Клокус. Часы судного дня

Глава 1. Последние сутки

Меня каждую ночь преследует один и тот же сон... Закрываю глаза — и я снова там, в Клокусе, в мире который ещё не существует. Чувствую запах озона после грозы, слышу гул виртуального города и далёкие крики игроков. Словно кто-то забирает меня из реальности и швыряет прямо в будущее, которое наступит через считанные часы. Я стою на крыше небоскрёба в киберпанк-локации, где неоновые огни сплелись с предрассветной дымкой. Вокруг меня — город, бесконечный и живой. Каждая улица обещает приключение, каждый поворот таит опасность или сокровище. Я вижу силуэты других игроков — охотников, магов, воинов... Все они пока ещё беззаботны, не знают что совсем скоро этот виртуальный мир станет единственным местом, где можно по-настоящему жить. А небо над головой — искусственное, но такое красивое — переливается оттенками фиолетового и оранжевого. Здесь я свободна. Здесь я не дочь богатых родителей, не наследница империи убежищ. Здесь я просто Светлана, убийца первого уровня в ярко-красном плаще. А в моих руках — два кинжала. Простые, стартовые, но такие родные. Я чувствую их вес, баланс, остроту лезвий. Это единственное, что имеет значение в игре — твоё мастерство, твой выбор, твоя тактика. Никакие деньги родителей не помогут, если ты не умеешь двигаться в тени. Никакие связи не спасут, если противник быстрее. Это единственная справедливая система в нашем мире — Клокус не делает различий между богатыми и бедными. Время замирает. Я стою на краю крыши, а внизу простирается весь город — мой город, моя игровая площадка. Сердце колотится от предвкушения. И в этот момент я замечаю его — силуэт на соседней крыше, игрок в тяжёлой броне с огромным мечом за спиной. Сергей. Даже здесь, во сне, я узнаю его стиль. Он машет мне рукой, и я улыбаюсь. Времени на размышления больше нет. Я делаю разбег и прыгаю в пропасть между зданиями. Мир вокруг взрывается ощущениями — ветер в волосах, адреналин в крови, свобода в каждой клетке. Когда я приземляюсь на соседнюю крышу кувырком, Сергей смеётся. И тут я открываю глаза — сон закончился. Тогда что же ждёт меня сегодня в реальности? Ответ был страшнее и волнительнее одновременно. Сегодня последний день старого мира. Через двадцать четыре часа начнётся война, которая изменит всё. Я знала об этом уже давно — все знали. ИИ предсказал неизбежность конфликта три года назад, и с тех пор человечество лихорадочно строило убежища. Громады выросли как грибы после дождя — огромные бетонные монолиты с энергетическими щитами, способными выдержать ядерный удар. Моя семья финансировала строительство пяти таких сооружений. Мы будем в безопасности. А весь остальной мир... весь остальной мир сгорит.

