Колдун

Глава 1

Вокруг все было белым-бело от свежевыпавшего снега. Метель кружила падающие с серого, затянутого косматыми облаками неба и сбитые в хлопья, снежинки. Укладывала их ровным слоем на лапы сосен и елей, притаившихся у едва различимого тракта, пока небольшой обоз, состоящий из нескольких телег, окруженных всадниками, преодолевая ветер и снег, медленно продвигался вперед. Но вот лес закончился и впереди показался ровный простор полей, за которыми, где-то вдали, показались высокие шапки, венчавшие крыши жилых домов глухой деревеньки.

Ехавший во главе обоза Серко внезапно приподнялся на стременах и указал рукой на темнеющее впереди пятно на белом полотне снега.

- Глядите! Глядите! Что это может быть? – спросил он следующего за ним всадника лицо которого скрывал отороченный волчьим мехом капюшон. В ответ всадник только повел плечами, храня молчание.

- Я поеду, посмотрю? – спросил Серко оживленно. Ему и его коню уже давно надоело плестись неспешным шагом. Молодости нипочем непогода. А юный всадник и его конь были под стать друг другу.

Жеребец воинственно раздувал ноздри и бил копытом, готовый сорваться в галоп при одном единственном движении колена хозяина, прижатого к покатому боку. Осталось лишь дождаться позволения.

На лице у мальчишки застыла маска ожидания.

- Езжай, - сказал тот, чье лицо было скрыто под капюшоном.

Мальчишка широко улыбнулся и направил коня в сторону поля. А спустя некоторое время он осадил своего скакуна и ловко спрыгнул в снег, провалившись по колени. Серко сделал пару шагов и остановился у видневшегося из-под сугроба клочка ткани. Едва он различил то, что было на первый взгляд было скрыто от его глаз, как тут же с сорвавшимся с губ изумленным вскриком упал на колени и начал поспешно разгребать руками снег. Затем обернулся в сторону обоза. Его глаза выдавали удивление и какой-то страх. Мальчик отчаянно замахал руками, привлекая к себе внимание.

- Тут люди! – закричал он. - Замерзшие!

От обоза тотчас отделилось несколько верховых, через миг они уже подъехали к Серко. Спешившись, мужчины вместе расчистили снег и достали из-под него девушку и маленького мальчика. Девушка отчаянно обнимала мальчика и оба были белее снега. Нашедшие их люди переглянулись с удивлением и ужасом.

- Живы? – спросил кто-то.

- Девчонка дышит, - сказал один. - Правда слабо. Мальчишка получше. Она, видно, до последнего согревала его… еле вырвали из ее рук.

Серко изумленно оглядел мужчин.

- Как же так, прямо около деревни… - произнес он тихо и поглядел на старших, но ответа не дождался.

Мужчина в капюшоне склонился в седле, подхватил на руки девушку, переданную ему одним из обозных. Ребенка передали следующему всаднику закутав в теплый тулуп.

- Надо торопиться, - сказал он, и повернул лицо к мальчишке, - Серко, поезжай обратно к обозу, пусть едут в деревню, а мы поскачем вперед.

Мальчишка кивнул и вихрем взлетел в седло. Ветер швырнул ему в лицо хлопья снега, когда, обернувшись, он увидел, что всадники уже достигли границ поселения и въезжают в раскрытые ворота.

Обоз продолжил свой путь.

*******

Боль по всему телу. Такая нестерпимая боль, режущая, впивающаяся острыми иглами в кожу, убивающая, ранящая, приносящая мучение и невероятное желание забыться и снова уснуть. Я выныриваю из тепла во тьму. Открываю глаза, хотя уже не надеялась, что когда-нибудь снова сделаю это. Пытаюсь привстать, но внезапно чьи-то без труда руки удерживают меня на подушках, толкают назад в мягкое тепло.

- Ярослав, - шепчу я и не узнаю свой голос в этом скрипе, который только что издали потрескавшиеся до крови губы.

- Лежи, - отвечают мне.

- Мой брат? – пытаюсь спросить.

- С мальчиком все в порядке, - слышу ответ, и надо мной склоняется женское лицо. Обычное, круглое, ничем не примечательное. Тронутые сединой волосы спрятаны под платком, морщинки вокруг голубых глаз. Крупный нос и толстые губы. Я вздыхаю и снова проваливаюсь во тьму.

Когда очнулась вновь, комната, в которой я оказалась, была залита ярким солнечным светом. Я повернула голову в сторону окна, прищурила глаза, резавшие от солнечного света, заливавшего комнату, потом отвернулась. От очага напротив постели тянуло теплом. Я пошевелила рукой, потом ногами, попыталась встать, и внезапная слабость охватила меня, заставив снова упасть на подушки.

- Ослабела совсем, - услышала я уже знакомый женский голос. - Шутка ли, три дня пролежать без сознания.

К кровати подошла женщина, которую я увидела, очнувшись в первый раз. Ее лицо было некрасиво, да и сложена женщина была нескладно. Слишком крупная, крепкие, как у мужчины, плечи, большая грудь, отсутствующая талия и невероятно широкие бедра, на которых сейчас покоились массивные руки. Дорогая одежда и вышитый пояс, украшенный серебряными бляхами, выдавал в ней хозяйку дома.

- Где Ярослав? - произнесла первое, что волновало меня.

- На кухне с Серко, позже я позову его к тебе, - женщина пристально рассматривала меня. Голубые глаза прошлись по лицу и подозрительно сощурились.

- Где я? – спросила тихо. Имя Серко мне ни о чем не говорит. Мой голос все еще скрипит ржавыми нотками.

- В Хотене, - ответила женщина, - я - Ульяна, хозяйка этого дома.

