Каамос Каарины

Глава 1. Каарина

* * *

- Дзынь! - заканчивается лето. 

Такое короткое. Не успеешь поприветствовать, расцеловать, усадить, попотчевать по-человечески, а уже спеши-прощайся и с пылким дыханием жаркого ветра на вершине сопки, и с ладонями полуденного солнца на голых плечах, и с дрожащими звездочками ветрениц, рассыпанных по зеленой тундре, и с волшебно долгими сумерками белых ночей... Вот-вот зажжет травы осенним пламенем руска, но ненадолго: не успеют они сгореть, как ночным морозом на Инари упадет каамос, прижмется к земле, обхватит своими студеными объятиями и тьмой, и останется на много, много дней зимы.

В душу скользнул холод, свернулась клубком на сердце метель, свет померк; Каарина поежилась, но вздрогнула от резко ткнувшего в глаз солнечного луча. Жмурясь, заслонилась ладонью, обозревая свои владения с хлипкого балкона полуразрушенного здания будто впервые:  тундра цветет и пахнет, и птичьи базары все еще живы, трава шепчется там внизу, под бесстрашно свешенными наружу загорелыми ногами, воздух все еще чуть горяч и приятно ласкает поцелованную летом щеку: лето пока еще здесь. Девочка прыснула смехом, мотнула головой и принялась за растрепавшуюся светлую косу. Примечтается же.

А впрочем, нет худа без добра, подумалось ей: когда приходит каамос, Нура закрывает придорожную харчевню от посетителей - да и кто рискнет путешествовать в полярную ночь - и шьет лоскутные одеяла или вышивает бисером кошельки при таинственном свете лампады. Камин весело трещит припасенными дровами, из закромов достан морошковый ликер, на медвежьей шкуре тепло и уютно: как раз чтобы зачитать очередную книгу до дыр... Кайя тряхнула распущенными волосами, и те весело разметались по спине, щекоча открытую шею и плечи. И тогда Нура не скажет: "Каарина, опять мечтаешь? Бегом к печи! Где пропадала?".

Нура - это мама. Высокая, сильная и заботливая. Как она ни ругается, что Мерула Альба пропадает в заброшенной библиотеке на краю деревни, все равно она любит свою чудную дочку всем сердцем.

"Мерула Альба" - так Каарину окрестили в деревне. С легкой руки Олава Виртанена, дразнившего ее “белым дроздом”.  А чтоб красноречивей быть, так на латыни где-то нашел. Скучно жить в деревне - у людей здесь на все готовый ответ. А где ответа нет, там и вопроса. Им не придет в голову спросить: "Почему небо синее? А такое же ли оно синее, если взмыть в него птицей? А что там, за голубым оком озера Инари?". Зачем им? Ведь они знают все. Ведь они - не белые дрозды. Единственное чудо, которое им нужно - леденцовые петушки на палочке, и то до десяти лет. Они все видели, все знают. Кроме самого интересного. Кроме Арне Леннокса.

Арне Леннокс - о нем Кайя вычитала в газете семнадцатилетней давности, самой свежей из сохранившихся в архивах. Подающий надежды ученый, изобретатель, друг Русского Географического общества, основатель университета. Благодаря ему далекий Гельсингфорс на юге столь красив на том фотоснимке. Полярной ночью на улицах зажигаются фонари, а чтобы прогнать холод каамоса и сварить травяной чай, достаточно повернуть резную вертушку - и никакой тебе рубки дров. Увы, самое великое чудо деревни Инари заключается в прилетающем раз в неделю паролете с почтой. Вот бы взлететь на нем однажды и стать Мерулой Альбой по-настоящему...

Кайя закрыла глаза, откинув голову назад. Прелый запах приближающегося вечера уже тянул из-за горизонта свои призрачные руки к полуразвалившемуся дому давно пропавшего чудака-книголюба, к пшеничным волосам его частой маленькой гостьи, к кипящей жизнью лапландской деревушке. Там возвращаются с озера рыбаки и начинается жарка да вяленье впрок свежепойманных налимов и щук; там, весело перекрикиваясь, бежит молодежь из лесов с полными лукошками, чтобы варить варенье, морс, кисель из клюквы, толокнянки, костяники, брусники; там матери и дочери толкут сосновую кору, сушат листья на чай, готовят ужин, и все спешат, спешат успеть до заката сегодня, до полярной ночи зимой, до старости в бренной жизни…

Но в заброшенную библиотеку давно никто не ходит - здесь она в своем мирке.

Кайе было пятнадцать. И она ждала его: того самого момента, когда лопнет нить, что удерживает бусы ее однообразных дней, прошлое брызнет в стороны разноцветными всполохами, а она улетит прочь, вслед за ветром, вон из плена традиций северной деревни Инари.

* * *

* * *
 

Глава 2. Капитан Антеро

* * *

Пришли первые дни руски. 

- Дирижабль! Это дирижабль, Нура! - разрывает полуденную тишину крик Кайи.

Нура устало поднимает голову: в полярное лето спать некогда, нужно успеть сделать столько всего до прихода зимы; дрема захватила ее врасплох в плетеном кресле за чисткой картошки. Каарина, это вечное дитя, прыгала на расстоянии вытянутой руки и вопила, указывая в небо. Нура прищурилась и, закрыв ладонью глаза от солнца, взглянула вверх. 

- Мама, говорю тебе, это же не паролет, до него еще два дня, - задергала Кайя мать за рукав. - А самый настоящий дирижабль, как в той газете про Арне Леннокса! 

На почтовый паролет действительно непохоже. Крыльев нет. Кажется, что это гигантская морковка. И как такая громадина летает? Блестит и ползет по воздуху будто бы неохотно. Нура пожала плечами и подобрала упавший нож с земли. Что бы ни умудрялось летать в небе, на земле работы еще немало.

- Кайсу, - так она называла дочь в моменты легкого недовольства, - принеси чан с водой.

- Но, мама, - возразила восторженно Кайя, - он снижается, ты посмотри! И... на бортах герб самого Арне Леннокса!

Да, это имя Кайя невероятно почитала. Куда больше долга хозяйки. Нура вздохнула: дочь права - небесная машина опускается ниже. Махина росла в размерах; кроме верхней «морковки», окованной железом, как бочка ободьями, снизу еще подвесили нечто, похожее на вагон. О поездах Нура слышала, но считала их причудой материковых, которые слишком ленивы, чтобы разводить оленей. Все же, где-нигде изображения пыхтящего паровоза, тянущего вагоны-ящики, ей попадались. Вдруг, прямо над ближней сопкой, как по волшебству, из нижнего ящика опустилась лестница, а на ней человек.

Кайя уже сломя голову мчалась ему навстречу по разноцветью осенней пустоши. Нура поднялась с кресла и вытерла руки о фартук. Если этот дирижабль высаживает путника, то скоро в харчевне будет гость.

Тем временем рослый десантник - усатый мужчина в кожаном костюме и шлеме - легко спрыгнул на сопку, поднял зеленоватые очки на лоб и подал наверх некий сигнал. Запыхавшаяся Кайя с зажегшимся взором уже стояла рядом.

- Скажи, нейти, здесь можно поесть и отдохнуть путникам? - спросил ее летчик с дирижабля, придерживая лестницу.

Стояло безветрие перед похолоданием, и все же дирижабль слегка покачивался в воздухе; лестница в любой момент могла унести бравого усача прочь. Но он казался основательным, как скала, так что подобного беспокойства даже не возникало.

- Вы - Арне Леннокс? - только и смогла вымолвить зачарованная Кайя.

Путешественник рассмеялся звонким басом. Он казался ужасно взрослым, но явно моложе профессора Леннокса, если к той фотографии добавить семнадцать лет...

- Капитан Антеро, честь имею представиться, - чуть насмешливо легко поклонился летчик девочке, позволив рассмотреть искры веселья в своих зеленых глазах. Даже его светлые усы, кажется, посмеивались, но Кайя не обиделась. - Однако, на борту находится дочь профессора Леннокса и небольшой экипаж из пяти человек. Найдется ли в этих краях нам место передохнуть?

- Да, конечно, - спохватилась Кайя, потупившись, но не упуская из виду, как капитан Антеро снова дал сигнал наверх.

- Отойди-ка, - внезапно оттащил он ее в сторону. 

С дирижабля бросили вниз нечто тяжелое на толстой цепи - похоже на якорь с картинки из книги с морскими приключениями. Капитан Антеро оставил Кайю на вершине сопки и побежал вниз к упавшему в цветы вереска якорю у валуна в десятке шагов от подножия. Капитан проворно достал из наплечной сумки что-то вроде молотка и сильными ударами вогнал якорь дирижабля глубоко во влажную землю. Затем сбросили еще несколько, и капитан Антеро все повторил. - Готова встретить гостей? - несколько лукаво улыбнулся он уже подоспевшей Кайе, с живым любопытством задравшей голову к деревянному дну гондолы летающей громадины, также окованному не то железом, не то медью.

Капитан Антеро взял девочку за руку и подвел к реявшей на ветру веревочной лестнице с деревянными перекладинами. Из последней перекладины торчали несколько длинных шипов. Капитан протянул напарнице увесистый молоток:

- Закрепи-ка их в земле, как я сделал с якорями.

Кайя с готовностью послушалась. Разве можно не послушать пришельца с небес?

* * *

да, это верно, что дирижабль должен причаливать к мачте. однако, существуют патенты на установку якорей в неприспособленных для причаливания труднодоступных местах. это во-первых. ну, а во-вторых - в серии "ламповых историй" суровая реальность (наука, история и прочее) прочно связана со сказкой ;)

* * *

3. Дочь Леннокса

* * *

- Это Майя Леннокс, дочь Арне Леннокса, - представил капитан Антеро своей проводнице по лапландской пустоши девушку, спустившуюся с веревочной лестницы.

Весь путь от дирижабля до подножия сопки легкий ветерок чуть трепал ее длинные темные кудри. Теперь она стояла прямо перед восхищенной Кайей, рассматривавшей пришелицу с нескрываемым интересом. Майя Леннокс была выше и старше маленькой лапландки, а волосы ее - иссиня-черные, у Кайи же - цвета солнечного луча в дни руски; Кайя проводила все короткое лето на улице, потому кожа ее была смуглой и чуть грубой, а Майя гордилась нежным и белым лицом и руками; однако, прослеживалось едва уловимое сходство - крупные черты лица, глаза синие, как воды Инари в погожий день, не к месту вздернутый нос и по-детски большая голова на тщедушном теле; в одежде обе сочетали тщательность женщины и практичность мужчины. Да каждая по-своему: Кайя носила удобное девичье платье, Майя - женственный комбинезон с безупречным жабо в расстегнутом вороте. Каарина с такой жадностью впитывала эти мельчайшие детали, что не заметила, как пауза затянулась.

- А тебя-то как зовут, нейти? - со смехом покровительственно хлопнул ее по плечу широкоплечий капитан, разряжая тишину.

