Контракт для привидения

Авторские права

Все права защищены

Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена, распространена или передана в любой форме и любыми средствами, включая фотокопирование, запись, сканирование или иные электронные либо механические методы, без предварительного письменного разрешения правообладателя, за исключением случаев, предусмотренных законодательством Российской Федерации.

Данная книга является произведением художественной литературы. Имена, персонажи, места и события являются плодом воображения автора или используются в вымышленном контексте. Любое сходство с реальными лицами, живыми или умершими, организациями, событиями или местами является случайным и не подразумевается.

Глава 1

Арина

Никто не заметил, как я выскользнула из ажурной музыкальной шкатулки. Женщина, поправлявшая покрывало в спальне, видимо, была новой хозяйкой. Я не помнила, когда в последний раз видела предыдущую — год, два, три назад? Что с ней стряслось? Неужели она, как и все остальные, в итоге отказалась от дома?

Хозяйка спустилась вниз. Я медленно последовала за ней, скользя по перилам скрипучей узкой лестницы. В гостиной она взяла телефонную трубку, а я наблюдала из коридора, подмечая все изменения, которые могла заметить в одном человеке. Причёски за эти годы почти не изменились. Телефоны снова стали крупнее. Был ли персиковый цвет в моде в этом году?

— Да-да, у меня всё готово, — голос женщины звучал вежливо, с лёгким энтузиазмом. Она провела пальцем по кофейному столику и осмотрела кончик пальца с аккуратным маникюром.
— Я сделаю быструю уборку, и вы сможете сразу переехать. Замечательно! Спасибо, Максим.

Закончив разговор, она направилась на кухню и принялась проверять шкафы.

Переехать? Кто-то наконец снял дом? Я хихикнула, обернулась и чуть не опрокинула изящную расписную фарфоровую вазу, но вовремя успокоилась.
Он, скорее всего, будет игнорировать меня, как и все прежние жильцы. Но, по крайней мере, у меня появится компания. Он привезёт книги, журналы, будет смотреть телевизор — вдруг включит канал, где показывают «Дикий ангел»? Может, решит оживить сад. Ох, сколько всего интересного! Я не могла дождаться его приезда.

Я поспорила сама с собой, что он окажется очаровательным.

Глава 2

Максим
За 78 часов до встречи

— Просыпайся, соня!

Я приоткрыл один глаз и подождал, пока изображение станет чётким. Элеонора стояла в дверях, в моей белой рубашке, наполовину застёгнутой, с дымящейся кружкой в руке.

— Надеюсь, это не кофе, — пробормотал я.

— Конечно, кофе. Ты же его любишь.

— Да, но только когда готовлю сам.

Я открыл второй глаз, сел и взглянул на будильник. Одна минута седьмого. Чёрт возьми. Я быстро направился в ванную.

— Максим, — Элеонора произнесла моё имя с привычным надуванием губ.

— Прости, дорогая.

Несколькими шагами я пересёк спальню и чмокнул её в щёку.

— Спасибо, но дай мне сначала одеться, — попросил я.

— Ты лишаешь утренний кофе всякого смысла! — её смеющийся голос догнал меня в ванной.

Я слушал её удаляющиеся шаги и звон посуды на кухне, а затем занялся делами. Начать ровно в шесть утра было бы идеально, но жизнь не всегда складывалась безупречно.

Кроме сегодняшнего дня. Сегодня был День побед.

Одна, две, три, четыре, пять, шесть минут. Умыться, почистить зубы.
Одна, две, три, четыре, пять, шесть минут. Побриться.
Одна, две, три, четыре, пять, шесть минут. Уложить волосы.

Они стали чуть длиннее, но пока выглядели сносно.

Раз, два, три, четыре, пять, шесть. Одеться.

Белоснежная рубашка, пиджак. Они просили серый, но никто не уточнял, насколько серым он должен быть.

Галстук.

Я провёл пальцами по ряду сложенных галстуков в ящике. Серый, тёмно-синий, тёмно-синий в полоску… Нет, нужен «Счастливый красный». Я сверился с зеркалом.

— Правда? Красно-янтарный? — Элеонора снова появилась в дверях. — Это не провокация?

Да, провокация.

— Я нравлюсь судье Лежнёвой. В отличие от Плевако, — я дерзко приподнял бровь, встретив её взгляд в зеркале.

Плевако терпеть не мог, когда я нарушал дресс-код в суде. Так что, конечно, я должен был надеть именно этот галстук в День моих побед.

Элеонора подошла, взяла галстук и принялась завязывать узел.

— Я могу сам, — заметил я.

— Ты не позволяешь принести кофе, не даёшь завязать галстук. Пожалуйста, дорогой, не говори, что превращаешься в Георгия.

— Он не позволил тебе сохранить работу. Это другое. Он — территориальный придурок.

— А ты с этой кофемашиной?

— Не завидуй ей.

Я приподнял подбородок, пока Элеонора заканчивала узел. Кофемашина ничего не значила, но принести кофе в постель — это был акт близости, знак привязанности. Элеонора была для меня…

— Не могу дождаться, когда всё закончится. Ты забронировал места на горнолыжный курорт?

— Полулюкс. Говорят, эти номера популярны среди молодожёнов.

Ах, сладкая ирония. Элеонора рассмеялась и развернула меня к зеркалу. Она завязала галстук замысловатым многослойным узлом, которого я раньше не видел. Неплохо.

