Книги, которые пишут кровью

Раз

Эта история случилась несколько лет назад. Сколько? Об этом вам не скажет никто, потому что мы иногда не очень любим говорить о личном. Хотя, опять же, иногда это самое личное хочется показать всем. Тихонько вытащить из потрепанной коробки воспоминаний и, будто невзначай, положить на видном месте. И время предупредить капризного читателя: история эта не только поднята со дна коробки, но она немного мистична. Именно немного. Это хорошо. Хорошо потому, что мистична наша жизнь. А кто пытается этого не замечать, списывая многие странные, необъяснимые события на случайность, тот оторван от самой жизни и пытается оградить ее искусственными потугами якобы здравого смысла.

Некоторые имена изменены. Локации, пароли, явки также потерпели необходимую правку. Но кое-что осталось в неизменном виде, и за это нахальство, возможно, в меня бросят тапком))

Теперь к самой истории…

Раз

На одном из популярных литературных порталов сложилась приятная традиция: за пару дней до Нового года инициативная группа авторов организовывала вечеринку в ночном клубе в Москве. Третий год подряд это мероприятие посещало около сорока авторов и десятка два читателей. Конечно же там было весело, в меру пьяно и шумно. Важным правилом считалось наличие маски или хотя бы необычного костюма. Никто не переступал порог клуба, арендованного на вечер, без маски или не примерив на себя какой-нибудь явный литературный образ. Хотя многие, подвыпив, наигравшись вдоволь в тайну, маски снимали. Некоторые даже снимали костюмы. Но это уже не важно – главное, что этот маскарад задавал тон и дух писательской вечеринке.

Алекс Раумос слишком не заморачивался с маской: просто Мистер Икс. Маска элегантно ложилась на его лицо и оно, гладковыбритое, казалось более красивым и подчеркнуто строгим. А резинка, придерживающая маску, пряталась в светлокаштановых волосах не слишком стягивая затылок. В прорезях черного бархата, отделанного столь же черной кожей, поблескивали глаза. Глаза серые с редкими крапинками. И новый костюм славной марки Ralph Lauren цвета ночного неба был Алексу весьма к лицу.

- Милостивый господин… - у самого входа в зал его остановила дама в костюме Белоснежки.

- Мистер Икс, - Алекс взял ее руку, стянутую белой перчаткой, и добавил, чуть наклонившись и говоря тише: - Кстати, непревзойденный мастер слова.

- Как это неоригинально, Алекс, - она тоже понизила голос, и он стал грудным, приятным. – Здесь уже три таких «Икса». Наши мужчины вообще без выдумки? И я уверенна, все как один – мастера слова.

- Наташенька, а Белоснежка, это оригинально? – Раумос опустил взгляд, изучая ложбинку между ее полных грудей – к ним, аппетитным, за три года он так ни разу не прикоснулся в том виде, каком они его манили. Муж ее всегда крутился рядом и более приятные планы общения становились невозможными.

- Нахал, - возмутилась Белоснежка, хотя ее ярко-красные губы улыбались. – Я здесь одна такая красивая.

- Ах, это да. Мне нравятся твои стихи, - он отступил в сторону с прохода, пропуская кота Базилио с Алисой. – Но давай о главном: ты снова с мужем?

- А что было бы, если бы пришла без него, - Наташа тихонько освободила руку из его ладони, в ее карих глазах стало чуть больше света.

- Тогда бы… я слизывал твою помаду со своих губ, - Алекс прищурил левый глаз и провел кончиком влажного языка по своим губам.

Белоснежка открыла маленькую сумочку, висевшую на руке, и произнесла:

- Вот возьми! И увы, я с мужем, - ее пальцы держали серебристый цилиндрик губной помады. – На, бери, слизывай, пока он не видит.

- Это, госпожа Неженская, называется провокация, - Алекс взял губную помаду, уронил обратно в ее открытую сумочку. – Ладно, пойду занимать удобное место. Может, Ден уже здесь.

- Кстати… - Наташа защелкнула сумочку.

- Что кстати? – он остановился, сделав всего шаг.

- Если бы ты… был внимателен... то заметил бы… еще в прошлый раз... - она делала такие большие паузы между словами, что Мистер Икс начал беспокоиться, услышит ли он то, ради чего эта милая, чуть полноватая поэтесса его остановила. Она все-таки договорила: - Мой муж… имеет свойство напиваться.

