рус, это твоя бывшая жена, что ли? — вдруг произносит Ал.

Он по-прежнему полирует взглядом кого-то позади меня.

Возможно, и она.

С недавних пор эта серая мышь бизнесвумен себя воображает.

Лениво поворачиваюсь, но не нахожу Машу в толпе. Пристально слежу за Альбертом. Куда он смотрит?

Друг взглядом раздевает какую-то роскошную и незнакомую мне блондинку в красном вечернем платье.

— Так, кому-то сегодня явно хватит, — смеюсь я, в шутку толкая Ала локтем в бок.

— Понятно теперь, почему ты ее столько лет ото всех прятал, — хищно улыбается хозяин дома, взлохмачивая и без того идеально лежащие светлые волосы. — Я бы такую в башне держал. И дракона купил, чтобы охранял. Двух!

Хмурюсь.

Незнакомка в алом подходит ближе.

С грацией настоящей хищницы она перемещается по залу, равнодушным взглядом скользя по толпе. Все расступаются перед ней, словно перед какой-то царской особой.

Она лишь рассматривает картины и другие предметы искусства, выставленные сегодня на аукционе...

Аркадьев совсем недавно получил наследство от деда.

Тот вроде считался крупным коллекционером в высших кругах.

А Алу все это не особо и нужно.

Так что половину дедовской коллекции друг решил продать, а деньги пожертвовать на строительство нового детского дома.

У меня в мозгах внезапно что-то щелкает. Сталкиваюсь взглядом с девой в красном.

С глазами ее голубыми-голубыми, словно ясное летнее небо. Некогда наивными, будто у олененка Бэмби, но сейчас какими-то ледяными, даже холодными. Ощущаю ее ненависть морозом по коже.

Это она.

Моя Маша.

На себя непохожа… настоящая светская львица, а не зачуханная домохозяйка со шлейфом так раздражающего меня парфюма «Борщ номер пять».

— Пойду поздороваюсь, — Ал смахивает с плеч невидимые пылинки. — Я же гостеприимный хозяин, правда?

— Эй! — заторможенно реагируя, кричу ему вслед. — Это моя жена, не забыл?

— Бывшая жена, Русик… — озорно поигрывает бровями Альберт. — Бывшая жена.

Черт!

***

— Ал, у вас просто превосходное чувство юмора, — произносит Маша, глядя на моего лучшего друга, при этом кокетливо поправляя соскользнувшую с правого плеча бретельку. — Скажите, а это ведь ненастоящий Моне? Но сходство фантастическое…

«Ах, Ал у вас просто превосходное чувство юмора!»

Ведьма, чтоб ее. Сожгу к чертям.

И когда Уварова так искусно флиртовать с мужиками научилась? Прямо заправская куртизанка.

Меня это бесит. Раздражает. Адски!

Смотреть на это спокойно не могу.

Хочется схватить ее за руку и увести от этого долбаного Альберта, который по-любому в своих мыслях уже во всех позах ее представил и даже попробовал.

Как, сколько, где и когда… в ярких декорациях фильмов для взрослых.

Я что, ревную?

П-ф-ф… конечно же, нет!

— Маша, мы разве не решили перейти на «ты»? — Альберт приобнимает ее за талию.

— Простите… прости, — она будто бы смущенно улыбается, откидывая назад золотистые кудри.

У-у-у! Сирена!

Возникает непреодолимое желание намотать ее локоны, как в лучшие годы Мэрилин Монро, (только длиннее в несколько раз) на свой кулак и вытащить отсюда, визжащую и орущую. Усадить в гребаное такси и… а дальше… дальше я не знаю пока.

Не придумал.

Хотя глубоко внутри все мы понимаем, чем все закончится в итоге.

Что она исполняет вообще? Намеренно моего друга соблазняет?!

Глава 2. Весь мир – сцена

/Руслан/

Уварова сейчас что, флиртует со мной?

Да нет… нет!

Это просто-напросто не в ее стиле.

Маша и соблазнять – это две разные вселенные.

День и ночь. Земля и небо. Огонь и лед. Воздух и вода. Ну, вы поняли, к чему я тут клоню…

— Скучала? — невпопад переспрашиваю я. — По кому?

«По кому?!»

Вот ты и дебил, Кирсанов. Ничего умнее придумать не мог?

Маша словно все заводские настройки сбила.

Огорошила.

В матрицу процесс сбоя запустила.

Вирус в систему изящно ввела, как ядовитую инъекцию в организм. Да настолько сильно, что я даже и не заметил подвоха.

Она не должна так выглядеть. Так говорить. Так смотреть.

Потому что это вовсе не моя Маша тогда. Кто-то другой… совершенно другая женщина, чужая.

— По тебе, конечно, глупыш.

Глупыш?

Версия Ангелина 2.0, так, что ли?

Все, я понял. Осознал. Сопоставил.

Уварова-старшая решила развести, словно тупого лоха. За кого она принимает меня?

Да, мозгов Маше явно не занимать.

Я ведь не только из-за бабок папаши женился на ней в свое время.

Она была прекрасным вариантом на роль моей жены.

Домашняя, милая, заботливая… при этом и деловым партнерам показать не стыдно.

Как-то не особенно парило в начале наших отношений, что она далека от общепризнанного идеала красавицы.

Обыкновенная баба. Глаза, волосы, сиськи, мозги.

— Не знаю, что ты затеяла, — шепчу зло я. — Но я не идиот. Прекращай строить глазки всем подряд и…

— Ревнуешь?

— Я?!

Даже сам удивляюсь тому, как громко и искренне звучит мое возмущение.

— Ревнуешь, ты! — тычет в меня своим маленьким пальчиком.

Я почему-то цепляюсь взглядом за ее руку. Там все еще сверкает след от обручального кольца.

— Смешно.

— Я видела, как ты наблюдаешь за мной. Думал, что я ничего не вижу?

— П-ф-ф…

Кто-нибудь объяснит, кто эта женщина передо мной, как давно она вселилась в скромную, вечно краснеющую тихоню Машу Уварову и куда ее дела?

— Хорошо, — Маша сексуально прикусывает нижнюю губу. — Тогда я пойду и найду Альберта, да?

Она пытается выбраться из моих рук, но я не даю ей этого сделать. Сначала неосознанно, а потом прижимаю к себе еще крепче.

Потому что какого фига она вытворяет? Спектакль окончен, я сказал!

— Ты в себе вообще? — форменно уже рычу на нее.

— Что такое? — невинно хлопает глазами. — Неужели тебе не нравится?

Маша меняется в лице.

Исчезает это глупое выражение нежности, раболепного обожания, всепоглощающей любви… остается только холод. Арктический.