- Каарина, - поспешно опустила девочка глаза, впервые стесняясь самой себя: что болтали в деревне, ей было все равно, а вот сейчас… До жути хотелось понравиться хозяевам дирижабля, словно от этого зависела вся жизнь. И добавила тише: - Кайя.

- Кайя, где мы можем подкрепиться? - вопрос Майи прозвучал на фоне смущения Каарины четко и звонко, по существу и по-королевски сразу. 

Тем временем с дирижабля на землю спустились еще двое мужчин - один седой и жилистый, в очках и клетчатом старомодном костюме, второй - почти копия капитана Антеро, только старше и мрачнее.

- У нас... тут есть... харчевня, - выдохнула Кайя, сраженная благоговением перед таким количеством особых гостей. - Там, - она неловко указала на дымок над тупой, из дверей которой как раз выглянула озабоченная долгим отсутствием дочери Нура. Поймав взгляды путешественников, она радушно улыбнулась и помахала рукой.

- Вот и прекрасно, - сказала Майя и спрятала руки в маленькую меховую муфту, нашитую на комбинезон. - Прохладно здесь у вас. Идемте же, - обратилась она к своим спутникам и зашагала к харчевне, откуда уже неслись аромат ухи, вареного картофеля и поджаренного мяса.

Дочь Леннокса казалась настоящей принцессой! А Кайя все еще простодушно бегала босиком и не мерзла.

- Мы здорово проголодались, - подтвердил Антеро, толкая застывшую Кайю локтем. - Веди же нас, маленькая нейти. 

Все время обеда Каарина оставалась в счастливом трансе. Так бывает, когда неожиданно на голову обрушиваются всякие несбыточные мечты. И ты не в состоянии понять - это все сон, или вокруг творится самая абсолютная правда? Кажется, стоит вздохнуть громче обычного - и мечта растает. И ты боишься сказать хоть слово, ходишь на носочках и задерживаешь дыхание, и смотришь, слушаешь, впитываешь, растворяешься. Тебя просто нет.

Только путешественники, с аппетитом поедавшие дары озера, поля и леса, были вполне осязаемы: капитан Антеро то и дело отпускал шуточки, травил байки и веселил даже Нуру (хотя заставить ее отвлечься забот было не так уж легко). Майя Леннокс, само совершенство, быстро расправившись с ухой, с интересом разглядывала бревенчатые стены тупы, дымящий камелек у входа с его приятным теплом, вручную расписную глиняную посуду на стенах. Старый человек, которого называли доктором Коскинененом, отчего-то вздрогнул, едва увидев Нуру, а теперь завел с ней беседу о былых временах, которые Кайе были незнакомы. Четвертый спутник ел молчаливо и много, словно запасал дрова на каамас. Его имени так никто и не назвал.

- Мы бы взяли еще немного провизии с собой, - сказал капитан Антеро, заправлявший праздником по полному праву. - На борту осталось трое членов экипажа и няня Теиджа - она отказалась пользоваться воздушным трапом, понимаете ли.

- Я сейчас же соберу, - с готовностью откликнулась Нура (тактично умолчав, что она бы тоже не стала лазить по развевающимся на ветру лестницам и подвергаться ненужному риску для жизни).

Ее тихий рассказ, как она оказалась в городской больнице прямо перед рождением Кайи, навещая мужа, получившего смертельную травму на фабрике - доктор Коскинен отчего-то завел этот разговор и с невероятным интересом слушал покрытую пылью времени историю - естественно прервался.

- Нейти Леннокс, - вдруг осмелев, выпалила Кайя, продолжая любоваться "принцессой", - а у вас много книг?

Майя обернулась к девочке, хлопнула ресницами непонимающе и, словно только сейчас заметив ее, рассмеялась.

- Прошу тебя, Кайя, какая еще нейти? Просто Майя. И да, разумеется, уж чего-чего, а книг у меня предостаточно.

Глаза Кайи загорелись: ведь в ее драгоценном укрытии - старой библиотеке с балконом - книг сохранилось под дырявой крышей совсем мало. Каарина могла процитировать "Калевалу" и несколько стихов Пушкина почти наизусть. Еще попадались книги про море на непонятном языке; невероятным удовольствием было рассматривать картинки и  выдумывать собственные истории по ним. И, увы, это все.

дополнительные материалы - ВОЗДУХОПЛАВАНИЕ В ИСТОРИИ

Небеса — это не место и не время. Небеса — это достижение совершенства.

Р.Бах

"Дирижабль! Это дирижабль, Нура!" - захлебывается от восторга Кайя во второй главе. Кто бы отказался от возможности попутешествовать или даже просто побывать на борту такой прелестной громадины, правда? Есть в этом нечто... винтажное и, в то же время, футуристическое.

Увы, в свое время дирижабли "проиграли битву за воздух самолетам", упоминается в одной статье ББС. Газ. Возгорание. Крушение... И все же - каковао их прошлое? И - кто знает - будущее (может, не только рекламы над городами пускать) ?

Первыми успешно создали летательный аппарат братья Монгольфье в 1783 году. Созданный ими шар наполнялся горячим воздухом, благодаря которому поднимался вверх. Немного позднее тем же летом профессор Шарль продемонстрировал воздушный шар, наполненный водородом: аппарат поднялся 27 августа 1783 года.

Уже в ноябре того года Пилатр де Розье в сопровождении маркиза д’Арланда первым осмелился совершить воздушный подъем. Полет длился всего 25 минут, но испытатели поднялись на высоту 1000 м. Во Франции началась горячка воздухоплавания. 

Постепенно появились балласт (чтобы регулировать высоту подъема), клапан для выпуска газа (чтобы при расширении в разреженных слоях атмосферы газ не прорывал оболочку), парашюты (для эвакуации), якорь (для остановки). В 1794 году во Франции даже была основана Воздухоплавательная школа, где обучались обращению с аэростатами. Начинаются активные эксперименты по применению аэростатов, в большинстве своем неудачные.

Вот в чем был главный недостаток воздушного шара: им нельзя управлять - направление движения полностью зависело от воздушных потоков. Потому воздухоплавательные общества, особенно парижское, мечтали заставить аэростат повиноваться управлению.

Идея управляемого летательного аппарата принадлежит Жану-Батисту Мёнье, французскому математику и генералу. В его проекте будущего дирижабля не хватало лишь мощного двигателя (он полагал воспользоваться мускульной силой 30 человек, которые бы вращали винт вручную). Проект не был воплощен в жизнь - оказался слишком масштабным для Мёнье.

Слово «дирижабль» в переводе с французского означает «тот, коим можно управлять». 

В сентябре 1852 года, примерно через 60 лет, идею Мёнье осуществил Анри Жиффар: аэростат имел сигаровидную форму, длину в 44 м и диаметр 12 м, вмещал 2500 куб. метров газа и управлялся воздушным винтом. Винт дирижабля Жиффара приводился во вращение паровой машиной. Масса машины являлась существенным недостатком для мощности: она составляла 50 кг, а вместе с котлом — 150 кг. Подъемная сила дирижабля равнялась 1700 кг, однако, вес его составлял целых 1500 кг. На воду, балласт и топливо оставалось всего 200 кг. От того мощность была слишком мала. 
Анри Жиффару не удалось пролететь по кругу, как он этого хотел. Скорость его дирижабля оказалась очень небольшой, всего 11 километров в час. Однако ему удалось выполнить повороты и боковые движения с помощью винта и руля. Затем изобретатель поднялся на своём аппарате на высоту около 1800 м, где смог передвигаться горизонтально и благополучно спустился на землю. Таким образом, Анри Жиффар стал первым в истории человеком, которому удалось совершить полёт на аэростате с помощью парового двигателя. Позднее изобретатель работал над усовершенствованием проектов дирижабля, но начинающаяся слепота не дала ему довести исследования до конца. 

Следующий прорыв в воздухоплавании был совершен в 1884 году: громоздкий паровой двигатель был заменен на электрический. Но об этом уже потом.

А что вы знаете о дирижаблях? Поделитесь - это интересно!

4. "Лена"

* * *

Каарина зачарованно прижалась носом к стеклу маленького круглого окошка с золотой раме. Прозрачного - такого в Инари и не сыщешь! Но главное - внизу, на расстоянии десятка аршинов плясал на легком ветру мелкоцветный вереск, пригнулись куропаточья трава, пушица, ягель... Внизу. А она парила над ними. В воздухе! И даже могла видеть лес, который видно только с сопки. Мало того - в теле дирижабля светло и уютно, как и обещала та памятная статья в газете. Жаль, что Нура не любила газет. Ее бы сюда.

Не просто светло и уютно - это как дворец королевы, как замок, как… Кайя задыхалась от восторга.

Майя усмехнулась восхищению саамки и потянула ее за собой. 

- Идем, я хочу дать тебе кое-что.

Кайя послушно направилась следом по короткому коридору. Стены сплошные, металлические, скругленные, будто идеальное строение изо льда, а под ногами ровная твердая дорожка. И все отливает светом. Как в той книге про лодку, что плавала под водой. Так и тянет дотронуться ладонью.

- А я думала, дирижабль деревянный, - проронила Кайя.

Майя рассмеялась.

- Какая же ты глупенькая! Тогда пассажирский отсек весил бы, наверно, тонну! Гондола вся из алюминия, только кое-где инкрустирована деревом - для красоты. Подъемная сила "Лены" не так велика!

- Лены?

- Это название дирижабля.

Майя завела Кайю внутрь небольшой гостиной. Под ногами мягко, как в весеннем поле; пахнет свежей бумагой и еще какой-то сладкой травой, похоже, из той дымящейся палочки... Узкий шкаф до потолка, на котором несколько книг, рядом два пузатых кресла, резной письменный стол и какие-то фигурки на нем, зеркало во весь рост. Диковинный куст в углу. На пол-стены - окно, занавешенное легкой разноцветной шторой.

- Отец постарался, чтобы обеспечить мне комфорт на время путешествия, - пояснила Майя с гордостью.

Глаза Каарины разбегались, она растерялась: что посмотреть, о чем спросить, как не спугнуть чудо?.. Но чудо спугнулось само, когда в комнату вплыла невысокая полная женщина с седой высокой прической.

- Майя, кто это? - удивилась она при виде растрепанной Кайи, с наслаждением утопившей грязные босые ноги в мягком персидском ковре. - Инту сказал, что ты поднимаешься на борт с гостьей?

- Няня Теиджа! - весело обернулась к женщине дочь Леннокса: ей нравились реакции Каарины. - Позволь тебе представить Кайю. Они с матерью накормили нас и провизия уже почти собрана.

Няня Теиджа внимательно посмотрела на мигом еще больше застеснявшуюся девочку. Няне было от силы лет пятьдесят, но морщины, тем не менее, времени не теряли и щедро избороздили ее полное лицо со светлыми глазами. 

- Что? - уловила странность паузы Майя.

- Как вы похожи, - изрекла няня Теиджа. - Та же фигура, глаза, нос...

