Когда взойдет луна - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Anastasia Avi Samaeli (самиздат)

Глава 1

Холодный ветер завывал в обвисших проводах на промокшей от осеннего дождя улице, отдаваясь гулким эхом. Словно дикий голодный зверь, что вышел из старого парка в поисках пищи. В воздухе пахло пылью и свежескошенной травой. Сжимая в руке школьный рюкзак, я стояла на пороге старого дома своей уже бывшей подруги. Саманта Лима, моя одноклассница. Смуглокожая девочка, что жила с матерью на окраине пропахшего рыбой района, была единственной, кто мог терпеть меня. Но сегодня я показала себя во всей красе. Скверный характер рвался наружу потоком обидных слов.

***

— Миссис Лима, — капризно надув губы, я отодвинула от себя тарелку сухого тыквенного пирога. — Моя няня готовит в сотню раз вкуснее. Пирог сухой и вязкий. Его же есть невозможно.

Женщина печально отвела смущенный взгляд в сторону окна с отвратительной полосатой занавеской. Что-то в ней вызывало странное отвращение. Казалось, что она совсем не добрая, какой хотела казаться. А мое присутствие в их доме вызывает у нее раздражение. Она лишь притворялась, что рада меня видеть. Но ее глаза были злыми, холодными и колючими.

Медленно двигая тарелку, я подталкивала ее к краю стола с клеенчатой скатертью в красную клетку, на которой виднелись дыры и прямые порезы от кухонного ножа. Именно на этом столе мать подруги нарезала овощи и хлеб, а после он становился обеденным. Отвратительно. Изобразив рвотный позыв, я незаметно дернула за край клеенки.

Тарелка с пирогом упала на только что вымытый пол и разлетелась на десятки осколков. Я хихикнула и потерла маленькие ручки, оглядывая куски пирога на полу и чувствуя свое превосходство над этими людьми.

Саманта жила с мамой, которая работала в торговом центре уборщицей. Девочка носила обноски и часто выпрашивала у меня карандаши. Она говорила, что мама экономит деньги. Откладывает их на будущее. В школе я намеренно избегала общения с девочкой, дабы никто не узнал о нашей тайной дружбе.

Иви Долорес Митчелл, дочь известного кардиолога Николаса Митчелла, не могла дружить с "плебеями". Настоящего значения этого слова я не знала, но мне казалось, что оно точно описывает таких, как Сэм.

Миссис Лима, симпатичная латиноамериканка, едва заметно улыбнулась и, схватив веник, смела остатки "моих трудов" в грязный совок.

— Долорес, ты дрянь! — воскликнула подруга, выползая из-за стола. Я не хочу с тобой дружить!

Девочка всхлипнула и бросилась помогать матери. Я встала, намеренно уронив хлипкий стул и, схватив красивый розовый рюкзак, брезгливо поморщилась, осматривая обстановку отвратительного дома.

Покрытые темной плесенью стены давно не видели ремонта. Тонкий истоптанный ковер. Картина, что совершенно не гармонировала с интерьером бедно обставленной гостиной. Брезгливо осматриваясь по сторонам, я медленно топала к двери. Накинув осеннюю курточку, я схватила рюкзак и дернула дверную ручку.

— Я, пожалуй, пойду. У вас холодно и неприятно пахнет, — противным голосом пропищала я.

— Куда же ты, Долорес? Твой отец попросил присмотреть за тобой! — широко распахнув карие глаза с пушистыми ресницами, воскликнула неприятная женщина. — Твоя няня взяла внеплановый выходной, и потому я привезла тебя к нам.

— Но мне не нравится у вас, понимаете? У вас даже телевизора нет. Вокруг паутина и грязь! — я громко, притворно чихнула. — Вот, пожалуйста. У меня жуткая аллергия на пыль. Потому в нашем доме всегда идеально чисто. Я хочу домой! — топнула ногой в красивых черных сапогах на крохотном квадратном каблучке.

Саманта взглянула на свои ноги в грязных ботинках и тихо заплакала. И чем больше она плакала, тем веселее мне становилось.

— Ты настоящий дьявол, Долорес! — выкрикнула девочка и тут же схлопотала по губам от матери.

Я скривила нос за спиной уставшей женщины и, показав язык, подмигнула Саманте. Показывая пальцем на ее ботинки и злобно хихикая.

— Неудачница и нищенка! — злорадно засмеялась я.

— А ты богатая сволочь, Долорес. Я никогда не думала, что скажу эти слова вслух. У тебя нет души. И однажды ты ответишь за каждый злой поступок, — подруга сжала кулаки и нанесла последний удар. — Твоя мама умерла, давая тебе жизнь. Даже она не хотела тебя видеть.

— Прекрати, Саманта, — тихо прошептала женщина и потерла указательными пальцами виски. — Посиди в своей комнате и подумай над тем, как себя ведут приличные люди.

— Приличные люди, — повторила я, в точности копируя голос женщины. — Позвоните моему отцу. Пусть он заберет меня домой! Сейчас же!

Выбежав на полусгнившее крыльцо, я вцепилась рукой в деревянные перила и сильно сжала ладонью перекладину. Громкий треск немного напугал, но я продолжала ломать чужое имущество, получая странное удовольствие. Мне совсем не нравилась мать Саманты. От нее даже пахло неприятно.

Миссис Лима пыталась набрать номер моего отца, тыкая дрожащими пальцами в стационарную трубку. Минут через семь ей это удалось, и, судя по вздоху облегчения, сорвавшемуся с губ женщины, отец ей всё-таки ответил.

— Николас…— женщина осеклась и густо покраснела. — Твой отец обещал приехать за тобой через пятнадцать минут. Ты бы вошла в дом. Холодно.

— Отвали. Мне не холодно, — буркнула себе под нос и спустилась со ступенек на улицу.

Глава 2

Забежав домой, я бросилась по ступенькам наверх. Моя комната была моей зоной комфорта. Убежищем. Хотя, кого я обманываю? Везде и всюду я всегда чувствовала себя комфортно и непринужденно. Будь то университет, клуб или совершенно незнакомая компания горячих парней.

Наши отношения с Дэвидом были очень далеки от романтических. Этот парень с чертами лица и телом, как у модели Armani, устраивал меня во всех аспектах. Богат, умен, не назойлив. Иногда, глядя на него, я задумывалась о настоящих отношениях. Чтобы секс как в кино, со стонами и потными телами. В этом плане будущий юрист немного разочаровал. Близость с ним напоминала аттракцион. Один из тех, что поднимает уровень адреналина до небес, но слишком быстро заканчивается. Вот так и с Дэвидом. Сначала долгие ласки, потом жаркие поцелуи, а после три толчка и "прости детка".

Сейчас я вспомнила о нём лишь потому, что моя машина осталась стоять у его дома. А утром мне нужно везти драгоценную Саманту на занятия. И если отец узнает, что везти мне эту овцу не на чем, то начнётся скандал. Я, конечно, выйду победителем, но перспектива слышать упреки не привлекала.

