Княжна Тобольская

Глава 1

Атмосфера в зале походила на сон из иной реальности. Неоновый свет, наряженные в кожу и кружева люди, бархатные диванчики с маленькими столиками, запах свечей, много искусственного дыма и песня Маврина, льющаяся из прикрученных под потолком динамиков.

Я увидела её сразу. За год работы барменом в ночном клубе «Роза мрака» глаз сам подмечает невинных девиц, стоит им переступить порог. По-глупому открыв рот, хорошенькая блондинка со смесью страха и восторга на бесхитростном личике вертела головой, разглядывая непривычное для себя место. Она смущалась, считая, что все на неё смотрят и непременно осуждают. И одежда неправильная, и возраст слишком юный для такого заведения. Как бы кто не поинтересовался, чего одинокая малышка забыла в полночь среди псевдоготов и упоротых фанатов «сумеречной» нечисти?

Нервно сглотнув, девица отёрла вспотевшие ладошки о рваные джинсы. Волнуется. Капитально волнуется и дрожит от страха, но считает себя взрослой и самостоятельной.

Какая нелёгкая занесла её сюда?

— Извините, — она подошла к барной стойке. — Можно заказать... — и замолчала, прямо-таки неприличным взглядом уставившись на мои цветные волосы и размашистые татуировки на груди и руках.

— Заблудилась, малышка?

— А-а... нет. Нет, я вовсе не заблудилась! Можно мне... Можно что-нибудь выпить?

Едва глянув в ясные глаза блондинки, я всё поняла. Песенка-то знакомая. Каждую неделю в «Розу мрака» заходит очередная простушка, очарованная подростковыми книжками о демонах ночи и россказнями о вечной любви. Плевать, сколько девчонке лет, я не стану выгонять её на улицу.

— За счёт заведения, — улыбнулась, протягивая бокал с лимонной газировкой.

— Спасибо.

Шипучий напиток пошёл не в то горло, девица закашлялась и расплескала добрую половину бокала на стойку.

— Про... простите, — она в смущении закусила губу. — Так неловко... Зато теперь никаких сомнений, что это не сон на уроке химии.

— Как тебя зовут, милая?

— Ксю... Кристина. Я Кристина!

— Привет, Кристина. А меня Ирэн, — постучала пальцем по бейджику на груди. — Итак, Кристина, почему из всех ночных клубов города ты оказалась именно в «Розе»?

Вести отвлечённые разговоры с посетителями не входит в мои должностные обязанности, но оставить девчушку без присмотра не позволит совесть. На вид ей шестнадцать, не больше, а сомнительная репутация у «Розы мрака» не на пустом месте возникла. Глупо, но у меня появилось стойкое ощущение, будто хорошенькая блондинка напросится на неприятности. Жалко её.

— Я жду па... парня, — ответила Кристина тихим голосом, потонувшим в последних аккордах песни.

— Ты знаешь его?

— Конечно, знаю, что за вопрос?! Он мой... — она залилась краской, — мой возлюбленный.

— Прежде встречались где-нибудь ещё?

— Почему вы меня допрашиваете? — мигом ощетинилась девушка. — Наши с ним отношения не ваше дело! Я не обязана о них отчитываться, а вы не должны лезть не в своё дело.

— Успокойся, мне просто любопытно, — я миролюбиво подняла ладонь и простодушно подмигнула: — Профессия обязывает.

Воинственность с Кристины схлынула, но разговор продолжать она уже не будет.

Я отвлеклась обновить напитки двум постоянным клиенткам, а когда вернулась обратно, возле девчонки уже нарисовался кавалер. Судя по улыбкам и тому, как близко они сидели, это и есть её «возлюбленный».

Мужик-то не простой, смотрю. И уж точно давно не парень. Лет на пятнадцать старше Кристины, красивый и мрачный в духе классических образов «Розы мрака». Тёмные волосы каскадом ниспадают на плечи, глаза на одухотворённом, выбеленном сверкающей пудрой лице горят звёздами. Чёрный старомодный плащ, рубашка с кружевным воротом, бабочкой и драгоценными запонками на манжетах, атласный жилет. Молодец, отыгрывает роль на все сто сорок шесть! Хотела бы восхититься, да не получалось: от мужика несло опасностью. Никогда прежде не ощущала её так ярко и отчётливо, даже от стаи уличных псов по весне.