Кайя с удовлетворением прикоснулась к кончику носа. Быть даже немного похожей с самой дочерью Леннокса - невероятная честь!

- Я тоже так думаю! - потому, расхрабрившись, воскликнула она.

- Держитесь друг друга, - сделала несколько непоследовательный вывод няня. - Это большая редкость.

- Няня, о чем ты! - рассмеялась Майя. - Мы встретились здесь случайно, и больше никогда не увидимся!

Уголки губ Кайи чуть опустились - куда уж правдивее. "Лена" улетит, а она останется, и все будет, как было...

- Но, все же, - порхнула Майя к полке, подбодрив девочку нежной улыбкой, - раз уж так вышло, я хочу тебе кое-что подарить на память, - она скользнула пальцами по корешкам фолиантов.

Кайя наблюдала за движениями Майи с замиранием сердца.

- Вот, думаю, это тебе понравится! - сияя довольной улыбкой, Майя протянула саамке роскошное издание "Пяти недель на воздушном шаре" с позолоченными уголками.

Каарина несмело протянула обе руки, с трудом заставив себя дотронуться до неземного чуда.

- Это... правда мне? - спросила она, не поднимая глаз, прикованных к тяжелой книге в руках, не веря в возможность такого подарка.

Няня Теиджа ласково обняла ее за плечи.

- Бери, бери, девочка. Это твое, - и переглянулась с Майей Леннокс. Та выглядела весьма довольной собой.

- Капитан Антеро возвращается, - выглянула Майя в окно и потерла локти. - Значит, уже будем лететь. Вот и пора прощаться, Кайя, - протянула светлокожая брюнетка руку нечаянной знакомой.

Каарина подняла глаза, благодарно улыбнулась, пожала ладонь Майе Леннокс и, словно напуганный олененок, метнулась прочь из гостиной, крепко обхватив подарок руками. Майя закрыла рот ладонью, чтобы не расхохотаться. "Это было бы слишком по отношению к бедной девочке", - гласил твердый взгляд няни Теиджи. А Майя очень старалась быть леди. 

Кайя торопливо спустилась по болтающимся ступеням лестницы, одной рукой по-прежнему прижимая к груди драгоценную книгу, а второй цепляясь крепко и отчаянно.

- Ну, нейти, как тебе наша "Лена"? - весело спросил капитан Антеро, подавая ей руку, словно важной барышне.

5. Ярмарка

* * *

Дело случилось на ярмарке. В Инари на главной площади всегда в последние дни руски устраивают ярмарку. С плясками, петушками на палочке, каруселями и даже электрическими огоньками. Это были любимые дни Кайи с самого детства: только в период ярмарки Нура распускала обычный тугой пучок и укладывала свои дивные длинные, еще темные волосы в высокую прическу, подводила углем раскосые глаза, доставала из сундука зеленое праздничное платье и отпускала заботы от сердца. В дни ярмарки Нура много шутила, улыбалась и смеялась. И еще щедро покупала Кайе леденцы и подарки. В прошлом году даже посчастливилось уломать маму на случайно завалявшиеся у торговца "Приключения Тома Сойера", которые страницей за страницей скрашивали каамас. А после - и суровую зиму, когда мели метели, а где-то совсем недалеко выли полярные волки от стужи и голода. Теперь же ее звали в новое путешествие "Пять недель на воздушном шаре" - подарок Майи Леннокс. Девочка каждый день посматривала на темно-зеленую обложку с золотистой надписью, борясь с искушением. Надо дотянуть до каамоса, когда книга останется единственным развлечением.

Сейчас Кайя каталась на карусели, довольно засунув в рот леденец и вперив счастливый взгляд в голубое небо. В ожидании дочери у прилавка с тканями и бисером Нура присматривала материалы для работы в каамас. Как только приходила весна, кошельки и одеяла быстро расходились среди путешественников, желающих достичь полюса, и купцов, ищущих необычный товар, так что и в дни ярмарочного веселья Нура не забывала о деле. Неподалеку жена рыбака Ваннанена и две сестры погонщика оленей шепотом обсуждали местные сплетни: хозяйка придорожной харчевни не одобряла данного занятия, а фигура она значимая, так что женщины то и дело воровато оглядывались в ее сторону.

- Руова Нура! - оторвал знакомый голос Каарину от мечтаний. 

Вывернув голову, с карусели она искала взглядом Отто Лаарсена - сына почтальона, потому как голос принадлежал несомненно ему. Отто недавно исполнилось восемнадцать: недосягаемо взрослый юноша с темно-синими большими глазами и рыжей непослушной шевелюрой. Как и Кайя, совершенно непохожий на типичных саамов; но у Отто родители были откуда-то с материка, а вот у Кайи подобное отличие объяснить никто не брался. Впрочем, верзила Олав Виртанен уже давно окрестил ее Мерулой Альбой, на том дело и кончилось.

На втором повороте карусели Кайя наконец разглядела Отто в толпе, едва не свалившись со своей лошадки и оттого поперхнувшись остатками леденца. Вот он, Отто, идет к Нуре и машет конвертом. Какая может быть почта? Паролет ведь прилетал только три дня назад. Олав вышагивает рядом с ним, сунув руки в карманы. Олав чуть младше Отто и похож на плохо отточенный камень. Он любит задираться, но Кайя его не боится - в глубине души Олав добрый парень, потому девочка давно перестала реагировать на его зубоскальство. Вот Нура обернулась к ним и взяла конверт...

Любопытство пересилило. Кайя, зажав остатки карамельного петушка на палочке во рту, перекинула ноги на одну сторону и, дождавшись удачного поворота, спрыгнула с карусели подальше вперед. Приземление получилось не таким удачным, как представлялось, но содранная коленка и ушибленный локоть - дело слишком привычное, чтоб останавливаться.

- Вот и Мерула Альба слетела с небес, - хохотнул Олав, первый заметивший девочку.

Руова Ваннанен и сестры погонщика подобрались поближе, навострив уши.

- Что там, Отто? - дернула Кайя юношу за рукав нетерпеливо, глядя, как мать распечатывает конверт. - Откуда почта? Сейчас ведь середина недели!

- Прилетел частный паролет, - отвечал Отто Лаарсен. Он точно пытался скрыть за серьезностью возбуждение. Частный паролет! - Сегодня прилетел со специальным письмом, и улетит, как только получит ответ, - он перевел взгляд на Нуру. Та сосредоточенно водила пальцем по строкам. 

- Мама, что там? - подпрыгивая, пыталась низенькая Каарина заглянуть в лист бумаги, расправленный в руках Нуры.

- Кайсу, не мешай маме, - одернул девочку Отто.- Уже коленку разбила?

- Спрыгнула с карусели, - отмахнулась Кайя и глаза ее приковались к конверту, торчавшему из-под письма. Заглянув под руку Нуры, Каарина с удивлением и восторгом прочла: - Профессор Арне Леннокс?! Мама, это он написал?!

- Тот самый Леннокс, про которого ты жужжишь постоянно? - с недоверием встряла жена Ваннанена. - С чего ему писать твоей матери?

- Не знаю... - задумалась Кайя. - Но у нас неделю назад останавливалась его дочь! - подняла она палец в задумчивости.

- Мифический дирижабль? - поднял бровь Олав скептически, ковыряя в зубах. Кайя нахмурилась.

- Не дразни ее, Олав, - вмешался Отто, - дирижабли - не миф, это каждому известно.

- Они действительно к нам прилетали на дирижабле, - оторвалась наконец от чтения Нура. - И профессор решил пригласить Кайю в гости в столицу.

Воцарилось молчание. Только музыка с карусели продолжала веселить ярмарку. Они еще не знали.

- Меня?! В гости?! - взорвалась Кайя, не веря такому счастью.

- Отчего бы? - удивилась Тейя, сестра погонщика.

- Наверно, заметили таланты Мерулы Альбы, - пожал плечами Олав с некоторой гордостью. - Молодчина, - похлопал он оторопевшую от восторга Каарину по плечу.

- А ведь наверно! - заломила она руки мечтательно. Вон как капитан Антеро ей все объяснял, и как ему понравилось, что она любит читать, и Майя Леннокс ведь не просто так “Пять недель на воздушном шаре” подарила..! И даже няне Теидже она приглянулась. - Мама, я ведь поеду, да? Может, тогда я стану известным писателем? Или путешественником? Ну, или хоть изобретателем?.. Ведь для профессора все пути открыты! И он меня хочет видеть!

6. Паролёт

* * *

Вся ярмарка высыпала на поле и на почтительном расстоянии пялилась на такой знакомый летательный аппарат формы летучей мыши. Его большие выпуклые крылья с перепонками меж металлических пальцев раскинулись на много аршинов, у небольшой деревянной кабины стоял механик-пилот, вытирая грязной тряпкой перчатки. В нем хозяйки харчевни узнали Отсо, мрачного помощника капитана Антеро. Мужчина отличался насупленными бровями и молчаливостью, но Нура еще в прошлый раз разглядела подвижные умные глаза: такому человеку, пожалуй, можно доверить жизнь единственной дочери.

- Кайсу, дочка, будь мудрой и береги себя, - сдерживая слезы, обняла она трепещущую от восторга дочь. 

Ощущение того, что ребенок вырос и покидает дом - страшная вещь. Рано или поздно настает этот момент. И тогда сердце более не будет прежним.

- Мама, ну что ты! - воскликнула Кайя, заметив грустный влажный блеск в глазах матери. - Ничего же со мной не случится! Там за мной приглядит профессор Леннокс, а сейчас херра Отсо... Ну, меня ведь не будет всего неделю! И я тебе не такая уже и помощница... - в толпе раздались легкие смешки, среди которых громче других выделялся Олавский.

Нура покачала головой и обняла ее еще крепче. 

- Мне целых пятнадцать лет!

- Ты... учись побольше у профессора... - проговорила она, глотая слезы. - Не забывай вечером надевать шушун. И проверяй, чистые ли ленты вплетаешь в косы.

- Покажи им, чего стоит деревня Инари! - раздались выкрики из толпы. 

Семья Лаарсенов и супруги Ваннанены стояли впереди и прощально улыбались Меруле Альбе.

- Мы вверяем нашу честь в твои руки, - молвил Отто доверительно.

Если уж Отсо просит - так в лепешку разбиться, но сделать.

- Я не подведу! - с жаром кивнула Кайя и высвободилась из материнских объятий. - Мамочка, ну, не плачь! - вытерла она слезы Нуре и подняла потертый саквояж с подбитой ручкой. - Я скоро вернусь! Вы не пожалеете! - помахала девочка односельчанам. - Я сделаю все, чтобы ты гордилась своей дочкой, Нура! - чмокнула она мать во влажную щеку счастливо и помчалась к паролету.

- Здравствуйте! - весело поздоровалась девчушка с пилотом. 

Тот лишь кивнул молча и указал головой на открытую кабину: дескать, забирайся быстрее. И был по-своему прав: до темноты оставались считанные часы.

