Когда ты простишь

Глава 1

«Мы никогда не знаем, что с нами будет завтра, но мы обязаны быть счастливыми. Всегда». ©Долина Яна

Выйдя из остановившегося на перроне поезда дальнего следования и в беспамятстве оказавшись на железнодорожном вокзале Казани, я только в этот момент поняла, что пребываю в неумолимо скручивающем шоковом состоянии. Ноги предательски подкашивались, руки трусились и не слушались, заходясь в неуёмной дрожи.

Я раз за разом спрашивала себя, что дальше делать, куда идти? В небольшом чемодане лежали вещи, собранные лишь на первое время. Благо, денег мне за последние два года удалось заработать достаточно, и практически всю свою московскую зарплату я откладывала, пусть и без определённой цели, а так, на всякий случай, в качестве «подушки безопасности». В общем, моя запасливость сыграла мне на руку, и, наверное, это хорошо…

Забравшись рукой в карман, нащупала в нём бумажку с номером телефона Наташки, который я с большим трудом выяснила, преодолев себя и пойдя на поклон к директору нашей школы. Всю дорогу повторяла заготовленные заранее вопросы, а в ладони крепко сжимала первую в моей жизни взятку в виде коробки шоколадных конфет и бутылки красного вина.

Странно, но меня не выгнали и даже не накричали вопреки моим самым худшим ожиданиям. Восседавшая в своём директорском кресле неизменная Татьяна Александровна с приторно нежной и приветливой улыбкой, но злющими, совершенно холодными глазами сначала непонимающе посмотрела на меня, а после того, как я представилась, встала из-за стола и поплыла ко мне лебёдушкой, заточив уже через пару мгновений в свои душные объятия и с противным протяжным звуком в виде моего имени:

– Яночка, милая моя!

И неважно, что это больше походило на шипение ядовитой змеи перед нападением на потенциальную жертву. Главное – она меня вспомнила и даже пытается изобразить вежливое радушие.

Слабо улыбнувшись на пылающее опасным пламенем приветствие, я поведала ей краткую историю своей жизни и перешла к делу, спросив, не знает ли она, случайно, куда увезли мою Наташку. На что Татьяна Александровна, сделав непонимающие глаза, моментально помотала головой и ответила, что как-то даже запамятовала эту девочку. Однако сила подарков всё-таки непреодолима, и когда я, наступив на горло своему страху, попросила напрячь извилины – конечно же, выразившись иначе, в духе благовоспитанной девушки – и придвинула к ней пакетик с маленькой взяткой, у неё вдруг, о чудо, проснулась память.

– А-а-а… Наташенька!.. Это та, с которой вы на физкультуре, играя в мяч, разбили стекло в учительской?

Отличное воспоминание – ничего не скажешь. Лучшего и придумать было нельзя. Казалось, я до сих пор слышу, как на нас орёт физрук, отчего Наташка звонко заливалась нестерпимым хохотом, а я готова была провалиться сквозь землю.

Тогда всё обошлось, как мне думалось, довольно лёгким наказанием в виде мытья полов в спортивном зале, но позже выяснилось, что эта жуткая сцена была навечно запечатлена в личном деле, и в выпускном одиннадцатом классе на выдаче аттестатов все, кроме меня, единственной в своём роде, получили грамоты за примерное поведение. Мне же вручили лишь синюю обложку стандартного государственного документа о среднем общем образовании, окрестив тем самым серой мышью. Наташки к тому времени и след простыл, поэтому позориться перед всеми пришлось мне одной.

Прогнав от себя прочь грустные воспоминания, я так же приторно улыбнулась директрисе, мысленно поражаясь тому, где и как научилась столь убедительному актёрскому мастерству?

– Да-да, та самая. Наташа Иванова.

Принципиальная стерва краем глаза заглянула в пакет и, снова улыбнувшись, оскалив все свои имеющиеся зубы, наигранно промурлыкала:

– Они, кажется, уехали в Казань. Но насчёт адреса не уверена, а вот номер телефона где-то был записан в личном деле.

– Пожалуйста, Татьяна Александровна, может быть, вы поищете? Я буду вам очень благодарна – пропела я, подхватив игру директрисы. Раз есть зацепка, то не стоит терять возможность добить вредную каргу своей мягкой настойчивостью.

Сначала не выразив ни капли энтузиазма, Татьяна Александровна переминалась с ноги на ногу, но потом, театрально вздохнув, направилась к полкам архива.

– Милая Яночка, ради такой прелестной ученицы я готова перевернуть весь архив.

Сейчас, вспоминая выражение её лица, мне было смешно. Всё-таки какая же она неприятная, бессердечная и хитрая женщина. Да как она вообще может с детьми работать? Всегда удивлялась таким людям…

С такими мыслями я достала из второго кармана мобильный и приложила указательный палец кнопке разблокировки, но экран не ожил. Невольно нахмурившись, попробовала ещё раз, но результат повторился, и тогда до меня наконец дошло, что телефон попросту разряжен. Почувствовав в груди волнение, сглотнула и стала осматриваться по сторонам в поисках таксофона. На моё счастье, он сразу же нашёлся на углу здания, и на слегка окаменевших от смятения ногах я подошла к синему аппарату на стене, в нерешительности немного постояла, посмотрела на него, как будто ждала, что он мне ободряюще подмигнёт или спросит, в чём дело, но потом всё-таки решилась и набрала на панели кнопок написанный на листке номер.

На другом конце провода раздались отрывистые гудки, а потом тихий голос молодой женщины произнёс:

– Алло…

Я затаила дыхание и, переведя дух, прошептала:

– Наташа, ты?..

На том конце провода на миг замолчали, после чего девушка вновь негромко заговорила:

– Нет, Наташи здесь нет, вы ошиблись.

Теперь настала моя очередь удивляться. С тотчас возникшим оцепенением сразу рухнули все выстроенные несколько дней назад надежды. В голове галопом понеслись вопросы: что делать, куда идти, где ночевать и многие-многие другие… Куда бежать?!

– Алло! Девушка? Вы в порядке? – поинтересовался голос в трубке, хотя я была уверена, что на той линии связи разговор со мной уже закончили.