— Это мой особый узел, — прошептала она, её дыхание коснулось моего уха. — Называю его полуоткрытым лотосом.

Она игриво шлёпнула меня галстуком.

— Если закончил, мне нужно одеться. Менее провокационно.

Она направилась в ванную, по пути подхватив платье с пола.

— Кофе ждёт на кухне.

Окна от пола до потолка занимали почти всю стену квартиры открытой планировки. Я прошёл сквозь длинные тени, отбрасываемые утренним солнцем на полированный паркет, и остановился, любуясь видом. Небо было ясным, а от восхода осталась золотисто-оранжевая полоска, яркая на фоне тёмных силуэтов небоскрёбов. Я закрыл глаза и удовлетворённо вздохнул.

— Удачного дня, — пробормотал я себе под нос.

***

За 76 часов до встречи

Перед зданием суда я проверил своё отражение в стекле. Пальто скрывало пиджак и слегка скандальный галстук. Вместе с тонким портфелем я выглядел как идеальный адвокат с буклета юридической фирмы. Не просто адвокат — почти партнёр. Я проделал отличную работу за последние годы, и начальство — Прохоров Матвей Андреевич и Беляев Игорь Алексеевич — намекнуло, что достаточно закрыть это дело, и они оформят меня партнёром. Я улыбнулся своему отражению. Звучит неплохо.

— Привет, Александров! — один из коллег сбежал по лестнице.

— Доброе утро, Петров.

Петров указал на галстук, выглядывавший из-под пальто, и рассмеялся своим глубоким смехом.

— Сегодня закрываешь сделку?

Я повернулся и направился вверх по лестнице, подняв портфель.

— Побеждаю!

Подъехал фургон новостного канала, и репортёр выскочил из машины. Рано, подумал я. Слушание начнётся только через полчаса. Но их трудно винить. Сегодня будет быстрое закрытие, а после я и мой клиент отпразднуем победу для прессы. Я поймал взгляд репортёра, подмигнул и вошёл внутрь.

Расстегнув пальто, я помчался по коридору с мраморным полом, приветствуя знакомых. Служащие арбитражного суда — София, Валерия, Николай. Лидия, переводчица. Лена из IT. Новая девушка из столовой, готовившая лучший кофе. Я улыбался, махал рукой, шутил и в ритме шагов повторял про себя: я выиграю, я выиграю…

Олег, мой помощник, стоял у закрытой двери зала суда и нервно постукивал ногой. Обычно он делал это не чаще двух раз в секунду, но три удара — плохой знак. Ещё хуже — стук прекратился, когда он меня заметил.

— Максим Владимирович, слава богу, вы здесь! Плевако и его команда уже внутри с судьёй.

Я не опоздал, правда? Проверил часы — нет, пришёл вовремя.

— Плевако представил новые доказательства…

— Он что? — я взорвался. — Новые доказательства?

Олег поправил очки и прижал к груди папку.

— Д-да…

— Он не имел права! Нас должны были уведомить. Мы ничего не получали…

— Нет, Максим Владимирович, никто не звонил.

Чёрт возьми, Плевако. Устраивает засаду?

— Я разберусь. Жди здесь.

— Но, Максим Владимирович…

Я толкнул дверь зала суда. Плевако был там со своим клиентом, Георгием Штайнером, и командой юристов — все в одинаковых тёмно-синих костюмах, серебряных галстуках и чёрных туфлях. Даже проборы у них были на одну сторону, будто они так и не выросли из школьной шайки.

Глава 3

Максим

Дом, конечно, не был идеальным.

Когда я договаривался об аренде, даже не взглянул на фотографии. Убедился лишь, что есть мебель, рабочий туалет и крыша над головой, но сам дом не рассмотрел.

Это был типичный русский дом необычной формы, с фасадом в викторианском стиле, крутой черепичной крышей и единственной башенкой сзади. Полузаросшая кирпичная дорожка вела от ворот кованого забора к крыльцу. Кто бы ни обновлял это место, он явно хотел сохранить старинный дух. Надеюсь, облупившаяся краска и неуместная черепица были частью замысла.

— Ничего страшного, всего на восемь месяцев, — пробормотал я сам себе.

Разговариваю сам с собой — идеальный кандидат для жуткого ведьминого дома. Я схватил два чемодана, взбежал по ступенькам и выудил из-под пустого цветочного горшка связку громоздких ключей. Сорвал с двери записку о сломанном звонке, глубоко вдохнул и вставил ключ в замок.

Не так уж плохо. Прихожая крошечная, но уютная. Справа — узкая лестница наверх, слева — дверь.

Я оставил чемоданы у консольного столика, единственного предмета мебели, который здесь помещался. Его украшали три бронзовые статуэтки животных. Я взял среднюю, пытаясь понять, пухлый олень это или изящный кабан.

Дверь вела в гостиную, будто сошедшую с декораций сериала восьмидесятых. Полосатые горчичные обои, массивная стенка с книжными полками и квадратным телевизором, стеклянный журнальный столик, диван с матовым коричневым узором, похожим на шерсть потрёпанной кошки. Телевизор напомнил дом моего детства — мама долго хранила такой и не выбрасывала, — но здесь он не приносил утешения.

