Измена : Запасная жена

ПРОЛОГ

Кирр подхватил мою лошадь под уздцы. Легкая вечерняя прогулка закончилась очередным скандалом. Путаясь в длинной и тяжелой юбке, я не без помощи верного слуги, Кирра, оказалась на мягкой траве.

— Лана, стой!

Гневный рык моего мужа раскатился громом. Обернувшись, я вспыхнула и болезненно покраснела. Подхватила юбку и широким шагом направилась в сторону дома.

Маркус, гневно сверкая темно-синими глазами, мчался ко мне, вздымая пыль на грунтовой дороге. Я успела добежать только до лестницы, когда мой муж, резко натягивая поводья, остановился рядом.

— И куда же ты бежишь, скромница? — прожигая меня взглядом, Маркус надменно разговаривал со мной.

— Подальше от тебя!

Выкрикнув, я принялась взбегать по лестнице. Я видела перед собой только маячившие впереди тяжелые дубовые двери. Этот мужлан, изверг! Настоящая Синяя Борода! Груб, заносчив и просто невыносим!

Я натыкалась на перепуганных слуг и бежала только вперед. То и дело путаясь в неудобном платье, оступалась. Нервно хваталась за юбки и спешила, но Маркус все равно догнал меня возле парадной лестницы.

— Что… — задохнувшись от возмущения, ощутила крепкие загорелые мужские руки на своей талии. — Пусти!

Мир перевернулся. С легкостью подхватив меня, словно пушинку, Маркус закинул к себе на плечо, по-хозяйски перехватывая за бедра. Я попыталась возмутиться, но мой муж лишь недовольно цыкнул, с ноги открывая дверь в библиотеку. Подниматься наверх, в спальню, ему было либо лень, либо некогда.

— Скромница… Корчишь из себя недотрогу, но стоит тебе почувствовать вкус свободы, как в тебе просыпается настоящая распутница, да еще бойкая на язык! Да, Лана, на остроты ты щедра. Как ты там меня назвала? Кажется, уродом?

— Это я, конечно, погорячилась… — уперевшись руками в мужскую спину, фыркнула, тряхнула головой и откинула волосы с лица. — Ты не урод, ты бездушная тварь! У тебя не сердце, а камень!

Одним движением руки Маркус скинул все, что лежало на широком резном столе, обитом дорогим сукном. Меня швырнул сверху. Распластавшись на столешнице, я яростно моргала, задыхаясь от гнева.

— Считаешь меня бездушным?

— И распутным. Ни одной юбки не пропускаешь…

— Неужели? Ты разве видела меня с кем-то? — Маркус склонился надо мной, упершись руками в столешницу. Мой муж нависал надо мной, буравя взглядом. — Ах, я понял. В тебе говорит ревность! Неожиданно… Сначала, ты соблазняешь меня, затем отталкиваешь, потом ругаешь, на чем свет стоит.

Яростно дыша, смотрела на Маркуса. Он был в такой опасной близости, что меня буквально испепеляло жаром его тела. Иногда мне начинало казаться, что злость и раздражение делали его более страстным. Каждая наша встреча, каждая попытка наладить отношения заканчивались взрывом. Вот и сейчас, пытаясь убить друг друга взглядами, мы замолчали, пытаясь справиться с нахлынувшими эмоциями.

— Ты… ты так заманчиво поправляла платье. Слишком узкое? Тесно в груди? — Маркус, вновь сверкнул глазами и, удерживая меня, вцепился в завязки лифа. Они только крепили кружевной верх. — Наверное, тебе очень жарко после такой долгой прогулки под жгучим солнцем. Позволь помочь.

Горячая мужская ладонь, немного мозолистая, уверенно и нагло забралась под кружево. Едва пальцы Маркуса коснулись моей кожи, как с моих губ сорвался нежданный, слишком страстный стон.

Меня раздражал Маркус, раздражал своим характером, поведением, пренебрежением ко мне и ореолом если не героя-любовника, то человека, не способного на верность. А память о бывшем муже и о том, как я попала в этот мир, и вовсе отравляли мой разум.

— Бесстыдница!

Мое возмущение было прервано страстным поцелуем. Маркус просто навалился на меня, оглушив надсадным скрипом стола. Я сама была не прочь поймать своими губами его жесткий рот. Мой муж был то груб, то нежен, то снова груб, чтобы вновь утопить в горячей ласке. И в это же время мужские пальцы слишком уж шаловливо распоряжались с моей грудью, дерзко перехватывая соски.

— Ты просто невыносима… Как можно быть холодным и рассчетливым рядом с тобой? Да ни одно драконье дыхание не сравнится с тобой по горячности и пылкости!

Маркус рванул лиф вниз, треск ткани заложил уши, в ответ я вцепилась в парадную рубашку мужа, утягиваю ту на себя. Смуглая кожа, покрытая испариной, манила и притягивала взгляд. Я видела, как стекали капельки пота по крепкой шее и груди. Длинные светлые волосы, перехваченные лентой, растрепались. Скользя взглядом снизу вверх, замерла на губах Маркуса.

— Мне понравилось, как ты стонешь, Лана. Хочу услышать еще…

Крепкие руки Маркуса перехватили меня за талию. Я едва успела схватиться за обнаженные мужские плечи, чтобы не рухнуть со стола. Ругаясь, Маркус раздраженно забирался под юбку, пытаясь наткнуться не на ткань, а на мои ноги.

— Ты настоящая колдунья, — Маркус, генерал Андор, хрипло бормотал, опускаясь все ниже. — Колдунья, чаровница…

Горячее дыхание обожгло кожу. Маркус продолжал раскачивать меня на качелях непонятных эмоций. Я не ожидала, что едкая грубость, острая и жесткая, будет сменяться упоительной, мягкой тягучей лаской. Потому что именно так Маркус касался моей груди, изредка очень нежно перехватывая зубами соски.

ГЛАВА 1

ЗАДОЛГО ДО ЭТОГО

— Кто эта женщина?!

В просторной комнате окрик разлетался эхом. Шагая из угла в угол, Маркус Андор, генерал Черных драконов, выплескивал свой гнев. И я была той причиной, по которой сейчас достается всем.

— Ваша жена, мессир, — услужливо ответил сир Хэлтаф. Склонив голову, он не показывал и капли раздражения. Привык уже к такому поведению своего генерала. — Вы…

— Слышал уже! Скажи что-нибудь новое! — Маркус злобно рыкнул и перевел взгляд на меня. Снял продымленный плащ, с остервенением кинул его на кресло и остался в красивом парадном костюме. Эполеты и медали блестели и манили золотом. — Эта безродная рабыня теперь моя жена? Уж лучше бы я умер! Меньше позора, — цыкнул и ослабил ворот мундира.

Мы недавно вернулись оттуда, где сейчас должно было догорать церемониальное кострище. Наше с генералом Андором. От меня до сих пор пахло горелым, а подол светлого платья оказался испорчен пеплом и золой. Трясти уже перестало, я успокоилась и с какой-то неумолимой отрешенностью свыкалась с новой участью — пути назад нет.

Прикрыв лицо вуалью, со страхом и недоверием смотрела на новоявленного мужа. Все, что я слышала про него — оказалось правдой. Бесчувственный мужлан — самая лестная характеристика. Славился генерал Андор буйным нравом, невиданной жесткостью, если не жестокостью. И холоден как айсберг, даром что из рода драконов.

Уважали его не меньше, чем боялись. Но мне от этого легче не было: с трудом свыклась, что должна снова умереть. Теперь же все обернулось куда большей бедой — я стала супругой генерала Андора.

— Жена, мессир. Клятва нерушима. То, что вы выжили — чудо, но оно не отменяет случившегося.

Чудо… Вот как они это называют?

— Как ее зовут?

— Лана, мессир, — сир Хэлтаф, верный помощник Маркуса Андора, едва поспевая за генералом, мелко шагал рядом и услужливо отвечал на все вопросы.

