Изверг его светлости

Пролог

У нас было все готово.

Этот потрясающий контракт должен быть заключён, ибо мы все так старались.
На тот момент я уже не могла ходить, но ещё продолжала виртуозно мотать нервы своим родственникам.

Они смотрели ещё почтительно, но уже с немым вопросом: «Когда ты кончишься, старая кочерга?»

Допустим, не такая старая — всего восемьдесят четыре. Кто-то в этом возрасте ещё управляет страной. Но моё тело, познавшее боль, отчаяние, мужчин и коммунальную квартиру, решило, что всё. Пора на покой.

В какой-то момент на мою постель сел красивый черноволосый мужчина в красном костюме. Сквозь аккуратно уложенные волосы проглядывали рубиновые рожки.

— Доброго вечера, Агния Филипповна, — бархатным баритоном сообщил он. — Готовы к переходу на тот свет?

— Что-то вы не очень похожи на ангела, — заметила я.

— У него отгул, — охотно ответили мне. — Знаете, постоянные сверхурочные, один выходной, жена, дети… Я за него.

— Логично, — кивнула я. — Будем считать грехи?

— Уже подсчитаны, — заверил бес. — Как и ваш капитал, на который облизываются во-о-от эти. — Он кивнул на родственников, чьи лица приняли такое одухотворенное выражение, что впору звать в монастырь.

Беса они явно не видели, поэтому сочувственно смотрели на меня, пытаясь разобрать старческое шамканье, так как с последним зубом я распрощалась третьего дня.

— Будут предложения? — поинтересовалась я.

— Будут, — сказал бес и развернул свиток. — Это контракт на попадание в другой мир вместо чистилища.

— Готова оспорить решение небесного суда и подавать документы на рай, — не растерялась я.

— Именно поэтому вам и предлагают другой мир, — кивнул он. — В раю все места по блату, в аду — по знакомству. А чистилище всем, кто остался.

— Какая великолепная коррупция! — восхитилась я.

— Чем можем, Агния Филипповна, чем можем. — Бес изобразил изящный полупоклон. — Смотрите, работа не пыльная. Быть, назовем это так, компаньонкой при дочери богача. Дочь — разбитная девица восемнадцати лет, жаждущая потерять девственность и больше не найти. Нуждается в твердой руке и богатом опыте.

— Возраст позволяет, — заметила я.

— Там есть нюанс, — уклончиво ответил бес. — Мир с магией и феодальными заморочками. Но при этом все удобства прямо в домах, а не на улице.

Последнее звучит вполне недурственно.

— И на сколько же я буду выглядеть? — спросила я, сразу вкладывая в слова двойное значение.

— Бедность не грозит, в остальном, если что, накраситесь, — утешил бес.

— А если все же чистилище?

— Не рекомендую. Уныло. Серо. На обед — каша.

— И ни одного красавца?

— Ни одного.

Это совсем удручает.

Даже на смертном одре я вспоминала всех своих мужчин. Ну… кого получалось, конечно.

По сути, что я теряю?

В любом случае побыть компаньонкой богатой девицы — это интересно.

— Годится, — ответила я. — Все равно лучше, чем здесь.

Бес любезно придвинул контракт к моему указательному пальцу. Документ вспыхнул алым пламенем. В тот же миг перед глазами все залило ослепительно-белым светом, а грудь сдавило, вышибая весь воздух.

Душу вынесло из тела, в тот же миг отправляя в свободный полёт.
Откуда же мне было знать, что всё пойдет не совсем так, как планировалось контрактом?

Глава 1. Постель, как место прибытия

Открыв глаза, я увидела то, на что не рассчитывала. А именно мужчину в моей постели. Он подпирал голову рукой, опираясь локтем на вышитую подушку, смотрел на меня с интересом и едва скрываемым весельем в карих глазах. Черные волосы едва достигали плеч, по цвету напоминая вороново крыло. Пошлейшее сравнение, но удивительно подходящее.

Да и сам он чем-то похож на ворона. Удивительное ощущение. Смуглая кожа, брови вразлет, нос с горбинкой, возле правого уголка губ — шрам. Тонкий-тонкий, но заметный.

«А зрение-то улучшилось!» — радостно вспыхнула мысль.

Да и… и не болит ничего! О господи… не ноет поясница, не тянет ногу, не хрустят суставы. Кажется, это определенно лучше рая.

Я окинула мужчину взглядом. Да, зрение улучшилось настолько, что можно разглядеть витиеватые узоры на его плечах и под ключицами. Татуировки?

— Мне, конечно, сказали, что ваше пришествие будет неожиданным, но что прямо в мою постель — не уточнили, — произнес он немного хрипловатым голосом.

Значит, его. Что ж, могло быть и хуже.

— Какое невнимание к деталям, — невозмутимо сказала я и осторожно потянула тонкое покрывало на себя.

Смуглая рука ловко его перехватила.

— Вам не кажется, что это слишком?

— Нет. На мне нет одежды, поэтому приходится импровизировать.

— А если её нет на мне?

— Этим меня не удивить, — честно ответила я и дёрнула покрывало на себя.

Как неудобно-то. Перед заключением контракта могли бы мне хоть какое-то платьице кинуть вслед. Ибо совсем неловко нагишом-то разгуливать не пойми где. Кстати, моему появлению не удивились, значит, попала я по назначению. И да, до пояса мужчина действительно оказался обнажен, но брюки на нем всё же имелись.

— Вы смотрите на меня так, словно огорчены, — заметил он.

Ещё бы я не была огорчена! Ты даже не знаешь, сколько лет я в принципе с трудом вижу, не говоря уже о мужчинах в постели на неприличном расстоянии!

— Не принимайте на свой счет, — посоветовала я и, накинув на себя покрывало, повернулась к нему спиной. — Но буду благодарна, если представитесь. Как понимаю, вы и есть мой работодатель?

Так, теперь можно спустить ноги с кровати, привстать и обмотаться основательнее. Выглядит по-прежнему не благородно, но хотя бы прикрывает места, которые не положено показывать незнакомому мужчине.

— Томаш хниздо Врана, первый среди воронов, Хозяин восточных пределов и угольных вершин.

Звучит вроде бы солидно, хоть и есть вопросы.

— А я…

— А вы — Агнешка хниздо Страка.

Я чуть не выронила покрывало, хорошо хоть оно уже не могло полностью сползти. Настолько резко обернулась, что длинные волосы хлестнули по спине. Кстати, я такие носила только в молодости, придется вспоминать, как это.

— Я, простите, кто?

Мой прищур его явно не порадовал, однако Томаш даже не подумал сменить позу.

— Что вас печалит? Гнездо Сорок, конечно, то ещё местечко, но я ничего не имею против. У нас с вашими родичами никогда недоразумений не возникало.

«Агния, ну ты и соро-о-ока, — всплыло из далекого прошлого вместе со смехом сестры. — Не пройдешь мимо ни одной цацки».

— Ну и не беда. После смерти стану сорокой, тогда меня точно никто не остановит».

Мне подурнело. Подождите, вроде бы «straka» — это как раз «сорока» на каком-то из славянских языков. М-да… определенно я такого не ждала от своего перерождения. Впрочем, могло быть и хуже. Никогда не надо об этом забывать.

— А мои документы тоже у вас? — спросила я, вставая с кровати.

— Разумеется, — кивнул он. — Те, кто сюда приходит милостью богов, нуждаются в покровительстве, поэтому все подготовлено.

Я даже знаю, что это были за «боги». Один рогатый такой с кучей списков в руках. Хотя, чего это я? Может быть, бедняга тут на полставки подрабатывает, сейчас такое сложное время.

— Тогда хорошо, — пробормотала, быстро осмотрев комнату.

Стильно, всё в фиолетовых тонах, наверное, любимый цвет. Кровать такая, о… ого-го… На ней можно хорошо вы… спаться. Стол, на котором сложены книги. Шкафчик с интересными дверцами из какого-то синего кристалла. Кресло, два стула. На стенах картины в тяжелых золотых рамах. Честно говоря, я ожидала увидеть там любимую женщину или же семейный портрет, однако обе картины были непроницаемо черными, что крайне озадачивало.

Почему так? И какую функцию выполняют эти полотна?

Томаш тем временем тоже встал, накинув на себя рубашку и взмахнув пальцами, которые на мгновения превратились в черные перья. Я только округлила глаза, не в силах поверить увиденному. Кажется, зря порадовалась восстановившемуся зрению. С ним определенно что-то не так.