Нехорошее предчувствие стократно усилилось. Под предлогом полировки столешницы, подошла к парочке поближе и невзначай взялась подслушивать.

— Не могу поверить, что ты здесь, всё-таки здесь! — Кристина томно хлопала ресницами.

— Ну конечно, майне либе, я не мог нарушить обещание, — ответил мужик с заметным акцентом, кажется, немецким. — Но, — он порывисто отвернулся, — тебе не стоило приходить на встречу. Ты так красива! Мне следует тотчас бежать, оставить тебя в безопасности!

— Мне не нужна безопасность! — поспешно воскликнула девушка и патетично добавила: — Если в ней нет тебя...

— Ты не понимаешь, о чём говоришь.

— Так объясни мне!

Глава 2

Телефон надрывался на пределе громкости. Бодрая песенка безо всякой жалости выдрала меня из липких объятий кошмара, сотканного из бесконечной пустоты с далёкими фиолетовыми искрами. Сбросить звонок удалось лишь с четвёртой попытки. Незнакомая модель телефона имела непривычный интерфейс, изрезанный трещинами экран и корпус ядовито-розового цвета. Чей он, интересно? Точно не мой.

И комната не моя.

Или моя?

Интерьеры вокруг казались совершенно чужими и одновременно знакомыми до мельчайшей детали. Странно как.

Крепко зажмурившись, снова открыла глаза и попыталась сфокусировать плывущий взгляд. Нет, всё-таки я вижу эту комнату впервые в жизни. Какая-то она... богатая.

Тогда, откуда мне известно, что за дверью справа душевая и туалет, а слева выход?

Ничего не понимая, села в кровати и тут же ощутила сильную головную боль и настойчивый приступ тошноты. Едва успела добежать до ванны, как желудок вывернуло желчью. Похоже, бурная у меня выдалась ночка! Или даже несколько ночей. Хорошо бы, кстати, узнать, какой сегодня день недели? На работу бы не опоздать.

Вытерла губы тыльной стороной руки и только потянулась за полотенцем, как увидела собственные ногти — обломанные и покрытые ярким лаком мерзкого оттенка в тон телефону. Пресвятая дичь, на них стразы! Дальше хуже. На обоих запястьях виднелись страшные ссадины и следы от верёвок, что любопытно, уже наполовину зажившие. Но ладно бы с этим... Куда делись все мои татуировки? Где счастливый кролик на левой кисти?!

Уцепившись за край раковины, с трудом поднялась на ноги и встретилась лицом к лицу с мертвецки бледной девчонкой, отразившейся в зеркале. На симпатичном личике в хлам размазан макияж, длинные тёмные волосы спутаны, бежевый свитер залит кровью в области сердца, карие глаза смотрят с укором подстреленного оленёнка.

Я резко повернулась, готовая залепить хук покойнице, но за моей спиной никого не было.

Какого?!

Телефон всё не унимался. Абонент под именем «Паша» настойчиво желал поговорить с, так понимаю, темноволосой покойницей из зеркала. Я отвечать не стала, просто сбросила звонок и швырнула мобилку обратно на пол. На разбитом экране появилась новая трещина и фиг с ней.

Мне понадобилось полчаса, чтобы умыть лицо и почистить зубы от мерзкого привкуса желчи. Стало полегче. Утолив похмельный сушняк литром воды из-под крана, отважилась снова глянуть в зеркало. Чучело с розовыми ногтями никуда не делось. Неужто эта побитая барби — я? Бред...

Пресвятая дичь, да ведь меня убили! Буквально накануне фриц с фальшивыми зубами сломал шею и всадил в сердце трёхклинковый нож.

На мгновение забыв, что я сейчас в чужом теле, проворно стянула окровавленный свитер и уставилась на обнажённую грудь. В области сердца виднелась уже подживающая рана в виде характерной отметины — точка и три выходящие из неё линии. Похоже, эту девчонку убили тем же самым способом, только... только она не умерла. Сердце бьётся, дыхание хрипит, есть хочется зверски.

