Кнопка. Под прикрытием

Глава 1. Охота — это жизнь

Прыжок, усилие, рывок — и бамс! Вурдалак с противным звуком шлепка кулём свалился на брусчатку, а я — на вурдалака, скривившись от отвращения. От существа воняло протухшей кровью и фекалиями, но долг превыше всего. Усевшись ему на спину, я попрыгала для верности и, прижав коленями к земле его длинные жилистые руки, выдохнула:

— Попался, гад!

Вышеупомянутый гад только дёрнулся без особой надежды на успех и затих, тяжело, с присвистом дыша. А я коснулась пальцем экрана часов. Тот вспыхнул мягким приглушённым светом, и на меня глянули красные глаза дежурного. В этот раз дежурил Петя-вампир. Я выдохнула:

— Агент два ноль шесть, высылайте бригаду зачистки на Чистые пруды! И передайте шефу, что гнездо уничтожено.

— Кнопка, ты что, вурдалака поймала? — изумился Петя, а я фыркнула:

— Кому Кнопка, а кому госпожа Воронцова-Вельяминова! Давай резче, а то он, гад, вырывается.

— Щянещирищающ, — прошуршал вурдалак, с усилием подняв голову от грязных камней мостовой.

— Вырываешься, — я толкнула его голову обратно.

— Кнопка, ты там полегче! Ещё обвинят в превышении пределов необходимой самообороны, — беспокойно заметил Петя, и вурдалак оживился, если можно было так сказать о нежити:

— Ща, ща, общищю!

— Тебя никто не спрашивал! — рявкнула я, подпрыгнув ещё разок на костлявой спине. — Адвокату будешь ныть! А я зафиксирую все полученные травмы, не беспокойся.

Гонка вымотала до самого последнего дыхания, и я, отключив вызов, прикрыла глаза. Тут нужна большая зачистка… Вурдалака видели смертные, департамент межсущностной полиции старается этого не допускать. Ну, а что поделать? Другого выхода у меня не было. Да они мне спасибо скажут ещё, в ноженьки будут кланяться!

Вурдалак вдруг взвизгнул и задёргался, стараясь вырваться. Вздохнув, я хорошенько приложила нежить ударом кулака по лысой башке. Никто мне никуда кланяться не будет. Зачистят память, уберут манну из гнезда и с брусчатки, чтобы смертные даже не задумывались о том, что видели что-то странное и необычное… Если только шеф похвалит. Хотя у шефа выдрать из уст похвалу — это как поменять местами луну и солнце.

Экран часов снова ожил, и Петя весёлым тоном сообщил:

— Бригада в пути. Много народу видело?

— Ну, человек сто, наверное. Я не считала, как ты можешь себе представить.

— Кнопка, а как ты гнездо-то, а? Их же там под дюжину обычно.

— Петенька, я тебе обязательно расскажу, когда мне позволят слезть с этого… трупа ходячего, — пообещала я голосом, который не предвещал ничего хорошего.

— Ты посиди, посиди, — рассмеялся вампир. — Что, неудобно?

— Петька! Он воняет!

— Кнопь, ты теперь тоже! — со сдавленным смешком сообщил Петя и отключился. А со стороны Башни Колдуна уже замаячили мигалки. Какой приятный зелёный свет! Перекликается с сине-красными человеческими, когда кареты Скорой помощи везут больных в Склифосовского.

— Смотри, трупик, это за тобой, — я посильнее нажала коленом на лопатку вурдалака, и тот шепеляво отозвался:

— Ща не пощеду!

— А куда ты денешься… Не поедет он!

Чёрная закрытая машина тормознула у ограды, дверца отъехала с характерным металлическим лязгом, и на асфальт спрыгнули трое крепких парней. Двоих я хорошо знала — близнецы Хасановы, оборотни из весьма уважаемой семьи чеченских вампалов. Третьего видела пару раз в Башне, но имени, а тем более сущности его не знала. Именно он обратился ко мне:

— Где зачищать, старшина?

Ишь ты, какие мы официальные! Разве что не козырнул. Я всё равно не смогла бы ответить из-за занятых рук, но зато я могла коварно улыбнуться. Глянула на нашивку и ответила:

— Зачищать отсюда и до обеда, старший сержант.

Он нахмурился, и пришлось показать ямочки на щеках. Я же прекрасно знаю, что они действуют на мужчин обволакивающе, как молоко на желудок, и те оставляют всякие попытки к сопротивлению.

— Я имела в виду — отсюда и до гнезда, в Третьяковке на третьем этаже.

— Это что, километров пять? — присвистнул Ильяс.

— Три. С половиной.

— Ты за ним гналась от Третьяковки? — его брат Имран выглядел озадаченным.

А вот старший сержант, который не представился, даже бровью не повёл, будто преследовать вурдалака три с половиной километра по вечернему городу бегом было самым обычным делом. Он кивнул Хасановым, указав на нежить:

— В машину его и вызывайте подкрепление. Нам не справиться, нужна большая мощность. Старшина, вам поймать такси или вы с нами поедете?

О, прелестно, мне даже подали руку! Но я была бы не я, если бы приняла помощь от этого мороженного леща. Самостоятельно поднявшись с нежити, которую тут же подхватили и уволокли в машину, встала на затёкшие ноги и улыбнулась широко:

— Да я уж как-нибудь сама, благодарю покорнейше. Удачи, мальчики!

Ночной город беспокойно пульсировал светофорами, рекламой, освещёнными фасадами. Уставшие мышцы ног медленно восстанавливались, и к лучшему — топать мне было далеко. Общежитие на Арбате… Или зайти в Башню, перекемарить на койке у курсантов? Да, Башня существенно ближе. Правда, там и шума больше. Как департамент магзащиты ни старался, изолировать звуки города не смог. Но мне город не мешает. Я люблю засыпать под шум машин и даже под сирены Скорой…

Глава 2. Долгие проводы – лишние слёзы

Откат наступил, слава всем богам всех существ, когда я уже приехала в общагу. Было три часа ночи, все смертные, бессмертные и полу-смертные спали мирно в своих постелях, а я валялась на полу, скрючившись в позу зародыша, и задыхалась, колотясь от ледяных объятий жёсткого озноба. Голова, наоборот, пылала огнём, но, повинуясь истеричному телу, дробно билась о потёртый линолеум комнаты. Наученная опытом, я не пыталась сопротивляться и просто ждала, когда приступ пройдёт, стиснув зубы, чтобы не прикусить язык…

Я Кнопка. Лучшая охотница на нежить со времён… не знаю, с каких времён. Я не знаю, где и когда я родилась, да и родилась ли вообще. С того момента, как помню себя, я жила у чужих людей, которые запрещали называть себя папой и мамой. А потом отдали меня в интернат, исчезнув навсегда из моей жизни. В десять лет я встретила Сероволковского. Он был тогда моложе, не такой лохматый, но точно такой же угрюмый. Не говоря ни слова, шеф ДМП забрал меня из интерната и поселил в маленькой комнатке своей огромной квартиры. Кроме меня там жили ещё люди… Ну как люди. Существа. Но это я поняла уже потом.

