Когда идет снег

ГЛАВА 1

ИЯ

За окном большими пушистыми хлопьями падал снег. На небольшой кухне в персиковых тонах полным ходом шла предновогодняя суета. Мама с полотенцем на голове запекала мясо, я резала салаты, младший брат чистил креветки, и только бабуленька решением семейного совета спокойно сидела рядышком и смотрела Ивана Васильевича по телевизору.

Гирлянда на окне нежно мерцала разноцветными огнями, а рыжая кошка носилась по дому с мишурой вместо ошейника. На плите уже тихо бурлила кастрюля с картошкой, наполняя кухню уютным паром. Аромат запекающегося мяса смешивался с запахом свеженарезанных овощей и только что очищенных креветок. Казалось, сама кухня дышала теплом и радостью, обещая праздник.

Брат усердно возился с креветками, и время от времени кидал мне забавные взгляды, молча состязаясь, кто быстрее управится со своей частью работы. Я хихикнула и по – доброму ткнула его локтем в бок, когда он попытался стащить один кусочек маринованного огурца из тазика оливье.

Снаружи зима бушевала с новой силой – снежные хлопья кружились в танце под ветром, прилипая к стеклу и растворяясь на тёплой поверхности окна. Было странное ощущение, что время на мгновение остановилось, оставляя нас в этой маленькой, уютной вселенной, где пахнет мандаринами, хвоей и чем – то ещё... родным и неповторимым.

***

– С НОВЫМ ГОДОМ!!!

Куранты пробили полночь, за окнами сразу же стали бить салюты, а у нас на кухне звенели хрустальные бокалы с шампанским.

– Мм, кстати, – сказала я, делая небольшой глоток. – Девчонки в универе трещали, что сегодня должен быть парад планет. Супер редкое явление. Они хотели на суженного ряженного гадать.

– Так в чем проблема? – спросила бабуленька. – Сейчас мы устроим тебе гадание.

Ловкими движениями она достала четыре глубокие тарелки. Мама тем временем расчистила место на столе, мгновенно, поняв бабушкину затею. Очень быстро на столе, помимо праздничного ужина, появились кусочек лука, хлебушек, сторублёвая купюра и обручальное кольцо – все это по отдельности накрылось тарелками.

– Итак, ты сейчас выйдешь, – объявила бабуленька. – Мы перемешаем тарелки, как в игре в напёрстки. Ты вернешься, что вытянешь, то тебя и ждет в наступившем году.

Я посмотрела на стол с лёгким недоверием и смешанным чувством любопытства и волнения. Мы с семьёй всегда любили предновогодние традиции, но подобного гадания я ещё не видела. Я прикусила губу и нервно посмотрела на бабуленьку, которая со смешинками в глазах подтолкнула меня к двери.

– Иди – иди, нечего стоять, – подбодрила она меня, подмигивая.

Я вышла в коридор, оставив за спиной весёлый перезвон гирлянд – колокольчиков и приглушённые голоса родных. На мгновение задержала дыхание, прислушиваясь к возне за дверью, и услышала, как тарелки начинают переставлять, издавая легкий стук по столешнице. Шум напоминал детскую игру, но в этом звуке, как мне казалось, был какой – то магический оттенок.

– Всё, можешь возвращаться! – крикнула бабуленька, и я ощутила, как сердце забилось быстрее.

Я вернулась на кухню и замерла, глядя на тарелки, теперь хаотично расставленные по столу. Все смотрели на меня с любопытством.

– Давай, не тяни, выбирай! – подбодрил брат.

Я вздохнула и, словно в трансе, потянулась к первой тарелке, стоящей чуть левее середины стола. Она казалась самой неприметной, но что – то в её расположении меня притягивало. Замерев на секунду, я взяла её за края и медленно приподняла. Под ней лежало обручальное кольцо.

Все одновременно ахнули. Я почувствовала, как щеки заливает румянец, а бабуленька едва заметно улыбнулась, словно ожидала именно такого исхода.

– Ну что ж, – произнесла она с довольным видом. – Значит, ждём в этом году любви. И, возможно, свадьбы.

– Ой, да ну, – засмеялась мама, но в её глазах светилась нежность. – А вдруг это просто совпадение?

Бабуленька лишь загадочно пожала плечами, глядя на меня своими мудрыми, слегка лукавыми глазами.

– Совпадения не бывают случайными, – пробормотала она. – Посмотрим, что принесёт этот год.

Я покрутила кольцо в пальцах, ощущая его холодный металл и удивляясь тому, как странно оно оказалось в моих руках. В это мгновение мне вдруг стало ясно, что новый год обещает быть совсем не таким, как предыдущий.

ГЛАВА 2

ИЯ

Я бежала по переходам между метро и пригородными поездами, перешагивая через ступеньки, словно от этого зависела вся моя жизнь. Люди, такие же спешащие, мелькали слева и справа, кто – то гремел чемоданом, но я не останавливалась ни на секунду. До последней электрички оставалось всего ничего, что заставляло сердце колотиться в бешеном ритме.

На табло замерцали цифры – две минуты до отправления. Чёрт, если не успею на неё, придётся ночевать на станции. Впереди замаячили двери на перрон, я влетела в них и, ускорившись, бросилась к платформе. Электричка уже стояла, по краям дверей замигали огоньки. Я сделала последний рывок и, почти не видя ничего вокруг, впрыгнула внутрь в самый последний момент.

