Кожа, в которой я считаю

Глава 1

Утро всегда начинается с правой ноги. В самом буквальном смысле.
Сидя на краю кровати, в предрассветной серости московской осени, я сгибаю ногу в колене и кладу ступню на бедро. Моя личная карта мироздания, вытатуированная чернилами цвета ночи на бледной коже. Мой полис страхования от хаоса.
Их двенадцать. Ни больше ни меньше. Двенадцать крошечных, почти невидимых символов, разбросанных по подъему стопы, словно созвездия на карманном небосводе. Я давно забыла, что они должны были значить по отдельности, когда я набивала их после каждого закрытого гештальта, каждого карьерного прыжка. Их сила была в единстве, в сакральном числе, которое они образовывали.
Двенадцать. Число гармонии, завершенности и божественного порядка. Двенадцать месяцев в году, двенадцать знаков зодиака, двенадцать апостолов у того парня, чей ребрендинг две тысячи лет назад оказался самым успешным в истории человечества. Двенадцать — это структура. Совершенная кристаллическая решетка бытия.
Моя работа, в сущности, была тем же самым. Я — Надежда, сорок лет, руководитель отдела маркетинга в «Astro», элитной клинике пластической хирургии. Я не продаю операции. Я создаю мифы. Миф о вечной молодости, миф о втором шансе, миф о том, что новое лицо способно перезаписать старую судьбу. Я беру хаос человеческих желаний и упаковываю его в структурированные, гармоничные пакеты услуг. Двенадцать процедур до идеала. Двенадцать недель до новой тебя. Двенадцать — число, которое продает.
А двенадцать татуировок на моей ноге — это миф, который я создала для себя. Единственный, в который я по-настоящему верю.
Я открываю рабочий календарь в ноутбуке, и холодная игла привычной тревоги колет где-то под ребром.
13:00 — Встреча. Проект “Генезис” (VIP-клиент).
Тринадцать.
Для обычного человека — просто цифра после двенадцати. Неудобное, некруглое простое число. Для меня это цифровой сифилис. Битый пиксель в безупречной матрице мироздания. Число-антагонист, вестник мелких и крупных пакостей.
Двенадцать — это идеальная сетка Figma. Тринадцать — это когда клиент вносит правки после утверждения макета.
Двенадцать — это стабильный курс валют. Тринадцать — это внезапный апдейт алгоритма соцсети, сливающий охваты в ноль.
Двенадцать — это структура, предсказуемость, контроль. Тринадцать — это хаос.
Моя фобия родилась не на пустом месте. Она родилась десять лет назад, в день, когда я, гениальный и молодой маркетолог, запустила гениальную кампанию для одного банка. Тринадцатого числа. В пятницу. Не потому, что я была идиоткой, а потому, что тогда я еще не знала правил игры. Кампания провалилась с оглушительным треском. Меня уволили. И когда я, униженная, собирала вещи в коробку, я поняла: дело не в продукте. Дело в битом пикселе вселенной. В цифровом шуме, который разрушил мою идеальную конструкцию.
С тех пор я научилась слушать. Слушать шепот чисел. И избегать крика числа тринадцать.
Я смотрю на часы. До часа «Х» остаётся несколько часов. Нужно совершить ритуал. Я иду в гостиную, где в вазе всегда стоят свежие цветы. Аккуратно вытаскиваю одну белую розу. В ванной, заперев дверь, я отрываю от неё ровно двенадцать лепестков. Одиннадцать я смываю в унитаз — жертва энтропии. А двенадцатый прикладываю к языку. Он горьковатый и шершавый — напоминание, что за любую гармонию нужно платить. Мой личный цифровой детокс.
Вернувшись за свой стол, я снова открываю календарь. 13:00. VIP-клиент. Говорят, это какой-то крупный продюсер, человек-невидимка из мира шоу-бизнеса. Для клиники — золотая жила. Для меня — хождение по минному полю с цифрой «13» на флажке.
Я медленно сжимаю пальцы правой ноги в дорогой туфле, ощущая фантомный контур моих двенадцати ангелов-хранителей.
Что ж. Посмотрим, чей миф сегодня окажется сильнее. Мой — или миф проклятого числа.