Огненный обруч, сжимавший голову, слегка отпустил, и озноб перестал обнимать. Подтянувшись на руках, я добралась до кровати, куда не успела упасть, и кое-как влезла на неё. Господи, как же хорошо жить на адреналине, если бы не откат! Погони, задержания, допросы… Это кайф и настоящая жизнь! Если бы не откаты… С утра к Лазареву, пусть крутится как хочет, но найдёт наконец чёртово лекарство.

— Кнопка, тебе водички принести?

Я разлепила тяжёлые веки и прямо над кроватью увидела торчавшую из стены полупрозрачную голову — кудрявую и щекастую. Застонала:

— Васька, уйди!

— Чё уйди, я пришёл узнать, может, чего надо…

— Надо будет — приду на кухню и попью водички! — рявкнула из последних сил. Призрак пожал едва виднеющимися из стены плечами и скрылся в соседней комнате. Натянув на себя покрывалко, я снова свернулась клубочком и поудобнее устроила голову на подушке. Ненавижу откаты… Надо спать, спать, спать, а мне нельзя. С утра в секретный отдел. А потом в Сибирь…

Прыжок, усилие, рывок — и я упала с кровати. Вурдалак, самка с детёнышем в руках, оказался ненастоящим. Мне приснилась погоня, как живая, как будто я снова пережила её. А в реальном мире светило позднее сентябрьское солнышко, птички ещё пели последние в этом году песенки на ветках за окном. Потирая ушибленную задницу, поднялась и досадливо поморщилась, оглядев одежду. Джинсы со вчера не сняла, майку будто корова жевала… Ещё и воняет, как в общественном туалете, где унитазы забились.

Шесть утра. Могло быть и хуже, а так хотя бы три часа сна. Я решительно разделась, замоталась в покрывало и потащила шмотьё и постельное бельё, снятое с кровати, в кухню. По пути зацепилась покрывалом за велосипед, чуть не загремела вместе с ним и шёпотом выругалась на Ивана Денисовича, который взял нехорошую привычку оставлять своего железного коня в коридоре.

На кухне было распахнуто окно.

Сквознячок раздувал тюлевые занавески, прямо как в кино, а на подоконнике, свесив ноги наружу, сидела Лариска и расчёсывала костяным гребнем распущенные светлые волосы, тихонько и довольно мурлыча какую-то мелодию.

— Однажды ты свалишься с третьего этажа, — бросила я русалке, запихивая простыни в стиралку. Туда же отправились джинсы с майкой, столовая ложка порошка… нет, две столовых ложки! Лариска обернулась и сморщила нос:

— Аделаидочка, ты в какой помойке ночевала? Или арестовала вчера оборотня-скунса?

А, да, приятно познакомиться, Аделаида — это тоже я. Как можно догадаться, своё имя я терпеть не могу, и почему — тоже понятно. Однако Лариска — существо бесхитростное, наивное и настолько блондинко, что ей на это абсолютно наплевать. Она одна из всех друзей зовёт меня Аделаидочкой, не идя лёгким путём и не сокращая до Ады. Впрочем, если выбирать из двух зол, уж лучше канцелярская принадлежность…

— Не скунса, а вурдалака, — пробурчала я, запуская машинку. — Я в ванную.

— А давай сегодня пробежимся по магазинам, — предложила Лариска, никак не среагировав на вурдалака. Со вздохом я ответила:

— А не получится. Я уезжаю сегодня.

— Куда-а-а?

— Этого я не могу тебе сказать, Ларисочка, иначе мне придётся тебя убить! — заявила я со смехом и прошла мимо плиты в ванную. Закрыла дверь и услышала невнятное:

— Ну зачем ты издеваешься? Жалко сказать, да?

На последний жалобный выпад я не ответила. Это необязательно в случае с Лариской. Думать надо о другом. Вот я и думала, старательно намыливая шампунем волосы. Что же там случилось такое из ряда вон выходящее в сибирском филиале МаГУ, что ДМП пришлось послать туда агента под прикрытием? И не просто агента, а лучшего охотника. Возможно, нашествие йети… Хотя они довольно безвредные, но как знать…

Даже в пути к Башне я перебирала возможные варианты. Йети, бог с ними. В Сибири полно всяких злых духов. Надо с собой прихватить шпаргалку. Ладно, скажем прямо: она мне будет нужна только для определения агрессора, а как с ним бороться — интуиция скажет. Мне даже Сероволковский всегда доверял в выборе оружия…

В Башне Колдуна дежурил уже другой охранник. Его имя я помнила — Вениамин. Мужчина лет сорока внимательно проверил мой пропуск и усмехнулся:

Глава 3. Студентка

Я вышла из поезда в утреннюю густую марь Омска и удивилась. Было совсем не холодно и уже довольно-таки светло. Зелёное здание вокзала за спиной казалось символом Москвы и тем, что там осталось. А Омск предстал передо мной надеждой на успешное завершение задания и возвращением домой.

Поставив саквояж с Марфой на чемодан, я вытащила мобильник. В приложении ввела адрес универа и получила маршрут. Ёлки ведьмины иголки! Это мне полтора часа добираться… Может, такси взять? Я с сомнением глянула в сторону стоянки и вздохнула. Нет, наши люди в булочную… то есть, в универ на такси не ездят. Хотя по легенде я оборотень, но, походу, отрезанный ломоть, ибо инвалид. Так бы мама-папа машинку подогнали… Нет уж, подожду автобуса.

Устроившись на остановке, я снова открыла тетрадь, которую изучила от первого до последнего слова в поезде. Аду Вронскую наверняка создали давно и вели тщательно, поджидая удобного случая. Хоть она никогда и не существовала, у неё были родители, у родителей — свои родители, и так до четвёртого колена. Тётки, дядьки, кузены и бабки — все имели имена, даты рождения, адреса, профессии, бизнес… Я выучила всё. Включая пароль к самой тетради. Явно ведьма колдовала — для любого другого человека тетрадь была обычным конспектом по существологии. У меня похожий валяется в недрах стола дома. Надо ещё немножко почитать про детство Ады…

Эта несуществующая девчонка жила гораздо лучше меня. У меня не было возможности заниматься конным спортом и брать уроки пения. Пение — это, конечно, перебор. Скажу шефу. А вдруг попросят спеть? У меня талантов много, однако вокал в них никак не входит. То ли стадо медведей потопталось по ушам в детстве, то ли я родилась без слуха и голоса, но с пением придётся что-то придумать. А вот триатлон, где Ада взяла кандидата в мастера, уже ближе к моему профилю. В беге и плаванье я всех порву. А с великом разберёмся…

Шестьдесят девятый автобус подошёл, дыша жаром из-под колёс, и я забралась в него. Как ни странно, народу было совсем ничего, и места сзади были полностью свободны. Докатив чемодан до хвоста, я села на длинное сиденье и пристроила саквояж на коленях. Автобус чуть потряхивало на не очень гладкой дороге, и мне не хотелось разбить террариум. Огляделась.