- Как я здесь оказалась? – я смутно припомнила, как шла по лесу, вокруг были только снег, холод и ветер. А впереди – белая пустота. Ярослав уже еле переступает и отстает, падает в сугроб. Я поворачиваюсь к нему и, хотя сил уже нет даже идти, нагибаюсь и поднимаю брата на руки. Еще какое-то время несу его на руках. Снег вокруг меня поет мне сладкие песни, обещает тепло и покой. Я оступаюсь, падаю и больше не могу подняться. Понимаю, что все это время мы кружили на одном месте. Кажется, снова вернулись к деревне, но из-за этой ужасной метели ничего не видно на расстоянии вытянутой руки. В деревню нам возвращаться нельзя. Нам ясно дали понять, что никто из ее обитателей не пустит нас на свой порог. Да что там на порог! Даже в хлев не пустят переждать метель.

Глава 2

Одетая, с расчесанными и заплетенными в тугую косу волосами, я остановилась у дверей в общий зал. Постояла в нерешительности, помялась, а потом, набравшись храбрости, тихо толкнула дверь, но когда услышала голоса через образовавшийся проем, замерла на месте.

Голос Ульяны узнала сразу. Она разговаривала с каким-то мужчиной и говорили они обо мне, или, если быть точными, то о нас с Ярославом. Я осторожно прикрыла дверь, молясь про себя, чтобы она не заскрипела, оставив только узкую полосу, чтобы слышать. Подслушивать было не в моих правилах, но после всего, что произошло со мной и Яриком за последние три года, это оказалось не самым плохим из моих поступков и порой не раз спасало наши жизни. Поэтому я затихла и напряженно стала вслушиваться в разговор.

- Значит это вы выгнали этих детей на улицу, да еще в такую погоду? - Голос мужчины был спокойным, но где-то в его самой глубине я уловила отзвук стали. - Вы отдаете себе отчет в том, что если бы мы случайно не проезжали мимо, и Серко не заметил их в снегу, они бы погибли!

- Это было решение всей деревни, а не только мое, - спокойно ответила Ульяна. - К тому же я уже объясняла, чем оно было вызвано. И не вам решать, кого я вправе приютить в этом доме, а кого велю гнать прочь с порога. Я и сейчас с трудом сдерживаюсь, чтобы не вышвырнуть их отсюда. И я уже объяснила вам причины подобного поступка.

- Даже так? – в голосе мужчины прозвучала ирония. - И после всего этого вы называете себя людьми? - добавил он холодно.

Некоторое время они молчали, потом женщина снова заговорила.

- Хочу сказать вам откровенно, господин Ворон. Как только вы покинете пределы нашей деревни, девчонку и ее брата я выставлю за дверь. Поэтому не может быть никакой речи о том, чтобы они остались здесь, сколько бы вы денег мне за это ни предлагали.

- Я уже все понял, - сказал тот, кого Ульяна назвала Вороном, - и поверьте, не собираюсь больше настаивать.

- И что мне следует понимать из ваших слов?

- Только то, что я заберу детей с собой, - резко произнес он и внезапно, после короткой паузы, добавил, - можешь больше не прятаться там, девочка. Выходи к нам. Тебя никто не обидит.

Я вздрогнула всем телом. Мужчина обращался ко мне. Откуда он узнал, что я стою за дверью? Неужели заметил меня, когда я пыталась войти? Я была неловкой, и он услышал шаги?

Решившись, открыла дверь и перешагнула через порог, тут же встретившись взглядом с двумя парами глаз. Одни – холодные, голубые, принадлежали Ульяне и смотрели почти что с ненавистью. Вторые – черные, словно ночь, и я не могла понять их выражения, а потому быстро отвела взгляд, чувствуя непонятное волнение, но тут же распрямила спину и взглянула на Ворона уже с вызовом.

Мужчина, стоявший напротив, пристально разглядывал меня, а я – его. Он мне не понравился, хотя внешне был довольно красив, даже можно сказать, опасно красив. За такими, как он, девки сами бегают табунами, предлагая себя на блюдечке с каемочкой. И действительно, очень похож на Ворона. Волосы, черные как смоль, густые, спускающиеся ниже шеи. Глаза такие темные, что не видно зрачка и от этого пугающие. Высокий, крепкий и какой-то чужой, нездешний, холодный.

Я оценила ширину плеч, узкие бедра, длинные ноги. Несмотря на внешнюю привлекательность, от него буквально волнами исходила опасность. Я чувствовала ее всем своим телом, пока черные глаза осматривали меня с ног до головы.

«Значит, вот ты какой, Ворон» - подумала про себя.

- Сколько тебе лет? – спросил он внезапно. В его глазах на мгновение мелькнул странный огонек интереса. Словно во мне он увидел то, что не ожидал.

- Семнадцать, - ответила я.

Ворон усмехнулся.

- Я думал, ты младше, - сказал он, но фраза предназначалась скорее самому себе. Потом мужчина повернулся к Ульяне.

- Завтра на рассвете мы покинем ваш дом, - сказал он. - Дети поедут со мной.

Я покосилась на женщину. По ее лицу можно было легко догадаться, что такой расклад дел ее вполне устраивал. Она заметно успокоилась. Никакой ответственности за нас с этого момента она больше не несла, и это явно подняло ей настроение.

- Подберите девочке одежду, чтобы потеплее была да по размеру подходила, - кивнул на меня Ворон. - И мальчика оденьте, как подобает. Я заплачу.

Ульяна поспешно кивнула. Улыбка расползлась на ее квадратном мужеподобном лице.

- Устрою все, как полагается, в лучшем виде, - сказала она.

По всему чувствовалось, что ей не терпится избавиться от незваных гостей и от нас с братом в том числе.

Ворон вышел из комнаты, оставив меня наедине с Ульяной. Проходя мимо меня едва не задел плечом, но я вовремя отклонилась. Когда за ним закрылась дверь, женщина посмотрела на меня, сочувственно прищелкнула языком.