Глава 2

Мой кабинет в «Astro» — это алтарь порядка. Ноутбук — идеально по центру стола. Ежедневник Moleskine — слева, на расстоянии вытянутой ладони. Три остро заточенных карандаша (число стабильности и творчества) — справа. Я верю, что порядок снаружи создает порядок внутри. Это мой личный фэн-шуй, выстроенный не по сторонам света, а по законам числовой гармонии.
Я смотрю на своих коллег сквозь стекло и бессознательно присваиваю им числа. Это не мистика, это — профессиональная классификация, моя собственная CRM-система для душ.
Вот, например, доктор Саруханов, наш главный хирург и непризнанный гений скальпеля. Он — чистая «семерка». Духовный искатель в мире силикона, вечно говорящий о «гармонии пропорций» и «золотом сечении», но абсолютно непрактичный в вопросах самопродвижения. Он может часами рассказывать о микронах, на которые сместил кончик носа пациентки, но не может запомнить название нашего официального Instagram-аккаунта. Семерки — они такие. Ближе к Богу, чем к кассе. Моей задачей было упаковать его божественные откровения в продающий пост из двенадцати абзацев.
А вот Леночка с ресепшена — твердая «четверка». Квадратная, надежная, как табуретка. Никогда не опоздает, не перепутает запись, но и не проявит ни капли инициативы. Ее мир ограничен рамками должностной инструкции. Четверки не создают проблем, но и не решают их. Они просто… существуют. Стабильно.
Я — «двенадцать». По крайней
мере, стремлюсь ею быть. Двенадцать — это не просто число. Это система. Это 3, умноженное на 4. Творчество, поставленное на фундамент стабильности. Это идеальный бизнес-план, где вдохновение (3) встречается с реальностью (4) и дает совершенный результат (12). Моя работа маркетолога и была этой системой. Я брала хаос человеческих желаний (хочу скулы как у модели, грудь как у порнозвезды, а кожу как у младенца) и упаковывала его в гармоничные, структурированные «пакеты услуг». «Комплекс “Голливудская улыбка” за 12 процедур». «Программа “Перерождение”: 12 недель до новой тебя». Я не продавала операции. Я продавала людям иллюзию завершенности, билет в мир, где все на своих местах. В мир числа 12.
Оставшееся до встречи время превратилось в густой, тягучий сироп. Я сидела за своим столом, пытаясь сосредоточиться на квартальном отчете, но цифры в нем казались плоскими, мертвыми. Мое внимание было приковано к маленьким цифрам в правом нижнем углу экрана монитора. 12:57… 12:58…
Этот VIP-клиент, продюсер Щербаков… он был ходячей угрозой. Люди из мира шоу-бизнеса — воплощение хаоса. Их популярность — это аномалия, сбой в матрице, основанный не на структуре, а на случайном «вирусном» импульсе. Они были анти-двенадцатью. Они были стихией. И эта стихия должна была явиться ко мне ровно в 13:00.
Я мысленно коснулась своих татуировок на правой ступне. Мой якорь. Мой камертон. Двенадцать знаков, подтверждающих, что у мира есть структура, даже если она видна только мне.
12:59.
Дверь моего кабинета тихо скрипнула. Вошла моя ассистентка, юная «пятерка» — вся в движении, суете и любопытстве. Пять — число перемен, коммуникаций и легкого хаоса. Я терпела ее только потому, что она была полезна.
— Надежда, он приехал, — прошептала ассистентка, и в ее глазах плясали огоньки благоговения перед селебрити. — Проводить сразу к вам?
Он. Один. Мой внутренний аналитик поставил едва заметную галочку. Соблюдает протокол безопасности. Хороший знак.
Я кивнула, делая глубокий вдох. Часы на мониторе сменили цифры.
13:00.
Дверь в мой кабинет, этот стерильный аквариум офисного порядка, открылась.
И на пороге появился хаос.