Из гостиной другая дверь вела в тесную кухню — слава богу, с современной техникой. Рядом — столовая, втиснутая в башню и выходящая окнами на кустарник во дворе.

Свет из окон башни делал пространство приятнее, и, заглянув в холодильник, я обрадовался: хозяйка, как я просил, заполнила его продуктами. Я ещё не проезжал городок, добирался по извилистой дороге через лесную долину, а этот участок был на самом краю.

Наверху — две спальни и небольшая ванная между ними. Уютно — похоже, девиз этого дома. Спальни обставлены скромно, пахло искусственной чистотой, будто их недавно привели в порядок. В более удобной комнате был уголок для чтения в башне и необычное украшение — музыкальная шкатулка на каминной полке несуществующего камина. Но, стоя в башне, я почувствовал сквозняк и решил занять вторую спальню.

Следующие несколько часов я распаковывал вещи, устроил на кухне кофемашину, заварил первую чашку и возился с подключением к интернету, пока не понял, что для сигнала Wi-Fi нужно держать открытой дверь между гостиной и кухней. И главное — я твердил себе, что поступил правильно.

Глава 4

Арина

Он был здесь.

Я наблюдала за новым жильцом из коридора, изо всех сил стараясь не хихикнуть, не подпрыгнуть и не сделать что-нибудь ещё, что могло бы потревожить ближайшие предметы. Скрипучие полы и дребезжащие окна, как я знала по опыту, не способствовали незаметности. Нужно было сохранять спокойствие, чтобы не спугнуть его.

Он был занят, как пчёлка. Два часа распаковывал чемоданы. Я не заглядывала в спальню — приватность есть приватность, — но, судя по всему, он привёз гору одежды. Надеюсь, это значило, что он останется надолго. Поэтому я изо всех сил сдерживалась, чтобы не поправить статуэтку оленя, которую он сдвинул. Или книгу. Я сопротивлялась этим порывам, пока они не стали такими сильными, что пришлось вернуться в музыкальную шкатулку и ждать там своего часа.

Не пугай его. Не пугай его. Не пугай его.

Ночью я исправила все его ошибки.

Глава 5

Максим

Я проснулся посреди ночи — не постепенно, а резко. В одну секунду спал, в следующую смотрел в потолок широко раскрытыми глазами, пытаясь понять, что меня разбудило. И тут послышалось царапанье — словно гвозди по дереву или… ветки, качающиеся на ветру и скребущие фасад.

Раздражённый собой, я перевернулся и обнял подушку, мечтая снова заснуть.

Я скучал по Элеоноре. Её стойкий аромат на подушке, её тёплое, мягкое тело рядом. А сейчас я один, раздражённый, на скрипучей старой кровати.

Я подумал о Плевако. Не думай об этом придурке. Подумай о будущем. Есть ли будущее с Элеонорой? Она останется в городе, вернётся к нормальной жизни разведённой женщины, запустит свой модный бренд. Если что-то изменится, она даст знать. Может, через пару месяцев сможет приехать…

Это стук? Я сел, затаив дыхание, но через несколько секунд выдохнул и закатил глаза. Наверное, опять эта ветка…

Тук-тук-тук.

Я замер, начав вставать, но остановился. Смешно. Я думал о городе, где перед отъездом люди постоянно стучали в мою дверь, и теперь вообразил стук здесь.

Но лежал я уже не так расслабленно, прислушиваясь. Репортёр меня нашёл? Нет, конечно. Я был осторожен, и никто не станет искать меня в доме, похожем на декорацию к фильму о привидениях.

Лестница скрипнула.

Хватит. В старых домах лестницы скрипят постоянно.

Ещё скрип. И…

Всё, с меня хватит. Я схватил беспроводные наушники и включил на телефоне запись процесса Синявского и Даниэля. Установил тихую, убаюкивающую громкость и откинулся на подушку.

К чёрту ветки и лестницы.

Глава 6

Арина

Успокоенная тем, что каждый предмет на своём месте, я вернулась в музыкальную шкатулку. Работа сделана хорошо. Он, скорее всего, даже не заметит, а если снова что-нибудь сдвинет, я повторю всё следующей ночью. И так каждую ночь, пока не придумаю, как правильно к нему подойти.

Мне не терпелось увидеть, что он будет делать завтра. Уверена, это будет что-то захватывающее.

Глава 7

Максим

Я проснулся ясным солнечным утром и решил оставить странную ночь позади. Под мерцающим светом в ванной начал утренний ритуал.

Одна, две, три, четыре, пять, шесть минут. Умыться, почистить зубы.
Одна, две, три минуты. Побриться, уложить волосы.
Четыре, пять, шесть минут. Одеться.

Спустился в гостиную. Раз, два, три — включить ноутбук. Четыре, пять, шесть — запустить…

Я замер, глядя на экран. Передо мной был пустой календарь. По привычке открыл расписание — тоже пустое. Ни встреч, ни заседаний, ни напоминаний. Ни на сегодня, ни на завтра, ни на послезавтра.

Я не знал, сколько просидел так, в своей офисной одежде — даже надел любимую голубую рубашку.

Мне нечего было делать. Я сидел, как потерянный щенок, который полчаса гонялся за своим хвостом, а потом понял, что это глупо.

