Изменить судьбу

Эпизод 1 (с иллюстрацией)

Дорогие мои читатели! Свершилось!! Основная вычитка и редактирование закончены, и теперь вы смело можете приступать к чтению. Искренне благодарю вас за терпеливое ожидание! С любовью, автор.

Воскресение, 3 января 2004 г.

Адам

Я собирался на свидание к Маринэ. Вчера мы с ней в первый раз встретились и остались очень довольны друг другом. Девушка так сильно обрадовалась моему визиту, будто ждала меня всю свою сознательную жизнь. Я даже почувствовал себя как-то неловко, но это быстро прошло: Маринэ оказалась такая непосредственная и лёгкая в общении, что через пять минут нам уже казалось будто мы сто лет знаем друг друга. К тому же она оказалась весьма хороша собой. Я, в принципе, и так это знал из её письма, но оно не могло передать всю степень её зажигательной энергии, пластичности и грации, которые, как я догадался, присущи танцорам. Это нужно было увидеть своими глазами. Мне даже подумалось, что если бы я не встретил Ольгу раньше, то моему счастью не было бы предела, когда я понял бы, что в невестах у меня такая сногсшибательная девушка.

Маринэ показала мне все закоулки своего дома, а он оказался далеко немаленьким: двухэтажный особняк с подвалом и чердаком. Конечно, я бывал здесь, когда был ребёнком, но выяснилось, что запомнил я на удивление мало. К тому же нам разрешали играть всего лишь в нескольких комнатах и под присмотром взрослых. Так что эта экскурсия оказалась для меня весьма познавательной. Особенно чердак. Там собралась целая коллекция старинных вещей, книг, одежды, мебели – всего того, что принадлежало предкам Маринэ, но осталось в достаточно хорошем состоянии, и было жалко выбросить. Я поймал себя на мысли, что Ольге бы здесь точно понравилось – эта любительница всяческих исследований наверняка откопала бы здесь что-то любопытное.

Кстати об Ольге. Несмотря на то, что после приезда я постоянно был занят общением с родственниками и встречами с друзьями, несмотря на то, что с Маринэ было очень весело и интересно, я всё равно скучал по Оле и постоянно думал о ней. У меня всё время присутствовало настойчивое желание позвонить ей и услышать её голос, но я понимал, что если буду названивать ей каждый час – выставлю себя полным идиотом. Поэтому я сдерживал себя и старался переключить своё внимание на тех, кто рядом.

Правда, к сожалению, не могу сказать, что мне это хорошо удавалось. Особенно вчера. Как только Ольга сказала во время моего утреннего звонка, что идёт в кино с Ибрагимовым, мне стало крайне сложно сосредоточиться на окружающей действительности. Я был стопроцентно уверен, что этот хитрый проныра сумеет воспользоваться моим отсутствием и завоевать Олино расположение, а мне этого ужасно не хотелось. Я не хотел, чтобы Оля с ним встречалась и вообще обращала на него внимание. В общем, меня замучила ревность. Но поскольку мы были просто друзьями, я не имел права её ревновать, не мог даже объяснить, почему мне так не хочется, чтобы она прямо или косвенно пересекалась с Тимуром. Приходилось держать себя в руках, соблюдать нейтралитет и делать вид, что меня её встречи с Ибрагимовым нисколько не интересуют. И это было самое ужасное! Эта недосказанность между нами меня невероятно бесила, но что я мог сделать? Ничего! Только и оставалось молча скрипеть зубами от злости и стараться её по возможности не демонстрировать.

Тяжело вздохнув, я постарался сосредоточиться на текущем моменте. Сегодня Маринэ решила познакомить меня со своими друзьями и назначила всем встречу в клубе, который, как выяснилось, нравился нам обоим. Всё-таки мы с ней очень похожи. Из неё получилась бы отличная сестра. Жаль, что это не так.

Приведя себя в порядок и поставив в известность маму, что могу вернуться только утром, я направился на место встречи.

Клуб совсем не изменился с тех пор, как я был там последний раз на летних каникулах. Маринэ заметил сразу: она так оживленно жестикулировала, увлечённо что-то рассказывая двум стоящим рядом девушкам, что не заметить её в пока что полупустом клубе было невозможно. Я подошёл и поздоровался. Увидев меня, девушка осветилась ослепительной улыбкой и тут же представила меня своим подругам:

- Адам, знакомься. Это Карина, – невеста указала на невысокую брюнетку справа от себя. - А это Кристина. Они двойняшки, – представила она вторую подругу. Я присмотрелся получше: действительно девушки были похожи как две капли воды, только вторая была немного покруглее, чем первая. Маринэ тем временем повернулась к подругам и продолжила:

- А это Адам, я вам о нем рассказывала. - Девушки синхронно мне заулыбались. Я ответил на это лёгким полупоклоном, вызвав довольную улыбку у Маринэ: – Адам, я решила позвать сегодня только самых ближайших друзей, поэтому подождём ещё двоих и потом начнём отрываться, хорошо?

- Как скажешь, – я пожал плечами.

- О, кстати, а вот и они! – обрадованно воскликнула девушка.

К нам приближалась пара: симпатичная стройная девушка с волнистыми светлокаштановыми волосами и худощавый парень примерно моего роста. Я оценивающе взглянул на парня: походка у него была лёгкой и плавной, осанка – очень ровной, он явно чем-то занимался. Может быть восточными единоборствами? Невеста прервала мои размышления:

- Ах, вот и вы! Знакомьтесь, это Адам. А это Динара и Измаил, – она поочерёдно указала на девушку и парня. Я кивнул Динаре, пожал руку Измаилу, который принялся изучать меня откровенно оценивающим и скептическим взглядом. Маринэ это заметила и шутливо сказала ему:

Эпизод 2

Вторник, 5 января 2004 г.

Адам

Сегодня Маринэ потащила меня в караоке-клуб. И друзей своих прихватить не забыла. В принципе, было действительно весело. Особенно забавно было наблюдать, как моя невестушка поёт на сцене, совершенно не стесняясь отсутствия музыкального слуха. Зато с голосом у неё было всё в порядке: он был такой звонкий и громкий, что его слышали в самых отдалённых закоулках клуба. К моему удивлению, никто не возмущался, что пение у неё фальшивое. Наверное, потому, что она с лихвой компенсировала это артистизмом и задором, с которым исполняла песни. Я смеялся до упаду, когда она мимикой и жестами изображала героиню одной из песен – и не я один – получилось так похоже, что весь зал чуть ли не под столами валялся от смеха.

Что и говорить, с невестой мне сказочно повезло… Мне бы самому надо петь и плясать от радости, а вместо этого я с каждым днём все больше скучаю по Ольге. Но, к моему огорчению, не похоже было, что это взаимно. Когда я вчера позвонил ей, девушка оказалась в дельфинарии и, судя по скорости, с которой она закончила разговор, больше желала общаться с дельфинами, чем со мной. Одно утешало: Оля сказала, что она там одна, без вездесущего Ибрагимова, а то уж я начал всерьёз опасаться, что они все праздники будут неразлучны.