Двери захлопнулись, и поезд тронулся. Откидываясь на холодную стену вагона, я попыталась перевести дыхание.

Я быстро нашла свободное место. Поезд оказался, практически, пустой. В следующий раз надо лучше следить за временем. Катьке с Надькой хорошо. Одна москвичка, другая в общаге живет и не надо следить за расписанием поездов, чтобы до дома добраться. Но прогулка наша выдалась отличной. Обожаю зимние каникулы.

Мирное постукивание колес сделало свое дело и скоро я стала клевать носом.

***

– Эй, девчонка! Чего расселась? У меня график, вообще – то. Выметайся, давай, – чей – то грубый голос вклинился в мой сон, и я почувствовала, что меня кто – то толкает.

Разлепив глаза, я поняла, что поезд уже стоит и какой – то низкий и коренастый мужичок нависает надо мной.

Я моргнула, окончательно приходя в себя, и поднялась, отступая на шаг от мужичка. Он был очень низкого роста, с густыми седыми бровями и недовольным взглядом.

– Ну, долго ждать – то? – проворчал он, взмахнув рукой, будто выгоняя курицу из амбара.

– Извините, – пробормотала я, чувствуя, как к щекам подступает румянец.

Я взяла сумку и выбралась наружу, оглядываясь. Осмотревшись, заметила, что станция совсем пустая. Никаких привычных огней, людей или такси. Должно быть, я попала на какой – то заброшенный полустанок. На перроне стоял лишь одинокий фонарь, едва освещавший грубую надпись на кирпичной стене. Что это за язык? Надпись была не на русском.

– Эй, а где это я? – выкрикнула я, надеясь, что хоть кто – то подскажет. Но мой голос только отразился от пустоты ночного воздуха. Я обернулась, чтобы спросить у мужичка, но ни его, ни поезда, ни даже железной дороги не было.

Сердце ухнуло куда – то вниз, и я осталась стоять в оцепенении, вглядываясь в темноту. На месте, где ещё мгновение назад был поезд, сейчас простиралась пустота, лишь одинокий фонарь отбрасывал тусклый свет на перрон, словно забытая свеча в темнице.

– Что за… – пробормотала я, ощущая, как на затылке встают волосы. Непонятная надпись на стене будто бы поблёскивала, символы переливались тёмным фиолетовым светом, будто оживая в мерцании фонаря.

Из глубины вечерней темноты на меня вышли несколько массивных фигур.

– Хэй, – окликнули меня грубым, низким голосом.

Когда фигуры вошли в слабый свет фонаря, я увидела, что приближающиеся мужчины в странных одеждах. Они или занимались реконструкциями фэнтези или были косплеерами.

Я сглотнула вязкий комок. Когда к тебе подходят три бугая, с мечами на поясах, ощущение безопасности покидает.

– Хей, – повторил один из них с длинными светлыми волосами. – Вас зуо дуо шенме?

– Хат си, та шуо эс инен нан де? – пониженным тоном спросил другой.

– Тюе динг? – переспросил первый.

Я не понимала ни слова из того, что они говорили, и просто глупо переводила взгляд с одного на другого мужчину, пытаясь хоть что – то уловить в их интонациях.

– Велихт та нан де?

– Селтсаме нан де эндерен, – хохотнул третий.

– Би цуй! Сир вирд, та цыти анлуо, – махнул рукой самый первый и развернувшись пошел вперед.

Два других подошли ко мне.

– Зуо, зуо, – проговорил один из них, указывая на узкую тропинку между домами, которая терялась в густой тени. Я поняла, что выбора у меня нет, и медленно пошла вперед, едва дыша. Шаги позади меня эхом раздавались в темноте, и напряжение буквально звенело в воздухе.

Спустя несколько минут пути я попыталась обернуться, чтобы спросить:

– Куда вы меня ведете?

Но меня грубо толкнули в спину, заставив идти быстрее. Наконец, мы вышли на узкую улочку, где нас ждала неприметного вида повозка. Старая, с облезшей краской и скрипучими колесами, будто она не раз пережила долгие и трудные путешествия. Я снова попыталась спросить, куда они меня везут, но один из мужчин жестом приказал молчать, и я только крепче сжала зубы.

Тот, кто толкнул меня раньше открыл дверцу и рукой указал залезать. Я осторожно поднялась внутрь, и, как только я села, один из них бросил мне потертую накидку.

Повозка тронулась, покачиваясь на ухабах, и тишина вновь окутала нас. Мужчины сидели напротив, уставившись в темноту за окном, а один из них, тот, что сидел ближе всего ко мне, время от времени бросал быстрый, оценивающий взгляд в мою сторону.

ГЛАВА 3

ИЯ

Блондин подошел к двери и постучал коротким ритмичным стуком. Через мгновение дверь отворилась, и нас встретил высокий мужчина в темно – синем плаще с капюшоном, скрывавшим лицо. Он отступил в сторону, жестом приглашая нас войти.