— Что за странное имя?

— Ее зовут… Свет-ла-на, Лана.

— А род?

— Она не из нашего мира, мессир. Серкел показал, что у нее нет магии, поэтому…

— Поэтому она стала той, кого не жалко сжечь рядом со мной? — презрительно скривившись, Маркус Андор мрачнел с каждым услышанным словом. — Боги, за что мне это все? Пусть покажет свое лицо.

Я трусливо отступила назад. В этом мире уже давно, но, кто знает, что будет дальше? С такого станется и убить, слыхала и про такое. Скольких женщин он соблазнил, а потом погубил? Откуда мне знать, что в голове у этого солдафона?

Вцепилась в вуаль еще сильнее, стиснула так, что пальцы заболели. Никто в этом доме моего лица не видел. Меня нарядили в богатые одежды, навешали золота и, вручив пузырек с ядом, отправили прямиком к месту сожжения.

— Покажи свое лицо, — генерал хрипло потребовал, щелкнув пальцами. — Ну!

Вовремя прикусив язык, мотнула головой. Из страха или из вредности — не знаю. Генерала Андора такая строптивость не обрадовала. Он решил уделить мне больше своего внимания. Быстрым шагом подошел почти вплотную и одним рывком снял вуаль, не помогло даже то, что я держалась за нее обеими руками. Перехватив мое запястье, не дал снова скрыть лицо.

— Это тебе уже не пригодится, — скомкал вуаль и отбросил ее в сторону.

Я недовольно поджала губы и одарила мужчину взглядом исподлобья. Попыталась вырвать руку, но мое запястье будто клещами стиснуло. В приемной комнате повисла тишина. Все взгляды устремились на меня. Краснея, разглядывала генерала. Я видела других Черных драконов и до церемонии, мой же новоявленный муж на них ни разу не походил. Все были худыми и черными, будто трубочисты, даже кожа очень смуглая, а генерал Андор — высокий статный блондин, только глаза-бездны, иссиня-черные.

Мужчина в ответ буравил меня гневным взглядом, внимательно осматривая с головы до ног. Продолжая держать за руку, словно старался что-то разглядеть сквозь одежду.

— Рыжая? М-да… Ну хоть на лицо смазливая. Говоришь, Хэлтаф, без магии? И какого демона сдалась мне такая жена?

Я уже до боли прикусывала язык. Меньше всего сейчас нужно нарываться на неприятности от такого мужлана. Не убьет, так сошлет, а я никак не хотела терять надежды вернуться домой.

— Язык проглотила? Скажешь что-нибудь, или тебя уже научили… — ухмылка с лица мужчины сползла быстро, когда он заметил у меня на груди металлический кулон кувшинчиком. — Не выпила? Даже когда огонь зажгли? — грубо шлепнул меня по руке, когда я хотела спрятать “подарок” с ядом. Сорвал кулон с шеи и бросил его через плечо Хэлтафу. — Убери это.

— Почему же? — не выдержав, хрипло буркнула так, что меня услышал только муж. — Можно выпить и нет проблемы, не так ли? Зачем вам такая жена, генерал Андор?

— Покорности тебя не учили, — мужчина вновь презрительно скривил губы. — Меньше всего мне нужна мертвая жена.

— Что? Не хотите на огонь?

— А кто сказал, что я отправлюсь туда вслед за своей женой? — презрение исчезло, зато вернулась едкая ухмылка. — Моя печаль будет безграничной, но убиваться не буду. Хэлтаф, подготовь комнату моей жене.

— Мессир?

ГЛАВА 2

Маркус не соврал: ужин и правда был скромным. Велев накрыть на стол, он выпроводил всех слуг. Меня встретил неверный мягкий свет свечей, просторная комната, которая вряд ли подошла бы на роль столовой, и мой муж, мирно попивающий нечто очень крепкое из низкого и широкого бокала.

Агата помогла мне с платьем, отодвинула стул и только тогда, когда убедилась, что ничего не мешает, раскланялась и оставила нас наедине друг с другом. Перспектива ужинать тет-а-тет не радовала.

— Так значит ты не из этого мира?

Я настороженно посмотрела на мужа, затем в свою полную еду тарелку и вздохнула. Что же…

— Из этого никогда тайны не делала.

— Касиус был любезен. Немного. Не так, как бы мне этого хотелось. Что же, я удивлен… — Маркус отпил из бокала и поморщился, — даже расщедрился на такую… подачку. Теперь понятно, как ты оказалась на том костровище.

Еда выглядела аппетитно. Тушеное мясо, свежие овощи. Порция явно не скромная, а я была голодна. На приличия терпения у меня не осталось. Под милостивый жест рукой, я буквально накинулась на еду. Вкусно. Маркус же развалился на стуле и вновь наполнил бокал, почти до краев.

— И кем ты была?

— Мое место — нечто среднее между рабыней и служанкой.

Маркус тяжело вздохнул, очень тяжело. Будто все его кошмары сбылись и стали реальностью. Я же старалась не заглатывать еду слишком торопливо, изредка поглядывая на мужчину, который и не думал пьянеть. Пил и пил, подливал. Графин пустел, а глаза Маркуса добрее не становились.

— И как же ты тут оказалась? В нашем мире?

— Умерла.

Теперь в глазах Маркуса появился интерес. Отодвинув вазу с цветами, чтобы она не закрывала меня от него, он облокотился о стол и впился в меня взглядом. Неприятным, колким и немного злым. Сначала мне показалось, что я — причина такого недовольства, но нет. Говорить начал ласково, пусть взгляд и остался ледяным.

— Как же это?

— Как умерла или… — прервалась на глоток разбавленного вина. В отличие от хозяина дома, пить что-то крепче условного пива я не собиралась. — Или что?

— И то, и другое.

— Меня сбил автомобиль, — наткнувшись на непонимание во взгляде, торопливо исправилась, — экипаж, я попала под колеса экипажа, который ехал слишком быстро. Было больно и быстро.

А перед этим стыдно, гадко и мерзко, но изливать душу Маркусу Андору я не собиралась.

— Повезло, я вот жалею о том, что мне придется пройти все во второй раз.

Я знала, что на Маркуса было совершено покушение. Кому-то генерал основательно перешел дорогу, кому-то было мало наслать проклятие или распустить очередной слух. На него и его охрану напали, где-то на горном перевале. Убили всех, даже случайных свидетелей. Маркуса нашпиговали стрелами, привезли почти мертвым. Но организм мужчины оказался на редкость сильным и так просто сдаваться не собирался. Маркус мучался несколько дней, прежде чем умер.

Мне и правда повезло: я почти не осознала произошедшего. Раз и… нет, не на небесах. В другом мире в совсем незавидной роли.

— И все же… Почему Касиус выбрал именно тебя? Помимо того, что тебя не жалко было сжечь.

— Я очень не нравилась его жене.

— С такой манерой держаться, не мудрено. У тебя очень острый язычок, который ты не всегда можешь держать за зубами, — Маркус склонился к столу, расплываясь в ехидной улыбке. — Что ты сказала Ианне?

— Ничего, — вернула мрачный взгляд и допила вино, чувствуя, как голод отступает, а живот перестает жадно и требовательно урчать. — Я ничего ей не говорила, а вот Касиус оказался падким на рыжих. Ему я сказала “нет”. Не один раз. Только вот его жена упорно считала, что я вскружила ему голову.

— Что же он в тебе нашел? — Маркус одним глотком осушил стакан на половину. — Ианна не красавица, но бегать за рабыней, да еще безродной, не из нашего мира… Тц, каким жалким стал мой братец!