– А-а-а… э-э-э… – не могла сообразить, что сказать, а потому решила выпалить заряженным пулемётом: – Я… приехала из Москвы… к своей подруге Наташе. Это был её номер телефона, но она уже, как оказалось тут не живёт, и теперь мне негде ночевать. Я никого в этом городе не знаю и…

Глава 2

«Порой ты просто должен принять то, что некоторые люди могут быть только в твоём сердце, не в твоей жизни». ©Долина Яна

Меня разбудил не грозный рокот автомобильных моторов, а прекрасное, ласкающее слух пение птиц. Удивительно, что в центре города могут раздаваться такие умиротворённые, лечащие душу звуки. С неохотой открывая глаза, я улыбнулась радостному щебетанию и, потянувшись, сонно села в кровати.

Впрочем, долго спать не следовало, ведь настал – без преувеличения – великий день. Вспомнив об этом, в тело тотчас вселилась бодрость. А всё потому, что, во-первых, через час меня ждёт парикмахерская, чтобы кардинально изменить мой застарелый, пресный и скучный имидж, первым делом пуская в расход ненавистную косу, а во-вторых, после обеда я должна быть на назначенном собеседовании о приёме на работу. И опаздывать ни в одно место, ни в другое никак нельзя, иначе тщательно выстроенный график полетит к чертям собачьим.

Спасибо Светланке, которая постаралась и, выяснив, что в гипермаркет, где она работает, требуется сотрудник – администратор торгового зала, – по-дружески договорилась с отделом кадров, чтобы меня рассмотрели в качестве одного из кандидатов. Благо, хоть опыт работы в сфере торговли а плечами уже имелся.

Ещё раз мысленно поблагодарив подругу, я вспорхнула с кровати и поспешила в кухню. Светка успела приготовить завтрак и умотать на работу, оставив шкодную записку, примагниченную к холодильнику: «Янка! Ты сегодня должна быть просто убойной секси, чтобы у моего начальника сначала отпала челюсть, а потом он споткнулся об неё, потому что если этого не случится, мы целый месяц не получим премиальных! Я с тобой! Увидимся на месте. P.S. И не дай бог ты придёшь на собеседование с косой – я на ней же тебя и повешу!».

Я от души расхохоталась посланию и отправилась в душ, напевая зажигательный припев песни Tom Jones «Sexbomb»:

– Sexbomb, sexbomb, you're my sexbomb,

You can give it to me, when I need to come along.

Sexbomb, sexbomb, you're my sexbomb,

And baby you can turn me on…

То, что собеседование будет проводить не сотрудник отдела кадров, а непосредственно Светкин шеф, меня почему-то не смутило. Мало ли… Ведь есть же такие руководители, которые хотят лично отбирать сотрудников в свою компанию, и им небезразлично, кто будет приносить им прибыль, потому что чем выше она, тем лучше. Тем более что не уборщицей же нанимаюсь, а администратором торгового зала. Так что, отмахнувшись от философской очевидности, словно от назойливой мухи, приступила к более важным на данный момент рассуждениям.

Итак… с чего начать смену имиджа? Разумеется, с причёски. А какую выбрать? Пересмотрев массу фотографий с девушками модельной внешности, выданных поисковой системой, так и не пришла к какому-либо решению. В надежде, что в салоне красоты будет проще определиться, я целых полчаса разглядывала специализированные журналы, один за другим забирая со стеклянного столика в уютном холле, пытаясь понять, что же всё-таки сварганить у себя на голове. В результате, не придя к единому мнению, полностью отдалась в руки профессионала, шуточно попросив лишь пощады, чтобы мне, в конце концов, не стыдно было предстать в новом образе на собеседовании. Мастер понимающе рассмеялась и со скрупулёзностью принялась за дело.

Сказать, что я была удивлена, – ничего не сказать. Я нарочно закрыла глаза, полагаясь лишь на собственные ощущения, рисуя в воображении воплощения действий колдующей надо мной девушки. Представляя, как через некоторое время посмотрю в зеркало, и на меня воззрится человек, к которому мне придётся привыкать, любить его, не обижать.

Старания мастера превзошли все предшествующие ожидания: из трёх перьев, «украшавших» мою голову, сделали что-то невообразимое! Блеклый, невзрачный, серо-непонятный цвет волос как по мановению волшебной палочки стал тёмно-коричневым, ярким, поистине жгучим, отчего глаза тотчас стали выразительнее и чётче.

Длину укоротили до уровня плеч, оформив в неровное каре на косой пробор с чёлкой. Потом надо мной кудесничала совсем юная девочка, накладывая сдержанный, но в меру выразительный макияж. Ну а следом начался процесс подбора одежды и создания безупречного делового образа, который бы сразил даже самого строгого интервьюера. Визажист, её звали Алла, услышав мою историю, дружелюбно предложила помощь, и вот уже через полчаса-час мы шли по широкой аллее торгового центра, где непосредственно и располагался сам салон красоты, выбирали недостающие аксессуары к платью, купленное мной накануне, а также ещё некоторые важные и нужные мелочи.

Когда в мой новый привлекательный имидж был добавлен финальный штрих, означающий, что стильный, безукоризненный образ готов, я с нескрываемым восхищением и придыханием посмотрела на себя в большое зеркало. Помада алого, но не кричащего, благородного, дорогого, как коллекционное вино, цвета, строгое чёрное платье до колен с уместно оттеняющими его белыми вставками, короткий жакетик по типу болеро приятного вишнёвого оттенка, чёрные туфли на высокой шпильке и в тон им маленькая сумочка, завершающая роскошное обличие. Почему-то сразу вспомнилась небезызвестная красавица Одри Хёпберн, сражающая мужчин наповал – такая миниатюрная, с большими глазами и нежной улыбкой. Не хватало только шляпки, хотя, в принципе, этому аксессуару я никогда не уделяла должного внимания: не нравился он мне. Однако это не помешало впервые в жизни ощутить себя если не поражающе красивой, то вполне привлекательной молодой девушкой.

Чуть ли не расцеловав сотрудников салона красоты, коим была безмерно благодарна за моё потрясающее преображение, я с воодушевлением и невероятным подъёмом настроения выпорхнула навстречу своей удаче. Солнечная весна набирала обороты. Конец апреля был очень тёплым. Ярко-зелёная нежная травка пахла своей свежестью, все деревья пели и распускались, пробуждались ото сна, дышали. Мне сразу вспомнилась многолюдная, будто неугомонно трудящийся муравейник, Москва, её вечный туманный смог в это время года, и почему-то взгрустнулось...