И вот наконец я проснулась по-настоящему. Моё сознание медленно выплывало из тумана сна, словно подводная лодка всплывает на поверхность океана. Пару секунд потребовалось на осознание того, что это был всего лишь сон и что сейчас я в своей комнате, в Громаде номер три, в безопасности. Киберпанк-город, Сергей, прыжок между крышами — всё это растворялось с каждым моим вдохом, уступая место серой реальности бункера. А потом она начала окружать меня своими звуками, запахами, ощущениями. С каждым мгновением я всё быстрее забывала детали своего сна, как это всегда бывает — яркие неоновые огни тускнели, ощущение свободы улетучивалось, оставляя после себя лишь смутную тоску где-то в груди. В это утро за окном была удивительно ясная погода. После нескольких недель переменчивой осени, когда небо то хмурилось, то вдруг распахивалось солнечными окнами, этот ясный день выглядел как прощальный подарок. Контраст был настолько пронзительным, что невольно вызывал комок в горле. Природа словно решила показать себя во всей красе перед тем, как исчезнуть навсегда. Последний танец перед занавесом. Я сразу же обратила внимание на то, как солнечные лучи, упрямые и любопытные, пробивались сквозь узкое окно моей комнаты в Громаде. Здесь, в убежище, окна были больше похожи на бойницы — толстое бронированное стекло, узкая щель в метровой бетонной стене. Но даже через эту щель свет находил путь ко мне. Золотистая полоса легла на пол, добралась до края кровати, скользнула по моим босым ногам. Я даже смогла ощутить его тепло — нежное, почти невесомое, но такое живое. Последнее настоящее тепло перед долгой ядерной зимой. Оно медленно растекалось по коже, поднималось выше, согревало не только тело, но и душу, которая уже начинала сжиматься от предчувствия. А за окном пели птицы — их концерт звучал особенно пронзительно в этот последний день. Так же слышался городской шум, но он был каким-то приглушённым, нереальным. Люди знали. Все знали что сегодня последний день, и это знание меняло звучание мира. Гудки автомобилей казались прощальными, голоса людей — надломленными, даже стук каблуков по тротуару звучал как отсчёт последних мгновений нормальности. Жизнь ещё кипела и бурлила, но это было похоже на предсмертную агонию — яркую, отчаянную попытку цепляться за привычное. Но вставать пока всё же не хотелось. Было что-то почти священное в этих минутах между сном о будущем и реальностью настоящего, когда ты балансируешь на грани двух миров. Виртуальный Клокус с его неоновыми огнями и свободой манил сильнее, чем серые коридоры Громады. Время словно замедлялось, давая возможность насладиться последними мгновениями покоя, прежде чем окунуться в хаос последнего дня старого мира. И пока была эта возможность, я лежала, укрывшись тонким одеялом и наблюдая за танцем пылинок в солнечном луче. Каждая пылинка сверкала как маленькая звезда, кружась в невидимых потоках воздуха. Солнце медленно ползло выше, меняя угол света, и я балансировала на тонкой грани между желанием остаться в этой тишине навсегда и пониманием того, что сегодняшний день нельзя просто проспать. Это последний день, когда можно выйти на улицу. Последний день, когда небо — настоящее. Последний день старого мира.

Вдруг я услышала характерное мяуканье за дверью. Барон — мой толстый рыжий кот — явно решил, что я слишком долго валяюсь. Его голос был недовольным, требовательным, с нотками праведного возмущения. Как он вообще попал на этот этаж? Я же точно закрывала дверь в свою секцию... А, точно, вчера проносила его мимо охраны в рюкзаке. Родители категорически против животных в Громаде, но я не могла оставить его снаружи. Не могла обречь на смерть через двадцать четыре часа. Характерное царапанье когтей по металлической двери моментально вырвало меня из задумчивости. Барон не просто мяукал — он методично драл обивку, зная что этот звук действует мне на нервы лучше любого будильника.

Глава 2. Последнее исследование

Коридор тянулся вперёд, и с каждым шагом атмосфера становилась всё более гнетущей. Голубоватое свечение символов на стенах пульсировало в такт моему сердцебиению — или мне так казалось. Нейроинтерфейс передавал ощущения настолько реалистично, что порой забывалось, что это всего лишь игра. Холод от стен, сырость воздуха, эхо наших шагов — всё было как настоящее.

Серёжа шёл впереди, держа факел высоко. Его массивная фигура в тяжёлой броне отбрасывала длинную тень, которая тянулась за нами, словно живая. Я двигалась за ним бесшумно, не отключая стелс. В таких местах расслабляться нельзя — подземелья были опасны не только монстрами, но и другими игроками, охотящимися за добычей.

— Слышишь? — внезапно остановился Серёжа.

Я замерла и прислушалась. Где-то впереди раздавался странный звук — ритмичное гудение, низкое и вибрирующее. Оно шло откуда-то из глубины туннелей, заставляя воздух дрожать.

— Это сигнал из квеста? — прошептала я.

— Наверное. Пойдём проверим.