— Что же с тобой случилось, Ирэн? — спросила саму себя, затем бросила неприязненный взгляд в зеркало и усмехнулась: — А ты не Ирэн. Кто ты, кстати?

Барби в отражении не ответила.

Вернувшись в комнату, первым делом облачилась в найденную на стуле пижаму с вышитым орнаментом жар-птицы и застегнула её на все пуговицы. Девчонка потеряла много крови, и сейчас меня потряхивало от холода. На туалетном столике обнаружился стакан апельсинового сока. Снова поддавшись жажде, я сделала приличный глоток и с трудом его проглотила. Сок оказался апельсиновой водкой. Прелестно. То, что нужно, когда ты спятил!

Глотнув ещё раз, с деловитым интересом принялась осматривать владения темноволосой покойницы. Раз в её теле теперь я, значит, она в какой-то мере точно не жилец.

Ха, да мы обе наполовину мертвы! Разве что по-разному.

Комната впечатляла убранством. Дорогая мебель, техника неизвестных марок и назначений, голографические экраны с картинками человечков с сияющими мечами, на стенах очень много боевой атрибутики, в золотистой рамке отдельно висит медаль победителю Весеннего одиночного турнира среди курсантов третьего курса. Возле одного из окон стеклянный стол-компьютер, чья столешница представляла собой интерактивный монитор. На таких же стеклянных полках планшеты-книги с «умными» обложками: «Международныя отношенія», «Многосторонняя дипломатія», «Государственное управленіе», «Практика стихіи воды», «Практика стихіи земли». Последние две так вообще написаны какой-то странной разновидностью шрифта Брайля.

Ничего не понятно, но на тот свет определённо не похоже. На сон тем более, уж реальность от видений я в состоянии отличить. Всё слишком по-настоящему, особенно боль в побитом теле. Со мной явно произошла какая-то дичь, включающая переселение души в тело богатенькой девчонки с оригинальным вкусом.

Как её зовут-то хоть?

— снова затрезвонил телефон.

Глава 3

Двери актового зала автоматически разъехались в стороны. Марта резко ускорила шаг, и к тому времени, когда я переступила порог, респектабельная девушка уже заняла кресло во втором ряду около подружек и демонстративно отвернулась в сторону.

Пустых мест не было. Ни одного! Практически каждый курсант Столичного Военного института имени Александра Первого отложил свои дела, лишь бы не пропустить грядущее представление. Сбоку от подиума размером с теннисный корт расположились преподаватели. Их форма изумрудного цвета с серебряными погонами выгодно выделялась на общем фоне. Невероятно, они тоже при оружии! Что это — дань новомодным традициям, или я пропустила не только смену политического строя, но и третью мировую, после которой, если верить Эйнштейну, человечество будет сражаться палками?

Повсеместные ухмылки и злорадные окрики отдельных индивидуумов сюрпризом не стали. Ладно. Столь «тёплый» приём меня ничуть не смутил, никакой вины за собой я не чувствовала. Гордо подняв голову, лучезарно улыбнулась, уставилась прямо на Марту и кокетливо помахала ей пальчиками. Бедная девчонка тут же вжала голову в плечи и стыдливо уткнулась взглядом в пол. Так ей и надо, подружке моей лучшей! А вот белобрысый парень через два человека от неё не растерялся. Он светился от счастья, как новый червонец, будто только что сорвал джекпот всей жизни. Поймав мой взгляд, сложил ладони в благодарственном жесте и одними губами выразительно прошептал «спасибо». Походу, больной.

Кажись, я попала не просто в будущее, а в будущее, населённое сумасшедшими. Это бы, кстати, многое объяснило.

— Тобольская! — взревел мужчина, стоящий по центру подиума. — Наконец-то соизволила явиться!

На огромном голоэкране позади сцены спроецировалось его изображение, чтобы задним рядам не пришлось напрягать зрение. Возрастом мужик под полтинник, но волосы уже седые, выправка безупречна, на погонах три звёздочки. По тому, как резко стихли перешёптывания, я признала в нём ректора сего заведения.