Меня словно ушатом ледяной воды окатывает с головы до пят. По коже ползут мурашки, покрытые ноябрьским инеем.

Вот теперь настоящая.

От шока даже объятия разжимаю.

Уварова беспрепятственно отходит в сторону. Но не торопится сбежать. Держится спокойно и уверенно. Как будто от моего присутствия ей ни горячо, ни холодно.

И мне… мне это не нравится?

Определенно нет.

— Ты же этого хотел, Рус? — усмехается она беззлобно. — Чтобы я была твоей куклой? — протягивает руку вперед и мимолетно проходится кончиками пальцев по моей щеке. — Знаешь, таким, как ты, играть в кукол нельзя. Можно только смотреть.

«Смотри и рыдай!» — отражается в ее глазах, когда она разворачивается и уходит, грациозно покачивая округлыми бедрами.

И мне остается только смотреть ей вслед.

Весь мир сейчас подиум – а я ее сцена, по которой она идет в своих черных туфельках от «Prada».

***

— Где женушку потерял? — с безобидной издевкой спрашивает Альберт, подходя ко мне со спины. — Так и знал, что ты ее украдешь, как цыгане породистую лошадь.

Бросаю на друга колкий взгляд.

— Правда хочешь об этом поговорить, Аркадьев?

Как будто Уваровой мне мало.

Вернее, ее новой версии, перевернувшей мой мир кверху тормашками.

Теперь вот не знаю, как вернуть все в прежнее состояние покоя.

Ненавижу, когда правила игры меняются, а меня об этом никто предупредить не удосуживается.

Фигуры на шахматной доске сами собой оживают и делают, что хотят.

Нарушают последовательность ходов… такими темпами кто-нибудь быстренько сделает рокировку, объявит мне: «Шах и Мат».

Но это я тут гроссмейстер. Не наоборот.

— Прости-прости, — капитулирует тут же Ал, поднимая руки в воздух. — Бывшую женушку.

Нет, Альберт тут явно в своей стихии плавает.

Видит цель – идет к ней. А ему очень понравилась моя Маша.

«Только Маша больше не твоя!» — ядовитым шепотком отзывается в мозгах внутренний голос.

Знаю.

Просто привыкнуть никак не могу.

Когда ты был женат на женщине десять… или девять… в общем, не важно сколько лет… много лет… крайне сложно за несколько месяцев взять и забыть о ней. Вытравить из сознания образ целиком и полностью.

Забыть, скажем, трудности не составляет.

Благо, ее младшая сестра со своей ролью хорошо справляется. Даже очень хорошо. Но…

Наверное, это чисто мужское. Мое, значит, мое.

Инстинкт собственника на максималках. Режим охоты врубается на полную катушку.

Я и в детстве ненавидел игрушками делиться. Пусть старыми, ненужными или теми, что мне никогда не нравились.

Мое! Капслоком мое.

Так и с Машей, бывшей женой.

Самому не особенно надо, но и другим не отдам.

— Слюни подотри, — усмехаюсь я. — Не для тебя эта ягодка зреет.

Ал весело хохочет, запрокинув голову назад.

— А для кого? Для тебя, что ли? — он щурится, пристально смотрит на меня. — Тут мало будет сказать, что этот поезд ушел от тебя. Ты сам заставил электричку уехать на другой вокзал.

Бесит.

Еще больше бесит то, что он прав.

Вот только у меня выбора не было.

Глава 3. Я его ей не отдам!

/Ангелина/

Да, я прекрасно знала, на что подписывалась.

С кем!

И что именно подписываю собственной кровью.

Знала, черт возьми!!!

Но…

Наивно думала, что все по-другому у нас будет.

Почему?

Да потому что я не равно моя зашуганная матерью старшая сестра!

Не серая, закомплексованная мышь Маша с синдромом отличницы — тихая, скромная, боящаяся слово «секс» вслух на публике произносить.

Я ведь всем готова быть для Руслана.

Любые его самые смелые фантазии в жизнь воплотить могу. А он… почему он этого не ценит?!

Меня не ценит?!

Не видит, как сильно мне нужен!

Стоило ли отбивать мужика у родной сестры, когда он все равно на других баб засматривается?

Гребаный кобель! Мартовский кот! Бабник!!!

Да-да… я думала, что мне будет все равно на левых женщин в его жизни.

Что смогу быть такой… эгоистичной, стервозной женой, которая провоцирует своего мужчину добиваться ее каждый день. Совершать подвиги, будто какого-то рыцаря…

А что получила?

Руслан не хочет ни меня, ни моей любви, ни (похоже на то) нашего ребенка.

Ему подавай комплексные обеды и ужины, полноценные завтраки и забитый до отказа холодильник. Ну и чтобы я прыгала уже голая в постель по команде «Геля, лежать!», словно послушная домашняя собачонка.

С какой радости мужики вообще решили, что всей организацией быта именно женщина должна заниматься?

Нормально им взваливать подобное на наш слабый пол?

Чтобы мы таскались с пакетами, волочили весь дом на своем горбу?

Еще и улыбались довольно, детей рожали и воспитывали, от счастья скакали.

Типа он мамонта добывает, семью содержит и все такое?

П-ф-ф… начнем с того, что некоторые женщины с этой задачей куда лучше справляются.

Разве это преступление – хотеть зависеть от своего мужчины и не дать себе при этом скатиться до состояния деревенской бабы, что целыми днями жарит, парит и варит?

О какой красоте, о какой пылкой страсти может идти речь, если я буду кашеварить с утра до ночи?

Такое чувство, что некоторым мужикам не жена нужна, не любимая женщина, а какое-то подобие нянечки. Которая накормит, напоит, жопу подотрет и сказку на ночь расскажет.

Признаюсь, на несколько минут я даже почувствовала себя виноватой.

Рус пришел уставший с делового вечера, голодный и злой… что-то там явно пошло не так.

Расспрашивать его не стала.

Бесполезно это.

Пока сам не решит поделиться своими мыслями, пытать Кирсанова бесполезно. Уж я его знаю…

Первой моей мыслью стало выйти из зоны комфорта.

Раз уж я собираюсь стать женой Руслана Кирсанова, то мне будет несложно баловать его иногда вкусным ужином, да?

Скажем, по праздникам. Чтобы не совсем оборзел.

Все же это нормально, когда вы и отдаете, и получаете. Отношения работают только с двух сторон…

Собственно, именно поэтому я и залезла в свой телефон.

Хотела рецепт какой-нибудь простой посмотреть. Типа: я на кухне чайник, что делать и где брать красную воду для борща?