- Лучше бы вы с братом замерзли там, в поле, чем с этим Вороном … - она не договорила, только тяжело вздохнула на мой непонимающий взгляд и внезапно спросила, меняя тему. - Хотя мне то что! Вы друг друга стоите, – и неожиданно смягчившись спросила, - есть хочешь?

Я кивнула, все еще в ожидании глядя на Ульяну. Что могла значить ее странная фраза? Нам с Ярославом стоит опасаться этого человека? Но объяснений ее странным словам ждать не пришлось, а спросить я не решилась.

*******

На рассвете следующего дня обоз продолжил свой путь. Одетая в теплую куртку и меховые штаны я сидела на самом краю телеги. Ярослав был рядом со мной, весело болтал ногами и вообще вполне жизнерадостно относился к нашему предстоящему путешествию в неизвестность. Он был просто маленьким пятилетним ребенком, и для него это было просто приключением, и я прекрасно понимала почему, ведь он многого еще не знал и многое просто не понимал. Я же, напротив, была напугана, ожидая какого-то подвоха со стороны приютивших нас людей. Жизнь научила меня такому правилу: доверяй, но проверяй.

Сидя на телеге, я пристально смотрела на широкую спину Ворона, ехавшего впереди на красивом гнедом жеребце, под стать своему владельцу. Рядом с мужчиной гарцевал на своем коне Серко. Мальчик явно благоговел перед ним, глядя на Ворона преданными глазами. Они вели какую-то беседу, но слов я не слышала, только обрывки фраз, которые, впрочем, мне ни о чем не говорили, потому что разговор велся на незнакомом языке. Я поняла только одно, Серко называет Ворона его настоящим именем – Бренн. Я поморщилась. Значит, он северянин, поняла я, но тогда что он делает здесь? Куда направляется?

Глава 3

Спустя несколько дней, проведенных в пути, ближе к вечеру, когда солнце стало медленно клониться на закат позолотив засыпанные снегом ветви деревьев, подступающие к дороге, мы въехали в ворота небольшого городка. Стоявшая у ворот стража пропустила нас спокойно, даже не проводив взглядом. Обычный купеческий обоз, наверняка подумали они, завидев среди обозных женщину и детей.

За все дни, что мы ночевали в лесу, ничего интересного не происходило, кроме того, что каждый вечер на закате Ворон всегда выполнял одно и то же – очерчивал территорию стоянки охранным кругом, читал заклинание и исчезал в ночи, появляясь в лагере только на рассвете. Где он был, что делал, никто не говорил, а я не спрашивала, хотя мне было безумно любопытно, какая тайна связна с его уходом. А в том, что тайна была, сомневаться не приходилось. Но увы, пока у меня не было возможности удовлетворить свое любопытство. Да и я понимала, что это может быть опасно. А нам с Яриком проблемы были совсем не нужны.

Городок был довольно оживленный. По разбитой дороге то и дело сновали телеги и верховые. Из -под лошадиных копыт вылетали комья грязи. Женщины с корзинами, спешащие домой, прижимались к стенам домов, то и дело пропуская очередную телегу и приподнимая перепачканные подолы юбок. Где-то лаяла собака, раздавался детский плач и чьи-то рассерженные крики. На наш обоз никто не обращал ни малейшего внимания, мы словно слились с серой массой, спешащей казалось в никуда и отовсюду одновременно.

Я уныло посмотрела на грязную дорогу и серые стены домов и вздохнула, решив, что по крайней мере, здесь мы сможем переночевать под крышей дома, а не под открытым небом.

Миновав базарную площадь, мы выехали на длинную ровную улицу, застроенную двухэтажными деревянными домами, пестревшими яркими вывесками. На стенах домов уже горели прикрепленные факелы. Темнело довольно быстро. Я оглядела улицу, на которую выехал обоз. Здесь располагались лавки, таверны и дома развлечений, а также небольшой крытый рынок, но в это время суток он уже опустел и только деревянные остовы лавок сиротливо смотрели на нас пустыми глазницами полок.

Обоз проехал в гостеприимно распахнутые ворота, и мы оказались во дворе какой-то таверны. Я даже не разглядела толком название на потрескавшейся от дождей и ветров вывеске, висевшей над входом и уже почти утратившей свои изначальные цвета. Двор был вычищен от снега, несколько человек из челяди поспешили к нам, помогли распрячь лошадей из повозок и провести их в расположенную прямо возле таверны конюшню. К нам с Ярославом подошел Серко и позвал следовать за ним.

Пока остальные еще оставались во дворе, мальчик в нашем сопровождении вошел в таверну. Мы оказались внутри широкой просторной залы. Осмотревшись, я увидела стойку и множество столов. За некоторыми сидели люди. На нас никто не обратил внимания, да и чему тут удивляться, просто очередные путники, приехавшие на постой.

Серко уверенным шагом прошествовал к стойке, за которой стоял высокий дородный господин в богатом расшитом кафтане. Густая длинная борода спадала ему на грудь. Светлые мелкие глаза с прищуром, оценивающе, прошлись по новым посетителям. Я была абсолютно уверена, что он уже знал, сколько человек сейчас толпится на его дворе, и мысленно прикидывал сумму, которую сможет снять за сданные комнаты. Хозяин с радушной улыбкой посмотрел на нас и едва заметно кивнул.

- Добро пожаловать, - сказал он, - меня зовут Радомир, я хозяин этого заведения.

Серко остановился у стойки и поднял взгляд на рослого мужчину.

- Нам нужно несколько комнат, хозяин, - сказал он, - для десяти человек, и отдельная, для девушки с ребенком.

- На сколько дней? – полюбопытствовал мужчина и бегло оглядел меня и Ярослава.

- Мы не задержимся здесь надолго, - прозвучал за моей спиной голос Ворона. Я едва сдержалась, чтобы не обернуться и не посмотреть на северянина. По спине пробежал холодок. Ворон появился незаметно, так, что я даже не услышала его шагов за своей спиной.