Мы двинулись дальше, и коридор начал расширяться. Вскоре мы вышли в просторное помещение — старую станцию метро, заброшенную и полуразрушенную. Платформа была завалена обломками, рельсы уходили в темноту туннелей по обе стороны. На стенах висели старые плакаты, выцветшие и порванные, а с потолка свисали оборванные провода, искрящие время от времени.

— Атмосферно, — пробормотал Серёжа, оглядываясь.

Я тоже разглядывала локацию, и что-то внутри ёкнуло. Это место было красивым в своей мрачности. Разрушение, забвение, тишина — постапокалиптическая эстетика во всей красе. Именно такие места будут в реальном мире через несколько часов. Города превратятся в руины, метро заполнится водой и тьмой, а люди будут прятаться в бункерах. И почему-то эта мысль не пугала, а завораживала.

— Свет, ты чего задумалась? — Серёжа обернулся.

— Представляю, каким станет настоящий мир, — честно ответила я. — Вот такие станции, пустые улицы, заброшенные здания...

— И это тебя радует? — он покачал головой с усмешкой. — Ты странная.

— Не радует. Вдохновляет, — я подошла к краю платформы и заглянула в туннель. — Это же шанс увидеть мир без прикрас. Честный, суровый, но настоящий.

— Настоящий мир, в котором можно умереть от радиации, — напомнил Серёжа. — Ничего романтичного.

— Зато живого, — возразила я. — Не то что сейчас, когда всё контролируется, регулируется, просчитывается. А там будет хаос. И в хаосе рождается новое.

Серёжа посмотрел на меня долгим взглядом, потом покачал головой:

— Иногда мне кажется, что ты больше ждёшь конца света, чем боишься его.

— Может быть, — я пожала плечами и спрыгнула на рельсы. — Но разве ты сам не хочешь вырваться из этой клетки правил?

— Хочу, — согласился он, следуя за мной. — Поэтому и провожу всё время здесь. В Громаде я задыхаюсь. Чувствую себя крысой в коробке.

Мы пошли по туннелю в ту сторону, откуда доносилось гудение. Оно становилось громче с каждым шагом, заполняя пространство вокруг. Стены туннеля были покрыты той же светящейся символикой, что и коридор наверху. Странные знаки, не похожие ни на один известный алфавит. Магия? Технология? В мире киберпанка грань была размыта.

— Стоп, — я схватила Серёжу за руку. — Там кто-то есть.

Впереди, метрах в тридцати, мелькнула тень. Быстрая, почти неуловимая. Я напряглась, сжимая кинжалы. Стелс позволял видеть скрытые объекты лучше других классов, и я точно заметила движение.

— Монстр? — прошептал Серёжа, доставая меч.

— Или игрок, — ответила я, медленно продвигаясь вперёд.

Мы двигались осторожно, прижимаясь к стене. Факел Серёжи отбрасывал свет на несколько метров, но дальше была только тьма. Идеальное место для засады. Моё сердце билось чаще — не от страха, а от предвкушения. Это было то, ради чего стоило играть в Клокус. Опасность, неизвестность, адреналин.

Внезапно из темноты выскочила фигура — гуманоидная, но явно не человеческая. Кожа серая, глаза светились красным, длинные когти вместо пальцев. Мутант первого уровня, судя по индикатору над головой.

— Мой! — рявкнул Серёжа и бросился вперёд.

Его меч описал широкую дугу, но мутант оказался быстрее, чем выглядел. Он увернулся и контратаковал, полоснув когтями по броне. Искры посыпались, но урон был минимальным — защита танка делала своё дело.

Я воспользовалась моментом и метнулась в сторону, обходя противника. Стелс всё ещё был активен, и мутант не видел меня. Я зашла за спину и нанесла удар в уязвимое место — между лопаток, туда, где броня у монстров обычно слабее. Кинжал вошёл легко, и над головой мутанта всплыл индикатор критического урона.

Существо взвыло и попыталось развернуться, но Серёжа уже наносил следующий удар — мощный, сокрушительный, прямо в грудь. Мутант отлетел к стене и рухнул, рассыпаясь на пиксели. На месте, где он был, остался небольшой мешочек с лутом.