Глава 3

«Когда знакомишься с новыми людьми, знай, что не все из них потом останутся в твоей жизни». ©Долина Яна

Сильные не ищут замену человеку, который был им дорог, а смотрят в упор в ту пустоту, которая образовалась после его ухода. Слабые же в эту пустоту пытаются запихнуть кого угодно, лишь бы создать иллюзию, что в их жизни нет пустых мест. ©Долина Яна

Чувство волнения сжимало грудную клетку, точно так же, как на экзамене по менеджменту. Было непомерно захватывающе, безумно и одновременно радостно на душе, что моё первое свидание с заведением увеселительного характера состоится совсем скоро, да ещё и в такой приятной компании, как Света. Я всё-таки решила блеснуть на этом вечере, вспомнив свой вчерашний ошеломительный облик: уложила волосы, как показывал мне парикмахер, приняла ароматическую ванну, наложила неброский макияж. Света, правда, забраковала выбранную мной помаду и сунула под нос другую, на тон ярче, –пришлось повиноваться.

В свой образ хотелось вдохнуть лёгкости, монохромности и чувство стиля. В этом сезоне оставался модным лук «тотал деним» с джинсами и джинсовой курткой или рубашкой, поэтому под мои критерии данное сочетание подходило – стильные джинсы и непременно заправленная в них рубашка. Однако под неё я всё же надела вискозный струящийся топ – на случай, если тело потребует открытости и прохлады. А сомнений, что так и будет, почему-то не возникло.

Светка, оценив одобрительным кивком созданный на этот вечер облик, вручила мне огромные серьги-кольца и в приказном порядке сказала их примерить. Конечно же, под примеркой подразумевалось носить увесистые украшения до возвращения домой, но тратить время на ненужную полемику не было никакого смысла. И хотя данная бижутерия прекрасно сочетались с джинсой, меня всё равно передёргивало от одной лишь мысли, что я могу выглядеть слишком вульгарно. Ещё и помада эта… вопиюще яркая. Зато Светик, видимо, решила оторваться за нас двоих и предстала в таком виде, от которого у любого мужчины снесёт крышу: кожаные брючки в обтяжку, открытый топ, каблучки, какие-то неимоверные аксессуары и распущенные вьющиеся локоны… Джулия Робертс из легендарной «Красотки» отдыхает!

Запрыгнув в свою «Тойоту», она весело рассмеялась от предвкушения встречи с друзьями и новых ощущений, в отличие от меня, сохраняющей незыблемое спокойствие, хотя, честно сказать, внутри всё трепетало от восторга и готовности немедленно окунуться в ночную жизнь города. Интересно, какая вскоре соберётся компания? Как меня воспримут совершенно незнакомые люди, понравлюсь ли я им? Или меня, как всегда, не заметят?

Света, заметив почти полностью поглотившее меня смятение, ободряюще сжала мою руку, весело подмигнула и тронула машину с места.

Подъехав к ночному клубу «Атлантида», самому пафосному месту отдыха в городе, и выйдя из салона на пропитанный кипящей жизнью сумеречный воздух, я почувствовала себя ещё более непривычно, будто сама ни дня не жила в столице. Хотя там действительно есть развлечения на любой вкус и кошелёк, а с наступлением темноты Москва, кажется, выплёскивает из себя весь накопленный за день заряд бешеной энергии и неиссякаемых возможностей.

Я перевела взгляд на внушительного размера здание. Громкий смех, музыка, доносящаяся из открытых дверей, мелькающие огни и дым сигарет, клубящийся на выходе из клуба заставили с недоумением воззрится на Светку. Если внутри курят, то меня туда затащить будет просто невозможно. Нет-нет, я на такое не согласна: дышать сигаретным маревом – не самое приятное из того, что мне доводилось почувствовать в своей не совсем продолжительной жизни.

– Там не кочегарят, – успокоила она, угадав по моему кислому взгляду то, о чём я со всем отвращением подумала, и, сексапильно виляя бёдрами, с достоинством прошла мимо охранников, после чего непринуждённо прощебетала одному из этих: – Привет, Вов. – Чмокнула заулыбавшегося парня в щёку и нахрапом, как крейсер «Аврора», двинулась дальше, волоча меня за собой. А потом, обернувшись, будто что-то вспомнила, бросила: – Ну, пока. Не буду тебя отвлекать. Работай.

Поднявшись на второй этаж, где звуки музыки не били по перепонкам непривыкших к неимоверному грохоту ушей, мы прошли мимо бильярдной и остановились у столика с собравшей за ним ватагой молодых людей. На нас практически одновременно подняли взгляд восемь пар глаз. Трое парней с неприкрытым интересом лорнировали за мной, а девушка из их компании бросилась обнимать пулей подлетевшую к ней Свету.

– Привет! – воскликнула незнакомка, не обращая на меня пока что никакого внимания. – Сто лет тебя не видела! – просмеялась она, почему-то показавшаяся мне до боли знакомой.

Светланка, оторвавшись от, как я уже поняла, своей подруги и поздоровавшись приветливым кивком с молодыми людьми, наконец поближе подвела меня к столу.

– Это Яна! – торжественно объявила она, знакомя со своими друзьями, после чего начала по порядку представлять мне остальных: – Это Макс – я тебе о нём рассказывала, – проворковав, весело подмигнула Светка. – Это Паша и Наташа. – И она звонко рассмеялась, не скрывая своего прекрасного расположения духа.

Я улыбнулась и впервые с особой внимательностью посмотрела на Наташу. Та тоже не спускала с меня глаз, как будто смутно пыталась вспомнить, где мы могли видеться раньше.

Это была красивая девушка высокого роста, со стильной стрижкой ярко-рыжих волос, огромными лисьими глазами какого-то неестественно-голубого цвета, абсолютно не сочетающимися с остальным образом. Паша – под стать ей. Яркий блондин, очень симпатичный парень, с обаятельной улыбкой… Только ведь иногда случается так, что, несмотря на внешнюю привлекательность, люди меня, да и, впрочем, кого угодно возьми, отталкивают. Объяснить это трудно, так как обоснованных причин нет, как и поводов для того, чтобы начать беспокоиться.

– А это мой брат Юрий, – вставил, наконец, своё слово Максим, что заставило меня перевести взгляд на незаметно сидящего в углу молодого человека.

Глава 4

«Сильные не ищут замены человеку, который был им дорог, а смотрят в упор в ту пустоту, которая образовалась после его ухода. Слабые же в эту пустоту пытаются запихнуть кого угодно, лишь бы создать иллюзию, что в их жизни нет пустых мест». ©Долина Яна

Войдя в огромное, полностью упакованное в светоотражающее стекло здание, я уверенно направилась в приёмную директора.