Всё нормально. Таков план. Ничего не делать, как бы больно это ни было. Осталось 239 дней. Я справлюсь. Здесь есть чем заняться. Например, прогуляться вокруг дома, осмотреть окрестности. Отличная идея.

Десять минут спустя

Прогулки — отстой.

Я мог бы пойти дальше — в лесу наверняка полно тропинок, — но зачем, если я не выдержал и пяти минут ходьбы?

Я дважды обошёл дом. Проверил задний двор, который когда-то, наверное, был садом, а теперь напоминал кладбище растений, где грибки пожирали единственную деревянную скамейку. Осмотрел голые, полузасохшие деревья и заметил, что ветви одного из них тянутся к дому, царапая фасад в ветреную погоду.

Не то чтобы я специально это искал.

И вот я снова в крошечной, чертовски тесной прихожей, понимая, что сойду с ума от скуки. Оперся на консольный столик и уставился на жуткие бронзовые статуэтки.

Статуэтка кабана — или всё-таки оленя? — была сдвинута.

Я отступил, наклонился влево, вправо, даже вернулся к двери, чтобы взглянуть под другим углом. Я уже сошёл с ума? Мог бы поклясться, что вчера, вернув статуэтку на место, оставил её чуть впереди остальных — как и подобает существу столь неоднозначного происхождения. Но теперь все три стояли в идеальной линии, как по линейке. Я открыл приложение-линейку на телефоне и измерил расстояние — больше делать было нечего. Основание каждой статуэтки находилось ровно в десяти сантиметрах от края стола, а расстояние между ними — тоже десять сантиметров.

Да, я схожу с ума. Мне нужна работа. Немедленно.

— Пожалуйста, Матвей, у тебя должно быть что-то для меня, — умолял я Прохорова по видеосвязи.

Я расхаживал перед ноутбуком, затем сел так, чтобы камера меня видела. Прохоров снял очки и потёр глаза.

— Ты знаешь, я не могу дать тебе работу. Ничего, что тебе хотелось бы. Ты отстранён, закон запрещает…

— А исследования? Я могу заняться исследованиями.

— Максим, твоя квалификация выше. Это для помощников, стажёров и выпускников, которые слишком много о себе думают.

Но это интереснее, чем смотреть, как растут сорняки. Мой двор на 85% зарос ими.

— Пожалуйста, хоть что-нибудь?

Прохоров вздохнул и откинулся на спинку кресла. Я позавидовал девственно-белому фону его кабинета. Он взглянул на мои горчично-коричневые обои.

Боже, я здесь зачахну.

— Полагаю, Серову не помешает помощь, — голос Прохорова звучал хрипло из-за плохой связи. — Он взялся за крупное дело, фармацевтическую компанию. Нужны тонны исследований.

Да!

— Тогда я твой человек, Матвей.

— Я попрошу его прислать тебе материалы. Но помни, ты будешь его подчинённым. Ничего больше по этому делу делать не можешь.

— Знаю. Никаких консультаций, подготовки документов, минимум общения…

Это шаги на крыльце?

Я замер, боясь сглотнуть. Снаружи что-то зашуршало. Мышцы напряглись, я чуть откинулся, чтобы увидеть входную дверь и тень за ней.

Нет, нет, нет. Не говорите, что меня нашли.

— Максим? — голос Прохорова из ноутбука заставил меня подпрыгнуть.

— Я… э-э, да, — я вернул внимание к экрану. — Спасибо за возможность. Жду указаний Серова.

Когда звонок завершился, я снова посмотрел на дверь. Тень исчезла. Выдохнул. Репортёра не было, я просто параноик. Работа вернёт меня в норму. Дела Серова сложные, но не драматичные, исследования могут быть скучными, но, глядя на полки напротив, я решил, что отупение не так уж плохо, если есть работа.

И я убедил себя, что книга на третьей полке снизу не двигалась со вчерашнего дня. Я просто неправильно запомнил её положение.

Глава 8

Арина

Тогда я поняла, что это было «нет» моему садоводству.

Глава 9

Максим

Той ночью я не мог заснуть. Возможно, из-за отсутствия работы. Прогулка не утомила, а исследования я ещё не начал. Мысли неслись в бешеном темпе: Элеонора, суд, фотографии, самодовольное лицо Плевако, уведомление о дисквалификации… Тук-тук-тук.

Я резко сел. Это не почудилось. Я не схожу с ума. Что-то издавало шум — может, отопление или отвалившийся водосток, — но я найду источник прямо сейчас, чтобы наконец спать спокойно.

Сделал пару шагов к двери, передумал и вернулся за лампой с прикроватной тумбочки. Не для света — коридорный выключатель работал. Но с лампой в руке было спокойнее. Держа её перед собой, я медленно открыл дверь со скрипом.

Нащупал выключатель, включил свет и направил лампу туда, где видел тень.

— Замри!

Это был не ребёнок. На лестнице стояла девушка лет двадцати шести. До этого я объяснял звуки в доме. Но не мог понять, почему она вскрикнула от удивления, когда я включил свет, — будто это я её напугал, а не наоборот. Или почему она была в зелёном бархатном платье с ажурным воротником и длинными рукавами, похожем на костюм из исторического фильма. Вьющиеся каштановые волосы собраны в высокую причёску, которую я видел только в кино, а на бледном овальном лице — широко раскрытые голубые глаза.