Потом решила, что без кулинарных курсов мне не обойтись.

Стала искать обучающие ролики, как раз одна из моих подружек знаменитый фуд-блогер, а наткнулась в своих новостях на МОЕГО РУСЛАНА в объятиях роковой охотницы на мужиков.

Мне стоило пойти с ним на этот проклятый аукцион… и я хотела, да… угадайте, что стряслось?

Конечно-конечно.

«Геля, я иду работать, а не развлекаться!» — сказал он мне.

Ну да, я вижу, как он работал. Трудился на износ! В поте лица.

Да так, что даже имя мое у него из головы вылетело.

— Как ты меня назвал?! — снова кричу я, до сих пор не услышав ответа на свой вопрос.

Дьявол!

Это происходит наяву? Я не сплю? Не вижу жуткий ночной кошмар?

Да как он только посмел назвать меня именем моей старшей сестры!

В конце концов, именем своей бывшей жены!

Не знаю, как сдержалась и не вцепилась ногтями ему в лицо.

Честное слово, сохранять хладнокровие, коим я никогда не обладала, очень сложно…

— Оговорился, — как ни в чем небывало пожимает плечами. — С кем не бывает?

Со мной!

Я бы никогда мне позволила себе так проколоться.

— Кто она?!

Руслан издевательски усмехается.

Мне влепить ему пощечину хочется. Звонкую! И чтобы руку болью аж обожгло от удара.

Что и я делаю.

А вдобавок и смахиваю со стола половину посуды вместе с едой.

Вот так!

Пусть теперь сидит голодный и холодный.

Боже… а я ведь еще думала готовить научиться, чтобы печь и тушить ему… тук-тук-тук, со дна постучали.

Да за такие фокусы я и стакан воды ему не принесу! Чтобы знал – я не Маша, крутить и вертеть мною нельзя.

— Истеричка, — коротко бросает Кирсанов и встает из-за стола. — Еще раз выкинешь подобное, поедешь жить к своей мамаше.

Ну, это маловероятно.

Понятия не имею, где она сейчас обитает, а главное с кем.

Впрочем… думаю, ей сейчас не до нашей семьи. Уж больно она за свою шкуру боится после того, как чуть мою старшую сестру со свету не сжила.

— Не смей уходить сейчас! Я с тобой не договорила!

— А я уже с тобой закончил, — Рус на миг останавливается, бросая на меня пустой взгляд. — Милая, я тебе говорил, что верности от меня ждать не стоит.

Говорил…

Я не поверила.

Или не хотела верить?

— Кто она? — дрогнувшим голосом спрашиваю я.

Мир внезапно теряет свои краски.

Мое ясное небо застилают грозовые тучи. А диктор на экране объявляет штормовое предупреждение.

Как же я это допустила?

Как позволила сделать из себя грязную половую тряпку?

— Геля, осади...

— Я хочу знать, кто эта потаскуха!!!

Руслан смотрит на меня как на мерзкое насекомое.

Глава 4.  Прекрасный принц оказался чудовищем

/Ангелина/

Полагаю, не стоит объяснять, что чайные церемонии с Аркадьевым закончились так же внезапно, как и начались?

Не стоит…

Руслан даже не дал мне пирожное доесть, сразу объявил во всеуслышание, что мы с ним уходим.

МЫ!!!

Постойте, а чего он такой абьюзер? И как давно распоряжается моей жизнью?

Разумеется, понимаю, что я его будущая жена и так далее, и тому подобное, но…

Но!!!

Стыдно перед Альбертом.

Сама не знаю… не знаю почему.

Может, потому что Кирсанов практически за шкирку вытащил меня из ресторана, как нашкодившего котенка или глупого щенка. Как собственность!

На глазах у всех посетителей, персонала и Альберта. Указал мне мое место. Вот тут – у его ног! В грязи!

А я не ручная собачонка на поводке. Не послушная кукла. Я его женщина!

Конечно, он не применял силу. Не орал. Был спокоен как удав. И это самое страшное… его холодность, ледяная ярость, студеное равнодушие.

Обидно до слез.

Вот ты любишь человека, отдаешь ему всю себя, а он… он ни во что тебя не ставит.

Не видит! Не замечает! Плевал на тебя, твои желания и чувства!

А хочется, чтобы любил… чтобы оберегал. Нежным был. Был твоим. Всецело!

У нас же на горизонте постоянно эта проклятая Маша маячит! Как вечный и бессмертный призрак прошлого.

Да, это звучит эгоистично.

Знаю-знаю-знаю.

Возможно, на руинах чужого счастья – свое не построишь. Но почему нет? Разве я не заслужила тоже быть любимой и счастливой? А мой ребенок? Наш ребенок!

Я Кирсанова силой в постель не тащила!

Не я жаловалась на жену, которая себя запустила.

Это Рус говорил мне, какая я желанная, какая я красивая. Лучшая!

Ко мне он приезжал и заставлял чувствовать себя желанной, особенной для него. Шептал, как к ней не хочет возвращаться, что только я ему нужна… где все это? Где?!

Ради нашего счастья я столько всего сделала.

Сестры лишилась. А мы с Машей были очень близки. Но я поставила все на Руслана. Включая свою карьеру модели. Разве вернусь на подиум после родов? Маловероятно... к тому же и возраст уже для модели не тот.

А что он сделал?!

Соизволил назначить свадьбу, когда больше никаких вариантов не осталось? Когда понял, что Маше не нужен?

И впервые за последнее время думаю, что, наверное, старшая сестра полностью права насчет нашего Руслана.

Мой прекрасный принц оказался настоящим чудовищем.

— Пусти меня! — отталкиваю я своего любимого мужчину у самой его машины. — И не смей так делать больше!

— Как? — усмехается он, снова хватая меня под локоть.

Открывает дверцу автомобиля и буквально запихивает в салон, будто плюшевого медведя.

Но я живая!

— Не смей обращаться со мной, как с куклой! — кричу на Руса, стоит ему только сесть за руль. — Ты опозорил меня перед всеми….

— Нет, — холодно возражает он. — Это ты опозорила меня, Геля. Будь любезна, впредь веди себя соответственно роли моей будущей жены, а не игривой вертихвостки, которая готова раздвинуть ноги перед любым денежным мешком побольше.

Да как ему только…

— Немедленно извинись!!! — визжу я.

— Звук убавь.

— Ты только что назвал меня шлюхой, Кирсанов!

Бросает на меня беглый взгляд. Его глаза так и говорят:

«А кто ты?»

Боже… боже мой! Я не верю, что это со мной происходит!

Глаза незамедлительно наполняются жгучими слезами.