Рядом сидел маленький человечек — старичок с бородой, одетый в крохотную шубку из воняющего нафталином чёрного меха и в вязаную шапочку типа «петушок». На плече у человечка висела огромная сумка — потёртый портфель на двух замочках. Был дедуля слишком мал даже для карлика, и я доброжелательно улыбнулась:

— Привет!

Он прищурил глаза, которые совсем скрылись в морщинках век, и подозрительно спросил:

— Это вы мне?

— Тебе, тебе.

Старичок повёл рукой перед нами, и я ощутила тонкую, но надёжную пелену морока, который укрыл нас от остальных пассажиров. Магический народец силён во всяких таких штучках — раз, и все забыли, что на заднем сиденье автобуса девушка с чемоданом. Не магия, но что-то близкое, ещё не до конца изученное. Транспортник кивнул:

— А чтой-то господа теперича на автобусах раскатывают? Мода новая иль шта?

— Ну, я не из мажоров, — рассмеялась и протянула руку: — Ада!

— Евстахий, — дедок пожал мою ладонь сухенькими пальцами. — Кто ж вы такая?

— Так… оборотень, — ответила я, в последний момент прикусив язык, чтобы не сказать: «Охотница».

— Ага, понятно. С прибытьицем! В командировку аль жить туточки будете?

— Учиться я приехала. В МаГУ здешний.

— А откедава, ежели не слишком нескромный вопрос?

— Из Москвы.

Парасольник вздохнул тяжко, покрутив головой, пробормотал:

— Вот ведь… Все отсюдава хотят в Москву, а эта наоборот…

— А что поделать? Змей в холоде изучают, а то в тепле они активничают много.

Я с опаской покосилась на саквояж. Как там Марфа, интересно? В сопроводительном документе говорилось о кормлении два раза в неделю, значит, первый раз мне надо будет дать еду змее через три дня. И уже сейчас страшно об этом подумать… Пусть уж лучше спит себе тихонечко в прохладе…

— Погодь-ка, работа не ждёт, — Евстахий вдруг оживился, спрыгнул с сиденья и поспешил в центр автобуса. Я с улыбкой наблюдала, как он подхватил газету, оставленную вышедшим пассажиром, и вернулся ко мне. Газета улеглась в недра безразмерного портфеля, и парасольник довольно похлопал по облезлому кожаному боку:

— Вона чего. Будет чего почитать на досуге!

— Слушай, а местного «Криминального вестника» нету? — я попыталась заглянуть в портфель, но старичок ревностно загородил доступ собственным телом:

— Погодь! Гляну!

И закопался внутри. Криминальный вестник Москвы ничего не писал о криминальной обстановке в Омске. Есть шанс, что тут мне удастся почитать версию журналистов. В вестнике существ тоже ни словечка о происшествиях в МаГУ не было. В папке, переданной мне Перфильичем, была всего одна бумага — три убитых студента змееведческого факультета, их имена и сущности, нанесённые травмы. И всё. Предельно лаконично и сухо описаны обстоятельства обнаружения трупов, указаны свидетели, с которыми требовалось поговорить, а также сотрудники местного департамента полиции. Но это на самый крайний случай, действовать я должна была самостоятельно. Это, конечно, минус. А плюс — мне дали полный карт бланш.

Глава 4. Комната с сюрпризом - 2

Тук.

Как медленно бьётся сердце.

Тук.

Ненавижу змей.

Тук.

— Эй, Кобринец! Извиниться перед девушкой религия не позволяет?

Звонкий голосок, как разряд дефибриллятора, заставил сердце наконец-то нормально завестись. Я вздрогнула и отмерла. Рыженькая девушка с вдохновенно пламенеющими зелёными глазищами боевым петушком наскакивала на шипевшего. А тот неожиданно для меня отступил, смутился, даже за бумагами наклонился:

— Ис-свините… Чего ты кидаешься, Нелька? Это она на меня налетела, между прочим!

— Как на тебя не налететь, ты же безразмерный! Полкоридора занимаешь, когда идёшь!

Рыжая ткнула его острым кулачком в плечо, и змей зашипел, но уже беззлобно:

— Уймис-с-сь! Я опас-с-дываю!

Сунув мне собранные бумажки, он странно дёрнул головой, глянул долго в глаза и ушёл. А я, заикаясь, сказала девушке:

— С-с-спасибо.

— Да не за что! — весело откликнулась она. — Ты тоже змея? Из какой семьи?

— Нет, я не змея, — от такого предположения меня даже перекосило на секунду. — Я эм… волчица.

— О, здорово! Нашего полку прибыло!

Нелька встряхнула кудрявой шевелюрой цвета заходящего солнца, и я увидела маленькие треугольные ушки, чёрный носик на узкой мордочке, всё те же хищные вертикальные зрачки. Лисичка!

— Теплокровные против хладнокровных форева! Ура, ура! Ты же вступишь в наш клуб теплокровных?

— Обязательно, — пообещала я, не собираясь, разумеется, никуда вступать. — Вот только устроюсь в общежитии…

— А, ты тоже в общаге? В какой комнате?

— В соточке, — глянув в направление, ответила я.

— О, забегу вечерком, договорились? А пока мне на пары! Да, я Нелли, а ты?

— Ада.

— До вечера, Ада!

И она ушмыгнула куда-то в один из коридоров. Мне даже показалось, что рыжий хвост мелькнул перед носом. Постояв с поднятыми бровями пару секунд, я тряхнула головой, пытаясь прийти в себя. Симпатичная девчонка, открытая и простая, как веник. У меня как-то не очень получалось дружить с девушками, кроме Лариски. Но Лариска дружила абсолютно со всеми, как это ни парадоксально. У неё такой характер. А у меня другой. Девки — это сплетни, постоянный трындёж ни о чём и то зависть, то ревность…

— Вронская! Эй, Вронская, подожди!

Фиолетовая ниточка манны настойчиво мельтешила перед носом, чтобы я не задерживалась, но я обернулась на голос. Влад догонял меня, широкая улыбка на лице. Прямо брат-близнец Русика! Наверное, тоже оборотень, только отчего-то не показывает этого. Вон как Нелька показалась…

— Ада! Блин, да подожди же! — он бежал, придерживая на боку спортивную сумку. — Ты же в общагу, да?

— Ага. Тебя приняли?

— Куда денутся, — фыркнул он. — У меня уважительная причина. Тебя в какую комнату поселили?

— А что, тоже в гости придёшь? — съязвила, перехватив покрепче ручку саквояжа. Манна дёрнулась в сторону коридора между колонн, вернулась и закрутилась вокруг нас, явно недовольная задержкой.

— Пошли, путеводка торопится, — Влад кивнул на нитку. — А что, и зайду, если пустишь!

— Да пущу, куда ж я денусь. Комната номер сто. А у тебя?

— Число зверя, — рассмеялся Влад. — Если не боишься, тоже приходи, как заскучаешь.