Моя профессия готовила меня к любым ситуациям, но сейчас мозг объявил капитуляцию, решив, что логика — не его забота.

— А-а, замри?

Несмотря на мою «грозную» лампу, девушка должна была среагировать как воровка. Но её глаза расширились ещё больше, она прикрыла рот рукой и ахнула.

— Не может быть! — её голос был на удивление приятным. — Ты меня видишь?

Глава 10

Арина

Не так я представляла знакомство с жильцом. Я вообще не задумывалась о знакомстве — люди никогда меня не видели. Но он видел, а я всё испортила, крадучись по дому посреди ночи.

— Не двигайся, — сказал мужчина, всё ещё направляя на меня лампу.

— Я… я… — что я могла ответить? Ни одна книга не учила этикету представления себя человеку, поймавшему тебя в собственном доме. Но это отвлекло меня от главного.

— Ты меня видишь!

Меньше энтузиазма, Арина. Первое впечатление важно. Но сдержаться было трудно. Я не верила, что говорю с живым человеком, и боялась, что момент закончится, и я снова стану невидимой. Незаметной. Неслышимой.

— Да, вижу, — он нахмурился, но лампу не опустил. — И сейчас вызову полицию.

— Что? Нет, ты не понял! Это не…

— А теперь… — он шагнул ко мне, протянув руку.

— Я бы не советовала…

Его рука прошла сквозь моё плечо. Он поднёс её к лицу, пошевелил пальцами и попробовал снова. Снова сквозь меня.

— Какого чёрта? — он посмотрел на меня широко раскрытыми глазами.

Я пожала плечами.

— Я привидение. Ты не можешь меня коснуться. И не зови полицию — они меня не увидят и оштрафуют за ложный вызов. Если вообще приедут, поверив тебе.

— Что за трюк? Голограмма? Как заставляют тебя говорить? — он ещё раз провёл рукой сквозь меня и вздрогнул.

— Станет холодно, если пройдёшь сквозь меня. Или я сквозь тебя — стараюсь этого избегать из-за холода…

— Где-то тут устройство, — он присел и запустил руку в мою юбку.

— Ну, это уже слишком! — я отступила и упёрла руки в бёдра. — Привидения тоже заслуживают приватности.

— Хватит нести чушь про привидения, — он выпрямился во весь свой внушительный рост и скрестил руки.

Я шагнула назад и случайно провалилась сквозь стену. Быстро вылетела обратно в коридор.

— Извини, случайно. Давай начнём заново? Привет, я Арина, — я протянула руку и тут же убрала. — Забудь, тебе будет холодно.

Он осмотрел меня с ещё большей настороженностью. Чёрт, я не думала об этой проблеме. Человек меня видит, но не верит. Теперь, когда у меня наконец появился собеседник — к тому же, похоже, образованный, — я не могла его спугнуть. Как заставить его поверить?

Успокойся. Будь собой.

Худшая идея. Я никогда не умела кокетничать с мужчинами, особенно красивыми, а он определённо был таким. Чёрные как смоль волосы, загорелая кожа, квадратное лицо с пухлыми губами и яркими зелёными глазами, подозрительно глядящими из-под прямых бровей. И вкус у него неплохой: простая серая футболка и клетчатые пижамные штаны. Прошлый жилец, Юрий, обожал комплекты с динозаврами — тревожное зрелище на 48-летнем мужчине.

— Здравствуй, Арина, — он помахал рукой перед моим лицом. — Или кто там за неё говорит.

— Последний раз повторяю: я не голограмма. Я привидение. Смотри!

Я пронеслась мимо него, пролетела сквозь стену в ванную, вылетела обратно, спустилась по коридору, врезалась в деревянную статуэтку оленя. Обожаю эту статуэтку — в ней словно лежишь в тёплом осеннем лесу с запахом листьев и земли. Через миг я выскочила и подлетела к нему.

Его глаза расширились.

— Не бойся, — выпалила я. — Обычные дела привидений.

— Я сплю, — он потёр глаза, взглянул сквозь пальцы и застонал.

Ох, чудесно. И как он придумывает эти оправдания? — подумала я с сарказмом.

— Это не сон. Я настоящая. Ну, не материальная, без физической оболочки, но существую…

— Наверное, лунатизм. Возвращаюсь в постель, — он шагнул назад, запутавшись в проводе лампы.

— Осторожно… — я протянула руку.

Ещё шаг. Шнур натянулся, он споткнулся, упал назад и ударился затылком о дверную ручку. Обмяк у двери без сознания.

Боже, Боже, Боже! Не дай первому человеку, увидевшему меня, умереть из-за дурацкой лампы!

Я скользнула к нему и присела у груди. Она равномерно поднималась и опускалась, крови на голове не было. Похоже, просто шишка. Утром будет в порядке. Но было бы мило и гостеприимно уложить его в постель. Я потёрла руки. Мои навыки перемещения людей заржавели, но сейчас самое время их освежить.

Глава 11

Максим

Я проснулся с лёгкой болью и сильным замешательством. Первая мысль — напился вчера? Но похмелье студенческих лет не вязалось с пульсирующей болью в затылке, а память была ясной. Я точно не пил.