- Позаботьтесь о ней, пожалуйста, - поклонилась Нура Отсо почтительно, пока Кайя с саквояжем кряхтела, залезая и проваливаясь в глубоко запрятанное в дыре кресло.

Отсо снова кивнул и легко запрыгнул на место пилота. Пропеллеры по его незримой земным наблюдателям команде завертелись. Быстрее, быстрее... Каарина энергично махала рукой остающимся, не веря, что сейчас, вот сейчас она оторвется от земли! 

Отсо надел очки и нажал педали. Паролет дернулся и тронулся с места по траве, быстро набирая скорость. Рука Кайи застыла в воздухе - совершенно непохоже на поездку в упряжке погонщика оленей: она ерзанула на кресле.

"Пристегнись!" - бросилась девочке в глаза надпись на листке бумаги, пришпиленному на спинку сиденья Отсо. Каарина опомнилась и суматошно поискала руками, как это сделать. Вот какой-то ремень... Она заглянула Отсо через плечо - как пристегнут пилот? Постаралась повторить; надела лямки, защелкнула, и ремень сомкнулся, к ее маленькому торжеству. 

Отсо потянул на себя штурвал и... паролет бесшумно оторвался от земли, оставляя Инари позади. Кайю охватил страшный трепет. Она оглянулась: Нура, Лаарсены, Ваннанены, Виртанены и все остальные превращались в слабо различимые точки. Девочка вздрогнула. Пересчитала их пальцами. Примерила к указательному. Потом к мизинцу. Отсо пошевелил штурвалом; опустившийся при взлете хвост паролета вернулся на свое место. Они перестали набирать высоту.

Каарина задрала голову; косы ее реяли за спиной на холодном ветру: через широченные парусиновые крылья оранжевой морошкой просвечивало солнце, клонящееся к закату. Стоило Отсо чуть пошевелить рычагами, как перепонки меняли свое положение, по-новому выгибали крыло и ловили новый поток ветра. Пропеллеры весело тарахтели в такт биению сердца. Сегодня она стала путешественником.

Белый дрозд наконец в небе!

Завороженно девочка свесила голову вниз. Озеро Инари! Вот каким его видят птицы! Темно-синий простор, совсем недалеко внизу, тянется, сколько видит глаз, усыпанный тысячами зеленых и скалистых островков. Таинственный остров Уконкиви вылез из воды одиноким камнем с дикой порослью, а сосны по берегам кажутся зелеными лучинками, торчащими из сердца леса. Из этого самого сердца выползает туман, через час незаметно он попытается подчинить себе весь синий мир Инари и погрузить его в сказочный сон. И их одинокая странная тень бежит по тускнеющей глади. Но вот пейзаж меняется: Инари отступает назад, и разноцветная тундра показывается во всей красе перед закатом.

дополнительные материалы - ДИРИЖАБЛЬ НА СОЛНЕЧНЫХ БАТАРЕЯХ?

В 4 главе капитан Антеро рассказывает Каарине об устройстве дирижабля "Лена", который работает благодаря энергии солнечных батарей. Достаточно ли в теории и практике энергии, получаемой от солнечных батарей, чтобы обеспечить мощность работе дирижабля? 

В 2015 году в Китае состоялся первый запуск гигантского гелиевого стратосферного разведывательного дирижабля, получившего название Yuanmeng, что в переводе с китайского означает "мечта". Объем оболочки 18000 кубических метров, длина 75 метров и высота 22 метра, способен поднять полезную нагрузку до 6,3 тонны груза на высоту от 20 до 100 километров. По сообщениям китайских военных в ходе первых летных испытаний "Yuanmeng" провел в небе двое суток. 
Верхняя часть корпуса дирижабля покрыта солнечными батареями, поднимается с помощью лёгкого газа гелия.

7. Гельсингфорс

* * *

На Гельсингфорс опустились сумерки, и он не замедлил отозваться огнями, что озарили мощеные улицы и архитектурные шедевры ярким светом. Окраины попрятались в сгущающейся темноте, в редких местах поблескивая светом фонаря или лампады.

Пилот уверенно вел паролет на посадку на взлетную полосу за городом, подсвеченную странными лампами без пламени. Каарина жутко устала и замерзла, но все несколько часов полета глаз не сомкнула от возбуждения постоянно меняющимися пейзажами. Вот и сейчас, внизу проплыли светящиеся набережные блестящей реки с мостами и гуляющими дамами в пышных юбках под руку с мужчинами во фраках. Как с картинки. Неужели это правда, неужели это с ней?.. Даже донеслись звуки божественной музыки. Кайя закрыла глаза в наслаждении, качая головой в такт. Мелодия быстро растворилась вдали, в нос ударил запах скошенной травы, и тут же кабину здорово тряхнуло. Она распахнула глазенки: паролет приземлился, пропеллеры сбавляли обороты, Отсо потянул рычаг. Крылья вздрогнули и замерли. Маленькие колеса снизу остановились. Каарина обернулась на полосу - эту сказочную дорожку, освещенную с обоих сторон. Отсо вылез из кабины и толкнул замечтавшуюся пассажирку - пора выгружаться. Кайя с готовностью последовала его примеру и вытянула саквояж за собой. Навстречу им из освещенной фонарями небольшой рощи бежал человек.

- Капитан Антеро! - с радостью узнала его Кайя.

- Глазам своим не верю! Маленькая нейти, это ты?! - воскликнул и капитан. - Здравствуй, Отсо.

- Рэймо? - поднял бровь вдруг пилот.

- А вы... не немой?.. - озадаченно спросила Кайя, поднимая на него удивленную обветренную физиономию.

- Немой?! Аха-ха! - поставив руки в боки, захохотал капитан. - Впрочем, не тебя первую Отсо вводит в заблуждение, нейти! - хлопнул он Кайю по плечу привычной медвежьей лапой. - Рэймо приболел, Отсо, и попросил меня заменить его, - пояснил капитан совершенно спокойному помощнику. - Залезайте, залезайте же в машину!

- В машину? - оживилась Кайя, подхватывая саквояж: ручка угрожающе затрещала.

- Не надорвись, - отобрал у нее поклажу капитан Антеро, словно перышко. - А то что тогда мы с Рэймо скажем профессору? - задорно подмигнул. Кажется, рядом с ним и ночью сияло солнце.

- Капитан Антеро, подождите, - потянула Кайя своего спутника за рукав, заставляя остановиться. - Скажите, паролет летает, потому что у него есть крылья? У него же газа нет. Я спрашивала херра Отсо, но он не отвечал. А к почтовым паролетам пускали только Отто и его отца, но он же такой задавака бывает, ему ведь восемнадцать, понимаете, ничего не добьешься. А я хочу знать...

- Постой, постой, нейти, - усмехнулся Антеро, отставляя многострадальный саквояж на землю. - Умерь свой пыл. Я, конечно, не Рэймо, не смогу тебе объяснить все в деталях...

- А кто такой этот Рэймо?

- О, Рэймо - серьезный человек! - поднял палец капитан шутливо. - Хотя с виду и не скажешь. Правая рука профессора Леннокса. Так что, захочешь чего-то от профессора - просто убеди в этом Рэймо, и дело сделано. Майя Леннокс давно это усвоила, говорю тебе.

- Но... профессор что, больше слушает этого Рэймо, чем свою дочку? Почему же?

- О... - снова отшутился капитан Антеро. - Чужие тайны решать не нам, верно? Общий принцип полета я тебе расскажу: вот, например, ты замечала, у птиц крылья плоские или выпуклые?
Кайя задумалась.

- Не плоские, - это она могла сказать совершенно точно, с птицей возиться приходилось, чтоб помогать Нуре.

- Видала, как птицы кружат в небе?

- А то!

- Когда птица планирует или паролет разгоняется, крыло рассекает воздух, - продемонстрировал капитан Антеро при помощи ладони. - Половина воздуха обтекает крыло снизу, половина сверху. Верно?

- Верно, - засмеялась Кайя. Он что, сам не знает?

- Но сверху крыло выпуклое. Так что воздуху сверху приходится пройти больший путь, чем снизу до того, как сомкнуться сзади крыла. Поэтому воздух сверху теряет в давлении. Разница в давлении сверху и снизу создает подъемную силу, - показал он полет ладонью, чем посмешил свою слушательницу. - А от летуна требуется лишь достаточно силы, чтоб поддерживать скорость. 

- Выходит, и люди смогли бы летать?

Блики от факелов причудливо плясали на загорелом лице капитана Антеро и его шелковой полоске усов.

- Теоретически, пожалуй, да. 

- Если паролет, то он работает на пару? На воде?

- Все-то тебе надо знать! - усмехнулся капитан. - И паролет, и паромобиль. Паровые двигатели удобны, идем, сама увидишь. Хотя, между нами говоря, они чересчур громоздкие. Скажу по секрету... только сначала поклянись, что не разболтаешь!

- Клянусь! - тут же подняла ладошку Каарина.

- Заводной автомобиль меня привлекает намного больше.

- Это вы придумали?!

- Что ты, я не изобретатель, Кайя, скорее, испытатель. С меня практика, с Рэймо - теория. Неплохая сделка, да? Идем, идем, - потрепал он девочку по плечу и поднял чемодан. - Не будем заставлять Отсо ждать. Он и так пережил стресс от того, что пришлось вступить в разговор, - хохотнул он доверительно.

8. Теиджа

* * *

Дом профессора Леннокса в ночи и полудреме Кайя не разглядела. Очнувшись после убаюкивающей тряски от того, что ее плеча коснулся капитан, она услышала:

- Ничего, маленькая нейти, скоро тебя с распростертыми объятиями встретит роскошная гостевая кровать. Няня! - обратился он с радостным восклицанием к отворившей дверь гостеприимным окошком света уже знакомой читателю невысокой полной женщине. - Вот и ваша подопечная!

- Это ж надо! - прищурившись, рассмотрела почти полностью седая няня сонную девочку, поднявшуюся по ступеням. - Девочка из Инари?! Тебя ведь Кайя зовут?

- Чудеса случаются, как видите! - подмигнул обеим Антеро. - Ну, не будем же стоять на ветру! Отсо, ты ведь загонишь Дженни в гараж? - бросил он за плечо, вталкивая дам внутрь и закрывая дверь. Похоже, у паромобиля тоже было женское имя.

Каарина очутилась в небольшой прихожей, залитой светом трех ламп, ни на что непохожих, как и тех, на летном поле. Люстра, на которой они висели, показалась Кайе достойной самого царя. Высокий потолок украшал лепной бордюр, а стены, похоже, делали из благородно-темного дерева, еще и со всякими металлическими венезлями. 

- Передаю Кайю под ваше ведомство, тетушка, - шуточно поклонился капитан и легонько щелкнул зазевавшуюся на интерьер Кайю по носу: - Будь хорошей девочкой, нейти! Завтра увидимся.

Капитан развернулся на каблуках и размашистой походкой потопал по коридору вглубь дома. Каарина с сожалением проводила его взглядом: вместе с ним ушло солнце, отвага и уверенность.