Блондин коротко кивнул ему, и, не оборачиваясь, вошел первым, за ним последовали остальные. Я шагнула внутрь, и холодок пробежал по коже: внутри царил полумрак, воздух был тяжелым и плотным, пропитанным странным запахом – смесью влажного камня и трав, источающих острый, почти горький аромат.

Мы оказались в длинном коридоре, стены которого были покрыты знаменами и картинами. Стук наших шагов глухо отдавался от каменных плит, словно за нами кто – то наблюдал из темных углов.

Мы подошли к массивным двойным дверям, которые были украшены резьбой в виде переплетенных символов и виноградных лоз. С гулким скрипом начали открываться, и я почувствовала, как холодный воздух изнутри обдал мое лицо. Мы вошли в огромный зал с высокими сводами, украшенными резными узорами. Каменные стены были покрыты странными символами, светились мягким серебристым светом, и казалось, что они живут своей жизнью. В центре зала находился старинный каменный трон, от которого исходило мощное, давящее ощущение. На нем сидел статный мужчина. Я невольно задержала дыхание, разглядывая этого странного, почти нечеловеческого мужчину. Его длинные черные волосы спадали на плечи, подчеркивая резкость черт лица, а глаза светились загадочным серебристым блеском. Одет он был в темные, украшенные замысловатой вышивкой одежды. Только сейчас я обратила внимание на уши. Длинные заостренные уши.

Мои глаза расширились от удивления, я перевела взгляд на блондинистого командира. У него были точно такие же. Они эльфы?! А этот брюнет местный король? Интересно их уши чувствительнее, чем у людей?

Мужчина сидел на троне с таким спокойствием и уверенностью, что я почувствовала себя крошечной и уязвимой под его взглядом. Когда его глаза встретились с моими, по спине пробежал холодок.

– Вер эс шей? – его голос эхом прошелся по залу.

– Матест, та эс вайши, – ответил блондин, низко склонившись.

– Велихт та нан де?

Он медленно поднялся, двигаясь с грацией, которая напоминала движение хищника, и подошел ближе, так что я едва могла удержаться, чтобы не отступить назад. Все мои внутренности застыли. Я боялась лишний раз вдохнуть.

– Вир бу вессен. Цай жан нур сие вар, – ответил блондин.

– Тюе динг? Энг, ших зу Пирет. Та цыти лас селбст, – брюнет король махнул рукой и потерял к нам всякий интерес.

Блондин, получив приказ, вывел меня из зала, и мы снова оказались в темных, холодных коридорах замка. Он не произнес ни слова, пока мы не достигли новой двери. Я невольно сглотнула, ощущая, как моё сердце глухо стучит в груди.

Три коротких удара и дверь перед нами распахнулась. Я зажмурилась от яркого света. Когда я осторожно открыла глаза, передо мной предстала просторная комната, ярко освещенная свечами и факелами, развешанными по стенам. На полу были ковры с витиеватыми рисунками и огромное количество подушек. В середине стоял странная бочка, обложенная камнями, будто колодец. Из глубины комнаты, скрытой летящими полупрозрачными занавесями, к нам медленно вышла женщина. Ее длинные черные волосы украшал венец из павлиньих перьев, а облегающее платье из тонкой ткани, украшенное узорами, что словно пульсировали легким свечением в такт ее шагам.

Она остановилась передо мной, пристально оглядывая меня с ног до головы, будто оценивая.

– Вас шенме? – спросила она у блондина, брезгливо подцепив длинным когтем прядь моих волос. – Во шуо эс инен нан де.

В углу комнаты мое внимание привлек высокий каменный напольный факел, в его плоской чаше лениво потрескивало пламя. Мне показалось, что внутри этого огня что – то пульсировало. Оно манило меня. Я шагнула ближе, словно пламя звало меня безмолвным голосом, пробуждая что – то необъяснимое внутри. Его теплый свет отбрасывал на стены комнаты странные, искривленные тени, которые казались живыми. Чем ближе я подходила, тем сильнее ощущала жар, но он не обжигал – наоборот, проникал глубоко под кожу, вызывая странное чувство покоя и тревоги одновременно.

За моей спиной продолжался разговор, который я не понимала.

– Зверген сир нур та, – ответил блондин. – Матест шуо ни цыти анлуо.

– Яо не? – спросил командир.

– Ауском, – хмыкнула женщина и я заметила, как на лице командира скользнула недоумение.

Командир замер, будто переваривая услышанное, затем его взгляд стал напряженным. Казалось, приказ удивил даже его.

Их слова странные слова тонули в ритме пламени, которое теперь мерцало ярче, будто оживало. На миг мне показалось, что в огне мелькнули образы – лица, пейзажи, фрагменты воспоминаний, которые я не могла распознать, но которые казались знакомыми.

Задержав дыхание, я без страха протянула руку к огню. Его пульсация совпадала с моим сердцебиением.

Как только кончики моих пальцев коснулись пламени, оно тут же обвило мою руку мягкими, теплыми языками. Огонь был нестерпимо горячим, но это тепло не причиняло боли. Вместо этого оно проникало глубоко под кожу, расползаясь по венам, подсвечивая их золотом.

ГЛАВА 4

ИЯ

– Пирет…, – протянул командир, обращаясь к брюнетке.

– Пожалуйста, – выпалила я. – Пожалуйста, скажите, как мне вернуться домой?