— Так точно, — коротко отрапортовала, непроизвольно застыв на месте.

— Так точно, ваше превосходительство генерал-лейтенант Тихон Викторович Костромской, — поправил он железным голосом. — Почему одета не по форме?

Я развела руками. Оправдываться не хотелось ещё больше, чем смущаться. Чего хотелось, так это пить и поскорее вернуться в кровать. Ну серьёзно, к чему риторический вопрос, мы ведь не на «Модном приговоре».

Раздосадованный замешательством нерадивой курсантки, ректор сам спустился ко мне, грубо ухватил за локоть и притащил на подиум.

— Василиса Тобольская, — начал он, обращаясь почему-то не ко мне, а к собравшимся в зале, — дочь уважаемого князя, главы города Тобольска и всей Тобольской губернии, сильный дуо-практик стихий земли-воды и одна из лучших курсанток четвёртого курса факультета «Управления и политики» этой ночью совершила непростительный в своём кощунстве поступок! Она и раньше славилась бесконечными скандалами, пренебрежением к Уставу института, хамством в адрес товарищей, пьянками, прогулами, а также нарушением субординации, однако в этот раз зашла слишком далеко и будет наказана по всей строгости!

С преподавательских мест поднялась женщина в узких очках:

— Учебный год только начался, а уже такая катастрофа! — заверещала строгим голоском потомственного завуча. — Тихон Викторович, вы непременно должны поставить в известность судебных следователей. Пусть они сегодня же уведут курсантку Тобольскую из нашего института. Мы все долго спускали на тормозах её отвратительное поведение, хватит терпеть! Больше ей здесь не рады.

Ректору идея подчинённой заметно не пришлась по душе. На счёт наказания он не шутил, но передавать дело в руки следователей явно не собирался. Ещё бы! Вася вам не деревенская бюджетница из льготного списка, а целая губернаторская дочка.

Хм... Если не брать в расчёт страшную смерть в двадцать лет, я бы сказала, что мне повезло. Стройное сильное тело, симпатичная мордашка, обеспеченная семья при кормушке власти и мозги на месте, раз сумела стать одной из лучших курсанток факультета «Управления и политики». Пускай к этому празднику жизни прилагался мерзкий характер и дурной вкус на шмотки, но кто без греха?

Ректор призвал женщину успокоиться и сесть обратно.

— Марина Андреевна, неужели мы не справимся собственными силами? — вопросил он подчёркнуто сурово, чтобы больше никто не посмел предложить вариант с исключением Тобольской. — Смею напомнить, Александровский ВИ — лучшее учебное заведение Княжества, это мы выпускаем судебных следователей. И прокуроров, и судей в том числе. Нам не нужна помощь извне.

Часть преподавателей неоправданно горячо поддержали его превосходительство генерал-лейтенанта, и у меня закралось подозрение, что отец Васи нехило так спонсирует институт.

— А можно поинтересоваться, что конкретно совершила Тобольская? — выкрикнул из зала тот белобрысый парень. Вот уж кто действительно получает удовольствие от моего унижения! Что, интересно, Вася ему сделала? Плюнула в тарелку супа, о чём он узнал только после того, как съел?

— Да, почему она здесь? — поддержал вопрос парнишка немногим его младше.

Привнести конкретику отважилась девчонка с задних рядов:

— Это правда, что Тобольская пыталась провести кровавый ритуал?

Тишина резанула по ушам. Курсанты замерли в ожидании ответа.

Глава 4

Ректорат располагался в отдельном крыле, связанном с основным корпусом стеклянной галереей, и, как подсказал план эвакуации на доске объявлений, включал в себя более полусотни различных помещений.

Нас ждали. Секретарша в приёмном холле нервно подскочила к начальнику:

— Тихон Викторович, я сразу проводила посетителей в ваш кабинет, как вы велели.

— Кофе, коньяк?

— Они отказались.