Но, постучав в дверь и следом перешагнув порог приёмной, вся моя недавняя уверенность куда-то испарилась, со свистом, как сдувающийся воздушный шар.

– Я пришла оформлять документы, – пролепетала секретарю и протянула папку с доказательствами подлинности своей личности и полученного образования.

– Сначала зайдите к Денису Сергеевичу, – перебирая бумаги на столе, совершенно не глядя на меня, монотонно сообщила она. – Он вас ждёт.

К Денису? Зачем?

Далее помощница директора подняла трубку селектора и уже более бодрым и щебечущим голосом стала предупреждать своего начальника о моём прибытии. Я же, закусив нижнюю губу, провалилась в иное измерение, полностью погрузившись в процесс рефлексии, результатом которой стала ещё большая неуверенность, робость и внезапно появившаяся внутри растерянность.

– Вы можете зайти, – оборвав мои мысленные стенания, девушка показала рукой на дверь.

Кивнув в замешательстве, я тихонько выдохнула и, словно ступая по зыбкой почве, заковыляла по указанному направлению.

Блин, почему же так страшно? Почему опять так страшно, чёрт его дери? Во рту снова сухо, как в жаркой пустыне, в горле выросли верблюжьи колючки, под рёбрами перехватило резиновым жгутом, а сердце долбит как сумасшедшее, подбрасывая с каждым толчком новую порцию крови. От этого в висках стучит набатом, и я почти ничего не соображаю. Что в нём такого? Чем Денис так отличается от других мужчин? Может, потому, что он моя первая и пока что единственная любовь? Хотя какая, к чёрту, любовь? Он ведь даже внимания на меня не обращает! В упор не видит! Смотрит как сквозь прозрачное стекло, продолжая холодно заниматься своими делами, что-то записывать в блокнот, знакомиться с документами, отвечать на смс в своём мобильном.

Но раз необходимо вновь пройти через это же испытание для того, чтобы работать здесь, то я готова. Почти готова…

И, постучав в дверь, замерла в ожидании знакомого голоса.

– Войдите! – Услышала вскоре знакомый баритон, при звуке которого в университете у меня подкашивались ноги. Хотя… почему только в университете? Даже в эту минуту колени начали подрагивать так, что если бы рядом не оказалось косяка, они бы согнулись, и всё моё тело рухнуло на мягкий ковровый ворс в его кабинете.

Впрочем, я всё-таки подобралась, про себя досчитала до пяти и тихо прошла в просторное светлое помещение. Денис повелительно восседал за столом, внимательно изучая какие-то бумаги и не отрываясь от них, совершенно безэмоционально произнёс:

– Присаживайтесь.

Затаив дыхание, как студентка на экзамене, послушно подошла к стулу и бесшумно опустилась на него, так же продолжая во все глаза смотреть на своего, теперь уже не одногруппника, не однокурсника, не знакомого, не… а на непосредственного начальника. Шефа, босса, моего личного господина на регламентированные трудовым кодексом восемь трудовых часов.

Внутренне сжавшись и приготовившись к мучительному истязанию своего сердца, я вдруг поняла, что он готов оторваться от насущных дел и заняться, наконец, своим новым подчинённым. Денис отчуждённо поднял глаза и в упор, будто навёл мушку прицела, посмотрел на меня. Бровь чуть приподнялась и окаменела в таком положении. Он обескуражен. Видимо, ожидал увидеть ту же замухрышку, что и раньше, но не в этот раз. Сегодня я превзошла саму себя.

Ломов даже, можно сказать, первый раз посмотрел на меня оценивающе, как на женщину, и этот взгляд заставил зажечь в моём нутре сигнальный костёр из сухих дров студенческой безответной влюблённости. Щёки моментально вспыхнули: настолько это был пронзительный, чисто мужской взгляд, полный вожделения, желания… похоти. В области диафрагмы скрутило, под правым ребром что-то кольнуло, потом больно сжалось, а уже в следующее мгновение стало безумно жарко и трудно дышать.

Он встал из-за стола, обошёл его вокруг и, наклонившись через меня, положил передо мной лист с напечатанным на нём согласием на обработку персональных данных.

– Заполняйте, – усмехнувшись, сказал Денис.

Я взяла лежащую рядом ручку. Стоило бы начать писать, но рука предательски дрожала, какими бы усилиями ни старалась унять выдающий меня с головой озноб. Тело колотило, как у припадочной, не позволяя сосредоточиться на тексте, а Денис, расслабленно облокотившись на подоконник и скрестив ноги, продолжал смотреть в упор и улыбаться. Он сверлил своим насмешливым взглядом, буравил, заставлял гореть под ним, словно в кипящем чане, наполненным моим стыдом и дикой, вновь всколыхнувшейся неуверенностью в себе.

Наконец, собравшись с мыслями, я начала заполнять договор.

– А ты изменилась, – вдруг протянул Ломов. – Помню, в группе была неприметная, а сейчас стала яркая, заметная, такая сексуальная…

Его неожиданный комплимент отозвался во мне мелкой дрожью. Я не ослышалась? Кто? Я? Сексуальная? Остальные названные им определения, такие, как яркая, заметная, остались в тени. Разумеется, поначалу мой слух зацепился за «неприметную», но когда его бархатный голос воплотил то, о чём я мечтала все эти годы, сознание будто взбудоражило, внутри раскрылся прежде заснувший бутон. Цветок тюльпана ожил, стоило лишь каплям росы опуститься на его поблекшие лепестки.

Выйди из сладостного оцепенения, я оторвалась от договора и посмотрела на невозмутимого Дениса.

– Почему вы взяли меня на работу? – обращаясь к нему вежливо, в официальной форме почему-то спросила его. Несмотря на то секундное удовольствие, которое он смог мне доставить, лишь отвесив парочку комплиментов, мой мозг лихорадочно отказывался принимать действительность и требовал сухой, обыкновенной статической логики.