После встречи со странным парнем было не по себе. Словно я повстречала на улице самого Дракулу. И возможно, так оно и было, если учесть, что на нём была куртка, которая была модной лет десять назад. Скорее всего, байкерская. Прикосновения его руки к моей коже были холодными, но вызывали чарующие волны невероятного тепла. Потому я не могла с уверенностью сказать, что этот парень нечисть.

Но наличие полной луны на небе. Струйка крови, что появилась на лбу красавчика, словно по волшебству, и то, как он исчез, наталкивало меня на мысль, что он не человек.

Но я не верила во всю эту потустороннюю чушь. Не верила до сегодняшнего дня.

В детстве моя няня Джоан часто рассказывала мне байки о колдунах и вервольфах. Признаться честно, я боялась заходить в ее комнату. Чего там только не было. Над дверью женщины висел чеснок. А над кроватью - крест и ловец снов. Такой же символ висел и в моей спальне. После случая на дороге меня постоянно мучили кошмары. Но двенадцатого октября сны становились четкими и как будто реальными. Словно я снова смотрела на тело на дороге. Чувствовала запах крови. Слышала звук удара.

Войдя в спальню, я достала из кармана зажигалку и, повертев её в руках, рассматривала гравировку. Вещица довольно дорогая. Скорее всего, чей-то подарок. Достав пачку сигарет из куртки, я разделась и, оставшись в одних кружевных трусиках, закурила, сев на пушистый ковёр.

— Какая интересная зажигалка. Опять прогуляла пары, Долорес? Тебе говорили, что приличные люди надевают в доме что-то кроме трусиков, через которые можно рассмотреть абсолютно всё, — мерзкий голос сводной сестры разорвал череду не совсем приятных мыслей.

— Положи зажигалку на стол, Сэм, — процедила сквозь зубы, выпуская в лицо брюнетки ровную струйку сизого дыма. — И, пожалуйста, сдуйся из моей спальни, пока я добрая.

— Ты и добро – понятия совершенно несовместимые, — мерзко засмеялась испанская курица. — На месте твоего отца я бы отобрала у тебя ключи от машины и заставила работать в какой-нибудь забегаловке.

Встав, я открыла окно и выбросила окурок. В парке, прямо у скамейки стоял Кевин и, задрав голову, смотрел на луну. Увидев спортивный костюм на компьютерном кресле, я натянула его на голое тело и, выхватив зажигалку из рук брюнетки, бросилась бежать по коридору в сторону Джоан. Своей няни, которая теперь исполняла обязанности экономки, прачки, уборщицы и кухарки. Даниэла так и не научилась готовить. Хотя, скорее всего, мать Сэм просто зажралась, выйдя замуж за моего отца.

— Джоан, мне нужна святая вода и что-нибудь серебряное.

Забежав в комнату женщины, прошептала я, воровато оглядываясь по сторонам.

— Господи, детка. Зачем тебе всё это среди ночи? — спросила женщина, округлив карие глаза.

— Хочу проверить кое-что, — ответила я, шаря глазами по знакомой комнате.

Осторожно отодвинув женщину в сторону, я открыла её тумбочку и извлекла оттуда серебряный крест и бутылочку с прозрачной жидкостью.

— То, что доктор прописал! – крикнула, выбегая из комнаты, и запихнула всю эту ерунду в карманы узких штанов.

На улице стало ещё холодней, и я успела пожалеть о том, что вышла. Кевин стоял неподвижно в том самом месте, где и несколько минут назад. Подкравшись сзади, я осторожно коснулась его плеча. И когда он медленно повернулся, плеснула ему в лицо святую воду.

Глаза парня округлились. Капли стекали со лба и подбородка. Схватив меня за руку, он больно сжал мою кисть.

— Какого чёрта ты делаешь? — голос Кевина был похож на осенний гром.

— Хотела убедиться в том, что ты не вампир, — тихо пропищала и попятилась.

В ответ услышала тихий приятный смех. Кевин вытер лицо белоснежной майкой и, закатив глаза, покачал головой. Словно хотел сказать, что я дура. Самым странным было то, что никакой раны на лбу парня не было. Даже шрама не осталось. Чертовщина какая-то.

— И что, по-твоему, сделал бы вампир, если бы на него попала эта вода? — парень прищурил глаза и провел языком по губам.

— Возможно, загорелся бы, или как минимум зашипел, — запинаясь, ответила, глядя на его соблазнительные губы.

Глава 3

Кевин

Вы когда-нибудь замечали, что тишина бывает слишком громкой? Она словно звенит в ушах, мешая сосредоточиться. Иногда тишина спасает от шумного города и проблем. Что, словно снежный ком, летящий с вершины горы, сливаются в один огромный белый шар и несутся прямо на тебя на бешеной скорости?

Скорость…

Это единственное, что давало возможность оказаться в тишине. Звучит совершенно нелогично, но именно так мне казалось. Когда мне становилось грустно, я надевал куртку и шлем и заводил свой байк. Ночь, дождь, пустое шоссе и тишина. Это то, что было нужно лично мне.

Но тишина, которую я слышал прямо сейчас, было иной. Словно назойливое жужжание какого-то насекомого, что кружило прямо у моего уха, не давая спать. Жужжание стало громче и прерывистей. Казалось, что теперь я слышу вой и чьё-то теплое дыхание. Открыв глаза, я тут же зажмурился от яркого света.

Чья-то теплая рука коснулась моего предплечья, и тонкие пальцы пробежались по коже, оставляя странное ощущение покоя.

Писк. Мерзкий, отвратительный писк какого-то механизма заставил медленно разомкнуть глаза. Я стоял у окна и видел собственное тело, лежащее на больничной койке.

Что за чертовщина? Как я могу смотреть на себя со стороны. Чужая незнакомая рука нежно рисовала узоры на предплечье, заставляя расслабиться. От теплых касаний стало спокойно, и я даже выдавил некое подобие улыбки, приближаясь к больничной койке.

Парень, что утопал в белоснежных больничных простынях, был моей копией, но гораздо старше. И снова касание чужой руки, но теперь ближе к шее. Мягкая, нежная кожа. Значит, рядом женщина. Я позволял ей гладить себя, не отрывая пристального взгляда от собственного бледного тела.

— Странно наблюдать за собой со стороны. Верно, Кевин? — мелодичный и очень чувственный женский голос нарушил прекрасную тишину.

Не знаю, кто она. Но лучше бы молчала. Нащупав рукой тонкие пальцы женщины, я легонько сжал их в своей прохладной ладони. Словно пытался впитать ее мистическое тепло и покой. Именно так. Она забавно хихикнула и стала осязаемой. Передо мной стояла обычная девушка. Абсолютно ничего примечательного. Маленького роста. Рыжие волосы коротко подстрижены. На лице рассыпаны забавные веснушки. Но голос, тепло и покой, которым обволакивало тело от ее слишком интимных прикосновений - все это делало девушку особенной и очень желанной.

