Катастрофа для командора

1.

Катастрофа для властного командора

Он — воплощение контроля и средоточие власти
Она — инкарнация хаоса и не будет ему подчиняться
Им придется работать вместе, но это будет жаркое противостояние

Айбер

— Командор, к вам прибыла доктор Айслин Арвейн, — голос моего помощника доносится по внутренней связи. — Требует принять её.

Требует? Серая мышь в белом халате, с растрепанными волосами и темными кругами под глазами, если верить фото в досье, будет что-то требовать? У меня? Интересно. Я делаю короткую паузу, затем отвечаю:

— Пусти.

Возвращаю взгляд к экрану, продолжаю листать данные, когда слышу, как дверь открывается. По карбоновому паркету раздаются несколько шагов ногами, которые явно не в тапочки обуты. Острый точечный звук шпилек.

Я поднимаю взгляд и… Вместо мыши в халате вижу нечто совершенно другое.

Немигающим взглядом смотрю на входящую в кабинет девушку. Она не похожа на то, что я ожидал. Совсем.

Айслин Арвейн. Проговариваю это имя про себя, пытаясь почувствовать вкус на языке.

Не серая мышь. Не блеклая лабораторная крыса с кругами под глазами. В стильном обтягивающем комбинезоне из белого нанотрокса по типу тех, которые носят офицеры армады. Подготовилась.

Она яркая. А для гениального ксенобиолога — слишком.

Высокие каблуки отбивают по полу чёткий, уверенный ритм, будто она не в центре военной координации Ксора, а на официальном приёме. Она не суетится, не смущается, не делает робких шагов. Напротив — каждое движение уверенное, плавное, грациозное. Как кошка, с достоинством проходящая по квартире, потому что уверена, что все принадлежит ей.

Айслин не сутулится, не мнётся в нерешительности, как я ожидал. Наоборот — несёт себя с неизменной честью, будто вошла не в кабинет командора армады, а к себе в лабораторию, где её место по праву.

Пока она идет к моему столу, я изучаю её, отмечая детали, от которых невозможно оторваться, смакую каждый штрих.

Длинные, густые, идеально гладкие распущенные волосы отливают золотом в мягком освещении. Но на самом деле они белые. Ухоженные. Явно не спрятаны в пучок для удобства, не запутаны от бессонных ночей над микроскопами. Эта ученая заботится о себе. Для кого она старается?

Я ловлю себя на том, что пытаюсь найти в ней слабое место. Но нет сгорбленных плеч, нет зажатости, нет неуверенного взгляда. Она не похожа на учёных, с которыми я сталкивался.

Яркие, глубокие нечеловечески голубые глаза. Дерзкие. Взгляд не бегает по комнате в поисках спасения. Она смотрит прямо на меня. Бросает вызов, который я готов принять.

Ровная спина, расправленные плечи. Подбородок чуть приподнят. Это не надменность — это привычка держаться уверенно.

Фигурка — загляденье. Белый комбинезон подчёркивает все линии идеально собранной, отточенной не иначе как в зале фигуры. Изгиб талии притягивает, я замечаю острые косточки на бедрах.

Уголок губ чуть приподнят, но на дружескую улыбку это не похоже.

Мне хочется усмехнуться. Ей даже не нужно ничего говорить, чтобы зацепить меня. Но это не она со мной играет. Это я с ней.

Бездна.

Тело реагирует на эту девицу однозначно. Я чуть шире ставлю ноги под столом и перевожу взгляд на её лицо, но это не помогает. Залипаю, как пацан, на её губах. Они, должно быть, мягкие и нежные, но сейчас чётко очерченные и сжаты в тонкую линию — так же, как и её пальцы на планшете. Жёсткость во всём. Мне это нравится.

Это не просто женщина. Она — воплощенный вызов. Пальцы покалывает от неуместного предвкушения. Внутри просыпается что-то тёмное, опасное, то, что лучше бы не выпускать наружу.

Я в упор смотрю ей в глаза, когда она подходит вплотную к столу, и давлю в себе желание вломиться к ней в мысли. Мне ничего не стоит прочитать все, о чем она думает, и даже больше — внедрить любые установки. Но это низко. Такие трюки можно проделывать с равным противником, а разум человека, а если точнее, человеческой женщины не может являться таковым.

— Командор Крейт, — она первая нарушает тишину. Голос ровный, хрустально чистый, но с оттенком, который заставляет меня поставить ещё одну галочку, больно уверенно она говорит. — Я доктор Арвейн. Ведущий специалист вашей исследовательской миссии.

Она кладёт на мой стол цифровой планшет с подтверждением назначения.

Я не беру его. Смотрю на неё и в толк не могу взять, с каких пор гражданские приходят в мой кабинет и заявляют о своём статусе так, словно командуют экспедицией?

Я вижу, как на мгновение в её глазах мелькает лёгкое любопытство. Она замечает моё молчание, чувствует напряжение. Но не отступает. Отлично.

— Доктор Арвейн, — я намеренно делаю паузу, отмечая, как плотно она сжала губы. — Насколько мне известно, моя миссия — военная. Ваше участие — формальность.

Она выпрямляется, чуть наклоняя голову.

— Без меня вы не сможете выполнить задачу, командор, — произносит она с той же уверенностью.

Ох, у нас тут ещё и характер! Этой докторице самомнения не занимать. Она не понимает, в какую игру вступает, но я великодушно позволяю. Беру планшет и медленно пробегаю по нему пальцами. Делаю вид, что читаю. Я уже все прочитал в досье, тут не будет новой информации.

— Мне понадобятся доступы к исследовательским мощностям вашего крейсера, командор, — строго произносит «ксенобиологиня». Это не просьба. Это приказ.

Мне со времен учебы в Академии никто, кроме главнокомандующего, не приказывал. А тут эта… дюймовочка. Любуюсь её сосредоточенным лицом, хотя внутри тлеет желание рвануть её на себя прямо через стол и впиться в губы поцелуем. И заставить сказать «пожалуйста».

2.

Айбер

Я бросаю ключ удаленного доступа Айс в ящик стола и переключаюсь на рабочие вопросы, которые между миссиями всегда есть.

Остаток дня проходит за обычными рутинными делами, но встреча с Айс Арвейн не выходит из головы. Хуже того, я вообще не могу прекратить думать о ней и вспоминать её образ. Представляю наш первый разговор на борту, и по спине сбегают щекотные мурашки.

«Ксенобиологиня» ещё не знает, что на моем корабле ничего не делается без моего ведома. То есть совсем ничего. Корабль — часть меня, а я — часть корабля. Что бы в нем ни происходило, я буду знать.

Я — единственный во всей нашей расе, кто в состоянии удерживать ментальную связь с кораблем такого класса, как военный крейсер. Теперь единственный. Вторым таким ксорианцем был мой старший брат Кейлон Крейт, который пал вместе со своим крейсером на войне с Жуками.

Зря Айс думает, что у неё будет свобода действий.

Я откидываюсь в кресле, закидываю руки за голову и смотрю в потолок. В горле щекочет невыраженное желание. Бездна! Надоело гадать.

Я хочу знать о ней всё!

Открываю в Паутине «Базу знаний» Ксора и забиваю в поиск её имя. Доступ у меня ко всему.

Экран заполняется строчками текста.

— Давай посмотрим, что ты за птица, доктор Арвейн, — говорю сам себе с мечтательной интонацией.

Сначала стандартные данные.

Имя: Айслин Арвейн.

Возраст: 25 лет.

Раса: Человек (Землянка. Потомственная).

Статус: Ведущий ксенобиолог, специалист по адаптации и разведению инопланетных форм жизни.

Научное звание: Доктор наук. И год получения.

Она получила докторскую степень… в двадцать два?! Обычные люди в таком возрасте только универ заканчивают. Айс слишком молода для такого уровня. Похоже, слухи не врут. И правда гениальная.

Пролистываю дальше.

Место работы: Исследовательский центр на Ксоре.

Работа над адаптацией инопланетных экосистем.

Разработка лекарства от Леккорийской дегенерации.

Вот оно!

Я прищуриваюсь. Эта болезнь — одна из немногих смертельных для ксорианцев. Симптомы развиваются быстро, лечение неэффективно, выживаемость минимальная. И отважная Айс нашла способ её остановить.

Теперь понятно, почему её засунули в эту миссию. Думаю, у неё просто не было выбора. Её или купили, или поставили в условия, при которых она просто не могла отказаться.

Ладно. Это объясняет профессиональный аспект. Но мне нужна личная информация. Листаю дальше. Айс родилась на Ксоре. Семья давно живёт здесь.
Отец в разводе, уехал с планеты. Мать больна, проходит лечение в частной клинике.

Стоп. Я хмурюсь. Мать — похоже, её слабое место.

Вчитываюсь в данные. Болезнь матери редкая, разновидность волчанки, аутоимунная. В купировании симптомов дорогостоящая. В излечении — баснословно дорога. Это равносильно пересборки всего тела.

Это точка давления. Здесь Айс легко сломать. Но я не буду этого делать. Я не настолько отпетый манипулятор, чтобы спекулировать на её боли.

Ниже идут данные, которые выдала нейросеть, проанализировав аккаунты Айс в социальных сетях..

С облегчением читаю «Нет постоянных отношений». Теплая волна расползается внизу живота. Моя девочка свободна.

Нет семейных связей. Нет скандалов. Образцово-показательная девушка.

Слишком правильная. И меня это бесит.

Я откидываюсь в кресле и стучу пальцами по подлокотнику. Что-то тут не так. Либо она действительно идеальна, либо умеет убирать следы.

Я снова листаю её досье.

Несколько закрытых проектов. У меня есть доступ ко всему. Открываю. Читаю. Ничего подозрительного. Просто стандартные исследования. Природа, экология, адаптация ксорианских колоний.

Но если бы я не знал, что правительство может подчищать файлы, я бы поверил в эту чистоту. Она что-то скрывает. Или кто-то скрывает что-то за неё.

Я хмыкаю. Эта женщина вызывает у меня чересчур живой интерес. Бездна. Мне почти сорок лет. Я давно развелся и не испытываю потребности в любви как таковой. Женщины нужны для приятного общения и секса, а это всегда можно купить. Но в этой докторе Арвейн есть что-то, что мне хочется присвоить. Что само по себе бред. Но посмотрим. Я слишком заинтригован, чтобы отказаться от намеченной цели.

***

Я прибываю на «Шторм» заранее. Так принято. Основной состав экипажа уже на борту — двести ксорианцев, включая ключевых офицеров. Они провели финальную проверку систем и готовы к миссии.

Я стою на мостике, сложив руки за спиной, наблюдая за обзорными экранами. На тактическом дисплее отображается траектория приближения шаттла — на его борту ещё пятьдесят человек, включая специалистов и офицеров миссии. И единственная землянка среди них.

Наручный монитор показывает шестнадцать пятьдесят пять. Через пять минут шаттл состыкуется с крейсером. Айс будет среди прибывающих.

И мне это чертовски нравится.

Я бросаю взгляд на своё отражение в боковом экране, машинально поправляя китель. Вытягиваю манжеты рубашки ровно на сантиметр, как предписывает этикет. На борту уже идёт подготовка к прибытию, но я позволяю себе небольшую паузу.

Усмехаюсь, понимая, что слишком тщательно привожу себя в порядок. Я тысячу лет не предвкушал встречу с женщиной настолько остро.

Игра начинается.

Добро пожаловать на мой корабль, доктор Арвейн.

Визуалы героев

Айбер Крейт

Ксорианец. Один из сыновей Сайлоса и Эйи Крейт. Предпочел военную карьеру. Командор армады Ксора. Выдающийся ментал, способный при помощи ментальной связи управлять целым военным крейсером. Основной род миссий — военно-исследовательские. Его крейсер «Шторм» наряду с тяжелым вооружением, оборудован внутренними системами жизнеобеспечения, позволяющими многолетние экспедиции, кроме того, на борту есть целый исследовательский корпус.

Айслин Арвейн

Человек. Гениальный ксенобиолог, с отличием закончившая университет и совершившая научный прорыв в области ксорианской медицины. Выступает ведущим специалистом по изучению норинов — редких животных, из тканей которых извлекается фермент, позволяющий удешевить производство дефицитных лекарств на Ксоре и сделать их ходовым товаром.

3.

Айбер

Шаттл стыкуется со «Штормом» точно по расписанию. Грузовой челнок уже доставил личные вещи экипажа и багаж доктора Арвейн, всё загружено в соответствующие отсеки роботизированной системой.

Сейчас на борт зайдут ещё пятьдесят человек — новая смена экипажа и научные специалисты миссии.

В стыковочном отсеке выстраивается приёмная группа — офицеры технического и командного состава. Они проверяют списки, сканируют идентификационные метки и распределяют новоприбывших по их постам.

Я стою чуть впереди, сложив руки за спиной, наблюдая за процессом.

Двери шлюза разъезжаются с приглушённым шипением, и внутрь начинают заходить офицеры.

Первые выходят ведущие специалисты — офицеры, штурманы, инженеры. За ними — группа технического персонала, механики, операторы сенсоров, тактические специалисты. Последними ступают штатные исследователи миссии, те, кто займётся обработкой собранных данных.

По уставу каждый прибывший должен отдать честь командиру. Они делают это синхронно — кулак к груди, быстрый кивок.

Я киваю в ответ, следуя протоколу.

— Добро пожаловать на борт, господа, — ровно произношу я.

Айслин здесь. Не нужно искать взглядом — я чувствую её присутствие. Слышу её шаги по палубе — уверенные, с лёгким ритмом каблуков.

Когда последние члены экипажа занимают свои места, она выходит из-за их спин. И делает это так, будто корабль принадлежит ей.

Ноль сомнений в себе.

Она не осматривается, не колеблется, идёт так, будто всю жизнь путешествует на военных крейсерах.

Все тот же белый обтягивающий комбинезон идеально сидит, подчеркивая балдежную фигуру. Высокие каблуки визуально увеличивают обычный для землянок невысокий рост. Распущенные волосы сияют в свете ламп.

Я внутренне ухмыляюсь, но лицо остаётся абсолютно непроницаемым.

Она останавливается передо мной, встречаясь со мной взглядом.

— Командор Крейт, — коротко приветствует она.

Ни колебаний, ни сомнений, ни попытки сгладить углы.

— Доктор Арвейн, — отвечаю я.

Она ждёт, что я скажу «добро пожаловать».

Не скажу.

— Разойтись, — командую экипажу.

Они сразу расходятся, направляясь по своим делам, а она остаётся стоять, чуть приподняв бровь.

— Давайте мой ключ удаленного копирования, — без лишних предисловий произносит она.

Я чуть наклоняю голову, выдерживая паузу.