— Вот так, — удовлетворённо сказал Серёжа, опуская меч. — Хорошая работа.

— Мы команда, — улыбнулась я, подходя к луту. — Ты танкуешь, я убиваю.

Я подобрала мешочек и открыла. Внутри было несколько кредитов, базовый расходник для восстановления здоровья и кусок странного металла с описанием "Компонент для крафта". Ничего особенного, но для первого уровня неплохо.

— Опыт получили? — спросил Серёжа.

Я проверила интерфейс. Полоска опыта сдвинулась примерно на пять процентов. До второго уровня нужно было ещё девятнадцать таких монстров. Долго, но зато честно — Клокус не давал лёгких путей к прокачке.

— Получили. Идём дальше?

Мы продолжили путь по туннелю, и вскоре встретили ещё двух мутантов. Тактика была та же — Серёжа отвлекал, я обходила и наносила критические удары. Это работало безотказно, и монстры падали один за другим. К концу туннеля моя полоска опыта достигла двадцати процентов, а инвентарь пополнился разным мусором и несколькими полезными компонентами.

Туннель вывел нас в ещё одно помещение — большое, похожее на старый командный центр. Стены были увешаны мониторами, большинство разбиты, но некоторые всё ещё мигали. В центре стояла странная конструкция — металлический столб с кристаллом наверху, источник того самого гудения. Кристалл пульсировал голубым светом, и от него исходили волны энергии.

Глава 3. Цветные сны

Я убрала телефон и легла на кровать, глядя в потолок. Барон переполз ко мне и устроился на груди, мурлыкая. За окном начинало темнеть — последние часы перед войной. Но думать о них не хотелось. Хотелось вернуться туда, в Клокус, где всё было проще, ярче, понятнее.

Я снова надела нейроинтерфейс и активировала чип. Провал в темноту, секунда дезориентации, и я снова на крыше небоскрёба. Серёжа сидел на краю, свесив ноги в пропасть. Услышав мои шаги, обернулся и улыбнулся.

— Соскучилась уже?

— Там слишком давит ожидание, — призналась я, садясь рядом. — Здесь легче дышать.

— Понимаю, — он кивнул. — Хочешь ещё квест? Или просто посидим?

— Квест, — решила я. — Нужно отвлечься. Что-нибудь не слишком сложное, но интересное.

— Знаю одно место, — он вызвал карту. — Мир фэнтези, там есть цепочка квестов для второго-третьего уровня. Говорят, атмосферные.

— Фэнтези? — я заинтересовалась. — Давно там не была. Пойдём.

Переход между мирами в Клокусе был мгновенным. Мы открыли портал прямо с крыши — светящаяся арка, за которой виднелась совсем другая реальность. Шагнули через неё, и киберпанк-город растворился, сменившись средневековым лесом.

Запахи изменились первыми — вместо озона и металла пришли ароматы хвои, влажной земли, цветов. Воздух стал плотнее, насыщеннее. Звуки тоже изменились — вместо гула города зашелестели листья, запели птицы, где-то вдали журчал ручей. Даже свет был другим — не неоновым, а естественным, золотистым, пробивающимся сквозь кроны деревьев.

Я огляделась. Наша экипировка автоматически адаптировалась под мир — вместо киберпанк-брони я была в лёгком кожаном доспехе с зелёным плащом, кинжалы остались теми же. Серёжа превратился в средневекового рыцаря — тяжёлые латы, большой меч, щит с гербом.

— Красиво здесь, — прошептала я, поворачиваясь вокруг своей оси.

Лес был действительно прекрасен. Огромные деревья уходили ввысь, их стволы были покрыты мхом и лишайником. Солнечные лучи пробивались сквозь листву, создавая игру света и тени на земле. Где-то порхали бабочки размером с ладонь, а между корнями мелькали маленькие существа — возможно, феи или духи леса.

— Квест начинается вон там, — Серёжа указал на тропинку, уходящую вглубь леса. — Нужно найти старого мага, который живёт в хижине. Он даст задание.