Ректор глубоко воздохнул, успокаивая эмоции, затем промокнул вспотевший лоб бумажной салфеткой и нацепил подобострастную улыбку. Кто бы ни сидел за дверью, с ними лучше не дерзить. Мне тоже.

— Не вздумай нас беспокоить, Леночка.

— Так точно, Тихон Викторович.

Роскошные интерьеры просторного кабинета могли бы послужить декорацией к фильму о неуёмной коррупции. Скромность, армейская сдержанность, границы разумного? Не, даже не слышали.

В шикарных гостевых креслах вольготно расположились трое посетителей. Стильно разодетую женщину я узнала сразу — это её фотография хранится в бумажнике Васи. Стало быть, она моя новая мама. Женщина хотела подняться навстречу, но в последний момент резко передумала. Личико расстроенное, большие, блестящие и покрасневшие глаза смотрят на меня с искренней жалостью и любовью. Рядом с ней муж, отец Васи. Его фотографии не нашлось, но наше родство неоспоримо чисто физически. Это от него Вася унаследовала надменный взгляд с бездной отталкивающей самоуверенности. Сейчас его губы сжались в суровую ниточку, а глаза прошили меня наточенными копьями, едва переступила порог. Дополнительной подсказкой стал блестевший на его груди медальон — герб Тобольской губернии. Один в один, как мой, разве что с короной сверху.

Личность второго мужчины осталась загадкой. Он совершенно точно не родственник Тобольским, ни капли внешнего сходства. Лысый череп, волевой подбородок, светло-серые и абсолютно холодные глаза, стальная осанка, на шее медальон с приметным гербом — на алом щите изображён стоящий на задних лапах золотой лев, в его передних лапах серп и лопата, сверху корона. Единственная схожая черта — гнев. Выходка Васи привела неизвестного типа в точно такое же бешенство, как её отца.

Подходить ближе я не стала даже ради приличий. Оба мужика меня конкретно пугали. Рослые, крепкие, они легко скрутят чугунный лом в узел, а зубами перегрызут шею медведю. С высокой долей вероятности, буквально. Но ещё больше пугали клинки на их поясах — качественная сталь вся в чуть заметных царапинах частого использования по прямому назначению.

Ректор с неприкрытым подобострастием кивнул родителям Васи:

— Приятно видеть вас в стенах Александровского института, ваше превосходительство Анатолий Евгеньевич. Ваше сиятельство Лариса Сергеевна. — Затем повернулся к бритоголовому мужику: — И ваше превосходительство Лев Дмитриевич. Признаться, ваш визит удивил...

Тот поднял руку, вынуждая ректора замолкнуть.

— Ситуация с Василисой Тобольской в определённой степени затрагивает и мою семью, — этим бы голосом да лёд в коктейли намораживать!

Генерал-лейтенант покладисто согласился:

— Вы, конечно, правы. Красноярских это тоже касается. Жаль, мы собрались здесь при столь далёких от доброго повода обстоятельствах.

— Ещё каких далёких, — процедил отец Васи, тщательно сдерживая ярость. Продолжая сверлить меня колючим взглядом, он подошёл ближе и остановился на очень некомфортном расстоянии в два метра. Его кулаки сжались с характерным хрустом, и я вдруг пожалела, что не сиганула в окно, пока был шанс.

— Васенька, это правда? — запричитала мама. — Кровавый ритуал не шутка, как же ты впуталась в него...

— Заткнись, Лариса! — зло рявкнул отец, не поворачиваясь к ней. — Это всё твоё воспитание. Вырастила инфантильную дуру по своему подобию! Хорошенькое личико, а в голове ни капли благоразумия и никакой ответственности, одни тряпки-цацки. Да она, по-моему, вообще не человек. Бывают тупые люди, но какая-то причинно-следственная связь в их поступках есть, а Вася мыслящий булыжник какой-то, на других принципах просто! Причём хреново мыслящий, судя по результатам. Вся в тебя!

Мама опустила глаза в пол и порывисто вжала голову в плечи, словно опасаясь удара.

— Уважаемый, — я рискнула влезть в разговор. Хотя, какой он «уважаемый» после столь грубой отповеди в мой адрес? — Не нужно оскорблять женщину, тем более собственную жену. И в отношении меня выбирайте выражения.