Глава 5

«Обман так же, как и правда, обладает вибрациями. Даже если люди не понимают, что их обманывают, они всё равно это чувствуют». ©Долина Яна

Выйдя во двор, я ощутила лёгкое дуновение весеннего ветерка и прохладу опустившейся на город ночи, до колкого озноба обжигающей разгорячённое фантазиями и прикосновениями тело. Но, несмотря на это, скованная духотой и теснотой пространства грудь тотчас освободилась от давящего груза. Набирая полные лёгкие свежего воздуха, я подняла голову к усеянному звёздами небу и прицелилась взглядом на яркую луну. Она была такой огромной, что, казалось, расстояние до неё можно преодолеть даже на воздушном шаре.

Мы подошли к фонтану, и я не удержалась от соблазна сесть на край его бортика и зачерпнуть в ладонь воду. Меня не покидало чувство пристального внимания за своей спиной. Денис стоял позади и посылал волнующие меня сигналы. Я буквально кожей ощущала его тепло, словно отблески живого пламени. Внезапно захотелось прижаться к ожидающему меня мужчина ещё сильнее, утонуть в его нежности.

Я повернула голову и посмотрела на стоявшего за мной мужчину. Он неподвижно наблюдал, как сквозь пальцы просачивается вода, а ветер хозяйничает в подоле моего шёлкового платья. Просто остановился, засунув руки в карманы брюк и чуть расставив ноги в характерной мужской позе. Его русые волосы развевались под дуновением спасительной прохлады, а глаза цвета французского бурбона смотрели прямо на меня. Денис улыбнулся, обнажив свои ровные белые зубы, отчего на щеках тотчас образовались едва заметные ямочки. Такие симпатичные и милые, что мне тотчас безумно хотелось дотронутся до него, до его лица, до его груди…

Иногда говорят, что мысли материализуются, что именно сейчас и произошло с моими. Денису хватило лишь короткого мгновения, чтобы на каком-то телепатическом уровне уловить возникшие между нами флюиды и вновь первым сделать решающий шаг вперёд. Он подошёл ближе и взял меня за руку, бережно поднимая на ноги. От этого невинного прикосновения по телу в который раз за вечер по зажатой от напряжения спине поползли мурашки. Воздух застрял в горле и никак не хотел проталкиваться ни в лёгкие, ни наружу.

– Замёрзла? – ласково спросил он.

Мне же было жарко, безумно жарко. Я сгорала заживо от одной его близости, распалялась до тысячи градусов, плавясь в собственном пожаре страсти, однако в тот же миг собралась и утвердительно кивнула.

Он приглашающе распахнул свой пиджак и, не медля ни секунды, прижал к себе, обхватив покрепче руками.

– Так теплее? – заключив в свои упоительные объятия, с улыбкой спросил он.

Если бы у меня в данный момент была возможность провалиться сквозь землю от безумного смущения, я бы непременно воспользовалась этим. Полыхающий румянец окрасил мои щёки в пунцовый оттенок, отчего мне пришлось поспешно спрятать лицо на его груди.

И время словно застыло, дав нам шанс насладиться только что родившимся мгновением. Мы стояли так несколько минут. Он, будто убаюкивая, слегка покачивал меня, а я всё ждала, что вот сейчас он должен – обязательно должен – меня поцеловать! Ещё мгновение – и он деликатным жестом поднимет моё лицо, посмотрит на меня нежными взглядом и, наконец, коснётся своими губами моих губ…

Но ожидания разрушились как карточный домик, оставив после себя жгучее разочарование.

– Мы опоздаем на сеанс, – внезапно сообщил Денис, непрозрачно намекая, что пора заканчивать с эмоциональными порывами и переключаться на трезвый расчёт, – поехали.

– Да… – кивнула я, едва не завыв от досады и неудовлетворённости своих желаний. Недостатка любви, в конце концов. – Идём.

Денис открыл дверь в салон своего «Лексуса», пахнущего дорогой кожей и грехом, ожидая, пока я устроюсь на сиденье, но тут раздалась громкая трель мобильного. Дверь с моей стороны немедленно захлопнулась, а сам Денис, не садясь за руль, достал из кармана свой телефон и ответил на входящий звонок.

Разговора не было слышно, однако, по непонятным мне причинам, я внимательно наблюдала за всеми движениями Ломова. Он отошёл от машины метра на два и, улыбаясь, что-то кому-то говорил. Потом расхохотался, запрокинув голову назад, будто от услышанное доставило ему удовольствие.

Меня, в свою очередь, разносило от дикого интереса, кто и что так может его так рассмешить, даже стало как-то завидно и обидно, ведь у меня не получилось поднять до такой высокой точки его настроение. Подумаешь, лёгкая полуулыбка или в лучшем случае смешок, а вот голос в динамике вызывал совсем другие эмоции.

По всей видимости, разговор заканчивался, потому что Денис начал утвердительно кивать, с чем-то соглашаясь, потом вновь ослепительно улыбнулся и выключил телефон.

Вернувшись к машине, он сел за руль, приподнял уголки губ и виновато поговорил:

– Извини, что так долго. Это был Валерка. Обсуждали некоторые вопросы.

– О, ничего страшного, – тщательно скрыв своё любопытство и сделав вполне непринуждённый вид, затараторила я и улыбнулась в ответ. Но потом вдруг, насторожившись, уточнила: – А тебе можно вести машину? Не оштрафуют?

– За бокал вина? Ты шутишь? – весело рассмеялся он, завёл мотор и вдавил педаль газа в пол. – Ну что, поехали! Нас ждут приключения!

Автомобиль взревел и, за несколько секунд набрав высокую скорость, умчался в темноту. Денис включил радио и, качая головой в такт музыке, вполголоса стал подпевать какому-то исполнителю.

– Хорошие новости? – спросила его, несколько недоумённо посмотрев на красивый профиль.

– Почему ты так решила? – хмыкнул он.

– Ну, ты повеселел, песни поёшь… – хихикнула я, головой указывая на светящуюся яркими огоньками автомагнитолу.

– А почему бы и не попеть, когда настроение хорошее… Рядом со мной чудесная женщина. Вечер. Погода замечательная. По-моему, это естественно, – он ласково посмотрел на меня и задорно так, по-мальчишески подмигнул.