— Какой прыткий! — засмеялась странная особа, которая, по всей вероятности, прочла мои мысли.

— Кто ты? — мой голос был неестественно тихим и хриплым, словно я мучился от жажды.

Скорее всего, так и было. Но я не хотел пить. Я хотел ее. Девушку, что прикоснулась нежно, как крылья экзотической бабочки.

— Я жнец. Работаю со Смертью, — ответила рыжеволосая незнакомка.

Глаза округлились, и я сделал шаг в сторону. Желание исчезло также внезапно, как появилось.

— Значит, я умер? — тихо спросил и поежился, словно вдруг стало слишком холодно.

— Пока нет. Но уже скоро, – нежным голосом пропела рыжая.

— Но мне всего лишь восемнадцать, — опустив голову, прошептал. — Я столько всего не успел. Почему?

— О! Так ты ничего не помнишь? Тебе двадцать пять. Семь лет, из которых ты ни разу ни пришел в себя. Лежишь безмолвный и обездвиженный. Как овощ, — девушка звонко рассмеялась, но тут же стала серьезной. — Врачи суетятся. Милые медсестры меняют тебе белье и обтирают тряпочкой.

— Замолчи, — прошептал и проглотил болезненный комок, что застрял прямо в горле. — Это просто сон. Ты лжешь. Как тебя зовут?

— Лу. Это все что я помню о себе, — девушка пожала плечами и засияла, словно огромная звезда.

Рыжая взмахнула рукой в воздушном платье, и рукав заискрился. Легкая ткань буквально парила над землей.

— Держись за руку, Кевин. Я покажу тебе, — протянула мне руку очаровательная Лу.

Пространство вокруг нее стало искажаться, превращаясь в некий серебристо-голубой портал. Она вцепилась в мою руку и сильно дернула, заставляя подчиниться.

— Закрой глаза, — скомандовала девушка. — Ты пока жив, и такой способ передвижения может вызвать тошноту и головокружение у того тебя, что лежит в кровати. Вы связаны, — и, лукаво засмеявшись, добавила, — Пока связаны.

Закрыв глаза, я вошел в огромную дыру в пространстве. Подул холодный ветер. Меня швыряло по сторонам, но я крепко держал за руку Жнеца. Ее прикосновения уже не вызывали недавних чувств.

— Мы на месте, — рыжая ущипнула меня за запястье. — Смотри, Кевин.

Открыв глаза, увидел ночной парк. Накрапывал мелкий дождь, и фонари мигали, словно в фильме. Я видел, как на светофоре остановился байк. А затем мы с Лу переместились на заднее сиденье чужого автомобиля.

Девочка лет тринадцати ругалась с отцом. Она вцепилась в руль, и автомобиль понесло по дороге. Седовласый мужчина пытался избежать столкновения, но его дочь все сильнее хваталась пальчиками за руль.

Удар. Парень на байке взлетел вверх. На секунду я почувствовал жуткую боль во всем своем фантомном теле и зажмурился. Я понял, что именно произошло. Парень на байке — это я. Вот что случилось.

Глава 4

Проведя весь день в кровати с любимым женским романом, я потихоньку приходила к осознанию того, что моя жизнь стала слишком скучной и однообразной. Не радовали деньги отца, новая машина, дизайнерские шмотки и косметика знаменитых брендов.

Все казалось слишком гладким. До блеска. Неприятного блеска, что бросался в глаза, раздражая слизистую оболочку. Хотелось ощущений. Выброса адреналина и ярких впечатлений. В конце концов, хотелось нормальных отношений с настоящим мужчиной.

Сегодня я действительно успела пожалеть о ссоре с Дэвидом, что произошла накануне. Я всегда бросала парней первой, не умея довести любые отношения к какому-либо логическому заключению. Постоянно искала несуществующие проблемы там, где их просто не было.

Иногда мне казалось, что вот-вот в мою жизнь ворвется удивительный человек. Как ветер в знойном июле, он окутает меня прохладой и заставит поверить во что-то волшебное.

Секс. Это то, к чему сводились мои взаимоотношения с противоположным полом. Секс и ничего более. И чем ярче была близость, чем искуснее был партнер, тем дольше я оставалась с ним рядом. Но проходила неделя, а затем вторая, и я теряла к человеку всякий интерес.

Возможно, причиной такого поведения было мое воспитание. Точнее, полное его отсутствие.

Оставшись один с младенцем на руках, Николас Митчелл посвятил все свое свободное время работе и изучению редких заболеваний сердца. Причина была известна всем. Безвременный уход единственной женщины, которую он любил.

Я отлично понимала, что брак с Даниэлой Лима стал для него неким спасательным кругом, за который он цеплялся уставшими руками, словно тонул в океане отчаяния.

Потому он доверил мое воспитание Джоан. Женщина не могла иметь своих детей и с радостью приняла выгодное предложение отца. Я часто наблюдала за тем, как нежно Джоан смотрит на отца, словно хочет сказать нечто запретное и страшное. И я была уверена, что он не безразличен ей. Но отец упорно гнул свою линию, старательно избегая действительности.

Отец старался не появляться дома. И даже после помпезной свадьбы с мамой Саманты его привычка ночевать на работе не изменилась. Даниэла не особо расстраивалась и, попав в наш особняк, стала совсем иной.

Симпатичную латиноамериканку словно подменили. Она сразу же распустила павлиний хвост. Выбрала себе самую огромную спальню и умело отдавала приказы прислуге. Более того, прислуга постоянно менялась. Мачеха сама нанимала девушек из агентства, но каждый раз с позором выкидывала их из дома. Причины были разными. От томных вздохов рядом с моим отцом до банальной кражи столового серебра.

Она всегда придумывала пикантные истории, дабы уволить очередную несчастную горничную. И самое интересное, что ее истории ни разу не повторялись. Хотя я отлично понимала - женщина лжёт. Почувствовав немного власти, она стала вести себя словно Греческая Богиня, что снизошла с Олимпа к смертным.

***

"Грубые пальцы скользнули под тонкую кружевную ткань крохотных кружевных трусиков Сесилии. Женщина замычала, отдаваясь в руки незнакомца, которого боялись все в городе. Грег навис над ней и сжал подбородок девушки пальцами. Опускаясь ниже, он дернул зубами дорогое кружево и нагло завладел заветной дырочкой, касаясь языком трепещущего бугорка".

— М-да. Как же все просто на страницах романов. Захотел и сразу трахнул, — бормотала я себе под нос, захлопывая скучную книгу.

Но описание грубого секса придуманных героев вызвало жаркую волну внизу живота и у той самой "заветной дырочки". Трусики стали влажными, и я сморщила нос. Дэвид. Вот кто нужен мне сейчас. Наступив на горло собственным амбициям, я набрала его номер.

— Одумалась? Мне приехать? — голос брюнета был таким, словно он выиграл миллион.

Господи. Какой же он скучный. Даже не стал строить из себя мистера "Я обижен. Проси прощения"!