Мы пошли по тропинке. Лес был живым, наполненным деталями. Каждое дерево выглядело уникальным, каждый цветок имел свой оттенок. Разработчики явно постарались, создавая этот мир. Или это работа ИИ, который генерировал локации на основе алгоритмов? Разница была почти незаметна — искусственное творчество достигло такого уровня, что превзошло человеческое.

— Серёж, — начала я, когда мы углубились в лес, — ты правда думаешь, что мы выиграем турнир?

— С нашими навыками? Есть шансы, — он пожал плечами. — Но будет сложно. Там будут топовые гильдии, профессиональные команды.

— Зато мы лучше координируемся, — возразила я. — Большие команды часто разваливаются из-за несогласованности.

— Это правда. Но у них больше ресурсов, больше людей для разных задач.

— Тогда нам нужно быть умнее, — я остановилась и повернулась к нему. — Не силой брать, а хитростью. Стелс, засады, тактические убийства ключевых целей.

— Ты хочешь играть грязно? — усмехнулся он.

— Я хочу играть на победу, — поправила я. — В турнире нет честных правил. Есть только победители и проигравшие.

— Звучит как философия Николая.

— Нет, — покачала головой я. — Николай мстит. Мы просто достигаем цели. Разница огромная.

Мы продолжили путь. Тропинка петляла между деревьями, иногда пересекая ручьи по мостикам из брёвен. Встречались НПС — лесные звери, мирные и агрессивные. Мы обходили агрессивных, не желая тратить время на бессмысленные бои.

Наконец тропинка вывела нас к небольшой поляне. На ней стояла хижина — маленькая, покосившаяся, с соломенной крышей. Из трубы шёл дым, значит, хозяин дома. Мы подошли к двери, и она открылась сама, прежде чем мы успели постучать.

— Входите, путники, — раздался голос изнутри. — Я ждал вас.

Мы переглянулись и вошли. Внутри хижина была больше, чем казалась снаружи — классический приём фэнтези. Стены были увешаны полками с книгами и склянками, в центре стоял большой стол, заваленный пергаментами. А у камина сидел маг.

Высокий, в длинной синей робе, с посохом в руке. Но главное — борода. Длинная, белая, почти до пола. Классический образ волшебника из сказок. Он повернулся к нам, и я увидела его лицо. Старое, морщинистое, но глаза... глаза были молодыми, живыми, проницательными.

— Добро пожаловать в моё скромное жилище, — маг встал и поклонился. — Меня зовут... впрочем, имена не важны. Важно то, зачем вы пришли.

— Мы ищем квест, — сказал Серёжа прямолинейно.

— Квест, — маг усмехнулся. — Всегда квесты, опыт, награды. Никто не приходит просто поговорить со старым магом.

— Мы можем поговорить, — предложила я, чувствуя что-то странное. — Если хотите.

Маг посмотрел на меня долгим оценивающим взглядом. В его глазах мелькнуло что-то — удивление? Заинтересованность?

— Можете, — медленно кивнул он. — Но сначала квест. Таковы правила этого мира.

Всплыло уведомление: "Новый квест: Потерянный артефакт. Маг просит найти древний амулет, украденный лесными разбойниками. Награда: опыт, золото, редкий предмет".

— Стандартный квест, — пробормотал Серёжа, читая описание.

— Не совсем, — возразил маг, и в его голосе прозвучала нотка, которая заставила меня насторожиться. — Этот амулет особенный. Он открывает путь к знаниям, недоступным обычным искателям приключений.

— Каким знаниям? — спросила я.

— Терпение, юная убийца, — маг улыбнулся, и улыбка была слишком знающей. — Сначала принесите амулет. Потом поговорим о знаниях.

Что-то в его поведении было неправильным. НПС в Клокусе были продвинутыми, с хорошим ИИ, но этот... этот был слишком живым. Слишком осознанным. Он смотрел на меня не как программа на игрока, а как человек на человека.