— ЧТО?!

От его крика апельсиновый «сок» в моём желудке настойчиво попросился наружу, пришлось хорошенько напрячь силы, чтобы не дать ему совершить побег.

Мать в ужасе вскочила на ноги:

— Васенька, не надо...

А в следующее мгновение мою щёку обожгла хлёсткая оплеуха, откинувшая обратно к двери. Я не упала только потому, что вовремя схватилась за косяк.

— Не смей разговаривать со своим отцом в подобном тоне! — рыкнул папуля. — Ты позор нашей семьи, Василиса! Мы Тобольские, наш род возглавляет Тобольскую губернию с момента её основания и пользуется безграничным уважением в Парламенте, а ты с самого первого дня в институте только и делала, что втаптывала наше имя в грязь всеми возможными способами. Три с лишним года я закрывал глаза на твои неподобающие выходки, всё-таки моя дочь, единственная наследница, но сегодня ночью ты хватила лишку. Кровавый ритуал, подумать только! Ниже падать просто некуда.

Глава 5

Выйдя из ректората, я некоторое время тупо шла вперёд, лишь бы подальше от заботливого родителя с его речами о долге перед семьёй. Дорогу к актовому залу помню, а оттуда найти путь в свою комнату не проблема. Если не задумываться, ноги сами приведут. Погибло только сознание Васи, а не её мышечная память. В последнем я наглядно убедилась сразу после пробуждения, когда сумела отыскать туалет.

Настроения никакого, только недовольство вселенского масштаба. Это ведь надо было угодить в такой бардак!

Совершенно точно ясно — кто я. Василиса Тобольская, избалованная фифа с отцом-тираном при тёплой должности губернатора и тихоней-матерью. Насколько поняла, единственный ребёнок в семье. До кровавого ритуала была крутой курсанткой с шестым рангом силы в эссенции стихий, так называемым дуо-практиком земли-воды. Теперь же обнулённая и презираемая сокурсниками.

Относительно ясно — где я. В России, но только не Федерации, а в неком Великом Княжестве версии октября 2036 года. Это не просто будущее, это вообще другое измерение!

Относительно неясно — за что убили? Ирэн заступилась за случайную девчонку из клуба, а как Вася впуталась в смерть? То, что она сопротивлялась в процессе, факт неопровержимый: ногти обломаны, тело побито, на запястьях ссадины. Но с какого момента? Шла ли она на ритуал добровольно, прежде чем поняла, кого назначили в жертву неведомой херне, или её изначально принудили? Отсюда вытекает ещё один немаловажный вопрос — что это был за ритуал? Беспечные курсантики пытались вызвать дух Пушкина или же планировали наслать семь казней на землю русскую? Объяснению ректора я не поверила ни на секунду. «Василиса не участвовала в чём-то по-настоящему серьёзном»... Ага, а рана в сердце всего лишь случайное недоразумение, ну-ну.

И последнее: совершенно точно не ясно — что за эссенция стихий с её практиками? Какая-то магия, только вместо волшебной палочки мечи? В который раз я глянула на рукояти с оплавленными останками лезвий. Вещь они, похоже, ценная. Была ценной, сейчас-то вряд ли на что сгодятся, только орешки колоть. Вот бы спросить, да не у кого. Встречные курсанты либо огибали меня по широкой траектории, либо кричали в спину «Обнулённая!»

Ладно, попробую отыскать ответы у себя в комнате, там ещё много интересного осталось. В конце концов, чего я переживаю? В этом измерении есть интернет. Надеюсь только, не по талонам, и Васю в нём не забанили за плохое поведение.

Хихикнув над последней мыслью, свернула в крыло общежития и едва носом не вписалась в грудь какого-то парня. Этот храбрец не посторонился с дороги по примеру прочих, наоборот — он заступил мне путь самым недвусмысленным образом. Я даже не удивилась, узнав в нём того блондина из актового зала. Его неприязнь чувствовалась с самого начала и, само собой, никуда за последний час не испарилась.