— Я оставил его в других штанах, — произношу с лёгкой иронией.

О, теперь она сердится. Идеальные брови сходятся у переносицы, в глазах вспыхивает огонек гнева.

— Что? — она щурится, не понимая, шутка это или издёвка.

— Я не загружал доступы на ваш ключ, — поясняю так же спокойно.

На её высоких скулах проступает легкий румянец. Она быстро облизывает губы, и я замечаю кончик её языка — обдает жаром.

— Вы… забыли? — в её голосе сквозит удивление, смешанное с негодованием.

— Я даже не пытался, — уточняю, чуть пружиня на пятках, и опускаю подбородок.

Она сжимает губы, в глазах все сильнее разгорается пламя гнева.

— Без доступов к лабораторным мощностям я не смогу выполнять свою работу, командор, — цедит по словам с предупреждающей интонацией.

— Хм… Смогу ли я жить с этим? — задумчиво тяну я.

Теперь она в бешенстве. Чуть подергивает нижней челюстью, точно пытаясь зажать невидимую монетку между клыков.

— Это саботаж, — через мгновение выдает она.

Я усмехаюсь.

— Это командование, доктор Арвейн, — делаю короткий кивок с видом «теперь все понятно?». — Добро пожаловать на борт.

— Вы что, считаете, что можете так просто ограничивать мне доступ? — Она делает шаг вперед, чуть наклоняет голову, заглядывая в глаза, точно пытается достучаться до умалишенного.

Я медленно подхожу вплотную и, нависая над ней, отвечаю:

— Не «так просто», доктор Арвейн, — смотрю в её красивейшие голубые глаза, которые медленно синеют от эмоций. — А по щелчку пальцев.

Она продолжает сверлить меня взглядом.

— Корабль подчиняется министерству обороны, и я имею право… — начинает она.

Ах да. Теперь она решила зайти с официальной стороны. Только она не права.

— Нет, — перебиваю её. — Весь корабль подчиняется мне.

Айс вздёргивает подбородок.

— Вы говорите так, будто лично контролируете все системы.

Я выдерживаю паузу. Похоже, она не понимает, что так и есть. Для неё это будет сюрпризом.

— Именно так, — произношу наконец невозмутимо.

На её лице мелькает замешательство, но она тут же скрывает его за непроницаемой маской.

И тут до меня доходит — она не наводила справки обо мне!

О, доктор Арвейн, если бы ты знала, кто перед тобой. Она видит во мне обычного ксорианца. Обычного командира. Она не знает, что я сын Сайлоса Крейта. (История Сайлоса и Эйи Крейт тут https://litnet.com/shrt/uDxw) Что я — единственный, кто может ментально управлять целым военным крейсером. Что каждая дверь, каждый шлюз, каждая камера, каждый отсек — это часть моего сознания. О таком в научных журналах не пишут.

Айслин просто не в курсе, что находится в клетке с хищником. Но узнает. Со временем. Я не стану этого скрывать.

Она делает короткий вдох.

— И всё-таки, когда я получу доступы? — спрашивает больше с усталой интонацией.

— Терпение, доктор Арвейн. — Я запускаю руку в нагрудный карман и вынимаю специально для неё заготовленный наручный монитор. Он с виду напоминает симпатичный металлический браслет. Подобные, только не такие красивые, носят члены экипажа.

Айс смотрит на безделицу у меня в руке с лёгким подозрением.

— Что это? — спрашивает она, хмурясь, когда я расстёгиваю тонкий металлический браслет.

— Браслет-трекер, — поясняю ровно.

— У меня уже есть чип, командор, — выговаривает Айс устало. — Он передаёт данные о местоположении и биопоказателях. В чём смысл?

Я спокойно встречаю её взгляд.

— Чип привязан к сети. Если сигнал пропадёт или будет заглушен, система перестанет его отслеживать. Браслет подключён напрямую к кораблю.

4.

Айбер

Я не тороплюсь на мостик.

После ухода Айслин я провожаю её взглядом ещё несколько мгновений, прежде чем двинуться в сторону тактического центра. Наши пути разойдутся, но не надолго.

Она злится. Это хорошо. Когда человек в гневе, он чаще делает ошибки. Я же не ошибаюсь никогда.

Следующие два часа проходят за проверкой систем, тактическим анализом маршрута и координацией экипажа. Я контролирую ход погрузки и раздачи обязанностей новоприбывшим. Подмечаю, где находится Айслин — у себя в каюте, но это только пока.

Корабль уже подстраивается под меня — камеры слежения, системы безопасности, автоматические шлюзы.

Когда время подходит к моменту отлёта, я направляюсь на мостик.

Мостик «Шторма»

Мостик оснащен новейшими высокотехнологичными системами мониторинга и управления, отражает дисциплинированную и тактическую атмосферу, идеально подходящую под командование Айбера.

Там уже полный состав — офицеры на своих местах, панели управления подсвечены зелёными индикаторами готовности. Навигаторы фиксируют последние координаты. Тактические офицеры проводят финальные сверки по безопасности.
Связисты держат линию с орбитальной станцией, ожидая подтверждения отстыковки.

Экипаж готов. Корабль ждёт только моего приказа.

Я прохожу к центральному пульту, мой первый помощник — Керис Вайдер — уже там. Исполнительный. Преданный. Умный. Мы хорошо знаем друг друга. Вайдер был со мной на большинстве миссий. Если мыслить личными категориями — он ближе всего к понятию «друг», хотя я не использую это слово.

Вайдер не тратит время на приветствия — сразу переходит к делу:

— Экипаж на местах. Все системы в штатном режиме, погрузка завершена.

Его голос ровный, чёткий, без лишней формальности. Он знает — я не люблю пустую болтовню.

Керис Вайдер

Первый помощник Айбера Крейта.
Ксорианец. Выдающийся ментал, но, конечно, в разы уступающий по силе командору, имеет вес и авторитет среди собственного экипажа корабля, легко завоевывает его среди сменной части. Харизматичный, уверенный в себе. На несколько лет младше Айбера, но общается на равных, дружат давно.

Я киваю, бросая последний взгляд на мостик.

Мой экипаж. Мой корабль. Наша миссия начинается.

Я могу управлять кораблём вручную, но быстрее он понимает мои мысленные команды.

— Запустить обратный отсчёт до отбытия, — произношу в воздух, мысленно отправляя соответствующую команду.

Над пультом загорается голограмма, отсчитывающая в обратном порядке с двух минут до нуля.

Корабль готов. Я готов. Экспедиция начинается.

Вайдер включает связь с кораблём и произносит в динамик:

— Запущен обратный отсчёт до отбытия. Две минуты. Экипажу — полная готовность.

Пока идёт обратный отсчёт, мы молчим. Я делал это уже десятки раз, но каждый раз это ответственный момент.

Корабль ощущает мой приказ. Каждое его звено подстраивается под заданные параметры, системы выходят на полную мощность.

Голограмма над пультом отсчитывает последние секунды. «Шторм» готов разорвать пространство и войти в бесконечность.

Две минуты.

Орбитальная станция парит в пустоте, её шлюзы мерцают сигнальными огнями.

«Шторм» — неподвижный титан, но в его недрах уже пробуждается движение.

Одна минута.

Размыкаются сцепления креплений. На панели загорается: «Разрешение на отстыковку подтверждено».

Тридцать секунд.

— Отключение фиксаторов, переход на автономное управление, — мысленный приказ.

Ноль.

Корабль дрожит, освобождаясь от причала. «Шторм» снова становится частью меня. Двигатели активны. Сначала плавное скольжение, затем резкий набор мощности. За бортом вспыхивают плазменные всплески, синее свечение двигателей ложится на корпус.

Станция остаётся позади.

Теперь мы сами по себе.

Я просматриваю маршрут на голографической панели, Вайдер рядом — его экран синхронизирован с моим.

Вокруг гудит работающий мостик. Тактические офицеры сверяют обновлённые данные. Навигаторы корректируют параметры курса. Связисты поддерживают канал с орбитальной станцией. Офицер боевого контроля проверяет, как распределяется энергия реактора.

Всё работает чётко и слаженно, как должно быть.

— Сколько прыжков? — спрашиваю у Вайдера, не отрываясь от голограммы.

Вайдер включает схему маршрута.
— Первый прыжок стандартный, — произносит привычно профессионально. — Дальше зона нестабильности, потребуется несколько коротких выходов в реальное пространство.

Я перевожу взгляд на цифры.

— Риски?

— Низкие. Если не попадём в неучтённый гравитационный разлом.

Прекрасно! Я сжимаю губы, не люблю путешествия с сюрпризами, но тут этого не избежать.

— Разведданные по планете.

5.

Айбер

На мостике оживлённо, но как только в отсек входит Айслин, все замирают. Она не замечает этого, сразу идёт вперёд, сопровождаемая офицером. В глазах у неё уверенность, в осанке — упрямство.

Караульный останавливается в нескольких шагах от меня, коротко бьёт кулаком в грудь.

— Командор Крейт, доктор Арвейн.

Я киваю, давая знак, что принял информацию. Офицер отступает, поворачивается и быстро покидает мостик.

Айс стоит, сложив руки на груди. Конфетка. Прожигает меня негодующим взглядом.

— Когда я получу доступы? — сразу берёт быка за рога.

Я не отвечаю. Просто смотрю на неё. Она сжимает губы, делает вдох и повторяет, чуть жёстче и с расстановкой:

— Командор, когда я получу доступы?

Я намеренно тяну паузу, изучаю её реакцию. Ох, как она злится. Это даже мило. Она особенно симпатично выглядит, когда чуть хмурит четко очерченые брови.

Терпение, доктор Арвейн.

Я делаю вид, что обдумываю ответ, хотя мне уже всё ясно. Доступов она сейчас не получит.

— Завтра, — наконец произношу я с ленивой уверенностью.

— Завтра?! — Она хмурится сильнее. — Почему?

— Потому что вам нужно подать официальное прошение, — объясняю терпеливо. — Всё должно быть оформлено должным образом.

— Вы издеваетесь? — возмущение в голосе Айс ласкает мне слух.

— Ни в коем случае, доктор Арвейн, — я доверительно улыбаюсь. — Всё согласно протоколу.

Она смотрит на меня, явно пытаясь просчитать, что за игру я веду. Я выдерживаю паузу, а затем говорю:

— Пройдёмся. — Делаю жест в сторону выхода с мостика и, не дожидаясь ответа, направляюсь туда.

— Куда? — спрашивает она, но я не отвечаю. Просто иду в коридор.

Через мгновение слышу её шаги позади. Каблуки стучат по карбоновому полу.

Она догоняет меня, и мы вместе выходим в коридор. Я веду её туда, где разговор останется между нами. Смотровая палуба.

Весь корабль — моя крепость, но это место всегда было особенным. Кроме собственно обзорного широкого окна, точно часть стены, заменили на ударопрочное стекло, тут есть еще огромная панорамная голограмма, собранная по наружным камерам, создаёт эффект полного погружения, позволяя видеть безграничность космоса вокруг нас.

Айслин и Айбер беседуют на смотровой палубе

(Вариация на тему)

Айслин останавливается в двух шагах от меня, её взгляд скользит по проекции звёзд, планет, дальним галактикам. Я не спешу нарушать тишину. Пусть почувствует масштаб.

Но она демонстрирует чудеса непробиваемости. Делает непричастный вид.

— Вы когда-нибудь задумывались, что такое Вселенная? — спрашиваю я вкрадчиво.

Она переводит на меня непонимающий взгляд.

— Что?

Я разворачиваюсь к ней, сложив руки за спиной.

— Одна древняя цивилизация считала, что Вселенная — это живое существо. Безграничное, вечное, всепроникающее. Но у неё нет формы. Она не может существовать без тех, кто путешествует в ней.

Айслин молчит, внимательно слушает.

— А кто в ней путешествует? — уточняет она.

Я делаю шаг ближе.

— Корабли, — отвечаю спокойно.

В её глазах пробегает вспышка понимания. Она резко выпрямляется.

— Вы сравниваете себя с Вселенной? — спрашивает, не тая возмущения в голосе.

— Я ничего не сравниваю, — отвечаю ровно. — Это просто древняя притча, доктор Арвейн.

Я улыбаюсь уголками губ, но глаза остаются серьёзными. Она сжимает кулаки.

— А корабль, по-вашему, это я?

Я молчу, позволяя ей самой додумать. Она делает шаг назад, её плечи напряжены.

— Вы просто невыносимый, — выдыхает она.

Я слегка наклоняю голову.

— Любопытно, что корабль не выбирает Вселенную, в которой летает, — продолжаю я свою притчу. — А Вселенная вмещает в себя все космические суда.

Её дыхание перехватывает на секунду. Я делаю ещё шаг ближе и вдыхаю запах её волос. Она впивается мне в лицо фирменным горящим взглядом, и я чувствую её дыхание на шее. Мурашки бегут по загривку. Шрад, землянка! Ты затеяла опасную игру!

Айс, похоже, замечает изменение у меня в глазах.

— Когда я получу доступы? — чеканит она, отступая на шаг.

— Завтра, — выдаю в тон твердо.

— Почему не сейчас? — она не сдается.

— Уже сказал, — меняю тон на флегматичный. — Официальное прошение.

Она тяжело выдыхает.

— Вы просто пакостите мне, — говорит, глядя мне прямо в глаза. — Нарочно саботируете мою работу.

Я улыбаюсь.

— Мне было бы проще, если бы весь полет до пункта назначения вы просидели в каюте и не подвергали свою жизнь опасности, доктор Арвейн, — выдаю честно заготовленный ответ.

Это отчасти правда. Военный корабль — не место для игр. Кроме того, она единственная землянка на двести пятьдесят ксорианцев, из которых все — мужчины.

Она скрипит зубами, резко разворачивается и уходит. Я не двигаюсь, наблюдая за её отточенным силуэтом. И ловлю себя на мысли, что эту бредятину с прошением выдумал, лишь чтобы снова увидеть Айс, только не на мостике или на палубе, а в уединении своего кабинета.

Я возвращаюсь на мостик с невозмутимым видом, но замечаю хитрую ухмылку Вайдера, вся его физиономия будто спрашивает: «Как все прошло?». Отлично прошло.

Я только сильнее хочу снова увидеть Айс.

И непременно увижу.

Но, похоже, раньше, чем завтра.

Часть моего сознания контролирует видео-камеры по всему кораблю, и я вижу, что Айс забрела туда, где ей не место. В столовую для низшего офицерского состава. И один из офицеров решил, что может подойти к ней слишком близко.

6. 

Айслин

Я в бешенстве.

Грудь тяжело вздымается от негодования, пальцы сжаты в кулаки, каблуки громко стучат по палубе.