Но долго раздумывать не удалось, потому что буквально через несколько минут появилась симпатичная женщина в строгом платье и с золотистой сеточкой на голове, в которую были убраны каштановые волосы.

— Луцка, проводите панну в её комнаты, — распорядился Томаш. — И ознакомьте со всем.

— Да, пан Томаш, — произнесла та, чуть склонив голову. После чего посмотрела на меня и чуть улыбнулась: — Прошу за мной.

— Спасибо, — сказала я и, быстро глянув на Томаша, последовала за Луцкой.

Он же так и стоял возле окна, заложив руки за спину. Не обернулся.

Не хочет больше видеть? Или же, наконец-то, выдохнул, что избавился от меня?

Тут, наверное, надо было бы обидеться, но это если бы я была героиней любовного романа. Меня же куда больше волновало, как не наступить на покрывало и не грохнуться прямо на Луцку. Это будет лишним.

Меня повели по длинному коридору, увешанному портретами. Как я успела разглядеть, в большинстве на них были смуглые черноволосые люди, похожие на самого Томаша. Кое-где были изображены вороны. Удивил, пожалуй, только один портрет — полотно изображало нордического блондина с бледными глазами. Нет, не светлыми, а именно бледными. Бр-р-р, жуть какая-то.

По одежде… они явно все похожи на европейцев, но мне достаточно сложно определить эпоху. Не слишком глубоко, но и не прогрессивно.

Глава 2. Лебедушка в вороньем гнезде

Сначала появилась Луцка, а следом за ней совершенно невероятное и воздушное создание.

Хрупкая, очаровательная, словно вся сотканная из света, на нас смотрела очень симпатичная девушка. Нежно-голубое платье подчеркивало белизну её кожи. Золотистые волосы падали на спину — волнистые, ухоженные — загляденье!

Огромные глаза цвета весеннего неба без единого облачка. Вздёрнутый носик, пухлые губки. Мечта, а не девушка. Интересно, внешность настолько обманчива?

Я, честно говоря, совсем не ожидала увидеть такого ангелочка. Всё же даже при кукольной внешности обычно достаточно посмотреть человеку в глаза, чтобы понять его характер.

— Дядя Томаш, — произнесла она звонким голосом, изобразив нечто похожее на книксен, — панна хниздо Страка.

— Агнешка, — поспешно поправила я, искренне надеясь, что глаз в момент этого обращения не дернулся. — Так намного лучше.

Томаш явно не понял моей реакции. Ну да, у них тут это не вызывает таких эмоций, как у меня. Однако спорить не стал, видимо, сам не особо одобряя все эти расшаркивания.

— Разрешите представить, моя воспитанница — Марианна хниздо Лабуть.

Я моргнула. Лабуть… В книге я вроде натыкалась на эту фамилию. И почему сразу не сложила два плюс два? Внешне Марианна совсем не похожа на воронову семейку, значит, она по крови принадлежит к кому-то другому.

Лабуть… если не ошибаюсь, это лебедь. Звучит не в пример благороднее, чем Страка. М-да уж.

Томаш сделал знак Марианне, и она присоединилась к нам за столом.

Повисла тишина. Мы изучали друг друга. Кажется, она ждала старую каргу в черном корсете и с кнутом, а тут… вполне миловидная женщина лет этак за тридцать. Точнее мне по внешности определить не удалось, надо будет забрать документы у Томаша.

— Рада, что вы приняли предложение дяди, — мягко сказала Марианна. — Надеюсь, поместье хниздо Врана станет вашим домом.

Это мы ещё посмотрим. В смысле, что тут за поместье. А то видела только частями.

— Спасибо за тёплые слова, Марианна, — сказала я. — Буду искренне признательна, если после ужина всё покажете.

На мгновение она бросила взгляд на Томаша, и тот едва заметным кивком дал добро на ответ.

— Да, конечно, панна хниздо Стра… Агнешка, — произнесла она. — Я буду счастлива познакомиться с вами поближе.

Очень интересно, получается, если б Томаш был против, то что? Пока что Марианна ведет себя почтительно и осторожно. То ли хочет понять, чего стою я, то ли… хорошо играет. Но это мы выясним.

Завязалась беседа, в которой было столько же содержательности, сколько в щебете птиц с утра, что разбудили тебя в самый неподходящий момент.

Её целью было перекрыть тишину, которая то и дело грозила образоваться. Поэтому, когда начали заносить еду, я выдохнула. К тому же откровенно хотелось есть.

Увидев количество блюд, я искренне порадовалась, что тут не носят корсеты. Судя по супу в хлебе, кнедликам с мясным соусом, ароматной утке с яблоками и запеченной с розмарином рыбе, здесь себе не отказывали в гастрономических удовольствиях.

Что ж… это воистину прекрасно. Диету я никогда не уважала, как часть жизни женщины. Кому не нравится моя задница… пусть смотрит на свою. И всё сразу станет на свои места.

Нет, вопросов нет, когда речь идёт о лечении. Там хочешь или нет — надо. Но когда вас пытаются впихнуть в совершенно невпихуемые каноны красоты — бр-бр-бр. Извращение — иначе не назовёшь.

Попробовав суп, я восхитилась:

— Передаю всяческие восторги вашему повару, — сказала я. — Великолепно.

Томаш неожиданно довольно тепло улыбнулся. Ему приятно. Интересно, так хорошо относится к тем, кто на него работает, или тоже банально любит пожрать?

Впрочем, это должно меня занимать меньше всего. Пусть нормально относится ко мне сейчас, а дальше со всем разберемся.

Повезло, что столовые приборы, которые здесь использовались, оказались мне знакомы, поэтому я не рисковала использовать не ту вилку или ложку.

Марианна искоса поглядывала на меня, явно стараясь не слишком заметно выдавать интерес, но… получалось плохо. И я её прекрасно понимала. Общие темы — это хорошо. Но надо бы поговорить о чем-то более… приземленном.

— Чем вы увлекаетесь, Марианна? — поинтересовалась я настолько светским тоном, что Томаш едва не уронил вилку.

Осторожнее, пан всех воронов, всё же это будет не эстетично. Марианна вон как хорошо держится.

— Я люблю цветы, — ответила она.

В какой-то момент мне показалось, что она ждет от меня хмыканья или осуждающего взгляда, но, разумеется, ничего подобного не последовало. Цветы — это замечательно. Почему нет? В целом, любое увлечение — прекрасно. А если кто вздумает над вами смеяться…

— Это хорошо, — произнесла я, взяв изящную соусницу, чтобы полить утиное мясо.

Тишина всё же повисла. Справившись с соусом, я озадаченно подняла взгляд:

— Что-то не так?

Томаш не изменился в лице, но Марианна деликатно прокашлялась в кулак и вздохнула:

— Обычно говорят, что наследница Гнезда не должна быть садоводом.

Некоторое время я помолчала, потом подцепила на вилку кусочек яблока, пропитанного золотистым соком и специями, посмотрела на него и пожала плечами:

— Что ж… Садовода обидеть каждый может, не каждый может потом выкопать себя из земли.

Марианна прыснула, тут же прикусила губу, чтобы не захохотать. Томаш хмыкнул. Судя по реакции обоих, мои слова пришлись им по вкусу. Пожалуй, меня это тоже радует. Попасть в семейство снобов, где на каждый вдох своё правило — не для меня. Не то чтобы я собираюсь бунтарствовать вопреки здравому смыслу, но лишние ограничения обычно к добру не приводят.

После этого беседа полилась гораздо легче. Марианна рассказывала о розах, пионах, незабудках, фиалках и… ещё чем-то таком, о чем я не имела ни малейшего понятия. Цветами я не увлекалась, имела о них только общее представление. Однако тут слушала с большим интересом.

Томаш тоже стал… спокойнее, что ли. Исчезла первоначальная напряженность. Неудивительно. Для него ведь я «посланница богов», от которой непонятно, чего ждать. Вдруг бы оказалось снобизма в разы больше, чем у местного цвета аристократии?

Глава 3. Ночная охота на дятла

Моя рука метнулась и зажгла свет. И тут же, отругав себя, я его выключила. Если кто-то пытается пробраться, то можно спугнуть на раз. Поэтому лучше делать вид, что все спят. В таком случае нарушитель спокойствия потеряет бдительность, и можно будет выяснить его личность.