Удовлетворённо усмехнувшись его пояснению, я поудобнее расположилась в кресле, вытянула на всю длину ноги – благо, расстояние в салоне позволяло эту приятную шалость, – и с придыханием заметила:

Глава 6

«Мужчине нельзя давать второго шанса. Его уже не исправить. А данные когда-то обещания им всё равно забудутся, как только всё в отношениях станет по-прежнему…» ©Долина Яна

Из кинотеатра мы вышли, счастливо держась за руки. Я улыбалась, благодарила судьбу за подарок и молила, чтобы этот день никогда не заканчивался. В такие моменты кажется, что всё под контролем: разум чист и не осквернён обилием информации, на душе поют птички, а в животе летают бабочки. Впрочем, ничего в этой жизни невозможно контролировать…

– Поехали ко мне?.. Не хочется прерывать этот чудесный вечер. Я не до живу до завтра, чтобы вновь тебя увидеть, – обняв меня и зарывшись пальцами в мои волосы, прошептал Денис.

– Поехали, – эхом повторила я и, подчинившись воле сердца, села в машину. Однако усталость взяла своё, и по дороге меня увело в сон. Расслабившись, задремала, почти свернувшись клубочком на кресле, пока в тишине салона не послышался негромкий голос Дениса.

– Просыпайся, соня, мы приехали.

Я вышла из автомобиля, слегка пошатнувшись. Денис подхватил меня на руки и понёс к дверям подъезда. Опустив на ноги на вымощенное плиткой крыльцо, он достал маленький магнитный ключик, и уже через секунду замок безопасности щёлкнул.

Поднимаясь по лестнице, я всё время ощущала на себе вожделенный, выразительно-восхищённый взгляд, от которого озноб раз за разом волной растекался по коже.

Но когда мы зашли в квартиру, все волнительные ощущения отошли на второй план, и теперь я восхитилась не столько роскошной обстановкой, сколько решением дизайнера и отделкой. Простор! Вокруг царил невероятный горизонт свободы, дышалось легко и непринуждённо, а глаз не успевал фокусироваться на какой-то одной детали интерьера, как тут де переходил к другой. В общем, холостяцкая берлога оказалась просто огромной! Просторный холл, повсюду стояли коробки – было видно, что всё здесь новое и ещё не обустроенное.

Поразившись, насколько мебель в этом месте будет играть лишь дополняющую, но не главенствующую роль, я разулась и под лёгкий толчок Дениса в спину направилась в гостиную, пока сам хозяин апартаментов удалился на кухню.

Правда, в этой комнате уже появились признаки постоянной жизни: вместительный кожаный диван, голый паркетный пол, огромная плазма, висящая на стене, полупустая коробка с недоеденной пиццей и пульт управления от телевизора на полу. Тем не менее, всё говорило о том, что здесь живёт одинокий мужчина, потенциальный жених, который найдёт время завязать роман, но при этом не имеет и лишней минуты, чтобы даже распаковать вещи.

Я аккуратно опустилась на прохладную поверхность дивана, с наслаждением почувствовав, как она вовремя остужает разгорячённое тело, и обратилась в слух. Со стороны кухни раздались приближающиеся шоркающие шаги Дениса. Когда-то укрывающий меня фланелевый пиджак уже снят. Рубашка полностью расстёгнута. В руках – два стеклянных бокала и бутылка вина.

Я приняла один фужер и дождалась, когда вино заполнит более половины его объёма, после чего молчаливо стала наблюдать, как Денис наливает вино для себя и подсаживается ближе. Отставив бутылку на пол, он прошептал:

– Принцесса, ты устала?

Пригубив немного вина, отрицательно помотала головой.

Денис осушил свой бокал, отправил его так же, как и бутылку, на пол и легонько провёл пальцем по моей щеке.

Внезапно лицо охватил жар, кожа под слоем пудры запылала, как обожжённая углём, а в области ключиц началось лёгкое покалывание, вскоре опустившееся вниз и переросшее в нехватку кислорода. Пальцы одеревенели, тело перестало слушаться, словно оно готово было подчиняться лишь одному человеку – воплощению моего персонального ада. Ада первой неразделённой любви и страданий.

– Принцесса, ты веришь мне? – прошептал он, освобождая от петли каждую пуговицу на моей накидке, и вскоре невесомая вещица из полупрозрачной ткани мягко соскользнула с плеч, защекотав руки, после чего упала на пол рядом с пустым бокалом Дениса.

Я с трудом сглотнула, понимая, что как ни стараюсь включить этот чёртов самоконтроль, у меня ничего не выходит, словно меня обратили в мумию, не дав возможности оказать сопротивление. Я сидела не шевелясь и отчаянно пыталась побороть взрывающий каждую нервную клетку страх.

– Да, – проговорила одними губами в ответ на доставляющие удовольствие прикосновения.

– И я не схожу с ума, – понизив голос, он наклонился к моей шее и провёл горячими губами по пульсирующей от напряжения венке.

Внутри всё оборвалось. Сердце заколотилось как оголтелое, словно пытаясь вырваться из опутывающих его оков. С того момента, как меня окутало кольцо крепких мужских рук, я словно утонула в сладком дурмане. Возможно, принятая доза алкоголя, возможно, царящая вокруг атмосфера интимной обстановки, придавала ощущениям особую остроту. Я будто впервые взглянула на отношения мужчины и женщины под другим углом. Словно до этого дня и не знала, что бывает иначе. Меня поглощало тепло его тела, мне безумно нравилось касаться его, ощущать на себе откровенный взгляд. Почувствовав, как рука Дениса проскользнула за полы моего платья, раскрывая его, а потом по-хозяйски накрыв грудь, я сдавленно вздохнула. Меня словно опалило внутреннее пламя. Глотая ртом воздух, вцепилась в бугристые мужские плечи, изо всех сил пытаясь вновь взять себя в руки, сосредоточиться, однако стоило лишь шаловливому пальцу проскользнуть за чашечку бюстгальтера, как вновь неведомая волна опьяняющего наслаждения пронзила тело, заставляя слабо застонать.

Боже, неужто я и впрямь готова потерять контроль в этих руках?! Всё словно подталкивало свершить переворот, почувствовать себя в новом свете, в новой роли, захлебнуться в нашей общей страсти и обоюдном влечении.

Посмотрев вверх, я невольно облизнула краешком языка пересохшие от тяжёлого дыхания губы и, не понимая, что со мной происходит, соблазнительно улыбнувшись, почувствовала сладостное томление внизу живота.

Медленно подведя свои руки к воротничку платья, он потянул его вниз, заставляя вещь волной пробежаться по рукам, талии, бёдрам, бросится к ступням. Чувствуя себя почти что обнажённой, но как никогда желанной под его пристальным взглядом, я безмолвно проследила, как, взявшись за створки своей рубашки, его руки точно так же сбросили её с плеч.