- Да, он хорош! - заметила этот взгляд няня Теиджа и, взяв саквояж, пригласила девочку за собой на парадную лестницу посреди следующей залы - широкой и почти пустой: только в углу часы, как шкаф, и еще несколько ящиков со всякими диковинными растениями. Поднимаясь, няня добавила значительно: - Смотри, дорогая, не влюбись! Между вами, впрочем, всего лет пятнадцать разницы, да и он к тебе очень хорошо относится, совсем не как к Майе...

- Влюбиться?! - Кайя даже проснулась и, осознав до конца вышесказанное, гневно воскликнула: - Да ни за что!

- Ни за что? - не поняла Теиджа неожиданного взрыва эмоций.

“Надо ведь быть вежливой!”.

- Я не очень одобряю влюбленность, - осторожно постаралась девочка загладить свою горячность.

- Что же в ней плохого? 

Рассуждения девочек такого возраста обычно совершенно противоположны.

- Из-за любви жизнь становится скучной, понимаете... Вот, например, когда я мечтаю, моя мама мне говорит, что и она любила помечтать в молодости. А вышла замуж за папу - и где ее мечты? Она даже на небо посмотреть не успевает! Я не собираюсь менять мечты на любовь! - торжественно заявила Кайя. - Теперь папы нет, а все равно все по-прежнему.

- Ну-ну, - усмехнулась Теиджа. - всем приходит свой срок. И находится тот, ради которого человек готов пересмотреть свои мечты... - увидев упрямство на лице маленькой собеседницы, женщина улыбнулась добродушно: - Что ж, спорить нам не к чему, тем более, к ночи. Я отнесу вещи в твою комнату, а ты пока примешь душ. Потом выпьешь горячего молока и - спать! Всем маленьким девочкам давно пора спать.

- Но я не маленькая девочка! - няня Теиджа уже поставила саквояжик в пролете лестницы и подвела Кайю к двери комнаты, что находилась в небольшом коридорчике на втором этаже.

- Разве ты не мала? - няня остановилась перед дверью и обвела Кайю взглядом.

- Ну... мне не достался мамин рост, это правда... - поникла Кайя головой.

- И ты определенно не мальчик, - констатировала няня факт. - Так что, маленькая девочка,  вперед, - и она распахнула дверь. 

Дернула шнурок на стене, и в темной комнате загорелся свет.

Кайя тут же забыла о препирательствах по поводу роста и возраста. Душевая комната казалась огромной и была белой от пола до потолка. Сверху светились будто несколько маленьких солнц сразу, словно гало; на стене висело большое зеркало, где девочка увидела себя в полный рост - запыленную и по-прежнему босую (в саквояж мама, конечно, сунула каньги), с всклокоченными от ветра косами до пояса; напротив зеркала - резная умывальница блистательной чистоты со всякими вертушками и краниками и странная кабина с матово-прозрачными дверями. Кайя знала, что горожане не моются из ушат, но это...

- Это... это так великолепно! - Кайя потеряла дар речи, но наполнилась вдохновением. 

Дернула шнурок - свет выключился. Снова дернула - и вот, прощай темнота!

- Хватит баловаться. Иди-ка сюда. Вот тут горячая вода, - показала Теиджа вентили в кабине. - Это холодная. Это переключатель на душ, - продемонстрировала няня работу душа. Кайя захлопала в ладоши, увидев, как послушна струя воды движению вентилей.

- Прямо как дождь! Но как это работает? 

- Деточка, это слишком простая вещь, чтобы искать объяснения! - устало сказала Теиджа. - Здесь полотенце, вот халат.  Вымойся хорошенько, да про волосы не забудь. Вот разведенный щелок. Я пока поставлю твои вещи и подогрею молоко.

- А как же профессор Леннокс? Разве я его не увижу?

- Не ранее завтрака, - твердо сказала няня.

9. Майя

* * *

Двери за няней Теиджей закрылись. Кайя осталась одна в большой спальне и замерла. Посередине стояла огромная высокая кровать, застеленная всевозможными ослепительно белыми простынями. Дома такого не было - Нура не любила белое, слишком тяжело стирать. Белье благоухало невероятным запахом чистоты. Темно-зеленые стены слились с темными углами комнаты - все освещение составлял лишь небольшой торшер у изголовья, пятно света было довольно маленьким. Но достаточным, чтобы заметить мамин старенький саквояж, оставленный няней, у стены красивенное зеркало в полный рост и... шевелящиеся портьеры по ту сторону кровати!

Кайя испугалась, но тут же про себя решила, что это не лучший час для страха.

- Кто там? - обернулась настороженно, приметив, на всякий случай, стул с массивными ножками для обороны.

- Как?! Это ты? - грустно выплыло из укрытия белое видение. 

Ближе к золотистому свету торшера оказалось, что это всего сама Майя Леннокс. 

- А ты что тут делаешь? - брови ее поползли наверх при виде знакомой.

Девушка знала, что ожидается гостья, но какая - даже Теидже и Рэймо известно не было. Терзаясь любопытством, дочь профессора тайно пробралась в гостевую комнату и притаилась за портьерами до удобного случая. И надо же, какое разочарование!

- Меня... пригласил профессор в гости, - о стуле можно было с облегчением забыть. - Он сказал, - снова стала приходить в восторг Кайя, - что хочет со мной ближе познакомиться. 

- Папа?!

Обычно он приглашает только тех, кто ему нужен для работы. Неужели эта лапландка может являть собой что-то стоящее и отвлечь и так незначительное внимание отца от нее самой?.. Неужели в рассказе о посещении Инари она сама упомянула что-то лишнее? 

Тем временем Кайя обратила взор на зеркало, напротив которого они обе теперь стояли.

- Смотри, если бы я была повыше, и волосы бы были темные, а кожа белая, мы бы почти стали близняшками, правда?

- Близняшками? Фи! Мы совершенно разные.

- Вообще то да... Ты намного красивее меня.

Майя сразу смягчилась от комплимента.

- Ты еще учитывай разницу в возрасте. Тебе сколько?

- Недавно исполнилось пятнадцать.

- Вот видишь, а мне уже пошел восемнадцатый.

- Ого! Везет же тебе! Почти как Отсо! Можешь делать, что хочешь...

- Я бы не сказала, - вздохнула Майя, присев на кровать и затеребив руками край пододеяльника.

Помолчали. Кайя, все еще стоя посреди комнаты, поискала шнурок на стене. Подошла к шторам, попыталась нашарить ладонями...

- Что ты ищешь? - спросила Майя.

- Шнурок... для света, - пояснила Кайя.

- Нет, эта штука есть только в ванной. Отец говорит, это неудобно - монтировать рычаги в каждую стену, - усмехнулась синеглазая Майя, с рассыпавшимся по плечами длинными черными волосами и белой ночной рубашке в свете торшера казавшаяся творением неземной красоты.

- Но мне так понравилось!

- Мое изобретение на экзамен, - приосанилась Майя гордо (она уже и сама забыла, что на деле автором его был Рэймо), - уговорила отца его использовать. А так везде все по-обычному, он дома не много новинок ставит, все в мастерской.

- Какая ты умная! А как ты это сделала? 

- Простой рычаг, - махнула девушка рукой небрежно, снедаемая удовольствием от восторга лапландки. 

Вообще-то,  она сама слабо представляла задумку секретаря отца. Выучила пояснение для экзамена, но с конца семестра прошло уже несколько месяцев.

- У нас электричество только раз в год бывает, на ярмарке, - вздохнула Кайя.

- Какое же? - безразлично поинтересовалась Майя. Выходит, эта деревня на краю света (или, по крайней мере, на краю Полярного круга), не такой уж и край света!

- Лампочки разноцветные горят, - пояснила Кайя. - Становится так светло вечером! Ну, как в полярное сияние, знаешь? Все разноцветное... Правда, рядом с гирляндами стоят еще ящики большие. На паролете привозят, вроде как староста деревни берет напрокат в городе. Только я так и не поняла, как это работает.

- На стирлингах, как у нас, скорей всего.

- Ой, расскажи!

- Это слишком скучно. Можешь прочесть в книге. Кстати, как тебе мой подарок? - еще не хватало отчитываться перед девчонкой: чай, не экзамен. Да и не помнит она.

- Я еще не прочитала... - потупилась Кайя. - Берегла на каамос, понимаешь...

- Что еще за каамос?

- Полярная ночь, когда солнце не встает, - пожала Кайя плечами. - Разве у вас не бывает?

- Ты что, думаешь, все на Земле везде одинаково? - уязвленная своим незнанием, дочь Леннокса пошла в наступление. - Есть места, где вообще вечное лето! Вот прочла бы книгу и знала. Зря я тебе ее, видимо, дала.

Каарина почувствовала легкий укол совести.

дополнительные материалы - КАРТОФЕЛЬ - ЧЕРТОВО ЯБЛОКО

Когда у меня уточнили, действительно ли росла картошка за Полярным кругом, я вздрогнула и испугалась. Проверила: да, росла и растет - какое облегчение! И наткнулась на любопытные исторические факты.

Картофель был завезен в Россию еще в 17 веке Петром Первым. Но не получил широкого распространения. В начале подавался в аристократических домах как экзотическое блюдо.
Все же, в связи со сравнительной неприхотливостью, разведение картофеля постепенно стало получать все большее распространение. При Екатерине Второй даже вышло установление "о разведении земляных яблоков". Однако, крестьяне не приняли картофель из-за частых отравлений молодыми клубнями, а правительство настаивало на нововведениях, в итоге в середине 19 века по стране прокатывается волна "картофельных бунтов". Картофель получил прозвище "чертово яблоко".
К концу 19 века ситуация начала устаканиваться. А в начале 20 века картофель уже считается "вторым хлебом".

Вот так. А мы привыкли к картошке, как к чисто русскому продукту:)

(во время действия нашего несколько псевдоисторического романа Великое Княжество Финляндское входило в состав Российской империи, так что к нему тоже относится).

а вы любите картошку? как чаще ее готовите?

10. Библиотека

* * *

В следующее утро Кайя жутко корила себя. За то, что проспала общий завтрак. Но что прикажете делать, раз некому было будить? Обычно этим занималась Нура. А в доме профессора Леннокса гостью тревожить не стали. Это стало понятно, когда девочка, проснувшись, заплетши косы как можно аккуратнее, завязав на ногах каньги и натянув расшитую Нурой юпу, сбежала вниз в поисках кухни и наткнулась на Теиджу. Ей досталась толокняная каша с молоком и кофейный сыр. Невероятно вкусное яство, если только не обращать внимания на факт, что в придачу к нему не прилагалось ни одного жителя дома. После Теиджа поставила чай и ароматные сладкие пуллы перед гостьей в библиотеке. Кайе не терпелось осмотреть эту самую привлекательную комнату. И она оправдала высочайшие ожидания.