Я тихонько сползла с кровати, прислушиваясь изо всех сил. Больше никаких подозрительных звуков не было, однако это не могло меня обмануть. Шорох явно шёл со двора. Кто шляется в такое время по местам, где живут благородные паны и пани?

Подобравшись к окну, я прижалась к стене и осторожно выглянула. Хм, ничего такого. Кажется, это всё же ложная тревога.

Некоторое время пришлось прямо так постоять и потоптаться на месте, потому что босиком не слишком комфортно, а обувь я в спешке не надела.

Уже собравшись вернуться в кровать, я увидела, как шевельнулись ветки кустов. Так-так… Не показалось. Наша сторона… Неужто уже явились к Марианне? Какие… быстрые.

Видимо, не знают, что возле нежной лебедушки появилась любопытная сорока. Нет, устраивать безобразие я не буду, но вот проследить и сделать выводы — святое.

«А вдруг это не жених, а кто-то с маргинальными намерениями?» — вспыхнула мысль.

Это мне совсем не понравилось, поэтому я быстро окинула взглядом комнату. Учитывая, что я тут сплю первый раз, то понятия не имею, есть ли в шкафу какие полезные дамские вещицы вроде биты, баллончика с газом, шокера и…

«Агнешка, прекрати, — одёрнула я себя. — Тут же аристократия. У них такого нет. Уж скорее мечи, сабли и пузырёк яда».

Удивительно, но местная форма моего имени вполне пришлась по вкусу. Ничем не хуже Агнии. Поэтому и обращение вырвалось непроизвольно.

Проблема в том, что если я сейчас брошу окно и начну перерывать шкаф, то, скорее всего, упущу «гостей». Поэтому ничего не оставалось, как потянуться и взять веер со столика. Конечно, не оружие, но впечатление произведет. Вам когда-нибудь прилетало по голове веером из окна, когда вы карабкаетесь по стене? Нет? Вот и не говорите.

На моем подоконнике ещё был горшок с развесистым цветком с мясистыми темно-зелеными листьями. Если такой немножко сдвинуть, то будет много шума и мало здоровья.

Оценив обстановку, я поняла, что, в общем-то, неплохо устроилась.

Сидеть в засаде — не слишком веселое занятие, но выбирать не приходится. И, в конце концов, судьба меня вознаградила. В какой-то момент две тёмные фигуры покинули кусты и направились к дому.

Они о чем-то перешептывались, медленно приближаясь. До меня донеслись еле различимые голоса:

— Пан, вы уверены, что именно тут?

— Да, — прозвучал ответ. — Она сказала, что подаст сигнал. Правда, это другая комната. Но моя птичка сообщила, что она может жить в других покоях.

Я пригнулась пониже, на всякий случай прячась старательнее. Вряд ли они смогут рассмотреть снизу, но всё же.

— Давай… — выдохнул молодой пан (во всяком случае, по голосу — молодой). — Помоги мне вот тут. Это лестница со встроенными кристаллами невидимого полога. Давай-давай, сюда. Вот так.

— Пан, вы уверены, что мы поступаем правильно?

— Да. Мы жаждем слиться в объятиях друг друга.

Ах, значит, невидимый полог. Что ж… Сейчас будет незабываемая встреча.

Ещё раз оценив обстановку, я увидела, что молодой пан не смотрит наверх, а его помощник придерживает лестницу и при этом стоит возле стены.

Отодвинув горшок и рванув на себе ночную рубашку так, чтобы открыть грудь практически… полностью, я оперлась ею о подоконник. Молодой пан шикнул на помощника:

— Юшек, держи крепче!

Я томно вздохнула. Ровно в этот момент пан поднял голову и уткнулся носом мне прямо в оголенный бюст.

Снизу раздался приглушенный писк Юшека. Молодой пан превратился в каменное изваяние, даже забыв дышать.

— Вам удобно? — заботливо поинтересовалась я.

— Пх… М-м-м… Мари… Вы кто?

— Твоя птичка!

Он попытался отпрянуть, но я ухватила его за шкирку и затянула в комнату. Горшок шмякнулся на Юшека, который с воплем: «А-а-а-а!» ломанулся через кусты.

От неожиданности молодой пан не успел возразить и, кувыркнувшись, плюхнулся прямо на пол. Я поставила ногу ему на грудь.

Он снизу глянул на меня и поперхнулся готовыми сорваться с языка словами.

— Пани, пани, приношу извинения! Я перепутал, я не к вам, я…

Я обвинительно ткнула в него веером:

— Как не ко мне? То есть вы, пан, нашли себе другую?

Не знаю, что бы он ответил, но в этот момент в спальню ворвались Луцка и Томаш, а за ними замаячила толпа слуг. Зажегся свет, и я сообразила, что под моей ногой лежит пан Онджей хниздо Датэл собственной персоной.

Выражение лица Томаша было незабываемым. Впрочем, слуги тоже не остались безучастными.

— Панна Агнешка, что происходит? — потребовал он объяснений.

Как приличной даме мне положено было бы отпрянуть и прикрыться, но вместо этого я щелкнула веером и медленно начала обмахиваться.

— Горячая ночь, пан Томаш, — ответила я как можно более спокойно.

Кто-то из слуг сдавленно крякнул. Луцка шумно выдохнула, явно пытаясь прийти в себя.

— Настолько горячая, что пришлось… охладиться, — продолжила я. — Но, возможно, всё же кто-то примет молодого пана из моих жарких объятий и продолжит? А то я несколько утомилась.

После чего глянула на распростёртого Онджея так, что он побледнел.

Тут же остальные сориентировались. Луцка накинула на меня что-то, пока Онджея подняли на ноги и с хищными улыбочками вывели из комнаты. Томаш задержался на несколько секунд, бросил на меня задумчивый взгляд, сказал:

— Благодарю вас, панна Агнешка. — И вышел за слугами.

Я фыркнула и опустилась в кресло:

— Что за манеры, что за манеры…

— Панна Агнешка, вы умеете… впечатлять. — Луцка явно хотела остаться серьёзной, но уголки губ так и подрагивали в улыбке. — Кажется, Гнездо Дятлов теперь не приблизится к нам на тысячи золотых взмахов.

Золотой взмах — местная мера длины. Вроде как ориентируются на какую-то мифическую птаху, крыло которой равняется приблизительно метру. Во всяком случае, я поняла именно так.

Глава 4. Василиска заказывали?

Сказать, что оно выглядело дико — ничего не сказать. Некоторое время я просто стояла и пыталась понять, где у этой штуки начало. Нет, оно определенно должно быть! Ведь у всех аппаратов для перевозок есть вход и выход. Потому что оседлать это точно не получится.

Условно колесница с крышей, которую могли бы везти лошади, но… лошади далеко. Вместо них я увидела громадный серебряный круг с восемью металлическими крыльями. В середине этого круга — большой глаз с сине-черной радужкой.

Честно говоря, по моей спине пробежала дрожь, настолько дико выглядел этот транспорт.

«Если бы это было живое существо… Глаз такого размера… каким тогда мог бы оказаться его владелец?»

Бр-р-р. Даже страшно подумать. Поэтому ничего не оставалось, как набраться смелости и шагнуть ближе к крылушке. Господи, прости. Такое милое название — и такое вот чудище. Ужас.

— Панна Агнешка, что-то не так? — осторожно спросила Бланка, явно не понимая, чем вызвана такая реакция.

— Нет, всё нормально.

Ровно в этот момент огромный глаз моргнул, и я с криком отлетела назад, едва не сбив девушку с ног.

— Панна Агнешка! — раздался звонкий крик Марианны, которая уже летела ко мне на всех парах. За её спиной и возле рук вспыхивали маленькие голубые искорки. В глазах была тревога. — Что с вами?

— Спот… споткнулась, — нашлась я, всё ещё не отводя взгляда от чудовищного глаза. — Что это?

— О, это наш Бебжа! — улыбнулась она, помогая мне встать. — Скажите, очаровашка?

Они ещё и имена им дают? Куда я попала? Мы так не договаривались!

— Очаровашка, — согласилась я. — Слов нет — одни эмоции.

Марианна хихикнула, ухватила меня за руку и потянула за собой:

— Ну идемте, скорее. Каждый полёт — это что-то невообразимое. Знаю, что пока ещё только Гнездо Воронов и Гнездо Орлов приняли крылушки на вооружение, остальные до сих пор принимают решения. Но ведь они такие милые!