— Какие-то проблемы, приятель? — шагнула назад, возвращаясь на комфортную дистанцию.

— Не какие-то, а ещё какие, — оскалил зубы наглец.

— И все твои. Кыш с дороги.

В ответ парень сложил руки на груди. На его шее поверх строгой формы курсанта Военного института поблёскивал платиновый медальон с алой глазурью и золотым львом на ней. За поясом висели два клинка.

— А я тебя знаю, — озвучила больше для самой себя. Они с отцом невероятно похожи внешне! Почти одно лицо, только тот лысый, а у этого модный причесон. — Ты Ярослав Красноярский, мой жених. Уже бывший, к слову.

— Не к слову, а к счастью. Мы с тобой не особо общаемся, куколка, но сегодняшнюю ситуацию я просто не могу проигнорировать, — протянул он с неприкрытой колкостью. — Кровавый ритуал событие неординарное, согласись. В который раз Тобольская на личном примере доказала, что красивым особям женского племени мозги не полагаются эволюцией. Лишиться эссенции в ноль, отправиться к подсобникам аж на первый курс, разругаться с отцом... Ух, какой сладкий набор! Любой другой девчонке я бы искренне посочувствовал, но ты же Вася, ты полностью заслужила каждую неприятность на свою голову.

— Да-да, Вася плохая, уже поняла, а теперь сдвинься в сторону, блондинка, пока я не разозлилась.

Увы, парень оказался из породы тугодумов.

— Блондинка? — выразительно заломил бровь. — Неужто придумала мне прозвище? Спустя столько лет...

— Нравится?

— Да как сказать. Какое-то оно банальное, но полёта фантазии от тебя ждать глупо, так что попытка засчитана.

— С дороги! — рыкнула приказным тоном.

— Нет, — он даже не шевельнулся. — Раз мы больше не жених и невеста, я могу открыто послать тебя куда подальше. Не сказать, чтобы раньше такого не делал...

— Чего тебе от меня надо, а? — перебила его с тяжёлым вздохом. — Душу отвести? Считай, отвёл, можешь проваливать с чистой совестью. Флаг те в руки и барабан на шею!

— А знаешь, — парень задумчиво хмыкнул, — ты какая-то странная сегодня.

— Ох, с чего бы, интересно? Я ведь каждый день обнуляюсь не по разу, догадливый ты наш! Горячо надеюсь, у нас с тобой не дошло даже до поцелуев.

Ярослав кивнул с улыбкой незамутнённого удовольствия:

— Не дошло, судьба уберегла.

— Слава ей!

— Это было просто, куколка. Бесполые гуманоиды не в моём вкусе.

Глава 6

Рингтон будильника успел доиграть до припева, прежде чем я дотянулась до телефона и отключила его. Новый день, новая борьба и на удивление неплохое самочувствие. Тело Васи исцелялось шустрыми темпами: синяки на рёбрах утратили цвет, ссадины от верёвок почти не видны, голова не раскалывается. Поразительная особенность организма! Единственное, что подпортило наблюдение — это тройной шрам в области сердца. Он никуда не исчез и, подозреваю, останется со мной навсегда.

Приняв душ, заглянула в гардероб в поисках типовой формы модного в текущем измерении военного образца, пошитой из ткани депрессивного тёмно-зелёного оттенка. Вася заныкала её в дальний угол, для верности привалив кучей шмоток откровенного фасона. Дорогие и красивые, даже немного жаль, что большую их часть придётся выбросить. Глубокие декольте отныне не для этого тела. Пугающий шрам в крайне неудачном месте настойчиво не рекомендует светить им направо и налево. Хватит одного взгляда на него, чтобы узнать во мне жертву кровавого ритуала. Причём, мёртвую по всем канонам! К сожалению, медальон Тобольска не сможет закрыть его даже частично.

