Как приручить дракона. Закрытая академия

Глава 1. Мужское имя

Макс Лерран – холодный аристократ, высокомерный гад и саркастичный мерзавец. Мечта всех адепток закрытой академии Норлинга, влюбляющихся в него с первого взгляда. У нас же с ним с первого взгляда только неприязнь.

Тем сильнее мое удивление, когда от него поступает предложение… заключить отношения по контракту. И я бы, конечно, послала его куда подальше, если бы не страшная тайна, способная подписать мне смертный приговор.

Глава 1. Мужское имя

Закрытая академия Норлинга

– Я тебя не звал. Проваливай.

Для того, кого застали выходящим из ванной в одном полотенце, низко повязанном на бедрах так, что помимо рельефной груди и твердого пресса, отчетливо виднелись косые мышцы живота, стоявший напротив меня парень звучал слишком уж равнодушно.

Скользнув по мне ленивым взглядом, он, явив стриженый затылок, прошел мимо. К кровати, на которой, бесформенной кучей, лежали его вещи. Капли, одна за другой срывались с черных прядей, подчеркивая их цвет и заставляя думать, что стекающая на пол вода будет такой же черной.

Рослый, но не массивный. Красивый, но с грубоватыми чертами лица. Если бы не его обсидиановые глаза – на фоне светлой кожи, они казались особенно яркими и буквально гипнотизировали – я бы сказала, что видела и поинтереснее.

Максимилиан Лерран вживую выглядел намного внушительнее, чем на портрете, проданном мне воровской гильдией, вместе с парой десятков других дел на преподавателей и самых именитых адептов закрытой академии Норлинга.

Что там было сказано в его бумагах? Пришлось напрячь идеальную память.

В свои двадцать два имеет титул северного герцога, унаследованный от покойных родителей. Из всей семьи осталась только младшая сестра. Носитель светлой магии, что большая редкость для жителей королевства Норлинг. Видимо, в родне затесался кто-то из империи магов. Не расстается с кожаным браслетом на запястье. Похоже, какой-то магический артефакт. Заканчивает четвертый курс боевого факультета, по специальности «боевая магия». В академии тот считался элитным среди парней, так как выходцами его значились многие прославленные в веках военачальники и генералы. Не только Норлинга, но и Сокрии, Валахии, драконьей Орды.

Что еще?

Богатый, высокомерный, и холодный, как долго пролежавший во льдах труп. С двумя последними пунктами сложно было не согласиться.

Невесты не имелось, как и отбоя от бегающих за ним девиц. То есть парню отлично известно, как привлекательно он выглядит. Скорее всего, отсюда и властные замашки, и надменная самоуверенность.

Ко всем этим пунктам можно смело добавить еще одну малюсенькую деталь – я его совсем не впечатлила.

Впрочем, ощутимый удар по девичьему самолюбию был быстро списан на пыль, грязь, мешковатый наряд, состоящий из дырявых серых штанов и такой же потрепанной серой рубахи, и собранные под соломенной шляпой волосы.

Не зря же я так старалась, покупая одежду и головной убор у нищего селянина, торговавшего на рынке сорванными с клумбы цветами. И все ради одного – в целостности и сохранности добраться до неприступных ворот академии. Что довольно сложно, когда молодая и привлекательная – я оцениваю себя объективно – девушка, с мешочком золотых монет за поясом, путешествует из одной страны в другую в полном одиночестве.

Правая лопатка зачесалась. Надеюсь, это не блохи? Больше всего на свете я боялась насекомых. Мелких, мерзких переносчиков опасных болезней, из-за которых гибнут люди.

Заметив, как я хлопнула себя по спине, Лерран брезгливо поморщился.

– Ты еще здесь? Я же сказал, проваливай. В твоих услугах не нуждаюсь.

Вытащив из кармана выданный мне смотрителем ключ, я подошла ко входной двери, открыла ее и сверила номера. Все совпадало. Но брюнет никуда не исчез.

– Сам проваливай, это моя комната, – потрясла я ключом в воздухе. – Полагаю, в твоей – проблемы с водопроводом, раз ты решил наведаться в чужую?

Его лицо выдало первую живую эмоцию – правая бровь удивленно поползла вверх.

– Хочешь сказать, тебя поселили в мужском крыле?

– Мужском крыле? – медленно переспросила я, чувствуя, как сердце пропустило удар.

Игнорируя меня, брюнет потянулся к завязкам полотенца, завозиться, но прежде, чем оно упало на пол, я успела сглотнуть застрявший в горле ком и резко зажмуриться.

Возникла недолгая пауза.

– Ты – Аксель Пайн? – грубо бросил он.

Я кивнула и медленно открыла один глаз. Натянув штаны, Лерран успел подойти к противоположной кровати, и сейчас внимательно вчитывался в бирку на новеньких простынях.

– Да, – выдохнула я, совершенно не понимая, что здесь происходит.

С какой стати руководители академии решили, что я – девушка – должна делить комнату с парнем?

Услышав мой ответ, брюнет презрительно усмехнулся, чем взбесил еще больше. Улыбка ему очень шла. Он стал до отвратительности хорош собой. Она сбивала с ног и вызывала в груди странный трепет, пробуждающий бабочек в животе. Пришлось поспешно напомнить себе, что бабочки – те же насекомые.

Помогло. Весь романтический флер растаял без следа.

– Это имя чаще носят мужчины, – медленно протянул Лерран, пытаясь за широкими полами шляпы поймать мой взгляд. Пришлось поспешно натянуть ее пониже. – Видимо ректор принял тебя за парня. Сходи к нему и объясни ситуацию.

– Я все еще не уверена, что ты говоришь правду, – я обвела рукой окружающий нас интерьер. – Я не вижу здесь твоих вещей. Да и вообще, чего-то мужского. Пока я буду выставлять себя полной дурой перед ректором, ты десять раз успеешь слинять, и я ничего не докажу.

Анкеты главных героев

Глава 2. Подкожная чесучка

Спеша сбежать из комнаты, пока меня не приморозили к месту холодным, как зимние ночи на севере взглядом, я совсем не подумала о том, к какому, собственно, ректору мне идти?