- Два дня, - продолжил он.

- У меня есть несколько свободных комнат, - хозяин поднял руку и задумчиво потеребил пышные усы. Его взгляд, направленный на Ворона, смотрел за мою спину. - Думаю, вам подойдут. Они светлые и довольно просторные. Вам и вашим людям хватит места.

Ворон приблизился, мимоходом задев меня рукой. Я машинально отодвинулась в сторону, давая ему дорогу.

- Мне будет нужна отдельная комната, - сказал он.

- Как пожелаете, - кивнул хозяин уже более почтительно, потом резко развернулся в сторону зала и заорал, - Игнат!

Буквально через мгновение перед нашими глазами предстал щуплый мужчинка в опрятной, но какой-то не по размеру большой, висевшей на тщедушном теле, одежке. Он раболепно склонился перед своим хозяином, потом перед нами. Темные глаза перебегали по нашим лицам, с неожиданной цепкостью подмечая мелочи.

- Проведи гостей наверх и устрой, - велел Игнату бородач.

- Да, хозяин, - слуга вежливо указал нам рукой на длинную лестницу, ведущую на этаж выше. Серко пошел первым, за ним Ярослав. Я оглянулась на Ворона. Он остался ждать своих людей в зале и уже разговаривал о чем-то с бородатым хозяином таверны. Не мешкая более, я быстро догнала брата и Серко, уже поднимавшихся по лестнице.

Преодолев ступени, мы оказались в длинном узком коридоре, по обеим сторонам которого располагались двери. Игнат провел нас в самый конец коридора и распахнул передо мной и Ярославом дверь. Комнатка, в которую мы прошли, оказалась небольшой, с широкой застеленной кроватью, маленьким очагом, предназначавшимся для того, чтобы греть помещение, и окном, выходящим во двор. Первым делом я распахнула ставни, впуская морозный воздух и проветривая помещение. Игнат тем временем поманил за собой Серко. Мальчик кивнул мне и вышел, прикрыв дверь.

Ярослав забрался на постель, уселся на краю, болтая в воздухе ногами, посмотрел на меня. Я захлопнула ставни, потом подошла к очагу, около которого были выложены аккуратной стопкой дрова и мелкие щепки. Там же лежал и кремень – привычная работа для рук. Склонившись, присела у очага. Немного провозилась, пробуждая пламя, и вот в очаге весело запылал огонь, наполняя помещение теплом. А еще спустя время дверь в комнату бесцеремонно распахнулась и внутрь вошли двое крепких парней, несущих за собой длинную деревянную бадью. Еще двое тащили наполненные горячей водой ведра. Я изумленно вскочила на ноги и отступила к стене, пока они устанавливали бадью напротив очага и наполняли ее водой. Потом пришла молодая женщина, принесла чистые полотенца и, положив их на кровать, поклонилась и поспешно вышла вслед за мужчинами, напоследок сказав:

Глава 4

После отъезда Ворона и его людей, жизнь для нас с Ярославом изменилась в лучшую сторону. Как и обещал мне северянин, он вполне надежно утроил нас у хозяина таверны. Мало того, что я получила постоянную работу, но даже Ярослав теперь был пристроен. Он помогал на кухне, пас скот с мальчиком пастушонком, по имени Стипко. Они были почти одного возраста и быстро сдружились. Ярик даже получал от Радомира какие-то деньги, конечно, это были гроши, которые, впрочем, очень быстро тратил на леденцы и прочие сладости в соседней лавке у купца Путяты. Но все равно брат радовался тому, что сам зарабатывает и не просит у меня на конфеты.

Сам городок, в котором мы теперь жили с братом, оказался довольно маленьким и серым, стоящем на торговом пути, что было только на руку Радомиру. Его таверна почти всегда была наполнена до отказа. Купеческие обозы, военные отряды, переправляющиеся из города в город, собирающие дань, простые путешественники – все останавливались в нашей таверне, наверное, потому, что сам хозяин славился честностью, да и готовили у него отменно, что было совсем не последним делом, как и чистые комнаты и улыбчивые девушки, работавшие в зале.

В городе главным был староста, но я никогда не видела его в лицо. Иногда он проезжал верхом мимо нашего двора, но я не особо стремилась посмотреть на этого мужчину. Какое мне было до него дело? В таверну нашу он не хаживал, да и немудрено. Говорили, что двор старосты самый богатый в городке.

Его дом стоял за высокими воротами, был высотой в два этажа. А уж челяди у простого старосты было не счесть. И дружбу он водил с людьми нужными, кто часто останавливался в городке проездом.

Как-то незаметно прошли два года. Вскоре я перестала думать о Вороне. Постепенно его образ стал стираться из моей памяти. И если бы не тот кулон, который северянин подарил мне в последний день перед отъездом, я и вовсе позабыла бы о том, что когда-то знала его или попросту сделала бы вид, что забыла. А возможно, мне просто хотелось его забыть. Вместе с воспоминаниями об этом странном человеке из моей памяти стали уходить и ощущение страха, который я чувствовала, находясь рядом с ним. И, конечно же, больше никакие монстры, прячущиеся в темноте, не волновали мое сознание. Я жила так, словно была самым обычным человеком и никогда не пыталась использовать свой дар, или проклятье, стараясь просто забыть о том, что он есть. Надеясь, что смогу это сделать. И, к моему удивлению, это удавалось легко. Хотя в прежнее время дар вырывался из меня, подавляя мое я.

Все это время я работала на кухне. Работа у меня оказалась не сложная: помогать кухарке, да мыть посуду. Иногда вечерами, когда таверна забивалась до отказа, меня посылали в зал, в помощь девушкам. А днем я занималась всякими мелочами и ничем определенным. Впрочем, меня все устраивало. Радомир хоть и был строг, но оказался довольно добрым мужиком. Иногда давал мне выходные, платил исправно, денег при этом не зажимал, кормил как на убой и понапрасну не ругал. Он ценил трудолюбие и беспрекословность. Семьи у него не было, ни детей, ни жены. Люди поговаривали, что когда-то у него была супруга, но сталось так, что она предпочла ему другого, вероятно, более удачливого. И однажды, не сказав ни слова, просто убежала с каким-то заезжим купчишкой.