— У него спросите. Не так уж я остра на язык, — нахмурилась и вздохнула, — мне просто не хочется находиться рядом с вами. Вы мне неприятны. Слухов о вас ходит много. Некрасивых слухов, жутких. Проверять их правдивость я не хочу. Меня бы устроила роль птички в золотой клетке, — взглянула на Маркуса исподлобья и перевела дыхание. — Можно и не в золотой, лишь бы сыто и тепло. Мне не нужны ваши деньги, не нужен ваш дом и все эти платья. Лишь бы было где спать, что есть. И чтобы меня не трогали!

— Какой прекрасный план!

Маркус допил, отставил бокал в сторону и встал, внушая своей величественной фигурой определенное опасение. Расплываясь в улыбке и буравя меня взглядом иссиня-черных глаз, мужчина медленно приближался, ласково ведя пальцем по столу. Я наблюдала за ним, чувствуя, как неприятный холодок пробежал по спине.

— Меня бы все в нем устроило, но есть кое-что… Одна маленькая вещь, сущая мелочь!

Что-то мне подсказывало, что эта мелочь — как бревно в глазу. Очень прискорбно, потому что надежда умирала последней. Я очень надеялась, что хоть в этом Маркус Андор будет схож с остальными драконами. Но нет, я ошиблась.

— Уж не знаю, что ты обо мне слышала, Лана. Какие ужасы тебе рассказывали, какие мрачные истории… Но свое звание я получил не за кровное родство. Есть три вещи, которыми я горжусь: честь, упорство и правдолюбие.

ГЛАВА 3

Агата казалась мне каменным изваяниям. Перебирая ворох платьев, она искала что-то, что могло бы подойти для званого ужина.

Новость о спасении генерала Андора быстро разнеслась по всей империи. Несмотря на все недовольство моего новоявленного мужа пришлось готовиться к громкому мероприятию.

— Сира? Что-то случилось? Вы так тихи и мрачны в последнее время.

— Агата, я была бы не прочь умереть второй раз. Правда. Иногда жизнь во много раз ужаснее смерти! Генерал Андор, он… — тяжко вздохнув, я недовольно фыркнула, — просто невыносим! Я совсем не рада, что все так обернулась.

— Мессир сложный человек, — Агата мягко согласилась, осторожно подбирая слова. — Но будь он так ужасен, никто бы не согласился служить ему. Поверьте, мессир может удивить.

— Он уже удивил!

Я не выдержала и вскочила на ноги. Забыв о своей безопасности, хотела лишь выговориться. Впервые за долгое время у меня появились благодарные уши, а я очень многое хранила в себе.

— Ребенок! Ему нужен от меня ребенок! — я закатила глаза и сердито насупилась. — Можно подумать, я инкубатор. Или квочка какая-то! Я не то, что рожать, к себе такого мужчину подпускать не хочу. Только не говори мне, Агата, что все слухи о нем — неправда. Я сама не так давно прислуживала Черному дракону, знаю, как они относятся к рабам и слугам…

— Слухи всегда окружают людей с сильной волей. Чем неприступнее человек, тем гуще туман тайн над ним, — Агата уклончиво ответила и недовольно посмотрела на меня, стрельнув молнией темными, почти черными глазами. — Мессир как одинокая скала, он всегда жил и будет жить в самом густом тумане.

— Прекрасная метафора…

Буркнула ответ и вскочила на ноги. Больше всего меня угнетал не сам дом и его жители, а Маркус Андор. Он ходил темнее и мрачнее самой страшной грозовой тучи. Чувствуя себя не слишком хорошо, старался каждый раз при встрече пребольно подколоть меня, постоянно подчеркивая, что я — рабыня. Вот этого я бы точно не забыла никогда! Я, конечно, мечтала о свободе, но совсем не таким способом. Да и сам Маркус был, мягко скажем, не слишком доволен, что теперь спутницей жизни стала рабыня.

Условия брака, которые озвучил Маркус, меня вовсе не обрадовали. Расхаживая из угла в угол, мельком поглядывала на Агату с платьями, и сама становилась подобно урагану. Мне хотелось злиться, рвать и метать. Даже страх и ужас от возможных диких поступков Маркуса Андора померкли перед гнетущей перспективой семейной жизни и ее возможного окончания. Пожалуй, гнев генерала драконов и его несдержанность могли бы мне сыграть на руку. Могли бы! Но не сыграют.

Этот мир очень сильно походил на наш, особенно в старые времена: патриархат, махровый сексизм и шовинизм. Если кратко, то женщина всегда и во всем виновата. Априори. Так что мое спасение на костре не давало никаких привилегий.

Двести дней, чтобы родить ребенка, иначе я получу волчий билет. Больше никогда не смогу стать чьей-либо женой, заодно и свободу потеряю. Меньше всего мне хотелось возвращаться к этому позорному статусу и беспросветной жизни.

Против древних правил не пойдешь, как и против семьи. Один раз генерал Андор уже совершил глупость и женился по любви. Итог знала вся империя. Если генерал Андор подобен Зевсу, который вечно искал любовных свершений и постельных подвигов, то рано или поздно появится Гера или подобная ей женщина.

Тут слухи разнились: кто-то говорил, что сам Маркус избавился от жены, чтобы быть с любовницей, а кто-то утверждал, что сама любовница решила избавиться от такой несговорчивой соперницы. Итог был одним. Маркус Андор стал вдовцом.

Теперь же Агата грудью стояла за своего господина. То ли тут и не слышали о солидарности, то ли никто не хотел терять такую работу.

— Сира, вы знаете, что мессир вчера был очень недовольным. Его расстраивают ваши ссоры.

— Наши ссоры? Да мы даже и не ссорились. Просто… поговорили на повышенных тонах.

Агата остановила свой выбор на желтом платье с кружевной оборкой и короткими рукавами. Я не стала спорить, потому что не была сильна в такой высокой моде. Раз Маркус поручил ей выбирать, пусть это и делает.

— Маркус…

Помяни черта!

Первый ужин не задался, после него меня, слава Богу, на званые застолья больше не звали. Но не думаю, что все дело было в моем возмущении. Я прекрасно видела, как Маркус не единожды покидал дом. Вот и сейчас мой “благоверный” стоял на пороге. Недовольно посмотрел на Агату, цокнул и не одобрил выбор платья, а потом и вовсе отослал девушку из моей комнаты. Я же выбрала софу возле самого окна и решила общаться с генералом Черных драконов именно там.

— Ты подумала над нашим разговором? — снимая перчатки, Маркус раздраженно осматривался вокруг. — Нужно кое-что поменять тут. Со временем эта комната начинает напоминать мне бордель.

Я вспыхнула от стыда и обиды: неприятно было слышать такое в свой адрес, тем более, что ничем подобное поведение и оскорбительные слова не заслужила. Поджимая губы, тяжелым взглядом впивалась в крепкую фигуру Маркуса Андора.

— Так чего молчишь? Воспитание проснулось?

На это лишь вскинула брови и промолчала. Мне почему-то казалось, что Маркус сейчас пытался если не вывести меня из себя, то разозлить точно.

ГЛАВА 4

— Я чем-то могу вам помочь, сира?

Хэлтаф, худой и собранный, напоминающий мне палочника, которого по ошибке превратили в человека, как всегда, обращался ко мне немного холодно, но очень вежливо. Я вгляделась в раскосые глаза мужчины и растерянно пожала плечами.

Библиотека у Маркуса и правда была, только… Это вовсе не так выглядело, как в моем мире. Шкафы, стеллажи с книгами и свитками, без каких-либо пометок. Найти тут что-то — еще та задача, а я так не хотела, чтобы Маркус знал, что я ищу.

— Хэлтаф, доброе утро! Я… Я тут огляделась и ничего не поняла, — честно призналась. — А хотелось бы почитать.

Удивившись моему вежливому и радостному тону, Хэлтаф немного смутился — у него покраснели кончики ушей, кашлянул в кулак и выпрямился, словно палку проглотил. Мужчина тоже огляделся и решил, что и правда стоит мне помочь.

— Что вы хотели почитать, сира?