Господин Алас Кровель, зачисливший меня в академию, как недавно выяснилось, успел уйти на пенсию, а новый заместитель прибудет только завтра. И как быть?

Ладно, разберусь на месте. В крайнем случае, есть еще смотритель – недовольный карлик с огромным, крючковатым носом – что при встрече презрительно бросил в меня ключом.

Фигура он малозначимая, поэтому информации о нем у меня не было, что не очень-то и печалило. Не важно, как сильно я ему не понравилась, заниматься ведением хозяйственных дел в академии он обязан. Вот пусть и решает мой вопрос.

Лестница, поворот, снова лестница. Высокие потолки, украшенные защитными рунами и сверкающими кристаллами, излучающими мягкий свет. Шумные голоса гуляющих по коридорам адептов отражаются эхом от старинных каменных стен. Странно, что на входе в академию не выдают свиток со схемой здания. Людям с плохой памятью потеряться здесь, как нечего делать.

Помниться, еще час назад, пересекая на дилижансе главные ворота, я даже не подумала дождаться полноценной остановки. Выскочила раньше всех остальных и, окрыленная пьянящим чувством свободы, понеслась прямо в замок.

Думала вот оно – избавление от всех бед. Пересижу четыре года за неприступными стенами, прячась от своего мрачного прошлого. Поучусь чему-нибудь новому и вернусь в Ирлин – столицу Сокрии, империи магов – совсем другим человеком.

А теперь что?

Настроение испорчено. И ладно бы дело было только в этом бездушном холодном мраморе, по имени Макс Лерран. Если смотреть на ситуацию беспристрастно – я сама во всем виновата. С детства себе твержу, но никак не могу усвоить одно единственное правило. Никогда – НИКОГДА! – не помогай тому, кто тебя о помощи не просит.

Лерран – не девица в беде из любовно-приключенческих романов моего любимого писателя Оливенда Брига. Его не требовалось выручать из лап страшного чудовища. Даже если та, от которой я его «спасла», под описание последнего подходила по всем прописанным каноном пунктам.

Что за гнилостная привычка, защищать сирых и убогих? Тем более, что ни в одну из этих категорий Макса даже с натяжкой не причислить. Если только не отнести к убогости – скупость на эмоции? Видимо, отморозил все что мог на своем севере. Оставив нетронутым лишь присущее всем без исключения аристократам высокомерие.

Сталкивались, знаем.

К счастью, неприязнь – еще не ненависть. Мы можем продолжать сталкиваться в стенах академии и просто игнорировать друг друга. Но я же, помимо всего прочего, еще и врага нажила.

Учитывая, что у Кристалл свита, какой позавидовала бы и королева Норлинга, жизнь мне медом точно не покажется. С нее станется подначить всех против меня и превратить мою жизнь в академии в раскаленную пустыню Мертвого мира.

А я так хотела провести эти четыре года в тишине и покое, ожидая пока преследующие меня тени, забудут обо мне.

Может, пока не поздно, сбежать в Карнивор, в земли зверей? Все же самая закрытая из всех территорий континента, куда ни один дурак в здравом уме не сунет нос. Там меня точно не станут искать.

Ладно, оставлю этот план на потом.

Чем ближе я подходила кабинету ректора, расположенному на четвертом этаже, в самой дальней башне замка, тем тише становилось вокруг. Адепты обходили это место стороной, видимо, боясь привлечь к себе ненужное внимание. Стены были украшены портретами предыдущих ректоров. От самого первого – в потертой раме, до последнего, с господином Кровелем. На толстой, дубовой двери пустующая ниша под табличку.

Подойдя ближе, я уже собиралась было постучать, как услышала голоса. Один – высокий, скрипучий – принадлежал женщине. Второй – ворчливый – смотрителю.

– Кто он, Готика? Ты его знаешь? Въедливый, или так... постольку-поскольку? Надо ли подчищать за собой, перетрясывать учетные книги? Или он как Алас, в математике ни в зуб ногой?

– Не знаю, Дрофард. Новый ректор – темная лошадка. Пока я слышала только слухи. Вроде как, его зачислили в ректоры по протекции самого маг-императора Сокрии – Итана Кар Ланде. Про опыт – ни слова. Про въедливость тоже. Однако – это такие мелочи. Вот у меня проблемка посущественнее. Несколько часов назад выяснилось, что в академию проникла подкожная чесучка. А она, как всем известно, передается только половым путем.

– Вот напасть… Ты уже оповестила лекарей?

– И лекарей, и лабораторию. Но из-за редкости заболевания лекарство будет готово минимум через неделю. Так меня и предупредили. А до этого что делать?

С другой стороны двери раздался тяжелый вздох.

– Оттолкнемся от проверенной схемы. Никакой огласки. Паники нам еще не хватало. Станем пресекать все контакты адептов друг с другом. Запретим сбор больше двух человек. Кроме столовой и уборной. Там поочередно будут нести дежурство свободные преподаватели. Я сам составлю график.

– Дрофарт, милый, – протяжно застонала неизвестная дамочка. – Что бы я без тебя делала?

Ей не ответили.

Разговоры сменились чавкающими звуками. Такие я слышала у вылизывающих себя животных, когда путешествовала с бродячим цирком. Парочка явно целовалась. И, если срочно не разогнать мчащихся к радуге единорогов, они еще долго не закончат.

Я постучала. Сразу громко, пытаясь обозначить присутствие. Не прошло и минуты, как дверь распахнулась. Две пары глаз в упор уставились на меня.

На лице незнакомой брюнетки, средних лет, с густо подведенными глазами и покрасневшими от жарких поцелуев губами читалось легкое любопытство. А вот знакомый карлик смотрел так, будто уже дважды меня проклял.

Глава 3. Лже-пророк

Не зря академия Норлинга, из всех рассматриваемых мной вариантов – а их было не мало – считалась самой лучшей. И дело не только в огромном багаже знаний, что получал любой закончивший ее адепт.