Ну почему у меня всё не как у людей?! Маринэ такая клёвая, интересная и весёлая девушка, все парни в этом клубе глаз с неё не сводят, а я - вот идиотизм! - могу думать только об Ольге и мечтать, чтобы поскорее наступил четверг, когда я вернусь в Москву и смогу её увидеть. В жизни бы не поверил, что такое может со мной произойти! И как мне теперь быть дальше: если эта ненормальная любовь - привязанность к Соколовой не пройдёт, то как же я женюсь на Маринэ? Об этом пока лучше не думать, и без того уже все мозги набекрень. Так, надо как-то взять себя в руки.

Чтобы отвлечься, я решил присоединиться к невесте и поднялся на сцену. Маринэ обрадовалась мне, как родному, и мы так здорово подурачились, что моя тоска по Ольге на время спряталась и перестала меня беспокоить (вопрос в том, надолго ли?). Как бы то ни было, из клуба мы все вышли в отличном настроении. Было уже довольно поздно, улицы опустели, но погода была на удивление тёплой для этого времени года, поэтому мы решили прогуляться пешком и проводить близняшек до дома (они жили в получасе ходьбы от караоке-клуба).

Но, к сожалению, лёгкой ночной прогулки не получилось. Из-за угла нам на встречу вырулили какие-то отморозки. Сразу было видно, что им нечем заняться, и они как раз искали приключений на свои бедовые головы, так что дальнейшее их поведение было вполне предсказуемо:

- Эй, смотрите, парни, какие милашки… Не хотите ли с нами прогуляться? – нас с Измаилом они демонстративно не замечали.

Я быстро прикинул в уме расстановку сил: четверо мордоворотов во главе с нехилым предводителем против меня и Измаила, про которого неизвестно было: умеет он драться или способен только танцевальные па напару с моей невестой выделывать. Получалось, пятеро против одного (ну ладно уж, одного с половиной). Девчонок я в расчёт, разумеется, не брал. Не самый приятный расклад. Сейчас я как-то был не особо расположен к дракам (после веселья в караоке-клубе меня слегка разморило) и попробовал уладить дело мирным путем:

- Уважаемые, пожалуйста, освободите проход. Улица большая, всем места хватит.

Отморозки нехорошо заухмылялись и подошли поближе. Предводитель угрожающе выдвинулся вперед:

- Мне показалось кто-то что-то вякнул? Ребят, вы что-нибудь слышали? – обратился он к своим шестёркам, те отрицательно замотали головами, и они все вместе оскорбительно загоготали. Мое хорошее настроение в миг улетучилось, и я почувствовал, как во мне постепенно разгорается гнев – эти придурки понятия не имели как опасно меня злить. Я краем глаза покосился на нашу компанию: девчонки испуганно жались друг к другу, Измаил хмурился и неуверенно смотрел на отморозков (да, похоже, от него помощи будет кот наплакал). Пока я решал что лучше: сразу вмазать уроду по морде или ещё немного подождать, случилось неожиданное: предводитель банды повнимательнее вгляделся в Маринэ и вдруг выдал:

- Хэй, братва, а я её знаю! Мари, не узнаешь старого знакомого? – обратился он к моей невесте, издевательски ухмыляясь.

- Ты что, его знаешь? – удивился я странным знакомствам своей невесты. Девушка в свою очередь вгляделась в говорившего и, похоже, действительно узнала, потому что вдруг побледнела и нахмурилась, сузив глаза:

- Да, к сожалению, знаю. Это – Рамир, мальчишка, который бегал за мной пока мы были детьми, а потом мы крупно поссорились, после чего он куда-то переехал, – вполголоса пояснила она мне и тут же обратилась к другу детства: – Здравствуй, Рамир, давно не виделись. А была бы моя воля, не виделись бы ещё больше. Дай нам пройти! – презрительно проговорила она и решительно вышла вперёд, не замечая, как подобрался тот, кого она назвала Рамиром, и как заблестели глаза у его шестерок в предвкушении развлечения.

- Маринэ, отойди назад, я сам разберусь, – предупреждающе сказал я, хватая девушку за руку и чувствуя, как мой гнев стремительно переплавляется в боевую ярость, но тут Рамир схватил её за вторую руку и довольно зубоскалясь произнёс:

- Куда же ты, красавица, не так быстро! Я так давно мечтал с тобой встретиться! Бросай этих задохликов, бери подружек и пойдём отметим нашу счастливую встречу в каком-нибудь клубе.

Эпизод 3

Четверг, 7 января 2004 г.

Ольга

Сегодня я проснулась поздно, так как вчера после ледового шоу вернулась домой уже за полночь. Шоу было просто потрясающим! Там были такие великолепные костюмы, прекрасная музыка, профессиональное освещение и декорации и, конечно же, мастерство выступающих фигуристов, что мне всё это казалось волшебством! У нас с Тимуром оказались очень удачные места, достаточно близко к катку, и в тоже время на небольшом возвышении (обзор был как бы сверху), так что у меня сложилось впечатление, будто я попала в нереально красивую сказку.

После увиденного я долго не могла прийти в себя и возвратиться в реальный мир. Наверное, у меня было очень обалдевшее выражение лица, потому что Тимур довольно улыбался и не переставал подшучивать надо мной всю дорогу до дома. Вообще, надо признать, что с Ибрагимовым всегда было весело. И хотя я не чувствовала себя также легко, уверенно и непринужденно в его обществе, как, к примеру, с Адамом, постепенно привыкла к нему, к его ослепительной красоте и к манере вести за мной постоянное наблюдение. Что мне в нём нравилось, так это его галантность и уверенность во всём, что он делал. Он чувствовал себя как дома везде, где бы не находился, даже если попал в это место впервые. Кроме того, он знал, как обходиться с девушками, что им нравится, что их может рассмешить, а что удивить… В общем, развлекать Тимур умел по первому разряду. Так что, неудивительно, что представительницы нашего пола укладывались вокруг него штабелями.

Другое дело, что парень устал от лёгких побед и, кажется, искал такую девушку, которая окажет ему хоть какое-то сопротивление, прежде чем повиснет на шее с заверениями в вечной любви. Но, к несчастью для Тимура, такой всё не находилось, уж чересчур сильный ареол совершенства он вокруг себя создал. Что касается меня, то мне казалось, что всё в Ибрагимове было немного слишком: слишком красивый, слишком обходительный, слишком внимательный, слишком обаятельный… Из-за этого у меня от общения с ним всё время оставалось ощущение какой-то двойственности: вот вроде бы он мне нравится, и всё же что-то не то. Мне нравилось с ним общаться и ходить на всякие мероприятия, но после этих походов я чувствовала себя какой-то усталой.

Как бы там ни было, сегодня я отлично выспалась. Поздравив всех родных с наступившим Рождеством и переделав все стандартные домашние дела, я принялась раздумывать, чем бы заняться. Тоска по Адаму накатила с новой силой, мне ужасно хотелось его увидеть, и одних телефонных разговоров мне уже было явно недостаточно. Одно утешало: сегодня он вернётся в Москву, а значит, мы очень скоро встретимся. Интересно, чем там у них с Маринэ закончилось? Вчера вечером я не услышала его звонка, так как полностью погрузилась в атмосферу ледового шоу и, лишь придя домой, обнаружила три пропущенных вызова. Перезвонить ему я не решилась, так как было уже слишком поздно, пришлось ограничиться извинительной смской и попросить мне завтра позвонить.