— В моем мире были сказки, мифы, былины. Такие… поучительные истории. Часто их рассказывали детям, но были и взрослые истории. Есть что-то такое? — поймав на себе слишком удивленный взгляд главного помощника Маркуса, я спешно решила добавить парочку фраз. — Я почти ничего не знаю об этом мире, ощущаю себя слепым котенком. А в таких историях можно многое найти.

— Вы очень умна, сира, — Хэлтаф сделал мягкий, вкрадчивый комплимент. — Такие истории есть тут. Пойдемте, я покажу вам.

Хэлтаф, сложив руки за спиной, стал длинными шагами мерять библиотеку, спешно удаляясь от меня. Я, подхватив юбки, еле поспевала за ним. Коря себя за такую откровенность, теперь думала лишь о том, что расскажет Хэлтаф Маркусу? Так и скажет, что я умная? Или что-то еще добавит? Что хитрая? Что что-то замышляю?

Мы долго шли по узкому проходу вдоль рядов шкафов и стеллажей, прежде чем Хэлтаф не остановился возле винтовой лестницы, ведущей на второй этаж. Подниматься по ней было тяжело, потому что я то юбками цеплялась, то каблуки застревали в резных ступеньках. Бурча под нос ругательства, пыхтела и сопела.

— Вот здесь. Можете брать любые книги с этой стороны, — Хэлтаф, гордо возвышаясь надо мной и уютными креслами на полукруглой площадке, указывал рукой мне на шкафы со стеклянными дверцами. — Если у вас никаких просьб больше нет, то я выйду и скоро вернусь. Дела.

Я благодарно кивнула и улыбнулась. Проводив взглядом сухопарую фигуру, смогла выдохнуть лишь тогда, когда тяжелые двустворчатые двери хлопнули. Сзади зазвенели стекла в шкафах.

Мой план найти информацию самой трещал по швам. Похоже, что в библиотеке ориентировался только Хэлтаф. И Маркус. Я так думала.

Оставалось только понять, в каком порядке выставлены книги. Моих знаний хватило лишь на то, чтобы разобрать цифры на корешках. Большинство слов оказались очень заумными, мне они ни о чем не говорили.

— Так… Первый том, попробуем полистать. “Истории темных земель”... Интригующее название.

Я стояла у самого дальнего шкафа. Открыла стеклянные дверцы и достала увесистую книгу, от которой руки чуть не отвалились сразу. Пару раз чихнула от пыли и недовольно уселась в ближайшее кресло. Оно было странным, я тут же завалилась назад, еще и книгой придавило.

Содержания не было, поэтому нужно было листать страницу за страницей. С самого начала шли истории о драконах. В основном сказания о храбрых героях — драконах. Они спасали мир, да не один раз. В общем, все обязаны своей жизнью именно летающим ящерицам, которых, оказывается было много. Самые основные виды: красные, золотые, нефритовые и черные. Вот поди разбери, какие особенные различия между ними? Я так даже до сих пор не знала, правда ли Маркус оборачивается драконом.

Двери снова хлопнули. Я хотела было подняться, как поняла по звуку шагов, что это не Хэлтаф вернулся. Такая тяжелая и раздраженная поступь была только у Маркуса, словно каменная статуя вышагивала.

Отложив книгу в сторону, я, как могла, тихо встала, подвернула шуршащие юбки и встала на колени так, чтобы снизу меня не было видно.

Маркус стоял возле большого круглого стола, в центре которого лежало что-то, похожее на хрустальный шар. Внутри клубилось нечто светящееся, перламутровое. Можно было бы и лицо различить, но я была слишком далеко. А вот в тишине библиотеки громогласный голос Маркуса слышался очень хорошо, в любом уголке.

— Что ты от меня хотел? — Маркус рыкнул и грохнул кулаком по столу.

Ответ я не услышала. Какое-то шипение — не более. Наверное, это такая защита, чтобы никто не подслушал.

— Послушай… Моя смерть в мои планы не входила, если ты об этом. Как и такое странное оживление. Можешь думать, что угодно. И такие вещи через окулус я обсуждать не собираюсь. Лучше встретимся на балу, туда ведь всех пригласили.

Снова шипение в ответ, очень долгое, неразборчивое. Маркус стоял ко мне спиной, поэтому его лица я в этот момент не видела. Оставалось только теряться в догадках, какие эмоции сейчас одолевают Маркуса Андора.

— Моя жена? Это не твоя проблема, а моя. Не думаю, что она помешает. Ее это не касается, не вмешивай ее сюда, она ни при чем.

У меня по спине пробежал холодок. Покрывшись испариной, я отползла чуть назад, потому что двери снова хлопнули: на этот раз вернулся Хэтлаф.

— Мессир? — Хэтлаф очень удивился, когда застал своего господина за таким разговором. — А где сира Лана?

ГЛАВА 5

— Ох, ну хорош! Поцеловал и поцеловал…

Перевернулась на другой бок и выдохнула. За окном давно стемнело, а я все никак не могла заснуть. Стоило только глаза закрыть, как тут же в памяти всплывало лицо Маркуса и его губы.

— Боже мой, Света, тебе уже не семнадцать лет, замужем была! Что с какого-то поцелуя?

Что или ничто, а вот кожа на щеке под пальцами горела. Стоило только коснуться щеки, как тут же покрывалась мурашками. На задворках сознания проскальзывала мысль о том, что я была бы не против настоящего поцелуя.

— Тьфу ты!

Схватила одну из подушек и накрыла ею свою голову, перевернувшись на живот. В гнетущей тишине было слышно лишь биение сердца, мое дыхание и стук пульса в ушах. Я лежала так долго, как могла, пока дремота не нахлынула на меня своей очередной волной. Только я дождалась, пока глаза начнут слипаться, и уже потом стянула подушку и закуталась в одеяло…

…Он лежал на громадной поленнице. Издали, напоминал мраморную статую. Белая, обескровленная кожа, впалые щеки и длинные, чуть вьющиеся светлые волосы, которые старательно расчесали и вплели туда какие-то охранные амулеты. В руках мертвец сжимал меч, его заботливо вложили в послушные ладони.

Лучшие доспехи, самый красивый плащ.

Десяток плакальщиц выл снизу, у каменных ступеней. Я прошла мимо них в своем “свадебном” платье. Хотелось бы, чтобы и меня так оплакивали. Но чем выше я поднималась, тем лучше понимала, что обо мне никто не вспомнит: ни в том мире, ни в этом. Не было ничего страшнее этого забвения.

Последняя ступенька далась тяжко. Я видела в камне какие-то щели, они по периметру охватывали поленницу. Можно было только мечтать о мгновенной смерти, но она таковой не будет, раз мне дали этот пузырек с ядом.

Едва я дошла до мертвеца, как плач и гул голосов затихли. Только тишина. Свист, шипение и пламя взметнулось огненной стеной. Оно жадно ползло и к нам по услужливым дорожкам из смолы. Назад пути не было, ни единого шанса выскочить из этой огненной ловушки.

Становилось горячо, воздух будто нагревался. Взмокнув от ужаса, я отступала и отступала назад, пока не уперлась в поленницу. Грубое дерево под пальцами вселило в меня ужас: этому мертвецу хорошо, он ничего не почувствует. А как быть мне? Пить яд?!

Я все никак не хотела верить в то, что происходит. Мне все казалось, что какой-то шанс остался, призрачный. Стоит только найти выход.

Огонь был совсем рядом. Кашляя и отмахиваясь от едкого дыма, решила залезть на мертвеца. Но сделав этого, поняла, что зря: генерала Черных Драконов всего облили маслом, чтобы огонь оставил от него только прах и пепел.

Попыталась вскрикнуть, но тут же еще сильнее зашлась кашлем. Воздух накалился, такими темпами я задохнусь, а не сгорю заживо — слабое утешение.