— Приезжай, — выдохнула я в трубку и взглянула в зеркало на свое отражение.

Царапины выглядели отвратительно! Сэм - тупая сука. Надо было сильнее бить ее, чтобы никогда больше даже не подумала о том, что у нее есть хоть малейшее право прикасаться ко мне безнаказанно.

Грациозно двигаясь, сняла пижаму и бросила на пол, наблюдая, как шелковая ткань ложится на мягкий ковер. Настроение заметно улучшилось. Я предвкушала жаркие стоны и сладкие поцелуи.

Войдя в душевую, включила воду и, встав под теплые струи, расслабилась. Горячая вода стекала по соблазнительным изгибам нежной кожи, оставляя на теле приятные ощущения прикосновений. Я представила, что в душе я не одна и, обхватив ладонями полную грудь, шумно выдохнула. Капли стекали по волосам и щекотали шею.

— Нет, милая Иви. Сама себя ласкать ты не будешь, — Промурлыкала, словно кошка, и скользнула рукой к бедру.

В дверь постучали.

— Входи, Дэвид. Я скоро буду готова.

Фу, как пошло. Словно шлюха в борделе. Принимаю парня в собственной комнате. Но это не было впервые, потому совершенно плевать на то, что кто-то услышит, что творится за закрытой дверью моей спальни.

Обернув полотенцем стройное тело, я вышла в спальню, медленно ступая по мягкому ковру. Ступни утопали в искусственном меху. Полотенце соскользнуло с груди, обнажив возбужденные розовые соски. Дэвид сидел на кровати, широко раздвинув длинные ноги, и замер, увидев меня. Глаза парня вспыхнули озорным огоньком. Быстро поднявшись, он торопливо срывал с себя одежду, словно боялся, что я передумаю.

Глава 5

Кевин

Снова отвратительный писк нарушил тишину, к которой привыкло тело, что лежало в отдельной палате частной клиники на окраине Нью-Йорка. Я открыл глаза и встал. Я больше не принадлежал этому миру и чувствовал, как жизнь покидает меня.

Покой. Именно покой сделает меня счастливым. Если есть жизнь после смерти, то куда я отправлюсь, когда помогу девушке обрести человечность? И существует ли она, та самая жизнь после смерти? В восемнадцать лет никто не думает об этом.

Вот только мне уже не восемнадцать.

Я был полон надежд и амбициозных стремлений. Мечтал стать юристом и помогать тем, у кого не хватает денег на адвоката. Будучи сыном Дерека Эванса, я не нуждался в деньгах, но никогда не кичился богатством родителей. Кейтлин, напротив, любила яркую жизнь. Она говорила, что нужно попробовать все, чтобы после не жалеть о том, что мог, но не сделал. Ее слова не были лишены смысла.

Я был влюблен в нее безумно, а сейчас не мог вспомнить почему. Но прикасаться к ней, ходить с ней за руку казалось правильным и очень нужным. Пытаясь вспомнить любимую девушку, я прикрыл глаза и вскрикнул. В подсознании возник совершенно другой образ. Девушка с длинными волосами и розовыми прядями в них. Иви Долорес. Странное сочетание имен.

Я представил, что на мне сейчас красивый спортивный костюм, и с опаской взглянул на свое отражение в небольшом зеркале, что висело в большой душевой больничной палаты. Получилось! Я мог менять одежду так же, как делала Лу.

Надеясь увидеть Жнеца, я мысленно позвал ее, но, видимо, Лу испарилась, получив заветную кровавую подпись. Я нуждался в наставнике. В призрачном мире я был совсем один и не представлял, каким образом мне начать выполнять обещанное.

Понимая, что никто меня не слышит, тихо заговорил:

— Никаких резких движений, Кевин. Маленькая дрянь виновна по всем статьям. Но ты дал слово, что не причинишь ей вреда.

Осторожно открыв дверь, я прошел по коридору и вышел на улицу. Чувства обострились. Запах бензина ударил в нос, вызывая в памяти чарующие образы. Байк. Шлем. Шоссе.

Холода я не ощущал совсем. Хотя, взглянув на прохожих, что торопились домой, понимал — на улице достаточно прохладно. Добравшись до парка, остановился у пустой скамейки и взглянул на чей-то шикарный особняк.

В распахнутом окне появилась фигура девушки. Странным было то, что я был довольно далеко, но отлично рассмотрел ее. Иви! Значит, это ее дом. Здесь живет та, с которой мне придется часто видеться.

Она стояла в одних кружевных трусиках. Белая ткань прекрасно гармонировала с телом цвета холодного кофе с молоком.

Увидев меня, девушка взмахнула рукой и поспешила зашторить окно. Стесняется? Та, которая недавно говорила, что понятие совесть неприменимо к ней?

Я прошел по пустынной аллее, наблюдая за редкими влюбленными, что целовались на промокшей траве. Как бы мне хотелось сейчас делать тоже, что и они. Прижаться горячим телом к нежной коже Кейт и целовать ее маленькую грудь. Сейчас я вспомнил ее лицо. Милая кареглазая Кейт с копной каштановых волос, что падали ей на плечи и струились шелковыми волнами по идеально гладкой спине. Маленькая грудь, которой она всегда стеснялась.

Хотелось снова увидеть ее. Прошло семь лет с тех пор, как мы виделись в последний раз. Лу ни словом не обмолвилась о ней. Скорее всего, она часто приходит и подолгу сидит рядом со мной. Возможно, читает мне свои стихи, которые пишет вечерами.

Дверь особняка распахнулась, и я, забыв о Кейт, уставился на ту, которую должен ненавидеть. На ней были леггинсы и розовая маечка. Не по погоде одета. Прикрывает ручками нежные плечи. Рядом парень. Симпатичный брюнет говорит ей что-то, но она явно не расположена к милой беседе. Я наблюдал за ней из-за огромного дерева. Стараясь не выдать ни чем свое присутствие. Я не готов говорить с ней. Но невидимая сила тянула подойти. Девушка попрощалась с парнем, поцеловав его в небритую щеку. И вдруг я ощутил неприятный укол банальной ревности. Неожиданно! Она никто для меня. Более того, она причина всех моих бед. Но почему я не могу разозлиться? Хотя могу. Но не на нее, а на парня, что по-хозяйски сжал ее бедро.

Неприятный огонек сверкнул в глазах, и я отвернулся. Не знаю почему, но я не хотел, чтобы к этой девушке прикасались. Глупо, наверное. Даже если бы она не стала причиной аварии, то я не смог бы быть с ней. Я скоро умру, и мне это больше не нужно. Тогда почему же сердце болит?

Иви перебежала дорогу на красный и остановилась у нашей скамейки. Нашей? Засмеялся и подошел к ней сзади.

Обнимая себя руками, девушка вздрагивала от порывов осеннего ветра. Снял ветровку и накинул на нежные плечи.

— Привет, Иви. Снова не спится?

— Кевин… — выдохнула девушка, кутаясь в мою ветровку.