Но, видимо, у Адама в день отъезда было слишком много дел, и звонка всё не было. Надо было как-то отвлечься, и я напрягла мозги в поисках какого-нибудь занятия. Можно было бы ещё раз съездить в дельфинарий, но сегодня был праздник, и он не работал. По крайней мере, когда я позвонила Маше и поздравила её с рождеством, она сказала, что у инструкторов сегодня выходной, и утром там были только зоотехник, да уборщица – да и то, только чтобы покормить животных и проследить за чистотой в помещениях.

В общем, я не придумала ничего лучше как сходить погулять в лес и посидеть в кресле с интересной книжкой, но это мне не очень помогло – я всё равно вся извелась от ожидания. Наконец, уже вечером, раздался долгожданный звонок:

- Привет, дружище! Ты уже прилетел? – с надеждой спросила я.

- Да, подруга, прилетел, – голос у Адама был уставший и какой-то недовольный. – Ты дома? Или где-нибудь гуляешь?

- Дома, так получилось, что у меня сегодня перерыв в прогулках.

- Тогда, может, ты откроешь мне дверь? У вас звонок почему-то не работает, – намного более весёлым тоном поинтересовался парень.

У меня от удивления вытянулось лицо:

- Ты что, стоишь у нас под дверью?!

- Угу, и уже битых десять минут пытаюсь до вас дозвониться! – пожаловался он.

Забыв мобильник на кресле, я со скоростью света помчалась открывать дверь. За ней действительно оказался Адам с улыбкой до ушей:

- Сюрприз. Что, не ожидала меня здесь увидеть?

Я засмеялась и, схватив его за руку, потащила в квартиру – ощущение счастья затопило меня с головы до ног, и мне показалось, что я вот-вот взлечу:

- Адам, я так рада тебя видеть!! Ты что, приехал к нам прямо из аэропорта?

- Ну да, откуда же ещё? Уж извини, телепортацию я пока не освоил, – пошутил друг, по-прежнему улыбаясь и разглядывая меня сияющими глазами. Мне ужасно хотелось его обнять, но я постеснялась так открыто проявлять свои чувства, поэтому просто предложила:

- Раздевайся поскорее. Я сейчас чайник поставлю. Ты голодный? У нас после рождественского пира куча вкусностей осталась. Будешь?

- Спасибо, с удовольствием, – откликнулся парень, сбрасывая с плеча спортивную сумку и стаскивая куртку. – А где все твои? Что-то никого не видно.

Эпизод 4 (с иллюстрацией)

Суббота, 9 января 2004 г.

Ольга

Всю субботу я провела дома, отлёживаясь после вчерашнего катания. Конечно, Адам предупреждал меня, что так будет, и я ему верила, но всё равно почему-то надеялась, что расплата за вчерашнее не будет такой болезненной. Друг не звонил и не объявлялся, но я не беспокоилась по этому поводу, так как знала, что у него сегодня тренировка по боксу. Гораздо сильнее меня насторожило другое: его странное поведение во время нашего вчерашнего катания.

Нет, сначала всё было в порядке. Адам оказался прекрасным учителем: он всё очень понятно объяснял, терпеливо поправлял все мои недочёты и так бережно меня поддерживал, словно я была хрустальная. Его руки были тёплыми и уверенными, и пока он меня держал, я ничего не боялась. Удивительно приятное ощущение! Катание захватило меня целиком и полностью, скольжение по льду чем-то напоминало полёт, и моё сердце просто замирало от восторга! Тем более, вдвойне было приятно, что рядом находится небезразличный мне человек. И даже когда мы не катались, а отдыхали на скамеечке, я всем сердцем радовалась знакомому ощущению согревающего тепла, которое появлялось, когда Адам с улыбкой смотрел на меня, сияя своими зелёными глазищами. Стыдно признаться, но у меня постоянно возникало непроизвольное желание как-то его приласкать, пригладить растрепавшиеся чёрные вихры и вообще делать то, что раньше мне просто не приходило в голову. Видимо, всему виной моё изменившееся к нему отношение, поэтому я старалась не обращать внимания на свои странные желания и вести себя как обычно, сохраняя свой дружеский статус и не выходя за его рамки.

Но под конец, когда друг выдернул меня из-под коньков какого-то психа, и не позволил нам столкнуться (хотя мне не очень понятно, как он смог это сделать, ведь в тот момент он находился от меня довольно далеко), меня переполнили такая благодарность и чувство признательности, что я не смогла удержаться и, поддавшись внезапному порыву, легонько провела рукой по его волосам и щеке. В ответ же Адам посмотрел на меня таким горящим взглядом, что мне тут же вспомнилось, как он смотрел на меня, когда увидел в гидрокостюме. Это был тот же самый, совсем недружеский взгляд. «Ой-ей, кажется, этого не следовало делать!» - молнией промелькнуло в моём мозгу. Я замерла, стараясь не делать резких движений и чувствуя дыхание Адама в своих волосах. В этот момент я как никогда остро ощутила переплетение наших энергий и поразилась тому, как я, оказывается, соскучилась по этому ощущению. Тёплая и плотная энергия Адама окутывала меня со всех сторон как кокон, согревая и создавая ощущение абсолютной защищённости и уюта. Это было так здорово! Но потом, как это всегда бывало во время таких близких контактов, до меня начали долетать эмоции и чувства парня, и я всем своим существом ощутила насколько сложно ему держать себя в руках и ограничится простым объятием. Испугавшись, что мы сейчас наделаем то, о чём потом сильно пожалеем, я поняла, что нужно как-то выбираться из кольца его рук и ненавязчиво намекнула, что нам пора домой, хотя видит Бог, мне до смерти не хотелось, чтобы он меня отпускал!

Всю дорогу до дома я раздумывала, как мне реагировать на случившееся, ведь если я без спросу влезла к человеку в душу и увидела там то, что видеть не следовало, это вовсе не означает, что я имею право говорить об этом вслух. И на то есть несколько причин. Во-первых, я могу ошибаться, и Адам вовсе не испытывает то, что мне почудилось. Может быть, всё это мне просто показалось, потому что я сама к нему неравнодушна? Во-вторых, даже если мне не показалось, он явно не желает посвящать меня в свои внутренние переживания, иначе бы давно сам всё рассказал открытым текстом. А раз он не хочет говорить об этом, неэтично было бы его спрашивать. И, самое главное, в-третьих: всё это неважно, потому что у нас всё равно нет совместного будущего. У Адама есть невеста, и даже если я ему нравлюсь, в конце концов, он всё равно женится на Маринэ. Поэтому лучше всё оставить как есть и не будить лихо, пока оно тихо.

Придя к таким выводам, я постаралась на время задвинуть этот эпизод в дальний уголок памяти (забыть его у меня бы не получилось, да и не хотелось забывать, если честно). И вместо того, чтобы мучить друга вопросами на тему «что это там такое было на катке?», я просто сделала вид, что ничего не случилось и по-дружески пригласила парня в гости. Но он отказался, сославшись на то, что должен подготовиться к предстоящей тренировке и как следует выспаться.

Сидя в кресле и обдумав всё ещё раз, я поняла, что теперь должна быть с ним ещё осторожнее: мало того, что приходилось не показывать свои истинные чувства, так теперь ещё и надо вести себя так, чтобы не провоцировать Адама на ответные. «Как у нас с ним всё сложно! И зачем только Бог придумал любовь? Без неё всё так чудесно складывалось! Как же мне научиться сохранять дистанцию между нами?» - посетовала я про себя, и тут раздался звонок.