Здесь находилась самая большая библиотека на континенте, которой могли позавидовать правители всех, без исключений, стран. Комнаты были обставлены со вкусом и селили в них не по четверо – как в большинстве академий – а по двое. С другой стороны, именно из-за этого мне и не хватило места. В каждой башне располагались гостиные для отдыха, куда допускались адепты обоих полов. С креслами, каминами. Имелся даже шкафчик со сладостями, выпрыгивающими тебе прямо в руки, если закинуть в специальную щель серебряную монетку.

Возникла идея переночевать в одной из таких гостиных. И тут же исчезла. Там наверняка по ночам укрываются кучи парочек.

Но, на что я особенно обратила внимание, это столовая, которой мог позавидовать и столичный ресторан. Впрочем, даже рекламная брошюра не смогла передать ее изысканности и совершенства.

Она начиналась с массивных дубовых дверей. Каменные стены украшали вышитые золотыми нитями гобелены, с изображением всевозможных яств. Зал утопал в мягком свете, излучаемом уже знакомыми мне подпотолочными кристаллами. Деревянные столы были усыпаны изысканной посудой из серебра. В воздухе витал аромат дорогих специй, жареного мяса и сладких десертов, вызывая обильное слюноотделение.

Время обеденное, к тому же выходной. На свободный стол я даже не надеялась. Заприметила, что в дальнем углу, в одиночестве сидит ковыряющаяся в тарелке угрюмая брюнетка. Надеюсь, она не будет против, если я к ней присоединюсь?

Шляпу пришлось оставить на подоконнике в вестибюле, разумно предположив, что вряд ли кто-то положит на нее глаз. Удерживая в одной руке саквояж, второй я выхватила из стопки сверкающий поднос. И прошлась вдоль стеклянных рядов, под аккомпанемент урчащего желудка.

Под конец, я насчитала у себя три тарелки с горячим – мидии в сырном соусе, куриная ножка с травами, одна домашняя колбаска. На десерт – кофейный пудинг, небольшой кусочек морковного торта. И сливовый компот.

Что не съем, то понадкусываю. Благо фигура позволяет.

Но стоило отделиться от очереди, как путь мне заступила пышногрудая женщина в коричневом фартуке. На голове повязан белый платок. В руке – длинный развернутый свиток. Во взгляде – мрачная решимость.

– Имя.

– Аксель Пайн, – удивленно приподняв брови, ответила я.

Она быстро прошлась по списку глазами.

– Нет тут такой. Либо плоти за обед, либо оставляй поднос и уходи, – отметив мою грязную рубаху, она знакомо поморщилась. – Это не благотворительная лавка, адептка Пайн. Бесплатно тут не обслуживают.

Откуда-то справа раздались едкие девичьи смешки. Я обернулась. Ближайший ко мне стол занимала Кристалл с тремя подругами. Естественно, они все слышали.

Этого только не хватало. Ну почему я не вспомнила раньше, что не оплатила ни новую форму, ни книги, ни еду? Как мне сейчас, при всех, мешочек с монетами из штанов вынимать? Развязывать веревки на поясе, вспарывать внутренний карман?

– Простите, госпожа, – обратилась я к женщине. – Я готова сейчас же все оплатить, но можно это сделать… не здесь?

Женщина попалась бывалая. Быстро все поняла и сильно не удивилась. Тяжело вздохнув, кивнула на дверцу, что вела на кухню.

– Только поднос оставь.

Вернулась я через пару минут. Игнорируя Кристалл с подругами, которые, не понижая голосов, обсуждали мой непрезентабельный внешний вид, я протянула женщине золотую монету.

– За месяц вперед.

Схватила поднос и понесла, вместе с саквояжем, к запримеченному ранее столу.

Не дошла буквально пары шагов, как передо мной вырос долговязый рыжий парень, все лицо которого покрывали веснушки. Академическая форма, состоящая из белых брюк и синего кителя, в которой местные парни походили на рядовых солдат, висела на нем, как на вешалке, собираясь в некрасивые складки на животе.

– Лучше не стоит тебе туда садиться, – наклонившись, шепнул он еле слышно.

– Почему? – спокойно поинтересовалась я.

– Там сидят четверокурсники с боевого. Не любят они, когда за их столом посторонние. Ты, кажется, новенькая, вот и решил предупредить.

– Но там же… – я кивнула на брюнетку, которая, оторвавшись от тарелки, наклонилась к самому полу и… кормила кота.

Я вздрогнула, моргнула. Он не исчез.

Разве сюда можно с животными?

Рыжий, тощий, прямо как стоящий напротив адепт. Взгляд, направленный на брюнетку – наглый, голодный. Будто он душу готов продать за жареную курочку.

– А, не обращай внимания. Это Фиона. У нее особые условия, – махнул рукой парень. – Меня зовут Мэтт. Если хочешь, садись за наш стол.

Он ткнул пальцем в самый конец зала, где трое: девица с двумя темными косами, и двое парней, один похожий на шкаф, кучерявый, второй – еще худее рыжего и бледный, как снег, почти расправились с обедом.

Кивнув, я последовала за Мэттом. Под вдумчиво-молчаливыми взглядами троицы, заняла место. Поставила саквояж под ноги. Придвинула к себе поднос.

Рыжий сразу же покинул нас, отправившись за добавкой. Несмотря на то, что я далеко не замкнутая и не малообщительная личность. Наоборот, обычно всегда первая иду на контакт. Сейчас, то ли из-за голода, то ли из-за общей усталости, начинать разговор с незнакомцами мне не хотелось.

Впрочем, как и самим незнакомцам, исподтишка бросавшим на меня любопытные взгляды.

Не знаю сколько бы мы так просидели, играя в гляделки и издавая лишь чавкающие звуки, но внезапно раздался звон упавшей вилки. Сидящий напротив бледный парень закатил глаза и мелко задрожал.

– Вижу, вижу… – забормотал он неожиданно низким, совершенно неподходящим ему голосом. – Вижу грядет темное время. Время зимней бури. Время смерти. Время ужаса. Время мрака и мглы. Земля вздрогнет, пламенем объятая. Реки потекут вспять. Возродится драконье семя. Вижу, вижу…

Глава 4. В беде не бросаем

– Бакстер, это никому не интересно, – шикнула на парня Саманта и снова повернулась ко мне. Кукольное, в форме сердечка лицо девушки горело нешуточным любопытством. – Ты новенькая?

