Коготь

Глава 1. Марионетка

Нефритовая заколка слабо блеснула в солнечных лучах. В мужских пальцах она казалась ещё более хрупкой, едва ли доходя по толщине до мизинца. Изящное навершие в виде нераскрывшегося бутона оросило бликами покрытое мелкими морщинками лицо.

— Пути судьбы всегда были запутаны, господин.

Ласковый женский голос эхом прошёлся по пустому залу, множась и звеня в гнетущей тишине. Мужчина поморщился.

— То, о чём вы говорите, переступает через черту закона и логики. Я не могу на такое пойти.

— Вам ничего и не нужно будет делать, — чёрные волосы с шелестом скользнули по шёлковому наряду. — Лишь позволить мне совершить то, чего так сильно желает ваше сердце.

Сладкие речи манили, погружая в тягучий сон. Взмахнув широким рукавом, мужчина попытался отогнать наваждение, но тонкая бледная рука уже потянулась к его щеке.

— Одно лишь слово — и ваше желание будет исполнено. Прошу, не противьтесь судьбе. Никто не желает вам зла.

Скользнувшая по полу тень игриво махнула хвостом, будто призывая сделать шаг, отдать себя воле всепоглощающего искушения. Прохладные пальцы дотронулись до влажной кожи, почти любовно снимая с неё аккуратную каплю.

— Такова воля Небес, господин. И мы — щит и меч этой воли.

Слезинка, коснувшись пухлых губ, растаяла, растекаясь и солоня кончик розового языка. В глазах девушки свежими углями тлела жажда.

— Да будет так, — тихо прошептал мужчина, опустив голову.

И едва солнце приблизилось к горизонту, шпилька, выскользнув из ослабевших рук, с силой ударилась об пол, покрываясь тонкой паутинкой трещин. Новый день никогда не наступит. Теперь над их миром воссияет навеки полная Луна.

***

— Да, мам, всё нормально.

И хоть тон голоса на том конце трубки выражал явное недоверие, Лера не могла ответить по-другому. Муки совести нещадно кусали пальцы, но так ли необходимо было признаваться в очередном поражении? «Ой, прости, меня снова уволили!» — одна лишь эта фраза в очередной раз повесила бы на Афанасьеву ярлык непутёвой дочери, доказав матери её правоту. Не для того столько лет велась борьба за самостоятельность, чтобы так легко говорить о своих ошибках. Поэтому Лера упорно молчала. Молчала и нервно стучала пальцами по столу.

— Конечно, я хорошо питаюсь. Ты же знаешь, я профи по части готовки!

Где-то рядом насмешливо фыркнул кот. Давно ли в её холодильнике оказывалась хоть сколько-нибудь нормальная еда? В этом доме только у Бони, её пушистого напарника по несчастью, всегда стояла полная миска.

— Нет, мам, мне пока не до отношений. Я ведь уже говорила, помнишь? Мне нужно закончить один важный проект.

«Проект» игриво усмехался со стены, прищуривая хитрые глаза с почти лисьим разрезом. Лера обречённо посмотрела на плакат. Сможет ли она когда-нибудь рассказать маме о своём комиксе? О том, как все полученные в универе знания оказались вложены в её единственную настоящую любовь – историю о наследном принце, с горем пополам оказавшемся на троне?

Джиху, главный герой веб-комикса «Коготь», смотрел на создательницу с присущей ему дерзостью, будто бросая вызов. «Что, стыдно признаться в своих деяниях?» — читалось в его улыбке. «Стыдно», — сокрушённо вздыхала Лера, стараясь как можно скорее закончить разговор с матерью. Она и без того прекрасно осознавала всю сложность ситуации. Но от извечных нравоучений в стиле «на что ты тратишь свою жизнь» точно ничего не изменится.

— Созвонимся завтра, окей? — сказала с притворной радостью и быстро повесила трубку.

Опустившись на кровать рядом с мирно посапывающим Бонифацием, Лера снова взглянула на плакат. Востоковед по образованию, она скиталась по самым разным работам, пытаясь наскрести денег на пропитание и оплату комнаты в общаге. Но даже так – Афанасьева никогда ни о чём не жалела. Ведь её мечта, её лучшее творение сейчас сияло со стены гордой ухмылкой в тридцать два зуба.

— Хорошо тебе, засранец. Сидишь в своём дворце и в ус не дуешь.

Беззлобно показав нарисованному принцу средний палец, она упала лицом в подушку и закрыла глаза. Вообще, Лера всегда старалась относиться к жизни как можно более философски. То ли гуманитарный склад ума давал о себе знать, то ли так меньше бросались в глаза насущные проблемы. Но в такие дни, как этот, ей безумно хотелось просто забыться и ни о чём не думать, словно мир вокруг замер и ждёт, пока его незадачливая обитательница придёт в себя.

Когда установившуюся было тишину разорвал мерный стук в дверь, Лера уже проваливалась в долгожданный сон. Чертыхнувшись под нос, она шаркающим шагом побрела на звук, готовясь прогнать незваного гостя. Кем бы ни был этот наглец, путь в комнату ему явно не светил.

— Кто там? — недовольно поинтересовалась Афанасьева, останавливаясь у порога. — Миш, ты?

Вопросы так и остались неотвеченными. Решив, что звук ей просто померещился в полудрёме, Лера направилась к кровати. Но в дверь снова постучали.

— Да что за фигня!

Старая ручка жалобно скрипнула под натиском справедливого гнева. Афанасьева вылетела в коридор, готовясь наподдать нахалу, явно испытывающему её терпение, однако за дверью, как ни странно, никого не оказалось.