Брюнетка, которую командир назвал Пирет, взглянула на меня с лёгкой насмешкой, но в её глазах промелькнуло что – то вроде любопытства. Она скрестила руки на груди и шагнула ближе, наклоняя голову так, будто изучала редкий артефакт.

– Домой? – острый ноготь впился в тонкую кожу моей щеки, заставляя смотреть прямо на нее. – Ты – глупая курица. Ты понимаешь, что я сказала? До момента, как ты протянула свои кривые ручонки к огню феникса, ты могла вернуться, а теперь он выжжет тебя. Твое хрупкое тельце не сможет выдержать.

– Но я не знала, – прошептала я, чувствуя, как кровь приливает к щекам от унижения и страха. – Он так манил меня, что я не могла сопротивляться.

– Не знала? – переспросила она с притворным удивлением. – Ну конечно, незнание так удобно, правда? Но теперь это не важно. Король и Его Светлость будут не довольны. Твоя ошибка будет стоить тебе или жизни, или свободы.

– Ч…что вы имеете в виду? – голос дрогнул, но я заставила себя не отводить взгляд.

– Видишь ли, огонь феникса очень редкая штука и дарует силу, которую хотят обуздать очень многие, а теперь он внутри твоего тела. Чувствуешь, чем пахнет?

Я сглотнула, ощущая, как мои ноги становятся ватными. Жар в груди усилился, и теперь пульсация огня казалась болезненной.

– Но… это можно как – то остановить? – мой голос дрожал, а внутри всё сжималось от страха.

Пирет засмеялась, её смех был холодным, как утренний мороз, от которого не спрятаться.

– Остановить? – она наклонила голову, её глаза блестели. – Нет. Ты можешь только научиться держать его под контролем. Но знаешь, в чём загвоздка? Те, кто пытался, редко доживали до конца обучения.

– Хватит пугать ее, Пирет, – в покоях появился новый неизвестный мне мужчина.

– Ваша Светлость, – тон женщины в момент изменился. – Что вы тут делаете?

Мужчина, которого Пирет назвала «Вашей Светлостью», выглядел как воплощение власти и хладнокровия. Высокий, сдержанный, в идеально сидящем тёмном одеянии, он шагнул вперёд, словно этот зал принадлежал только ему. Его острые черты лица казались вырезанными из мрамора, а взгляд серо – голубых глаз буквально приколачивал к месту.

– Разве я должен отчитываться перед тобой, Пирет? – ответил он ровным, но холодным тоном, словно её вопрос был недопустимым.

– Конечно, нет, Ваша Светлость, – она поспешно опустила взгляд, её напускная бравада мгновенно исчезла, сменившись подчёркнутым почтением.

Мужчина задержал на ней взгляд ещё на мгновение, затем перевёл его на меня, окинув с головы до ног.

– Разве ты не говорила, что из параллельного мира должен явиться мужчина. Может твои способности меркнут и статус Той, что грезит становится обременительным? – спросил он Пирет, продолжал смотреть на меня.

Брюнетка вскинула голову, её глаза сверкнули возмущением, но она не осмелилась ответить сразу. Лишь через мгновение, взяв себя в руки, она заговорила, стараясь звучать уверенно:

– Мои способности безупречны, Ваша Светлость, – произнесла она, ровным голосом, но с холодком. – И да, пророчество говорило о мужчине, но…

– Но? – его тон остался ледяным, заставляя её замолчать.

– Бывают исключения, – пробормотала она, словно неохотно признавая поражение. – Будущее переменчиво.

Мужчина продолжал изучать меня, его взгляд становился всё более пристальным, как будто он пытался увидеть, что – то под поверхностью.

– Исключения... или ошибки? – он произнёс это с ленивой насмешкой, но в его голосе звучал вызов.

– У меня не было ошибок, – отрезала Пирет, сжав кулаки. – Будущее переменчиво. Видимо, огонь феникса ее призвал.

Мужчина больше не обращал внимание на Пирет. Он подошел ближе, остановившись в шаге, и я почувствовала, как воздух вокруг него словно вибрировал.

– Кто ты такая? – спросил он резко, но его голос был странно тихим, почти гипнотическим.

– Я... просто Ия, студентка, – икнула я.

Его взгляд стал ещё тяжелее, словно он не просто смотрел на меня, а вскрывал слои, один за другим, изучая что – то скрытое под поверхностью.

– Просто Ия… – повторил он.

Стоило ему подойти, как огонь внутри меня поутих. Вены, что пульсировали и горели золотом, исчезли и мне будто стало проще дышать.

– Риэль.

– Да, Ваша Светлость, – слегка склонился блондин.

– Поселите ее в восточном крыле, поближе к моим личным покоям, –обратился он к блондину.

– Да, Ваша Светлость, – тот слегка склонил голову, выражая почтение.

– Ваша Светлость? – подняла бровь Пирет, её голос наполнился удивлением и лёгким протестом. – Вы уверены, что это… разумно?

Мужчина обернулся к ней, его взгляд был холодным, как лёд.

ГЛАВА 5

ИЯ

– Располагайся, – Риэль, буквально, втолкнул меня внутрь комнаты, и дверь за моей спиной закрылась с глухим стуком.