Выполнил утренний ритуал, ступая осторожно. Итак, вчера ночью: стук, странная девушка в коридоре, я не мог её коснуться, она словно скользила, а не шла — даже не спускалась с лестницы, а парила…

На кухне я взял из холодильника пакет со льдом, чтобы снять отёк, и сел в гостиной. Она назвалась привидением. Я думал, розыгрыш, голограмма, но её движения… Может ли шутник владеть такими технологиями? Неважно, это был сон.

Но такой яркий. Ярче, чем сон перед закрытием первого дела, где судья кланялся, а присяжные вытирали слёзы от моей речи. Тогда я проснулся, на 22% уверенный, что это правда.

Сейчас — 24%.

Солнечные лучи лились из окон на задний двор. Утром гостиная казалась невинной и нормальной. Это должно было помочь отделить реальность от вымысла, но чем больше я цеплялся за воспоминания, тем реальнее они казались. Травма на голове доказывала, что я не спал.

И что-то было осязаемым: холод, когда рука прошла сквозь девушку, её голос, странные звуки, статуэтки, менявшие положение ночью.

Я зашёл в коридор. Статуэтка кабана-оленя стояла в идеальной линии с другими. Чувствуя себя идиотом, помахал рукой по лестнице. Пылинки мигали в лучах, но ничего — ни нитей, двигающих предметы, ни голограмм.

Хватит позорить себя. Это сон. Пора за работу и забыть.

Серов прислал цифровые файлы. Я заварил кофе, устроился на диване. Удивительно, но диван, несмотря на вид, был удобным. С ноутбуком на коленях я начал работать.

Тишина и покой оказались не так уж плохи. Я не замечал, как привык к городскому шуму — машинам, сиренам, визгу поездов, приглушённым разговорам. Это успокаивало, но в первозданной тишине было своё очарование.

— Привет.

Я подпрыгнул, чуть не уронив ноутбук. Сердце заколотилось. Девушка-привидение — или голограмма? — стояла у книжной полки. Зелёное платье почти сливалось со шторами.

Она застенчиво подняла руку.

— Надеюсь, не напугала.

Ох, чёрт, нет.

Я зажмурился, сосчитал до шести и открыл глаза. Она была на месте, сложив руки, с лёгкой улыбкой.

— Не обращай внимания, — пробормотал я. — Ты сходишь с ума от безделья. Работай, и она исчезнет.

Работа всегда всё исправляет.

— Хочу извиниться за вчера, — она двинулась, скользя, а не шагая. Ноги двигались, но слишком плавно. — Хорошо спалось? Я не очень умею перемещать людей.

Игнорируй, игнорируй, игнорируй. Я уставился на экран. Его синий свет должен был успокаивать, но я не мог сосредоточиться. Я схожу с ума? Только не это. Мне ещё столько нужно сделать. Я не дам Плевако победить.

Она остановилась у дивана.

— Она не существует, — я потёр глаза. Пожалуйста, исчезни. Но она стояла на месте.

Думай логично. Никакого сумасшествия.

Может, съел что-то не то или вдохнул что-то в саду. Грибки? Я открыл поисковик и начал печатать, чувствуя себя лучше.

— О, не надо, — она скользнула за спинку дивана и заглянула через плечо. — Не ищи симптомы в интернете. Подумаешь, что у тебя рак.

Почему эта галлюцинация такая… болтливая?

— У тебя не галлюцинации. Я настоящая. Ну, насколько может быть настоящим привидение. Если считать физические факторы, то, наверное, не очень…

— Помолчи, — я захлопнул ноутбук. — Просто помолчи.

И, невероятно, она замолчала.

Но не исчезла.

Я сидел, глядя перед собой, как добыча, боящаяся шевельнуться. Что делать? В этом городишке вряд ли есть врач. Ждать, пока пройдёт, и надеяться, что не станет хуже?

— Ладно, — она вернулась к полке. — Может ли галлюцинация сделать это?

Она взмахнула рукой, и книга упала с полки.

А затем она исчезла.

Я глубоко вздохнул, будто вынырнул из воды. Может, лучше вернуться в постель и отоспаться. Неделя была тяжёлой, мне нужен отдых.

Встал, но замер, увидев книгу. Медленно поднял её с пола.

— Я привидение. Правда.

Я вскрикнул, чуть не уронив книгу. Она вернулась к дивану.

— Я скинула книгу. Это было реально. Наша встреча вчера тоже была реальной.

Я сглотнул.

— Тогда почему я проснулся в постели?

— Я отнесла тебя, — она помедлила. — Ничего такого. Не могла же оставить тебя в коридоре. Но сразу вернулась в музыкальную шкатулку, — быстро добавила она. — Не следила за тобой и ничего странного не делала.

— Отлично, — выдавил я слабым голосом.

Два варианта: либо я болен, либо в доме привидение. Но, по крайней мере, она дала мне поспать!

Я медленно подошёл, пока она сидела на диване. Слои юбки выглядели придавленными, но если она нематериальна…

— Я могу сделать, чтобы выглядело так, — сказала она. — Видишь, я сижу. На самом деле нет, но это менее жутко, правда? Лучше, чем это.

Она провалилась сквозь диван, оставив видимой только голову, и быстро поднялась обратно.

Я отвернулся, стиснул зубы и оглянулся. Не может быть, что это происходит. Ни за что.

Но если выбирать между сбоем разума и настоящим привидением — мифами, в которые я никогда не верил, — что бы я предпочёл?

— Значит, ты… привидение, — я покосился на неё.