Его голос внезапно стал совсем интимно-вибрирующим, а сам парень оказался слишком близко, вторгшись беззаботно в моё личное пространство. Ой, жалко его прямо…

От удара в печень Влад согнулся пополам, а стон его прокатился эхом по коридору, напугав двух узкоглазых близняшек. А когда парень разогнулся, я уже была на лестнице. Оглянулась, хихикнув:

— Догоняй, чего ты там телишься?

Уважение, промелькнувшее в его глазах, наполнило мою душу радостью первобытной женщины. Поэтому я даже притормозила, поджидая держащегося за бок Влада. Он пробурчал:

— Могла бы и на словах выразить, чего сразу кулаки в ход пускать?

— Атака — лучший способ защиты. Давай, сам говорил — путеводка торопится.

— Я провожу тебя.

— Какой галантный кавалер, — пробормотала я, скрывая улыбку.

На этажах общежития было пусто, гулко и холодно. На стенах отчего-то горели свечи вместо ламп, а звуки шагов терялись в толстом, но потёртом половике. Влад начал оглядываться, и я всей кожей ощутила его тревогу. Да и самой стало как-то неуютно. С вурдалаками было типа того, что-то подобное. Волоски вдоль позвоночника поднялись дыбом, и даже на голове встопорщились — я этого не видела, но почувствовала.

— Атмосферненько, как в склепе, — попытался пошутить Влад, и я оценила, сказала негромко:

— Как в правой реальности.

— А ты была?

— А ты не был?

— Я первый спросил.

Глава 5. Подозрения

Второй раз за сегодняшний день я шла по коридору к деканату, правда, теперь уже с другой стороны и с комендантшей вместо путевой нити манны. Мне было не по себе. Конечно, я прекрасно понимала, зачем Полоз вызывает меня к себе, но не могла сообразить, почему так быстро. Почему не завтра? К чему такая спешка?

Маргарита Аресовна буквально втолкнула меня в предбанник, бросила офиснику:

— У себя? — и, не дожидаясь ответа, распахнула дверь в кабинет: — Вячеслав Олегович, вот, Вронская.

— Вронская, — повторил баритон декана. — Спасибо, Марго, можете идти.

Марго. Вон оно чо, Михалыч. Да они давние друзья. Отметив это в уголке мозга, я прошла в кабинет, старательно изображая из себя встревоженную вызовом институтку и наивную блондинку.

— Садитесь, — предложил мне Полоз, стоя у окна. Я села, уставившись на спину, туго обтянутую пиджаком в мелкую полосочку. Опять пытать будет? Или сжалится?

— Очень испугались?

Ой. И тон какой-то мягкий стал… И спина уже не такая прямая, будто палку из-под пиджака вынули. Уж не сочувствует ли мне большой и холодный змей змеевич? Стоп. Мне же память типа прочистили. И он об этом знает. И спрашивает. Ога. Он знает про закрытое сознание, но не знает, каким образом. Продолжать играть дурочку? Или… Что там было написано в краткой истории семьи Вронских?

— Конечно, мне же не сказали, зачем вы меня вызвали.

Я всё же врубила дурочку. Полоз обернулся, пристально глянул прямо в душу через глаза. Это вам не мягкая домовячья лапка! Змей просто подмял моё сознание под своё, завладев им, взяв и рассматривая, точно интересную игрушку.

— Кто ты?

Голос в моей голове звучал притягательно и любопытно. Видимо, он обладал некой специальной силой, как умелый гипнотизёр, проникал в самые потайные уголки мозга и доставал самые страшные тайны с полочек разума. Я закрылась ещё в коридоре общежития, оставив на виду лишь сведения и ложные воспоминания Ады. Однако почувствовала, что долго противиться голосу Полоза не смогу… Моя сущность рвалась из-за запертых дверей и глухо неразборчиво кричала: «Я Воронцова-Вельяминова!» А Ада сидела куклой и вяло, неубедительно твердила: «Вронская я, студентка Вронская…»

— Ты не так проста, студентка Вронская, — хмыкнул Полоз. И мне отчего-то показалось, что я не должна была слышать этих слов. Полоз слегка напрягся, мысленно огладил моё сознание, как напуганную лошадку, чтобы успокоить и вернуть доверие, и я начала играть в поддавки. Пусть думает, что имеет власть надо мной.

— Где ты, маленькая девочка? Иди сюда, не бойся, — бормотал он, открывая одну за другой бесчисленные пустые комнаты разума. И злился — на себя — что не может достичь цели. Кого он ищет? И зачем? Паника зародилась в глубине живота, я с трудом удерживалась, чтобы не захлопнуться раковиной моллюска, изгнав настырного декана из башки. Анимо! Аними! Анимо-аними… Этот непонятный пароль всегда придавал мне сил и позволял держаться в экстремальных ситуациях, как сейчас. Вздохнув глубоко несколько раз, я ощутила, как спокойствие и уверенность возвращаются ко мне. Идите, идите, Вячеслав Олегович, ищите то, не знаю что, вы не найдёте никакого компромата.

— Хм-хм… Очень, очень любопытно, — процедил Полоз сквозь зубы. Я видела его лицо совсем близко, но даже нарушение личного пространства не заставило меня дрогнуть. Хотя Русь бы уже получил по маковке…

— Мои дети тебя обидели.

То ли вопрос, то ли утверждение. Как это по-змеиному! Какие дети? У него есть дети? Мне об этом ничего не известно, я не готовилась, как Влад! Дети… Дети… Дети Полоза? Он произнёс это так, будто всё видел и знал, будто змеи докладывали ему ежедневно обо всех своих телодвижениях… Змеиный папаша… Царь…

Царь?

О ёлки ведьмачьи иголки! Великий Полоз… Как я сразу не догадалась! Мы же в Сибири! Блин с морошкой… Ошарашенная, я от неожиданности ответила ему:

— Нет.

— Я вижу страх. Маленькая девочка парализована от страха. Зачем ты приехала на змееведческий факультет, если так боишься змей?

— Я не боюсь, — в последнем усилии попыталась отказаться я.

— Боишься. Но не ты. Та, другая, которая прячется даже от тебя.

— Вы ошибаетесь, — ровным, ничего не выражающим голосом, ответила ему, с силой таща на себя виртуальную дверь от моих мозгов. Со смешком Полоз позволил мне закрыться, отодвинулся на некоторое расстояние и возразил:

— Я никогда не ошибаюсь, Ада Вронская.

Вскочив, я схватилась за чемодан, чувствуя, что допустила ошибку. Ужасную ошибку. Моя миссия может оказаться провальной, и никакого внеочередного звания я не получу… Третье занесение в личное дело — и Кнопка отправится в Африку очищать вонючие деревни от зыбучих песчанозубов.

— Думаю, комната уже готова, — Полоз снова отвернулся к окну. — Необходимо показаться медсестре. И очень прошу больше никуда не влезать.

— Я никуда и не влезала, — попытка изобразить обидку не удалась, и я сама это поняла, когда увидела напряжённую спину декана. — Оно само…

— Лучше держаться подальше от того, что не подвластно нашим силам, и попросить помощи и защиты у более компетентных и опытных… гхм существ.

— Спасибо большое, мне приятна ваша забота, Вячеслав Олегович. Я пойду?