Легкая улыбка коснулась пухлых губ. Иви прикрыла глаза и вдохнула запах осеннего парка.

На прекрасном лице заметил глубокие царапины. И снова сердце совершило странный кульбит. Захотелось вывернуть пальцы той, что коснулась её щеки. Да что ж такое? Девушка притягивала меня, как магнит. От нее исходили приятные импульсы. Даже Лу со своей мистической харизмой не смогла сравниться с этой девушкой.

— Кто это тебя так?

Глава 6

Кевин исчез. Стоило луне скрыться за небольшой тучкой, тело парня тут же стало прозрачным, а после и вовсе испарилось. Словно и не было его сегодня рядом. Слезы обжигали глаза, а чувство вины пожирало изнутри. Именно я стала причиной того, что красивый парень никогда больше не увидит солнца. Не станцует на собственном выпускном. В конце концов, не женится и не станет счастливым.

Добежав до дома, я остановилось у парадной двери и, немного отдышавшись, вошла в особняк. Сейчас он казался холодным и чужим.

Комната Джоан была не заперта, и, постучав в дверной косяк, я заглянула. Женщина сидела в стареньком кресле и вязала что-то. Белые петельки ловко складывались в ровные ряды.

— Привет. Я могу посидеть с тобой? — уткнувшись в шею няни, обняла ее.

— Конечно, милая. Что-то случилось? Ты снова плакала. Глаза припухли, щеки в красных пятнах, — няня нежно заправила прядь волос мне за ухо.

— Случилось, Джоан, — коротко всхлипнула я и прикрыла глаза ладонями. — Вот только не сегодня. Это случилось семь лет назад. Дождливым вечером на перекрестке у парка.

Руки женщины мелко задрожали, и она отложила вязание.

— Тебя снова мучают кошмары?

— Можно и так сказать, Джоан. Возможно, отец говорил тебе, что случилось с парнем, которого он сбил по моей вине? — с надеждой спросила женщину.

Няня встала с кресла и, выглянув из-за двери, убедилась в том, что в коридоре пусто. Закрыв дверь, она усадила меня на свою кровать и обняла. Только рядом с ней я могла позволить себе быть настоящей. Плакать, когда больно и обидно. Смеяться, когда смешно и весело. Именно она слушала мои истории о мальчиках. А еще она знала о том, что с первого класса я была изгоем в обществе богатых одноклассников. Но сейчас меня мучило совсем другое. Кевин Эванс.

— Почему ты вдруг вспомнила об этом, милая? — тихо спросила Джоан, кутаясь в старую полосатую кофту.

— Просто вспомнила. Скажи, отец ведь говорил тебе о нем?

— Говорил, — няня отвела в сторону грустный взгляд. — Парня зовут Кевин. Он сын адвоката Дерека Эванса. Родители парня не стали выдвигать иск против твоего отца.

— Почему?

— Ты сама знаешь, что твой отец не виновен, Иви, — тихо прошептала Джоан. — Он взял на себя расходы по содержанию парня в клинике.

— Он выжил? — задала вопрос, отлично зная ответ.

Но я должна была услышать правду от кого-нибудь живого.

— Он выжил. Но лучше бы умер, чем такая жизнь, — женщина тяжело вздохнула. — Семь лет парень находится в глубокой коме, и надежды на то, что он однажды очнется, нет.

— Ты знаешь, в какой клинике он находится? — не унималась я, пытая няню. — Я хочу навестить его. И, пожалуйста. Не нужно меня отговаривать.

Джоан достала из тумбочки блокнот и ручку, написала адрес и, вырвав листок, протянула мне.

— Он в клинике твоего отца. Иви, я слышала, что до Нового года его семья подпишет документы, и парню отключают аппараты жизнедеятельности. Больше нет смысла ждать. С каждым днем состояние Кевина ухудшается.

— Но это неправильно! — воскликнула я, выбегая из комнаты Джоан.

Схватив ключи, я накинула кожаную куртку и вышла через заднюю дверь, что вела к гаражу.

Мотор завелся. Нажав на кнопку пульта управления, я открыла дверь и медленно выехала со двора в сторону отцовской клиники.

Дорога была пустой, и я добралась за пятнадцать минут. Взглянув на листок бумаги, что дала мне Джоан, я нашла нужный этаж и палату. Дверь не заперта, мигают датчики, а у окна стоит одна единственная кровать.

Осторожно ступая по твердому полу, я вошла и прикрыла дверь. Сердце бешено стучало в груди, стремясь вырваться наружу. Руки мелко дрожали, а на лбу выступили бисеринки холодного липкого пота. Глаза понемногу привыкли к темноте, и я подошла к изголовью больничной койки. Парень, что лежал на белых простынях, лишь напоминал мне того Кевина, что приходил сегодня ночью. Бледное лицо. Огромные темные круги под глазами. Во рту какая-то трубка. Десятки проводков соединяли тело парня с аппаратами, что позволяли ему дышать.

Придвинув стул к кровати, я села и взяла холодную руку Кевина в свою ладонь, стараясь передать ему немного собственных сил. Согреть теплом своего тело. Слезы брызнули из глаз, капая на его простыню.

— Здравствуй, Кевин. Это я, Иви. Не знаю, слышишь ли ты меня, но мне многое нужно сказать тебе. Я ужасно сожалею о том, что совершила. Знаю, что это не поможет, но я хочу, чтобы ты знал. Я не хотела этого. И если бы я могла, то поменялась бы с тобой местами. Я никому не нужна, Кевин, — тихо плакала, сжимая руку парня. — И если бы я умерла, то навряд ли кто-нибудь расстроился бы. Ты не сможешь прийти ко мне завтра, потому что будет дождь. А это значит, что луну мы ночью не увидим. Я приду сама. Слышишь? — голос срывался на крик. — Я придумаю что-нибудь, чтобы твоя семья не отключала чертовы аппараты! Я не верю, что после семи лет борьбы они способны сдаться!

Легонько сжав его руку, почувствовала, как он пошевелил пальцами. Возможно, мне всего лишь показалось. Но если нет, то это хороший знак.

Наклонившись, я нежно коснулась губами его холодного лба.

Глава 7

После первой лекции я поспешила покинуть аудиторию в надежде на то, что мне удастся избежать жарких объятий Дэвида. С каждой секундой перспектива этих отношений приносила мне почти физическую боль. Словно с меня заживо снимают кожу. И не один раз.

Но Дэвид будто испарился, чем сильно порадовал. Зайдя за здание, где стояли многочисленные столики и скамейки, я искала глазами Кеннеди и Керен. Светловолосая "кукла Барби", которая была моей подругой вот уже пять лет, болтала по телефону и неестественно смеялась над шутками неизвестного собеседника. Заметив мои скитания, Керен нажала на отбой и помахала рукой.

— Ив. Иди скорее сюда. Я с трудом отбила свободное место, — улыбнулась девушка.

Оглянувшись по сторонам, отметила, что зона отдыха студентов была практически пустой. В сотый раз удивившись тому, насколько глупой была блондинка, я снисходительно улыбнулась.