Потолок раза в три выше обычного. И до самой лепки, к коей Кайя попривыкла со вчерашней ночи - книги, книги, книги. Совершенно не изъеденные временем, пылью и влагой, как в заброшенной библиотеке Инари, а переплет к переплету манящие их открыть и углубиться в новые миры. Так как Теиджа предупредила, что все будут заняты до обеда, Каарина спокойно расположилась в неприметном уголке со своим подносом с чаем и, ущипнув первую булочку, в восторге влезла по лесенке наверх, цепляя головой раскидистые листья-штыки неведомого дерева в кадке. В тот момент тихие шаги раздались с другой стороны и послышались приглушенные голоса. Каарина оказалась в странном положении: вылезать с приветствиями постеснялась и решила воспользоваться своим укрытием в виде дерева и переждать. Невольно подслушивая разговор.

- ... Рэймо, отчитывайся, отчего же она понадобилась отцу? - голосок Майи ни с чем не спутать. 
Рэймо, тот загадочный изобретатель, о котором говорил капитан Антеро. Кайя осторожно раздвинула плоские стрелки листьев. С Майей рядом стоял высокий человечек в круглых очках и с курчавой непослушной шевелюрой. Именно слово "человечек" пришло Кайе в голову, ибо он так съежился, что не пожалеть его было нельзя. Рэймо прижимал к себе объемистую папку и отвечал:

- Майя, я думал, вам и так все известно?..

- Если б было известно, то и не спрашивала бы, - Майя по-хозяйски расположилась в одном из кресел, закинув ногу на ногу. 

На сей раз на ней было роскошное домашнее платье, длинные волосы мягко спускались по плечам. Подперев тонкой рукой висок, девушка глянула на секретаря исподлобья: 

- Признаю, наша гостья забавна, но отца этим не проймешь - сам знаешь. Итак, давай, всю правду, только правду и ничего, кроме правды.

- Майя, я и сам узнал только сегодня,  ваш отец ни словом не обмолвился ранее, - Рэймо уставился на свою папку, перебирая по ней пальцами нервно. - Приготовьтесь к неожиданной новости. Оказалось, что эта девочка - ваша сестра.

У Кайи чуть зашевелились волосы на затылке. Какая сестра? Нет, верно, есть еще другая гостья.

У Майи же отвисла челюсть. На мгновение она потеряла контроль над собой и схватилась за подлокотники.

- Верно... верно, ты шутишь, Рэймо, а я еще так добра к тебе! Ведь я единственная дочь у папы, - ее брови ласточкой поползли кверху, и Майя вновь устроилась удобнее.

- Дело в том... - начал Рэймо нерешительно, но взял себя к руки и стал говорить четко. 

Кайя вся превратилась в слух. Чужие тайны так занятны. 

- Когда миссис Леннокс, ваша мать, пропала, мало кто знал, что у нее должен был родиться ребенок. Профессор предпочел забыть об этом факте, а кто знал, тот и не вспоминал в угоду ему. Однако, неделю назад доктор Коскинен пришел к вашему отцу с повинной. Оказывается, во время вашего путешествия на Инари, вы случайно попали в дом той самой женщины, которой он лично отдал родившуюся в его больнице вторую дочь Леннокса пятнадцать лет назад.

- Так... Кайя - моя младшая сестра?.. - ошеломленно проговорила Майя Леннокс, выпрямляясь, словно к ее спине привязали доску. - И отец... решил взять ее в семью? - она невидящим взором смотрела перед собой. - И ты молчал?! - теперь в голосе девушки зазвучал яростный гнев. 

Она вскочила, словно рысь на охоте, и встала перед неудачливым вестником.

- Профессор сказал, что хотел лишь взглянуть на нее и всего, - промямлил Рэймо, но теперь Каарине было не до оценки тона профессорского секретаря. 

Нура ей не мать?!. Она - не дочь хозяйки придорожной харчевни?..

- Взглянуть! А вдруг она ему понравится и он решит ее оставить? - вспыхнула снова Майя Леннокс и прошлась от шкафа к шкафу. - Вместо меня?!. - она поднесла руку к горлу. 

В тот момент то же самое сделала и Кайя, едва не упав с лестницы. Но теперь обнаружить себя было бы хуже смерти. 

- Узнает, что я закончила Академию Механики твоим умом и решит выкинуть меня, а взять Кайю, ведь она якобы милая... - Майя сделалась белее мела. - И Антеро ее любит...

- Нет, что вы, Майя! - возразил Рэймо подобострастно. - Как вы можете себя сравнивать с бедной девочкой из забитой деревни, которая ничего не смыслит ни в красоте, ни в науке! Взять ее вместо вас просто смешно!

- Да-да, она ведь простая глупая лапландка, которая возомнила себя самой умной среди других чурбанов... - растерянно кивнула старшая сестра Каарины.

- И ваша сестра ничего не стоит по сравнению с вами, - подхватил Рэймо мысль, успокаивая дочь хозяина. - Я видел сие создание вчера, когда Антеро привез ее в дом. Ей и тягаться с вами нечего. Профессор поймет это с первого взгляда. К тому же, он мог ее уже и видеть, сами знаете. Кайя - просто замарашка с претензией на гения.

11. Арне Леннокс

* * *

Сначала Кайя мчалась без устали, перебегая от стены к стене через коридоры и залы, из тупиков к лестницам, но, третий раз очутившись в одной и той же оранжерее с искусственным жалким подобием ручья и слабым дневным светом, пробивающимся сквозь тучи, изморось и, наконец, стеклянную крышу, остановилась в растерянности. Дорожки, усыпанные белым гравием, извивались меж кадок с экзотическими деревьями и газонов с короткой щетинистой травой. Высоко под сводом высокой крыши порхала какая-то разноцветная большая птица, ее крикливый голос пугал и без того оказавшуюся в полном смятении девочку. Ничто не вернется на круги своя - это одно из самых болезненных ощущений от удара по счастливому детству.

Кайя забилась в угол скамейки под пышным кустом цветущего крупным красным цветом шиповника и закрыла лицо руками. Сейчас бы исчезнуть!.. Все же, осознав, прочувствовав эту мысль, Кайя передернула плечами. Нет, уходить из жизни, когда столько возможностей не исчерпано, все же жалко. Как там говорил Том Сойер, "если б он мог умереть не навсегда, а на время!". Убежать на остров, делать что угодно, но потом - непременно вернуться. И пусть… пусть поплачут! А она потом “воскреснет” и небрежно спросит: “Ой, а вы волновались? Надо же!”.

Кайя утерла нос. Тогда бы они у нее!... Итак… что мы имеем?

Итак, она дочь профессора Леннокса. Невозможно! Так вот она, причина, по которой она так отличалась от Нуры и остальных. Она и вправду для них Мерула Альба! Это ободрило. 

Только... почему с ней обошлись так несправедливо, заставив пережить насмешки и жить в нищете, тогда как у Майи было все это? На сердце заскребли кошки.

Фонтан напротив безмятежно изрыгнул тоненькую струю воды.

А ведь... ведь Майя сказала, что профессор может захотеть взять ее, Кайю, к себе! Почему нет? Ведь захотел же он ее увидеть, в конце концов! Вдруг профессор скажет: "Ах, Кайя, я ждал тебя! Что, Майя закончила Академию силами Рэймо?! Да как она могла! Место ее отныне займешь ты, дочь моя! Забудем о Майе!". Такие сладкие планы захватывали, и девочка не заметила, как отдаленный хруст гравия превратился в фигуру капитана Антеро.

- А, маленькая нейти здесь, оказывается! - засмеялся он ее затуманенному взгляду.

- Капитан Антеро! - вскочила Кайя. - Вы-то мне и нужны! - капитан удивленно поднял брови в ответ на ее неожиданный энтузиазм. - Мне очень-очень важно сейчас же увидеть профессора!

- Ну, ты вовремя. Я как раз в мастерскую и отправляюсь, - шутливо предложил локоть капитан Антеро. 

Только Кайя не отреагировала на этот знак внимания и с сосредоточенным взглядом решившегося на отчаянный поступок человека поправила волосы, вытерла лицо, одернула юпу. Да, у нее нет выбора. Надо идти вперед. Если Майя с ней так, то и она… церемониться не станет. Она сможет, верно? И вдруг ей показалось, что нет.

- Ну, что ж, - чуть озадаченно прокомментировал ее вид капитан. - Идем.

Мастерская оказалась недалеко. Удивительно, как только Кайя не заметила ту дверцу за новым кустом с красными цветами. Ей было не до того.

- Розы, - пояснил Антеро, нарушая молчание.

Дверца не открывалась как все, простым поворотом ручки. Капитан Антеро кашлянул и, закрыв дверь широкой спиной, провел некую короткую манипуляцию. Когда он отошел, дверь уже была открыта. Капитан посторонился, пропуская Кайю вперед.

- Профессор занят, я полагаю, но, все же - он ведь пригласил тебя, верно? - подмигнул. 

Девочка снова пропустила его подтрунивания мимо ушей, так что капитан перестал шутить.

Каарина вступила в мастерскую с трепетом сердца, упуская из виду разом схемы и чертежи на дивных пергаментах, сваленных в кучу на столах, странные механизмы и неоконченные машины, вращающиеся огромные деревянные колеса, дымящийся паром котел посередине. Составленные тут и там грязные чашки с потемневшими следами от чая, брошенные тарелки, скомканные бумаги и пожелтевшие газеты, сваленные грудой в углу на кушетке клетчатое лоскутное одеяло и подушку... Нет, ее взор был прикован к высокому мужчине с серебряными висками в брюках цвета переспелой малины, заправленных в сапоги и такой же жилетке. Рукава светло-желтой рубахи засучены выше локтей. Мужчина задумавшись, нахмурившись, сведя брови стоял перед мольбертом с эскизом едва намеченной схемы. Профессор. Отец!

- Антеро, сегодня наконец испытаем... - обернулся он к вошедшим и умолк, увидев Кайю. 

Половину лица его покрывала седая аккуратно подстриженная борода и усы, очки с невидимой оправой только чуть поблескивали в свете ламп. Лицо профессора дрогнуло и потемнело.

- Больно просилась к вам, - указал капитан Антеро, чуть смущенный паузой и вгляделся в глаза профессора и девочки, которые на миг скрестили жесткие взгляды. - Вот и... - тут простодушному испытателю вдруг показалось неуместным шутить.

- Зачем ты ее привел? - холодно отвернулся профессор и, взявшись за карандаш, продолжил чертеж резкими глубокими штрихами. - У нас уйма работы.

- Я все знаю, - звонко возразила Кайя, спасая капитана от необходимости выдумывать ответ. - Знаю, почему я здесь.

Профессор выпрямился и застыл на мгновение, но не сказал ничего и вновь принялся за чертеж.

12. Талисман

* * *

Кайя стрелой насквозь проскочила оранжерею с розами и заблудилась в бесконечных коридорах и собственных слезах. Долго она металась в ставшем ей враждебном доме удивительного изобретателя, за час превратившегося из недосягаемого кумира в злейшего врага и ненавистного родственника, пока не увидела выход. Забыв о саквояже, Кайя бросилась к парадной двери. Которая вчера открывала ей будущее, а теперь была обязана закрыть прошлое. Хоть ненадолго. Девочка схватилась за ручку и, отодвинув засов, распахнула дверь. Влага, дождь, ветер и свобода. Кайя на мгновение зажмурилась, принимая окончательное решение.