Так по крайней мере судачили люди, но сам Радомир никогда при мне не упоминал о ней, да я и не спрашивала, стараясь не лезть не в свое дело.

У каждого из нас были свои тайны. Мне хватало той, что таилась на сердце.

Хозяин выделил нам с Ярославом небольшую комнату на первом этаже. Она была скромно обставлена, но зато отдельная.

Кроме нас с братом в таверне жили только сам хозяин Радомир и его слуга Игнат. Остальные были городскими и приходили на работу с раннего утра, а вечером, после закрытия, расходились по своим домам.

Постепенно обживаясь, я начала знакомиться с людьми. По вечерам к Радомиру приходили попить пива местные горожане, иногда с женами. Да и беготня с поручениями от кухарки, да нередко и от самого Радомира, по продуктовым лавкам сделала свое дело. Через несколько месяцев у меня появились друзья, теперь я могла ходить по свободным вечерам на посиделки к девчонкам, где мы сиживали на лавках, сплетничали, грызли семечки, распевали песни, а холодными зимними ночами сбивались в горницах у той или иной подружки.

Жизнь налаживалась и скоро я и думать забыла о том, что когда-то у меня могла бы быть иная судьба. Порой вспоминала родителей, с тоской и болью. Но понимала, что несмотря на эту потерю, жизнь все же продолжается и мне есть о ком заботиться. Ярослав был для меня и сыном и братом. А потом в моей жизни появился Кнут.

Наверное, это был первый мужчина, после Ворона, на которого я обратила свое внимание. И если последний привлекал меня только своей таинственностью, оставаясь при этом недоступным пониманию, то второй ворвался, словно глоток свежего воздуха, тем самым внося разнообразие в мои будни.

Я помню, как мы встретились с ним первый раз. В тот вечер я заменяла приболевшую Милу, обычно прислуживающую в зале за столами. Помню, как меня подозвала небольшая компания. Они только прошли в зал и присели за единственный свободный столик в самом углу. Я поспешно приблизилась, оглядела молодых разодетых парней, явно не крестьянских сынков, усевшихся на лавки, и тут мой взгляд упал на одного из них. Мое сердце на мгновение остановилось и когда застучало вновь, я поняла, что во мне что-то изменилось.

Молодой мужчина, сидевший во главе стола, был невероятно красив. Длинные вьющиеся светлые волосы, необычного золотого медового оттенка спадали ему на плечи ровной волной. Черты лица были точеными. Тонкий нос, полные губы и необычайно серые глаза, чистого цвета, без всяких примесей голубого или зеленого. У него были широкие плечи и ровная осанка и что-то такое во взгляде, отчего я невольно замерла.

- Пиво принеси, - раздался прямо возле моего уха чей-то голос. Вздрогнув я оглянулась и увидела стоявшего рядом с собой полного коренастого паренька. Его голубые глаза светились озорством, а невероятно густые вьющиеся темные кудри спадали на широкий лоб забавными завитками. Парни, сидевшие за столом, буквально покатились со смеху и я, покраснев, внезапно поняла, что непонятно, сколько долго неприлично пялилась на этого молодого мужчину.

Глава 5

С того самого вечера, после нашей стычки возле погреба, Кнут зачастил в таверну. Иногда он приходил в большой компании местных парней, иногда только со своим другом, тем самым коренастым, который заказал в прошлый раз пиво. Радомир с усмешкой заметил, что, садясь за столик, Кнут не переставая следил за мной взглядом, о чем и поспешил меня оповестить.

- Да пустое. Кажется вам, дядька Рад, – улыбнулась в ответ, но слова хозяина сделали свое дело. Я то и дело постоянно косилась на парня, словно проверяя, действительно ли он смотрит на меня. И он смотрел. Иногда улыбался мне, но не делал попытки заговорить.

Его дружок, звавшийся Желудем, за мохнатую шапку волос на голове, тайком посмеивался, глядя на нас обоих.

В один из вечеров мне выпала очередь прислуживать за их столиком. Радомир одними глазами спросил, хочу ли я этого. Я медленно пожала плечами, всем видом показывая, как мне все-равно и направилась брать заказ. Желудь и Кнут сидели в самом углу. Когда я подошла, Кнут как-то смущенно заулыбался. Желудь пихнул друга локтем в бок.

- Нам пиво, и что-нибудь перекусить, - выдавил Кнут и добавил, - на твое усмотрение, Влада.

- Хорошо, - наши глаза встретились. Я улыбнулась в ответ на его улыбку и поспешила назад к Радомиру.

- Не грубит? – как бы невзначай, небрежно поинтересовался тот, кивая на столик, за которым сидели Желудь и Кнут.

- Нет, - ответила я. – Видать за шевелюру боится, - попробовала пошутить.

Радомир с усмешкой наполнил чаши пивом и, подавая их мне, сказал:

- Если я не ошибаюсь, этот стервец зачастил к нам именно из-за тебя, - он хмыкнул и добавил, уже обращаясь к самому себе, - кто бы мог подумать.

Я почувствовала, что мое лицо заливает краской от слов хозяина.

- Ладно, ступай, - он легко подтолкнул меня в спину. – Да только поосторожнее с молодцем этим. Тот еще жук, - посоветовал он.

Я пересекла весь зал и, остановившись возле столика, поставила перед молодыми людьми заказ: пиво и жирную сушёную рыбу.

- Если вы хотите чего-нибудь более существенного, то только скажите, - произнесла спокойно.