Айбер Крейт. Этот высокомерный, заносчивый ксорианский командор с его ледяными глазами и невозмутимой ухмылкой. С его необъяснимой аурой власти, с его жёстким, вальяжным голосом, от которого будто электричество пробегает по коже.

Вселенная и корабль?

Он действительно считает себя центром мироздания?

Я не могу поверить в его самоуверенность. В то, как он говорит, как смотрит, как наклоняется слишком близко, врывается в зону личного пространства, нависает, словно нет сомнений в том, что все, что на этом корабле — его территория. И он хозяин здесь не только в военном смысле.

И самое отвратительное во всём этом — он опасно привлекателен. И правда красивый мужчина. Красивый ксорианец.

Чёртова физиология.

Я чувствовала его взгляд на себе, как тепло, которое проникает под кожу. Уловила напряжение в воздухе, когда он замолчал, позволяя мне самой додумать смысл его слов. Ощутила жар его дыхания, когда он оказался недопустимо близко.

И пусть я была в ярости, но где-то на уровне инстинктов, на уровне древних, забытых рецепторов мозга… мне понравилось.

И это злит ещё сильнее.

Я не собираюсь быть очередной женщиной, попавшей под влияние властного альфа-командора. Решено — он мне не нравится. Он — лишь досадная помеха. Мужчина, с которым мне вынужденно придётся считаться, но не более.

Я — учёный. Я — ведущий специалист этой миссии. И не позволю какому-то командиру с манией величия решать, как мне работать!

Я резко сворачиваю за угол и осознаю, что заблудилась.

Ну полный шик!

Эти одинаковые коридоры, бесконечные переходы и отсеки — всё выглядит слишком однотипно. Я думала, что запомнила дорогу к жилому сектору, но, очевидно, ушла не туда.

Слева раздвижные двери с указателем «Столовая».

Желудок вспоминает, что последний прием пищи был утром. Честно говоря, сейчас мне действительно нужна пауза. Я вечно забываю поесть.

Немного еды и воды — и я смогу снова сосредоточиться.

Бодрым шагом захожу в эту столовую и понимаю, что допустила чудовищную ошибку. Гулкие разговоры смолкают, когда я переступаю порог. Все взгляды в просторной, уставленной столами комнате моментально устремляются на меня.

Столовая полна ксорианцев. И все они — мужчины. Не то, чтобы я этого не ожидала, скорее, не ожидала настолько жадных взглядов.

Крупные, мощные, закалённые в боях военные в форменных комбинезонах разных цветов, соответствующих их подразделениям.

Они перестают есть и молча смотрят.

Я чувствую себя чужой среди них. Это не случайное ощущение — я тут единственная землянка.

Ошиблась ли я с местом? Очевидно.

Инстинкт самосохранения вопит: разворачивайся и уходи. Но это будет выглядеть как позорное бегство. Я заставляю себя сохранять спокойствие. Держу осанку, не показываю, что испугалась.

Тишину нарушает тяжёлый, грузный шаг. Сбоку ко мне приближается высокий ксорианец. Здоровый, массивный, с толстой шеей, широкой грудью и сильными руками. По-ксориански черные волосы распущены и достают ему до плеч. Темно-бордовый комбинезон с эмблемой энергетического корпуса — значит, он из службы, отвечающей за реактор.

Грубое лицо. Жёлтые глаза смотрят на меня хищно, словно я новый вид добычи.

Он встает вплотную, точно вынуждая меня отойти, но я не двигаюсь. Я здесь — не просто гостья, я почетный член экипажа. Со мной придется считаться!

Айслин и механик реакторного отсека

— Земляночка забрела не на свою территорию, — произносит он глубоким, почти гортанным голосом, с откровенной насмешкой. — И что она теперь будет делать?

Я выдерживаю его взгляд.

— Поем и уйду, — спокойно отвечаю я.

— О, нет. — Его рот расползается в ухмылке. — Не поешь, пока не научишься манерам. И уйдешь, когда сдашь экзамен.

Вокруг раздается гогот, кто-то за столом кивает, кто-то делает вид, что не вмешивается. Я сжимаю пальцы.

— Как интересно, — говорю я чуть с вызовом, чтобы скрыть внутреннюю дрожь. — Вы считаете, что у вас есть право мне что-то указывать?

Он скрещивает руки на груди, ухмыляется шире.

— Ну, кто-то должен показать тебе, как вести себя на настоящем корабле, девочка.

Он надвигается, и я вынуждена отступить. Желудок сжимается от неприятного ощущения. Сердце пускается вскачь.

Этот гад наслаждается моим испугом. Запоздало вспоминаю, что все ксорианцы умеют читать, если не мысли, то эмоции. Его определенно забавляет моя уязвимость.

— Ещё шаг — и я подниму тревогу, — выговариваю четко, голос звучит твёрже, чем я ожидала.

Он смеётся.

— Как? Связи тут нет, милая, — он звонко хлопает в ладоши, будто обстряпал выгодную сделку. — Никто не придёт тебя спасать!

Он заносит руку, и почти хватает меня за подбородок.

Я не хочу двигаться, но тело делает это за меня. Я ухожу вбок, врезаюсь в стол и в страхе падаю. А ксорианец продолжает надвигаться, сверля меня кровожадным взглядом.

7.

Айслин

Паника затопляет душу. Я нелепо отползаю, понимая головой, что потеряла всякий грозный вид, но мне уже не до этих гляделок. Хочется спастись, но преследует ощущение, что ловушка захлопнулась, и этот амбал в один прыжок меня достанет.

Столовая низшего командного состава

Внезапно чьи-то цепкие руки поднимают меня и убирают с прохода, а следом передо мной вырастает мощная спина Айбера Крейта.

Он грубо хватает ксорианца в красном комбинезоне за горло и опрокидывает на ближайший стол. Раздается громкий удар. Какая-то посуда металлически звякает по полу.

Столовая замолкает.

Фигура командора Крейта высится над моим обидчиком, и даже этот здоровяк рядом с ним кажется ничтожным. Ледяной, свирепый взгляд командора направлен на нападавшего. Пальцы на горле этого урода сжаты до белого.

Я почти слышу, как трещит его дыхание.

— Ты слишком много себе позволяешь, — опасным голосом выговаривает командор Крейт.

В столовой поднимается гул. Все понимают, что произошло. Командор вступился за… какую-то землянку, которую следует обучить манерам.

Я не в состоянии и слова сказать. Просто смотрю, как ксорианец, только что казавшийся мне гигантом, теряется и сдувается под напором командора. Он не может даже пошевелиться. Потому что гнев командора Крейта — это нечто, с чем не стоит сталкиваться.

Он держит бугая за горло, точно игрушку. А тот, кто только что чувствовал себя самцом-хозяином, теперь жалко хрипит, пытаясь вывернуться из захвата.

— Извинись.

Командор Крейт не повышает голос. Он не орёт, не злится, не угрожает. Он просто говорит. Но в этом голосе сталь.

На секунду я забываю, что вообще происходит. Я вижу, как он применяет физическую силу. И это страшно.

Ксорианец корчится, хватается за запястье командора. Желтоватые глаза выражают чистый ужас.

— Извинись. — Командор Крейт повторяет медленно, с нажимом.

В столовой повисает могильная тишина. Все замерли, не зная, как реагировать. Даже те, кто смеялся пару минут назад, теперь затихли. Всем очевидно — если ксорианец в красном не послушается, командор раздавит его, как муху.

— Я… — ксорианец сипит, пытаясь заговорить. — Простите…

— Громче, — ледяным тоном приказывает командор.

— Простите!

Я моргаю. Передо мной? Он заставил этого урода извиниться передо мной?

Командор Крейт с невозмутимым видом молча разжимает пальцы. Ксорианец оседает, кашляет, но не двигается с места, потому что боится пошевелиться.

Я тоже не могу двигаться.

Бездна… Эта демонстрация силы меня ошеломила.

Командор Крейт поворачивается ко мне и, прежде чем я осознаю, что происходит, спокойно обнимает меня за плечи. Его рука дарит тепло, тяжелые пальцы уверенно обвивают руку выше локтя.

— Идем, доктор Арвейн, — произносит он строгим тоном так, чтобы все слышали, и выводит меня из столовой.

Я держусь на ватных ногах. Всё произошло слишком быстро. Его рука повелительно лежит на плечах, точно напоминая, кто тут главный.

Я резко сбрасываю её.

— Не трогайте меня, — выговариваю, отступая на полшага.

Он останавливается.

Командор Крейт непоколебим. Стоит прямо. Спокоен, будто ничего и не случилось.

— Ты зашла не в ту столовую, Айс, — произносит он ровно.

Я прищуриваюсь.

— Что? — переспрашиваю машинально, а потом добавляю: — И не называйте меня так. Для вас я доктор Арвейн.

— Это столовая для низшего командного состава. — Он будто пропускает мои последние слова мимо ушей и чуть наклоняет голову. — Твоя — на другом уровне, чтобы ты могла питаться среди равных тебе по интеллектуальному и морально-этическому уровню.

Я моргаю.

Бездна… Все-таки я заплутала и зашла не туда. И выглядела как полная идиотка, стоя там, посреди зала, среди этих…

Я глубоко вдыхаю. Нельзя показывать ему слабость. Все эти ксорианцы только и ждут, чтобы полакомиться моим эмоциями.

— Спасибо за ликбез. — бросаю едко.

Он чуть ухмыляется, но в его глазах по-прежнему играет контролируемый интерес.

— Айс, скажи, ты голодна?

Вот! Он плевать хотел на то, что я просила.

— Пока вы не научитесь обращаться ко мне как подобает… — выдаю резко.

— Хорошо, доктор Арвейн, — он перебивает меня. — Пожелаете ли поужинать вместе со мной?

У меня перехватывает дыхание от возмущения. Я злюсь не на него, а на себя. Он мастерски убирает помехи на пути к своей цели, а я — создается ощущение — будто только создаю.

Шрад, а есть-то хочется.

— Ну же, доктор Айслин, соглашайся, — ласково добавляет командор Крейт. — Гарантирую, мы просто поедим. Вкусно.

Меня одолевают сомнения. Зараза! Вот же жук!

8.

Айбер

Она всё ещё дрожит от злости. Неважно, что только что чуть не попала в серьёзную неприятность. Неважно, что я её вытащил. Гордость не позволяет ей признать очевидное.

— Нет! Я поем в столовой! — её голос звенит ядом. Взгляд пылает вызовом.

Отлично. Она снова борется со мной.

— В правильной столовой для правильного командного состава! — передразнивает, но это не звучит оскорбительно. Скорее, нервно.

Я не реагирую. Не улыбаюсь, не комментирую. Просто смотрю на неё, позволяя молчанию работать на меня.

Она врёт.

Говорит это на эмоциях, не до конца продумав. Тело Айс выдаёт её с потрохами — напряжение в плечах, быстрые вдохи, мелкий нервный жест, когда пальцы едва заметно касаются бедра, словно она ловит себя, чтобы не сделать ещё один шаг назад.

— Как скажешь, доктор Айслин, — спокойно произношу я, делая лёгкий жест рукой. — До конца коридора, трап, на два уровня выше и в обратную сторону. Правильная столовая расположена над этой. Вперёд.

Я даю ей выбор. Или, вернее, иллюзию выбора.

Если бы я решил её проводить, это выглядело слабо. Если бы стал дальше настаивать, это воспринялось бы как давление.

Её лицо немного меняется. Она не ожидала, что я так просто отпущу ситуацию.

— А я пойду разжалую механика реактора до уборщика, — добавляю ровно. У меня полно дел и без её звездной персоны.

Разворачиваюсь и спокойно ухожу в сторону столовой.

Пусть переваривает. Она думала, что я пойду с ней? Думала, что я буду навязываться? Нет, Айс, ты уже принадлежишь мне. И ты сама это скоро поймёшь.

Шум в столовой стихает, когда я вхожу обратно. Я иду медленно, давая время, чтобы страх проник в каждого. Они понимают, что сейчас будет разнос, но ещё не знают, в какой форме.

На полу так и валяется посуда. Но никто даже не думает двигаться, чтобы убрать. Все смотрят только на меня.

Механик всё ещё держится за горло, дышит с хрипом, но стоит. Лицо белое. В глазах смесь ярости и… чистого ужаса.

Я останавливаюсь перед ним, не отводя взгляда.

На груди комбинезона поблёскивает лычка с именем.

— Корден Савир. Механик реакторного отсека, — произношу ровно, не спрашивая, а констатируя. — Служба на борту «Шторма» — это честь. А ты решил, что можешь позволить себе… слабость? Посмел потянуть свои лапы к доктору Арвейн!

Он нервно облизывает губы, но старается держаться.

— Командор… — говорит хрипло, но я поднимаю ладонь, прерывая его.

— Молчать.

Корден сжимает зубы, кулаки вздрагивают. Он ещё не осознал, насколько глубока его ошибка.

— Вы меня поняли неправильно, командор… — пытается сказать он, но на последнем слове я применяю ментальную силу.

К своим мы такого не практикуем, но этот выродок испугал Айс. Он заслужил.

Это небольшой импульс. Если я сделаю это в полную силу, его черепушка просто лопнет от кровоизлияния. Он застывает, а потом резко хватается за голову.

Жуткая боль врезается в его череп, словно раскалённый гвоздь, продирая ткани, вонзаясь в каждую извилину мозга. Это не просто головная боль. Это давление, которого он не может вынести.

Он дрожит всем телом, жмурится. Глухо стонет. И я держу его в этой агонии достаточно долго, чтобы он понял. Из носа тонкой струйкой течёт кровь. Можно уже заканчивать. Он падает на одно колено, и я прекращаю воздействие, чтобы он не потерял сознание.

Пусть чувствует. Пусть знает, что происходит, когда преступаешь черту. Хочется надеяться, что ксорианок на борту я бы защищал с не меньшим рвением, но угроза Айс — это как красная тряпка для быка. За поползновения в её сторону я буду карать беспощадно.

Механик дрожит, тяжело дышит, ладонями утирая кровь. Но не поднимается.

Я смотрю на него сверху вниз.

— Я не разбрасываюсь обученными специалистами, Савир. — Мой голос звучит безразлично. — Поэтому ты будешь мыть отстойники всю неделю полёта.

Мгновение молчания. Даю ему и остальным взвесить справедливость решения. Я не могу лишиться механика реактора — уборщика вместо него не поставить. Но проучить этого урода следует всенепременно.

— Потом вернёшься в реактор, — договариваю с тем же безразличием.

По столовой разносится дружный вздох. Лица напряжены. Никто не смеет даже шептаться.

Я делаю шаг назад, жестом давая ему понять, что он может встать.