Она не выглядела мёртвой. Без травм, без гниющей плоти. На самом деле она выглядела… хорошо.

— Ну вот, лёд тронулся! — она хлопнула себя по колену. — У тебя наверняка куча вопросов. Задавай, я готова ответить.

— Я… — я нахмурился. — Не знаю, что спросить.

Допрос свидетелей — это я умел. Допрос привидений? Не уверен.

— Ой, — между её бровей появилась морщинка. — К этому я не готова.

— Слушай, э-э…

— Арина.

— Максим, — я автоматически протянул руку.

Она посмотрела на меня, затем на руку.

— Давай притворимся, что я её пожала.

Глава 12

Арина

— А ещё, кроме пижам с динозаврами, он обожал шпионские книги. Штирлиц, разведка, всё такое, — я откинулась на спинку дивана, наблюдая, как пальцы Максима летают по клавиатуре. Этот человек печатал с невероятной скоростью. — Я не давала его книгам покоя. Жаль, что жильцы всегда забирают их, уезжая.

— Не давала покоя? — Максим оглянулся через плечо. — Ты же сказала, что не преследуешь.

— Людей — нет. Но предметы — другое дело. Они не против.

Я подумала провалиться сквозь диван, но решила выглядеть нормально и обошла его, старательно двигая ногами, будто иду.

— Если я проникаю в объект, содержащий информацию, я её получаю. Как будто читаю книгу, только быстрее.

Максим замер, остановив пальцы над клавиатурой.

— Удивительно.

— В общем, Юрий не любил раскладывать книги по порядку. Ни по алфавиту, ни по хронологии. Оставлял их в полном хаосе. Однажды я попыталась переставить полку и… ты слушаешь?

Он снова уткнулся в ноутбук, в огромный документ на экране.

— Хм.

— А потом я случайно убила Юрия…

Никакой реакции.

— Ты не слушаешь, да?

— Хм.

— Максим! — я провела рукой по его плечу.

— Ай! — он потёр место, где я коснулась.

— Прости. Но ты меня не слушал.

— Слушай, ты обещала не беспокоить. Понимаю, тебе не с кем было говорить десятилетиями, и ты хочешь, чтобы я стал твоим собеседником…

— Что, похожа на девушку, которой ты даришь цветы и ставишь на пьедестал на первом свидании, а потом, добившись своего, перестаёшь замечать? Даже не слушаешь?

Максим поднял голову, сморщив нос.

— Что?

— Жена Юрия, Марианна, была помешана на мюзиклах и журналах о стиле жизни. Возможно, я не давала покоя её журналам, — я склонила голову. — К сожалению, теперь я не могу забыть все советы из рубрик знакомств.

— Ох, — его растерянный взгляд сменился подозрительно пристальным.

— Я не намекаю, что это свидание. Боже, — я села на диван. — Не хотела, чтобы это так прозвучало. Похоже, мои разговорные навыки совсем заржавели.

— Арина, — он повернулся ко мне с ободряющей, но холодной улыбкой. — У меня много работы, и я хочу сделать её хорошо и быстро.

Я взглянула на экран, заполненный блоками текста.

— Знаешь, я могла бы проникнуть туда и достать любую информацию, которая тебе нужна.

— Спасибо, но я предпочту сам.

Он мне не доверяет, да? Или считает мои способности жуткими. Или я слишком навязчива. Журналы Марианны много писали об этом. Я обещала не мешать, но говорить с живым человеком — не с собой, не с телевизором, не с книгами — было так приятно. Я не чувствовала себя так годами.

Может, выбрала неудачное время. Когда я была жива, меня тоже раздражали люди, отвлекавшие от работы в саду.

— Прости, — я встала. — Оставлю тебя с работой. Не хотела мешать.

Я вылетела из гостиной, но замерла в дверях. Уходи. Нет, вернись. Нет, уходи.

— Арина? — подозрительный взгляд Максима, так ему идущий, вернулся.

Я сжала кулаки. Не сейчас, не зацикливайся, пожалуйста. К счастью, после трёх мысленных повторений мой порыв отступил, и я исчезла наверху.

И, к счастью, Максим не стал допытываться о моём поведении.

Глава 13

Максим

Я жалел обо всём.

Когда Арина сказала, что ей нужна компания, я представлял ненавязчивого соседа по комнате, как в университете: здоровается, прощается, иногда болтает на кухне.

Редко. Очень редко.

Но Арина была здесь всё время бодрствования, а если и во время сна — не удивлюсь. И у неё было мнение обо всём.

За ужином:

— Не понимаю, зачем нарезать хлеб заранее. Мы всегда резали свой, и он дольше оставался свежим, — сказала она, стоя у кухонной стойки, пока я готовил.

Обои:

— В пятидесятых тут были лучше. Пастельные, с цветами. Какие бы ты выбрал? Хотя ты можешь, если захочешь. Я не смогу помешать ремонту, но, теоретически, могла бы сорвать обои, приложив усилие… — она смотрела на стену гостиной, постукивая пальцем по губам.