— Видимо, тебе пришлось перебить половину студентов, Керен, — пожав плечами, я снисходительно улыбнулась. — Тут пусто.

— Точно, пусто… — растерянно ответила подруга, поправляя безупречные ровные волосы.

— Случилось что-то?

— Это ты ответь, Иви. Зачем ты согласилась быть вместе с Дэвидом, если и ты и я отлично знаем, что он тебе не нужен? Я в курсе, что меня считают пустоголовой блондинкой, и я не стану оспаривать сей очевидный факт, — снова проведя рукой по волосам, Керен вонзила в меня острый взгляд. — Но даже я не стала бы тратить время на такого парня, как Дэв.

С губ сорвался тяжелый вздох. Глаза снова наполнились слезами. И, сев прямо на траву, я уткнулась лбом в колени. Керен тут же оказалась рядом. Рука подруги скользнула на мою поясницу.

— Иви, что с тобой? Вот уже несколько дней ты сама на себя не похожа, — театрально вздохнула блондинка. — Скрываешь царапины толстым слоем косметики, хотя весь университет отлично знает, откуда они взялись на твоем милом личике.

— Сэм разболтала?

– Она. А кто же еще? — Керен потупила взгляд. — Сказала, что ты пыталась украсть ее деньги.

Резко распахнув глаза, уставилась на размалеванное лицо блондинки.

— Да ладно, — задыхаясь от возмущения, я почти хрипела. — Я хотела? Это она рылась в моем кошельке.

— Но все думают иначе, — тихим голосом ответила подруга.

— Но ты-то веришь мне?

Керен убрала розовую прядь мне за ухо и коснулась губами виска. Подруги всегда были рядом, если я нуждалась в поддержке.

— Я верю. Кен тоже. Но все остальные шушукаются за твоей спиной. Неужели, ты не замечаешь? Может, ты влюблена в кого-то?

Словно кипятком облила. Нет! Быть этого не может! Я не могу влюбиться в парня, который лежит в палате и умирает. Я не могу любить того, кто появляется лишь ночью при свете луны. Или могу? Возможно, Кевин мне просто нравится? Нужно перестать думать о нем. Но вот сердцу не прикажешь. Мысли то и дело неслись через весь город, туда, где в чистой постели лежал мой ночной гость.

Сзади послышался громкий смех парней и голос Дэвида. Спрятавшись за дерево, я приложила к губам указательный палец, давая понять Керен, что хотела бы остаться незамеченной.

— В общем, я давно ее использую. А сегодня она позвонила и ныла о том, что любит, — голос Дэва был омерзительным. — Жаль мне девчонку. В постели она не особо хороша, но мордашка-то славная. Иви Митчелл - бревно, ребята. Ледышка.

Затем Дэвид задрал рубаху и показал ребятам спину, которая была исполосована свежими царапинами. И оставила эти отметины страсти точно не я.

Забыв о том, что должна быть лучше, медленно встала и подошла к компании парней. Дэвид побледнел и сделал несколько несмелых шагов в направлении кампуса.

— Ледышка, говоришь? — наступала я на парня, словно готовясь к великой битве. — Бревно, значит, — прошипела я. — Дэвид, а не ты ли заканчиваешь, не успев даже начать? Ребята, ваш мальчик в черном костюме, любит быстро, — подмигнула парням, что стояли, разинув рты. — Месяц я потратила на этого дебила. И ни разу, слышите, ни разу не кончила. Ибо не успела.

Развела руками и поклонилась. Представляя, что стою на огромной сцене. Вокруг полно зрителей. Свет прожекторов нежно падает на мое лицо. Моя внутренняя стерва вернулась и была готова отразить любую атаку.

Ребята тут же поменяли фаворита и, встав рядом со мной, открыто насмехались над Дэвидом. Лицо парня стало бордового оттенка. Вены на висках вздулись, а ноздри напоминали две огромные пещеры, из которых вот-вот полыхнет искрящееся облако.

Спотыкаясь, Дэв бежал мимо парней, что сомкнулись плотным кольцом вокруг несчастного парня. Расталкивая их плечами, он тыкал в меня пальцем и буквально шипел, как огромная тоскливая анаконда. Он обещал отомстить и сделать это самым извращенным способом.

Но смерч по имени Долорес уже пронесся мимо хохочущих ребят в соседний корпус. Туда, где мирно сидела в кафетерии будущая актриса драматического жанра. "Ограбленная" мною сучка Саманта Лима.

Увидев надвигающийся "ураган" брюнетка схватила сумочку от Armani и попыталась улизнуть. Перепрыгивая стулья, что были будто намертво приклеены к полу, я добралась до столика, где сидела черноволосая мерзость со стайкой пустоголовых подружек.

Глава 8

Утром проснулась от звонка телефона и уже успела пожалеть, что не поставила чертов гаджет на беззвучный режим. Но, вспомнив о том, что сегодня один из моих самых любимых праздников, лениво потянулась и взяла в руки розовый смартфон. Звонила Кеннеди. Наверное, единственный человек, с которым я могла говорить часами и быть уверенной в том, что ни один из моих секретов не станет достоянием общественности.

— Доброе утро, Кеннеди, — сонным голосом пробормотала: — Ненавижу тебя. Мне снился очень жаркий парень.

— Ну, прости, — хохотала подруга. — Я вот почему звоню. Ты помнишь, что мы собирались надеть костюмы телепузиков?

Чертов Хэллоуин!

Я подавилась собственной слюной и закашлялась.

— Я все-таки надеялась, что ты шутишь. В прошлом году костюмы были сексуальными.

— А в этом они должны быть оригинальными, — парировала Кен. — Тем более Сэтт, мой новый парень, не хочет, чтобы прохожие откровенно пялились на мою грудь и ноги.

— Я думала, что его имя Паркер, — засмеялась я.

— Паркер в прошлом, — отмахнулась Кеннеди, смешно фыркнув. — Я рассталась с ним позавчера.

Уткнувшись в подушку, я тихо засмеялась.

— И сколько лет Сэтту?

— Моложе Паркера, если ты об этом, — беззаботным голосом ответила подруга и хихикнула. — Сэтту сорок.

— Кеннеди! — воскликнула я, выползая из-под одеяла. — Когда я услышу о парне, которому хотя бы тридцать?

Кеннеди, это Кеннеди. Будучи отъявленной сволочью для чужих, она была пушистым кроликом для друзей. Пирсинг, множество татуировок и вызывающая кожаная одежда — всего лишь маска. Такая же маска, как мой сволочной характер и репутация университетской дряни.

— Ладно, уговорила, Кен. Телепузики, значит, телепузики, — обреченно ответила я подруге. — Очень надеюсь, что ты не потянешь нас в клуб в этих комбинезонах с антеннами.

— Твой желтый! — выкрикнула Кеннеди прежде, чем я успела возразить, и тут же бросила чертову трубку.

Сволочь!