Мне хочется то вцепится в Кирсанова, то выпрыгнуть из машины на полной скорости.

Но я этого не делаю.

Потому что еще и за нашего ребенка отвечаю. Он-то не виноват, что его папаша – козел, каких поискать надо!

Оставшуюся дорогу до дома мы проводим в молчании.

Тишина угнетает.

От этой удушающей, звенящей пустоты с каждой секундой мне хуже и хуже становится. Не могу ее выносить. Не знаю, сколько еще продержусь.

Чтобы успокоиться, в голове прокручиваю наш будущий разговор. Свои реплики, его… что я отвечу, что он может спросить… все. Это более или менее позволяет держаться на плаву, не рухнуть в пучину, не провалиться в адскую бездну.

Дома.

Все дома.

Я ему выскажу!

Но едва мы приезжаем, Руслан ставит на моих планах жирный красный крест. Даже не раздеваясь и не разуваясь, он идет на второй этаж. Направляется, судя по всему, в свой кабинет.

Нет!

Он не спустит все на тормозах!

Я не его послушная Маша. Не трясущаяся от страха домохозяйка. Научу его любить и уважать себя… заставлю это сделать!

— Не сейчас, — обрушивается на меня с самого порога его властный голос. — Я занят, Геля.

— А мне плевать!

— Что?

— Мы не закончили наш разговор, — усаживаюсь на диван рядом с ним. — И я не уйду, пока не…

— О чем ты собираешься говорить? — грубо перебивает. — Как строила глазки моему другу, как флиртовала с ним? А этот ребенок… вообще мой или ты и его нагуляла?

Скотина! Как он может?

— Какой же ты мудак! — срываюсь на крик от злости. Сжимаю руки в кулаки. Еще чуть-чуть и точно ему врежу как следует. — Ты сам где-то шлялся всю ночь, а мне предъявляешь нелепые обвинения?!

— Я своими глазами видел, как ты влажно смотрела на Аркадьева. Все, ты меня услышала. Измен от своей жены я не потерплю.

— Но при этом ты ходить налево можешь, да?

Кажется, дышать становится нечем.

В горле такая ужасная сухость, словно в пустыне каким-то чудом оказываюсь. А на многие километры вокруг ни одного оазиса, даже крохотного…

— Закрыли тему.

Руслан встает и почти садится за свой компьютер.

Вскакиваю вслед за ним. Сметаю с рабочего стола все, что только под руку попадается. Бумаги, канцелярию, планшет, смартфон Руслана…

— Ты никогда не будешь мне изменять, понял?! Иначе я тебя…

Щеку обжигает болью. В ушах стоит звон. Ничего не слышу. Ничего не понимаю.

Глава 5. Она больше не моя

/Руслан/

Просыпаюсь и сначала не врубаюсь, где я.

Башка раскалывается, а во рту пересохло, словно после бурной пьяной ночи. Хотя почему «словно»? Так оно и есть по факту. Нажрался в хлам.

Снова.

Уже и не помню, когда в последний раз так эпично набирался.

Разве только по молодости, еще в универе. Но то не считается. В двадцать лет там что ни день, так вечеринка.

Не сказать, чтобы я законченный трезвенник, конечно, но до беспамятства? Никогда такого не было.

Впрочем, поводов у меня теперь предостаточно.

Приходится как-то расслабляться, выпускать пар, иначе все — клиника. И без того уже крыша капитально протекает.

В бизнесе жесть полная творится.

Мало того, что бывшая жена под ногами мешается, так на прошлой неделе заявилась проверка из налоговой, в этот понедельник пожарники пожаловали, а на днях — прокуратура.

Эти ребята просто так не приходят, сами понимаете.

Исключительно по чьей-то наводке.

И если с первыми двумя есть шанс выкрутиться и откупиться, то с последними уже сильно сложнее. Не тому взятку дашь, можно и со свободой попрощаться. К тому же, если прокуратура хочет что-то найти, то найдут. Даже не сомневайтесь.

В общем, весь на чистом нервяке.

Сообразить толком не могу, кто конкретно под меня копает.

Ладно-ладно, в голову сразу лезет кандидатура Уваровой.

Но мне почему-то хочется отмести ее… не знаю точно, по какой необъяснимой причине. Просто, наверное, я слишком хорошо знаю эту бабу.

Она органически на подлость не способна. Правильная, как теорема. Далековато яблоки от яблони укатилось…

С родителями тоже на днях поругался.

Нацелился на серьезный тендер и мне понадобилась некоторая сумма, чтобы обеспечить себе подушку безопасности. Впервые за последние пять лет отец отказал мне. А мать не поддержала. Вот если бы надавила, папаша точно бы прогнулся.

Типа они очень огорчены моим выбором женщины и жизненной позицией.

Сука!

Выбором и жизненной позицией!

А-А-А-А-А-А!!!

Я мальчик, что ли?! Мне семнадцать лет?

Взрослый мужик, тридцать шесть не за горами, а они, черт возьми, огорчены.

А матушка какова, а?!

Сама втирала, что ей все равно, кто им внуков будет рожать, а теперь внезапно стало не все равно. Ну, конечно, Ангелина теперь на фоне Маши просто бедная родственница.

Предки и раньше Машу любили.

Воспитанная, образованная, с хорошим вкусом, не гулящая. Плюс детишек хочет. Разве не мечта?

Долбаная мечта.

Говоря о личной жизни, там тоже все наперекосяк. Кверху дном перевернулось. Жизнь с Гелей оказалась совсем не той, что я ожидал.

Не знаю, чего хотел.

Само собой, изначального плана жениться на ней не было, но потом раз сложилось, то почему нет? Жена для статуса мне нужна. Ну и чтобы дома кто-то был… заменой Маши.

Не говорю о великой любви. Это миф.

В современном мире любовь — это быть с тем человеком, кто тебе идеально подходит. С кем удобно и комфортно. Маша была именно такой.

И пока она не знала про любовниц, все у нас было замечательно.

Подсознательно искал в Ангелине Машу. Домашний уют, заботу, внимание.

С чего взял, что яркая, эмоциональная и страстная Геля заменит свою сестру? Да, она замечательная любовница. В сексе равных ей нет. Несмотря на свой возраст, составит конкуренцию любой, скажем, тридцатилетней.

Геля раскованная, горячая, абсолютно без комплексов. Вот только в какой-то момент секса стало слишком много. И кроме него… ничего. Ничего нет. И, кажется, я уже в том возрасте, когда надо чуть больше от женщины, чем идеально сыгранная роль послушной постельной куклы.

Так эта шлюха еще и хвостом крутить удумала!