Он выпрямляется медленно, но взгляд не поднимает. Боится встретить мой. И правильно боится.

— Доктор Арвейн неприкосновенна, — произношу последнее, чеканя слова. — Я ясно выразился?

Савир резко кивает, облизывая губы.

— Громче, — дожимаю его.

— Так точно, командор, — выговаривает он глухо.

Я медленно перевожу взгляд на остальных. Все мгновенно находят себе дело.

Я ухожу, не оглядываясь. Они поняли.

Обо мне ходит много слухов среди экипажей, я нарочно их не подпитываю, но факт остается фактом. Моя ментальная сила способна раздавить любого. Все мои братья и сестры настолько же сильны. Один из старших братьев даже подавил и держал под контролем целый зал совета, когда шли слушания над его женщиной. Таррел. (История Таррела Крейта тут https://litnet.com/shrt/ufMR) Надо будет как-нибудь слетать к нему в Академию, что ли.

Теперь Айс под моей защитой. И кто бы ни посмел снова перейти черту — закончит куда хуже.

Иду в отсек капитана и наливаю себе вина, мысленно подключаюсь к системам корабля. Айс в столовой для высшего командного состава. Одна. Ест обычную еду, хотя в тут со мной могла бы рассчитывать на деликатесы.

Капитанский отсек на «Шторме»

Отражает холостяцкий уют, смешанный с высокими технологиями и эргономичной мебелью.
Айбер любит комфортное уединение.

9.

Айбер

Вайдер замолкает, выдерживая паузу.

Я смотрю на него и впервые за долгое время напрягаюсь.

— Продолжай, — велю ему тихо.

— В её биографии есть пробелы. Некоторые записи удалены, будто их никогда не существовало. В остальном — образцовая гражданка. Чересчур образцовая.

Я молча жду.

— Детство и юность почти не задокументированы. — Вайдер лениво вертит в руках планшет. — Точнее, записей о ней нет в период до пятнадцати лет, будто до того её просто не существовало.

Я не двигаюсь, но внутри что-то дрожит от тревожного интереса.

— Кто-то хорошо почистил её прошлое, — Вайдер пожимает плечами. — Нужно больше времени, чтобы докопаться.

— Рой дальше, — бросаю ему и отпиваю вина.

Вайдер кивает.

— Айб, а чем вообще эта землянка тебя зацепила? — спрашивает незатейливо, но я чувствую неподдельное любопытство.

Я поворачиваюсь к нему и смеряю ледяным взглядом.

— Прикуси язык, Вайдер. Для тебя и для всех она — доктор Арвейн.

Вайдер усмехается, но коротко кивает.

— Хорошо, командор. Так чем же доктор Арвейн тебя зацепила?

Я не отвечаю сразу. Спокойно делаю ещё глоток из бокала, смакуя ощущение, как прекрасный напиток скользит по горлу.

Айс…

Я вспоминаю, как её голубые глаза вспыхивали гневом. Как напряжённо вздымалась её грудь. Как в ту секунду, когда она вышла из-за спин экипажа, я понял, что этот полёт будет совсем не таким, как все остальные.

Я ставлю бокал на стеклянную поверхность столика и отвечаю:

— Она сопротивляется.

Вайдер приподнимает бровь.

— Ты хочешь сказать…

— Я хочу сказать именно то, что сказал.

Я чувствую её. Каждую вспышку эмоций, каждое движение, каждую каплю её ярости.

И мне это чертовски нравится.

Вайдер усмехавется и встаёт.

— Понял тебя, командор. — Он не спорит, не задаёт лишних вопросов. Просто коротко кивает и уходит, оставляя меня одного.

Я допиваю вино, но остаюсь в кресле. Представляю, как Айслин закидывает голову, упрямо вздёргивает подбородок. Как её губы сжимаются в тонкую линию, когда она сердится.

Какими они будут во время поцелуя? Когда я буду целовать её, одной рукой прижав Айс к себе, а второй зарывшись в волосы, зафиксировав голову. Хочу услышать, как она стонет мое имя.

Я медленно провожу языком по внутренней стороне зубов. Тело отвечает на эти мысли. В воображении я уже взял Айс во всех известных мне позах.

Бездна… Мне нравится эта игра.

И я выиграю.

Отправляю оба бокала в моечный отсек и ментально подключаюсь к кораблю. На мостике спокойно. Ночная смена заступила на дежурство. Всё идёт по расписанию.

Можно идти спать.

Моя каюта находится на уровень выше каюты Айслин, там же, где и мостик. Я отправляюсь туда, захожу и раздеваюсь. Это был длинный день, и я успел немного утомиться. Захожу в душ и несколько минут просто стою под струями холодной воды. Остужает мысли и прочищает восприятие.

Но перед тем, как уснуть, я мысленно проверяю каюту Айслин. Внутри нет камер, но система аварийных сенсоров определяет её местоположение. Она внутри. Все в порядке. Вживленный чип показывает ровный пульс, никаких всплесков. Похоже, Айслин спит. Все в порядке.

Усилием воли не даю себе начать фантазировать. Стоп.

Вытираюсь и выхожу в жилую часть. Забираюсь в постель. Закрываю глаза и засыпаю со сладкой мыслью, о нашей завтрашней встрече.

Просыпаюсь бодрый, отдохнувший и в прекрасном расположении духа. На сегодняшний день запланирован первый короткий гиперпрыжок. Полет нормальный.

Я одеваюсь, привожу себя в порядок, завтракаю и иду к себе в кабинет. Заходя в приемную, я сначала встречаюсь с растерянным взглядом своего дневального — офицера Белека, потом понимаю, что послужило причиной — напротив на диванчике сидит Айс.

Нога на ногу, руки скрещены, лицо сосредоточенное, губы сжаты. Волосы сегодня спрятала в высокий красивый хвост.

Красотка.

— Командор Крейт, к вам доктор Арвейн, требует личной встречи, — произносит Белек после стандартного приветствия.

— Снова требует, — утвердительно переспрашиваю я, глядя на Айслин.

Она прожигает меня негодующим взглядом, и я ловлю себя на жгучей мысли, что хочу видеть в этих глазах покорность и страсть. Придет. Никуда не денется.

— Вы рано Айслин, — улыбаюсь уголком губ и по сенсору открываю дверь кабинета. Створки раздаются в стороны, я делаю приглашающий жест. — Проходите.

Она проходит мимо меня, едва не задевая плечом, и останавливается посреди между дверью и моим рабочим столом. Степенно ждет, пока я займу рабочее место, но я ощущаю, как в ней закипает негодование. По её мнению, это проволочки. А по моему — приятное времяпрепровождение в отличной компании.

— Вы наконец дадите мне доступ в лабораторию? — выдает она раздраженно, когда я сажусь и поднимаю на неё взгляд.

Я улыбаюсь.

— Смотря что ты собираешься там делать, Айслин, — отвечаю я, а сам тянусь за электронным планшетом, чтобы открыть на нем необходимую форму.

— Работать, естественно! — выговаривает она. — Может, вы и привыкли только всех строить, а у меня есть исследования!

Да, только я знаю, что в рамках миссии ей не нужна лаборатория. Иначе меня бы оповестили. Но мне интересно, для чего это Айс на самом деле.

Я разберусь. А пока пусть она решит, что одержала победу.

Разговор Айбера и Айслин в кабинете

10.

Айбер

Несколько мгновений наблюдаю, как гнев играет на лице Айс. Она пытается взять себя в руки, но напряжение в плечах, сжатые в тонкую линию губы и чуть учащённое дыхание выдают её с головой.

— Что ещё вы придумали, командор?! — она кипит.

Она хочет уйти. Немедленно.

Она уйдет, но только на моих условиях.

— Я тебя провожу, — говорю ровно, вставая из-за стола.

Она коротко встряхивает головой.

— Не стоит. — В голосе металлическая жёсткость соперничает с едкостью. — Я сама отлично дойду.

Я медленно обхожу стол, направляясь к выходу.

— Я всё равно иду в том же направлении, — лениво замечаю я. — Зачем отклоняться от маршрута?

Айс закатывает глаза.

— Ваши маршруты, командор, меня не волнуют и не касаются.

— Ошибаешься, доктор Айслин, — спокойно говорю я, подходя к ней вплотную. — На этом корабле всё меня касается.

Она сжимает кулаки, но понимает, что спорить бессмысленно. Я не предлагаю — я ставлю перед фактом.

— Отлично, — выплёвывает она, разворачиваясь на каблуках.

Я подавляю усмешку, обгоняю её, по сенсору открываю дверь и рукой указываю ей выходить. Айс проходит мимо меня рваной походкой, быстро пересекает приемную и сразу направляется в коридор, будто пытается от меня убежать.

Хех, это невозможно.

Она идёт чуть быстрее, чем обычно, пытаясь оторваться, но мне даже не нужно увеличивать шаг. Я намеренно держусь близко, чуть позади, так, чтобы она ощущала моё присутствие, мою тень, моё дыхание в пространстве.

Внезапно корабль делает манёвр и вздрагивает. Айс теряет равновесие.

Я рефлекторно хватаю её за локоть, твёрдо, но аккуратно. Возвращаю в вертикальное положение.

— Осторожнее, — шепчу низким голосом.

Она застывает. Чувствую, как она сдерживает дрожь, под кожей от моей близости ускоряется пульс. Даже не желая, я считываю изменение в физике её тела.

Айс быстро вырывается.

— Да что вы себе позволяете?! — бросает она, отступив на шаг к стене.

Рукой судорожно ищет, за что бы схватиться. Только стены тут гладкие.

— Например, поддерживаю? — я поднимаю бровь и тоже останавливаюсь. — Не даю упасть?

— Я бы и сама устояла, командор! — рычит она. — И хватит намекать, будто я слабая и беспомощная!

— Тогда внимательно смотри под ноги, доктор Айслин, — отвечаю не тая азартной улыбки.

Айс молча разворачивается и идет вперед. Дорогу она и правда запомнила.

Она больше ничего не говорит, и мы доходим до лаборатории вместе. От её волос приятно пахнет, и я с наслаждением ощущаю его в воздухе, который смыкается следом за ней.

В голове невольно рисуется картика, как я беру эту блестящую красивую гриву и сжимаю в ладони, ощущая вес, как накручиваю на кулак, и у меня встает. По-настоящему встает, будто я пацан, у которого играют подростковые гормоны.

Я не помню, когда настолько хотел женщину последний раз. Наверное, в юности, когда у меня стоял вообще на все, что движется. Последние лет десять мои вкусы стали более избирательны, настоялись, как дорогой коньяк. Но Айс каким-то неведомым образом удается настолько заводить меня одним своим непримиримым видом.

У дверей лаборатории она решительно кладет руку на сенсор, при этом смотрит на меня, будто ждёт, что ничего не получится. Да уж, напряжение между нами уже можно потрогать и обжечься.

Створки, к её удивлению или даже разочарованию, раздвигаются. Я держу слово.

Айс заходит первой, демонстративно игнорируя меня. Оглядывается, отмечая профессиональным взглядом, все ли в порядке.

Я вхожу за ней, и дверь закрывается. Мы останемся вдвоём. Наедине. Она оборачивается и вонзает в меня колючий взгляд.

— Неужели конечная точка вашего «маршрута» здесь? — её голос звенит раздражением, а слово «маршрута» она нарочно передразнивает.

— Хочу убедиться, что тут все в порядке, доктор Арвейн, — парирую и поднимаю уголки губ. И в подтверждение окидываю лабораторию придирчивым взглядом. — Тут тебе, кажется, опасность не грозит.

Она шумно выдыхает и отворачивается. Идет к консоли, что-то кликает, похоже, убеждается, что у её есть вход в сеть. Конечно, я и об этом позаботился. Мы же договорились.

Айс замирает перед консолью, явно ощущая меня позади. Косится на меня краем глаза. Я делаю шаг ближе, незаметно втягивая её запах. Сладкий и нежный. Правильный.

Айслин в лаборатории

Она поворачивается и сталкивается со мной лицом к лицу.

— Надеюсь, в этот раз ты не потеряешься, доктор Арвейн, — прибавляю голосу улыбки.

Она вспыхивает — не только на уровне эмоций. Щеки мгновенно становятся пунцовыми, а дыхание сбивается.

— Вы… — она захлёбывается словами, отступая.

Я делаю шаг вперёд.

— Я что?

— Вы специально это делаете… — Она запинается, потому что я сокращаю расстояние.

Она отступает, но лаборатория — замкнутое пространство. Ещё один шаг — и она упирается спиной в металлический стол. Я подхожу вплотную, опираясь руками по обе стороны от неё. Она в ловушке.

— Делаю что? — заглядываю ей в глаза, но нарочно не касаюсь её.

Она молчит и едва выдерживает мой взгляд, который скользит по её лицу, по напряжённым губам, по шее вниз, по тонкой линии ключиц. Она рвано дышит, её тело бьет мелкая-мелкая дрожь, больше похожая на вибрацию. Это не от гнева. И не от холода. Я мысленно улыбаюсь.

— Ты дрожишь, Айслин, — произношу почти шёпотом.

11.

Айбер

Это не моя задача, но я предпочту разобраться в этом лично. Неужели друзья вчерашнего идиота решили подгадить мне, а заодно и кораблю? Они не представляют, что с ними будет, если я выясню, что поломка намеренная.

Я меняю курс и направляюсь к реакторному отсеку номер шесть. По пути включаюсь в анализ ситуации. Ментальный поток данных идёт быстрее, чем доклады механиков, к тому же я могу взглянуть на них через видеокамеру реакторного отсека.

Суетятся около панели управления. Если верить коду, который они отправили на мостик, проблема программная.

Так… Температурный дрейф в одном из сегментов реакторного узла. Система подстраивает параметры, но перегружает один контур.

Это плохо. Если нагрузка будет повышаться, можем получить перегрев.

Пока не критично, но эта проблема не решится сама собой и будет только усугубляться.

Вхожу в нужный отсек, и пятеро офицеров из обслуживания реакторов тут же выстраиваются вдоль стены, бьют кулаком в грудь и коротко кивают в знак приветствия.

Реакторный отсек «Шторма»

— Приветствуем, командор Крейт! — здороваются в один голос.

Вчерашнего Савира среди них нет, как и должно быть.

— Докладывайте, — приказываю строго.

— Температура в контуре С-12 поднялась на 3,2% от нормы, при этом автоматическая калибровка распределила нагрузку неверно, усилив локальный дрейф! — младший инженер, молодой, но умный, выдаёт данные быстро.

— Что с модуляцией потока?

— Не зафиксирована, командор! — отвечает один из механиков. — Но есть вероятность, что сенсоры…

— Сенсоры ни при чём, — отрезаю я и подхожу к консоли.