Глава 7

«Обман так же, как и правда, обладает вибрациями. Даже если люди не понимают, что их обманывают, они всё равно это чувствуют». ©Долина Яна

Зайдя в квартиру, я тихонько разулась и, чтобы не разбудить Светку, на цыпочках прошла в ванную. Сняв всю одежду, что на мне была, и закинув её в стиральную машину, включила воду. Залезла в ванну и встала под льющиеся из душевой лейки струи, стараясь смыть всю ту грязь, в которой меня сегодня вываляли. Между ног по-прежнему саднило, соски болели от звериных укусов, но, намылив мочалку, я через боль и жжение прошлась по травмированным местам.

Однако последней каплей моего самообладания стала высохшая на внутренней стороне бедра тонкая дорожка крови. Едва справившись с тошнотой, тяжело дыша, я с отчаянием облокотилась о холодную плиточную стену и сползла вниз, на дно ванной, а потом, обхватив себя руками, вновь заплакала.

Какая же я наивная! Отчего-то поверила, что человек мог измениться всего за день… Света как в воду глядела, а мне за отбитую глухоту и недалёкость можно присвоить звание набитой дуры. Что делать завтра? Как я буду смотреть Ломову в глаза? Я же со стыда сгорю. А мама?.. Как же была права мама! Чёрт! Как же от этого обидно и больно! Я никого не слушала – теперь расхлёбываю...

Смыв с себя пену, я вылезла из ванной, вытерлась мягким махровым полотенцем, накинула халат, висящий на крючке, и посмотрела на себя в зеркало.

Тёмные мокрые волосы висели отдельными прядями, не смывшаяся до конца тушь чёрными расплывчатыми кругами легла под глазами. Побледневшее лицо покрылось пятнами, глаза и нос стали красными и распухшими от безутешных рыданий.

Горько вздохнув, я с безнадёжностью отвернулась от зеркала и вышла из душной, заполнившейся паром комнаты. Бесшумно пройдя на кухню, зажгла бра не стене, чтобы свет не бил в этот момент своей ненужной, невыносимой для сетчатки яркостью, и, включив чайник, залезла на стул, подобрав под себя ноги и обхватив их руками. Тихое шипение прибора и образовавшихся от нагревания пузырьков воды стало успокаивать и убаюкивать.

Подняла глаза на часы – половина пятого утра. На работу к девяти – ещё есть время поспать. Но спать не хотелось.

Чайник бурно закипел и, тихонько щёлкнув, выключился. Я нехотя сползла со стула и подошла к кухонному стеллажу. Достав забавную кружку, на керамической поверхности которой была изображена весёлая мультяшная мартышка с надписью «Улыбнись!», я всё-таки нашла в себе силы сделать то, к чему она призывала. Её мне от всей души подарила Светка, и случилось это на вторые сутки переезда к ней и, по стечению обстоятельств, в мой день рождения. В тот момент представления о том, что на свете есть люди, которым я ещё нужна, ожили, и, наверное, благодаря уже совершившемуся случаю, не покидают меня даже теперь, в минуты глубочайшего разочарования.

Налив себе крепкого чёрного чая, я подошла к окну. Тепло кружки приятно согревало озябшие ладони. За окном просыпался рассвет, налагающий свои права и вынуждая светодиодные фонари погаснуть. Заглянув через стекло в небо, моё внимание привлекли ещё горящие звёзды – тусклые, уже уступающие место яркому дню и белым облакам.

Небольшой глоток – и горячая тёмная жидкость устремилась вниз, согревая на своём пути каждую клеточку моего тела. Однако внутренняя уравновешенность, дав трещину, вмиг рассыпалась на кусочки, стоило только задать себе болезненный, стучащий молоточком вопрос, ответ на который так и не был найден, – что отныне делать?

Рассказать всё Свете? Она, поджав губы, вздохнёт, скорее всего, ничего не скажет или начнёт утешать, что ещё хуже. Нет, не буду. Заверю, что всё прошло нормально, чинно и благородно. Наверняка Денис не станет афишировать наши отношения и что между нами произошло, тем более на работе, среди коллег и подчинённых, а следовательно, вряд ли кто-то обратит на внимание на то, как мы поведём себя при встрече друг с другом.

Вчерашний вечер киноплёнкой прокручивался в моём перегруженном, взбудораженном мозгу. Где я совершила ошибку? Почему Ломов так поступил, ведь он был таким нежным, таким понимающим? Может быть, дело во мне? Я как-то неправильно себя вела, дала понять, что слишком доступная? Или ему просто хотелось с кем-то переспать? Уверена, у него нет недостатка в девушках, но почему же тогда я? Да нет же, не может быть… Раз он пригласил меня, значит, что-то его зацепило, что-то понравилось… значит, заметил… значит, во мне есть нечто такое, что покорило его. А вдруг завтра всё изменится, его недостойное, аморальное поведение стало следствием принятого им алкоголя? Ну не может быть, что он воспользовался мной и выкинул как использованную вещь… Не верю.

Господи, столько вопросов и ни одного ответа!

Я допила чай, а кружку поставила в раковину. Сил её вымыть уже не осталось. Выключила бра и крадучись, чтобы ни на что не наткнуться на своём пути, поплелась в спальню.

Светка спокойно, перевернувшись на живот и положив руки под подушку, сопела во сне на своей половине кровати, а я неслышными шагами обошла кровать с другой стороны, сняла халат и нырнула под уютное верблюжье одеяло. А потом, свернувшись клубочком, моментально уснула. И несмотря на то, что ночь пролетела как пять коротких, совершенно чёрно-белых минут, разлепить веки оказались довольно тяжёлым испытанием. Если бы не подруга, которая растормошила меня в половину восьмого утра, скача на кровати от нетерпения, так бы и спала до обеда.

– Ян, ну Ян, просыпайся! Рассказывай! Как свидание? Где вы были? – забросала она вопросами, камнями падающими в пустоту души.

– Свет, у меня очень болит голова… Я потом тебе всё расскажу, – простонав, я попыталась отделаться от неё, но не тут-то было.

– Ну Ян, ну скажи хоть, вы целовались? – плутовка загадочно улыбнулась и подмигнула в своей заговорщической манере. – Ну Ян… – вновь прогундела она, а потом вдруг набросилась на меня и стала щекотать. – Говори! Говори! Говори!

Я с хохотом повалилась на кровать, едва отбиваясь от невыносимых ощущений.