Звонившим оказался Тимур, а не Адам, как я в тайне понадеялась. Парень сказал, что соскучился по моему обществу, спросил свободна ли я завтра и не хочу ли с ним где-нибудь пообедать. Я сначала хотела отказаться, но потому вдруг подумала, что, может быть, Тимур и есть решение моих проблем: может, если я не буду так сильно концентрироваться на Адаме, а буду уделять внимание другим людям, всё сразу станет проще? И мы договорились, что парень заедет за мной завтра к часу дня.

Адам тоже позвонил, но попозже, часа через два. Он тоже предложил мне завтра встретиться. Мне очень хотелось согласиться, но следуя своему плану, я объяснила ему, что этот день у меня уже занят, потому что меня уже пригласил Тимур, и я не могу отменить эту встречу без уважительной причины. Друг долго молчал в трубку, а потом посоветовал мне составить расписание и прислать ему и Тимуру смсками на телефоны, чтобы они, как он выразился, «не сталкивались лбами». Я представила, как это будет выглядеть, и рассмеялась. Парень вяло рассмеялся в ответ и, выразив надежду увидеть меня хотя бы на консультации к экзамену по российским стандартам аудита в понедельник, отключился.

Эпизод 5

Суббота, 24 января 2004 г.

Адам

Сессия пролетела для меня незаметно во многом благодаря тому, что за последние две недели я буквально прописался в Олиной квартире. Поскольку подруга не желала ни на что отвлекаться от подготовки к экзаменам, и вытащить её куда-нибудь было просто невозможно, я решил составить ей компанию и сделать вид, что готовлюсь вместе с ней. Но если Оля действительно прикладывала немалые усилия, чтобы запомнить всю ту белиберду, которой нас учат, и большая часть которой нам в дальнейшем вряд ли пригодится, то мне свой мозг засорять не очень-то хотелось и я не слишком старался.

За последние две недели мы с Олей почти не разговаривали. Она постоянно что-то читала, искала в интернете, писала на листочках и штудировала лекции и учебники. Отвлекать её от этого процесса было себе дороже – в лучшем случае я получал односложные ответы, в среднем - она грозилась меня выгнать, чтобы не мешал заниматься, а в самом худшем случае – принималась читать нудные нотации о том, что я абсолютно не думаю о своём будущем и трачу время на всякую ерунду вместо того, чтобы учиться, а потом заставляла слушать отрывки из той литературы, что изучала на тот момент. Так что вскоре я оставил попытки отвлечь Соколову от её драгоценных книг, учебников и лекций и просто убивал время, шаря по интернету, когда она его не занимала.

Однако, несмотря на то, что мы почти не общались, нам было удивительно хорошо и удобно вместе. Странное дело, мне было достаточно того, что она сидит рядом со мной в одной комнате. И даже когда Оля совершенно не обращала на меня внимания, занятая учебой, мне хватало её молчаливого присутствия, чтобы чувствовать себя комфортно. За эти две недели я не появлялся у неё лишь когда у меня были тренировки по боксу. И, надо признать, в психологическом и эмоциональном плане это были для меня очень тяжёлые дни. Я видел, что всё больше привязываюсь к этой девушке, но ничего не мог с этим поделать, и это меня всё сильнее напрягало. Как же избавиться от навязчивой идеи постоянно быть рядом с ней?! Я не знал ответа на этот вопрос и понятия не имел, кто может мне ответить.

И вот вчера, наконец-то, сессия была успешно сдана нами обоими (как ни странно даже я сдал её более-менее прилично, видно всё-таки в голове что-то отложилось из той информации, что Оля периодически зачитывала мне вслух). С одной стороны, я радовался, что теперь моя подруга снова станет вменяемой, и мы сможем опять нормально разговаривать, но с другой стороны – мне было жаль лишаться такого замечательного предлога, как подготовка к экзаменам, чтобы находиться в её квартире - даже ёжику понятно, что теперь я не смогу так часто здесь бывать.

Сегодня я уже не поехал к Оле, и от этого на душе было как-то не очень радостно. Завтра был Татьянин день и по совместительству день всех студентов. Праздник удачно совпал с окончанием сессии, и в связи с этим в общаге намечалась грандиозная пьянка. Поскольку я знал, что Оля не любит шумные сборища, то решил на неё не идти, а вместо этого пригласить подругу куда-нибудь, чтобы отметить успешную сдачу экзаменов. Но когда я позвонил ей, чтобы разузнать, куда бы она хотела пойти, выяснилось, что Ибрагимов уже успел пригласить её на какую-то «закрытую вечеринку, где будет мало народу»… Опять этот Ибрагимов!!! За все две недели сессии он не появлялся на горизонте, и я уже успел отвыкнуть от жгучей ревности, которую во мне вызывало любое напоминание о том, что Оля с ним дружит.

Поразмыслив, я решил, что раз Ольга захотела праздновать день студентов с ним, а не со мной, я имею полное право идти на пьянку с друзьями. И пусть Соколова делает что хочет, а я буду там так отжигать, что мало никому не покажется!

Воскресенье, 25 января 2004 г.

Ольга

Я готовилась к вечеринке, на которую меня пригласил Тимур. Он сказал, что народу будет мало, «человек шесть – семь, не больше», и только поэтому я согласилась. Правда, Адам, по-моему, расстроился, когда узнал, что я туда пойду. Судя по всему, он тоже хотел меня куда-то позвать. Но что уж теперь поделаешь, я уже успела пообещать Тимуру, что составлю ему компанию на вечеринке. К тому же мы и так с Адамом были неразлучны всю сессию, хотя мне жаловаться не на что – это были замечательные две недели, и хотя друг порой сильно доставал меня своей безалаберностью, я всё равно была счастлива, что он рядом. Однако, за это время я к нему так сильно привыкла, что начала воспринимать как неотъемлемую часть своей комнаты и очень дискомфортно себя ощущала, когда он не приезжал, потому что у него были тренировки по боксу. Поэтому я решила, что это крайне ненормально и, чтобы привести мозги в порядок, необходимо взять небольшой тайм-аут, уделив внимание другому своему другу.

Тимур сказал, что это будет частная вечеринка на квартире одного его друга, которого он очень уважает и с которым дружит ещё со школы. Да и вообще там соберутся самые близкие его друзья. Поэтому в кои-то веки я решила уделить внимание своей внешности, чтобы не ударить в грязь лицом и не позорить Ибрагимова перед его друзьями: накрутила волосы, сделала приличный маникюр и макияж и надела короткую юбку и облегающую блузку. Эту одежду я не очень любила, предпочитая ей джинсы и свитера, но праздник всё-таки – надо выглядеть соответственно.