Я огляделась, пытаясь понять, где нахожусь. Комната оказалась гораздо больше, чем я ожидала. Высокий потолок украшали тяжёлые балки из тёмного дерева, а по стенам висели гобелены, изображающие сцены битв и неведомых существ. Окна, скрытые тяжелыми шторами, выходили на сад, утопающий в лунном свете.

У стены стояла широкая кровать с балдахином, покрытая тёмно – красным атласом, рядом располагался камин, в котором едва тлели угольки. В углу, у большого резного стола, лежала стопка книг, будто оставленных в спешке.

– Это твои покои на ближайшее время, – произнёс Риэль, скрестив руки на груди.

– На какое? – я обернулась к нему, стараясь скрыть дрожь в голосе.

– Пока Его Светлость не решит, что с тобой делать, – его взгляд задержался на мне, и на мгновение мне показалось, что за его холодной маской кроется что – то большее, но он тут же отвернулся. – Советую не пытаться сбежать. В замке достаточно стражи, чтобы поймать тебя ещё до того, как ты сделаешь первый шаг.

– Я не собираюсь сбегать, – сказала я, чувствуя, как внутри поднимается обида. – Просто хочу понять, что происходит.

Риэль промолчал, лишь бросил взгляд в сторону камина.

– Тебе лучше отдохнуть.

Не дожидаясь ответа, он направился к двери.

Оставшись одна, я пыталась уложить все происходящее в своей голове. Я подошла к камину и протянула руки к едва заметному теплу углей. Они светились слабым оранжевым светом, но я ничего не ощущала. Мой жар внутри казался мне гораздо горячее.

«Поближе к моим личным покоям», – набатом прозвучали слова Его Светлости в моей голове.

Я выпрямилась, скрестив руки на груди, и отвернулась от камина. Стены комнаты будто давили на меня. Просторное помещение, залитое мягким светом факелов, вдруг показалось замкнутым и чужим.

Его присутствие ощущалось даже здесь, хотя он был далеко. Он же остался там, в покоях Пирет.

Я подошла к массивному окну и выглянула наружу. Лунный свет серебрил покрытые инеем деревья сада. Всё казалось спокойным, но я чувствовала напряжение в воздухе. Как будто этот замок жил своей жизнью, скрывая что – то тёмное за своей внешней величественностью.

Я невольно коснулась своей груди, словно могла ощутить пламя, пульсирующее внутри. Это не было больно, но огонь напоминал о себе – яркий, горячий, живой.

– Да что это за чушь? – тихо пробормотала я, чувствуя, как раздражение сменяет страх.

Я вернулась к кровати и опустилась на мягкий матрас. Ткань покрывала была удивительно приятной на ощупь. В чем была, я упала на подушки и свернувшись в позу эмбриона задремала под тихий треск огня в камине.

***

Мне снилось, что я горю. Пламя охватывало меня со всех сторон, но я не чувствовала боли, только странное тепло, пробирающееся глубоко в грудь. Огонь не уничтожал меня – он становился частью меня. Я видела, как мои руки переливаются золотыми языками пламени, кожа светится, словно солнце пробивается сквозь меня изнутри.

Но потом всё изменилось. Огонь начал вырываться наружу, пульсируя, как живое существо. Взрыв за взрывом он пожирал всё вокруг, и я уже не могла его остановить. Я слышала крики, видела разрушенные стены, обугленные лица людей, которых я не знала, но чья боль отдавалась во мне.

Я проснулась, резко садясь на кровати, с трудом переводя дыхание. Сердце билось так, будто я только что пробежала марафон.

Тихий треск догорающего камина был единственным звуком в комнате, но это спокойствие казалось обманчивым.

«Это был только сон», – попыталась я убедить себя, но кожа всё ещё горела, как будто огонь не был плодом моего воображения.

Я сжала ладони в кулаки и посмотрела на них. Никакого света, никаких следов пламени. Только глухое эхо сна в моих ушах.

Из коридора донёсся звук шагов. Они замедлились перед моей дверью. Моё сердце застыло.

Дверь открылась без стука. На пороге стоял Его Светлость, его лицо было серьёзным, а глаза блестели в свете факелов, как заточенный клинок.

– Ты кричала, – сказал он коротко, оглядывая меня.

Я судорожно сглотнула, ощущая, как грудь сжимает от беспокойства.
– Мне... Мне просто приснился сон, – выдавила я, стараясь звучать спокойно, но голос предательски дрогнул. – Как вы смогли услышать, что я кричала?

Его Светлость подошел ближе, остановившись в нескольких шагах от меня, и атмосфера вокруг моментально стала напряженной.

Я отвела взгляд, но это не помогло: его присутствие будто проникало вглубь, выворачивая мои мысли наружу.

– Ты же помнишь, что я приказал поселить тебя близко к моим личным покоям? – ответил он, его голос был тихим, но от этого не менее пугающим.

Я кивнула.

– Так, они, буквально, напротив.

– Но, я думала, что вы остались в покоях той брюнетки…Пирет, кажется.

ГЛАВА 6

ИЯ

Стоило Его Светлости скрыться за дверью, как тут же раздался стук, мягкий, но настойчивый. Дверь приоткрылась, и на пороге появилась низенькая женщина. Её пухлые щеки были слегка тронуты румянцем, а тёмные глаза внимательно изучали меня из – под аккуратно повязанного платка.