Даже клавиатура:

— Клавиши у тебя удобно расположены, это здорово. Василий, жилец до Юрия и Марианны, был геймером. У него была безумная установка, вся в красной подсветке. И вы ещё считаете привидения жуткими? А некоторые клавиши были разрисованы…

Тем временем Серов, поняв, что я готов на всё, прислал ещё работы. О сожалениях: все документы были по химии. Нам нужно разобраться со спорными лекарствами, а химия была моим самым ненавистным предметом в школе. Я трижды гуглил, чтобы понять эту чушь, а внутренний голос, раздражающе бодрый, шептал, что я справлюсь.

Я не признавался, но исследовательские способности Арины могли бы пригодиться.

Нет, я не сдамся. Всё, чего я достиг, — результат труда, хотя обаятельная улыбка порой помогала. Это ещё одно испытание. Я не дам Прохорову и Беляеву забыть, что я всё ещё хорош.

Но сосредоточиться было чертовски трудно, когда Арина хотела болтать. И я чувствовал себя виноватым, постоянно прося её замолчать.

Подумать только, несколько дней назад я страдал от скуки.

Вечер третьего дня с Ариной. Она молчала минут двадцать, разглядывая книжную полку. Я писал отчёт для Серова, когда пришло письмо.

Прохоров? Беляев? Новости об отстранении? Может, я вернусь…

Нет, напоминание о поездке на горнолыжный курорт. Мы с Элеонорой были бы счастливы, если б наш роман не стал достоянием города. До поездки — пара недель. Я взглянул на отфотошопленную рекламу курорта и ещё больше возненавидел затхлую гостиную.

Элеонора.

Я потянулся к телефону и открыл её профиль в соцсетях. Без обновлений. Желудок сжался, пока я не напомнил себе, что это хорошо. Она затаилась, как и я.

Элеонора поняла бы моё раздражение. Она не любила пустую болтовню.

Любопытство грызло: что пишут СМИ? Я боялся проверять, думая, что это наведёт репортёров на мой след. Глупо. Я стиснул зубы. 235 дней.

Тук-тук-тук.

Книга. Арина вытащила её с полки, вернула и повторила ещё дважды.

Сосредоточься.

Я убрал письмо и вернулся к отчёту.

Тук-тук-тук.

Ещё одна книга. Она потянулась за следующей.

— Хватит! — команда вышла резче, чем я хотел.

Арина уронила книгу, та прошла сквозь её юбку и упала к ногам.

— В чём дело?

— Что ты делаешь?

— Просто… — она подняла книгу и вернула на место. — Я должна это сделать.

— Это отвлекает.

— Но я должна! — она топнула ногой.

— Тебе нужно двигать каждую книгу трижды? Это ритуал привидений? — сарказм вырвался сам собой.

— Может, узнал бы, если б хоть раз послушал, — ответила она в том же тоне.

— Я слушаю! Но ты должна понять, что это…

— Раздражает? — она приподняла бровь.

Я опустил плечи.

— Нет.

— Утомляет? — она задрала нос.

— У меня много работы.

— Ты это уже говорил.

Я почувствовал, как в ней что-то изменилось. Не объяснить, но невидимая волна печали коснулась меня, прилипнув к коже.

Мне нужно больше работы. Чёрт, надо было просить у Прохорова два проекта. И без фармацевтики.

Я потёр переносицу.

— Могу я изгнать тебя или как?

Арина ахнула.

— Хочешь от меня избавиться?

Она не злилась, а казалась потрясённой. Мои пальцы замерли над клавиатурой. Ой-ой. Насколько мстительны привидения?

— Ну, тебе не повезло, — она скрестила руки. — Мы связаны. Ты застрял со мной, как я с тобой.

— Прошу прощения? — мой тон почти повторил её.

— Как арендатор ты не подарок. Мы могли бы вести замечательные беседы, выбери любую тему — я изучу и обсужу. Но нет, ты весь день пялишься в ноутбук и жалуешься на прогулки.

Я вытаращил глаза.

Арина фыркнула и скользнула к окну.

Я вернулся к ноутбуку, но разум не давал сосредоточиться.

— Вообще-то, выход есть, — сказала она.

Я поднял взгляд. В стекле отражалась гостиная, но не Арина, хотя она стояла у окна.

— Я здесь в ловушке, — её голос стал тише, печальнее. — Могу выйти только на задний двор, до забора. Не могу его пересечь. У меня есть этот дом и вечность в нём. Вечность безделья. Быть никем.

Мне не нужна была волна грусти, чтобы ужаснуться. Я всю жизнь старался выжать из неё максимум. Каково иметь бесконечное время, но знать, что ничего не имеет значения?

— Но я верю, есть способ уйти навсегда. Двинуться к Великому Запределью.

Я молчал, не желая прервать неуместным замечанием.

— В восьмидесятых тут жили Танечка и Анатолий. Последний хорошо ухаживал за садом. Хотя они сажали там кое-что, от чего печенье было… расслабляющим.

Ох.

— Я пыталась наладить контакт. Не очень получилось. Они решили, что дом с привидениями, из-за моих перемещений предметов. Я даже писала помадой на зеркале… — Арина пожала плечами. — Каллиграфия сложна для привидения. Я только напугала их. Танечка начала искать способы изгнания и принесла книгу. Казалось, она была уверена, что это сработает.

— Но ты всё ещё здесь, значит, не сработало?

— Дело не в том. В день, когда Танечка принесла книгу, полиция… узнала про ингредиент печенья. Танечка едва вошла с книгой, как Анатолий выгнал её, сказав, что надо бежать. Книга осталась в машине…