У меня аж все внутри вскипело, когда ее в ресторане с Алом увидел. Возможно, на меня все сразу накатило. Как Маша флиртовала с ним, потом и Геля вдобавок… навалилось.

Потом сильно жалел, что поступил именно так.

Что устроил показательное выступление в ресторане. Совсем не по-мужски.

Что мы поссорились с ней грязно.

Что ударил ее, в конце концов.

Бить женщин — всегда было табу. Родители так воспитали. Девочек надо защищать, и чтобы там не случилось, руки не поднимать.

Я вот поднял.

И потом почувствовал себя каким-то моральным уродом. Не столько из-за того, что именно Ангелина подвернулась мне под руку. Что я в принципе обидел женщину. Применил силу против заведомого слабой. Против беременной женщины. Матери моего будущего ребенка.

Хотя относительно последнего крупно сомневаюсь.

Не чувствую себя отцом.

Ангелина ведь вполне могла тест ДНК подделать. В мире все довольно просто устроено… любой каприз за ваши деньги.

Геля, конечно, Маше не конкурентка, но за свою карьеру модели бабла прилично заработала. Средства у нее имеются.

Когда сказал Геле, что такого больше не повторится, сам в это поверил.

Пощечина лишь случайность.

Я был на эмоциях, злой, взвинченный.

Ситуация вышла из-под контроля. Проявил минутную слабость, потерял где-то пульт управления над гневом. Но я не психопат же какой-нибудь, женщину избивать, правильно?

Правильно…

Но это повторилось.

Во второй раз. В третий.

А на четвертый уже и не чувствовал такой всепоглощающей вины. Заведомо знал, что откуплюсь от нее новой побрякушкой, а Геля примет меня.

И не ошибся.

Оглядевшись по сторонам, все-таки делаю вывод, что в офисе нахожусь.

Хоть домой не поехал и то хорошо.

Если я сейчас толком не помню, что было, ночью вполне мог бы дичь сотворить. Лютую!

Вода. Мне нужна вода…

Как назло, ни одной бутылки минералки поблизости. Ни намека на живительную влагу. А до кулера себя явно не скоро дотащу.

Черт.

Снова забыл имя своей новой помощницы. Последнее время дикая текучка кадров. То ли девочки-припевочки не выдерживают, то ли пора зарплату секретаршам поднимать.

Глава 6. Все, что нужно знать

Нас словно кто-то

околдовал,

Наслал страшное

заклятие.

Ты в этой клетке меня

жестоко пытал –

Любовь превратилась

в проклятие.

/Ангелина/

Когда чья-то ладонь ложится на мое плечо, непроизвольно вздрагиваю.

«Вздрагиваю»

Нет, это слово решительно сюда не подходит. Даже с максимальной натяжкой.

Потому что от страха я буквально вся трястись начинаю, словно после удара током.

И прекрасно осознаю, что это НЕНОРМАЛЬНО.

Абсолютно ненормально!

Сидеть в кофейне, дожидаясь подруг, и просто каждую секунду ждать, когда случится что-то очень страшное. Что ОН каким-то образом возьмет и окажется здесь… РУСЛАН… захочет увезти меня домой силой и снова ударит…

Наверное, до сих пор не ощущаю себя полноценной жертвой абьюза.

Потому что… вот вроде мне очень страшно, я боюсь его, но все равно пытаюсь как-то оправдать в своей голове.

Дура!

Влюбленная дура!!!

Оправдываю…

Что он не хочет делать мне больно, что у него период сейчас такой… сложный… но какой к чертовой бабушке период?!

Разве может адекватный мужик срываться на своей женщине? Что бы там у него в жизни не случилось…

Бьет – это не любовь. Не надо романтизировать.

Бьет – это статья 111, 112, 115 и 116 УК РФ.

И я все это понимаю… лучше всех понимаю. Но со стороны это куда проще кажется, чем есть на самом деле.

Уйти сложно… когда не хочешь этого делать, но вроде как должна, если не хочешь однажды проснуться в луже собственной крови… или вообще не проснуться.

— Ты чего такая дерганая? — слышу голос своей подруги Милены. Она медленно опускается на кресло напротив меня. Не могу не заметить ее заметно округлившегося живота. Да ладно! Она беременна?! — Тася, мы здесь!

Милка приветливо улыбается, вскидывая обе руки в воздух. А я показательно закатываю глаза. Вообще-то о таких вещах предупреждать заранее надо!

Тася, она же Таша Сахарова – наша с Миленой общая знакомая.

Мы познакомились еще на кастинге, когда нам было лет по пять. Подружились.

Но Милка вместо модельной школы, а потом и академии решила пойти учиться в университет.

Всегда жутко завидовала ей… но по-доброму.

Ведь родители пылинки с нее сдували, особенно отец. А мама у нее просто классная! Известная художница и владелица арт-галереи.

Она, кстати, нарисовала эскизы для собственной коллекции одежды Милены.

Собственно, так Тарасова, в смысле уже Сотникова и привлекла внимание именитых модных домов всего мира.

А вот мы с Тасей вместе были и в академии, и во Францию на учебу и стажировку поехали. Даже жили в одной квартире и всегда участвовали в совместных проектах. Пока однажды не рассорились в пух и прах.

Причем глупо как-то. Из-за сущего пустяка.

Она, видите ли, обиделась на меня за то, что я пошла на одно мероприятие с мужиком, в которого она без памяти влюбилась… ну а я здесь вообще каким боком?

Да и к тому же мы с Сахаровой слишком разные.

Мы обе дружим с Миленой и вроде как все вокруг считают нас троих подружками не разлей вода.

Тася – одна из тех скучных девиц с хэштегом:

#янетакая #япрямикомизрая

В общем, вторая Маша, моя старшая сестра.

— Могла бы и предупредить, — недовольно заявляю я Милене.

— Зачем? — усмехается в ответ та. — Ты бы тогда не приехала.

— Бинго!

— Лина, ну вам давно пора зарыть топор войны.

Синхронно замолкаем.

Потому что к нам присоединяется Таша.

Аккуратно отодвигает кресло и изящно опускает на него свою маленькую задницу, обтянутую кожаной мини-юбкой.

— У тебя стрелка по чулку пошла, — ехидно замечаю я.

— Ты тоже прекрасно выглядишь, — парирует Таша. — Закажем кофейку или чего-нибудь покрепче?

Прекрасно. Как же…

А то не видела своего отражения! Но прогиб засчитан.

— Встретимся на этом же месте через годик, — Милка похлопывает себя по животу. — Нам с Уваровой еще очень долго будет нельзя.

— Скучно, — манерно тянет Таша. — Вы сговорились, что ли? Почти одновременно «залетели» …

Да, забавно складывается.