Глава 6. Новые знакомства

— Этот вопрос мне уже задавали…

Я процедила фразу сквозь зубы, а потом осознала, что василиск и Великий Полоз в близком родстве. Змеи… Ненавижу змей! Так я подумала про себя, а вслух сказала:

— Я не боюсь. Просто… Она у меня не так давно, и я ещё не привыкла к кормлениям.

— Выпусти её погулять.

— Ты что? А если она кого-нибудь укусит? А если не вернётся обратно?

Нет, тут я перегибаю палку. Если не вернётся, я буду прыгать от счастья! Перфильич, конечно, меня съест, рапорт подаст об утере ценного сотрудника, но это мелочи жизни и издержки оперативной работы по сравнению с цепенящим страхом, который я испытываю, глядя на змею. Даже зная, что она сидит в саквояже рядом…

— Это поперечнополосатая королевская змея, — тоном занудной училки сказала Рита. — Из рода ужеобразных. Неядовита. Умна. Питается ящерицами, земноводными и насекомыми. Думаю, может и мышку заточить.

— Ну, если ты говоришь, что не ядовита… — я с сомнением отстегнула язычок саквояжа и откинула верх. Марфа не двигалась, и мне показалось, что она спит. Но круглый глаз смотрел прямо на меня. Осуждающе. Нет, разве змеи могут смотреть осуждающе? У них интеллекта не хватит! Это же не оборотень!

Или оборотень? Я вгляделась в зрачок змеи, попыталась поймать хоть какую-нибудь мозговую активность, понятную существам, но тщетно. Марфа не думала. Как у Риты получилось услышать её мысли?

Ладно, не верить соседке у меня нет причин. Выпущу, пусть змейка погуляет, напугает пол-общежития, ха-ха! На стеклянном террариуме имелась крышка, защёлкнутая на две пуговки. Я откинула её и отодвинулась от саквояжа — а ну скакнет прямо на меня? Марфа не скакнула. Раздвоенным язычком сперва ощупала воздух вокруг себя, потом медленно, словно лениво, скользнула с коряги на песок, с песка поднялась по стеклянной стенке и, как неуклюжий зверёк, переползла через верх. Подавив в глубине души желание завизжать и вскочить на стол, я вжалась в стену. Рита наблюдала за мной с неожиданной усмешкой. Надо же, она умеет улыбаться…

Змея упала на покрывало и, глянув, как мне показалось, с презрением, поползла, извиваясь, к полу. Каких-то десять секунд — и она скрылась в трещине стены под батареей.

А я облегчённо вздохнула.

Всё же дышать проще, когда поблизости нет змей.

Бросив взгляд на Риту, я решила не заводить разговор. Ей не надо, а мне тем более. Голова вроде бы прошла, хоть ещё и знобило, но надо вставать. Рассиделась тут! Получить учебники, проверить расписание, найти столовую, прачечную… Проконсультироваться по поводу ведьминской лавки — интересно, на факультете есть ведьмы?

— Ладно, пойду и я прогуляюсь, — сказала в никуда и встала. Взяла бумаги, задумалась — как мне найти коменданта. С шелестом мне протянули лист А4 с распечатанным планом, и я обернулась к Рите. План студенческого городка? Как мило! — А тебе не надо?

— Я уже выучила, — бесстрастно ответила соседка. Робот какой-то, а не существо! А я не хуже, между прочим! Вот тоже выучу, и мне не будет надо!

— Ну спасибо, — пробормотала я. Даже не уверена, что Рита услышала, но, думаю, ей плевать на мои спасибы.

Что ж, пора осмотреться в этом университете. Первым делом выяснить, где они хранят тела погибших, и изучить их детально. Затем найти виварий. Вдруг всё же есть какая-нибудь офигенно редкая змея, которая питается энергией тел.

Я вышла в коридор, посмотрела налево, направо. Откуда я пришла сюда? Глянув на план, удивилась. Маленькая фиолетовая точка, видимо, манна, пульсировала в одном из нарисованных коридоров. Рядом возникли слова: «Вы находитесь здесь». А, понятно. Живой план. Я двинулась налево, и точка тоже двинулась по бумаге.

С таким навигатором и заблудиться не страшно!

Плохо только, что на плане не обозначены места, которые мне так нужны. Эх, не работала бы я под прикрытием… Пошла бы сразу к Полозу и вежливо потребовала бы предъявить трупы и змей. Но так нельзя, надо, чтобы никто не догадался, с какой целью я вынюхиваю в универе.

Ладно, теперь мне на первый этаж через холл, налево и прямо по коридору в библиотеку… Люблю гулять.

Но в одиночестве!

А сзади меня догнал знакомый голос:

— Вронская, подожди.

Опять он! Я обернулась и сердито бросила Владу:

— Ты меня преследуешь?

— Вот ещё! — широко улыбнулся он. — Ты в библиотеку? Мне тоже надо забрать учебные пособия.

— Угу, и для этого необходима компания, не так ли?

— Вместе веселее. Отдохнула?

— Немного. Ко мне и соседку подселили, так что скучно не будет.

Я прибавила шагу, сверяясь с планом. Влад подстроил свои длинные ноги к моим коротеньким и мускулистым, выдохнул:

— Куда ты бежишь? Да подожди же! Вронская! Ого, у тебя навигалист! Выдали?

— Соседка отдала.

— Слушай, а давай учебники получим и пойдём пообедаем?

— Я не хочу есть.

Отвечая коротко, я надеялась избавиться от навязчивого парня, но это оказалось совсем не просто. Он прямо-таки тёрся рядом, пытаясь наладить тактильный контакт. А я этого терпеть не могу! Русик уже получил за такие штучки пару раз, но ему я простила, потому что мы давние друзья. А вот Влад, которого я вижу второй раз в жизни, получит серьёзно!

Глава 7. Междуреальные осложнения грозят войной

Вот теперь мне точно конец, бесславный и совсем не героичный!

Нет! Я не буду падать в обморок! Не дождётесь! Я справлюсь, справлюсь… Мутит-то как! И знобит! Блин, какая неоднозначная ситуация… Кнопка, вспоминай инструкцию.

В случае обнаружения в нашей реальности высшей нежити без сопровождения официального лица из министерства внешних связей, следует представиться и немедленно оповестить ближайший пост ДМП, сотрудники которого вызовут МООН. Если это невозможно или же пост ДМП слишком далеко, следует вежливо, но твёрдо потребовать от высшей нежити покинуть нашу реальность. Ни в коем случае не применять оружие и грубую физическую силу.

Молодой брюнет — жгучий, как острый чёрный перец, и загорелый, как профессиональный обольститель — усмехнулся, глядя мне прямо в глаза, сказал:

— Да я тебя знаю! Погоди-ка, где я мог тебя видеть?

— Эсмер Гарвали, — процедила я сквозь зубы, борясь с естественным желанием вцепиться в его прекрасное лицо. — Говорила же, что правая реальность замешана…

— Маленькая сержанточка, сопровождавшая какого-то высокого маг-чина! Ты ещё испугалась моего ручного аспида.