- Нет, нет, - ответил Кнут, не отрывая от меня серых пронзительных глаз, - все в порядке.

Он замялся, а потом осторожно так добавил:

- А ты не откажешься прогуляться со мной после работы? Или вечером в выходной? Ты же не каждый день тут работаешь? А в Чилиге послезавтра состоится Ярмарка. Может, вместе сходим?

Я посмотрела на молодого мужчину и неожиданно для себя отметила, что он явно волнуется, говоря все это мне. А еще поняла, что испытываю к нему определенную симпатию. И к своему удивлению, сразу согласилась.

На губах Кнута заиграла широкая улыбка. Он облегченно вздохнул, запустив пальцы в густые кудри.

- Давай завтра встретимся? - предложила я. - Заодно и про Ярмарку обсудим.

- Хорошо, – как-то слишком поспешно ответил парень.

Я мило улыбнулась и вернулась к стойке, при этом отметив, как хитро поглядывая на меня, улыбается в усы Радомир. А у самой сердце едва не выпрыгивало из груди. Еще не любящее, но уже близкое к тому, чтобы влюбиться.

*******

- Отлично выглядишь, - голос Радомира остановил меня у дверей. Я медленно обернулась к говорившему. Хозяин таверны окинул взглядом мое новое цветастое платье, яркую шаль, наброшенную на плечи, и сапожки из тонкой кожи, новые, купленные на отложенные деньги у заезжего торговца. Радомир искренне улыбался.

- Кнут уже пришел? – спросил он. Я пожала плечами, потом посторонилась, пропуская входящих мужчин. На нас с Радомиром покосились, и он взял меня под локоть и отвел в сторону.

- Кнут хороший парень, иначе я никогда бы не разрешил тебе сегодня с ним встречаться, - произнес Радомир, - надеюсь, у вас все получится. Тебе уже двадцать. Многие девушки в этом возрасте давно замужем и воспитывают детей.

Я подозрительно прищурила глаза, вглядываясь в хозяина и пытаясь понять, к чему он клонит.

- Я давно хотел спросить у тебя, да все как-то не было подходящего случая, - продолжил Радомир, - тот кулон, что тебе подарил Ворон перед своим отъездом, он все еще у тебя?

- Да, - кивнула я. Стоило ли упоминать при нем, что я с того самого дня не снимала подарок? Не потому, что не хотела это сделать, а потому что просто не могла. Едва предпринимала попытку, как кулон словно прирастал к моей коже, обжигая ее холодом. И в конце концов, я сдалась. Неудобств мне эта подвеска не причиняла. Вскоре она стала как часть меня, и я перестала обращать на нее малейшее внимание, даже забыла, пока вот сейчас Радомир не напомнил.

Радомир посмотрел мне в глаза долгим пронзительным взглядом.

- Снять его не пыталась? – внезапно спросил он.

- Пыталась, но не получилось, - ответила честно. Врать не было смысла.

- Понятно, - сказал мужчина. Он хотел что-то добавить, но в этот самый момент дверь в очередной раз распахнулась, впуская вместе с прохладным порывом ветра Кнута. Радомир подтолкнул меня к выходу со словами: «Хорошо тебе погулять», - и я почти упала на грудь молодого человека. Лицо тут же зарделось – поняла это по жару, прилившему к щекам. Я проворно отскочила на шаг назад, глупо улыбнулась, словно пытаясь, извиниться одними губами, растянутыми в неловкой улыбке. Кнут протянул мне руку. Я заметила, что он приоделся, и мне неожиданно стало приятно осознание того, что он это сделал ради меня.

- Ну, здравствуй, Влада, - произнес он.

За моей спиной Радомир сделал Кнуту страшное лицо, словно говоря парню – тронешь девушку, ноги оторву! Я это поняла по взгляду Кнута, брошенному мне за плечо.

- Пойдем, что ли? – я взяла его за руку и буквально выволокла из таверны.

Уже оказавшись на улице, мы направились на окраину города, туда, где растекалась холодным серебром серая река. Когда вокруг нас остались только деревья, мы остановились на высоком берегу. Я захотела присесть и Кнут, услужливо скинув с себя дорогой кафтан, бросил его на лежащий ствол поваленной березы, жестом приглашая меня присесть. Я села и огляделась. Где-то недалеко от нас на берегу у самой воды гуляла еще какая-то парочка. Я невольно покраснела, понимая, что в моей жизни это первое свидание. Перевела смущенные глаза на реку, отражавшую золотые блики заходящего солнца.

Глава 6

Я не спала всю ночь, вертелась в постели, вспоминая голос Ворона и его обещание забрать меня. Несколько раз порывалась встать, но все-таки оставалась в кровати и лежала, глядя широко распахнутыми глазами в черный потолок, по которому плясали ночные тени. За окном шумел, поднявшийся после полуночи, ветер. В самой таверне царила тишина. Все уже давно спали, и только я не могла уснуть. Вспоминала все, что случилось, и почти ненавидела человека, который спас меня однажды, кажется только для того, чтобы уничтожить мое счастье. По крайней мере, сейчас именно так мне и казалось.

После того, как мы вернулись с улицы, Кнут сел на свое место. Он сверлил меня задумчивым взглядом. Ворон в зал так и не вернулся. Я отметила про себя, что он, как и прежде уходит куда-то, чтобы прийти с зарей. Здесь ничего не изменилось для этого странного северянина. Вот только изменилась я.

Мне вполне нравилась нынешняя жизнь. И сила, если не считать тех странных случаев с Кнутом, более не напоминала о себе. Я даже взлелеяла надежду, что она исчезла. Что я стала такой, как все!

Радомир устроил людей Ворона спать на лавках прямо в зале, а нескольких, кому не хватило места, отправил ночевать на сеновал. Кнут попрощался со мной на удивление сухо. Его глаза при расставании показались встревоженными и злыми.