Мимо нас проходит официант, неловко задев меня рукой.

Тут же извиняется, но я все равно успеваю замереть от испуга… и чувствую, что сердце начинает стучать чаще. Будто похоронный марш отбивает.

Облизываю пересохшие губы, пытаюсь восстановить дыхание.

Дерьмо!

С этим нужно что-то делать. Так больше продолжаться не может.

Запоздало понимаю, что подруги напряженно смотрят на меня. Милка вообще подозрительно щурится.

— Ты в порядке? — наконец задает свой страшный вопрос Сотникова.

Как же я боялась, что однажды кто-то задаст его мне!

Не потому, что не знаю ответа. Наоборот. И от этого еще страшнее становится.

— Выглядишь паршиво, — поддерживает ее Таша.

— Ты только что обратное говорила.

— Врала, — пожимает плечами Сахарова.

Нервно смеюсь.

Я не в порядке.

Не в порядке! Не в порядке! Не в порядке!!!

— Норм, — тяжело выдыхаю я. — Токсикоз, все такое. Рожать боюсь. С сестрой поругалась.

— С сестрой?! — в голос восклицают девчонки.

Да.

И кто меня за язык тянул?

— У тебя же Маша святая, — хмурится Милена. — Как с ней можно поругаться?

— Маша – святая, — усмехаюсь я. — А я нет.

— Пахнет парфюмом «Я снова увела чужого мужика», — Таша откидывается на спинку кресла. — Так ведь, Уварова?

Глава 7. К черту!

Когда я смотрю на тебя,
То вижу лишь темноту,
Закатом стала заря,
А любовь превратилась
в тюрьму.

И ты вроде бы не
Палач,
Я давно сбежала
Из твоего плена,
Громкой серией неудач
Наш брак погиб
С привкусом тлена.

Я без тебя крылья
Расправила,
И взлетела высоко.
У твоей любви были
жестокие
Правила…
Что ж, а теперь
Мы больше никто.

И не тебе теперь
За мною гнаться!
Не тебе говорить
О любви.
Тебе не хватило
Смелости
Признаться,
Но мне хватило
Силы
Уйти.

/Маша/

На выходе из офиса Кирсанова меня поджидает Альберт Аркадьев.

Это совсем не удивляет.

Последнее время самый завидный холостяк Москвы (и не только нашей резиновой столицы) не устает оказывать мне довольно настойчивые знаки внимания.

Заваливает цветами, дубайским шоколадом, восточными сладостями, пирожными и конфетами, присылает на работу огромные фруктовые корзины… в общем, сталкерит на полную катушку.

А я… что я?

Вот сдался мне этот бабник, у которого что ни день, то новая зазноба?

Для него женщины – это пустые, бездушные имена в бесконечном списке, которые он с легкостью вычеркивает после каждой своей громкой победы. Мертвые души Чичикова. А я не хочу снова быть чьим-то триумфом. Одним из многочисленных трофеев, поставленных пылиться на полочке до лучших времен.

Безусловно, Аркадьев красивый мужик. Причем состоятельный.

Если вообще можно так назвать одного из самых богатейших людей страны.

Кажется, его фамилия даже есть в списке Форбс.

Была бы на моем месте моя дорогая сестренка, она бы быстро подсуетилась и рокировку сделала.

У Лины настоящая охотничья чуйка на бабки.

— Мария, — обворожительно улыбается Альберт, угрожая затмить своей лучезарностью еще и близко не яркое раннее мартовское солнышко. — Прекрасно выглядите. Впрочем, как и всегда.

Каков льстец. Профессиональный лгун.

Потому что я с ним в корне не соглашусь.

Ощущение, что деловая встреча с бывшим мужем вытянула из меня все жизненные соки.

Деловая… да.

Опустим тот факт, что Руслан флиртовал со мной и всячески намекал на определенную горизонтальную плоскость наших «переговоров».

Он никогда не изменится.

У них с Линой готовится свадьба.

Моя сестра беременна, ей рожать скоро, а этот кобель все так же ни одной юбки мимо себя не пропустит.

Не верила, лишь малодушно надеялась, что хотя бы ребенок его усмирит… где-то очень глубоко в своей душе, но это не точно.

Как могла не замечать, с кем жила все эти годы? Слепо верила каждому слову!

Была верной, любящей, послушной женой. Ждала дома целыми днями и себя бесконечно корила в том, что не могу родить своему мужчине ребенка. Наследника или наследницу.

Я уже не знаю, жалею ли о своем замужестве за Кирсановым… о нашем неудачном браке… наверное, где-то даже и благодарна.

Руслану. Ангелине.

Они безжалостно разрушили ту цветочную теплицу, в которой меня держали с самого детства.

Была такая наивная, добрая ко всем и каждому, сочувствующая и искренняя, понимающая… а родные люди этим пользовались. Мной…

Это опыт.

Больной. Злой. Темный. Но опыт.

Все нормальные люди дышат легкими. А я дышала Русланом. Я и сейчас без него задыхаюсь. Не знаю, как мне избавиться от этой ядовитой, токсичной, душной любви.

Мне казалось, что я стала достаточно сильной. Нарастила панцирь. Толстый такой, непрошибаемый. Чтобы при новой встрече с бывшим мужем ни одна клеточка моего тела не дрогнула… ошиблась.

Руслан не заслуживает моей любви. Не заслуживает того, чтобы я страдала по нему. Чтобы думала хотя бы секунду!

Вот только сердце не выбирает, кого ему любить, а кого ненавидеть. Оно просто любит… потому что любит. Ему плевать, хороший человек или плохой, сколько зла он тебе причинил, испытывает что-то в ответ…

Любовь и судьба – лучшие подружки. Причем с отвратительным чувством юмора.

— Здравствуйте, Альберт.

Держу в руках свою сумку с документами, которые совсем не пригодились, кстати говоря.

Потому что Кирсанов был настроен трахнуть меня на столе… или еще где-нибудь, но явно не на обсуждение вопросов по бизнесу.

А они у нас есть.

К несчастью, когда вы варитесь в одной сфере, то это как в одном крохотном чулане находиться. Сложно не сталкиваться лбами.

Интересные создания эти мужчины… ты заботишься о нем, готовишь еду, отдаешь всю себя, а он не замечает тебя. Для него ты все равно что кухарка или служанка. Предмет интерьера.

Но стоит тебе стать свободной женщиной и надеть юбку покороче, как все разительно меняется. Мозги у мужика отключаются. Эго какое-то непонятное на передний план выходит. Членом только думать начинают.

Разумеется, я сейчас не гребу всех под одну гребенку. Хотя любая бы на моем месте стала циничной сукой. Прожженной такой стервой.