Я кивнула.

– Что за факультет?

– Ритуаловедения. Первый курс.

– О, Мэтт, слышал? – хлопнул рыжего по плечу Бакстер. – Будете на пару вызывать демонов из Мертвого мира.

– Ты снова путаешь, Бакс, – нахмурившись, пробубнил Мэтт. – Запомни уже – призыву и открытию порталов обучают на магическом факультете. А ритуаловедение – это порядок обрядовых действий при магическом акте. Для его изучение не обязательно обладать силой.

– Какая разница? – беспечно пожал плечами кучерявый. – Ты же светлый? Изучишь свой «порядок» и откроешь портал. Я, может, в жизни демонов не видел, а тут такой шанс.

– Их мало просто вызвать, – решила вмешаться я, заметив, как смущенно замялся рыжий. То ли магии в нем – кот наплакал, то ли тоже не сильно знаком с представителями Мертвого мира, но не хочет это признавать. – Самое главное – обладать достаточной силой, чтобы их обуздать и удержать.

– А ты откуда знаешь? – вмешалась Саманта. – Тоже из светлых?

Моя приобретенная с годами подозрительность разыгралась не на шутку. Показалось, что наш разговор все больше походит на допрос. Стало как-то неуютно. Вдруг у этой девицы какой-то скрытый мотив? Или я схожу с ума, накручивая себя?

– Нет, силой я не обладаю, – покачала головой. – А все знания о демонах почерпнула из книг.

Не рассказывать же им, что я два года жила в одном доме с одним из низших? Корреды, из-за нелюбви к людям, считаются самыми опасными представителями Мертвого мира, но Милво был тем еще обаяшкой, обожавшим сальные шуточки, мы быстро подружились.

– Я тоже много о них читал, – пробубнил Мэтт с полным ртом еды. – Вживую не видел, но двоюродная бабка рассказывала, что в четвероюродного брата ее лучшей подруги вселился дерьмогнусник. Всю душу выпить успел, пока поняли, что к чему и отписали в Сокрию, главе гильдии магов. Тот, конечно, помог, но парнишку было уже не спасти.

– Двоюродная, четвероюродная… заливай больше, – отмахнулся Бакстер. – Так и скажи, что демонов в глаза не видел, а призывать боишься.

– Ничего я не боюсь!

Саманта, видимо привычная к подобным перепалкам между парнями, устало вздохнула и хлопнула ладонью по столу.

– Если сейчас же не успокойтесь, я вас обоих сама в Мертвый мир к демонам зашвырну и любой суд меня оправдает.

Парни послушно уткнулись в тарелку, включая Габриэля, который выдав порцию бреда о темных драконьих временах, больше рот не открывал. Сидел молча, ковыряя горошек на тарелке, и смотрел куда-то мимо нас.

– Значит, вы все тоже первокурсники? – решила разбавить я гнетущую тишину. Рыжий кивнул. – И тоже с ритуаловедения?

– Нет, только Мэтт, – охотно ответила Саманта. – Я с лекарского, Габриэль с прорицательского, а Бакстер – боевка. Мы все родом из Сноужа. Знакомы с самого детства. Учились в одной школе и жили на одной улице. Гейб всегда молчит, если только в него не вселяется странная сущность, любящая болтать ерунду. Бакстер глуп, как пробка…

– Эй! – недовольно воскликнул парень.

– Ну прости, – развела руками Саманта. – Не буду же я ей врать? Зато ты самый сильный и можешь за нас постоять.

Кучерявый на сомнительный комплимент не повелся. Отвернулся и обиженно засопел. Девушка, не обращая на него внимания, продолжила.

– Мэтт – наши мозги. Но только если не ведется на издевки Бакса, а это, как ты успела заметить, случается постоянно…

Рыжий с кучерявым переглянулись и заявили в один голос:

– А Саманта – просто красивая.

Лицо девушки так смешно вытянулось от возмущения, что я не выдержала и прыснула со смеху. Вскоре ко мне присоединилась вся четверка, включая даже молчуна Габриэля.

– Не думала, что один из самых видных женихов академии может опуститься до такой неряхи, – раздался на всю столовую пронзительный голос Кристалл. Закончив обедать, они с подругами поднялись из-за стола и направились к выходу. – Ни манер, ни статуса. Нищая деревенщина. Даже друзей себе таких же нашла.

Пришлось сцепить зубы, чтобы удержаться от крутившегося на языке жесткого ответа и продолжить игнорировать злобные выпады вышагивающей между рядами рыжей. Саманта, заметив мое состояние, перегнулась через стол и сочувственно сжала мою ладонь.

– Ты с ними знакома? – спросил Мэтт.

– Не могу назвать это полноценным знакомством, – протянула я, не зная, стоит ли упоминать эпизод в комнате Леррана. – Около получаса назад мы с Кристалл столкнулись в мужском крыле.

– «Повезло» же тебе, – жалостливо взглянул на меня Бакстер. – Она и ее подружки – те еще змеи. Учатся на четвертом курсе магического факультета, так что под руку им лучше не попадаться. Ту, что блондинка зовут Нефрит. Брюнетку – Лазурит. А шатенку…

– Дай угадаю, – подняв взгляд к потолку, изобразила я мыслительный процесс. – Лоханит?

Новый приступ смеха сотряс наш столик.

– Простите великодушно, но над чем вы так ржете? – визгливо поинтересовалась шатенка из свиты Кристалл, чье имя я так и не узнала. Все четыре подружки, которые должны были уже покинуть столовую, возникли перед нами так внезапно, что я засомневалась, не использовали ли они портал. – Неужели над нами?

Не дожидаясь реакции новых знакомых, так как привыкла со всеми проблемами разбираться сама, я поднялась со стула, уровнявшись ростом с рыжей заводилой.

– Во-первых, великодушно прощаю, – выдавила я самую елейную из своих улыбок. – А. во-вторых, будете много знать – не успеете состариться.

– Кто ты такая? – выйдя вперед, прошипела Кристалл, чьи золотистые глаза пылали нескрываемой яростью.