– Простите, что беспокою, госпожа, – сказала она, низко поклонившись, прижимая к себе корзину, полную сложенных тканей и мелких бутылочек. Её голос был теплым, почти успокаивающим. – Меня зовут Марийка. Я ваша горничная. А это, – указала она на корзинку, – ночные рубашки и косметика. Наряды будут готовы утром. Вам приготовить ванну сейчас или хотите еще отдохнуть?

Я опустила глаза. Я все еще была в своей одежде и старой накидке, которую дал командир Риэль.

– Ванну, пожалуйста, – наконец ответила я.

Марийка кивнула. Отставив корзинку, она отодвинула гобелен, за которым оказалась дверь, за которой скрывалась небольшая комната с выложенной камнем купелью. Внутри уже стоял легкий пар, и воздух был напоен ароматом трав. На полках вдоль стены аккуратно стояли кувшины с водой, баночки с маслами и мешочки с сушёными цветами.

– Здесь всё готово, госпожа, – сказала она, зажигая несколько свечей, расставленных по краям помещения. – Вам только нужно позвать, если что – то потребуется.

Я кивнула, чувствуя, как запах лаванды и тимьяна начинает успокаивать.

– Вода горячая, но, если хотите, я добавлю холодной.

– Нет, всё хорошо, – ответила я, нервно теребя край накидки.

Марийка подошла к полке, достала несколько бутылочек и поставила их на небольшую тумбу рядом с купелью.

– Здесь мыло с жасмином и масло для тела, – пояснила она. – Я оставлю вас, но, если понадобится помощь, зовите.

– Спасибо, – пробормотала я, чувствуя, как лицо заливает жар.

Когда дверь закрылась за её спиной, я наконец позволила себе расслабиться. Осторожно сняла накидку и остальную одежду, сложив её в уголке. Зайдя в купель, я тихо выдохнула, когда горячая вода обняла моё тело.

***

– Марийка, что так туго? – выдохнула я, чувствуя, как корсет сдавливает грудную клетку до невозможности вдохнуть.

– Простите, госпожа, – раздался её извиняющийся голос позади меня. – Это необходимо для придворных нарядов.

Я покосилась на её сосредоточенное лицо в зеркале и едва удержалась от саркастичного замечания.

– Если я не смогу дышать, боюсь, и выглядеть в этом наряде мне тоже не удастся, – пробормотала я, хватая воздух ртом.

Марийка хмыкнула, немного ослабляя шнуровку.

– Вы просто не привыкли, госпожа. В первый раз всем тяжело, но потом становится легче.

– Легче? – спросила я с кривой усмешкой, глядя, как она аккуратно завязывает ленты на корсете. – Интересно, сколько женщин уже умерли в таких вещах ради красивого вида?

Марийка улыбнулась, но в её взгляде промелькнула искорка строгости.

– Красота требует жертв, госпожа. И если вы хотите произвести впечатление на Его Величество, вам придётся потерпеть.

Я хотела ответить, но, увидев, как она расправляет юбку, добавляя последний штрих к моему наряду, только вздохнула.

– Ну, как я? – спросила я, поворачиваясь к зеркалу и оглядывая своё отражение.

Платье оказалось удивительно красивым: глубокий синий цвет переливался при свете, а серебристые вышивки на корсаже напоминали звёзды. Волосы, убранные в высокую причёску, подчёркивали линию шеи.

Марийка одобрительно кивнула.

– Вы прекрасны, госпожа. Его Светлость и король будут довольны.

Слова прозвучали слишком настойчиво, словно это был не комплимент, а напоминание о какой – то обязанности.

Дверь резко распахнулась, и в комнату вошёл Его Светлость, без стука, как всегда.

– Вижу, вы готовы, – произнёс он.

Я растерянно замерла, ощущая, как под его взглядом тяжелеет каждая складка платья.

Марийка торопливо сделала реверанс и исчезла из комнаты так быстро, что я даже не успела её поблагодарить.

Его Светлость приблизился, остановившись на расстоянии вытянутой руки. Его глаза внимательно изучали меня, будто он искал в этом облике что – то большее, чем просто внешний вид.

– Пойдем, – коротко бросил он.

Я заколебалась на мгновение, но его взгляд, холодный и твердый, словно напомнил, что выбора у меня нет. Собрав остатки уверенности, я сделала шаг вперёд.

Его Светлость не предложил мне руку, просто развернулся и направился к двери, а я последовала за ним, стараясь не запутаться в длинном подоле платья.

Коридоры замка были освещены мягким светом факелов, несмотря на утро.

– Не жалко жечь столько свечей? – вырвался у меня вопрос.

Его Светлость чуть замедлил шаг, бросив на меня взгляд через плечо, полный смеси удивления и легкой насмешки.

ГЛАВА 7

ЭЛДРИН

Королевский зал был заполнен мерным гулом голосов. Придворные собрались, заполнив каждый уголок, их шелковые одеяния мягко шуршали, смешиваясь с приглушённым звоном украшений. Я, как всегда, стоял чуть в стороне от трона, наблюдая за этими людьми, которые стремились казаться кем – то большим, чем они есть.