Мысленно разворачиваю перед собой проекцию реакторного узла. Перебираю компоненты. Суть проблемы: один из температурных модулей пропустил фазу синхронизации с соседним контуром.

Если не исправить — реактор будет постоянно выдавать разброс значений, а это увеличит расход энергии. В результате ложное перераспределение. Глупейший баг, который должен был быть отловлен при тестах. Либо саботаж.

Нет, я мог не вмешиваться, эти ребята сами бы выяснили причину и исправили. Но с моей помощью это быстрее.

— Провести ручную перенастройку параметров. Изменить работу системы, чтобы вывести узел в рабочий режим, — перечисляю необходимые действия. — Сбалансировать потоки энергии и перенаправить мощность в соответствующие модули. Исключить риски перегрузки во время скачка.

Инженер быстро бегает пальцами по панели, выполняя мои рекомендации.

— У вас пять минут вернуть реакторный узел в норму, — велю им и ухожу.

Если механики не сделают, что я сказал — пойдут мыть отстойники.

По плану полета ближайший гиперпрыжок запланирован на четыре часа сегодняшнего дня. К этому моменту весь реактор должен работать в штатном режиме.

Я возвращаюсь на мостик, снова вспоминая об Айс.

Шрад.

Она теперь постоянно будет приходить в мысли, стоит взойти туда, куда она вломилась ко мне в первую встречу на корабле.

Бесит! Меня бесит, что я не могу прекратить о ней думать.

На мостике, как и должно быть, под контролем Вайдера кипит работа.

— Командор, корабль готов к первому прыжку, — рапортует старший навигатор.

Я киваю.

— По графику? Сколько минут отклонение?

— Никаких отклонений, командор Крейт, — отвечает второй навигатор, сверяясь с дисплеем. Ровно в четыре по ксорианскому времени.

— Запустить оповещение за полчаса, — велю им и отправляюсь в кабинет.

Внутри булькает тревога. Как Айс перенесёт стазис?

Капсулы на Шторме не для гражданских, не рассчитаны на легкое погружение. Военные обязаны быть в боевой готовности, поэтому сознание засыпает полностью. Выход из стазиса получается резкий и жёсткий, увеличивается нагрузка на сосуды, в отличие от комфортабельного облегченного стазиса на пассажирских лайнерах.

К тому же в наших капсулах Стазор, идеально подходящий ксорианцам, а Айс — человек. Её тело изначально более хрупкое, к тому же люди лучше входят в стазис под действием Гипноксена.

Я хмурюсь.

Хочется убедить себя, что её предупредили, с чем придется столкнуться. А вдруг нет? Вдруг её просто пихнули на мой корабль, потому что она должна помочь завершить миссию?

Бездна.

Предупредили или нет, какая разница?

Айс не адаптирована к военным капсулам со Стазором. И уж подавно не готова к увеличенному уровню нагрузки. Если она и летала, то точно не на военных судах.

Что с ней случится после гиперпрыжка в глубоком стазисе?

Я поднимаю трубку внутренней связи и звоню в медблок.

— Да, командор Крейт, — отзывается мой штатный врач Тевир Сагер.

С ним мы тоже на короткой ноге, как и с Вайдером.

Тевир Сагер

Штатный врач на Шторме, по совместительству, главный врач

— На борту летит человек, — он это и так знает, но я напоминаю, — у тебя есть что-то, чем облегчить ей выход из стазиса?

12.

Айслин

Командор Крейт уходит, а я провожаю взглядом его широкую спину и пытаюсь успокоить взбесившееся сердце. Стучит в горле. Ладони потные. На руках вздыбились волоски.

Айбер Крейт, которого Айслин провожает взглядом

Я сглатываю, машинально сжимаю пальцы, будто пытаюсь поймать ускользающий контроль над собственным телом. Что это было? Что он только что сделал?

Подошел слишком близко? Прижал к столу, при этом ни разу не коснувшись? Заставил меня задохнуться от злости и чего-то ещё, чего я не хочу признавать?

Я встряхиваю головой, моргаю несколько раз. Всё. Кончено.

Он ушёл. Я наконец одна.

Осталось только стереть его присутствие из своей головы.

Я поворачиваюсь к консоли, но руки ещё предательски дрожат. От бешенства. Да, только от него. От наглости этого ксорианца. От его насмешки. От его ледяной уверенности в себе и зашкаливающего самомнения.

Вдох. Я беру себя в руки. Выдох.

Сосредотачиваюсь.

Лаборатория наконец очищена от его присутствия. Здесь снова стерильный воздух. Никаких хищных взглядов, никаких медленных шагов, никаких игр, которые он ведёт. Это моя территория. Мой мир.

И я не позволю командору Крейту поставить на нём клеймо своего влияния.

В лаборатории чисто, безупречно, всё вычищено до блеска, как и должно быть, её оставили так, как принято сдавать лабораторию коллеге. Никаких следов других ученых. Идеальное рабочее пространство.

Я выдыхаю и сосредотачиваюсь. Включаю панели, провожу синхронизацию с со своей сетью. Доступ есть, командор правда предоставил мне возможность получать данные. Всё в порядке.

Пора работать.

Первым делом я подгружаю проекты из лаборатории на Ксоре. Их много. Некоторые требуют срочного анализа, другие можно отложить. Я быстро сортирую приоритеты.

Анализирую отчёты по биофлоре Ксентиса — планеты, куда мы летим. Есть несколько тестов, которые я не успела сделать на Ксоре, а они важны для нашей миссии. Меня стихийно отправили в эту экспедицию, точнее, это версия для командора, но, так или иначе, я не успела провести все расчеты.

Этот Айбер Крейт ставил мне палки в колеса только из вредности, а между тем я работаю на благо его миссии. Только вот сказать об этом не могу. Все объяснения окажутся несущественными для упертого солдафона, и я буду в его глазах просто плохим профессионалом.

А тут уже включается мое эго. Я лучшая в своей области и не хочу бросать тень на свою репутацию.

От этой мысли остро сосет под ложечкой. Есть, к сожалению, вещи и посерьезнее, чем недовыполненные тесты, которые я закончу за время полета. Но я усилием мысли прогоняю эту тревогу.

Я погружаюсь в работу с головой. Это то, что я правда люблю. Иначе я бы не добилась своих высот. Иначе я бы не нашла лекарство от редкой, но опасной Леккорийской дегенерации, которое теперь есть в каждой клинике Ксора и колоний и спасло сотни ксорианских жизней.

Как бы ксорианцы ни смотрели на людей, мы можем оказаться полезными.

Интересно, как командор Крейт относится к представителям земной расы? Да наверняка так же надменно, считает нас недорасой. Несколько лет назад был громкий процесс, в результате которого люди на Ксоре получили больше прав.

Вроде не хочу думать о Крейте, а мысли так или иначе возвращаются к нему. Его нет, и в лаборатории кажется пусто. Нет саркастичных замечаний. Нет ледяных взглядов, не слышно его низкого пронизывающего голоса, от которого я ловлю мурашки по коже.

Я морщусь, снова фокусируюсь на экране. Всё нормально. Просто… я вспоминаю о нем, потому что он меня раздражает. Это нормальная реакция психики.

Но черт. Корабль огромный, экипаж живёт своей жизнью, мне никто не мешает — я должна быть довольна. Но почему-то не до конца. Я с раздражением отгоняю эту мысль.

Несколько часов пролетает незаметно.

Динамик в лаборатории вдруг просыпается.

— Внимание! — звучит звонкий хорошо поставленный голос диспетчера. — Запущен обратный отсчет до гиперпрыжка. Всему персоналу проследовать в стазис-отсек и занять свои капсулы. Повторяю, запущен обратный отсчет…

Я вздрагиваю. Гиперпрыжок! Руководство предупредило меня, что путь до Ксентиса неблизкий, но я почему-то не соотнесла, что корабль будет совершать вход в гиперпространство.

Сердце сжимается. Я никогда не вылетала с Ксора и уж тем более не путешествовала между звездными системами.

Конечно, теоретически я знаю процесс, но подозреваю, точнее, уверена, что на практике — это совсем иное. Становится страшно. Потеря контроля, я буду без сознания, я не буду ничего контролировать. От одной этой мысли бросает в дрожь.

Я делаю медленный вдох. Надо успокоиться.

— Ты справишься, Айслин, — шепчу себе под нос. — Ничего с тобой не случится.

Надо просто лечь в эту капсулу, уснуть и потом проснуться. Ничего сложного. Все просто.

Но сердце дубасит в ребра. На виске вспухла венка. Мне настолько страшно, что я цепенею. А надо идти в отсек стазиса и каким-то образом найти свою капсулу. Они что, подписаны? Или нет? Как её найти? И где отсек стазиса?

От волнения становится дурно. Я вдруг осознаю, что я понятия не имею, как и что делать на военном корабле. Да черт с ним, с военным. Я не знаю, что делать в космосе! Я вообще ничего не знаю!

Соберись, Айслин! Сейчас же! Подбери сопли!

Я опираюсь о столешницу ледяными влажными ладонями и заставляю себя успокоиться. Дышу на счет.

13.

Айбер

— Поторопись, Айс.

Я говорю ровно, но внутри уже закипает раздражение. До гиперпрыжка — семнадцать минут. Корабль сделает это автоматически, никого в сознании быть не должно.

Я веду Айс по коридорам быстрым шагом, чувствуя, как напряжена её рука в моей ладони. Она боится. Хотя и держит голову высоко, шаг уверенный, но её дыхание выдаёт её с головой. Глубокое, чуть сбитое. Слишком ровная осанка, будто каждое движение — насильственное удержание контроля.

Я чувствую, как скачет её пульс. Не лезу в её мысли, но тело Айслин говорит за неё. Она делает вид, что всё нормально и пытается убедить в этом себя, но меня не проведешь.

Я сильнее сжимаю её пальцы.

— Командор, я могу идти сама, — выдавливает она раздражённо-дрожащим тоном.

Это уже становится смешно.

— Можешь, но не будешь, — отрезаю строго.

Она пытается выдернуть руку, но я не отпускаю. Сейчас все будет как я сказал. Для её же блага.

— Это уже переходит все границы, — сквозь зубы шипит она.

Я не реагирую. Мы сворачиваем за угол, мимо пробегает младший офицер, спеша к стазисному отсеку. Ещё пара поворотов — медблок. Я завожу её в стерильно-белый отсек, оборудованный капсулами восстановления, эргономичными койками и креслами для манипуляций.

Тевир сразу поднимает голову.

— Командор, — здоровается.

— Седа М-3. Половинная доза, — приказываю деловым тоном.

Тевир кивает и на автомате заполняет шприц.

Я тянусь, чтобы усадить Айслин в кресло, но она резко отшатывается.

— Нет! — произносит громко и отчетливо.

Я поднимаю бровь.

— Что? — даже не пытаюсь скрыть раздраженного удивления в голосе.

— Я сказала нет! — повторяет она жестче.

В её голосе пищит паника. Настоящая паника. Я впервые слышу её такой.

Я смотрю на неё внимательно. Губы чуть дрожат. Пальцы крепко сжаты в кулаки.

Она на грани.

— Айслин, — спокойно говорю я, — Стазор плохо совместим с человеческим организмом. Легкий седатив облегчит выход из стазиса, нивелирует скачки давления. Это просто стабилизация сосудов. Без этого тебе будет сложнее.

— Мне плевать! — Она делает шаг назад, её спиной вжимается в стену, ошалело смотрит на шприц и качает головой. — Я отказываюсь! Не позволю колоть себе всякую дрянь!

Врач бросает на меня вопросительный взгляд.

— Командор?

Я последний раз смотрю на Айс. Её трясет. В таком состоянии она точно не позволит себя уколоть. Если и делать инъекцию, то силой. Я справлюсь, но не прощу себе такого. И Айс не простит.

Я сжимаю челюсть. Шрад!

— Убирай. — Я киваю врачу.

Тевир удивлён, но не спорит. Шприц падает в лоток, а Айслин делает судорожный вдох, как будто только что выплыла из воды.

У неё не просто страх уколов, это настоящая фобия. А они, как известно, ни с чего не берутся. Что же ты скрываешь, Айс?

Но сейчас не время выяснять.

— Тогда без седатива, — выговариваю я. — Мы уже опаздываем.

Она кивает. Бледная, как бумага. Я хватаю её за запястье, и на этот раз она не сопротивляется. Тевир тоже поднимается с места, мы вместе покидаем медблок и бежим в стазисный отсек.

Пять минут до прыжка.

Дверь стазисного отсека открывается перед нами.

Огромный зал, ряды капсул, гул систем. Заняты почти все. Последние члены экипажа загружаются в свои капсулы, и те закрываются вместе с ними.

Вариация на тему стазисного отсека

В действительности отсек гораздо шире, рядов капсул больше и вдоль стен есть второй ярус, чтобы вместить все триста штук в одном отсеке.
Кроме того, на картинке изображены манекены, в большинстве капсул крепкие ксорианские мужчины в комбинезонах разных цветов )

Я сделал так, чтобы наши с Айс капсулы были рядом. Я хочу быть первым, кто встретит её на той стороне гиперпрыжка.

Я разворачиваю Айс к себе лицом.

— Ты точно готова? — спрашиваю, заглядывая в глаза.

— Да, — отвечает резко, но губы белые, зрачки во всю радужку, на лбу испарина.

Ну да, конечно. Не верю. Айс не знает, что её ждет. Я знаю, но только про себя, про неё вообще ничего неизвестно.

Я прикладываю руку Айс к панели на её капсуле, верхняя крышка отъезжает в сторону, открывая обитое мягким нанотроксом нутро.

Я чувствую взгляд Айс, активируя систему. Смотрю на неё напоследок — в её глазах напряжение и страх.

— Как это работает? — хрипло спрашивает она.

— Ложись, — сопровождаю жестом. — Капсула сделает всё остальное.

Айс медлит пару секунд, но затем всё-таки перешагивает борт и опускается внутрь.

Взгляд так и прикован ко мне. Снова дерзкий, будто она уже придумала, как поступит, когда выйдет из стазиса.

Я жму кнопку «Старт», и крышка возвращается на место.

— Спокойного сна, Айс, — произношу через стекло.

— Идите к чёрту, командор, — отвечает она.

Конфетка. Похоже, её мозг уже смирился, и на место вернулась привычная дерзость. Я хочу наказать её рот за эти слова. Усмехаюсь, задерживаю на ней взгляд ещё пару мгновений. Затем забираюсь в свою капсулу, стоящую рядом, активирую её с панели внутри.

В этот момент компьютерный голос системы оповещает:

— Переход в гиперпространство через тридцать секунд… — и начинается посекундный отсчет.