- Уходите? - слышит она из-за спины довольно дружелюбный голос. 

Знакомый голос. Рэймо! Кайя оборачивается разъяренно. На свету он не кажется плохим, но в памяти Каарины слишком свеж диалог в библиотеке. Там он бросил ее имя в грязь.

- Да, больше ноги моей здесь не увидите!.. - бросает гостья растерянному секретарю. - И... я вовсе не замарашка с претензией на гения!

Рэймо замирает на мгновение и затем растерянно отвечает:

- Я совсем не... 

Однако, Каарина не слушала ответ. Она уже летела к мостовой. Оттуда - к другой мостовой. И так дальше, дальше от дома профессора Леннокса, вглубь Гельсингфорса.  Наконец дом затерялся за другими строениями, дымом из труб и грохотом переполненных пыхтящих омнибусов. Город так похож и не похож на фото, что было в той газете.

Кайя осмотрелась по сторонам, убедилась, что дом Леннокса исчез из виду, перевела дух, вдруг вмиг продрогла и обхватив плечи - где ты, старый добрый шушун из Инари? - медленно побрела по тротуару. Самоходные экипажи, извергая черный дым, хищно сновали вокруг, толпы спешащих людей то в городских нарядах, то в рабочих куртках и брюках теснили деревенскую девочку с растоптанной мечтой на узком тротуаре. Враждебные гудки и смех, безжалостная изморось, недавно оседавшая лишь на крыше оранжереи профессора... Так что, едва городская река поманила заблудившуюся обещанием приюта, Кайя сбежала, поскальзываясь бессчетное количество раз, по грязному холму под мост и, дрожа от слез и холода, задвинулась под стену, обхватив колени. Взялась за косу; как она предвкушала этот день, когда заплетала ее!.. Каарина зажмурилась вновь изо всех сил.

Река неспешно плескалась о грязный берег, будто она была дамой, которая плыла по набережной, приподняв многочисленные юбки. Пусть и прекрасной, но чужой и холодной...

Шорох с правой стороны заставил девочку поднять голову и вздрогнуть от ожидания очередной опасности. Она суетливо дернулась, оглядываясь в поисках орудия защиты: из кучи прелых листьев выделилось некое светлое пятно и жалобно тявкнуло. Кайя напряженно вгляделась в полумрак и сообразила: лай означает собаку. Крупный щенок с обвислыми ушами тем временем несмело подобрался поближе и лизнул ее руку шершавым языком. Девочка засмеялась. Сосед по укрытию завилял хвостом.

- Что мне теперь делать? - уставившись на повеселевшего бутузика, ткнувшегося ей в колено, невесело спросила Каарина.

Домой возвращаться нельзя - только не с разбитыми амбициями, ведь Инари ждет от нее подвигов. Ленноксы считают ее глупым неудавшимся гением, да и собственному отцу она безразлична. Щенок копошился рядом, шурша листьями: вот вытянул из компоста пожелтевшую бумажку и стал тыкать ее в ладони девочки, словно напрашиваясь поиграть. Девочка прочла надпись на устаревшем рекламном проспекте: Академия Механики приглашает...

Академия Механики… Но... это идея! Если стать студентом академии, а затем гениальным изобретателем, можно затмить Майю, Рэймо и отца вместе взятых. И тогда еще посмотрим, кто из них замарашка! Создать свой дирижабль и облететь мир, и Нура с тех пор начнет читать газеты, чтоб только лишь узнать, что поделывает та, кого она обманула столь жестоко. Это наполняет силами…

Тогда да - тогда они узнают, они поймут, они пожалеют, но будет поздно! Каарина будет всемирно известным профессором и ни в ком не будет нуждаться.

Каарина подгребла щенка к себе и поцеловала в нос.

- Ты мой Талисман! - шепнула она ему весело. - Благодаря тебе я знаю, что теперь делать!

На холме раздался шум ломающихся веток.

- Ты уверен, что видел там бродяжку? - раздался один мужской голос.

- Да, это хорошее место, тут вечно кто-то ошивается, - отвечал второй. - Если поймаем, полковник поверит, что мы баклуши не бьем. 

С левой стороны моста показались две мужских крупных фигуры. Кайя поднялась с земли, с тревогой прижимая к себе Талисмана.

- Вон! Смотри, видишь?! - с торжеством воскликнул один, указывая на Кайю. - Эй, девочка, есть у тебя документы?

Документы?.. Кроме усов, хвоста и лап Тали, свисающих до земли, у нее ничего не было, так что Каарина резво дала деру.

- Стой! - бросились полицейские вдогонку.

* * *

* * *

дополнительные материалы - ГАЛО И ПАРГЕЛИЙ

В 8 главе Кайя думает, что подсветка в ванной комнате в доме профессор похожа на подвид гало - паргелий, атмосферный оптический феномен, как радуга или полярное сияние.

Какова природа гало?

Гало возникает при дисперсии света в мелких кристалликах льда (в отличие от радуги: там свет преломляется в капельках воды). Так как кристаллики - это шестиугольные призмы, и свет преломляться может под разными углами, к тому же, они летают разными способами: парят, вращаются, медленно падают и т.д. , то и гало бывает разных видов и форм. 

В отличие от радуги, гало обычно не имеет разноцветной окраски и возникает около солнца, а не напротив. Может выглядеть как ложное солнце (паргелий), круги вокруг солнца, полосы на небе, "световой лес" и т.д. Разумеется, гало также возникает и около луны или других источников света.

а вам доводилось видеть такое явление как гало?

13. Укко

* * *

Кайя прислушивалась к предполагаемым шагам преследователей, но возня Талисмана мешала сосредоточиться. Сжимая пасть большого щенка изо всех сил, ни жива, ни мертва, девочка притаилась под брезентом на носу небольшой самоходной баржи, так вовремя оказавшейся у берега.

- Тали, ну, пожалуйста, - в очередной раз взмолилась Кайя, сдерживая порыв непоседливого друга вскочить на лапы. 

Талисман хоть и был еще малышом-бутузиком, но уже обладал явно недюжинной силой и размерами.

Тем временем баржа вздрогнула от тихого рокота вдруг заведенного кем-то мотора и качнулась, отчаливая. Вмиг Тали удалось вырваться из объятий хозяйки и из-под брезента. Кайя приникла к дощатому полу, зажмурившись. Сейчас что-то да случится… Жизнь давно слетела с рельсов обыденности, и каждый новый шаг уносил все дальше, в чарующую и пугающую одновременно неизвестность.

Талисман тем временем лаял не смолкая.

- Откуда ты взялась, пустолайка! - услышала девочка мужской глухой надтреснутый голос. - А ну-ка поди сюда!

Жизни Тали грозила опасность? Кайя сдернула брезент.

- Не трогайте моего Тали! - воскликнула девочка что есть силы, жмурясь от страха, света и гнева. 

На крик обернулся бородатый старик с космами, торчащими из-под облезлой шляпы. Потертая куртка, когда-то бывшая черной, обвисла на нем почти до колен, где штаны из грубой мешковины встречались с забрызганными разноцветной грязью сапогами. Старик стоял у невысокой рубки, на которую уже умудрился влезть взъерошенный Тали, взирая оттуда на палубу с довольным видом.

- Раз твой, так следи, чтоб не нагадил, - спокойно сказал старик, чуть растягивая слова. - Добро пожаловать на баржу Укко, - прихрамывая, он обогнул рубку и направился к корме.

Каарина почувствовала себя неудобно. Талисман спрыгнул с крыши рубки и мохнатым тяжелым комком уселся ей на ноги, заглядывая в глаза.

- Разве можно вести себя так невоспитанно? - тихо укорила его девочка. - Идем извиняться теперь.

Талисман покорно поплелся за свежеобретенной хозяйкой на корму, где старый хозяин баржи разворачивал руль, осторожно огибая мель с левого борта и выводя судно на середину реки.

- Простите, - сказала Кайя, рассматривая швы на собственных каньгах. - Мы просто хотели спрятаться ненадолго.

- Не пристанем еще пару часов, - проигнорировав извинение, ответил старик, продолжая внимательно следить за уровнем воды. 

Баржа медленно скользила по поверхности реки, позволяя взору тщательно рассматривать набережные с обеих сторон. 

- А почему вас зовут Укко*? - робко поддержала разговор Кайя.

- Я слишком стар, чтобы помнить, как меня звали когда-то, - Укко повернул кормовой руль, и маленькая баржа неуклюже вильнула по повороту реки. - Подержи-ка, - он взял ее пальцы своей грубой ладонью и переложил на изъеденную временем железяку. - Должна же быть от тебя на борту польза. Штурвал проржавел, приходится вручную. Держи прямо и твердо, - Укко осторожно ослабил хватку, проверяя, справится ли гостья с заданием. - Вот так, неплохо. 

Руль норовил сдвинуться в сторону, но Кайя, упираясь ногами, изо всех сил представляла себя мощным героем рун. Укко исчез за рубкой. Вскоре внизу послышался какой-то лязг и грохот. Забытый всеми Талисман навострил уши и весело дернул на шум. Каарина, все еще в позе Ильмаринена, кующего Сампо, загляделась на высокую каменную башню с настоящими часами на правом берегу, Часы пробили четверть пятого.

- Можешь отпускать, - услышала она наконец голос Укко. От него пахло тиной и табаком. - Лучше присмотри за своим псом, - Тали прыгал уже у их ног, тайно вожделея заполучить в зубы любую игрушку, будь то расшитый подол юпы Кайи или край куртки Укко. - Гомер пытается барахлить, но сегодня еще дойдем до дома.

- Гомер? - Кайя привыкла, что машинам тут дают имена. - Это так баржу зовут?

- Мотор, - коротко бросил Укко.

- А я Кайя, - улучила возможность она представиться.

- И куда ж ты плывешь, Кайя? - не отводя глаз от дна то с левого, то с правого борта баржи, уточнил Укко.

- Не знаю. Мне некуда идти, - вздохнув, присела она на краешек борта. 

Талисман вновь влез на крышу рубки и ловил косые лучи солнца на свою белую шубу. Девочка бросила на щенка взгляд и оживилась: 

- Впрочем, как же я забыла! Я ведь поступаю в Академию Механики!

- Академию Механики? - Укко удивился на миг, но тут же расхохотался, держась свободной рукой за бок, совсем как капитан Антеро. 

Только его смех был немножко глуше. 

- А что тут смешного? - не поняла Каарина.

- Как тебе сказать... - задумался Укко, но через мгновение тряхнул головой, словно отметая сомнения. - Впрочем, молодости присущи большие желания. Неужто и пустолайку с собой потянешь?