Вчера перед сном я прочла краткую справку о медальонах в «Геральдическом справочнике», слишком уж приметные вещички. Предыдущие наблюдения не обманули — гербовые медальоны не просто красивая побрякушка любителя малой родины, но обязательный фамильный знак. Платиновые медальоны имеют право носить только главы губерний и члены их семей первой линии: родители, жёны, дети. Золотые — главы уездных городов и их семьи. Серебряные — главы мелких городов с семьями плюс дяди, тёти и племянники «платиновых» и «золотых» семей. И последний тип медальонов — стальные. Их носят все одарённые эссенцией стихий жители, приписанные к определённой губернии. Единственные, кому медальонов не положено вовсе, это крепостные. В принципе, ничего революционного. Без цветовой дифференциации штанов общество не имеет цели.

Форма помялась и кое-где запылилась. Я не сочла это проблемой, сама выгляжу под стать. Согласно Уставу, на пиджаке сияла звёздочка синего цвета — символ принадлежности к факультету «Управления и политики». Меня с него выгнали, но пока не подписала бумаг, оставлю значок на месте.

Закончив с одеждой, попробовала снять с руки браслет. Зачем его носить, раз камни всё равно потухли? Вот только не получилось. Застёжки нет, ни простой, ни хитроумно спрятанной, а ножом металл ободка не расковырять. Я честно пыталась, да лезвие соскользнуло и хорошенько прошлось по запястью. Занятно, но вместо разрезанной кожи и крови осталась всего лишь красная полоска. Я не побоялась провести эксперимент и уже намеренно ткнула остриём ножа в руку. Боль есть. Если надавить посильнее, взвоешь, однако эпидермис даже не повредился.

— Занятно в квадрате... Эволюция постаралась или генетики?

Как бы там ни было, а кожа у меня прочнее некуда. Отсюда вопрос: какой же силой обладал убийца Васи, раз сумел её проткнуть? Или какое использовал оружие? Что ж, в мысленную записную книжку добавился ещё один пункт.

Столовая нашлась неподалеку от актового зала — в общем крыле. Автоматические двери послушно разъехались, открыв передо мной просторное помещение с неоправданно высокими потолками и стеклянной крышей, создающей впечатление невероятного простора. Лучи утреннего солнца оставляли яркие блики на круглых столах и мягких креслах. Уютная атмосфера и пахнет вкусно.

Расчет выйти пораньше себя не оправдал: семь часов, а добрая треть столиков уже оккупирована.

Проигнорировав кривые взгляды и оскорбительные шепотки за спиной, прямым ходом двинулась к стойке «шведского стола» и не постеснялась набрать полный поднос всевозможной снеди. Еда, наконец-то! В процессе даже успела сжевать булочку с ветчиной, и кусок в горле не застрял. Из напитков предлагались только соки и чай в ассортименте. Кофе в свободном доступе отсутствовало. Чтобы получить бодрящий напиток богов, требовалось вставить удостоверение курсанта в специальный автомат, но пользовались этой привилегией не многие. То ли не любители, то ли он не бесплатный. Сейчас проверим!

Поставив поднос с едой на ближайший стол, подошла к автомату, выбрала «кофе съ молокомъ» и сунула карточку в прорезь.

Вместо жужжания наливного механизма раздался протестующий писк, на экране выскочила красная ошибка операции.

— Да ладно? Неужели, я так много прошу от жизни?

— Что такое, Тобольская, разучилась кнопочки нажимать? — раздался приторный голосок.

Сзади подкрались мои старые добрые знакомки Саша и Ясвена. Надо отдать им должное, девчонки смелые. Все остальные курсанты вообще обходят меня стороной, будто брезгуют дышать одним воздухом.

— Шагайте, куда шагали, хорошо? Не до вас вообще.

Вежливая просьба не сработала. Подружки подошли ближе.

— А с каких это пор первокурсники завтракают в семь? — Саша вопросительно сморщила лобик. — Время желторотиков — девять утра. Давай-ка на выход ковыляй, обнулённая. Кыш-кыш.

— Как только, так сразу.

Я переставила карточку другой стороной, на сей раз выбрав «московскiй кофе», и снова получила красную ошибку. Никаких пояснений, в чём проблема, только безликий номер.

— Хорошо, — бывшая сокурсница не желала успокаиваться, — упростим для тупых: твоя морда лица портит нам всем аппетит.