Стазор не имеет цвета и запаха, но я знаю, что он уже поступает. Веки тяжелеют и наливаются свинцом.

14.

Айбер

Капсула открывается с шипящим звуком. Айслин не двигается и с первого взгляда видно, что всё не так, как должно быть. Сердце разгоняется до критической скорости.

— Шрад, — вырывается у меня громче, чем следует.

Айс бледная настолько, что кожа кажется прозрачной. Губы — синие, словно её только что достали из ледяной воды. На всех открытых участках кожи лиловые кровоподтеки. По щеке к уху тянутся тёмные запёкшиеся следы носового кровотечения. Кровь тонкими дорожками высохла на коже.

Эстетически приемлемая вариация на тему Айслин в капсуле

В действительности из-за крови на лице и синяков на коже
она выглядит не настолько приглядно

Веки подёргиваются, однако глаза закрыты, будто она спит и видит кошмар. Дыхание есть, правда слабое, и его почти не слышно.

Я быстро оглядываю просыпающийся стазисный отсек и не вижу Тевира. Плевать. Нет времени ждать. Ей срочно нужна помощь.

Я вынимаю Айс из капсулы и на руках несу её в медотсек.

Айбер несет Айслин в медотсек

Её тело тёплое, но слишком вялое. Руки безвольно свисают. Я много раз таскал на себе раненых, но с ней… Сердце сжимается оттого, что она слишком легкая, кажется почти невесомой.

Ботинки отбивают решительный ритм по металлическому полу коридоров. Каждая секунда на счету. Я ментальной командой открываю себе дверь в медотсек, вношу туда Айс и так же мысленно приказываю капсуле восстановления открыться.

Аккуратно кладу Айс на медицинский стол. Она все ещё без сознания. Я был бы рад встретить её взгляд, убедиться, что с ней все хорошо, но, похоже, ей требуется восстановление.

Шрад! Знал же, что так будет!

Я не могу положить её в капсулу в комбинезоне из нанотрокса. Слишком плотный материал, может помешать.

— Прости, Айс, но мне придется это сделать — почему-то хочется это произнести, будто это как-то уменьшит чувство неловкости, когда она придет в себя.

Я вооружаюсь медицинскими лазерными ножницами и провожу по швам её комбинезона. Нанотрокс чуть скрипит под лучом и расходится в местах разрезов, обнажая бледную кожу в синяках.

Быстро снимаю с неё остатки комбинезона, оставляя лишь нижнее бельё. Симпатичное, кстати. Она вся очень красивая. Прекрасная. Но мне не до любования. У меня ничего даже не шевелится. Айс сейчас крайне уязвима и ослаблена.

Я укладываю её в капсулу, накрываю стерильной простынёй, запускаю диагностику.

Айслин в капсуле восстановления

Система начинает работать, нутро капсулы светится голубым, по телу Айс начинают бегать лучи, на экране пишутся логи проверки. Я не медик, для меня эта информация бесполезна, однако на ментальном уровне я могу сам просканировать её тело.

И результаты моих измышлений мне не нравятся — я чувствую боль, которую она должна, но не испытывает только потому что она в отключке, а ещё тяжесть в теле, гудение в голове. Она пострадала из-за выхода из стазиса. И что делать с ней дальше — ума не приложу.

Шрад! Надо будет как-то уговорить её на седатив на следующие прыжки. Их по маршруту ещё два как минимум, если все пойдет по плану.

Через несколько минут в отсек заходит Тевир. Выглядит немного помято. Стазис — испытание для всех.

— Всё, что надо, уже в системе, — говорю резко и киваю на капсулу.

Тевир подходит к панели, изучает данные. Его лицо мрачнеет.

— Скажешь, что с ней? — голос против воли рычит.

— Это «синдром разрыва давления», — Тевир невозмутимо пожимает плечами. — О чем я и предупреждал.

Я сжимаю челюсти.

— Подробнее, — бросаю ему и снова смотрю на Айс.

Надо было кровь что ли стереть. Выглядит так, будто её били.

— У твоей землянки гиперреакция сосудов. Её кровь сначала застыла, а потом хлынула обратно, снося всё на своём пути. — Он указывает на синяки. — Отсюда вот эти отметины, а ещё носовое кровотечение, это все из-за разрывов капилляров.

— Капилляров, — переспрашиваю утвердительно. — То есть не сосудов и не жизненно важных магистралей типа артерий и вен. Так ведь?

— Все так, — Тевир кивает. — Если ты о внутреннем кровоизлиянии, этого можно не опасаться.

— И это все? — спрашиваю я.

Он некоторое время вчитывается в логи диагностики, потом качает головой.

— Ещё пострадала нервная система, — недовольно цокает языком. — Девушка не до конца погрузилась в наш поверхностный стазис, её мозг продолжал работу частично, а тело не реагировало. После выхода из стазиса — резкий скачок импульсов от нервных окончаний, и произошла перегрузка.

15.

Айбер

Айс стискивает губы, и мне даже кажется, что в её глазах мелькает испуг. Но вместо этого она фальшиво улыбается.

— Командор, что именно вам интересно? — она даже немного поднимает подбородок. — Цвет моих любимых носков? Или, может, я должна немедленно исповедаться перед вами во всех грехах?

— Начнём с главного, — игнорирую её сарказм. — Ты отказалась от седатива, потому что боишься игл.

Айс напрягается.

Айслин, которая не хочет отвечать на вопросы Айбера

— И что?

— Это не просто страх. Это фобия.

— Командор Крейт, у вас и медицинский диплом есть? — спрашивает она с ехидной интонацией.

— У меня есть глаза, — отрезаю. — И достаточно опыта, чтобы отличать страх от панической атаки.

Айс скрещивает руки на груди поверх простыни, закрываясь.

— Вам-то какая разница? — спрашивает она, упирая в меня прямой сердитый взгляд. — Я отказываюсь от уколов, это моё дело.

— Пока твои решения не имеют негативных последствий, мне действительно всё равно, — спокойно говорю я. — Но негативные последствия на лицо.

Её зрачки расширяются, но она тут же прячет эмоции.

— Я справилась, — выдает коротко.

— Ты истекала кровью, — напоминаю ей холодно.

Она крупно вздрагивает, смотрит затравленно с мгновение, потом берет себя в руки.

— Я выжила, — выговаривает твердо.

Я медленно киваю.

— Значит, твоя фобия сильнее рационального выбора, — подытоживаю наблюдения.

— Ну надо же, вы умеете делать выводы! — Она с фальшивым восхищением приподнимает брови.

— Откуда у тебя страх игл, Айслин?

Она замирает на мгновение. Её зрачки делают зигзаг вверх и влево. Так бывает, когда человек вспоминает правильный ответ, а потом пытается придумать ложный.

— А если я скажу, что такой родилась? — спрашивает Айс с привычным вызовом.

— Я скажу, что ты врёшь. — Я повелительно улыбаюсь.

Она шумно выдыхает, пытаясь изобразить скуку.

— Какая разница? — в голосе плещется досада. — Что изменится, если вы узнаете, что когда-то меня, может быть, пытали гигантской иглой?

Я смотрю ей прямо в глаза.

— Я пойму, насколько далеко мне можно заходить, когда ты упрямишься, — я произношу это весомо, чтобы у неё не осталось сомнений, что в следующий раз я применю силу.

Она сжимает челюсти, отводит взгляд. Молчание затягивается.

Ладно, рано или поздно я все равно узнаю, а у меня ещё есть вопросы.

— Ты боялась стазиса, — продолжаю методично. — Почему?

Айс коротко смеётся.

— Серьёзно? — удивленно поднимает брови. — Все боятся первого гиперпрыжка. Или ксорианцы настолько бесстрашны, что не знают, что такое страх?

— Ты ведь боялась не самого стазиса, — подмечаю я. — Ты боялась потери контроля.

Она сжимает губы, но не отвечает.

— Тебе было страшно, что с тобой сделают что-то, пока ты не сможешь сопротивляться?

Она резко вскидывает голову, в глазах вспыхивает пламя.

— Командор, вы слишком много себе позволяете! — в голосе праведное возмущение, которым люди обычно прикрывают страх.

— Возможно. — Я делаю паузу. — Но в этот раз я прав.

Она поджимает губы.

— А теперь ты слишком много думаешь обо мне, — доверительно улыбаюсь.

В душе Айс сейчас, похоже, настоящий шторм.

— Я не думаю. Я анализирую, — огрызается она и тяжело вздыхает. — Когда я могу вернуться к работе?

Я скрещиваю руки на груди.

— Ты не ответила, — не позволяю ей уйти с темы.

— Потому что вы задаёте не те вопросы! — ещё отчаяннее выговаривает она.

Я склоняю голову, наблюдая за ней.

— Какие же вопросы правильные, Айс? — в моем голосе нет гнева или нажима, я говорю совершенно доброжелательно, и это вынуждает её защищаться ещё сильнее.

Айс переводит на меня ледяной взгляд.

— Когда я могу вернуться в лабораторию? — повторяет с расстановкой.

Я смотрю на неё долгую секунду. Её поведение вызывает у меня вопросы. Все больше вопросов.

— Почему ты так рвёшься работать? — спрашиваю незатейливо.

Она снова вздрагивает. Чувство, что куда ни ткни, у неё везде чувствительная зона, которую она ревностно оберегает.

— Что? — переспрашивает, будто не понимая.

— Почему тебя так тянет обратно в лабораторию? — поясняю, хотя она отлично поняла вопрос. — Почему тебе важнее вернуться к работе, чем восстановиться?

Она открывает рот, но не находит слов.

— Потому что я учёный, — произносит наконец.

— Это не ответ, — парирую невозмутимо.

Я тебя дожму, Айс.

— Это самый логичный ответ, — выпаливает она.

— Но не настоящая причина, да? — коварно улыбаюсь ей.

Она стискивает челюсти. Я наблюдаю за ней, изучаю её напряжённые плечи, нервный блеск в глазах.

— Что так гонит тебя работать? Ощущение, будто ты боишься даже секунды бездействия.

Ещё одна болевая точка — Айс снова вздрагивает.

— Я не боюсь, — бросает, отворачиваясь.

— Опять врёшь.

Она хватает ртом воздух, и мне даже кажется, что она сейчас скажет что-то важное, но… Открывается дверь в медотсек и входит Тевир.

— Командор! — голос Тевира звучит резко.

Мы оба поворачиваем головы.

Тевир смотрит на меня с лёгким раздражением.

— Командор, есть информация.

— Говори, — велю ему.

— Наедине, — более тихо добавляет он.

Я медленно перевожу взгляд на Айс. Она не отводит глаз, но я вижу в её позе отчаянное облегчение.

16.

Айбер

Мы выходим в коридор и Тевир открывает дверь в соседний пустой медотсек.

— Поговорим в тишине, — добавляет он, напуская ещё больше таинственности.

Я прохожу, опираюсь о койку и скрещиваю руки на груди.

— Говори уже, Тевир, не томи! — в голос просачивается раздражение.

Тевир закрывает дверь и только после этого сдвигает брови, будто не знает, с чего начать.

— Я решил поднять медданные твоей землянки, — начинает он. — В базе землян на Ксоре ничего толком не нашел. Поэтому пошел в базу ксорианцев.

Шрад! Он мне будто сказку рассказывает.

— И? — подгоняю рыком.

— Я нашёл информацию по её ДНК в базе ксорианцев, — он понижает голос. — Там её быть не должно.

Я застываю.

— Подробности, — бросаю жёстко.

Тевир кивает, достаёт планшет и прокручивает на экране несколько строк.

— А вот тут начинается самое интересное. В детстве она проходила программу для гениальных детей. Учебные курсы, тестирование, анализы… — Он делает паузу. — Много анализов, Айбер.

Я напрягаюсь.

— Что за программа? — спрашиваю у Тевира.

— Я не знаю. Она уже закрыта и засекречена.

Засекречена? Я медленно провожу языком по зубам.

— У тебя есть хоть какие-то данные? — Я с трудом сдерживаю раздражение.

— Только намёки. — Он постукивает пальцем по экрану. — О программе только название.

Я сжимаю челюсти. Много анализов — много уколов? Как я и думал, фобия с потолка не берется. Это травматический опыт. В солнечном сплетении колет сдерживаемая злость. Как её родители такое позволили?

— Что-то ещё? — спрашиваю жёстко.

Тевир вздыхает.

— После двенадцати лет упоминания о твоей землянке вообще исчезают. Как будто её стерли из системы. — Он делает паузу. — До пятнадцати лет медицинских данных вообще нет.

Я хмурюсь. Три года провала.

— А после?

— После она появляется в обычных реестрах как стандартная гражданка.

Стандартная. Как будто ничего не было.

— Ты можешь узнать, что с ней было в этот период? — спрашиваю, скрывая надежду.

Тевир качает головой.

— Если у тебя есть контакты в архиве Совета, может, удастся что-то достать. Но пока всё, что у нас есть — чёрные дыры в её биографии.

Я не люблю пробелы. Я люблю контролировать всё, что меня окружает. А сейчас я не контролирую главного. Мне нужно понять, что скрывает Айс. И она ли скрывает вообще.

Я выдыхаю, заставляю себя успокоиться и коротко киваю Тевиру.

— Что насчёт её нынешнего состояния? — спрашиваю о насущном.

— Восстановилась быстрее, чем я ожидал, — признаётся Тевир. — Но тебе стоит убедить её, что в следующий раз без седатива не обойтись.

— Убедить? — я усмехаюсь уголком губ. — Ты недооцениваешь её упрямство.

— Я не недооцениваю, командор. Я тебе сочувствую.

Я криво улыбаюсь, сцепляю пальцы и похрустываю костяшками.

— О том, что ты выяснил, никому ни слова, — добавляю весомо, но он не будет болтать.

— Разумеется, — спокойно отвечает он.

Я выхожу и возвращаюсь в медотсек к Айс.

Она сидит на краю койки, свесив ноги. Бледная, но упрямая. Испытующе смотрит на меня.

— Командор, — с язвительным вызовом тянет она. — Вы пришли убедить меня продолжить постельный режим?

Я молча скольжу взглядом по её лицу, обнаженным оголенным ключицам, острым плечам. Сейчас она не выглядит умирающей, и мое желание сразу просыпается.

— Нет, Айс, — отвечаю ровно. — Ты уже решила уйти. Я просто провожу тебя.

Она настолько удивляется, что даже не исправляет мое обращение. Не спорит. Лишь прищуривается.

Я спокойно снимаю китель и начинаю расстёгивать рубашку.

Айс недоверчиво следит за каждым движением, будто не понимает, что происходит. А потом в глазах, при взгляде на мой торс, обтянутый тонкой нательной футболкой, в её глазах появляется маслянистый блеск, который от неё не зависит. Это реакция её организма, которую не скрыть.