— Я теперь старшина! Ты же понимаешь, что я должна сообщить о твоём присутствии в ДМП Омска?

— Но ты этого не сделаешь… Э-э-э как тебя там? Фамилия двойная, никак не могу вспомнить…

— Молчи, будь добр! Насколько я понимаю, ты здесь работаешь без разрешения?

Ифрит тихо рассмеялся, огляделся по сторонам и кивнул:

— Пошли-ка в мою каморку, почирикаем. Думаю, есть о чём. Студенточка…

Мозг старшины Воронцовой-Вельяминовой готов был согласиться, потому что взаимовыгодное молчание удобнее нам обоим, но инстинкт самосохранения охотницы Кнопки вопил о подставе! Нельзя доверять нежити, даже если это высшая нежить! Даже если это Эсмер Гарвали, который занимает исключительное положение в правой реальности и считается официальным наследником Главного Джинна охраны его Величества Князя тьмы.

Особенно, если это Эсмер Гарвали!

— Я никуда с тобой не пойду. Пусти!

Ифрит уже взял меня под руку, но его я ударить в печень не могла — чёртовы инструкция, вежливость и неприменение физической силы! Поэтому просто вырвалась и фыркнула:

— Лучше скажи, кто из ваших тут хозяйничает и студентов кончает?

— Не я! — открестился Эсмер с улыбкой. Фирменной улыбкой ифрита, которая когда-то давно уже свела меня с ума. Горячий восточный парень… Чтоб его кваркер растерзал, ёшки-макарошки, за что мне это? Какого беса он тут делает?

— А кто?

— Знал бы — сдал бы.

— Неужели даже ни маленького подозреньица? — прищурилась я. Эсмер зачесал пятернёй длинные волнистые волосы и ответил твёрдо, но как всегда игриво:

— Птичка моя, я сижу в виварии, ухаживаю за змейками и молчу в камешек. Ты приходишь и сообщаешь, что погибли студенты. Для меня это новость, дорогая!

Я отступила на пару шагов, чтобы хоть ослабить морозность воздуха между нами. Чтобы отдышаться и подумать. Ифриты умны и хитры. Они слишком горды для того, чтобы служить существам, и слишком дисциплинированы, чтобы нарушать правила. Одно из двух: либо Эсмер здесь по приказу Главного Джинна под прикрытием, либо произошло что-то из ряда вон выходящее и парень был вынужден бежать из правой реальности и скрываться в средней.

— Эсмер, не вздумай мне врать! — предупредила. — Что ты тут забыл? Лаборант в виварии! Ты под прикрытием? У вас операция по саботажу в средней реальности?

— Ха-ха!

Ифрит ржал, как горячий восточный жеребец. Ему бы шапочку на голову, такую — с кисточкой, и усы погуще… А в животе снова всё сжалось, но теперь уже не от страха, а от странной смеси адреналинового возбуждения! Я бы тебя, Эсмер, сейчас загнала, повалила и… Ёлки ведьмины иголки! Кнопка! Сосредоточься!

— Отвечай немедленно!

— Аделаида! О, я вспомнил твоё имя. Мне за это полагается что-нибудь?

— Высылка в правую реальность тебе полагается. Отвечай, какую гадость ты тут замышляешь!

Эсмер вытянул шею, прислушиваясь, и вдруг дёрнул меня за руку так, что я не успела отбиться. Секунда — и мы притаились за боковой дверью в какой-то тёмной конуре.

— Что ты… — начала было я, но ифрит бесцеремонно зажал мне рот ладонью. Она пахла серой и жаром огня, я сомлела от этого запаха до такой степени, что чуть было коней не отбросила. Эсмер тихонечко фыркнул мне в ухо:

— Маленькая охотница, я чувствую эстроген в несравненном аромате твоего тела!

— Фа-фол-фо-фу! — выругалась я в его ладонь.

— Куда ты меня послала, детка? Тихо, не вой, нас сейчас спалят!

— Хто? — невнятно поинтересовалась я, пытаясь скосить глаза в дверную щель. Эсмер сжал крепче, и его вторая ладонь легла чуть-чуть пониже того места, которое считается допустимым для дружеских обнимашек. Я его урою, гада! Наверное, урою…

— Начальство, — ответил ифрит коротко и шикнул, чтобы я заткнулась. Я заткнулась, прислушиваясь.

Процокали каблучки по кафелю вивария. Зашелестели страницы. Потом щёлкнул замок — явно открыли террариум. Меня снова пробрала дрожь, и объятия Эсмера неуловимо изменились. Не знаю, как назвать это ощущение, но я поняла, что с ним буду в безопасности, ни одна змея меня не тронет. Славный мой, ненавистный, омерзительно правореальный ифрит…

Глава 8. Тропа войны извилиста и крута

— Отчего ж не поговорить, — медленно ответила я. И даже на край скамейки отодвинулась, чтобы он сел, но подальше от меня. Кобринец тяжело опустился на тихо скрипнувшие доски и протянул мне стаканчик с кофе:

— Двойной без сахара.

— Благодарствую.

Пить его кофе я не собиралась. Мало ли что, может, он туда змеиным ядом плюнул? Так и держала в руке. Кобринец нахмурился и сказал:

— Я тебя видел в фойе с лаборантом из вивария.

— И? — не поняла я. Что за странные претензии? Или мы с Кобринцом вдруг встречаемся, а меня забыли предупредить?

Он помялся и выдал:

— Мутный тип, остерегайся его.

— Спасибо, Кэп, — фыркнула я. А то не знала, что ифритам доверять нельзя. Тоже мне, открыл Америку!

— Не за что, — кивнул он с самым серьёзным видом. А потом искривил губы в улыбке: — Мне показалось, что ты побаиваешься змей, но меня не надо бояться.

— Это откуда ж такой вывод? — насторожилась я. Нет, блин, легенда у меня отвратная, даже не представляю, как мне всех убедить, что я оборотень-инвалид с жаждой изучать змеиные яды!

Кобринец усмехнулся с некоторым самодовольством на морде и пробормотал:

— Обычно девушки от меня ТАК не шарахаются.

Я вспомнила слова Нельки и поддела его:

— Ты же необъятный, как от тебя ещё шарахаться?

— Сплошные мускулы, — обиделся змееоборотень. — Ни грамма жира! Хочешь проверить?

— Нет! — поспешно ответила я, отодвигаясь ещё дальше. Кобринец только головой покачал, закатывая глаза:

— Говорю же, боишься. Ладно, я не страшный. Честно!

— Ну-у-у, раз ты сказал, теперь точно не буду бояться! — я сделала большие, круглые и доверчивые глаза. Кобринец зафырчал, точно он не змей, а дракон:

— Да ну тебя. Я хотел спросить, как ты… Вообще…

— Как в сказке, — сообщила я мрачно. — А что?

— Как устроилась, всё такое… Если будет нужна помощь в лабах или в теории — заходи. Моя комната 69, не ошибёшься.