Глава 5. Талант информатора

– А что это за девица, на которую я налетела? – как бы невзначай поинтересовалась я, приступая к десерту.

– Ты о Фионе? Она сестра Макса Леррана, –Мэтт покосился на стол, занятый парнями четверокурсниками. – Лидера боевого факультета.

Я на секунду опешила.

Сестра? Но кроме цвета волос у них же ничего общего? Кареглазая девица обладала классической красотой, была маленькой, изящной. Короче, полной его противоположностью. И в отчетах гильдии воров о ней ни слова. Ни портрета, ни имени, ни указания, что она тоже адептка академии. Я представляла ее ребенком. Выходит, зря.

– Она довольно странная, – заметила Саманта.

– В каком смысле? – преисполнившись любопытством, переспросила я.

– Сама увидишь, – усмехнулся Мэтт. – Фиона первокурсница и с нами на одном факультете. В отличие от брата, успеваемость у нее хромает. Ни с кем не общается. Замкнутая. Из комнаты не выходит. Ее соседка Эмбер Грай считает, что у Фионы проблемы с головой. Естественно, вслух об этом не говорят. Никто не хочет переходить дорогу Леррану.

– Он что-то вроде местной звезды? – закинула я удочку, в надежде узнать что-то новенькое о парне, с которым мне предстоит сегодня ночевать.

– «Что-то вроде»? Он и есть звезда, – громко прошептал Бакстер. – Его фамилия – синоним слова «прирожденный аристократ». Первый в учебе и на тренировках. Он носит титул северного герцога, и умудряется совмещать академию с ведением домашних дел. Все адептки с первого по четвертый курс спят и видят себя в роли его невесты.

– Ничего не все, – отмахнулась от его слов Саманта. – Я, к примеру, не дура и понимаю, что простым смертным ловить с ним нечего. Если кому и повезет, то девицам, чья родословная насчитывает целые века. Вроде Кристалл. Он и компанию себе под стать подобрал. Все сынки обеспеченных родителей, чьи фамилии гремят по всему континенту.

И зачем, спрашивается, я платила за отдельные отчеты, когда на меня в первый же день вывалили все, чего в них даже не было? Этим ребятам бы в гильдии работать, с их несравненным талантом информаторов.

Саманта, между тем, продолжала.

– К примеру, тот светловолосый с голубыми глазами – третий принц Норлинга, Себастьян Найвет. Славный парень, в конфликтах не замечен, но тот еще бабник. Рядом с ним, сероглазый шатен – валашский княжич Мирча Стану. Седьмой сын князя вампиров Влада Пятого. Делает вид, что пьет клюквенный компот, но в стакане кровь. И я руку готова дать на отсечение, что кровь не простая, а с горячительными примесями. Он любит веселье. Ни одно происшествие в академии без его участия не обходится. Кажется открытым простачком, но мой тебе совет, никогда не переходи ему дорогу. Он из тех, кто ни за что не забудет и отомстит.

– А кто сидит справа от Леррана? – спросила я, разглядывая зеленоглазого брюнета, до шкафообразной комплекции которого, даже Бакстеру было далеко.

Не было у меня ни его портрета, ни личного дела. Что очень странно, учитывая, в пеструю компанию он входит.

Саманта нахмурилась.

– Его зовут Моран Гиант. Самая странная здесь личность. Кто он и откуда знают, наверное, только его приятели, да принимавший его в академию ректор. Ходит много слухов. Одни говорят, что он родом с южных пустынь, где люди носят шелковые одежды. Другие считают, что он с севера, где варвары строят замки изо льда и разводят шерстяных носорогов. Третьи думают, что он из Карнивора, земли зверей, а значит – оборотень. Не знаю, что из этого правда, но на летние и зимние каникулы он академию не покидает, если только Лерран не берет его с собой.

– Все в академии предпочитают обходить его стороной, – шепотом поделился Бакстер. – Гианта сравнивают с диким, не поддающимся приручению животным. Будь он действительно оборотнем, я бы даже не удивился. Держись от него подальше, Акс. А лучше, на всякий случай, носи в кармане корень солодки.

– Это еще зачем? – нахмурился Мэтт.

– Для защиты, конечно, – будто ребенку, принялся объяснять ему кучерявый. – Запах солодки отпугивает упырей. А в больших дозах – действует, как сильнейший яд.

– Так то упыри, придурок, – хмыкнул рыжий. – К оборотням они никакого отношения не имеют.

– Да какая разница?

Мэтт закатил глаза.

– Оборотни, такие же люди, как мы с тобой. А упыри – нежить, в которую после смерти могут обратиться старые озлобленные вампиры.

– Говоришь так, будто видел и тех, и других своими глазами.

– Ну, не видел, – огрызнулся рыжий. – Зато, в отличие от тебя, в книжках умных читал.

– И что, в твоих книжках так и написано – корень солодки на оборотней не действует?

– Нет, конечно. С чего бы?

– Ну раз не написано, значит действует, – авторитетно заключил Бакстер. – Завтра же вам всем по палочке достану.

– Прекратите ссориться, – осадила парней Саманта. – Лучше скажите, кто хочет пойти со мной в Эдгрос? У меня закончились сушеная росянка, а завтра занятие у госпожи Малвин по лекарственным травам.

– Что такое Эдгрос? – спросила я.

– Небольшая деревушка, неподалеку от академии, – принялся объяснять Мэтт. – Там большой рынок, и таверна, где можно вкусно поесть имеется. Правда, в выходные все забито адептами. Но это и не удивительно. Не в лес же по ягоды ходить? Местных, правда, не много.

– А чего так?

– Темная это история, – голос парня понизился до шепота. – Через лес проходит граница с Валахией. Лет пятьдесят назад, во время войны магов Сокрии с вампирами, через эту границу, в Эдгрос, по ночам, повадились лазить дикие упыри. Иссушали досуха всех, кого встречали на улицах, в основном шлюх и нищих. Деревенский староста своими силами справиться пытался, но нехорошие слухи по окрестностям расползлись. Народ начал собирать вещи и куда подальше разбегаться. Едва не опустела деревня, но вмешался прежний ректор академии. Собрал преподавателей, зачистил территорию и продлил на деревню защитный магический барьер. Теперь там так же безопасно, как и здесь.