Еще раз потянувшись, я прикрыла глаза и уловила какой-то знакомый и в то же время совершенно чужой запах. Казалось, что в комнате кто-то есть. Что он незримо наблюдает за мной. Легкое дуновение холодного ветерка запуталось в розовых прядях. На секунду показалось, что чьи-то теплые и нежные пальцы легонько рисовали очертания моей татуировки.

Приятное покалывание в каждом нервном окончании заставило расслабиться и, полностью отключившись от реальности, я отдала себя во власть новых ощущений.

Нет. Это не были обычные прикосновения. Словно тонкое перышко порхало над моей кожей и оставляло на теле мелкие мурашки. Что-то теплое коснулось моих губ, и я громко вздохнула. Тем самым спугнув волшебное видение. Хотя это невозможно было назвать именно видением. Этому феномену вообще не было объяснения. Но я поняла, что нахожусь в каком-то мистическом коконе, сотканном из мелкой светящейся паутинки и звездной пыли. Именно так я могла описать то чувство, что испытывала прямо сейчас.

— Кевин. Если это ты, то не останавливайся, — тихо прошептала я и, прикрыв глаза, снова заплакала.

У всех моих подруг были парни. Пусть мимолетные. Пусть даже старые. Но они чувствовали себя счастливыми. Но для меня в этом мире пары почему-то не нашлось.

Вспоминая приятный голос Кевина, я улыбнулась. Этот парень должен был меня исправить. И даже когда его не было рядом, мне казалось, что он здесь.

Стянув с себя пижаму, я вошла в душевую и открутила кран с горячей водой. И снова теплый ветерок и запах. Словно рядом стоял кто-то. Мне показалось, что чьи-то губы нежно коснулись моего плеча.

Выйдя из душа, я схватила свой блокнот и принялась рисовать. Эта способность досталась мне от мамы. Таким образом я уходила от реальности. Погружаясь в волшебный мир на бумаге. В комнату постучала Джоан.

— Входи. Тебе не обязательно стучаться.

— Рисуешь? Что на этот раз? — спросила няня, заглядывая через мое плечо на рисунок.

— Эскиз платья для весеннего бала, — я пожала плечами. — Хочу что-то особенное. Что полностью отражало бы мой внутренний мир.

— Покажешь?

— Угу, — протянула няне блокнот. — Но я еще не закончила.

Джоан взглянула на эскиз. Глаза женщины вспыхнули.

— Это прекрасно, Иви. Какого цвета оно должно быть?

— Об этом я пока не думала, — улыбнулась я женщине. — Подскажешь?

— Тебе невероятно подходит голубой, — не раздумывая ответила Джоан.

— Не знаю, — я еще раз взглянула на эскиз. — Возможно синий, но более светлый оттенок. Времени еще много.

— Дэвид будет сопровождать тебя? — лукаво улыбнулась женщина, погладив мои волосы.

— Спаси и сохрани меня от таких, как этот козел в накрахмаленной рубашке и запонками вместо пуговиц, — выпалила я на одном дыхании.

— Снова не ладите? — голос няни стал тише.

— Джоан. Не строй из себя мисс невинность, — улыбнулась женщине, показав язык. — Ты отлично знаешь, какие отношения связывали меня с этим…оленем.

Глава 9

Кевин

Девушка медленно шла в сторону особняка и тащила за собой забавный желтый комбинезон. Прикусив кулак, наблюдал, как грациозно она двигается. Красивое кружевное белье голубого цвета сидело на ней идеально, подчеркивая тонкую талию и широкие бедра.

Округлые ягодицы Долорес буквально приковали к себе мой взгляд, и я зажмурил глаза. Я хотел её.

Я наблюдал за ней в своей палате и чувствовал ее боль. Но ненависть, которая должна была заставить ее мучиться, постепенно отступала, давая дорогу чему-то новому. Какому-то непонятному и странному чувству, что неизвестно мне было ранее.

Сейчас я был уверен в том, что моя любовь к Кейтлин была скорее привычкой. Но горечь от предательства никуда не делась. И если размотать клубок череды трагических событий того дня, то ниточка не вела к той, что только что стояла рядом.

Кейтлин не любила меня. Никогда не любила. И Иви не была причиной этого.

— Задумался? Можно узнать, о чем?

Мистическое тепло окутало мое фантомное тело, и я улыбнулся. Такие вибрации посылала только одна женщина.

— Здравствуй, Лу, — усмехнулся, развернувшись лицом к рыжей. — Ты следишь за мной?

— Возможно, — кокетливо закатила глаза Лу и прикусила нижнюю губу. — И каково это, Кевин? Хотеть кого-то, но не иметь возможности испытать чувство близости?

Жнец усмехнулась и, взмахнув рукой, сменила мою одежду. Сейчас на мне был не спортивный костюм, который мне так нравился, а модные джинсы и белая рубаха, что была полностью расстегнутой.

Рука Лу накрыла мою грудь. Пальцы пробежали вниз по кубикам безупречного пресса и скользнули под пояс джинсов.

Перехватив ладонь Жнеца, я осторожно коснулся губами ее пальцев и повернулся. Сегодня Лу выглядела иначе. Золотистое платье падало к её ногам чарующими волнами.

— Хочешь меня? — прошептала девушка, касаясь моей щеки.

— Нет! — твердо ответил и оттолкнул ее руку.

— А ее? — Жнец указала на единственное окно особняка, где горел свет.

Иви стояла в комнате в одной футболке и черных трусиках. Она успела сменить белье и, судя по мокрым волосам, уже приняла душ.

— Лу, скажи, — задыхаясь, спросил. — Призраки могут испытывать чувства?

— Какие именно? — Лу забавно сморщила нос.

— Привязанность. Желание обладать кем-то, — почти шептал, продолжая подглядывать за Иви в окно. — Защищать от всего мира, прикрыв собственным телом. Любовь, в конце концов.

— Призраки не могут, — пожала плечами рыжая. — Но ты не призрак, Кевин. Ты все еще жив. Чего ты хочешь?

— Хочу, чтобы она была рядом, — тихо ответил Жнецу.

— И только? — фыркнула Лу.

— Пока достаточно.

— Хорошо. На минуту предположим, что она хочет того же, что и ты, — растягивая слова, Лу заглянула в мои глаза. — Но что дальше? Она станет лучше, добрее, человечнее. А я приду за тобой. Твое тело зароют в землю, и ей станет очень больно.

Сглотнув, опустил голову. Лу была права. Я не могу так поступить с Иви. Я больше не винил ее в своих бедах. Но для нее хотел лишь лучшего.

— Значит, нужно держаться подальше от нее?

— Нужно действовать, — топнула ногой рыжая. — Не одна Иви плохая.

— Она не плохая! — сжав кулаки, я сверкнул глазами.

— А ты? Вспомни, Кевин. Каким был ты, — голос Лу стал злым и громким. — Я устану перечислять твои плохие поступки. Ты выпивал. Хамил отцу. Плевал на слезы матери, когда купил свой байк. Разве ты был хорошим сыном? А вспомни вечеринку в доме Криса. Ты переспал с миниатюрной брюнеткой.