Но сегодня их пустословие меня раздражало сильнее обычного. Стоило нам войти, как все взгляды устремились на девочку. Моя рука дернулась в странном порыве, задвинуть ее за свою спину.

Зал наполнился шёпотом, подобным шелесту листьев перед бурей. Одни придворные перешёптывались с откровенным любопытством, другие – с плохо скрываемой насмешкой. Некоторые, самые наблюдательные, пытались прочесть на моём лице причины моего решения.

Мы подошли к трону. Король, восседая на своём месте, лениво изучал происходящее.

– Ваше Величество, – я слегка склонил голову в приветствии.

– Ваша Светлость принц Элдрин эя Фаэларн, – протянул братец словно с издевкой.

Я проигнорировал его тон. Не место и не время.

– Ваше Величество, – я повысил голос, чтобы привлечь внимание. – Представляю вам и благородному Двору чужеземку, которая явилась в наш мир по пророчеству Той, что грезит.

– И ты собрал Двор по такой мелочи? – ухмыльнулся король.

– Ее выбрал огонь феникса и теперь она его носитель, – сказал я, смотря брату прямо в глаза.

По тронному залу прошелся взволнованный шепоток. Король выпрямился на троне, его ленивое выражение сменилось холодным вниманием. Он перевел взгляд на Ию, скользнув по ее фигуре и задержавшись в районе декольте. Надо сказать Марийке, чтобы одевала ее проще и скромнее.

– А разговаривать новоиспеченный носитель огня феникса умеет? – протянул он с оттенком сарказма.

Ия замерла, но лишь на мгновение.

– Приветствую Ваше Величество, – девушка присела в глубоком реверансе, правда очень неуклюжем.

Шепотки в зале усилились, а некоторые придворные откровенно усмехнулись, наблюдая за её попыткой проявить уважение. Ия, поднявшись из реверанса, склонила голову, словно пытаясь компенсировать неловкость.

Король поднял бровь, его лицо оставалось бесстрастным, но в глазах мелькнуло едва заметное веселье.

– Приветствие принято, – сухо ответил он. – Это правда? Огонь теперь в тебе?

– Да, Ваше Высочества, – голос Ии дрожал. – Я… я просто протянула руку, а он… огонь словно в кожу впитался.

– Прекрасно, – выдавил брат. – Раз так… Волей короля дарую чужеземке титул леди Мистглэйда. Учись контролировать огонь феникса. Мне нужны результаты.

***

– Ты подставил меня, Элдрин! – кричал брат, его голос эхом отражался от стен малого зала заседаний. – Такой гнусной манипуляцией заставил оставить эту девчонку при дворе?! Огонь феникса в ней?! Да плевать! Дождались бы, когда бы она померла, и вернули огонь! Зачем этот цирк?!

Я спокойно смотрел на него, позволив его выговориться. Гнев был привычным инструментом моего брата, но за ним всегда скрывалась слабость – страх, сомнения, и этот раз не был исключением.

– Я здесь король! А ты ведешь себя так, будто тебе все позволено!

– Ты, кажется, позабыл Элдорин, как именно ты стал королем, – холодно процедил я.

– Ну, конечно, благородный Элдрин, обладатель Шести глаз, отказался от трона в пользу своего непутевого младшего брата, – прыснул ядом Элдорин. – Ты всегда любил напоминать мне об этом. Только я знаю правду. Ты просто трус, который не хочет нести ответственность.

Я выдержал его взгляд, спокойствие словно стена стояло, между нами.

– Элдорин, не говори то, о чем можешь пожалеть. Я тебя не узнаю. Когда ты стал таким? Она просто невиновная девочка, которую выбрал огонь. Ей нужно помочь.

Гнев брата выдохся, и он плюхнулся в кресло. Элдорин щелкнул пальцами и рядом с ним тут же появилась служанка с вином. После девушка подошла ко мне и оставила еще один бокал.

– И что? Брат ты слишком завелся из – за какой – то человечки. Или она тебе понравилась? – спросил он с прищуром, делая глоток. – Не спорю, девчонка очень хороша собой. Так и трахал бы ее спокойно, пока огонь сам бы с ней не расправился. Пирет, правда, расстроится. Сколько она уже тебя обхаживает? И все никак не доберется до твоей постели.

– Эркх, – фыркнул я. – Избавь меня от таких разговоров.

– Не переживай, – улыбнулся Элдорин. – Так уж и быть. Помогу по – братски. Возьму Пирет на себя.

Я холодно усмехнулся, скрестив руки на груди.

– Великолепный план, брат, – я изобразил сарказм, не скрывая презрения. – Только боюсь, Пирет не оценит твое… благородство.

Элдорин поднял бокал, словно предлагая тост самому себе.

– А что тут оценивать? – его губы растянулись в ленивой ухмылке. – Ты ей не уделяешь внимания, а я – совсем другое дело. Девушка заслуживает немного утешения.

– А потом? – спокойно поинтересовался я. – Будем убирать очередные последствия скандала при дворе? Сколько дочерей лордов прошло через тебя?