Я решила не озвучивать собственного мнения, вряд ли Марианна оценит. Но вроде бы из их с Бланкой взглядов исчезли непонимание и беспокойство.

Не удалось даже сообразить, в какой момент вдруг приподнялась одна из стенок, и мы оказались внутри. Я с трудом удержалась от удивленного вскрика. Обстановка напоминала люксовое купе. Из тех, которых не бывает в обычных поездах, а только в очень дорогих.

— Пока что мы не пробовали путешествовать на крылушке сутки, — тем временем щебетала Марианна, — но стремимся к этому. Наши учёные работают над этим.

Меня усадили на обтянутый синим велюром диванчик. Крохотные зеркала в стенах ловили солнечные лучи, в результате чего помещение переливалось всеми цветами радуги, создавая волшебство прямо в воздухе.

Полюбовавшись некоторое время, я вдруг поняла, что с большим интересом слушаю историю создания крылушек. Они получались чем-то вроде полуживых машин. Работали на артефактах и кристаллах жизни. Обладали каждый своим характером. В «летном парке» Гнезда Воронов пятнадцать крылушек. Марианна искренне любит всех, но вот Бебжа — это самое невроятное сокровище её сердца.

Что ж… Мне понадобится время, чтобы это всё принять, но, пожалуй, покажи я сейчас кому-то из местных наших роботов, реакция была бы такая же. Поэтому… первое смятение уже отошло, будем привыкать.

За окошком проносились зеленые поля, верхушки сосен и елей, блестела в лучах солнца река. Красиво. Смотреть бы и смотреть. Аж до линии горизонта, где виднеются силуэты пологих гор.

— Скоро будем в Остаре, — улыбнулась Марианна. — Так бы пришлось добираться часа два, а тут сорок минут. Но хотят, чтобы было ещё быстрее.

— Все куда-то бегут, чего-то хотят, — качнула я головой. — А потом оборачиваешься — и понимаешь: бежать-то не стоило. От себя не убежишь.

Марианна притихла. Кажется, она не совсем поняла, о чем я, но отлично почувствовала по интонации, что я говорю о серьёзных вещах.

Поговорить по душам мы пока не могли. Всё же нас сопровождали три охранника из Гнезда. Такие… симпатичные рослые брюнеты, будто сошедшие с обложек дамских романов. Нет, я ничего не имею ни против брюнетов, ни против дамских романов, просто не так часто всё это встретишь в жизни.

Охранники, надо отметить, болтливостью не отличались. Честно сопровождали, всегда готовы были помочь, но всем видом показывали, что они здесь на работе и мешать паннам не будут.

Я было попыталась завести разговор, но Марианна поднесла тонкий палец к губам, призвав к тишине. Что ж… Уши есть даже у стен. Поэтому, только кивнув, я продолжила лицезрение пейзажа за окном.

Через некоторое время показался большой шумный город. Я с интересом рассматривала улицы, площади, парки и здания. Ощущение, что меня занесло куда-то в сказочную Чехию, где живут люди-птицы. Дух исторических местечек восточной Европы, который ни с чем не перепутаешь.

Крылушка опустилась на специальную площадку на крыше.

— В маленьких городках и деревнях пока что нет такого, — вздохнула Марианна, — но в больших уже вовсю подготовлены посадочные места. Бебже лучше устроиться повыше, тогда намного легче взлететь.

Согласна. Да и самолет, пусть и такой вот своеобразный да со своим видением мира, не должен находиться среди домов и снующих людей.

Мы покинули наш удивительный транспорт. Охранники тут же подали нам руки, чтобы можно было как следует опереться.

На несколько секунд я замерла, пораженная увиденным. Из окна крылушки все было как-то не так. Сейчас же город будто сиял мягким золотом, и к нам тянулись невидимые руки, которые хотели обнять и поделиться теплом.

Поэтому винтовые спуски, где нужно было крепко держаться за поручни, я преодолела стремительно и пребывала в нетерпении поскорее походить по улицам Остары.

Она и правда чудесная.

Мы с Марианной шли вперед, охранники расположились так, что сразу их и не заметить.

— Они — профессионалы, — шепнула она. — Можем не переживать.

— А случались ли, — начала я и задумалась, подбирая слова. — Покушения? Попытки похитить?

Глава 5. Крконош

Нет, ну началось.

Решительно не мой день сегодня. Надо будет попросить Томаша выписать какую-нибудь гадалку из столицы, чтобы говорила мне, когда можно отправляться на прогулку, а когда лучше посидеть в поместье воронов и никуда не соваться.

Кто-то скажет, что я слишком храбрая. Кто-то, что просто глупая. Но на самом деле всё куда проще. У всех людей разная реакция на опасность. Кто-то кричит, кто-то бежит, кто-то в ступоре. У меня же включается попытка осознать происходящее, но при этом выключается всё остальное.

Мозг не успевает обработать информацию и пометить её, как «нам пиндец». Хорошо это или плохо? Судить не нам. Да и никто не может судить. Главное — разобраться вовремя и выжить.

Я начала пятиться, моля всех богов, которых только знала, чтобы василиску не пришло в голову сунуть лапу в это самое окно.

Надо отметить, действительно не пришло. Только вот через несколько секунд он отошёл, и стены дома содрогнулись, потому что мощный клюв вынес окно.

Взвизгнув, я отлетела в сторону. А потом вспыхнул золотой свет, и раздался дикий рев чудовища.

Фигура в коричневом плаще метнулась между нами. Длинный клинок рассек чешую, тут же появилась алая кровь. Василиск отпрянул. Человек в плаще кинулся к нему, ловко минуя оконный проем. Новый рев дал понять, что василиску не сладко.

Откуда-то доносились крики. Золотой свет полыхал, слепил, не давая сориентироваться в пространстве. Я вслепую ухватилась за стену, чтобы найти хоть какую-то опору.

Не знаю, сколько это длилось, прежде чем всё стихло. Пламя тоже погасло. Балки дома больше не трещали. Тишина показалась оглушающей. Перед глазами всё плыло. Сделав несколько глубоких вдохов, я попыталась встать.

И в этот же миг меня подхватили под руку и резко вздернули на ноги. Получилось это настолько внезапно, что у меня закружилась голова.

— Ай! Понежнее, пожалуйста.

— А то что? — раздался низкий мужской голос, в котором отчетливо слышался шорох ссыпающихся со скалы камушков.

Он возвышался надо мной почти на целую голову. Широкоплечий, мощный — даже мешковатая одежда не скрывала отличное тело. Кожа смуглая, будто он проводит всё время под открытым солнцем. Это же солнце наполнило голубые глаза проницательной яркостью, а длинные волосы выбелило, не оставив намека на хоть какой-нибудь цвет. Брови, усы и борода — туда же. Седой как лунь. Но совсем не дряхлый.

Однозначно не молод, но в то же время не назовёшь древним. Или всё же назовёшь? Сила вон какая идёт. Если бы он сейчас меня не держал, я бы бессовестно съехала на пол. Прямо в этом платье, которое уже мало на что похоже.

Мужчина смотрел на меня достаточно долго, чтобы я успела заметить: с его левым глазом что-то не так. По цвету он немного отличается, будто его затягивает белесой пеленой.

Внезапно он хмыкнул, развернулся и направился к выходу, бросив:

— Позаботься о воронёнке. Лекарня в переулке.

После чего покинул здание. А я так и стояла, пытаясь понять, чего хочу больше, послать его или упасть в обморок.

Учитывая, что второе не вариант, я всё же выругалась и направилась к бессознательному охраннику. Слава всем, кто там над этим птичьим царством, в этот миг в дом вбежали люди, которые помогли нам выбраться.

— Панна, с вами всё в порядке? — хлопотала возле меня рыженькая востроносая девушка, явно обеспокоенная моим молчанием.

Говорить как-то не особо хотелось. Я просто молча наблюдала, как охранника переложили на носилки, и над ним склонился лекарь.

Девушка проследила за моим взглядом.

— Это мой дядя, — тихо сказала она. — Он — замечательный лекарь. Поможет вашему другу. Сейчас его доставят в нашу лекарню в переулке.

Я моргнула, осознав, что слышала это. Посмотрела на рыжульку и кивнула:

— Спасибо. Я в порядке. Немного покоцанная, но этого маловато, чтобы со мной покончить.

— Вы очень смелая, панна, — вдруг выдохнула она. — Не испугались сначала василиска, а потом Крконоша.