Я стягиваю с себя рубашку и протягиваю Айс.

— Надень, — велю спокойно.

Она смотрит на меня, потом на рубашку, потом снова на меня.

— Что?.. Зачем? — и вправду не понимает.

— Не стоит выходить в коридор в тряпке, — я киваю на больничную распашонку, — которая при ходьбе покажет всем твои голые ягодицы.

— Тогда сходите ко мне… — осекается, когда вспоминает, что её одежда спрятана в её каюте, в женском мире, куда мужчину пускать не принято. — Ладно.

Айс всё же берёт рубашку. Сжимает ткань в пальцах.

— Теперь я, значит, обязана носить вашу одежду, командор? — в её голосе звучит сарказм.

— Либо иди так, — я пожимаю плечами и отворачиваюсь, давая ей переодеться.

Она закатывает глаза, но, по шороху ткани понимаю, что она все-таки натягивает мою рубашку. Я оборачиваюсь, когда звук стихает и бросаю на неё быстрый взгляд, отмечая, как рубашка сидит на ней. Велика, конечно. Достает до бедра, рукава длинноваты.

Подхожу и тянусь, чтобы помочь, но Айс сначала отдергивает руку, а когда понимает, вскидывает на меня удивленный взгляд.

Я расстегиваю манжеты и спокойно заворачиваю рукава так, чтобы они ей не мешали. Айс принюхивается к воротнику.

— Даже ваши вещи пахнут контролем, — ворчит она.

Я лишь поднимаю уголки губ. Ничего не говорю, но краем глаза замечаю, как она украдкой втягивает воздух, ловя запах. Ммм. Это хороший знак. Ей нравится мой запах, значит, всё-таки хочет, но, как я замечал раньше, боится признаваться. Её просто надо подтолкнуть.

Я надеваю китель прямо на футболку.

— Пойдём, — бросаю спокойно и иду к выходу. — Я провожу тебя до каюты.

Айс привычно фыркает, но подчиняется.

Вскоре мы подходим к её каюте, я пропускаю Айс вперед и остаюсь в дверях.

— Вы так и будете тут стоять? — спрашивает она раздражённо.

— Я жду рубашку, — мурлычу бархатисто и улыбаюсь, скрещивая руки на груди.

— Вы серьёзно? — почти стонет Айс.

17.

Айбер

Рефлексы срабатывают быстрее, чем мысль. Дверь разъезжается в стороны под напором моей ментальной команды, и я влетаю в каюту, уже готовый убивать.

Но там никого нет.

Только Айс, которая стоит посреди комнаты, уже одетая в ещё один комбинезон из нанотрокса, и держи мою рубашку за край. Смотрит на меня совершенно невинным взглядом.

Айслин в каюте

— Ложная тревога, командор Крейт, — медовым тоном сообщает она, невозмутимо вскинув бровь.

Я замираю на пару секунд. Внутри я дико зол. И одновременно восхищён.

Она со мной играет.

Она. Со мной. Играет.

Я медленно выдыхаю. Бездна, Айс, ты только что подписала себе приговор.

Я делаю шаг вперёд. Медленно.

Она отступает.

Она уже чувствует, что перешла черту, и догадывается, что её ждёт расплата. Но на её губах расплывается дерзкая ухмылка.

— Ты хотела поиграть со мной, Айс? — мой голос звучит низко, тихо, опасно.

Её спина касается стенки, отступать больше некуда.

— Я не знаю, о чём вы, командор, — в голосе лёгкая насмешка, но дыхание становится прерывистым и частым.

Она врёт. Она чувствует, что я её хочу. И сама хочет меня.

Я наклоняюсь к ней, упирая ладони в стену по обе стороны от её головы.

Вдыхаю её запах. Сладковатый, тёплый, живой. Она смотрит на меня в упор, зрачки почти во всю радужку. Я чувствую её дыхание на своей коже. Ты моя, Айс. Ммм, с каким упоением я тебя присвою!

— Ты слышала о мальчике, который кричал «волк»? — тихо спрашиваю я, специально задержав голос на последнем слове.

Она проглатывает воздух, пытаясь взять себя в руки.

Я беру её за подбородок. Не грубо, но требовательно, и она замирает. Пальцами я ощущаю мягкость её кожи. Теплая, бархатистая, нежная, но челюсть напряжена.

— Когда ты кричишь, я прихожу, — понижаю голос почти до шепота. — Запомни это, Айс.

Она вздрагивает, но не отстраняется. Я провожу большим пальцем по её нижней губе — медленно, заставляя её почувствовать.

Она забывает вдохнуть. Чуть приоткрывает рот, и я хочу, чтобы она взяла в него мой палец, но нарочно ничего не делаю. Она выгибается, дыхание становится тяжелым.

Хорошая девочка. Я знаю, что произойдет, если я продолжу в том же духе.

Но нет. Слишком рано. Айс ещё не настоялась. Она должна гореть.

Я усмехаюсь, убираю руку и делаю шаг назад.

На её лице проступает тень удивления, словно она не понимает, почему я её отпускаю.

— Рубашку оставь себе, Айс, — бросаю я и выхожу.

Дверь закрывается за мной. Я останавливаюсь в коридоре, делаю глубокий вдох.

Шрад.

Член колом, ноет. Эта чертовка сводит меня с ума.

Я почти чувствую её ногти на своей спине. Её бёдра, обхватывающие мое тело. Её горячее, узкое...

Хватит.

Я быстрым шагом направляюсь в свою каюту. Мне нужна новая рубашка и… холодный душ.

Оказавшись у себя, я быстро скидываю одежду и захожу в душевую. Вода обрушивается на меня ледяным потоком. Закрываю глаза.

Я ведь уже все себе вообразил.

Как наклоню Айс над столом. Заставлю широко расставить ножки, прогнуть спину в талии. Как положу ладонь между лопаток, контролируя каждое движение, каждый её вздох. Как возьму её. Глубоко, жёстко, на грани исступления и грубости, наслаждаясь громкими стонами. Как она примет меня и будет сладостно кончать на моем члене.

Моя. Только моя. Но пока далековата от правильной кондиции. Я сжимаю челюсти. Бездна. Айс уже плывёт, но ей нужно время.

Я её не трону, пока она сама не сдастся. Но это не значит, что я не могу заставить её жаждать меня. План меняется.

Я выхожу из душа, вытираюсь, быстро надеваю свежую форму.

Пора браться за работу.

Я иду в кабинет и вызываю к себе Вайдера. Через пару минут он входит, на лице лёгкая усмешка.

— Командор, — он садится напротив, делая вид, что совершенно расслаблен.

— Ты успел что-то найти на доктора Арвейн? — спрашиваю сходу.

— Нет, пока по нулям, — отвечает он. — Что-то конкретное, может, нужно, Айб?

— Я хочу знать все, что с ней происходило с двенадцати до пятнадцати лет, — я смотрю ему в глаза. — Скорее всего, придется пойти не самым законным путем. Её прошлое кто-то старательно заметает под ковер.

Вайдер сразу становится серьёзным.

Он понимает, что это не просто интерес.

— Ты уверен? — спрашивает он, сверля меня изучающим взглядом.

— Без сомнений.

Он выдыхает, кивает.

— Ладно. Будет сделано.

Я отпускаю Вайдера и откидываюсь в кресле. Закладываю руки за голову и подключаюсь к системам корабля.

Айбер в кабинете

Моя девочка уже в лаборатории. Она ведь так и не сказала мне, что там делает. Удивительно скрытная. Показывает только то, что не может скрыть, но не объясняет. Оставляет меня голодным, вынуждает довольствоваться лишь фактами. А я люблю знать все. И узнаю.

18.

Айбер

Командование военным кораблём — это игра с сотнями переменных, где нельзя позволить себе ни единой ошибки. Ты не имеешь права быть невнимательным, не имеешь права упустить даже мелочь. Особенно, когда в твоём экипаже есть женщина, которая уже залезла в голову и не собирается из неё вылезать.

Я ментально отслеживаю статус корабля в реальном времени. «Шторм» держит курс без отклонений, все системы в норме, экипаж работает чётко.Моя обычная рутина — проверки, отчёты, совещания. Но даже за этим хаосом я продолжаю ощущать её.

Я уверен, она уже тоскует, даже если не признается себе. А я не появлюсь и не напомню о себе. Я дам ей время истосковаться. Ещё через пару дней сама начнёт искать встречи. Айс уже в ловушке, ей просто нужно время осознать это.

Вечером я сижу в командном кресле на мостике, наблюдая за работой экипажа. Всё идёт по графику.

На главных экранах отображаются траектории, параметры полёта, состояние корабельных систем. Навигаторы сверяют данные. Тактики прогнозируют возможные угрозы. Всё функционирует как отлаженный механизм, и я этому рад.

Но моё внимание не только здесь. Я просто не могу это остановить, периодически переключаюсь на камеры лаборатории.

Айс упорно работает с момента, как мы разошлись по своим делам после выхода из стазиса. Даже не выходила из лаборатории, кроме как поесть. Один раз.

Она тонет в работе, будто пытается скрыться в ней от меня. Сосредоточенно склонилась над голографическими схемами. Её пальцы летают по панели, взгляд прикован к экрану. Она полностью погружена в процесс.

Она в своей стихии.

Но даже так время от времени её пальцы касаются воротника комбинезона — жест, которого раньше не было. Она постоянно трогает ткань, точно там что-то важное. Конечно, важное. Там был воротник моей моей рубашки, Айс помнит мой запах.

— Командор, проблема с третьей энергетической секцией, — голос, явно принадлежащий молодому мужчине, отрывает от наблюдения.

Я поворачиваюсь к младшему инженеру, который стоит по стойке смирно.

— Докладывайте, — велю ровным голосом.

— Стабилизатор мощности даёт скачки напряжения. Автокоррекция не срабатывает, вручную не удаётся откалибровать систему.

Я хмурюсь. Мысленно смотрю, что там происходит. В энергетическом узле утечка. Значения невысокие, можно списать на колебания значений, однако это физическая потеря мощности.

— Отключить секцию и проверить герметичность соединения, в секции постоянный дрип энергии, — отвечаю строго. — На решение проблемы три часа.

Я не терплю халтуры, это всем известный факт.

— Да, командор! — рапортует офицер.

Парень нервно кивает и исчезает. Он знает — если он облажается, я решу вопрос сам. А если я решу вопрос сам — это значит, что он больше никогда не ступит на судно такого класса, как «Шторм».

Экипаж старается работать ещё чётче, зная, что я наблюдаю за каждым их шагом. Хорошо. Пусть держат себя в тонусе.

Два дня проходит штатно. До нового гиперпрыжка остается пять с небольшим суток. За это время мне надо или уговорить Айс на укол, или подготовить почву к тому, что я в любом случае сделаю это, хочет она того или нет.

Айс снова в лаборатории с самого утра, как и вчера. Судя по логам, обе ночи почти не спала. Уходила из лаборатории всего на пару часов. Не может спать? Мучают кошмары? Или к ней в снах прихожу я и грубо ломаю безмятежную идиллию?

После обеда ко мне на мостике подходит Вайдер.

— Командор, я нашёл кое-что, — говорит он вполголоса. — Это по вашему вопросу.

— Настолько интересно? — изгибаю бровь и улыбаюсь, предвкушая убойную информацию об Айс.

— Да, настолько, — Вайдер кивает. — И лучше не тут.

Я встаю. Мы идём в мой кабинет. Когда за Вайдером закрывается дверь, я активирую защиту от прослушки.

— Ты был прав, — помощник подает мне планшет. — Данные об Айслин Арвейн до пятнадцати лет действительно были стёрты. Но, как видишь, мне удалось кое-что вытащить.

Вайдер произносит это с гордостью. Я просматриваю те несколько строк, которые высвечиваются на экране планшета. Скудная у Айс биография.

Айбер читает данные об Айслин, которые принес помощник

(Вариация на тему)

«Программа адаптации». Закрытый центр. Изоляция. Отсутствие свободы. Полный контроль.

Я стискиваю челюсти. Бездна, кто дал им право так с ней поступать? Вот откуда её страх контроля. Именно поэтому она так рвётся работать и не терпит ограничений. Айс слишком долго жила в клетке.

Я блокирую экран планшета.

— Спасибо за информацию, — заглядываю в глаза Вайдеру. — Об этом никому ни слова.

— Ты меня знаешь, Айб, — он добродушно улыбается. — Я — могила.

Я киваю и глазами показываю ему на дверь.

— Ступай на мостик. Ты за старшего, — велю ему и поднимаюсь из-за стола.

Когда он уходит, я по обыкновению подключаюсь к системам корабля и вычисляю местоположение Айс.

Ожидаю увидеть её в лаборатории — где же ещё, если не там?

Но в лаборатории её нет. Странно. Я проверяю аварийные сенсоры её каюты — там тоже пусто. Пальцы сжимаются в кулак.

Где она?

Быстрое сканирование показывает её там, где её быть не должно.

Лаборатория уровнем ниже, где трудится штатный биолог Дейан Сиан.

Айс с ним.

Айслин беседует с Деаном Сианом в лаборатории на уровне А4

19. 

Айслин

Полчаса назад

Мне казалось, эти данные были на сервере корабля. Я несколько раз пробегаю глазами по экрану, надеясь, что просто ошиблась, что мой мозг уже перегружен и я не вижу очевидного. Но нет.

Итоги изучения экспериментальной партии норинов исчезли из справочников корабля. Эти отчеты — часть данных по миссии, их должны были загружать в бортовые журналы!

Нехватка этих данных — катастрофа.

Я стискиваю зубы. Как?! Почему они пропали? Кто мог их стереть?

Я углубляюсь в поиски, но чем больше разбираюсь, тем сильнее накатывает раздражение. Есть другие отчёты, но они урезаны, частично повреждены или вовсе отсутствуют. Это не может быть просто системной ошибкой. Кто-то это сделал намеренно.

Я открываю поисковик корабельной сети и проверяю, есть ли у кого-то из биологов локальные копии этих данных. Единственный, у кого теоретически могли сохраниться файлы — штатный биолог Дейан Сиан. Возможно, у него остались копии экспериментов.

Та-ак… Лаборатория на уровне А4. Где это в корабле? Под моей?! Какая удача!

Не хотелось бы посвящать в эту проблему командора Крейта. Он наверняка высмотрит в этом намек на мою некомпетентность.

Я принимаю самое логичное решение — отправиться к Дейану лично и спросить.

В коридор, до трапа, спуститься на два пролета, в коридор, и вот она — лаборатории биоинженерии. У двери таблички с именами тех, кто работает в ней — в том числе Дейана Сиана.