Глаза слезились. Я стояла на коленях рядом с телом павшего генерала и напрасно цеплялась за его руки. Все тело мужчины было мягким и податливым, умер он уже давно.

Всполох огня почти долетел до нас, чудом не коснувшись горючего масла. В панике вскрикнула и с такой силой сжала ладони мужчины, что мне показалось, что я пальцы ему сломала.

— Нет!

— Не-е-ет!

Вскочив в постели, хрипло кричала и цеплялась руками за тонкое одеяло. Сердце готово было выскочить из груди. Широко раскрыв глаза, вглядывалась во тьму и дышала так, словно марафон пробежала. Всхлипнув, сжала ночную рубашку на груди и с трудом оттянула ее, потому что я вся взмокла от ночного ужаса.

Снова этот кошмар, только теперь такой явный, словно опять меня собирались… сжечь.

— Повезло же Маркусу, его такие кошмары не преследуют!

Нет, меня выдали замуж за труп, а ожил он уже потом, непонятно как. Тут явно магия помогла, ее в этом мире полно: раздолье для Гендальфов и Мерлинов. Только про меня сказали, что ни капли этой драгоценной магии во мне нет.

— Черт…

Со стоном сползла с кровати и закуталась в одеяло. Огляделась по сторонам и вспомнила, что неподалеку был небольшой столик, на котором стоял кувшин с водой и кружка — я Агату специально попросила. Жадно выпила первую кружку, вторую уже с усердием, напоследок плеснула остатки себе в лицо и растерла воду. Почти умылась. Смыла испарину, следы ночного кошмара и страхи.

Что-то яркое пробилось через неплотно задернутые шторы. Луч света скользнул по потолку, затем по стене, выхватил меня из тьмы и затух. Обычно так освещали комнату проезжающие мимо машины, как в том мире, в моем. Но тут нет никаких машин.

Прищурившись, я насторожилась и подошла к окну. Все тот же пейзаж: кусты, деревья, высокая ограда. Да и что могло бы измениться? Тогда откуда этот свет?

Любопытство, конечно, не порок, да только оно кошку, да не одну, сгубило.

Я приоткрыла створку окна и высунулась наружу. Свежий ночной ветер тут же прогнал все остатки сна, хорошо взбодрив меня. Поджав губы, я вглядывалась в темноту, ночь сегодня была на удивление темной и безлунной.

— Что за…

За углом дома светило что-то очень яркое, оно сыпало искрами. Мне было видно лишь часть этого чего-то. Еще был шум, словно кто-то разговаривал, но я могла разобрать лишь сами голоса, мужской и женский, а еще смех.

ГЛАВА 6

Зал для приема гостей. Большой, просторный. С высокими потолками, освещенный магическими светильниками и гобеленами на стенах. А на самом видном месте висел герб рода Андоров, Черных Драконов.

Столы и стулья сдвинули к левой стене, чтобы освободить место. Окна чуть приоткрыли, а шторы сдвинули, чтобы утреннее солнце помогло магии осветить все как следует.

Меня в зал привел Хэлтаф. По дороге даже не обмолвился ни словом про недавний наш разговор, словно его и не было. Шел молча, уткнувшись в какие-то свои бумаги, а я спешила за ним, ловя на себе косые взгляды слуг. Все из-за этого дурацкого платья!

Ткань напоминала мне смесь атласа и шелка, она не была тяжелой, но оказалась довольно плотной и приятной на ощупь. Лиф сидел как влитой, даже дышать было сложно. Далеко не скромный вырез, через который, наверное, сверху можно было бы и пупок увидеть. Мне так казалось, по крайней мере. Юбка не была пышной, а еще не было привычных нижних юбок с кружевом, поэтому при каждом шаге я ненароком показывала свои ноги.

Именно на них и посмотрел Маркус, когда мы с Хэлтафом зашли в зал.

— Сира, мессир, — Хэлтаф поспешил откланяться, оставив нас вдвоем.

— Прелестно, — я всплеснула руками застыла у дверей, проводив взглядом главного помощника генерала Андора. — Что дальше?

— Вино, свечи… — Маркус ухмыльнулся, медленно шагая ко мне. — Что захочешь. Но на самом деле мы всего лишь немного потанцуем. Не хочу, чтобы ты меня опозорила на балу. Вряд ли Касиус занимался твоим образованием.

Сильно краснея от гнева, я сжимала кулаки. Меня дико раздражала эта мерзкая привычка мужа постоянно если не унижать, так пребольно напоминать, кто я в этом мире, и где мое место.

— Нет, не занимался. И он, по крайней мере, так не издевался. Одежду давал гораздо скромнее.

— Тебе не нравится это платье?

— Я просто не представляю, как людям в глаза на этом самом балу смотреть. Можно подумать, что я дверь ошиблась: вместо борделя попала в королевский дом.

— Да?

Маркус подошел слишком близко. Так близко, что я слышала его размеренное дыхание и могла уловить какой-то терпкий аромат, похожий на запах разогретого на солнце смолистого дерева. Терпкий, но чуть сладковатый и со свежими нотками.

Меня вновь загнали в угол, иначе и не скажешь. Я стояла возле небольшого столика, на котором стояла ваза с цветами. Ни влево, ни вправо идти не было смысла, если только не в угол бежать, а Маркус сделал последний шаг и теперь нависал надо мной. От его запаха кружилась голова. Красная как рак, в тон платью, раздраженно поглядывала на Маркуса, невольно останавливаясь взглядом на мужских губах. Щеку вновь обожгло воспоминанием.

— А я считаю, что ты очень красивая. Это платье тебе очень идет, подчеркивает все твои… достоинства. Так что же, будем обсуждать наряд или потанцуем?

Маркус протянул мне руку. Требовательно. Поджав губы, я нехотя положила свою ладонь на ладонь Маркуса, грубую и немного мозолистую. Рывком притянув меня к себе, белозубо улыбнулся и так плотоядно посмотрел вниз, что я вновь вспыхнула и покраснела до самых кончиков ушей.

— И что же это за танец?

Впившись тонкими пальцами в ладонь Маркуса, вторую руку положила на крепкое мускулистое плечо. Фыркая, чувствовала, как горит вся спина от жесткого и наглого прикосновения. Маркус буквально взял меня в тиски. Мне и так дышать было сложно, а теперь и вовсе хотелось сердце выплюнуть. Пришлось встать на носочки, чтобы не остаться без юбки. Мягкие туфли на низком каблуке пришлись как раз кстати. Вальсировать мне доводилось, так что пришлось только освежить старые знания. Маркус очень удивился. Наверное, он ожидал, что я тут же либо ему ноги отдавлю, либо завалюсь навзничь. Маркус двигался мягко и плавно, несмотря на свою фигуру и телосложение. Теперь он напоминал мне большую ловкую кошку. Пантеру. Постепенно движения Маркуса становились резче, у меня снова начала кружиться голова, но уже от скорости.

Притягивая меня к себе, Маркус все смотрел и смотрел на меня. Я буквально чувствовала, как его взгляд изучающе скользит по моему лицу, шее, опускается ниже и нагло изучает грудь. Вырез так вообще ничего не скрывал, разве что соски, а плотный лиф приподнял грудь и сделал ее пышнее.

Отпустив на мгновение, Маркус ловко закружил меня, чтобы вновь поймать и почти уронить. Я даже вскрикнула, когда зал закружился, и все встало с ног на голову. Придерживая меня рукой за талию, Маркус наслаждался тем, как я прогнулась и тем, с какой силой вцепилась в его руку, боясь упасть.

— Так ты выглядишь еще лучше!

Рывком поставив меня на ноги, Маркус широко и плотоядно улыбался. У меня с языка рвались самые грязные ругательства, но я упорно прикусывала губы и молчала.

— Что? И словечка не скажешь? — Маркус убедился, что танцевать я умею, но выпускать из своих крепких объятий не спешил. — Тебе очень идет эта страстная злость. Румянец на щеках такой нежный.