Когда Ибрагимов подъехал к автобусной остановке к семи вечера (указать ему, где находится мой дом, я так и не удосужилась), он меня даже сначала не заметил. И только когда я постучала в стекло его машины, Тимур пригляделся получше, и голубые глаза стали огромными, на пол лица. Выскочив из авто, будто его ужалили, парень оббежал машину и остановился напротив меня, улыбаясь во все тридцать два зуба:

Эпизод 6

Ольга

Как только Адам ушёл, я вновь остро почувствовала своё одиночество и беспомощность, терзавшие меня с того самого момента, как я отсиживалась в закутке между злополучным домом и спуском в подвал. Если Адам был рядом, всё плохое как-то отступало, и наваливались дикая усталость и апатия, но стоило ему только исчезнуть из моего поля зрения, как ужасные воспоминания о пережитом набрасывались на меня всей своей силой, вызывая желание забиться в самый дальний угол, сжаться в комочек и никогда оттуда не показываться.

Сделав над собой усилие, я развернула то, что Адам сунул мне в руки перед уходом. Это оказалась теплая и длинная фланелевая рубашка в клетку («интересно, откуда у него такая? Не помню, чтобы он в ней когда-нибудь ходил,» – вяло шевельнулась мысль в моей голове). Я стянула с себя свою одежду, оставив лишь бельё, и нацепила рубашку друга, которая вполне тянула на маленький халатик. Натянув шерстяные носки, я уже было юркнула в постель, следуя инструкциям, которые оставил заботливый парень, как вдруг блуждающий взгляд наткнулся на мою сумочку. Представив, в каком непотребном виде, должно быть, находится моё лицо, я усилием воли заставила себя подняться и принялась рыться в сумочке, отыскивая зеркало и влажные салфетки, валявшиеся там с незапамятных времен на всякий случай. Кое-как оттерев лицо от остатков праздничного макияжа (и на кой лад, спрашивается, мне понадобилось его делать? Пришла бы как обычно, может, тогда бы Ибрагимов и не превратился бы в сексуально озабоченного маньяка!), я как раз успела забраться в постель до возвращения Адама.

Парень кинул на меня внимательный взгляд и набулькал в стакан какой-то жидкости из бутылки, которую принёс с собой. Протянув мне стакан, он приказал:

- Выпей.

Но стоило только мне поднести его к лицу, как в нос ударил сильный алкогольный запах, от которого к горлу подкатила тошнота:

- Не буду, – воспротивилась я, – не могу это пить. Я вообще алкоголь не употребляю, – и попробовала отдать ему стакан назад, но он не взял, а вместо этого присев на корточки передо мной, убеждённо проговорил:

- Оль, надо выпить. Сейчас это для тебя лекарство. Оно поможет согреться, расслабиться и уснуть. Я не знаю, как тебе ещё помочь, так что лучше выпей это.

Тяжело вздохнув, я попробовала сделать глоток и тут же закашлялась – горло будто огнём обожгло.

- Кто же так пьёт?! – посетовал Адам. – Подсказываю: сначала надо резко выдохнуть весь воздух из лёгких, потом быстро выпить всё залпом и в конце чем-нибудь закусить. Да… Надо придумать тебе закуску. Подожди, – друг опять выскочил за дверь, но уже через минуту вернулся, держа в руке какой-то бутерброд. Втиснув мне его в свободную от стакана руку, парень поощрительно кивнул: – Ну давай, приступай.

Я поморщилась, но сопротивляться настойчивости друга не было сил, так что сделала всё, как он сказал. Надо отметить, что дрожать я почти сразу перестала, но полностью согреться пока не получалось – холод будто шёл изнутри и не давал расслабиться. Я посмотрела на пустой стакан у себя в руке: да уж, видела бы меня сейчас моя мама… Кстати о маме:

- Адам, мне надо позвонить домой и сказать, что со мной всё в порядке, иначе мои родственники будут сильно беспокоиться. Я ещё никогда не ночевала вне дома. Но я боюсь, что мама сразу поймёт по моему голосу, что что-то не так и устроит мне допрос с пристрастием, а я сейчас не в том состоянии, чтобы что-то правдоподобно ей объяснить. Так вот, друг, можно тебя попросить позвонить ей за меня и сказать, что всё нормально?

Адам молча достал свой телефон и сказал:

- Диктуй номер.

В памяти автоматически всплыли нужные цифры (номера близких родственников, я на всякий случай выучила наизусть), и я назвала их другу. Уже слушая гудки, он вдруг спохватился:

- Подскажи, как твою маму зовут, а то я забыл.

- Александра Дмитриевна.

Тут, видно, мама взяла трубку:

- Алло, Александра Дмитриевна? Это Адам, друг Оли. Я звоню предупредить вас, что она будет сегодня ночевать у меня… Нет, с ней нельзя сейчас поговорить, потому что она уже спит… Да, я не сплю, а Оля спит, потому что ей нездоровится, и мы решили, что лучше ей никуда не ехать на ночь глядя, а отоспаться у меня… Да не за что…Хорошо, передам, когда проснётся. Спокойной ночи, – и парень обратился ко мне, отключив телефон: – Ну вот, всё улажено. Твоя мама просила тебя позвонить сразу же, как только проснёшься.

- Хорошо. Спасибо, дружище. Ты сегодня столько сделал для меня, что я даже не знаю, как тебя благодарить, - вспомнила я наконец-то о вежливости.

- Да ну, брось, Оль, ты тоже меня не раз выручала. Так что мы квиты. Лучше закрой глаза и попытайся заснуть.

- А как же ты? Я ведь заняла всю твою постель, - с трудом пробормотала я. Кажется, алкоголь начал действовать: всё тело у меня отяжелело, и язык еле ворочался.

- А я завтра отосплюсь, да и вообще, если мне захочется, то и на полу могу устроиться. Не беспокойся за меня, я к таким условиям привычный. Мы на сборах знаешь как ночуем? Где после тренировок упал – там и твоё спальное место.

Я закрыла глаза, ожидая, что вот-вот усну, но не тут-то было: перед моим внутренним взором тут же предстало перекошенное лицо Тимура, и в голове стали прокручиваться сцены того, что он со мной вытворял. Мои глаза тут же распахнулись сами собой. Глубоко вздохнув, я попыталась выкинуть из головы неприятные воспоминания и сделала ещё одну попытку уплыть в царство Морфея, но ничего не вышло: стоило мне закрыть глаза, как я тут же увидела пьяную физиономию Ибрагимова, и мне стало так противно и гадко, что я застонала.

Эпизод 7

Понедельник, 26 января 2004 г.

Ольга

Когда я проснулась, мне было так удивительно тепло и уютно, что я решила ещё немного поваляться в постели с закрытыми глазами, наслаждаясь этим ощущением. Внезапно меня насторожил какой-то посторонний звук, глаза сами собой распахнулись, и я вдруг обнаружила, что нахожусь в совершенно незнакомой комнате, а вовсе не у себя дома, как предполагала до этого.

Я с удивлением огляделась – окружающая обстановка мне ни о чём не говорила, но взгляд зацепился за полупустую бутылку и грязный стакан, стоящие на тумбочке рядом с кроватью. Эта незатейливая композиция разбудила во мне воспоминания: сначала вспомнилось как Адам «лечил» меня при помощи этой бутылки, а затем из глубин памяти всплыли все предшествующие этому лечению события. Последним чётким воспоминанием было то, как мне стало тепло и комфортно, когда он выполнил мою просьбу и обнял меня. А дальше память выдавала какие-то смутные и нечёткие образы – видимо, после этого я уснула.