- Конечно! - воскликнула Кайя, энергично мотнув косами. - Он же мой Талисман!
Укко снова покачал головой и глухо засмеялся.

- Ну, вы мне определенно нравитесь, нейти Кайсу! Не переживай, что-то да придумаем. 

14. Юки

* * *

На реку Вантаа опустился легкий туман. Баржа Укко оставила позади красивые богатые кварталы с мощеными набережными - на них Кайе теперь смотреть и не хотелось -, и вот вдоль берегов тянулись неприветливые вереницы ангаров и дымящих трубами фабрик. Каарина, примостившись рядом с задремавшим Талисманом на корме у борта, передернула плечами - воздух влажнел и наполнялся неприятным холодком. 

- Вот и кончилось тепло, - сказал Укко, все так же придерживая руль и вглядываясь в речную мглу. - Зима дышит осени в спину.

- А правда, херра Укко, что есть края, где солнце летом такое сильное, что люди становятся прямо черными? - встрепенулась Кайя, поглаживая по спине клубочек Тали. 

Такая картинка была в "Пяти неделях на воздушном шаре" - читать-то она не читала, но картинки смотреть летом было можно. Незнанием о сушествовании таких краев вчера попрекала ее Майя.

- Вот же Кайя, темнота дремучая! - хрипло рассмеялся старик. - Ты хоть читать умеешь? В Академию идти удумала.

- Не обижайте, умею, конечно! - и последовал живописный рассказ о полуразрушенной библиотеке, о старом библиотекаре, который умер, так и не создав библиотеку такой, как хотел, а теперь… там развалины и крыша течет. 

О дирижабле и недавно открытых родственных связях Кайя смолчала. 

- А в книге одной была такая картинка. В Академию же я иду, и точка! Это вообще не обсуждается, - и девочка стиснула холку Талисмана сильнее, отчего он проснулся и слегка заскулил.

- Бывает, бывает такое лето, - примирительно кивнул Укко, поворачивая баржу к берегу.

- Я бы хотела... - мечтательно заглянула Кайя в небо.

- Чего ты бы хотела?

- Чтоб и наше лето длилось чуть дольше.

Старик усмехнулся в бороду, качая головой. Он не особо жаловал чужаков, но эта девочка чужой совсем не казалась. С ней рядом он сам себя чувствовал мальчишкой, которому хочется делать глупости. Укко выбросил швартов на дощатый мелкий причал и вскочил на него сам, тут же легким отточенным движением набрасывая его к пал и завязывая морской узел.

- Вот и прибыли, - по-шутовски слегка поклонился он невольной пассажирке. 

Что-то скажет Юки на такое поведение. Но сдерживаться невозможно. Что такого в этой одинокой девчонке с синими глазищами?..

Кайя с громоздким Тали в охапку перелезла борт, опасливо оглядываясь по сторонам. Под грязной высокой стеной на сваях стояла видавшая виды хибарка, из трубы ее вился слабый дымок. И все. Больше на мокрой грязной илистой земле не было ничего, кроме голого кустарника.

- Пошли, познакомишься с Юки, моей женой, - позвал Укко, с кряхтением поднимаясь по шатким ступеням в это единственное подобие домика.

 Каарине ничего не оставалось, как последовать за ним. Талисман послушно полез наверх смешными прыжками.

Юки оказалась довольно хмурой и немногословной особой с неразгибающейся спиной и замызганным платком, повязанным поверх седых коротких прядей волос. Лишний раз расспрашивать мужа не стала. Колдуя у крохотной печурки в единственной темной комнате с тем самым затхлым запахом тины, что исходил от Укко, она не уронила ни слова, после того, как Укко кратко изложил историю появления гостьи. Кайя с содроганием осматривалась кругом, пусть горевшая на деревянном грязном столе единственная свеча и не давала глазам разгуляться. Укко уселся на грубо сколоченный табурет, копаясь в собственной бороде, в глазах его порой начинали прыгать задорные искорки. Впрочем, Каарине могло и показаться. Печеных окуньков и хлеб ели в неловком молчании.

- Свел бы ты ее к Ромуальдо, - изрекла Юки, убирая чугунок со стола. 

В свете свечки оказалось, что ее лицо не так уж и старо, а глаза совсем не злые и не сердятся нежданному гостю, а потому бояться нечего.

- Кто такой Ромуальдо? - уточнила Кайя, засовывая в рот последний кусок кукурузного хлеба. 

Тали досталась добрая его половина, но бутуз все равно с надеждой зыркал по углам.

Укко нахмурился. Его морщины проступили темными полосами на обветренном лице.

- Я думал об этом, но он-то мужчина, - старик покосился на косы Кайи.

- Любому мужчине, одинокому или не нет, нужна хозяйка в доме, - возразила Юки веско. - А ей нужна крыша над головой. К тому же, она совсем еще ребенок. Сколько тебе, Кайсу?

- Пятнадцать, - тихо отвечала Каарина, встревоженно вглядываясь в лица своих новых друзей.

- Вот видишь, - ответила Юки мужу.

- В иных краях в таком возрасте уже замуж идут, - покачал Укко головой.

- Благо, на севере все проще, - проворно закончила Юки разговор. - Да и инвалид он. Сам знаешь, от помощи не откажется.

- Сама знаешь, что откажется, - хватался за последнюю соломинку Укко.

- Слова людей редко соответствуют истинным мыслям. Да и если кто поможет ей с учебой, так это твой цыган. До темноты успеешь обернуться, - и, прихватив ведро, Юки вышла за дверь. 

Было слышно, как тарахтит пустая жесть, пока она спускалась.

13. Ром

* * *

Укко остановился перед темным холмом. Смеркалось. Полусонная и уставшая Кайя натолкнулась на кожаную спину старика и часто заморгала.

- Вот и дом Рома, - махнул ладонью Укко в сторону холма. 

Последние проблески света сумерек позволяли увидеть в ней дверь;  сбоку над рекой торчала труба. 

- Не робей, это называется землянка. Он сам вырыл ее, - и седой провожатый Кайи гулко постучал в дверь из толстых досок. - Ром! Это я.

Хозяин дома не ответил, но внутри раздался громкий грохот чего-то деревянного и странно неровные шаги.

- Ром не самая гостеприимная личность, но ты не пугайся, - пояснил старик девочке. - Он слишком привык жить один. Дождись его, а я обратно,  пока видно еще. Ром! - крикнул он двери. - Оставляю тут тебе подарочек!

Кайя замерла на месте, даже не сообразив хоть что-то сказать, пока тяжелая фигура Укко растворяется в речном вечернем тумане, а внутри землянки хаотично что-то грохочет и стучит. Тали прижался к ее коленям, также несколько растерянно.

Но вот сквозь щель между досками забрезжил свет, и загремел тяжелый засов. Каарина и Тали одновременно вздрогнули - в открытом проеме показалась странная фигура: человеческий мощный торс опирался на большие руки, рядом на полу стоял масляной фонарь. Каарина взвизгнула в один голос с Талисманом. Фигура громко выругалась и потянулась вперед рукой, чтобы затворить дверь. И тогда Кайя увидела ноги, безвольно лежавшие на полу за телом и вспомнила слова Юки: "Он инвалид".

- Это вы - Ром? - уточнила девочка дрожащим голосом.

- Ну, я, и что теперь? - сердито ответил хозяин,  оставив безуспешную попытку дотянуться до распахнувшейся двери. - Насмотрелась? А теперь дай мне закрыть дверь!

- Мне... херра Укко сказал жить у вас.

- Херра Укко! - насмешливо повторил мужчина. - Его уже так называют!

- Разве он вам не помогает? Зачем же смеяться? - возразила Кайя, поднимая скулящего Тали с земли - так и самой спокойнее.

- А это еще кто? - сузил Ром зрачки темных глаз. 

Его коротко стриженная голова, казалось, сидела на самых плечах, делая оттого образ инвалида-цыгана более грозным. 

- Это Талисман. А я Кайя... - девочка несмело заглянула в комнату землянки,  переминаясь с ноги на ногу.

- Зачем ты здесь? - враждебно уточнил Ром, шаря руками по притолоке. 

Там он нащупал специально прибитую ручку и, опираясь на нее, приподнялся. Теперь весь вес высокого цыгана приходился на напрягшиеся мускулы рук, а ноги приобрели нормальное положение, хотя они просто висели, без всякого признака силы, и зрелище было… жутковатое.

- Он... сказал, вы мне поможете поступить в Академию Механики. 

Ром на мгновение переменился в лице. Потом долго смотрел на гостью сверху вниз, о чем-то думая.

- Можно... войти? - Кайе показалось, что надо проявить решительность. 

Если эта дверь закроется, то ночевать придется у негостеприимной реки, с туманных берегов которой порой слышны леденящие сердце крики и возгласы. 

- Пожалуйста, разрешите нам не ночевать снаружи!

- Входи, - сказал наконец цыган глухим голосом. - Свою помесь полярного медведя и собаки держи при себе, - кивнул он на Тали.

- Тали вовсе не помесь, - насупилась Кайя, входя в землянку и тут же цепляя ногой фонарь. - Ой! - успела она выбросить не ожидавшего такой подлости Талисмана и подхватить зашатавшийся источник света. - Поймала! - подняла фонарь торжествующе. - Нура всегда говорила, что я неуклюжая, - и после этих слов осеклась и помрачнела. 

Кем ей теперь приходилась Нура?..

Ром повел кустистыми бровями. Прислал ему старик подарочек, нечего сказать.

- Стряпать хоть умеешь? - спросил он, не отпуская своего самодельного поручня. 

- Совсем немного, - сказала Кайя тихо, грустно осматривая свое новое жилище.

Стены из земли были укреплены деревянными балками, кое-где осевшими в такой же земляной пол. В углу охапка сена и склад дров, странно криво сколоченный сундук. Грубо сложенный очаг у стены, узенькое окно над рекой и разложенные на полу инструменты неизвестного назначения рядом со странной металлической штукой, похожей на перевернутый утюг мамы Олава. На балках прибиты низкие полки, уставленные железными предметами. 

- У вас странный дом, - изрекла Каарина, не будучи в силах решить, нравится он ей или нет. 

Было в этой землянке какое-то магическое очарование, которое не позволяло назвать ее убогой.

- Находишь? - насмешливо переспросил Ром, окинув взглядом чуть осыпавшиеся стены. - Уверена, что хочешь тут жить?

- Он... немного волшебный,  - заложила руки за спину Кайя, ковыряя носком каньги землю. - Думаю, что смогу его полюбить, если вы разрешите. Я постараюсь вам помогать, обещаю!  - осмелилась она с надеждой заглянуть в его глаза. Удивительно темные, холодные и горячие одновременно! 

- Твой Тали - действительно помесь собаки и медведя, - непонятно к чему, ответил Ром. - После неудачного эксперимента скрещивания летом их решили ликвидировать, видимо, щенку как-то удалось уцелеть. Если хочешь остаться на зиму, не смей оспаривать моих слов, - он осторожно опустился на руках на пол и закрыл дверь.