У меня глаз нервно задергался, а рука внезапно зачесалась. Только не к деньгам, а к звучной и смачной пощечине! Маркус намеренно выводил меня из себя.

Вновь закружив меня, резко приобнял, только теперь со спины. Крепко держа мои руки крест на крест, словно связал меня ими.

— Злишься ты красиво. Как и врешь. Получается красиво и умело. Так и продолжай, потому что на балу соберутся все знатные люди, приближенные ко двору. Убийцы, лицемеры, вруны, интриганы… Ты с первого же мига станешь игрушкой в их руках. Они будут изо всех сил пытаться подобраться через тебя ко мне.

ГЛАВА 7

— Сира?

Розария, напоминая мне лучик света в темном царстве, радостно улыбалась и едва ли не порхала бабочкой. Вроде бы Агата и Розария сестры, но как же сильно они отличались друг от друга. Если Агата серьезная, спокойная и очень дотошная, то… Розария как огонечек. Вот она меня и развлекала, пытаясь придумать что-нибудь позанятнее. А всему виной отъезд Маркуса, будь он неладен! И сам отъезд, и муж в придачу!

— Может… Может по саду прогуляемся? Там такая хорошая погода, — Розария, резко раздвинув шторы, выглядывала в окно. — Птицы поют… Возле фонтана так свежо, не то, что здесь.

Предложение звучало заманчиво, даже очень. Но я не хотела показываться кому-нибудь на глаза. Если только… Если только сделать так, чтобы меня никто не узнал.

А что? Маркуса нет, никто не будет требовать от меня странного наряда или чего-то подобного. Хэлтаф же не отличался вредностью, его больше порядок и спокойствие в доме волновали.

— Розария, а есть платье попроще?

— Попроще? — Розария недоуменно посмотрела на меня, смешно округляя глаза. — Разве пристало жене…

— Вот что не пристало, то и отряхнули, — раздраженно возразила. — Я не хочу, чтобы на меня смотрели так, будто у меня рога выросли. Впрочем, Маркус меня ими с легкостью наградит, — последние слова я пробурчала себе под нос так, чтобы Розария не услышала.

Маркус уехал через два дня после… после танца. Как и предупреждал. Только из своего отъезда, невольно, он сделал цирковое представление, а все из-за того, что за ним приехала какая-то важная персона. Я ожидала увидеть какого-то статного мужчину, а в итоге в экипаже сидела… женщина.

Ее можно было бы назвать красивой, но все портило надменное выражение лица и ледяной жестокий взгляд. Едва экипаж остановился возле главной лестницы, как все шепотки стихли. Я стояла рядом с Агатой, потому что Хэлтаф, как и подобает помощнику, был возле Маркуса.

Все слуги, выстроившись в неизвестном мне порядке, приветственно склонили головы. Маркус спускался по длинной лестнице через импровизированный людской коридор. Чем ближе он ко мне подходил, тем злее я становилась.

К чему был тот танец и непонятные намеки? Как я вообще должна реагировать на то, что за Маркусом приехала женщина! И всем своим видом она показывала, что, если не хозяйка тут, так точно имеет какие-то права.

— Агата, кто это? — процедила, пытаясь не двигать губами. — Кто эта женщина?

— Это сира Эйворн, Кайла Эйворн.

— Мне это имя ни о чем не говорит, — буркнула себе под нос. — Что она тут забыла? И почему Маркус смотрит на нее с таким придыханием?

— Это… — Агата потупила взгляд, — это первая невеста мессира. Бывшая невеста.

Больше я ничего спрашивать не стала. Черт возьми! Я совсем перестала понимать Маркуса: для него что, женщины — коллекционные предметы?!

Ох! Как же я благодарна своему прошлому и тому, что имела дело с такими мужчинами. Злилась я не столько из-за Маркуса и его поведения, сколько из-за своей наивности. Меня ведь правда тянуло к нему, так хотелось поддаться…

Вот почему все козлы и мерзавцы такие обаятельные и привлекательные? Почему к ним так сильно влечет?

Риторический вопрос, конечно.

Когда Маркус поравнялся со мной, мне хотелось убить его взглядом, но такого и веслом не зашибешь. Агата и еще одна служанка тут же отошли в сторону, освобождая место. На небольшом пятачке, в окружении слуг и каменных ваз с цветами, я стояла под тяжелым взглядом Маркуса. Буквально кожей ощущала все косые взгляды, которыми нас награждали.

— Что же, Светлана…

— Мессир, — вежливо склонилась, добавляя льда в голос, — желаю вам хорошей дороги. Вместе с вашей спутницей. Надеюсь, с ней путь будет не таким долгим и скучным?

Мой взгляд исподлобья мог бы любой вулкан потушить. У Маркуса лицо перекосилось, не такого приема он ожидал. Интересно, он что думал, что хватит танца, поцелуя и колье, чтобы я стала нежной и пушистой?

— Что ты, любая разлука с тобой будет как ножом по сердцу. Но я постараюсь, чтобы ты без меня не скучала.

Стиснув зубы, зло выдохнула и отвела взгляд. Я едва сдерживалась, чтобы не выпалить какую-нибудь особенно острую колкость. Маркус тоже был не в восторге от моих слов, я основательно подпортила ему настроение.

— Я постараюсь найти себе развлечение по вкусу, достойное твоей жены.

Горячие пальцы Маркуса коснулись моего подбородка, вынуждая меня поднять голову. Я настойчиво уговаривала себя не лезть на рожон, не доводить до ссоры, но плохо получалось.

— Прекрасно! — Маркус ухмыльнулся и чуть склонился ко мне, чтобы прошептать слова, которые услышала бы только я. — Хитрая же ты лиса, Лана. Очень хитрая. Но не лезь туда, куда не стоит?

— Например, в твою постель?

Я чуть зелеными пятнами не покрылась. Едва не выдохнув огнем, сдержалась. Вся эта ситуация казалась мне унизительной. Будь Маркус почестнее, все было бы иначе, но он пошел по другому пути. Что же, это его выбор. Мой выбор — держаться от всего этого подальше.

— Я туда совсем не стремлюсь, — поспешила обнадежить мужа.

ГЛАВА 8

Ноги ныли и чуть ли не отваливались от такой нагрузки: Хэлтаф, по указке Маркуса, зверствовал. Все это делал он со своей милой улыбочкой, а критиковал вежливым тоном. Маркус слово сдержал, скучать мне и правда не пришлось.

До бала оставалось три дня, а я должна была “сверкать алмазом”, чтобы это ни значило. Наверное, соответствовать Маркусу?

Хэлтаф вместе с Лоисой устраивали мне адскую тренировку. Только если полная женщина, пышущая радостью и довольством, смотрела на мягкость моих движений, а также на опрятность платья и прически, то Хэлтаф… У него словно была небольшая книжечка, в которую он записывал все мои огрехи, требуя идеального выполнения его просьб.

— Выше подбородок, милая! Улыбайтесь!

Лоиса, колыхаясь грудью, душила меня сладким запахом духов и порхала рядом, мягко касаясь указательными пальцами уголков своих губ.

— Мягче, мягче! Улыбка должна очаровывать, внушать… — женщина, поймав мой взгляд, поперхнулась, — добрые помыслы. И взгляд нежнее, не нужно убивать им, оставим это мужчинам.

Я напоминала себе дрессированную мартышку, которую тыкали палкой и заставляли делать трюки. Иначе это описать не могу. К неудобному, тесному и довольно вульгарному платью добавились туфли. Нет, это были не мягкие тапочки, а настоящие колодки! К тому же и на каблуке. Ноги горели огнем, пылали, ныли и отказывались меня слушаться. Я превозмогала адскую боль, пытаясь мило улыбаться.

— Не могу! Эти туфли меня убивают… — шипела и морщилась. — Орудие пытки, а не обувь!