- Приму к сведенью, - глаза Алекса, обрамленные черной бархатистой маской, смеялись, хотя губы даже не дрогнули. Все-таки он в ней не ошибался: не может женщина, писавшая такие стихи – стихи вовсе не хорошие, но пропитанные сексом так, что он сочился, капал с каждой строчки – не может она слишком долго играть роль верной супруги. Ведь ясно всем, вернее, почти всем: муж рано или поздно надоедает. Может быть поэтому у Алекса Раумоса не было жены.

– И кстати… - теперь он выдержал паузу, вытянув в ее сторону указательный палец словно ствол пистолета. – Здесь только я - настоящий Мистер Икс!

- Как скажешь, - она рассмеялась. Ее смех казался звоном елочных игрушек.

Под тихую музыку в зале уже собралась большая часть приглашенных. Возле невысокой, роскошной ели, мерцавшей разноцветными огнями, Дед Мороз по душам беседовал с Воландом, и Маргарита, конечно, находилась возле них. Их костюмы также были неизменны третий год подряд. В эту семейную пару Петра и Ольги Самгиных, серьезно помешанных на шедевре Булгакова, до сих пор так и не вписался ни один Мастер. Иной раз Алекс Раумос задумывался, а не примерить ли ему эту роль? Все-таки Маргарита (в миру Ольга Васильевна Самгина) была весьма и весьма привлекательной женщиной. Да, ей было уже под сорок. Но она, особенно благодаря большим темным глазам и улыбке, никогда не сходящей с ее губ, была из тех женщин, которых вовсе не портит возраст. Но ретивая сущность ее мужа, по совместительству бывшего конченным графоманом, отталкивала от такой мысли. Он был не только ревнив, но и жутко вспыльчив по самому мелкому поводу: будь то слишком вольный комплимент жене или неприятный отзыв на его жалкие рассказы и повести. Их он строчил с завидной регулярностью и публиковал в какой-то местной газете, чем жутко гордился.

Два

Что Наташа опустошила ни один бокал шампанского, Раумос догадался после ее первых слов:

- Алекс, Алекс… Иди ко мне, мой Мистер Иск. Самый настоящий, хрен тебя дери.

- Спешишь обогнать мужа в таланте напиваться? – спросил Алекс, вдруг оказавшись в ее объятьях. – Где он кстати?

- Да пох…й на него. Ваще пох…уй. Мудак еще, - она потерлась щекой о его плечо. – Наверное, уехал. Ну нахрена он мне здесь нужен?

- Это вопрос на засыпку? Не знаю, - Алекс даже улыбнулся и позволил себе обнять ее за талию.

- Алекс… хороший ты, честное слово, - Неженская прикусила бортик его пиджака и слегка потрепала, потом вскинула свои теплые карие глаза и предложила: - Пойдем есть мою помаду? Я угощаю. Неженская, сука, сегодня твоя.

- Куда пойдем? – Алекс слегка сжал ее ягодицу и почувствовал возбуждение. Эта сексапильная поэтесса всегда манила его, и никогда прежде она не позволяла таких откровенных намеков. Правда он никогда ее не видел такой пьяной. И ко всем прежним бедам совершенно всегда возле нее точно бульдог на поводке находился ее муж - ныне крутой бизнесмен Вячеслав Степанович.

- Сукин ты сын, трахнуть меня хочешь? Ну признай? – она потерлась животиком о его твердеющий член, топыривший брюки. – Ну, скажи: да-а-а!

- Да-а-а, - исполнил ее просьбу Алекс, вертя головой и ища взглядом ее мужа. Но его не было. Возможно, версия Белоснежки близка к истине, и Вячеслав в самом деле поругался с ней и уехал. Когда Раумос повернул голову к бару, то увидел, Эли и ведущего ее за руку Гурама – они шли к танцплощадке. Эли улыбнулась ему и будто с укоризной покачала головой.

- А я тебе не дам, понял? – Белоснежка рассмеялась и с еще большим жаром потерлась о его стояк. – Возьми бутылку шампанского и пойдем со мной. Нам срочно нужно выпить.

У бара теперь не собиралась очередь, и бутылку Абрау-Дюрсо бармен протянул мгновенно.

- За мной! - скомандовала Белоснежка, увлекая его по коридору за туалеты.