«Так вот откуда взялось приятное чувство уютного тепла!» - сообразила я. - «Оказывается, засыпать, когда тебя обнимает любимый человек так приятно… Интересно, где Адам?». Я села в кровати, чтобы увеличить себе обзор, и только тут обнаружила, что если не считать шерстяных носков на ногах, абсолютно голая. «Не поняла... Помнится на мне было бельё и идолбаевская рубашка, когда я засыпала… Куда же всё это подевалось?!» - остолбенело подумалось мне. Я быстро обшарила глазами кровать в поисках вышеуказанной одежды, но вместо неё увидела в непосредственной близости от себя спящего сном праведника Адама, который был в джинсах, но почему-то без майки. Не на шутку перепугавшись, что он сейчас проснётся и увидит меня в чём мать родила, я молниеносно завернулась в одеяло и принялась размышлять, как я дошла до жизни такой…

Кажется, ночью что-то произошло. Понять бы ещё, что именно. Я изо всех сил напрягла свой мозг, пытаясь выудить оттуда ответ, но добилась лишь смутно-расплывчатых образов какого-то эротического характера, похожих на сон. Однако, кроме обрывков этого сна больше ничего вспомнить не удалось, сколько я не старалась. Только головную боль себе заработала.

Я взглянула на спящего рядом друга, на его руку, на которой, оказывается, я всё это время спала, и меня вдруг посетило подозрение: «А вдруг это был вовсе не сон?!». Обмерев от этой мысли, я попыталась прикинуть последствия при данном варианте развития событий и ужаснулась: нет, только не это! Хоть бы мне почудилось!.. Но как же мне узнать, что случилось на самом деле? Как так вышло, что я первый раз оказалась в таком тесном контакте с парнем и ничего об этом не помню?!.. Как же всё-таки узнать?.. Единственный источник информации лежал сейчас рядом и спал с таким спокойным и умиротворенным выражением на лице, что было ужасно жаль его будить, но выбора у меня не было. Я осторожно наклонилась к нему, придерживая одеяло рукой и позвала:

- Адам… Адам, проснись! – ноль реакции. Пришлось слегка потрясти его за плечо: – Адам! Да проснись же!

Зелёные глаза сонно распахнулись и сразу нашли меня. Лицо парня озарила счастливая улыбка:

- Привет, уже проснулась? – ласково спросил он. – Как ты себя чувствуешь?

- Нормально, - я была слишком встревожена, чтобы отвечать на его улыбку. – Слушай, друг, ты можешь объяснить мне, почему мы лежим в такой позе? И почему на мне из одежды лишь твои шерстяные носки?

Адам перестал улыбаться и нахмурился:

- Ты что, ничего не помнишь?

- Что я должна помнить? – подозрительно спросила я.

- Оль, не шути так со мной, – попросил друг напряженным голосом. – Ты, правда, ничего не помнишь?

Я смущённо отвела взгляд:

- Ну не то, чтобы совсем ничего. Знаешь, мне ночью снился какой-то странный сон. Даже рассказывать неудобно… Мы, кажется, целовались и делали ещё что-то в том же роде. Но всё это вспоминается так смутно, как в тумане. И я не уверена было ли это на самом деле, – задумчиво пробормотала я и отважилась взглянуть на соседа. Адам недоверчиво уставился на меня. Вдруг он что-то заметил у меня за спиной: лицо внезапно побледнело, а глаза расширились. Парень резко сел в кровати и, схватившись за голову, простонал:

- Господи, какой же я дурак!!!

Я обернулась посмотреть, что же такого он мог углядеть за моей спиной, но ничего необычно не обнаружила. Только бутылка и стакан слегка выделялись на общем фоне.

- Так скажи мне, пожалуйста, это был сон или нет? – в ответ я услышала лишь напряжённо-виноватое молчание. В принципе, оно и без слов красноречиво отвечало на мой вопрос, но мне-то нужно было выяснить подробности:

- Адам, - попросила я, – может, всё-таки расскажешь, что произошло ночью? – но друг лишь отрицательно помотал головой, что-то глухо и неразборчиво пробормотав в ответ. Я попробовала зайти с другой стороны:

- Послушай, я почти ничего не помню. Но мне же нужно узнать, что произошло на самом деле, и каких ожидать последствий. Пожалуйста, расскажи мне, – я осторожно положила руку ему на плечо, стараясь послать ему свою доброжелательность и внимание (при этом я невольно отметила, как он пропорционально сложен и восхитилась рельефностью его мышц: «какой же он красивый, сразу видно, спортсмен!»)

Эпизод 8

Февраль

Среда, 4 февраля 2004 г.

Адам

После сессии наступили двухнедельные каникулы, во время которых мы с Олей были практически неразлучны. Расставались мы только на время моих тренировок, а все остальные дни (и ночи) мы проводили либо в общаге, либо у неё дома. Правда, мы больше предпочитали находиться в моей комнате, так как там мы хотя бы могли спать в одной кровати, не опасаясь быть застигнутыми Олиными родственниками. Но и спать на полу в Олиной комнате я тоже не отказывался, лишь бы всё время быть от неё поблизости.

Я до сих пор с трудом верил во взаимность своих чувств с её стороны. Внезапно вспомнилось, как в прошлый понедельник (тот самый!) Оля разбудила меня и потребовала отчёта о том, что произошло ночью. Я тогда долго не мог поверить, что она ничего не помнит, пока не увидел почти пустую бутылку с коньяком, которым накануне лечил её от шока. Учитывая, что девушка сама сказала, что совсем не пьёт, доза в больше половины бутылки вполне могла вызвать у неё амнезию. Удивляюсь, как её после этого похмелье не скрутило!

Выходит, я напоил её почти до бессознательного состояния, а потом воспользовался её беспомощностью… Страшно представить каким невообразимым придурком и гадом я в тот момент себя почувствовал! Подруга всё настойчивее просила рассказать ей о случившимся ночью, но я не мог вымолвить ни слова от стыда. Однако Оля не была бы Олей, если бы не смогла выжать из меня правду и раскрутить на откровенный разговор. И как ей только удаётся заставить меня говорить, когда у меня слова в горле застревают? Не иначе талант или очередная её сверхспособность!

Когда она всё узнала и принялась одеваться, меня охватило такое отчаянье, что я врагу не пожелаю испытать подобное. Мне показалось, что как только она закончит, то сразу уйдёт из этой комнаты и из моей жизни и больше никогда не захочет иметь со мной ничего общего. Для меня это было как удар ножом в сердце. Смертельно.

Только поэтому я кое-как преодолел свое косноязычие и как-то сумел попросить прощения, хотя и не надеялся, что она меня простит. Я думал, что она либо устроит мне грандиозную истерику (учитывая, что я оказался маньяком похлеще Ибрагимова), либо, наоборот, холодно промолчит в своей обычной манере. Но чего уж я никак не ожидал, так это того, что любимая примется меня утешать, да ещё и придумает мне такую смешную отмазку как «лечебная терапия от доктора Идолбаева»! Неудивительно, что мои натянутые нервы не выдержали, и истерика случилась не у Ольги, а у меня. Должно быть, я в тот момент показался ей полным кретином. Но если бы я смехом не сумел снять накопившееся напряжение, боюсь, меня бы разорвало на части.