— Придется терпеть, милая, — Лоиса сочувственно улыбнулась и поправила мою прическу. — Такие правила. Конечно, будь вы из более благородного семейства, было бы проще. Удобные туфли делают не один день, а носить чужое всегда сложно.

— Может, выбор есть? Невозможно же… Вдруг какие другие туфли? Я бы померяла.

— Нет, к этому платью подходят только они. Я смогу только смягчить кожу и немного помочь с распорками. Так туфли лучше сядут по ноге, но их нужно разнашивать.

— А раньше об этом Маркус не мог сказать?

— Милая моя! — Лоиса вновь заколыхалась телесами, сотрясаясь от грудного смеха. — Мужчина никогда о таких мелочах не думает. Это его добрая воля выбрать вам наряд.

От “моей милой” у меня нервный тик развивался. Женщина совсем не видела трагедии в узких и неудобных туфлях. И только мой дар к залечиванию ран спасал, но в то же время оказывал медвежью услугу: так бы ноги растерла и скинула это убожество.

— Ну, не кривите лицо! Морщины будут. Давайте еще раз повторим проход.

По правилам этикета я должна была следовать рука об руку с мужем, не отходить от него ни на шаг. Всегда молчать, улыбаться и служить “алмазом”, то есть украшением. Я кукла! Говорить с мужчинами могла только с разрешения мужа, и только. С женщинами же лишь в перерывах между танцами, на таких специальных островках. Гетто бы я это назвала, женское гетто.

Маркус меня не обманул, когда сказал, что я окажусь под влиянием различных манипуляторов, лгунов и интриганов. У Хэлтафа целый список имелся. Касиус Андор тоже оказался там. Пока Хэлтаф изображал моего мужа, а я шла под руку с ним, он услужливо напоминал фамилии благородных домов.

— Кассиус Андор из дома Черных Драконов, — Хэлтаф мерно говорил, навевая на меня зевоту. — С ним вы уже знакомы, также нужно поостеречься Калена Виру, Элека Медла, Эберена Менеша из дома Нефритовых Драконов…

Список мужских имен казался мне бесконечным. Я старательно запоминала их, пытаясь никого не упустить. Когда Хэлтаф приблизился к середине, не выдержала и перебила:

— Хэлтаф, давайте пойдем по-другому. Лучше ответьте, кому Маркус доверяет?

— Никому, — мужчина снова мягко улыбнулся и посмотрел на меня так, будто я спросила какую-то настоящую глупость. — Мессир чувствует себя спокойно только здесь. Знаете ли, на короля было уже несколько покушений и только мессир Маркус спасал его от неминуемой гибели.

— Прекрасно!

Похоже, как только я стала женой Маркуса, так тут же повесила себе на спину огромную мишень, размером с Красную площадь. И от нее было проблематично избавиться. Еще чуть-чуть вот так поживу тут и обзаведусь паранойей, буду яд в каждом бокале искать и бояться любого чиха.

— А что же с женщинами?

— Лучше вам с ними не разговаривать, — Хэлтаф остановился и осторожно развернул меня, напоминая о приветственном поклоне. Все бы ничего, но делать это нужно было с прямой спиной, будто палку проглотил. — Совсем, ни полслова. Поверьте, все сказанное вами переврут, и вы попадете в беду.

— Понятно, изображать рыбку, выброшенную на берег: моргать, беззвучно открывать рот и улыбаться. Быть куклой!

— Нет, быть поддержкой своего супруга, — Хэлтаф довольно кивнул и расплылся в улыбке. — Сира, вы превосходно справляетесь! Только не забывайте о моих советах, тогда все пройдет хорошо.

— А почему Маркус уехал раньше? И с какого… — вовремя прикусила язык и спросила более вежливо, — почему за ним приехала его бывшая невеста?

— Потому что она племянница короля?

Мой красноречивый взгляд заставил Хэлтафа сдавленно кашлянуть. Теперь все становилось намного запутаннее. Похоже, что Маркус, защищая короля, витал в определенных кругах, там же цеплял себе дамочек.

ГЛАВА 9

Меня укачало. Не знаю, как добирались до загородного дворца другие гости, а я ехала в экипаже, который запечатали магией после того, как я в него села. Даже окно открыть нельзя было. Я старалась дышать размеренно, носом и балансировать на сиденье, не заваливаясь взад и вперед.

Ничего, даже если буду зеленого цвета, нежного такого, с платьем будет красиво сочетаться.

Лоиса соорудила какой-то Вавилон на моей голове, закрепив сзади кудри гребнем-заколкой в форме лисы, поцепила все украшения, которые подарил Маркус, помогла с туфлями и под конец прикрыла мои плечи той самой кружевной накидкой, которая была будто соткана из паутины. Жемчуг и рубины на ней были почти не видны, такие мелкие. Просто накидка сияла и переливалась на свету. Довершали образ тонкие перчатки до самого локтя, но были они тоже словно из паутинки.

Вот такой наряженной куклой я болталась в экипаже на не самой хорошей дороге. Одни ухабы, ямы и кочки. Болтанка.

Когда уже опустились сумерки, а по бокам показались ровные ряды подстриженных деревьев, я поняла, что скоро буду на месте. Так и вышло. Меня еще сильнее укачало, очень хотелось на свежий воздух. Мы остановились, и экипаж залило ярким светом. Я прищурилась, прикрывая лицо рукой.

— Сира Лана Андор…

Чей-то голос снаружи озвучил мое имя. Вздрогнув, выдохнула и понадеялась, что лишний час в этом катафалке не испортил стараний Лоисы.

Печать рассыпалась искрами, я видела, как они брызнули во все стороны и окрасили меня голубым светом. Зажмурившись, отвернулась. Дверцы услужливо открыли. Чья-то рука в белоснежной перчатке будто возникла из ниоткуда, а я тут же за нее схватилась. Вспоминая все наставления Хэлтафа и Лоисы, спускалась по ступенькам, одновременно придерживая юбки. Легкая ткань струилась по ногам, я боялась, что запутаюсь. Все-таки тяжелая нижняя юбка была бы тут кстати.

— Это моя жена!

Я даже осмотреться не успела, как услужливого мужчину кто-то оттолкнул и пахнуло чем-то знакомым. Маркус. Гневно раздувая ноздри, изображал наглого собственника. Продолжала моргать и прогонять слезы, перед глазами с непривычки от яркости магии до сих пор все двоилось.

Экипаж остановился на своеобразной площади, усыпанной мелким дробленым камнем, выкрашенным в разные цвета. Черный служил направляющим, а красный очерчивал дорожки. Пушистые зеленые кусты, стрижкой им придали вычурную форму. Высокие фонари, они светили мягко, окрашивая мелкий камень еще и золотом. Фонтан, переходящий в пруд с рыбками, которых и отсюда было видно. Красные и желтые, они плескались и поднимали брызги.

Мой экипаж не был единственным. То и дело вспыхивали воронки, через которые тут же приезжали новые гости. Поджав губы, недовольно посмотрела на Маркуса, который все еще ждал, когда я отомру.

Он довольно дерзко отодвинул слуг и теперь ждал, когда я возьмусь за его ладонь. Я же будто в ступор впала. Раздраженно смотрела на мужа и думала, намеренно ли он мариновал меня в экипаже? Если да, то он рисковал обзавестись пятном на мундире. Мой желудок не настолько крепкий.

Выдохнув, мысленно пожелала себе удачи и подошла ближе к Маркусу. Весь с иголочки, в парадном мундире черного цвета. Лента, эполеты и ордена так и сверкали золотом. А вот перчатки Маркус презирал, он заткнул их за пояс. Скользнув по ним взглядом, заметила, что они были тоже черными. Волосы мой муж небрежно перехватил бархатной лентой.

— Не скучала? — Маркус требовательно стиснул мою ладонь и подтянул меня к себе так близко, что я чуть не уткнулась носом ему в грудь. — Дорога не утомила?

