Как сын боярский девятихвостую лису приручил

Глава 1

Бывают же у людей проблемы. Скучные, обыденные. У боярского сына Ивана проблема была иного рода. Сидел он в самой что ни на есть настоящей бамбуковой клетке, подвешенной где-то под потолками невесть какой заморской страны под названием Япония. А виной всему был его неукротимый нрав и боевой сокол по имени Гром.

Дело было так. Послал царь Иван Васильевич посольство к здешнему правителю, сёгуну Токугаве, дабы наладить отношения и удивить заморского владыку диковинками. Иван в составе посольства был как лучший переговорщик, да и просто как человек, способный выйти сухим из любой, даже самой плачевной ситуации. Привезли они в подарок соболей, скакунов да украшений всяких.

На первом же приеме выяснилось, что у сёгуна есть дочь, принцесса Саюри, невеста завидная, но на редкость вредная и избалованная. Увидела она Грома, да и захотела его себе. Иван пытался объяснить, мол: «Не могу, матушка-принцесса! Птица царская, не мне ее дарить!» Принцесса надула губки, а хитрый придворный колдун, старец по имени Кодзи, шепнул ей что-то на ухо.

На следующее утро Гром пропал. А Иван, отправившийся на поиски, наткнулся в запретном саду на странное зрелище: принцесса, улыбаясь, кормила его сокола какими-то золотыми ягодами. Птица сидела, как окаменевшая, а глаза ее светились зловещим фиолетовым светом.

— Эй, что ты с птицей делаешь?! — крикнул Иван, выходя из-за ветвей сакуры.

— Обуздай свой варварский тон, северный дикарь! — фыркнула Саюри. — Теперь это мой сокол. А ты слишком много видел.

Из тени появился старый Кодзи. Он что-то прокричал, и из-под земли полезли каменные твари, похожие на лягушек с тремя глазами. Иван отбивался, как лев, тигр и кто пойми еще, меч сверкал, отправляя на тот свет пару-тройку каменных гостей. Но против магии не попрёшь. Какой-то липкий, шелковистый плющ опутал его с ног до головы, и очнулся парень уже в клетке.

«Вот тебе и дипломатия», — подумал Иван, пробуя на прочность бамбуковые прутья.

В темноте послышалось шуршание. На балку над клеткой бесшумно приземлилась... девица. Да такая, что у Ивана, видавшего разное, дух захватило. Рыжие волосы, собранные в пучок, хитрые глаза-миндалины, а из-под короткого кимоно выглядывали хвосты. Целых девять пушистых, огненно-рыжих хвостов.

— Ну и рожу ты скорчил, рус, — сказала девица на чистейшем, хоть и с акцентом, русском языке. — Никогда кицунэ не видел?

— Ки-где? — опешил Иван.

— Лисица. Девятихвостая. Зовут Акане. А тебя, я смотрю, в западню поймали. Как глупую мышь.

— Меня Иван зовут! И это не была западня! — возмутился боярский сын. — Мою птицу заколдовали! Я буду жаловаться!

Акане хихикнула, прикрывая рот рукавом.

— Это еще что. Старец Кодзи, что на службе у принцессы, вообще-то ёкай. Очень сильный и очень старый. Он хочет пробудить древнего горного Они, используя жизненную силу твоих людей и энергию принцессы. А потом захватить власть над всеми островами.

— А тебе-то что до этого? — насторожился Иван.

Лисица надула щеки.

— Этот Они — мой двоюродный дядя, по материнской линии. И он страшный зануда! Если его пробудят, он начнет всех поучать и нудеть, про его предпочтения в еде, я вообще молчу! А я поучений на всю бессмертную жизнь наслушалась. Да и сад, где он спит, — мои охотничьи угодья. Так что, хочешь вернуть свою птичку и спасти людей?

— Хочу! — не раздумывая, ответил Иван.

— Тогда договорились, рус! — Акане щелкнула пальцами, и замок с клетки упал в траву — Поехали!

Глава 2

Путь через ночной замок был подобен головокружительной погоне. Акане, превратившись в лису стандартного размера, бежала впереди, ее хвосты метались, как языки пламени. Иван пытался поспеть, чуть не снося по пути ширмы с иероглифами и пугая до полусмерти сонных стражников.

— Налево! — скомандовала Акане, проскальзывая в узкий проход.

— А раньше можно было сказать?! — рявкнул Иван, уворачиваясь от летящей стрелы.

За ними гнались не только люди. Из-за стен вылезали каменные черти-цутигамо, а по потолку бежали длиннорукие тени-капапы. Иван отмахивался мечом, чувствуя, как по клинку бежит странная, теплая энергия. Его отец, бывало, говорил, что оружие это не простое, а заговорённое, выковано волхвами против нечисти.

Акане творила чудеса. Пускала изо рта огненные шары-китсуне-би, путала стражников иллюзиями, заставляя драться друг с другом, да по-всякому, хитровывернуто оскорбляла.

— А неплохо! — одобрительно крикнул Иван, отрубая голову очередному цутигумо.

— А еще я вкусно готовлю! — показа язык лиса.

Наконец, они ворвались в огромный зал, где должна была проходить церемония. В центре, на полу, был вычерчен сложный магический круг. В одном его конце стояла принцесса Саюри в белом кимоно, с остекленевшим взором. В другом, в золотой клетке, сидел Гром, и от него во все стороны тянулись фиолетовые нити энергии к стоящим по кругу дипломатам группы Ивана. А старец Кодзи сбросил свое человеческое обличье, превратившись в высокого тощего демона с кожей, как кора дерева, и длиннющими когтями.

— Ах, непрошеные гости! — просипел он. — Не смейте мешать великому пробуждению Владыки Гор!

— Тебя спросить забыли! — крикнула Акане. — Ты испортишь всем веселье!

Кодзи взмахнул руками, и из круга стали подниматься тени меньших Они. Иван сжал рукоять меча.

— Ну что, лисичка, побьемся за правое дело?

— А то! — сверкнула глазами Акане. — Только отойди, я сейчас каак шарахну!

Но Иван уже летел вперед, с криком: «За царя и Отечество!». Его меч звенел и сверкал, рассекая призрачную плоть демонов. Акане, не отставая, устроила фейерверк из иллюзий и огня, сбивая с толку и поджаривая врагов.

Глава 3

Битва была жаркой. Иван, используя всю свою богатырскую удаль и магический клинок, рубил направо и налево. Акане виртуозно управлялась с магией, то создавая стену из лисьего огня, то заставляя Они атаковать друг друга.