— Крк… кого? — попыталась повторить я, но поняла, что с первого раза точно не получится.

Ну и имена у них тут!

Или же это какой-то титул? Мне что-то пока ничего подобного не попадалось в книгах. Я просто не туда смотрела?

Стоп… А его надо было пугаться? С виду вроде не страшный, да и спас меня. Далек от вежливости, но всё же… Ну куда приятнее василиска!

Лекарь окликнул девушку, и она, сунув мне в руки чашу с успокоительным отваром, подобрав юбки, побежала к нему.

Я бездумно сделала глоток, во рту разлилась свежая горечь. На удивление голова прояснилась, в мыслях исчезли разброд и шатание. Пусть гениальных идей не появилось, но, во всяком случае, мир вернул себе нормальные очертания.

Сделав ещё глоток, я шумно выдохнула. Ну, бес… Отправил меня в мир, где такое водится… А я-то дома паучков недолюбливала. Оказывается, не ценила ничего, не ценила. Хорошие, по сути, были ребятки.

Все мысли вышибло, когда меня вдруг обхватили чьи-то руки.

— Панна Агнешка! — В голосе Марианны звенели слёзы и одновременно такое облегчение, словно ей сообщили о моей смерти, а я тут жива-здорова — отвары распиваю. — Слава небу, с вами всё в порядке!

Я аккуратненько повернулась, неловко приобняла её одной рукой. Ох, а девочка и правда напугана.

— Про порядок я бы так не говорила, но однозначно жива и готова отправиться домой. К сожалению, не могу сказать того же про нашего охранника.

— Ян уже пошёл за ним, он всё устроит, — серьёзно кивнула Марианна. — Так что нам лучше возвращаться.

Я не возражала. После всех приключений крылушка показалась самым милым созданием на свете. И даже мигающий глазик размером с мой шок от произошедшего сейчас выглядел самой прелестью.

Диван манил настолько, что я едва ли не со стоном опустилась на него и откинулась на спинку.

Пусть никаких серьёзных повреждений на теле нет, но царапины и ссадины дёргают мама не горюй. Ещё и синяки будут. Ничего себе выбрались погулять в город.

Глава 6. Хотите проклятие, панна?

В глубинах леса, там, где лишь редкий путник осмеливается ступить, обитал веками могущественный маг и воин по имени Мирослав хниздо Лабуть. Он был способен принимать облик лебедя, и его сила была столь велика, что он считался божеством и хранителем природы среди местных жителей. Но в его сердце таилась боль, ибо он не мог покончить со злом, которое пряталось в темных уголках леса, окружающего земли Светокрылья.

Однажды, когда зло наносило все больше и больше ударов по территориям королевства, Мирослав решился вступить в схватку. Он отправился в самые глубины леса, в места, куда не смели ступить даже самые отважные из его учеников. Но зло, пронизывая всё вокруг, умело уклонялось от него, словно тень, всегда оставаясь за пределами проницательного взора Мирослава.

Тем не менее он добился своего, отыскав врага. Только вот не вышло его победить ни за одну, ни за десяток схваток.

Сражение тянулось многие годы, и в конце концов Мирослав понял, что он один не в силах одолеть зло. Он вернулся к своему дому, тихому озеру, где он жил под солнечным и лунным светом, и попытался стать камнем от безнадежности, понимая тщетность своей борьбы. Только вот Мирослава не могли укрыть ни его облик лебедя, ни могущество заклинаний.

Зло, до этого долго таившееся в самой непроходимой чаще, обессиленное в прямом противостоянии после их боев, решило ударить в самое сердце Мирослава. Оно выследило его единственную слабость – юную дочь Розалие, прекрасную и невинную, унаследовавшую от отца магическую силу. И вот под лунным светом, когда она в облике прекрасной лебедушки была на озере, зло пришло к ней в облике темной тени, которая обратилась в красивого юношу.

Его поцелуй опалил её губы, а зло проникло в самое сердце и наложило на нее проклятие. Отныне Розалие была обречена всю вечность носить в себе частицу тьмы, которая могла её превратить в чудовище. Она стала оборотнем, таким же, как ее отец, но в ее сердце теперь жила боль, которую никакие заклинания не могли изгнать.

Мирослав понял, что его бездействие и страх стали причиной беды любимой дочери. Он вышел из своего уединения, чтобы снова противостоять злу, но теперь его борьба была направлена не только на защиту мира, но и на спасение того, что было дорого ему больше всего, — его собственного ребенка.

Со слезами горечи на глазах и с сердцем, полным решимости, Мирослав отправился на поиски способа снять проклятие с Розалие. Он обратился к древним текстам и великим мудрецам, погружаясь в магию и знания, которые могли бы помочь ему. Но даже самые могущественные заклинания казались бессильными перед проклятием, наложенным тьмой.

Тем не менее Мирослав не сдавался. Он искал и искал, обходил горы и долины, пересекал потоки и реки, в надежде найти ту последнюю ниточку, которая могла бы развязать узел проклятия. Но чем дальше он шел, тем яснее ему становилось, что истина скрыта где-то в его собственном прошлом.

В конце концов, он обратился к своей старой подруге и союзнице Дикой Панне. Она была мудра и могущественна, знала тайны мира и тайны времени, только вот предпочитала не пересекаться с людьми. Она помогала Мирославу в прошлом, и он надеялся, что её помощь окажется ключом к спасению его дочери.

Дикая Панна встретила Мирослава возле заброшенного замка, черная от прошедшего времени, и яркая луна освещала их беседу. Своими бездонными глазами она заглянула в самую глубину души мага и поняла его муки. После многих часов разговоров и размышлений Дикая Панна вынесла вердикт:

— Проклятие, которое постигло твою дочь Розалие, нельзя уничтожить магией или заклинаниями. Не поможет и добрый меч, — произнесла Дикая Панна с тяжелым сердцем. — Оно приковано к судьбе, и лишь судьба сама может решить, когда настанет время освободить ее. Но берегите теперь всех женщин рода Лабуть. Ведь однажды зло вырвется на свободу. И ключом будет возлюбленный.

Я молча слушала и понимала, что всё это мне совсем не нравится. Да, конечно, всего лишь легенда Гнезда Лебедей. Ещё ни разу не было, чтобы кто-то из их женщин становился злом во плоти, однако здесь всё не просто так.

Христиан боялся за дочь. И не без оснований. У его бабки были признаки сумасшествия. И пусть это связывали с гибелью любимого мужа, ведь именно после этого она растеряла перья, но всё равно это было плохим знаком.

Томаш – из Воронов. Уверена, что у них хватает своих скелетов в гнездах, но вот с тем, что он вполне справедливо опасается, не поспоришь.

— Легенда впечатляет, — наконец-то сказала я.

— Впечатляет, — эхом отозвался он. – Поэтому, панна Агнешка, брак Марианны – это серьёзно.

— А как вы хотите… — Я замолчала, не зная, как правильно продолжить речь, чтобы это прозвучало нормально. И этот взгляд… Выдыхай, пернатый, я не собираюсь с тобой бороться. – Как вы хотите убедиться, что будущий супруг не станет причиной пробуждения проклятия? Уж тогда будет логичнее оставить девочку в покое и не требовать от неё никаких брачных союзов.

— Тогда прервется род Лабуть.

Я почувствовала, как закипаю изнутри.

— То есть важнее жизни Марианны – род?

Меня смерили ледяным взглядом. Даже захотелось вжаться в спинку кресла. На меня ранее смотрели… по-разному, но вот так – никогда.

— Не знаю, как принято там у вас, панна Агнешка, — сказал он тоном, от которого вполне могли по полу пойти трещины, — но здесь так. Род – важно. Гнездо – важно. Здесь семья – не пустые слова. Всем нужна поддержка, особенно женщинам. И в первую очередь её может предоставить родное Гнездо.

— А как же случаи, когда девушку выпроваживают из него, выдав сумму за, кхм, потерю девственности?

— За что? – приподнял бровь Томаш.

Я прикусила язык. Так, мне что, Марианна дала неверную информацию? И Луцка? Или же я что-то не так поняла?

Пришлось передать все своими словами.

Глава 7. Рыцари пакостей

Скржатки переглянулись, неуверенно потоптались на месте, словно не зная, что сказать. Кажется, ничего подобного им ещё никто не предлагал.

— Панна, вы не шутите? — осторожно спросил самый бойкий.