Глава 6. Вызов брошен

Договорившись с Самантой и парнями встретиться за завтраком, мы распрощались и пошли в разные стороны. Они – к выходу из академии, а я – в направлении преподавательского крыла.

Смотрителя на прежнем месте не оказалась, как и госпожи Хардбрум. Пришлось обратиться за помощью к пробегавшей мимо молодой женщине. Госпожа Элвин – так она представилась – оказалась довольно мила и, без лишних вопросов, проводила меня сначала к экономке, которая за три серебряные монеты выдала мне новенькую форму, а затем в святая святых – библиотеку, где меня ожидала заранее подготовленная стопка учебников.

Со всем этим добром я не спеша поплелась в мужское крыло. Застыла у дверей, внутренне готовясь к тому, что меня за ней ожидает. Выдохнула. Открыла. Неужели забытые боги решили смилостивиться надо мной? Леррана внутри не наблюдалось.

Короткая передышка. Но чувствуя навалившуюся за последние сутки усталость, я была рада даже таким незначительным мелочам. А если он вообще не явится? Нет, чудес не бывает.

Бросив саквояж у кровати, я заправила ее постельным бельем, на котором болталась бирка с моим именем. Затем вытащила из бумажной обертки новенькую форму. Подошла к большому зеркалу у стены и приложила к груди.

Размер точно мой. Ткань не самая дешевая, прочная. Но уж больно легкая, прозрачная. Под сорочку придется надеть корсет. А вот длинная сиреневая юбка оказалась слишком узкой, чтобы спрятать под ней что-то кроме чулков.

Быстро же забылось, что девицы в Норлинге более раскрепощенные, чем в Сокрии, где я прожила последние два года. Если в империи магов от вида голой женской щиколотки лицо мужчины покрывалось краской, в Норлинге так их взволновать могли разве что смело продемонстрированные подвязки.

Единственный в комнате шкаф, куда я заглянула, в надежде найти свободное место для своих вещей, разочаровал. Все вешалки были заняты дорогущей одеждой Леррана. Расположенные с краю полки – тоже. И так они были бережно сложены, что его маниакальной аккуратности обзавидовалась бы даже главная горничная в доме моего опекуна – Марта.

Пришлось повесить форму на спинку единственного стула. Затем усесться на него верхом и изучить интерьер, задаваясь вопросом – этот парень вообще человек?

Кровать заправлена так, будто на ней в жизни никто не спал. Невероятная чистота вокруг. Вещи по цветам. Книги по алфавиту. Под кровать, наверное, лучше не заглядывать, вдруг там девицы по пронумерованным сверткам лежат?

Солнце клонилось к закату. О соседе ни слуху, ни духу. И так я осмелела, что даже решилась стащить с себя ненавистный серый мешок и принять ванну.

Тело в теплой воде охватило небывалое блаженство, расслабляющее и наполняющее силой. Хорошенько вымыв голову, я высушила волосы полотенцем. Затем нанесла одолженную у Нессы – моей названой сестренки и жены опекуна – увлажняющую мазь. Надела корсет и панталоны.

Именно в это момент хлопнула входная дверь.

Внутренне сжавшись, я потянулась за ночной сорочкой из плотной коричневой ткани, что должна была закрыть мое тело от шеи, до самых пяток. Но тут удача со мной распрощалась. Оказалось, что я забыла ее в саквояже, а тот остался лежать на полу у кровати.

Прятаться в ванной бессмысленно. А учитывая, что Леррана в одном полотенце я видела, будет даже честно, если мы сравняем счет. Главное не краснеть, а взять пример с него – быть холодной и равнодушной.

Легко сказать…

Стоило рвануть на себя ручку двери, как я впечаталась в каменную грудь, преградившего мне путь парня. Удивление на лице Леррана так быстро сменилось гневом, что я на секунду усомнилась в собственном зрении. В глубине черных глаз вспыхнуло алое пламя. Капризно изогнутые губы сжались в тонкую линию.

– Я неясно выразился, когда велел тебе проваливать? – процедил он, нависая мрачной тучей. – Или у тебя проблемы со слухом?

Судя по тому, как обожгло щеки, я не справилась с чувствами и все же покраснела. Только не от смущения, а от переполнившей до краев ярости.

Что я ему, гниль и смрад, такого сделала, что он так на меня взъелся? И ведь не спишешь эту ненависть на весь женский род. С сестры пылинки сдувает, с Кристалл разговаривает нормально, пусть и без каких-либо эмоций. А на меня либо рычит, либо прожигает убийственным взглядом.

Еще хмурится постоянно. Впрочем, так даже лучше. Улыбка Леррана – страшная сила, превращающая чудовище в сексуального демона. Помниться, даже от его презрительной усмешки у меня чуть все мозги в панталоны не стекли.

Ну вот, снова лопатка зачесалась. Аллергия на него что ли?

Я попыталась оттолкнуть его, но ничего не добилась. Лерран и мне не дал пройти и сам не сдвинулся ни на шаг. Под моей ладонью ровно билось его сердце, тогда как мое собственное мощно бухало где-то в желудке. Ноздри забивал сандаловый запах, который при первой встрече я ошибочно списала на мыло. Он, по-прежнему, туманил голову, мешая мыслить здраво.

– Со слухом у меня все в порядке, а тебе не мешало бы пройти курс по усмирению неконтролируемой агрессии. Я слышала, в академии есть отличный психолог…

Запутавшись пальцами в моих волосах, Макс больно потянул их вниз, заставляя меня запрокинуть голову. Его лицо приблизилось к моему. Зрачки расширились. Ноздри затрепетали, будто он пытался уловить какой-то запах. Обычные люди так себя не ведут. Аристократы – тем более. Стало вдруг не по себе.

– Отстань от меня, тупой ты орк!

– Только если скажешь, что ты здесь опять забыла, – прорычал он у самого уха и резко… отпустил.

Я покачнулась и вцепилась в ручку двери за спиной, чтобы не упасть. Лерран, смахнув черные пряди со лба, направился к своей кровати.