Впрочем, будь даже жуткой уродиной или пришла к нему в офис в пижаме или в домашнем халате, Руслан бы вел себя точно так же. Ведь он так ошибся… Рус не любит ошибаться. Уж я-то прекрасно выучила его за девять лет совместной жизни.

Может быть, покажусь дурой или сумасшедшей, или вообще все вместе, но мне нравится производить на него подобный эффект. Вызывать жгучее ощущение потери, собственной глупости. Вынуждать чувствовать себя полным идиотом.

О да…

Смотрю как он варится в этом жгучем ядовитом коктейле. И это я мешаю колдовское зелье огромной поварешкой в адском котле. И не думаю останавливаться…

Теперь понятно, почему многие женщины становятся ведьмами. Вынуждают, ироды! Как нам выживать, если вокруг одни рогатые демоны?

Глава 8. До и После

/Маша/

Два месяца назад

— Готова? — спрашивает мой гинеколог.

А я внезапно и в первую очередь для самой себя понимаю, что нет.

Я не готова, черт возьми!

Да и как к такому можно подготовиться?

Вот чтобы по-настоящему?!

Взять и вдруг убедить себя в том, что ты можешь избавиться от ребенка, о котором так мечтала. Столько лет!

А ведь малыш ни в чем не виноват.

Во всем виноват Кирсанов. Только он один!

Боже, как я его ненавижу! Любя ненавижу! Ненавижу любить!

Для мужиков вроде него должны быть установлены отдельные котлы в аду.

Он всю мою жизнь уничтожил. Не только наш фальшивый брак. Шагаю по дымящимся руинам. Земля под ногами горит. А я все равно продолжаю стоять на ядовитом пепле собственного счастья. Себя по частям собрать пытаюсь. Не получается…

И поставить точку между нами кажется единственным правильным решением. Чтобы ничто не держало, не возвращало в прошлое.

Столько мечтала стать мамой и теперь… теперь совсем не понимаю, хочу ли я ею быть, получится ли у меня… естественно, я хочу ребенка. Мечтаю о семье! Но без Руслана.

Надо же быть совсем дурой, чтобы хотя бы думать о возвращении к бывшему мужу.

Конченой дурой.

Он злой, жадный, эгоистичный! Жестокий абьюзер, который не любит никого, кроме себя.

Большая часть моих чувств к нему превратились в сгусток темной энергии, которая тушит мой внутренний огонь, будто с помощью пожарного гидранта. Каждый день!

Что мне делать?

ЧТО МНЕ СЕЙЧАС ДЕЛАТЬ?!?

Ведь я уже сделала выбор.

Решилась на аборт.

Нужно только смелости набраться… это нормально, что боюсь, что сомневаюсь. Правда?!

Делаю глубокий вдох – выдыхаю.

Глаза щиплет от слез.

Стараюсь не плакать, но не получается. Они застилают мои глаза, грозясь сорваться… закапать, политься по щекам самым настоящим соленым водопадом.

Но еще понимаю, что это все перечеркнет мою прошлую жизнь. Разделит ее на «до» и «после». Скорее всего, буду жалеть о том, что оказалась так слаба, так труслива… а, с другой стороны, ребенок все изменит. Ничто не станет, как прежде.

Я сейчас как Нео из «Матрицы», которому нужно выбрать из двух таблеток – красную или синюю… что же я скажу своему внутреннему персональному Морфеусу?

Как сложно. Как тяжело!

— Если готова, то ложимся… — доносится до меня голос Луизы, моего нового гинеколога. — Маша?

— Да… да, — киваю я, отвечаю невпопад. — Я сейчас.

Забираюсь на кресло.

Стараюсь расположиться поудобнее, но про это и речи быть не может. Тело от стража аж потряхивает. По коже ползут липкие, холодные мурашки. Они словно маленькие насекомые оставляют свой след, но их не поймать, не остановить.

Вздрагиваю.

Это гинеколог фиксирует мне ноги с помощью ремней.

— Пульс высокий, — говорит она спустя время. — Постарайся не нервничать. Установлю катетер, чтобы сделать наркоз, после этого ты отключишься, но…

— Нет, — вдруг говорю я, еще сама не понимая, что происходит и какие слова вот-вот сорвутся с моих пересохших от волнения губ.

— Что?

— Я передумала, — выдыхаю болезненно, но так поразительно уверенно. — Просто не могу. Не могу этого сделать…

Все-таки плачу. Слезы градом брызжут из моих глаз. И одновременно становится как-то легко. Наверное, я уже прошла через все самые сложные стадии и, наконец, достигла принятия.

Когда Луиза отстегивает ремни, принимаю сидячее положение. До сих пор чувствую себя как-то непонятно, но понимаю, что идти вперед к намеченной цели – это не для меня.

Верю, мы с ним будем счастливы.

— Ты уверена, Маша? — Луиза строго смотрит на меня. — Пойми, это твой последний шанс. Либо сейчас, либо никогда.

И я выбираю никогда.

— Не уверена, — киваю я. — Беременность вообще один сплошной стресс. Но если поставить на чашу весов, то… скорее да, чем нет. У меня нет сил… я не переживу это. Я хочу… хочу, чтобы он родился.

— Может, это будет она? — улыбается в ответ гинеколог. — Ладно! — она ободряюще хлопает меня по плечу. — Все будет хорошо. Не ты первая, не ты последняя.

Все будет хорошо.

У нас все будет хорошо!

В клинике еще немного задерживаюсь.

Сдаю анализы. Луиза разрабатывает для меня план питания, выписывает витамины. Советует как можно скорее уйти в «декрет». Ведь совсем недавно у меня был серьезный нервный срыв. Нужно себя поберечь.

Но завязать с работой не могу.

Пусть и понимаю, что нам с ребенком будет лучше держаться подальше от всего этого дерьма.

В бизнесе мне и без Кирсанова проблем и переживаний хватает. Да и не только в бизнесе. Хорошо, хоть отца разрешили домой забрать.

Согласовав дату следующего приема, еду домой. Но не к себе. А в родительский дом. Чтобы навести там порядок, подготовить особняк к возвращению папы. Вернее, проследить, чтобы все было сделано в лучшем виде.

Не приезжала туда с того самого дня, как наведывалась за отцовскими документами. И с матерью там же и встречалась в последний раз.

Зайдя в дом, вспоминаю тот день в мельчайших деталях.

Из персонала в особняке остались только охрана, домработница и горничная. Я вообще всех хотела распустить, но пожалела. Люди столько лет здесь работают, куда они пойдут?