- Завтра ты никуда с ним не уедешь, - сказал он мне на прощание и так уверенно, что сразу поняла – не отпустит! Не отдаст!

Я кивнула, хотя не была в этом так уверена.

Он поцеловал меня в лоб и вышел за родителями в дверь. Я осталась смотреть ему вслед, чувствуя, как глаза наполняются слезами. Поспешно оглядевшись, не заметил ли кто моего подавленного состояния, поспешила уйти в свою комнату, даже раньше, чем это сделал мой младший брат, оставив убирать зал подругам. Понимала, что так нельзя, но не было сил на разговоры и не хотелось никого видеть.

Не знаю, как, но я все-таки умудрилась провалиться в спасительный сон, когда проснулась от резкого звука, словно кто-то молотил ногами в дверь моей комнаты. Я распахнула глаза. Предо мной распростерся серый потолок, по которому расползались солнечные лучи. В дверь постучали повторно, и я с неохотой села в постели, понимая, что остаток ночи пролетел, как один миг и я будто не спала вовсе.

- Влада, я пришел за тобой, - узнала я голос Ворона. - Нам пора! Я жду тебя внизу с вещами, - добавил он, и я услышала нарочито громкий удаляющийся звук его шагов.

- Значит, это был не сон, - сказала сама себе вслух и тут же поняла, что никуда не пойду. Пусть делает все, что хочет, но я вовсе не обязана ехать с ним неизвестно куда. У меня здесь вполне устоявшаяся жизнь, брат, Радомир, заменивший мне отца, жених и будущая счастливая семейная жизнь.

«Не поеду», - подумала, решительно укладываясь обратно в постель и натягивая одеяло себе на голову. Спустя некоторое время в мою дверь снова постучали, только теперь стук был словно извиняющимся, и сразу стало понятно, что за дверью стоит кто-то другой. Я слезла с кровати и, подойдя к двери, приоткрыла ее, высунув лицо. В коридоре стоял Серко, расставив ноги на ширине плеч, и смотрел на меня с подозрительным спокойствием. Но в глазах его заметила все тех же чертят, которые были у мальчишки и два года назад.

- Ворон послал меня за тобой, - проговорил Серко, - сказал, что если ты не поторопишься, то отправишься с нами без завтрака на пустой желудок.

Я распахнула дверь и кивком головы пригласила мальчика войти. Увидев меня в одной ночной рубашке, Серко резко покраснел и отвернулся.

- Я не понимаю, - сказала я, тем временем доставая из сундука простое темное платье и надевая его поверх сорочки, - зачем я ему, твоему Ворону. Почему он вернулся? И с чего решил, что поеду с ним?

Серко прикрыл дверь и остался стоять ко мне спиной. Он прокашлялся.

- Я не могу тебе ничего рассказать сейчас, - сказал он, - потом ты сама все узнаешь, когда придет время и поймешь, почему мы вернулись за тобой спустя столько месяцев…

Я расчесала волосы и быстро заплела их в косу.

- Я с вами никуда не поеду, - сказала решительно и, подпоясавшись, шагнула мимо Серко, толкнув дверь ногой, - и если Ворон этого еще не понял, то мне жаль разочаровывать его, - я почти сбежала по ступенькам вниз, Серко последовал за мной, скользя бесшумно, как хищный зверек. Внизу в большом обеденном зале я увидела Радомира, сидевшего за одним столом с Вороном. Больше посетителей не было, несмотря на то, что в такое время зал обычно гудел, словно пчелиный улей и моя сменщица едва успевала разносить заказы, ловко лавируя меж столиков.

Едва я сошла с последней ступеньки, как мужчины, до этого что-то ожесточенно обсуждавшие, вмиг замолчали и повернули ко мне свои лица. Ворон был спокоен, а вот Радомир хмурился, но при виде меня сделал над собой усилие и улыбнулся, хотя я сразу почувствовала фальшь в его улыбке.

- Влада, - позвал хозяин таверны.

Серко обошел меня и встал за спиной Ворона, устремив свой пристальный взгляд на мое лицо.

- Я никуда не еду, - четко произнесла я, глядя прямо в глаза Бренну. Он встретил мой взгляд с ледяным спокойствием.

- А разве я говорил тебе, что ты имеешь право решать? – спросил колдун.

Я вспыхнула.

- Ты не можешь заставить меня, - возразила северянину, хотя не была так уверена в своих словах. Ворон почувствовал мое колебание.

- Хочешь проверить, что я могу, а что нет? – в его голосе прозвучала угроза. И тут я услышала голос Радомира. То, что он произнес, меня удивило и поразило одновременно.

- Влада, - сказал он, - тебе придется поехать. Как не тяжело мне это говорить…

Я перевела взгляд с лица Ворона на лицо Радомира.

- Что? – только и смогла сказать, удивленная и в то же время обиженная его внезапным предательством. А я-то ожидала его поддержки.

- Так надо, - добавил поспешно хозяин таверны и поднялся из-за стола. Я посторонилась, пропуская его мимо себя. Словно мужчина спешил спрятаться от своих слов и от обвинения в моих глазах. Мои руки как-то сами собой сжались в кулаки.

Глава 7

Опустив кисти рук на луку седла, я покачивалась в такт равномерному шагу гнедой кобылки, выданной мне Серко. Грязный осенний день повис над нами тяжелыми, наполненными влагой, облаками, серыми и унылыми, так прекрасно передающими мое настроение. Я уныло смотрела в спину едущего впереди всадника. Наш небольшой обоз ехал цепочкой во главе с Вороном. За ним следовал Серко, затем несколько его людей и в самом центре находилась я.

Мы были в пути уже несколько часов. Признаюсь, до какого-то определенного момента я все еще надеялась, что появится Кнут и каким-то чудом мне удастся вернуться назад к такой спокойной и уже привычной устоявшейся жизни… Но ничего подобного не произошло. Я все так же тряслась в седле и у меня, непривычной к такой долгой езде верхом, уже болели спина и ноги. Казалось, что они так и останутся до конца моих дней, согнутые колесом.