– Смотритель сказал, что в женском крыле мест нет, – буркнула я в его широкую спину. – Для решения моего вопроса нужно дождаться нового ректора. Придется тебе потерпеть ночь. Завтра, меня уже здесь не будет.

Глава 7. Явление ректора

– Шакрот борг! – сосредоточено произнес Мэтт и махнул рукой. Одинокая сосиска в его тарелке, слабо зашевелившись.

Я прикусила нижнюю губу. Саманта хмыкнула в кулачок. Гейб скептически приподнял правую бровь.

– И это все? – после непродолжительной паузы, разочаровано поинтересовался Бакс.

Лицо кучерявого парня выражало полное недоумение.

– А вы чего ждали? Фейерверков? – обиделся рыжий и отодвинул от себя тарелку.

– Почему обязательно фейерверков? – пожал плечами Бакстер. – Ну, искр огненных, вспышки или какого-нибудь звука.

– Звука? – скривился Мэтт и прошептал про себя. – Примитивные…

Он снова махнул рукой, переворачивая сосиску, но на этот раз сопроводил все действие словами:

– ТА-ДАМ!

Мы с Самантой едва не упали со скамьи, разразившись таким неудержимым хохотом, что привлекли внимание всех завтракавших в столовой адептов. Гейб закашлялся. Даже Мэтт усмехнулся. И только Бакстер продолжал недоумевающе хлопать глазами, видимо раздумывая, тот ли это звук, которого он ожидал.

Веселье прервалось так же внезапно, как и началось. Из коридора раздался мужской громоподобный голос.

– Адепты академии Норлинга, убедительно просим вас собраться в главном зале. Не толкайтесь. Места хватит всем.

Удивленно переглянувшись, мы поднялись и дружно вклинились в цепочку, тянущуюся от самого выхода. Единственное, что мне было известно о главном зале – он находился где-то на первом этаже. Куда именно идти я не знала, а потому держалась друзей.

Помещение оказалось просторным и светлым. Лучи утреннего солнца проникали сквозь большие стеклянные окна, расписанные древними охранными рунами. Потолки высокие, украшенные золоченой лепкой. Пол из белоснежного мрамора.

Трон бы в центре. Впрочем, и без него полное ощущение, что находишься в королевском дворце. До того все здесь было торжественно и величественно. Особенно свита из преподавателей, в длинных черно-белых балахонах, ровной аркой собравшаяся у противоположной стены.

Среди них я заметила два знакомых лица – Готика Хардбрум, госпожа Элвин – еще две женщины, мелькавшие в коридорах, и мужчины разных возрастов. Самому молодому на вид около сорока. Высокий, плечистый. Помню его по отчетам гильдии воров. Кажется, преподает боевую подготовку. Он-то и взял слово, когда текучка прекратилась и зал заполнился под завязку. Взмахнул рукой и воцарилась гробовая тишина.

– Адепты, как всем вам известно, господин Кровель, отдавший академии больше тридцати лет своей жизни, в связи с почтенным возрастом решил уйти на пенсию. Сегодня к нам прибыл его преемник, – все зашушукались, принялись оглядываться по сторонам, выискивая незнакомое лицо. Даже я напряглась, услышав неподалеку громкий шепот – «дракон». – Разрешите представить вам нового ректора академии Норлинга.

– Вот и смертушка наша пожаловала, – хмыкнул Бакстер.

– Вранье это все, – покачал головой Мэтт. – Никто бы не стал приглашать сюда дракона.

Преподавательский состав расступился, открывая вид на второй выход из зала. Дубовые двери отворились и внутрь вошел высокий мужчина лет тридцати, с длинными, белыми, собранными в высокий хвост волосами.

Видимо, он только что слез с лошади, и даже не успел умыться с дороги. Вместо академического балахона, на мужчине были пыльные черные одежды, видавшие виды сапоги, для верховой езды, и старый плащ. В подкладке мелькнула дыра.

Лицо незнакомца, суровое, как у воинов с батальных картин, выражало застарелую усталость. Цепкий взгляд прошелся по собравшимся. Гипнотизируя и подчиняя, глаз не оторвать.

– Ничего себе, – прошептала вцепившаяся в мое предплечье Саманта. – Вот это красавец!

– Никогда не видел драконов, – выдохнул стоящий справа Мэтт. – Но этот похож.

Интересно, чем руководствовался король, Болис Третий Найвет, выбирая на пост ректора этого мужчину? Такому впору махать мечом на поле боя, или возглавлять стражу при дворе. В роли руководителя престижного учебного учреждения, он выглядел, мягко говоря, неуместно. И судя по изумленным взглядам рядом стоящих, так думала не только я.

За спиной кто-то издал сдавленный звук. Я оглянулась. За мной, в одиночестве, стояла Фиона. Девушка обнимала себя руками и не отрывала от блондина карих глаз. Ее тело била мелкая дрожь, а ровные белые зубы впивались в нижнюю губу.

Странная реакция. Казалось, он ее не на шутку пугал.

– Приветствую адептов академии Норлинга, – обратился мужчина к толпе властным, низким голосом, услышав которой все тут же замолчали. – Разрешите представиться, меня зовут – Роан Брювальхолл и с этого дня я ваш новый ректор. Если у вас возникнут вопросы, добро пожаловать в мой кабинет. Но без особой нужды, прошу не беспокоить. А сейчас возвращайтесь к своим занятиям.

Не прощаясь, он развернулся и исчез за спинами своих коллег, которые так же, как и адепты, принялись удивленно переглядываться.

– Можете расходиться, – объявил преподаватель боевой подготовки, чье имя мне пока было неизвестно и направился следом за блондином.

– А он не многословен, – протянул Бакстер, когда мы оказались в коридоре, вынесенные из главного зала нескончаемым людским потоком.

– А чего ты ожидал? – вдруг подал голос Габриэль. – Второго ректора Кровеля? «Ах, как я рад нашей встрече. Академия Норлинга – это колыбель культуры и современной цивилизации. Вы все должны быть благодарны забытым богам за то, что находитесь здесь. В месте, где просвещенный человек может вдыхать полной грудью, а непросвещенный – делать первые шаги»…

Я удивленно захлопала глазами, услышав от этого парня так много слов за раз.