Глава 2. Между сном и реальностью

Прохладный воздух легко касался ступней, щекоча обнажённую кожу. Вступавший в свои права осенний вечер окрасил небо в персиковый оттенок, спрятав за горизонтом уставшее солнце. Лера сидела на крыльце и вглядывалась в кроны деревьев, мягко шелестевших на слабом ветру, убаюкивая свою единственную слушательницу. Решив не мешаться под ногами у семьи, Афанасьева вышла во двор и попыталась насладиться последними мгновениями в странном сне. Чужой мир, казавшийся теперь ещё более реальным, разговаривал с ней сотнями звуков, перешёптываясь жёлто-зелёными листьями и далёким щебетанием птиц. В какой-то момент Лере даже стало немного грустно. Ну вот проснётся она в своей маленькой комнатке в общаге — и что дальше? Очередные ссоры с матерью, поиск работы и неделя на дешёвой лапше из ближайшего магазина. А здесь — свежий воздух, любящая семья и горячая домашняя еда. От грустных мыслей засосало под ложечкой, и Лера мотнула головой, пытаясь избавиться от наваждения. Как бы то ни было, сон — это всего лишь сон. И ей не стоило забывать об этом.

— Ну, как ты? — Юна осторожно присела рядом и, положив руку на колено сестры, с нежностью улыбнулась. — Волнуешься?

В её голосе больше не было прежнего раздражения, с которым Афанасьевой пришлось столкнуться с самого «пробуждения». Теперь он звучал ласково, почти успокаивающе, и отчего-то приятно покалывал кожу на затылке. Лера выдохнула и, позволив себе маленькую вольность, устроилась на покрытом розовым шёлком плече.

— Да, немного. Эта внезапная помолвка… Отец не упоминал о ней прежде, не так ли?

— Отец желает для тебя лучшего, — осторожно заметила Юна, погладив её по собранным в длинную косу волосам. — Он прав насчёт того, что жизнь бывает порой очень сложной и непредсказуемой. Удачный брак поможет тебе обзавестись твёрдой почвой под ногами и уверенностью в завтрашнем дне. Никогда не знаешь, что может случиться в будущем, а господин Ли Сонгём кажется довольно неплохим человеком.

«Но только лишь кажется», — невесело подумала Лера, прикрыв глаза. В её, как автора, планы совершенно не входила счастливая семейная жизнь Суа. Для младшей сестры Юны была уготована очень важная и особенная роль.

Вообще, «Коготь» планировался как комедийная зарисовка о непутёвом принце, вопреки своей воле ставшем королём. Со временем история обрастала дополнительными сюжетными линиями, некоторой драмой и иногда даже трагедией, почти полностью меняя изначальный посыл. Джиху, первый сын короля Сынчона, по задумке Леры пришёл к пониманию своего предназначения только после череды событий, часто сопровождающих наследников на пути к трону. Покушения, братоубийство, игры аристократии — лишь малая доля того, с чем мог столкнуться будущий правитель. И первым шагом, той самой точкой отсчёта, с которой начиналось «рождение героя», была трагичная смерть Суа. Убитая рукой любимого, девушка пала жертвой дворцовых интриг и косвенно помогла Джиху предотвратить государственный переворот. Кинжал, пронзивший сердце Суа, предназначался самому наследному принцу и, если бы не спасительница, мог послужить причиной восхождения на трон его младшего брата — фаворита оппозиции, второго принца Мину, чей вспыльчивый характер и страсть к битвам ввергли бы страну в хаос и войны. Лере было жаль девушку и убитого горем Сонгёма, каждую ночь видевшего кошмары об умирающей на его руках невесте, но эта жертва казалась ей необходимой. Ведь, как бы то ни было, пролитая кровь одной невинной души спасала сотни тысяч других.

— Я понимаю, что ты не хочешь так резко менять свою жизнь, — продолжала тем временем Юна. — Замужество — это ещё один этап взросления, через который проходит каждая девушка, а ты всё ещё ребёнок по своей натуре, не желающий становиться старше. Но время идёт, Суа. Молодость очень скоротечна, и ты должна успеть ухватиться за неё и воспользоваться в полной мере, понимаешь?

— Да, сестра.

«Молодость…» — полусонно подумала Лера, мерно вдыхая исходивший от Юны слабый аромат лотоса. — «Закончилась или же только началась моя собственная молодость?».

Тихий разговор в уже наступившем полумраке всё больше и больше толкал Афанасьеву в объятия Морфея. Уже не вслушиваясь в размеренную речь сестры, она окончательно расслабилась, предвкушая, как сладкий сон закончится, сменившись реальностью её обычной жизни. И когда тьма окончательно захватила разум, где-то в подсознании прозвучал насмешливый голос:

— Будь хорошей девочкой и спаси её, Валерия.

​

***

​

Она падает слишком долго, словно в киношно-замедленной съёмке, но видит каждую деталь. Вот медленно отдаляется карниз. Вот лениво машет хвостом любимый кот, не отрывая от неё взгляда золотистых глаз. И когда его усатая морда вдруг расплывается в самой настоящей хитрой ухмылке, Лера не может в это поверить. Как и в то, что большие пушистые лапы с остриженными коготками превращаются в руки и ноги, а покрытая лоснящейся шерстью тушка — во вполне себе человеческое тело. Мотнув мощными чёрными ботами, парень смотрит на неё, как на забавную зверушку, играясь серебряными кольцами на тонких пальцах. И, отправив лёгкий воздушный поцелуй, весело машет позвякивающей на ветру куклой:

— Хорошенько повеселись, моя милая Суа! И постарайся уж не наделать дел!

Она резко села и тут же врезалась головой во что-то тёплое и мягкое.

— Ты проснулась, — удовлетворённо выдохнула Юна, укладывая сестру обратно в постель. — Хёна сказала, ты ворочалась и бредила всю ночь. Я беспокоилась.