Фыркнув, ничего не ответила. Мне нужно попасть в его кабинет, поменьше колкостей.

— Немного укачало.

— Вижу, ты прелестного зеленого цвета. Поэтому прогуляемся тут и во дворец зайдем позже.

Маркус повел меня прямо через спешащих на бал гостей в сторону парка. На нас смотрели как на чумных. Дамы бросали на меня презрительные взгляды, а мужчины бледнели, едва на их пути появлялся Маркус. Я едва поспевала за мужем, а он все прибавлял шагу. Лишь когда фонари стали встречаться реже, а камешки под ногами побелели, Маркус стал идти медленнее. Остановились мы возле какого-то куста, усеянного мелкими желтыми цветами.

— Выглядишь прелестно, — Маркус расплылся в довольной улыбке.

— Да, как будто ты забрал меня из дорогого борделя.

— Почему как будто?

У меня лицо перекосило от такой наглости. Едва прикусывая щеку, я жевала и проглатывала все колкости, которые рвались из меня. Мое молчание еще больше позабавило Маркуса.

— Вижу, уроки Хэлтафа не прошли мимо тебя. Умница.

Я начала мысленно считать до десяти, чтобы не наградить мужа оплеухой, ладони так и чесались. Вот ведь с мужем повезло! Я как бельмо на глазу, мешаю самим своим существованием. Маркус же сегодня был особенно мерзким.

— Нас представят королю, обязательно. Так что молчи, заклинаю всеми богами. Иначе снова окажемся на костровище, только на этот раз мертвыми, — Маркус жестко оттарабанил, почти не склоняясь ко мне. Так и нависал каменной глыбой. — Все поняла?

Отрывисто кивнула и протяжно вздохнула. Я уже успела взглянуть в глаза Маркуса и понять, что он не просто зол, а в бешенстве. Совсем как в первый день, когда узнал, на ком его женили. Только тогда он ничего понимал, а тут… В первый день он напоминал вулкан, который заливал лавой все вокруг, сейчас же был холоден. И эта колючая ярость плескалась в его глазах, делая их похожими на самую глубокую бездну. Черные, без единого проблеска света.

ГЛАВА 10

— Что значит, ты не знаешь, что с ней?

— Мессир…

Мужские крики доносились до меня как через толстый слой ваты. Медленно моргая, смотрела на балдахин. Странно, у моей кровати его не было. Лениво осматриваясь, пыталась вспомнить, где я и что случилось.

— Ты обязан поставить ее на ноги!

— Мессир, она либо выживет, либо нет. От этого яда нет лекарства. Простите, я ничем не могу помочь. Правда, ничем!

Лежала и вслушивалась в разговор, совсем ничего не понимая. Какой яд? Какое лекарство? Кто умрет?

Мне казалось, что я плыла в теплых водах чего-то. Со вздохом натянула до самого носа простыню и зевнула. Чувствовала себя прекрасно, нигде ничего не болело, впервые выспалась. Да и в целом хорошее настроение было.

Разговор за дверью затих. Маркус и, кажется, врач разошлись, либо решили поговорить в другом месте. Напрасно я вострила уши, до меня доносился лишь скрип штор под сквозняком.

Приподнявшись на локтях, осмотрелась. Я определенно была в спальне, правда, не в своей. Меня прошибло холодным потом, когда я заметила приоткрытую дверь аккурат напротив кровати, рассмотреть рабочий кабинет труда не составило.

Я… Я у Маркуса в спальне?! Ох, каким же опрометчивым было мое решение никогда не оказаться в его кровати. Оказалась, да так быстро.

Внезапно покраснев, стиснула простыню и приподняла ее. Ну, да, так и есть. Я голая. Совершенно голая. Исключением была тугая повязка, которая своеобразным корсетом перехватывала весь живот и поясницу. Подцепила ее пальцем и принялась разматывать бинты, осторожно коснулась того места, где была рана, и ничего не нашла. Гладкая кожа.

Меня ведь ножом в спину ударили, да. На балу. Только вот раны я найти не могла: она не просто затянулась, она исчезла. Недавние события вернулись ко мне довольно быстро.

Оглядевшись по сторонам, наткнулась взглядом на высокий лакированный шкаф. Зеркала в спальне Маркуса не нашлось, но вот полированные дверцы отлично подходили под его замену. Я откинула простыню, поежилась и осторожно встала. Обошла кровать и замерла перед шкафом.

Чистая кожа, ни тебе прыщика или чего-то подобного. Раны так и в помине не было, я внимательно рассмотрела свою поясницу.

Странно… Неужели врач не заметил этого? И сам Маркус? С чего они взяли, что я должна умереть? Да, магия сработала, но с задержкой, похоже. С очень сильной задержкой, но сработала.

— Я в спальне Маркуса…

По началу я хотела просто помочь Маркусу на балу, найти какую-нибудь причину для личного разговора и так проникнуть в кабинет, но в итоге все сработало не так, как должно было быть. Но… Я могу попасть в кабинет и найти слезу дракона. Все сложилось как нельзя лучше, за одним маленьким исключением: если врач считал, что я должна умереть, то как я объясню то, что до сих пор жива?

— Проклятье! Хоть бери нож и делай вторую рану. Делать каждый раз, пока Маркус не перестанет наблюдать… И объяснить ведь придется, — я поджала губы, — почему решила вместо Маркуса принять на себя удар. Снова спасла ему жизнь…

Поглаживая свою поясницу, вздрагивала от каждого шороха. Еще можно было вывернуться, найти слезу, проверить свои догадки и вернуться в кровать, изображая полное несознание. Пусть Маркус сам доказывает, что я что-то скрываю.

Приоткрытая дверь в кабинет манила меня. Так и подмывало протиснуться туда, все перерыть и найти ту самую слезу. Осмотрелась и нашла только темную рубашку Маркуса, в которой он был на балу. Накинула ее и зажмурилась от приятного запаха. Обняла себя руками, встала на цыпочки и решила прокрасться в кабинет.

Спальня у Маркуса выглядела аскетично, никак не походила спальню богатого, чрезмерно богатого человека. Единственным роскошным предметом была шкура какого-то зверя, белая в рыжую полоску, которая лежала возле кровати. Все для работы Маркус вынес в кабинет. Осторожно приоткрыв дверь шире, обернулась и уставилась на ту дверь, что вела из спальни в коридор: никого. Шумно сглотнула и сделала первый робкий шаг.

Кабинет выглядел более обжитым. Широкий тяжелый стол с резными ножками красовался стопками бумаг, чернильницами и перьями, лежавшими как попало. Шкафы с книгами вдоль стен, кресло, обитое кожей, стояло в углу возле магического светильника. На полу, у самых ножек, лежало потрепанное серое одеяло.

Я осматривалась, пытаясь понять, куда бы спрятал такой предмет Маркус: в шкаф, в шкатулку, в ящик стола?

Первыми в ход пошли шкафы. Я открывала их, мельком оглядывала, перебирала пальцами книги и закрывала дверцы, потому что там не было ничего занимательного. Сейфа или чего-то не нашла, а вот с левой стороны у стола заметила выдвижные ящики. Присев на корточки, принялась вытаскивать ящички и рыться в вещах. Чувствовала себя настоящей крысой. Не дай бог Маркус застанет меня тут, я же даже пикнуть не успею.

В коридоре раздались шаги, и я замерла. Сердце стучало и ухало, будто ребра стиснули и места для него не оставили. Шаги приблизились, а затем стали отдаляться: кто-то из слуг прошел. Выдохнула и облизала пересохшие губы.

В верхнем ящике я нашла тот хрустальный шар, по которому говорил Маркус в библиотеке. При одном взгляде на него у меня появилось странное желание провести пальцами по гладкой холодной поверхности, но не поддалась ему. Тряхнула головой и со скрипом задвинула ящик обратно.