Глава 8

«Иногда хватает мгновения, чтобы забыть жизнь, а иногда не хватает жизни, чтобы забыть мгновение». ©Долина Яна

Найдя в одном из залов Свету и встав с ней рядом, плечом к плечу, я тихонько спросила:

– Домой идёшь?

– Нет, задержусь: мне выкладку надо сделать. Буду дома позже, а ты пока собирайся.

– Куда и зачем? – подняв бровь, озадаченно поинтересовалась у подруги.

– Нас пригласили на ужин Максим и Юра, – она улыбнулась и, мечтательно закатив глаза, добавила: – Ах, Юра… Какой он симпатичный, умный, серьёзный. Кстати, – опомнилась Светка, – встречаемся узкой компанией в тихой домашней обстановке. Интим и всё такое…

– Я не хочу никуда идти, – опешив от последней фразы, прошептала ей в ответ и сконфуженно поправила юбку, оттянув подол вниз, словно стыдясь своего внешнего вида.

– Не отвертишься, – состроив глазки, покачала головой она и плутовато спросила: – Ну?.. Ведь у тебя сегодня нет свидания с Денисом?

– Нет, сегодня не планировали, – как можно беззаботней бросила я и, гордо приподняв подбородок, оглядела просторное торговое помещение, в котором между стеллажами сновал единственный покупатель, видимо, последний.

– Вот и отлично! Отметим твой первый рабочий день в хорошей компании! – Света обняла меня и не терпящим возражений тоном скомандовала: – Всё! Топай домой, жди меня!

Домой я, конечно же, вернулась одна, не дожидаясь подруги, но и приступать к наведению внешнего лоска не стала. Превращать квартиру в салон красоты, чистить пёрышки и просто куда-то мчаться после трудного дня совершенно не хотелось. Буду как икебана, в основу которой положен принцип изысканной простоты и естественной красоты, а вот Светка пусть хоть трюмо на голове сооружает да боевой раскрас, как индейские вожди, наносит – всё равно.

Вместо того чтобы последовать Светкиному совету и своему же, данному в мыслях подруге, только в менее экспрессивной форме, я удобно расположилась на диване, обняв Персика и ласково почёсывая ему ухо. Кот мирно сопел, прикрыв от удовольствия глаза. Мне же под его безмятежное мурчание вспоминалось каждое слово, каждый жест, каждый взгляд в сегодняшнем разговоре с Денисом.

Что же теперь делать? Ещё Света не вовремя со своими встречами... А так тянет побыть сегодня одной, подумать, помечтать наедине… Но ничего не поделаешь – придётся идти.

Вспомнив приятную, по-настоящему милую улыбку Юры и задорные шутки Максима, я непроизвольно улыбнулась. Наверное, всё-таки зря отказываюсь от возможности побыть в обществе достойных мужчин: вечер ожидается интересным, и может, он хоть на чуть-чуть поможет мне забыть о душевных переживаниях.

Ещё немного поразмыслив над последним, переложила сонного Персика в его любимую глубокую лежанку, а сама отправилась в душ, уверованная в правильности своих суждений. Простояв добрые полчаса под тёплой расслабляющей водой, я вышла из ванной с некоторым чувством удовлетворения, расчесала мокрые волосы и, высушив их феном, уложила в аккуратную причёску. На макияж решила не растрачивать время, лишь слегка подкрасив ресницы коричневой тушью. Надела свои любимые джинсы, чёрную приталенную водолазку, а, открыв шкатулку с бижутерией, выбрала в качестве аксессуаров белые серьги, лимитированные под жемчуг, и бусы в таком же исполнении.

В результате, посмотрев на себя в зеркало, я осталась более чем довольна своим незамысловатым образом, однако присутствовала в нём одна деталь, сводящая на нет всю чистоту и непорочность – серые круги под глазами от проведённой без сна ночи. Нет, появляться уставшей и переутомлённой в кругу симпатичных парней однозначно не следует, и потому всё же достала косметичку, выудила из неё тональный крем и замаскировала им неприглядную синеву, после чего добавила на веки перламутровых теней нежного оттенка, а на скулы – немного румян, что тотчас придало лицу свежести и ухоженности. Губы украсил яркий блеск с тонким фруктовым ароматом, но последним, завершающим и, как мне самой показалось, важным штрихом стала капля любимых духов. Пожалуй, только теперь я готова была хотя бы на непродолжительное время забыть о своих личных проблемах.

Поскорее бы Света пришла, пока я опять не расклеилась…

***

Подъезжая к месту нашей встречи, мне почему-то стало так спокойно, что я практически забыла о Денисе. Однако когда перевела взгляд на Свету, то ещё раз отметила её невероятно соблазнительный вид. Подруга решила блеснуть формами, подчеркнув их коротким чёрным платьем с длинным рукавом и открытым вырезом. Правда, этим она не ограничилась и надела в дополнение к своему пикантному стилю эффектные чулки, туфли на высоченном каблуке и болеро, которое накинула поверх платья.

– Куда ты так нарядилась? – улыбаясь, спросила её. – Мы же не в ресторан идём.

– А всё может быть! – рассмеялась она и кокетливо подмигнула. – Не только же тебе по ресторанам ходить!

– Ну да… – взгрустнула я, согласившись с мнением Светки.

– Всё, идём! Я сгораю от нетерпения увидеть Юру! – Светланка выскочила на площадку перед подъездом, расплатившись с водителем такси.

– Идём, – кивнула, предугадывая, чем может закончиться сегодняшний вечер, и почему-то ничего хорошего на ум не приходило. Одна гипотеза была сквернее другой.

– Дамы, дамы, дамы! – пропел Максим, распахивая дверь. – Опаздываете!

– Имеем право! – обворожительно отбила Света, проходя в квартиру и целуя хозяина в щёку.

– Привет, – улыбнулась я Максу и вежливо поинтересовалась: – Как ты?

– Всё отлично! – Он поднял уголки рта вверх и жестом пригласил: – Проходите в гостиную. Юрка колдует на кухне.

Света, услышав эту фразу, сразу же поспешила туда, ну а я двинулась за ней: всё-таки стоит поздороваться со вторым хозяином дома.

Подруга первой вплыла в кухню с поистине королевским видом.

– Привет, Юра, – негромко проворковала она, старательно строя глазки.

– Привет, – он бросил на неё беглый взгляд и, тотчас переведя его на меня, расцвёл в улыбке. – Привет, помощница!