За все время, проведенное в пути, никто из людей обоза не заговорил со мной, хотя и между собой они тоже не особенно общались, изредка перебрасываясь парой фраз. Ехали спокойные, молчаливые, с невероятно прямыми спинами. Люди, привыкшие проводить много времени в седле. К вечеру я отстала и плелась уже в самом хвосте обоза, за грохочущей по ухабам и выбоинам телегой.

На первом же привале я буквально упала с лошади и, если бы не чьи-то заботливые руки, подхватившие меня при падении, неминуемо растянулась бы прямо в луже, под копытами кобылы. Я была такой уставшей и разбитой, что даже не помню, поблагодарила ли мужчину, спасшего меня от позорного падения лицом в грязь. В тот момент мне было все равно. Я уехала так поспешно, что мне не дали попрощаться ни с братом, ни, тем более с Кнутом. Внутри меня царила полная неразбериха. Я не понимала, куда меня везут и зачем я понадобилась северянину. Я только и могла представить себе, что почувствует мой жених и Ярослав, когда узнают, что я уехала неизвестно куда, да еще в такой сомнительной компании. А эти слова о силе, сказанные Вороном, уже не казались мне истиной.

Сидя на корточках прислонилась спиной к толстому стволу дуба. Закрыв глаза, мечтала только об одном, чтобы все, что сейчас происходило со мной, оказалось сном. Страшным кошмаром, от которого я благополучно проснулась бы ранним утром, находясь в таверне в своей маленькой, но такой уютной теплой комнате на втором этаже. В какой-то момент я даже порадовалась, что Ярослав сейчас находится в спасительном тепле дома, под присмотром Радомира и немного позавидовала ему.

Как бы мне сейчас хотелось оказаться в своей маленькой теплой комнатке. Сидеть на кровати, укутав ноги в теплый плед, и слушать ветер за окном.

- Эй, девочка, – низкий мужской голос вывел меня из оцепенения. Я открыла глаза и повернулась на зов, твердо уверенная, что обращаются именно ко мне, и я не ошиблась. Один из воинов Ворона, высокий, светловолосый мужчина с короткой острой бородкой на квадратном лице, стоял в шаге от меня и смотрел мне прямо в глаза. Я удивленно изогнула брови, не понимая, что ему могло от меня понадобиться.

- Иди к костру, согреешься, - сказал он, как мне показалось, немного мягче, затем резко отвернувшись, пошел прочь, направляясь к пылающему костру.

Я встала. Ноги не слушались меня, став ватными, но я буквально заставила себя проковылять в сторону костра и села на поваленное бревно, рядом с каким-то мужчиной, на которого едва взглянула. От огня шло приятное тепло и внезапно, я поняла, насколько сильно продрогла. Моя одежда была влажной от постоянно моросящего дождя. Волосы, выбившиеся из толстой косы, завивались забавными кудряшками от влажного воздуха. Я протянула к огню руки и невольно улыбнулась, почувствовав, как по телу разливается приятное тепло.

Подошедший Серко сунул мне в руки тарелку, полную тушёного мяса, приправленного овощами, и дал ложку.

- Ешь, - сказал он.

Я подняла на него глаза, но благодарить не стала, не было сил даже на то, чтобы кивнуть. Мужчина, позвавший меня, присел рядом. У него в руках была точно такая же тарелка, и он вовсю уплетал мясо, даже не глядя на меня. Поставив тарелку на колени, ложкой ковырнула еду. Потом решила попробовать. Оказалось, довольно вкусно. Я даже не заметила, как опустошила ее до дна и только потом огляделась вокруг.

Все люди Ворона сидели кругом у костра. Сам Бренн не ел. Он сидел, положив руки на колени. Его взгляд был устремлен на огонь, и мне показалось, что я заметила оранжевые блики, играющие в его темных глазах. Я быстро отвернулась, едва он перевел свой тяжелый взгляд на меня, и уставилась в пустую тарелку. Медленно и бессмысленно поскребла по дну ложкой.

Через некоторое время Серко собрал посуду и исчез в лесу. Наверное, поблизости был ручей, где он собирался ее вымыть, подумала, продолжая сидеть у костра, согреваясь от его тепла.

Серко вскоре вернулся. К этому времени тучи немного развеялись, и солнце успело в последний раз взглянуть на землю, прежде чем исчезло за вершинами деревьев, но небо все еще оставалось багряным, когда Ворон принялся, как и когда-то, два года назад, очерчивать круг возле места нашего привала. Я следила за его действиями с удивлением, а вот его люди в это время стали спокойно устраиваться на ночлег, расстилая на земле шкуры и одеяла, опутывая ноги своих лошадей. Серко постелил мне рядом с собой, но я не спешила ложиться, а наоборот встала и, чувствуя боль в уставших ногах, медленно приблизилась к Ворону.

Как и в тот первый раз, несколько лет назад, он стоял ко мне спиной, быстро читая при этом заклинание. Я остановилась рядом с ним. Ворон напрягся, но даже не взглянул на меня, пока не закончил. Когда он оглянулся, чтобы взглянуть на меня, его пронизывающий взгляд заставил меня проглотить злые слова, уже вертевшиеся на языке. Я сглотнула, проглотив свое возмущение и протест, подавив их и запихнув куда-то глубоко вовнутрь. Каким-то внутренним чутьем я догадалась, что сейчас не стоит приставать к Ворону со своими претензиями и недовольством.

- Иди, ложись спать, - сказал он тихо, спустя минуту после того, как закончил шептать свои непонятные слова. - Ты устала, а завтра нам предстоит долгий путь, и остановок делать не будем. Поэтому ступай, отдохни! Мы поговорим позже, когда я посчитаю, что момент для нашего разговора настал.