Не верят. Что ж, наверное, есть тому причины.

Я вспомнила, что прочла в книге перед тем, как заснуть. Минуточку… Если их все считали пакостниками, то неудивительно, что малыши сейчас не знают, чего от меня ожидать.

— Нет-нет, я совершенно серьезна, — заверила я скржаток, стараясь выглядеть как можно более убедительно.

А что… если действовать не так, как все приличные панны?

— Понимаете… — начала я и многозначительно умолкла.

Они вытянулись, превратившись из комочков в пушистые веретенца, будто так можно было лучше услышать.

— Я хочу, чтобы вы помогли мне осуществить мою заветную мечту — стать королевой пакостей!

Скржатки обменялись испуганно-озадаченными взглядами, словно я только что предложила им отправиться в самую глубь чудовищной пещеры без факелов и карты. Но затем в их глазах засверкали искорки любопытства.

— Королевой пакостей? — переспросил самый бойкий скржаток. — И что, по-вашему, должна делать королева пакостей?

— Тишек, что ты! — зашипели на него остальные.

— Вот именно то, что вы делаете лучше всего! — улыбнулась я, радуясь, что потихоньку пошёл контакт. — Вы будете ответственны за беспокойство, станете играть, шалить и проворачивать забавные трюки, немножко пугать людей, но делать это так, чтобы никто не пострадал, а лишь… чтобы развеять напряжение.

А если люди не очень хорошие, то… могут и пострадать. Но этого говорить я не стала.

Скржатки переглянулись снова, на этот раз уже с гораздо большим энтузиазмом. Им явно понравилась моя идея.

— Звучит заманчиво, — важно сказал Тишек. — Первый раз встречаем такую шальную панну среди людей.

С комплиментами у них как-то явно не очень. Нужно будет поработать в этом направлении.

— Но у нас одно условие.

— Что ж, скажите, и я постараюсь выполнить его, — ответила я, с интересом глядя на них.

— Мы хотим, чтобы вы нас называли Рыцарями пакостей! — заявил Тишек так, словно без этого было невозможно жить дальше.

Я рассмеялась и протянула руку:

— Договорились. С этим у нас точно не будет проблем, обещаю. Давайте знакомиться. Меня зовут Агнешка. А вас?

Скржатки со вздохом оставили тарелку с уткой, понимая, что представиться надо солидно, поэтому лучше о еде пока не думать.

— Тишек.

— Шушик.

— Йожа.

— Элишка.

Ага, значит, три орла и одна голубка. Девочка и размерами поменьше, и голосочек помягче. Да и не лезет вперед, предпочитая сначала оценить ситуацию. А вот Тишек явно любитель идти напролом. Толстенький Йожа то и дело вздыхает по утке, а Шушик явно тот, кто все время говорил: «Шу-шу-шу».

Скржатки подумали, подошли ближе и, как могли, ухватились за мои пальцы. Я почувствовала, как кожу царапнули крохотные коготки.

— Отлично, — похвалила я. — А теперь расскажите, как давно вы тут? Что-то это наша первая встреча.

— Мы просто не показывались, — вздохнула Элишка.

— К скржаткам относятся с предубеждением, — пожаловался Тишек и с сопением полез по моей руке к плечу.

Кажется, он тут был за главного, поэтому действовал без заминки… Запинки… И вообще всего, что может помешать храброму скржатку. Или скржатке? Надо будет получше разобраться, как называются мальчики и девочки у них.

Тишек тем временем удобно устроился у меня на плече и удовлетворенно выдохнул. Кажется, обзор с такой высоты его устраивал.

— Видите ли, мы любим, чтобы было весело, — доверительно сообщил он.

— Не любим, когда скучно, — вздохнул Йожа и снова грустно посмотрел на утку.

Я не выдержала, отщипнула кусочек капустного листа, завернула в него мяса и протянула бедняге. Тот с радостным писком ухватился и принялся жевать.

— Шу-шу-шу! Плохо воспитан! — возмутился Шушик.

— Переживем, — отмахнулась я и посмотрела на Тишека. — Продолжай.

Тот гордо выпятил грудь, польщенный моим вниманием. Но тут же сдулся, как воздушный шарик.

— В общем, когда-то давно мы дружно жили с людьми и птицами, но потом на нас начали возводить напраслину, что мы и воры, и гаденыши, и всё портим да приводим в негодность.

— Что совсем не так, — еле слышно сказала Элишка. — Никогда скржатки не вредили хозяевам своих домов.

— Видимо, вредили гостям, которые приходили с плохими намерениями, — заметила я.

— Именно! — подтвердил Тишек. — Вот они и…

— Постарались, — мрачно завершил Йожа.

Некоторое время я молчала, обдумывая ситуацию. Значит, вот что получается…

— Так, а что вы умеете?

Скржатки дружно переглянулись. Снова странная панна задает странные вопросы. Но при этом им явно понравилось.

— По мелочи, конечно, — задумчиво протянул Шушик. — Там услышать, что думают. Потрогать желания. Понять, принесли зло или нет.

— И магию тоже чувствуете, получается? — задумчиво спросила я.

Это для меня было совершенно загадочно и непонятно, поэтому помощники в таком деле мне бы однозначно пригодились.

— Шу-шу! Конечно!

— А через стены умеете ходить?

Йожа подавился капустным листком. Я мягко постучала его по пушистой спинке.

— Нет, — подала голос Элишка. — Но мы знаем много лазеек.

— И… И согласны служить вам, — вдруг добавил Тишек с потрясающей серьёзностью.

Меня это устраивало, однако стоило прояснить детали.

— Какой платы вы хотите?

— Кушать! — весомо заявил Йожа.

Его тут же пихнули Шушик и Элишка с двух сторон. Но от меня не укрылось, что с едой у них, кажется, реально проблемы.

— Это само собой. Я правильно понимаю, что вы её добывали сами?

Скржатки дружно вздохнули:

— Никто не будет кормить тех, кого считает пакостниками.

— Я буду.

Они, замерев, посмотрели на меня.

Глава 8. Пренебречь – вальсируем!

Томаш ответа не дал. Сообщил, что ему надо подумать, и выставил меня за двери. На моё искреннее возмущение, что с дамами так не обращаются, даже не отреагировал.

Ладно, мужчина оказался в крайне сложной ситуации. Теперь хочет решить, что делать с этой ситуацией дальше. То ли разобраться самому, то ли подарить мне.

Я ни капли не сомневалась, что мне могут сказать: «Агнешка, вы этого деда совратили? Теперь и расхлебывайте. Теперь это ваши проблемы».

Несмотря на то что Крконоша зовут Древним, да и сам он седой как лунь… дедом его назвать можно только шепотом и за углом. Чтобы не увидел. И не услышал. Иначе получить в бубен от этого деда можно ох как серьёзно.

Несколько оглушенная происходящим, я решила, что пора подкрепиться. В любой непонятной ситуации иди ешь. И пей. Тогда на сытый желудок мозг начинает работать бодрее и находить неординарные решения. Когда же ты голоден, то в голове только одна мысль: «Как уничтожить этот чертов мир?»

Таким образом придя к гармонии с самой собой, я отправилась на кухню. Обойдемся без слуг.

Повара, увидев меня, поначалу оторопели, но быстро сообразили крепкий кофе и бутерброд, который по высоте мог поспорить с башнями Остары. Это мне исключительно понравилось.

В столовую я не пошла, пристроившись в уголке на кухне за чудесным столиком, заставленным овощами и сырами.

Повара кидали на меня заинтересованные взгляды, но что-то спросить явно стеснялись. В конце концов, пышная пани с розовыми щеками и игривыми льняными кучеряшками, выбившимися из-под колпака, поинтересовалась:

— Панна, а что случилось? Почему вы…

— Здесь? — уточнила я и пожала плечами. — Знаете, тут душевнее. Уютнее.

Повара переглянулись. Шум, переполох, запахи, пар. Наверное, для уважаемых господ это все слишком суетно, но мне нравится. Отчаянно не хватает такой вот жизни, которую я знала раньше. На рынке не принято молчать. Будешь молчать — не услышат. Пройдут мимо. Не глянут даже. Тонкая связь между продавцом и покупателем не установится — и всё. Ну кому оно надо?

Здесь хоть Томаш не ограничивает меня ни в чем, а Марианна — девица с интересом, на который аристократы морщат свои носики, но… всё равно маловато. Развернуться негде. Поэтому начну с более детального изучения поместья и наблюдения за всеми его жителями. И по возможности — общения.

