Капитан Стриж

– На льду кандидат в мастера спорта, Игорь Иринбург! Тренер – Виктор Евгеньевич Далматов!
Над головой – многоглазая тьма. Под ногами – белый лёд. Единственное, что в эти мгновения имеет значение и кажется абсолютным центром мира.

Музыка ударяет по нервам. В голове с первых аккордов начинает гулко стучать метроном. Воздух холодит щеки.

Игорь, одухотворенный и сосредоточенный, не сомневается ни минуты в том, что выглядит прекрасно под красноватым светом прожекторов в своём чёрно-серебристом костюме с перьями. Накануне, увидев случайно на телеканале 2×2 мультфильм Миядзаки "Ходячий замок", он понял, что желает повторить на предновогоднем показательном выступлении образ летящего над огненной пропастью чародея Хоула. Даже непонимание тренера не остановило его. Увидев своего воспитанника в перьях, Генич фыркнул: “Это что за чёрный стриж?". Игорь не расстроился. К снисходительности и насмешливости Виктора Евгеньевича он давно привык. Пусть для него будет стриж. Не обязательно объясняться перед каждым.

Безупречный каскад. На лед падает отвалившееся чёрное перо. Прекрасно! Так даже лучше! Взгляды завистников и соперников похожи на молнии, которые пытаются испепелить его из темноты зала. Но стрижу молнии не страшны.
Лутц! Восхитительно! Тьма над головой одобрительно гудит. Он точно похож на юного чародея, способного околдовать каждого зрителя под куполом этого ледового дворца! Или на отважную хрупкую птаху, рассекающую тяжелый грозовой воздух, вопреки всем ветрам!

Один такой! Будущая надежда России! Без пяти минут мастер спорта!

Мгновение для подготовки.

Заход на тройной аксель…

И вдруг – до жути знакомое ощущение пустоты внутри. Пронизывающий до костей страх. Неверное движение. И удар будто о мрамор.

Боже правый. Как больно. Как унизительно больно.

Мышцы лица сводит. Скулу обжигает. Алая горячая капля падает на лед. Холодные крошки вонзаются в обожженную кожу ладоней.

Музыка затихает, уступая место звенящей тишине. Темнота, на этот раз подобная огромному слепому зверю, обнимает оцепеневшего юного фигуриста со всех сторон. Будто утешая.

***

Игорь заставил себя открыть глаза.

От ярких огней Москвы хмурое небо казалось лиловым. Белые крупные хлопья снега лениво падали на изрезанный лед дворовой спортивной коробки, черную куртку, влажный от пота лоб. Брюки, не предназначенные для тренировок, намокли. Ушибленное правое бедро болело.

Снова падение, пронизывающий через влажные пятна на одежде холод и пустота внутри.

Снова он не прыгнул.

Не то, чтобы парень удивился и расстроился из-за того, что опять поцеловался со льдом. Это повторялось с того момента, когда он впервые вышел на тренировку, после той глупой травмы.

Тогда он повредил колено, отрабатывая какой-то незначительный элемент. Бывает. Игорь терпеливо лечился. Ничего не предвещало беды. Никто не мог предсказать, что, вернувшись на лед, юный фигурист не сможет повторить тот филигранный тройной прыжок, с которым он собирался получать долгожданное звание мастера спорта. В лучшем случае у парня получалось только два гребаных оборота, в худшем он падал. Как заключил небольшой консилиум медиков, причина скрывалась в голове. А чужая голова, как и душа, как известно, – потемки. Ни тренер, ни травматолог, ни психолог так и не смогли справиться с неизвестно откуда взявшимся у фигуриста внутренним барьером. Теперь выполнить тот бесподобный тройной аксель, Иринбургу удавалось только во снах. В тех редких снах, в которых он не бродил по чаще леса, как заплутавший путник и не погружался в темноту без конца и края.

Снег быстро таял на разгоряченном лице. Игорь перевернулся на бок, прислушиваясь к биению сердца. В светящихся окнах домов мелькали силуэты. Наблюдая за их беззвучными танцами, он чувствовал себя одиноким.

Это было странное, гнетущее одиночество. Не то, к которому он привык. Игорь рано для своих лет оторвался от школьных друзей, сверстников и даже от родителей. И все ради неукоснительного соблюдения режима. Учеба на дому, спортзал, хореография, спортивная диета, бесконечные занятия с тренером или с самим собой и соревнования. Никаких поблажек и исключений. Самодостаточность и умение в одиночку справляться с трудностями Игорю нравились. Он гордился своей обособленностью, даже не подозревая, какую уродливую форму она примет, когда случится падение. Парень так старательно охранял свою жизнь от близких, что никто из родных так и не понял в полной мере его горе. Уже после травмы, пытаясь заснуть в своей комнате после очередного визита к травматологу, юноша услышал, как приехавшая в гости бабушка тихонько сказала родителям на кухне: “Кто высоко летает, тот низко падает”. Тогда он долго размышлял над этими словами. Кто не ставит высоких цели, у того нет и рвения к победам. А как в спорте без высоких целей? Как не стремиться к званию мастера? Как без желания быть лучшим? Как без стремления к достижениям? Как не хотеть высоко летать?

Он ведь и полноценно уйти из спорта не мог, потому что все еще хотел снова подняться:

– И с двойным акселем мастера дадут, ты знаешь, – равнодушно пояснял воспитаннику Генич – Но что дальше? У японца стабильно выходит тройной, временами четвертной. Немец, француз, американец – все с тройными. Против кого ты будешь выходить в своем положении? Можешь, продолжать кататься, тренером станешь. Но на будущее первого фигуриста России не рассчитывай.