— Точнёхонько по Фрейду, — пробормотала, не понимая, к чему он клонит. Клеит, что ли? Да нет, с чего бы вдруг?

— И вообще. Если нужна будет помощь, например, в комнате убрать, ты знаешь, кого звать.

Так.

Стоп.

Убрать в комнате? Аресовна же велела подчистить память всем свидетелям! Какая комната нафиг? Ни я, ни Кобринец не должны знать, что моя комната нуждалась в уборке.

Если только…

Если только этот безразмерный змееоборотень не умеет, как и я, закрываться от внешних манипуляций с сознанием. Такому не учат в школе. Даже в лицеях для существ не учат. Такому учат только в МП и на факультете внешней и внутренней политики МаГУ. Сотрудников правопорядка или шпионов. К какой касте принадлежит Кобринец?

Он точно не мой связной. Такую подлянку со змеем, во-первых, Сероволковский мне бы не подстроил. А во-вторых, связной никогда в жизни не лоханулся бы, намекнув о том, что он связной. Значит, либо про уборку Кобринец ляпнул, клея меня, либо он шпион. В свете ифрита из правой реальности, работающего под чужой фамилией в виварии провинциального МаГУ, меня уже не удивит вопрос, за кем шпионит этот добрый оборотень.

Все эти мысли пронеслись в голове ураганом, сметая всё на своём пути за три секунды, пауза слегка затянулась, и я промямлила:

— Ага.

— Не слышу энтузиазма, ну да ладно, — Кобринец встал. — Заходи, если что. А мне на пару пора.

Я посмотрела в его удаляющуюся спину, и что-то, как любила повторять Лариска, типнуло внутри. Как будто предчувствие. Но я не стала анализировать, а просто выплеснула кофе в траву и выбросила стаканчик в мусорный бачок.

Хорошенькое начало моей «студенческой» жизни!

Если всё будет так продолжаться, то мне понадобится длительный отпуск после этого дела… Да и сейчас надо бы запереться где-нибудь, лечь и подумать. Разложить по полочкам всё, что я сегодня видела и слышала. Прикинуть, кто мой друг, а кто враг. Пришпилить всех булавочками к доске и рассмотреть пристально. Полоза, Марго, Эсмера, Влада, Кобринца, Риту, Нельку. Хотя… Нельку, наверное, не надо. Она тут точно ни при чём — просто милая, хорошая девчонка. А вот остальных — обязательно.

Я решительно поднялась со скамейки и, сверившись с навигалистом, направилась ко входу в фойе. Надеюсь, Рита тоже пошла на пару, и я смогу побыть одна. И ещё очень сильно надеюсь, что не вернулась Марфа… Про неё я вообще забыла! Воспоминание о змее заставило поёжиться, но я решила, что пройду этот путь до конца, каких бы неприятных ощущений мне это ни стоило. На кону моё повышение и долгожданная премия, я смогу наконец взять в кредит мотик…

Поднявшись на свой этаж, я открыла дверь ключом и вошла в комнату. Морозный дух правой реальности уже почти испарился, осталось только немного по углам. Я сбросила кроссовки и нырнула под одеяло, закутавшись по самые уши. Стало чуть легче, согрелась. Глаза закрылись сами собой. Сколько я спала за двое суток? Всего ничего…

Глава 9. Воскрешение

Сон в этот раз показался мне особенно реалистичным.

Ни вздохнуть, ни крикнуть…

Тяжесть на груди. И змеиная кожа, чешуйки эти повсюду. Но не холодные, не слизкие, а горячие, словно жаром пышущие. Они немного отогревали меня, потому что лютый холод пробрался, казалось, в самое сердце и заморозил его.

— Ну же… Давай… Возвращайся…

Чей-то голос звучал внутри меня, но я не могла узнать его. Знакомый голос, я уже слышала его совсем недавно, но… Никак не понять, кому он принадлежит. И эти касания горячей чешуи… Змея. Марфа? Разве она умеет говорить? Или не Марфа? Мысли спутались, я попыталась найти дыхание, но оно никак не находилось. Лёгкие рвано дёргались, воздух жёг огнём, а тело колотилось от мороза…

Я умру?

Я не хочу умирать.

Лучшая охотница Москвы с Хорус его знает каких времён не может умереть просто так! Да и Сероволковский мне этого не простит… А я уже не смогу перед ним оправдаться. Пусть бы разносил меня в пух и прах, и глаза бы его сверкали красными всполохами, пусть бы орал так, что стены Башни дрожали б, но я стояла бы перед ним живая…

— Возвращайся, девочка…

Ласковый голос, добрый. Знакомый до ужаса. И так тянет гласные, так просит… Нельзя не послушаться! Надо возвращаться, раз так вежливо… Знать бы ещё — откуда!

И вдруг!

Как будто ничего не случилось, как будто не было никакого голоса, ни душившего ощущения беспомощности, я рывком села на…

На чём?

На столе?

В тёмной комнате, освещённой одной лишь красной тусклой лампочкой.

И голова словно взорвалась от боли. Я схватилась за неё, снова закрыв глаза, промычала сама себе:

— Ох, только не откат…

Куда меня занесло? Это точно не женский туалет! Это… Святые ёшки-матрёшки! Это холодильник какой-то. Как в склепе, холодно! Снова правая реальность? Да вроде нет — меня не выворачивает от неприятия мира нежити… Значит, просто воздух вокруг охлаждён до температуры… навскидку градуса два. Или три. Во всяком случае, для смертной, как я, этого недостаточно.

Я открыла глаза, неловко сползла с цинкового стола и огляделась. Ноги дрожали — хуже, чем после погони за нечистью, руки были совсем деревянными — затекли. Я чуть было не промахнулась ладонью мимо стола, но, к счастью, не свалилась на пол. Принялась, стиснув зубы, понемногу разминаться и через несколько минут даже согрелась от активных упражнений. Вот! Говорят же, что спорт спасает жизнь. Доказательство налицо.

Теперь надо отсюда выбираться.

Я огляделась повнимательней. Небольшое помещение с двумя длинными столами, задёрнутая на всю ширину комнаты пластиковая шторка. Природное любопытство — штука сильная. Я не удержалась и заглянула. Зато сразу поняла, где я нахожусь.

В морге.

Прелестно же, не правда ли? Я так сюда стремилась! И попала. Но пока не знаю, при каких обстоятельствах. Это, собственно, на ближайшие несколько минут совершенно неважно, потому что передо мной лежали четыре тела, накрытые простынями.

То, что ближе ко мне, оказалось телом Иры Ивановой, моей несостоявшейся соседкой. Я откинула простыню полностью и тщательно осмотрела последнюю жертву убийцы. Даже сейчас я почувствовала ту самую морозность правой реальности. Никаких повреждений. Никаких травм или синяков. У Иры Ивановой просто высосали душу. Энергия души заставляет сердце биться, лёгкие качать воздух, а мозг думать. Всё это остановилось после того, как душа покинула тело.

Как будто смерть наоборот: не после остановки органов исчезает душа и та божественная искра, заставляющая гореть дух, а изощрённое убийство путём погашения искры…

Не время философствовать, Кнопка!