Мне никто не возразил. Только взгляды, мол, вы, панна, у нас с прибабахом. Но при этом никакого негатива я не заметила. В итоге мне перед уходом ещё дали маленьких шоколадных печенек, которые идеально всунулись в пояс платья. Кажется, я поняла, как его можно использовать.

Стоило выйти в сад, как мне встретилась Марианна. Собственно, я к ней и направлялась, поэтому удача была явно на моей стороне.

— Ох, панна Агнешка! — улыбнулась она. — Наконец-то! Я вас ищу везде, слышала, что дядя вас вызывал с утра к себе.

— И знаешь, почему вызывал? — чуть прищурилась я.

Марианна закусила нижнюю губу, но потом кивнула:

— Да, — ответила она очень тихо. — От слуг ничего не укроется. Мне доложила Бланка.

Я хмыкнула. Ну да, даже у стен есть уши. На месте Томаша я была бы осторожнее со всякими тайнами. Правда… Возможно, он намеренно такое допустил?

— И что ты думаешь? — с интересом спросила я.

Марианна распахнула глаза.

Так, ясно. Она об этом не думала. Что-то я жду ответа не от того человека. И, как ни печально, даже посоветоваться не с кем. Луцка? Или же… скржатки?

— Мне нечего сказать, — вздохнула Марианна. — Для меня Крконош — личность практически легендарная. То, что он тут оказался, войдет в историю.

Ишь, расшастался по всяким историям!

Ладно, буду в курсе.

— А почему ты меня искала? — перевела я тему. — Вряд ли решила, что ваш горный старец меня съест.

Марианна хихикнула, потом ухватила меня за руку и потащила в дом:

— Ой, панна Агнешка, право, такое скажете! Появление Древнего всегда хороший знак.

«Да, возможно. Но Томаш явно был не в восторге, — отметила я. — Разве что оттого, что Крконош разрушил какие-то его планы?»

— Я искала вас, чтобы начать сборы на королевский бал.

— Ба… бал? — отозвалась я, решив, что мне послышалось. Ну какой сейчас бал ещё, господи прости?

— Да! — восторженно улыбнулась Марианна. — Бал в Гнезде Орла. Король устраивает его в честь весны.

Я чуть не закатила глаза. Ну, чем ему ещё там заняться?

Нет, ворчание было какое-то рефлекторное, ведь я понятия не имела, каким будет мероприятие. Просто тут василиски, Древние… и как вишенка на торте — бал. Хотя… может быть, там придет в голову умная мысль? И получится побольше узнать о Крконоше?

Воодушевившись этой идеей, я ускорила шаг, да так, что чуть не обогнала Марианну. Она порядком удивилась и, подпрыгнув, побежала за мной:

— Панна Агнешка, подождите! Подождите!

А чего ждать, коли сама предложила?

— Давай, молодая госпожа, не зевай. А то так прохлопаешь ушами всю жизнь.

— Вы хотели сказать крыльями? — робко уточнила она.

— Крыльями мы и так хлопаем, а вот уши — совершенно уникальны, — не смутилась я.

Марианна решила не возражать. Ибо… кто знает эту компаньонку, что она придумает дальше?

Луцка нас ждала уже в моих покоях. Каждый раз я поражалась этой женщине. Казалось, она заранее знает, что и где будет происходить. Чувствует или шпионит? Пока что рановато обвинять в чем-то, но задуматься стоит.

— Панны, рада, что уделили мне внимание, — сказала она. — Ваш багаж уже подготовлен. Возможно, есть какие-то конкретные пожелания?

— Трость, — сказала я, даже не моргнув.

Луцка посмотрела на меня с пониманием:

— Конечно, панна Агнешка. Распоряжусь, чтобы её тоже подготовили.

— Трость? — посмотрела на меня с тревогой Марианна. — Вам тяжело ходить?

— Иногда, — скорбно вздохнула я. — Порой, если погода шалит, то я страдаю.

После этого Луцка и Марианна внимательно посмотрели в окно, где ярко светило солнце и заливались птицы.

Глава 9. Королевский птичник

Второй раз оказаться в крылушке оказалось не так уж и страшно. Нет, конечно, расслабиться не получилось, но уже появилось чувство сродни тому, что бывало при полетах на самолётах.

Я, кстати, из тех людей, которые не то чтобы боятся самолетов, но, оказавшись в салоне, невольно поджимаются с мыслью: «Если это упадет, то встать потом не получится».

Особый страх почему-то был над водой. Приходила дурацкая мысль, что если туда рухнешь с самолета, то будет всё. Совсем всё. А земля — твёрдая поверхность, тут и выдохнуть можно. И ни капли не смущало, что с земли я точно не соберу костей.

Сейчас же мы взмыли вверх и двинулись к Гнезду Орла. Пожалуй, это было самое четкое, что я могла сказать о направлении. В географии Светокрылья я ориентировалась отвратительно. Карта, конечно, дело хорошее, но карта неизвестной тебе местности — такое себе удовольствие.

Я смотрела в окно. Откровенно говоря, на какое-то время можно было забыть обо всех тревогах и просто полюбоваться.

Мы парили над величественными горами, будто птицы, взлетевшие к свободе. Перед нами расстилался пестрый ковер лесов, в которых каждый листок казался живым и дышащим в такт призыву ветра.

Среди зелени пробивались яркие краски цветов, похожих на акварельные мазки талантливого художника. Воздух пронизывал аромат напоминающих мяту растений и свежести, что окрыляла чистотой и какой-то неуловимой прозрачностью. Вот последнюю нельзя потрогать, а хочется.

Реки, словно серебряные нити, протянулись среди лесов и полей. Они переливались в лучах солнца, создавая ослепительные блики, которые танцевали на водной глади. Не удивлюсь, если там кто-то живет и смотрит со смешком на парящих людей-птиц.

— Как красиво, — рядом выдохнула Марианна. — Каждый раз, когда мне удается куда-то вылететь, я искренне жалею, что не умею рисовать. Иначе непременно бы переносила на полотно всё, что видела в путешествии на крылушке.

— Надо отметить, что в этом определенно есть плюсы, — согласилась я.

Нет, не в том, что она не умеет рисовать, а в таком роскошном виде.

Любви к Бебже стало немножко больше. Хотя, надо отметить, наш… как бы правильнее назвать, транспортировщик ее достоин.

Через некоторое время появились города. Они сверкали драгоценными камнями, которые будто чудак-волшебник вплавил прямо в землю. Невероятная мозаика из одной местной легенды, где каждый город являет собой уникальное произведение искусства, созданное руками людей и обрамленное природой.

Стены древних крепостей возвышались над улицами могучими охранниками времени, таящими в себе прошлое. Узкие переулки извивались между домами, будто брали за руку и уводили в неизведанные уголки городской жизни.

На площадях толпились люди, яркими цветами одежд привлекали взор. А вот и торговые ряды. Шум и суета должны сливаться с мелодиями уличных музыкантов. В прошлый раз я их заметила краем глаза. Видимо, здесь принято играть возле мест, где собирается много народа.

Пейзажи впечатляли. Кажется, стоит пересмотреть своё отношение к крылушкам.

Томаш всё это время молчал, изучая какие-то документы. С одной стороны, ни капли не мешает, с другой, как-то вот совсем непривычно, что он тут.

Я подумала, что хуже не будет, поэтому спросила:

— Есть ли у нас какие-то планы и ограничения? Может быть, цели?

Он поднял на меня взгляд, усмехнулся:

— А вы не хотите скучать, так? Готовите нам что-то интересное?

— Лично я — нет. Но вдруг захочет приготовить кто-то другой. Поэтому надо быть в тонусе. Знать, как ответить так, чтобы больше не приставали.

Он обдумал мои слова и кивнул, найдя их разумными. Марианна покосилась на меня:

— Агнешка, что вы имеете в виду? Это бал и…

— Случиться может что угодно, — закончил Томаш. — Нет, Марианна, не значит, что случится. Но исключать такую возможность точно не стоит.

— Стоит ли ожидать толпу женихов? — спросила я, разглядывая свои руки.

Вот эти тоненькие колечки с цитринами, конечно, милые, но, как по мне, подходят только для юных девушек. Уважаемым пани моего возраста надо уже что-то посолиднее. И пусть говорят, что носить на пальцах булыжник — некрасиво. Не имеет значения в принципе, что там говорят.