Память била по щекам. Каждое слово, сказанное Жнецом, было правдой.

— Как звали девушку, с которой ты занялся любовью у бассейна?

— Не помню, — ответил, опустив глаза.

— Ее звали Ники, — выдохнула рыжая, сверкая серебристыми зрачками. — Ты испортил ей жизнь. Она должна была выйти замуж, но ее молодой человек узнал о вашем грязном секретике.

— Мы оба были пьяны, — я пожал плечами и отвернулся.

— И это оправдывает твой поступок?

— Нет, черт возьми, — тяжело сглотнул, сжимая кулаки. — Не оправдывает. Скажи мне, что делать?

Лу положила ладонь туда, где все еще билось мое сердце.

— Слушай только его размеренный стук, Кевин. Оно не обманет.

Рука Жнеца стала серебристой. Она метнула быстрый взгляд в небо и вспыхнула, словно яркая звезда, поднимаясь в небесную высь, будто яркий метеорит. Оставляя шлейф из разноцветных пылинок.

Дверь особняка распахнулась, и я замер. Иви была одета в белый брючный костюм и короткий черный топ. Но позади нее я видел яркий свет. Словно, тот самый портал, о котором все говорят. И в тот момент я понял. Она и есть тот свет, на который я должен идти. Лу, паскудная рожа, испытывает меня. Сейчас я понял, что не хочу умирать. Не могу. И не потому, что жалел себя. Я хотел быть рядом с этой невероятно красивой девушкой.

Глава 10

Утро. Каждый раз мне становится все больнее встречать рассветы. Раньше мне нравилось наблюдать за тем, как солнце медленно поднимается откуда-то из-за манящего горизонта.

В детстве я мечтала взять походный рюкзак и отправится туда, где солнце, показав первые несмелые лучи, открывает свои огромные глаза, чтобы озарить их светом сумеречный мир. Я даже рассказала об этом Джоан. Но няня объяснила мне, что горизонт – это место, где небосклон соприкасается с землей или поверхностью воды. Горизонтом называют все, что видно вокруг. Но на самом деле это лишь иллюзия. И сколько бы человек не пытался достигнуть границ горизонта, у него ничего не выйдет.

Вымыв Тиффани душистым мылом, я вытерла ее насухо и уложила на пустую подушку. Раньше мне безумно нравилась моя огромная кровать. Раскинув руки на простынях, я закрывала глаза и наслаждалась нежным прикосновением дорогого шелка к своей обнаженной коже.

Сейчас мне было грустно от осознания того, что мне не с кем разделить ее. Хотелось прижиматься к мускулистой груди. И чувствовать, как сильные красивые мужские руки сжимают грудь и бедра. От этих мыслей стало жарко. Потом холодно. Я все-таки заболела. Укутавшись теплым одеялом, я тихо позвала Джоан.

Эта женщина иногда пугала меня. Спальня няни находилась в другой части правого крыла, но она услышала мой голос.

— Детка, что с тобой? Уж не заболела ли? — теплая ладонь коснулась моего лба покрытого испариной. — Ох, Иви. Ну вот. Где тебя носило ночью?

Из-под одеяла выглянула мордашка Тиффани.

— Джоан, я нашла собаку, — задыхаясь, прохрипела. — Я сама поговорю с отцом, чтобы позволил оставить её.

Дверь распахнулась, и в комнату вошел папа. Сев рядом со мной, он так же, как Джоан, коснулся моего лба и недовольно поморщился. Няня покраснела и вышла из моей спальни.

Малышка Тиффани решила заявить о себе и, весело виляя хвостиком, запрыгнула на руки отцу.

— А это у нас кто? — отец поднял на руки белый комочек и прижал к груди.

Тиффани лизнула его в нос, забавно перебирая крошечными лапками.

— Разреши мне ее оставить, — голос совсем охрип.

Сделав самые невинные глаза, я с надеждой смотрела на отца. С детства я мечтала о домашнем питомце, любом, даже самом маленьком. Но отец упорно отказывал мне в этом. Говоря о том, что даже рыбка в аквариуме - это огромная ответственность. А я настолько избалована, что не смогу ухаживать за ней. И сколько бы я не ревела и не закатывала истерик, отец не сдался. Сейчас я очень боялась, что он отправит щенка в приют. Но к моему удивлению, отец весело засмеялся и поднял Тиффани над своей головой.

— А что? Хорошая собака, на мой взгляд, — подмигнул отец. — Пускай остается. Только гулять с ней будешь сама. Джоан?

— Я здесь, — послышался тихий голос прямо за дверью.

— Я останусь с дочерью, а ты возьми щенка и поезжай с ним в клинику, — отец порылся в кармане. — Воспользуйся моей машиной и кредитной картой.

Достав из кармана потрепанный блокнот, отец записал что-то и, вырвав листок, передал няне.

— Здесь адрес моего приятеля. Он ветеринар. Я уверен, что щенку нужны какие-то прививки. И по дороге заедь в магазин, где продают товары для животных.

— Джоан. Выбери ей кроватку розового цвета. И пусть вышьют на ней имя Тиффани, — прохрипела и с интересом взглянула на отца.

Неужели это происходит на самом деле? Отец не просто разрешил оставить щенка, он сам оплатил расходы.

Но что-то в его взгляде настораживало. Он был взволнован и пытался скрыть это от меня.

— Папа, что-то случилось?

— Да. В клинике… — голос отца дрогнул.

— Что в клинике?!

Первое, что пришло в голову - это смерть Кевина.

— Папа, что произошло в клинике?!

— Проблемы с финансами. Мой заместитель, отвечающий за приобретение медицинского оборудования и лекарственных препаратов, много лет покупал некачественные поддельные медикаменты по цене настоящих, — ответил отец, отводя взгляд. — В клинике сегодня была проверка. У меня практически нет денег. Мы можем остаться без дома, Долорес.

Впервые, с той роковой ночи, он назвал меня именем матери.

— А где этот очень ответственный человек, которому ты доверял? — ехидно спросила я.

— Как в банальном кино. Сбежал! — крикнул папа, беспомощно сжимая кулаки.

— И что нам делать?

— Выход один. Переписать дом и машины на Даниэлу, — отец тяжело вздохнул, глядя мне в глаза.

Услышав имя мачехи, я скривила лицо. Ох, не нравится мне это все. Даниэла лишь кажется простой и милой. Отец всегда видит хорошее там, где нет его. Но решать не мне. Я, как Джоан. Лишь молчаливый зритель.

— Если ты уверен в ней, то делай так, как считаешь нужным, пап, — изобразив полное безразличие, пожала плечами. — Мое мнение ведь не так уж и важно.

— Иви, прекрати. Даниэла замечательный человек и она моя законная супруга. Я говорил с ней и ее юристом, — теперь отец злился. — Завтра они возвращаются домой. Постарайся просто вести себя по-человечески.