Стуча зубами от холода, я всё же осмотрела три остальных тела. Картина та же. Хотя… Вот эта точка под ногтем мизинца у девушки в дальнем углу — след от укола. Что ей вкололи в таком странном месте? Не в вену, не в мышцу — в палец у самой кромки красивого гелевого ногтя! Это «ж-ж-ж» неспроста.

Я достала из кармана смартфон и сфотографировала ранку. Теперь можно и выбираться из морга.

Вернув всё, что трогала, на место, я подскочила к входной двери и заколотила в неё кулаками:

— Эй! Есть тут кто-нибудь? Меня заперли! Помогите!

Тишина.

Могильная. Мать моя ведьма! Могильная тишина в морге — это депрессия гарантирована! Нет, так нельзя. Сдаваться и лапки кверху это вообще последнее дело! Я повернулась к двери спиной и принялась ритмично дубасить в неё каблуком кроссовка. По-моему, машинально даже на азбуку Морзе перешла: СОС — спасите наши души…

Да что ж такое… Я ж тут замёрзну!

Замок щёлкнул, дверь пнула меня под зад, и грозный голос спросил:

— А ну, хто тут балует?

— Я не балую! — возмутилась. — Меня заперли в этом морозильнике!

— Ёшкины кошки!

Дядька с серыми пятнами на лице — ведьмак — сплюнул через левое плечо и помахал на меня рукой:

— Ты это… ты чего это… ты ж померла!

Глава 10. Опасности подстерегали нас на каждом шагу…

Агент ДМП должен уметь всё.

Нас учили бегать, прыгать и группироваться. Учили различать нечисть и нежить, все их бесчисленные виды и подвиды, и даже известные помеси. Учили языкам и этикету, который необходимо соблюдать в общении с существами. Учили пользоваться оружием и заклинаниями, а также тем, что есть под рукой. Но главное, что должен уметь агент ДМП — это использовать свой мозг.

Каких-то полчаса мне понадобилось, чтобы взломать центральный сервер МаГУ и при этом не попасться. От имени руководства я составила простенькую цидульку о необходимости ежегодной проверки магических артефактов и разослала её по всем факультетам бескрайней родины. С пометкой, как любили делать это наши бюрократы: «К исполнению НЕМЕДЛЕННО!» Теперь оставалось только ждать.

Ждала я в развлекательной беседе с завхозом. Он очень заинтересовался, зачем мне шапка-невидимка, и пришлось вдохновенно врать:

— Хочу погулять и послушать, что говорят обо мне. И вообще, вдруг подслушаю что-нибудь интересное по поводу четырёх хладных трупов в морге!

Силантий покрутил головой и выдал умную вещь:

— А оборотни? Ты подумала о них? Тебя же по запаху найдут!

Я только усмехнулась. Агент ДМП должен уметь сидеть в засаде…

— От этого у меня есть средство. Нужно только несколько ингредиентов, но они есть в любой кухне. А порошок кожи болотной лягушки можно купить в ведьминской лавке.

Силантий прищурился:

— Ну, допустим, у меня есть порошок кожи… А что за средство? Дашь рецепт?

— Не дам, — фыркнула. — Это фамильный секретный рецепт! Меня убьют, если я его выдам!

— Ишь, — пробормотал ведьмак, но тут в помещении при морге раздался знакомый голос:

— Силантий, ты куда пропал?

Очень нетерпеливый и сварливый голос Маргариты Аресьевны. Завхоз состроил таинственную гримасу и торопливо вышел из каморки, оставив мне время спрятаться за шкафом. Настроение коменданта оставляло желать лучшего. Она ворчала:

— Вот придумают какую-то очередную ерунду, а ты беги, спеши, всё-то у них срочно! Только людей от работы отрывают! Так, принимай под роспись: сапоги-скороходы одна пара сорко второй размер… Шапка-невидимка женская из куньего меха. Осторожно! Силантий! Ты чуть не разбил тарелку для яблочка!

— Простите, Маргарита Аресьевна, — пробормотал завхоз. — А это что такое?

— Ковёр-самолёт, что, не видно, что ли? — рявкнула она. — Малоформатный. Всё, сдала, подписывай расписку, у меня дел по горло!

Каблуки простучали мимо моей каморки, и дверь хлопнула. Я высунула нос из укрытия. Силантий озадаченно обозревал принесённые ему сокровища, потом оглянулся на меня, спросил:

— И чего мне теперь с этим делать?

— Ничего, — бодро ответила я, нацелившись на аккуратную шапочку с пушистыми отворотами. Схватила и напялила на голову. Силантий закатил глаза:

— Во имя Шабаша, что за детский сад!

— Прости, никогда не думала, что похожу в подобном артефакте! — хихикнула я и принялась искать зеркало или хоть какую-нибудь гладкую отражающую поверхность. Налюбовалась пустотой, встав перед стеклянной дверцей шкафа, и от восторга чуть было не померла на месте. А дверь снова открылась. Тут мы оба с Силантием обмерли, когда вошёл незнакомый мне мужчина с кокетливым пакетиком местного бутика:

— Добрый вечер, Силантий, я вот тут принёс по распоряжению…

— Ага, сдавайте, Николай Николаевич, — сдавленно произнёс завхоз. — Проверим, починим, если надо…

— Не надо, — отчего-то обиделся тот. — Я свои артефакты содержу в образцовом порядке.

— Мало ли… Может, чего подмазать надо, — пожал плечами Силантий.

Я только кулаки сжала, молясь, чтобы этот Николай Николаевич побыстрее свалил. Пришлось переждать, пока Силантий пишет расписку в принятии одного веретена, одного золотого ключика и шести молодильных яблок. А потом ведьмак огляделся и настороженно спросил:

— Ты ещё здесь, выжившая?

— Здесь я, здесь, — стараясь скрыть ликование в голосе, ответила ворчливо. — Давайте вашу пудру кожи болотной лягушки!

Ещё минут пять я растирала полученную пудру в смеси уксуса, соды и растительного масла. Идеальным было рапсовое, но его у Силантия не нашлось, пришлось взять подсолнечное. При этом я шептала заклинание, которое сама выдумала. Корпер бестис, корпер бестис! Оно всегда действовало, несмотря на то, что я не ведьма.

Наверное, не ведьма…

Намазав смесью руки и щёки, я удовлетворённо выдохнула:

— Ну всё, Силантий, я пошла на разведку!

— Осторожнее там, смотри, — невнятно предупредил меня ведьмак, занятый поверхностным осмотром мини-ковра-самолёта, и даже рукой помахал, давай, мол, иди.

— Скоро вернусь, — пообещала я и, приоткрыв дверь, ведущую в коридор, выскользнула из морга.

Занятия давно уже закончились, и в холле было совсем не людно. Я подумала немного, послушала разговоры, которые ни ко мне, ни к смертям не относились, и пошла на второй этаж. Туда, где находился деканат. Чудо-состав работал на славу, шапка-невидимка тоже, поэтому никто не обращал на меня никакого внимания. Но в этом я и не сомневалась.