Мало того, что подруга на меня совсем не злилась, так она ещё и великодушно предложила всё забыть и сделать вид, что ничего не произошло! Ну просто ангел во плоти, честное слово! Если бы она была мне просто хорошим другом, я бы не раздумывая уцепился за это предложение. Но после предыдущей волшебной ночи для меня больше не существовало прежней Оли Соколовой. Я смотрел на неё сейчас и видел, какой она была ночью, и я понял, что изображать всего лишь просто друга будет мне не по силам. Я так устал претворяться и скрывать свои чувства, устал постоянно сдерживаться и следить за собой, чтобы не делать лишних движений в её сторону, что при одной мысли о том, что придётся дальше это продолжать, все во мне взбунтовалось и сказало чёткое «нет!». Да тут ещё и Ольга подлила масла в огонь, намекнув, что, мол, я не ценю нашу дружбу и не пытаюсь её сохранить. Учитывая насколько у меня были расшатаны нервы, неудивительно, что я не сдержался и выкрикнул ей всю правду в лицо. Конечно, я тут же пожалел об этом, так как сразу осознал, в какую глупую западню нас загнал: своим неосторожным признанием я не оставил Оле выбора, и теперь она уж точно сбежит от меня без оглядки – зачем ей такой влюбленный идиот как я, да ещё и с наклонностями маньяка?

Но любимая девушка удивила меня во второй раз. Даже не так. Не удивила, а поразила в самое сердце: когда я уже потерял всякую надежду на хоть какой-то ответ, она вдруг ласково обняла меня, робко поцеловала мое плечо и – о чудо! – сказала, что тоже любит меня. Я подумал, что от расстройства мой разум помутился, вот и померещились всякие глюки. Пришлось изобразить глухого на оба уха тугодума и попросить повторить, что она сказала. В ожидании ответа я затаил дыхание, но волшебство не рассеялось, она сказала именно то, что я так жаждал услышать.

Я почувствовал, как с меня снимаются все ограничения, и стираются границы между нами. Меня охватило такое необыкновенное чувство свободы и искрящейся радости, что это невозможно описать словами. Дальше, понятное дело, я её целовал. Долго. Но мне всё равно было мало. А потом…

- Эй, дружище, хватит спать, – вырвал меня из раздумий Олин голос. – Мы почти приехали.

Я открыл глаза и обнаружил, что поезд метро, в котором мы находились, действительно подъезжал к «Чистым прудам». Сегодня мы с подругой собрались навестить дельфинов. А всё потому, что накануне Оле звонила Маша и жаловалась, что она совсем про них забыла, и что дельфины без неё скучают. Я их очень понимал: когда мне приходилось уезжать на тренировки по боксу, я тоже безумно по ней скучал, хотя и знал, что на следующий день мы снова обязательно встретимся.

Поскольку сейчас были каникулы, теоретически все дни у нас были свободны. Но на практике из-за моих тренировок и Олиных домашних обязанностей с сестрой, мы половину каникул просидели дома, успев лишь пару раз сходить на каток, да ещё пару раз – в кино. Ну а сегодняшний свободный день был посвящён дельфинарию.

Эпизод 9

Четверг, 12 февраля 2004 г.

Ольга

Всё вроде бы устаканилось. Мы продолжали ежедневно ездить в академию, где Адам, действительно, не спускал с меня глаз. Но, видно, эта предосторожность была излишней – Ибрагимов все эти дни не показывался.

Учебный день закончился, и мы направлялись к гардеробу на первый этаж. По дороге Адам рассказывал мне о своих планах:

- Двадцать первого марта в Москве будет проходить чемпионат по боксу среди московских секций. Тренер хочет сделать меня представителем от нашей секции. Он говорит, у меня есть все шансы победить в этом чемпионате, если как следует подготовлюсь за оставшиеся почти полтора месяца. Так что я собираюсь участвовать, ведь я давно хотел попробовать свои силы в подобных соревнованиях, – радостно известил меня друг.

Я прислушалась к себе, определяя, насколько это может быть для него опасно, но никаких тревожных сигналов не уловила и поощрительно улыбнулась:

- Ну что ж, удачи. Я уверена, что если ты задашься целью, то обязательно победишь. По-моему, чемпионство у тебя в крови.

- Спасибо, – друг явно был польщен. - Ты придёшь за меня поболеть?

- Ну, конечно, приду, дружище, куда же я денусь, – послав ему лукавую улыбку, пообещала я.

- Вот и отлично! – обрадовался парень, но потом кинул на меня неуверенный взгляд: – Только, Оль, мы, наверное, теперь будем гораздо реже видеться. Если я буду готовиться к этому чемпионату, то почти каждый день буду на тренировках и вряд ли смогу уделять тебе столько внимания, сколько сейчас. Понимаешь, ты правильно сказала: я должен буду сосредоточиться на цели и не отвлекаться ни на что другое. В идеале на эти полтора месяца нам вообще нужно перестать видеться (по крайней мере, тренер всех предупредил, что до окончания чемпионата, о девушках и всяких развлечениях мы должны забыть), но я так долго без тебя не выдержу. Поэтому всё равно буду объявляться время от времени, просто реже, чем сейчас.

- Понятно. – Грустно констатировала я. – Спасибо, что предупредил. А то, если ты внезапно начал бы надолго пропадать без предупреждения, я бы забеспокоилась и решила, что совсем тебе наскучила… Ладно уж, как-нибудь потерплю эти полтора месяца, хотя, наверно, это будет тяжело: слишком уж я к тебе привыкла, – проворчала я. Адам широко улыбнулся и потрепал меня по плечу:

- Зато потом твоё терпение будет вознаграждено многократно! Обещаю.

- И я на это очень рассчитываю! – многозначительно заявила я. Мы вместе засмеялись.

Когда мы спустились на первый этаж, Адам пошёл забрать нашу одежду из гардероба, а я с ним не пошла, поскольку у гардероба и так было полно народу, и присела на скамеечку у стены, дожидаясь его. Вот тут-то я и услышала печально знакомый голос:

- Привет, Оля. Нам надо поговорить, – слева от меня возвышался Тимур, и я понятия не имела, как он сумел подкрасться ко мне так незаметно. Сердце ёкнуло от страха, я подскочила со скамейки и хотела убежать, но Ибрагимов загородил мне дорогу:

- Да не бойся ты! Я мириться пришёл. Смотри, я даже вещи твои принёс, которые ты тогда забыла, – он протянул мне белый пакет, в который я в тот вечер сложила свои шерстяные колготки и тёплый свитер. – Девчонки сказали, что это твоё. И я давно уже хочу их тебе передать, но ты почему-то не отвечаешь на мои звонки, – шутливо пожаловался парень, улыбнувшись в своей обаятельной манере. Но после пережитого ужаса, у меня, видно, выработался к этому иммунитет, и больше на меня его обаяние не действовало.

- Спасибо. – Холодно поблагодарила я, взяв пакет из его рук. – Не стоило так утруждаться. Будь добр, освободи дорогу, мне нужно идти.

- Нет, сначала выслушай меня, я же хочу извиниться!

- Мне не нужны твои извинения, и я не собираюсь тебя выслушивать! – просочившись между парнем и скамейкой, я сделала попытку дать дёру в сторону Адама, но Тимур резко схватил меня за руку:

- Да погоди же! Дай я всё объясню…

Но я даже не пыталась сделать вид, что его слушаю, а искала глазами своего друга, затерявшегося в толпе студентов, кучковавшихся у гардероба. Тут, наконец, я заметила Идолбаева, и крикнула в его сторону:

- Адам!!!