– Гейб, ты разговариваешь? – прошептала еле слышно. – А чего раньше молчал?

Глава 8. Гнилостное существо

Несколько часов назад…

От нее пахло проблемами.

А еще смесью морозного ветра с хвоей. Так отчетливо, что Макс, даже вдыхая полной грудью холодный лесной воздух, не мог выбросить этот запах из головы. Как и перестать дрожать от ярости, вспоминая гордо задранный подбородок и бросающие ему вызов, зеленые, как у дикой кошки, глаза.

Аксель Пайн…

Дали же забытые боги имечко.

Ледяная вода из тонкого извилистого ручья больно обожгла лицо, но так и не смогла помочь прояснить мысли. Мокрые пряди волос прилипли ко лбу. Под кожей нещадно зудело. Сидящее в Максе существо подбиралось все ближе к поверхности. Сопротивляться становилось сложнее, ведь здесь, на воле, его не сдерживал диагравий.

Что случилось в его комнате? Почему утратил присущую ему с рождения выдержку? А стена из льда, которой он давным-давно огородился от всего мира, вдруг дала трещину?

Неужели все дело в этой девчонке? Чем она отличается от остальных? Сложный вопрос, но именно с ее прибытием в академию, у него начались проблемы с эмоциями и самоконтролем. Недостойная слабость, которой, как ему всегда казалось, он был начисто лишен. А ведь так все отлично шло, и теперь с ног на голову…

Из академии в Приграничный лес он буквально сбежал, боясь невзначай свернуть ей шею.

Макс поморщился, сжимая пальцами переносицу.

При чем здесь шея? Глядя, как эта пигалица крутит перед ним обтянутым панталонами задом, намерения у него возникли самые что ни на есть низменные.

В мыслях всплыл навязчивый образ – аппетитное тело, длинные для ее росточка босые ноги, идеальное лицо с ярко-красными пухлыми губами, спадающий до безумно тонкой талии водопад снежных волос.

Он зло усмехнулся про себя и ударил ладонью по воде. Капли разлетелись во все стороны, холодя шею и обнаженный торс.

Он назвал ее бледной, как снежок. Ей шло это прозвище. Оно смягчало ее образ гордой Снежной королевы. Даже голос соблазнял. Мелодичный и томный, он звучал так, словно девчонка флиртует, даже если из ее рта вырывались откровенные оскорбления.

Смрадная гниль.

Какого демона он позволил ей касаться его в присутствии Кристалл, и даже не попробовал опровергнуть ее наглое заявление о том, что она его невеста? Почему не оттолкнул, ведь хотел же? Но что-то остановило. Представил, как она падает на каменный пол или ударяется плечом о стену, и нутро наполнилось ядовитой горечью. То взбунтовалось существо.

Четыре года они жили со зверем в мире. Разделяли радость и ненависть. Полагались в своих действиях на логику и строгое понимание законов мироздания. Что же случилось сейчас? Почему человеческая сущность продолжала мыслить здраво, а животная – будто сошла с ума?

Любые чувства – это изъян. А у него не должно быть изъянов, способных похоронить под собой единственную цель. Вот только как это внушить тому, кто не желал ничего понимать?

Может, его прокляли? Недругов хватает. Нужно как можно скорее выяснить. Залезть в ректорские бумаги и покопаться в личном деле белобрысой нахалки. Узнать кто она такая и откуда. Доверить это Гианту? Нет. Сам.

Острый слух уловил шевеление в соседних кустах.

Не оборачиваясь, Макс подобрался. В то же мгновение последовало нападение.

Противник был достойный. Не уступающий в ловкости, только немного в силе и умении просчитывать все действия врага наперед. Скупые, но оттого не менее болезненные удары Макса попадали точно в цель. Никаких лишних движений. Мягкие и проворные приемы. Ничего не выражающее лицо. Блокировка почти каждой атаки. Почти – потому что некоторые особо резкие тычки он все же пропускал.

Впрочем, это не мешало ему чувствовать, как тело постепенно избавляется от сковывающего его напряжения. А с тем вместе уходил подкожный зуд и беспричинная злость. Повалив, наконец, противника на лопатки, Макс поднялся с земли, стряхнул комья грязи и расплылся в кривой ухмылке.

– Сегодня намного лучше, но советую потренировать удар слева.

– Свой потренируй, – сплюнул на землю кровью из разбитых губ Гиант. – Я оставил почти все силы на пробежке, так что тебе повезло.

– В пошлый раз ты был сонным, а до этого плотно поужинал… Прекращай искать оправдания и тренируй удар.

Поднявшись вслед за приятелем, Моран тряхнул головой, как зверь после купания. На нем, как и на Максе, из всей одежды были только штаны и ботинки.

– Что ты здесь делаешь? – спросил он, меняя тему. – Я думал, ты отправился спать.

– Планы изменились, – беспечно пожал плечами Макс. – Захотел проветриться. А ты чего так задержался?

– Медведица между деревьев застряла, – кивнул Моран в сторону чащи. – Ну я и решил понаблюдать.

– Извращенец.

Гиант откинул голову, нахально захохотав. Макс закатил глаза.

– У тебя все в порядке? – резко замолчав, осторожно поинтересовался Моран. – Зрачки вытянулись. Почему ты на грани обращения?

– Просто устал, – ленивым, равнодушным голосом ответил ему приятель. – Пришел сюда выпустить пар.

Брюнет хитро прищурился.

– Дело в той новенькой блондинке из столовой, от которой ты не мог оторвать глаз?

Внешне Макс остался совершенно невозмутим, но внутри него разгорелось настоящее пламя. То, что Гиант может уловить его реакцию на Снежка, стоило ожидать. Приятель обладал звериной чуткостью даже к самым незначительным изменениям обстановки. Нервировало другое. Вдруг, кроме него, это заметил кто-то еще?

– С чего ты взял? – пренебрежительно хмыкнул Макс и опасно сверкнул острыми, не человеческими, клыками.

Гиант, ничуть не испугавшись, наклонился ближе и втянул рядом с ним воздух.

– Чую на тебе ее запах. Ты бы поостерегся, не один я обладаю усиленным нюхом.