Марианна рядом издала сдавленный звук, что-то среднее между возмущением и смущением.

Томаш откинулся на спинку сидения, сложил на груди руки:

— Да, не без этого. Пан хниздо Датэл, скорее всего, тоже явится.

— Нас ничего не связывает, — отрезала Марианна. — Я уже говорила.

— Я знаю, — как ни странно, совершенно спокойно сказал он. — Просто меня раздражает его клюв в непосредственной близости от тебя.

Щеки Марианны вспыхнули румянцем от негодования. Определенно никаких чувств к дятлу она не испытывала, иначе бы хоть попыталась его защитить.

— А есть там клювы посимпатичнее? — поинтересовалась я.

Томаш перевел на меня взгляд. Понял сразу, что имеется в виду. Не те, на кого надо смотреть с романтическими ожиданиями, а те, кого стоит опасаться.

— Хниздо Йестраб.

Я нахмурилась, быстро вспоминая, что за это птица среди народа светокрылов. Ястреб! Точно!

В очередной раз поблагодарила про себя беса, подменявшего ангела. Спасибо, что отправили меня в мир, где можно если не понять, то догадаться. Окажись я там, где все говорят на аналоге китайского, всё было бы куда печальнее. Ведь из китайского я любила только лапшу.

Марианна нахмурилась:

— Но он не присылал ни приглашений, ни подарков.

— Он может действовать по-другому, — ответил Томаш.

— Похищение? — поинтересовалась я.

Марианна посмотрела на меня, словно услышала нечто страшное. Тут же замахала руками.

— Агнешка, что вы! Такое говорите! Это же преступление! Кто подобным будет заниматься!

Томаш ничего не сказал, однако по его взгляду я всё поняла. Преступление далеко не каждому… преступление. И если кто-то решит, что это в порядке вещей, то всё так и произойдет. Что ж… Кажется, я хочу посчитать этому ястребу… пёрышки. Заодно и посмотрим, справится ли он с простой милой сорокой, которая предпочитает действовать альтернативными методами. И всегда достигает поставленных целей.

Глава 10. Колдун без лица

Дыхание замерло. Блеск королевского бала слепил, но сейчас он погас. Просто отошел в другую сторону. Передо мной, четко выделяясь среди толпы великолепно наряженных гостей, стоял мужчина без лица. Его силуэт терялся в свете свечей, окутанный смутным туманом.

«Как можно одновременно видеть и не видеть его?» — промелькнула в голове странная мысль.

Руки онемели, дышать стало в разы сложнее, будто среди летнего теплого дня вдруг появился мороз начала зимы.

Мое сердце забилось сильнее на фоне торжественной музыки, наполнившей зал. Незнакомец смотрел на меня. Пусть и невозможно было взглянуть ему в глаза.

«Какая-то магия? — подумала я. — То, чем я никогда не смогу пользоваться?»

Мои пальцы легко скользнули по воздуху, словно в желании прикоснуться к его лицу, но вместо этого встретили лишь прохладный ветер.

Мужчина одет в темный костюм, который словно создан для того, чтобы сливаться с тенью и ночью. Одеяние невесомо и легко, будто соткано из самых ночных оттенков. В то же время каждый шов… каждая складка создают впечатление неожиданной изысканности.

На его груди сверкает блестящий кристалл, словно звезда в ночном небе, приковывающая взгляд. Высокий воротник-стойка подчеркивает его высокий статус и элегантность.

Манжеты рубашки-френча (это самое подходящее слово, потому что иначе я даже не могу определить покрой) переливаются серебром. Ощущение, что это серебро просто течет по ним. Странно. Непонятно. Неожиданно.

Оно перетекает на кисти руки и пальцы, создавая иллюзию перчаток.

Но несмотря на все это, всё его лицо... У меня получается только сглотнуть.

Гладкая зеркальная поверхность под темным туманом.

Смотришь — и забываешь вообще обо всем вокруг. При этом ощущение, что это вижу только я, потому что никто из окружающих на него не обращает внимания. Как такое возможно?

Зеркальная поверхность, словно пронизанная магией, искрилась таинственным светом, переливалась отблесками потерянных светил. Сотни, а то и тысячи маленьких звезд, освещающих этот мир.

У меня во рту пересохло, горло будто сжало невидимым обручем. Я сама отражалась там. Только вот…

При внимательном рассмотрении отражение в зеркале начинало искажаться и изменяться, словно оно было живым и дышащим.

В нём я улавливала нечто большее, чем просто свой образ. Оно казалось живым, словно хранило в себе ответы на вопросы, которые не были заданы ни в этой жизни, ни в прошлой.

С каждым мгновением отражение становилось все более ярким и насыщенным, словно приглашая меня сделать шаг вперед. Мои руки горели — хотелось потянуться к зеркалу, коснуться прохладной поверхности, нырнуть и достать все секреты со дна.

Ощущение таинственности, которое окутывало зеркало, еще витало в воздухе, словно невидимая пелена, скрывающая непостижимые силы. Я невольно приблизилась к мужчине, медленно вытянув руку, чтобы вложить в его ладонь.

Я коснулась холодных пальцев. Они что, вылиты из металла?

И в этот момент что-то изменилось. Холод начал таять под моим прикосновением, будто откликаясь на просьбу, о которой я сама не подозревала. В зеркальной маске, ибо ничем другим это быть не могло, начали мерцать странные образы и символы, словно пытаясь передать мне какое-то послание.

Или это уже сумасшествие?

Мое сердце заколотилось, волнение окатило волной.

Зеркальная маска вдруг вспыхнула, засияла ярче, как свет нового дня, пронзающий ночную мглу. Отражение растаяло перед моими глазами, оставив лишь пустоту и вопросы, которые были в моей голове.

— Разрешаю, — ответила я.

Незнакомец положил руку на мою талию, и я с изумлением отметила, что ужасно редко бывала в руках столь сильных мужчин.

Внезапно весь зал показался пустым. Будто исчезли все, кроме нас двоих. Очень необычные ощущения. Ведь я прекрасно вижу кружащие рядом пары. Но в то же время… не чувствую их.

Музыка наполнила пространство ритмом и гармонией, и мы начали двигаться в такт ее звучанию.

Наши движения слились в единое целое, словно мы стали частью одной непрерывной мелодии. Я почувствовала его руки на моем теле, и это прикосновение заставило с изумлением отметить: он прекрасный партнер. Ведет очень уверенно. Кружит так, как никто до этого.

В этот момент я чуть не позабыла обо всем на свете, кроме нашего танца. Появилось необъяснимое чувство, что весь мир принадлежит нам. С ума сойти. То есть я уже начала этим заниматься? Или вот-вот займусь?

Тихий смешок заставил меня встрепенуться.

— Идеально. Вы просто идеальны, панна хниздо Страка. Признаться, не ожидал. Думал, что слухи врут.

Его голос всё же мне совершенно не знаком. Поэтому не стоит расслабляться и думать о каких-то танцах. К тому же собственная фамилия ну никак не располагает к романтике. То, что я тут мысленно сейчас поплыла, как отвязанная лодка в камыши, совсем меня не красит.

— Не могу о вас сказать ничего подобного, пан… Пан?

Снова тихий смешок. Резкий поворот — у меня перехватило дух. Осторожнее, уважаемый. Я так рискую растерять всё то, что гордо именуется «бюст». А оно вам надо посреди бального зала?

— Простите. Я жутко невежлив. Увидел вас — был ослеплен красотой и харизмой. Называйте меня Безтваж.

Снова поворот, от которого у меня перехватило дыхание. Я невольно вцепилась в его плечи.

— Прошу, осторожнее. Держите себя в руках.

— Панна, сейчас меня держите вы.

Тут стоило бы смутиться, но я слишком хорошо знаю, что такое шатающиеся лестницы и неустойчивые тумбы, когда пытаешься поправить товар на верхней полке и понимаешь: одно неверное движение — и ты на полу, с лифчиком в зубах у ног клиента. Конечно, многим такой сервис польстит, но часть покупателей разбежится. Это я уже не говорю о том, что потом надо будет лечить копчик. И голову, если ей не повезет. Хотя о чем это я… Столько людей живет с больными головами — и ничего. Так что тут уже по желанию.

— Не меняйте тему. Безтваж… Какое интересное… имя. Откуда вы? Из какого гнезда?