Я прикладываю руку к сенсору, и дверь, естественно, не открывается. Но, похоже, сигнал о том, что кто-то ломится, доходит до тех, кто внутри. Вскоре створки расходятся, и в проеме появляется ксорианец с короткими графитовыми волосами и в белом халате, как у врача.

Дейан Сиан

Штатный биолог в экипаже «Шторма»

— Здравствуйте, я ищу доктора Сиана, — произношу уверенно, подняв подбородок.

— Он перед вами! А вы… доктор Арвейн, я понимаю? — мурлыкающим голосом, который кажется слишком высоким для его внешности, отвечает ксорианец. — Проходите. Могу я чем-то помочь вам?

Он выглядит очень доброжелательно, даже слишком, как полная противоположность командору Крейту — не холодный, не властный, не устрашающий.

Я впервые вижу ксорианца, который выглядит… милым.

— Мне нужна ваша помощь, доктор Сиан, — говорю я, входя в лабораторию за ним, и сразу излагаю суть. — В корабельных справочниках пропали данные по норинам. У вас сохранились резервные копии?

Мы останавливаемся посреди лаборатории, Дейан моргает и хмурится.

— Пропали? — переспрашивает он, быстро проверяя что-то на своём экране. — Хм… Да, похоже, действительно их нет…

Я скрещиваю руки на груди, раздражённо постукиваю пальцами по локтю.

— Мне известно, что их нет, доктор Сиан, — чуть скрипучим голосом произношу я. — Я спросила о другом. У вас есть копии?

Он отрывается от экрана, смотрит на меня с лёгким сожалением.

— Боюсь, что нет. — Чуть склоняет голову. — Если бы знал, что они исчезнут, я бы сохранил у себя.

Я сглатываю раздражение. Он хотя бы не отмахивается, а сочувствует.

— Есть способ их восстановить? — спрашиваю уже на удачу, потому что сама не представляю, что делать.

— Возможно, — он пожимает плечами. — Если отправить запрос в архив на Ксоре, они могут выслать дубликаты. Но на нашем расстоянии это уже займёт несколько дней.

Несколько дней. Это кошмарно долго.

Я тяжело вздыхаю, но заставляю себя не гневаться — он действительно пытается помочь.

— Ну, хоть что-то… Спасибо, — бормочу я и разворачиваюсь, уже собираясь уходить.

— Доктор Арвейн, если я чем-то ещё могу помочь… — Дейан делает шаг ко мне и слегка улыбается.

Он такой… дружелюбный! Настолько, что во мне что-то оттаивает. Он разительно отличается от командора Крейта. Тот постоянно давит, властвует, контролирует. Этот — спокойный, тактичный, вежливый.

Я почти улыбаюсь ему в ответ, но в этот момент дверь лаборатории открывается.

Входит… нетрудно догадаться — командор Крейт. Собственной персоной.

Злой Айбер в лаборатории Дайана Сиана

(Вариация на тему)

Мне бы хотелось не верить, что он меня преследует, но это уже становится очевидным.

Он заполняет собой всё пространство. Синяя форма, строгий взгляд, аура абсолютной власти.

Дейан тут же бледнеет и отступает на шаг, склоняя голову в знак подчинения.

Я закатываю глаза. Ну вот, началось.

— Доктор Арвейн, — ледяным голосом произносит командор. — Далековато забрела от своей лаборатории.

Он не задаёт вопросы. Он констатирует факт, как будто я обязана перед ним отчитываться. При этом смотрит не на меня, а на Дейана.

— Я разбиралась с проблемой, — парирую, упирая руки в бока, внутри вскипает раздражение.

— Уверена? — Он бросает на меня короткий свирепый взгляд и сразу переводит его на Дейана.

20.

Айслин

Я не хочу подчиняться, но, похоже, снова нет выбора.

— Хорошо, — выдавливаю я сквозь зубы, резко поворачиваюсь на каблуках и выхожу из лаборатории.

Я нарочно не останавливаюсь, не собираюсь помогать ему догнать меня, но он, конечно же, догоняет.

Во мне вскипает негодование.

— Вы и дальше будете отгонять от меня весь персонал? — бросаю я через плечо, ускоряя шаг.

Даже не смотрю на него, просто иду к трапу. А вдруг он приказывает:

— Остановись, Айс, — в голосе столько власти, что я теряюсь.

Машинально останавливаюсь, хотя головой все ещё не хочу подчиняться. Просто от внезапности.

Командор Крейт встает напротив.

— Спасибо, — произносит мягким тягучим голосом. — Не люблю говорить о серьезных вещах на бегу.

— Я не хочу с вами говорить! — выговариваю жестко и продолжаю ход.

Командор Крейт не возражает, но и не отстает.

Я возвращаюсь к себе в лабораторию, и он, естественно, заходит следом. Наверное, мне следовало отправиться в каюту, туда хоть он не стал бы вламываться? Да черт его знает. Может и стал бы.

Он стоит в проходе, опираясь руками на консоль и стол с другой стороны. Давит одним присутствием! Я с досадой смотрю на него.

— У тебя были причины идти к нему? — спрашивает наконец командор.

— Что, если и были? — я огрызаюсь, но внутренне робею. Не знаю, почему в душе поселяется трепет от одного вида его черных глаз.

Он смотрит на меня тем самым взглядом, от которого у меня сжимается живот. Проникающим в самую душу.

— Тогда я жду объяснений, — произносит он с улыбкой, в которой я вижу превосходство и закипаю.

— С какой стати мне отчитываться? — выговариваю резко.

Он вдруг в два шага оказывается рядом. Настолько быстро и настолько близко, что я не успеваю отойти. Замираю. И однозначно понимаю, что мне не отвертеться.

— С той, доктор Айслин, — мягко на контрасте рокочет Крейт и нежно заправляет прядь волос мне за ухо, невесомо касаясь кожи, — что я отвечаю за твою работу и твой комфорт. Все твои проблемы автоматически становятся моими.

До меня окончательно доходит, что мы стоим слишком близко. Я отступаю и скрещиваю руки на груди.

— Пропали данные по норинам, — говорю я жёстко. — Я искала резервные копии.

Он молчит секунду, оценивая меня.

— И ты решила, — произносит вкрадчиво, снова приближаясь, — что кто-то на этом корабле обладает возможностями, которых нет у меня?

Я моргаю. Грамотный капкан. Как ему удается в каждом разговоре уложить меня на лопатки?!

Я могла сразу обратиться к нему, но сознательно не сделала этого.

— Я восстановлю пропавшие данные за пару часов, — добавляет он растягивая слова.

— Отлично! — От наполнившего душу облегчения хлопаю в ладоши. — Тогда сделайте это!

Командор коварно улыбается. Ох, не доверяю я этой улыбке.

— Всё имеет свою цену, Айс. — В его голосе уверенность, будто он подытожил всю правду жизни.

Я закатываю глаза.

— Ну началось…

— Желание за желание, — он говорит спокойно. — Все честно. Я выполню одно твоё желание, а ты — моё.

Я снова складываю руки на груди, качаю головой.

— У меня не просто желание, командор! Это производственная необходимость, — пытаюсь возразить.

Он внимательно смотрит на меня.

— Ты лжешь, Айс, — он тоже складывает руки на груди. — Экспедицию не выпускают, если были проведены не все исследования. А значит… чем ты занимаешься в лаборатории — вопрос. Но мы обсудим его позже. Восстановление данных — твоя прихоть, и я готов тебе помочь.

Все верно разложил, гад! Только он не знает всей правды, а я ему её не раскрою. Потому что не могу. Потому что иначе… Нет. Я просто приму его условия. Так проще. Но сначала надо убедиться, что он не разыгрывает меня.

— Хорошо, командор, — отвечаю ровно. — Я хочу эти данные как можно скорее. Вы правда можете их восстановить или запросить так, чтобы их прислали к утру?

Он поднимает брови, чуть морща красивый высокий лоб.

— В пределах этого корабля, Айс, я могу что угодно, — говорит с расстановкой, точно вкладывая в них излишний вес. — Если понадобится, я ручным поиском найду файлы в системе и восстановлю. Можешь не сомневаться.

Я верю. Пока он не нарушил ни единого слова. Всегда честно и по делу.

— Тогда, командор, — произношу я. — Моё желание — восстановите данные.

Он победно усмехается.

— Моё желание — вечер с тобой в каюте капитана, — он отвечает в тон, но явно сдерживает триумфальный рык.

Я замираю.

— Вы издеваетесь?

— Отнюдь, — он чуть наклоняется, сокращая дистанцию почти до нуля.

Бездна! Сердце бешено стучит. Его парфюм кружит голову и пробегает мурашками по животу.

— Ты можешь ждать неделю и надеяться, что Дейану с Ксора пришлют верные полные данные, — он едва заметно касается губами моего уха. — Или получить всё уже утром.

Задерживаю дыхание.

Он даёт мне выбор. Но это не настоящий выбор. Потому что он уже знает, что я соглашусь.

Я сжимаю челюсти.

— Хорошо, — выговариваю я. — Один вечер.

— Один вечер, — подтверждает он, но в глазах плещется победное пламя. — Этот вечер. Не будем откладывать, Айс. Я провожу тебя.

21.

Айслин

Я понимаю, что командор Крейт не бросает слов на ветер. Если он сказал, что вернёт мне данные к утру — так и будет. Он не из тех, кто даёт пустые обещания. Но он же и не из тех, кто делает что-то просто так.

Желание за желание.

Я в очередной раз убеждаюсь, что он играет только по своим правилам.

Но справедливости ради… Сделка не такая уж и плохая. Один вечер с ним в обмен на мои данные. Это не худший расклад.

Я медленно выдыхаю, приучая себя к мысли, что следующую пару часов мне придётся провести с этим высокомерным, властным, бесконечно раздражающим мужчиной.

— Долго думаешь, Айс, — командор наклоняет голову, оценивающе глядя на меня.

— Просто взвешиваю все за и против, — парирую, поднимая подбородок.

— Раньше сядешь, раньше слезешь? — он чуть приподнимает уголки губ в ухмылке, от которой внутри что-то сжимается.

Я резко разворачиваюсь на каблуках.

— Идём уже, — бросаю раздражённо. — Не будем тянуть!

Он догоняет меня в два шага, и мы идём по коридорам корабля. Вокруг почти нет людей — смена персонала, вечерний спад активности. Айбер идёт уверенно, не отставая ни на полшага. Я чувствую его присутствие каждой клеткой тела.

Мы идем молча, он не мучает меня подколками, а меня почему-то это молчание напрягает. Как затишье перед бурей. Хотя… Что может произойти этим вечером? Просто разговор? Надо уже успокоиться и принять это как данность.

Каюта капитана оказывается недалеко от мостика. Командор Крейт пропускает меня вперед и заходит следом, дверь за ним автоматически закрывается, отрезая нас от остального корабля.

Я бегло оглядываюсь. Всё в лучших традициях командора Крейта — строго, идеально выверено, но роскошно. Удобный диван, кресла, невысокий столик, с другой стороны барная стойка. Барная стойка! На военном корабле! Этот мужчина знает толк в приятном времяпрепровождении.

— Располагайся, — ушей касается его голос, тёплый, тягучий. Я чувствую его улыбку даже затылком.

Я не хочу располагаться. Не хочу расслабляться. Но он слишком спокоен. Слишком невозмутим. Он устало снимает китель и медленно закатывает рукава форменной рубашки до локтя, обнажая увитые рельефными венами предплечья. Мой взгляд липнет к ним, и я силой заставляю себя взглянуть командору в глаза.

— А если не хочу? — произношу с вызовом.

Он улыбается уголком губ, направляется к барной стойке, вытаскивает бутылку и два бокала.

— Вино? — спрашивает он, игнорируя мой выпад.

— Серьёзно? — Я прищуриваюсь.

Он лишь слегка приподнимает бровь, мол, а почему нет? Одновременно с этим проводит пальцем по сенсору на панели связи и произносит:

— Принеси легких закусок, — видимо, обращается к своему дневальному. — К вину.

Я невольно любуюсь им: эта белая рубашка, облепляющая мощный торс, широкие плечи, украшенные венами предплечья, уверенная поза, немного ленивый, но выжидающий взгляд.

— Я не пью с военными, — говорю с издёвкой.

— А с капитанами? — Крейт только шире улыбается.

— Тем более, — твердо стою на своем.

— Ну, тогда у тебя проблема, Айс, — он ухмыляется и наполняет бокалы.

В этот момент в комнату входит молодой офицер с подносом, на котором стоит несколько тарелок. Какие-то цветастые фрукты и сыры. Он молча расставляет принесенное на столике и так же быстро ретируется, стараясь казаться незаметным.

Я смотрю на красное вино, потом на него.

Вообще, мысль выпить начинает казаться не такой уж и плохой. Если мне всё равно придётся терпеть его общество весь вечер, почему бы не облегчить себе это бремя?

— Ладно, — выдыхаю и беру бокал.

В этот момент наши пальцы случайно касаются. По коже пробегают мурашки, точно разряд тока, но я тут же делаю глоток, стараясь не выдать собственной реакции.

Командор Крейт салютует мне бокалом и медленно делает глоток, не отрывая от меня взгляда.

— Ты пьянеешь быстро? — спрашивает, делая приглашающий жест на диван.

— Зачем вам это знать? — Демонстративно сажусь в кресло.

Айбер и Айслин в каюте капитанов

Вариация на тему. В действительности их разделяет подлокотник

Он делает ещё один глоток вина, явно наслаждаясь вкусом.

— Просто интересно, сколько тебе понадобится, чтобы наконец-то расслабиться, — отвечает он совершенно ровно.

Я скрещиваю ноги, устраиваясь удобнее.

— Вы что, надеетесь, что я напьюсь и начну вас боготворить? — выдавливаю неумелую усмешку.

Командор Крейт ставит бокал на столик и откидывается на спинку.

— Нет. Я надеюсь, что ты наконец перестанешь скалиться.

Я фыркаю, делая ещё один глоток.

— Давно хотели сказать мне, что я невыносима, да? — сама слышу, что мой голос звучит очень вызывающе.

Он не спешит с ответом.

— Если бы ты была невыносима, я бы не пригласил тебя на свидание.

Я поперхиваюсь воздухом.

— Это что, комплимент? — бросаю, понимая, что хотела спросить не об этом.

— Факт, — спокойно парирует он.

Я качаю головой.

— У вас, командор, очень специфический подход к человеческому общению, — замечаю я, отставляя бокал, чтобы и правда не напиться. Сцепляю пальцы на колене.

— А ты, Айс, любишь изображать, что тебя это раздражает.

Он улыбается и выглядит, надо признать, невероятно харизматично. Или это уже вино так действует?

— Потому что меня это и правда раздражает! — выдыхаю я.