— Мария Петровна, — раздается за спиной голос нашей домработницы. — К вам Глеб Бестужев. Пропустить?

Глеб? Это интересно.

— Да, пусть проходит.

Не знаю, какой теперь будет моя жизнь и будет ли в ней место для Глеба.

Как для друга, как для бывшего парня… как мужчины из прошлого. Парня из далекого прошлого.

Но без него я бы точно не справилась.

Глеб садится на диванчик рядом со мной. Накрывает мою руку своей.

— Выглядишь не очень, — говорит он. — Все в порядке?

Кто его учил общаться с женщинами? Никудышный романтик.

Глава 9. Еще чернее, чем просто черная

/Маша/

Наши дни

Неделя спустя после встречи

Руслана и Маши на парковке возле больницы

— Ты уверена? — строго спрашивает меня Бестужев. — Одно твое слово и от Кирсанова мокрого пятна на асфальте не останется.

Заманчивое предложение.

Но все же я считаю, что этот человек не стоит того, чтобы пачкаться из-за него в грязи. Как водится: не трогай говно и оно вонять не будет.

А мы с вами уже хорошо убедились на горьком опыте, что Руслан никогда не был прекрасным принцем, а только хорошо маскировался. Прикидывался хорошим, идеальным, безупречным.

Безупречным подонком.

Не могла не рассказать Глебу о представлении, что устроил мой бывший муженек.

Я и сама немного перепугалась.

Теперь без охраны не езжу. Перестраховываюсь.

Мало ли что на уме у этого придурка. Он на все способен. Не верится, что за этим человеком замужем была много лет. Правильно говорят: чужая душа – потемки.

Ведь получается, он следит за мной. Караулит. Не случайно же Рус мимо больницы проезжал в тот злополучный день.

Вот не верю, что он Ангелину явился навещать.

По-моему, ему на мою сестру плевать с высокой колокольни. Наигрался, ребенка заделал и все.

Классический мужик…

Ни то чтобы я Ангелине как-то сочувствовала… если только чисто по-женски, по-человечески.

Ни одна мать не заслуживает такого ужаса, через какой сейчас проходит Лина. Пусть и сама во всем виновата. Нельзя творить зло и оставаться при этом безнаказанной. Все имеет последствия. И чем хуже наши поступки, тем сильнее потом жалеть приходится.

— Глеб, я в порядке. А если он еще раз ко мне подойдет, то ему мало не покажется, — отзываюсь я, параллельно чирикая ручкой в своем ежедневнике, чтобы хоть как-то себя занять. — Я уже большая девочка и могу сама о себе позаботиться.

— То есть, ты думаешь я буду наблюдать за тем, как моя женщина вынуждена защищаться от какого-то ушлепка?

Тяжело вздыхаю, сильнее прижимая смартфон к уху.

Понимаю, он прав. Он мой мужчина, моя каменная стена и это правильно, что я должна чувствовать в нем опору, видеть поддержку и вообще не заботиться ни о чем в своей жизни.

Но я тридцать лет так провела. Как роза в теплице тюремного типа. Теперь все сама хочу решать. Теперь сама хочу быть своим прекрасным принцем.

— Если Руслан станет доставлять проблемы, то не буду против того, чтобы ты с ним разобрался.

Нужно находить компромисс, правда?

— Хорошо, — выдыхает Глеб. — Я так соскучился по тебе. Пытаюсь вырваться, но открытие ресторана пришлось перенести на пятницу.

Глеб много чем занимается. А недавно купил небольшой бар в Сочи прямо у моря и за несколько месяцев сделал из него большой панорамный ресторан премиум-класса.

Просил меня заняться проектом, но мы в итоге решили, что не будем смешивать наши отношения и бизнес.

Посоветовала ему Пашу Арефьева.

Он сейчас хоть и в больнице, но новая работа ему только в радость. Помогает отвлечься.

Наташа с Пашей переживают худшие времена… поэтому я сейчас часто забираю их близнецов Матвея и Дашу, чтобы хоть немного помочь друзьям. Да и проводить время с крестниками для меня только в радость. Не стоим им видеть плачущую маму и папу, прикованного к инвалидной коляске.

— Мне тоже никак с делами не закончить, — произношу я. — Я тоже очень скучаю по тебе…

Мы с Глебом еще минут пятнадцать разговариваем.

Ничего серьезного. Рассказываем друг другу как дела, делимся проблемами, планируем совместные выходные.

Бестужев вновь поднимают тему отпуска, но у меня получается соскочить с этого крючка.

Мне страшно переводить наши отношения на новый уровень.

Для меня сейчас важнее всего малышка, что я ношу под сердцем, и работа.

Совсем не до отдыха, честно признаться. Времени в сутках явно не хватает.

Только на этой неделе смогла хоть немного выдохнуть, как на работу вышел мой новый заместитель.

Вообще думала, что с мужчиной мне будет работать непросто, но все идет просто замечательно. Благодаря заму и помощнице в моем графике появилось немного свободного времени.

Сегодня планирую проехаться по магазинам, а после заскочить в больницу к отцу. А завтра с утра навещу Ангелину. Просто узнаю, как она там.

Сейчас сестра проходит лечение в психиатрической клинике.

После того, как она сорвалась на меня, ее едва привели в чувство.

Только вот врачи рано радовались.

Улучив момент, она наглоталась каких-то таблеток (непонятно еще, откуда у нее они вообще взялись). Пыталась свести счеты с жизнью. К счастью, Лину обнаружила медсестра. Откачали…

Вот до чего может довести любовь к Кирсанову.

После работы по плану еду в «Афина Сити», пытаюсь немного отвлечься с помощью шопинга.

Несколько часов провожу в детском магазине. Надолго застреваю в бутике для беременных.

Покупаю себе комбинезон, нижнее белье и пару новых платьев, которые, очевидно, мне совсем скоро понадобятся. Ведь малышка растет. Впрочем, у меня такая комплекция, что пока совсем не заметно живота.

Я этому только рада, правда. Потому что никто не подозревает во мне беременную. А особенно мой бывший муж.

В больницу приезжаю в приподнятом настроении. Прокручиваю в голове разговор с папой. Сегодня хочу обрадовать его счастливой новостью. Рассказать, что через несколько месяцев он станет дедом. Верю, он выздоровеет скоро, и еще понянчит внучку.

Но как там говорится?

Хочешь рассмешить бога, расскажи ему о своих планах.

Едва приближаюсь к палате отца, как ко мне подлетает знакомая молоденькая медсестра (вроде бы Диана) и говорит, что мне к нему нельзя.

— Что-то случилось? — спрашиваю взволнованно.

Появляется плохое предчувствие.