Он нас увидел и среагировал мгновенно. Надо сказать, что такой скорости я никогда ещё не видела: бросив на пол нашу верхнюю одежду, которую нёс в руках, он в три прыжка очутился рядом с нами и так саданул Ибрагимову в живот, что тот сразу выпустил мою руку и согнулся пополам. А затем занёс кулак для следующего удара, который по всем признакам мог снести моему обидчику голову. Я не на шутку перепугалась от того, что Адам сейчас убьёт этого придурка, и после этого прямиком отправится в тюрьму. Повиснув у него на руке, замахнувшейся для удара, я крикнула:

- Адам, не надо! – но парень лишь окатил меня слепым от ярости взглядом и стряхнул, словно надоедливую букашку. Разогнув Тимура и приперев к стене, он прорычал ему в лицо:

- Как ты посмел её тронуть?! Да я тебя сейчас по стенке размажу, урод!!! – и снова ткнул Ибрагимову кулаком в живот. Тот почему-то начал кашлять. Я поняла, что надо срочно вмешаться, однако понятия не имела, как остановить машину для убийства, в которую превратился Адам. Но надо же было что-то сделать! Мысленно попросив о помощи Высшие силы, я обняла друга со спины, прижавшись всем телом. А затем тихо, но внятно произнесла, одновременно дублируя свою речь мысленным импульсом, как если бы разговаривала с дельфином:

Эпизод 10 (с иллюстрацией)

Март

Четверг, 4 марта 2004 г.

Адам

Вот уже практически три недели как тренер словно с цепи сорвался: он гонял меня как сидорову козу! Он составил, на мой взгляд, невыполнимую программу тренировок и требовал неукоснительного её исполнения. Мало того, что увеличилось количество тренировок, и теперь я тренировался почти каждый день, так ещё и их интенсивность возросла раз в пять, не меньше! Признаться, я к такому был не очень-то готов, но гордость не позволяла мне сдаться и заявить тренеру, что мне это не по силам. Я выкладывался до предела и за время этого трехнедельного марафона вымотался так, что меня уже пошатывало.

Из-за таких недетских нагрузок, у меня не оставалось сил ни на что, кроме бокса. На учебу я совсем забил и буквально спал на лекциях с открытыми (а иногда и с закрытыми) глазами. Да что там учеба! Даже Оля перестала интересовать меня так сильно, как раньше. Хотя в редкие минуты отдыха, когда мой мозг не был занят ударами и техникой ведения боя, я чувствовал, что мне её очень не хватает. Поэтому я старался почаще появляться в Академии, в разрез с наказами тренера побольше высыпаться, чтобы видеть её хотя бы там. Я почти совсем перестал уделять ей внимание: о том, чтобы сходить куда-нибудь вместе или о посещении её квартиры, пришлось забыть. Мы и ночевали вдвоем теперь крайне редко, да и то моих сил хватало лишь на то, чтобы доползти до подушки – я тут же вырубался. Но даже просто засыпать и просыпаться рядом с ней, было не в пример приятнее, чем одному.

Надо отдать Ольге должное: она не жаловалась и молча терпела мой бешеный ритм, навязанный тренером. Правда она в последнее время всё более озабоченно и тревожно поглядывала на меня и один раз даже попыталась намекнуть мне, что такие тренировки до добра не доведут. Пришлось объяснить, что хоть мой тренер и кажется безжалостным тираном и извергом, он в спорте уже больше двадцати лет и отлично знает, что делает. И раз он говорит, что так надо для победы, значит так действительно надо.

С Маринэ мы в последнее время не переписывались – у меня просто не было никаких сил ещё и ей писать. Да она и сама сейчас была очень занята своим конкурсом по танцам. Похоже, она всерьёз вознамерилась там победить и тренировалась для этого не меньше, чем я. Поэтому мы договорились взять тайм-аут в переписке до тех пор, пока каждый не разберётся со своими спортивными состязаниями. Оля, узнав об этом, вздохнула с облегчением. Меня это ничуть не удивило: я видел, как тяжело ей давалось писать Маринэ дружеские письма и притворяться, что между нами всё осталось по-прежнему. С её честностью, правдивостью и справедливостью это было всё равно, что наступить себе на горло. Даже не просто наступить, а станцевать там джигу! Я её отлично понимал: мне, как и ей, было противно и неприятно обманывать невесту, но я пока что ничего не мог придумать, чтобы разрешить нашу непростую ситуацию. Надо было дождаться лета. Тогда я съезжу домой (или мы с Олей вместе съездим) и переговорю с Маринэ. Надеюсь, я смогу ей так всё объяснить, чтобы после этого она меня не возненавидела – не смотря ни на что, мы с невестой как-то сблизились. Она мне словно младшая сестра, жалко будет её потерять.

Сегодня я предложил Ольге переночевать у меня. Она позвонила домой и отпросилась у родных.

Укладываясь спать, я притянул любимую девушку к себе поближе и, с наслаждением ощущая тепло и мягкость её тела, погрузился в мирный сон. Однако прошло не больше минуты (или мне так только показалось?), как я внезапно был разбужен. Сначала не понял, что меня разбудило, но спустя мгновение услышал Олин стон. По всем признакам любимой снилось что-то плохое – она стонала и металась во сне. Я попробовал её разбудить, но она не просыпалась. И когда я уже был готов испугаться, она вдруг резко открыла глаза, блеснувшие в лунном свете, и уставилась на меня не мигая. Это был такой пустой и жуткий взгляд, что у меня мурашки побежали по всему телу. А потом она закричала и принялась вырываться из моих рук.

- Тише, тише. Оль, это же я – Адам! Прошу тебя, успокойся, – уговаривал я её. Подруга замерла и попросила дрожащим голосом:

- Адам, включи свет, пожалуйста, – я молча выполнил эту просьбу. – Спасибо. А теперь иди сюда и дай мне на тебя посмотреть.

Я подошёл, и синие глаза очень внимательно осмотрели моё лицо, будто ощупывая его со всех сторон. Я молча ждал, что же она скажет.

- Фуф, слава Богу, почудилось, – выдохнула Оля облегчённо и откинулась на спинку кровати, закрыв глаза.

- Оль, что произошло? Почему ты так кричала? – решил я выяснить причину внеплановой побудки.

- Да просто сон плохой приснился. Прости, что разбудила. Ложись спать.

Я насторожился: обычно, когда ей снятся плохие сны, в реальности тоже что-то происходит:

- Что за сон? Ты мне расскажешь? – озабоченно спросил я, выключая свет. Я лёг на своё место и снова притянул девушку к себе. Она доверчиво прижалась ко мне и пожаловалась:

- Да опять тот же самый сон. Помнишь, я тебе уже рассказывала: где я пытаюсь тебя догнать, а у тебя нет лица? Он мне уже третий раз снится. Это как-то… напрягает. Этот сон явно что-то означает. Понять бы ещё что именно. Он не похож на те видения, что у меня были раньше. Когда он приснился в первый раз, я даже толком не обратила на него внимания. Но то, что один и тот же сон снится уже третий раз за последние две недели – это ненормально, понимаешь?