Они свернули за угол, дальше был полумрак и несколько неприметных дверей. Теперь Алекс знал куда она идет. До сих пор он думал, что об этой удобной и неприметной комнате известно лишь ему, Дену и еще двум особам, которых не было на этой вечеринке. «Ах, Натали, неприступная жена ревнивого мужа! Неужели тебя кто-то водил сюда до меня?», - подумал он, даже на какое-то время освобождаясь от мыслей об Эли.

И в этот раз дверь оказалась закрыта лишь на загнутый гвоздь. Они вошли. Освещение включать не было необходимости: зарешеченное окно под потолком давало достаточно света, разбавляя полумрак, в котором видны какие-то ящики, стоявшие один на другом, стол и старый, замызганный диван в углу.

- Шампанское точно будешь? Наташ, может тебе хватит? – Алекс подпер дверь ящиком и остановился посреди комнаты. Его глаза встретились со взглядом Белоснежки.

Она соблазнительно провела язычком по своим губам, скруглив рот, и сказала с придыханием:

- Буду! Иначе нах...я мы сюда пришли. Не трахаться же, правда?

- Ага. Пить шампанское. Это самое удобное место в клубе, - усмехнулся Раумос и подумал, разглядывая Неженскую в полумраке: «Какие же они разные с Эли!».

- Осторожнее! – предупредил он, когда Белоснежка поднесла открытую бутылку к губам.

Но было поздно: она успела сделать пару глотков, напиток вспенился, пошел шипящим фонтаном из ее рта и из горлышка, заливая платье и пол.

- Пиз…ец! – выговорила Наташа, едва отдышавшись. Она засмеялась, закрыв лицо руками, потом мотнула головой, разбрасывая мокрые и липкие волосы, и расстегнула верх платья. – Алекс, сука, помоги снять лифчик! Вся к еб..ням уделялась.

- Может принести полотенце? – он был уже готов сходить к официантам.

- Нах…й оно нужно! Давай, раздевай меня. Буду сохнуть, - она протянула к нему руки.

Раумос расстегнул платье Белоснежки сзади и помог с лифом. То, к чему он прежде стремился, то, к чему он жаждал прикоснуться и вволю потрогать было теперь перед ним: две шикарные груди четвертого размера с крупными темными сосками. Тяжелые, манящие, блестящие от шампанского.

- Алекс, я, сука, липну. Вот, - Белоснежка взяла его ладонь и, подтверждая свои слова, положила на левое белое и прекрасное полушарие. – Хочешь облизать? Ну не будь мудаком, это же лучше, чем моя помада, - она рассмеялась своей шутке, а ее свободная рука начала торопливо расстегивать молнию брюк Раумоса.

Несильно сжимая ее груди, потирая соски, Алекс снова вспомнил об Эли. Где она? По-прежнему танцует с Гурамом? Может уже целуется с ним? От этой мысли сердце похолодело, но рука продолжала механически мять грудь Белоснежки.

Наташа наконец выпустила его член из брюк. Сжала его и глядя в глаза Раумоса произнесла с каким-то страшным ожесточением:

- Алекс, сука, не стой столбом! Я хочу тебя!

Он не ответил.

- Е…баный Алекс, ты чо одеревенел? – она подергала его за член.

- Натали, давай не надо, - все-таки отозвался он.

- Сх…я это не надо? - она опустилась на колени и взяла в рот его отвердевшую плоть.

- Наташ… - он погладил ее мокрые волосы и попытался отстраниться.

Она лишь сильнее присосалась к его члену, громко чмокая и держа его за ягодицы.

- Наташ… Пожалуйста, не надо! Прости, но нет! – он все-таки оттолкнул ее.

И тут опустился на колени рядом с ней. Они застыли друг перед другом в этой глупой позе.

- А какого х…я ты меня сюда привел?! – выдавила она. Часто задышала от негодования и, закрыв лицо руками, заплакала.

- Прости, Наташ! Прости, - он попытался обнять ее. – Я люблю Эли. Ту девушку, что за нашим столиком. Ты знаешь, наверно, ее. Она пишет хорошее фэнтези.

- Какая ты сволочь! – выдавила она сквозь всхлипы. – С мужем поругалась из-за тебя! Специально! Придумала повод! Отправила его к еб…ням домой! Напилась как сука! И ты так со мной!

- Сожалею, Наташ. У меня просто сносит крышу. Не знаю, что со мной, - пытался объяснить он, поглаживая ее липкие волосы.