ГЛАВА 8

ИЯ

Все пялились на меня, будто я цирковая обезьянка. Никогда бы не подумала, что обычные человеческие уши станут диковинкой среди острых эльфийских. Король и Его Светлость удалились, обозначив, что аудиенция окончена. Я надеялось, что он проводит меня обратно. Рядом с этим мужчиной я ощущала себя странно, но гораздо спокойнее, хотя в моей голове еще не улеглась мысль, что Его Светлость – принц. Конечно, я понимала, что он не из простолюдинов. Может герцог или лорд, но, чтобы принц…

Я старалась держать голову высоко, хотя внутри хотелось сгореть от смущения. Эльфы, с их безупречной осанкой и грацией, изучали меня с откровенной смесью любопытства и высокомерия. Кто – то шептался, кто – то позволял себе недобрые усмешки.

– Какая странная… – прошептала одна из девушек в зелено – золотом платье. – Смотрите, какие короткие уши!

– Это же человек, – презрительно произнес кто – то за моей спиной.

Я быстро направилась прочь из тронного зала. Плечи напряглись, словно под тяжестью невидимого груза. За дверьми меня уже ждала Марийка:

– Госпожа, я провожу вас в покои.

Мы зашагали по широкому коридору, где мягкий свет магических свечей играл на мраморных стенах. Марийка шла чуть впереди, время от времени оглядываясь, словно опасалась, что кто – то может нас потревожить.

– Не стоит принимать их слова близко к сердцу, – начала она после долгой паузы. – Эльфы, особенно придворные, любят подчеркивать своё превосходство. Но это не делает их правыми.

– Спасибо, Марийка, – прошептала я. – Ты сказала, эльфы, будто не причисляешь себя к ним.

– Потому что я не эльф, госпожа, я – дварфийка, – ответила женщина. – Здесь в королевстве живут разные народы, за исключением людей, но аристократия состоит только из эльфов.

– А как ты оказалась здесь, в этом замке? – спросила я.

– Я родилась здесь, госпожа. Мои родители тоже служат при дворе, и их родители служили, и родители их родителей. В общем, уже очень много поколений.

Я призадумалась. Если семья Марийки так давно при дворе, значит они служат идеально, иначе бы их здесь не было, а это в свою очередь значит, что не просто так именно ее назначили моей горничной.

Мимо нас мелькали суетливые слуги – некоторые кланялись, другие спешили с подносами и свитками, не общая внимания на неизвестную им человечку.

– Тут всегда так… энергично? – спросила я.

Марийка улыбнулась краешком губ, оглядывая суетящихся вокруг слуг.

– При дворе всегда кипит жизнь, – – ответила она. – Но сейчас особенное время – подготовка в Новому Году.

– Новому Году? – я даже немного воспряла духом. – Разве он уже не наступил?

– Нет, госпожа. Эльфийский календарь следует за циклами Луны и созвездий. Празднование начнётся, когда Звезда Ринтель окажется в зените, – она указала на узорчатое окно, где несмотря на день светились редкие крохотные точки.

– Хоть одна хорошая новость, – улыбнулась я. – Обожаю праздники. А ты, Марийка?

– Не очень, госпожа, – она пожала плечами.

– Очень много работы, – улыбнулась она на мой вопросительный взгляд.

***

Хоть меня и не кинули в темницу, а поселили в роскошных покоях, пошили одежду и обращались, как с гостьей, но я чувствовала себя пленницей. Еду мне приносили, но из замка выходить было запрещено, я спрашивала, и если я куда – то хотела пойти, то только в сопровождении Марийки и не дальше восточного крыла.

Я с грустью смотрела на зимний сад из окна, в котором иногда прогуливались аристократы. Огонь феникса притаился и пока не беспокоил.

По – моей просьбе Марийка проводила меня в библиотеку и мне дали книгу про фениксов, наверняка только ту, что одобрил Его Светлость. Из нее, я смогла узнать, что эти птицы редкие и удивительные существа. Если феникс умирает своей смертью, то сгорает и возрождается из пепла, но если его убить, то останется только его огонь, который можно попробовать подчинить и получить способность феникса исцелять.

Когда на замок опустилась ночная тьма, я не никак не могла уснуть. Все думала об огне, который почему – то выбрал меня. Чем больше я об этом думала, тем хуже мне становилось. Жар накатывал волнами.

Я села на кровати, обхватив руками голову. Сердце билось часто, словно пытаясь вырваться наружу, а жар разливался по телу. Огонь феникса внутри меня пробуждался, и я не знала, как его усмирить.

– Марийка, – прошептала я, но горничная давно ушла, пожелав мне спокойной ночи. Я была одна.

Свет от камина, который раньше казался тёплым и уютным, теперь резал глаза. Я поднялась и подошла к окну, надеясь, что холодная зимняя ночь принесёт хоть каплю облегчения. Открыла раму, но морозный воздух лишь усилил жар, словно огонь внутри смеялся над моими попытками его унять.

– Что ты хочешь? – прошептала я, глядя в тёмное небо.

По моим венам, словно тек расплавленный металл. Его Светлость! Рядом с ним мне всегда становилось легче!

Я судорожно вздохнула, сжимая раму окна так, что пальцы побелели. Мысль о том, что Его Светлость может помочь, казалась безумной, но отчаянной части меня было всё равно. Рядом с ним огонь действительно утихал, будто его присутствие усмиряло эту дикую силу.